От пионерских песен к...

      
     Интересно, как неожиданно, но регулярно приходят к людям желания… Может, они являются только ко мне? Например, появившееся утром двадцать третьего дня пятого месяца 2021 года – т.е. сегодня- что это? Через восемь с лишним лет после возникновения желания явить окружающим первый (позже – и очередной) слой песен, всю жизнь ворочающихся в моей несносной памяти… Увы,хотя медленно, но он всё умножается, этот цикл миниатюр под названием "Уходят песни"...
          Я вспомнил про «пионерские» песни и про те, к которым  давно – и, конечно же, вместе с друзьями  – постепенно перешли мы все и исполняли  их многократно! Для себя – «просто так» или по чьей-нибудь просьбе - ближе с студенческим временам… 
     Самая-самая первая «пионерская» песня, это - неоднлкратно спетая мамой «ещё до войны» именно настоящая «пионерская». Она, хотя и несёт в себе налёт пропаганды, его я не замечал (мне было тогда уже лет… да, наверное, летпять, может, года четыре…):
                Вчера был дан приказ по звеньям:
                в поход готовиться с утра!
                И мы идём с весёлым пеньем,
                а вечер встретим у костра.
                И сразу же – припев:
                Эй, смелей, ребята! Вногу!
                Да не вешайте голов: 
                и к работе и в дорогу
                пионер всегда готов! Всегда готов!
                И – сразу второй куплет:
                Кто пионер, тот смел и честен,
                он – комсомольцу младший брат!
                Второй закон ему известен,
                он исполнять законы рад!…
     И за этой песней от мамы сразу же -  и всегда! – странно, что без перерыва! – звучала другая песня на совсем иную мелодию:
      Эх, картошка – объяденье, пионеров идеал!
      Тот не знает наслажденья, кто картошки не едал!...
И - немедленно! – следовал припев:
               И напевая «ой.люли!»,
               купалися на море мы:
               карам-бим-бОмбули. карамбулИ!
               За то монахи в рай пошли,
               что пили все карАмбули!
               Карам-бим-бАмбули. карамбулИ…
     Мне казалось, странным: как это? Песни-то, вроде бы, «пионерские», а монахи откуда? Причём они? Нам же всем и не раз говорилось, что монахи, это – те же попы! Живут они в каких-то «монастырях», молятся там своему Богу, а Бога, как известно, нет!... Странные люди эти попы и монахи… Да ну их…
      В районе 39 – 40 годов  услышал от мамы «почти пионерскую» песню, и было это… Да ладно, не шарь по извилинам: растаяло оно… через неделю после окончания той «Зимней Войны»!
      Вернее, мама сначала спела «комсофлотскую» песню, вернее, марш (как выяснилось, позже на слова поэта Безыменского): 
              Низвергнута ночь, подымается солнце
              на гребни рабочих голов!
              Вперёд, коммунисты, вперёд, комсомольцы,
              на вахты грядущих веков!
              Вперёд же по слднечным реям
              на фабрики, шахты, суда:
              по всем океанам и странам развеем
              мы алое знамя труда!...
     Мне, конечно же, были интересны все эти комсомольцы и комсофлотцы, но больше меня интересовало, в чём же именно заключается тот самый «второй закон», котоый пионер так «рад исполнять»: ведь – как я понял! – он обязательно «смел и честен»!...
     «Закон» оказался достаточно краток и доходчив, звучал он так: «Пионер – младший брат комсомольца!»… А ещё через пару лет я узнал, это «смел и честен» утверждалось не только в «пионерских» законах, но и в тех, что были у скаутов (и у каких-то, там, чешских «соколов»). Но все «скауты» и «соколы»… Всё это -  несерьёзные, «буржуазные» (или капиталистические?) выдумки и их «законы» ничего не значат, а советским пионерам следует…
        И тут я впервые я стал догадываться (конечно же,  ещё не умея внятно излагать свои мысли ни сомнения), что  любая пропаганда – тем более, заимствованная «на стороне» - в конце концов оказывается человеку просто ни к чему!...   
   Позже – уже после Отечественной войны! – появилась ещё одна «пионерская» песня –она часто стала звучать в чисто-«пионерских» передачах по радио – в «Пионерской зорьке» и других:
     Отцы о свободе и счастье мечтали,
за это сражались не раз.
В борьбе создавали и Ленин и Сталин
отечество наше для нас!
      Готовься в дорогу на долгие годы,
      бери с коммунистов пример!
      Работай, учись и живи для народа,
      советской страны пионер!
Чтоб мы комсомольскою сменою стали,
чтоб нами гордился народ,
чтоб родину нашу, как Ленин и Сталин
вести неустанно вперёд…
      А пионеры – т.е. мы с друзьями росли,учились и жили мальчишечьей (девчонки - девчоночьей) жизнью, посещали время от времени  пионерлагеря и – естественно! – доля пропаганды (о наших интересах!) быстро шла на убыль. Нас стала  привлекать «блатная» романтика и пробуждающееся в каждом «гендерное начало». Откудато выползли песни вроде               
                В Кейптаунском порту
                с какао на борту
                «Джанетта» поправляла такелаж.
                Но, прежде, чем уйти
                в далёкие пути...
                на берег был отпущен экипаж.
                Идут, сутулятся,
                вливаясь в улицы,
                и клёши новые ласкает бриз.
                Они иду туда,
                где можно без труда
                достать себе и женщин и вино,
                где всё повенчано
                вином и женщиной,
                где страсти буйные волнуют кровь...

        Значительно позже узнали мы название этой песни – что-то, вроде, «бай мир бис ду шён»… А-а, какая разница! Забравшись на странные выступы деревянной архитектуры деревянного дома, дореволюционного поместья на окраине Сестрорецка (в нём-то и была основная часть пионерлагеря) мы орали песню (и другие подобные ей) во весь голос…. Орать-то мы орали, но те места песни, где говорилось про женщин, про вино и, вообще… Про отношения с женщинами, старались петь понижая голос - чувствовали какое-то неудобство и… Это сейчас каждый может найти в интернете что угодно «вплоть до», а ещё лет тридцать тому назад... Так что, мы, «послевоенные» пионеры  были просто почти невинны и целомудренны!  Почти… 
        Нас привлекала, конечно же и уголовная романтика:
                Ах, петербургсие трущобы!
                Я в Петербурге родился.
                Я по трущобам долго шлялся
                и тёмным делом занялся.
                Купил ключи, купил отмычки,
                купил я финское «перо»
                и не боялся боя-стычки:
                убить, зарезать – хоть бы что!
                В одну квартиру я ворвался,
                сломал там множество замков,
                одну старушку там прирезал –
                вот был грабитель я каков!
                И, обокрав пятнадцать тысяч,
                купил на Невском барский дом
                и рысаков орловских пару,
                и проституток целый дом...
        Впрочем… Опасное слово "проститутки" произносилось и в этой песне почти шёпотом…
        Ещё была песня про то, как
                По тёмным улицам Кронштадта
                шёл, спотыкаясь, капитан
                (довольно пьян).
                Навстречу шла ему Елена,
                его законная жена
                (тоже пьяна).
                «Ах, здравствуй, милая Елена,
                пойдём квартиру нанимать (е..на мать)
                (матерную эту рифму мы, конечно же,  знали, но - только мычали!)...

        Когда же классе в восьмом (скорее, вдевятом) у многих ребят  «из внутра» стали прорываться едва сдерживаемые вздохи, а расправляющиеся мужские устремления и силы уже рвались наружу, рядом появились девочки из соседней женской школы, и из их недоступных (мы в это почтим верили) и нежно улыбающихся уст появилась возможность услышать обнадёживающую и – пока! – еле сдерживаемую нежную песенку:
                Понапрасну, мальчик, ходишь,
                понапрасну ножки бьёшь.
                Ничего ты не получишь,
                только пятки отобьёшь!
                Кого-то нет, кого-то жаль,
                к кому-то сердце мчится вдаль.
                Я вам скажу один секрет:
                кого люблю, того здесь нет! -
        впрочем… в зависимости от ситуации случались варианты:
                «Я Вам скажу секрет прростой:
                кого люблю, тот здесь со мной»
                и даже «кого люблю, тот будет мой!...»

      Потом распространилось нечто вроде слуха о том,что всё это, мол, давно известные перепевки-повторилки, якобы, невинных забав дореволюционных юнкеров и гимназисток…
 А вскоре…   
 
        Школьные полу- и недолюбови сменились увлечениями -  студенческими, «институтскими»…  Сопровождались они, естественно, песнями,которые в главе  «Явление песен»           этого цикла http://proza.ru/2013/10/08/2166 названы  «веверлейскими»…
      А в военмеховской нашей агитбригаде, наконец-то появился настоящий музыкант; Костя Мищенко! Припадая щекой к мехам, он растягивал отцовский «трофейный» аккордеон, и сразу стала популярой песенка про «рюмочку хрустальную» - в ней слышалось что-то влекущее и давнее и тоже - чуть ли, не дореволюционное:
                Эх, рюмочка, да ты хрустальная!
                Эх, выпить бы, а то печально нам…
                Эх, девушки, так наливайте же –
                пусть между нами рюмочки звенят!
                Нальём вина в них, полными до края,
                пусть брызжет-пенится «шато-икем».
                За жизнь нашУ, за молодёжную
                мы выпьем рюмочку хрустальную до дна!...
        Но, ведь «шато-икем», это же… В нём слышится что-то французское, а раз»"брызжет-пенится», значит… Шампанское, что ли?   А Костя всё пел:
                ...гитара, да ты звенящая,
                эх, молодость, да ты пьянящая!
                Эх, выпьем же ещё по рюмочке
                и песнь лихую громко запоём!
                Бутылок много – пейте, не жалейте,
                а поцелуев больше, чем вина.
                За жизнь нашУ, за молодёжную
                мы выпьем рюмочку хрустальную до дна!...
И - естественно! – так всё оно и происходило, несмотря на всё призывы вышестоящих, руководящих и направляющих…