Тайна Золотого ключика

(из выпускной работы в реформистской ешиве)

       Расколи дерево, и там Я.
                Евангелие от Фомы

«Золотой ключик» – выдающееся мистическое произведение, записанное Красным Графом А. Н. Толстым. Оно уже получило многочисленные психоаналитические и эзотерические толкования, в нем обнаружены христианские, каббалистические и алхимические аллегории. Мы же покажем, что эта книга может служить ценным пособием при изучении Торы в младших классах, излагая путь мессии-пророка избранного народа и вводя малышей в сакральную историю, тем самым уча их вечной правде еврейской жизни.

Герой получает свои первые откровения и пророчествует в руках столяра Джузеппе еще до своего чудесного рождения из куска дерева. Первые, небесные скрижали Торы – книжка с большими буквами и занимательными картинками, полученная от Папы Кврло – проданы за четыре сольдо и навсегда утрачены, но не пропали зря. В начале творения действие, как и  в книге Иова или гетевском Фаусте, развертывается на небесах. Там происходит мистерия Софии-Шехины – комедия под названием «Девочка с голубыми волосами, Или Тридцать три подзатыльника», повествующая о ее родных высоких эонах и падении:
   «Мальвина бежала в чужие края,
   Мальвина пропала, невеста моя...»

Верные ученики в очередной раз и без промедления узнают предсуществующего Мессию, странствующего через миры-эоны:
« – Глядите, это Буратино! – закричал Арлекин, указывая на него пальцем.
  – Живой Буратино! – завопил Пьеро, взмахивая длинными рукавами.
  – Это Буратино! Это Буратино! К нам, к нам, веселый плутишка Буратино!».

Мистерия прерывается грозным Явлением – «страшным с виду, что можно было окоченеть от ужаса при одном взгляде на Него». Свергнутый в нижний мир, Буратино стойко свидетельствует об Отце небесном на Суде Пилата:
«А что – Отец у тебя жив? – Мой бедный Отец еще жив, синьор».

На заре мира наш Моисей узнает о каббалистической тайне пятеричной сфиры Малхут (каморки старого Карло) и получает земную Тору – программу творения:
   «Рано утром Буратино пересчитал деньги, – золотых монет было столько, сколько пальцев на руке, – пять».

С этого и начинает разворачиваться священная история. Тема скрижалей Завета еще не раз всплывет в повести:
«– Синьор Карабас Барабас подарит нам на бедность десять золотых монет, и мы отдадим вам в руки негодяя Буратино, не сходя с этого места.
Карабас Барабас залез под бороду в жилетный карман, вынул десять золотых. Вот деньги, а где Буратино? –  Лиса несколько раз пересчитала монеты, вздохнула, отдавая половину коту, и указала лапой: Он в этом кувшине, синьор, у вас под носом...»
Дайте Мне плату Мою… Здесь же тайна запечатанной ефы…

Далее ставки растут: «Карабас Барабас, стоя в трех шагах позади Карло, проворчал: Я тебе дам за куклу сто золотых монет, продай». – За ничто были вы проданы, и без серебра будете выкуплены.
Звучит намек на возможность перехода в следующий мир-парцуф: «Умненький, благоразумненький Буратино, хотел бы ты, чтобы у тебя денег стало в десять раз больше?». Полностью тайны дерева сефирот раскрываются ниже:
«В Стране Дураков есть волшебное поле, – называется Поле Чудес... На этом поле выкопай ямку, скажи три раза: "Крекс, фекс, пекс", положи в ямку золотой, засыпь землей, сверху посыпь солью, полей хорошенько и иди спать. Наутро из ямки вырастет небольшое деревце, на нем вместо листьев будут висеть золотые монеты».

Однако оставим каббалу профессионалам. Все же лейтмотивом повествования является гимн Творцу и жестоковыйному еврейскому народу:

   Мой народец странный,
   Глупый, деревянный.
   Кукольный владыка,
   Вот кто Я, поди-ка...
   Грозный Карабас,
   Славный Барабас...
   Куклы предо Мною
   Стелются травою.
   Будь ты хоть красотка –
   У меня есть плетка,
   Плетка в семь хвостов,
   Плетка в семь хвостов.
   Погрожу лишь плеткой –
   Мой народец кроткий
   Песни распевает,
   Денежки сбирает
   В Мой большой карман,
   В Мой большой карман...

Здесь вскрываются энергетически-денежные механизмы творения, а заодно дано описание семеричной кундалини-йоги – необходимых этапов духовного пути (для христиан – тайна Семи Церквей). Как бы то ни было, назревает бунт Избранных:
«Куклы уже третий день ничего не ели и зловеще перешептывались в кладовой, вися на гвоздях. С утра не было продано ни одного билета в театр. Да и кто пошел бы смотреть у Карабаса Барабаса скучные пьесы и голодных, оборванных актеров!»

Страсти мессии, включающие распятие и погружение в бездну вод, предоставим христианским харизматикам и последователям тантры. В ходе путешествия  через три религии Авраама (Харчевню Трех Пескарей) от пятеричной Торы остается только четыре сольдо – Четвероевангелие, торжествует стихия благодати, братского пира-трапезы. Затем эта Премудрость и вовсе попадает в руки нищих монахов – Кота и Лисы.

Вопрос о женщине-раввине, которая вновь обучает мессию Закону – Письменной Торе и числовой Каббале, разумеется, имеет дискуссионный характер, но его постановка в современных условиях вполне оправдана. Мальвина, уверенно владея Танахом, не отрицает и галахических заповедей Устной Торы:
«Если вы дрались с собаками и победили, спасли нас от Карабаса Барабаса и в дальнейшем вели себя мужественно, то вас это избавляет от необходимости мыть руки и чистить зубы перед едой...»
Беда в том, что она склоняется к темным магическим практикам и толкованиям, вовлекая героя в хтоническую бездну чулана. Впрочем, здесь его настигает очередное откровение:
«В чулане послышался тоненький скрип, будто кто-то скрежетал мелкими зубами:
   – Слушай, слушай...
   Он поднял испачканный в чернилах нос и в темноте различил висящую под потолком вниз головой летучую мышь.
   – Тебе чего?
   – Дождись ночи, Буратино».
Сторож, сколько ночи…

Страна Дураков дает нам поучительное описание бедствий галута, напоминающее тибетское бардо:
«По ту сторону ручья среди куч мусора виднелись полуразвалившиеся домишки, чахлые деревья с обломанными ветвями и колокольни, покосившиеся в разные стороны... Была уже середина ночи, но в Городе Дураков никто не спал. По кривой, грязной улице бродили тощие собаки в репьях, зевали от голода. Козы с драной шерстью на боках щипали пыльную траву у тротуара, трясли огрызками хвостов. На кочках грязи сидели общипанные воробьи, – они не улетали – хоть дави их ногами...  Шатались от истощения куры с выдранными хвостами... Зато на перекрестках стояли навытяжку свирепые бульдоги-полицейские в треугольных шляпах и в колючих ошейниках».

Тем не менее, именно здесь, в нижних сефирот (в древней символике – в мирах Слонов и Черепахи), сокрыта тайна Ключей Соломона.
«Я даю тебе этот ключик. Его обронил на дно пруда Человек с Бородой такой длины, что Он ее засовывал в карман, чтобы она не мешала ему ходить. Ах, как Он просил, чтобы я отыскала на дне этот ключик!..»
В то же время призвание мессии невозможно без одобрения всего еврейского народа:
«Клянусь – ни ты и никто другой не получат волшебного ключика. Клянусь – его получит только тот человек, кто заставит все население пруда просить меня об этом...»

Далее мы узнаем перипетии двух мессий из колен Иосифа и Иуды, страдающего и побеждающего, Пьеро и Буратино. В грядущую битву Армагеддона вовлекаются все миры. Жестокие битвы и сцены насилия, к сожалению, выходят за гуманные пределы детской сказки, напоминая о суровой библейской реальности, где постоянно возобновляются казни египетские:
«– Звери, птицы, насекомые! Наших бьют! Спасайте ни в чем не виноватых деревянных человечков!.. Из облака, похожего на кошачью голову, упал черный коршун -– тот, что обыкновенно приносил Мальвине дичь… Летели, гудели толстые черно-бархатные шмели в золотых плащах, шипели крыльями свирепые шершни… с налета жалили отравленными жалами…. На помощь Артемону шли жабы. Они тащили двух ужей, ослепших от старости. Ужам все равно нужно было помирать – либо под гнилым пнем, либо в желудке у цапли. Жабы уговорили их погибнуть геройской смертью».

Сцена преображения на Горе, заканчивающаяся богоявлением, представляет собой своеобразную кульминацию действия. После очередной апокалиптической битвы звучит упрек Ветхому Днями, увлекшемуся схоластическими учениями Алисы и Базилио и тантрическими практиками аскета-факира Дуремара:
«– Эх, Ты! С кем на старости лет связался, – с известными всему свету жуликами, с Дуремаром, с Котом, с Лисой. Маленьких обижаете! Стыдно, доктор! – И Карло пошел по дороге в город. Карабас Барабас со втянутой головой шел за ним следом. – Куклы мои, отдай!..
 – Если бы Ты был добрым, хорошим директором театра, я бы Тебе, так и быть, отдал маленьких человечков. А Ты – хуже всякого крокодила. Не отдам и не продам, убирайся».
Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное…

Еврейскому народу еще предстоит спуск в подземные миры, встреча с их царем – Крысой Шушарой, потусторонним воплощением гневного Моисея. Затем вход в Новый Иерусалим и в Эдем, заря творения для нового счастливого человечества:
«С боков занавеса поднимались две квадратные башни, раскрашенные так, будто они были сложены из маленьких кирпичиков. Высокие крыши из зеленой жести ярко блестели… На сцене был сад. На маленьких деревьях с золотыми и серебряными листьями пели заводные скворцы величиной с ноготь. На одном дереве висели яблоки, каждое из них не больше гречишного зерна. Под деревьями прохаживались павлины…Справа и слева, из боковых кулис, выкинулись ветки лиан, похожие на змей, – на одной действительно висела змея-удав».

В этот пока безгрешный мир переходят все избранные. Теперь куклы сами открывают кукольный театр "Молния" (здесь опять христианское толкование: как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие сына человеческого). Они сами получают откровения, пишут гимны и пьесы в стихах, талмудические комментарии и апокрифические псалмы, сами играют свои жизни; Колесницей-Шарманкой как мандалой Чистой Земли управляет добрый будда Папа Карло…  И в этом спектакле мессия-спаситель, нашедший Путь и вечно возвращающийся, как ницшевский Заратустра, получает главную роль и новое рождение под звук труб Иерихона и Апокалипсиса, чтобы провозгласить дхарму:
«– Чудаки, в комедии я буду играть самого себя и прославлюсь на весь свет!.. Первое представление занимательной, увлекательной комедии из жизни деревянных человечков. Истинное происшествие о том, как мы победили всех своих врагов при помощи остроумия, смелости и присутствия духа...
Буратино, надув щеки, затрубил в хрипучую трубу:
– Представление начинается. – И сбежал по лесенке, чтобы играть первую сцену комедии, в которой изображалось, как бедный папа Карло выстругивает из полена деревянного человечка…»

Старый нижний мир опустошается, назревает всемирный потоп, уничтожающий его:
«Карабас Барабас мрачно вернулся в свой пустой театр.… Все куклы – и Арлекин, и девочки в черных масках, и колдуны в остроконечных шапках со звездами, и горбуны с носами как огурец, и арапы, и собачки, – все, все, все куклы удрали от Карабаса Барабаса. Он увидел, как последние из его актеров удирали через лужи в новый театр, где весело играла музыка, раздавался хохот, хлопанье в ладоши.  Карабас Барабас так и остался сидеть в луже под дождем».
Евреи во главе со своими мудрецами создают новое атеистическое устное учение. Славная история борьбы еврейского народа заканчивается Сокрытием Лица, победой над Б-гом. Возможно, все-таки кажущейся и временной.

**
От читателей:

прочла, посмеялась
неожиданно
очень понравилось
иронично и грамотно подано с точки зрения персонажей "Золотого ключика"
Смотри:
- бесхребетный Пьеро, терзающий сердце сомнениями:
"Мальвина бежала в чужие края,
Мальвина пропала, невеста моя..."
будь ты хоть красотка у меня есть плетка:)
- свергнутый в Нижний мир Буратино, но оставим каббалу профессионалам
- лихой Арлекин с лозунгами: никогда не оставляй своих, пора бы тебе это выучить!
и карающим кнутом: я сделаю тебе так больно, как только возможно
побои врачуют зло и очищают сердце
чем не библейская заповедь?
Гротескная, но не лишенная остроты ума и наблюдений вещь
**
Еще одно глубокомысленное место (об отношениях с Б-гом):

— Ты сам себе враг, — сказала лиса.
— Ты сам себе враг, — проворчал кот.