Красный мак из весны 43

Галина взяла в руки жестяную баночку, на крышке красивым почерком было написано ДОКУМЕНТЫ.
 Сколько же лет этой жестянке?
 Явно больше, чем ей.  Эта баночка всегда была у них дома и всегда была под запретом для детей.
 Все знали-в банке лежат важные документы и трогать их нельзя.
   Галя никогда не думала, что однажды она возьмет её в руки ,и никто ей не скажет:
-Положи на место! Папа будет ругаться. 
 Нет больше папы, Галя осталась одна из семьи Кузнецовых .
 Галина медленно открыла крышку банки.
 Чего в ней только не было: квитанции, справки, старые фотографии.  Вот на фото дедушка, бабушка и её отец, совсем малыши.
 Бабушка говорила, что фотографировались они в ателье перед самой войной. Здесь папе 2 года, брат родится позже, в октябре.
  А вот фото деда Станислава с фронта-сделано фотокорреспондентом для газеты.   
 Галя деда только по фото и знает, он погиб в мае 44. И было ему всего 26 лет.   
 Бабушка иногда доставала из банки фотографии, долго всматривалась в лица, гладила фото и тихонько плакала.
    Галина вздохнула, отложила фото в сторонку и продолжила разбирать бумаги.
Опять квитанции, счета, удостоверения.
 На самом дне коробки в отдельном пакете лежала стопка, пожелтевших от времени, писем.
  Галина бережно вынула письма и замерла .
  Мурашки побежали по телу.
  Она знала, что это за письма, слышала о них, но никогда не держала в руках и никогда не читала.
 Это были письма её деда к её отцу.
   Волнение было таким сильным, что ком подступил к горлу
 .Дрожащими руками достала первый конверт, второй, третий.
  Писем было много.
  Дед писал часто и всегда отправлял три письма: жене и детям, каждому отдельно.
 Бабушка бережно хранила письма, а потом отдала сыновьям.
  Год 41,42,43…можно изучать историю ВОВ и географию.
  Галина искала письмо, которое всегда хотела подержать в руках-это письмо с засушенным цветком мака. 
  Вот он, тот заветный конверт.
 Галина, дрожащими руками аккуратно разложила, желтые листочки, боясь помять или порвать реликвию..
    Вот он,  почти потерявший цвет, кем-то бережно приклеенный скотчем к листу бумаги, чтобы не рассыпался, цветок мака.
  Цветок, сорванный на пепелище избы, сожженной фашистами деревни.
 1943год.
 Словно запекшаяся кровь.
 Слезы застилали глаза.
 Галина отложила письмо и горько разрыдалась.
  Воображение ярко нарисовало  картину того времени, вытаскивая из глубины памяти просмотренные фильмы и прочитанные книги о войне.
   Ей  казалось, что она почувствовала даже запах гари!
 Она представила деда, молодого, 25-летнего парня, который срывает цветок, убирает его в планшет, а потом, между боями, пишет письмо и отправляет цветок  сыну.
   И разве мог он представить, что этот цветок через 77 лет будут держать в дрожащих руках его 55-летняя внучка и 31-летняя правнучка?
    Наверно нет, ведь он надеялся вернуться домой. В каждом письме он рассказывал сыну, как хорошо они будут жить после войны все вместе.!
 Он очень верил в победу!
  Писал, что дошел до Польши, значит вернется живым!
 Не вернулся, погиб. Нет, не погиб-он жив, жив в  памяти потомков и будет жить, пока будет жива память о нем, пока будут храниться фото и письма из того далекого 43.