Грыжа - прояснение ума

- У каждого врача,
есть свои скелеты в шкафу.
- Из пациентов?

- Ай, б…я!
- Что, больно?
- Немножко.
- Сейчас добавим анестезию, всё для Вас. Вовремя обратились, могло быть совсем печально. Ваши коллеги по работе с головой дружат?
- Для этого мозги иметь надо.
- Как фирма то называется?
- «Весёлые бобры».
- Гм…

Женька, щурясь от ослепительного света висящих над головой ламп, тихо постанывал на операционном столе. Правда его всего обкололи обезболивающими препаратами, но пару злосчастных нервов всё-таки давали о себе знать. Никак не хотели успокаиваться малой дозой. Операция была плёвая по меркам современной медицины – грыжа, но, когда в твоём животе кто-то шарит скальпелем с иголкой – дело малоприятное.

 Казалось, что кишки вместе с пупком восстали против двух светил науки в очках, что склонились над больным и вспоминают о годах своей учебы в институте, вроде как за чашкой чая на встрече выпускников. Только изредка доносились слова, относящиеся к происходящему: «расширитель ран», «зажим», «скальпель», «нитку», «бетадин». Но лучше слышать их, чем «упокой душу раба твоего Евгения…».

Две недели тому назад он корчился от нестерпимой боли на сырой земле, подстелив под себя крышку стойки сервера. Рядом стоял нерастаявший апрельский сугроб, украшенный окурками сигарет. Вспомнился монолог Андрея Болконского из романа «Война и мир»: «Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого, бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!».

Из кунга радиопеленгатора доносилось мерное жужжание вентиляторов обдува аппаратуры.
- Надо блок питания менять, - выдала говорящая голова коллеги, - процессор не запускается.
- Делайте, что хотите. Не до вас, пора на больничный срочно уходить.
- А кто в Череповец поедет?
- Дед Пихто. Там есть отличные ребята во главе с представительницей русского Севера.
- Тем более ехать надо, а то офис нервничает. Жёлто-красным заводским дымом полюбуемся.
- Доверять людям надо, а не волноваться за своё благополучие. Я за равноправие полов.  Чёёёрт, дым-ламам!

В глазах всё потемнело, очередной приступ пронзил тело. Через полчаса мучений стало отпускать, но на работе решили, что страшного ничего не случилось. Не умер и славно. Подонки.

- Всё, зашиваем, - произнёс наконец один из докторов, - как дела больной?
- Как сажа бела, рука за полтора часа затекла.
- Ничего, дырку залатали, сетку вставили – будешь жить.
- Золотую? – поинтересовался Евгений. - Не на местном металлопрокате взяли?
- Итальянскую, - пояснил сквозь маску хирург.

- Понятно, почти все страны НАТО во мне уместились. Хрусталик в глазу - американский, имплантат – швейцарский, материалы из Японии. Киборг заокеанский. Правда, раньше, гвоздь в ключице стоял безымянный, но его вытащили. Наш, наверное, не прижился.  Домой когда?
- Часик полежишь и можешь топать. Ничего тяжёлого полгода в руки не брать, нагибаться осторожно, сексом не заниматься, алкоголь не употреблять.
- Совсем?
- Первое время.  Дней через десять снимем швы. Осторожно поднимаемся и марш на кровать.

Живот тупо ныл. Казалось, что малейшее движение и швы разойдутся. Дойдя до кровати, Евгений осторожно прилёг, но предательская боль моментально отозвалась в левом боку. Он скосил глаза вниз, вроде ничего не выпало. Рядом на тумбочке стоял кофейник. Один из докторов подставил пластиковый стаканчик, и палата наполнилась ароматом чудесного напитка.

- Кофе для Вас, - спокойно пояснил врач, отпивая глоток, - потом сами нальёте. Голова в порядке, без галлюцинаций? А то, к одному пациенту, инопланетяне прилетали.
- И как? – переспросил Женя.
- Улетели.
- Вместе с ним?
- Да, нет. Места в летающей тарелке не хватило, - отшутился доктор, мы им пакет с марлей подарили. Они тоже под санкции попали.

Через два часа всё было позади. Получив последние инструкции как себя вести после операции, Евгений медленно покинул медицинское учреждение, в задумчивости опустив бахилы в чёрную урну на выходе поликлиники. В голове стоял какой-то непонятный шум. Мысль перескакивала с одной на другую. Весна была в полном разгаре. Невдалеке в пруду резвились уточки, выхватывая друг у друга кусочки хлеба, раскрошенного сердобольной бабушкой. За ними пристально наблюдали голуби, норовя схватить оторвавшийся кусочек, но перламутровый селезень был начеку. Рядом с берегом на лавочках сидели небритые мужики, потягивая пиво из жестяных банок. На земле валялась рыбья чешуя.

«Странно, - подумал Женька, - почему у Золушки в полночь карета превратилась в тыкву, бальное платье в лохмотья, но туфелька так и осталась хрустальной? Приехала девочка на бал, глядь, принц с королём воблу к пиву шелушат. Подумала она о будущей придворной жизни (как за джин-тоником будет бегать) и решила в заколдованную утку превратиться. Среди селезней выбора-то побольше, там и Иван-царевич подоспеет на своём Сером волке. Сколько девочек мечтают о несбыточном. Превратиться из некрасивой замарашки в белокурую принцессу.

Порой мы терпим неудачу только потому, что пытаемся списать жизнь с других. А надо идти своей дорогой, отдирать скрипучие доски у своих заборов и падать в свои грязные лужи. Только так познаешь самого себя, но девочкам хочется сразу на королевскую тусовку. Пока будешь доски отдирать, жизнь пройдёт. Интересно, инопланетяне на блины прилетали? А откуда они узнали, что пациент скоро представится? Значит ложный вызов, больной-то жив оказался. Получается, там за облаками, тоже неразбериха. Омар Хаям на ум пришёл:

«Ты к людям нынешним не очень сердцем льни,
 Подальше от людей быть лучше в наши дни».

Верно подмечено. Надо пойти на работу и начистить рыло эти чудилам, из-за них я чуть на тот свет не отправился. Добро должно быть с кулаками. Стоп, наркоз не полностью отошёл? Чушь несусветная в голову лезет, хотя мысль про работу философская. Для некоторых дать по морде — не вопрос. Вопрос — где найти подходящее рыло? Здесь тоже проблем нет».

- Молодой человек, - раздался приятный женский голос, - Вы не подскажите…
- Подскажу, - машинально ответил Евгений, - жизнь коротка – начинайте с десерта, а то на первом блюде можете обжечься.
И уверенно пошёл по направлению к дому.
- А я, - удивилась незнакомка, - как раз и хотела спросить, где купить мороженое. Может…
- Помогу, - Евгений развернулся и приблизился к девушке, - пойдёмте, выпьем кофе и попробуем сладкое. Потом, ночью, я Вам покажу созвездие Ориона, а если сильно захотите, то можем побродить по Млечному Пути. Евгений я.

- Но сейчас день.
- Кто сказал, что наше знакомство ограничится только чашечкой кофе. До завтрашнего утра я свободен. Вы согласны пройтись по лунной дорожке, выложенной изумрудными камнями?
- Почти, - прошептала таинственная незнакомка, - только туфельки сниму.
- Не волнуйтесь за них, я Вам хрустальные куплю в лунной лавке. Там знакомый заяц обувью занимается. Ещё тот фарцовщик. То сахарную пудру на кофе меняет, то пряниками тульскими торгует. Мечта всей его жизни – сапоги-скороходы, чтобы на соседнюю планету за товаром бегать.
- У меня тридцать пятый размер, - смущаясь добавила незнакомка, - может не оказаться.
- Не беда, туфельки то волшебные. Как Вас зовут?
- Кристина.

Несколько часов спустя. В тёмную комнату легкими бликами проникает лунный свет, обволакивая ее ареалом таинственности. Он всё про тебя знает, и ты ощущаешь себя пассажиром космического корабля, летящего по бесконечной Вселенной.
- Сегодня был безумный день. Вот он закончился, а я не понимаю радоваться или сожалеть. Знаете, что мне всегда нравилось в звёздном небе. То, что можно увидеть то, что кроме тебя никто наблюдать не может. Смотрите, к нам приближается лунный заяц.
- Фантазёр, - улыбается таинственная незнакомка, кладя голову на плечо Евгения, - как хорошо, что я люблю мороженое.

Евгений замолчал. Кристина подняла голову и посмотрела ему в глаза.
- Ты угостишь меня ещё сладеньким, милый?
- Завтра.
- Тогда просто поцелуй.
«Спите спокойно, — прошептали звезды, — сладких снов…»

Понравиться женщине — хитрая наука. Её нужно немножко заинтриговать, чтобы выглядеть загадочно, но не перестараться. В отличие от мужчин, представительницы прекрасного пола любят ушами, однако понимают фальшь (правда некоторые её принимают). И хотя, ещё никто не достал звезду с неба, любимые будут ждать этого чуда вечно, уткнувши свою миленькую головку в подушку. Может стоит заучить незамысловатые строки первого ополоумевшего влюблённого:

              «Любимая, я тебя поведу к самому краю Вселенной!
               Я подарю тебе эту звезду, светом нетленным будет
               она озарять нам путь в бесконечность…»