КОМА

   Была поздняя осень, октябрь месяц. Вся школа в это время помогает совхозу убирать урожай картошки, свёклы, моркови.  Я была беременна на пятом месяце. Меня отстранили, и я занималась школьными делами. Четвёртые и пятые классы не работали, потому что было уже прохладно. Учитель труда, мой муж Пётр, занимался в этот день с этими классами. Уроки у него проходили всегда шумно. Иногда дети, а это были мальчики, могли незаметно из мастерской выскользнуть и бегать по коридору, мешая другим учиться. Вот и поймала завуч такую компанию.  Она привела их к кабинету труда и указала учителю на отсутствующих.Когда ребята заходили в мастерскую, он каждого стукнул слегка по лбу дюралевой трубочкой. Они на уроке занимались работой по металлу. На этом бы всё и кончилось. Но, произошла такая трагедия...
   У одного из мальчиков пятого класса, Володи Савина, в височной части лба образовалась шишка. Родители не обратили особого внимания на проблемму, пока не пошло заражение, появился отёк, и мальчика отправили срочно  в больницу. Когда там спросили его, ударялся ли он лбом? Он ответил, что его ударил дюралевой трубочкой учитель труда. Сразу же об этом было сообщено в милицию. Вечером приехали  домой следователи и арестовали мужа.
   Я не знала что делать. Шок и стресс охватили меня и моего будущего ребёнка. Он сбился в комочек и стал давить вниз  живота, как будто желая скорее родиться и помогать маме пережить этот тяжёлый момент жизни.
  Стали приходить разные мысли и планы действий: Первое – я не могла поверить, что мой муж мог так сильно ударить ребёнка. У нас - своих двое подростков. Значит, нужно выяснить, отчего у Володи появилась опухоль и пошло заражение.
   Пришла мысль, что нужно ехать в районну больницу, и там всё узнать. В соседнем посёлке жили родители мальчика, но было уже поздно к ним наведываться. Решила поехать к ним утром, чтобы взять их с собой и узнать все подробности. Попросила родственника мужа,  Ивана,  чтобы нас свозил в больницу, но он ответил, что у него «лысые» покрышки на колёсах. Запасных нет.
   Иван жил в пятидесяти метрах от нас. Я вспомнила, что через дорогу от них живёт родитель моего ученика, который работает на оптовой базе. Уж у него всё есть. Я только вышла за ворота, а он уже шёл навстречу. Услышав мою просьбу, он сразу же предложил свои колёса с «Жигулей» переставить на машину Ивана. 
   Районная больница была от нас  в двадцати восьми  километрах.Не доезжая до неё, увидели в небе самолёт «АН-2» с крестом. Я сразу догадалась, что это прилетили с областной больницы за Володей. Мы свернули к аэропорту. Там уже стояла скорая помошь и отец мальчика. Увидев меня, он подошёл и грубо бросил:
  - Если мой сын умрёт, то вашего мужа и ваших детей порешу.
   Мой ребёнок в животе  в этот момент опять съёжился в комочек и стал проситься наружу.
  - Боже, - взмолилась я душой, - что же теперь будет? Помоги детям и спаси их?
   Отец Володи хотел полететь с сопровождающими  врачами в больницу, но они не разрешили. Тогда он сел на мотоцикл и уехал. А мы остались  с Иваном стоять ещё долго, думая, что дальше делать.
   Мне вдруг пришла мысль ехать к нашему дальнему родственнику, Ивану Федоровичу. Он работал в районе директором Дорстроя. Бывший фронтовик, дошёл до Германии. Его уважали и ценили, как опытного человека во всём  районе. Он имел большой жизненный отыт. Возможно мне что – либо посоветует. Нам повезло. Иван Фёдорович был на своём рабочем месте. Он обрадовался, увидев меня в таком интересном виде. Вообще, он трепетно относился к молодым женщинам, которые были беременны. Я помню, как он заботился о состоянии здоровья своей снохи, когда та носила ребёнка, их первенца внука. Он из района почти каждый день ездил в город за всякой вкуснятиной для неё, беспокоился, чтобы у снохи всегда были витамины и соки. Я всегда думала о нём, как об очень добром и внимательном отце и будущем дедушке. И вот теперь я стою перед ним с большим животом и прошу помощи для моего мужа. Прежде всего, он спросил, как я себя чувствую? А как я могу себя чувствовать в тот момент, когда мой муж в тюрьме! Махнув безразлично  рукой, ответила:
  - Здоровье моё желает лучшего, но пришла к вам за помощью для моего мужа.
  - Да я слышал, что случилось. Весь район гудит, только об этом и говорят на всех совещаниях и планёрках. А что на самом деле случилось?
   Я ему вкратце всё рассказала, а в конце добавила, что мой муж не мог так сильно ребёнка ударить, чтобы рассечь ему лоб дюралевой трубкой. Моё сердце подсказывает, что он не виновен.
  - Виновен или не виновен  -  разберутся. Но то, что люди только об этом толкуют и ведут разговор, это очень влияет на самочувствие твоё и твоего ребёнка.
Я заплакала у него за столом, так мне себя в этот момент стало жаль, стало больно за моё дитё, который может родиться без отца. А дома ещё двое несовершеннолетних детей. Наташа тогда училась в седьмом  классе, а Петя - в четвёртом.  Успокоившись немного от нахлынувшей жалости за себя и детей, я стала просить Ивана Фёдоровича о помощи. На что он ответил:
  - Я могу только похлопотать о его выпуске под подписку о невыезде. Поговорю с прокурором, с начальником милиции. Но я боюсь, что отец мальчика может что-нибудь сделать твоему мужу, если, не дай Бог, парнишка умрёт. Вот и думай, что лучше для вас? Лучше находиться Петру сейчас в изоляции. Давай подождём, сейчас этим делом занимаются следователи прокуратуры. Самое главное для тебя и всех нас, чтобы мальчик остался жив. Я успокоилась после его слов, подумав о том, что Иван Фёдорович прав во всем. Лучше будет всем, чтобы Петро оставался  пока в Сизо.
   Иван Фёдорович посоветовал нам вместе с родителями мальчика съездить в областную больницу, проведать Володю после операции, узнать о его самочувствии. Так и порешили.
   По дороге домой заехали в посёлок к родителям мальчика. Договорились, что на следующий день утром поедем все вместе в областную больницу.
   Но, приехав утром к их дому, я заметила, что во дворе никого не видно. В это время  в деревне уже хозяюшки хлопочут по хозяйству. Но здесь была мёртвая тишина. Стучусь в двери, открывает хозяйка Вера. Она вся заспаная, запах из дома затхлый в перемешку с алкогольным перегаром. Она стала извеняться, что проспала.
  - Мы вчера зарезали коровушку, делали свежину, немного посидели. Я не успела приготовить Володе куриный бульон. Ведь после операции ему нужно набираться сил.
  - Да я всё  приготовила: и бульончик из курочки, и молочко вскипятила. А в городе купим ему ещё гостинцев, не  волнуйся, – быстро проговорила я.- Одевайтесь и выходите, мы вас ждём в машине.
   Через время она вышла с дочкой лет пяти, на которой было только байковое  платьице, хотя на улице в это время было уже прохладно. Веру посадили рядом с водителем, а я села с девочкой сзади.
   По дороге мамашу «укачивало». Она всё время спрашивала,  есть ли по дороге посёлок, чтобы купить для неё пивка. Девочке я дала булочку и налила в кружку молока, чтобы ребёнок покушал. Ведь они не позавтракали. Вскоре подъехали к долгожданному магазину и купили пиво с пирожками. Теперь Вера с удовольствием восседала впереди и попивала долгожданный напиток. В кустики бегала очень часто.
   В областной больнице быстро нашли челюстно-лицевое отделение, где был заведующим  прекрасный хирург Штырц Виктор Анатольевич. Никогда не забуду это имя, хотя прошло с того времени более сорока  лет. Он вышел к нам и стал рассказывать мне о состоянии Володи, думая, что я его мать. Я показала на Веру, которая стояла  в стороне, боясь подойти поближе к доктору, понимая, что от неё идёт  запашок пива и ещё много чего.
   Доктор подробно объяснил нам, что операция прошла хорошо, успели вовремя, уже шло полное заражение крови. Сделали переливание, и всё необходимое  для лечения есть. Он ещё в реанимации, куда нельзя маме. По какой причине доктор не уточнял. И ещё он сообщил самое главное: У мальчика проблемма была не от удара, как он рассказывал.У него выскочил чирий от простуды. В доказательство всему - сейчас появились маленькие чирики - "детки". Виктор Анатольевич беседовал с мальчиком и тот рассказал, что Вера посоветовали сыну сама делать примочки с содой и выдавить чирий. Он так и делал. Мальчик занёс себе инфекцию. Просто этот случай совпал со шлепком трубочкой.
   Мне стало плохо, затошнило, ребёнок опять сбился в комок и стал давить на низ живота. Прибежали медсёстры, привели меня в чувство, дали успокоительных. А хирурга  вызвали срочно на междугородние  переговоры. Немного придя в себя, мы стали спускать на первый этаж. Лифт не работал, а отделение находилось на седьмом этаже. Около третьего этажа Вера  вдруг остановилась и затараторила:
  - Чтоже мы с вами не взяли справку с заключительным диагнозом  моего сына.- И оставив мне дочку, помчалась, как молодушка, назад по этажам.
А я присела на ступеньку от головокружения и тошноты, ожидая спасительницу со спасительной справкой для моего мужа.
   Домой мы добрались быстрее, чем положено. Заехали в тюрьму, чтобы отдать справку. Там нам сообщили, что учителя отпустили  домой под подписку о невыезде. Следователь сам позвонил в больницу и узнал диагноз  мальчика от врача.
   После этого случая моё состояние ухудшилось: появились отёки на ногах, частенько подташнивало, живот часто был в тонусе. Мой врач - гениколог предложил лечь больницу, опасаясь, что может развиться поздний токсикоз, и мы можем потерять ребёнка. Время было перед седьмым Ноября. Я пообещала, что после праздника обязательно лягу в больницу.
   А на рассвете, 7 ноября, у меня поднялось высокое давление, рвота и сильная головная боль. Муж позвал сельскую аккушерку Александру Назаровну Грошеву. Очень замечательная медсестра, всегда в любую погоду, в любое время приходила на помощь односельчанам. Она сбила мне давление, дала таблетки, выписала направление  и велела мужу обязательно отвезти меня в районную больницу. От укола и таблеток мне стало легче, и я уснула. В обед опять началось тоже самое. Муж позвал другую медсестру, она жила от нас совсем рядом. Она также сделала укол, сбила давление и велела немедленно найти транспорт и отвезти меня в больницу. Но мой муж воспротивился и равнодушно ей ответил:
  - А где я найду машину? Сегодня  все люди отмечают праздник, все выпившие, никто в таком виде не сядет за руль.
   На этом вся помощь для меня была закончена. Медсестра ушла домой. Я после укола уснула. А муж закрыл двери в спальну. Так я и проспала до вечера.
   Проснулась оттого, что в спальню зашла кумушка Рая. Она с мужем пришли нас проведать и узнали, что со мной случилось. Увидев моё состояние, она стала ругать Петра, что тот протянул время и не отвёз до этих пор меня в больницу:
  - Как же так? С утра Галина страдает, и ты её не отвёз?
  - Да, она спала. Я думал, что ей легче стало и не нужно госпитализировать,- промямлил он.
Рая дала команду своему мужу, чтобы немедленно нашли любой транспорт.
  Мы не успели с кумушкой собрать всё необходимое в больницу, как около дома стояла легковая машина. С водителем приехала моя коллега по школе Нелля Давыдовна. До района меня довезли спокойно, но около больницы мне захотелось потянуться. Я зевнула, вытянулась, как струна, и потеряла сознание. Больше я ничего не помнила, что со мной происходило.
   А произошло следующее: Меня из машины еле вытянули, поранив ноги. В больнице дежурил молодой врач-хирург Рублевский. Он старался меня привезти в чувства, но ничего не получалось. Вызвали моего врача- гениколога. Два врача ничего не могли сделать. Я не реагировала на все их манипуляции. Моя коллега  в истерике кричала на всю больницу, чтобы меня спасли, так как у меня двое несовершеннолетних детей. Мой муж её успокаивал, чтобы она не волновалась, что у неё больное сердце, что она должна себя поберечь.
   Она потом возмущалась, рассказывая эту ситуацию:
  -Петро успокаивал меня, но для тебя, своей родной жены, которая носила его третьего ребёнка, ничегошеньки не сделал. А нужно было всего малость - отвезти тебя в больницу.
   Ребёнка я потеряла. Была девочка шести месяцев. Похоронили её. Но моим родным сказали, чтобы готовились к худшему. Я была в коме, не реагировала ни на что. Системы отключили и ждали... Я только дышала, билось сердце. Доктор сказал, что мозг отмирает, живу за счёт сердца.
   Так прошло три дня. Приехал мой свёкор, узнал всё про меня и стал стучать по всем окнам на первом этаже выкрикивая моё имя. Я услышала его голос, открыла глаза, подошла к окну, увидела, что он плачет. Удивилась этому,  помахала ему прокричав:
  -Папа, что вы стучите? Идите домой, у меня всё нормально.
   Рядом на кровати лежала молодая женщина. Она выскочила в коридор и стала громко кричать, зовя врачей:
  -Она ожила, она ожила! Скорее все сюда!
   Прибежали врачи и медсёстры, стали подключать опять системы, делать всякие уколы, колоть меня иголками во все места, проверяя мою чувствительность. Всё было нормально. Я на всё реагировала, отвечала на все вопросы. Они ещё долго около меня суетились. А я положила руки по привычке на живот и обнаружила, что  он пуст. Врачи объяснили, что ребёнок от высокого давления умер во мне. Они не надеялись, что и меня спасут. Последнее, о чём меня спросили - это какой сегодня день? Я подумала и ответила, что сегодня восьмое Ноября. Доктор поправил меня и сказал, что сегодня десятое Ноября, полдень...
   В больнице я три дня не могла спать. Видимо выспалась во время комы. Я благодарна осталась врачам и медсестричкам больницы, что они выполнили свой долг и спасли мою жизнь. Детей я вырастила и подняла на ноги ( без мужа), поженила, родились пять внуков и пять правнуков. Благодарна я и своему свёкру, что помог врачам разбудить меня. Пусть упокоится его душа!