Скульптор. Глава 40

– Родион Михайлович, приветствую вас! Давненько не виделись, не слышались. Как вы живы-здоровы?
– Спасибо, помаленьку, а кто это?
– Вот те на, не узнали! Ну, быть мне богатым. Иванов.
– Ой, извините, товарищ Иванов, действительно не узнал. Здесь слышимость плохая, – соврал Родик, плотнее прижимая трубку к уху и вставая из-за стола. – Я сейчас, – шепнул он Алле и, с сожалением бросив взгляд на недоеденный кусок бараньей ножки, пошел к выходу. В ресторане действительно играла музыка, но она совершенно не мешала ему слышать голос своего куратора.
– Родион Михайлович, не отвлекаю? Можете говорить?
– Да-да, одну минуту, – Родик быстрым шагом вышел в фойе. – Слушаю, товарищ Иванов.
– Родион Михайлович, вы никуда в ближайшие дни не собираетесь?
– Да вроде бы нет, а что?
– Нет-нет, ничего, просто шеф хочет вас видеть.
– Что-нибудь случилось? По-моему, все идет нормально.
– Пока ничего не случилось, – успокоил Родика Иванов.
– Что ж, хорошо, – Родик попытался придать своему голосу безразлично-спокойную интонацию, но это у него плохо получилось.
– Вас устроит завтра, часиков в пять?
– Вполне. Буду у вас в конторе к пяти.
– Нет, Родион Михайлович, шеф будет ждать вас в кафе «Палуба», за городом, у озера. Знаете это место?
– Конечно.
– Ну вот и отлично. Желаю успеха. До свидания, – и, не дожидаясь ответа, Иванов положил трубку.
Вернувшись к Алле, Родик попытался продолжить ужин, но баранина безнадежно остыла, и даже принесенный официантом десерт, чизкейк в малиновом соусе, со сливками и мороженым, не радовал его. Настроение было окончательно испорчено. Смутная тревога охватывала его все больше и больше.
– Что случилось, Родион? Какие-то неприятности? – спросила Алла и попыталась его обнять.
– Да нет, Алла, не надо, не сейчас, – Родик раздраженно скинул руки Аллы со своего плеча. – Есть проблемы, – подтвердил он, – черт бы их всех побрал! Ладно, разберемся. Поехали. Счет! – крикнул он стоящему неподалеку официанту.
Выйдя из ресторана, Родик забыл дать на чай швейцару, элегантно накинувшему плащ на плечи Аллы и услужливо открывшему перед ними дверь. Они подошли к машине, и Родик, вопреки обыкновению, уселся рядом с Сергеем, оставив Аллу на заднем сиденьи.
– Я сегодня хочу побыть один. Не обижайся.
– Как знаешь, – Алла обиженно отвернулась и уставилась в окно.
Через несколько минут они уже подъезжали к ее дому. Машина остановилась возле ярко освещенного подъезда.
– Созвонимся, Алла, – сказал Родик, слегка обернувшись к ней.
– Как хочешь... – она вышла из машины и хлопнула дверцей.
– Куда, Родион Михайлович? – спросил Сергей, дождавшись, пока Алла справится с кодом и войдет в подъезд.
– Куда-куда, домой, конечно! – бросил Родик и отвернулся от водителя.
В полном молчании они въехали во двор. Не попрощавшись с Сергеем, Родик вошел в подъезд и, не отвечая на приветствие вышедшего из лифта соседа, поднялся на свой этаж. Он долго возился с замком и, попав наконец домой, быстро разделся и улегся в постель.
«Зачем он вызывает меня? Что хочет? Как мне избавиться от них? – думал он, перебирая в уме различные варианты завтрашней беседы с Огурцовым. – Может, бросить все и уехать в Париж? Виза у меня есть, договор подписан».
Он долго ворочался, не в силах уснуть. Ему стало страшно, и Родик впервые осознал, что он киллер, или, проще сказать, убийца, и покоя ему уже никогда не будет. Он повязан кровью со своими заказчиками. От этой мысли ему стало трудно дышать. Родик сбросил одеяло и на цыпочках подошел к входной двери. Включив экран домофона и убедившись, что за дверью никого нет, Родик еще долго стоял, совершенно голый, в холле своей пустой шикарной квартиры и вслушивался в тишину. Наконец он заставил себя вернуться в постель. «Ничего, все обойдется, – успокаивал он себя, – какие против меня улики? Нет их и быть не может. Я – скульптор. Мне заказали работу – я выполнил заказ. Все. – Он вновь поднялся, прошел в ванную и, достав из коробочки сразу две таблетки сильнодействующего снотворного, выпил их. – Бежать, надо бежать!» – вяло думал он, погружаясь в тревожный сон.
На следующий день, без четверти пять, Сергей подвез Родика к кафе «Палуба». На террасе под зеленым тентом сидели немногочисленные посетители. Играла музыка, день был жарким, и, с минуту поколебавшись, Родик вошел в помещение, где работал кондиционер и веяло прохладой. К его удивлению, Огурцов уже сидел в углу небольшого уютного зала, лицом ко входу. Он сразу заметил Родика и слегка кивнул ему.
– Присаживайтесь, Родион Михайлович. Как дела?
– Спасибо, вроде бы ничего, – сдержанно ответил Родик, садясь напротив Огурцова и отодвигая пустую тарелку, стоящую перед ним.
– Есть будете?
– Нет, спасибо. Разве что, кофейку или сока свежевыжатого.
– Да, и я, пожалуй, от сока не откажусь, – согласился Огурцов, тоже отодвигая от себя на край стола пустую кофейную чашку. – Вы, Родион Михайлович, видели вчера по НТВ передачу «Лицом к стране»? – неожиданно спросил он, отпивая из высокого бокала принесенный официантом апельсиновый сок.
– Нет, а о чем говорили?
– Ну, говорили, как обычно, о выборах президента. О чем же сейчас еще говорить можно? Сенцов рвется к власти, и, похоже, достойных соперников у него нет, – с сожалением, как показалось Родику, произнес Огурцов.
– Да, мне кажется, он особо и не рвется, – мягко возразил Родик. – И как человек Сенцов, я думаю, вполне вменяемый, и вещи дельные предлагает, как мне кажется, – быстро добавил он, видя озадаченное лицо Огурцова.
– И что он предлагает дельного, по-вашему? Пустить иностранный капитал? Продать за бесценок созданные не одним поколением советских людей промышленные гиганты? Если придут американцы, немцы, англичане, где будем мы с вами?
– Да, но эти гиганты уже давно не работают, нужны новые технологии, инвестиции. Да и какая разница, кому они принадлежат? Налоги-то они здесь платить будут, и рабочие места создадут. Хотя не знаю, я не экономист и не политик, – пожав плечами быстро добавил Родик, видя, как наливается кровью лицо Огурцова.
– Не будьте так наивны, Родион Михайлович. В России реформы обречены. В одном могу согласиться с вами: нынешняя власть слаба, и ее необходимо заменить. Лучше коммунистов для нас с вами никого нет. Конечно, крайности необходимо исключить, но в целом только коммунисты способны держать наш народ в узде. Поверьте, это отвечает нашим с вами интересам, а к рынку и прочим реформам наш народ не готов, – при этих словах Огурцов взял вилку и ударил ею по краю тарелки.
– Вот так их держать нужно, – он затряс кулаком, и вилка едва не воткнулась Родику в нос.
– Вам что-нибудь еще? – отреагировал официант, подходя к ним.
– Нет, свободен, – Огурцов положил вилку на место.
– Да я, собственно, политикой не интересуюсь. Всю жизнь прожил при коммунистах и привык: как партия скажет, так и будет, – примирительно произнес Родик, видя, что тема выборов очень волнует Огурцова.
Он никак не мог понять, к чему клонит его куратор и зачем, собственно, вызвал его на эту встречу в тихий загородный ресторан вдали от городского шума и посторонних глаз.
– Родион Михайлович, – успокаиваясь, наконец промолвил Огурцов после некоторой паузы, – нам поручено ответственное задание. Сенцова надо остановить. Другого хода нет. Вот, возьмите, – Огурцов подвинул к себе стоящий на полу портфель, открыл его и достал знакомый Родику желтый пакет. – Ставка тройная. Надеюсь, вы не подведете. Это спецзадание, учтите.
Родик опешил. Пустой зал кафе и стоящие у барной стойки официанты поплыли у него перед глазами.
– Но, позвольте, Валентин Афанасьевич, – наконец выдавил он из себя, – Сенцов же не бандит какой-нибудь, не уголовник, а кандидат в президенты России, председатель крупнейшей в стране партии! Депутат Госдумы!
– И что из этого? – совершенно спокойно спросил Огурцов.
– Как что? Вы же говорили, что мы боремся с преступностью, с подонками, на которых нельзя найти управу. Какое отношение к ним имеет Сенцов?! Да и я...
– Родион Михайлович, уважаемый, не стройте из себя святого, не надо. Неубедительно, – перебил его Огурцов. – Мы призваны сохранить свою власть в этой стране. Никаким сенцовым мы государство не отдадим. Кстати, поздравляю вас с победой в тендере по реконструкции нашего города. Николай Васильевич отзывался о вас с восторгом. И чем это вы так обаяли мэра? Впрочем, и французов очаровали... Да, мы в вас не ошиблись, вы – человек талантливый. Ну что ж, хорошо, я, пожалуй, пойду, Родион Михайлович. Извините, дела, – Огурцов встал и, положив на стол купюру, посмотрел на Родика. – Пакет не забудьте, Родион Михайлович, – напомнил он и, не прощаясь, пошел к выходу.
Родик продолжал сидеть за столом и, не мигая, смотреть на луч солнечного света, игравший в бокале апельсинового сока.