Дело пахнет огурцами

 
 Наконец-то пришло лето. Первую неделю июня мы с братом провели в городе, слонялись по тихим дворам и никак не могли найти подходящего занятия. Большинство знакомых разъехалось по дачам и заграницам, а меня с Вовкой дожидался дед. Его деревня была не далеко не близко — два с половиной часа езды на автобусе.
 В сторону Недоступино с автовокзала отправлялся единственный автобус. Красно-белый Икарус с мягкими креслами подали вовремя — в 13:40. Народу было много, а шума и давки у главной двери ещё больше. Вовка тотчас отказался участвовать в стихийном побоище. Взамен этого он предложил отойти к ларьку и купить холодного лимонада. Каждый из нас успел выпить его по целой бутылке, прежде чем водитель автобуса крикнул: «Отправление через три минуты!»
 В тот день несказанно повезло — пробок на дорогах не было и Икарус уверенно набирал ход. За широкими чистыми окнами исчезли высотные дома. Их место заняли пышные кроны деревьев, да зелёные луга до самого горизонта. Солнце продолжало жарить, а в салоне автобуса сделалось невыносимо душно. Кондиционер на данном маршруте отсутствовал, поэтому некоторые пассажиры решили открыть потолочные люки в общем проходе. В ногах пробежали юркие сквозняки, пенсионеры стали обмахиваться газетами.
 На втором часу унылой поездки я не мог найти себе места. В животе кололо так, будто кто-то намеренно орудовал шилом. С каждой новой дорожной кочкой на глазах проступали слёзы, а ноги непроизвольно отбивали чечётку.

 — Тебе чего не сидится? — спросил скрючившийся Вовка.
 — Как чего? На себя посмотри! Ещё скажи, что кое-куда не хочешь?
 — Конечно, хочу! В самом начале поездки приспичило...
 — А что молчишь тогда? Это всё лимонад твой! Пойдём, Стас, пойдём!
 — Отстань и прекрати ворчать! Лучше скажи, что делать? Не доедем ведь...
 — Вон, смотри, рыбаки у двери столпились. Неужто выходить собрались? Точно, так и есть, водитель притормаживает. Сейчас же вставай, выпрыгиваем следом!
 И мы со всех ног помчались на свежий воздух.

 То были самые непередаваемые чувства. На душе смешались и радость, и отчаяние. Рейсовый автобус медленно отходил от остановки. Я видел яркий мелькающий кузов сквозь заросли ивняка, однако не мог ничего поделать. Наших отчаянных криков водитель не слышал — их поглотил рокот дизельного мотора.
 Спустя минуту мы вернулись к дороге. По обе стороны асфальтового полотна стояли деревья и полосатые столбики на обочинах. Сошедшие на тринадцатом километре рыбаки будто испарились, мужиков нигде не было видно. В такой ситуации мы с братом очутились впервые. Незнакомая местность настораживала. Лёгкий ветер доносил звуки птичьего клёкота, ноздри улавливали запах болота, а в душе поселилось чувство неподдельного беспокойства. Правильной мыслью, что родилась в наших головах, стала мысль о походе. Не теряя времени, мы побрели в сторону уехавшего автобуса.

 Пыльные кроссовки не сбавляли заданного темпа. Я шёл первым, а Вовка топал следом и рассказывал о былых жизненных инцидентах. То его током дёрнуло, когда полез в патрон настольной лампы, то молотком по пальцу треснул, теперь с ним другая напасть приключилась — потерялся он по чьей-то глупости... Эти намёки стали настолько явными, что я тут же пресёк все дальнейшие выпады: «Заканчивай, Вов, и впредь не зуди! Лучше обрати внимание... Да, вон там, на развилке! Куда ты смотришь? И сейчас не заметил? Ну, машина ведь белая, и хозяин по-моему, крутится... Пошли-ка, спросим человека, вдруг подкинет до деревни?»
 Уже на месте стало понятно, что смелым мечтам не суждено было сбыться — у старой девятки отделилось ведущее колесо. Ко всему прочему в глубокой яме разорвало покрышку, а штампованный диск сильно деформировался. Однако, несмотря на череду безрадостных событий, прозвучала и хорошая новость...

 — А мы точно не заблудимся? — поинтересовался Вовка у раздосадованного автолюбителя.
 — Что вы, парни, ошибиться невозможно! Держитесь зияющих колдобин, а после в указатель упрётесь. Там по грунтовой дороге недолго топать, полкилометра где-то. Считай что рукой подать. Недалече уж ваша деревня.
 Слова мужчины нас воодушевили. К Вовке мигом вернулось хорошее настроение. Мы оба стали насвистывать не пойми что и бодро зашагали по разбитой дороге. Рельефное полотно представлялось спиной сказочного дракона или древнего динозавра. Мы поднимались и спускались, поднимались и спускались — преодолевали каждый новый холм играючи. Сначала прыгали, потом вращались, волочились задом наперёд, брели боком... Вовка перекрикивал невидимую кукушку, а я пинал ржавую консервную банку. Ух, как же хорошо нам здесь было. В подобном моменте чувствовалась свобода.

 — Ого, мы почти на месте! — завопил Вовка. — Гляди-ка, Стас, человек не напутал. Вон, указатель вкопан, а за ним грунтовая дорога. Хоть и бывали мы здесь с родителями, но с тех пор года два прошло, не меньше.
 — Да, ездили когда-то... А силы у тебя остались?
 — А как же!
 — Тогда давай наперегонки?
 — Легко! Кто последний, тот макака!
 — Сам ты макака, — захохотал я и бросился догонять Вовку.

***
 Примыкавшая дорога оказалась сильно разъезжена. Мы перепрыгивали широкие колеи и боялись поскользнуться. Скорее всего — накануне шёл дождь. Лужи почти испарились, зато жирной грязи было в избытке. В ту минуту казалось, что за Вовкой я мчусь целую вечность. Он часто оборачивался и без конца повторял: «Обезьяна, обезьяна!» Честно признаться, проигрывать мне не хотелось, а называться приматом хотелось ещё меньше. Скорость бега нарастала, и тут я вспомнил о слепом повороте...

 — Вовка, стой! Не беги так быстро!
 — А что такое? Снова решил схитрить?
 — Вот ещё, делать прям нечего... О безопасности твоей пекусь. Куда несёшься? Разве не видишь поворота? Давай-ка, прими к забору!
 Едва только Вовка отошёл в сторону, как навстречу выскочил небольшой трактор. Он был странной конструкции: кузов находился перед кабиной.

 — Приветствую, молодёжь! Что замерли?
 Мы смотрели в глаза круглолицего мужчины, что высунулся в распахнутую дверь, и молчали.
 — Не, правда, кто такие? К кому приехали?
 — К Андрею Ивановичу! — ответил я. — Мы его внуки...
 — Вот, теперь стало ясно! Он вас двоих обыскался. К остановке встречать ходил, а потом таксофон оккупировал. Всё в город названивал... Беспокоился, что никто не сошёл с автобуса.
 — Да это... заблудились слегка. Не были тут давненько, — выдал Вовка.
 — Тогда спешите к старику, он обрадуется. Как идти хоть помните?
 — Уже вспомнили. Всё просто!
 — Молодцы! Ладно, друзья, бывайте!
 Диковинный трактор странно крякнул, захрипел и покатил в сторону разбитого шоссе. Мы проводили драндулет взглядом, дружно выдохнули и поспешили на встречу с дедом.
 Он сидел возле дома на покосившейся скамейке. Пальцы деда отщипывали хлебный мякиш и бросали его абы куда. Сытным угощением довольствовались воробьи, которые слетали с забора, дрались между собой и скрывались за высокими кустами малины. Я предложил Вовке обойти деда со спины и тихо присесть рядом. Мы так и сделали, а он даже головы не поднял. Его глаза уставились в одну точку и ничего вокруг не замечали.

 — Дед, привет! Ты за нас не переживай, мы доехали. Здесь я и Вовка...
 После таких слов Андрей Иванович подскочил со скамьи, бросил остатки хлеба к забору и принялся обнимать внуков. Он чуть ли не в воздух обоих подбрасывал, справлялся о детском самочувствии и успехах в школе.

 — Да это, всё в порядке, — отвечал Вовка, — у меня лишь одна четвёрка.
 — И по какому предмету? — спросил дед.
 — Да по музыке, музыке этой!
 — Медведь что ль на ухо наступил?
 — Да кто его знает... Видимо рядом прошёлся!
 Мы дружно смеялись, делились впечатлениями за год и никуда не спешили.
 — А я вот птицей обзавёлся. Соорудил хороший курятник и даже гусей прикупил. Разжился вторым земельным участком. Теперь огурцов этих полным-полно... Так, а что мы на улице кукуем? Пройдёмте в дом, внучки. Сейчас я стану вас потчевать!

 Ах, что за яичница нам была приготовлена... Такого блюда в городе точно не сыщешь. Два громадных оранжевых глаза смотрели из тарелки и всем своим свежим видом как бы говорили: «Скушай же! Ну, что медлишь?» Вовка тот вообще еду не рассматривал. Он энергично тряс солонкой и тихо ругался, что из мелких отверстий сыплется так мало кристалликов. Под нажимом вилки его посуда скрипела, а гранёный стакан наполнялся компотом снова и снова.
 За скорой трапезой наблюдал дед. Он сидел рядом, и каждая его морщина улыбалась. Хлопнув себя по лбу, дед поднялся со стула и прошёл на кухню. Оттуда он вернулся с глубокой миской мытых огурцов. Колючая поверхность овощей блестела как восковая, а после укуса пахла вообще непередаваемо... «Хрум, хрум-хрум, хрум-хрум» — то и дело слышалось в комнате. Расправляясь с одним огурцом, Вовка тут же принимался за новый. Мы с братом съели таких около десятка, прежде чем дед решил присоединиться.

 — И это твои такие огурцы? — поинтересовался Вовка.
 — Конечно, наши огурцы! О чём и говорю... Вот, обождём ещё час-другой, и поливать их отправимся. Я почти каждый вечер так делаю. Позавчера был дождь хороший. Ну, я совсем не высовывался — стоял себе под навесом и молча смотрел. Это вы на всё лето ко мне, внучки?
 — На всё, дедушка. На целое лето приехали!
 — Вот и славно, меньше в своих телевизорах будете сидеть. Сейчас найду, во что переодеться.
 Пока дедушка ходил за вещами, мы доели оставшиеся огурцы. Вовка барабанил пальцами по животу, а последний звонко отзывался, словно то был резиновый мяч.
 Безделье после обеда — штука хорошая, но в деревне всегда найдётся работа и уйма других занятий. Вот и сейчас, пока мы били баклуши, дед отыскал резиновые сапоги, приволок целый мешок старой одежды и попросил нас помочь по хозяйству. Мы без раздумий согласились, только на деле случилась небольшая заминка...

 — Слушай, Стас, здесь столько разных вещей, но все они огромны. Вот, глянь на брюки. В одну штанину я запрыгну, а в другую ты поместишься. Будем этими ногами по очереди управлять.
 Вовка растянул штаны над головой и тихо свистнул.
 — Да уж, — ответил я, — будто парус поднял!
 — Ха-ха-ха, скажешь тоже. По мне так чехол напоминает.
 — Что за чехол?
 — Да от танка, наверное!
 Вовка скорчил смешную рожу, а я плюхнулся на диван, и стал во весь голос смеяться.
 — Эй, танкисты, вы готовы? — поинтересовался дедушка, стоя в дверях.
 — Ну, здесь и надеть нечего. Какой-то мешок великана достался! — ответил я, с трудом сдерживая эмоции.
 — Ой, вы сами у меня великаны. Вон как подросли... Сейчас помогу во всём разобраться!

***
  Мы вышли во двор и теперь выглядели как самые настоящие деревенские жители: без поясных ремней, но зато с поддерживающей штаны верёвкой. Длинные рукава рубашек были закатаны выше локтя и смотрелись неплохо, а в высоких резиновых сапогах гулялось очень комфортно. Первым делом дед накормил домашнюю птицу, а затем попросил раскатать шланг и подключить его к водонапорной колонке. Это поручение мы с лёгкостью выполнили и поспешили пройти к ухоженному огороду.
 Огурцов на грядках было видимо-невидимо. Зелёные овощи лежали под каждым кустом и по ним сновали беспокойные муравьи. Вовка так долго любовался урожаем, что дедушка даже рассмеялся. Ему не хотелось беспокоить внука, который пребывал в своих особенных фантазиях.

 — Стас, как ты думаешь, что наш Вовка ищет?
 — Никому не ясно. Его гусиный шаг и вправду странный. Послушай, Вов, заканчивай ползать. Огород же сам не польётся...
 — Ты всё испортил, — завопил Вовка, поднявшись с колен, — я огурцы считал.
 — Ну, и насколько богат урожай? — поинтересовался дедушка.
 — Урожай замечательный, только сбился в подсчётах...
 Дедушка глянул на Вовку, передал внуку поливочный шланг и продолжил: «Это дело хорошее, но в нашем случае учёт совсем необязателен. В подобных подсчётах каждый собьётся. Завтра утром состряпаю восхитительный салат, с душистым маслицем и укропом... Вам непременно должно понравиться! А сейчас, внучки, займёмся поливом. Стас, открывай кран на полную...»

 Весь следующий час мы посвятили огороду. Дедушка показывал, как правильно его поливать, обращал внимание на редкие сорняки и просил их выдёргивать. Земля под кустами насытилась влагой, почернела и стала необычно пахнуть. От неё веяло уходящим за горизонт солнцем, особенным теплом деревни и тонким ароматом созревших огурцов. Здесь было так здорово, уютно и тихо, что возвращаться в дом совсем не хотелось. Вовка принялся хлопать одиноких комаров, что летели не пойми откуда, а я вдруг услышал невнятные голоса и звонкий протяжный лай. Перекрыв воду и набравшись решимости, мы подошли к забору.
 Давеча дед всё рассказывал, что ближайший по улице дом пустует. Прежние хозяева куда-то съехали, а деревенскую недвижимость выставили на продажу. Не прошло и года, как у старого дома появились новые владельцы. Если изъясняться словами дедушки, то сегодняшний день стал богат на сюрпризы. Сначала порадовал внуков приезд, а теперь настораживал переезд соседский. За то время, пока незнакомцы разгружали прицеп, голову деда успела заметить чёрная собака. Она подбежала к разделявшему нас глухому забору и оперлась на него передними лапами. Я с Вовкой наблюдал за смелыми действиями лабрадора сквозь щели неровных досок. Неуёмный пёс игриво подпрыгивал и тявкал деду в лицо.

 — Всё, полно тебе, возвращайся к хозяевам! Ну, отстань. Иди же...
 — Мок, ко мне, — скомандовал высокий мужчина и приветливо помахал дедушке.
 — Что? Мок? — спросил Вовка, отпрянув от забора.
 Дедушка призадумался, громко вздохнул и ответил: «Такой Мок, появился — придётся привыкнуть. Давайте в дом, ребята. Попьём ромашкового чая да ляжем спать».

 Новое раннее утро оказалось недобрым. Меня разбудили беспокойные куры. К их громкому кудахтанью подключился петух. Он кукарекал во весь голос и не думал прекращать своей песни. Дабы не слышать птичьего гама, я лёг на живот и накрыл голову подушкой. Но даже здесь, под толщей пуха и перьев, до ушей донеслись крики дедушки: «Это что за негодяйство? Кто огурцы подёргал? Стас, Вовка... Вы проснулись? Идите сюда, скорее!» От подобного переполоха мы с Вовкой быстро оделись и побежали в сторону огорода. Дед стоял посреди грядок с вытаращенными глазами. Большая часть кустов оказалась примята, а многих спелых огурцов и след простыл. От подобного зрелища нас чуть не парализовало, но тут я собрался с мыслями и спросил дедушку: «Де, а что с огурцами? Кто огород испортил?»
 — Вот, полюбуйтесь... Всё же было нормально. Сам не пойму, кто здесь хозяйничал. Кусты поломали, огурцы украли, а что вынести не смогли — так наглым образом понадкусывали. Как вам такое? — и дедушка оторвал от грунта половинку огурца. Я взял тот кусочек в руки, внимательно осмотрел его с разных сторон и перебросил огрызок за периметр участка.
 — Ладно, — произнёс дедушка, — после завтрака исправлять придётся. На кустах ещё много огурцов. На обещанный салат хватит.

 Ах, что это было за кушанье... Колечки огурцов таяли во рту, и мы с братом уплетали салат за обе щёки. Видя, что дедушка пребывает в состоянии стресса, я поспешил завести хоть какой-нибудь разговор...
 
 — Дедуль, ты главное не переживай. Найдём мы его.
 — Кого найдёте?
 — Того, кто огурцы дёргал.
 — И ведь смотри же, похоже, ночью орудовали! Я ничего не слышал.
 — А мы так вообще беспробудно спали.
 — Не, не слышали, — пробурчал Вовка с набитым ртом.
 — Что ж, отправлюсь тогда огурцы подвязывать. Может, оклемаются и поднимутся! — сказал дедушка, составляя тарелки.
 — Де, а можно мне папку взять и тетрадь общую?
 — Ты про что, Стас? Где их видел?
 — Да это, у комода лежат. Просто решил дело завести!

***
 Расправившись с завтраком, я вклеил тетрадь в плотную обложку. Она слегка пожелтела от времени, а на углах ещё и замялась. Зато здесь стоял нужный типографский оттиск: «Дело номер такое-то», — произнёс я и попросил Вовку отыскать любой фломастер в письменном столе. Нарисовав на потёртой строчке огромную жирную единицу, брат дал старт официальному огуречному расследованию.

 Вооружившись лопатой, во двор раньше всех вышел дедушка. Оценив наш решительный настрой, он отказался от помощи и посоветовал начать день с опроса возможных свидетелей. Я взял «Дело номер 1» в руки, а Вовка зачем-то прихватил моток капронового шнура и маленький флакончик медицинской зелёнки.
 Первым делом мы направились к белому кирпичному дому. Из его окошка выглядывала приветливая женщина. Она с нами поздоровалась, ответила на заданные вопросы и на прощание угостила двумя огромными яблоками.

 — Я точно не знаю, — начал Вовка, — но в ней есть что-то подозрительное.
 — В этой старушке?
 — Ну! С чего бы столько улыбаться? А яблоки эти... Стас, постой, ты же не станешь их кушать?
 — Почему нет?
 — Пусть это станет уликой! Приобщим к материалам заведённого дела.
 — Вот оно как... Что ж, тогда убирай провизию в рюкзак и пошли к следующему дому.

 В деревне Недоступино жили удивительные люди. В каждом дворе нас с Вовкой будто ждали. Хозяева были милы и приветливы. Они всматривались в тетрадные записи и пытались распознать хоть какое-нибудь слово, но бдительный Вовка подобные вольности обрубал на корню. Брат вставал посредине и задавал свой коронный вопрос: «А ваши планы на сегодняшний вечер?» Тогда многие собеседники невольно смущались и приглашали в гости. Мы, конечно же, ввиду особой занятости отказывались и спешили скорее проститься.
 К половине четвёртого нами было пройдено двадцать три дома. Это казалось невероятным, но обратно мы вернулись с полным рюкзаком и набитыми доверху пакетами. Здесь лежали груши, кабачки, литровая банка малинового варенья и даже громадная тыква. Сидящий на крыльце дедушка от неожиданности развёл руками и отложил в сторону развёрнутую газету.

 — Ну, наконец-то, юные сыщики пожаловали. Я смотрю, на лице совсем настроения нет. Где вы так долго бродили? Удалось что-то выяснить?
 — Мы очень устали, дедушка. Обошли каждый двор в деревне, — вздыхая ответил Вовка.
 — Откуда тяжёлые трофеи? — поинтересовался дед, поднимая дутые пакеты.
 — Так люди компенсировали пропажу огурцов, — сказал я, разминая покалывающие пальцы. — С миру по нитке, как говорится. Все нашей историей прониклись, а записей в папке чересчур много — вечером прочту!
 В наше отсутствие дедушка подвязал огурцы и сварил превосходный наваристый борщ. Мы ели его не спеша, хвалили чудо повара и просили добавки. Как только с обедом было покончено — меня осенила запоздалая мысль: «Вовка, а к новым соседям ведь мы не ходили. Ну, что вчера приехали».
 — Да, совсем забыли, Стас, столько дел было сегодня... Это ничего, отложим поход на утро.
 — Какое утро, Вовчик, обувайся. Дедушка в наше отсутствие ознакомится с материалами дела — прочтёт свидетельские показания. За это время успеем сходить туда и обратно. Всё, пора выдвигаться. Вставай из-за стола!

 Не прошло и пятнадцати минут, как мы стояли у двери новосёлов. Я громко постучал в неё и стал прислушиваться — в стенах дома началась странная возня. К нам вышел тот самый высокий мужчина, который махал дедушке. Окинув взглядом улицу, он задал вопрос первым: «Вам кого, дети?»
 — Мы это, ваши соседи. У дедушки ночью огурцы с грядок подёргали. Вот, ходим, ищем, расспрашиваем людей... Вам ничего не известно? Мало ли встретили подозрительного человека или что-то слышали?
 — Да, парни, так вам никого не сыскать. Организуйте засаду и застаньте воришку врасплох. Что, разве кино не смотрели? Мне сейчас ни до чего нет дела. Тут бы с ремонтом управиться, а вы про огурцы с огородами... Всё, бывайте! Я не в курсе овощных событий.
 После сказанного дверь стала потихоньку закрываться. Из помещений потянуло сквозняком, а на крыльцо выскочил чёрный холёный пёс. Он поднял хвост, дважды гавкнул и прыгнул в нашу сторону. Не помня себя от страха, мы с Вовкой пустились наутёк. До спасительной калитки огорода оставалось порядка ста метров...

 — Мок, Мок, — отчаянно кричал сосед, — кому говорят, ко мне! Ну-ка, живо домой вернулась!
 — Так это ещё и она? — удивился Вовка, вглядываясь в щель забора.
 — Выходит так... Знаешь, владелец собаки довольно быстро нас спровадил. Мне кажется, он чего-то недоговаривает. Дверь перед носом давай закрывать...
 — Ты думаешь, он имеет отношение к огурцам?
 — Я полагаю, Вов, предполагаю. Кстати, так для чего ты взял зелёнку?
 — А, флакончик из аптечки? Я и забыл почти... Да ручку калитки хотел измазать. Так бы воришка вцепился в неё и ещё долго потом отмывался. По зелёным рукам мы сразу уличим человека в преступлении. Это станет неопровержимым доказательством!
 — Неплохо, определённая логика есть. Ну, а что с верёвкой?
 — И для неё место найдётся, смотри...
 Вовка вытянул из кармана моток верёвки, растянул её у входа в огород и улыбнулся.
 — На этом месте вор споткнётся. Нам лишь останется выскочить из дома и схватить его. Что скажешь, попробуем? Пусть только дедушка спать уляжется, а мы провернём всё наилучшим образом.

 Вечер пролетел быстро. Мы улеглись в кроватях и стали ждать абсолютной тишины. В комнате деда продолжала гореть настольная лампа, а его качающееся кресло тихо поскрипывало. Минуты ожидания становились невыносимыми — чесалась голова и хотелось скорее очутиться на свежем воздухе. Неожиданно меня стало трясти. Я открыл глаза и увидел стоящего рядом Вовку.

 — Стас, ты чего? Давай, просыпайся! В пенсионеры записался?
 — Сам ты пенсионер! — ответил я, потягиваясь.
 — Пойдём уже, дед храпит вовсю. Кстати, сегодня повезло... дождя нет. Ты это, хотел фонарик прихватить. Нашёл чего?
 — Вот, давно приготовил. Одевайся, и выходим на улицу.
 За дверью нас ждала чудесная погода. Ночь стояла тёплой и сухой. Где-то за поленницей скрипели сверчки, а в лесу отзывалась сова. Вовке эти звуки казались подозрительными, но я всякий раз подталкивал его и просил следовать к огороду.
 У входной калитки мы расстегнули рюкзак и достали флакончик бриллиантового зелёного и моток верёвки. За то время, пока Вовка копошился у забора, я облил круглую дверную ручку тёмной жидкостью. Включив карманный фонарь, и, направив жёлтый луч в сторону брата, я спросил: «Ну, готово?»
 — Зачем же в глаза бить? Так я вообще ни с чем не справлюсь... Лучше присядь, вот здесь подсвети! Левее... Да ниже, ниже!
 — Тсс! Ты слышал звук? Как будто кто-то крадётся. Слышишь? Трава шуршит.
 — Нет, — шепнул Вовка, — лучше фонарь погаси. Калитку, калитку прикрой. Быстро ложись на землю!
 Мы прильнули к рыхлому грунту и глядели сквозь листья огурцов. В тусклом свете июньского месяца показалась серая фигура, облачённая в длинный плащ с дутым капюшоном. На плече крадущегося человека лежала совковая лопата. Свободной рукой он распахнул калитку, медленно присел и совершил уверенный шаг вперёд. Этого момента я ждал больше всего на свете — натянутая верёвка не подвела. Её звук был сравним со звуком струны контрабаса, после чего донёсся грохот металлической лейки и прочего садового инвентаря.

 — Стас, давай, держи вора! — закричал Вовка, вскочив на ноги.
 — А-а-а, — заголосил я и оседлал охающего человека. — Вовка, я его держать пытаюсь... Ты беги в дом, разбуди дедушку!
 — Отставить! — крикнул незнакомец, потирая голову руками. — Дедушка в огороде и сейчас под вами находится. Помогите лучше подняться.

***
 С раннего утра состоялся откровенный разговор. Мне с Вовкой пришлось отчитаться за верёвку и за флакончик бриллиантового зелёного. В тот момент мы пытались выглядеть серьёзными, но предательская улыбка не покидала нашего лица. Разве можно было смотреть на раскрашенные волосы дедушки без эмоций? Я полагаю, что ярко-зелёные пятна когда-нибудь смоются шампунем, вот только после недавнего происшествия дед попросил забыть о любых видах самодеятельности.
 В «Деле номер 1» появились свежие страницы. Вовка писал их под диктовку и посматривал сквозь распахнутое окно в сторону огорода. Среди грядок расхаживал дедушка. Его голову покрывала большая соломенная шляпа, которую он достал с антресолей. За спиной дед сжимал ручку пластикового ведёрка — в нём лежали сорванные огурцы. Шустрый ветерок поднимал подол дедушкиного дождевика, играл с полами шляпы. Я на мгновение замер и почему-то представил обычное огородное пугало. На этот счёт в мыслях родилась отличная идея.

 После обеда дедушка окончательно оттаял и не выглядел суровым. Ко всему прочему я вымыл посуду, а Вовка взялся за веник и стал подметать двор. Глядя на ровную и чистую поверхность бетонной дорожки, мне захотелось кое-что нарисовать. Кусочек мела как раз лежал на веранде и дожидался подобного случая.
 Мужская компания была в сборе. Вовка с дедом уселись на ступеньки крыльца и внимательно изучали мои неказистые художества. Тут красовался деревенский дом и два огорода, вьющаяся у забора тропинка, разного роста люди.

 — И что за наскальная живопись перед нами? — спросил дедушка.
 — Это план, деда, план операции. Ну, если хотите, графическое отображение нашей засады. Мне кажется, если вчера в огород никто не явился, то сегодня или завтра обязательно в нём побывает.
 — Стас, а кто из них кто? — поинтересовался Вовка, указывая на белых человечков.
 — Смотри — это дедушка в соломенной шляпе, а вон ты — из окна наблюдаешь. За калиткой я спрятался и готов закрыть её с обратной стороны в любую секунду.
 — А как всё работает? Что я должен делать? — задумчиво произнёс дед.
 — Сейчас расскажу, слушайте...
 Мне понадобилось порядка получаса на объяснения. Суть плана была простой — нам с братом отводилась роль часовых. Первые три часа бодрствую я, а после дежурит Вовка. Для наблюдения за объектом у нас имелась старая подзорная труба, но для того, чтобы хоть что-то было видно, я попросил дедушку не гасить свет у дома.
 — Так, всё прекрасно, а мне что делать? — поспешил перебить дед, ткнув прутиком в рисунок.
 — В самом огороде мы разобьём палатку. Спальный мешок есть, а твоя шляпа с лопатой испугают кого хочешь... Дедушка, будешь состоять в группе захвата!
 — О ты даёшь, какой из меня захватчик? — расхохотался дед, глядя на костлявые руки.
 — Ничего, всё получится! Для такого дела старая рыболовная сеть имеется. Мы тебе поможем, не беспокойся!
 — Ладно, мальчишки, пойдёмте же в дом. Настало время готовиться.
 Дедушка поднялся с крыльца, схватил большую лейку и стал поливать мои художества. Спустя мгновение от нарисованного плана не осталось и следа. Я посмотрел на деда и лишь только хотел задать вопрос, как он тут же ответил: «Каждая тайна любит молчание. А видеть её — тем более никому не положено».

 Часам к десяти мы успели многое: отыскали рыболовную сеть и подзорную трубу, поставили в огороде палатку и сели ужинать. Роль каждого из нас в ночной засаде была понятна, и никто не задавал лишних вопросов. Совсем скоро Вовка улёгся спать, а я распахнул окно и поднёс подзорную трубу к глазу. Дед сидел возле палатки и отбивался от назойливой мошки и приставучих комаров. Калитку огорода мы намеренно оставили открытой, дабы огуречный воришка мог беспрепятственно попасть на участок. Отставив подзорную трубу, я прилёг на подоконнике. Глаза моргали всё реже, а ноздри улавливали аромат чего-то сладкого. Сквозь дрёму донеслось тяжёлое дыхание и отчётливый хруст сухой ветки. В ту же секунду я проснулся. Странная возня не была фантазией. В огороде и вправду кто-то хозяйничал. От такого бесчинства мысли путались и я находился в некотором смятении. Требовалось экстренно принять меры, но с чего начать спасение огорода?

 — Вовка, эй, спишь? Ты спишь, Вовка?
 Брат стал ворочаться в кровати и сквозь сон пробормотал: «Да, нет. Да, не сплю... Зачем вставать?»
 — Затем что огурцы пора спасать. Скорее, напяливай штаны, на улице кто-то ходит!
 Мы быстро вышли из комнаты, спустились по ступенькам крыльца и направились к огороду. Брату предстояло скрытно миновать грядки и поставить в известность дедушку. К моей огромной радости петли калитки мягко сомкнулись, а кованая щеколда бесшумно вошла в проушину — ловушка захлопнулась.
 Забор огорода был высоким. О таком обстоятельстве я знал прежде, поэтому загодя вкопал объёмное оцинкованное ведро. Его жёсткое дно послужило отличной смотровой площадкой; подошва сапог здесь совсем не скользила и умещалась едва ли не полностью. Приподняв голову, я увидел крадущегося Вовку. Он пересекал огород своим излюбленным гусиным шагом. Раз, два — и вот уже брат влезает в установленную палатку. «Что они тянут? Ведь уйдёт же...» Каждую секунду мысли наполнялись вопросами. Время шло, а действий никаких не предпринималось. И я вдруг стал по-настоящему переживать и волноваться, но тут лицевая штора палатки раскрылась, и снаружи показался дедушка. Он бежал прямиком к трясущимся кустам огурцов, что росли у дальней стенки забора. Высоко поднятая лопата напоминала гигантское копьё, а сам дед, взъерошенный и кричащий, походил на охотившегося первобытного человека.

 — Стой! — протяжно кричал дедушка. — Только дай до тебя добраться, ворьё бесстыжее!
 — Всыпь ему, деда, гони с участка! — подбадривал Вовка, размахивая палкой.
 От дикого гама кусты на участке стали не просто дрожать — их будто ветром трепало. Было заметно, что некто спешит ретироваться.
 — Стас, беги же, глянь у забора! Нет его здесь. Возня по обратную сторону досок. Попробуй задержать проныру. Мы будем мигом...
 — Как же так? — крикнул я и со всех ног помчался в конец участка. Сердце рвалось из груди, а руки спешили достать кусок рыбацкой сети из кармана куртки. Спустя мгновение я повернул за угол.
      Не пойми откуда набежали тучи. Они обволокли яркий месяц, и вокруг сделалось ужасно темно и непроглядно. Я встал к забору спиной и принялся судорожно расправлять скомканную сеть. Широко раскрытые глаза пытались рассмотреть хоть что-то, но кроме высокой травы и низкорослых деревьев ничего другого здесь не было. Вдалеке слышались выкрики деда и Вовки. Я не мог сосредоточиться и понять их, так как чувствовал чьё-то присутствие. Оно стало особенно явным, когда под ногами дрогнула земля, а я ощутил тяжелейший бег всем телом. Кто-то промчался рядом.
 Эстафета преследования казалась странной. Я бежал вслепую, ориентируясь на шорохи травы и шелест листьев. Кто был впереди? Где он хотел укрыться? Это оставалось загадкой. Короткая погоня завершилась у дома соседа. Мои руки обхватили полусогнутые колени, я сидел на траве и глубоко дышал, пытаясь придумать план дальнейших действий. То ли в дверь постучаться, то ли участок обойти и дождаться дедушку с Вовкой... Но раз беглец вывел к этому месту, стало быть — укрылся внутри и нужно тотчас что-то предпринять.

 — Стас, а ты что на сырой земле кукуешь? Видел его? Догнать успел? Куда он делся?
 — О, вы что-то припозднились. На помощь шли долго!
 — Так мы это, оказались заперты. Ты засов на калитке ведь сдвинул... Вовке пришлось по заборам скакать, а потом мы сюда поспешили. Как чувствовали, что здесь будешь. Ну же, и где тот негодник? Говори, Стас, полно тянуть!
 — Кажется в доме. Я метров на двадцать отстал... Вот он и притих где-то. Выжидает нужного момента.
 — Ты смотри, а в лицо чуть ли не клялся. Про огурцы ни сном, ни духом... Пойдёмте, парни, нарушим покой лживого величества!
  Первым у двери встал дед. Он принялся бесцеремонно стучать кулаком по широкому резному наличнику. От неожиданности Вовка даже уши закрыл и сморщился так, будто лимон откусил.
 — Кого там нелёгкая принесла? — послышался раздражённый голос.
 — Здесь мы, ваши соседи, хотим внести ясность в череду варварских поступков.
 — А, огуречные сыщики, — промямлил зевающий хозяин дома, высунувшись в приоткрытую дверь, — на часы смотрели? Я всё понять не могу, что за мания такая? Происходит что-то с урожаем? Так с кротов на участке и спрашивайте. Может они поели ваши огурцы!
 — А почему сразу огурцы и поели? — возмутился дед. — Я ни о чём таком не молвил, а данные высказывания лишь оправдывают все подозрения!
 — О каких подозрениях речь? Доказательства имеются? Ну-ка, обоснуйте претензию! — сказал сосед, затянув халат длинным поясом.
 — Ничего, скоро предоставим доказательную базу. На вас дело имеется...
 — Не смешите мои тапочки! Нашлись тут деловары. Тогда и я заявлю в полицию. Надоело участвовать в глупом спектакле!
 Возмущённый сосед хлопнул дверью, а мы, раздосадованные и угрюмые, побрели восвояси.

***
 Наступившее утро выглядело странным. Все молчали вплоть до самого завтрака. Лишь один телевизор болтал без умолку и рассказывал о людях, которые вечно что-то теряют и забывают. Подобная рассеянность ещё и термин свой имела: «Растрёпа».

 — Надо же, — изумился дедушка, — никогда не знал о таком. Век живи — век учись. Ну-ка, друзья, меня посетила некоторая идея...
 — Ты о чём? — задал вопрос Вовка.
 — Как он сбежал? Забор высокий, ты не без помощи перебрался. Пойдёмте смотреть! Может обронил чего, улепётывая...
 И мы выдвинулись к огороду. Дед шагал первым, потирал друг о друга ладони и загадочно улыбался. На его плече болталась коса, которая зачем-то понадобилась, но совсем скоро общее любопытство было удовлетворено. Надев холщовые рукавицы, дедушка стал размахивать косой. Изогнутое полотно протяжно свистело и срезало высокую растительность, что тянулась к солнцу у задней стенки забора. «Вжих, вжих», — улавливало ухо, а глаза восторгались быстрому покосу. Движение за движением, минута за минутой и вот перед нами предстал забор. Положив орудие труда на землю, дед шагнул вперёд. Он опустился на колени, обхватил одну из досок рукавицами и сместил её в сторону.

 — Вот почему он вышел... Тут целый лаз имелся. Гвоздь проржавел и доску не держит. А это что такое? — задался вопросом дедушка и снял с торчащего острия белый ремешок.
 — Что ты нашёл, деда? Похоже ошейник!
 — Да вот же, сам поражаюсь, Стас! Гляди-ка, и вправду — бирка прицеплена. Здесь и кличка выбита... О, Мок! Ага, попался голубчик! Значит не один приходил, а с собакой! Что ж, ладно, с такими уликами вряд ли отвертится! Ну, парни, айда в огород, поможете старику огурцов набрать. Кое-кого проведаем.
 Я с Вовкой ничего не понимал в происходящем. Зачем это деду огурцы понадобились? Он молча достал большое ведро и стал дёргать овощи с куста. Ёмкость быстро заполнялась огурцами, а спустя мгновение и вовсе перестала вмещать сладко-пахнущий урожай. Дедушка вцепился в ручку ведра, оторвал его от земли и направился к дому соседа. Дед шёл быстро, как никогда прежде, а я с братом умудрялся переглядываться и пожимал плечами. На крыльцо соседа дед будто взлетел. Поставив ведро к ногам, и, сделав глубокий вдох, он стал дубасить кулаком в дверь. Повисла пауза...
  Эта встреча мало чем отличалась от предыдущей. Сосед распахнул дверь, встал на пороге и, скрестив на груди руки, произнёс: «Ох уж эти огуречные детективы... А вы настойчивы! С заметным постоянством приходите. Знаете, меня мама реже навещает. Какими судьбами пожаловали, отцы?»
 — Вы погодите ёрничать, — продолжил дедушка, — в этот раз постарайтесь объясниться. Ну же, что думаете? Ах, да-да, случайно обронили!
 И дед поднял перед глазами соседа ошейник.
 — Где вы его раздобыли? — спросил мужчина, изменившись в лице.
 — Ой, театр одного актёра! Ещё скажите, что ничего подобного не знаете. Обыскались пропажу? Вот печаль, всего-то на чужом заборе оставили! Прекратите юлить и сознайтесь в содеянном! Вы же были с собакой? С этим, как его там... с Моком! Вот вам — полное ведро огурцов! Могли бы сразу спросить, без воровства этого... А теперь ешьте!
 Дедушкина фраза прозвучала как сигнал к действию. Из-под ног опешившего соседа вышел чёрный лабрадор. Он и не думал ни с кем знакомиться и общаться, его интересовало незнакомое ведро. Пёс направился прямиком к нему, обнюхал, чуть ли не все огурцы, что лежали горой, и принялся есть. Хруст стоял невообразимый. Челюсти собаки перемалывали овощи словно жернова. Огуречный сок брызнул в стороны. Мы не верили своим глазам.
 
 — И ты удивлён?
 — А как же, Вовка, — ответил дед. — У меня слюнки потекли, до безумия захотелось кушать! Вы что её, голодом морите? Так и траву жевать научится!
 — Да какой там, — стал оправдываться сосед, — она меры в еде не знает, вот и приходится следить за её рационом. Мок ещё та особа — постоянно что-то выпрашивает. Ночью спит в вольере, за домом, иначе всё время в кровать просится. Сейчас же на улице комфортно, от непогоды я навес соорудил... Хотите взглянуть?
 На заднем дворе было уютно: сетка рабица, на траве игрушки, установлена просторная собачья хижина... Изучая последнюю, дедушка задал вопрос: «А за будкой вы давно смотрели? Обратите внимание, что сзади творится!» Как оказалось, с тыльной стороны жилища имелся подкоп. Скорее всего, Мок прорыла его от безделья или одолевшего чувства голода. Оказавшись на воле, собака решила изучить окрестности. Дедушкин огород полюбился особенно. Идти к нему близко, а есть можно вкусно и вдоволь.
 Михаил Юрьевич оказался соседом хорошим. Он быстро поладил с дедушкой и нашёл с ним общий язык. Темы бесед не иссякали. Взрослые делились секретами рыбалки, играли в шахматы, обсуждали футбольные матчи. Ко всему прочему, дед обещал помочь с разбивкой огорода, ведь на Михаила Юрьевича огуречный участок произвёл неизгладимое впечатление. Свежие овощи хотелось вырастить лично, так как любителей огурцов прибавилось. Всякий раз Мок радостно виляла хвостом, когда видела деда. Собака знала, что в кармане доброго человека её дожидается пара душистых огурчиков.

 «Дело номер 1» пополнилось новыми страницами. Я писал их ночами и закончил работу на одном дыхании. Состава преступления в истории с огурцами не нашлось. Было бы глупо спрашивать о содеянном с собаки, зато собранный материал с лёгкостью пригодится в школе. Этой толстой папки хватит на большущее сочинение. Теперь каждый узнает о том, как я провёл своё чудное деревенское лето.