Зеркала судьбы. Глава 35

Елена Владимировна и следовавший за ней на шаг позади Артем с кейсом в руке пересекли просторный холл «Европейской» и подошли к лифту.
– Вы со мной? – не обернувшись к Артему, ледяным тоном спросила Елена Владимировна.
– Да, провожу до номера, – Артем переложил кейс из правой руки в левую и нажал кнопку вызова.
Лифт медленно спускался с верхнего этажа, и они застыли в неловком ожидании перед отполированной до блеска латунной дверью. Некоторое искривление зеркальной поверхности не помешало Елене Владимировне хорошо разглядеть лицо Артема. «Тонкие губы... бегающие глазки... постоянно оглядываются по сторонам, чего же ты так нервничаешь, мальчик? Кого боишься?» – подумала она. Самообладание уже почти вернулось к ней. Зеркальные створки двери начали плавно разъезжаться, и Елена Владимировна ясно увидела, как отражение Артема раздвоилось. Его лицо на левой створке вмиг постарело, сморщилось, а затем начало распадаться на отдельные фрагменты, в то время как отражение на правой словно застыло в начальной стадии движения. Из лифта вышли какие-то люди, но Петрова с Артемом продолжали стоять перед открытой дверью.
– Ну проходите же, чего вы стоите как вкопанная? – какой-то пузан лет сорока–сорока пяти, в цветастой рубашке и шортах, бесцеремонно оттолкнув их, заскочил в лифт. – Так вы едете или как?
– Да-да, – словно очнувшись, сказала Елена Владимировна, и они вместе с Артемом зашли в кабину.
Лифт неслышно пополз вверх. Пузан, прислонившись к стене, откровенно раздевал Елену Владимировну взглядом и с нескрываемой завистью смотрел на Артема. Он вышел на шестом этаже и, подмигнув Артему, еще раз откровенно оглядел статную фигуру Петровой. Наконец лифт плавно остановился на девятом этаже. Выйдя из него, они молча спустились на три ступеньки и подошли к девятисотому номеру. Артем осторожно постучал.
– Войдите, – услышали они.
Открыв дверь и не заходя в комнату, Артем пропустил Елену Владимировну в шикарный «люкс».
– Я подожду в коридоре, шеф, не возражаете?
– Нет! – сказал человек в белой рубашке и синем галстуке, сидевший в кресле вполоборота к входной двери.
При появлении Елены Владимировны он поднялся, подошел к окну и задернул штору. В комнате стало темно, и человек включил торшер. Мягкий свет пролился на шикарную обстановку номера. Мебель в стиле ампир, картины в дорогих золоченых рамах, бронза дверных ручек и бра, висевших на стенах... Все свидетельствовало о богатстве и успешности хозяина.
– Ну что ж вы, Елена Владимировна, садитесь, давайте общаться, – сказал мужчина, вернувшись в кресло.
Сейчас он сидел лицом к Елене Владимировне, и она наконец узнала в нем Аркадия. Они не были близкими знакомыми, но в детстве и юности встречались в общих компаниях. «Он же за мной ухаживать пытался лет пятнадцать назад, – вспомнила Петрова. – Это же сын товарища моего отца... Как его, черт...» – она пыталась вспомнить его фамилию.
– Я Бескин, Аркадий Яковлевич, – словно читая ее мысли, сказал Аркадий. Он легко поднялся, подошел к мини-бару и открыл дверцу. – Что вы предпочитаете? О, да тут приличный выбор... «Мартель», коньяк, «Хванчкара»... А может быть, сразу начнем с шампанского?
– Покорно благодарю вас, Аркадий Яковлевич, но у нас, знаете ли, собрание акционеров внизу, в конференц-зале, люди, понимаете ли, ждут. Давайте сразу перейдем к делу, если вы не против.
– Ну, сразу к делу не получится, – усмехнулся Аркадий и оценивающе оглядел Елену Владимировну. – Да вы присядьте наконец, – он кивнул на свободное кресло. – Как говорится, в ногах правды нет.
– Что ж, как вам будет угодно, – Петрова села в кресло и положила на колени дамскую сумочку от «Луис Вьютон». – Слушаю вас внимательно.
– ...Так, ну а я, пожалуй, от коньячка не откажусь, – Аркадий достал из бара маленькую бутылочку «Хеннесси Х.О.», поставил ее на журнальный столик и взял с письменного стола два больших бокала. – Надеюсь, составите компанию? – спросил он, удобно устраиваясь напротив.
– Аркадий... э-э-э... Яковлевич, прекратите ломать комедию! Сколько можно, мы же не в театре... Я в курсе, у вас оказались мои акции, то есть акции «Торгового дома Егорьевский». Как это произошло, и чего вы хотите? Изложите по существу, коротко и ясно.
– Да... Приятно иметь отношения с деловой женщиной, – Аркадий открыл «Хеннесси», не без труда сорвав акцизную марку на металлической пробке, и разлил в бокалы коньяк. – Ну, за знакомство, – он протянул руку, намереваясь чокнуться с Еленой Владимировной.
– Послушайте... – Елена Владимировна начала терять терпение. – Я не пью, – еле сдерживая себя, произнесла она. Ее тонкие, плотно сжатые губы слегка дрожали. Волшебное действие ее стальных глаз, казалось, впервые дало осечку.
– Ну, как знаете, – Аркадий сделал глоток и, очистив фисташку от скорлупы, положил ее в рот. – Уважаемая Елена Владимировна, вам следует вести себя со мной повежливее. Помягче. Я люблю ласковое, нежное отношение... Как-никак я сейчас ваш хозяин, то есть работодатель, – быстро поправил он себя. – Ну, это в сущности одно и то же. Не мне вам объяснять.
– Как попали к вам мои акции? – не обращая внимания на издевательский тон и наглую речь Аркадия, спокойно спросила Елена Владимировна. – И что вы за них хотите? – ее пальцы, сжимавшие сумочку, были совершенно белыми. Ярко-красный лак маникюра походил на свежие раны.
– Они попали ко мне, смею вас заверить, вполне законно. Я выкупил акции у банка, где они находились в залоге, после того как вы отказались погашать кредит. Вот, полюбуйтесь, – Аркадий достал из кейса листок бумаги. – Это договор купли-продажи. Хотите ознакомиться?
– Да.
– Извольте, – он протянул ей документ.
Елена Владимировна вырвала из его рук договор и попыталась прочесть, но смысл текста никак не давался ей, ускользал. Буквы прыгали перед глазами. Ее надежды на то, что все это афера и можно будет, поторговавшись, выкупить ценные бумаги, вмиг рассыпались как карточный домик. Она четко осознала, что все, заработанное ею за многие годы, безвозвратно потеряно, украдено, и не будет нового торгово-развлекательного центра, рынка, поездок за границу, секретарей, персонального авто, слуг... Она положила договор на журнальный столик и, сделав неловкое движение, попыталась встать. Сумочка упала с ее колен и опрокинула бокал. Елена Владимировна вновь опустилась в кресло и безучастно принялась смотреть, как коньяк, растекаясь по столешнице, капает на дорогой, в красных узорах, ковер.
– Ну вот, какая же вы, право, неловкая! – почти сочувственно сказал Аркадий и, стараясь не испачкать руки, поставил бокал на место. – Елена Владимировна, не все так трагично, как вам сейчас представляется. При определенных условиях я могу вернуть вам часть акций и оставить управление торговым домом. Многое будет зависеть от вас.
– И какие же это условия? – Не поднимая головы, спросила Елена Владимировна.
– Раздевайся!
– Что?! Что вы!.. Что ты сказал? Да как вы смеете! Подлец! Выпусти меня отсюда немедленно! – она вскочила с кресла и, подняв с пола сумочку, с ненавистью посмотрела на Аркадия.
– Иди, дверь открыта, кто тебя держит, – спокойно сказал Аркадий. – Все только по доброй воле и без принуждения.
Он поднял бокал и, сделав глоток, оглядел Петрову с ног до головы.
– О, боже! Подонок! Ничтожество! – Елена Владимировна в ярости швырнула сумочку в Аркадия, а потом вдруг закрыла лицо руками и заплакала.
– Лен, – повертев в руках сумочку и выждав минуту, сказал Аркадий, – думаешь, я забыл, как ты издевалась надо мной? Как говорила своим подругам, что я нищий, и судьба моя, как и отца, сидеть в конторке за счетами? Ан видишь, нет, я изменил свою судьбу! Хочешь оставить себе немного акций – раздевайся! Нет – уходи, дверь не заперта, – Аркадий швырнул сумочку Елены Владимировны на диван, встал и расстегнул пояс на брюках – Ну, решай быстрее!