Оставшийся котик

ПОНЕДЕЛЬНИК, 1 МАРТА
Сегодня утром у меня было третье вождение в городе. На этот раз было больше перекрёстков, потому что мы ехали по немного другому маршруту, и больше машин вокруг, потому что было утро. Из-за этого всего, разумеется, было сложнее, хотя, наверное, так и нужно. Кроме того, я, конечно, очень люблю солнце и всегда радуюсь ясному дню, но сегодня оно всё время светило мне то просто в глаза, то на мокрую дорогу, и уже от неё в глаза. Из-за этого разметку иногда было не видно, но скоро я догадалась спросить у инструктора разрешения отрегулировать "эту штуку", как я назвала солнцезащитный козырёк.
Вообще, как оказалось, выучить и знать ПДД мало. Нужно ещё научиться применять их на дороге. Вот я, например, когда думаю о передачах, скорости, о том, чтобы не выехать из своей полосы, не всегда успеваю думать ещё и про правила, особенно на перекрёстках. А ведь с каждым занятием я всё больше должна действовать без помощи инструктора... Это только кажется, что их ещё много, а на самом деле не успеешь оглянуться - и вот уже экзамен в ГАИ на носу! Спустившись после занятия по вождению в метро, чтобы поехать в больницу, где у нас проходят пары по медицинскому уходу, я подумала: "Да, так ведь можно и на врача выучиться, а с лечением чудить. Вот буду я, к примеру, знать, как нужно реанимировать пациента, а на практике буду творить неизвестно что! Так что нужно всё же как-то научиться заставлять подружиться теорию и жизнь. Да, пожалуй, я рада, что пошла в автошколу, и поэтому теперь знаю, что это "подружиться" - отдельный труд, и не шуточный, во всяком случае, для меня. А то до сих пор вся моя учёба была построена главным образом на том, что "самое главное - сдать". Ведь на медицинской практике мы пока не делаем ничего серьёзнее и страшнее закапывания глаз или измерения давления! Это, разумеется, тоже важно, но не так уж сложно".
"А если ближе к делу, - подумала я, садясь в поезд, - то надо, когда хожу по улицам или езжу в общественном транспорте, всё же поменьше витать в облаках и побольше смотреть на дорогу. Можно вообще остановиться у перекрёстка и, так сказать, "подумать о смысле жизни". А ещё, хотя занятия по теории уже закончились, всё равно нужно почаще решать тесты по ПДД, думая не о том, что завтра нужно сдать по этим вопросам зачёт, а о том, как это всё выглядело бы в жизни".
Выйдя на станции "Автозаводская", я, разумеется, тут же перешла от мыслей к делу, чтобы не иллюстрировать поговорку "на словах я Лев Толстой... "
На паре по медицинскому уходу у нас была практика в отделениях. Когда преподаватель сказала нам об этом, я очень обрадовалась. Одной из причин этому было то, что я реализовала то, о чём думала две недели назад: нарисовала котят и щенков с разноцветными пятнышками, чтобы подарить их больным детям. "Значит, сегодня у меня будет такая возможность! Это здорово", - подумала я. Мы с Мартой, Настей и Катей отправились в приёмное отделение. Мы были там в первый раз, и нам понравилось, потому что было интересно: в больницу то и дело прибывали дети, и нам нужно было то давление кому-нибудь измерить, то температуру, то рост и вес, то в лечебное отделение их отвести, то опись вещей составить. То есть, мы, конечно, не хотим, чтобы дети болели, но они ведь всё равно будут болеть, и нам нужно как-то научиться взаимодействовать с ними и лечить их.
Одну девочку-подростка привезли в больницу прямо из школы. У неё поднялось давление, и её, как выразилась мама девочки, которая была в больнице вместе с ней, "нашла учительница на коридоре". Мы с Мартой мерили девочке давление и температуру. Когда измерила ей давление, я была удивлена: оно получилось ровно 120 на 80. "Как-то странно даже, - подумала я. - Может, я не так делала что или невнимательно слушала тоны? Тонометр-то механический!" Но, когда мы измерили ей температуру, она у неё оказалась 36,6. "Ну и дела!" - подумали мы с Мартой, но потом медсестра объяснила нам, что просто девочке уже дали лекарство от давления, оно подействовало, и теперь врачи будут решать, что с ней делать дальше. Мы пожелали девочке скорейшего выздоровление, и я подарила ей на прощание своего нарисованного котика. Он очень понравился девочке.
Ещё у одной 14-летней девочки, которой занимались мы с Мартой, тоже поднялось давление, только не в школе. Её врачи решили положить в кардиологическое отделение. Мне и Марте было сказано отнести её верхнюю одежду в гардероб, отвести девочку на электрокардиограмму и сопроводить до палаты. Мы всё это сделали, правда, немного запутались с документами, которые нужны были для гардероба, но всё же в конце концов справились. "Зато теперь будем знать, и уже точно больше не запутаемся!" - сказала Марта. "Ага", - ответила я. Пока ходили с девочкой, которую, к слову, звали Даша, по коридорам больницы, мы успели пообщаться с ней. Мне она показалась чем-то очень похожей на меня саму, хотя у меня никогда не поднималось давление, только, наоборот, пару раз понижалось. Мне показалось, что, если бы были ровесницами и учились в одном классе, мы стали бы хорошими подругами. Разумеется, Даше я тоже подарила свой рисуночек на память, только не котёнка, а щенка.
У кушетки, на которой сидели 4-летняя малышка и её мама, которая ложилась в больницу вместе с ней, я составляла опись их вещей, которые они сдавали в гардероб. В двух экземплярах я записывала их куртки, обувь, шапки и перчатки и какого они цвета, а мама расписывалась на этих бумагах. Наверное, не самое приятное занятие для пациентов, да и для меня, признаться, тоже, но что ж поделаешь... Всё это время я между делом думала, стоит дарить малышке свою картинку или она ещё такого не поймёт. В конце концов решила, что всё же стоит, и подарила ей разноцветного щенка. Девочка крепко прижала его к своей груди и улыбнулась, а вместе с ней улыбнулась и мама, а потом и я. "Я даже не ожидала такого эффекта, - подумала я. - Значит, я не ошиблась". В эту минуту я почувствовала себя словно окрылённой, и в моё в сердце вселилась надежда. Точнее, она всегда там живёт, но иногда её становиться ещё больше. Порой случается, что и меньше, но благодаря таким моментам она никогда не исчезает.
Встретились мы сегодня ещё с одной 14-летней девочкой. Мы с Настей мерили ей рост и вес, и её рост оказался 161 см, а вес - 37 кг. "Как-то она очень мало весит для своего роста, - заметила Настя, когда девочку увели из приёмного отделения. - И она так трясётся!.. " "Может быть, она боится, - предположила Марта. - Ведь некоторых детей пугают врачами, когда они плохо себя ведут". Вскоре медсестра рассказала нам, что у этой девочки анорексия, и в больницу она попала потому, что у неё поднялось давление. "Её повели в психиатрическое отделение", - заключила медсестра.
Я, Марта, Настя и Катя - четыре довольно стройные молодые девушки. Ну как не поговорить с нами о том, что анорексия - это очень страшно, поэтому нельзя увлекаться похудением, и не почитать нам мораль? Во всяком случае, видимо, именно так рассудила медсестра лет сорока-пятидесяти на вид. "Вообще, я считаю, что люди с анорексией - баловни судьбы, - сказала она. - Человек, у которого есть настоящие проблемы, такой ерундой заниматься не будет. А то, видите ли, похудеть она захотела! А ещё немного подрастёт - и будет врачей обвинять, что родить не может. Да-да, точно вам говорю! Ничего, плохо ей живётся - ну, пусть в психушке полежит, наверное, хорошо станет".
Мы не стали возражать медсестре. Всё-таки и по возрасту она старше, и работа у неё серьёзная, а мы пока всего лишь практиканты-второкурсники. Но только я думаю, что не права она... И вообще горько мне стало от её слов. Я считаю, нельзя так говорить о больных людях, тем более - детях. И вообще никогда нельзя обесценивать чужие проблемы. Как можно назвать кого-то "баловнем судьбы", не прожив его жизнь, не пройдя его испытания, не прочувствовав, да вообще увидев его впервые и мало что зная о нём? И разве была в словах медсестры хоть капля эмпатии?
Обо всём этом я размышляла, возвращаясь домой. Я не вручила той девочке разноцветного котика, хотя он был у меня. Последний... Не смогла, не успела! Её слишком быстро увели, да и сама она была как будто очень далеко, совершенно сама не своя. Я встретилась с ней глазами лишь на миг, всего полторы минуты видела её, но, кажется, запомнила надолго. И я до сих пор чувствую себя виноватой... В том, что не подарила ей котика. Может, он и не нужен был ей, но а вдруг это всё-таки не так? Почему-то мне кажется, что этот оставшийся котик был именно для неё...