Волейболисты. Ч. 2

               
                Из серии "В России в 2019". Глава 18    

Так случилось, что мы – Валя А., Лиля К. и я – познакомились и подружились с игроками соседней команды, тоже игравшей в Раздорах по средам, - Сергеем и Дмитрием. Лиля была замужем, муж Вали недавно умер, я давно была вдовой. Мужчины не были женаты: Сергей недавно овдовел, а Дмитрий развёлся. Пару раз мы собирались в моей квартире, благо я жила ближе всех к Раздорам, и после игры было удобно заезжать именно ко мне. Здесь мы слушали Сергея, который душевно исполнял бардовские и туристские песни, аккомпанируя себе на гитаре. Особенно мне запомнилась песня «Родник» и её припев:
 
            - За родником белый храм, кладбище старое.
              Этот забытый край Русь нам оставила.

В то время я думала, что её сочинил Сергей, и лишь позже узнала, что её автором является иеромонах Роман (Александр Иванович Матюшин).

Оба наших кавалера производили на меня весьма благоприятное впечатление, но я видела, что Дмитрий злоупотребляет спиртным, поэтому предпочла бы, чтобы на меня обратил внимание Сергей. Он таки подарил мне переписанные от руки стихи, в которых были слова: «Ты вся, как стройная берёзка». Я с благодарностью приняла их, однако не представляла, что за этим последует, поскольку уже заметила, что Валя определённо проявляет интерес именно к Сергею. Я, маленькая ростом, ни в коем случае не смогла сравнить себя с внушительной Валей и оставила все мысли о Сергее.
 
Однажды, сразу по окончании вечера бардовской песни в библиотеке имени Гоголя, на котором мы присутствовали, Валя подхватила Сергея под руку, и они поспешили нас покинуть. Спустя некоторое время Валя вообще перестала приходить в нашу команду, а присоединилась к воскресной команде Сергея, игравшей совсем в другом месте. Ещё пару раз я встретила их вдвоём в том же клубе, и каждый раз Валя пыталась убедить меня, что они с Сергеем просто друзья.

Дмитрий, напротив, проявлял ко мне повышенное внимания. Когда мы гуляли с ним по лесу, он всегда читал стихи, коих знал великое множество. Но я не хотела сближаться с пьющим человеком, и вскоре наши дружеские встречи прекратились. На память о нём у меня остался подаренные им зимний синий шарф и варежки.

«Устроив» свою личную жизнь, подруги решили взяться за меня. В команде Лили по пятницам играл Борис, бывший одновременно капитаном одной из воскресных команд. И вот Валя и Лиля решили сосватать меня за него. Я доверяла вкусу своих подруг и поэтому возражать не стала. В одну из сред Борис появился в нашей команде, и, похоже, я ему понравилась. Играл он виртуозно, но вёл себя довольно развязно. Он постоянно кого-то обнимал, а если оказывался у сетки, на третьем номере, то непременно щекотал своего коллегу, стоявшего на том же номере в команде соперников. Он постоянно гримасничал и отпускал двусмысленные шутки. Принять такого «жениха» я, естественно, не могла и очень досадовала на Валю и Лилю за это «сватовство». В итоге я была вынуждена рекомендовать Борису покинуть нашу команду. Мы расстались, очень недовольные друг другом.

Однажды в команде произошёл случай, потрясший меня до глубины души. Дело касалось Христианского евангелического общества «Евреи за Иисуса», которое ежегодно приглашало гостей из России в Финляндию, в свою резиденцию «Патмос», названную в честь греческого острова, на который в 95-97 годах н.э. был сослан апостол Иоанн, написавший там священное писание «Апокалипсис», или «Откровение». В эту поездку приглашались все желающие. Стоила она недорого, и кормили здесь прекрасно. Была предусмотрена также интересная культурная программа. И Лиля, и я посетили Финляндию с этой группой и охотно делились своими впечатлениями с членами команды. Валя загорелась идеей тоже побывать в Финляндии. Однако она почему-то не очень торопилась внести деньги на поездку и как будто медлила. Всё выяснилось во время нашего застолья, когда она обратилась к коллегам по команде с вопросом: «Я православная, - сказала она. – И если я поеду с этой группой, то не опорочу ли я свою веру?»

У меня аж слова в горле застряли! То есть - как опорочить? Она едет с группой «Евреи за Иисуса», даже не за Будду, а за её родного Иисуса! Некоторые из евреев уже приняли христианство! Её слова задели меня настолько, что я больше не могла считать её своей подругой, хотя в прошлом было много связанных с ней светлых моментов.
 
Мне казалось, что наша команда и связанная с ней моя жизнь незыблемы и неизменны. Ежегодно в начале августа мы отмечали день рождения команды, и я думала, что так будет всегда. Однако всё течёт, всё меняется. В 2010 году стало ясно, что когда-нибудь мне надо будет перебираться поближе к дочери, поскольку в России у меня не было родственников. Это означало, что теперь я буду улетать в Калифорнию не на четыре недели, а на более длительное время. Кроме того, Ира, хранитель нашего мяча и сетки, стала жаловаться на резкое ухудшение самочувствия, и я задумалась о том, что вряд ли смогу так же успешно бороться со снегом и льдом зимой, доставая сетку из «схрона», как она. Других добровольцев взвалить на свои плечи эту обязанность, как я полагала, не нашлось бы. Всё это вынуждало меня принять трудное для меня решение.

Я поделилась своими мыслями о неизбежности моего ухода из команды с Людой И. и в ответ услышала искренние сожаления по этому поводу. А ещё она добавила, что в этом случае тоже уйдёт из команды.

Я стала думать о своём преемнике на посту капитана. Мне нравилась Таня М.. Она хорошо играла в волейбол и по окончании МГУ получила диплом филолога. Она казалась мне спокойной, выдержанной, интеллигентной, и я надеялась, что передаю команду в надёжные руки.

И вот наступил день 1 августа 2011 года. В этот день наша команда отмечала десятилетний юбилей. Я пригласила на это торжество всех членов команды, бывших и ныне играющих. Народу собралось очень много, так что играли четыре команды. Затем пришло время застолья. К его завершению я объявила о своём уходе. На секунду повисла тишина, а затем раздалось оглушительное: «Не-е-ет!», которое звучало не меньше минуты. Но я своего решения не изменила и представила Таню М. как своего преемника.

Через год, вернувшись в Москву из Калифорнии, я узнала, что Усовская ветка временно закрыта в связи с прокладной шоссе, и все игры там приостановлены. Мне позвонила Ира и попросила найти в нашем районе свободную волейбольную площадку. После нескольких неудачных попыток мне удалось найти очень хорошую площадку в Суворовском парке, недалеко от пруда. Позже администрация парка даже огородила площадку забором, так что мяч больше не вылетал далеко за её пределы. Я стала изредка посещать игры. Состав команды существенно изменился, и игроков стало значительно меньше. Из новых игроков я отметила бы очень хорошо игравшую Ольгу, однако она постоянно пыталась диктовать на площадке свои условия и делать всем далеко не дружественные замечания. Отношения с ней у меня определённо не сложились. Другим заметным членом команды стал Стасик, тоже прекрасный игрок, немного суетливый, часто хватающий чужие мячи, но улыбчивый и доброжелательный. Он носился по площадке, как юнец, хотя уже перенёс операцию на сердце.

Теперь в команде я чувствовала себя некомфортно, поскольку постоянно слышала замечания и в свой адрес, и в адрес других игроков, чего раньше в нашей команде никогда не было. Но после игры всё бывало, как прежде, и тогда Ира, я  и ещё несколько наших друзей спускались на берег Москвы-реки, а ближе к осени мы шли в парк собирать яблоки в заброшенном саду.
 
Помню, что в 2014 году, во время событий в Крыму и Юго-Востоке Украины, члены команды оживлённо обсуждали новости, которые они услышали по телевизору. Они с ужасом, оживлённо жестикулируя, пересказывали друг другу всякие страсти про жидобандеровцев и распятых мальчиков. Я поневоле слышала этот жаркий обмен «информацией» и про себя думала: «Боже, в кого всех вас превратила пропаганда?» Однако пытаться их вразумить было бы безнадёжным делом, да я и не пыталась.

Перед отлётом в Калифорнию, во время нашего совместного чаепития, капитан команды Таня М. совершенно неожиданно для меня напутствовала меня словами: «Ты там передай Обаме, чтобы он…» Сейчас я даже не могу вспомнить, что именно по указанию Тани должен был исполнить Обама. Я была по-настоящему шокирована, поскольку никак не ожидала от неё, образованного и, как мне казалось, трезвомыслящего человека, такого примитивного выступления. Я только произнесла: «Да знаете ли вы, что Обама придерживается левых взглядов?» За столом повисла тишина. Никто не ожидал услышать такую характеристику президента США. Я не стала просвещать их о том, что если бы Обама повёл в отношении российского президента более жёсткую политику, то ничего плохого в Украине не произошло бы, Россия сейчас не оказалась бы в изоляции и не просила бы у Запада и США ослабить санкции.

В тот день я осознала, что жестоко ошиблась в Тане. Напротив, какая-то реплика Люси показала мне, что у неё-то в голове полная ясность. Сейчас, когда я уже не была капитаном, мне с ней нечего было делить, и я решила в отношениях с ней всё начать сначала. Прилетая в Москву в последующие годы, я старалась во время игры и наших застолий общаться с ней, обмениваться мнениями по поводу тех или иных событий.
 
2 октября 2019 года, в день моей последней встречи с волейболистами, на площадке из моих старых знакомых присутствовали Ира, Люся, Таня, Нина и Стасик. Нина, которая была пятой среди нас, пришла в команду, как и Стасик, когда мы играли уже в Суворовском парке. Внешне она выглядела очень простой женщиной, но оказалось, что она школьный учитель. В этот день неугомонный Стасик остался играть в другой команде, которая занимала площадку после нашего ухода, поэтому праздновать со мной отправились четыре женщины.
 
Мы расположились за столиком под навесом на детской площадке, стараясь не привлекать к себе внимания детей и их родителей. Поэтому бутылку, которую я принесла, мы не поставили на стол, а разливали её содержимое по мере опорожнения наших кружек. Раньше каждый из нас всегда приносил с собой бутерброды, закуски, сладости, и мы всегда угощали друг друга. Теперь эта традиция собираться после игры всем вместе исчезла, но, тем не менее, каждый что-то приносил с собой, поскольку многим предстояло оказаться дома ещё не скоро. Нина всегда приносила на площадку вкусную рисовую кашу с травами и угощала всю команду. Так было и на этот раз. Люся побаловала нас копчёной колбасой и сыром, Таня - очень вкусным лечо, Ира – собственноручно собранными и приготовленными грибами. Я тоже постаралась что-то принести, поскольку была инициатором этого мероприятия.

Мы выпили за встречу и стали обсуждать нынешнюю ситуацию в команде и вспоминать прошлые годы. Неожиданно для себя я узнала, что когда я была капитаном, то строго держала дисциплину среди игроков, не позволяя им делать замечания друг другу и обвинять в проигрыше. Сейчас, к сожалению, дисциплина оставляет желать лучшего. Атмосфера в команде часто бывает недружелюбной. Я слушала подруг с сожалением, хотя уже и сама знала, что многое изменилось с 2011 года. В этот момент я подумала, что с Ирой и Люсей знакома уже около двадцати лет, несколько меньше - с Таней, с Ниной - тоже уже около десяти лет. Годы изменили наш внешне, но Ира по-прежнему является хранителем мяча и сетки.
 
Я смотрела на своих друзей с нежностью и любовью. Мы многое пережили вместе, порой ссорились, потом мирились, всегда понимая, что нашим общим достоянием и богатством является наше волейбольное братство.
 
P.S.  Пока я писала этот очерк, то несколько раз связывалась с Люсей. От неё я узнала, что в период пандемии команда распалась. Трое наших бывших игроков теперь присоединились к команде Иры, которая все годы была также капитаном команды, игравшей в Раздорах в субботу и воскресенье.

Окончание следует.