сны

 
Мы жили в старом районе: я, мама и её «приятель». Папу не знаю. С трудом дотянув до конца третьего класса, я целыми днями ходил между грязно-жёлтыми домами, в то время как все друзья мои пропадали на дачах, пинал камушки да рисовал на асфальте. Интересного ничего не происходило, но однажды, подходя к дому, я увидел небольшой фургончик, вокруг которого кружила мелкая собачонка, лаявшая на рабочих, пытающихся, не сломав, вытащить на тротуар старинное пианино. Рядом стояла женщина, державшая в одной руке кожаный чемоданчик, а в другой — ладонь невысокого мальчишки, приметно моего возраста.
 
— Мама, мне что, и тут придётся заниматься? — разочарованно хныкал тот. В ответ женщина лишь попросила вести себя спокойно и поправила сыну ворот рубашки.
 
— Вы теперь тоже здесь живёте? — осмелившись, спросил я.
 
Она бросила скептический взгляд:
— К сожалению.
— А на дачу вы... не поедите?
— Нет. Иди-иди, гуляй куда гулял.
 
И я пошёл, поймав на себе заинтересованный взгляд сверстника. Обходя оставленное в дверях подъезда пианино, я услышал...:
— Мама, а можно мне подружиться с этим мальчиком?
— Не сегодня. У нас по расписанию прочтение Тургенева и разбор Гайдновской сонаты.
 
Я не знал, что такое гадская соната и зачем разбирать её по расписанию. Я умел разбирать будильники и пульт от телевизора, но делал это исключительно по собственной инициативе. Утром следующего дня, я, как обычно вышел во двор, где лицезрел весьма забавную картину: на качелях, скучающе оглядываясь по сторонам, колебался вперёд-назад мой новый сосед, а на скамейке неподалёку сидела та строгая женщина с книгой в руках. «Они гуляют вместе? Разве дети в школьном возрасте ходят гулять во двор с родителями? Может, он просто выглядит взрослым...»
 
В любом случае, заметив меня, сосед несколько оживился, и мы даже познакомились, невзирая на косые взгляды его матери. Как оказалось, их семья переехала из Москвы.
 
— У тебя совсем нет друзей? — удивлялся он, — ты же с детства здесь! У меня всегда были друзья во дворе.
— Все на дачах. На заливе.
— В Москве не было залива...
— Вот и понятно всё.
— Тогда побольше спи.
— Зачем? Когда я сплю, я лишь бессмысленно проматываю время.
— Нет. Ты видишь сны. А сны — это весело.
— Я не вижу снов. Я слышал о них. Знаю, что это как невредные для глаз фильмы, которые мозг показывает людям, пока они спят. Но мой мозг бедный, у него нет денег на кассеты со снами.
— Тогда я буду твоим мозгом. У нас есть проектор и плёнки с мультиками. Если мама разрешит, они могут стать твоими снами. Все должны видеть сны.
 
Как ни странно, его мать была не против (правда, только после совещаний с отцом):
— Нашему сыну нужен друг, — раздавался из глубины их квартиры сиплый бас, — на него сейчас итак и переезд давит, и ты со своей музыкалкой...
 
Мои тоже не стали возражать. Скорее всего, им было просто всё равно, но так даже лучше.
 
В итоге, почти каждый вечер мы смотрели сны. Больше всего мне нравился сон про Волшебника Изумрудного города. Я тоже хотел найти его и загадать желание. Не знал ещё, какое, но обязательно загадать.
 
Лето кончилось.
 
Жизнь закипела. В серых буднях совсем не осталось места для снов. В добавок ко всему, к концу учебного года, я узнал, что мой друг возвращается в Москву. Помню, как последний раз сидели на качелях, наблюдали, как в фургон заносят его пианино...
 
 
Потом я вырос. Совсем. Из зеркала на меня смотрел какой-то бородатый мужик, так больше и не видевший ни разу снов.
 
Одним июльским утром, я открыл глаза, лёжа в кровати. Я просыпался здесь уже лет 30 так точно (теперь, правда, в полном одиночестве). Послышался стук в дверь — открыл. На пороге стояла аккуратно одетая девушка (на вид ей было в районе двадцати) с коробкой в руках. Она вежливо спросила моё имя, после чего отвела взгляд и еле различимо прошептала:
 
— Вы в детстве... были с моим братом знакомы. Дружили, наверное. Он оставил этот адрес, просил передать Вам... сны. Он...
 
Не желая верить её дальнейшим словам, я распаковал посылку — старый проектор с единственной, вставленной внутрь плёнкой.
 
— Ну, если сны... — вздохнул я, проходите. Я Вас понял. Вероятно, Вам их тоже не хватает. Как минимум, сейчас.
 
Заварив чай и устроив гостью на диване, я повесил на шкаф белую простынь, запустил проектор. Мы молча наблюдали за приключениями Элли и её попутчиков. И я понял тогда, с какой просьбой бы обратился к Гудвину, даже не подозревая: в тот день великий волшебник уже исполнил моё самое заветное желание.