Глава 13 Maгоглаз Mрач

К утру буря стихла, но потолок в Большом зале по-прежнему выглядел мрачно; тяжёлые свинцово-серые тучи клубились над головами Гарри, Рона и Гермионы, изучавшими за завтраком своё новое расписание. Неподалёку Фред, Джордж и Ли Джордан обсуждали волшебные способы сделать себя старше и проложить себе путь на Турнир трёх волшебников.
- Сегодня не так плохо... всё утро, - сказал Рон, водя пальцем по графе «понедельник». – Гербология с хафлпафцами и уход за волшебными существами... проклятье, опять со слизеринцами...
- После обеда сдвоенные предсказания, - проворчал Гарри, взглянув в расписание. Предсказания были его самым нелюбимым предметом, не считая зелий. Профессор Трелони без конца предсказывала Гарри смерть, что ему уже порядком надоело.
- А почему бы вам не отказаться от них, как мне? – резко спросила Гермиона, намазывая тост маслом. – Могли бы тогда заняться чем-нибудь более полезным вроде арифмантики.
- Гляди-ка, ты снова ешь, - заметил Рон, глядя, как Гермиона добавила себе на тост побольше джема.
- Я решила, что есть лучшие способы борьбы за права эльфов, - надменно сказала Гермиона.
- Ага... a ещё ты проголодалась, - ухмыльнулся Рон.
Сверху внезапно раздался шум, и в открытые окна влетели совы с утренней почтой. Гарри машинально посмотрел вверх, но в коричнево-серой массе не было ни одного белого пятнышка. Совы облетали столы в поисках тех, кому были адресованы принесённые ими письма и посылки. Крупная неясыть устремилась к Невиллу Лонгботтому и сбросила ему на колени посылку – Невилл почти всегда что-нибудь забывал. По другую сторону зала филин Драко Малфоя приземлился ему на плечо с чем-то вроде обычной посылки с конфетами и пирожными из дома. Пытаясь не обращать внимания на охватившее его разочарование, Гарри вновь принялся за овсянку. Не случилось ли что-нибудь с Хедвиг, получил ли Сириус его письмо?
Он думал об этом всю дорогу мимо огородов до самой теплицы № 3, но его отвлекла профессор Спраут, показавшая классу самые уродливые растения, которые Гарри когда-либо видел. Они походили не столько на растения, сколько на толстых, чёрных, огромных слизняков, растущих вертикально из земли. Каждое растение извивалось и было увенчано гроздью больших светящихся шариков, как будто заполненных чем-то жидким.
- Буботьюберы, - отрывисто сказала профессор Спраут. – Их надо выжать. Соберёте гной…
- Что? – протестующее переспросил Симус Финниган.
- Гной, Финниган, гной, - ответила профессор Спраут. - Он очень ценный, так что не разбрасывайтесь им. Гной будете собирать вот в эти бутыли. Наденьте перчатки из драконьей кожи, нерастворённый гной буботьюбера сильно повреждает тело.
Давить буботьюберы было противно, но почему-то интересно. Шарики щёлкали, и из них вылетала густая желтовато-зелёная жидкость, почему-то пахнущая бензином. Гной был собран в бутыли, как и велела профессор Спраут, а к концу урока его набралось несколько пинт.
- Мадам Помфри очень обрадуется, - объявила профессор Спраут, затыкая последнюю бутыль пробкой. – Гной буботьюберов – отличное средство от самых противных угрей. Уж теперь-то студенты прекратят избавляться от прыщей всякими ужасными способами.
- Как бедняжка Элоиза Миджен, - тихо сказала хафлпафка Ханна Аббот. – Она попыталась избавиться от прыщей с помощью заклинаний.
- Глупая девчонка, - покачала головой профессор Спраут. – Хорошо, что мадам Помфри в конце концов вернула ей нос на место.
Из замка донёсся громкий звонок, возвещающий о конце урока, и ученики разделились – хафлпафцы пошли на трансфигурацию, а гриффиндорцы – в другую сторону, по скользкой лужайке к деревянной хижине Хагрида на окраине Запретного Леса.
Хагрид стоял снаружи, держа за ошейник своего огромного датского дога Клыка. У его ног стояло несколько открытых деревянных ящиков, а Клык скулил и вытягивался, явно желая поближе изучить их содержимое. Когда они подошли поближе, то расслышали шуршание, больше похожее на мелкие взрывы.
- Здрасьте! – приветствовал Хагрид Гарри, Рона и Гермиону с улыбкой до ушей. – Погодим-ка пока слизеринцы придут, такое они упустить не захочут - взрывохвосты!
- Кто-кто? – спросил Рон.
Хагрид показал на ящики.
- Ой-ёй-ёй! – взвизгнула Лаванда Браун и отскочила.
Гарри согласился, что "ой-ёй-ёй" – самая исчерпывающая характеристика взрывохвостов. Они походили на скрученных лобстеров без оболочек, жутко бледные и скользкие, с растущими откуда попало ногами и без признаков голов. В каждом ящике их было около сотни, каждый длиной около шести дюймов, они перелезали друг через друга, слепо тыкаясь в стенки ящиков. Они сильно пахли гниющей рыбой. То и дело из их хвостов вырывались искры, после чего они с лёгким хлопком продвигались на несколько дюймов.
- Только что вылупились, так что вы сами сможете вырастить их! - гордо сказал Хагрид. -Может, какой-нибудь проект про них составим!
- А зачем нам хотеть вырастить их? – послышался холодный голос.
Подошли слизеринцы. Сказанные слова принадлежали Драко Малфою. Крэбб и Гойл, услышав их, одобрительно зафыркали.
Хагрида этот вопрос застал врасплох.
- Я имею в виду, что они умеют? – спросил Малфой. – Для чего они?
Хагрид в глубоком раздумье открыл рот, но нашёлся и сурово ответил:
- Эт на следующем уроке, Малфой. Теперича надо их покормить разной едой – раньше у меня их не было, не знаю, чего они едят – я тут муравьиных яиц припас, печёнки лягушачьей, кусочек ужатины – чтоб всякое попробовали.
- Сначала гной, теперь это, - пробормотал Симус.
Только глубокая привязанность к Хагриду заставила Гарри, Рона и Гермиону набрать по горсти хлюпающей лягушачьей печёнки и опустить её в ящики, чтобы привлечь взрывохвостов. Гарри не отпускало подозрение, что всё это совершенно ни к чему, потому что у взрывохвостов вроде бы не было ртов.
- Ай! – вскрикнул Дин Томас минут через десять. – Он меня цапнул.
Хагрид с тревогой на лице поспешил к нему.
- У него хвост взорвался! – сердито сказал Дин, показывая Хагриду ожог на руке.
- Ну да, бывает, когда они огнём плюются, - кивнул Хагрид.
- Ой! – опять взвизгнула Лаванда. – Ой, Хагрид, что там у него такое острое?
- А, там у некоторых есть жало, - воодушевлённо ответил Хагрид (Лаванда тут же отдёрнула руку от ящика). – Эт по-моему самцы... У самок на брюхах что-то вроде присосок... По-моему, они кровь сосать могут.
- Ну что ж, теперь я точно понимаю, зачем нам поддерживать в них жизнь, - саркастически сказал Малфой. – Кому не захочется держать зверушку, которая и жжёт, и жалит, и кусает?
- Если они не очень-то симпатичны, это не значит, что они бесполезны, - возразила Гермиона. – У драконьей крови масса волшебных свойств, но ты же не захочешь себе в питомцы дракона?
Гарри и Рон улыбнулись Хагриду, и он улыбнулся им в ответ сквозь косматую бороду. Больше всего Хагрид мечтал о ручном драконе, и Гарри с Роном и Гермионой знали об этом как никто другой – когда они учились на первом курсе, у него недолго жил жуткий Норвежский гребенчатый по кличке Норберт. Хагрид просто любил чудовищ, для него было чем опаснее, тем лучше.
- Но взрывохвосты хотя бы маленькие, - сказал Рон по дороге к замку через час с лишним.
- Это сейчас, - сердито возразила Гермиона, - но стоит Хагриду выяснить, чем они питаются, они запросто вырастут до шести футов в длину.
- Да какая разница, если вдруг окажется, что они годятся для лечения болезней или ещё чего-нибудь? – спросил Рон, хитро улыбаясь ей.
- Ты прекрасно знаешь, что я сказала это только для того чтобы Малфой заткнулся, - ответила Гермиона. – На самом деле я думаю, что он прав. Лучше всего было бы передавить их побольше, пока они не начали нападать на всех нас.
Они сели за гриффиндорский стол и принялись за бараньи котлеты с картошкой. Гермиона ела так быстро, что Гарри и Рон обалдели.
- Э-э… это новый этап борьбы за права эльфов? – спросил Рон. – Ты вместо голодовки хочешь рвать?
- Нет, - ответила Гермиона с тем достоинством, которое она могла себе позволить с набитым фасолью ртом. – Просто хочу сбегать в библиотеку.
- Что? – недоверчиво спросил Рон. – Гермиона… сегодня только первый день! Нам даже ещё заданий не дали!
Гермиона пожала плечами и продолжила насыщаться так, словно не ела несколько дней. Потом она встала, бросила "увидимся за ужином!" и умчалась.
Когда прозвенел звонок на следующий урок, Гарри с Роном отправились в северную башню, поднялись по узкой винтовой лестнице, а с площадки – по серебристой верёвочной лестнице к люку в потолке - в комнату, где жила профессор Трелони.
Едва они влезли через люк, им в нос ударил знакомый сладкий аромат, исходящий от камина. Все шторы, как всегда, были закрыты, круглая комната купалась в дымке красноватого света от множества ламп, обёрнутых шарфами и шалями. Гарри и Рон пробрались среди обитых тканью стульев и пуфов, загромождавших комнату и сели за маленький круглый столик.
-Добрый день, - раздался приглушённый голос профессора Трелони прямо позади Гарри, и он вздрогнул.
Профессор Трелони, очень худая женщина в огромных очках, отчего её глаза казались намного больше, постоянно смотрела на Гарри с трагическим выражением лица. Её бесчисленные бусы, цепочки и подвески поблёскивали в свете камина.
- Ты чем-то озабочен, мой дорогой, - уныло сказала она Гарри. – Моё Внутреннее зрение видит за твоим храбрым лицом мятежную душу. И к сожалению, твои опасения небезосновательны. Увы, тебя ждут трудные времена... самые трудные... Боюсь, что то, что ужасает тебя, действительно случится... и возможно, скорее, чем ты думаешь...
Её голос снизился почти до шёпота. Рон закатил глаза, глядя на Гарри, но тот посмотрел на него с каменным лицом. Профессор Трелони проскользнула мимо них и уселась в огромное витое кресло у огня лицом к классу. Лаванда Браун и Парвати Патил, безмерно обожающие профессора Трелони, сели на пуфы ближе всех к ней.
- Дорогие мои, нам пришла пора заняться звёздами, - сказала она. – Движениями планет и загадочными знамениями, которые они открывают только тем, кто понимает па небесного танца. Человеческую судьбу можно расшифровать по излучениям планет, которые пересекаются...
Но мысли Гарри отправились в свободный полёт. Ароматное пламя всегда нагоняло на него дремоту и скуку, и страстные речи профессора Трелони о предсказании судьбы никогда не завораживали его… при этом он не мог не думать о том, что она только что сказала ему: "Боюсь, что то, что ужасает тебя, действительно случится..."
Гарри раздражённо подумал, что Гермиона права – профессор Трелони просто старая шарлатанка. Ничто его сейчас не ужасает... ах да, это если не считать страха, что Сириуса схватили... но что знает профессор Трелони? Он давно уже понял, что всё её искусство предсказаний - всего лишь удачная игра в угадайку, сдобренная зловещим тоном.
Кроме, конечно, последнего раза, в конце предыдущего семестра, когда она предсказала возрождение Волдеморта... и сам Дамблдор сказал, что по его мнению, транс был настоящим, когда Гарри всё рассказал ему.
- Гарри! – шепнул Рон.
- Что?
Гарри огляделся; на него пялился весь класс. Он сел прямо; он почти соскользнул со стула, сомлев от жары и собственных мыслей.
- Я говорила, мой милый, что ты явно родился под гибельным влиянием Сатурна, - сказала профессор Трелони с лёгкой ноткой обиды в голосе оттого, что он явно не следил за её речами.
- Простите, родился под… чем? – переспросил Гарри.
- Влиянием Сатурна, милый мой, планеты Сатурн! – сказала профессор Трелони, явно раздражённая тем, что эта новость его не тронула. – Я говорила, что в момент твоего рождения Сатурн в небесах несомненно занимал сильную позицию... Твои тёмные волосы... твой средний рост... трагические потери в жизни в столь юном возрасте... Думаю, милый, я буду права, если скажу, что ты родился в середине зимы?
- Нет, - ответил Гарри. - Я родился в июле.
Рон с трудом скрыл смех за отрывистым кашлем.
Через полчаса каждому из них дали сложную круглую карту и задание установить положение планет в момент их рождения. Это была нудная работа, требующая постоянной сверки с таблицами и расчётом углов.
- У меня здесь два Нептуна, - вскоре сказал Гарри, хмуро глядя на свой лист пергамента, - но ведь такого быть не может?
- Aaaaa, - протянул Рон, подражая загадочному шёпоту профессора Трелони, - когда в небе появляются два Нептуна, это верный знак, что на свет появилось ничтожество в очках, Гарри...
Симус с Дином, работавшие рядом, громко хихикнули, впрочем, не настолько громко, чтобы заглушить возбуждённый голосок Лаванды Браун:
- Oй, профессор, взгляните! По-моему, у меня неаспектированная планета! Oй-ёй-ёй, что это за планета, профессор?
- Это Уран, моя милая, - ответила профессор Трелони, взглянув на карту.
- Лаванда, а можно и мне на Уран посмотреть? – спросил Рон.
Увы и ах, профессор Трелони услышала его, и возможно, из-за этого в конце урока она дала им такое большое задание.
- Подробный анализ движения планет, которые повлияют на вас в ближайший месяц с опорой на ваши персональные карты, - сурово сказала она тоном, больше похожим на манеру профессора МакГонагалл, чем на её обычный лёгкий голос. – Хочу получить готовое задание в следующий понедельник, без всяких отговорок!
- Несчастная старая летучая мышь, - горько вздохнул Рон, спускаясь к Большому залу на ужин. – Это же все выходные займёт, это же...
- Много заданий? – весело спросила Гермиона, догоняя их. – Профессор Вектор нам вообще ничего не задала!
- Ну и молодец профессор Вектор, - мрачно ответил Рон.
Они дошли до вестибюля, полного студентов, идущих ужинать. Едва они присоединились к толпе, как позади раздался громкий голос:
- Уизли! Эй, Уизли!
Гарри, Рон и Гермиона обернулись. Перед ними стояли Малфой, Крэбб и Гойл, явно чем-то довольные.
- Что? – коротко спросил Рон.
- О твоём папаше написали в газете, Уизли! – ответил Малфой, помахивая номером «Ежедневного Пророка» и говоря так громко, чтобы весь вестибюль слышал. – Вот послушай!
«ОШИБКА ЗА ОШИБКОЙ В МИНИСТЕРСТВЕ МАГИИ
Похоже, что неприятностям в Министерстве магии нет конца и края, - пишет наш специальный корреспондент Рита Скитер. – Недавно оно не устояло под натиском неуправляемой толпы на Кубке мира по квиддичу, в настоящее время – до сих пор не может сказать ничего внятного насчёт исчезновения одной из своих сотрудниц, а вчера Министерство попало в переплёт из-за безрассудства Арнольда Уизли, сотрудника Отдела борьбы с незаконным использованием магловских артефактов».
Малфой поднял глаза.
- Представь себе, Уизли, они даже неправильно написали его имя. Не говорит ли это о том, что он просто ничтожество? – злорадно спросил он.
Все в вестибюле прислушались. Малфой самодовольно развернул газету и продолжил чтение:
- «Арнольд Уизли, оштрафованный два года назад за владение летающим автомобилем, вчера ввязался в драку с несколькими магловскими стражами порядка ("полицейскими") из-за кучи весьма агрессивных мусорных ящиков. Скорее всего, мистер Уизли бросился на помощь "Maгоглазу" Мрачу, престарелому экс-гесперу, который ушёл на пенсию, когда перестал чувствовать разницу между рукопожатием и намеренным убийством. Неудивительно, что по прибытии к усиленно охраняемому дому мистера Мрача мистер Уизли понял, что мистер Мрач снова поднял ложную тревогу. Мистеру Уизли пришлось изменить память нескольким людям, прежде чем он смог ускользнуть от полицейских, но он отказался отвечать на вопросы «Ежедневного Пророка», почему он вовлёк Министерство в такое недостойное и потенциально затруднительное дело».
- A вот и фотография, Уизли! – сказал Малфой, перевернув и подняв газету вверх. – Фотография твоих родителей у дома – если это можно назвать домом! А твоей мамочке, пожалуй, не помешало бы похудеть.
Рон затрясся от гнева. Все обернулись к нему.
- Заткнись, Малфой, - сказал Гарри. – Идём, Рон...
- Ах да, Поттер, ты же нынче летом жил у них? – фыркнул Малфой. – Ну-ка, скажи мне, его мать действительно такая жирная, или это только на фотографии так кажется?
- На свою мамашу посмотри, Малфой, - ответил Гарри – они с Гермионой держали Рона за мантию, чтобы он не бросился на Малфоя. – Глядя на её лицо, можно подумать, что у неё под носом навозная куча. Она всегда так выглядит или это было из-за того, что ты рядом находился?
Бледное лицо Малфоя слегка порозовело.
- Не смей оскорблять мою мать, Поттер.
- Так и ты закрой свой поганый рот, - парировал Гарри.
БАБАХ!
Несколько человек взвизгнули; Гарри ощутил у себя на лице что-то жгучее; он полез за палочкой, но не успел и дотронуться до неё, как раздалось ещё одно громкое «БАБАХ!», и по вестибюлю разнёсся рёв:
- НЕ ВЗДУМАЙ, МАЛЬЧУГАН!
Гарри развернулся. По мраморной лестнице спускался, ковыляя, профессор Мрач. Он держал на прицеле палочки белоснежного хорька, мечущегося по мощёному полу как раз там, где только что стоял Малфой.
В вестибюле воцарилась зловещая тишина. Никто, кроме Мрача, не шевелился. Mрач обернулся к Гарри – по крайней мере нормальным глазом, другой смотрел назад.
- Он в тебя попал? – рыкнул Мрач низким, резким голосом.
- Нет, промахнулся, - ответил Гарри.
- БРОСЬ ЭТО ДЕЛО! – крикнул Мрач.
- Бросить… что? – изумился Гарри.
- Я не тебе, а ему! – проворчал Мрач, показывая большим пальцем через плечо на Крэбба, тут же застывшего и не успевшего подобрать белого хорька. Похоже, вращающийся глаз Мрача был волшебным и мог видеть сквозь его затылок.
Мрач поковылял к Крэббу, Гойлу и хорьку, который с ужасным визгом пустился бежать к подземельям.
- Не выйдет! – взревел Мрач, опять направив палочку на хорька, и тот взлетел на десять футов, шлёпнулся на пол, а потом снова взмыл вверх. – Не люблю тех, кто нападает на противника со спины, - рыкнул Мрач, подбрасывая визжащего от боли хорька всё выше и выше. – Так делают поганые трусы и подлецы...
Хорёк заметался в воздухе, беспомощно дрыгая лапами и хвостом.
- Никогда – больше - так – не – делай, - чеканил Мрач каждое слово при каждом падении хорька на каменный пол и новом взлёте.
- Профессор Мрач! – раздался изумлённый голос.
По лестнице спускалась профессор МакГонагалл, нагруженная книгами.
- Здравствуйте, профессор МакГонагалл, - спокойно сказал Мрач, подкидывая хорька всё выше.
- Что… что вы делаете? – спросила профессор МакГонагалл, следя за полётами хорька.
- Учу, - ответил Мрач.
- Учите… Мрач, так это студент? – вскричала профессор МакГонагалл, выронив из рук книги.
- Угу, - ответил Мрач.
- Нет! – крикнула профессор МакГонагалл, сбегая по лестнице и доставая палочку; тут же раздался громкий треск, и появился Драко Малфой, скрючившийся на полу; его гладкие белокурые волосы налипли на порозовевшее лицо. Он поднялся на ноги, весь дрожа.
- Мрач, мы никогда не применяем трансфигурацию в качестве наказания! – сдавленным голосом проговорила профессор МакГонагалл. – Разве профессор Дамблдор не говорил вам об этом?
- Ага, вроде говорил что-то, - сказал Мрач, небрежно почёсывая подбородок, - но я подумал, что добрая встряска…
- Мы оставляем после уроков, Мрач! Или разговариваем с главой Дома, в котором учится провинившийся!
- Тогда я так и сделаю, - сказал Мрач, взирая на Малфоя с большой антипатией.
Малфой, бледные глаза которого до сих пор слезились от боли и унижения, злобно посмотрел на Мрача и что-то пробормотал, чётко произнеся слова «мой отец».
- Да ну? – спокойно сказал Мрач, проковыляв несколько шагов вперёд и стуча деревянной ногой на весь вестибюль. – Что ж, мальчик мой, давненько я знаю твоего отца... Скажи ему, что Мрач неусыпно следит за его сыном... передай ему это от меня... Так, а глава твоего Дома, кажется, Снейп?
- Да, - обиженным тоном сказал Драко.
- Ещё один старый приятель, - проворчал Мрач. – Давненько хотел перекинуться словечком со стариной Снейпом... Ну-ка пошли...
Он схватил Малфоя за руку повыше локтя и потащил его к подземелью.
Профессор МакГонагалл встревожено, но недолго смотрела им вслед, затем взмахнула палочкой, и упавшие книги взмыли в воздух и прилетели к ней в руки.
- Ничего мне не говорите, - тихо сказал Рон Гарри и Гермионе несколько минут спустя, хотя за гриффиндорским столом отовсюду доносилась восторженная болтовня – все обсуждали случившееся.
- Почему же? – удивилась Гермиона.
- Потому что я хочу навсегда запечатлеть всё это в своей памяти, - сказал Рон с закрытыми глазами и устремлённым вверх лицом. – Драко Малфоя в образе скачущего хорька.
Гарри и Гермиона дружно рассмеялись, после чего Гермиона принялась накладывать им в тарелки говядину из кастрюли.
- Вообще-то, он и вправду мог травмировать Малфоя, - сказала она. – Всё-таки хорошо, что профессор МакГонагалл прекратила это…
- Гермиона! – яростно вскричал Рон, резко открыв глаза. - Ты испортила лучший миг моей жизни!
Гермиона сердито фыркнула и молниеносно принялась за еду.
- Хочешь сказать, что сегодня вечером опять пойдёшь в библиотеку? – спросил Гарри, глядя на неё.
- Надо, - весомо ответила Гермиона. – Дел полно.
- Но ты же сказала, что профессор Вектор…
- Это не из-за домашнего задания, - пояснила она.
Через пять минут она съела всё дочиста и ушла. Не успела она отойти, как её место занял Фред Уизли.
- Мрач-то! – сказал он. – Крутой же?
- Круче некуда, - подтвердил Джордж, садясь напротив Фреда.
- Суперкрутой, - добавил лучший друг близнецов Ли Джордан, проскользнув на место рядом с Джорджем. – У нас был урок с ним после обеда, - пояснил он Гарри и Рону.
- На что это похоже? – жадно спросил Гарри.
Фред, Джордж и Ли обменялись многозначительными взглядами.
- Никогда у нас подобных уроков не было, - ответил Фред.
- Этот мужик знает, - добавил Ли.
- Что знает? – спросил Рон, наклонившись вперёд.
- Знает, что значит попасть в переделку и делать своё дело, - весомо сказал Джордж.
- Что за дело? – спросил Гарри.
- Бороться с тёмными искусствами, - ответил Фред.
- Он всякое повидал, - сказал Джордж.
- Удивительный мужик, - добавил Ли.
Рон полез в сумку за расписанием.
- У нас он только в четверг! – разочарованно сказал он.