слеза Эскобарова

кормчим ослепительно белоснежных яхт в алых волнах урины, слёз, соплей и крови посвящается..

Брызги за кормой сверкали так. Ярко
С миром упокоится на дне. Яхта
Набежит и спрячется волна. В море
Словно чей-то голос утонул. В хоре
Оставляя этот берег в ми-норе!

Прежде чем испробовать морской пены
Я хочу запомнить этот Свет белым
Я хочу увидеть на скале город
Бешено колотится в груди кто-то!

Выпусти меня отсюда, выпусти меня отсюда!

Мне сегодня не найти себе. Места
Мне сегодня стало на Земле. Тесно
Я ушел в открытый океан. В темень
Только затонувших кораблей. Тени
Видели, как молния вошла. В темя!

Прежде чем испробовать морской соли
Я хочу увидеть, как взойдет Солнце
Как сверкает в солнечных лучах город
Бешено колотится в груди кто-то!

Выпусти меня отсюда, выпусти меня отсюда, ты!!!

Началось и кончилось кино. Тихо
Ни один знакомый не мелькнул. В титрах
Ни один знакомый не попал. В кадр
Только затонувших кораблей. Карта
Знает, где осталась навсегда. Яхта!

Прежде чем испробовать достичь цели
Я хочу запомнить этот мир целым
Пусть сверкает в солнечных лучах город
Бешено колотится в груди кто-то!

Выпусти меня отсюда, выпусти меня отсюда, тыыыыыыы!!!


Васильев


***

 Мара проснулась рано - не было и пяти.
 Её разбудил странный сон, где она голая стоит на подоконнике открытого окна. А по улице внизу только прошёл исцеляющий дождь и на капоте её консервы-машинки за несколько тысяч условных единиц дрожат на ветру бесценные, влекущие живительной влагой, девственно чистые и прохладные слёзы облаков в отсвете просящих милостыню фонарей.

 Больше ничего не помнила. Просто пугающе красивый странный и отчётливый сон.

 Она огляделась и обнаружила себя в больничной палате. Справа от неё стенала, спящая бабушка. Было сумеречно и по прикроватной тумбочке прогуливались не спеша ленивые жирные самодовольные тараканы. Всё тело пронизывала острая боль и как мумия, завернутая в бинты гипса, она задавала себе только один вопрос: «Как же так?»..

 Она закрыла глаза и улетела на год назад, когда она (на сбережения, что накопила дебельно изнуряющим и хорошо оплачиваемым гнётом трудолюбия и работоспособности) приобрела однушку на первом этаже вблизи оживлённого перекрёстка своего родного городка. Сделала сама ремонт-карамельку, поменяла сантехнику и начала сдавать в аренду.

 Первым заехал бордоворожий бобыль-холостяк. Он много говорил о себе и своих проблемах. Его оказия, как и многих из ему-подоб-них заключалась в том, что жёны - не жёны, директора - не директора, а президенты - не президенты.
Он много говорил, но мочился он ещё избыточнее да исключительно мимо унитаза.
Откладывал на «светлое» будущее платежи за коммуналку и прихватил ненароком, уходя не прощаясь, ключи от квартиры, телевизор и микроволновку.
 Запах мочи был столь резким, что не выветривался ещё долго из квартиры и глаза Мары нечаянно заслезились, когда ей нужно было проверить «актив Кийосаки» и записать ужасающие показания счётчиков, после спешного побега жильца.

 Второй была молодая длинноногая красавица с чарующей улыбкой и не закрываемым ни на минуту ртом. Она рассказывала на межгалактических скоростях артикуляций, жестикулируя жонглёрами-слов, какая она рассудительная ответственная и порядочная.
Что: НИКОГДА! Слышите?! Никогда! Никогда она в жизни не просрочила ни одного платежа!
 К долгу относится как к святой обязанности и: «Вы, Мара, даже не думайте и беспокоиться..» Мара забеспокоилась, но ключи отдала, помянув грехи собственной молодости.

 На четвёртый месяц, в день платежа за аренду, болтунья-квартирантка разуверила в коммуникацию и is че-зла.
 Ни звонки, ни истошный стук в дверь не помогли.
 Дубликат-ключ отказывался входить в личинку замка..
 Мара вызвала «специалиста» и, предъявив ему паспорт с документами, смогла попасть в квартиру.

 Было душно. Все четыре конфорки газовой плиты были оживлены и «синим цветком» горел газ. Кровать была не заправлена. Смятая простыня, наволочка подушки и пододеяльник одеяла были серыми от рассудительности, ответственности и порядочности.

 Горы презервативов в пачках и без, а также визитки «богини «Утехи» с номером телефона были разбросаны по прикроватному журнальному столику.
Любимая репродукция Дали изувечена помадой.
 У кровати возвышались над рутиной и хлопотами пустые жёрла бутылок шампанского, а пробка одной из них выглядывала с любопытством из гипсокартонного, некогда белоснежного, но теперь желтого от дыма сигарет потолка.

- Довольно! - проговорила со злобой Мара и решила непременно переделать квартирку в магазин.

 Убираясь за проституткой, Мара узнала, что дева юная ещё и находила время на «бренное» чтение. На полке шкафа она, удивившись, нашла книжку про Поттера. «Философский камень» - гласило название.
- Что ж, хоть почитаем..- прошептала она, утирая горькие слёзы обиды.

 В голове Мары всю дорогу домой Дамблдор лупил самозабвенно и наотмашь голый белый зад Снейпа кустом крапивы, а восхищение от предстоящей встречи со сказкой волновало куда больше, чем включённый и оставленный газ, заблёванная ванна, испорченное постельное бельё и напечатанная на принтере картина Дали.

 Но!..

- Хорошо, сыну не отдала! - Протараторила она бледная мужу вечером.
- Что такое, солнце?
- Посмотри сам..- она протянула ему книжку.
- О, Поттер! Авада Кедавра! Никогда его не читал. Наконец-то..- супруг, перелистнув пару страниц книги, обнаружил, что сердцевина листов была аккуратно (вместе с текстом) вырезана лезвием канцелярского ножа, а в образовавшемся пространстве ютился толстенький пакет с зиппером, наполненный таблетками.
Он достал одну таблетку из тайника и, повернувшись к свету, произнёс:
- Они с рисунком, любимка. На каждой изображена голова чертёнка. Козлик улыбается и подмигивает. Похоже, что нам придётся сменить фамилию на Эскобар..
- Мне это не нужно, дурачок. Когда ты и Владик болели, я так часто бегала в аптеку за бесчисленными таблетками, что Эскобару и не снилось, - усмехнулась она.

 Дверь палаты отворилась и показалась красивая головка медсестры в маске.
Её глаза округлились, увидев открытые веки Мары. Она аккуратно прикрыла за собой дверь, так и не решившись войти, и быстрыми шагами удалилась. А через несколько минут вернулась с дежурным врачом. Они включили свет, подошли к её койке и поинтересовались: «как Вы себя чувствуете?» Мара показала им поднятый большой палец левой руки - казалось, что это был единственный изгнанник царства бинтов и гипса её когда-то красивого тела. Вторым вопросом был: «помните ли Вы, как здесь оказались?» Мара отрицательно и осторожно покачала головой.

 Врач, тяжело вздохнув, вышел. Медсестра сделала ей  укол и.. is че-зла. Боль отступила и Мара забылась во сне.

- А давай попробуем? Настоящий-то дилер должен знать с чем он имеет дело! - Улыбнулся и подмигнул муж.
- Уговорил, чертёнок.. Только по одной, мой Пабло! - согласилась она..