Зеркала судьбы. Глава 16

– Скажите, пожалуйста, где лучше всего хранить деньги, в каких банках? Неужели по-прежнему в стеклянных? – Аркадий открыл дверь в шикарный кабинет управляющего Коммерцспецбанка Афанасия Петровича Щеглова. – Афонь, ты не занят? Можно к тебе?
– Заходи, заходи, для тебя я всегда свободен!
Высокий, голубоглазый, с аккуратно зачесанными назад густыми русыми волосами, в отлично сидящем на нем сером костюме, выгодно подчеркивающем его спортивную фигуру, Афанасий Петрович еще два года назад был вторым секретарем горкома комсомола и призывал молодежь к трудовым подвигам и героическим свершениям во имя победы коммунизма. Сейчас Щеглов усердно вспахивал ниву труда капиталистического. Учредителями Коммерцспецбанка были фирмы, получившие деньги от горкома и обкома КПСС, и Афанасий Петрович еженедельно приходил на собрание партхозактива в горком партии. Какие инструкции получал новоявленный банкир, оставаясь после совещаний один на один для «уточняющих бесед» с первым секретарем горкома, не знал никто. Еще несколько лет назад Афоня, сидя в своем прокуренном горкомовском кабинетике, обставленном мебелью из полированных опилок, писал доклады о повышении удоев молока, а сейчас кабинет Афанасия Петровича представлял нечто среднее между антикварной лавкой и запасником художественного музея среднего уровня. Мебель в стиле ампир и позднего барокко мирно уживалась с картинами а-ля поп-арт, украшавшими стены.
Аркадий плотно закрыл за собой дверь и, пройдя к столу из красного дерева с ножками в виде львиных лап, уселся в красное кожаное кресло в стиле модерн.
– Есть интересная тема, Афанасий. Думаю, тебе это понравится.
– Всегда готов поучаствовать в хорошем деле. Кстати, завтра курс «деревянного», по моим данным, сильно упадет, имей в виду!
– Спасибо за информацию, Афанасий. Этого следовало ожидать. Именно на эту тему я и хочу поговорить. Как у тебя с кредитными ресурсами?
– Много. Не знаю, куда девать.
– Рубли или валюта?
– И рублей, и валюты валом.
– Отлично! Тогда поступим так, – Аркадий приблизился к столу, бесцеремонно отодвинул в сторону дорогой бронзовый письменный прибор, взял со стола лист бумаги и начал чертить схему.
– Вот, Афонь, глянь, – Аркадий ткнул карандашом в нарисованный квадратик, – это моя фирма «Гамма». Ты, – Аркадий нарисовал на листе другой квадратик, – даешь мне рублевый кредит на предполагаемые закупки. Ну, предположим... допустим... сахара, – Аркадий аккуратно начертил жирную стрелку, соединяющую два квадратика. – Я перечисляю деньги в подконтрольную мне фирму Х, конвертирую рублевый кредит и помещаю его на банковский депозит в банке, допустим... Y.
– Подожди, подожди, – перебил Аркадия банкир. – Ты же знаешь, я могу выдавать только целевые кредиты.
– Не вопрос, Афанасий! Вот договора о закупке «Гаммой» тысячи тонн сахара у одной из белгородских фирм, – Аркадий вынул из кейса и положил перед банкиром несколько листов договоров с оригинальными синими печатями. – А вот это договор с железной дорогой об аренде вагонов и маршруте следования.
– Ну-ну, интересно, продолжай, – сказал Афанасий Петрович, даже не взглянув на договора. – Пока все интересно.
– Через полгода рубль обесценится, я думаю, процентов на 50–60, а может быть, и больше. Ты это знаешь не хуже меня. Кредит ты мне даешь в рублях, отдаю я тебе его тоже в рублях. Соображаешь, сколько мы зарабатываем на разнице курсов?
– Да, – Афанасий Петрович все уже очень хорошо понял. – И о какой сумме кредита идет речь? Сколько ты готов принять заемных средств? – спросил он Аркадия и, придвинув к себе калькулятор, принялся считать возможную прибыль.
– Чем больше, тем лучше, – сказал Аркадий и тоже достал калькулятор.
– Ну, давай миллионов десять долларов. Идет? Осилишь? – Афанасий Петрович принялся нажимать кнопки калькулятора. – Нет, ладно, давай пятнадцать миллионов, хорошо? Для ровного счета. А?.. Освоишь?..
– Как скажешь, дело твое. Ты же меня знаешь, все будет «распилено» правильно, – коротко сказал Аркадий и спрятал договора и калькулятор в кейс.
– Знаю, Аркадий, и доверяю тебе. Готовь бумаги, я все подпишу. Да, вот что, чуть не забыл. Услуга за услугу: ты ведь знаешь Лену Петрову, владелицу «Торгового дома Егорьевский»?
– Да, конечно. Она дочка фронтового друга моего отца. А в чем дело?
– А дело в том, друг мой, что акции ее конторы, «Егорки», у меня в залоге. Так-то.
– Интересно! – Аркадий громко хрустнул костяшками пальцев.
– И это еще не все. Вчера она, согласно условиям договора, должна была погасить кредит и, таким образом, выкупить акции. – Афанасий Петрович наклонился и, открыв нижний ящик стола, стал что-то в нем искать.
– Да ладно, Афонь, потом бумаги посмотрим! – Аркадий вновь хрустнул пальцами. – Продолжай, фишка-то в чем?
– А фишка в том, что она позвонила моему заму и попросила пролонгировать кредит на месяц без оформления документов, и мой зам согласился устно, понимаешь? «Уст-но» – вот ключевое слово, без всяких бумажек, – сказал Афанасий Петрович и испытующе посмотрел на Аркадия.
– Значит, если я тебя правильно понял, с сегодняшнего дня ты волен поступать с акциями «Егорки» по своему разумению. Так, Афанасий?
– Конечно! Совершенно правильно!
– Отлично! И какова цена вопроса?
– Пятьсот штук, всего-то. Ну, и мои пятнадцать процентов. Это святое.
– Считай, что договорились. Завтра утром я перечислю тебе деньги, а днем после обеда буду в твоем кабинете. Обменяемся бумагами, так сказать, – Аркадий встал, и они крепко пожали друг другу руки.
– Слушай, Афонь, тебе не кажется, что эта картина, – Аркадий кивнул на стену, – висит вверх ногами?
– А черт его знает! – пожал плечами Афанасий Петрович. – Может быть. А какая разница? Стоит, по-моему, если я правильно помню, тридцать тысяч баксов.
– Да, ты прав, никакой, – согласился Аркадий и, подняв с ковра кейс, пошел к двери.