Глава 16 Кубок Огня

- Невероятно! - сказал Рон сдавленным голосом, отступая вместе с остальными, чтобы пропустить делегацию Дурмстранга. – Крам, Гарри! Виктор Крам!
- Да боже мой, Рон, он всего лишь игрок в квиддич, - сказала Гермиона.
- Всего лишь игрок в квиддич? – переспросил Рон, как будто не веря своим ушам. – Гермиона… он один из лучших в мире искателей! Я и подумать не мог, что он ещё школьник!
Они вошли вместе с остальными студентами Хогвартса в вестибюль, и по дороге в Большой зал Гарри увидел, как Ли Джордан подпрыгивает, чтобы получше разглядеть затылок Крама. Несколько шестикурсниц на ходу лихорадочно шарили в карманах…
- Ой, батюшки, у меня ни пёрышка с собой нет…
- Как ты думаешь, он распишется на моей шляпе помадой?
- Обязательно, - высокомерно сказала Гермиона, проходя мимо девушек, усиленно ищущих при себе помаду.
- Я возьму у него автограф, если получится, - сказал Рон. – Гарри, у тебя случайно пера с собой нет?
- Не-а, всё в сумке осталось, - ответил Гарри.
Они сели за гриффиндорский стол. Рон устроился лицом к двери, потому что Крам и его сокурсники до сих пор толпились у входа, видимо, не зная, куда им сесть. Студенты из Бобатона сели за рейвенкловский стол. Они мрачно оглядывали Большой зал. У трёх из них головы до сих пор были обмотаны шарфами и шалями.
- Сейчас ведь не так холодно, - возмутилась Гермиона. – Почему они не захватили с собой мантии?
- Сюда! Идите садитесь сюда! – прошипел Рон. - Сюда! Гермиона, подвинься, освободи место…
- Что?
- Слишком поздно, - горько вздохнул Рон.
Виктор Крам и его однокашники устроились за слизеринским столом. Гарри заметил на лицах Малфоя, Крэбба и Гойла самодовольство. Малфой тем временем заговорил с Крамом.
- Во-во, правильно, Малфой, постелись перед ним, - съязвил Рон. – Держу пари, Крам его насквозь видит, хотя... перед ним всё время раболепствуют... Как ты думаешь, где они будут спать? Слушай, Гарри, мы могли бы позвать его к себе в спальню... Я не прочь уступить ему свою кровать, я и на раскладушке лечь могу.
Гермиона фыркнула.
- Они, пожалуй, порадостнее бобатонцев, - заметил Гарри.
Тем временем дурмстрангцы сняли с себя меховые плащи и заинтересовались чёрным потолком, усыпанным звёздами; некоторые взяли золотые тарелки и кубки и рассматривали их с явным восхищением.
У преподавательского стола надзиратель Филч добавлял стулья. По такому случаю он надел свой старый, изъеденный молью фрак. Гарри удивило, что он добавил четыре стула, по два с каждой стороны от Дамблдора.
- Но добавилось только двое, - сказал Гарри. – Зачем Филч ставит четыре стула, кто ещё придёт?
- А? – рассеянно спросил Рон. Он по-прежнему пожирал глазами Крама.
Когда все студенты пришли в зал и расселись за столами своих Домов, преподаватели вошли и заняли места за своим столом. Последними сели профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Едва завидев свою директрису, ученики Бобатона встали. Кто-то из учеников Хогвартса засмеялся. Делегация Бобатона всё же была очень смущена, никто из них не сел, пока мадам Максим не заняла место слева от Дамблдора. Дамблдор остался стоять, и в Большом зале воцарилась тишина.
- Добрый вечер, леди и джентльмены, привидения и особенно гости, - произнёс Дамблдор, лучезарно улыбнувшись зарубежным студентам. – С большим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе. Надеюсь и верю, что вам будет удобно и приятно в гостях у нас.
Одна из студенток Бобатона, до сих пор не снявшая с головы тёплый шарф, саркастически рассмеялась.
- Никто тебя не держит! – сердито прошептала Гермиона.
- Официальное открытие Турнира состоится в конце пира, - объявил Дамблдор. – А теперь ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!
Едва он сел, Каркаров тут же придвинулся к нему и завязал беседу.
Блюда перед ними, как обычно, заполнились едой. Похоже, домашние эльфы выгребли все кухонные запасы: перед ними появились блюда, которых Гарри никогда не видел, и некоторые из них определённо принадлежали зарубежной кухне.
- Это что? – спросил Рон, показывая на большую кастрюлю с чем-то вроде тушёных моллюсков рядом с огромным пирогом с мясом и почками.
- Буйабесс, - ответила Гермиона.
- Да что ты говоришь, - сказал Рон.
- Это французское блюдо, - объяснила Гермиона. - Я ела его позапрошлым летом. Очень вкусно.
- Ловлю тебя на слове, - сказал Рон, накладывая себе кровяной колбасы.
Большой зал был как будто забит до отказа, хотя добавилось всего два десятка студентов; возможно, дело было в униформе гостей, которая выделялась среди чёрных мантий учеников Хогвартса. У учеников Дурмстранга, снявших свои меховые плащи, форма оказалась кроваво-красной.
Через двадцать минут после начала пира в дверь за преподавательским столом ввалился Хагрид. Он проскользнул на своё место в конце стола и помахал Гарри, Рону и Гермионе рукой, забинтованной в несколько слоёв.
- Как там взрывохвосты, Хагрид? – спросил Гарри.
- Растут, - радостно ответил Хагрид.
- Во-во, это самое, - тихо сказал Рон. – Похоже, они наконец поняли, какова их любимая еда – пальцы Хагрида.
В этот миг раздался голос:
- Извините, вы ешьё будете буйабесс?
Это была девушка из Бобатона, которую рассмешила речь Дамблдора. Она наконец-то размотала своё кашне. Её длинные серебристо-белокурые волосы спадали полотном почти до талии. У неё были большие синие глаза и очень белые ровные зубы.
Рон вспыхнул. Он уставился на неё и раскрыл было рот, но вместо ответа издал лишь тихое бульканье.
- Да, возьмите, - сказал Гарри, подталкивая кастрюлю к девушке.
- Больше не ‘отите?
- Ага, - еле выговорил Рон. – Ага, он превосходен.
Девушка забрала кастрюлю и осторожно перенесла её за рейвенкловский стол. Рон по-прежнему пялился на неё, как будто никогда раньше не видел девушек. Гарри засмеялся. Его смех привёл Рона в чувство.
- Она вила! – хрипло сказал он Гарри.
- Вовсе нет! – чопорно возразила Гермиона. – Что-то я не вижу, чтобы ещё кто-нибудь пялился на неё, как идиот!
Но на этот счёт она была не совсем права. Когда девушка шла по залу, многие парни поворачивали головы ей вслед, а некоторые из них, совсем как Рон, ненадолго утратили дар речи.
- Говорю тебе, она необычная девушка! – сказал Рон, отодвигаясь в сторону так, чтобы всё время видеть её. – В Хогвартсе ни одной такой нет!
- И в Хогвартсе есть прекрасные девушки, - машинально сказал Гарри. Чоу сидела не так далеко от девушки с серебристыми волосами.
- Да что вы всё пялитесь! - отозвалась Гермиона. - Посмотрите, ещё двое только что явились.
Она показала на преподавательский стол. Два оставшихся места были заняты. Рядом с профессором Каркаровым сел Людо Бэгмен, а рядом с мадам Максим – начальник Перси мистер Крауч.
- Что они тут делают? – удивился Гарри.
- Они, как-никак, организаторы Турнира трёх волшебников, - напомнила Гермиона. – Полагаю, они хотят присутствовать при открытии.
Когда появилась вторая перемена блюд, там оказались и незнакомые десерты. Рон изучил странное бледное бланманже, потом осторожно отодвинул блюдо правее, чтобы его могли увидеть с рейвенкловского стола. Но видимо, девушка, похожая на вилу, уже наелась и не обратилась за ним.
Едва золотые блюда опустели, Дамблдор снова встал. В зале воцарилось ожидание чего-то приятного. Гарри с восторгом ожидал, что же сейчас будет. Сидевшие неподалёку Фред и Джордж вытянули шеи, сосредоточенно глядя на Дамблдора.
- Время пришло, - сказал Дамблдор, улыбаясь внимающим ему ученикам. – Tурнир трёх волшебников вот-вот начнётся. Но я хотел бы дать краткие объяснения до того как принесут ларь…
- Что? – прошептал Гарри.
Рон пожал плечами.
- …просто пояснить, как будут обстоять дела в этом учебном году. Но вначале позвольте мне представить тем, кто их не знает, мистера Бартемиса Крауча, начальника Департамента международного магического сотрудничества… - (раздались редкие вежливые аплодисменты) - …и мистера Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта.
Бэгмена наградили более сердечными аплодисментами, чем Крауча, возможно, благодаря его славе отбивалы, а может быть, просто потому, что он внушал бо;льшую симпатию, чем Крауч. В благодарность он весело помахал всем рукой. Бартемис же Крауч, когда его представили, ни улыбнулся, ни помахал рукой. Гарри было странно видеть его в мантии волшебника – он ещё помнил Крауча в строгом костюме на Кубке мира по квиддичу. Его усы щёточкой и ровный пробор смотрелись очень странно рядом с длинными седыми волосами и бородой Дамблдора.
- В течение нескольких месяцев мистер Бэгмен и мистер Крауч неустанно работали, организуя Турнир трёх волшебников, - продолжал Дамблдор, - и вместе со мной, профессором Каркаровым и мадам Максим они войдут в состав судейской коллегии и будут оценивать работу чемпионов.
При слове "чемпионы" студенты стали слушать ещё внимательнее. Дамблдор, заметив, что они внезапно притихли, улыбнулся и сказал:
- Будьте добры, мистер Филч, внесите ларь.
Филч, до этого незаметно съёжившийся в дальнем конце зала, подошёл к Дамблдору с большим деревянным ящиком, инкрустированным драгоценными камнями. Ящик был очень старым. Студенты возбуждённо зашептались; Деннис Криви встал на стул, чтобы лучше видеть, но он был так мал ростом, что его голова едва возвышалась над соседскими.
- Мистер Крауч и мистер Бэгмен уже изучили инструкции к заданиям для чемпионов, - сказал Дамблдор, едва Филч осторожно поставил перед ним ящик, - и организовали всё необходимое для каждого задания. Их будет три в течение учебного года, и чемпионы пройдут проверку на свои умения: магическое мастерство, смелость и, конечно же, способность противостоять опасности.
При последнем слове в зале воцарилась такая мёртвая тишина, как будто все перестали дышать.
- Как вы знаете, в Турнире будут соревноваться трое чемпионов, - спокойно продолжил Дамблдор. - По одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать в зависимости от того, как они будут выполнять задания Турнира, и чемпион с наибольшим количеством очков завоюет Кубок трёх волшебников. Чемпионов будет выбирать беспристрастный судья: Кубок Огня.
Дамблдор вынул палочку и трижды стукнул ею по крышке ларя. Она медленно открылась. Дамблдор залез внутрь и вынул большой, грубо отёсанный деревянный кубок. Он был бы совсем неприметен, если бы не вырывавшиеся из него язычки бело-голубого пламени.
Дамблдор закрыл ларь и осторожно поставил кубок на крышку, чтобы он был виден всем присутствующим в зале.
- Любой желающий отобраться в чемпионы должен разборчиво написать на клочке пергамента свои имя и школу и бросить в Кубок, - сказал Дамблдор. – У кандидатов в чемпионы есть для этого сутки. Завтра вечером, в Хэллоуин, Кубок выдаст имена троих участников, которых он сочтёт наиболее достойными представить свои школы. Сегодня вечером Кубок поставят в вестибюль, и он будет доступен всем, кто желает соревноваться. А чтобы несовершеннолетние студенты не предпринимали попыток, - добавил Дамблдор, – я начертаю вокруг Кубка Огня возрастную линию, как только его поместят в вестибюле. Никто из тех, кому ещё нет семнадцати, не сможет переступить через эту линию. Наконец, хочу, чтобы каждый, кто желает соревноваться в Турнире, понял, что он будет нелёгким. Когда Кубок Огня выберет чемпиона, он или она по умолчанию обязуется участвовать в Турнире до самого конца. Помещение вашего имени в Кубок устанавливает связующий магический контракт. Едва вы станете чемпионами, пути к отступлению будут отрезаны. Поэтому прежде чем бросать своё имя в Кубок, будьте твёрдо уверены и умом, и сердцем, что вы готовы участвовать. А теперь пора спать. Всем спокойной ночи.
- Возрастная линия! – с блеском в глазах сказал Фред по дороге в вестибюль. – Что ж, тогда, выходит, её можно обмануть с помощью Возрастного зелья? A как только твоё имя в Кубке, радуйся – он же не знает, есть тебе семнадцать или нет!
- Не думаю, что у несовершеннолетних есть шанс, - возразила Гермиона. - У нас просто недостаточно знаний...
- Говори за себя, - отрезал Джордж. – Ты-то, Гарри, небось попытаешься попасть туда?
Гарри ненадолго задумался о словах Дамблдора, что никто моложе семнадцати лет не имеет права подать заявку, но его мысли вновь заполнила радужная картина победы на Турнире трёх волшебников... Он не мог представить, как разгневается Дамблдор, если кто-то моложе семнадцати лет найдёт способ преодолеть возрастную линию.
- Где он? – спросил Рон, не слушавший их разговора – он высматривал в толпе Крама. – Дамблдор вроде бы не говорил, где будут спать гости из Дурмстранга?
Но он почти мгновенно получил ответ на свой вопрос - они поравнялись со слизеринским столом, и в этот момент Каркаров подошёл к своим студентам.
- Давайте-ка на корабль, - сказал он. - Виктор, как самочувствие? Ты наелся? Может, послать на кухню за глинтвейном?
Крам покачал головой и надел меховой плащ.
- Профессор, я бы не отказался от вина, - с надеждой сказал один из учеников Дурмстранга.
- Я не тебе предложил, Поляков, - сурово сказал Каркаров, мгновенно утратив свой отеческий вид. – Вижу, ты, мерзкий мальчишка, опять заляпал едой всю форму…
Каркаров повернулся и повёл студентов к дверям, подойдя к ним одновременно с Гарри, Роном и Гермионой. Гарри остановился и пропустил его.
- Спасибо, - небрежно сказал Каркаров, бросив на Гарри взгляд, но тут же замер. Он снова повернулся к Гарри и уставился на него так, словно не поверил своим глазам. Студенты Дурмстранга за спиной у своего директора тоже замерли. Взгляд Каркарова медленно заскользил по лицу Гарри и остановился на шраме. Студенты Дурмстранга тоже глядели на Гарри с любопытством. Уголком глаза Гарри заметил, что лица кое у кого из них покрылись потом: они поняли, кто перед ними. Парень в испачканной едой форме подтолкнул девушку, стоявшую рядом с ним и, не таясь, показал на лоб Гарри.
- Да, это Гарри Поттер, - послышался сзади ворчливый голос.
Профессор Каркаров обернулся. Рядом стоял, тяжело опираясь на палку, Магоглаз Мрач; его волшебный глаз смотрел, не мигая, на директора Дурмстранга.
Краска сошла с лица Каркарова на глазах. На лице отразилась смесь ярости и страха.
- Вы! – сказал он, уставившись на Мрача и как будто не веря своим глазам.
- Я, - мрачно ответил Мрач. – И если вам, Каркаров, нечего сказать Поттеру, так идите восвояси. Вы дверь загораживаете.
Он был прав: за дверями зала дожидалась половина студентов, некоторые заглядывали через плечи впереди стоявших, чтобы узнать, отчего случился затор.
Профессор Каркаров молча увёл с собой своих студентов. Мрач смотрел ему вслед, пока он не скрылся из виду, глядя волшебным глазом ему в спину с выражением глубокого отвращения на помятом лице.
На следующий день, поскольку была суббота, многие студенты обычно завтракали поздно. Однако Гарри с Роном и Гермионой были не единственными, кто встал гораздо раньше, чем обычно вставал в выходные. Спустившись в вестибюль, они заметили там человек двадцать; кто-то ел тост, но все смотрели на Кубок Огня. Он стоял в центре вестибюля на табурете, на который обычно клали Сортирующую Шляпу. На полу была начертана тонкая золотая линия, замыкавшаяся в круг в десяти футах от центра.
- Кто-нибудь уже поместил туда своё имя? – с любопытством спросил Рон какую-то третьекурсницу.
- Кто из Дурмстранга – все бросили, - ответила она. – А из Хогвартса я ещё никого не видела.
- Держу пари, кто-нибудь кинул свои имена ночью, когда мы все спали, - сказал Гарри. – Я бы на их месте так и сделал... мне не хотелось бы делать это на глазах у всех. Что если Кубок просто выплюнет твоё имя?
За спиной у Гарри послышался смех. Обернувшись, он увидел сбегающих по лестнице Фреда, Джорджа и Ли Джордана; у всех троих был жутко восторженный вид.
- Готово, - торжествующе шепнул Фред Гарри, Рону и Гермионе. – Только что приняли.
- Что приняли? – спросил Рон.
- Возрастное зелье, тупица, - ответил Фред.
- Каждый по капельке, - сказал Джордж, весело потирая руки. – Нам же надо добавить себе всего несколько месяцев.
- Мы поделим между собой тысячу галлеонов, если один из нас выиграет, - сказал Ли, улыбаясь до ушей.
- Знаете, я не уверена, что это сработает, - опасливо сказала Гермиона. – Я уверена, что Дамблдор всё предусмотрел.
Фред, Джордж и Ли пропустили её слова мимо ушей.
- Готовы? – спросил Фред, дрожа от возбуждения. – Тогда давайте… я пойду первым…
Гарри напряжённо наблюдал за Фредом. Вот он вынул из кармана клочок пергамента со словами «Фред Уизли, Хогвартс». Вот он подошёл к краю линии, покачиваясь на цыпочках, как ныряльщик, готовый прыгнуть с высоты пятидесяти футов. Наконец он на глазах у всех, кто был в вестибюле, сделал глубокий вдох и перешагнул линию.
На мгновение Гарри решил, что это сработало; Джордж несомненно подумал то же самое - он испустил торжествующий вопль и последовал за Фредом. Но тут же раздался громкий треск, и обоих близнецов выбросило за золотую окружность, как будто невидимый вышибала дал им пинка. Они с размаху приземлились на холодный каменный пол в десяти футах от линии и вдобавок к ушибам, раздался громкий хлопок, и у них отросли одинаковые длинные белые бороды.
Вестибюль взорвался от хохота. Фред с Джорджем встали на ноги и тоже рассмеялись, глядя на бороды друг у друга.
- Я предупреждал, - раздался весёлый низкий голос, и все обернулись. Из Большого зала вышел Дамблдор. При виде Фреда с Джорджем его глаза заблестели. – Советую вам обоим пойти к мадам Помфри. Она сейчас возится с мисс Фосетт из Рейвенкло и мистером Саммерсом из Хафлпафа, которые тоже решили стать чуть постарше. Хотя должен сказать, их бородам до ваших далеко.
Фред с Джорджем пустились в больничное крыло, за ними – давящийся от смеха Ли. Гарри, Рон и Гермиона, фыркая, пошли на завтрак.
Утром убранство Большого зала изменилось. Наступил Хэллоуин, и под заколдованным потолком носились стаи живых летучих мышей, а из каждого угла торчали тыквы с вырезанной мякотью. Гарри подошёл к Дину и Симусу, обсуждавшим, кто из семнадцатилетних студентов может подать заявку.
- Говорят, Уоррингтон встал рано и кинул в Кубок своё имя, - сказал Дин Гарри. – Тот здоровенный слизеринец, который на ленивца похож.
Гарри, знавший Уоррингтона по квиддичу, с отвращением покачал головой.
- Не надо нам слизеринца в чемпионы!
- А все хафлпафцы толкуют о Дигори, - презрительно сказал Симус. – Но вряд ли он захочет рисковать своим красивым личиком.
- Внимание! – вдруг воскликнула Гермиона.
Все выглянули в вестибюль и завертелись на своих местах. В зал вошла Анджелина Джонсон со смущённой улыбкой. Это была высокая чернокожая девушка, игравшая в гриффиндорской команде охотником. Она подошла, села и сказала:
- Ну вот! Я только что бросила туда своё имя!
- Шутишь! – восхищённо сказал Рон.
- Значит, тебе уже есть семнадцать? – спросил Гарри.
- Само собой есть, не видишь, что ли, что у неё борода не выросла? – сказал Рон.
- На прошлой неделе исполнилось, - объяснила Анджелина.
- Что ж, рада, что кто-то из гриффиндорцев подал заявку, - сказала Гермиона. – Я правда надеюсь, что Кубок выберет тебя, Анджелина!
- Спасибо, Гермиона, - улыбнулась Анджелина.
- Ну да, лучше ты, чем красавчик Дигори, - сказал Симус, приковав к себе суровые взгляды проходивших мимо их стола хафлпафцев.
- Так, чем займёмся сегодня? – спросил Рон Гарри и Гермиону, когда они позавтракали и вышли из Большого зала.
- Мы давно не навещали Хагрида, - ответил Гарри.
- Ладно, - согласился Рон. - Лишь бы он не попросил нас скормить наши пальцы взрывохвостам.
На лице Гермионы вдруг вспыхнуло озарение.
- Я сейчас подумала… я до сих пор не пригласила Хагрида присоединиться к Б.У.Э! – радостно сказала она. – Подождите-ка меня, я сбегаю за значками.
- Что это с ней? – отчаянно спросил Рон, едва Гермиона убежала вверх по лестнице.
- Эй, Рон, - вдруг сказал Гарри. – Вон твоя подружка...
Студенты Бобатона вошли во входную дверь, среди них была и девушка-вила. Все, кто толпился вокруг Кубка Огня, расступились и замерли в нетерпении.
Мадам Максим вошла вслед за своими студентами и выстроила их в очередь. Студенты Бобатона по одному перешагивали возрастную линию и бросали клочки пергамента в бело-голубое пламя. Каждый раз, когда пергамент с именем попадал в огонь, пламя ненадолго краснело и выбрасывало искры.
- Интересно, а как насчёт тех, кто не отберётся? – шепнул Рон Гарри в тот момент как девушка-вила бросила своё имя в Кубок. – Как думаешь, они вернутся в свои школы или останутся наблюдать за Турниром?
- Не знаю, - ответил Гарри. – По-моему, всё-таки останутся... Ведь мадам Максим будет судьёй.
Когда все студенты Бобатона бросили свои имена, мадам Максим вывела всех из вестибюля наружу.
- Где же они спят? – спросил Рон, подходя ко входной двери и глядя им вслед.
Громкий звон позади возвестил возвращение Гермионы с коробочкой значков Б.У.Э.
- Наконец-то, давай скорее, - сказал Рон и выскочил наружу, прыгая через ступеньки крыльца и не отрывая глаз от спины девушки-вилы, идущей по лужайке с мадам Максим.
Едва они дошли до хижины Хагрида на окраине Запретного Леса, как сразу же получили ответ на вопрос, где спят бобатонцы. Гигантская зеленовато-голубая карета, в которой они прибыли, стояла на приколе в двухстах ярдах от входа в хижину Хагрида, и студенты забирались в неё. Летающие кони размером со слонов, тянувшие карету, паслись за временной изгородью неподалёку.
Гарри постучал в дверь хижины, и в тот же миг послышался ответный отрывистый лай Клыка.
- Наконец-то! – сказал Хагрид, открывая дверь. – Уж думал, вы позабыли, где я живу!
- Хагрид, мы просто были очень за… - начала объяснять Гермиона, но тут же замолчала, как будто потеряла дар речи при виде Хагрида.
Хагрид надел свой лучший (и просто ужасный) коричневый костюм, да ещё повязал галстук в жёлто-оранжевую полоску. Но это было не самое худшее: он явно пытался пригладить свои волосы не чем иным как дёгтем. Они вдобавок были зачёсаны на пробор; может, он хотел собрать их в хвост, как Билл, но понял, что волос слишком много. Всё это совершенно не шло Хагриду. Гермиона едва сдерживала смех, глядя на него, но потом, решив не высказываться на этот счёт, спросила:
- Э-э… а где взрывохвосты?
- Там, у тыквенной грядки, - радостно ответил Хагрид. – Растут, уже небось по три фута в длину. Только вот беда, начали убивать друг дружку.
- Ой, неужели? – спросила Гермиона, усмиряющее взглянув на Рона, который, разглядывая странную причёску Хагрида, открыл было рот, чтобы высказаться на этот счёт.
- Ага, - печально ответил Хагрид. – Ну да ладно, рассадил их по разным ящикам. Штук двадцать у меня осталось.
- Вот и хорошо, - сказал Рон. Сарказма Хагрид не уловил.
Хижина Хагрида состояла из единственной комнаты, в углу которой стояла огромная кровать, покрытая лоскутным покрывалом. Такие же огромные стол и стулья стояли перед очагом под кучей окороков и птичьих тушек, свисавших с потолка. Друзья уселись за стол, а Хагрид принялся заваривать чай, и скоро все уже обсуждали Турнир трёх волшебников. Хагрид был в восторге не меньше них.
- Погодите, - ухмыльнулся он. – Погодите малость. Такое увидите, чего никогда раньше не видали. Первое задание... ой, нет, не положено мне говорить.
- Ну же, Хагрид! – стали просить Гарри, Рон и Гермиона, но он лишь с улыбкой покачал головой.
- Не хочу болтать перед вами про это, - сказал Хагрид. – Но точно говорю, будет на что посмотреть. Чемпионам попотеть придётся. И подумать не мог, что доживу до того, что Турнир трёх волшебников опять устроят!
Они разделили с Хагридом и обед, хотя на еду особо не налегали – Хагрид наготовил целую кастрюлю мяса, заявив, что это говядина, но Гермиона нашла в своей порции большой коготь, так что у неё с Гарри и Роном аппетит сошёл на нет. Но они всё же весело провели время, пытаясь уговорить Хагрида рассказать, что за задания будут на Турнире, прикидывая, кого выберут чемпионами и гадая, избавились ли Фред с Джорджем от бород.
После обеда зарядил дождик, поэтому было так приятно сидеть у огня, слушать лёгкий стук капель дождя в окно, смотреть на Хагрида, штопающего себе носки и спорить с Гермионой насчёт домашних эльфов – едва она показала Хагриду значки, он решительно отказался вступить в Б.У.Э.
- Им, Гермиона, это не к добру, - серьёзно сказал он, вдевая в огромную костяную иглу толстую жёлтую нитку. – Эт у них в крови, за людьми ухаживать, им, видишь ли, это по нраву. Бросят они работу – несчастными станут, да ещё оскорбятся, если попытаешься заплатить им.
- Но ведь Гарри освободил Добби, и он был на седьмом небе от счастья! – возразила Гермиона. – Мы ещё слышали, что теперь он просит зарплату!
- Ну так в каждом стаде своя паршивая овца. Мало того, что эльф этот странный какой-то из-за свободы, но остальных этим не заманишь, так что, Гермиона, брось это дело.
Гермиона с сердитым видом засунула коробочку со значками в карман своей мантии.
В половине шестого начало темнеть, и Рон с Гарри и Гермионой решили, что пора возвращаться в замок на пир по случаю Хэллоуина – ведь их ждало важное событие: выбор чемпионов.
- И я с вами, - сказал Хагрид, отложив штопанье. – Погодите только чуток.
Хагрид встал, подошёл к шкафу за кроватью и начал рыться в ящиках, что-то ища. Они не обратили на это внимания, пока не учуяли жуткий запах.
- Хагрид, что это такое? - спросил Рон, закашлявшись.
- А? – переспросил Хагрид, обернувшись с большим флаконом в руке. – Не нравится, что ли?
- Это лосьон после бритья? – в лёгком замешательстве спросила Гермиона.
- Не… одеколон, - пробормотал Хагрид и покраснел. - Может, перестарался, - мрачно согласился он. – Погодите, сейчас уберу...
Он вышел из хижины, и друзья увидели в окно, как он яростно моется в бочке с водой.
- Одеколон – и Хагрид? – поразилась Гермиона.
- A волосы-то, а костюм-то? – вполголоса добавил Гарри.
- Смотрите! – вдруг воскликнул Рон, показывая на окно.
Хагрид выпрямился и обернулся. Он и раньше краснел, но теперь он просто пылал. Осторожно, чтобы Хагрид не заметил, Гарри с Роном и Гермионой поднялись на цыпочки и прижались к окну. Они увидели, как мадам Максим и студенты Бобатона вышли из кареты – явно пошли на пир. Они не слышали слов Хагрида, но он разговаривал с мадам Максим, глядя на неё восторженно и как будто в тумане. Гарри видел его лицо таким всего раз – когда он глядел на дракончика Норберта.
- Он идёт в замок с ней! – рассердилась Гермиона. – А я-то думала, что он нас ждёт!
Не особо оглядываясь на хижину, Хагрид пустился в путь с мадам Максим, а за ними следом шли бобатонцы, стараясь поспеть за семимильными шагами директрисы.
- Он влюбился в неё! – ошеломлённо сказал Рон. – Ну, если дело до детей дойдёт, они мировой рекорд побьют – каждый ребёночек будет весить тонну.
Они вышли из хижины и закрыли за собой дверь. Снаружи было на удивление темно. Кутаясь в мантии, они пошли по склонам лужаек.
- Ой, смотрите, вот и они! – прошептала Гермиона.
От озера к замку направлялась делегация Дурмстранга. Виктор Крам шёл рядом с Каркаровым, остальные студенты вереницей следовали за ними. Рон восторженно взирал на Крама, но тот не смотрел по сторонам, а просто дошёл до входных дверей и вошёл внутрь, а Гермиона с Роном и Гарри - следом.
Когда они вошли в Большой зал, освещённый свечами, он был почти полон. Кубок Огня уже принесли; он стоял перед пустым стулом Дамблдора у преподавательского стола. Фред с Джорджем – снова чисто выбритые – вроде бы справились с разочарованием.
- Надеюсь, это будет Анджелина, - сказал Фред севшим рядом Гарри, Рону и Гермионе.
- Я тоже! – еле слышно ответила Гермиона. – Ничего, скоро узнаем!
Пир тянулся намного дольше обычного. Может быть, потому что это был уже второй пир за два дня, Гарри не особенно насладился необычной едой, как бывало раньше. Как и все в зале, судя по постоянно вытягивающимся шеям, нетерпению на лицах, суете и постоянному вставанию, чтобы увидеть, закончил ли трапезу Дамблдор, Гарри уже просто хотел, чтобы блюда опустели и наконец было объявлено, кто избран чемпионами.
Но вот наконец золотые блюда засверкали первозданной чистотой; шум в зале достиг апогея, но стоило Дамблдору подняться, он тут же прекратился. Сидящие по бокам от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряжённом ожидании, как и все остальные, Людо Бэгмен лучезарно улыбался и махал рукой студентам, мистера же Крауча это всё как будто не интересовало, он почти скучал.
- Что ж, Кубок почти готов принять решение, - объявил Дамблдор. – Думаю, ему нужна ещё минутка. Как только будут названы имена чемпионов, я попрошу их подняться к преподавательскому столу и выйти в соседнюю комнату, - он показал на дверь за преподавательским столом, - где они получат первые наставления.
Он вынул палочку и сделал сметающее движение; тут же погасли все свечи кроме вставленных в тыквы, зал погрузился в полумрак. Кубок Огня засветился ярче, чем что-либо в зале, яркий бело-голубой свет и искры почти резали глаза. Все смотрели на него в ожидании... Несколько человек проверили часы...
- В любой момент, - прошептал Ли Джордан, сидящий через двух человек от Гарри.
Вдруг пламя внутри Кубка снова покраснело. Из него полетели искры. Тут же вверх взметнулся язык пламени с трепещущим в нём обуглившимся клочком пергамента, и все ахнули.
Дамблдор поймал пергамент и вытянул руку, чтобы прочесть имя в свете пламени, снова ставшего бело-голубым.
- Чемпион Дурмстранга, - прочёл он твёрдо и чётко, - Виктор Крам.
- Удивляться нечего! – прокричал Рон в шквале аплодисментов и радостных воплей, пронёсшихся по залу.
Виктор Крам поднялся из-за слизеринского стола и проковылял к Дамблдору; повернув направо, он прошёл мимо преподавательского стола и скрылся за дверью в соседней комнате.
- Браво, Виктор! – прокричал Каркаров так громко, чтобы все услышали даже сквозь шквал аплодисментов. – Я знал, что ты сможешь!
Аплодисменты и голоса стихли. Теперь внимание каждого снова было приковано к Кубку, который вскоре опять покраснел. В вихре пламени вылетел второй клочок пергамента.
- Чемпион Бобатона, - объявил Дамблдор, - Флёр Делакур!
- Это она, Рон! – крикнул Гарри при виде девушки, похожей на вилу, которая грациозно поднялась на ноги, тряхнула полотном серебристо-белых волос и пошла между рейвенкловским и хафлпафским столами.
- Ой, смотрите, как они все расстроились, - сказала Гермиона сквозь шум, кивая в сторону делегации Бобатона. Гарри подумал, что сказать "расстроились" – значит ничего не сказать. Две девушки расплакались и закрыли головы руками.
Когда Флёр Делакур тоже скрылась в соседней комнате, вновь воцарилась тишина, но на этот раз она была весомой и почти осязаемой. Настал черёд чемпиона Хогвартса.
Кубок Огня снова покраснел; из него полетели искры; язык пламени взметнулся высоко вверх, и Дамблдор вынул из него третий клочок пергамента.
- Чемпион Хогвартса, - объявил он, - Седрик Дигори!
- Нет! – громко сказал Рон, но его услышал только Гарри – так громко ликовали за соседним столом. Все хафлпафцы вскочили на ноги, завизжали и затопали, а Седрик с широкой улыбкой прошёл мимо них и скрылся в комнате за преподавательским столом. Седрику аплодировали так долго, что Дамблдор не скоро дождался тишины.
- Превосходно! – радостно сказал Дамблдор, когда все стихли. – Теперь мы знаем, кто наши три чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на каждого из вас, в том числе на студентов Бобатона и Дурмстранга, что вы окажете вашим чемпионам всяческую поддержку, на какую только вы способны. Поддерживая своих чемпионов, вы внесёте вклад в настоящее…
Вдруг Дамблдор замолчал, и все сразу увидели, из-за чего.
Огонь в Кубке снова покраснел. Из него полетели искры. Вдруг взметнулся длинный язык пламени, в котором тоже был ещё один клочок пергамента.
Дамблдор машинально вытянул руку и поймал пергамент. Он развернул его и воззрился на написанное там имя. Воцарилось долгое молчание. Дамблдор смотрел на клочок пергамента в руке, а все смотрели на Дамблдора. И вот Дамблдор откашлялся и прочёл:
- Гарри Поттер.