Дырка от бублика

Говорят, последний день жары, и уже завтра наступит прохлада, и можно будет без опаски ходить по улицам весеннего Челябинска наслаждаясь архитектурными шедеврами позднего советского ренессанса-модерна, уникальным ландшафтом городских пространств, крутыми берегами и пологими спусками кристально-полноводного Миасса, ухоженными парковыми аллеями и радующими глаз старинными балконами.
Одно плохо, метро-трамвай запустят не сегодня, и даже не завтра, а в далеком двадцать четвертом. Вот тогда заживем, а пока придется пострадать на двоих.
Сколько бы не говорил, писал, убеждал, река - это всему голова, от этой печки надо плясать при разработке генпланов и мега-проектов улучшения жизни навсегда - ноль, минус, стоп-лист. Игнор.
Река в игноре, будто и нет совсем, а то, что есть, просто забыли спрятать в трубу. Стыдливо отворачиваемся, кисельные берега.
Что вы, что вы, говорят, скоро кусок набережной сделаем на очень красиво - с лавочками, фонариками, ландшафтным дизайном и толщиной, но не сразу, а спустя месяц, двадцать дней и один коротенький год.
Коксохим невозможно оттащить за город - ежу понятно. В сорок первом возможно за два месяца запустить сто заводов, а тут нельзя. Бог-папа не велит.
И реку трогать нельзя. По той же причине - хорошие люди пострадают, ведь сколько стоков придется запретить, и куда прикажете ртуть девать. Лучше метро-трамвай. Гораздо лучше.
Сорок лет проекту, который еще на стадии разработки был очевидно провальным. Сколько не пытались - труба. В смысле грунт, в смысле водичка. Внезапные горизонты - и течет, падла, и течет. Вона сколько прокопали - аж сорок процентов от первой ветки из трех. Нет, очень надо - вдруг получится.
Три шага и город было бы не узнать. Коксохим в ссылку, Миасс на глубокую чистку, углубление русла и установление оптимальной скорости течения, а Фортум на газ. Чистое небо, чистая река. Нет, б..лять, метро-трамвай, а до того был поднебесный конгресс-холл, что остался навечно железной дугой, а еще раньше фонтаны, призванные превратить Челябинск в Ашхабад. Город, в котором восемь месяцев снег, остро нуждался в фонтанах. Двести штук отковали, мечтатели -  ну, и где брызги шампанского.
Казалось бы,  дважды два - ставим скульптурную группу, в летнее время подводим шланги - ведь как-то поливают газоны, зимой убираем. Нет, метро-трамвай, а еще раньше была плитка.
Километро-мегатонны вместо ненавистной травы. Как похорошел парк Пушкина после заплиточнивания - кусты нахрен, всякую там сирень с акацией. Плитка, а теперь, слава богу, метро-трамвай за сорок шесть ярдов. Закачаешься.
И невозможно, совершенно немыслимо предположить отрицательный результат. Сорок прошедших лет убеждают в обратном - все всегда получается на хорошо и отлично, и не останется кротовых нор, не будет провалов грунта, дыр на мостовой или покосившихся зданий. Знаете почему - там пройдет метро-трамвай. Стремительный или Быстрый, пламенный и недорогой. Сорок шесть, пустяки.
Город вечного недостроя. Котлованов и провалов, свалок и заборов. Город, стесняющийся реки, пожирающий лес и озеленение в угоду глупости и жадности.
Содержание метро-недостроя оценивалось в пол ядра за год, а после станет раз в десять дороже. Стремительный и Быстрый не потерпят экономий.
Давайте сразу проектировать моно-метро рельс, мать его, на воздушной подушке с изменяемой геометрией крыла. Там и сям разбросать метро-вертолетные площадки, метро-такси, метро-паровозы и метро-сука-тепловозы.
Вообще, уйти под землю, кататься на метро-самокатах и метро-мотоциклах, отдыхать в удобных метро-подвалах и метро-кафе. Короче, жить в метро насовсем. И реку с собой. Метро-река проект более чем перспективный. Пустим там метро-гидроплан из фанеры и уплывем к е...беням.

Может быть, вернее, хотелось бы надеяться - неправ, по быстрому дырки прокопают, трамвай построят, метро запустят, а меня пристыдят к позорному столбцу. Переживу.
Очистят реку, углубят русло, уберут поганые стоки, вытащат на поверхность Игуменку и запретят сливать в нее вагон-отходы.
Коксохим из отравы превратится в благоухающую здоровьем розу, Фортум переведут на чистейший газ-кислород, по городу забегают симпатичные электрокары, во дворах заколосятся сирень с акацией, расцветут яблони и груши, а бор перестанут вырубать под сверх-нужно-неотложные нужды типа расширения зоопарка, строительства диспансеров, ледовых арен, стадионов или индивидуальных лечебно-оздоровительных коттеджей за высочайшими заборами.
Восстановят католический храм на углу Ленина и Свободы, православный - рядом с оперным театром, поставят церковь у кинотеатра Пушкина,вернут обратно женский монастырь, мужской, дроболитейку. Кинотеатр Октябрь в конце концов.
Приведут к исходному виду исторические фасады, облагородят набережные, высадят четыре миллиона деревьев, ограничат стоянки в центре, достроят четыре этажа к зданию Аэрофлота, закопают восемьсот котлованов и уберут заборы, которые начисто перекрывают всякий вид и воздух.
Заячьему острову вернут его историческое предназначение - любимое место отдыха горожан, а на Миассе появятся купальни и пристани, водные станции, катера, лодки и буйки. Птицы и рыбки, дети и взрослые.
Снова заработают детские сады, аттракционы и катки, школы, ремесленные училища и бездымные заводы, а на месте прошлых гигантов социализма появятся симпатичные фабричные районы, где в цехах разместятся кафе, ярмарки, рестораны и прочая комфортабельная утварь.
Аэропорт вернет себе славу семидесятых, когда летали не только по городам миллионникам и столицам союзных республик, но даже до собачей конуры в совхозе имени Ленина, а на площадь Революции и Алое поле вернутся круглые фонтаны.