15. Арагог

Вокруг замка воцарилось лето; небо и озеро были сини, как барвинки, а в теплицах расцвели цветы размером с капустные кочаны. Но без Хагрида, маячившего где-то за окнами замка и скачущего у его ног Клыка всё казалось Гарри каким-то ненастоящим; в замке дела обстояли не лучше, более того, всё было просто ужасно.
Гарри и Рон хотели навестить Гермиону, но посетителей из больничного крыла попросту выгоняли.
- Иначе нельзя, - сказала им мадам Помфри сквозь щелку в двери лазарета. – То есть я имею в виду, что тот, кто напал на всех них, может вернуться и прикончить их…
С уходом Дамблдора всем стало страшно как никогда, казалось, что даже солнечные лучи, согревающие стены замка, не решаются проникнуть сквозь створчатые окна. Все в школе ходили с озабоченными и напряжёнными лицами, и любой смешок, раздавшийся в коридоре, звучал так пронзительно и неестественно, что быстро гас.
Гарри постоянно повторял про себя последние слова Дамблдора: “Я действительно покину эту школу, когда здесь не останется ни одного преданного мне человека… В Хогвартсе всегда помогают тем, кто просит о помощи”. Но что было им в этих словах? У кого именно им следовало просить помощи, если все кругом в таком же смятении и страхе, как и они сами?
Не легче было понять и намёк Хагрида насчёт пауков — дело в том, что в замке, похоже, не осталось ни одного паука, и следовать было не за кем. Гарри искал их везде, куда бы ни пошёл, а Рон (довольно неохотно) помогал ему. Их, конечно, угнетало, что им нельзя ходить повсюду в одиночку, а приходится передвигаться по замку вместе с остальными гриффиндорцами. Большинство их сокурсников были как будто рады, что учителя сопровождают их из класса в класс, но Гарри это очень раздражало.
Однако был один человек, которого атмосфера ужаса и подозрительности, пожалуй, радовала. Драко Малфой расхаживал по школе с таким видом, как будто его назначили школьным старостой. Гарри не понимал, чему он так рад, пока недели через две после ухода Дамблдора и Хагрида не услышал на уроке зелий, сидя как раз у Малфоя за спиной, как он злорадно сказал Крэббу и Гойлу:
- Я всегда считал, что только мой отец сможет избавить школу от Дамблдора. – Он даже не понизил голос. – Говорил же вам, что он думает, что Дамблдор – худший из всех директоров, когда-либо возглавлявших школу. Может, теперь у нас будет достойный директор. Кто-нибудь, кто не захочет закрытия Тайной Комнаты. МакГонагалл долго не продержится, она же просто исполняет обязанности…
Снейп прошёл мимо Гарри, не сказав ни слова о пустых стуле и котле Гермионы.
- Сэр, - громко сказал Малфой. – Сэр, почему бы вам не подать прошение о назначении директором?
- Ну-ну, Малфой, - сказал Снейп, не подавляя, однако, улыбку на тонких губах. – Попечители отстранили профессора Дамблдора лишь на время. Полагаю, он довольно скоро вернётся к нам.
- Ну да, - сказал Малфой, состроив гримасу. – Я думаю, мой отец проголосовал бы за вас, сэр, если бы вы захотели подать прошение на эту должность — я скажу отцу, что вы лучший учитель школы, сэр…
Снейп, скорчив гримасу, прошёлся по подвалу, к счастью, не заметив, что Симус Финниган изображает, будто его сейчас вырвет прямо в котёл.
- Я страшно удивлён, почему грязнокровки до сих пор не собрали чемоданы, - продолжил Малфой. – Спорю на пять галлеонов, что скоро кто-то из них умрёт. Жалко, что не Грэйнджер…
К счастью, в этот миг прозвенел звонок; при последних словах Малфоя Рон привстал с табуретки, и в шуме сбора сумок и книг его попытка добраться до Малфоя осталась незамеченной.
- Дайте мне добраться до него, - проворчал Рон Гарри и Дину, повисшим у него на руках. – Мне плевать, мне не нужна палочка, я его голыми руками убью…
- Поторопитесь, мне надо проводить вас всех на гербологию, - рявкнул Снейп на весь класс.
Так они и вышли – Гарри и Дин позади, а перед ними Рон, пытающийся вырваться. Они отпустили его только когда Снейп вывел их из замка и они пошли мимо овощных грядок к теплицам.
На уроке гербологии они были подавлены; в их компании не хватало двоих – Джастина и Гермионы.
Профессор Спраут велела всем обрезать увядшие абиссинские смоковницы. Гарри понёс кучу увядших стеблей в компостную яму и столкнулся нос к носу с Эрни Макмилланом. Эрни глубоко вздохнул и натянуто произнёс:
- Я просто хотел сказать, Гарри, что я был неправ, подозревая тебя. Я знаю, что ты никогда не напал бы на Гермиону Грэйнджер и приношу свои извинения за всё, что наговорил. Теперь мы все в одной лодке и… ну… — он протянул короткую, толстую руку, и Гарри пожал её.
Эрни и его подруга Ханна подошли работать к той же смоковнице, что Гарри и Рон.
- Этот Драко Малфой тот ещё тип, - сказал Эрни, ломая сухие побеги. - Он, похоже, всему этому рад, правда? Знаете что? По-моему, он и есть Наследник Слизерина.
- Очень умно, - сказал Рон, которому не так-то легко было простить Эрни, как Гарри.
- Как ты думаешь, Гарри, это Малфой? – спросил Эрни.
- Нет, - ответил Гарри так твёрдо, что Эрни и Ханна выпучили глаза.
И тут Гарри кое-что подметил.
По ту сторону стекла по земле бежали крупные пауки, двигаясь по несвойственной им прямой линии, как будто выбрав самый короткий путь на запланированную встречу. Гарри схватил Рона за руку, в которой тот держал сухие побеги.
- Ой! Ты что…
Гарри сощурил глаза от солнца и показал на пауков, бегущих дальше.
- О да, - сказал Рон, попытавшись показаться довольным, но неудачно. – Но мы же не можем пойти за ними прямо сейчас…
Эрни и Ханна с любопытством прислушались.
Гарри, прищурившись, наблюдал за пауками. Если следовать за ними по этому пути, то понятно, куда они придут.
- Они как будто стремятся в Запретный Лес…
Рону это радости не прибавило.
После урока профессор Спраут проводила класс на урок защиты от тёмных искусств. Гарри и Рон чуть отстали от остальных, чтобы их никто не слышал.
- Нам опять придётся использовать мантию-невидимку, - сказал Гарри Рону. – Можно взять с собой Клыка. Он же ходил в лес с Хагридом, какая-никакая помощь будет.
- Хорошо, - сказал Рон, нервно вертя волшебную палочку между пальцами. – Э-э… а в лесу… в лесу оборотней нет? – добавил он, садясь, как обычно, за последнюю парту в классе Локхарта.
Гарри предпочёл не отвечать на этот вопрос, поэтому сказал:
- Там и добрые существа есть. Кентавры нормальные, а ещё единороги…
Рон никогда раньше не был в Запретном Лесу, Гарри же был там лишь однажды и надеялся никогда не попасть туда снова.
Локхарт явился в класс, и все уставились на него. Все учителя были мрачнее обычного, но у Локхарта бодрости не убавилось.
- Взбодритесь, - призвал он, кивая направо и налево. – Что за скучные лица? – Все сердито переглянулись, но промолчали. - Неужели вы не понимаете, - с расстановкой сказал Локхарт приунывшим ученикам, - что опасность миновала! Виновник устранён…
- Кто сказал? – громко спросил Дин Томас.
- Мой юный друг, Министр магии не арестовал бы Хагрида, не будь он на все сто уверен, что тот виноват, - сказал Локхарт так, словно объяснял, что один плюс один равняется двум.
- Да арестовал бы, - сказал Рон ещё громче Дина.
- Без лишней скромности скажу, что я знаю капельку больше об аресте Хагрида, чем вы, мистер Уизли, - самодовольно сказал Локхарт.
Рон хотел было сказать, что он не это имел в виду, но смолк на полуслове, потому что Гарри грубо стащил его под парту.
- Ты что, забыл, что нас там не было? – пробормотал Гарри.
Но тошнотворная весёлость Локхарта, его намёки на то, что он всегда знал, что Хагрид плохой человек, его уверенность, что всё это теперь закончилось, так раздражали Гарри, что он едва удерживался, чтобы не бросить «Погоню за упырями» в глупое лицо Локхарта. Вместо этого он нацарапал Рону записку: «Давай сегодня ночью».
Рон прочёл, тяжело вздохнул и посмотрел на пустое место, где обычно сидела Гермиона. Похоже, оно придало ему решимости, и он кивнул.
В эти дни гриффиндорская общая комната была переполнена, потому что после шести вечера гриффиндорцам было некуда пойти. Кроме того, им было о чём поговорить, так что часто комната пустела только после полуночи.
Гарри сразу после ужина пошёл за мантией-невидимкой и весь вечер сидел на ней, ожидая, когда комната опустеет. Фред и Джордж раскрутили Гарри и Рона на несколько партий во взрывающиеся карты, Джинни сидела рядом и наблюдала за их игрой, очень подавленная, в кресле Гермионы. Гарри и Рон всё время нарочно проигрывали, чтобы поскорее закончить игру, но всё же Фред, Джордж и Джинни ушли спать лишь далеко за полночь.
Гарри и Рон услышали далёкие хлопки закрывающихся дверей спален, и лишь потом схватили мантию, набросили её на себя и выбрались через дыру за портретом.
И снова трудный переход по замку в обход всех учителей. Наконец они дошли до вестибюля, отодвинули запор на дубовой входной двери, просочились через её створки так, чтобы она не скрипела и вышли наружу под свет луны.
- Ну да, - резко сказал Рон, шагая по чёрной траве, - заявимся в лес, и окажется, что следовать-то не за кем. Может, эти пауки вовсе не туда шли. Я знаю, что они вроде бы туда направлялись, но… - И он с надеждой замолчал.
Они дошли до хижины Хагрида, глядя с печалью и сожалением на тёмные окна. Стоило Гарри открыть дверь, как Клык при виде их просто сошёл с ума от радости. Боясь, что он разбудит кого-нибудь из обитателей замка своим низким отрывистым лаем, они скормили ему пирожок с патокой, лежавший на каминной полке, который склеил ему зубы.
Гарри оставил мантию-невидимку на столе у Хагрида. В таком тёмном лесу она им не требовалась.
- Давай Клык, пошли гулять, - сказал Гарри, стуча себе по ноге, и Клык радостно выскочил за ними наружу, устремился к лесу и поднял лапу у огромного платана.
Гарри вынул палочку, прошептал “Люмос!”, и на её конце появился огонёк, которого хватило им как раз осветить дорожку и найти следы пауков.
- Хорошая мысль, - сказал Рон. – Я бы и свою засветил, но знаешь же — она может взорваться или ещё что-нибудь выкинуть…
Гарри хлопнул Рона по плечу и показал на траву. Два одиноких паука спешили прочь от света палочки в тень деревьев.
- Ладно, - вздохнул Рон, как будто приготовившись к худшему, - я готов. Идём.
Так, сопровождаемые скачущим вокруг них Клыком, спотыкаясь о корни и листья, они вошли в лес. При тусклом свете палочки Гарри они пошли за нескончаемым потоком пауков, движущихся по тропинке. Они шли за пауками минут двадцать, молча, внимательно прислушиваясь, не раздастся ли какой-нибудь шум, непохожий на треск веток или шуршание листьев. Потом, когда заросли деревьев стали настолько гуще обычного, что даже звёзд не было видно, а единственным источником света в море тьмы служила палочка Гарри, они заметили, что пауки сошли с тропинки.
Гарри остановился, пытаясь разглядеть, куда идут пауки, но за пределами освещённого круга всё было черным-черно. Он никогда раньше не заходил так далеко в лес. Он чётко помнил совет Хагрида не сходить с тропы, но в прошлый раз ему это и не требовалось. Однако сейчас Хагрид был за много миль отсюда, может быть, в камере Азкабана, и он сам велел следовать за пауками.
Что-то мокрое коснулось руки Гарри, и он отскочил, отдавив Рону ногу, но это был всего лишь нос Клыка.
- Как быть? – спросил Гарри у Рона, видя при свете палочки только его глаза.
- И так далеко зашли, - ответил Рон.
И они пошли за остроконечными тенями пауков в гущу деревьев. Теперь они не могли идти быстро - на пути постоянно попадались корни деревьев и пни, едва различимые в темноте. Гарри чувствовал у себя на руке горячее дыхание Клыка. Им не раз приходилось останавливаться, чтобы Гарри мог оглядеться и найти при свете палочки пауков.
Они шли около получаса, задевая одеждой низенькие ветви с ягодами ежевики. Вскоре они заметили спуск, хотя деревья стояли всё так же густо.
Вдруг Клык испустил громкий, отдавшийся эхом лай, от которого Гарри и Рон вздрогнули.
- Что такое? – громко спросил Рон, вглядываясь в кромешную тьму и вцепившись мёртвой хваткой в локоть Гарри.
- Там что-то движется, - выдохнул Гарри. - Послушай… что-то вроде большого…
Они прислушались. Неподалёку справа нечто большое пробиралось сквозь ветки, прокладывая дорогу среди деревьев.
- О нет, - сказал Рон. – О нет, о нет, о…
- Заткнись, - рассердился Гарри. – А то оно услышит тебя.
- Услышит меня? – неестественно высоким голосом спросил Рон. – Оно уже услышало Клыка!
Темнота как будто давила им на глаза; они остановились в ужасе и ожидании. Послышался странный грубый голос, затем наступила тишина.
- Что оно, интересно, делает? – спросил Гарри.
- Наверное, напасть готовится, - ответил Рон.
Они ждали, дрожа и боясь пошевелиться.
- Как ты думаешь, оно ушло? – прошептал Гарри.
- Не знаю…
Вдруг справа от них вспыхнул свет, такой яркий в темноте, что оба закрыли глаза руками. Клык взвыл и хотел убежать, но запутался в кустарнике и взвыл ещё громче.
- Гарри! – закричал Рон дрожащим от радости голосом. – Гарри, это же наш автомобиль!
- Что?
- Пошли!
Гарри поплёлся за Роном к дрожащему и движущемуся свету, и вот они вышли на чистое место.
Автомобиль мистера Уизли стоял пустой и с зажжёнными фарами в кругу толстых деревьев под плотной крышей ветвей. Рон, разинув рот, подошёл к нему, автомобиль медленно поехал к мальчику, совсем как огромная собака бирюзового цвета, приветствующая хозяина.
- Он всё время был здесь! – восторженно сказал Рон, обходя автомобиль. – Посмотри на него. Одичал в лесу…
Бока автомобиля были поцарапаны и заляпаны грязью. Очевидно, он сам продирался сквозь лес. А Клык, похоже, был не рад; он держался возле Гарри, который ощущал его дрожь. Снова затаив дыхание, Гарри засунул палочку в карман мантии.
- И мы думали, что он собирается напасть на нас! – сказал Рон, вертясь вокруг автомобиля и похлопывая по нему. – Вон куда он уехал!
Гарри всмотрелся в освещённую землю в поисках каких-нибудь признаков пауков, но в блеске фар они не показывались.
- Мы потеряли след, - сказал он. – Ладно, пойдём найдём их.
Рон не ответил. Даже с места не сдвинулся. Его глаза были устремлены на что-то футах в десяти от земли, прямо позади Гарри. Его лицо исказилось от ужаса.
Гарри не успел даже обернуться. Раздался громкий щелчок, и вдруг он почувствовал, как что-то длинное и волосатое схватило его за талию и подняло над землёй, и он повис вниз лицом. В ужасе извиваясь, он услышал ещё один щелчок и увидел, что ноги Рона тоже отрываются от земли, затем раздались скуление и вой Клыка, и вот он уже скрылся среди тёмных деревьев.
Повиснув вниз головой, Гарри увидел, что существо, которое держало его, шло на шести огромных волосатых ногах, а двумя передними крепко зажало его под парой блестящих чёрных жвал. Позади он услышал поступь другого существа, которое, конечно, несло Рона. Их несли в самую чащу леса. Гарри слышал, как Клык дерётся с третьим чудовищем, громко завывая, но Гарри не мог кричать, даже если бы захотел - он словно оставил свой голос там, на полянке у машины.
Он не мог сказать, сколько времени находился в цепких лапах существа; он заметил лишь, что тьма внезапно отступила, и ему удалось разглядеть живой поток пауков. Поворачивая голову туда-сюда, он понял, что они дошли до края огромной ямы, очищенной от деревьев, и звёзды осветили самое худшее, что когда-либо видели его глаза.
Пауков. Не маленьких паучков, снующих внизу по листьям. Пауков размером с ломовых лошадей, восьмиглазых, восьминогих, чёрных, мохнатых, гигантских. Огромный паук, который нёс Гарри, двинулся вниз по крутому склону к туманной куполообразной паутине в самой середине ямы, а его сородичи собрались вокруг, радостно щёлкая жвалами при виде его ноши.
Гарри коснулся земли руками и ногами, и паук отпустил его. Рядом с ним шлёпнулись Рон и Клык. Пёс больше не выл, только тихонько скулил. Рон, похоже, чувствовал то же, что и Гарри. Его рот был открыт в безмолвном крике, он хлопал глазами.
Гарри вдруг понял, что паук, который принёс его, что-то сказал. Разобрать было трудно, потому что он после каждого слова щёлкал жвалами.
- Арагог! – позвал он. – Арагог!
И из центра туманной куполообразной паутины очень медленно возник паук размером со слонёнка. На его чёрном теле и ногах проступала седина, и каждый глаз на его огромной голове со жвалами был молочно-белого цвета. Он был слеп.
- Что там такое? – спросил он, быстро щёлкая жвалами.
- Люди, - ответил паук, поймавший Гарри.
- Это Хагрид? – спросил Арагог, придвигаясь ближе и чуть двигая своими восемью глазами, покрытыми бельмами.
- Чужаки, - ответил паук, который принёс Рона.
- Убейте их, - сердито сказал Арагог. – Я спал…
- Мы друзья Хагрида, - крикнул Гарри. Его сердце как будто выскочило из груди и поднялось к горлу.
В яме раздалось щёлканье жвал пауков.
Арагог призадумался.
- Хагрид никогда раньше не посылал людей в наше логово, - медленно проговорил он.
- Хагрид в беде, - сказал Гарри, часто дыша. – Поэтому мы и пришли.
- В беде? – переспросил старый паук, и Гарри показалось, что сквозь щёлканье жвал проскользнуло огорчение. – Но почему он послал вас?
Гарри хотел встать, но решил, что не стоит - он побоялся, что не устоит на ногах. Поэтому он продолжал говорить, сидя на земле, как можно спокойнее.
- Там, в школе, думают, что Хагрид напустил… напустил… на студентов какое-то существо. Его забрали в Азкабан.
Арагог яростно щёлкнул жвалами, и все пауки в логове последовали его примеру; это звучало как аплодисменты, с той лишь разницей, что обычно при звуке аплодисментов Гарри не становилось тошно от страха.
- Но это было много лет назад, - сердито сказал Арагог. – Много-много лет назад. Я хорошо это помню. Из-за этого его и выгнали из школы. Они решили, что я и есть то чудовище, обитающее в месте, которое они называют Тайной Комнатой. Они подумали, что Хагрид открыл Комнату и выпустил меня.
- А вы… вы не из Тайной Комнаты? – спросил Гарри, лоб которого покрылся холодным потом.
- Я?! – вскричал Арагог, гневно щёлкая жвалами. – Я родился не в замке. Я прибыл из далёкой страны. Какой-то странник отдал меня Хагриду, когда я был ещё в яйце. Хагрид был ещё мальчиком, но он заботился обо мне, спрятав в чулане в замке и кормя меня объедками со стола. Хагрид мой хороший друг и хороший человек. Когда меня обнаружили и обвинили в смерти девочки, он заступился за меня. С тех самых пор я живу в лесу, Хагрид до сих пор навещает меня. Он даже нашёл мне жену, Мосаг, видишь, как выросла моя семья, всё благодаря доброте Хагрида…
Гарри собрал остатки мужества.
- То есть вы никогда… никогда ни на кого не нападали?
- Никогда, - проскрипел старый паук. – У меня это в крови, но из уважения к Хагриду я никогда не причинял вреда человеку. Тело убитой девочки обнаружили в туалете. Я ничего не видел в замке, кроме чулана, в котором вырос. Наш брат любит темноту и тишину…
- Но тогда… Знаете ли вы, кто убил эту девочку? – спросил Гарри. – Ведь что бы это ни было, оно вернулось и опять нападает на людей…
Его слова потонули в громком взрыве щелчков и шуршания множества длинных ног, шевелящихся от злости; вокруг него нависли огромные чёрные глыбы.
- Существо, живущее в замке, - начал Арагог, - древнее создание, которого мы, пауки, страшимся больше всех остальных. Помню до сих пор, как я умолял Хагрида отпустить меня, когда почуял, что за тварь движется по школе.
- Кто же это? – быстро спросил Гарри.
Щелчки и шуршание стали громче; пауки придвигались всё ближе.
- Мы не говорим о нём! – разозлился Арагог. – Мы не называем его! Я не говорил, как называется это жуткое создание, даже Хагриду, хотя он много раз спрашивал меня.
Гарри решил не настаивать, по крайней мере в окружении пауков, подступавших со всех сторон. Похоже, разговор утомил Арагога. Он медленно отступил в свою куполообразную паутину, но его сородичи медленно приближались к Гарри и Рону.
- Так мы пойдём, - нерешительно сказал Гарри Арагогу, слыша у себя за спиной шуршание листьев.
- Пойдёте? – проговорил Арагог. – Думаю, нет…
- Но… но…
- Мои сыновья и дочери не причиняют вреда Хагриду по моему приказу. Но я не могу лишить их свежего мяса, коль скоро оно само явилось в наше логово. Прощай, друг Хагрида.
Гарри повернулся вокруг своей оси. В нескольких футах над ним нависла плотная стена пауков, щёлкающих жвалами; на их уродливых чёрных головах поблёскивали многочисленные глаза.
Взяв палочку, Гарри понял, что хорошего мало - пауков слишком много. Он всё же попытался встать и приготовиться к сражению, но вдруг раздался громкий протяжный гудок, и яму осветила вспышка фар.
Автомобиль мистера Уизли с ярко светящимися фарами пробирался вниз по склону, его клаксон скрипел, отбрасывая в сторону пауков; некоторые повалились навзничь, болтая бесконечными ногами в воздухе. Автомобиль замер перед Гарри и Роном, распахнув дверцы.
- Забери Клыка! – крикнул Гарри, нырнув на переднее сиденье; Рон схватил воющего пса поперёк туловища и бросил его в темноту автомобиля. Дверцы захлопнулись. Рон не трогал педаль газа, но это и не требовалось - двигатель взревел, и они тронулись, раскидав ещё несколько пауков. Они въехали вверх по склону, прочь из ямы, и вскоре уже продирались сквозь лес; ветки хлестали по стёклам, но автомобиль прокладывал себе дорогу через широкие просеки путём, который он явно знал.
Гарри искоса взглянул на Рона. Его рот был до сих пор открыт в безмолвном крике, но глазами он больше не хлопал.
- Ты в порядке?
Рон, утративший дар речи, смотрел прямо перед собой.
Они проехались по подлеску, Клык громко выл на заднем сиденье, а Гарри заметил, что при объезде большого дуба у автомобиля снесло зеркало заднего вида. После десяти минут езды с шумом и грохотом заросли деревьев стали реже, и Гарри увидел клочки неба.
Автомобиль остановился так резко, что они чуть не пролетели сквозь лобовое стекло. Они доехали до окраины леса. Клык высунулся в окошко, боясь, что его опять увезут, а когда Гарри открыл дверцу, выскочил и побежал меж деревьев к дому Хагрида, опустив хвост между лап. Гарри тоже вышел, а через минуту Рон пришёл в себя и выбрался следом, всё ещё со втянутой в плечи головой и выпученными глазами. Гарри с благодарностью похлопал по автомобилю, который развернулся к лесу и исчез из виду.
Гарри пошёл в хижину Хагрида за мантией-невидимкой. Клык лежал в корзине под пледом и дрожал. Выйдя наружу, Гарри увидел Рона, которого тошнило прямо на тыквенные грядки.
- Следуйте за пауками, - сказал Рон слабым голосом, вытирая рот рукавом. – Никогда не прощу Хагрида. Хорошо ещё, что живы остались.
- Он, наверное, думал, что Арагог не станет причинять вреда его друзьям, - сказал Гарри.
- В этом-то и проблема Хагрида! – сказал Рон, прислонившись к стене хижины. – Он всегда считает, что чудовища не так плохи, как кажутся, и вот до чего это его довело! До камеры в Азкабане! – Теперь его всего жутко трясло. – Зачем он послал нас туда? Что мы выяснили, хотелось бы мне знать?
- Что Хагрид никогда не открывал Тайную Комнату, - ответил Гарри, набрасывая на Рона мантию и поддерживая его под руку, чтобы он мог идти. – Он был невиновен.
Рон громко фыркнул. Он явно не считал содержание Арагога в чулане невинной идеей.
Приблизившись к замку, Гарри поплотнее завернулся в мантию, чтобы их ног не было видно, потом приоткрыл скрипучие двери. Они осторожно прошли по вестибюлю и вверх по мраморной лестнице, задерживая дыхание в коридорах, по которым ходили бдительные часовые. Наконец они благополучно добрались до гриффиндорской общей комнаты; огонь в камине догорел и подёрнулся тлеющей золой. Они сняли мантию и поднялись по винтовой лестнице в спальню.
Рон тут же повалился на кровать одетым. Но Гарри не спалось. Он сел на край кровати, тщательно обдумывая всё, что сказал Арагог.
Создание, бродящее где-то в замке, было кем-то вроде чудовищного Волдеморта — даже другие чудовища не хотели его называть. Но они с Роном ни на йоту не приблизились к разгадке, кто это или как оно парализовало свои жертвы. Даже Хагрид не знал, что спрятано в Тайной Комнате.
Гарри подобрал ноги и вытянулся на подушках, глядя на луну, поблёскивавшую в окне.
Он не понимал, что им делать. Они повсюду упирались в тупик. Риддл поймал не того человека, Наследник Слизерина исчез, и никто не мог сказать, тот ли это человек, который открыл Тайную Комнату и в прошлый раз или кто-то другой. Спросить было не у кого. Гарри улёгся, продолжая обдумывать сказанное Арагогом.
Он уже засыпал, как вдруг его озарила последняя надежда, и он резко уселся.
- Рон, - прошептал он в темноте, - Рон…
Рон проснулся со скулением, как Клык, дико огляделся и увидел Гарри.
- Рон… я насчёт погибшей девочки. Арагог сказал, что её нашли в туалете, - сказал Гарри, не обращая внимания на присвистывающий храп Невилла в углу. – А что, если она не покинула туалет? Что, если она до сих пор там?
Рон, протёр глаза, морщась от лунного света. Он тоже понял.
- Ты имеешь в виду… Рёву Миртл?