В предыдущей части
- Господи, ты боже мой! Он во всём этом участвовал! Он продал Юки из-за денег! – ахнула поражённая Аой.
Вот он, страшный секрет семьи Оматцу! Акира не убивал Юки, её кровь была на руках знахаря, её деда.
По деревне прокатился набат деревенского колокола – людей поднимали на истребление волков. С дубинами, мотыгами и вилами, неся горящие факелы, люди шли в лес, чтобы «истребить всех зверей, погубивших их доброго господина и его беременную невесту».
Первым на пути попался новенький храм, построенный ими для Уосэ Камуи, Белого Воющего Бога. И они в ярости подожгли его: получай, раз дозволил своим слугам сотворить подобное!
Храм занялся огнём весело и быстро, словно сухой порох и огонь сразу перекинулся на лес.
- Люди сожгли твой храм…
- Я же говорил, они не постоянны, – безразлично пожал плечами Акира - Селяне убивали волков, жгли лес, выгоняя из него затаившихся хищников. Чтобы никто не мог уйти от их «праведного» гнева, вводя меня в ещё большую ярость. Те четверо… Они совершили ошибку, оставшись. И я нашёл их. Убийц всегда тянет на место преступления, так ведь говорится?
Они решили лично удостовериться, что тела убитых ими возлюбленных и преданных им охранников, дотла сгорят в лесном пожаре, чтобы невозможно было понять, что погибли они отнюдь не от волчьих зубов.
Аой будто заворожённая смотрела, как пылающее огнём божество одного за другим настигает убийц Юки и разрывает их на части.
- Смотри. Знаешь что это? – сказал Акира, отвлекая её от страшного зрелища, и поднял с земли маску белого волка.
По ней густо стекала кровь убитой Юки.
- Маска. Из тех, что продаются в этой деревне, – механически произнесла Аой.
- Маска. Но не та. Эту Юки купила в одном далёком городке и везла её, чтобы подарить мне на празднике. Наверное, она хотела этим сказать мне, что есть и другие места, где меня знали…
- А как удалось знахарю усмирить тебя? – спросила Аой.
- Никак. Я сам пришёл к нему. До самого утра я бродил по бывшему мне домом этому лесу, то здесь, то там натыкаясь на кучи убитых волчьих тел. Боль от смерти Юки огнём сжигала меня изнутри. Да, я уничтожил её убийц, но их кровь не смогла потушить во мне это пламя. И вид людских бесчинств в моём лесу заставлял разгораться это пламя ещё сильнее. Я испугался, что превращаюсь в злобного огненного духа и могу уничтожить всю деревню и её жителей вместе с дедом Юки и её ребёнком.
Утром, истерзанный этой болью, я пришёл к его дому и попросил наложить на меня заклятие, позволяющее мне забыть о её смерти. Я хотел помнить её живой и весёлой, будто она уехала, вышла замуж и счастлива где-то далеко-далеко…
Знахарь согласился. Сказал, что есть у него одно старинное заклинание, но для этого ему нужно моё полное согласие на всё, что он будет делать…
- Он обманул тебя… - произнесла Аой, видя, как старик использует вместо одного заклятия три.
Свет исчез. Лишь бескрайняя пустая тьма окружала их. А посреди этого великого Ничто, свернувшись клубком, снедаемый внутренним пламенем боли и страдания лежит белый волк.
«Старик обманул его и не смог заглушить его страдания. Боль мучила его все эти годы… Как он только не сошёл с ума?» - поразилась Аой.
«Извини… Извини?.. Извини!.. Извини…»
- Что это за голоса? – спросила Аой.
- Это голоса многих поколений членов семьи Оматцу, имевших доступ к сосуду, – ответил Акира.
- То есть, они все об этом знали?!
- Выходит, что да.
Акира взял обеими руками окровавленную маску, поднёс её к своему лицу и посмотрел на Аой через прорези для глаз.
- Но старик не единственный здесь обманщик? Так ведь, лисёнок?
«Когда он…» - Аой взглянула на свою руку, она была так поглощена разгадыванием тайны семьи Оматцу, что не заметила, когда он перестал держать её ладонь.
В какой момент они пересекли преграды в его сознании, и он всё вспомнил? И как ему удалось взять в руки вещь из своих воспоминаний? Как он сделал это?
- Пожалуй, больше ничего интересного мы не увидим. Пора возвращаться, – холодно произнесла Аой, стараясь скрыть своё волнение.
Акира рассмеялся и опустил руки с маской, которая тут же исчезла. Он отступил назад и исчез в темноте.
- Откуда такая уверенность, что мы до сих пор в моём сознании? Присмотрись хорошенько. Что ты видишь, глупый маленький лисёнок? Ты узнаёшь это место? – прозвучал его голос ниоткуда.
Аой стало трудно дышать, сердце бешено заколотилось в груди, узнавая это место, это могло быть только оно…
Глава 1
- Жил-был один маленький глупый лисёнок. А глупым был потому, что однажды решил уйти из своей большой семьи и пойти в услужение в другую, человеческую семью Оматцу. Лисёнок был не такой, как другие лисы. И те очень жестоко издевались над ним и мучили его. Очень часто эти лисы закрывали лисёнка в большой бочке из-под солений на всю ночь, а бывало и на несколько дней, – звучал в темноте голос Акиры – Так что же ты скрываешь, лисёнок?
Ладони Аой ощупывали пространство вокруг себя, стремясь найти выход, но каждый раз наталкивались на шероховатую деревянную преграду.
«Это она, та самая бочка…»
- Если мы в моём сознании, то ты уже знаешь ответ. А если знаешь, то зачем тогда спрашиваешь?
- Да, знаю. Просто я хочу, чтобы правда была сказана не мне, а ей.
Маленький огонёк появился в кромешной тьме и начал расти, словно приближаясь издалека, и постепенно формируясь в человеческую фигуру. Это была Василиса.
- Аой! – строго произнесла она, - Аой, успокойся!
На глаза кицунэ навернулись слёзы - прости меня, прости!
- Акира! – продолжила Василиса, глядя в пустоту, - Мы с Аой помогли тебе. Зачем ты так не хорошо поступаешь?!
- Контракт хевал нарушен ложью, – возразил его спокойный голос из темноты, - Но пока мы здесь, он продолжает действовать. И у кицунэ есть шанс всё исправить. Можете считать это моей благодарностью.
Лоб Аой коснулся ног своей маленькой госпожи:
- Прости меня! Прости… Прости…
Василиса устало потёрла пальцами переносицу.
- Боже мой, какая глупость… Неужели вы оба думаете, будто я не знаю этого? Я давно уже обо всём догадалась. Я же не настолько маленькая и бестолковая!
- Госпожа…
- Прекрати меня так называть! Я тебе друг, а не хозяйка, – Василиса заглянула в глаза кицунэ и, протянув свою маленькую ручку, улыбнулась – Вставай. Идём домой, Аой? Открой глаза!
* * *
- Открой лаза, открой глаза… – снова настойчивым шёпотом прозвучал голос Василисы.
Аой подчинилась и сразу же наткнулась взглядом на сидящего напротив и нахально скалящегося Акиру.
Они по-прежнему находились на веранде. Свечи вокруг пентаграмм уже почти догорели. Сколько времени они отсутствовали? Небо начинало понемногу светлеть.
- Убила бы тебя, если б могла! – зло прошипела Аой Акире.
- Не убила бы, - весело фыркнул Акира, - даже если и могла бы. Потому что это бы расстроило Василису.
- Не ссорьтесь… - зевая, пробормотала девочка, сидя на коленях у кицунэ и сонно потирая глаза, - Акира, ты теперь уйдёшь?
Он посмотрел на уснувшую за столом Настю, подложившую под голову своё готовое платье и мирно посапывающую во сне.
- Нет, теперь точно не уйду. – ответил Акира Василисе, - Но пусть всё останется в секрете, хорошо?
Аой взяла на руки засыпающую девочку и встала, собираясь отнести её в комнату.
- Надеюсь, и нашу маленькую тайну ты тоже сохранишь? – тихо произнесла она и пристально посмотрела на Акиру.
- Конечно, - усмехнувшись, пожал плечами он, - можешь не волноваться.
Лисица недоверчиво дёрнула хвостом и удалилась в дом, бережно неся уже посапывающую Василису.
Акира подошёл к испуганно напыжившемуся домовому и пристально посмотрел ему в глаза.
- Ну, что? Не удалась твоя затея с временным контрактом? Ладно, успокойся, старый. Наша история теперь только начинается. – немного помедлив, он погладил его по спине, как обыкновенного кота, приглаживая вздыбленную шерсть, - Поздно переживать.
Кот таращился на божество, не смея произнести не слова – это был больше не тот потерянный слабый бог. Заклятие пало и древнее божество вернуло себе и память и силу. Чего теперь от него можно было ждать, Кот не знал.
Акира подошёл к Насте и нежно погладил её по волосам, поправляя выбившиеся прядки. Как он раньше не замечал, что аура девушки так вся и сияет от заключённой в её теле Силы? Внутри него возникло острое желание немедленно поглотить, забрать себе её всю, опустошить до последней капли этот хрупкий человеческий сосуд.
Акира медленно выдохнул, стараясь взять себя в руки и борясь с сиюминутным порывом: этого делать было нельзя. По крайней мере, не сейчас. Нужно сначала понять, что это такое.
- Нет, теперь я точно не уйду. – снова произнёс он, вспомнив вопрос Василисы.
Он осторожно, стараясь не разбудить, взял девушку на руки. Настя мёртвой хваткой вцепилась в сшитое платье, крепко прижала его к себе и, блаженно улыбалась во сне, уткнулась носом Акире в грудь, снова засопела.
- Ты – моё сокровище… - хищно оскалился он и поцеловал девушку в лоб, - И я не собираюсь отдавать тебя никому. Теперь ты принадлежишь мне.
Бережно прижимая Настю к себе, он осторожно понёс её в дом.
Настороженно наблюдающий за ним Кот, спрыгнул на пол и подошёл к брошенным догорающим свечам вокруг нарисованных пентаграмм.
- Даже страшно представить, что теперь будет… - пробормотал домовой и задул свечу.
В тот же миг все остальные свечи тоже погасли и исчезли вместе с магическими символами, словно их и не было.
Акира занёс девушку в её спальню и положил на кровать. Оказавшись на своей мягкой постели, до конца не проснувшись, Настя принялась стягивать с себя жаркие бриджи и майку. Аппетитные изгибы её тела разбудили в нём желание другого рода.
«Пожалуй, я, и правда слишком долго был заключённым в сосуд.» - мысленно хмыкнул он и, отвернувшись от соблазнительного зрелища, вышел и прикрыл за собой дверь её комнаты.
* * *
Настю разбудили громкий шум и крики Василисы в коридоре. Спросонья не понимая, что там такое творится, девушка опрометью кинулась к двери своей спальни и рывком распахнула её настежь. И тут же замерла, пытаясь осознать увиденное.
По коридору между спален, словно дрессированный цирковой пони, скакал… деревянный стул. Держась за спинку, верхом на нём восседала Василиса и громко вопила:
- Впер-р-рёд! Эге-гей! Посторонись!
Сзади, обнимая девочку за талию, сидела «маленькая» Аой и задорно смеялась.
Стул доскакал до двери бабушкиной спальни, встал на дыбы и замолотил в воздухе своими ножками, будто бы и взаправду был конём. Девочки запищали от восторга и напускного страха. Их «пони» развернулся, опустился на все свои четыре резные деревянные ножки, и громко бухая ими об пол, поскакал в обратную сторону.
- Эге-гей! Поберегись! – снова завопила Василиса.
- Василиса! Нельзя играть с магией! – сердито воскликнула Настя.
- Да глупости! – произнёс давящийся от смеха Акира, наблюдавший за ними в дверях своей спальни, - Кто это сказал, что нельзя? Смотри, как весело! Может, тоже прокатимся?
Стул доскакал до противоположной стены, снова встал на дыбы, молотя в воздухе своими ножками, развернулся и поскакал обратно.
- Нельзя, потому что магия – это не игрушка. – строго сказала Настя ему.
- А-а-а, ясно. – ухмыльнулся ей Акира, - Только вот, читать Василисе лекцию о её обращении с магией и не достойном поведении, лучше всё-таки одетой.
Настя посмотрела на себя и поняла, что стоит в одном нижнем белье. Спросонья она так рванула узнавать, что стряслось, что ничего на себя даже не накинула. Охнув, девушка с громким хлопком закрыла дверь в свою спальню.
- Хам! – невольно вырвалось у неё – Нахал!
- Не правда! Я не хамил! – весело прокричал Акира из коридора, - И если хочешь, в доказательство своих самых лучших побуждений, я помогу тебе одеться?
- Даже не вздумай! – крикнула ему Настя, спешно натягивая на себя новое платье.
- Эге-гей! Посторонись! – провопила Василиса и стул-«пони» прогрохотал мимо Настиной спальни.
- Что говоришь? Я могу войти? – прокричал Акира, притворяясь, будто не расслышал.
Настя мигом заправила свою постель и открыла дверь в свою комнату как раз в тот самый момент, когда Акира уже взялся за дверную ручку.
- Я же сказала – не вздумай! – процедила она, протискиваясь мимо него и вставая на пути у несущегося на неё стула:
- Стоп!
Стул снова встал на дыбы и резко остановился.
- Так, «коня» в стойло, кавалеристам – чистить зубы и умываться! – строго сказала она, посмотрев на сестру.
- У-у-у… - расстроенно протянула та, - Ну ладно, мы потом во дворе поиграем…
- Никакой магии во дворе! – испуганно воскликнула Настя, - Представляешь, что будет, если вдруг кто-то увидит?!
- Ну вот… В доме нельзя, во дворе нельзя… А где можно-то? – обиженно надулась Василиса.
Настя открыла было рот, чтобы ответить, но тут же захлопнула обратно, внезапно осознав, что получается – нигде.
- Да ладно, - примирительно сказала Аой, - Я поставила зеркальный щит на дом и весь двор. Никто ничего не увидит, хоть на метле летай. И зайти без спроса тоже не смогут.
Василиса посмотрела на Аой горящими от восторга глазами:
- А что, на метле летать можно?! Правда?! Прямо как в книге?!
Аой постаралась украдкой от Насти незаметно кивнуть ей. Настя вздохнула, закатив глаза – вот что с ними поделаешь?!
- Хорошо, раз никто не увидит, то во дворе можно. – сдалась она и с укоризной посмотрела на Аой, добавила – Только высоко не летайте!
- Ур-ра! – счастливая Василиса радостно спрыгнула со своего «пони», захлопала в ладоши и помчалась по лестнице вниз.
- Василиса! Зубы чистить сначала! – крикнула вдогонку ей Настя.
- Может не стоит ограничивать её упражнения в магии? – спросил Акира.
- А ты бы портки-то надел, наконец? – ядовито перекривляла его интонацию Настя, указывать ещё ей будет, как за сестрой приглядывать.
Акира быстро глянул вниз и скрылся в своей комнате.
- Ты права, бельишко не очень. Без него я более хорош собой. Не желаешь взглянуть поближе? – насмешливо крикнул он оттуда.
- Обойдёшься! - Настя сердито показала язык в закрытую дверь и направилась к брошенному хозяйкой «скакуну», собираясь поставить его на место, в комнату младшей сестры.
Но он вдруг качнулся, повернулся, и высоко поднимая свои деревянные ножки, словно конь на параде, бодро зашагал в её комнату сам.
Настя от неожиданности шарахнулась в сторону:
- Тьфу-ты! Напугал!
И тут же рассмеялась над собой, представив, как глупо выглядит со стороны.
Глава 2
Настя подоила Бурёнушку и отворила калитку, ведущую со скотника в узкую улочку. Корова вышла со двора, плавно покачивая сытыми боками и лениво отгоняя хвостом пока ещё сонных мух, пошла на призывный свист пастуха, собирающего деревенских коров в стадо.
Девушка взяла ведро с парным молоком и направилась с ним на кухню, где за столом её уже ожидал Акира. Заняв своё привычное место, облокотившись о стол и подперев ладонями голову, он наблюдал, как она процедила молоко, отлила немного в кувшин и убрала его в холодильник.
На улице невдалеке где-то отрывисто и раздражающе лаяла собака.
«Он очень изменился. От него так и веет силой и каким-то… могуществом?» - подумала Настя, замечая, что Акира сегодня весьма задумчив. Но стараясь скрыть это под маской хорошего настроения, что-то мурлычет себе под нос и качает в такт ногой.
От него прежнего не осталось и следа.
- Тебе удалось восстановить память? – осторожно спросила она.
- Угу. – ответил он, продолжая качать ногой.
- А заклятие… - продолжила было расспрос Настя, но её прервали, словно ураган ворвавшиеся на кухню с мокрыми умытыми мордашками Аой и Василиса.
Настя вздохнула и взялась за полотенце.
- Он никого не убивал! – громко сказала Васёна, когда сестра принялась вытирать ей лицо, - Он даже спас ребёнка Юки!
Настя задумалась.
- Ну, так может, если об этом рассказать бабушке и госпоже Хаттори, то они не станут его убивать и оставят в покое?
- Не знаю как насчёт вашей бабушки, но Хаттори в курсе этой истории. – сказала Аой, вытираясь другим концом полотенца, выдернув его из рук Насти.
- Но ты ведь теперь можешь уйти, чтобы они тебя не нашли? – спросила девушка, обеспокоенно посмотрев на Акиру.
- Нет, не могу. – ответил тот и бросил быстрый предостерегающий взгляд на кицунэ, - Заклятие-то ещё не снято.
«Ясно. Значит, ещё не снято…» - расстроенно подумала Настя.
С улицы продолжал доноситься раздражающий лай собаки.
- По-моему, возле нашего дома лает. – попыталась перевести тему Аой, сердито зыркнув на Акиру в ответ.
- Пойду, посмотрю. – сказала Настя, - Может чья-то выбежала и двор перепутала, домой просится.
Она вышла во двор, открыла калитку и выглянула на улицу. Большой чёрный вислоухий пёс сидел напротив их ворот и отрывисто лаял. Увидев Настю, он что-то поднял с земли, подбежал и положил это перед ней. Снова сел и гавкнул. Перед девушкой на земле лежал старый потёртый лапоть.
- Хм! Да это же канем! – произнёс появившийся ниоткуда Кот, глядя на пса, - И кто же это к нам в гости пожаловал?
Из лаптя появился невысокий седовласый мужичок с длинной клиновидной бородой и в штопаной рубахе. Ногами он оставался в лапте, всего на полметра возвышаясь над ним.
- Не гневайся, хозяин-барин Митрошенька, - поклонился он в пояс, - не стал бы я тебя беспокоить попусту! Надобно бы мне видеть старую хозяйку: большая беда приключилась у нас!
- Митрошенька?! – насмешливо фыркнул Коту Акира, выглядывающий из калитки поверх Настиной головы.
Немного оттеснив Настю в сторону, в калитку своими мордашками протиснулись Аой с Василисой и засверкали любопытными глазами. Кот оглянулся на Акиру и раздражённо дёрнул хвостом.
- Нет Пелагеи Фёдоровны! Когда будет, не знаем. Справляйтесь сами с вашими проблемами! – сердито сказал он мужичку, давая понять, что ему здесь не рады.
- Ой-ёй-ёй! – завыл тот, закрывая ладошками лицо, - Что же теперь делать-то?! Ой, беда-беда!
- А что случилось-то? – спросила Василиса, - Вы, дедушка, кто?
- Я, младшая хозяйка, соседский домовой. – перестал причитать мужичок и опять поклонился в пояс, - Беда в моём доме случилась: у моей хозяйки ребёночка украли!
- Как украли?! – ошарашенно воскликнула Настя, - Так надо же срочно в полицию обращаться!
- Никак нельзя обращаться, средняя хозяйка. Его ведь не просто украли, его ведь подменили! Подменыш этот точь-в-точь как хозяйкин ребёночек, не отличишь!
- Ну, так может его и не подменял никто? – с сомнением спросила Настя.
Домовой снисходительно посмотрел на неё:
- Это он для обычных людей нормальный ребёнок. Только видящее око увидит, что это не младенец вовсе.
«Ты тоже не всё видишь, старый. - мысленно фыркнул Акира, подмечая, что соседская нечисть не замечает исходящего от Насти сияния, - Видимо, слабого щита знахарки вполне достаточно для простой нежити. Но это ведь только пока, есть же демоны и посильнее.»
- Ну, так может, мы с Аой сходим и посмотрим что у вас там такое? – предложила Василиса.
- Ой, как это было бы хорошо, младшая хозяйка! – слащаво произнёс мужичок, всплеснув ручками, - О твоих способностях даже я уже наслышан! Что ты гораздо сильнее, чем старшая хозяйка!
- Всем сидеть дома! – неожиданно приказным тоном рявкнул Акира и, глядя на испуганно уставившихся на него Настю и Василису, уже спокойнее пояснил – Сначала молоко сдать нужно, а потом уже думать будем. Машина, наверное, уже приехала.
Мужичок-домовой снова принялся кланяться:
- Благодарю тебя! Буду ждать вас с нетерпением! – и исчез в лапте.
Чёрный пёс, канем, сверкая красными глазами, взял его в зубы и медленно потрусил по улице прочь от калитки.
- Вот Аой! Это будет наше с тобой первое дело! – восторженно сказала Василиса.
- Нет! – одновременно хором воскликнули Настя с Акирой.
Девочка замерла, удивлённо таращась на них.
- Но там же ребёночек… нужно помочь… - её губы задрожали.
Настя беспомощно посмотрела на Акиру, ища у него поддержки: его-то сестра точно послушается, чтобы тот ни сказал.
- Никто и не против того, чтобы помочь. – как можно мягче произнёс Акира, - Но это будет общее дело, ясно? Потребуется участие нас всех. Мы же вместе, так?
Василиса закивала, с жадностью внимая каждому его слову.
- Чтобы взяться за это дело, нужно побыстрее закончить хозяйственные дела, так? – продолжал он, и девочка снова кивнула, соглашаясь с ним, - Пока мы с Котом сходим и сдадим молоко, вы с Настей приготовите завтрак. А то, какие же из нас работники на пустой желудок? Тут силы нужны. – заметив, что Настя собирается ему что-то возразить, Акира наклонился и еле слышно прошептал ей на ухо:
- Присмотри за ними, пока меня не будет, займи чем-нибудь этих непосед.
- Ну, что ж, - сказала Настя, - тогда и завтрак нужно быстрее приготовить. А раз так, то мне потребуется помощь.
- Я! Я буду помогать! – радостно воскликнула Василиса и вприпрыжку помчалась на кухню.
- Спасибо. – с благодарностью сказала Настя Акире, - Точно один управишься? А то неловко как-то получается…
Она с теплотой смотрела на него и сияние, исходящее от неё, усилилось. Желание немедленно поглотить эту силу до последней капли снова стало сводить Акиру с ума.
- Точно управлюсь. – буркнул он, отворачиваясь и стараясь взять себя в руки, - Побудь дома с сестрой. Желательно не выходите никуда со двора, оставайтесь под щитом, который поставила Аой.
Акира вошёл в дом и взял бидоны с молоком.
- Ничего, я быстро вернусь. – он огляделся в поисках домового, - Кот!
- Да иду я, иду… - пробурчал тот, послушно засеменив следом за ним.
* * *
- Как давно вы скрываете её?
Опустевшая деревенская улочка после убытия машины с молокозавода была отличным местом, чтобы поговорить без лишних свидетелей.
- С самого рождения. – нехотя ответил домовой с безысходностью глядя на божество: отпираться было бессмысленно.
- Это же как… - Акира задумчиво потёр себе переносицу, подбирая слова.
- Это как хранить в доме ядерную боеголовку и надеяться, что она не рванёт.
- Интересно сказано. – усмехнулся Акира над сравнением Кота, - Кому вообще в голову пришла такая бредовая мысль?!
- Её матери, Марине. – сказал Кот со вздохом, - Можно сказать, что это её последняя воля.
- Это по её просьбе старик поворачивал время вспять?
Домовой кивнул:
- Первый раз он повернул по своей воле, когда Марина умерла. А второй раз да, по её просьбе.
- Потому что девчонка умерла?
- Отчасти. Потому что сила вырвалась наружу и тогда она умерла. Эта сила и душа Насти неделимо связаны друг с другом. Когда эта мощная энергия покинула её тело, мир стал рушиться вокруг.
- И что? Старик спокойно снова повернул время вспять, зная, что его дочь погибнет?
- Нет, конечно. Несколько дней они, объединив свои силы, лихорадочно искали тот вариант развития событий, в котором и Марина остаётся жива и сила скрытая внутри Насти никогда не выйдет наружу, чтобы разрушить этот мир.
Как сейчас помню, законы Бытия переставали действовать один за другим, Вселенная сыпалась, как карточный домик, а они всё перебирали цепочки событий и последовательностей, открывали окна в будущее, искали спасения…
Пока внезапно Марина не произнесла только одно слово: «Нашла». – домовой судорожно вздохнул, пытаясь проглотить комок в горле от горьких воспоминаний, - Она сказала это с таким лицом… я сразу понял: всё, это конец… Если кому-то суждено умереть, тот умрёт.
«Точно так же сказал леший тогда в лесу.» - подумал Акира, а вслух спросил:
- Ты видел ту последовательность, которую она нашла?
- К сожалению, нет. Повторюсь, мир вокруг рушился, и я был «якорем», удерживающим их двоих на маленьком клочке Бытия. – Кот снова вздохнул, - Ты теперь поглотишь Настю?
- Чтобы эта сила разорвала и меня вместе со всей Вселенной? – насмешливо фыркнул Акира, - Я конечно достаточно древнее божество, но из ума ещё пока не выжил! Хотя, признаю, этот свет притягивает меня к ней как мотылька и рождает подобное желание, но… нет, пока нет.
«Пока я не пойму, как можно это сделать».
- Тогда что? Убьёшь её, пока сила снова не вырвалась на свободу? – домовой устало посмотрел на него.
Акира задумался. Раньше бы он так и поступил. В конце концов, это была самая здравая мысль, когда на кону стоит существование всего мира.
Тем более, что может быть проще? Зайти к Насте в спальную ночью, когда она крепко спит, устало раскинувшись на своей кровати. Неслышно подойти, сжать обеими руками её нежную хрупкую шею и… От этой мысли его передёрнуло – не в его правилах было убивать молоденьких девушек. Да и к тому же, почему он должен отказываться от этой силы, если Мироздание подкинуло ему столь щедрый подарок?
- Нет. - ответил он Коту.
«Однако, что-то я и правда раскис. Наверное, слишком долго провёл в человеческом теле. Или это остаточная энергетическая «грязь» от заклятий на меня так действует… Нужно повременить со всем этим, пока я полностью не восстановился. К тому же, сначала нужно выяснить, что в этих краях понадобилось этому, как его… Мороку. Уж не Настя ли его цель?»
- Что ты знаешь о Мороке?
- Морок здесь появился?! – поражённо воскликнул Кот, - Плохо! Это очень плохо!
- Лютичи меня уже просветили, что это точно не повод для веселья. Я хочу узнать, что ты о нём знаешь.
- Это древнее божество из славянского пантеона. Достаточно силён, но другие боги относились к нему всегда с некоторым пренебрежением, если верить легендам. Алчен, злобен, с огромным комплексом неполноценности и очень жаждет власти. Его скорее можно было бы отнести к высшим демонам, чем к богам. – домовой посмотрел на Акиру и с надеждой в голосе спросил – Он здесь из-за тебя? Вы что, знакомы?
- Расстрою тебя мой друг, но нет, мы с ним даже и близко не знакомы. Похоже, я знаю, что он здесь ищет… Плохо то, что у него нет тела, и он может быть где угодно и в ком угодно. Эх, заманить бы его в Божественные Чертоги, чтобы его форма восстановилась! – Акира задумчиво потёр подбородок, - Нужно поставить на Настю свою Божественную Печать… Пошли домой, шерстяной, пока эта глупая девчонка опять не влезла куда-нибудь по самую макушку. Думается мне, что подмена ребёнка – это дело рук Морока.
Акира взял пустые бидоны из-под молока, но Кот решительно перегородил ему дорогу:
- Нет, постой! Я хочу точно знать, собираешься ли ты убить Настю?
- Я же сказал, что нет. Но в будущем – вполне возможно. Глупо сидеть возле неё и надеяться на лучшее. Рано или поздно она станет причиной конца этого мира. Нужно… э-э-э… - задумчиво протянул он, - что там делают с боеголовками? Разбирают?
- Обезвреживают.
- Точно. Нужно обезвредить эту «боеголовку», пока она не разнесла этот мир к чертям собачьим.
- Я хочу тебя предупредить, - ледяным тоном произнёс Кот, - что буду защищать Настю до последнего вздоха. Если решишь убить её, то убей сначала меня.
- Что, дело чести? – понимающе кивнул Акира.
- Называй, как хочешь: дело чести или исполнение последней воли моей хозяйки. Но знай, я сделаю это.
- Ну что ж, очень благородно было с твоей стороны предупредить меня. – оценил поступок Кота бог, - В таком случае, я сам брошу тебе вызов, когда решу сделать это.
Кот благодарно поклонился.
- Идём домой, пока эта троица не натворила чего-нибудь. – весело фыркнул Акира, зашагав по улице.
«Не сейчас, мохнатый, не сейчас. Спи спокойно, сначала я попытаюсь найти способ поглотить эту силу, а уж потом убью девчонку, если ничего не получится.»
Дом их встретил густым ароматом жареных пирожков. Настя с Василисой расположились за кухонным столом и, рассыпав по нему муку, колдовали с тестом: лепили из него лепёшечки, начиняли и формировали их в «кулёчки». Аой, приняв свою «взрослую» форму, обжаривала пирожки в масле до приобретения ими золотистой корочки.
- Вы уже вернулись? Чуть-чуть мы не успели. Но уже почти всё, скоро будем завтракать. – сказала Настя, кладя на разделочную доску последний слепленный пирожок.
- Тебе привет от Алёны. – сказал Акира, поставив бидоны и облокачиваясь на дверной косяк.
- Да? Спасибо. Что-то она в последние дни не заходит, видимо много дел накопилось после фестиваля… Можешь бидоны перенести в ванную? Я их там сразу помою, чтобы не засохли. – Настя начисто вытерла стол от оставшейся муки, - А ты, кнопка, пошли опять умываться! – она нажала пальцем на перепачканный нос Василисы.
Акира воспользовался моментом и подошёл к Насте:
- Подожди, у тебя тоже вот здесь… - сделав вид, что вытирает несуществующую грязь, он быстро начертил большим пальцем на её лбу знак своей Божественной Печати.
Знак вспыхнул голубоватым огнём и исчез. Вместе с ним стало невидимым и золотистое свечение, исходившее от неё. Вот так. Теперь она ничем не отличалась от простых смертных.
- Что там? – удивлённо распахнула на него глаза девушка.
- Уже ничего. – улыбнулся он ей.
- Странный ты какой-то… - недоумённо пробормотала Настя, потирая свой лоб и краснея.
- Тебе кажется. – снова улыбнулся Акира, подхватил бидоны и, весело насвистывая, понёс их в ванную.
Василиса схватила замешкавшуюся сестру за руку и потянула вслед за ним.
- Давай уже быстрее! Умываемся, завтракаем и идём! – нетерпеливо воскликнула она.
Настя вздохнула и подчинилась. Мысль о том, что сестра слишком рано начала постигать ведовскую науку не давала ей покоя. Но это судьба Василисы, тут уже ничего не попишешь. Когда-нибудь это всё равно бы произошло и тут нужно просто смириться.
Глава 3
Завтракать их необычное семейство привычно устроилось на веранде. За маленьким кухонным столом им было уже тесно, в гостиной душно, а здесь Кот любезно организовал овальный дубовый стол с широкими деревянными стульями.
Теперь каждый мог спокойно наслаждаться едой, не боясь нечаянно ткнуть локтем соседа в бок. Сам домовой приготовил себе высокий стул с резными ножками и не высокой спинкой. Приняв свой естественный вид, он, наверное, впервые в жизни сел вместе со всеми за стол, покинув своё традиционное место на сундуке в кухне и не боясь быть увиденным – щит Аой надёжно скрывал дом и двор от посторонних глаз. И даже если бы кто-нибудь ради любопытства заглянул бы через забор во двор, то кроме пустой веранды ничего не увидел.
- Многовато нас, я думаю, для посещения того дома. – сказала Аой, наливая всем в чашки по-японски традиционно заваренный чай.
Лиса по-прежнему отказывалась воспринимать чай из «мусорных пакетиков», как она его называла.
- И ещё эти вопросы: Кто вы? Что вам надо? – согласно кивнул Акира.
- Можно пройти по Сумеречному миру. – произнёс Кот, набивая рот очередным пирожком, - Никто нас не увидит, там нет людей. И если ребёнок и правда подменен, то мы сразу поймём это.
- Как это – нет людей? – оживилась Василиса, - И деревни нет? А кто есть?
- Деревня есть. А людей и животных там нет – это жители Яви, так называется этот мир. Зато есть нежить и нечисть - это жители Сумеречного мира, но они могут переходить и сюда. Вот Акира, к примеру, бог. Он может переходить из Яви в Сумеречный мир и Божественные Чертоги – это высший светлый мир.
- И в Тёмный нижний мир. – добавила Аой.
- Ненадолго, но да. – согласился Кот, - А ещё есть мир За Гранью. Туда уходят души после смерти. В этот мир никому другому хода нет. – он посмотрел на Акиру, - Кроме богов, конечно.
Тот согласно кивнул:
- Но тоже крайне ограниченно по времени и расстоянию. Этот мир никому не подвластен.
- Так, всё! Я доела! – сказала девочка, вытирая лицо и руки салфеткой, - Спасибо большое. Ну что, идём?
- Василиса! – укоризненно произнесла Настя, - Нужно сначала убрать со стола и помыть посуду!
- Да ладно, оставьте это! Один раз так и быть, подсоблю. В честь первого посещения Василисы Сумеречного мира, так сказать. – Кот щёлкнул пальцами, и вся посуда со стола исчезла.
«Стоит, скорее всего, уже помытая в шкафчике.» - поняла Настя.
- А как мы туда попадём? – восторженно спросила девочка в предвкушении предстоящего приключения.
- Сейчас увидишь. – сказал домовой, подошёл к калитке, открыл дверь, и приглашающим жестом указал на улицу, - Всё, готово. Проход открыт. Прошу всех на выход.
Снаружи их встретила привычная деревенская улочка. Только вместо яркого солнца всё небо застилали плотные свинцовые тучи и вокруг все цвета словно щедро приправили серым цветом: серо-зелёные деревья, серо-бурая земля под ногами.
- Какая тишина… - тихо произнесла Настя, словно и сама боялась её нарушить.
Не лаяли деревенские псы, не пели птицы, куры не рылись в земле возле своих дворов, не звенели колодезные цепи и даже листья не шелестели на ветру. Деревня казалась вымершей.
- Ну что ж, идём. – сказал домовой и зашагал по улице в своём естественном виде: здесь ему не было нужды скрываться, притворяясь котом.
Все послушно зашагали следом. Василиса робко жалась к Насте, от былого веселья не осталось и следа. Она испуганно смотрела на тени, мелькающие между кустов и за заборами угрюмых домов, прислушиваясь к тихому невнятному бормотанию, доносившемуся со всех сторон.
- Настя, что это? Мне страшно…
- Не обращайте на них внимания. – бросил через плечо домовой, - Это шептуны. Крайне слабая и безобидная нежить. Питаются сильными человеческими эмоциями: страхом, печалью, тревогой. А поглотив их, начинают шептать то, о чём думал человек, испытывая эту эмоцию. Ночью, когда становится жутко и кажется, что тени сгущаются по углам – это и есть шептуны. Они проникают в дом, привлечённые детскими страхами… У-у-у… - страшным голосом завыл он.
- Кот! Хватит! Не пугай её! – сердито сказала Настя.
И словно в подтверждение его слов, рядом в кустах появился тёмный силуэт и забормотал:
- Настя?.. Что это?.. Мне страшно… страшно… Что это?..
- Ну вот, - махнул на него Кот, - Этот уже поглотил твой страх, Василиса. Теперь пойдёт за нами.
- Старайся сдерживать свои эмоции. – успокаивающе произнесла Аой, - Не бойся. С нами тебе ничего не грозит. Я всегда защищу тебя.
Василиса обернулась и поёжилась: бесформенный шептун следовал за ними, раскачиваясь из стороны в сторону, и продолжал бормотать.
- Как же я могу сдерживать эмоции, если я их чувствую?! Я ничего не могу с собой поделать, этот мир жуткий!
- Жутко… Страшно… Боюсь… Боюсь… - забормотал шептун громче, чем привлёк внимание других теней.
Аой зажгла в ладони голубой лисий огонь и метнула его в землю перед преследовавшей их нежитью. Огонь зашипел и взорвался, останавливая шептуна. Кицунэ провела рукой по волосам девочки, накладывая на неё зеркальный щит.
- Вот так. Теперь они тебя не побеспокоят. – успокаивающе произнесла она и улыбнулась.
Настя оглянулась. Шептун нерешительно постоял на месте, покачался из стороны в сторону и исчез в ближайших зарослях, потеряв к ним всякий интерес.
От этого места у неё и самой мурашки бежали по спине.
- Почему ты его не уничтожила? – спросила Василиса.
- Зачем? – ответила Аой, - Они очень безобидные. Просто сильно приставучие и пугающие. К тому же, шептуны очень полезные: их используют маги-поисковики, чтобы найти пропавших людей.
- Вот как? – удивилась девочка.
- Шептуны медлительны, и любят собираться толпами. Вот по ним, как по следам на мокром песке, маги и находят пропавших. – пояснила Аой.
- Тогда и правда, хорошо, что ты его не убила.
- Почти пришли. – сказал Кот, когда они свернули в очередной переулок.
Калитка одного из серых и угрюмых дворов была открыта, и в ней ожидающе топтался знакомый мужичок-домовой.
- Даже в Сумеречном мире домовые не могут покидать своих хозяйств. – тихо сказал Домовой Василисе поучительным тоном, - Для этого мы используем канемов - это чёрные псы, ты такого уже видела. И шуни – это красноглазый ворон. Хорошие доставщики сообщений, кстати. Получателя найдут, где бы он ни был и конфиденциальность гарантирована. Полезная нечисть, в общем.
- Приветствую вас! – поклонился мужичок, когда они подошли ближе, - Я так и думал, что вы пойдёте через Сумеречный мир. Заждался уже.
- Ладно. Давай без лишних церемоний. – недовольно пробурчал Кот, - Показывай своего подкидыша.
- Подменыша. И он не мой. – произнёс мужичок, но наткнувшись на сердитый взгляд Кота, залебезил и заискивающе закивал, - Конечно-конечно. Пойдёмте. – и повёл гостей через унылый серый двор к дому.
Вокруг дома было неисчислимое множество шептунов. Они раскачивались на месте и тихо бормотали горестные мысли хозяев этого дома:
- Устала… плачет… почему он постоянно плачет?.. устала… не могу больше… это она виновата – не может успокоить мальца… устаю на работе… жить так невозможно… ему всё равно… не хочет помогать с ребёнком… устал… не могу больше…
- Это что ещё такое?! – гневно воскликнул Кот.
- Ну так это, шептуны. – ответил мужичок.
- Вижу, не слепой! Я не понимаю, почему ты подобное в своём хозяйстве дозволяешь?!
- Подменыш днём и ночью кричит, вот хозяева и устали… Разлад пошёл в семье.
- Так, ладно. С этим позднее разберёмся. – сердито сказал Кот.
Хозяйский домовой открыл дверь, и они вошли в дом. На втором этаже в одной из комнат рядом с двуспальной кроватью к потолку была подвешена кроватка-зыбка. В ней кто-то ворочался и кряхтел, отчего люлька мерно покачивалась.
- Ты же говорил, что в этом мире нет людей. – шёпотом произнесла Василиса, и Кот в ответ кивнул, - Если там не ребёночек, тогда кто?
- Сейчас узнаем. - ответил он.
Все с любопытством заглянули в неё.
На белой кружевной подушечке, укрытый лёгким детским одеяльцем лежал… не пойми кто. Размером с обычного младенца, существо было покрыто тёмной серовато-зелёной влажной кожей с бородавками как у жабы. На руках и ногах у него между пальцами были перепонки. Лицо его было круглое, с маленьким носом, огромным безгубым ртом, большие жабьи глаза выступали вперёд, а на голове вместо волос пушились тёмно-зелёные водоросли.
Существо посмотрело на гостей, вразнобой моргнуло своими большими глазами и закричало не человеческим голосом, широко открывая рот. От его пронзительного булькающего крика зазвенели стёкла в окнах, и задрожали стены. Все бросились вон из дома, прикрывая уши руками и боясь оглохнуть.
- В Яви его крик звучит как обычный плач младенца. – сказал мужичок, когда все оказались во дворе, пытаясь отойти от увиденного.
Но даже здесь крик подменыша слышался всё равно очень громко. Шептуны оживились, и стали активнее раскачиваться:
- Опять плачет… сделай что-нибудь… сколько можно… - забормотали они с новой силой.
- Так как же ты, вымя бешеной коровы, русалку в дом к себе впустил?! – грозно начал надвигаться на мужичка Кот, засучивая рукава рубахи и давая понять, что его сейчас будут бить, - Где ж твои глазоньки-то были?! А?! Я тебя спрашиваю! Развёл в хозяйстве бардак, а мы расхлёбывай?!
Мужичок испуганно мигнул и исчез.
- Прятаться вздумал?!! – прорычал, выходя из себя Кот, принимая свою демоническую форму – Я тебя, мерзавец, сейчас найду и на ленты покромсаю!
Шептуны в испуге испарились со двора. Мужичок снова появился и бухнулся Коту в ноги.
- Не казни, барин! Не виноват я! – завыл он, - Старшой хозяйский сынок домой какую-то книжицу притащил и как давай меня тиранить! Я уж думал всё, со свету меня сживёт, пакостник мелкий!
- Какую ещё книгу? – моментально успокоился, заинтересовавшись Кот.
- Так вот она. – произнёс мужичок, переставая выть и протягивая Коту небольшую книгу в чёрном кожаном переплёте, - Всё пытался у меня про какой-то клад выведать. Измывался надо мной, заклинания из неё использовал, я аж себя помнить перестал. А когда очнулся, вот что с хозяйством моим стало! Полон двор шептунов и подменыш в люльке!
Кот вернулся в свою обычную форму и принялся рассматривать книгу.
- Не наша. Тут всё на чёрной магии замешано. И откуда он её только взял, интересно? Фолиант-то древний, такие в книжном магазине не продаются. – пробормотал домовой.
- Кот, а это что, русалка что ли? – спросила Василиса, тыча пальцем в сторону дома с продолжавшими разноситься из него по округе криками нежити-подменыша.
- Не совсем. Это ребёнок русалки. Или навки, кому как удобно, тот так и называет. – принялся объяснять Кот, сунув опасную книгу подмышку, - Вот ты знаешь, что русалками становятся девушки-утопленницы, так? И то, что есть ещё водяной? Ну, так вот такие «крикуны» - это их дети. Русалки меняют своими детьми человеческих младенцев, а осенью, когда они подрастут, забирают их обратно.
- А младенцы?
- Что – младенцы?
- Ну, что с ними происходит? С теми, что русалки забирают?
- А, ничего не происходит. Русалки оставляют их себе, выкармливают червяками да слизнями. Тело этих детей покрывается бородавками и водорослями, и они тоже становятся нежитью.
- Ф-фу-у! Гадость какая! Червяками кормят! – девочку передёрнуло от отвращения.
- Ну это-то понятно. – вмешалась Аой, - А что делать-то будем? Как ребёнка-то вернуть матери?
Кот задумчиво почесал голову.
- Нужно найти русалку, которая совершила подмену, и требовать обмена обратно, угрожая убить её детёныша. По крайней мере, так легенды говорят.
- А как же мы её найдём-то? – удивлённо спросила Настя, - Где они здесь у нас вообще водятся?
- Первые три дня после подмены, русалка ходит к своему чаду, кормит его. А потом всё, приходит только, когда забирать пора наступает. Только человеческий младенец к тому времени уже безвозвратно становится нежитью.
- Зачем вообще они подменяют детей?! – в сердцах воскликнула Настя, - Своих бы и кормили червями да слизнями!
- Если их новорождённые питаются человеческими страданиями, то быстро растут и становятся очень сильной нежитью. – Кот повернулся к мужичку, - Сколько дней прошло с момента подмены?
- Не знаю, много уже. – развёл руками тот, - Говорю же, не в себе я был. Потом пока-пока это только в себя пришёл… неделя где-то, не меньше.
- Поздно. Теперь ищи ветра в поле! – пробормотал Кот, - Не найти нам её уже…
- Барин! Попытайся! – снова бухнулся в ноги домовому мужичок, - По гроб жизни тебе обязан буду!
- Да встань ты… - недовольно скривился Кот, - Думаешь, я не хочу мальца вашего вернуть? Но это всё равно, что иголку в стоге сена искать.
- Может, у бабушки в книгах что-нибудь найдётся? Жалко ребёночка-то… - сказала Василиса.
- Ладно, идёмте домой. – сказал Кот и добавил для мужичка – Книгу эту я забираю, нечего ей тут валяться. Так что никто тебя больше тиранить не будет. Но ты следи за подменышем, глаз с него не спускай. Вдруг его мамаша объявится, чадо своё навестить. Пришлёшь шуни тогда.
- Будет сделано, барин. – поклонился мужичок.
Все вышли за калитку, вернувшись на угрюмую деревенскую улочку Сумеречного мира, и направились в сторону дома. Убежавшие со двора шептуны жались между кустов, но всё же далеко от него не отходили.
Василиса шла, снова держась за сестру и тревожно озираясь по сторонам.
«Всё же ей ещё рано постигать эту науку.» - подумала Настя.
- Я думаю, нужно ещё и мальчика найти, который эту книгу домой принёс. – произнёс Акира, нарушая всеобщее молчание, - Не плохо было бы узнать, откуда он её взял.
«Или кто ему её дал.» - мысленно добавил он, всё больше склоняясь к идее, что вся эта история – дело рук Морока.
- Я знаю его, - сказала Василиса, - это Мишка. Мы с Аой его можем поискать и расспросить. Он в последнее время с утра до ночи на улице пропадает.
- Добро. – согласился Кот, - Хотя, я по-моему знаю, чья это книга.
Домовой жестом остановил кицунэ, подошедшей первой к калитке их дома и уже собравшейся её открыть:
- Постой. Я открою проход в Явь.
Он распахнул калитку и, стоя в проходе, пропустил всех мимо себя.
Настя шагнула с угрюмой деревенской улочки Сумеречного мира и небом покрытым свинцовыми тучами мимо Кота, и сразу оказалась в залитом ярким солнцем дворе с щебечущими птицами в ярко-зелёных конах деревьев. Солнечный свет и звуки бурлящей вокруг жизни так внезапно обрушились на неё, что в первое мгновение она замерла, зажмурившись, словно ударенная пыльным мешком по голове.
«И всё же, как хорошо очутиться дома!» - подумала она, быстро приходя в себя и чувствуя, как холод от страха перед Сумеречным миром покидает её, и тело радостно начинает вбирать в себя животворное тепло солнечного света.
- Ты знаешь, откуда могла эта книга взяться? – спросил Акира домового, закрывающего калитку вместе с проходом и принимающего кошачью форму.
Фолиант с заклинаниями был отправлен Котом в собственные «великие закрома».
- Был когда-то в этих местах один маг-чернокнижник, – сказал он, когда все расселись за столом на веранде, - жил он на мельнице. Как сейчас помню, Янушем его звали. Моя хозяйка, Марина, тогда ещё совсем молоденькая была, чуть постарше Насти.
Повадился этот Януш приворотными зельями да порчами умы местных баб смущать. Лихие дела начали в деревне твориться. Вот тогда-то я, Марина, да Пелагея с Митричем против него и выступили. Пришли вечером на мельницу, чтобы просто поговорить, а он сразу за боевые заклинания схватился. Всю ночь бились. Сильный оказался, паскуда, по старым книгам ученный. Но ничего, мы тоже не из носа достаты и пальцами скатаны – сдюжили всё же.
Рано утречком собрал чернокнижник свой узелок и отбыл в неизвестном направлении. С тех пор на мельнице не появлялся. Люди потом поговаривали, что он в Москве осел, магический салон открыл. Так вот, я думаю, что эта книжица с мельницы и есть. Не всё тогда он с собой смог за раз забрать.
- Думаешь, стоит сходить туда? – спросила Настя, и Кот кивнул в ответ.
- Я туда не пойду! Ребята говорят, что там черти водятся! – испуганно сказала Василиса, ещё не готовая после знакомства с шептунами снова сталкиваться с незнакомой нечистью, - Мы с Аой лучше Мишку разыщем и расспросим.
- Добро. – кивнул домовой, - Тогда прямо сейчас и идём. Вечером-то на мельнице и правда, делать нечего, уж больно сильно пропитана чёрной энергией. Всякое может встретиться.
Аой провела у себя над головой и обернулась девочкой одного возраста с Василисой.
- И мы тогда пошли. – сказала она, беря девочку за руку и направляясь к калитке.
Василиса невольно замерла перед ней и нерешительно потопталась на месте, оглядываясь на Кота.
- Иди-иди, не бойся. Проход в Сумеречный мир я закрыл. – успокаивающе махнул лапой тот.
Девочка осторожно открыла дверь и недоверчиво выглянула наружу. Поняв, что там находится обыкновенная солнечная деревенская улица, радостно хихикнула и потащила Аой за собой.
- И нам пора. – сказал Кот, спрыгивая на пол, - Нечего рассиживаться.
Глава 4
Тропинка, ведущая от основной просёлочной дороги к мельнице, вся поросла бурьяном. Было заметно, что люди давно не ходили в эту сторону, обходя жуткое место стороной. Настя заприметила припаркованный в кустах чёрный внедорожник с московскими номерами. А значит, на мельницу кроме них пожаловали ещё гости.
А вернее гость. На деревянных мостках возле покосившейся мельницы облокотившись на перила, стоял темноволосый мужчина и задумчиво смотрел на медленно вращающееся огромное водяное колесо. На вид ему было около сорока – сорока пяти лет.
- Януш! – зло зашипел Кот, узнав чернокнижника.
Мужчина посмотрел на них и ухмыльнулся:
- А, старый знакомый! Что, тянет на место преступления? Ты зачем мою печать сломал и книгу из тайника взял? – беззлобно произнёс он.
- Какую печать?! О чём ты говоришь?! Ничего я не брал! – возмутился Кот.
- Вот и я думаю, что тебе это не под силу. – вздохнул Януш и снова посмотрел на воду – Тогда кто?
- Не морочь мне голову! Это ты мальчишке книгу с чёрной магией дал? Признавайся, больше некому!
- С чего бы мне это нужно? Сам подумай! – удивился маг.
- А вы, простите, когда приехали? – осторожно спросила Настя, памятуя о виденном внедорожнике.
- Сегодня утром. Печать больше недели назад «прозвонила» что сломана, но вырваться удалось только сейчас. А что? – он непонимающе посмотрел на девушку.
- Просто мы нашли книгу с заклинаниями у одного мальчика. С помощью неё он своего домового третировал. Вот думаем, не ваша ли? – Настя глянула на Кота, - Покажи книгу.
Домовой вздохнул и закатил глаза, но всё же на мостки перед Янушем упала книга в чёрной обложке. Тот поднял фолиант и повертел в руках.
- Ну да, моя. Та самая, что пропала. А что ты говоришь, - маг кинул насмешливый взгляд на Кота – третировал домового?! Аха-ха! Какой «хороший» мальчик! Надо бы взять его в ученики. Аха-ха! Как говоришь, его зовут?
Кот презрительно фыркнул.
- У них ещё ребёнка подменили на детёныша русалки. Вы ничего не знаете об этом? – проигнорировала вопрос Настя, - Вернее, это не вы сделали?
Януш удивлённо посмотрел на неё:
- Подменил ребёнка? Да зачем бы мне это?
Кот гневно ощетинился, выходя из себя:
- Потому что ты – чёрная гнилая душонка! И тебе чужие страдания только в радость, вот почему! Строишь из себя белого и пушистого, а сам чёрной магией себе молодость и жизнь продлеваешь!
- Эй, тише, тише! Ну, продлеваю и что? Ничего противозаконного в этом нет, это моё дело. И да, страдания доставляют мне радость, я же чёрный маг, в конце концов. Но ребёнка я не похищал. Даже в наших кругах это противозаконно. Да и зачем мне это? В столице у меня самый популярный магический салон, страждущие добровольно толпами прут, только успевай порчу да проклятия наводить. И за большие деньги, между прочим. Зачем мне теперь это захолустье?
Так что, я даже благодарен, что выгнали меня тогда с мельницы. А то до сих пор бы в этой мелкой луже барахтался бы. Вот тебе, кстати, - маг двинулся к Насте – приворотное зелье не нужно? Очень верное средство от неразделённой любви! Ни по ком сердечко не стонет?
Януш почти вплотную подошёл к девушке и заглянул в её глаза. Насте стало не по себе от цепкого взгляда чёрных глаз, и холодок побежал по спине. Акира попытался встать между ними, предупреждающе глядя на мага:
- Не стоит подобного делать, если не хочешь проблем. – Януш испуганно вздрогнул от мощи, исходящей от Акиры и отшатнулся от девушки.
Кот яростно выгнул дугой спину и прошипел ему:
- Мягко стелешь, да жёстко спать!
Януш, взяв себя в руки и приняв безразличный вид, словно потерял к Насте всякий интерес, недовольно хмыкнул, и произнёс:
- Ну ладно, мне пора. А то знаете, ещё дела-дела-дела. Нашлась пропажа и ладно. Не против, если заберу её с собой? Всё-таки, это моя книга. – он помахал фолиантом, собираясь уходить.
- Подождите! Может быть, вы знаете, где искать русалок? Нужно же спасти украденного младенца. – остановила его Настя.
- Младенца? Кхм… Вот что я скажу, но это только по старой дружбе. – Януш посмотрел на Кота, - Мой учитель, знатный в своё время чёрный колдун, рассказывал мне одну историю. Дело ещё до революции было. Жила в этих местах одна вдова, очень красивая и при этом набожная женщина. В церковь постоянно ходила, добрая была и всё такое. И имя ещё у неё такое, ангельское… как же… ч-ч-чёрт! А! Серафима. Так вот, вроде приглянулась она местному водяному. И что вы думаете? Аха-ха! Утащил её всё-таки этот негодник на дно!
- Вот это ты сейчас к чему? – презрительно произнёс Кот, - Тебя же про русалок спросили.
- К тому, что если хотите вернуть ребёнка, то вам нужна хозяйка реки. А русалки-то вот, - махнул маг книгой на мельницу, - здесь все летние ночи любят веселиться, плещутся да на колесе катаются, озорницы.
Настя посмотрела на хмурую старую мельницу и бесперебойно вращающееся колесо. Януш развернулся и пошел прочь по еле видимой заросшей тропинке:
- Счастливо оставаться! Надеюсь, не свидимся больше! – бросил он через плечо и снова помахал фолиантом на прощание.
Кот нервно дёргал хвостом и недовольно бурчал, глядя вслед:
- Хозяйка реки… И при чём здесь хозяйка реки?! Если самый главный – водяной и… - тут его осенила какая-то мысль и от удивления у него глаза полезли из орбит, - Хозяйка реки! Ну конечно! Вот я старый идиот! Бежим скорее домой! Нужно посмотреть кое-что в старых книгах Пелагеи! – и он серой стрелой кинулся прочь, в сторону дома.
Акира с Настей бросились за ним вдогонку, еле поспевая за ним продираться сквозь высокую траву и колючий бурьян.
* * *
Кот материализовывал на дубовый стол веранды магические книги одну за другой. Подходил, листал и принимался за следующие:
- Не то.. не то… опять не то!
Настя с Акирой в недоумении сидели за столом и смотрели, как домовой озабоченно прохаживается по столу, бесцеремонно наступая лапами на древние рукописи и фолианты.
- Да что ты ищешь? Объясни, наконец! - сказала Настя.
- Где-то здесь же было… я точно помню! – вздохнул Кот, не обращая на неё никакого внимания.
Акира взял в руки одну из книг и пробежал текст глазами:
«…русалки относятся к водной стихии и являются нежитью с чёрной энергией…
…обладают способностью отмыть то, что отмыть никто не в силах. – тут он заинтересовался и стал читать внимательнее, – Лунными ночами возле колодцев или в водоёмах на лунной дорожке, образуемой светом луны на поверхности воды, русалки моют льняные простыни своего господина, отчего те становятся белее снега.
Некоторые чёрные маги иногда пользуются этой способностью русалок, чтобы смыть грехи со своих душ и тем самым продлевают себе жизнь. Но могущие смыть чужие грехи и грязную энергию, навки не в состоянии отмыть свою – грех самоубийства не смываем. И русалки до скончания веков обречены жить там, где утопились.
Навки – это злая, сильная, капризная и коварная нежить. Из-за человеческого происхождения не могут заключать контракты с магами. Зачастую, пообещав выполнить просьбу, заманивают в воду и топят, защекотав до смерти. Поэтому даже сильные чёрные маги обращаются к ним только в самом крайнем случае…»
Акира задумался. Значит, Януш действительно не при чём – русалки бы его просто не послушались. И заставить силой их невозможно: контракты на них не действуют. Тогда остаётся только Морок. Но зачем ему это? Какую игру затеял этот бог?
В калитку ворвались запыхавшиеся Василиса и Аой.
- Всё! Узнали! – крикнула Василиса с порога, - Воды!
На столе появился стакан с водой и домовой нетерпеливо произнёс:
- Ну?
Девочка залпом осушила стакан, перевела дух и стала рассказывать:
- Мишка сказал, что где-то чуть больше недели назад проверял ловушки на раков, которые он поставил недалеко от мельницы. Там река поворачивает и течение не такое быстрое, дно широкое и пологое. Раков много очень.
Кот вздохнул и закатил глаза, недовольно дёрнув хвостом.
- Ладно-ладно. Так вот, когда Мишка проверял ловушки, по берегу шёл незнакомый парень и окликнул его. Мишка – чё надо? Тот – хочешь научиться магии и поехать в школу волшебников? Мишка – чего-о-о?! Парень – у меня есть магическая книга одна, тебя сразу примут. Только нужно домашнего эльфа призвать, чтобы тот туда доставил. И они, эти эльфы, кстати, могут ещё клады находить.
Тут уже Кот воскликнул:
- Чего-о-о?!
- Так тот парень сказал. – развела руками Василиса, - Мишка и взял эту книгу. В школу магии уезжать ему не больно-то хотелось, кто ж мамке с папкой помогать будет? Да и далеко это, хлопотно. А вот про клады ему понравилось, было бы здорово сокровища найти и разбогатеть. Только парень обманул Мишку. После заклинаний в их доме и во дворе по ночам стоял трамтарарам, что-то выло и металось, а эльф так и не появился. Только братик маленький стал плакать постоянно и родители всё чаще ссориться.
- Все эти книги о мальчике-волшебнике давно пора запретить на законодательном уровне! – гневно топнул по магическому фолианту Кот, - А затем собрать и сжечь, чтобы не смущали умы детей! Бегают, тычут палочками друг другу в глаза - тьфу!- гадость какая! И сколько уже можно говорить?! Домовые – это не эльфы, не гномы и даже не черти! Домовые – это домовые! Мы не рабы, нас не нужно освобождать, вручив старый вонючий носок! Мы – истинные хозяева дома! Благодаря нам в людских домах мирно, душевно и уютно!
- Ну ладно тебе, успокойся, - сказала Настя, пытаясь сдержать смех, - это же просто сказка. Зачем из-за неё так переживать? Детям нравится всё волшебное…
- Нет, это только Януш мог до такого додуматься! Мстит мне так, негодяй этакий! – Кот принялся ходить по книжной куче на столе и гневно пинать фолианты и рукописи.
- А как выглядел тот парень, Мишка не сказал? – спросил Акира.
- Сказал. – кивнула Аой, - Светловолосый, худощавый, в очках. Похож на бедно одетого студента.
- Нет, тогда это не Януш. Тот бы побогаче вырядился бы. Как минимум каким-нибудь героем из той книжонки. Сказывается детство с деревянными игрушками, прибитыми к полу. – недоумённо произнёс домовой и сел, - У нас тут что, какой-то новый чёрный маг объявился?! Этого только не хватало!
Взгляд его упал на открытую книгу перед ним, глаза его расширились, и он радостно завопил:
- Нашёл! Нашёл! Вот она! Ах, ты ж моя хорошая! Вот куда спряталась!
- Что там? – спросила Василиса, придвигаясь поближе.
Кот прокашлялся и с довольным видом произнёс:
- Все мы знаем, что русалки – это девушки утопленницы, покончившие жизнь самоубийством. А именно: утопившись в реке или в любом другом водоёме. – все согласно кивнули, - Таким образом, русалки начинают служить водяному, который является хозяином водоёма, как домовой хозяин дома. – Кот взглянул на Василису и продолжил, - Водяной по своей сути является крайне любвеобильной нечистью.
И если по молодости он не успевает обзавестись супругой из своего вида, такой же склизкой жабой, как и он сам, то, как негласный закон – позднее начинает поглядывать в сторону прекрасных представительниц рода человеческого. Но водяной так же является крайне ветреным созданием, и русалки быстро надоедают ему. Вот тут уже имеются все шансы, что однажды этот развратник пожелает того, что ему недоступно.
А именно - добропорядочную женщину средних лет, очень симпатичную и, как правило, вдову. Сначала водяной пытается смутить разум своей новой любви, оборачиваясь погибшим мужем женщины. Если воля вдовы крепка, и она не поддаётся на соблазн, то нечисть начинает действовать более грязно и радикально: выжидает момента и утаскивает на дно неприступную красавицу.
А там уже, в своём царстве, даёт выбор: или она становится его супругой, или он сию же минуту смоет всю её деревню и утопит всех жителей вместе с детьми и скотом.
Женщина с чистой душой выбирает, конечно же, первое и обязуется больше никогда не ступать ногой на землю и не подниматься над водяной гладью пока светит солнце. А если нарушит своё обещание, то водяной властен выполнить свою угрозу и утопить деревню вместе с жителями.
Так простая смертная становится хозяйкой реки: не живая и не мёртвая, не нечисть и не нежить, не грешница и не самоубийца. Чистая душа, обязанная до скончания веков жить под водой, не имея возможности покинуть своё добровольное заключение.
- Самопожертвование. – понимающе вздохнула Настя, - Как ужасно! Ещё и жить с противным водяным, похожим на огромную жабу!
- Ну, - хмыкнул Кот, - тут водяной обычно поступает крайне благородно: при супруге он всегда выглядит писаным красавцем. Старается скрывать от её глаз свою форму. Однако, они не становятся супругами до конца, в том самом, постельном смысле. Вдова становится хозяйкой реки, но остаётся для него всё равно не доступной: видит око, да зуб неймёт. Но хрен редьки всё равно не слаще.
- А другие? – спросила Василиса.
- Какие – другие? – не понял Кот.
- Те, что не соглашаются стать его женой. Что с ними происходит?
- А-а-а… - махнул лапой домовой, - Их находят потом ниже по течению, синими и раздутыми.
- Кот! – возмущенно воскликнула Аой.
- Что такого, если это правда? – пожал плечами он.
- Ну, с хозяйкой реки всё более-менее ясно. – сказал Акира, - Жалко бедняжку, конечно. Но нам-то что это даёт?
- А вот тут как раз, самое интересное! – восторженно сказал Кот, - Раз хозяйка реки является супругой водяного, то все навки и русалки подчиняются ей безоговорочно. А она, так как является всё же человеком, всегда внемлет просьбам простых смертных.
- То есть, если попросить, чтобы укравшая ребёнка русалка вернула его обратно… - поняла Настя.
- …то хозяйка без сомнений отдаст такой приказ и навка в тот же миг вернёт ребёнка обратно. – закончил домовой, согласно кивая.
- Тогда чего же мы ждём? – спросила Аой, - Идёмте на реку просить эту хозяйку.
Кот фыркнул:
- Где ты была, когда я говорил? Сейчас там делать нечего, при дневном свете хозяйка не поднимется из воды. К тому же, как написано в этой книге, к ней нельзя идти с пустыми руками. Она же хозяйка, как-никак. Царица реки можно так сказать.
- Могу в магазин за конфетками сбегать. – презрительно фыркнула Аой, - Или что, для царственной особы что-то особенное нужно?
-В том-то и дело, что запросы у неё совсем не царские. – Кот вздохнул и почесал лапой за ухом, - В давние времена эти вещи были в каждом доме, даже самом бедном: веточка полыни, старое веретено, уголёк из печи, железный гвоздь из стены сарая, испечённый в печи хлеб, старая лошадиная подкова. Вот где в наше время это всё найти?!
- А что, в твоих «закромах» случайно не завалялись? – осторожно спросила Настя, - Другие же вещи ты с лёгкостью находишь…
- Всё то, что появляется с моей помощью, носит на себе отпечаток магии. А ей, видите ли, это крайне противно. – расстроенно ответил Кот.
- Вполне возможно, эти вещи имеют для хозяйки какое-то особое значение. – задумчиво произнёс Акира, - Или ничего не значат, а просто напоминают о земной жизни.
- Так, давайте не будем отчаиваться. До вечера ещё есть время, постараемся собрать все эти вещи. – попыталась приободрить всех Настя, - Сейчас затопим печь и испечём хлеб. Как раз и уголёк останется. Коровник с гвоздями, к счастью, у нас тоже имеется.
- Подкову можно у деда Вани попросить! – радостно сказала Василиса, - У него же лошадка Дунька есть!
- Точно! Молодец!
- Да? – без энтузиазма сказал Кот, - А что со старым веретеном делать? Где его брать? Музей ограбим?
Все задумались – это да, проблема.
- У лютичей можно спросить. – спокойно сказал Акира, - Вполне возможно, у них что-то есть подобное. Одежда-то у них домотканая.
- Ты думаешь, что они поехали на фестиваль и прялку с собой прихватили? – с сомнением произнесла Настя.
- Я думаю, что не зря они именно у Сычихи остановились. Скорее всего, она их роду-племени. А значит, что-то такое у неё может иметься.
- Ты - гений! – радостно воскликнула Настя, и чуть помедлив, робко спросила, - Сходишь к ним? А то мне как-то неловко…
Акира хулиганисто усмехнулся и спросил:
- А ты меня поцелуешь за это?
- Ни за что! – возмущённо воскликнула девушка и залилась краской.
- Да ладно, я пошутил. Схожу, конечно.
Глава 5
От растопленной печи в доме стало невыносимо жарко. Настя распахнула все окна и двери, но летний знойный воздух, врывающийся внутрь, облегчения не приносил. И пот ручьями струился по её лбу и спине.
Заколов свои волосы в тугой пучок, она старательно вымесила руками пышное тесто и сформировала три каравая, опасаясь, что «первый блин будет комом»: готовка в русской печи была ей в новинку. Украсив свои творения цветами, листьями и витыми косичками из этого же теста, девушка открыла заслонку печи и заглянула внутрь.
- Хорошо дрова прогорели. Раздвинь угли по сторонам и можешь ставить хлеб внутрь. – подсказывал сидевший рядом Кот, - Затем закрой плотно заслонку и около часа не заглядывай внутрь.
- Бедные крестьянки. – проворчала Настя с трудом ставя первый каравай в печь – Столько трудов ради краюхи хлеба.
- Ну, да. – хмыкнул домовой, - Не то что сейчас, пошёл в магазин и купил сколько надо.
Девушка закрыла заслонку и вытерла рукой пот со лба. Фух, духотища!
- Акира и девочки ещё не возвращались? – спросила она, засекая время по большим старинным часам в гостиной.
- Нет ещё. Ты же знаешь стариков, пока не расспросят, что да как, ни за что не отпустят.
* * *
Дом Сычихи встретил Акиру новой калиткой и оградой. На его стук на крыльцо дома вышла сама хозяйка. Несмотря на жаркую погоду, одета она была в простое платье из плотного тёмного материала с длинными рукавами и воротником-стоечкой. Густые седые волосы тугими кудрями ниспадали на плечи и спину. Опираясь на самодельную кривую клюку, она окинула не прошеного гостя строгим взглядом из-под густых бровей.
- Чего надо? – неприветливо резко спросила она.
«Ну, точно, из лютичей будет! – мысленно хмыкнул Акира, - Такая же колючка, как и Любава. Может быть даже бабка ей родная?» - а вслух спросил:
- Вы что ль Сычихой будете?
Седые брови женщины от удивления взметнулись вверх, но тут же вернулись обратно, снова придав лицу хмурое выражение.
- Кому Сычиха, а кому Наина Руслановна.
- Конечно же, Наина Руслановна! – понял свою оплошность Акира и попытался исправить ситуацию, - Извините меня. Позвольте представиться, я…
- Да знаю, кто ты такой, - раздражённо прервала его старуха, - ребята сказывали. Гая нет, зря пришёл. Ступай обратно. – и махнула ему рукой, поворачиваясь и направляясь обратно в дом.
От этого рукав её платья немного задрался и Акира успел заметить, что кожа на руке Сычихи выше запястья имеет голубоватый оттенок и лёгкое свечение как у сивлидов на шее у Ставра. Старуха тут же одёрнула рукав обратно и, поймав пристальный взгляд гостя, сердито сказала:
- Чего таращишься? Сказано же – Гая нет! Ступай!
- Да я и не к нему пришёл, а к вам. – произнёс Акира с достоинством, сделав вид, что не заметил резкого тона старухи.
- Ну?! И чего тебе надобно? Сказывай быстрее и уходи.
- Что, прямо так, на всю улицу и орать?
Наина Руслановна недовольно поджала губы и, немного подумав, буркнула:
- Ладно, заходи. Чего там у тебя стряслось…
Акира зашёл во двор и поднялся к бабке на крыльцо дома. Когда он поравнялся с ней, хозяйка дома невольно вздрогнула – это был не тот слабый беспамятный бог, о котором ей сказывал Гай. От Акиры так и веяло мощью. Смотрел он спокойно, прямо в глаза, и от этого ледяного взгляда голова сама склонялась пред ним.
- Ну?.. – буркнула Сычиха дрогнувшим голосом, чувствуя противную дрожь в коленях.
- Я к вам, Наина Руслановна, немного с необычной просьбой пришёл: нет ли у вас случайно в хозяйстве старого веретена? Это то, чем нитку прядут. – вежливо спросил он, но Сычиха поняла – отказа божество не потерпит.
- Да знаю я, что такое веретено. Не настолько ещё стара и в маразме, чтобы забыть. Можно полюбопытствовать: для чего оно?
Акира замешкался, сомневаясь, стоит ли ей говорить правду, но вспомнив открытость Гая, всё же решился. К тому же, лютичи в качестве союзников ему не помешают.
- В нашей деревне у одной семьи русалки подменили ребёнка. Мы хотим попросить хозяйку реки приказать вернуть его обратно. А чтобы её призвать, нужно в числе прочего как раз старое веретено. Так оно у вас есть или нет?
Брови старухи снова взметнулись вверх и опустились вниз, соединившись в одну хмурую линию.
- Вот как… - задумчиво произнесла она, - Значит, правду ребята говорят, всё сильнее нечисть безобразничать стала… Эй, Любава!
Девушка вышла из дома на зов и точь-в-точь как Сычиха, окинув Акиру неприветливым взглядом, кивнула ей - мол, чего тебе?
- Слазай на чердак, там стоит сундук. В нём есть старые веретёна. Принеси одно ему.
Любава снова молча кивнула и ушла обратно в дом.
К калитке негромко переговариваясь на ходу, подошли Гай, Ставр и директор конного завода Пётр Свиридович.
- А этому ещё что надо? – недовольно пробурчала Сычиха.
Остановившись у входа, они ещё немного поговорили, удовлетворённо кивнули друг другу, словно договорившись о чём-то, пожали руки и разошлись: Гай и Ставр вошли во двор, а Пётр Свиридович, вежливо кивнув старухе в знак приветствия, бодро зашагал в обратную сторону, весело насвистывая на ходу.
- Чего он хотел? – поинтересовалась Наина Руслановна у ребят.
- Бурана купить хотел. – братья поприветствовали крепкими рукопожатиями гостя.
- И?
- Сошлись на том, что конь не продаётся. Но будет выступать за конный завод на осенних областных скачках. – сказал Гай и усмехнулся, - А до них предложил поставить его в свои стойла, и кормёжку берёт на себя.
- С кобылами своими втихую свести хочет. А платить за это желанием не горит. – презрительно фыркнула старуха.
Гай снова ухмыльнулся, кивнул и посмотрел на Акиру:
- Ну что, опять хочешь посмотреть, - он покрутил было пальцем в воздухе, но внезапно вздрогнул и осёкся, почувствовав изменения в божестве, стал серьёзным - или по другой надобности пришёл?
- Русалки в округе распоясались. – встряла Сычиха, - Ребёнка украли.
- Вот как? – моментально отреагировал лютич, - Помощь нужна?
- Нет. Пока нет, благодарю. – поправился Акира, - Пока только веретено нужно.
Гай сердито взглянул на бабку и та его спешно успокоила:
- Сейчас-сейчас, Любава уже несёт.
Девушка, легка на помине, вышла из дома и молча протянула Акире требуемое.
- Благодарю. – вежливо произнёс тот, но она сделав вид, что не слышала, мельком глянула на Ставра, презрительно фыркнула и снова скрылась в доме.
- Ты извини её, - попытался оправдать холодность Любавы Ставр, - она у нас немного это… с характером.
- С придурью, а не характером. – язвительно поправил Гай.
- Брат, не надо так. Любава всё-таки твоя невеста…
- Вот ты и бери её себе в жёны, раз она тебе так нравится! – сердито рыкнул Гай и, не попрощавшись с Акирой, скрылся во дворе за домом.
- Может и взял бы, если бы не… - с горечью вздохнул Ставр и потрогал рукой обезображенную половину лица.
- Ну что ж, прошу извинить меня, ещё раз благодарю за помощь, мне пора. – сказал Акира, сделав вид, будто ничего не произошло.
Повернувшись к старухе, взял в ладони её грубую морщинистую руку и вежливо поцеловал.
- Простите меня, Наина Руслановна за допущенную бестактность в начале нашего знакомства. Искренне сожалею. – он украдкой с любопытством заглянул в рукав её платья.
Ну, точно! Руки женщины почти до самых кистей были покрыты кристаллами. Сычиха медленно и верно превращалась в Грисал.
- Вот ещё что удумал! – воскликнула она со смешанным чувством неловкости и недовольства, вырвав свою ладонь у него из рук, - Развёл здесь сопли, прямо как Данко! Мне его и одного за глаза хватает с этими вечными «цветочками»! Великое дело – Сычихой назвал! Можно подумать я не знаю, что меня так каждая собака в деревне кличет!
Ставр удивлённо посмотрел на Акиру и рассмеялся своим густым раскатистым басом. Тот ещё раз вежливо кивнул на прощание и вышел со двора.
«Каково это? Жить так, зная, что рано или поздно превратишься в камень? Чувствовать, как с каждым днём кристалл-паразит всё больше захватывает твоё тело?»
* * *
Настя выставила все три испечённых каравая на кухонный стол и окинула придирчивым взглядом: этот бледноват, другой наоборот слишком запечён. Выходило, что вопреки пословице, самым красивым на её взгляд оказался именно первый.
Кот жадно втянул носом воздух и облизнулся.
- Погоди, не остыли ещё. – сказала девушка, заметив это.
- Ну, хоть маленький кусочек отломи! – умоляюще заныл он.
- Говорю же, ещё жаром пышут – обожжёшься! Вот когда остынут, тогда и отрежу, сколько захочешь.
- Злая ты, Настька! – обиженно пробурчал домовой, - Злая и дремучая. Кто ж такой хороший хлеб режет-то? Его только ломать можно.
- Ладно. – смилостивилась девушка, - От какого тебе отщипнуть?
- Все хор-р-роши! – с радостным урчанием воскликнул Кот, облизываясь в предвкушении, - Вон от того, где корочка самая поджаристая!
Девушка отломила небольшой кусочек от самого запечённого каравая и тут же принялась перебрасывать его с ладони на ладонь и дуть: ох, горячо! Остудив его до терпимой температуры протянула Коту – на, ешь, садюга!
Домовой схватил выклянченное угощение передними лапами и принялся жадно есть, фыркая и мотая головой от удовольствия.
- Вкуснота, мр-р-р! – довольно произнёс он, когда с едой было покончено, - Хороший хлеб, душевный. В пекарнях такого не испекут!
Настя немного подумала и принялась отламывать от каравая ещё один кусок побольше. На вопросительный взгляд Кота пояснила:
- Пойду и Спиридону отнесу, раз говоришь, что хлеб хорош.
- Это правильно. – одобрил домовой, - И кисельку ему из холодильничка налей. Очень уж уважает этот старый ворчун хлеб с киселём.
Девушка налила киселя в миску, воткнула в неё деревянную ложку и, прихватив с собой кусок от каравая, направилась в баню.
Зайдя сразу в парную, она огляделась, куда можно было бы поставить угощение. Внутри было непривычно прохладно и сыро.
- Спиридон? – тихо позвала Настя.
Банник осторожно выглянул из-за печки и обрадованно воскликнул:
- А, это ты, Настюшенька! Попариться надумала?
- Не сегодня. – смутилась от такой тёплой встречи девушка, - Вот, просто гостинец тебе принесла.
Спиридон шустро выбежал из-за печки, забрался на банную полку и похлопал рядом с собой:
- Присядь, поговори со мной немного.
Настя послушно села и протянула ему угощение.
- О, из печи хлебушек-то! Да, давненько я такой не едал! - произнёс довольный банник и накинулся на еду, - По какому случаю в такую жару печь топила?
Девушка недолго думая, рассказала ему про всё: и про подменыша, и про русалок и про хозяйку реки.
- М-да, вот оно что. – задумчиво прочавкал Спиридон, хлебая из миски кисель и закусывая хлебом, - Беда, конечно, а с хозяйкой – это хорошо придумали, должна помочь. Вы, вот что: малую и лису с собой не берите. Опасное это дело, хозяйку звать.
Да и поздно уже будет: идти следует где-то с часу до трёх ночи – это то самое время, когда вся нечисть веселится и куражиться, раньше там делать нечего. Русалки мне хоть и родня в некотором смысле, но я с ними не дружен, слишком ветреные они. А ещё злые и коварные. На весь род людской обижены, хотя сами когда-то людьми были.
Поэтому помочь я ничем не смогу. Но кое-что подскажу. Хозяйка реки не зря такие подарки просит: хлеб поможет её призвать; гвоздь, полынь и подкова защитят просителя. Особенно полынь хороша: её русалки на дух не переносят, поэтому берите пучок побольше. Веретено и уголёк – это уже для самой хозяйки. Под водой огня не развести, печь не затопить. А от этих вещей исходит живая домашняя энергия, которая согреет её страдающую душу.
Что ещё? Русалки, конечно же, попытаются вас обмануть, запугать и утащить под воду на самое дно, лишь бы вы не смогли хозяйку призвать. Но вы на их хитрости не попадайтесь, стойте на своём крепко. Поставь в каравай ещё солонку.
Помни: хозяйка не может выйти на берег, а русалка прикоснуться к соли. Возьмите с собой ещё кожаный ремень с железной пряжкой и вставками, у Пелагеи был где-то такой. Пригодится. Хотя, конечно лучше бы кнут с металлическими наконечниками. Но где его сейчас взять-то? А так, что ещё? Вот вроде бы всё…
Спиридон вернул Насте пустую миску с ложкой и вытер ладонью рот.
- И на том спасибо, что подсказал. – сказала девушка вставая.
- Будь осторожна. В опасное вы дело впутались.
Немного помедлив, Настя набралась смелости и спросила:
- А правда ли, что если кто-то человека в парной торопить будет, то банники с парящихся кожу живьём сдирают?
Спиридон поднялся, ухмыльнулся и сделался весь чёрный, словно головня, глаза огнём так и заполыхали.
- Правда! – сказал он жутким голосом, и Настя отшатнулась от страха, - Но ты не бойся, я тебя не трону! Хорошая ты девка, Настюшка!
Банник заухал, захохотал, ущипнул перепуганную девушку за ляжку и сгинул, словно его и не было. Настя опрометью выскочила на улицу.
«Нет, ну какой же всё-таки у него мерзкий характер! И зачем я только спросила?! Вот как теперь в бане париться, зная о таком?!»
Глава 6
До назначенного времени было ещё далеко и Настя, покончив с дневными хлопотами, прилегла отдохнуть. Аой пообещала позаботиться об ужине, давая девушке немного времени, чтобы поспать перед предстоящим важным делом.
Все собранные вещи положили на круглый стол в гостиной: подкова, гвоздь, веретено, уголёк, полынь и, конечно же, каравай. По совету старого Спиридона добавили к ним солонку и найденный в бабушкиных закромах чёрный кожаный ремень с металлической пряжкой и вставками. Своим внешним видом он скорее напоминал щегольской аксессуар какого-нибудь рокера, чем магический артефакт.
Аой и Василиса сходили днём в поле и помимо требуемой полыни собрали ещё немного цветов, составив из всего этого очень даже миленький небольшой букетик: «все девочки любят, когда им дарят цветы!»
Спорить с юной ведуньей никто не стал, в конце концов, магической книгой не запрещалось добавлять к требуемым предметам что-то ещё от себя.
Часы в гостиной отбили полночь, и Акира стал подниматься наверх, в спальню Насти – пора.
Аой и Василиса уже давно мирно посапывали в одной кровати. Кицунэ обернулась белой лисой и улеглась в ногах, охраняя сон своей юной хозяйки. Укрыв чёрный нос пушистым хвостом, она дремала, водя чуткими ушами из стороны в сторону и ловя каждый звук и шорох
Дом и двор по-прежнему надёжно накрывал зеркальный щит, но лиса всё равно нервничала, словно предчувствуя приближение чего-то тёмного и опасного. Василиса беспокойно зашевелилась во сне и пробормотала что-то тревожно и неразборчиво.
Ёкай поднял голову и успокаивающе дотронулся мягкой лапой до её ноги: не бойся, я с тобой. Девочка вздохнула и успокоилась.
Акира вошёл в комнату девушки и приблизился к кровати. Настя, не раздевшись, спала поверх покрывала. Собираясь прилечь ненадолго, она крепко уснула, вымотанная дневными хлопотами и переживаниями. Безмятежно прижимая к себе подушку, она мирно спала и выглядела точно ангел, уснувший в обнимку с облаком.
Акира не удержался и нежно погладил её по голове: какая же она милая…
«Опять ты ввязалась в историю, которая тебе не по силам, глупая ты девчонка…» - и тут же отдёрнул руку: нельзя привыкать к тому, кого собираешься убить! Она - всего лишь сосуд с великой Силой.
Настя зашевелилась и что-то пробормотала во сне.
- Пора. – сказал он, и грубо тряхнул её за плечо – Просыпайся! – и тут же пожалел: тряхнул резче, чем следовало бы.
Девушка вздохнула, и села на постели, не открывая глаз:
- Да-да, сейчас… Уже встаю. – она сонно потёрла лицо и встала, собирая длинные волосы в хвост, - Идём? – спросонья Настя не заметила его чрезмерной резкости.
- Умойся для начала. На улице и так темно, а у тебя ещё и глаза не открываются, убьёшься где-нибудь по дороге. – ухмыльнулся её прыти Акира.
Настя кивнула и побрела умываться. Он последовал за ней вниз и остался ждать в гостиной. На столе сидел Кот и критично разглядывал собранные ими «подношения».
- Всё вроде бы собрали, но почему-то стойкое ощущение, что чего-то не хватает… - нервно дёргая хвостом, пробормотал домовой.
- Останься-ка ты тоже дома. - сказал Акира.
- Ох, не спокойно мне как-то… - взволнованно начал Кот, но тот его перебил:
- Мне тоже. Поэтому и будь дома, мало ли что…
«Вдруг Морок попробует проникнуть в дом пока их не будет?»
Освежившаяся Настя вошла в гостиную и выглядела намного бодрее.
- Ну что? Можем идти? – она тоже окинула стол придирчивым взглядом, - Хотя, зачем нужно соль с собой брать мне не понятно. В морях же русалки тоже водятся, хотя там вода очень солёная.
- Не путай божий дар с яичницей. – недовольно проворчал Кот, - В морях водятся не русалки, а сирены – плотоядные твари, которые заманивают красивым пением моряков на мель. И там с удовольствием пожирают глупых мужиков, аппетитно чавкая их внутренностями. А наши русалки – нечисть в чистом виде. И они ни за что не прикоснутся к соли.
Настя возмущённо посмотрела на домового:
- Вот именно сейчас наименьшее, что я хотела бы слышать – это о том, кто и кого там с удовольствием пожирает, а в особенности, чем любит почавкать. И так не по себе, что придётся встретиться с утопленницами лицом к лицу, к тому же ночью. А тут ты ещё со своими подробностями!
Кот безразлично пожал плечами:
- Благодари, что к мельнице не по Сумеречному миру пойдёте. Там сейчас по улицам ТАКОЕ бродит, вообще обосраться можно со страху.
- Спасибо! – гневно сказала Настя Коту, специально употребив ненавистное для него слово.
- После собачиться будете. – прервал их перепалку Акира, взяв со стола ремень и одевая его на себя.
Увидев удивлённый Настин взгляд, пояснил:
- Слишком много всего, чтобы просто в руках донести.
- Тогда я беру хлеб, соль и подкову. – девушка поставила солонку сразу на каравай и повесила подкову себе на руку, словно браслет, - Пошли?
Акира засунул гвоздь и веретено себе в карман брюк, взял букет с полынью и предложил:
- Может быть, хлеб всё же я понесу?
Настя подумала и произнесла:
- Нет, пусть у тебя руки всё же будут свободны. Так, на всякий случай, мало ли что. В рукопашном бою я не сильна.
Ещё раз всё проверив напоследок, они вышли из дома.
Глава 7
На деревенской улице было темно и тихо. Жители мирно спали в своих постелях, отдыхая после дневных хлопот. Кое-где горящие во дворах фонари своим тусклым светом освещали клочки дороги, бросая на неё сквозь заборы длинные полоски света и делая ямки и ухабы незаметными для глаза.
Акира придержал спотыкающуюся Настю за локоть и обернулся. Две тёмные фигуры, таясь в темноте раскидистых кустов, бесшумно преследовали их от самого дома. Он снял ремень с пояса и намотал на руку.
- Что такое? – встревожилась Настя.
- Ничего. Просто так удобнее будет. – успокаивающе улыбнулся он ей в темноте и снова обернулся.
Тени продолжали неотрывно следовать за ними, не делал попыток их догнать. Акира прищурился и разглядел знакомую ауру. Лютичи. Всё-таки Гай приставил к ним двоих из своих волков.
«Не больно-то и доверяет мне, как оказалось.» - мысленно хмыкнул он.
Акира снова поддержал за локоть споткнувшуюся Настю. Ну и ладно, пусть следят. Вполне возможно боевая поддержка им может пригодиться.
Они вышли за околицу и свернули на заросшую тропинку к мельнице. Теперь Акира не отпускал локоть Насти, поддерживая её в полной темноте густых зарослей, и уверенно вёл вперёд. Благодаря своему волчьему зрению он прекрасно видел в темноте и спокойно вывел девушку к старой мельнице, от которой по округе разносились русалочий смех и плеск воды.
Издалека заметив непрошеных гостей, навки спрыгнули с мельничного колеса в воду и затаились, изредка любопытно всплывая и выглядывая из-под поверхности.
«Да их тут целое полчище!» - неприятно удивился Акира и оглянулся, лютичи не последовали за ними на берег.
Ребята осторожно прошли на мостки и огляделись. Утопленницы не спешили показываться. Девушка прокашлялась и громко произнесла:
- Хозяйка реки, госпожа Серафима, просим подняться из воды!
Русалки перестали таиться, выглянули из воды, стали переглядываться и хихикать. Акира распустил с руки ремень, продолжая крепко держать его за конец.
- Ну чего ты кричишь? Не кричи, - сказала одна из девушек и подплыла к мосткам, - вот она я. Чего вам надо?
Русалки снова захихикали. Настя замялась, разглядывая длинные мокрые волосы девушки, которые развевались над водой, словно их продолжали омывать водяные струи и своим течением плавно развевать их то в одну, то в другую сторону. Выглядело это очень противоестественно, пугающе и завораживающе.
- Мы вот подарки принесли… - промямлила она, - Для хозяйки реки…
- Вот как? А что там у тебя на руке висит? – спросила девушка, заметив подкову.
- Говорю же, подарок для хозяйки реки. – уклончиво ответила Настя.
- Подарок? Браслет, наверное… - алчно сверкнула глазами девушка и выпрыгнула из воды на мостки, - Дай примерю!
Настя отшатнулась, а Акира, не растерявшись, стеганул русалку-обманщицу ремнём.
- Сказано же, для хозяйки реки подарок, а не для тебя! – ремень раскалённым хлыстом ударил нежить, - Не может хозяйка на сушу ступать!
Навка закричала и бросилась обратно в воду. Остальные русалки зло зашипели на Акиру.
- Хозяйка реки, госпожа Серафима, просим подняться из воды! – снова крикнула Настя, срывающимся от испуга голосом.
Возле мостков вынырнула другая девушка и улыбнулась:
- Молодцы, не поддались на обман. Вы уж простите, проверяла вас так. Я – хозяйка реки. С подарками пришли – так мило с вашей стороны! А что это там у вас, - она кивнула на букет с полынью и зло усмехнулась украдкой, - полынь али петрушка?
Акира покрутил букетик в руках и, проигнорировав вопрос, усмехнулся в ответ:
- Букет для самой прекраснейшей хозяйки реки. – поняв, что перед ними опять простая русалка.
Ведь, как рассказывал Кот, именно навки любят задавать этот вопрос: «полынь али петрушка?» И если человек отвечал «петрушка», нежить бросалась на него и щекотала до смерти.
- Ах, как это мило! Давно мне никто цветов не дарил! – воскликнула русалка.
- Ну, так подойди и возьми! – хитро ухмыльнулся он.
- Знаешь же, что не могу я выходить на сушу. – сделав наигранно горестное лицо произнесла она, - Лучше ты спустись ко мне в воду! Вот будет хорошо!
- Лучше я тебе его брошу. – сказал Акира и метнул русалке букет, - На, лови!
Она радостно поймала его и тут же отшвырнула от себя:
- Полынь! Полынь! - зашипев от боли русалка яростно двинулась к мосткам, - Ах, ты ж, мерзавец!
- Хватит с ними играть! Топи их! – навки злобным воем поддержали подругу и бросились на мостки.
Протягивая свои холодные бледные руки, они пытались схватить Акиру и Настю, стремясь стащить их в воду и утопить. Акира защёлкал ремнём как бичом, стремительно вертясь в разные стороны, но их всё равно было очень много. Они хватали за одежду и всё ближе подтаскивали ребят к краю.
«Конца и края им нет! Всё же придётся использовать божественную силу, одним магическим артефактом с ними не совладать!» - он цыкнул с досады и сделал еле заметное движение рукой.
Водоросли под водой обвились вокруг ног нескольких навок и утянули на дно. Их разъярённые соседки даже не заметили исчезновения своих подруг. Водоросли хоть и водные растения, однако, корнями питаются от земли и подчиняются земному божеству.
Но Акиру это не радовало, он чувствовал, словно его пытались заманить в ловушку, вынуждая проявить свою божественную мощь.
Из-за деревьев выскочили Ратмир и Данко. Щёлкая длинными кнутами с железными наконечниками, они принялись оттеснять обратно в воду русалок, пытающихся зайти Акире и Насте с тыла.
«Вовремя! Пригодилась всё же помощь! – облегчённо подумал Акира, продолжая бить ремнём русалок на мостках, хватающих Настю за платье, - Лучше и дальше прикидываться бессильным божеством под заклятием, так спокойнее пока будет.»
Но полчище русалок не собиралось сдаваться. Увеличив силу натиска, они оттеснили Настю от Акиры, лишив его возможности защищать её, и потянули беспомощно прижимающую к себе хлеб девушку к краю.
От страха и отчаянья Настя снова закричала слова призыва срывающимся голосом:
- Хозяйка реки, госпожа Серафима, просим подняться из воды!
В тот же момент раздались хлопки в ладоши и все навки бросились обратно в реку, оставив своих жертв в покое. Из-под водной глади, словно поднимаясь по невидимой лестнице, плавно показалась женщина в старинном богатом одеянии и покрывающим волосы расшитом головном уборе. Поднявшись в полный рост, плавно ступая по водной глади мягкими туфлями, она приблизилась к мосткам вплотную.
- Подойди ближе, дитя. – повелительно произнесла женщина, - Протяни мне хлеб, чтобы я могла преломить его.
Настя неуверенно посмотрела на Акиру, и тот кивнул в ответ. Девушка подошла к краю и наклонилась, протянула каравай. Акира встал рядом с ней и, придерживая девушку за талию одной рукой, во второй наготове сжимал ремень и настороженно буравил взглядом незнакомку.
Женщина глянула на него, ухмыльнулась, отщипнула кусочек от хлеба, макнула в соль и съела.
- М-м! Очень вкусно! Давно я такой хлеб не ела! – произнесла она с довольным видом и огляделась.
Увидев одну из русалок-обманщиц, приказала:
- Подай букет.
- Но госпожа…
- Ну?! Подай букет! – она повысила голос и навка подчинилась.
Подобрав качающийся на воде подарок, русалка подплыла к женщине. Кожа на руках навки зашипела и от неё пошёл дымок, со слезами на глазах она протянула цветы своей госпоже.
- Впредь тебе наукой будет, чтобы не смела прикидываться мной! – женщина понюхала его и от души поблагодарила – Спасибо! Даже цветами украсили! Очень милый!
Настя и Акира выложили на мостки остальные дары: то, что перед ними хозяйка реки сомнений больше не оставалось. Хозяйка махнула навкам:
- Возьмите всё это и отнесите в мои покои!
Русалки заныли, прося пощады – все эти вещи были для них ядовитым змеям подобны.
- Не заставляйте меня на вас жаловаться супругу! Он из вас быстро корм для слизней сделает!
Угроза подействовала и навки, рыдая и шипя от боли, унесли подарки.
- Совсем от рук отбились! – недовольно проворчала хозяйка реки, прижимая букетик к себе, - Ну-с, так с чем пожаловали?
- Просим вас приказать русалке, подменившей ребёнка в деревне своим детёнышем вернуть младенца родителям обратно. – сказала Настя.
Серафима удивлённо подняла брови и посмотрела на оставшихся русалок, опасливо выглядывающих из воды. К ней тут же подплыла одна из них и что-то горячо зашептала на ухо своей госпоже. Когда та закончила, хозяйка реки нахмурилась и произнесла:
- К сожалению, не могу.
- В смысле, не можешь?! – грозно крикнул Данко с берега, - Сейчас же отдай приказ или мы уже не с бичами, а с мечами придём и всю твою нежить повырежем!
- Да хоть и меня вместе с ними убейте, говорю же – это не в моей власти! Есть у водяного народа закон, даже я который преступить не в силах. Да что там я! Сам водяной вам тут не помощник! У навки, которая совершила подмену, люди похитили русалочий гребень, и по закону она может требовать любую компенсацию. В данном случае - это подмена.
- Ты думай, что говоришь! – воскликнул Ратмир, - Разница есть: гребешок какой-то или человеческая жизнь?!
- Конечно же, я согласна с тобой! Человеческая жизнь бесценна! - горько произнесла Серафима, - Но в русалочьих гребнях заключены капли Чистой Воды, именно той, что наполняет реки и озёра Божественных Чертогов. А людям, как жителям Яви, запрещено брать в руки что-либо подобное.
- С чего ты взяла, что гребень похитили именно люди? Может это кто-то другой постарался? – спросил Акира.
- Когда один из русалочьих гребней попадает в человеческие руки, на гребнях других русалок капли Чистой Воды окрашиваются в красный цвет. – она кивнула навке и та показала свой гребень, камни на нём сверкали пламенным цветом, - Русалка, что похитила ребёнка, обокрала воров, утащивших её гребень. Ищите его в том дворе. Верните украденное, и в ту же минуту русалки вернут ребёнка обратно.
- Это хорошо, что у твоего народа есть закон. – зло процедил Ратмир, - Но законы имеются и у нас. И один из них гласит: если нечисть причинила вред человеку, значит, нечисть должна умереть. Понимаешь к чему это я? Если ребёнка не вернут матери, между лютичами и русалками быть войне.
И прежде, чем хозяйка реки успела что-то ответить, горцы обернулись волками и скрылись в зарослях, стремясь доложить о происшествии вожаку.
Настя удивлённо захлопала глазами им вслед:
«Оборотни! А такие милые с виду ребята…»
- Я больше невольница, чем царица… - горестно вздохнула хозяйка реки и посмотрела на Настю, - Найдите гребень и чем скорее, тем лучше!
Она повернулась и медленно шагая, стала погружаться в реку.
«Как же, наверное, это ужасно пожертвовать собой ради других и жить, не имея возможности видеть солнца, не слышать пения птиц, и общаться только с мёртвыми утопленницами…»
- Постойте! – крикнула ей вслед девушка, - Скажите, это, наверное, очень ужасно… жить так? Вы сильно страдаете там, под водой?.. – и тут же осеклась, поняв всю бестактность своего неуместного любопытства.
- Страдаю? Эм… нет, скорее, не особо. – задумчиво произнесла Серафима, - Раньше, конечно, тягостно было коротать годы под водой среди рыб, жаб и русалок, не видя света белого, без возможности поговорить хоть с какой-нибудь живой душой. Но теперь всё по-другому. Мой супруг исхитрился достать мне компьютер и даже умудрился провести этот… как его… а! Вай-фай! Он с летним лагерем договорился: они безгранично предоставляют доступ к интернету, а он, значит, летом отдыхающих у них детишек не топит. Ещё в день Нептуна играет роль этого самого заморского божества. Дети конкурсы проводят, развлекают его всячески. Скажу по секрету, ему так нравится, что он этого дня целый год с нетерпением ждёт.– у Насти от удивления глаза полезли на лоб, - Знаемое дело, у нечисти срок жизни долог, а с развлечениями не густо. Так что теперь я коротаю свои дни в интернете, общаюсь с людьми в сетях и смотрю видеоролики о путешествиях.
Заметив удивление девушки, она улыбнулась:
- Да, прогресс не стоит на месте и нужно шагать в ногу. Если хочешь, подписывайся на меня в социальных сетях. Фима Сладкая Рыбка – это я. Ну всё, мне пора, а то светать начинает. – махнув им на прощание, добавила – Ещё раз спасибо за цветы! – и скрылась под водой.
Все навки последовали за своей госпожой.
- Фима Сладкая Рыбка… - ошарашенно повторила Настя, глядя на спокойную гладь реки.
Со стороны деревни донеслись крики первых петухов.
- Ты знал, что лютичи оборотни? – спросила девушка и посмотрела на Акиру.
Отпираться было бессмысленно:
- Недавно узнал. – сказал он, застёгивая ремень на поясе.
- И Гай тоже? – не унималась Настя.
- Да, и Гай тоже. Думаю, что и Сычиха с его невестой Любавой такие же.
- У него есть невеста?! – воскликнула девушка, лихорадочно соображая, как об этом сказать Алёне, чтобы не затронуть аспект магической стороны её ухажёра.
- Ты что, хочешь рассказать об этом своей подруге? – словно прочтя её мысли, спросил Акира, и Настя кивнула в ответ, - Не нужно лезть в их отношения, если таковые имеются, пусть разбираются сами. По крайней мере, о том, что он оборотень, ей знать точно не стоит. Тем более, что человечиной лютичи не питаются.
- А про невесту? Какая же из меня подруга, если я не скажу ей об этом… - попыталась запротестовать Настя, но это прозвучало как-то неуверенно.
- У Алёны с Гаем какие-то отношения?
- Нет, наверное… я не знаю… Просто он ей вроде бы как нравится… - растерянно промямлила Настя.
- Вот видишь, ты не знаешь. Поэтому не нужно бежать и спасать здесь никого. Сегодня нравится он, завтра другой. К тому же, лютичи здесь не навсегда. Рано или поздно они вернутся в Вару. Поэтому Алёне лучше сразу выкинуть Гая из головы.
- Я боюсь за неё… Вдруг он навредит ей? Выйдет из себя и…
- Убьёт её? Разорвёт на части? – Акира усмехнулся, - Тебе следует поменьше верить ужастикам. У лютичей всё не так устроено, как в фильмах показывают. Алёна в безопасности, успокойся.
Настя поёжилась от утренней прохлады и неприятных мыслей, но вслух пробормотала:
- Может быть ты и прав…
- Замёрзла? Пойдём домой, – сказал Акира, обняв девушку за плечи, - тебе нужно ещё хоть немного поспать.
Глава 8
Василиса и Аой сидели на узком мосту и, свесив ноги, рыбачили самодельными удочками. Болтая ногами и грызя семечки, девочки наблюдали за плавно покачивающимися на воде камышовыми поплавками.
- Значит, не помогла хозяйка реки… - задумчиво произнесла Василиса, - Нужно теперь ещё какой-то гребень найти…
- Но Мишка сказал, что не брал ничего такого. Только книгу у «студента». Да и у мамы его короткая стрижка, волосы коротковаты, чтобы их можно было гребнем закалывать.
- Это всё так ужасно, ребёночка, похоже, совсем нет шансов вернуть… - расстроенно вздохнула Василиса.
Сквозь плеск воды Аой различила под мостом тихие всхлипы. Держась за поручни, она свесилась и попыталась заглянуть под него.
- Что такое? – спросила Василиса.
- Мне кажется, что там кто-то плачет.
Девочка прислушалась и сказала с сомнением:
- Я ничего не слышу. Наверное, тебе показалось.
Чуткие лисьи ушки «маленькой» Аой снова различили горестные звуки.
- Вот опять! Там точно кто-то плачет! – она снова свесилась и крикнула под мост – Эй! Кто там?
Ей никто не ответил, но всхлипы прекратились, словно под мостом никого и не было.
- Может и правда показалось… - стоило озадаченно пробормотать Аой, как всхлипы снова повторились.
- Теперь и я их слышу. – сказала Василиса, сматывая удочки, - Чего гадать? Пойдём и посмотрим кто там такой. Всё равно рыбалка сегодня никакая.
Осторожно пробираясь сквозь заросли, девочки спустились под мост. Здесь было сумрачно, сыро и прохладно. Вода плескалась, билась об опоры моста и эхо гулкими звуками вторила ей. На тонкой полоске берега под мостом никого не оказалось. Девочки замерли и прислушались. Отблески от воды сияющими узорами скользили по столбам, своду моста и их лицам.
Переглянувшись, они пожали плечами: никого. Внезапно снова раздался тихий всхлип, и эхо подхватило его, гулко вторя с разных сторон, словно дразнясь, так что понять, откуда он прозвучал было невозможно.
- Кто здесь? – спросила Василиса, и в ответ ей снова прозвучал горестный звук со вздохом, несущийся с разных сторон.
Аой сердито дёрнула хвостиком и сняла со своего «звериного» глаза зеркальный щит, скрывающий от простых смертных его необычный вид. Он хорошо видел магическую и живую ауру, но прикрытый щитом лишался такой возможности. Прищурившись, лиса внимательно осмотрела всё пространство под узким мостом, медленно, словно сканируя всё своим глазом с узким зрачком.
Внезапно в воде за одним из ближайших столбов что-то полыхнуло зеленоватым свечением и пропало. Кицунэ брезгливо поморщилась: аура водяной нежити! Под мостом вторимый эхом снова заметался чей-то всхлип. Аой зажгла в ладони лисий огонь и грозно произнесла:
- Выходи! Хватит прятаться! Не то я сейчас так «бахну», мама родная не узнает!
- Не надо! – всхлипнул звонкий голосок, и из воды показалась бледная девушка в белом одеянии.
Её мокрые волосы плавно шевелились вокруг головы, словно омываемые невидимым течением реки.
- Русалка. – презрительно фыркнула Аой и погасила лисье пламя, - Шпионишь?
Девушка подплыла к берегу и села на небольшой камень, выступающий над поверхностью воды.
- Больно мне нужно за вами шпионить! – всхлипывая, огрызнулась она, - Много чести!
- Почему ты плачешь? – спросила Василиса, и стала было подходить к русалке ближе, но кицунэ удержала её, ухватив за рукав и предупреждающе покачав головой: русалки лживая и злобная нечисть, могут внезапно атаковать без всякой видимой причины.
- Мою сестру хозяйка реки приказала взять под стражу, пока земное божество и смертная не найдут её гребень. Если он не найдётся, то сестру превратят в тину! – русалка принялась всхлипывать с новой силой, - Но если гребень не найдут, она и так осенью станет тиной речно-о-ой!
- Так это твоя сестра подменила ребёнка?
Русалка кивнула:
- Но перед тем, как сделать это, сестра весь дом обыскала, пытаясь найти гребень. Даже мешок с солью голыми руками просеяла, представляете? А для нас же это смерти подобно! Нет его нигде.
- Так, может, гребня там и правда нет? – спросила Василиса, осторожно подходя ближе, - Может быть, это даже не эти люди его взяли?
Русалка печально покачала головой:
- Мы получаем гребень от водяного и благодаря этому дару становимся нежитью. Гребень – часть нас. Русалки не могут потерять или перепутать его: гребень притягивает свою хозяйку. И сестру тянет именно в этот дом. Подмена – это крайность, говорящая: верните что взяли! Или вы думаете, что русалки плохие матери и с лёгкостью могут бросить своё дитя? Пусть даже… такое.
Василиса наморщила лоб, вспомнив маленькое существо в колыбели.
- Ну… Когда он не кричит, то вполне очень даже милый… - задумчиво произнесла она.
Русалка хихикнула, вытирая слёзы:
- Ага. Особенно глаза.
- Но если гребень притягивает хозяйку, тогда почему твоя сестра не может найти его?
- Не знаю. – пожала плечами навка, - Скорее всего, на него наложено какое-то заклятие. Что-то вроде отводящего глаза: в упор будешь смотреть и не увидишь.
- Как же тогда Акира с Настей смогут найти гребень, если кто-то на него скрывающее заклятие наложил? – задумчиво произнесла Василиса.
- В том-то и дело, что никак! – сказала русалка и снова зарыдала, причитая – Бедная, бедная Марьянка! Как же я без тебя буду?! Лучше пускай и меня вместе с тобой в тину обратят!
Василисе было жаль русалку, но чем помочь и как её утешить, она не знала.
- Как же получилось, что вы с сестрой утопились? –язвительно спросила Аой, не особо-то веря в навкины слёзы, - Жениха не поделили, что ли?
- Не утопились мы. – шмыгая носом ответила нежить и на удивлённый взгляд кицунэ, пояснила – Нас с Марьянкой утопили. Наша мамка болела и умерла. А отец женился на другой женщине. Злая она была, не хорошая.
Однажды зимой отец пошёл на охоту, да наткнулся на медведя-шатуна. Зверь сильно его помял. Отец долго хворал и помер. Мачеха решила избавиться от нас с Марьянкой, стала доносы писать, обвиняя нас с сестрой в колдовстве. Мы с ней близнецы, а это, как тогда считалось, верная примета ведьм. Сельчане решили «проверить» нас на колдовство: привязали к ногам камни и сбросили в полынью. Если бы мы выплыли, значит – ведьмы, а утопли – порядочные девушки.
Вот мы и пошли камнем ко дну. Марьянка в тот момент была очень обижена мачеху, желала отомстить. Поэтому водяной к нам и явился, предложил волшебные гребни, в обмен на служение ему. Умирать не хотелось, мы и согласились. Помню, сестра всё лета дождаться не могла, чтобы иметь возможность отомстить мачехе. Ох, и славно она поизмывалась над этой гадиной! Мачеха весь дом со страху оберегами от русалок завесила…
Глаза навки распахнулись от удивления, словно она вспомнила что-то:
- Точно! – радостно воскликнула она и захлопала в ладоши, - Куриный бог!
- Кто? – непонимающе спросила Василиса.
- Не кто, а что. Куриный бог – оберег от русалок и кикимор! – пояснила навка, - Камень с дырой посередине. Если сквозь него посмотреть, то можно увидеть даже то, что скрыто заклятием!
- Где ж его взять-то? – спросила Аой, - Я так понимаю, камень должен быть таким от природы, с просверленной дырой не подойдёт.
Русалка кинулась перед Василисой на колени:
- Миленькие мои, поищите на берегу! Спасите Марьянку! Я для вас что хотите сделаю, хоть пуд соли съем! Во веки веков обязана буду!
- На то это и оберег, что просто так его не найдёшь… - с сомнением произнесла Василиса, но увидев умоляющий взгляд русалки, сдалась – Хорошо, поищем…
Русалка радостно обняла девочку:
- А я на дне посмотрю! Должен найтись, непременно!
- Русалки же не переносят этот камень, раз это оберег от них… то есть, от вас… - удивлённо сказала Василиса.
- Не любим, да. Но он не приносит нам вреда, как полынь, к примеру. – русалка бросилась в реку, - Встретимся здесь! – помахала им рукой и скрылась под водой.
-Пошли искать. – вздохнула Василиса, - Других идей как найти этот гребень у нас всё равно нет.
Аой кивнула, выбора у них действительно не было.
Оставив удочки и ведёрко под мостом, девочки принялись осматривать берег, медленно двигаясь в направлении деревни. Здесь река разливалась шире, замедляя свой бег, плавно обтекала песчано-каменистый пляж, поворачивала около старой мельницы и, снова набрав скорость, сужалась в русле и уносилась дальше, окружённая поросшими лесом скалами.
Василиса, вооружившись тонкой веткой, медленно бродила по залитому ярким солнцем пляжу и выковыривала из песка камни. Аой сканировала землю у себя под ногами «звериным» глазом: если камень обладает магической силой, то и аура у него должна быть соответствующая, отличимая от простых булыжников. Солнце поднималось выше и припекало всё сильнее. И чем становилось жарче, тем затея казалась девочкам всё безнадёжнее, а занятие бессмысленным.
- Не найдём мы его… - расстроенно произнесла Василиса, готовая уже сдаться – Зря только время тратим!
- Может быть, передохнём вон там? – предложила Аой, махнув рукой в сторону раскидистой ивы, склонившей сою густую крону до самой земли, образовав шалаш с прохладной тенью.
Девочка кивнула:
- Давай.
Они направились к иве, но внезапно Аой остановила девочку.
Своим «звериным» глазом кицунэ заметила притаившееся под покровом дерева большое существо, чья магическая аура светилась всполохами, как перегорающая лампочка: то вспыхивала ярким светом, то почти гасла полностью. Прикрыв собой маленькую ведунью, Аой осторожно отодвинула в сторону гибкие ветви с длинной листвой и заглянула в прохладную тень.
Подложив под голову одежду и прикрыв рукой лицо, под ивой с обнажённым торсом лежал какой-то мужчина. Испещрённая шрамами его грудь мерно поднималась и опускалась в такт дыханию – гигант спал.
- Что там? Дай посмотрю! – нетерпеливо пробурчала Василиса и с любопытством заглянула внутрь.
Мужчина проснулся и резко сел:
- Что, девчонки, занял я ваше тайное убежище? – спросил он, спешно натягивая на себя рубаху.
- А я вас знаю! – радостно воскликнула Василиса, с любопытством разглядывая обезображенное лицо гиганта, - Вы тот самый горец, который «Сатана-Чисто-Вельзевул»! Про вас в деревне говорят!
- Вот как? – он поправил длинные седые волосы, замер и с интересом посмотрел на девочку, - прямо-таки и Сатана? Ну и как? Не боишься?
Василиса задумалась, продолжая пристально разглядывать горца, но тут же улыбнулась и ответила:
- Не-е, Сатана злой, а ты – добрый. Совсем не страшный.
- Вот как… - удивлённо пробормотал он и улыбнулся девочке в ответ, - Я Ставр. А ты, дай-ка угадаю… младшая внучка местной знахарки? Ты, - он внимательно посмотрел на Аой, - стало быть, её демон-хранитель.
Кицунэ удивлённо вскинула брови: видимо белый глаз гиганта имел такую же возможность видеть скрытую ауру, как и её собственный звериный.
- Угадал! – радостно воскликнула девочка, хлопнув в ладоши, - Я – Василиса, а это – Аой. А почему ты спишь здесь? Да ещё днём?
- Потому что я не спал ночью. – ответил Ставр, - А ещё, здесь тихо и прохладно. В доме сейчас душно, и ребята к тому же затеяли стройку нового сарая, шумно очень. Ты, наверное, видела нас всех на фестивале?
Василиса кивнула:
- Ага. С вами ещё девушка приехала. Такая, с красивыми волосами.
- Любава.
- Только вот тебя, почему-то не было на самом выступлении.
- Я за лошадьми присматриваю. – Ставр дотронулся до обезображенной половины лица, - К тому же, незачем народ лишний раз пугать. И так уже Сатаной называть стали.
- Сильно больно? – с сочувствием спросила Василиса.
- Нет. Уже нет. А вы что здесь? Играете? – Ставр с подозрением посмотрел на Аой, - Или безобразничать вздумали?
Кицунэ презрительно фыркнула, дёрнула хвостом и не снизошла до ответа.
- Нет, мы тут по важному делу. – запротестовала Василиса, - Ищем «Куриного Бога».
- Кого?!
- Не кого, а что. – холодно произнесла Аой, - Куриный бог - это камень с дырой по середине.
- А, ясно. Вот такой, что ли? – Ставр достал из кармана брюк небольшой плоский камешек с дыркой.
- Да! Да! – радостно завопила Василиса.
- Тогда на, держи. – Ставр протянул камень девочке, - Нашёл его в чаще возле лесного родника. Хотел подарить кое-кому, но раз он вам нужен, тогда забирай.
- А кому хотел подарить? Той девушке, Любаве? – девочка посмотрела на Ставра, не торопясь брать протянутый оберег.
- Да, ей. Но она всё равно не примет подарок.
- Любава – это твоя невеста?
- Ты не находишь, что для такой маленькой девочки в тебе помещается слишком много вопросов? – Ставр взял руку Василисы и вложил в её ладонь камень.
И, помолчав, добавил:
- Она раньше была моей невестой, теперь уже нет. Так что, бери смело, Любаве он всё равно не нужен.
- Так может, Любава просто сердится на тебя, что она больше не твоя невеста? Ты её сделай опять своей невестой, она и перестанет на тебя сердиться.
- Думаешь? – задумчиво произнёс Ставр, но тут же отогнал от себя эту мысль, буркнув раздражённо – Хотя, что ты можешь в этом понимать?! Маленькая ещё. Не может Любава стать опять моей невестой. Да и зачем я ей такой нужен, калека? Берите камень и шагайте.
Василиса пожала плечами и сунула подарок в карман шорт.
- Спасибо. – сказала она, выныривая наружу из-под покрова ивы и направляясь с Аой к мосту.
- Вот, вроде бы не старый, а бухтит, ну точно дед! – недовольно пробурчала Василиса себе под нос.
- Конечно же старый! Он же седой, как лунь! – удивлённо воскликнула кицунэ.
- Ничего подобного. Не всё так, как выглядит. Вот ты же, к примеру, сейчас выглядишь одного со мной возраста, - хитро улыбнулась девочка, - но тебе же от этого не стало меньше лет? Ведь так?
Аой задумалась и промолчала.
Под мостом уже нетерпеливо ожидала русалка.
- Почти до самой мельницы всё дно обыскала! Ничего нет! – завидев их, расстроенно воскликнула она, - Ночью, перед рассветом, возле мельницы и дальше поищу, может быть, там где-нибудь найдётся…
- Не нужно больше искать! – весело сказала Василиса и достала из кармана подарок Ставра.
Русалка радостно захлопала в ладоши:
- Нашли! Нашли! Какие же молодцы! – она бросилась к Василисе и обняла её, - Теперь найдите гребень и спасите мою сестру, Марьянку. Век тебе обязана буду. Всё, что хочешь для тебя сделаю! Если что-то потребуется, позови Иванку над любой водной поверхностью, я тут же и явлюсь.
Аой ревниво отстранила русалку от девочки, недовольно пробурчав:
- Вряд ли твоя помощь потребуется. У неё и другие помощники имеются. Отлипни уже!
- Благодарю, буду иметь в виду. – сказала Василиса и улыбнулась русалке.
Иванка бросилась в реку, махнула им на прощание:
- Берегитесь русалок! Когда ребёнка вернут, они будут жаждать мести! – крикнула она и скрылась под водой.
- Что дальше делать будем? – спросила Аой Василису.
- Думаю, нужно всё рассказать Акире и отдать ему камень. – задумчиво ответила девочка, - Что-то нет у меня желания снова в Сумеречный мир идти. И ты слышала Иванку: когда хозяйка вернёт ребёночка, русалки захотят отомстить. А совладать с ними сможет только он.
Глава 9
Настя блаженно потянулась и тут же резко села на постели:
«Сколько времени?!»
По свету солнца на стене, уголком заглядывающее в небольшое оконце, девушка поняла, что день уже клонится к вечеру.
«Вот ведь соня! Заспалась!»
Не смотря на уговоры Акиры, Настя не легла спать после возвращения с мельницы, а дождалась утренней дойки: Бурёнка была коровой строгой, с норовом, и никому кроме Кота и Насти доиться не давалась.
Бабушка поначалу пыталась переломить привередливую скотину, но пометавшись между перехватом то хлещущего по лицу хвоста и постоянно норовящим перевернуть ведро с молоком копытом, сдалась и под презрительным взглядом Бурёнки сложила эту обязанность на плечи внучке. Девушка сумела найти подход к строптивому животному, полностью завоевав доверие коровы. И без мелкого подхалимажа здесь, конечно же, не обошлось: корова оказалась очень падкой на нежные почёсывания за ухом перед дойкой и небольшие кусочки лакомств после.
Блаженно прикрывая большие карие глаза, она торжественно и неподвижно стояла, стойко перенося надоедливых мух и даже не шевеля хвостом в попытке их отогнать, пока её человеческая любимица её доила.
Поэтому, отработав привычный ежедневный алгоритм «сдача молока – помывка бидонов – завтрак», Настя только после этого с чистой совестью прилегла отдохнуть «буквально на полчасика». А проснулась, когда уже пора было ждать возвращение коровы из стада.
«Весь день проспала, как будто и дел нет вовсе!» - мысленно отругала она себя, бегом спускаясь на кухню и ожидая наткнуться на укоризненные взгляды оголодавшего семейства.
Но вопреки её ожиданиям, там царили мир и покой: «взрослая» Аой мыла посуду, Василиса пила чай с печеньем, болтая под столом ногами, а Кот дремал, сыто развалившись на сундуке.
- Проснулась? – спросил он, лениво приоткрыв один глаз, - Могла и подольше поспать. Как Бурёнка пришла, мы бы тебя разбудили.
- Да куда уж дольше, и так вечер уже… - виновато пробормотала Настя, - А где Акира?
Аой с Василисой таинственно переглянулись и кицунэ ответила:
- Ушёл куда-то.
- Куда?
Вместо ответа лисица неопределённо пожала плечами, дёрнула хвостом и отвернулась, продолжив домывать посуду.
- Скорее всего, к лютичам пошёл. – задумчиво предположила Настя, - Уговаривать их не развязывать войну с русалками…
Василиса активно закивала и прошамкала с набитым ртом:
- Вошмошно тах.
- Ешь давай, а не болтай! А то вон крошки изо рта на стол сыплются! – недовольно покачала головой Настя, собрала волосы в пучок и пошла заниматься огородом.
В этом году все её нехитрые посадки росли как никогда: баклажаны, огурцы, кабачки, тыквы и помидоры радовали глаз сочными зелёными кустами. Но вместе с культурными растениями на огороде столь же радостно колосились и сорняки.
Проверив, достаточно ли туго заплетены её волосы, девушка принялась безжалостно пропалывать непрошенных жильцов, стараясь удалить их с корнем: если останется хоть один маленький корешок, уже к утру из него вырастет новое растение. Попутно набрав в миску поспевшие ягоды клубники, и оценив масштаб близящегося урожая, Настя тут же в уме прикинула требуемое количество сахара для варенья.
«Надо бы Акиру попросить сходить со мной в магазин: одной мне за раз столько на за что не унести. – подумала она и в душу ей стало закрадываться беспокойство, - Куда же всё-таки он ушёл?»
От тревожных мыслей её отвлекло мычание вернувшейся Бурёнки. Заведя утомлённую корову в скотник, почесав и попутно проверив кормилицу на укусы оводов и слепней, девушка привычно омыла тёплой водой вымя, помассировав его, и подоила корову.
Вернувшись в дом с полным ведром молока и миской клубники, Настя вопросительно посмотрела на Аой: мол, не возвращался ещё? Лисица в ответ отрицательно покачала головой:
- Не приходил ещё. Да ты не волнуйся, он у нас мальчик уже взросленький. Нагуляется и вернётся, куда ж ему деваться-то? К тому же, уж кто-кто, а он как раз-таки сумеет за себя постоять в случае чего.
Настя сникла и молча кивнула в ответ. Вот как раз именно это «в случае чего», её и волновало больше всего.
* * *
Акира уже по десятому кругу обходил дом с подменышем, заглядывал во все потайные уголки через дыру в камне, который ему дала Василиса и ничего не находил. Он специально пришёл в Сумеречный мир через калитку своего двора, будто бы это Кот открыл ему проход. Обшаривая каждый уголок, Акира старался не подходить близко к люльке с нежитью: ещё раз слышать его оглушительные вопли совсем не хотелось.
Хозяйский домовой следовал за ним по пятам. Он то принимался ныть, жалуясь земному божеству на своё житьё-бытьё, а то начинал лебезить и заискивать. Всё это уже основательно начинало действовать Акире на нервы.
«Да где ж этот треклятый гребень?!»
Бог раздражённо сопел, но молчал, стараясь просто игнорировать назойливую нежить. Его не покидало ощущение того, что всё это – хорошо продуманная ловушка, расставленная на него, на Акиру. Будто кто-то незримо наблюдает за ним, только и ждёт того, чтобы земное божество вышло из себя и явило всю свою силу, показав наблюдателю, что больше не находится под заклятием той богини.
Но внутренним чутьём Акира понимал, что сейчас этого делать как раз-таки нельзя. Лучше продолжать себя вести, словно он по-прежнему находится на поводке заклятия, как пёс, скулящий на цепи. Отчего-то Акире казалось, что пока не следует открываться перед неизвестным противником, а стоит припрятать одну - две козырные карты в рукаве.
«Да где же он может быть?!» - Акира снова раздражённо выдохнул, осматривая всё вокруг через «куриного бога». Солнце уже скрылось за горизонтом, а воз и ныне был там.
- Я когда был ещё совсем юным домовёнком, тоже любил хозяйские вещи прятать. Стяну у них что-нибудь, да на самое видное место и положу. Все суетятся, бегают, ищут, а оно вот, туточки лежит! И даже отводящих глаз заклятий не нужно! Вот смеху-то было!
Акира встал как вкопанный.
- А ну-ка, повтори, что ты сказал!
- Вот смеху-то было… - пробормотал домовой, испуганно втягивая голову в плечи, словно ожидая увесистой оплеухи.
- Нет, до этого. Что ты там про видное место сказал?
- Ну, все же знают, если нужно что-то спрятать – положи на видное место, вовек не найдут. В упор будут смотреть и не увидят…
- Точно. Видное место. – снова произнёс Акира и задумался: где же тут самое «видное» место?
Все столы, тумбочки и шкатулки-вазочки с украшениями и расчёсками хозяйки дома он просмотрел уже не один раз, и гребня там не было. Так может, суть в том, чтобы «видное» место было таковым не столько для них, сколько для русалки? Что там говорили Аой и Василиса?
«Навка обыскала весь дом и двор, даже просеивала соль руками, но так ничего и не нашла».
А что, если гребень был спрятан сначала в одном месте, а потом его переложили в другое, более «видное»?
Взгляд Акиры упал на мерно покачивающуюся люльку с покряхтывающим существом внутри. Это было единственное место в доме, куда он не заглядывал.
Акира осторожно подошёл и сквозь дыру «куриного бога» заглянул внутрь, стараясь не потревожить крикливого монстра. Подменыш сладко посапывал, крепко сжимая в кулачке вместо детской погремушки русалочий гребень своей матери.
Акира столь же осторожно отошёл назад.
«Всё правильно. Русалка не могла найти гребень, потому что произвела подмену после его исчезновения, а потом она его в люльке и не искала. И капли Чистой Воды в гребнях других русалок окрасились в красный, потому что хозяйка дома неоднократно брала его в руки, пытаясь успокоить крикливого малыша: для неё гребень выглядел как обычная детская погремушка.»
Акира огляделся в поисках приблизительно похожего по форме предмета. Он надеялся произвести подмену, чтобы не разбудить этого вопящего мелкого монстра. Но ничего более-менее подходящего на глаза не попадалось.
- Перенеси из кухни сюда ложку. – сказал он домовому, - Желательно, деревянную.
На немой вопрос в глазах мужичка решил не отвечать, а просто поторопил несообразительную нежить:
- Ну?! Живее!
Домовой пожал плечами, и Акире в руки упала деревянная ложка.
- А теперь сделай её внешне похожей на гребень.
- А-а, ясно. – протянул мужичок, до которого наконец дошёл смысл задумки божества, - Сейчас сделаю.
Проведя над ней рукой, он что-то пробормотал, и ложка в тот же миг стала точь-в-точь гребня, что сжимал подменыш.
- Ну-с, приступим… - вздохнул Акира и тихо подошёл к колыбели.
Осторожно, стараясь не потревожить существо, он вытянул из кулачка настоящий гребень и тут же вложил вместо него замаскированную ложку.
Подменыш проснулся, вразнобой моргнул своими большими глазами, разглядывая фальшивый гребень, насупился, и в тот же миг подделка полетела из люльки на пол, а весь дом содрогнулся от его оглушительного крика. Акиру и домового как ветром сдуло во двор.
- Не прокатило. – сказал мужичок.
- Ага. Фигня у тебя, а не заклятие. Малец сразу понял, что его надули. – переводя дух сказал Акира.
- Да просто в гребне содержится энергия его матери, вот он сразу и почувствовал обман. Форма для него не важна была. – попытался оправдаться домовой.
- Ладно, попытка была не пытка. Недолго ему у вас орать осталось. Главное, что гребень нашли. – сказал Акира, направляясь калитке, - Сейчас же хозяйке реки его отнесу.
«Вот же, совсем забыл!»
Он остановился перед калиткой и обернулся, надев на лицо растерянную улыбочку:
- Не будешь ли столь любезен, открыть мне проход в Явь? Не очень хочется сейчас, когда уже стемнело, идти по Сумеречному миру.
- Конечно-конечно. – залебезил домовой, стараясь скрыть презрительную усмешку и ехидную интонацию в голосе, - Сейчас открою, о Великий! – но это получилось у него из рук вон плохо.
«Ну, ничего. Попадёшься мне как-нибудь!»
Домовой распахнул проход и Акира шагнул в мир Яви. Кивнув нежити на прощание, он направился в сторону старой мельницы.
На этот раз Серафиму не пришлось звать трижды. Как только Акира ступил на мостки, русалки кинулись в воду за своей госпожой. Видимо, урок послушания был ими усвоен крепко.
Хозяйка реки, как и в прошлый раз, плавно поднялась из глубин, словно ступала по скрытой под водой лестнице. Акира протянул ей гребень. Серафима кивнула русалкам и те шустро приняли его у божества и унесли.
- Благодарю тебя, что нашёл украденное. – сказала хозяйка реки, - Что пожелаешь в награду?
- Верни ребёнка матери.
- На то и договаривались. – произнесла Серафима, сердито глянув на навок, и продолжила - Но ты ещё не допустил начала войны между лютичами и водяным народом, которую развязали мои пустоголовые служанки. За это проси всего, чего хочешь.
Акира помолчал, обдумывая предложение и, наконец, произнёс:
- Слышал я, что русалки могут отмыть то, что нельзя ничем вывести. – супруга водяного удивлённо вскинула брови, но молча кивнула и он продолжил, - Прикажи им омыть меня. Чужая энергия впиталась в мою и томит, не даёт покоя.
Русалки оживились, радостно зашептались и захихикали. Серафима глянула на своих служанок и хмыкнула:
- Хорошо, просьба не велика. Даже не знаю, кто от этого больше удовольствия получит. А посему, сделаю тебе ещё один подарочек. На, лови! – она что-то бросила ему.
Акира поймал и увидел небольшой, размером с грецкий орех, стеклянный сосуд в форме овального кулона на цепочке. Его внутренняя часть была разделена на две половины: в одной плескалась чёрная жидкость, а в другой прозрачная, отливающая еле заметным свечением.
- В этом флаконе Живая и Мёртвая вода. – пояснила Серафима, - Мертвая вода заживляет раны, а Живая, соответственно, возвращает к жизни. Не знаю, может быть и не пригодится. Хотя для бога это подарочек так себе, конечно.
- Просто с тех пор, как люди перестали приходить с просьбами, у неё этого «добра» накопилось, девать уже некуда. – тихо фыркнула одна из русалок.
- Ну что ж, и на том спасибо. – сказал Акира и надел подарок на шею.
Серафима кивнула в ответ и, мягко ступая по воде, стала погружаться обратно в реку. Неожиданно она остановилась и бросила ему:
- Эй, Древний Бог! Только вот боюсь, купание с навками тебе совсем не поможет! Кажется мне, что томление твоё не от энергетической грязи вовсе. Видела я, как ты на ту смертную смотришь. – она хохотнула и скрылась под водой.
«Что она имеет в виду? Неужели моё желание поглотить силу, заключённую в этой девчонке, так заметно?»
- Иди к нам. – позвали его хихикающие русалки, - Сними с себя рубаху и ремень, оставь их на берегу. Войди в воду по пояс и встань в лунную дорожку.
Акира послушно выполнил их указания.
Глава 10
Настя бродила по дому из угла в угол. От беспокойства она не могла найти себе места: и где его черти носят? Стемнело уже, а Акира ещё не появлялся.
- Да угомонись ты! Ничего с ним не сделается. – недовольно проворчал Кот, глядя на её метания, - Этот ирод ещё нас всех переживёт…
- Действительно, волноваться совершенно не о чем. Акира уже большой мальчик и вполне способен позаботиться о себе сам. – поддержала домового Аой, беря книгу с картинками для вечернего чтения и направляясь с Василисой по лестнице, - Он наверняка уже нашёл гребень и возвращает его хозяйке реки.
- Ну, да. Мы же ему специальный камень дали. С ним он точно гребень найдёт. – поддакнула Василиса, - Это Акира просил тебе не говорить. Наверное, не хотел беспокоить.
Настя нахмурилась, а Василиса продолжала, задумчиво смотря в потолок:
- А может потому, что после того, как ребёночка вернут, на берегу будет опасно. Иванка сказала, что русалки постараются отомстить. Могут даже утопить… Ой… - девочка запнулась и посмотрела на Аой, - Акиру-то мы забыли предупредить об этом!
Настя побледнела, охнула и опрометью бросилась из дома.
- Стой, заполошная! Не справиться навкам с божеством! – крикнул ей вдогонку Кот, но в ответ услышал только звук хлопнувшей калитки, - Нет мне, старому, никакого покоя. – недовольно проворчал он и кинулся следом за ней.
* * *
Вода была тёплой, как парное молоко. Луна ярко освещала всё вокруг, а её дорожка на воде светилась нежным цветом.
Русалки тихо хихикая, и шёпотом подтрунивая друг над другом, зачерпывали пригоршнями сияющую воду, поливали и тёрли своими волосами тело древнего божества. Акира закрыл глаза, отдаваясь приятным ощущениям. Он чувствовал, как энергия начинает бурлить в нём, будто бы внутри пробился кипучий лесной родник, наполняя всё его тело энергией и силой.
Мягкие и холодные руки навок нежно гладили его по спине, скользили по груди и всё чаще пытались шаловливыми пальчиками проникнуть за пояс его брюк. Акира поймал за руку, останавливая не в меру расшалившуюся навку, открыл глаза и замер от удивления. Прямо перед ним в воде стояла Настя.
- Что такое? Тебе не нравиться, любимый? – спросила она, обиженно надув губки.
- Как ты… - он запнулся и недоумённо посмотрел на зажатую в своей ладони её руку.
Она отчего-то была мертвенно-холодной.
- Обними же меня… - Настя прильнула к нему и, встав на цыпочки, потянулась к его губам, - Дай мне тебя поцеловать… - Акира ощутил исходящий от неё запах речной воды и тины.
- Вот чертовка! Обманула! – поморщился он и оттолкнул от себя русалку, принявшую образ Насти.
- Угадал! – весело рассмеялась она, схватила его за руку и потянула за собой на глубину – Пойдём со мной! Зачем тебе эта девчонка? С нами интереснее, мы можем быть такими, какими ты только сможешь пожелать! Мы будем любить себя вечно!
- Акира, стой! – раздался голос с берега, - Они утопят тебя!
Он обернулся и увидел запыхавшуюся от бега Настю.
«Вот же глупая девчонка! Сказал же, чтобы ей не говорили! – с досадой подумал он, - Или это… опять обман навок?..»
Русалки зло зашипели и окружили девушку. Не успел Акира и глазом моргнуть, как на берегу оказались десятки точных копий Насти.
- Акира, помоги! – раздался её испуганный голос из толпы, и тут же десятки точно таких же голосов стали вторить ему – Помоги мне! Нет, мне, я настоящая! Акира! Акира, помоги мне!
- Помоги мне… - сказала «Настя» в воде и улыбнулась, продолжая тянуть его за руку на быстрину.
Акира раздражённо стряхнул её с себя и вышел из воды, направившись к своей лежащей на песке одежде. Рядом с ней сидела ещё одна «Настя».
- Тебе нужно угадать её. Если ты ошибёшься, то больше никогда её е увидишь. – прошептала она, когда он наклонился, поднимая рубаху и ремень, - Спроси то, на что ответ знает только она, например.
Акира понял, что перед ним была та самая русалка, что помогала Аой и Василисе с утра. Он незаметно кивнул ей в знак благодарности и направился к толпе из «Насть».
«Что же такое спросить, что знает только она? – в памяти пронеслось воспоминание о попытке сладострастной нежити поцеловать его, и он тайком хищно ухмыльнулся – А что, вполне даже может сработать.»
- Бедняжечка, истёрла небось все ноженьки, когда бежала сюда. – громко произнёс Акира, нарочито придав голосу ехидные нотки и внимательно рассматривая каждую из двойников.
Те томно завздыхали и принялись кокетливо строить ему глазки.
- Этот поступок так тронул меня, - продолжил Акира, - что я решил вознаградить тебя поцелуем, раз ты… так сильно любишь меня!
«Насти» тихо засмеялись и стали тянуть к нему руки, шепча с придыханием:
- Да… Поцелуй меня… Приди ко мне, мой милый…
И лишь одна, гневно сверкнув глазами, возмущённо воскликнула:
- Вот ещё! Да я… да я тебя терпеть ненавижу!
Акира радостно ухмыльнулся, схватил эту Настю за руку и привлёк к себе, делая вид, что собирается её поцеловать:
- Попалась! Ну же, получай скорее свою награду… - наклонился к ней, вдохнув исходящий от неё аромат чая с чабрецом и мятой, молока и медового шампуня.
- Только попробуй, и я тебе так врежу! – зло процедила она, глядя на него в упор немигающим взглядом.
Акира облегчённо выдохнул и обнял её, прижав к себе.
- Угадал!!! – разъярённо взвыли русалки-двойники и кинулись к Насте, хватая её за одежду и пытаясь вырвать из объятий божества.
- Акира?.. – испуганно пискнула девушка, крепче прижимаясь к нему и цепко обхватывая руками.
Акира почувствовал чьё-то присутствие в непроглядной тьме зарослей за мельницей. Кто-то наблюдал за ними, пытаясь остаться незамеченным. Воспользовавшись своим волчьем видением, он присмотрелся к силуэту за деревьями.
«Аура магическая, но слишком слабая для божества. Значит, это не Морок. Тогда кто? Чернокнижник?» - ощущение слежки его не обмануло.
- Акира?! – снова воскликнула Настя и в голосе прозвучали панические нотки: руки её слабели и уже соскальзывали с его голого обнажённого мокрого торса.
«Ну, что ж, кем бы не был этот маг, ему будет полезно понять, что приближаться к Насте небезопасно.»
Почувствовав, что их жертва слабеет, русалки ещё яростнее принялись оттаскивать девушку от него.
«Однако и полностью раскрывать себя ещё пока рано. Что ж, хорошо, что та богиня использовала для своего заклятья часть из заклинания «слуга-хозяин»… Можно притвориться, что выполняю приказ девчонки, а заодно и показать, будто мы ещё связаны тем заклятием…»
- Прикажи защитить тебя. Только громко. – прошептал Акира ей на ухо.
- Что? – сквозь вой и рычание русалок не расслышала Настя.
- Громко отдай приказ. – повторил он.
Настя поняла, что от неё требуется, глубоко вздохнула, набрав полные лёгкие воздуха, и что есть мочи крикнула:
- Акира!!! Защити меня!!!
Он ухмыльнулся – слушаюсь и повинуюсь! – резко выбросил вперёд руку и словно прочертил в воздухе дугу. В то же мгновение стена ослепительно-яркого голубоватого света с треском поднялась из земли и стремительно понеслась к воде, сметая как веником с берега разбушевавшуюся водяную нежить.
Акира снова всмотрелся в заросли. Силуэт наблюдателя спешно удалялся в сторону просёлочной дороги. План сработал, и бог удовлетворённо хмыкнул – так-то лучше, беги, чем дальше, тем лучше.
- Глупая ты девчонка. Сказал же, чтобы дома оставалась. – беззлобно произнёс Акира, посмотрел на Настю и погладил её по голове, - Неужели и впрямь так сильно обо мне волновалась?
Девушка смутилась, отстраняясь от него:
- Всё, русалок больше нет. Хватит меня уже тискать. – и направилась к зарослям в сторону деревни.
- М-да? Я тискал? – Акира насмешливо приподнял бровь, - А мне вот помнится, что кое-кто сам только что прижимался ко мне и шептал своим нежным голоском: Акира!.. О, Акира!..
- Что-о?! Не было такого! - возмущённо воскликнула Настя и споткнулась в темноте, он заботливо поддержал её за локоть.
- Спасибо… - снова смутилась она, - И за то, что спас – тоже.
Акира снова насмешливо произнёс:
- Так значит, я всё-таки могу рассчитывать на поцелуй благодарности?
- Ни за что! Губу закатай! – снова возмутилась девушка, - Оделся бы лучше!
Он громко расхохотался: да, это была именно она, его Настя.
- Рад бы, да не во что! Стянули всё-таки, заразы, и рубаху, и ремень на сувениры!
Настя посмотрела на него и тоже рассмеялась:
- Ладно, не беда. Дома ещё что-то из отцовских вещей должно быть. Не переживай, оденем тебя. Главное, что нас самих на сувениры не растащили!
Акира улыбнулся и прижал её к себе за плечи, поддерживая и помогая идти в темноте.
Из темноты зарослей стремительно появился Кот и перегородил дорогу.
- Целы? И даже веселитесь? – недовольно пробурчал он, - Вы хоть знаете, что за вами следили?
Настя вздрогнула от неожиданности:
- Тьфу-ты! Напугал, нечистый!
Акира моментально стал серьёзным:
- Смог рассмотреть его?
- Не просто рассмотрел его. - произнёс Кот, явно довольный собой, - Вот какая петрушка получилась: он следил за вами, а я за ним. Внешность у него вполне заурядная, как и описывали Аой с Василисой: унылый светловолосый очкарик-студент в невзрачной одежде. Прятался в кущерях да пялился на тебя как маньяк-извращенец. Ну разве что только руки в карманах не держал, аха-ха-ха!
Но вот в чём соль, когда ты русалок магией шандарахнул, кинулся этот «студентик» прочь - а я за ним, он к просёлочной дороге – я следом. Нужно же было узнать, где этот тип обитает! Так вот, на дороге его ждал автомобиль. «Студент» - прыг! - в него и был таков! Я даже номера не рассмотрел, в грязи они были.
А какая грязь, если дождя давно не было? Вот я и думаю, что специально это было сделано, не просто так. Да и где это видано, чтобы простые бедные студенты на машинах разъезжали? Вот и говорю, не простой это тип. Ой, не простой…
- Так кто он такой, у тебя есть предположение? – спросил Акира, быстро переварив услышанное.
Кот почесал задней лапой за ухом и принялся размышлять вслух:
- Магическая аура у него хоть и слабая, но всё же присутствует. Духа-хранителя поблизости видно не было. Значит, либо не обзавёлся ещё, либо он ему не положен. Если не обзавёлся, то и бояться нечего - слабый это маг. А если не положен, значит это маг-чернокнижник. У этих вместо хранителей древние чёрные книги, и чем сильнее гримуар, тем могущественнее маг, даже если у него слабая энергия. Но в любом случае, этот «студент» слишком пристально наблюдал за тобой, интерес у него на тебя какой-то имеется.
Акира вздохнул и задумался.
«Не настолько он и слабый, раз вон какую кашу сумел с подменой ребёнка заварить. Под носом у того домового по дому шастал, перекладывая русалочий гребень с места на место. И так ли уж он, Акира, ему нужен? А вдруг… - бог бросил обеспокоенный взгляд на Настю, - Хотя… нет, сейчас даже с сильной аурой Божественную Печать на ней не рассмотреть, вполне себе обычная смертная. А у этого «студента», как назвал его Кот, аура была столь слабая, что для него и щита Пелагеи было более чем предостаточно.»
- Ладно, чего гадать, идём домой. – сказал Акира, снова поддерживая девушку под локоть, - А то неравен час, Аой с Василисой нас спасать примчатся: заждались уже небось, тоже волнуются.
«А с этим «студентом» я сам разберусь, если он ещё раз сюда надумает сунуться.»
Но воплотить свою мысленную угрозу за всё лето ему так и не довелось.
Глава 11
Жизнь размеренной тихой рекой текла в Ивантеевке своим чередом, и если не считать прочно обосновавшихся в ней лютичей и земное божество, она ничем не отличалась от трудовых летних будней во всех других таких же деревнях.
Настя целыми днями хлопотала по хозяйству и делала заготовки на зиму. Акира помогал ей с теми делами, что требовали крепкой руки и силы. Изредка он развлекал себя тем, что при помощи своей божественной силы поддерживал пышное цветение любимых Настиных роз, а затем украдкой наблюдал, с какой радостью в глазах она ими налюбоваться никак не может.
- Ведёшь себя так, как будто вы давно уже женаты. – однажды ехидно фыркнула ему Аой.
- С чего ты это взяла? Просто для меня это малость, а ей в радость. – смутившись, пожал плечами Акира, придав лицу безразличное выражение.
Никаких выдающихся событий не происходило, и даже лютичи подметили, что нежити в округе стало гораздо меньше, а Морок никак себя не проявлял. Целыми днями они ремонтировали дом Сычихи, ночью ходили в волчьих шкурах по окрестностям в дозоре, и уже точно запланировали осенью выдвинуться в обратный путь на Вару.
Акира же покидать деревню был не намерен. Продолжал притворяться «немощным богом» и чутко следил за всем происходящим вокруг. Уж больно эта тихая и мирная жизнь напоминала ему затишье перед бурей. Внезапного возвращения Пелагеи и Хаттори с оружием против него не боялся: после омовения с русалками он чувствовал в себе достаточно силы и мощи, чтобы противостоять всей армии семьи Оматцу вместе взятой. Чего уж там говорить об одной пожилой знахарке.
Но ради того, чтобы его маленькую тайну никто не раскрыл, Акире пришлось согласиться ходить вместе с Настей в городскую школу, которая располагалась очень далеко от деревни и «поводок» заклятия наверняка бы сработал, будь заклятие ещё действующим. С другой стороны, так Настя будет оставаться под его присмотром и в школе, что было уже само по себе не плохо.
И вот, проявляя поистине божественное терпение, нагруженный коробками и пакетами как мул, он молча шагал за Настей и Алёной по городскому рынку. Стойко ожидая конца их необходимых покупок к новому учебному году.
Василиса и «взрослая» Аой шустро сновали по рядам и изредка подбегали к Акире, чтобы скинуть на него новую порцию поклажи. Он скрипел зубами, раздражённо пыхтел, но молчал и терпел. Потому что только благодаря этой наглой лисице, не имея никаких документов, ему удалось оформиться в один с Настей класс. Сама же Аой устроилась в эту же школу учительницей, и, конечно же, преподавать она намеревалась в классе Василисы.
Каким чудом ей это удалось, Акира думать не хотел. Скорее всего, тем же самым, которым она сейчас вытребовала скидку на товары у продавцов мужского пола. А вернее сказать – которыми. Ибо «чуда» у неё имелось два.
И она, с радостью опираясь локтем на прилавок, щедро укладывала оба «чуда» так, чтобы они хорошо просматривались в широкое декольте. Отчего продавцы-мужчины краснели, покрывались испариной, напрочь забывали по какому поводу здесь находятся и отдавали чуть ли ни даром наглой кицунэ всё, на что та показывала пальчиком.
Да, Аой полностью осознавала всю разрушительную силу женского бюста на мужское сознание и пользовалась этим без удержу. С директором школы она, скорее всего, провернула ту же схему, и он подписал все бумаги, даже не взглянув на них.
Акира вздохнул, поудобнее перехватил коробки с пакетами и сбавил шаг, стараясь держаться на небольшом отдалении от тихо разговаривающих между собой Насти и Алёны. Подруги всё лето не виделись, лишь перекидывались короткими фразами во время сдачи молока, так что Насте стало казаться, что подруга на неё за что-то обиделась и стала избегать.
Теперь же у них было достаточно времени, чтобы пообщаться и Акира тактично старался держаться на расстоянии, чтобы дать им поболтать вволю и не подслушивать пустые девчачьи разговоры, но его чуткие уши всё равно слышали каждое их слово.
Вначале их разговор тёк вяло и с большими неловкими паузами, словно бы девушки стеснялись друг друга. Они то и дело оборачивались, проверяя, не подслушивают ли их, но Акира придав лицу нарочито скучающее безразличное выражение, рассматривал нескончаемые прилавки с товарами.
Наконец Алёну прорвало. В очередной раз обернувшись, она принялась рассказывать подруге о том, что встречается с одним из лютичей, Гаем. Её щёки пылали, отчего веснушки стали ещё заметнее, а глаза так и полыхали восторженным огнём, когда она со смехом рассказывала Насте как сильно испугалась ночью в лесу, когда Гай повёз её смотреть на Млечный Путь и поле со светлячками. Тут только слепой мог не увидеть, что девчонка втрескалась в этого оборотня по самые уши.
Настя растерянно кивала, молча слушая подругу и вымученно улыбалась, стараясь скрыть своё напряжение. Акира почти кожей почувствовал, как её подмывает рассказать Алёне о наличии у Гая невесты. Девушка обернулась и взволнованно посмотрела на него, но Акира ответил ей строгим предупреждающим взглядом: не стоит этого делать, не лезь не в своё дело, пусть сами разбираются.
- А ведь знаешь… - Алёна внезапно перестала смеяться и погрустнела, - У него ведь есть невеста, ты знала?
Настя вздрогнула от неожиданности и с виноватым видом шаловливого ребёнка застигнутого врасплох, отрицательно замотала головой и пробормотала что-то нечленораздельное в ответ. Но Алёна полностью погрузилась в свои печальные мысли, совершенно не замечая её странной реакции. А Настя невольно испытала облегчение, словно невидимый груз свалился с плеч: ей не нужно было обманывать подругу и хранить чужую тайну, Алёна знала правду.
- Он сам мне об этом сказал. Её зовут Любава. Она, кстати, приехала вместе с ними. Но Гай говорит, что это старейшины их помолвили, даже не спросив. Говорит, что между ним и Любавой ничего нет и быть не может… - Алёна запнулась и посмотрела на Настю, - Я дура, да? Я грязная, раз встречаюсь с парнем, у которого уже есть невеста? Конечно я дура! Боже, какая же я дура! Ты презираешь меня, да? – на её глаза навернулись слёзы и плечи задрожали.
- Нет, ну что ты! – спешно воскликнула Настя, - Не говори о себе так!
- Спасибо, но от этого мне стало ещё пакостнее на душе. Лучше бы все презирали меня и ненавидели, может быть, тогда бы я не чувствовала себя так, будто ворую чужое счастье. Но я не могу ничего с собой поделать, я так люблю его!
- Ох, Алёнка, Алёнка! Бедная ты, бедная! – Настя с сочувствием посмотрела на подругу, - Не нужно тебе с ним встречаться, не приведёт это ни к чему хорошему…
Настя запнулась и бросила опасливый взгляд на Акиру, тот ответил холодным прищуром, сердито сжав губы в тонкую линию.
Алёна удивлённо заморгала мокрыми ресницами:
- Почему ты так говоришь? С чего ты это взяла?
- Ну… - замялась Настя, не зная, что ответить ей: во всяком уж случае про то, что Гай оборотень, подруге рассказывать точно не стоило.
- В конце концов он всё равно уедет. – наконец сообразила она, - И к тому же, вряд ли Гай пойдёт против решения старейшин. Пусть даже с Любавой его ничего и не связывает, но они одной с ней веры, одного рода-племени, понимаешь? Ты его ведь совершенно не знаешь! К тому же, здесь всё ему чуждо. У горцев свои традиции, свои обычаи, отличимые от наших. И о которых ты, кстати, не имеешь ни малейшего понятия. Он родом из закрытой деревни, а это почти другой мир, ему будет тяжело свыкнуться… - сказала Настя и мысленно добавила:
«Особенно, если учесть его некоторые «особенности».
Алёнка прерывисто вздохнула и возмущённо взвилась:
- С чего ты взяла, что Гай не сможет жить вне Вару?! В конце концов, у них же там не каменный век с палками-копалками, и не племя аборигенов-каннибалов! Если хочешь знать, лютичи поступили в нашу школу и вместе с нами будут в неё ходить, вот! И знаешь что? Честно говоря, я не ожидала подобных слов от своей лучшей подруги, Настя!
Алёна обиженно поджала губы, развернулась и стала пробираться сквозь толпу в обратном направлении, где у входа на городской рынок их ждал небольшой деревенский автобус с водителем дядей Али.
Старый ПАЗ, как и сам дядя Али, находились на балансе администрации Ивантеевки. В учебную пору он возил ребят в городскую школу и обратно, а во время каникул курсировал между городом и деревней по расписанию, вместо маршрутного автобуса. Мужик Али был простой и отзывчивый, всегда старался помочь односельчанам. И если в нём появлялась какая нужда, к примеру, приспичило бабе рожать в три часа ночи, без лишних слов заводил мотор – «пока эту скорую дождёшься в их захолустье, младенца быстрее успеют в армию забрать!» -, и пригладив смуглой мозолистой рукой густые чёрные усы, мчал страдалицу на всех парах в городской роддом.
Вот и сегодня в преддверии начала учебного года, дядя Али собрал и привёз на городской рынок всех, кто в силу каких-то причин не успел подготовить детей к школе. Сам остался дожидаться в автобусе, листая какую-то книгу с изрядно потрёпанной обложкой.
Когда Алёнка влетела в автобус, забилась на заднее сидение и расстроенно зашмыгала носом, он оторвался от чтения и выглянул в салон, удивлённо подняв брови:
- Стряслось что? - но девушка только мотнула головой в ответ и отвернулась к окну, давая понять, что разговаривать не настроена.
В салон гурьбой ввалились Акира, Настя и Аой с Василисой. Акира свалил свою поклажу на одно из сидений и с облегчением выдохнул.
- Уже всё? Управились? – спросил дядя Али, - Шустро! Но ехать не можем, пока все не собрались. Долго ждать придётся, пошли бы лучше в парк прогулялись, чем в автобусе париться. – он кивнул на кованые ворота парка, распахнутые в метрах ста от приютившегося рядом рынка.
- Парк! Парк! Давайте пойдём в парк! – радостно завопила Василиса, захлопала в ладоши и потащила Аой за руку вон из душного автобуса.
Настя присела на сидение рядом с Алёной, но та демонстративно проигнорировала её.
- Прости, не стоило мне так говорить… - Настя мягко дотронулась до её руки.
Алёнка всхлипнула и посмотрела на неё:
- Это ты меня прости, что была так резка. Ты, конечно же, права: Гай уедет рано или поздно, к чему я обманываю себя? Просто я испытываю к нему такие сильные чувства… У меня никогда такого не было, понимаешь? Ну и пусть, что он однажды уедет, а я останусь здесь, и всё вернётся на круги своя. Это всё будет потом, а пока я хочу быть просто счастливой. Я люблю его, понимаешь?
Настя молчала, не находя, что ответить подруге. В душе её боролись противоречивые чувства: с одной стороны она понимала Алёну, которая как скромный полевой цветок немного пригретый солнечными лучами, тянулась к такому яркому и уверенному в себе Гаю. Но с другой стороны Настя считала, что было бы лучше не позволять разгораться романтическому чувству и сразу прервать с ним всякое общение, чтобы в дальнейшем, когда ему придёт пора уезжать, не мучиться от нестерпимой боли.
- Пойдём в парк? – произнесла она, решив сменить тему – В автобусе и правда очень душно.
- А пойдём! – Алёна шмыгнула носом и вытерла мокрые глаза руками.
«Всё-таки она с самого детства всегда была плаксой.» - улыбнувшись, подумала Настя.
Акира, до этого делающий вид, что не слушает их разговор, нарочито громко вздохнул и страдальчески закатил глаза: ему совершенно не хотелось снова толкаться в душной толпе под не по сезону палящим солнцем.
- Ну что ты фыркаешь? – недовольно заметил дядя Али, - Своди своих девчонок в парк, чай не каждый день такая возможность выпадает, в городе погулять. Тем более погода сегодня самое то. И к тому же, - он весело хохотнул, сменив гнев на милость, - сам бог велел тебе, казак, терпеть, раз ты единственный атаман в этом бабьем войске! Оставляйте свою поклажу и идите, погуляйте.
Глава 12
Не успели они выйти из автобуса, как услышали чей-то крик:
- Веснушка! Эй, Веснушка! – от выхода с рынка к автобусу шагали Гай, Ратмир и Данко.
Алёна оглянулась и радостно замахала Гаю.
- А я ещё на рынке тебя увидел, - сказал он, подходя и беря её за руку, - Но ты с таким расстроенным видом пролетела мимо, что я даже окликнуть тебя не успел. Ты плакала? Что случилось?
Глаза Алёны распахнулись от удивления, взгляд заметался с Насти на Гая и обратно.
- Да ничего не случилось… - замямлила она, - В глаз что-то попало. Но уже всё хорошо.
Гай заметил её странное поведение, строго посмотрел на Акиру:
- Это так?
Тот безразлично пожал плечами – разбирайтесь сами.
- А вы что, правда в нашу школу ходить будете? – вмешалась Настя, стараясь перевести тему.
- Правда. Но не все, конечно. – ответил Гай и улыбнулся, - Ставр у нас старовато выглядит для школьника, а у Ратмира открылась стойкая непереносимость учёбы.
- Я своё уже отучился в Вару. – недовольно буркнул Ратмир, - Ничего нового мне здесь не расскажут. Да и у Наины Руслановны дом доделать нужно, а не прохлаждаться попусту.
- Не волнуйся Цветочек, - томным тоном произнёс Данко, беря Настю за руку, - я буду ходить вместе с тобой и сумею защитить от городских сорняков такую прекрасную розу…
Акира положил Насте ладонь на плечо и притянул к себе, холодно процедив Данко:
- Спасибо, в садовниках не нуждаемся. Лапу убери.
Данко поднял руки вверх и рассмеялся:
- Сдаюсь-сдаюсь! К чему такие нервы? – и тут же подмигнув Насте, тихо добавил, - Но если что, ты знаешь, где меня искать, Цветочек. – увидев ещё больше помрачневшего Акиру снова захохотал.
- А Любава тоже идёт в школу? – робко спросила Алёна и Гай кивнул:
- Не волнуйся, Веснушка, ты одна в моём сердце. – и поцеловал кончики её пальцев, девушка покраснела и окончательно смутилась под пристальными взглядами окружающих.
- Ну, хватит уже болтать! Мы идём в парк или нет? – капризно заканючила Василиса и снова нетерпеливо потянула Аой за руку.
- Пойдёте с нами? – спросила Алёна.
- Было бы здорово. – согласился Гай, - Только вот от поклажи нужно избавиться. А то в последний момент пришлось к школе закупаться. Половину рынка скупили, не меньше.
Акира взглянул на количество пакетов в руках лютичей и незаметно фыркнул: тут и трети не было от того, что только что нагружали на него девчонки с кицунэ.
- Ребят, оставляйте ваше добро в автобусе, я присмотрю! – крикнул из окна дядя Али.
- Спасибо! – отозвался Гай, - Ничего, если мы с вами назад в Ивантеевку поедем? Мы в город с машиной конного завода приехали, они за своими какими-то скотскими витаминами, а мы вот, на рынок. Боюсь, обратно с ними не успеем.
- Да без проблем. В парке только долго не загуливайтесь, чтобы не стоять вас не ждать.
- Добро. – кивнул Гай и лютичи закинули в автобус свою ношу.
- Наконец-то! – воскликнула Василиса, когда они всей толпой двинулись в сторону парковых ворот.
На удивление Акиры в парке оказалось очень малолюдно. Редкие парочки прогуливались по тенистым аллеям, аттракционы пустовали, а звук плещущейся воды в центральном фонтане, не сдерживаемый шумом и гамом восторженной ребятни умиротворённо разносился далеко по округе. Разморенные последним августовским солнцем билетёры прятались под большими пляжными зонтами и сонно листали газеты и журналы в ожидании посетителей. Карусельный сахарно-ватный летний сезон подходил к концу.
Аой с Василисой сразу направились к билетной кассе, стилизованной под маленькую сказочную избушку. И по их виду было ясно, что они намерены купить билеты на все имеющиеся в парке аттракционы.
Гай, слегка приобняв Алёну, повёл её в ту часть парка, откуда плыли ароматы поп-корна, яблок в карамели и сахарной ваты. Манящей вуалью растекались они по округе и смешивались с горьковатым запахом уже желтеющих клёнов.
Оглянувшись, Настя увидела, что до этого шедшие позади Ратмир и Данко тоже испарились в неизвестном направлении, и они с Акирой остались наедине. Девушка смущённо молчала.
После обряда возвращения памяти Акира очень изменился. Нет, он не стал высокомерным или грубым, пропала его нервозная раздражительность по пустякам. Акира стал более вежливым, на удивление блистал хорошими манерами и изредка позволял себе безобидно подтрунивать над ней. Но в нём сквозило такое снисходительное отношение ко всему, что ей невольно хотелось обращаться к нему на «вы»: Акиры-разгильдяя больше не существовало, был Акира-Древний Бог. Чужой, холодный.
И от этого Насте было грустно, словно один близкий человек исчез, а вместо него в их доме поселился другой, лишь лицом похожий на Акиру. Словно им подселили командировочного на постой и этот «некто» вот-вот уедет, уже пакует чемоданы в дорогу. Хотя, в некотором смысле, так оно было всегда – рано или поздно Акира покинет их семью, уйдёт и не оглянется, и глупо фантазировать о том, что как-то может получится по-другому. Несмотря на человеческое обличье, Акира никогда не был и не станет человеком.
Настя грустно вздохнула и тут же одёрнула себя: не следует позволять подобным мыслям и чувствам бродить в голове, а то не равен час, она сама зашагает по той же дорожке с печальным итогом, от которой только что пыталась предостеречь Алёну.
- И всё-таки ты не послушалась меня и полезла с непрошеными советами. – произнёс Акира, будто прочитав её мысли и Настя закатила глаза – опять этот снисходительный тон!
- Разве не видишь, что их тянет друг к другу? – невозмутимо продолжил Акира, - Суя нос не в своё дело, ты рискуешь попасть между молотом и наковальней: и подругу потеряешь, и в лице вожака лютичей-оборотней смертельного врага наживёшь. Волки сами выбирают себе пару, никто им не указ.
- Значит это какие-то не правильные волки, - презрительно фыркнула Настя, - раз ему Любаву невестой старейшины сосватали. И он, мерзавец, даже не скрывает этого! Покуражится с Алёнкой, да и уедет в свою глухомань. А она останется здесь слёзы по нему лить.
- Не лезь не в своё дело! – рявкнул Акира, но тут же взял себя в руки и, понизив тон, сменил тему – Жарко сегодня. Пойду, возьму попить. И тебе заодно куплю чего-нибудь холодного, чтобы поостыла.
Настя демонстративно отвернулась и молча присела на лавочку, принялась смотреть в другую сторону. Акира насмешливо фыркнул, развернулся и ушёл в сторону киоска с напитками, оставив девушку в одиночестве.
«Обидно, конечно, но он прав.» - подумала она, глядя в конец аллеи, где начиналась небольшая площадь с бьющим водой фонтаном.
Гай и Алёна уже прохаживались возле него, весело болтали, по очереди откусывали от белоснежного сахарного облака и розовели щеками, глядя друг другу в глаза. Самая обычная парочка.
Девушка брезгливо поджала губы: со стороны Гай выглядел столь же влюблённым в Алёну, как и она в него, и в этом коварном умелом притворстве казался Насте особенно отвратительным.
Чувствуя, что снова начинает закипать от злости, она отвернулась в другую сторону и тут же наткнулась взглядом на Данко, весело заигрывающего с двумя девушками возле увешанной мягкими игрушками палатки с тиром. Подружки заливисто смеялись над тем, что он говорил, переглядывались и незаметно подмигивали друг дружке – этот симпатичный и «по-киношному» цыганистый парень им явно нравился. Настя поискала глазами Ратмира поблизости, но его там почему-то не оказалось.
- Извини… – Настя вздрогнула от неожиданности и резко обернулась.
«Помяни чёрта! – рядом стоял Ратмир, - Надо же, как тихо подкрался!»
- Прости, надеюсь, я не слишком тебя отвлекаю? Просто у меня к тебе есть одна просьба…
Настя вздохнула и процедила:
- Давай ближе к делу: что надо? – неосознанно она перенесла на этого лютича своё негативное отношение к Гаю.
Ратмир недоумённо взглянул на неё, и желваки на его лице сердито вздрогнули в ответ на резкий тон:
- Хотел попросить тебя показать, где здесь туалет. Не хочу, как пёс, под кустами гадить. – ядовито процедил он и Насте стало стыдно за своё поведение: в конце концов, лично ей никто из лютичей ничего плохого не сделал.
А Ратмир к тому же был одним из тех, кто помог ей и Акире справиться с русалками тогда на берегу. Если бы не эта помощь, ещё неизвестно, чем всё закончилось бы.
- Да, конечно… - извиняющимся тоном пробормотала она, - Свернёшь на вон ту тропинку, ведущую вглубь парка…
- Я вроде бы там уже всё обошёл. – перебил её смягчившийся в ответ Ратмир, - Не могла бы ты всё-таки проводить меня?
Настя с надеждой посмотрела на Акиру, стоявшего возле киоска с напитками и разглядывающего ассортимент – его помощь сейчас бы очень пригодилась. Идти в ту часть парка, где располагался мужской нужник, ей совсем не хотелось: место было отдалённое и поросшее дикими буйными зарослями, в которых любили устраивать пикники не особо законопослушные граждане. И только девушке ищущей себе приключения на мягкое место, могла прийти в голову идея с прогулкой по узким заросшим тропкам в той стороне.
Но Настя чувствовала себя обязанной Ратмиру за помощь на берегу, к тому же Акира, даже не смотрел в её сторону, а оживлённо о чём-то болтал с продавщицей. Девушку неприятно кольнула ревность: продавщица была недурна собой и беззастенчиво заигрывала с беловолосым красавцем.
Настя взвилась, как оводом ужаленная, рыкнула лютичу:
- Пошли! – и понеслась в сторону мужского нужника, указывая дорогу.
Продравшись сквозь заросли по витиеватой тропинке, Настя показала ему рукой на выглядывающее из-за кустов приземистое дурно пахнущее кирпичное строение, благоразумно остановившись с подветренной от него стороны. Ратмир улыбнулся, махнул ей и скрылся в заданном направлении.
Девушка в нерешительности потопталась на месте, не зная, следует ли ей дождаться его возвращения или можно возвращаться обратно. Поразмыслив, что Ратмир вполне в состоянии найти дорогу к аллее самостоятельно, она развернулась, чтобы уходить, и почти уткнулась носом в грудь незнакомого парня. От неожиданности Настя отпрянула. Светловолосый, с модной стрижкой, загорелый и дорого одетый – он с интересом разглядывал её. От этого высокомерного нахального взгляда Насте стало не по себе.
- Неожиданно в такой чащобе встретить девушку. – он улыбнулся, обнажив неестественно ослепительные зубы и Настя невольно поёжилась: ощутимо повеяло по-звериному хищным оскалом. Она отступила и упёрлась спиной в дерево.
- А может быть, - парень кивнул в сторону нужника – девушка здесь по какой-то особой надобности? – вкрадчиво произнёс он и придвинулся к ней ближе.
-Да… То есть, нет! – вспыхнула Настя, поняв, что его слова носят двоякий смысл, - Я не извращенка!
Парень рассмеялся и придвинулся к ней вплотную, почти нависнув над ней:
- Ну, что ты! Я совсем не имел в виду, что такая милашка делает здесь нечто предосудительное. Не нужно так нервничать, успокойся… - он поднёс к её голове ладонь, словно собирался то ли погладить, то ли поправить ей волосы, но его руку перехватил как ниоткуда появившийся Акира. Предупреждающе холодно посмотрев на парня, он недовольно произнёс Насте:
- Вот скажи, пожалуйста, почему только стоит мне тебя хоть ненадолго оставить без присмотра, как ты тут же умудряешься во что-то вляпаться?
Настя с облегчением выдохнула, но вспомнив про его заигрывания с продавщицей, ядовито процедила:
- Не хотела тебя отвлекать по пустякам…
- Не нужно меня хватать! – парень выдернул руку из хватки Акиры, - Могла бы сказать, что ты здесь не одна!
- Конечно не одна! – возмутилась Настя, - Или что, по-твоему, я здесь за писающими мужиками подсматриваю что ли?!
Парень отступил, пожал плечами и нагло усмехнулся:
- Почему бы и нет? Всякое бывает. Есть же такие мужчины, так почему же и девушкам подобными не быть?
Настя покраснела и задохнулась от возмущения.
- Пойдём. – Акира взял её за локоть и потянул по тропинке за собой, - Наверное, уже пора возвращаться.
Девушка бросила на прощание презрительный взгляд на ухмыляющегося незнакомца, гордо вздёрнула нос и последовала за ним.
Акира почувствовал взгляд, сверлящий спину, и обернулся. Парень стоял, заложив руки в карманы брюк, и злобно буравил его глазами. Акира прищурился – магическая аура низкая, не более, чем у людей способных к простому предчувствию – обычный самодовольный тип, ничего интересного. Отвернулся, потеряв к этому человеку всякий интерес, и тут же забыл о его существовании.
Глава 13
Любава, тихо ругаясь себе под нос, воевала с старой скрипучей закаточной машинкой. Рядом на плите кипели и бурлили кастрюли с крышками, банками и тем, что она планировала в эти банки закатать на зиму.
Маленькое оконце было распахнуто настежь, но прохлады от этого в тесной тёмной кухоньке не прибавлялось. Духота от парящих кастрюль была столь неимоверная, что редкие мухи, по глупости своей залетевшие с улицы, моментально терялись в пространстве и принимались с громким жужжанием неистово биться о стены, пытаясь найти выход из этого адова пекла.
Сзади тихо скрипнул порожек и Любава не оборачиваясь скосила глаза – это с конного завода вернулся Ставр. Согнувшись, он протиснулся в низкий и узкий для него дверной проём, остановился, выпрямился и с шумом выдохнул:
- Фух! Ну и духотища! Я-то думал, что на улице жарко, а там ещё ничего, как оказывается. – произнёс он вместо приветствия и улыбнулся.
Любава молча продолжала свою работу, одев на очередную банку с овощной икрой крышку и водрузив сверху машинку.
- Я с лошадьми еду на осенние областные соревнования. Буран категорически отказывается слушаться двуногих без сивлидов. Так что с сегодняшнего дня дома ночевать не буду, хожу в ночные до самого убытия.
Девушка, плотно прижимая машинку, вращала ручку, прикатывая крышку к горлышку банки. Ставр перемялся с ноги на ногу и улыбка сползла с лица. Он не знал, как расценивать её молчание.
- Нужно было тебе вместе с Гаем и ребятами на рынок ехать. А то купят что-нибудь не то…
Любава нажала на ручку слишком сильно – вздынь! – колёсико прорезало жесть крышки насквозь. Девушка с раздражением вздохнула – теперь нужно начинать всё сначала! – с досадой сняла мерзкую машинку и, отшвырнув её на стол, повернулась к Ставру, вытирая руки о передник.
Он выжидающе смотрел на неё. Его магическая аура еле теплилась, мерцая слабыми резкими всполохами. В последнее время Ставр совсем перестал принимать волчье обличье и ходил в рейды на двух ногах. Ребята шептались, что быть в волчьей шкуре для него нестерпимо болезненно. Любава прищурилась: кажется, и седых волос у него на голове стало больше.
Лекари не смогли тогда исцелить разбитый первополученный сивлид Ставра, лишь временно подлатали израненное тело. И теперь кристалл умирал, а вместе с ним угасал и Ставр. Любаву кольнуло в сердце: он остро нуждался в медиках из Вару.
- Что «что-нибудь не то»? – Любава сделала вид, что не поняла его.
- Ну… школьную форму, которая тебе не понравится…
- А, ну это как раз в вашем с Гаем стиле: делать без спроса то, что может не понравиться. Поэтому, в принципе, и ехать даже смысла не было. Гай всё равно сделает так, как нужно только ему и спрашивать не станет. Так ведь вы с ним привыкли делать?
- Гай делает это всё не только ради себя. – Ставр закипел, но старался сдержаться.
- Вот как? А для кого? – Любава насмешливо выгнула бровь, - Для кого, как не для себя? Морок в этих краях так и не проявил себя, нечисти после истории с русалками почти не стало – самое время возвращаться в Вару.
Но нет, наш «дорогой» Гай решил, что нам просто позарез как необходимо начать посещать городскую школу. Что за бред?! Ты, я, Данко, да и сам Гай, давно уже окончили учёбу в Вару. Что нам может дать людская школа, чья наука отринула все фундаментальные законы о Началах и идёт по тупиковой ветви развития?..
А знаешь, почему он принял такое решение? Это всё из-за неё, из-за этой рыжей девчонки, как там её… Алёны! Гай просто не хочет уезжать и тянет время. Тёплые деньки продержатся ещё недели две, может три. А потом грянут морозы, и из-за гор придёт снегопад, который засыплет Грозовой перевал и сделает его непроходимым. И тогда нам всем придётся остаться здесь до весны! Мы все станем заложниками этой деревни по его прихоти! Ехать нужно сейчас, если мы вообще собираемся вернуться в Вару!
«Это нужно для тебя…»
- Гай – вожак. – выслушав её тираду, успокаивающе произнёс Ставр, - Он опытный волк и знает, что делает. А ты просто ревнуешь к этой девушке, признайся себе уже. Это нормально. Но тебе не о чем волноваться: ты - его невеста, наречённая старейшинами по предсказанию Грисала. Гай не пойдёт против этого. Тебе просто нужно набраться терпения, всё пройдёт и встанет на своё место.
- Надо же, как хорошо ты разбираешься в моих чувствах!
- Ладно, я понял, - Ставр вздохнул, - ты не хочешь ходить в эту школу. Я поговорю с Гаем, чтобы он тебя не заставлял. Успокойся, хорошо?
- Ну, уж нет! – хищно оскалилась Любава, - Теперь я всенепременно буду ходить в эту чёртову школу!
Ставр внутренне похолодел от дурного предчувствия:
- Не хочешь ли ты сказать… Любава! Только не вздумай причинить вред этой девушке!
- А иначе – что? – Любава выключила газ под кастрюлями: с закаткой на сегодня покончено.
Проходя мимо Ставра во двор, смерила его презрительным взглядом:
- Что ТЫ можешь мне сделать?
- Не будь дурой! Гай тебя не простит!
Она снова зло ухмыльнулась, и её глаза сверкнули желтовато-зелёным волчьим огнём:
- Плевать.
* * *
Первое сентября начался как обычный день – ранний подъём и хлопоты по хозяйству. Всё это стало для Акиры уже привычным ритуалом.
Поднимающееся над горизонтом солнце плавно танцевало в струящемся воздухе и обещало по-летнему знойный день. Кот сладко придрёмывал, устроившись на перилах веранды, и лишь изредка лениво приоткрывал один глаз, наблюдая за стремительно бегающей туда-сюда Настей.
Она суетилась и нервничала: смогут ли Аой и Акира вписаться в школьную жизнь и не привлекать к себе пристального внимания? Как сложатся отношения свободолюбивой и прямолинейной Василисы с другими детьми? Сможет ли найти друзей, подруг?
Аой приготовила завтрак, переоделась и, спрятав под зеркальным щитом лисьи ушки, хвост и «звериный» глаз, выглядела теперь точь-в-точь учительница начальных классов.
Вслед за сестрой нервничала и Василиса, в предвкушении другой, более «взрослой» школьной жизни. Она носилась по дому и путалась у Насти под ногами.
Акира тоже переоделся и недовольно поморщился, оглядывая себя в зеркало. После лёгкой свободной летней одежды школьный костюм казался ему излишне сковывающим и неудобным. И если уж говорить честно, то вся нынешняя человеческая одежда в целом казалась ему непристойно открытой и откровенно неудобной. Эти короткие мужские штаны, выглядывающие из-под юбок женские коленки – всё это разительно отличалось от тех свободных одежд, которые он носил сотни лет тому назад. Хотя… вот что бы он с удовольствием оставил – это кроссовки. Вот поистине райская обувь, достойная божества!
Акира ухмыльнулся, представив, какой оживлённый интерес вызвал бы у старых богов, заявись он в Божественные Чертоги в кроссовках.
Когда, наконец, со сборами было покончено, изрядно протряся кишки по бездорожью в старом душном ПАЗике дяди Али, они измученные вывались в толпу разряженного народа возле школы.
Солнце поднялось уже над кронами деревьев и принялось нестерпимо поджаривать всех, кто собрался на маленьком пяточке возле школы.
Лютичи приехали вместе со всеми на автобусе. Но мгновение они растворились в толпе и тут же появились рядом с Акирой: их классы должны были стоять рядом на линейке.
Любава всю дорогу бросала на Алёну колючие презрительные взгляды, но та стойко делала вид, что ничего не замечает, и старалась не смотреть в её сторону. Оказавшись среди ребят своего класса, Алёна растворилась в самой гуще, спрятавшись от недоброжелательно сверлящей её глазами девушки.
Данко вертел по сторонам головой, подмечая красоток, и улыбался им с видом человека, при жизни оказавшегося в райских кущах. Девушки ловили на себе его восхищённые взгляды, краснели и начинали громко хихикать друг с другом, тем самым давая понять, что интерес со стороны незнакомого красавчика им крайне приятен.
Акира незаметно фыркнул: что-то подсказывало ему, что этот «садовник» от отсутствия внимания со стороны женского пола в ближайшее время явно не будет страдать.
На крыльце школы стояли большие колонки, педагоги настраивали музыку и проверяли микрофоны. Стараясь перекричать эту какофонию, ребята громко разговаривали, делясь друг с другом впечатлениями о своих летних каникулах.
Воспользовавшись моментом, что на них никто не обращает внимания, Акира протиснулся к вожаку лютичей и тихо заговорил с Гаем:
- Так зачем ты всё-таки решил ходить в человеческую школу? Только не ври, будто жаждешь подтянуться в знаниях.
Гай пожал плечами, мол, и не собираюсь врать:
- Есть подозрение, что все пропавшие в округе девушки – дело рук Морока. Можно, конечно предположить, что это орудует банальный маньяк-извращенец. Но девушки между собой не похожи. Связывает их только одно – все они учились в этой школе.
- Думаешь, что Морок использует их для жертвоприношений себе?.. – Акира напрягся: если это так, то дело плохо, напитавшийся жертвенной кровью бог –серьёзный противник.
- Не знаю. – ответил Гай и внимательно посмотрел на Акиру – Тебе видней, для чего божеству могут понадобиться молоденькие девушки. Но… пока ни одного тела не было найдено, и поэтому какие-либо выводы делать рано. Это всё пока не более чем просто предположения.
«Будем надеяться, что это всё-таки орудует маньяк, а не безумный взбесившийся бог…»
К Настиному с Акирой классу подошла классный руководитель. Она окинула взглядом галдящих ребят, и наткнулась на разительно отличающихся от них Акиру, Данко и Гая.
- Надо же, до чего акселерация дошла! Не знай я, что это ученики, решила бы, что кого-то сопровождают старшие братья. – еле слышно пробормотала она.
Её голос утонул в окружающем шуме, но по-звериному остроухие Гай и Акира расслышали каждое её слово, и усмехнулись друг другу.
Учительница заметила это, покраснела и, почувствовав себя уязвлённой, сердито громко произнесла:
- У вас неподобающий вид, ребята! Устав школы существует для всех, и ходить в школу с длинными волосами – неприемлемо!
- У нас разрешение от директора школы по ходатайству Петра Свиридовича, директора конного завода. – как можно доброжелательнее ответил Гай, стараясь скрыть весёлое фырканье – Длинные волосы нужны нам для осеннего выступления на скачках. Отстричь никак нельзя, не успеют отрасти. К тому же, мы не в вашем классе.
Учительница прикусила губу от досады – Пётр Свиридович был генеральным спонсором их школы, и против его пожеланий, а тем более, разрешения самого директора школы, ей противопоставить было нечего. Её взгляд упал на Акиру:
- Ну, а ты?
Тот удивлённо вскинул брови:
- Я? – на секунду замешкался, взглянул на насмешливо скалящегося вожака лютичей – А я с ними. Только в вашем классе.
От такой наглости Гай не удержался и прыснул со смеху.
- Не вижу ничего смешного, молодой человек! – сердито процедила ему учительница, снова приняв этот смех на свой счёт.
- Постой-ка… - задумалась вдруг она и снова посмотрела на Акиру – Ты же, вроде, брат новенькой учительницы младших классов? Она говорила, что ты раз пять-семь на второй год оставался. Это правда?
Гай расхохотался ещё громче, а Акира помрачнел от злости. Он почти увидел ядовито ухмыляющееся лицо кицунэ, с наслаждением произносящую сладким голоском: «Дурачок он у меня, уж простите, родовая травма, семь лет в одном классе! Аха-ха!»
- Раз сказала, значит, так оно и есть. – процедил он и поискал эту нахалку глазами: вот только попадись мне!
- Ясно. – со вздохом презрительно произнесла учительница – Ещё один отстающий на мою голову!
Аой в это время пыталась взгромоздить Василису на тощего очкастого парня. Но все её попытки оканчивались неудачей: физически неразвитый юноша не мог удержать вполне худенькую девочку, и Василиса в очередной раз падала вниз, в руки бережно подхватывающей её кицунэ. Когда после очередного падения терпение юной ведуньи лопнуло, она сделала быстрое движение рукой, начертив в воздухе магический знак невесомости. И только после этого парень, с удивлением для себя, смог легко поднять её, и даже пронёс немного туда-сюда на своём плече. Аой заговорщицки подмигнула Василисе, заметив её колдовство, и вручила большой колокольчик, с повязанным на нём бантом из красной ленточки.
Акира узнал этот рунический вензель, именно с помощью него девочки летом легко взмывали ввысь на метле и носились над двором, как угорелые.
Подошедший к микрофону директор школы, постучав по нему ,привлёк внимание всех присутствующих и пламенной речью ознаменовал начало торжественной линейки.
Гомон поутих, но не исчез окончательно: старшеклассникам было скучно смотреть на то, что они видели уже столько раз – торжественная речь, выступление школьников с заезженными донельзя номерами и встреча бледных, с вытаращенными глазёнками первоклашек, утомлённых долгим мероприятием и напуганных непривычной толчеёй из «взрослых дядь и тёть», какими им казались старшеклассники.
Внезапно директор школы передал слово новому переведённому ученику, представив его как золотого медалиста всех имеющихся окружных олимпиад и – вот неожиданность! - по совместительству оказавшимся сыном мэра. Марк Анатольевич Петров.
Ребята впервые за долгие годы линеек дружно замолчали, и возле школы воцарилась непривычная тишина. Все с любопытством рассматривали нового ученика. Но безмолвное мгновение длилось недолго: по толпе лёгкой волной прокатился шепоток, словно шелест листьев на ветру – это ребята принялись обсуждать новое событие.
Акира тоже с интересом посмотрел на светловолосого парня, и на секунду ему показалось, что он уже его где-то видел. Прищурившись, рассмотрел его ауру – низкая. Он тут же потерял к этому парню всякий интерес, и принялся выискивать в толпе девчонок Настю глазами.
Она бросала неприязненные взгляды в сторону трибуны и вела себя так, словно хотела спрятаться за спинами своих одноклассниц. Которые в отличие от неё всячески пытались привлечь к себе внимание выступающего ученика, нарочито громко хихикая и кокетливо встряхивая распущенными волосами.
Акира еле сдержал смех, когда увидел, как Настя подпрыгнула от неожиданности, когда её сзади за юбку дёрнул щуплый мальчишка, с трудом пробившийся через толпу рослых ребят. Жестом он попросил её наклониться и что-то с жаром заговорил ей на ухо. От того, что он ей говорил, глаза Насти округлились от удивления, она резко выпрямилась, выискав глазами в толпе народа Акиру, и принялась пробиваться в его сторону. Акира напрягся – что опять стряслось?
Пробившись к нему, Настя кивнула в сторону продолжающего вещать с трибуны нового ученика и громким шёпотом выпалила:
- Это он!
Акира тут же вспомнил, где уже видел этого хлыща с низкой магической аурой – это тот тип из парка, пристающий к Насте возле мужского нужника. Об этом Акира и сказал ей. Настя покраснела и пробормотала:
-Да, и это тоже.. – теперь ему стала её реакция на Марка, когда она попыталась спрятаться за спинами одноклассниц.
- Нет, не то! – снова затараторила она с горящими от волнения глазами – Это он! Ну, тот, который «студентик»! Мишка его узнал, хотя тогда на нём были очки и другая одежда! Это он Мишке ту книгу дал, гримуар с тёмной магией!
Акира снова вгляделся в ученика на трибуне, закончившего, наконец, вещать хвалебные оды школе, её руководству и своим будущим одноклассникам.
«Возможно ли подобное совпадение?..»
Классная руководительница, потеряв терпение, повернулась и пришикнула на них:
- Хватит болтать! Лучше бы послушали, что говорит ваш одноклассник! Хоть один нормальный ученик будет у меня в классе… - в этот момент Насте показалось, что учительница смахнула с щеки слезу радости.
«Ещё и в одном с нами классе?! Что-то не верю я в подобные «совпадения»… Надо быть повнимательнее с этим студентиком…»
Глава 14
Подперев рукой щёку Акира наблюдал, как сонная жирная муха вяло бьётся в оконное стекло. С чёткой периодичностью она с возмущённым «вж-ж-ж!» смачно шмякалась на подоконник и с упорством пьяного матроса начинала снова карабкаться вверх по скользкой поверхности. Доползя до середины, муха снова предпринимала попытку атаки на невидимую преграду, раза три ударялась в окно и, издав возмущённое жужжание, снова падала вниз, где начинала весь процесс сначала.
Возле доски пожилой учитель, плавно и монотонно читал из учебника текст и со снисхождением стойко не замечал тихого шушуканья своих учеников. Ребята были возбуждены появлением в классе новичков и предстоящим через месяц школьным фестивалем.
Акира бросил быстрый взгляд в сторону первой парты: «студентика», или как тихо называли его другие - «сынка мэра», Марка, посадили рядом с невзрачной полноватой девочкой в больших роговых очках с толстенными линзами.
«Как же её?.. Аня?.. Зоя?.. Хотя, неважно».
«Студентик» о чём-то тихо перешёптывался с ней, отчего уши девушки так и пылали пунцовым цветом. Марк явно нравился ей, и бедная девушка смущалась от такого количества внимания к себе.
Акира скосил глаза на сидевшую с ним за одной партой Настю. Она задумчиво катала ручку пальцами по столу и не сводила глаз с Марка. По её решительному настрою Акира понял, что Настя намерена спросить у Марка про магическую книгу Януша напрямую. И уже не может дождаться перемены.
Акира мысленно фыркнул:
«Как всегда! Собирается вляпаться в очередную историю. Хотя… возможно и не стоит мешать ей рубануть его прямо в люб? Возможно, он не будет ожидать прямого вопроса, заюлит и выдаст свои истинные намерения…»
Когда прозвенел звонок на перемену, Акира нарочно замешкался, давая возможность рванувшей из класса следом за Марком Настей, остаться ей со своей «жертвой» наедине. Насколько это позволял узкий школьный коридор, мгновенно наполнившийся шумливыми подростками.
Но тут же последовал за Настей следом, чтобы увидеть и услышать реакцию Марка на её «лобовую атаку». Держась от них на расстоянии, Акира подпёр спиной стену возле большого окна, сложил руки на груди, принял расслабленную позу, и сделал вид, что безучастно изучает информацию на стендах на противоположной стене. А сам напряжённо вслушивался сквозь окружающий шум и гвалт в то, о чём говорили эти двое, используя свой острый волчий слух.
Он искоса бросал короткие настороженные взгляды на Марка, стараясь разглядеть любые признаки лжи.
- Что? Какую книгу?
«Так-так, Настя и вправду спросила его в лоб… А он так натурально удивился, ни один мускул на лице не дрогнул… Похоже, и правда, не врёт…»
Девушка покраснела, замялась и принялась что-то мямлить не разборчивое.
«Ага, а о том, как будешь оправдываться, если это не он, ты совсем не думала, да? И сказать о том, что книга магическая, ты, конечно же, не можешь, вот глупая…»
- Послушай, извини меня, но я в твоей деревне никогда не бывал, и ни с каким Мишкой не знаком.
«И опять ничего: искреннее недоумение и сожаление. Похоже, это действительно не он. Мальчишка ошибся».
- Здоров, бро! – раздался громкий голос рядом, отчего Акира чуть не подпрыгнул: он так сосредоточился на Марке и Насте, что не заметил, как к нему подошли двое парней.
Кажется, они из их с Настей класса.
Акира нехотя коротко кивнул им с недовольным видом, чётко давая понять, что не рад общению. Парни заговорщицки переглянулись и один из них сказал:
- А правда, что вы с Настей… ну, того… ну, это… - он быстро несколько раз качнул бёдрами вперёд-назад, переглянулся с другом и они дружно заржали.
Акира нахмурился: их громкий смех привлёк к ним Марка.
«Как не вовремя они со своими вопросами! – с досадой подумал Акира, стараясь скрыть своё раздражение, - Сейчас у меня совсем нет времени расшифровывать их «аборигенские» жесты!»
- Мы живём с ней вместе. – постарался он выразиться как можно короче и точнее, чтобы пресечь дальнейшие расспросы и обойти первопричину их совместного с Настей проживания в одном доме.
- А-а… - протянули парни и многозначительно переглянулись, - А не чё, что она сейчас на сынка мэра вешается? – они кивнули в сторону разговаривающих Насти и Марка.
Акира внутренне заклокотал, теряя терпение:
«Да когда же вы уйдёте, наконец?!»
- Она вольна общаться с кем захочет! – тихо прорычал он, - Я, надеюсь, это все вопросы на сегодня? - и язвительно добавил – Бро?
- Всё-всё, уже уходим! – второй вскинул вверх руки в притворном жесте «сдаюсь», и ткнул друга в бок – Пошли!
- Фигасе, Настька даёт! – расслышал Акира громкий шёпот первого, когда парни отошли от него – А ещё весной такую недотрогу из себя корчила…
- Сшкурилась… - ответил второй – А я тебе говорил, что деревенские все такие! У кого карман пожирнее, перед тем подолом и трясут…
Акира раздражённо фыркнул в сторону и жадно стал прислушиваться к разговору Марка и Насти, стараясь ухватить упущенное.
- …прости за моё поведение тогда в парке… - Марк с виноватым видом извинялся, - Я бы ни за что не пытался с тобой познакомиться, если бы знал, что у тебя есть парень…
И без того красная Настя, запылала щеками ещё больше:
- Акира не мой парень! Мы просто живём вместе… Ну, в смысле… он внук бабушкиной подруги, и пока его родители в отъезде за границей, живёт у нас…
Марк с лёгкой улыбкой наблюдал за её сбивчивыми метаниями.
- Ясно. Значит, у меня всё же есть шанс?
Акира так и заклокотал внутри:
«Да он просто подкатывает к ней! Губу закатай, смертный! Эта девчонка принадлежит мне!»
- Какой? Шанс опять зажать меня возле туалета? – ядовито хмыкнула Настя.
- А ты что, опять собираешься тусоваться возле мужских туалетов? – весело фыркнул Марк в ответ и, увидев, как Настя нахмурилась и вот-вот готова гневно взвиться, рассмеялся и поспешил сменить тему – Ладно-ладно, я пошутил! Может быть, обменяемся контактами?
Он достал из кармана телефон последней модели и повертел его в руках. Настя смутилась:
- У меня… нет телефона.
Марк удивлённо замер и пожал плечами:
- Необычно для нашего века… Ты хочешь, чтобы я тебе такой же подарил? Без проблем, мне ничего не жаль, для такой хорошенькой девушки.
Акира злорадно ухмыльнулся:
«А вот это ты зря, парень. Сейчас ты от неё огребёшь.»
Настя гневно поджала губы и холодно процедила, перебив Марка:
- Ты ошибся адресом с такими подарками. Я не из этих особ. И к тому же… он мне не нужен. Все, с кем я общаюсь, живут либо со мной в одном доме, либо мы часто видимся. А сейчас, извини, мне пора. – она развернулась и зашагала прочь, не оглядываясь.
Акира не удержался и довольно хмыкнул. Марк пожал плечами и зашагал прочь в другую сторону. Следом за ним засеменила та самая невзрачная девушка, с которой Марк сидел на уроках. Акира удивлённо посмотрел ей вслед:
«И правда, что мышка: она оказывается всё это время стояла рядом с ними, а я и не заметил. Как же её?.. Аня?.. Зоя?.. Хотя, не важно.»
Глава 15
Дни потекли для Акиры безликой унылой чередой. Без особого интереса он просто присутствовал на уроках. Бесконечно впихиваемый материал в головы учеников выпускного класса сливался в его голове в единый гудящий бубнёж. А когда ему требовалось сдать какое-либо выполненное задание, он незаметно легонько постукивал указательным пальцем по обложке и «чудеснейшим» образом всё оказывалось выполненным.
Да, пользовался своей божественной силой, чтобы банально слизать всё у других учеников, и что такого? Аой, к примеру, прикрывая Василисины «шалости» с магией без зазрения совести постоянно стирала память всем свидетелям, и ничего. В конце концов, он – бог, а не будущий медик или инженер на атомной станции, от его знаний предмета не зависели жизни людей. К тому же, он-то как раз все эти предметы знал ещё с их изучения в ранние века. Интересовался от нечего делать, так сказать.
Правда, однажды Акира понял, что многие ребята учатся средне из-за невозможности нанять репетиторов. Сложил в уме скромный доход Настиной семьи и заявление наглой лисицы, что он – «по семь лет в одном классе сидел», и перестал копировать из тетрадей отличников: нужно соответствовать установленным современным традициям нормам.
Настя же не только с головой окунулась в учёбу, но и с радостью подключилась к подготовке с классом к предстоящему осеннему школьному фестивалю. Она с таким рвением хваталась за все поручения, что Акире показалось, будто она на самом деле пытается сделать свой последний год учёбы в школе незабываемым.
Её подружка, Алёнка, проводила с Гаем все перемены. Эта парочка даже не пыталась скрывать свои отношения. Вожак лютичей был настолько поглощён своей возлюбленной, что не обращал никакого внимания на другого члена своей стаи – Любаву. А обратить бы стоило: она связалась с двумя бойкими на вид девушками, Викой и Оксаной. По слухам, эти девчонки были заядлыми драчуньями и хулиганками.
И теперь эта троица как бы невзначай постоянно отиралась где-то вблизи Гая с Алёнкой. И взгляд у Любавы на Алёну был такой, что умей она им воспламенять, от этой девчонки давно бы ни рыжей косички, ни веснушек не осталось.
Акира тихо фыркнул:
«Здесь явно зреет гнойник, который вот-вот готов прорваться. И Гаю следовало быть более осторожным с чувствами Любавы, а не то эта бестия…» - хотя, бежать и открывать глаза вожаку лютичей на назревающий конфликт в его стае, подобно Насте, спасая всех и вся, он не собирался. Но глядя на эту сладкую парочку, он каждый раз со смешком про себя задавался вопросом:
«А так ли ты, Гай, здесь из-за пропавших девушек? И точно ли Морок – это истинная причина задержки отбытия лютичей обратно в Вару, а не эта рыжая девчонка?..» - но тут же одёргивал себя:
«А сам-то? Чего тянешь с Настей? Поглоти Силу, да ступай себе дальше, пока не вернулась бабка-знахарка, которая наверняка будет не особо рада твоим намерениям».
Но потом Акира успокаивал себя тем, что рано действовать, пока не понятно, что же именно заключено в Насте. Вполне возможно, что он не сумеет совладать с этой Силой и она, вырвавшись из своего человеческого сосуда, сметёт этот мир. И в этот раз возможно окончательно.
По вечерам, закрывшись в своей комнате он переносил из Великой Библиотеки Божественных Чертогов один-два древних фолианта и лениво листал их, пытаясь найти информацию об этой Силе.
Быть раскрытым Акира не боялся: ещё до его заключения в бамбуковом сосуде, в этой Библиотеке поселились блуждающие домовые духи, зашики-вараши. Эти маленькие игривые сорванцы со своими неизменными золотыми мячиками уже тогда доводили до икоты Хранителей Библиотеки своими бесконечными проказами. Так что, изредка пропадающие и появляющиеся вновь книги и свитки без сомнения спишут на них.
Но пока то, что узнал Акира, его совсем не радовало. В Настю каким-то образом попала Искра Начала. Эта та самая ма-а-аленькая точка Света, из-за которой в Великом Ничто однажды произошёл взрыв, и зародилась жизнь во всём её великолепии. Кто-то называл эту точку Началом или Истоком. Кто-то Светочем, Великим Знанием, тем, что вместе с властью создавать миры наделяет и безграничной Мудростью. И все сходились в едином мнении, что эта Точка – всего лишь легенда, сказка, миф. То, чего не может быть нигде на свете, ни в одном из измерений.
Но вот рядом с ним за партой сидит Настя, и эта Точка, этот Светоч находится в ней. И как поглотить эту Силу, Акира пока найти не мог. Впрочем, как и то…
- Мне сегодня нужно помочь классу с приготовлениями. – громко прошептала Настя, легонько пихнув его в бок, и отвлекая от раздумий, - К фестивалю, помнишь? Ты не против, если мы задержимся?
Акира нарочито вздохнул и кивнул, страдальчески закатив глаза: мол, деваться ему некуда, если так надо. Настя довольно улыбнулась и снова уткнулась в свою тетрадь, старательно записывая за учителем.
* * *
Настя с удовольствием возилась с приготовлениями к ярмарке. Школьное руководство, желая блеснуть перед отцом Марка, мэром этого городка, запланировали настоящее грандиозное празднество с ярмаркой, спортивными играми, многочисленными уличными столами с всякими вкусностями и мини-кафе прямо в классах.
Настояли даже на сооружении аттракционов вроде «Дом с приведениями» и различных фотозон с переодетыми в ростовых кукол старшеклассниками. Вечером планировались танцы на пришкольном стадионе, награждение победителей спортивных игр и различных конкурсов, а в заключение – самый настоящий праздничный салют. Фейерверки, конечно же, проспонсировал сам мэр.
Такого насыщенного традиционного осеннего мероприятия Настя за всю свою школьную жизнь припомнить не могла. Всегда всё было донельзя скромно – для каждого класса свой стол, на котором разрешалось продавать домашнюю выпечку, газированную сладкую воду, проводить простенькие лотереи с символическими призами – вот, пожалуй, и всё. Два дня подготовки, три часа мучений на солнцепёке (тьфу-ты!, то есть веселья!) и весь осенний праздник. Ребята дольше столы вытаскивают из столовой и обратно их затаскивают.
Но на этот раз всё по-другому, ведь в этой школе учится сын мэра! По большому секрету шептали, что мэр метит в губернаторское кресло, поэтому наверняка следует ждать на празднике местных телевизионщиков. А может, и центральных. Кто ж их там в этой политике разберёт.
Но Насте на всё это было плевать, подготовку к празднику она воспринимала, как нечто, отлично разбавляющее собой бесконечные хлопоты по хозяйству и нудную учёбу. Да-да, с последним она была солидарна с Акирой, который всем своим видом давал понять, насколько утомительным он считает время, проведённое в школе.
Но ей, в отличие от Древнего Божества, какие-либо Чертоги не светили, а предстояло жить вполне обыкновенном человеческом обществе. И хорошее образование здесь ещё пока никому не навредило, а даже наоборот. Поэтому она из последних сил грызла гранит науки, понимая, что без хороших баллов ввиду отсутствия денег, ей высшее образование не получить.
С началом нового учебного года, Настя также открыла для себя, что все её одноклассники изменились за лето. Стали ответственные, взрослее, что ли. Даже заядлые хулиганы пытались налечь на учёбу.
Хотя, некоторые ребята, с которыми ещё весной Настя отлично ладила, вдруг стали сторониться её. Избегали смотреть в глаза, шушукались за спиной.
«Это без сомнений из-за навязчивого ко мне внимания со стороны сына мэра!» - с негодованием думала Настя.
Марк, совершенно никого не стесняясь, оказывал ей всяческие знаки внимания и просто завалил дорогими подарками. Которые, кстати говоря, Настя ему тут же возвращала обратно. И дело тут было не в том, что она пыталась показать ему, что пусть хоть она «и бедная, но очень гордая птичка», нет. Просто девушка считала неправильным поощрять кокетством к себе чувства молодого человека, к которому она ничего, кроме дружеской симпатии не испытывает. Не от Марка Настя хотела слышать комплименты, не его взгляд ловить на себе…
А тот, от которого ей всего этого хотелось, опять со скучающим видом безразлично пялился в окно. Настя покраснела и до боли прикусила губу:
«Нельзя-нельзя в него влюбляться! Однажды он уйдёт, а я останусь здесь, жить дальше. Состарюсь, умру, а он всё такой же, как сейчас, будет бродить по свету. Вспомнит ли он тогда меня хоть раз?..»
- Настюш, принеси, пожалуйста из кабинета по трудам ещё пару листов ватмана и ткань. – оторвала её от грустных мыслей Алёнка, придирчиво оглядывая стоящую перед ней одноклассницу в намётанном фестивальном костюме – То ли я обсчиталась, то ли кое-кто неплохо успел раздаться вширь…
Девушка покраснела и нервно рассмеялась, стесняясь пристальных взглядов одноклассников:
- Аха-ха, что это ты такое говоришь?! Конечно же, это ты обсчиталась! Я слежу за весом, и даже похудела, если хочешь знать!
Настя быстро взяла ключ и вышла из класса. Ей и самой уже хотелось куда-нибудь уйти, чтобы взять себя в руки и перестать пялиться на Акиру, как потерявшийся котёнок.
«Перестань думать о нём! Хватит!» - она не заметила, как из класса за ней вышли трое парней.
Глава 16
В школе давно уже закончились занятия. В коридорах было пусто и тихо. Шаги гулким эхом бились о стены и потолок. Настя так глубоко погрузилась в свои мысли, что слишком поздно заметила преследователей.
Кабинет труда находился в самом отдалённом закутке школы. И даже если начать кричать и звать на помощь, никто не услышит.
А то, что ей следует сейчас сделать именно это, Настя моментально поняла по их лицам. Переглядываясь, словно подбадривая друг друга, парни скалились и медленно надвигались на неё, как хищники на добычу.
Бежать ей было некуда – узкий коридор заканчивался тупиком. Она в ловушке.
- В..вы что-то хотели, ребята? – Настя постаралась унять дрожь в голосе и спрятать страх под удивлённо-весёлой маской на лице.
- Ага, - они дружно заржали, - то же самое, что получает от тебя сынок мэра и этот, белобрысый.
Их намерения были предельно ясны. Настя побледнела и упёрлась спиной в закрытую дверь кабинета.
- Вы ошибаетесь. Между мной и Акирой ничего нет. Он – сын бабушкиной подруги и просто живёт у нас, пока его родители в отъезде… - на автомате забормотала она, пытаясь лихорадочно сообразить, успеет ли она открыть замок и спрятаться от них в кабинете? Но парни были слишком близко, ей не успеть.
«Акира, помоги!»
- Ну да, на да. А сынок мэра тебе просто за красивые глазки дорогие подарки делает? Иди сюда! – один из них кинулся вперёд и схватил её за волосы.
Настя рванулась в сторону, оставив в его руке приличный клок своих волос, и попыталась проскочить мимо двоих других по коридору, стремясь вырваться из ловушки. Но другой тут же схватил её за шиворот, преградив путь. Настя снова рванулась. Верхняя пуговица на её блузке затрещала и отлетела куда-то в сторону. Девушка вывернулась из его хватки и бросилась прочь.
- Держи её!
Третий парень догнал её и сбил с ног. Настя со всего размаху упала на холодный бетонный пол, почувствовав, как боль тошнотворной волной прокатилась по всему её нутру. Преследователь тут же придавил её своим весом, не давая возможности подняться.
«Акира, помоги!»
- Ключ! Ключ от кабинета у неё забери! Там с ней развлечёмся.
Лежащей на ней парень принялся обшаривать её, нарочно лапая грудь, бесцеремонно задрав юбку и хватая за бёдра, ягодицы.
- Пожалуйста, не надо… - Настя попыталась столкнуть его с себя, но он только ещё шире оскалился, возбуждённо пыхча ей в лицо.
«Урод! Сдохни! Ненавижу! Акира…» - её всю трясло от возмущения и отвращения, она была готова вот-вот разрыдаться от своей беспомощности. Поняв, что помощи ей ждать неоткуда, и её слёзы могут только сильнее раззадорить насильников, девушка прикрыла ладонью глаза, пытаясь удержать их.
- Вот он. Она его выронила. – сказал другой, подбирая ключ с пола – Сейчас… - он запнулся и тихо крякнул.
Что-то с тихим знакомым треском снесло с неё удерживающего её парня, и в следующее мгновение какая-то сила подняла Настю в воздух и мягко поставила на ноги. Девушка открыла глаза и остолбенела: вокруг неё крутилась целая стая призрачно-голубоватых полупрозрачных волков. Они выходили из стен, выныривали из пола, плавно огибали её и медленно надвигались на хулиганов.
В конце коридора в проёме выхода из закутка стоял Акира. Прислонившись к косяку, засунув руки в карманы, он словно бы безучастно наблюдал за тем, что происходит перед кабинетом по трудам. И только по играющим на лице желвакам и пылающим голубым пламенем глазам можно было понять, что божество в ярости.
«Он пришёл!»
- Акира! – Настя бросилась к нему и разревелась от облегчения. От нервного озноба зубы стучали, выбивая громкую чечётку.
Он прижал её к себе, продолжая пристально смотреть вглубь коридорчика.
Призрачные волки, скалясь и щёлкая клыками, окружили троицу и завертелись вокруг них.
- Что за фигня?! – испуганно взвыл один из них и угрожающе махнул на зверей рукой – А ну! Прочь! Пошли! Фу!
Один из волков радостно взвился вперёд, схватил его за рукав и потащил за собой, легко прыгая по вертикальной стене к потолку. Вдогонку кинулись ещё его собратья, схватили истошно орущего парня за ноги и с утробным «Арм-ням-няв!», принялись тянуть и рвать его в разные стороны, точно зазевавшегося кота. Где их клыки касались одежды жертвы, она вспыхивала самым настоящим, не призрачным пламенем. Парень кричал, брыкался, пытаясь вырваться, попутно сбивая пламя с одежды.
Ещё трое волков оттеснили в сторону второго нападавшего на Настю и повалили. Третий упал сам, со страху запутавшись в своих ногах, и волна призрачных волков накрыла его.
- Ар-тяв-тяв-мняв! – звуки рвущейся ткани, вопли ужаса и запах горелой плоти заполонили узкий коридорчик.
- Акира? – Настя, как зачарованная, не могла отвести взгляда от движущихся, точно струящихся волков – Ты убьёшь их…
Он продолжал крепко прижимать её к себе одной рукой. Настя с усилием отвела взгляд от страшного зрелища и посмотрела на Акиру. Горящие голубым светом глаза; лицо, точно высеченное из камня, а губы растянуты в зловеще хищной улыбке – таким она видела его впервые.
- Акира?.. Акира! Хватит!
Но он точно не слышал её. Но только будто улыбка его стала только шире. И в ней ей погрезился ослепительный блеск волчьих клыков…
Не зная, что предпринять, Настя встала на цыпочки, взяла в ладони его лицо, повернула к себе и прильнула губами к его губам. Акира замер. Несколько раз недоумённо моргнул и голубой огонь в его глазах потух.
В тот же момент призрачные волки растаяли в воздухе, висящий под потолком негодяй хлопнулся пузом об пол и, скуля, отполз к своим товарищам. Пламя на их одежде потухло, не оставив и следа. Только плотный запах гари по-прежнему висел в воздухе.
Настя отступила и покраснела, виновато и испуганно распахнув глаза. Акира прищурился, пристально посмотрел на неё, шумно втянул воздух, тихо прорычал:
- Ещё, - прижал к себе и поцеловал. Жадно, требовательно.
У Насти сердце забилось так часто, словно пыталось выскочить из груди через горло. Стало жарко и нечем дышать, голова закружилась. Она зажмурилась и вцепилась ему в плечи, боясь упасть.
- Это что ещё тут такое?! – раздался возмущённый крик их классной руководительницы – Что здесь происходит?!
Настя вздрогнула и попыталась отпрянуть от Акиры. Но он удержал её, снова одной рукой прижал к себе, повернулся к учительнице и смерил её недовольным взглядом.
- Помогите… он – настоящий демон… - просипел один из парней.
- Дьявол…
- Спасите…
Настя покраснела ещё больше и оттолкнула Акиру от себя. Учительница опасливо покосилась на него, по-гусиному вытянула шею и заглянула ему за спину вглубь коридорчика. Тут же всхрапнула и пронзительно взвизгнула, маскируя страх повышенными нотами в голосе:
- Немедленно к директору! Пусть он с вами разбирается! Бесстыжие! – и стремительно рванула прочь, часто цокая каблуками по бетонному полу.
* * *
Они стояли возле директорской и ждали своей участи. Аой уже добрых тридцать минут не выходила оттуда.
- Прости, прости! Это всё из-за меня! Я так напугалась, что стала звать тебя, поводок заклятия сработал и… - без умолку громким шёпотом тараторила Настя.
Её опять колотил нервный озноб, дыхание сбивалось, и она будто всхлипывая, громко втягивала воздух в себя и снова продолжала оправдываться.
«Она звала меня?»
Акира смотрел на неё, не перебивая, и не мог отвести взгляда от её губ.
«Ещё…»
- А потом… я так разозлилась на них! Мне захотелось расплющить эти ухмыляющиеся самодовольные рожи, уничтожить, стереть с лица земли этих троих! Я была так зла! Чувство было такое сильное, что у меня красный туман поплыл в глазах… Акира, это моя вина, что ты проявил свою сущность перед людьми. Видимо, в пылу гнева я отдала тебе приказ причинить им боль, и ты не мог не повиноваться…
Акира привлёк её к себе, стараясь скрыть смешок – какая ты у меня оказывается кровожадная! - и нежно погладил по голове.
«Вот глупая девчонка, винит себя в произошедшем…»
Настя уткнулась к нему носом в грудь и запричитала:
- Что же теперь будет, Акира? Как объяснить всё это?..
Он мягко отстранил её и пристально посмотрел в глаза, а потом перевёл взгляд на её губы.
«Ещё…»
«Он меня сейчас опять поцелует! - Настя замерла, вытаращившись на него как испуганный кролик, и упёрлась ладонями ему в грудь – Совсем обалдел?! Прямо возле директорской!»
Акира, провёл пальцем по её губам и усмехнулся, будто прочитал Настины мысли, и отпустил её. Девушка покраснела и поспешила отойти подальше.
Из директорской в коридор вылетела Аой и спешно направилась к ним.
- Вы поглядите на них! Ну, прямо влюблённая парочка! – насмешливо фыркнула она, - Успокой свою Джульетту, Ромео! Я всё уладила. Эту троицу отстранили от занятий и обязали пройти тест на наркотики. А с учётом того, что многие учителя неоднократно видели их покуривающими травку за школой, эти парни его точно не пройдут. Так что, всё спишут на банальные глюки заядлых торчков. Кстати, Настя, тебя вызывают к директору. Имей в виду, так, для справки: ничего не было, просто проходила мимо, а эти стали вести себя разнузданно и неадекватно, и приставать – это чтобы нам не путаться в показаниях.
Настя вытерла рукавом красное лицо, нервно одёрнула одежду и поспешила по коридору в сторону директорской.
- Так-так… - задумчиво произнесла Аой, глядя ей в след, - Значит, бедная девочка ещё не в курсе, что заклятие давным-давно снято и рядом с ней обитает хладнокровная, безжалостная и расчётливая сволочь? Не хочешь ввести её в курс?
- Не лезь не в своё дело! – рыкнул Акира – И держи свой рот на замке!
Аой заулыбалась ещё шире, но на всякий случай отодвинулась от него подальше.
- А что ты так кипятишься, волк? Чего это ты так взбесился там? Чуть не отправил к праотцам эту троицу? Неужели наш мальчик не столь бесчувственен, каким хочет показаться? – она понизила голос до ядовито-насмешливого шёпота – Уж не влюбился ты часом, а? Втрескался в человеческую девчонку по самые уши и теперь бесишься, когда на неё другие заглядываются? Но ты же знаешь, что человек и божество совсем не пара друг другу. Ей гораздо лучше подойдёт какой-нибудь смертный мальчишка. Не удивлюсь, если лет так через пять она выскочит замуж за кого-нибудь… Как раз из этой троицы…
- Заткнись! – рявкнул Акира и его глаза вновь заполыхали голубоватым светом.
- Тише-тише, малыш! Не нужно только разносить всю школу! – захохотала довольная собой Аой, отступая ещё дальше и на всякий случай, прикрываясь зеркальным щитом, - Твоя «сестрёнка» и так с большим трудом только что прикрыла твою задницу! И кстати, тебя тоже к директору вызывают. Но я рекомендовала бы не ходить пока, а хорошенько поостыть. Тяжело будет «пришить наркоманку» ещё и директору. Аха-ха! – цокая каблучками и часто оглядываясь, она поспешила прочь.
«И правда, чего это я…»
Глава 17
Кот тихо прошествовал на шум в комнату Акиры, протиснувшись в чуть приоткрытую дверь. И остолбенел от удивления: вся комната была завалена стопками книг, высившимися от пола до потолка. То здесь, то там над этими стопками появлялось золотистое облачко, раздавались шипение и треск, как от электрического разряда, и из облачка с гулким шлепком на стопку падала очередная книга.
- Что за чертовщина?! Что здесь творится?! – воскликнул поражённый домовой, не в силах поверить в творящееся на его территории беззаконие – Но… но это ведь не я!..
- Это я. – прозвучал голос Акиры из глубин комнаты.
Кот пошёл на его звук, пробираясь между продолжающими расти, и уже угрожающе кренящимися горами книг и рукописей. Акира ходил между стопками, брал то одну книгу, то другую, внимательно их листал, а затем отбрасывал в сторону, и она исчезали в воздухе с характерным, уже знакомым шипяще-потрескивающим звуком.
Кот остановился от божества на безопасном расстоянии. Если так можно было назвать место, над которым опасно накренились две книжные башни, и готовые уже вот-вот обрушиться на него. Но всё же это было лучше, чем попасться рассерженному богу под горячую руку. А судя по играющим желвакам на лице Акиры, сейчас он был более, чем не в духе.
- Вот, решил потрясти немного библиотеку из Божественных Чертогов на предмет того, как можно поглотить Силу, сокрытую в девчонке и не разнести всю вселенную на клочья. – произнёс Акира, на повисший в воздухе немой вопрос домового, - В конце концов, я никогда не обещал, что не буду этого делать.
- Но… если Силу изъять из Насти, то она умрёт! Эта энергия и она неделимы…
- Вот как? А с чего это меня должно волновать? – резко рыкнул Акира, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Ведь именно этим он и занимался последние несколько часов. По возвращению из школы, он закрылся в своей комнате и рискуя быть раскрытым, переносил из Великой библиотеки все возможные фолианты и манускрипты. А искал он в них ответ только на один вопрос – возможно ли изъять эту огромную энергию из тела Насти и не навредить ей? Ответ пока был только один – нет.
- Но почему бы тебе просто не оставить её в покое? Ты же свободен от заклятья и волен идти, куда тебе захочется, в конце концов… - Кот беспомощно и умоляюще взглянул на Акиру.
«В том-то всё и дело, что мне не хочется. Я не хочу уходить от Насти…»
- Ты - дурак? Как я могу оставить её в покое и уйти? – Акира придал своему голосу нарочито ледяные нотки, - В этой девчонке сокрыта энергия Истока, начала начал. Она – Светоч. По легенде, то божество, что сможет поглотить эту энергию, станет Высшим Богом. Тем, кто сможет создавать миры, рождать новые Вселенные… Почему я должен отказываться от такого подарка судьбы?
Кот молчал, взволнованно выгнув спину дугой и поджав хвост.
- Ладно, пусть. – продолжал Акира – Предположим, что я уйду. И что? Ты думаешь, она будет в большей безопасности? Найдётся другой бог, Морок, к примеру, который тоже возжелает эту Силу. Да если о ней только прознают в Божественных Чертогах, разразится война! Боги начнут глотки драть друг другу из-за неё.
- Ты мог бы оставить на ней свою Божественную Печать. Аой может поставить на неё свой зеркальный щит, и тогда никто ничего не узнает…
Акира устало присел на постель.
- Хорошо, предположим, что никто ничего не узнает. Но Настя всё равно скоро умрёт. При наступлении её восемнадцатилетнего дня рождения Сила покинет это тело и эту планету. Как это уже было когда-то. – Акира вспомнил стаю древних волков, настороженно вглядывающихся в горизонт, где столп света бил в небо, окрашивая его в оранжево-золотистый цвет, - В прошлый раз это повлекло ледниковый период. А что она принесёт на этот раз? Адское Пекло?
Акира смотрел на безмолвно таращегося Кота, словно до него не доходил смысл сказанного.
- Девчонка умрёт в любом случае. – снова произнёс он, стараясь вбить это в кошачью башку домового, а заодно и в свою – Она не жилец. Но если Силу не поглотить, то конец наступит и всем остальным. Всему миру придёт конец, ясно тебе?
«Но ведь ещё есть время и можно попытаться спасти её…» - тихо заворочилась надежда внутри Акиры.
Он встал, снова придал голосу холодный тон и решительно принялся за чтение.
- Так что, извини, я занят. Аудиенция закончена. Выход там. – не глядя на домового, он махнул ему в сторону двери.
Кот нерешительно потоптался на месте. Но поняв, что ничего не добьётся, понуро поплелся прочь. И сразу наткнулся на мнущуюся за дверью Настю. Рядом с ней крутилась ядовито ухмыляющаяся кицунэ. Аой явно горела нетерпением увидеть очередной «занимательный спектакль».
Домовой пристыженно поджал хвост и старательно не глядя Насте в глаза проворчал:
- Не советую к нему соваться. Он что-то не в духе. – поразмыслив, что последнее Настю не остановит, добавил – И раздет… до гола. Жарко ему видите ли.
Не дожидаясь ехидного комментария от Аой, мигнул и переместился в баню. Сейчас Коту остро хотелось надраться. А лучшего собутыльника, чем старый «заклятый» друг Спиридон, по близости не водилось.
Настя вздохнула и вошла в свою комнату. Следом за ней просочилась Аой.
«Наверное Акира из-за меня расстроен, что ему пришлось явить свою божественную силу… И ещё этот «поводок» заклятия! Будь он не ладен! Он Акиру до восстановления памяти жутко бесил, а теперь – так и подавно. Наверное. Древнее божество, а привязан к смертной девчонке, как какая-то собачонка на верёвочке…»
- Переживаешь? – вкрадчивым голоском поинтересовалась Аой.
Настя вздрогнула от неожиданности.
- Я что, это вслух сказала?
- Нет, что ты. – ответила кицунэ и провела у себя ладонью над головой, оборачиваясь «маленькой» версией себя. Ей показалось, что в таком виде, миленькой девочки-лисички, она сможет быстрее заставить Настю открыться ей.
- Просто у тебя всё на лице написано. – Аой присела на Настину кровать и приглашающе похлопала рядом с собой.
«И про поцелуй?!» - Настя вспыхнула и дотронулась пальцами до своих губ.
Заметив такую реакцию, Аой догадалась:
- Он что, приставал к тебе?.. Он поцеловал тебя!
Настя покраснела ещё больше. Так сильно, что заалели даже мочки ушей. Сбивчиво и неразборчиво она что-то забормотала, пытаясь оправдаться. Но Аой её не слушала, быстро и лихорадочно соображая:
«Так-так, значит Акира всё-таки влюбился в эту девчонку. То, что Настя давно уже в него втюрилась – это было и так понятно. Путы заклятия его не сковывают, память восстановлена – ты свободен, шагай себе дальше. А нет, всё не уходит. Я-то думаю, с чего бы? А наш мальчик от Настеньки уйти не может… Кобель!
Но оно и к лучшему: вот-вот вернётся Пелагея Фёдоровна и эта с-с-с… Хаттори со своим войском ёкаев. Сомневаюсь, что они будут рады контракту между мной и малышкой. Ладно, с ёкаями я как-нибудь сдюжу. А Пелагея?
Я – хевал Василисы, Кот – ардас её матери, Марины. А где контрактёр бабки-знахарки? Вот-вот, не Спиридон же. Судя по всему, в этой семье принято заключать контракты высокого порядка. И дух-помощник Пелагеи вполне может оказаться каким-нибудь божеством, и в разы превосходить меня по силе.
Так что, как бы наш Волчонок меня не нервировал, а в его помощи как раз-таки я и нуждаюсь больше всего. А как заставить его остаться здесь подольше?..»
Аой посмотрела на красную, прячущую глаза и сбивчиво оправдывающуюся Настю, и улыбнулась.
«Вот ты-то, моя сладенькая, мне в этом и поможешь. Нужно подкрепить вашу «духовную» связь ещё и телесной…»
Выдохнувшаяся Настя села на кровать рядом с Аой и замолчала, нервно теребя свои кончики пальцев. Аой натянула на лицо маску доброжелательности и постаралась унять дёргающийся от нетерпения кончик своего лисьего хвоста.
- В произошедшем сегодня в школе нет твоей вины. – мягким вкрадчивым тоном заговорила она, - Подонки получили по заслугам. Но… я думаю, тебе нужно морально быть готовой к тому, что подобные случаи станут происходить с регулярным постоянством.
Настя испуганно уставилась на неё и Аой поспешила пояснить:
- О, нет! Я говорю не о нападениях на тебя! Я имею в виду выход из-под контроля божественной силы Акиры. Разве он не показался тебе странным, когда использовал её?..
Настя вспомнила пылающие глаза Акиры; жёсткое, будто высеченное из камня лицо… и улыбку… Злая, хищная. Он будто получал удовольствие, расправляясь с теми парнями.
Настя помедлила и утвердительно кивнула.
- Во-о-от, что и требовалось доказать. – сказала Аой, удовлетворённо хмыкнув про себя: вид маленькой милашки-лисички отлично работал, и девушка внимательно слушала её, безоговорочно веря каждому слову.
- Наш Акира давно не использовал свою божественную силу и переполнился ею. Это как корыто с бесперебойно текущей в неё водой. А что происходит, когда вода достигает краёв?
- Она начинает переливаться через край… - машинально ответила Настя.
- Вот именно это и произошло сегодня в школе. Его сила «плесканула» через край.
- Но что же делать?! – воскликнула Настя, пытаясь лихорадочно найти решение – Может быть, нужно ходить куда-нибудь в лес, чтобы выплеснуть излишки энергии? Что для этого нужно? Разбить что-нибудь? Взорвать?..
Аой удовлетворённо улыбнулась: добросердечная и наивная девушка попалась в её ловушку. И теперь можно было беззастенчиво и бессовестно лгать что угодно – эта глупышка сейчас всё проглотит не глядя.
- Кхе-кхе, - прокашлялась Аой, маскируя выскочивший довольный смешок, - нет, это не поможет. Боюсь, что тогда бы пришлось взорвать добрую часть заповедника. К сожалению, Акира относится к земным божествам и у него должна быть своя территория, с которой он поддерживал бы связь. Как государство у короля, понимаешь? Втекающая в Акиру сила постоянно была бы направлена на то, чтобы поддерживать жизнь, плодородие и многообразие на его угодьях. Но у него нет своей земли. Старик-знахарь, заключив Акиру в бамбуковый сосуд, отсёк его связь с той землёй, которая теперь принадлежит семье Оматцу. И силе из Акиры некуда вытекать… - наглая лисица замолчала, придав лицу грустное выражение.
- И что же делать?.. – растерялась Настя.
- Есть один способ, который хорошо снимает лишнее божественное «напряжение», без уничтожения половины окружающих лесов. И я думаю, что ты уже догадалась какой. – Аой выразительно посмотрела на губы Насти, - Не так ли?
Девушка покраснела и взвилась:
- Поцелуй?! Какая чушь!
Аой насмешливо фыркнула:
- Чушь? А что произошло после того, как ты поцеловала его?
Настя уткнулась взглядом в свои ладони и снова нервно затеребила пальцы.
«Нет, это ложь! Но очень похоже на правду… Когда я поцеловала его, божественное пламя в глазах Акиры тут же потухло и призрачные волки сразу же исчезли… Значит ли это, что и правда произошла некая энергетическая «разрядка»? К тому же, он неоднократно просил меня поцеловать его: когда собирался к лютичам за веретеном, и тогда, на берегу… Верно ли, что Акира получается не просто шутил, а пытался таким образом освободиться от избыточной божественной силы?..»
Аой молча и терпеливо ждала, пока Настя напряжённо размышляет, с наслаждением наблюдая за внутренними метаниями девушки. Коварное семя было посеяно, требовалось время, чтобы ему прорасти. Ждать, теперь оставалось только ждать.
- Значит, я должна изредка… э-э-э… целовать его?.. – наконец выдавила из себя Настя.
- Ну-у, это было бы чересчур просто, не находишь? – протянула Аой и увидев удивлённо-непонимающий взгляд Насти, пояснила – Нужно кое-что большее, чем просто поцелуй. Кое-что… более интимное.
Помнишь легенды о богах, которые покидали свои Чертоги и предавались плотским утехам с разными земными красавицами? Особенно сильны, а потому и любвеобильны, были греческие божества: Зевс, Нептун и даже Аид… Дионис, так тот постоянно такие оргии устраивал, м-м-м, его пока ещё никто не переплюнул. А как ты думаешь, почему они это делали?..
- Че-е-его-о?!! – возмущённо взвилась Настя, поняв, к чему склоняет её Аой, - Да ни за что! Ты с ума сошла?!
Аой поднялась и провела у себя ладонью над головой, снова становясь «взрослой» версией себя.
- В таком случае, однажды божественная сила испепелит его. Переполнит Акиру изнутри, и будет медленно сжигать день за днём, пока он не превратится в чудовище… - лиса с удовольствием посмотрела в расширившиеся от ужаса глаза Насти и ядовито бросила через плечо напоследок, стараясь добить свою жертву:
- Бедный-бедный Акира… Я-то думала, ты его любишь, а оказалось, что тебе на него плевать… Что ж, и правда, пусть лучше сдохнет!
- Нет!.. То есть… - Настя попыталась оправдаться, но Аой не слушала её, и уже вышла из комнаты.
- Мне на него не плевать… - тихо проскулила Настя уже в закрытую дверь.
Глава 18
Акира всю ночь читал манускрипты из Божественной Библиотеки и к утру чувствовал себя морально измотанным и разбитым. Успокоив себя тем, что сегодня суббота, и можно отдохнуть, он без сил упал на кровать. И тут же громко застонал:
«Точно! Суббота! День дурацкого фестиваля!» - за тот застигнутый учительницей поцелуй, их с Настей наказали дежурством во время фестиваля. И открутиться не получится.
Акира перевернулся на спину и прикрыл рукой саднящие от света глаза.
«Дежурство на фестивале. Как объяснила Аой – это меньшее из зол, которое могло с нами произойти. Меня и Настю могли отстранить от учёбы. Мне-то, понятное дело, всё равно. Но вот Настя… ей могло это стоить будущего. – Акира вздохнул – А будет ли оно, это будущее?»
То, что эту Силу не может поглотить ни одно Божество – это он уже выяснил. То, что Светоч покинет свою телесную форму с наступлением Настиного восемнадцатилетия – тоже факт. И поделать со всем этим Акира ничего не в силах.
Правильно тогда говорил Митрич, дедушка Насти! Акира в запале погони за Силой, скрытой в его внучке, как истинный волк уже прыгнул вслед за нею в пропасть, точно за раненой ланью с утёса…
Ему бы бежать от неё на другой край света, найти пещеру повыше, или нырнуть в Божественные Чертоги, да там переждать очередной Конец Света, но…
«Какими мягкими были твои губы… Ты так дрожала, будто маленькая перепуганная птичка… не бойся, глупая, ты не будешь одна. Я останусь с тобой до конца…»
Мимо его комнаты быстро протопали две пары маленьких ножек – Аой и Василиса уже проснулись и наперегонки неслись в ванную.
Тихо скрипнула дверь Настиной спальни.
Акира быстро сел на постели и щёлкнул пальцами, отправляя манускрипты общей кучей обратно в Библиотеку (вот Хранители-то «повеселятся»!), на случай, если Настя решит заглянуть к нему. Но по тихо скрипнувшим половицам Акира понял, что она на цыпочках, будто крадучись, была уже возле лестницы. Это показалось ему странным.
Он встал, одёрнул на себе мятую одежду, с помощью своей божественной силы легко вернув ей свежий и опрятный вид, спустился вниз, на кухню. Настя хлопотала возле плиты с завтраком, и вид у неё был не лучше, чем у Акиры до этого.
«Опять, наверное, с уроками засиделась!»
Она молча и коротко кивнула на его «доброе утро», старательно не глядя ему в глаза. Смутная тревога шевельнулась внутри Акиры. А тут ещё и «маленькая» Аой бросала быстрые взгляды то на него, то на Настю, и изредка не могла скрыть ядовитые ухмылки.
«Наверняка этот наглый ёкай уже успел мне где-то подгадить!» - возмущённо подумал он и хлопнулся на своё привычное место возле стола.
Ночи стали холодными, и завтракать/обедать/ужинать на веранде больше было не уютно. Не смотря на то, что начало октября выдалось не по-осеннему тёплым, Акира чувствовал, что ещё неделя-другая и холодный фронт прорвётся через горы. По-летнему тёплая осень в Ивантеевке сразу и без боя уступит свои права холодной и метелистой зиме.
Настя поставила перед ним привычную большую кружку с чаем и тарелочку с куском вчерашнего пирога с клубникой. Акира вдохнул сладкий карамельно-ванильный аромат и его живот громко заурчал.
Точно! Он же со вчерашнего утра ничего не ел! Вернувшись со школы, Акира сразу закрылся в своей комнате и, занявшись чтением манускриптов, пропустил ужин. Обеденный перекус в школьной столовой не считался: то, что там готовили, божество стойко игнорировало.
Его живот снова громко заурчал, жалобно подвывая. Акира бросил быстрый взгляд на Настю и заметил, как она тихо смеётся. Он выдохнул с облегчением:
«Вполне возможно, ничего и не случилось. Просто она немного не в духе из-за недосыпа» - и с жадностью набросился на пирог, урча от удовольствия.
В калитку громко и настойчиво постучали. Настя огляделась в поисках Кота. Но тот на кухне отсутствовал. Девушка тихо фыркнула: вчера она слышала доносившиеся со стороны бани громкие крики и вой, которые по своей синхронности и задорности подразумевали под собой, что орущие на самом деле поют, а не устроили пьяный дебош с поножовщиной. Всё это могло значить только одно – Кот и старый банник Спиридон устроили спонтанный междусобойчик с «небольшим» алкогольным возлиянием, после которого Кот теперь ещё где-то дрых.
Настя накинула на плечи тёплую шаль и пошла открывать незваному раннему гостю. Им оказался личный водитель Марка. С вежливой улыбкой он протянул ей огромную бордовую коробку, перевязанную золотисто-песочной атласной лентой.
- Это вам от Марка Анатольевича.
Настя плотнее укуталась в шаль, глубже пряча в ней руки. Виновато посмотрела на мужчину и вымученно улыбнулась: принимать подарок от Марка в очередной раз она была не намерена.
Честно говоря, ей было уже жаль этого совсем немолодого мужчину, которому приходилось по поручению взбалмошного мэрского отпрыска сначала бегать в поисках подарков, которые могли бы понравиться девушке. А потом уже за ней с уговорами их принять. В том, что подарки выбирает не Марк, Настя была твёрдо уверена: его фантазия закончилась на «таком же смартфоне, если хошь».
Букеты, кулоны, букеты, броши, платки, даже книги, и опять букеты – во всём этом сквозил вкус взрослого мужчины. Изысканные в своей простоте вещи были настолько элегантны, что Насте иногда приходилось проявить недюжинную силу воли, чтобы отказаться от них.
- Не буду спрашивать, как вы узнали, где я живу, тут и так всё ясно. Но хочу попросить вас больше не приезжать сюда. И тем более не привозить мне никаких подарков от Марка Анатольевича. Я их не принимала и впредь принимать не намерена. – она попыталась закрыть калитку перед растерявшимся водителем, как задняя дверца наглухо тонированного автомобиля открылась и появился её одноклассник собственной персоной.
- Постой! – он подошёл к своему водителю и снял крышку с коробки, демонстрируя Насте её содержимое – Ты только посмотри какая красота, прежде чем отказываться!
В коробке лежало вечернее платье. Нет, не так. Там лежало ПЛАТЬЕ МЕЧТЫ: лёгкая ткань будто сама по себе искрилась, так и маня – примерь меня! Но и без примерки было ясно, что оно сядет просто идеально.
Настя закусила губу и чуть не заскулила от досады: то платье, которое она сама шила к выпускному вечеру в сравнении с этим было простым куском тряпки, годным лишь для мытья полов.
«Может быть, и ничего страшного, если я приму его?..»
Марк заметил внутренние метания девушки и ухмыльнулся:
- Это не подарок. Просто я хотел предложить тебе быть моей спутницей на вечернем балу. А это лишь жалкое подобие наряда, едва ли достойного девушки, которая станет Королевой бала.
Его уверенные слова моментально отрезвили Настю.
- М-м, ясно. То есть, тут уже всё схвачено, да? Ты Король, я – Королева, - ядовито процедила она, - Речь-то про «жалкое подобие наряда» заранее придумал или по дороге в машине из интернета сдул?
Марк усмехнулся, пожал плечами и закрыл коробку.
«Ясно. Значит, из интернета содрал».
- Ты так ломаешься, будто у тебя папа абердин-ангусский* олигарх. А ты… - он насмешливо кивнул на скромный Настин дом – вот.
- Что? – не поняла она – Нищая?
Марк махнул водителю, приказывая унести коробку в машину.
- Не-а, - ядовито хохотнул парень, - Обычная деревня.
Настя обиженно всхрапнула и зло прошипела:
- Ну, так и найди себе девушку своего круга! Чего ты ко мне-то привязался?!
Марк перестал скалиться и серьёзно сказал:
- Ладно-ладно, не злись. Извини, это я так, с расстройств ляпнул. Может, всё-таки возьмёшь платье? Я попросил срезать бирку с ценником и теперь его в магазин обратно не примут. Не выкидывать же…
Настя помолчала и, поразмыслив, что худой мир лучше доброй ссоры, примирительно пробормотала:
- Извини, но нет. Спасибо большое. Оно красивое, правда. Но мы с Акирой сегодня дежурим и должны быть одеты в школьную форму.
Марк удивлённо вскинул брови:
- О! Вот как?.. Хочешь, я поговорю, и тебя освободят от дежурства?
Настя сразу подметила это «тебя». Не вас, а ТЕБЯ. То есть речь только о ней. Акире же придётся отдуваться на фестивале за них обоих одному.
«…тебе на него плевать… и правда, пусть сдохнет…»
- Спасибо, но не надо. Мы сами на это дежурство напросились. Некрасиво получится, - она нагло соврала, очень надеясь в душе, что в страхе за репутацию школы, инцидент возле кабинета трудов учителя постараются сохранить в тайне. А вместе с ним и их с Акирой поцелуй.
Марк удивлённо пожал плечами и направился к машине, махнув ей на прощание:
- Ну, ладно. Тогда до встречи на фестивале.
Настя закрыла калитку и повернулась. На веранде стоял Акира со своей кружкой чая и пристально смотрел на неё.
«…ему нужно кое-что более интимное, чем просто поцелуй…»
Сердце девушки ухнуло в желудок, затем подпрыгнуло и зашлось бешеным темпом в горле, словно пытаясь из него выскочить. Она покраснела и, стараясь не смотреть на Акиру, быстро прошмыгнула мимо него в дом.
(Абердин-ангусский* олигарх - человек, занимающийся разведением абердин-ангусских бычков – порода, используемая для мраморной говядины.)
* * *
Настя посмотрела на себя в зеркало, одёрнула школьный пиджак и поправила красную повязку с трафаретной надписью «Дежурный».
Через открытое окно с улицы донеслись возмущённые крики бабы Веры. Что-то там о «что же это делается» и о «бессовестных людях». И, кажется, она вопила прямо перед их двором. Зная настырный и склочный бабкин характер, Настя поспешила вниз и выглянула за калитку, пока баба Вера не устроила перед их домом несанкционированный митинг.
- Что же это такое, Настя?! Как тебе не стыдно?! – тут же напустилась на неё бабка, не дав и рта раскрыть.
- Ме! – противным голосом вторила хозяйке белая коза на верёвке.
Настя посмотрела на поддакивающую животину, и удивлённо скривилась: только сейчас она заметила, что у Маруськи глаза не просто направлены в противоположные стороны, как и положено у всех коз, но и ворочаются вне зависимости друг от друга – один смотрел вверх, а второй вниз.
- Сначала один так будет делать, а потом второй! И где мы будем жить тогда через месяц?! На помойке?!
- Ме! – снова поддакнула хозяйке смесь мелкого парнокопытного и обалдевшего от жизни хамелеона.
Настя непонимающе уставилась на бабу Веру:
- Да что случилось-то?
Старуха ехидно смерила её взглядом и ткнула клюкой куда-то в сторону ворот:
- А то ты не знаешь! Дурочкой не прикидывайся! Чего мусор на улицу выставила?
Девушка посмотрела в заданном направлении и действительно, обнаружила большой мусорный пакет, прислонённый к воротам её двора. Внутри угадывалось что-то громоздкое и угловатое.
«Сомневаюсь, что это бомба, но всё же…»
Настя подошла к нему и осторожно заглянула внутрь. Она сразу узнала бордовый бок картонной коробки, перевязанный атласной лентой.
«Вот гад! И не поленился же в мусорный пакет коробку с платьем запихать! Это что, намёк такой? Мол, выбрасывай сама?» - Настя проворно закрыла пакет обратно.
- Это не мусор, баб Вер! Это мне ребята декорации к празднику принесли!
- А-а… не мусор?.. – сунувшаяся было в пакет носом старая сплетница недовольно скривилась: не успела рассмотреть!
- Ну, да! – Настя подняла и спрятала пакет с коробкой за собой – Для школы! Не достучались наверное! А я их жду-жду… Спасиб, баб Вер! Извини, опаздываю! – она шустро юркнула в калитку и закрыла за собой дверь.
Затаив дыхание прислушалась к тихому удаляющемуся старушечьему ворчанию – «вот молодёжь пошла… всё бегуть-бегуть… а с пожилым человеком поговорить нормально не могуть». Фух! Пронесло!
«Так, времени на то, чтобы вернуть коробку с платьем Марку сегодня совсем не будет. Да и без лишних глаз это сделать не получится, - она мысленно хохотнула – Вот зрелище-то будет, когда я при всех попытаюсь вручить ему это огромное бордовое чудовище! Ещё и ленточкой перевязанное! Докажи потом, что это я платье возвращаю, а не домогаюсь его в особо извращённой форме! Скажут – Настька совсем того, умом тронулась, подарками мэрского сынка заваливает!»
Она поднялась в свою комнату и закинула пакет с коробкой в свой платяной шкаф.
«Потом разберусь. Сегодня некогда этим заниматься, уже на автобус опаздываем».
Глава 19
Ярморочные палатки симпатичными домиками тканевыми боками вплотную прижались друг к другу. Школьный двор расцвёл яркими красками лент, приосанился под гирляндами флажков и шаров, запестрил костюмами участников фестиваля.
В узких проходах шумная толпа бойко сметала с прилавков всё подряд: самодельные сувениры, мягкие игрушки и домашнюю выпечку. Пропихиваясь в весёлой толчее люди нечаянно роняли обёртки и салфетки от сладостей. Пинаемый множеством ног мусор нещадно расползался по всему двору, так и норовя спрятаться в самых его укромных уголках, чтобы потом не один день подряд постепенно, по одному клочку, вылезать наружу и доводить до нервного тика всех дворников округи.
Настя недовольно сморщила нос: за два дня фестиваля здесь без регулярной уборки свалка образуется по самое колено!
«Ну, уж нет! Нужно на правах дежурных обязать ребят-палаточников самих убирать свои места и прилегающие к ним закоулки школьного двора. А то нам с Акирой вдвоём потом эту Агееву конюшню нипочём не выгрести. А кстати… где Акира?»
Она шустро протиснулась позади палаток к центральному входу школы, поднялась на высокое крыльцо и стала пристально вглядываться в толпу.
«Наверняка опять его кто-нибудь из девчонок «угощает»! А ему бы только рот чем-нибудь вкусненьким набить! Про дежурство совсем и забыл!» - со злостью подумала она.
«…тебе на него плевать…»
«Нет, не плевать! Совсем… не плевать… Я что, ревную?! Хотя… в конце концов, Акира мне ничего не должен. И нам никто не запрещал тоже повеселиться на фестивале, хотя мы и наказаны…»
«…ему нужно кое-что большее, чем просто поцелуй…»
«Да и Аой не сказала, что это должна быть именно я. Вполне возможно, что подойдёт любая девушка. Другая. Красивая, ухоженная…»
В памяти Насти тут же всплыло насмешливое лицо Марка сказавшего утром: «…а ты вот, деревня». К горлу снова комком поднялась обида.
«Конечно же, Акире, как и любым парням, нравятся такие девушки – ухоженные, с гладкой кожей, белолицые, с идеальным маникюром… городские, одним словом. Не такие как я (Деревня!) – слишком загорелые и с вечно торчащими заусенцами вокруг ногтей из-за постоянной работы в огороде. По локоть то в земле, то в воде…»
Настя гордо выпрямилась, громко шмыгнула носом и нервно поправила на рукаве повязку «дежурный».
«Ну и что? Да, из деревни. Самоубиться мне теперь из-за этого? Подумаешь! Пусть веселиться, мне-то что? Даже искать не буду. Не маленький, найдётся» - она гневно фыркнула и направилась в школу.
Внутри здание так же преобразилось. Официально лаконичные коридоры и лестницы легкомысленно принарядились в разноцветные самодельные рекламные плакаты, бумажные гирлянды и фонарики. Под потолком летали надутые гелием воздушные шарики, спиралями змеясь вниз разноцветными тонкими лентами хвостов.
Учебные кабинеты на два дня сменили свою ориентацию и задрапировались под кафе, салоны красоты и костюмерные с прокатом нарядов для фотозон. Школа гудела от людского смеха, болтовни и щелчков камер смартфонов.
Настя обходила этаж за этажом, стараясь держаться подальше от глухих закоулков.
«А то мало ли что…» - память о нападении возле кабинета по труду пока ещё холодными иголками мурашек отдавалась в позвоночнике.
С пришкольного стадиона по громкой связи объявили о начале спортивных состязаний. Толпа в коридорах стала таять, точно сугроб под апрельским солнцем. Прошло всего несколько минут и здание опустело. Шум переместился на улицу, и теперь этот огромный человеческий рой гомонил на стадионе, отражаясь легким гулом в оконных стёклах.
Школьники, руководящие кафе-салонами и фотозонами, спешно взялись за наведение порядка и готовясь к новой волне атаки человеческой «саранчи».
Настя поднялась на последний этаж и тут же, почти нос к носу, столкнулась с одним из лютичей, Ратмиром. В руках он держал огромный бумажный куль набитый булочками и плюшками, которые одну за другой отправлял себе в рот.
- О! Привет, - прочавкал он, - Гая не видела?
- Поищи на стадионе, - вежливо улыбнулась Настя, - кажется, я слышала его имя среди участников.
- Точно, совсем забыл! Тебя, кстати, Акира искал, - Ратмир кивнул в сторону кабинета по биологии. – Там кому-то от призраков поплохело… сильно так… убрать в общем, не мешало бы.
- Вот как?.. – Настя растерянно посмотрела в сторону закрытой двери кабинета, плакат на которой гласил, что внутри находится «Дом ужасов с привидениями».
«Действительно, под что же ещё могли сгодиться пластмассовые анатомические пособия, манекены и банки с заспиртованными лягушками, ящерицами и змеями? А с учётом наличия на школьном складе различных чучел животных, могло получиться очень даже эпично. Так значит Акира не прохлаждается на ярмарке с симпатичными красотками, а убирает результат чьего-то бурного «восторга»? Вот же я дура ревнивая…»
Настя поблагодарила лютича и пошла в туалет за ведром и тряпкой: нужно прибрать кабинет, пока новые посетители «Дома ужасов» не поддержали «восторг» предыдущего новыми порциями зловонных «аплодисментов».
Девушка приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Окна плотно зашторены, всё пространство перегорожено самодельными стенами из картона с тканевой драпировкой. Кабинет превратился в маленький тёмный лабиринт с расставленными по нему чучелами, демонстрационными манекенами с пластмассовыми внутренними органами наружу. Тусклое освещение поддерживалось только благодаря мерцающему свету электронных свечей на батарейках. Они в выгодном ракурсе подсвечивали банки с заспиртованными гадами, придавали ещё большей жути выглядящим и без того неприятно анатомическим пособиям.
Настя поставила на пол ведро с тряпкой и водой, и поискала на стене выключатель. Доступ к нему преграждала картонная стена.
- Акира?.. – тихо позвала она, но никто не ответил.
«Значит, он спустился по другой лестнице, когда встретил Ратмира, и мы разминулись. Что ж, придётся мне одной убирать местные бесчинства», - она оставила ведро возле двери и пошла на поиски выключателя.
Да, тёмные перегородки, полумрак, пособия с намотанными на них белыми простынями с пятнами красной краски, имитирующими кровь, чучела животных и подсвеченные гады в банках – всё это выглядело отталкивающе, но не настолько критично, чтобы можно было «восхититься» сим творчеством настолько фатально. Хотя… богатые на фантазию парни могли припасти основную мерзость напоследок, для пущего эффекта устроив ещё и что-то вроде фотоловушки.
«С них станется, ага. Финальный особо мерзкий «аккорд» аттракциона, внезапная яркая фотовспышка… наверняка «неописуемый восторг» какой-нибудь нервной барышни следует искать именно там».
Она дошла уже почти до конца кабинета, как между картонных стен увидела нечто большое и тёмное, перегородившее узкий проход. Настя невольно попятилась и задела один из манекенов, прикрытого простынёй. Пластмассовый урод с грохотом покатился по полу, разматывая с себя простынь в красных пятнах. Тёмное чудище повернулось и вперилось в девушку огромными жёлтыми глазами-блюдцами.
- Вкусняшка? - просипело оно.
- Кот?.. – удивлённо пискнула Настя, признавая в чудовище боевую форму своего домового, - Кот, что ты здесь делаешь?
Но «Кот» в ответ тихо завыл, протянул к ней свои когти-кинжалы и поднялся.
- Вкусня-я-яшка-а…
- Нет, ты точно не он! – Настя бросилась наутёк от демонического двойника своего домового.
- Вкусняшка?.. Стой…
Чудовище рвануло следом. Тихо подвывая, оно не отставало ни на шаг.
«Быстрый! Очень быстрый!»
Настя точно заяц, петляла по узкому лабиринту, опрокидывая всё, что под руку попадалось, чтобы хоть как-то затормозить преследователя. Но чудище неслось вслед за нею, совсем не замечая летящие ему под ноги банки, чучела и манекены. Ловко уворачиваясь, оно тянуло к ней свои когти и выло не переставая:
- Вкусняшка… Стой… Вкусняшка…
В пылу погони Настя совсем забыла про оставленное возле двери ведро с водой. С размаху она налетела на него, опрокинула, поскользнулась и вместе с грохочущим по полу ведром щучкой вылетела из кабинета.
- Вкусняшка!!! - «Кот» настиг её в коридоре и завис над нею, с жутким воем занося для удара свои сверкающие когти-кинжалы. Настя от ужаса глаз не могла отвести от их сверкающей поверхности..
- Иванка! – громко закричал голос Василисы.
Настя только успела заметить бегущих к ней по коридору сестрёнку и Аой, как вдруг мокрый пол под ней исчез, и она ухнула под воду. Инстинктивно девушка успела задержать дыхание, но этого и не потребовалось: от ледяной воды диафрагму свело судорогой, и теперь она не могла сделать ни вдоха, даже очень захоти.
Настя огляделась. Её окружала непроглядная толща воды, и лишь высоко вверху над головой плясало небольшое блеклое пятно с видом потолка её школы. Тело свыклось с невыносимым холодом и передумало «умирать», диафрагма Насти вздрогнула и расслабилась, сигнализируя о готовности к работе.
Сдерживаясь, чтобы не выдохнуть остатки кислорода из лёгких, Настя отчаянно загребла руками и ногами к танцующему пятну над головой.
- Погоди, ещё рано, - колокольчиком прозвенел чей-то голос и в тот же момент её с силой дёрнули за ногу вниз.
От неожиданности и испуга Настя выдохнула, и крупные воздушные пузыри, танцуя, устремились вверх. Девушка тут же зажала себе рот и нос руками, чтобы рефлекторно не сделать вдох.
- Правильно, сестрёнка, не отпускай её. К чему пропадать такой красавице? Быть живым скучно: взрослеешь, стареешь и умираешь. Вся красота вместе с молодостью растает как утренняя туман. Ничего интересного. То ли дело с нами!
Настя увидела двух плывущих снизу девушек. Кружась, они точно получали удовольствие от купания и совсем не замечали холода воды. Одинаковые на лицо, одетые в одинаковые белые одежды, они кружили рядом с ней, и Настя не могла точно сказать, где была одна, а где вторая. Их длинные волосы струились в причудливом завораживающем танце над их головами.
- Тебе не стоит нас бояться, мы не причин тебе вреда, - сказала одна из девушек, и её голос мелодичным колокольчиком поплыл под водой.
Но вот же чудо – она говорила, а из её рта не вылетали пузыри.
«Навки!»
- Говори про себя, сестрёнка. Я такую пусю ни за что не отпущу! – сказала вторая русалки и рассмеялась, - Ну же, убери руки от лица, да вдохни поглубже…
- Сестрица, прекрати! – недовольно прикрикнула на неё первая, и с жалостью посмотрела на Настю – Угроза ещё не миновала, надо терпеть.
Сердце Насти колотилось как бешенное, быстро расходуя остатки кислорода в крови. Её диафрагма задёргалась, требуя возобновить подачу воздуха, отчего грудь девушки судорожно запрыгала.
- Терпеть! Нужно терпеть! Ещё рано! – обеспокоенно воскликнула первая навка, а вторая довольно расхохоталась:
- Вдохни поглубже, дорогая!
«Я больше не могу…» - Настя жалобно посмотрела на сочувствующую ей русалку.
Мир вокруг стал сжиматься под наступающей чернотой. Немеющие руки сами собой соскользнули с лица. Словно в замедленном кино Настя отстранённо наблюдала, как серый мир вокруг, наполненный звенящим ликующим смехом второй русалки, неотвратимо сжимается в маленькую точку.
* * *
Настя закашлялась и открыла глаза. В груди нещадно саднило. Она судорожно сглотнула, пытаясь унять ещё и саднящее горло.
И тут же застонала: Василиса навалилась на неё всей массой, обеспокоенно заглядывая в глаза.
- Очнулась? Как себя чувствуешь? Сколько пальцев? – тараторила она, не дожидаясь ответа, маша у Насти перед лицом рукой с растопыренными пальцами. Второй рукой она опиралась Насте на грудь.
- О, боже! Василиса! Нормально я буду себя чувствовать, когда ты, наконец, слезешь с меня!
Василиса с облегчением громко выдохнула и села рядом на край. Теперь Настя смогла определить, что находится в школьном медицинском кабинете.
«О-о, вся моя семейка почти в полном составе…»
Василиса, Аой и Акира окружили кушетку с Настей, точно верные подданные царицу на смертном одре. Настя недовольно поморщилась, заметив ещё и Гая, подпирающего собой дверной косяк кабинета.
- Что это было? – недовольно проворчала она, поднимаясь со своего ложа.
Что и говорить, а торжественно «отходить» в мир иной Настя не умела. К тому же, «величественно возлежать» ей тоже было невмоготу: вся одежда, как и кушетка под ней, были мокрыми и до судорог в зубах холодными.
- Это та русалка, что нам тогда в поисках ребёночка помогала, Иванка, - восторженно сообщила Василиса. – Раз! И ты уже не в школе, а где-то на дне реки. Здорово, да?
Настя возмутилась:
- Вот даже ни секунды не было здорово. Я чуть не захлебнулась! Давай, вот этих «раз!» больше не будет, хорошо?
Василиса невозмутимо отмахнулась от неё:
- Если бы Иванка тебя не укрыла, тот бродячий домовой успел бы тебя на фарш пустить.
- Бродячий домовой? – Настя наморщила лоб, - То-то я его сначала за нашего Кота приняла…
- Так и есть, прямо как наш Кот, один в один. Только этот бездомный, от того и безумный. Тебе повезло, что мы с Аой рядом оказались. А потом и Акира подоспел.
Акира с извиняющимся видом развёл руками:
- Пришёл, когда уже всё кончилось. Помог Аой тебя из цепких ручонок сестрицы Иванки, Марьянки, выдрать, да до медкабинета донёс, - и тут же с возмущением добавил – Я всю спортивную площадку излазил, пока тебя искал! Ратмир сказал, что там драка и ты - как всегда! - в гуще событий.
- Какая ещё драка?! – возмутилась Настя, - Ратмир сказал мне, что ты ждёшь меня в кабинете по биологии, и тебе требуется помощь в уборке…
- Именно в нём ты и наткнулась на мороча, так? – заклокотал Акира и, получив в ответ недоумённый кивок, зло уставился на Гая. – Не хочешь прояснить ситуацию? Как так получилось, что волк из твоей стаи сначала отсылает меня от Насти подальше, а потом направляет её в кабинет, где притаился бродячий домовой? В какие игры ты здесь со своей стаей надумал играть?! Решили Настю в тёмную использовать, вместо приманки для поимки своего маньяка-извращенца?!
- Так, стоп! – Гай спешно попытался успокоить выходящего из себя бога, - Ничего подобного мы не затевали! Мне кажется, что здесь возникло какое-то одно большое недоразумение. Я обещаю, что лично разберусь в произошедшем. И если кто-то из лютичей будет замешан, все виновные понесут наказание.
- Угу, как же, - тихо фыркнула Настя в сторону, - ты со своими-то отношениями разобраться не в силах. – ей казалось, что она проворчала это достаточно тихо, но забыла про природный острый волчий слух Гая.
В один миг он оказался возле неё, схватил за подбородок и резко повернул лицом к себе. Зло сверкая полыхающими волчьим огнём глазами, ядовито прошипел ей прямо в лицо:
- Послушай, я знаю, что не нравлюсь тебе в силу каких-то причин. Но мне бы очень не хотелось, чтобы ты вмешивалась в наши с Алёной отношения. Из-за своего «длинного» носа, ты тоже неприятна мне. Однако ж, я терплю вынужденное с тобой общение ради Веснушки. Хотелось бы, чтобы и ты вела себя подобным образом, всё ясно?
- Да ты спишь с ней! – вырвалось у Насти от испуга.
- Не суй свой нос! – окончательно взбеленился Гай.
Акира схватил Гая за руку и медленно убрал её от Настиного лица. При этом девушка отчётливо расслышала хруст в руке Гая, но тот даже в лице не переменился.
- А теперь послушай меня, - сказал Акира и глаза его засветились голубоватым огнём, - если я тебя или кого-то из твоих волков возле Насти ещё раз увижу, раздавлю без всяких объяснений. Я ясно выразился? – Гай в ответ с вызовом посмотрел божеству в глаза.
Накаливающуюся тишину в кабинете разорвали громкие хлопки. Аой с ядовитой ухмылочкой им аплодировала. Все уставились на неё.
- Браво-браво! Так, волчатки, с удовольствием посмотрела бы как вы перегрызёте друг другу глотки, но, к сожалению, не могу позволить Василисе смотреть представление, попадающее под категорию восемнадцать с плюсом. А потому – на выход! Кыш-кыш! – она демонстративно замахала на них руками, точно отгоняла надоедливых мух с варенья, - Идите куда-нибудь и там поубивайтесь.
Акира и Гай снова уставились друг на друга. Они явно собирались последовать её совету.
- Акира, стой! Гай прав, - Настя посмотрела на вожака лютичей и покраснела, – Я действительно лезу, куда мне не следует. Ты прав, Гай. Извини.
Гай бросил на неё короткий взгляд, кивнул и процедил Акире:
- На этом считаю инцидент исчерпанным, - развернулся уходить.
- Но это не отменяет моего предупреждения: увижу кого-нибудь из твоих возле Насти, придушу, - произнёс Акира.
Гай в ответ молча дёрнул плечами и вышел из кабинета.
- Акира… не стоило так бурно реагировать. Извини, это моя вина, - Настя смутилась и старалась не смотреть ему в глаза,- И… спасибо, что вступился.
Акира вздохнул и пламя в его глазах потухло.
«Какая же она сейчас милая!»
Он подошёл, легонько стукнул её пальцем по голове и нарочито недовольно проворчал:
- Переоденься во что-нибудь сухое, глупая ты девчонка. Жду тебя у автобуса, - и вышел из кабинета.
Как только дверь за ним закрылась, Аой многозначительно посмотрела на Настю и язвительно пропела:
-А вот эти вспышки, - она помахала у себя перед лицом, намекая на божественное пламя в глазах Акиры – происходят с ним всё чаще и чаще. Не находишь?
Настя вжала голову в плечи и ничего не ответила.
- Ты о чём это, Аой? – удивлённо спросила Василиса.
- Ни о чём, солнышко. Просто пустяк. Пойдём к автобусу, - сказала ей довольная кицунэ, и снова бросив насмешливый взгляд на Настю, увела девочку из кабинета.
«…ему нужно кое-что более интимное, чем поцелуй…но тебе на него плевать…»
Настя села на кушетку с ногами и, обхватив колени руками, уткнулась в них лбом.
- Но вот беда-беда, а переодеться-то мне и не в чего, - невпопад своим мыслям пробубнила она, - придётся ехать так.
Глава 20
Алёна вышла на улицу и завернула за школу. Поёжившись от холода, она ускорила шаг.
«Только вчера во время фестиваля достаточно было школьного пиджака, а сегодня уже пора сапоги с пуховиком натягивать. И о чём это Гай захотел поговорить со мной? Так странно это всё - передал записку, а не сам пришёл…»
Изморозь похрустывала под ногами, и лёгкие школьные туфли скользили по стылому асфальту. С самого утра с каждой минутой становилось всё холоднее, и к обеду окончательно заоктябрило.
Ещё раз повернув за угол здания, она с удивлением обнаружила в назначенном месте Любаву со своими в последнее время неизменными подругами Оксаной и Викой. Гая не было.
Замерев от неожиданности, Алёна замешкалась: что им здесь нужно?
Девушки заметили её и нахально крикнули:
- Что, не ожидала нас здесь увидеть? А Гая не будет!
- Это мы тебе записку передали. Хотим поговорить с тобой. Иди сюда!
Алёна побледнела от испуга, но подчинилась – Оксана и Вика ещё с младшей школы слыли отъявленными хулиганками. Их неоднократно замечали в драках с девочками, которые этим двоим чем-либо не нравились. Поэтому Алёна понимала, что бежать бесполезно, эта парочка всё равно найдёт способ зажать её в каком-нибудь углу.
- Ты знаешь, по какому поводу мы хотели с тобой поговорить? – ухмыльнулась Вика, когда Алёна покорно подошла к ним.
- Н-нет… - пробормотала она в ответ.
- Ты – воровка!
Алёна удивлённо распахнула глаза:
- Я ни у кого ничего не брала! Какая же я воровка?!
- Вот как?! Значит, не брала? А как же Гай? Жених Любавы?
Алёна замерла, не зная, что ответить и жалобно посмотрела на Любаву:
- Но он говорил, что не любит тебя… Что обручение произошло по воле старейшин…
- А ты и уши развесила! Да парни могут напеть что угодно, лишь бы под юбку девушкам залезть! – ядовито расхохоталась Оксана, и Алёна покраснела.
- Мы с ним сосватаны давно. – процедила Любава – А с тобой он так, ради забавы.
- Нет, Гай не такой, – возразила Алёна, собравшись с мужеством.
- То есть, ты думаешь, что он пойдёт против старейшин? – вспылила Любава – Против воли своих родителей, против друзей и родных?! И ради кого?! Ради тебя?! Да у него таких дурочек уже в каждой деревне по десятку! – она кричала, распаляясь всё больше.
- Наглая воровка! – поддержала подругу Оксана – Чужого жениха ворует, и даже вину признавать не хочет!
Губы у Алёны задрожали и на глаза навернулись слёзы – ей совершенно нечего было им ответить. И самое ужасное, что всё это было правдой. Гай давно ей рассказал, что помолвлен с Любавой. И он не обещал Алёне ничего – девушка и сама понимала, что рано или поздно её любимый вернётся в свою родную горную деревню. Но Алёна с таким упоением наслаждалась своими чувствами к Гаю, встречами с ним, что совершенно не думала о том, что чувствует Любава. Какую боль ей это может доставлять…
- Знаете, на Востоке ворам принято отрубать руку… - произнесла Вика, доставая из кармана юбки ножницы, - Мы тоже накажем воровку. Оксана, держи её!
- Девочки, вы что?.. – ошарашенно уставилась на ножницы Любава.
Оксана схватила Алёну и повалила её на землю, прижав голову девушки к холодному бетону.
- Отпустите! – начала яростно сопротивляться девушка, но Оксана села на неё верхом, придавив всем телом.
- Не надо! Что вы хотите сделать? Отпустите её, мы же хотели только поговорить! – попыталась остановить подруг Любава.
Вика пощёлкала ножницами, с садистским удовольствием поглядывая на придавленную к земле жертву.
- Нужно наказать воровку, чтобы другим неповадно было. К сожалению, в нашей стране членовредительство запрещено. Поэтому, мы просто пострижём эту дрянь на лысо. Пусть все видят, кем она является – грязная воровка!
- Не надо! – воскликнула Любава, снова пытаясь образумить двух хулиганок.
Но Вика её уже не слушала. Она подошла к лежащей на земле Алёне и, намотав косу девушки себе на руку, принялась резать её ножницами. Туго заплетённые волосы резались с трудом. Но Вика, впав в раж, остервенело принялась кромсать и драть косу ножницами, пока та, наконец, не повисла у неё в руке. С радостью помахав ею у лица беззвучно плачущей Алёны, Вика отбросила косу в сторону и снова поднесла ножницы к её голове.
- Не смей её трогать!!! – прорычал появившийся из-за угла Гай.
Следом за ним бежали Настя с Акирой и Аой.
- Шухер! Училка! Бежим! – Вика и Оксана бросились наутёк, и стремительно скрылись за противоположным углом школы.
Алёна села, взяла отрезанную косу, дрожащей рукой потрогала топорщащиеся клочки волос на затылке и громко разревелась. Она совершенно не заметила, как учительница младших классов, сестра Акиры, начертила в воздухе какие-то знаки, и их накрыло прозрачным куполом, отрезая от внешнего мира.
- С тобой всё в порядке?.. – обеспокоенный Гай кинулся было к Алёне, но она закричала сквозь слёзы, останавливая его:
- Не подходи ко мне! Это всё из-за тебя!.. Из-за тебя! – и снова зарыдала, прижимая искромсанную косу к груди.
- Что ты сделала?! – зарычал Гай, наступая на Любаву.
- Это твоя вина! Всё из-за тебя! – закричала в ответ она.
Настя кинулась было к подруге, но Акира удержал её за руку. И на её удивлённый взгляд предупреждающе покачал головой – не лезь, пусть сами разберутся между собой.
- Прости, я виноват, что не заметил, как ты влюбилась в меня… - мягко начал Гай, но Любава расхохоталась и из её глаз потекли слёзы:
- Влюбилась?! – на лице Любавы застыло безумное выражение, она смеялась и плакала одновременно – Да я ненавижу тебя! Не-на-ви-жу! Я хотела, чтобы и тебе было так же больно, как и мне… Это Ставр должен был стать вожаком… Я люблю его! Люблю, как и прежде! Никто не сможет заменить Ставра! Это ты виноват! Зачем ты полез тогда вперёд, на инициализации?! Ты захотел стать главным! Ты сделал так, как хотел, и наплевал, что Ставр чуть не умер! Всё это – твоя вина!
Гай поражённо смотрел на бьющуюся в истерике Любаву.
- Нет… всё не так было…
- Это ты виноват! Ставр умирает, а из-за твоих шашней с этой девчонкой мы не можем возвратиться в Вару… не можем помочь ему… Ненавижу тебя! Будь ты проклят! Хочу, чтобы ты тоже страдал… - Любава дотронулась до сивлида и обернулась волчицей. Бешено сверкая глазами, она оскалилась, щёлкнула клыками и угрожающе двинулась в сторону Алёны.
Девушка закричала от ужаса, пытаясь загородиться от неё руками, не в силах подняться на отнявшиеся от страха ноги.
- Не смей трогать её! – Гай бросился вперёд, схватился за свой сивлид, перекувыркнулся в воздухе и тоже обернулся волком.
В один прыжок он оказался между Алёной и разъярённой волчицей, заслонив девушку собой. Оскалившись, чёрный волк угрожающе защёлкал клыками, предупреждая не подходить ближе. Яростно взревев, красно-бурая волчица-Любава внезапно бросилась в сторону, крупными скачками пересекла школьный двор, перемахнула через ограду и скрылась из виду.
Чёрный волк повернулся и посмотрел на Алёну. Девушка заскулила от страха, снова прикрывая лицо и голову руками. Гай вернулся в человеческое тело и осторожно прикоснулся к ней.
- Веснушка, не бойся, это же я. Я тебя не трону…
- Нет! Не прикасайся ко мне!
- Алёнка…
- Не трогай меня!
Гай с горечью вздохнул и отошёл. Настя выдернула руку из хватки Акиры и подбежала к подруге.
- Алёна, всё хорошо, не бойся. – попыталась она успокоить её и помогая подняться с земли.
- Успокоиться?! Ты видела? Они превратились в огромных волков! – кричала Алёна, но вдруг, словно что-то щёлкнуло в её голове – Почему ты такая спокойная, Настя? Тебе разве не страшно? Или ты… ты что, знала?! Знала и молчала?!
- Алёна, послушай… - начала было Настя, но та отшатнулось от неё:
- Нет! Хватит с меня вранья! Не трогай меня! Ты мне больше не подруга! – девушка развернулась и стремительно бросилась в школу, размазывая по щекам снова полившиеся слёзы: как ты могла, Настя?!
- Если хотите, я сотру ей память о сегодняшнем дне. – предложила Аой.
- Нет, спасибо. Я сам поговорю с ней, когда она успокоится, – устало покачал головой Гай – Мне давно нужно было ей рассказать…
- Как хочешь. – равнодушно пожала плечами Аой, - Я успела поставить над этим местом зеркальный купол. Но Любава сейчас бегает в волчьем облике по городу видимая для всех.
- Я найду её, – сказал Гай, направляясь в сторону, куда убежала волчица.
- Мне пора в класс, урок уже начался, – сказала Аой, снимая зеркальный барьер и уходя. – Если хотите тоже бегать за этой полоумной по городу, вам лучше сначала одеться, из-за гор надвигается снегопад, - бросила она напоследок через плечо Акире и Насте.
* * *
Ставр уже привычно спрятался в стойле у Бурана, скрывшись от посторонних глаз, со страхом и любопытством разглядывающих его обезображенное лицо.
«Сатана-чисто-Вельзевулл. – вспомнил он сравнение юной ведуньи и усмехнулся, - Точно подмечено» - испуганное шараханье в сторону – вот что происходит со всеми людьми, которые впервые его видят.
Снаружи разносились музыка и восторженные вопли толпы, соревнования шли в самом разгаре. Буран приветливо мотнул головой и тихо фыркнул.
- Всё, отдыхай, – Ставр ласково потрепал коня по шее и улёгся на соломенные тюки, - На сегодня ты своё отработал. Молодец, не подвёл.
Конь переступил с ноги на ногу, вздохнул, устало склонил голову и зашевелил губами, задремав.
Ставр тоже прикрыл глаза и вспомнил Любаву: как печальна и бледна она была в день отъезда на перроне. Сердце Ставра сжалось. Что тогда она говорила ему? Гудок локомотива так некстати перекрыл её голос! Он увидел только, как её губы шевелились, она прямо смотрела на него своими чёрными глазами, словно ожидая ответа, но ринувшаяся вперёд толпа провожающих оттеснила девушку в сторону, секунда – и он потерял её из виду.
А ведь когда-то её глаза были чистыми и ясными, как небо с полной луной. Яркие искорки сверкали в них, как озорные звёздочки. Как же это было давно! Ещё до того, как он стал калекой; до того, как он стал походить на седого старика. Любава была такой тогда, когда он, Ставр, старший сын Первоявлённого рода, должен был стать вожаком лютичей. А она, Любава, по предсказанию Грисала, была наречена старейшинами его невестой.
Никто и не удивился этому: с самого детства они были всегда вместе. Ставр улыбнулся, вспомнив, как маленькая девчушка с двумя косичками хвостиком всюду ходила за ним, а он защищал её от особо задиристых молодых лютичей. Храбро кидался в драку с несколькими противниками, пряча себе за спину хрупкую тоненькую девочку. В благодарность Любава потом лечила его ссадины и синяки подорожником, дуя и приговаривая простенькое бытовое заклинание: «У зайки боли, у медведя боли, а у Ставра не боли…»
Ставр снова улыбнулся. Они росли, вместе с ними крепли и их чувства. Посвящение, первый сивлид, предсказание Грисала – это было так естественно, жизнь колесом катилась по ровной колее. Они выросли. Любава расцвела, а он возмужал, красивая пара всем на загляденье – будущий вожак и его невеста. Никто не сомневался, что будет дальше – Инициация вожака и свадьба. Но колесо жизни подпрыгнуло на кочке, сорвалось с колеи и понеслось, ломая их судьбы, как деревянные спицы.
Во время обряда всё сразу пошло не так. Выслеженная Ставром лёжка морочей оказалась слишком большой. Оно и не удивительно: нечисть собралась вокруг своего полководца, Морока. Волчье чутьё подсказывало – отступи!, но было слишком поздно, стаю уже взяли в плотное кольцо. В отчаянье Ставр кинулся в самую гущу, к Мороку, стремясь уничтожить тело нечисти, ставшее ему временным пристанищем. Десятки морочей встали у него на пути, кромсая Ставра своими ядовитыми когтями-кинжалами…
Итог инициализации: носитель Морока убит Гаем; Ратибор погиб; Ставр от полученных ран при смерти; остатки нечисти, более не скованные силой божества, расползлись по округе.
Он не помнил, как ребята на руках отнесли его в Вару. Не помнил и того, как лекари бились за него круглосуточно, пока он метался в бреду и жаре от полученных ран и разбитого первополученного сивлида. Кристалл восстановить не удалось. Сомневались, что Ставр вообще выживет. Новым вожаком старейшинами было решено назначить Гая, как убившего носителя Морока и таким образом закончившего обряд.
Ставр вспомнил, как в минуту просветления к нему подошёл один из старейшин и вкрадчивым голосом, настойчиво пробивающимся сквозь пелену жара и боли, просил отпустить Любаву. Освободить девушку от всех обязательств, ведь ей предначертано быть женой вожака, а вожак теперь Гай… Незачем портить бедняжке жизнь, неволя её обручением с калекой, живым трупом с мёртвым сивлидом… Ни к чему такой красавице становиться вдовой в столь юном возрасте… Старейшина говорил очень долго, вонзая каждое слово, как нож в сердце Ставра. Ставр согласился с ним прежде, чем пламенное забытьё снова окутало его сознание – пусть будет свободна, он слишком любит её, чтобы делать несчастной.
«У зайки боли, у медведя боли, а у Ставра не боли…» - в бреду ему снова чудилась Любава и прохлада мягких ладоней на горящем огнём лице - уходи и будь счастлива!
Что же ты говорила там, на перроне? Её губы шевелятся, но из-за рёва локомотива не разобрать ни звука. Возможно, если присмотреться чуть внимательнее, то можно будет прочесть по губам то, что она говорит? Ставр всматривается в образ Любавы, прокручивая перед мысленным взором воспоминание.
«Не уезжай, любимый» - складывается у него.
Возможно ли? Нет, ему просто хочется так думать. Любава не приходила к нему во время болезни. Разве что только в бредовых видениях. Ему сказали, что сообщение о разрыве помолвки она восприняла спокойно, словно ожидала её, и не стала противиться воле старейшин, не пошла против предсказания Грисала.
Всё-таки, правду говорят, что женская любовь подобна птичке: вот она клюёт с руки, а через день уже забыла о тебе и другому поёт свои песни. Что ж, оно и к лучшему, он не в обиде на Любаву за это, не нужен ей умирающий калека. Вдали от Перводанного Грисала сивлид стал разрушаться быстрее, процесс ускорился, и время до конца пошло на дни.
Но отчего же так ноет в груди и так хочется верить, что именно «Не уезжай, любимый» произнесла тогда Любава?
Оглушительный звон вырвал Ставра из мягких объятий дремоты и в ушах отчётливо прозвучал встревоженный крик Любавы:
- Ставр! Спаси меня!
Он резко сел, не понимая, было ли это во сне или наяву. Тягостное предчувствие сдавило ему грудь.
Буран встрепенулся и заметался, словно почувствовал приближение нечисти. И замер, напрягся телом и, дрожа вздувшимися мускулами, в ожидании седока, чтобы тотчас сорваться с места и выбив широкой грудью калитку стойла, мчаться вперёд, в бой, с размаху врезаться в самую гущу вражеской нежити, и крошить ненавистных существ копытами, рвать их зубами. Делать всё то, для чего он был создан.
Секунда, другая – Буран в недоумении посмотрел на Ставра. Тот стоял, обхватив голову руками, и тревожно смотрел в пустоту.
- Плохие у меня предчувствия, братишка. – Ставр не глядя, успокаивающе потрепал коня по шее, - Возвращаться мне нужно. Прямо сейчас. Тебя, к сожалению, взять с собой не могу. Ты – сивлид Гая и только он может тебя носить в своём хребте. Так что, будь паинькой и слушайся этих двуногих. А мне ехать надо, – и, не оглядываясь на возмущённо топающего и недоумённо фыркающего коня, вышел из стойла.
Глава 21
Войдя в дом старейшины Наины Руслановны, или как называли её местные, Сычихи, Ставр сразу почувствовал гнетущую атмосферу, царившую внутри.
- Что случилось? Где Любава? – ответом ему было напряжённое молчание.
- Нет Любавы. – произнесла старейшина, - Убежала она в неизвестном направлении.
- Когда?
- Вчера. Из школы, – произнёс Гай, оторвав, наконец, глаза от стола, - Напала со своими подругами на Алёну, обрезала ей волосы, перевернулась волчицей и прямо в таком виде убежала.
- Напала на Алёну?! – заклокотал Ставр, с трудом сдерживая гнев, - Я предупреждал тебя, что твои шашни с этой девушкой добром не кончатся? Любава твоя невеста и ты должен был относиться к ней с соответствующим уважением! А ты?! Ухлёстывал у неё на виду за смазливой девчонкой! Так какого результата ты ждал?!
- Отлично! Давай, тоже обвиняй меня! Ты, наверное, так же думаешь, как она? Что я специально убил носителя Морока, пока тебя нежить на лоскуты драла, чтобы стать вожаком?!
- Я так не думаю. Но ты должен был заботиться о ней. Пусть, возможно, не как о наречённой, но как о человеке, который любит тебя, быть нежнее к её чувствам…
- Да не любит меня Любава! И никогда не любила, она сама вчера так сказала: только ты в её сердце. Тебя она любит, Ставр, не меня.
Прощание на перроне вновь вспыхнуло в памяти с новой силой.
«Не уезжай, любимый…» - так всё-таки?!.
Ставр запустил руку себе в волосы и поражённо пробормотал:
- Не может быть… Я думал, что она не хочет меня больше видеть, раз я не смог стать вожаком. Она же ни разу не пришла ко мне во время болезни…
- Как это? Она приходила. Ты что, не помнишь? – удивился Гай.
- Да, я тоже видел. – подтвердил Данко, - Каждую ночь с тобой сидела, пока отец её не видел. Совсем почернела тогда вся.
- Она перестала к тебе приходить, после того, как к тебе один из старейшин заходил. Ты после этого ещё накричал на неё, чтобы не смела к тебе приходить, что она тебе больше не невеста… – удивлённо произнёс Гай, - Любава так плакала потом… неужели не помнишь?
Ставр схватился руками за голову и застонал, как от сильной зубной боли:
- Не помню, ничего не помню… Какой же я идиот! – но тут же встрепенулся и взял себя в руки, - Вы пробовали искать её?
- Конечно! Пусть она ещё та заноза, но всё же одной с нами крови!
- Гай прошёл по следу, - сказал Ратмир, - и понял, что ей удалось выбраться из города и уйти в лес. Мы с Данко прочесали округу, но так и не нашли её. Нужно расширить круг поиска.
- Где оборвался след? – Ставр скинул с плеча рюкзак и похлопал себя по карманам, принялся выкладывать на стол всё ненужное.
- Возле Медвежьей балки. Прошедший снег подтаял, смыл запах и следы…
- Ладно, я туда. Попробую что-нибудь отыскать.
- Брат… - встревоженно произнёс Гай, собираясь остановить его, но видя решимость Ставра, передумал – Только не обращайся, береги себя. Мы с ребятами соседние квадраты проверим.
- Схожу-ка я в магазин, – задумчиво произнесла Наина Руслановна, - Послушаю бабские сплетни. Может быть, и услышу что интересное про красного волка.
Ставр с благодарностью кивнул:
- Спасибо вам.
- За что благодаришь? – спросил Данко, поднимаясь, - Любава одна из нас, и грош нам цена, если мы отвернёмся от неё.
Ставр снова кивнул: хороший он парень, Данко. На него всегда можно положиться, хоть и с «причудами».
Выйдя за околицу и углубившись в лес, Ставр дотронулся до своего разбитого сивлида и с трудом обернулся волком. Боль тут же окутала его сознание, и Ставр силой воли вырвался из её цепких лап и подавил внутри.
Волчья оболочка зависит от кристалла-паразита и излечивается благодаря ему. В некотором смысле волчье тело и было сам сивлид. Но его кристалл умирал, поэтому умирало и тело – шрамы раскрывались обратно в кровоточащие раны, плоть рваными лоскутами местами свешивалась с костей.
Гай не зря волновался: в волчьем виде Ставр тратил больше жизненной энергии, разрушение сивлида от этого ускорялось и отражалось на человеческом теле Ставра – он стремительно старел и умирал. Но только именно волчий вид ему сейчас был необходим больше жизни. А боль… ничего, вытерпит. Главное – найти Любаву, пока с ней не случилось что-нибудь серьёзное. К тому же, она уже слишком долго пробыла в волчьей шкуре, чего делать никак нельзя: человеческое сознание может раствориться в звериной сущности, и тогда забудешь не только родных и близких, себя забудешь.
Нагнув голову к земле, фыркая стекающей по носу кровью, огромный чёрный волк резвой трусцой запетлял между деревьев, ища под тонким мокрым пушком первого снега знакомые запах и следы.
* * *
Несколько часов прочёсывал он носом лес, пока истерзанный болью не вернулся в человеческое тело.
В лесу стремительно темнело. Из-за гор, влекомые, наконец прорвавшимся потоком холодного воздуха, прорывались сизые снежные тучи с рваными, как после тяжёлого боя, краями.
Там, далеко, Грозовой перевал уже засыпало снегом, и пройти теперь к Вару можно будет только весной.
Ставр отдышался и со злостью глянул в сторону чащи, где уже начали просыпаться лупоглазые морочи, тёмными силуэтами они выбирались из-под валежника, поднимались из неглубоких овражков. Нечисть снова заполонила всю округу, словно притянутая сюда огромным магнитом.
Снег крупными хлопьями повалил с неба и, подхваченный усиливающимся ветром, не спешил лечь на землю. Он то взмывал обратно в небо, то острыми колючками сердито вонзался в преграду на своём пути. Начиналась метель.
Ставр с безнадёжностью глянул в сторону склона, за которым, плотно укрытая деревьями, тихо посапывала трубами домов Ивантеевка.
«Как хотелось бы верить, что ребятам удалось найти и вернуть Любаву! И сейчас она сидит дома, прислонившись спиной к потрескивающей дровами печке, укутавшись в шерстяной плед, связанный бабушкой Наиной, пьёт горячий травяной чай и вяло огрызается на читающего ей мораль Гая…»
Ставр вздохнул и оглянулся на медленно подбирающихся к нему морочей, проявивших интерес к ослабленному лютичу.
«Нет, ребята ещё не нашли её. Иначе Гай давно бы сообщил об этом».
Снегопад усиливался. В такой белой мешанине найти Любаву можно было только с помощью чуда.
Он замер от внезапно пришедшей в голову идеи и с шумом втянул обжигающий холодный воздух в и без того саднящие лёгкие.
«Точно! Только волшебство сейчас способно помочь отыскать Любаву. Без сомнений, помощи нужно искать у Василисы, маленькой доброй ведуньи, уже заключившей контракт с демоном-лисицей. Вполне возможно, простенькую поисковую магию с маятником девочка уже освоила, и сможет указать на карте место, где нужно искать Любаву. В конце концов, всегда можно попросить помощи у древнего божества, Акиры.»
Морочи подошли очень близко и уже тянули к нему свои стальные когти-кинжалы, беззвучно разевая рты и тараща на него свои светящиеся в темноте глаза-блюдца.
Сердце – вот что их так влечёт.
Ставр презрительно скривился: бездомные домовые, вместе со своим пристанищем потерявшие и рассудок, они бессознательно продолжали тянуться к огню домашнего очага. А тепло живого бьющегося человеческого сердца в груди притягивало их как пламя свечи ночных мотыльков. И морочи нападали на всякого, кто заплутал в темноте лесной чащи.
Разорвав грудь неудачливого путника своими когтями, морочи доставали ещё бьющееся сердце, и заворожённо смотрели на его живое тепло, пока огонёк жизни не угасал, и оно охладевало, перестав биться. После этого нечисть теряла интерес к окровавленному органу, бросала его, и вновь расползалась в темноте. Принимались опять бродить по лесной чаще в поисках новой жертвы. Человечиной морочи не питались.
Ставр презрительно сплюнул в сторону морочей, и двинулся по лесу обратно к деревне.
Глава 22
Акира вышел из дома на настойчивый громкий стук. Открыл калитку и недовольно выглянул на улицу: кого там ещё по такой паршивой погоде на ночь глядя принесло?
На пороге стоял один из лютичей - Ставр.
Акира недоумённо вскинул брови и оглядел непрошеного гостя: лютич был бледен, и не смотря на холод, его лоб покрывала крупная испарина.
- Выглядишь неважнецки, – вместо приветствия констатировал Акира.
- Мне бы младшенькую увидеть, Василису, – произнёс Ставр хрипло.
Акира удивлённо пожал плечами, но любопытство взяло верх, и он молча кивнул на дом – проходи. Проведя гостя через сени сразу в гостиную, он громко позвал Василису.
Девочка сбежала вниз по лестнице с таким грохотом, что на секунду Акире показалось, будто она скатилась кубарем, пересчитав лбом все ступеньки. Следом за ней степенно спустилась Аой.
Увидев лютича, Василиса радостно взвизгнула и бросилась на шею пугающему гиганту. Тот тихо застонал, скрипнув зубами, но в следующую секунду взял себя в руки и вымученно улыбнулся.
Акира засунул руки в карманы брюк и стоял, терпеливо ожидая пояснений.
- Ставр! Я так рада тебя видеть! Акира, помнишь, мы с Аой тебе камень с дырой принесли? Куриный бог? Это Ставр нам тогда его дал! – затараторила девочка и снова обняла Ставра за шею, - Спасибо огромное! Ты тогда нас очень выручил!
На шум из кухни вышла Настя и молча стояла в сторонке, вытирая руки о полотенце. Рядом с ней материализовался Кот.
- Я рад, что помог. А теперь, как видишь, и мне твоя помощь понадобилась, – сказал лютич, и видя удивление девочки, пояснил – Девушка одна пропала. Та, про которую я тебе рассказывал. Любава. Помоги, пожалуйста, найти.
Краем глаза Акира заметил, как Настя недовольно поджала губы – она сердилась на эту волчицу.
- А-а, помню! Та, с красивыми волосами, которая твоя невеста! – кивнула Василиса.
«Твоя невеста…» - у Ставра стало тепло на душе от этих слов.
-Наломала дров, и нос боится домой показать, – пренебрежительно фыркнула Аой, - Нагуляется и вернётся.
- Нет! – резко одёрнул её Ставр, - Любава не такая! Она не станет бегать и прятаться, особенно если была не права. С ней что-то стряслось, я чувствую…
Василиса успокаивающе погладила его по руке:
- Конечно, я помогу тебе. Работать с маятником у меня здорово получается. Не волнуйся, я умею! – она спрыгнула с его колен и сбегала за картой округи и магическим артефактом.
Расстелила карту на столе, забралась с ногами на стул и нависла над ней, держа в вытянутой руке шнурок с висящим на конце остроугольным камнем.
Губы девочки безмолвно шевельнулись, произнося поисковое заклинание, и глаза полыхнули зеленоватым ведовским огнём.
Ставр затаил дыхание – маятник дрогнул и принялся раскачиваться, описывая над картой круги, восьмёрки и кресты. Словно поисковая собачка он петлял над картой, и своим острым концом, как носом, пытался взять след Любавы.
- Что-то не получается… - расстроенно выдохнула Василиса, опуская артефакт и виновато глядя на Ставра.
Он помрачнел, желваки на его лице дрогнули, в тусклом свете лампы делая его отметину на лице ещё более пугающей.
- Давай-ка, попробуем вместе, – успокаивающе предложила Аой Василисе.
Девочка вновь подняла маятник над картой и произнесла заклинание. Кицунэ положила руку ей на плечо и их глаза синхронно полыхнули магическим светом. Маятник вновь понёсся над картой.
Акира не отрываясь рассматривал лицо Ставра и вспомнил слова лесника из прощальной записки: «…скажи Меченному, что мой дом в его распоряжении…»
« А что, очень может быть, старик тогда имел в виду именно Ставра…»
Аой и Василиса вложили в заклятие столько энергии, что камень начал чертить зеленоватым огнём узоры на карте, но по-прежнему не зависал над ней с указанием места.
- Бесполезно… - снова расстроенно вздохнула девочка, опуская гудящий от напряжения артефакт, - Мы так сейчас карту спалим, а своего не добьёмся…
- Послушай, - произнёс Акира, - я знаю одно место, где Любава может находиться. Это дом местного лесника, Алексея Митровича. Он дедушка Насти и Василисы. Вполне возможно, что на его дом наложено скрывающее заклинание, поэтому маятник Любаву и не может найти.
- Знаю я его, хороший мужик, – задумчиво произнёс Ставр – Всегда нам, лютичам, с морочами помогает…
- Так вот. Он перед отъездом просил передать Меченному, что дом в его распоряжении и не заперт, – Акира поднял палец, и бесцеремонно указал им на шрам Ставра – Я так понимаю, что Меченный – это ты.
- Точно! Именно так Митрич меня и называет - Меченный! – обрадованно усмехнулся Ставр, - В отъезде он значит? То-то я думал, его не видно! А с домом ты прав, и как я сам до этого не додумался?
Ставр подошёл к Василисе и аккуратно пожал её маленькую ладошку своей ручищей.
- Спасибо тебе за помощь!
- Ещё не совсем, – хитро ответила девочка, и Ставр удивлённо на неё уставился – Думаешь, я не заметила?
Она взяла его грубую ладонь в свои ручки, начертила пальчиком на ней несколько магических символов, посмотрела ему в глаза и усмехнулась:
- У зайки боли, у медведя боли, а у Ставра не боли, – подула и её глаза снова полыхнули ведовским огнём.
Боль мгновенно отступила, в теле полегчало, а в голове прояснилось.
«Надо же, какая сильная ведунья растёт! – и мысленно улыбнулся над её простым заклинанием – Прямо как Любава в детстве…»
- Благодарю! Век обязан буду!
- Не стоит, – помрачнела Василиса – Это временно. Потом боль вернётся. Камень твой лечить надо. Только я не умею.
Ставр удивлённо вскинул брови:
«Как про сивлид узнала? Акира сказал?»
- Ну же, ступай, – снова улыбнулась девочка – Иди к своей невесте-тили-тили-тесто! – прищурилась и показала ему язык – А то опять на тебя обидится, если её не найдёшь.
Ставр улыбнулся ей в ответ и, попрощавшись со всеми, ушёл.
- Так, а теперь – марш наверх. У нас с тобой ещё уроки не сделаны, – учительским тоном приказала Аой.
- Ф-фу! Уро-о-оки! Бе-е-е! – недовольно заныла Василиса, но подчинилась и поплелась на второй этаж, к себе в комнату.
- Я что-то не поняла: так чья Любава всё-таки невеста? Ставра или Гая? – язвительно сказала Настя.
Акира весело фыркнул в ответ: да кто ж их разберёт!
* * *
Дом лесника встретил Ставра тишиной, не топленой печью и толстым слоем пыли.
С трудом отыскав в темноте керосиновую лампу и спички, он зажёг свет и осмотрелся. Пыль ровным седым слоем лежала на всех поверхностях: мебели, полу и полках.
Нет, никто не заходил в дом после отъезда хозяина.
«Где же ты, Любава?»
Внимание Ставра привлёк пожелтевший клочок бумаги, лежащий под пыльным слоем на столе – записка. Он взял её в руки, отряхнул от пыли, поднёс ближе к лампе и прочёл корявый почерк лесника:
«Меченный! Пойдёшь от моего дома на северо-запад, огибая гору. Дойдёшь до лесного ручья, где ты нашёл камень с дырой. Двигайся вдоль русла до самого истока. Там найдёшь мёртвую невесту.
P.S. Перед уходом не забудь потушить лампу и подпереть дверь.
Алексей Митрович.»
Ставр выронил записку и осел на стул: «мёртвую невесту…»
«Что же ты наделала, Любава?!»
От боли в груди стало тяжело дышать. В глазах защипало от слёз.
«Митрович уже перед отъездом знал, что это произойдёт… Но… почему не предупредил?! Прости меня, Любава… Прости… Прости…»
Он зарычал и принялся в бессильной ярости громить мебель, разнося домик лесника в щепки – ты знал и не предупредил, Митрович?! Почему?! Этого бы не произошло, если б только Ставр знал, он никуда не поехал, он остался с ней…
«Любава…»
Ставр обхватил голову руками и протяжно завыл, раскачиваясь из стороны в сторону.
«Что же ты наделала?! Не уберёг я тебя, прости… прости!»
Внезапной молнией сверкнуло в мозгу:
«Нужно забрать её тело, пока его не обглодали лесные звери.»
Ставр решительно поднялся и направился к выходу. Но, вспомнив, вернулся и потушил лампу. Подперев с улицы дверь поленом, потянулся к сивлиду на шее – плевать, что сейчас боль вернётся, нужно скорее найти тело Любавы – обернулся волком.
Глава 23
Гай в волчьем виде прочёсывал местность в обговорённом квадрате, когда на дерево прямо перед ним опустился чёрный красноглазый ворон, демон – шуни.
- Любава мертва. Иду в указанное Митричем место за её телом, - произнёс он голосом Ставра и расправил крылья.
Гай спешно обернулся человеком, выбросил руку в сторону нечисти и прокричал сковывающее заклинание:
- Экстер-э-берхем шин-шуни!
Не успевший улететь демон зло блеснул на него красными глазками:
- Загонять меня с братцем решили? – проскрипел мерзким голоском и ощерил таящиеся в клюве ряды острых как игл зубов.
Гай проигнорировал его недовольство, вытащил из-за голенища сапога короткий кинжал и полосонул им себя по ладони.
- Плата, - произнёс он, пролив несколько капель крови себе под ноги.
Шуни спрятал зубы, похлопал крыльями и по-птичьи, повернув голову на бок, пристально взглянул на алые пятна на снегу, с нарочитой небрежностью тяня время. Но Гай знал, что этого подношения достаточно для оплаты трое суток его бесперебойной работы в качестве посыльного.
- Достойно. По крайней мере, это лучше, чем то, что преподнёс тот полудохлый оборотень, - наконец прокаркал ворон, хлопнул крыльями и снег под ногами Гая снова заискрился чистой белизной, кровь исчезла – Принято!
Лютич убрал кинжал обратно, достал платок и перевязал им пораненную ладонь.
- Доставь сообщение Ставра старейшине Наине Руслановне. И ещё добавь от меня – «Ратмир должен встретить Ставра с телом Любавы. Данко пусть подготовит всё к отъезду. Выдвигаемся в Вару немедля, будем пробиваться через Грозовой перевал. Я немного задержусь».
- Целых два сообщения! – проворчал шуни, пытаясь выбить из Гая ещё плату, - Надо бы добавить…
- Хватит с тебя и этого! – рыкнул на жадную нечисть Гай, - Я ведь могу и по-другому… Произвести замену, так сказать…
Ворон недовольно щёлкнул клювом и резко сорвался с ветки в небо, опрокинув с неё комья снега, спеша убраться от этого охотника на нежить подальше: и правда, мало ли что. Гай проводил его глазами и снова обернулся волком. Известие о смерти Любавы словно обухом по голове его огрело. Мысли и чувства метались внутри, и ему требовалось время, чтобы прийти в себя. Чёрный волк лёгкой трусцой побежал по лесу.
Любава винила его в произошедшем со Ставром, в том несчастье на Инициализации вожака. Но её не было там, как и других волчиц Вару. Она не видела, что произошло.
Стаю взяли в кольцо. Ратибор и Ставр оказались отрезанными от остальных лютичей приближёнными к Носителю морочами. Гай видел, как его брата и Ратибора накрывает волна этой нечисти, разом наваливаясь и погребая их под собой. И перед ним встал выбор – спасти Ставра или брата-близнеца Ратмира. Но он рискнул и выбрал третий путь – убить Носителя Морока, чтобы божество на время потеряло контроль над своими слугами. Чтобы морочи вновь стали медлительной бессвязно мычащей тупой нечистью. Тогда бы у Ставра и Ратибора появился маленький шанс выжить, всего мгновение, чтобы выскользнуть из ядовитых когтей морочей, пока их хозяин подбирает себе нового Носителя. Гай рискнул, но проиграл: Ратибор погиб, а Ставр стал умирающим калекой… Гай не хотел становиться вожаком, он просто пытался спасти их обоих.
«Но кого это волнует, чего именно я хотел, не правда ли, Любава? Я и не задумывался, как по-другому можно истолковать мой поступок… В каком мерзком ключе можно извратить моё решение… Но я не виню тебя за то, что ты мне бросила в лицо там, за школой. В пылу ярости ты просто говорила то, о чём другие уже давно по-шакальи шепчут за моей спиной…»
Старейшины просто поставили Гая перед фактом – Носитель Морока убит им, а значит, он – новый вожак. Любаве же было предначертано быть женой вожака, и перечить предсказанию Грисала старейшины не позволили бы никому. Чувства Ставра, Гая и Любавы во внимание не принимались.
«Любава… всё это время она любила Ставра… Хотя, чему это я удивляюсь? Волки выбирают себе пару на всю жизнь. Почему никому в голову не пришло, что Грисал мог ошибаться?! Ведь и само предсказание могли неверно истолковать!» - волк от досады щёлкнул клыками.
Через три дня тело Любавы превратится в кристалл: сивлид, паразитирующий у неё на спине, стремительно разрастётся и преобразует ткани, мышцы и кости в прозрачную, точно из голубого льда, статую – молодой грисал. Если уже не преобразовал. И в этот момент Любаву следовало соединить с Первозданным Грисалом. Как волк стремится стать частью стаи, так и молодой кристалл должен слиться с Перводанным Грисалом.
«Как только Ставр прибудет с телом Любавы, мы должны отправиться в Вару. Даже если Грозовой перевал уже завален снегом. Потому что ни один сивлид, а тем более молодой грисал не должен попасть в человеческие руки. Или и того хуже – в руки Носителя Морока…»
Гай прокрался к скотным задам Алёнкиного двора и перемахнул через забор. Старый вислоухий пёс забился в свою конуру и тихо жалобно засвистел носом, боясь в ней пошевелиться и потревожить огромного чёрного волка, притаившегося за его будкой. Этот зверь жадно всматривался в сияющие тёплым светом окна хозяйского дома.
«Алёна, как ты? Я чувствую, что ты дома, но никак не могу увидеть тебя… Как необычно тихо сегодня себя ведут близнецы! Да и твои родители стараются говорить приглушёнными голосами… Ещё один дом, в котором поселилась печаль… Как ты, Веснушка? Сможешь ли ты простить меня? Понять меня... Принять?..»
После происшествия с Любавой и её подругами, Алёна не появлялась в школе. Оксану и Вику отстранили от учёбы, и им грозило отчисление. В школе ходили слухи о том, что родители перевели Алёну на домашнее обучение из-за перенесённого нервного потрясения в результате драки и окромсанных волос. О том, что у неё «поехала крыша» и ей «приглючились» большие волки-оборотни на школьном дворе, людская молва молчала. А это значит, что про Гая и Любаву, обернувшихся при ней зверьми, Веснушка никому не говорила.
«Я так мечтал забрать тебя с собой… В глубине души я надеялся, что старейшины одобрят наш брак и разрешат тебе остаться в Вару. Но разумом я всегда понимал, что это по-детски глупая мечта: они никогда подобного не допустят. Тебе бы стёрли память обо мне, о волках - обо всём, что касается Вару и кристаллов. А потом отправили домой. Ты бы всё забыла и зажила как прежде, а я в тот момент в душе бы умер… - чёрный волк вскочил от внезапно сверкнувшего в мозгу озарения – Точно!» - но тут же улёгся обратно за собачью будку, в которой старый пёс от ужаса уже старался не дышать.
«Любава была права в одном – я сделал не правильно, подчинившись голосу Совета старейшин. Поступи я так много лет тому назад, она была бы сейчас жива и счастлива со Ставром. Но… тогда бы я не повстречал Веснушку… Что ж, сделанного не воротишь. Но сейчас я поступлю правильно, поступлю так, как должен. Хочу только увидеть тебя ещё разок, на прощание… Ну же, выйди, Веснушка…» - волк положил голову на передние лапы и стал следить за домом Алёны, прислушиваясь и ловя каждый шорох чуткими ушами.
* * *
Ему пригрезилась Любава. Гай увидел себя совсем маленьким чёрным волчонком, лежащим на её мягких коленях.
В реальности все лютичи, получая свой первый сивлид подростками, сразу начинают перекидываться в уже взрослых волков. Но он видел себя совсем маленьким чёрным комочком, будто только-только открывшим глаза. И по этой детали Гай понял, что спит.
Он лежал у неё на коленях, Любава гладила его по голове и её ладонь отчего-то была холодна как лёд.
- Ах, Гай-Гай… Ты такой идиот! Неужели ты до сих пор не понял, что мы, женщины, зачастую говорим совсем не то, что чувствуем? И неважно, есть ли у нас на спине сивлид, или нет. На боль мы зачастую реагируем одинаково: одни пытаются убежать и спрятаться от неё, а другие, как я, причинить боль в ответ. Третьего не дано. Я сейчас расскажу тебе один наш маленький женский секрет… только, тс-с-с, никому? Хорошо? – она рассмеялась, и её смех мелодичным колокольчиком зазвенел у него в ушах, плавно перетекая из одного уха в другое, - На самом деле, мы порой так запутываемся в урагане эмоций, что не всегда способны рассмотреть, где поступаем неправильно, не можем понять, как для нас же будет лучше. А потому… пытайся, Гай. Пытайся снова и снова. Стучи в её закрытую дверь. Бейся в неё ради неё. И если для этого нужно умереть, умри. Но не опускай руки, слышишь, Гай? Веснушка нуждается в тебе, спаси её! Но не смей, слышишь? Не вздумай оставить своих попыток, забиться в какую-нибудь нору и навсегда обратиться волком, чтобы унять своё разбитое сердце. Это был бы очень глупый поступок, не правда ли? – и она снова рассмеялась, положив свою холодную руку ему на голову.
Волчонок-Гай тихо по-собачьи засвистел ей носом в ответ:
«Мне так жаль, Любава… Прости, что не уберёг тебя! Моя вина в том, что ты умерла… Прости меня, если сможешь…»
Любава молчала, продолжая держать свою ладонь на его голове. Тяжесть и холод её руки давили всё больше и больше, пока наконец Гай не почувствовал, что не в силах приподнять головы с её коленей, ставшими такими же твёрдыми и холодными. Он с трудом извернулся и посмотрел в её лицо.
Вместо Любавы на него смотрела голубоватая прозрачная кристальная статуя, молодой грисал. Лицо кристалла перестало напоминать лицо Любавы. Гай с ужасом отчётливо угадывал в нём лицо Веснушки. Статуя смотрела на него не то со злостью, не то с немым укором, и этот взгляд давил его так же, как и её ладонь. Она наклонилась к нему, заглядывая в глаза, и прошипела незнакомым жутким голосом:
- Спаси её!
Гай вздрогнул и проснулся, по-прежнему ощущая тяжесть и холод ладони статуи-кристалла у себя на голове. От его движения тяжесть с головы снежным комом свалилась вниз: ночью шёл снег и к утру превратил неподвижно лежащего волка в сугроб. Гай привстал и отряхнулся.
Дверь в дом заскрипела, и чёрный волк спешно сиганул вглубь двора. Он спрятался за сараем, продолжая наблюдать. На случай, если его обнаружат, Гай перекинулся в человека.
Из дома вышли родители Алёны с весело скачущими близнецами. Вчетвером они принялись сметать снег с автомобиля, стоящего во дворе, явно куда-то собираясь уезжать. Сама Веснушка, кутаясь в пуховый платок и в надвинутых на босую ногу сапогах, поспешила открыть для них ворота. Искрящееся снегом утро развеяло гнетущее состояние семьи, и у Гая появилась надежда, что ему удастся, наконец, спокойно поговорить с возлюбленной.
Когда родители с братьями уехали, и девушка осталась во дворе одна, Гай покинул своё укрытие. Но увидев его, Алёна опрометью бросилась к дому. Он чудом успел перегородить ей дорогу.
- Не убегай, я не причиню тебе зла, Веснушка…
- Нет! Пожалуйста, уходи! Оставь меня в покое! – рука её взметнулась к плечу, туда, где раньше была коса, но тут же упала обратно, запахивая покрепче шаль на груди, словно защищаясь от него.
Искромсанные Викой волосы теперь были подстрижены в аккуратное каре. Потеряв былую длину, прядки рыжими непослушными завитушками обрамляли лицо Алёны, делая его ещё более милым.
«Она такая беззащитная…» - мысленно вздохнул Гай.
- Если ты хотел узнать, не рассказала ли я кому-нибудь, что ты… вы… - слово «оборотни» крутилось у неё на языке, но выговорить его она была не в силах, - Я никому ничего не сказала и не скажу.
Гай удивлённо замер: спрашивать о таком он даже и не думал.
- Я знаю, - он постарался говорить как можно мягче, чтобы не пугать её ещё больше, - Я здесь, потому что хотел извиниться перед тобой за случившееся. За то, что меня не было рядом, когда эти хулиганки напали на тебя. Прости, что не защитил тебя. Я обещаю, что впредь постараюсь не допустить подобного, быть более внимательным и…
Алёна потрогала свои короткие волосы на затылке и перебила его:
- Мы больше не можем встречаться. Пожалуйста, уезжай. Вы все уезжайте обратно в свою Вару! Люди и… и… такие как вы, не должны быть вместе!
Гая будто плетью хлестнули по лицу:
- Такие как мы? В смысле, оборотни? Почему ты не произносишь это слово, Веснушка? Кто мы для тебя?.. Кто Я для тебя? Чудовище? Страшный монстр?
Алёна побледнела и попятилась от него:
- Пожалуйста, не надо…
- Значит, монстр… А как же всё то, что между нами было? Как же твои слова о любви? Ты говорила, что любишь меня, Веснушка! Всё это ложь?! Ты увидела другую часть меня и всё сразу прошло?! – Гай распалялся всё больше и стал надвигаться на неё – Не молчи! Ответь мне! То, что между нами было – ложь?!
Девушка бросилась в дом и захлопнула дверь перед его носом. Послышался звук запираемого засова.
«Вот идиот! Опять напугал её! Ну, не дебил, а?» - мысленно выругал себя Гай, моментально остыв.
Он тихо постучал и как можно мягче произнёс:
- Прости, Веснушка. Бояться – это нормально. Я понимаю, ты столкнулась с неизвестной тебе стороной лютичей и тебе страшно. Прости, что опять напугал тебя. Но я такой же, каким был и два, и три месяца назад. Я люблю тебя, и мои чувства к тебе не изменились. Клянусь, что никогда не хотел причинить тебе зла! Не хочу этого и сейчас. Я понимаю, иногда бывает сложно что-то принять, и не тороплю. Пожалуйста, обдумай всё хорошо, прежде чем рвать наши отношения. Я буду ждать… В любой момент тебе достаточно будет позвать меня по имени, и я приду. Слышишь, Веснушка? Я всегда буду рядом с тобой.
Гай прислушался. За дверью было тихо, но своим острым волчьим слухом он слышал как бешено колотится сердце в груди Алёны, слышал её прерывистое дыхание.
«Просто нужно дать ей время. Подождать и не давить на неё».
Он на прощание дотронулся до двери и направился прочь. Выходя с её двора, он закрыл за собой ворота, которые Алёна в панике бросила открытыми настежь. Краем глаза Гай заметил, что девушка наблюдает за ним сквозь занавешенное окно. Он специально не стал смотреть на неё, а развернулся и пошагал в сторону дома Наины Руслановны.
«Пусть успокоится и почувствует себя в безопасности. Спокойная обстановка поможет ей разобраться в себе. Не верю я, что чувства Веснушки были ко мне поверхностны, лёгкой влюблённостью и ничем более. Не хочу в это верить».
Гай неторопливо шёл по заснеженной улице, наслаждаясь чистым морозным воздухом. У него осталось одно последнее неоконченное дело, и решение поставить жирную точку одним махом над всеми «и» наполняло его изнутри звенящей лёгкостью.
Глава 24
Ставр со стоном присел на землю и, облокотившись спиной о дерево, скрипнул от боли зубами. Перед глазами плыли разноцветные пятна, зрение почти померкло, грозясь потерей сознания. Он задышал глубоко и часто, выпуская ртом большие клубы пара.
«Ну же, не время расклеиваться, ты почти дошёл… Вон и исток уже виден».
Маленький родник кристальной птицей бился между камней, словно отчаянно пытался взлететь.
Всю ночь и добрую часть дня Ставр в волчьей шкуре шёл к этому месту. Если провести от домика лесника прямую линию, то выходило около семидесяти километров. Всего ничего, сущий пустяк для любого лютича. Но Ставру пришлось петлять по лесу, обходя преграды в виде расщелин и обрывистых склонов. А с учётом плачевного состояния его волчьей оболочки, получилось не так уж и мало. Он выбился из сил.
Ставр снова вздохнул, выпуская очередное белое облачко в сизое небо, и бросил быстрый взгляд в сторону родника: пройдя так много до цели, теперь он медлил, страшась того, что там увидит. Глубоко в душе ещё теплились клочки надежды, и глупое сердце отказывалось верить, что Любавы больше нет.
В груди снова заломило и ладони вспотели, когда он представил себе её лежащую без движения на холодных камнях, и мёртвыми глазами смотрящую в низкое серое небо. Видение так ясно встало перед его внутренним взором, что Ставр зажмурился, стараясь прогнать его: нет, он ещё не готов увидеть это.
«Посланный шуни давно уже доставил сообщение, теперь все лютичи знают о трагедии, постигшей стаю. Возможно, ребята даже выдвинулись навстречу.
Но… нет. Я пока не могу… я не готов… Любава, прости, что уехал. Прости, что вернулся, когда уже было поздно…
Теперь… теперь торопиться уже некуда.»
Ставр снова вздохнул, выпуская очередное облачко пара, откинулся на дерево и прикрыл глаза.
* * *
Металлический лязг пустого ведра о камни выдернул его из тонкого забытья. Ставр с удивлением посмотрел в сторону родника – кого это в такую глушь занесло за водицей?
Девушка в длинной до пят юбке, присела на корточки возле источника и пыталась одной рукой подставить ведро под струю, а второй придерживала сползающий с головы серый пуховой платок.
В первое мгновение сердце Ставра ёкнуло от надежды – Любава? -, но в следующее мгновение порыв ветра донёс до него запах смерти и сырой земли.
«Упырь?» - он вышел из своего укрытия и подошёл ближе к берегу ручья, выписывающего дугу перед лесом, прежде чем подпитавшись невидимыми братьями углубиться в русле и в озорном беге умчаться в чащу леса.
«Никогда не встречался с этой нежитью. Старики говорили, что упыри жестоки и опасны. Убить их можно только днём, в их собственной могиле… Стоп! Сейчас же день. Так значит, это не упырь?»
Девушка обернулась, словно почувствовала на себе взгляд Ставра. Большие чёрные глаза распахнулись от ужаса, она поскользнулась, осела на валун и забилась из стороны в сторону, как попавший в капкан оленёнок, силясь убежать. Упрямое ведро соскользнуло с камней и толкаемое упругими водяными струями покатилось к Ставру, наполнив по-зимнему тихий лес лязгом, скрежетом и грохотом.
Поняв, что ноги предательски отнялись от страха, девушка жалобно посмотрела на Ставра:
- Не убивай…
Ставр подобрал догрохотавшее до него ведро и перепрыгнул ручей. Несколько лесных птиц, потревоженных шумом, коротко возмущённо вскрикнули, и зимняя тишина снова укрыла сонным одеялом округу. Ставр направился к девушке, попутно оглядывая округу – тела Любавы нигде не было.
- Упырь? – спросил он, подойдя к ней вплотную.
- Какая разница? – со злой обречённостью огрызнулась она, приняв его вопрос за отказ – Мы для вас всё равно все одинаковые.
Ставр молча разглядывал невиданную доселе нежить.
- Не упырь я, – буркнула она, смягчившись, когда поняла, что Ставр не торопится лишать её жизни. – Я не живая, но и не мёртвая. Сказку о мёртвой невесте слышал?
Он удивлённо выгнул бровь и она пояснила:
- Там про то, как одни богатые люди решили свою дочь выгодно отдать замуж, не смотря на то, что девушка была влюблена в другого. Но она не стала противиться родительской воле и вышла замуж за нелюбимого человека. Сразу после свадьбы девушка заболела и умерла. Её оплакали и похоронили. А через три дня она ожила. И пришла ночью сначала к супругу. Стучалась, плакала, просила открыть, но тот испугался и не впустил её. Затем девушка пришла к родителям, но и те не отворили ей дверь. Тогда она пошла к любимому…
- А он открыл?
Она посмотрела на него, кивнула и продолжила с теплотой в голосе:
- Да, открыл. Отогрел, помог смыть кладбищенскую землю, напоил чаем… - внезапно она запнулась, словно проглатывая слёзный комок в горле и продолжила, с ледяными нотками в голосе – В сказке они с утра пошли к местному попу. Священник заставил её исповедоваться и причащаться каждый день, отстоять сорок служб, а после, когда она выполнила всё, покрестил её. Тут-то у неё сердце и забилось. Поп повенчал влюблённых и настал счастливый конец. Но это в сказке. А на деле… Ты что, и правда, не слышал эту историю?
Ставр отрицательно покачал головой, и девушка незаметно фыркнула – вот дремучий!
- Так ты, стало быть, и есть мёртвая невеста?.. – задумчиво пробормотал Ставр, и надежда пожаром обожгла его сердце: так может, это её Митрович и имел в виду?!
- Не именно она, но да. Прямо как в той сказке, – сказала девушка и снова попыталась подняться.
Ставр протянул ей руку и рывком поставил на ноги.
- Послушай, - сказал он, не зная, как подступиться к волнующей его теме – я тут ищу кое-кого. Может быть, ты видела…
- Огромную волчицу с красно-бурым мехом? – перебила она.
Ставр удивлённо кивнул.
- Видела. И даже могу показать, где она.
- Что с ней? Она… жива? – Ставр судорожно сглотнул.
- Жива, но… всё плохо. Ладно, пойдём, покажу,– она махнула рукой на ведро – Оставь здесь, всё равно за водой вернусь.
Ставр подчинился и пошёл следом за вполне бодро шагающей «мёртвой невестой».
Странно, они с ребятами обследовали эту местность, но никаких домов или охотничьих зимовий не встречали. Да и нельзя тут охотиться – заповедная зона. Так куда она ведёт его?
Девушка оглянулась и улыбнулась ему:
- Мы с моим парнем не местные, приехали недавно. Говорят, что в этих краях очень сильная знахарка живёт. Вот мы собрались, всё продали, да и поехали наобум. А тут как раз праздник, людей много, стали мы расспрашивать, что да где. Но шептуны по углам стали бормотать, что в деревню охотники на нечисть приехали. Что делать? Беда!
Ставр незаметно хмыкнул – значит, она в двух мирах одновременно живёт, раз другую нежить видеть может.
- Но нам, представляешь, повезло: наткнулись на местного лесника, Алексея Митровича. Он-то и подсказал, что к знахарке до весны нам не попасть, да и опасно это: лютичи, мол, голову с плеч снимут и спрашивать не станут хороший ты или плохой. Помог с жильём на время. Теперь вот, здесь пока живём.
- А вы, стало быть, городские?
- Что, так заметно? – она снова на него обернулась и выжидающе посмотрела в глаза.
Ставр вспомнил, как она неуклюже возюкала ведром возле родника и, стараясь скрыть улыбку, соврал:
- Что ты, совсем нет. К знахарке-то, почему решили обратиться? В сказке же вроде про жреца, то есть попа, говорилось.
Она пожала плечами:
- Да как-то не сложилось. Пошли к первому, он не поверил, посоветовал к психиатру обратиться. Странно, да? Священник, а в сверхъестественное не верит. Хотя я и сама до этого, ну до того как умерла, не верила. Пошли к другому, этот верил. Только испугался и выгнал нас из церкви, – девушка расстроенно поджала губы – А к третьему… я уже сама не пошла.
Ставр понимающе кивнул – ясно.
Они обогнули холм, у подножия которого бил родник и вышли на небольшое открытое место в лесу.
- Пришли.
Ставр огляделся -луг, покрытый ровным снегом, за ним снова возвышается лес – и недоумённо приподнял бровь – дом-то где?
- Смотри, – весело сказала девушка и начертила какой-то знак в воздухе.
В тот же момент воздух над полянкой вздрогнул и появилось низкое бревенчатое строение, похожее на зимнюю времянку для ночлега дровосеков или охотников.
- Здорово, да? – с восторгом сказала она, - Это лесник научил!
Из жилища вышел парень, пошёл было навстречу, но увидев Ставра, замер. Девушка успокаивающе помахала ему. Когда они подошли ближе, парень настороженно кивнул Ставру в знак приветствия и подошёл к девушке.
- Проходи, она в доме, – махнула она Ставру, а сама осталась с сердито зыркающим на неё парнем.
Ставр, нагнувшись, шагнул в низкое строение. Для сохранения тепла, во времянке отсутствовали окна, и внутри царил полумрак, который после яркого света белого снега, казался густой тьмой. Лютич замер, давая время глазам привыкнуть.
- Это то, про что я думаю? Ты с ума сошла, притащив его сюда?! – донёсся снаружи возмущённый голос парня, - Я же говорил тебе, что не нужно тащить её сюда, что её будут искать свои! И вот! Что теперь делать?! Ты его видела? Этот убийца нежити нас с тобой укокошит и глазом не моргнёт!
Ставр недовольно поморщился – убийцей его называли впервые – и огляделся. Двухъярусные нары, стол, печка – здесь было всё, чтобы провести пару ночей. Но этого недостаточно, чтобы дожить до весны. Тем более, городским.
В дальнем углу от печи на охапке соломы лежала волчица. Красно-бурый мех тускло отблёскивал в свете от языков пламени в печи. Ставр осторожно подошёл ближе, боясь увидеть страшное, что он не успел, и Любавы больше нет.
В дом вошла «мёртвая невеста».
- Мы её нашли в расщелине, когда ходили в деревню за продуктами. Лежала там без движения. Наверное, упала с обрыва. – она показала на перебинтованную лапу – Передняя лапа сломана, но кость не сместилась. Я наложила шину. Ещё задняя повреждена. Скорее всего, сильный ушиб, но может быть и трещина. От еды отказывается, ничего не ест…
Ставр подошёл к волчице и присел возле неё на корточки. Она лежала неподвижно и словно спала.
- Любава… - тихо позвал Ставр.
Волчица открыла глаза и посмотрела на него. Её безразличный взгляд прошёл сквозь него, будто Ставр был прозрачным, будто она не узнала его.
«Неужели она окончательно превратилась в зверя?!»
Волчица вздохнула и закрыла глаза.
«Нет-нет-нет! Не может быть!»
- Любава?.. – снова повторил Ставр, запустил пальцы в её густую шерсть и легонько затряс её – Любава?.. Любава!.. Прости, прости меня! Я ведь думал, что так будет лучше… Для тебя будет лучше! Зачем тебе калека с разбитым сивлидом? Который никогда не станет вожаком…
Волчица снова посмотрела на него чужими глазами, оскалилась и слабо зарычала. Слёзы бессилия навернулись на глаза Ставра.
- Тебе же на роду написано стать женой вожака… Я думал, что это судьба… Я думал, что поступаю правильно… - Ставр уткнулся лицом в лоб зверя и слёзы покатились из его глаз, - Прости меня, прости… Я так люблю тебя! Не оставляй меня одного… Пожалуйста, останься со мной навсегда! Прошу тебя, очнись… приди в себя… - Ставр отстранился и заглянул в волчьи глаза, волчица слабо щёлкнула клыками.
Взгляд её оставался чужим и безразличным. Любава окончательно превратилась в волка и больше не помнила его. Она забыла всё человеческое. И его забыла. Душа её растворилась в звериной сущности и упокоилась.
Решение само собой пришло в голову Ставра. И от этого у него на душе стало спокойно. За долгое время ему, наконец, стало легко. В груди перестало что-то надсадно ныть и тягостно тянуть. Он вытер слёзы с лица рукавом и встал.
- Я больше никогда не оттолкну тебя. – он дотронулся до своего сивлида и принял форму чёрного волка, кровь обильно сочилась из ран – Если ты хочешь умереть, я останусь с тобой до конца… Мы больше не будем одни.
Волк лёг рядом с волчицей и прикрыл глаза. И не смотря на острую боль, впервые за долгое время в его душе царила лёгкость; теперь он мог быть рядом с любимой, не оглядываясь ни на кого: ни на род, ни на старейшин, ни даже на Гая. Ставр был почти счастлив. Ему, наконец, было так хорошо, что он не сразу почувствовал, как его нежно гладят по голове.
Ставр открыл глаза и увидел сидящую рядом с ним Любаву в человеческом виде. Выглядела Любава неважнецки – бледная, тёмные круги под глазами, лицо осунулось. Она гладила его по голове, стараясь не задеть открывшиеся раны, и слёзы катились по её щекам, оставляя мокрые дорожки.
- Прости меня, прости, прости… Я не хотела причинять вред той девушке… Я была так зла на Гая! Я думала, что это он во всём виноват, что из-за его приказа ты отвернулся от меня… Мне было так больно, когда ты прогнал меня… И я захотела причинить ему такую же боль, что чувствовала сама. Из-за злости я совсем н замечала, что Гай здесь ни при чём, это всё дело рук старейшин и… моего отца… Прости, пожалуйста, прости меня!..- она плакала, не в силах остановиться, и всё повторяла – Прости, пожалуйста, прости меня!..
Ставр обернулся в человека и крепко прижал к своей широкой груди совсем хрупкую девушку, словно пытаясь защитить её от всех бед.
«Господи, какой же я дурак! Своими собственными руками оттолкнул от себя любимую и разбил ей сердце… Моя вина в том, что она пыталась отомстить Гаю, причинив вред Алёне. Как я вообще мог думать, что Любава сможет полюбить Гая?! Моя маленькая преданная птичка, Любава…»
«У зайца боли, у медведя боли, а у Ставра не боли…»
- Это ты прости меня. Я не имел никакого права решать за тебя, что будет хорошо, а что нет. – Ставр гладил Любаву по волосам, уткнувшись носом ей в макушку – Я больше не оттолкну и не оставлю тебя, обещаю. Мне теперь всё равно, что скажут старейшины. Я больше не отпущу тебя.
Ставр прижимал к себе Любаву и чувствовал, как счастье переполняет его. Будь, что будет! Он больше не отпустит её. Даже если старейшины будут против их союза, даже если им придётся покинуть Вару… Он сделает всё, чтобы она больше не плакала. Он скинул с себя куртку и укутал в неё Любаву, стараясь не потревожить её больную руку.
Всхлипы сзади вернули его к реальности – они здесь не одни.
«Мёртвая невеста» с улыбкой, глядя на них, плакала. Но только слёзы свои она не вытирала платком, а собирала в маленький флакончик, подставляя его по очереди к уголкам то одного глаза, то другого.
- Ой, простите! Я – ужасная плакса! Всегда реву во время трогательных сцен в фильмах. А это сейчас было так романтично… - она собрала последние слезинки и закрыла крышечку сосуда – Вот, возьми. Говорят, слёзы мертвеца обладают той же силой, что и Мёртвая вода – могут исцелять раны.
Ставр взял подарок и с благодарностью кивнул: исцелить разбитый кристалл это вряд ли поможет, но вот замедлить его разрушение – вполне.
Он спрятал флакончик в карман и осторожно поднял Любаву на руки: она ранена и сильно ослабла, ей не под силу дойти до домика лесника самой. Любава уткнулась носом ему в грудь и тихо вздохнула.
- Благодарю, что не бросила её в беде. И за подарок спасибо. Ты хороший человек, – сказал Ставр «мёртвой невесте», - А потому и я тебе помогу. Здесь вам до весны тяжело будет протянуть. Да и знахарка вам вряд ли поможет. К тому же нечисти в округе опять становиться больше, а значит, и рейдов прибавиться. В пылу боя сама понимаешь, никто разбираться не станет хорошая ты или нет.
- Что же делать? – беспомощно произнесла она и оглянулась на своего возлюбленного, стоящего в дверях.
- Езжайте в соседнюю область, там есть деревня Сосёнки – три дома, два двора да покосившаяся церквушка. Попросите помощи у того священника, скажите, что от меня, он поможет. Он свой, из лютичей будет. А здесь вам оставаться опасно: посланный мной шуни уже доставил сообщение, и скоро мой брат с друзьями будет здесь. Соберите всё самое необходимое и быстро уходите.
Пара переглянулась. Ставр кивнул им на прощание, и вышел наружу. Он бережно нёс Любаву на руках, тихо дышащую ему в грудь.
- И куда мы теперь?
Ставр улыбнулся ей:
- Знаю я одно хорошее место. Там нас никто не найдёт. К тому же… - он хохотнул – неплохо бы навести там порядок до приезда хозяина.
Глава 25
Большую седую волчицу с одним повисшим ухом, крадущуюся со стороны оврага к дому старейшины Гай заметил сразу. Зверь тяжело перепрыгнул через забор и нырнул между сараев. К крыльцу Наина Руслановна подошла уже в человеческом облике. Согнувшись и опираясь на неизменную в последнее время клюку, она поправила митинки на руках: сивлид перекинулся на кисти рук и стал заметен для окружающих.
- Перевал завален снегом, - сказала она, даже не обернувшись на Гая, - до весны теперь не пройти. Придётся грисал Любавы спрятать где-нибудь в доме. Любопытным объясним, что она слаба к холоду и ей нездоровится. Весной я пойду с вами. Скоро и я отправлюсь вслед за Любавой…
Гай молча проследовал за нею в дом. Натопленное нутро жаркой стеной обрушилось на него, вышибая из глаз слезу. В траурной тишине дрова в печи потрескивали непривычно громко. Данко и Ратмир уже накрыли для завтрака стол, но без глав к еде не прикасались.
Ратмир помог снять пальто старейшине и повесил его на вешалку возле печи сушиться. Данко помог ей сесть во главе стола. Гай сел напротив неё: он – вожак, и равен старейшине. Лютич с тоской посмотрел на стол. Тарелка Ставра, стоящая по правую руку от него пустовала. Пусть он отсутствует, но его место в стае незыблемо и прибор для него будут ставить всегда. По руку, что так близка к сердцу, левую, находилось место пары вожака – жены или невесты. Здесь всегда сидела Любава. Её прибор сегодня был поставлен на стол, и ставить его будут ещё сорок дней, но он был перевёрнут вверх дном, потому что мёртвые не едят.
За столом царила тишина. Все ждали, когда вожак преломит хлеб и раздаст его по старшинству, начиная со старейшины и заканчивая Данко. Ратмир брат побратима Ставра, того, что пожертвовал собой на той проклятой Инициации. Семья Гая навсегда останется в неоплачиваемом долгу перед ним.
Живот Данко громко заурчал и парень смущённо кашлянул. Гай взял хлеб и нож.
«Они сейчас недоумевают, почему я не тороплюсь навстречу и не отправляю их. Пауза и правда, слишком затянулась. Что ж, пора…»
Он отрезал первый ломоть и протянул его Наине Руслановне. Второй он положил на тарелку Ставра, намеренно пропустив себя. Именно его брат должен был стать вожаком, именно он должен сидеть во главе стола и резать этот хлеб…
Третий ломоть Гай протянул Ратмиру. Тот медлил, принимать не спешил. Но и Гай руку не убирал, смотря парню прямо в глаза, и Ратмир сдался, взял всё-таки хлеб, выплюнув презрительно:
- Не думал я, что ты окажешься таким трусом!
Данко удивлённо посмотрел на Ратмира, на Гая, словно он ещё не до конца понимал происходящего за столом, принял свой кусок. Увидев, что вожак не отрезал себе хлеба и перевернул свою тарелку вверх дном, в точности как прибор Любавы, наконец, осознал:
- Ты что… Гай, ты что?! Не вздумай!
Но тот зыркнул на него полыхнувшим волчьим пламенем взглядом и Данко заткнулся.
- Оденьте волчьи шкуры, други, и ночью спойте обо мне песнь богине, что так ярко сияет на небе. Пусть она примет меня в свои объятья, - принялся произносить Гай обрядовые слова, - ибо мёртв я, а мёртвые волки не поют уже свои песни. Не бежать мне бок о бок с вами на охоте, не делить ещё тёплое мясо, нет мне места больше в вашей стае, я служу отныне только богине…
Наина Руслановна дождалась, когда Гай закончит ритуальную речь, и со вздохом пробормотала:
- Не чаяла я дожить до того времени, когда три мёртвых волка соберутся под одной крышей…
Ратмир снова окатил Гая волной презрения:
- А о своих рекрутах, что ждут твоего возращения в Вару, ты подумал?
- Старейшины с ними разберутся и без меня как-нибудь. В худшем случае – добавят к вашим, - ответил Гай и снова не отвёл глаз в сторону, смотрел ему прямо в глаза: Ратмир не прав, он не трус, и готов взять на себя ответственность за своё решение.
- Мне кажется, было бы лучше сперва дождаться Ставра с телом Любавы, прежде чем принимать подобное решение… - Данко осёкся и удивлённо спросил Наину Руслановну – А почему «три мёртвых волка»? Когда получается, что два. Или… кто-то ещё?.. Кто третий?
- Какой же ты ещё наивный мальчишка, Данко! – рыкнул Ратмир, резко поднимаясь из-за стола, - Для старейшин и жрецов из Вару мы все – расходный материал! Поверь, там никто не ждёт, что мы вернёмся. Мы все стали для них мертвы, как только ворота за нами закрылись. Не удивлюсь, если новая стая уже скомплектована, - он направился к выходу из дома, - Спасибо за завтрак, но что-то аппетит пропал. Пойду, подышу свежим воздухом.
Старейшина вздохнула и покачала головой:
- Всё пошло наперекосяк, всё… - и пояснила продолжающему на неё вопросительно таращиться Данко, - Он отчасти прав. Третий волк – это я. Уход из Вару к простым людям не даётся просто так.
Ратмир только успел открыть дверь, как в дом, увлекая за собой поток колючего морозного воздуха, ворвался сгусток тёмной энергии. Сделав круг по комнате, тёмная материя опустилась на спинку свободного стула и трансформировалась в чёрного ворона-шуни. Но тьма продолжала клубиться вокруг него тёмными щупальцами. Было заметно, что демон удерживает своё обличье с трудом.
- Любава жива, - произнёс шуни голосом Ставра, - Искать нас не нужно, мы не вернёмся. Конец сообщения.
Затем мелкий демон встрепенулся, словно продолжал ёжиться от холода, и перелетел к вешалке возле печи. Уселся на неё и прижался к пышущему жаром белёному кирпичному боку.
- Понавешают защиту, в дом не проникнуть, - недовольно проскрипел мерзким голоском шуни, - Так замёрз, что чуть не развоплотился… Что? Нельзя было раньше дверь открыть? – он сердито сверкнул красными глазками на Ратмира.
Тот фыркнул в ответ:
- Она и сейчас не закрыта. Сообщение доставил? Всё, выметайся.
Демон по-птичьи боком посмотрел на втекающий в дом белым туманом морозный воздух и его передёрнуло.
- Ещё холоднее станет, - констатировал он и плотнее прижался боком к печи, - Не, я пока здесь останусь. Пусть это будет считаться платой за следующее доставляемое сообщение.
Ворон засунул голову под крыло, всем видом давая понять, что собирается вздремнуть и улетать не намерен.
- Вот же наглая нечисть! – возмутился Данко, - Эй, ты! Притворщик! Нам прекрасно известно, что шуни и канемы не спят. Вали отсюда, нам пока ничего передавать не нужно.
- Разве? Как раз-таки и нужно, - зло ухмыльнулся Ратмир и с вызовом посмотрел на Гая, - Ты ведь не против? Ах, да… совсем забыл… ты ведь больше не вожак!
Гай промолчал и пожал плечами – это так, поступай, как знаешь.
- Кудфа лефтеть? – спросил шуни, не вынимая голову из-под крыла.
- Вару.
- Не-е, далефко. Сейчасф не полефчу. Завфтра… нефт, череф пфять дфней. Да, в фсамый разф бфудет. Тфоргофля не принифмается. Пфять дфней возле пфечи.
Ратмир хмыкнул:
- Посмотрим-посмотрим, как это «тфоргофля не принифмается». Сейчас сам торговаться кинешься.
Шуни вынул голову из-под крыла и с интересом уставился на него: что этот лютич удумал? Ратмир подошёл к печке, открыл заслонку, взял кочергу и поворошил в пылающем нутре печи. Демон аж шею вытянул, наблюдая за его действиями. Выудив приличный горящий уголёк, Ратмир пододвинул его ближе к краю.
- Вот, хотел тебе предложить уголь из домашнего очага. Но раз ты торговаться не хочешь, тогда ладно. Что ж, пять дней, так пять дней… - лютич сделал вид, что собирается закинуть уголёк обратно в печь.
Демон зашипел, ощерил спрятанные в клюве острые зубы, опрометью кинулся с вешалки вниз, схватил и проглотил предложенное. Тьма, окружающая его затрещала и пошла искрами. Шуни прилично прибавил в размере, а пламя в печи наоборот, заметно поубавилось.
- Плата принята! – прогремел ворон уже совсем не скрипучим голосом, - А с вами, ребятки, оказывается очень приятно работать: один кровью кормит, второй теплом домашнего очага… И не скажешь, что вы – убийцы нежити. Скорее даже наоборот… Ну? Чего вылупился? Давай, говори своё сообщение, - и уставился на Ратмира красным глазами.
Лютич судорожно сглотнул, вздохнул и, придав голосу твёрдости, произнёс:
- Верховному жрецу Вару. Миссия провалена, Морок не найден. Вожак стаи, Гай, объявил себя мёртвым волком. Ставр и Любава убыли в неизвестном направлении. Прошу считать стаю распавшейся. Возвращение невозможно по причине непроходимости Грозового перевала. Жду дальнейших указаний. Конец сообщения.
Демон взметнулся клубящейся тьмой и вылетел прочь из дома с такой скоростью, что дверь за ним сама захлопнулась.
- «Жду указаний»? – хмыкнул Гай, - Уже на место вожака метишь? Или… всегда метил?
- А это уже не твоё дело, - огрызнулся Ратмир, - Ты больше не главный. Ты сделал свой выбор. Тебе здесь больше не место. Ты теперь так, просто… кусок дохлятины.
- Ратмир! – грозно окрикнула зарвавшегося лютича Наина Руслановна и хлопнула ладонью по столу.
Гай поднялся. Внутри всё клокотало от слов бывшего соратника, хотелось хорошенько вмазать этому наглецу. Но в одном Ратмир прав, ему здесь больше не место.
- Действительно. Спасибо, что напомнил, - сказал Гай, стараясь придать своему голосу безразличные нотки, - мне уже пора уходить.
- Гай! – нахмурилась Наина Руслановна, - Не делай глупостей. Этот дом мой, и выгнать из него кого-либо могу только я.
Она бросила многозначительный взгляд на Ратмира:
- Кое-кому следует вспомнить, что это старейшины и жрецы Вару с поклоном попросили «мёртвую» волчицу приютить стаю, а не наоборот. И здесь главное слово только одно – моё.
Ратмир тихо фыркнул в ответ.
- Ты можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь, - продолжила старейшина с теплом глядя на Гая: какой же он всё-таки ещё мальчишка! – А после того, как я весной отбуду в Вару, дом полностью перейдёт в твоё распоряжение. Делай с ним всё, что хочешь. Необходимые документы я подготовлю. В конце концов, тебе же нужно место, куда привести ту девушку, не так ли? Как там её? Алёна?
Гай улыбнулся и кивнул:
- Спасибо.
Но в его глазах старейшина заметила мелькнувший страх: Приведёт ли? Сможет ли? И улыбнулась в ответ, мысленно ему ответив:
«Борись. А иначе для чего оно всё было?»
- В таком случае, я уйду! – вспылил Ратмир и бросился к входной двери, резко её открыв, - Всё из-за вас! – рыкнул он зло Гаю, - Всё из-за тебя и твоего братца! Один непроходимо туп, а второй труслив точно помойный пёс! – и вышел, громко хлопнув за собой дверью напоследок.
- Во дура-а-ак! – Данко вскочил, - Нет, какие мы все дураки! – он попытался кинуться за Ратмиром следом, но старейшина жестом его остановила.
- Погоди, не спеши. Дай ему отойти немного. Пусть погуляет, пар выпустит. Присмотри за ним, но оставайся не заметным. Чтобы и правда, дров не наломал.
Данко кивнул и вышел из дома.
- У меня будет к тебе одна просьба, - сказала Наина Руслановна Гаю и тот с готовностью кивнул, - После того, как я весной отправлюсь в Вару, - она вздохнула, - спой обо мне песнь богине… других близких людей у меня не осталось.
Гай подошёл и старательно пряча горечь за улыбкой осторожно сжал ладонь старейшины:
- Спою, обязательно спою. Спасибо вам за всё.
Наина Руслановна поморщилась, проглатывая слёзный комок: ох, уж эта слякотная старость! Точно промозглая дождливая осень, так и тянет пошмыгать носом.
- Ну, всё, хватит. Развели мы тут с тобой сырость. Давай, беги к своей Алёнке. Дай побыть старухе наедине со своими воспоминаниями.
Гай улыбнулся и направился к выходу. На секунду задержавшись возле стола, он перевернул тарелку Любавы вниз дном и вышел из дома.
Уважаемый читатель! Не забывайте, пожалуйста, нажимать звёздочку и комментировать. Это важно для рейтинга книги. Чем выше рейтинг, тем больше вероятность, что её смогут увидеть другие читатели.
И, конечно же, мне очень приятно видеть отзывы о моей работе.
Благодарю за понимание.
P.S. Выкладка глав книги происходит раз в неделю (Ср.-Чт.).
Уосэ Камуи. Часть 2
© Copyright: Рин Дилин, 2021
Свидетельство о публикации №221052601098
Свидетельство о публикации №221052601098
Рецензии