Последний путь

1.
Три дня назад умерла Юля – наша сотрудница. 41 год. Онкология. Не замужем, жила вдвоём с мамой. Сегодня мы её провожали в последний путь.
Автобус с сотрудниками нашей организации, кто работал с Юлей, подъехал к месту прощания, к моргу. У входа на территорию морга уже стояли юлины друзья. Их было человек тридцать. Это были девушки, женщины, почти все одетые в чёрное, многие в чёрных очках. У некоторых – небольшие рюкзачки за спиной. У кого-то – волосы, крашеные в ненатуральные цвета. – Такая тусовочная молодёжь. Чуть позже, приметил парня и девушку в костюмах каких-то персонажей и вспомнил, что у Юли было довольно необычное увлечение – косплей – костюмированная игра, игра в перевоплощение в тех или иных персонажей. И это были её друзья по их общему увлечению.
После того, как мы вышли из автобуса, сразу же стали с интересом разглядывали юлиных друзей. И они также с нескрываемым интересом стали разглядывать нас. Произошла такая встреча как бы двух разных миров. Один – люди, уже за 55, члены трудового коллектива, в котором Юля работала – мир её рабочих будней. И другой – люди молодые главным образом лет от 18 до 35, с которыми Юля проводила своё свободное время, с которыми тесно общалась – мир, в котором и которым она жила.

В назначенное время началось прощание. Пришедшие проститься подходили к стоящему в небольшом зале гробу и клали цветы. Цветов было много.
Первым прощальное слово. сказал начальник подразделения, в котором работала Юля. Он сказал, что Юля была добрым, открытым, жизнелюбивым человеком, знающей своё дело, ответственной, добросовестной. Была быстрой, лёгкой, всегда с оптимизмом смотрела в будущее. Её состояние уже заметно ухудшалось, но она стойко боролась с болезнью, вела себя очень достойно. “Тяжёлая, невосполнимая утрата для всех, кто знал Юлю. Её светлый образ навсегда останется в нас. Мы всегда с большим теплом будем вспоминать о ней” – заключил выступавший. Потом говорили другие.
После прощания и отпевания все поехали на кладбище. Кто на катафалке, кто на автобусе, кто на своих машинах.

На кладбище нас уже ждали другие юлины друзья. Все вместе мы подъехали к участку с подготовленной могилой, рядом с которой сидели землекопы.
Из катафалка вынесли гроб и установили на металлическую тележку. Крышку гроба сняли и опять началось прощание. Прощались вновь прибывшие и те, кто не сделал этого раньше или захотел попрощаться ещё раз. Прощающиеся поочерёдно подходили и целовали покойную в лоб, убранный тканевым венчиком, клали рядом цветы. Кто-то только прикасался к покойной или гробу, кто-то ещё и наклонившись над ней, что-то тихо говорил.
Друзей Юли собралось уже человек 60. Но они продолжали подходить. Церемонии у могилы обычно длятся минут 30-40 и организатор похорон уже хотел завершать прощание, но тут опять и опять показывались спешащие к нам группки людей. Десять, двенадцать, потом ещё пять. Посчитать точно собравшихся скоро было уже невозможно. Но их было около ста. Главным образом девушки, парней было человек пять. Это были люди, хорошо знавшие Юлю и друг друга; люди, объединённые одним делом. И они все искренне скорбели.
Мне особенно запомнилась одна троица – три девушки, тесно прижавшиеся друг к другу. Та, что была в центре, стояла с каким-то каменным, отрешённым лицом. Другая, небольшого роста, плакала не переставая. Третья, с красными глазами, смотрела на всё происходящее, потерянно, как будто вопросительно.
Когда прощание закончилось, гроб закрыли и понесли к могиле. И тут вдруг раздались аплодисменты. Аплодисменты потом были ещё раз. Так провожают артистов. Но Юля – подумал я – по своему увлечению и была в каком-то смысле артисткой. Слышал от наших женщин, что она особенно активно использовала образ солиста одной известной японской группы, играющей в стиле пауэр-металл.

После того как гроб опустили в могилу, все стали подходить и бросать на него горсти земли. Первой подошла мать Юли со своей близкой подругой, потом подходили мы, её коллеги, её друзья. Люди подходили к могиле двумя потоками и бросали на гроб землю.
В какой-то момент вдруг раздалась музыка. Это была композиция группы Queen “Show must go on” (“Шоу должно продолжаться”). Я обернулся на юлиных друзей, уже отошедших от гроба, – многие из них стояли, крепко обняв друг друга за плечи, чуть покачивались в такт музыки и пели вместе с Фредди Меркьюри. Так они продолжали прощаться со своей подругой и, как уже здесь, на кладбище выяснилось, - с одним из своих лидеров, организатором косплей-фестивалей – фестивалей фанатов джей-рока, японской музыки, тематических вечеринок в клубах.
Оказалось, что Юля была человеком не только артистичным, но и хорошим организатором, лидером и вообще, по чьему-то мнению, человеком-легендой. Во как! На работе она такой себя не показывала, такой не виделась; работала с неохотой, могла и сачкануть. Ну, так на работе она только работала, а вне работы, со своими друзьями, в своём мире, она жила.

“Моё сердце разрывается…
но я продолжаю улыбаться…
шоу должно продолжаться…
и я никогда не сдамся…
я должен найти в себе силы,
чтобы продолжить шоу…”

– Взмывали над нами и рвали душу слова легендарной песни. Всё, что происходило здесь и сейчас производило сильное впечатление…

Говорят, что во время записи этой песни Фредди был уже очень болен, едва ходил. Брайан Мэй записав партию вокала для образца, спросил его, может ли он это спеть. Тональность песни была довольно высокой. И Фрэдди спел проникновенно, сильно. Спел за один дубль…

Вскоре за своё дело принялись землекопы. Они быстро и ловко управлялись с землей. И тут вдруг опять зазвучала музыка. Не знаю, что это было. Но землекопы с этого момента уже работали под музыку. Случалось ли им работать под музыку раньше? Может и случалось. А может и нет.

Я смотрел на всех собравшихся здесь молодых людей и любил их. И одновременно с этим мне было больно за них. – Все они, такие разные, добрые, любящие, творческие, желающие признания, желающие радости, объединены одним увлечением, одним делом, одной идеей. Но что это за дело, что это за идея? – Как будто забыв себя, они занимаются копированием чужих образов, подражательством…

Было неудобно, но я всё-же сделал на смартфон два фотоснимка и отправил их в общий чат своим коллегам, уехавшим после прощания в морге на работу. Сопроводил отправление коротким текстом:
“На кладбище пришло человек сто. Была и музыка, и аплодисменты. Думаю, землекопы давно таких похорон не видели. Природа человека трагична. Вопрос прежний – кто придёт и что скажет?”

По окончании похорон, мы все поехали обратно в город, кто с мамой Юли на поминки, кто до ближайшего метро…

2.
Ехал в метро и читал в Интернете про косплей, который, как выяснилось, с какого-то времени стал юлиным образом жизни –
“Косплей – это такая субкультура; перевоплощение в разные роли с переодевание в костюмы, с передачей характеров, движений, мимики и жестов тех или иных персонажей; вживание в роль того или иного персонажа…”
Но зачем им это? Какие к этому побуждающие причины? Причины этого явления могут быть и социальные, но могут быть и индивидуальные. Которые всё равно социальные.
Причины, вероятно, – блеклость и однообразие жизни; неудовлетворенность своей жизнью, собой в этой жизни. И еще, очень возможно, - внутреннее одиночество. И вместе с тем – настойчивая потребность в самовыражении, самореализации, самоутверждении; в живом заинтересованном общении, в друзьях-единомышленниках. Вообще, – в стремление улучшить, наполнить, обогатить, расцветить свою жизнь…

Вспомнил молодых девушек – продавщиц в парфюмерном магазине, мучительно ждущих конца своей смены, торопящих время. Время своей жизни. Вернее время, которое могло бы быть временем их жизни…

В процессе познания мира и себя молодые люди ищут своё место в жизни, ищут возможности для самореализации, самоуважения. Кто-то ещё – и подходящие им в качестве примера внешние образы и стили поведения…
Тут ещё многое зависит от семей, в которых они росли, от их отношений со своими родными и близкими. Им нужна любовь, доверительное общение, близкая эмоциональная связь, понимание их внутреннего мира, их проблем, какие-то пояснения о жизни и человеке, образцы, примеры, дельные советы. И если что-то, им очень нужное, они не могут найти в семье, не могут найти там, где они учатся или работают, они ищут это в доступном для них жизненном пространстве. И кто-то что-то для себя находит. И так обретает для себя новую семью. Потому как всякому человеку нужна семья, как самая первая опора и защита в жизни.

Вот так и Юля обрела новую семью, которая стала для неё главной, родной; родной не по крови, но по духу; обрела семью друзей-единомышленников. И они вместе создали для себя свой мир, мир игры, образов, перевоплощений, сильного эмоционального наполнения, в котором стали видимы и слышимы, в котором им хорошо, в котором им нравится жить…

Где-то слышал такую фразу: “Лучше представлять из себя кого-то, чем быть никем”. А в косплее человек может постоянно представлять из себя кого-то, того или иного популярного человека, какого-то героя, известного персонажа. Почувствовать себя в этом образе. И в свою очередь, что-то от него перенять, взять себе.
Но не лучше ли создание своего собственного образа? И лучше – вне себя, в чём-то во внешнем…

Я вот говорю “подражание”, “представление из себя кого-то”… Но это же – тоже актёрство, актёрское мастерство и к тому же ещё и рукоделие – многие из косплееров сами изготовляют себе костюмы, атрибутику и прочее.
“Весь мир театр, и люди в нём актёры”. Они – актёры. А актёрство – это раскрытие своего личностного, творческого потенциала, самовыражение, самореализация, свой путь в жизни.
Они – те же актёры, артисты, только что не профессиональные. Хотя, скорее всего, эта сторона их жизни в какой-то мере поставлена ими на коммерческие рельсы…

Да,они - актеры и к собственно подражательству как таковому, к перевоплощению в роли вопросов нет, но есть вопросы по самим ролям, по тем персонажам, в которых они перевоплощаются...

Они – актёры. - Хорошо. Но в чём эта миссия? – В том, чтобы максимально убедительно играть те или иные роли? Но для чего? И какие роли? В каких пьесах? – это ведь главное.
Во всем происходящем на сцене действом должна быть заключена какая-то важная для людей мысль, идея, какое-то нужное им понимание. Об этом мире, о человеке, о жизни. О том, как человеку жить, что он должен узнать и что сделать прежде, чем уйти. А актёр – для того, чтобы донести эту мысль, эту идею, это понимание до своего зрителя, наполнить это откровение своими эмоциями, если надо, смочить своим потом, окропить своей болью…
Актёр – это работник искусства. А искусство – это служение высшим человеческим ценностям, идеалам нравственности, морали; развитие человека как человека, чтобы ему быть и оставаться человеком. Актёрское искусство должно обязательно быть общественно-полезной деятельностью.
Впрочем, можно только веселить и развлекать и это также будет общественно-полезной деятельностью. Но это будет другой деятельностью, это может развлекать, но может и отвлекать от того, от чего человеку никак нельзя отвлекаться…

Да, надо и шутить, и смеяться, и веселиться, но вместе с этим всё-таки не забывать, что не всё так просто и мило в нашем мире. Что в нём, увы, есть тёмные силы. Они действительно есть. Черные души и их гнустные прихвостни – проявление кривизны человеческой природы. И они очень расчетливы, хорошо организованы, несметно богаты и уже давно ведут необъявленную, всё более усиливающуюся, войну за полную и безраздельную власть в этом мире. Это очевидно. Они уже захватили многие стратегически важные высоты. И потому мы не должны расслабляться, чтобы наше веселье в какой-то момент вдруг не кончилось. И не наступили времена ужасные…

В СССР, в стране коммунистической идеологии, косплей, как социальное явление, несомненно, был бы, как минимум, не одобряем, скорее осуждаем. Но сегодня в нашей стране, согласно действующей Конституции, положен запрет на государственную идеологию – никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. И всякая цензура тоже запрещена. И это преподнесено как благо. Но не всё так просто. С отказом от коммунистической идеологии, мы отказались вообще от всякой идеологии на государственном уровне. Даже от той, которая могла бы включать просто общечеловеческие ценности, правота которых не может вызывать никаких сомнений. А общество невозможно без идеологии. И если государство ничего не предлагает своим гражданам в идейном плане, то предлагают другие. И эти другие активно вещают через СМИ, главным образом, Интернет и телевидение, через литературу, кино, театр, изобразительное искусство. А цензуры нет. А она, порой, ох, как нужна. Плоха не цензура сама по себе, а примитивная, чиновничья, непрофессиональная цензура. Возможно, нужны другие её формы.
И вот сегодня мы видим постоянные наскоки на общечеловеческие ценности, базирующиеся на любви, истине и красоте, в т.ч. участившиеся наскоки на нормальную человеческую семью, на достойное развитие, образование человека, на социальную справедливость, на нашу историю, литературу.
И вот сегодня мы имеем в стране идейный хаос; мутную воду, которую враги человеков умышленно мутят, чтобы ловить в ней рыбку в своё ведерко, направлять этот мир к желаемой им цели…

Человек вправе жить, как хочет, если этим он не причиняет другим людям каких либо неудобств. Но человек должен жить своей жизнью. А если его жизнь сера, уныла, невыразительна? Но так не должно быть. Да, не должно. Но так бывает. И нередко…

И я опять вспоминал друзей Юли, обнявшихся, качающихся в такт музыки, поющих вместе с Фредди Мерркьюри его лебединую песню и думал. –
Это же наши дети – души молодые, живые, жаждущие тепла и света, жаждущие любви и радости, но, по сути, брошенные нами, их нерадивыми родителями, далёкими от них, оставившими их на самих себя.
Они очень нуждаются в нас, в нашей отеческой о них заботе, в нашем им наставлении, напутствии, в нашей им помощи и поддержке, в нашей любви, но мы почти ничего не даём им. И они сами, своими силами, по своему разумению, ищут свой путь в нашем сложном, сильно запутанном мире.
И они сбились в эту свою тусовку, чтобы не пропасть по одному, чтобы согреться всем вместе своим теплом, теплом своих душ, чтобы жить…

И вот сегодня они собрались, чтобы проводить в последний путь одного из членов своей большой, дружной, сплочённой семьи, Юлю, которую любили и по которой теперь плачут их сердца…

“Пустота. Для чего мы живём?..
Кто-нибудь знает, что мы ищем?..
Думаю, я учусь. Возможно, я близок к разгадке…
Я так жажду быть свободным…
Кто-нибудь знает, для чего мы живём?”…
(Из песни “Шоу должно продолжаться!”).