Глава 17 Четыре чемпиона

Гарри сидел, понимая, что все в Большом зале повернули головы к нему. Его как громом поразило. Он оцепенел. Это точно был сон. Он не расслышал.
Аплодисментов не последовало. Зал наполнился гудением, как потревоженный улей; несколько человек встали, чтобы получше разглядеть Гарри, сидящего в оцепенении.
Профессор МакГонагалл встала из-за стола, прошла мимо Людо Бэгмена и профессора Каркарова и что-то горячо зашептала Дамблдору, который, слегка нахмурившись, повернулся к ней ухом.
Гарри обернулся к Рону и Гермионе; позади них все гриффиндорцы глядели на него с раскрытыми ртами.
- Я не бросал туда своё имя, - сказал Гарри бесцветным голосом. – Знаете же, что нет.
Оба ответили ему такими же бесцветными взглядами.
Профессор Дамблдор за преподавательским столом выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл.
- Гарри Поттер! – снова позвал он. - Гарри! Будь добр, иди сюда!
- Иди, - шепнула Гермиона, подталкивая Гарри.
Гарри поднялся, споткнулся о подол мантии и оступился. Он пошёл по узкому проходу между гриффиндорским и хафлпафским столами. Путь ему показался бесконечно длинным; преподавательский стол будто не приближался ни на йоту, а он чувствовал устремлённые на себя сотни и сотни взглядов, подобных прожекторам. Голоса гудели всё громче и громче. Ему казалось, что прошёл целый час, когда он встал прямо напротив Дамблдора под взглядами учителей, устремлёнными на него.
- Давай... за дверь, Гарри, - сказал Дамблдор без улыбки.
Гарри пошёл вдоль преподавательского стола. Хагрид сидел у самого его края. Он ни кивнул, ни помахал Гарри, вообще никак его не поприветствовал. Он, как и все остальные, выглядел страшно удивлённым и уставился на Гарри. Гарри вышел из Большого зала и оказался в комнате поменьше, увешанной портретами волшебниц и волшебников. В камине напротив гостеприимно пылал огонь.
Едва он вошёл, все лица на портретах повернулись к нему. На его глазах морщинистая ведьма вышла из рамы своего портрета в соседний, на котором был изображён волшебник с усами, как у моржа. Морщинистая ведьма что-то зашептала ему на ухо.
Виктор Крам, Седрик Дигори и Флёр Делакур сгрудились у огня. В свете пламени их силуэты выглядели впечатляюще. Сутулый и задумчивый Крам прислонился к каминной полке, чуть в стороне от остальных. Седрик смотрел на огонь, заложив руки за спину. Флёр Делакур обернулась и откинула назад свои длинные серебристые волосы.
- В шьём дело? – спросила она вошедшего Гарри. – Они ‘отят, шьтобы ми вернулись в зал?
Она думала, что его прислали с поручением. Гарри не знал, как объяснить, что; только что произошло. Он просто стоял, глядя на троих чемпионов. Его поразило, насколько они высоки ростом.
Позади послышались торопливые шаги, и в комнату вошёл Людо Бэгмен. Он взял Гарри за руку и подтолкнул его вперёд.
- Невероятно! – пробормотал он, стиснув руку Гарри. – Абсолютно невероятно! Джентльмены... леди, - добавил он, обращаясь к троице у камина. – Позвольте представить вам… как бы невероятно это ни звучало… четвёртого чемпиона Турнира трёх волшебников!
Виктор Крам выпрямился. При виде Гарри его угрюмое лицо потемнело. Седрик был в замешательстве. Он смотрел то на Бэгмена, то на Гарри, как будто хотел убедиться, что понял слова Бэгмена правильно. А Флёр Делакур с улыбкой тряхнула волосами и сказала:
- О, ошьень милая шутка, ми-истер Бэгмен.
- Шутка? – повторил опешивший Бэгмен. – Нет-нет, вовсе нет! Имя Гарри только что вылетело из Кубка Огня!
Густые брови Крама сошлись. Седрик изобразил вежливое удивление. Флёр нахмурилась.
- Но это есть ошибка, - презрительно сказала она Бэгмену. – Он не может ушьяствовать. Он ошьень молодой.
- Да... это забавно, - ответил Бэгмен, потирая гладко выбритый подбородок и улыбаясь Гарри. – Но как вы знаете, возрастное ограничение как дополнительная мера безопасности было введено лишь в этом году. А поскольку его имя вылетело из Кубка... то есть, я не думаю, что на этом этапе может быть какая-то подтасовка... В правилах прописано, что вы обязаны... Гарри просто придётся сделать всё, что он…
Дверь позади снова распахнулась, и вошёл профессор Дамблдор, а за ним по пятам – мистер Крауч, профессор Каркаров, мадам Максим, профессор МакГонагалл и профессор Снейп. Гарри услышал за стеной гудение голосов сотен студентов, потом профессор МакГонагалл закрыла дверь.
- Мадам Максим! – тут же воскликнула Флёр, подбегая к своей директрисе. – Они сказаль, шьто этот малый мальшьик тоже дольжен ушьяствовать!
В глубине души Гарри, всё ещё не верящего в происходящее, всколыхнулся гнев. Маленький мальчик?
Maдам Maксим выпрямилась во весь свой огромный рост. Её макушка доставала до люстры со свечами, а грудь, покрытая чёрным шёлком, вздымалась.
- Шьто это знашьит, Дамбли-дорр? – повелительно спросила она.
- Я тоже хотел бы узнать это, Дамблдор, - признался профессор Каркаров с суровой улыбкой. Его голубые глаза блестели, как две льдинки. – Два чемпиона от Хогвартса? Я не припомню, чтобы мне говорили, что школа, принимающая Турнир, имеет право выставить двух чемпионов… или я недостаточно внимательно прочитал правила? – добавил он с коротким и злобным смешком.
- Невозможно, - сказала мадам Максим, положив огромную руку, украшенную великолепными опалами, на плечо Флёр. – У ‘Огвартса не может быть два шьемпиона. Это совсем неправильно.
- Мы считали, Дамблдор, что ваша возрастная линия не допустит участников помоложе, - сказал Каркаров, не переставая холодно улыбаться, но его взгляд стал совсем ледяным. – Иначе мы бы, конечно, привезли из наших школ побольше кандидатов для отбора.
- Здесь, Каркаров, не виноват никто, кроме Поттера, - медоточиво сказал Снейп со злобным блеском в чёрных глазах. – Не вините Дамблдора за любовь Поттера к нарушению правил. Он с самого появления здесь то и дело переступает черту…
- Спасибо, Северус, - твёрдо сказал Дамблдор, и Снейп замолчал, не перестав всё же злобно сверкать глазами сквозь пряди чёрных сальных волос.
Профессор Дамблдор встретился взглядом с Гарри, пытающимся понять, что таится в глазах профессора за очками-полумесяцами.
- Ты бросал своё имя в Кубок Огня, Гарри? – спокойно спросил Дамблдор.
- Нет, - ответил Гарри. Он понимал, что все взгляды прикованы к нему. В тени раздался тихий недоверчивый вздох Снейпа.
- Ты просил кого-нибудь из студентов постарше бросить твоё имя в Кубок Огня? – спросил профессор Дамблдор, не обращая внимания на Снейпа.
- Нет, - горячо ответил Гарри.
- Да он же льжёт! – воскликнула мадам Максим.
Снейп с кривой улыбкой покачал головой.
- Он не мог перейти через возрастную линию, - резко сказала профессор МакГонагалл. – Я уверена, что мы все договорились на этот счёт…
- Дамбли-дорр, наверное, не так провёль линию, - пожала плечами мадам Максим.
- Что ж, возможно, - вежливо ответил Дамблдор.
- Дамблдор, вы отлично знаете, что сделали всё безошибочно! – рассердилась профессор МакГонагалл. – Право, какая глупость! Сам Гарри перейти линию не мог, а поскольку профессор Дамблдор верит, что он не просил кого-нибудь постарше сделать это за него, я уверена, что этого достаточно для всех! – С этими словами она бросила гневный взгляд на профессора Снейпа.
- Мистер Крауч... Mистер Бэгмен, - снова заговорил Каркаров елейным голосом, - вы… э-э… объективные судьи. Несомненно, вы согласны со мной, что это вопиющее нарушение?
Бэгмен обтёр своё круглое мальчишеское лицо платочком и посмотрел на мистера Крауча, стоявшего за освещённым камином пространством; его лицо было наполовину скрыто тенью. Он выглядел жутковато, из-за полутьмы его лицо казалось старше и немного походило на череп. Но тут он заговорил обычным чопорным тоном:
- Мы должны соблюдать правила, а в правилах ясно сказано, что те, чьи имена вылетели из Кубка Огня, обязаны соревноваться в Турнире.
- Ну да, Барти знает правила досконально, - сказал Бэгмен, лучезарно глядя на Каркарова и мадам Максим так, словно дело было решено.
- Я настаиваю на повторной подаче заявок для моих студентов, - заявил Каркаров. Его елейный тон и улыбка исчезли. Теперь его лицо было очень уродливо. – Вы ещё раз установите Кубок Огня, и мы продолжим добавлять имена, пока от каждой школы не будет по два чемпиона. Это единственный выход, Дамблдор.
- Нет, Каркаров, Кубок так не работает, - возразил Бэгмен. – Кубок Огня только что погас… и не зажжётся до самого следующего Турнира…
- …в котором Дурмстранг однозначно участвовать не будет! – взорвался Каркаров. – После всех наших встреч, переговоров и поиска компромиссов я вряд ли ожидал, что случится нечто подобное! Я уже подумываю уехать прямо сейчас!
- Пустая угроза, Каркаров, - раздался у двери хриплый голос. – Вы не можете вот так взять и оставить вашего чемпиона. Ему надо соревноваться. Им всем надо соревноваться. Связующий магический контракт, вроде так Дамблдор сказал. Понятно, а?
Мрач только что вошёл в комнату. Он заковылял к камину, громко стуча при каждом шаге.
- Понятно? – переспросил Каркаров. – Боюсь, Мрач, я вас не понимаю.
Гарри приметил, что Каркаров пытается говорить высокомерно, как будто Мрач сказал что-то едва достойное его внимания, но его выдали руки: они сжались в кулаки.
- Да ну? – спокойно спросил Мрач. – Всё очень просто, Каркаров. Кто-то бросил в Кубок имя Поттера, зная, что ему придётся соревноваться, если его имя вылетит оттуда.
- Наверно, кто-то 'oтель, шьтобы 'Oгвартс убиль два зайтса! – сказала мадам Максим.
- Совершенно с вами согласен, мадам Максим, - кивнул ей Каркаров. – Мне придётся подать жалобы на Министерство магии в Международную конфедерацию чародеев…
- Если у кого и есть повод жаловаться, так это у Поттера, - рыкнул Мрач, - но... странная штука... что-то я от него ни словечка не слышу...
- Пошьему он дольжен жалёваться? – вспылила Флёр и топнула ногой. – У него есть шанс ушьяствовать, так? Мы недели за неделями надеялись, шьто нас виберут! Шьесть нашим школям! Тисяшья галлеонов приз… за это многие ‘отели бы умереть!
- Может, кто-то надеется, что тут-то Поттер и помрёт, - прорычал Мрач.
После этих слов воцарилась напряжённая тишина. Людо Бэгмен, не на шутку встревоженный, нервно покачался на ногах и сказал:
- Mрач, старина... что вы говорите!
- Мы все знаем, что для профессора Мрача день прошёл впустую, если он до обеда не раскроет полдюжины заговоров, связанных с его убийством, - громко сказал Каркаров. – Очевидно, он теперь и студентов учит бояться, что их убьют. Странное качество для учителя защиты от тёмных искусств, Дамблдор, но я не сомневаюсь, что у вас были свои соображения.
- Так значит, я фантазирую? – рыкнул Мрач. – Вижу всякое, значит? Имя мальчика в Кубок бросил кто-то из очень могущественных волшебниц или волшебников...
- A доказательство есть? – спросила мадам Максим, воздев огромные руки к потолку.
- Доказательство – кому-то удалось провести очень мощный волшебный предмет! – ответил Мрач. - Только исключительное мощное заклятие «конфундус» могло обмануть Кубок и заставить его забыть, что в Турнире соревнуются только три школы... Подозреваю, что имя Поттера было подложено от имени четвёртой школы, чтобы гарантировать, что от пресловутой школы он только один...
- Похоже, Мрач, вы долго обдумывали это, - холодно сказал Каркаров. - А уж какая оригинальная теория! Хотя, с другой стороны, я слышал, что недавно вы вбили себе в голову, что в одном из подарков вам на день рождения было искусно замаскированное яйцо василиска и расколотили его вдребезги, и лишь потом поняли, что это были дорожные часы. Так что поймите нас правильно, почему мы не совсем принимаем вас всерьёз...
- Кое-кто оборачивает невинные вещи в свою пользу, - угрожающе парировал Мрач. – Такова моя работа, Каркаров – думать, как тёмные волшебники...
- Аластор! – предупреждающе прервал его Дамблдор. Гарри вначале не понял, к кому обратился директор, но тут же понял, что «Магоглаз» вряд ли является настоящим именем Мрача. Мрач замолчал, не переставая при этом удовлетворённо поглядывать на Каркарова – лицо последнего пылало. Между тем Дамблдор продолжил, обращаясь ко всем присутствующим: - Мы не знаем, как возникла такая ситуация. Однако мне кажется, что у нас нет иного выхода, как смириться с ней. Для участия в турнире были выбраны и Седрик, и Гарри. Поэтому они будут...
- Но Дамбли-дорр…
- Дражайшая мадам Максим, если у вас есть иное предложение, с радостью выслушаю его.
Дамблдор подождал, но мадам Максим сердито молчала. Впрочем, не она одна. У Снейпа был разъярённый вид, Каркаров смертельно побледнел; только Бэгмен был в восторге.
- Может, тогда покончим с этим? – спросил он, потирая руки и с улыбкой оглядывая комнату. – Нам же надо дать нашим чемпионам указания? Не удостоитесь ли этой чести вы, Барти?
Мистер Крауч очнулся от глубокой задумчивости.
- Да, - ответил он, - указания. Да... первое задание...
Он вышел на свет. Вблизи Гарри заметил, что он выглядит больным: под глазами залегли тёмные круги, подбородок был сморщен и просвечивал, как бумага. На Кубке мира по квиддичу он таким не был.
- Цель первого задания – проверить вашу способность дерзать, - сказал он Гарри, Седрику, Флёр и Виктору, - поэтому мы не скажем вам, каково оно. Мужество перед лицом неизвестности – важное качество волшебника... очень важное... Выполнять первое задание вы будете двадцать четвёртого ноября на глазах у всех студентов и судейской коллегии. Во время Турнира чемпионам не разрешается просить или принимать какую бы то ни было помощь у своих учителей для выполнения заданий. Первое испытание чемпионы пройдут, имея при себе только волшебные палочки. Информацию о втором задании они получат лишь после выполнения первого. Принимая во внимание сложность и трудоёмкость Турнира, мы освобождаем чемпионов от экзаменов в конце учебного года. – Повернувшись к Дамблдору, мистер Крауч спросил: - По-моему, это всё, Альбус?
- Я тоже так думаю, - ответил Дамблдор, глядя на мистера Крауча с некоторой озабоченностью. – Вы уверены, Барти, что не хотите остаться переночевать в Хогвартсе?
- Нет, Дамблдор, мне надо в Министерство, - ответил мистер Крауч. – Сейчас я так занят, времена такие сложные... Я оставил за себя молодого Уизерби... Он такой энергичный... по правде говоря, излишне энергичный...
- Но хотя бы стаканчик перед уходом пропустите? – спросил Дамблдор.
- Да ладно, Барри, я останусь! – радостно сказал Бэгмен. – По-моему, то, что происходит сейчас в Хогвартсе, гораздо увлекательнее, чем у нас в офисе!
- Я так не думаю, Людо, - возразил Крауч с привычной суровой ноткой в голосе.
- Профессор Каркаров… мадам Максим… стаканчик перед сном? – спросил Дамблдор.
Но мадам Максим обняла Флёр за плечи и быстро вывела её из комнаты. Гарри услышал их очень быструю французскую речь, и вот они вышли в Большой зал. Каркаров кивнул Краму, и они тоже вышли, но молча.
- Гарри, Седрик, вам лучше пойти спать, - улыбнулся Дамблдор обоим студентам. – Я уверен, что гриффиндорцы и хафлпафцы ждут вас, чтобы отпраздновать это событие, и я не хочу лишать их превосходного предлога устроить беспорядок и поднять шум.
Гарри взглянул на Седрика, тот кивнул, и оба вышли.
Большой зал уже опустел; свечи едва горели, придавая неровным улыбкам тыкв мрачный вид.
- Ну вот, - сказал Седрик, слегка улыбнувшись. – Опять мы играем друг против друга!
- Именно так, - ответил Гарри. Он просто не знал, что сказать. В голове у него царил полный хаос, как будто кто-то переворошил его мозг.
- Ну так... скажи мне... – сказал Седрик уже в вестибюле, освещённом факелами, ибо Кубок Огня уже не стоял там. – Как ты бросил туда своё имя?
- Я не бросал, - ответил Гарри, глядя Седрику в глаза. – Я этого не делал. Я правду говорю.
- A... ладно, - сказал Седрик. Он явно не верил Гарри. - Ну... тогда до встречи.
Но Седрик пошёл не по мраморной лестнице, а свернул к двери справа. Гарри прислушался к его шагам, раздававшимся на каменных ступеньках за дверью, потом пошёл наверх.
Поверит ли ему кто-нибудь, кроме Рона и Гермионы, или все думают, что он подал заявку на Турнир? И как кто-то мог подумать, с чего ему соревноваться с участниками, которые учились магии на три года дольше, чем он? А ведь ему придётся выполнять задания, которые очень опасны, да ещё на глазах у сотен людей! Да, он думал об этом... погружался в фантазии... но только в шутку, как о несбыточной мечте... он никогда не задумывался об участии всерьёз...
Но об этом задумался кто-то ещё... кто-то хочет его участия в Турнире и позаботился о том, чтобы его отобрали. Зачем? Чтобы доставить ему удовольствие? Да вряд ли...
Насладиться, когда он выставит себя дураком? Ну да, такое может быть...
Но убить его?
Может, Мрач просто нёс свой обычный бред сумасшедшего? Не мог ли кто-нибудь бросить имя Гарри в Кубок просто ради розыгрыша, чисто в шутку? Хочет ли действительно кто-нибудь его смерти?
Гарри сразу же нашёл ответ на этот вопрос. Да, кое-кто хочет его смерти, кое-кто желает его смерти с давних пор, когда он был ещё годовалым... Лорд Волдеморт. Но как Волдеморт добился, чтобы имя Гарри попало в Кубок Огня? Волдеморт вроде бы где-то далеко, в какой-то дальней стране, прячется, одинок... жалок и бессилен...
Но тогда, когда ему снился тот сон, перед тем как он проснулся от боли в шраме, Волдеморт был не один... он говорил с Вертихвостом... намечал убить Гарри...
Гарри был поражён, увидев прямо перед собой Толстую Даму. Он и не замечал, куда его несут ноги. К его удивлению, она была в раме не одна. Морщинистая ведьма, перебравшаяся в соседний портрет, когда он присоединился к чемпионам, чопорно восседала рядом с Толстой Дамой. Должно быть, она мчалась через все портреты по семи этажам, чтобы прийти раньше него. Они с Толстой Дамой взглянули на него с нескрываемым интересом.
- Так-так-так, - сказала Толстая Дама. - Вайолет только что рассказала мне всё. И кого же это только что выбрали чемпионом школы?
- «Ерунда», - мрачно сказал Гарри.
- Вовсе нет! – разгневалась бледная ведьма.
- Нет-нет, Ви, это пароль, - примирительно сказала Толстая Дама и отодвинулась, впуская Гарри в общую комнату.
Едва портрет отодвинулся, в уши Гарри бросился такой гам, что он чуть не отлетел назад. Последнее, что он помнил – как около дюжины пар рук втащили его в общую комнату, и он оказался перед всем Домом Гриффиндора. Все визжали, аплодировали и свистели.
- Ты должен был сказать нам, что смог войти! – завопил Фред, хотя он был скорее удручён, чем впечатлён.
- Блестяще! Как ты умудрился остаться без бороды? – громыхал Джордж.
- Я не делал этого, - ответил Гарри. – Я не знаю, как…
Но тут к нему полетела Анджелина:
- Ну раз не я, то по крайней мере, другой гриффиндорец…
- Ты сможешь отплатить Дигори за тот матч по квиддичу, Гарри! – прокричала Кэти Белл, ещё один охотник гриффиндорской команды.
- Гарри, у нас еда, иди, поешь немного…
- Я не голоден, я на пиру наелся…
Но никто не хотел слышать, ни что он не голоден, ни что он не бросал своё имя в Кубок; ни одна живая душа как будто даже не заметила, что у него вообще нет настроения праздновать... Ли Джордан откопал где-то гриффиндорский транспарант и потребовал, чтобы Гарри завернулся в него, как в мантию. Гарри оказался в ловушке; стоило ему попытаться проскользнуть к лестнице, ведущей в спальни, толпа вокруг него смыкалась и совала ему в руки сливочное пиво, картофельные подушечки с начинкой и арахис... Всем хотелось знать, как он умудрился это сделать – обмануть начертанную Дамблдором возрастную линию и кинуть имя в Кубок...
- Это не я, - снова и снова повторял он, - я не знаю, как это вышло.
Но судя по всеобщему поведению, он мог бы просто вообще ничего не отвечать.
- Я устал! – возопил он наконец около получаса спустя. – Нет, Джордж, серьёзно… я пошёл спать…
Больше всего ему хотелось найти Рона и Гермиону, чтобы они его успокоили, но в общей комнате не было ни его, ни её. Повторяя, что ему надо спать и чуть ли не стряхивая с себя братишек Криви, пытающихся не пустить его на лестницу, Гарри умудрился отделаться от всех и на полной скорости, на какую только был способен, добрался до спальни.
К своей великой радости он увидел Рона – тот лежал на кровати в пустой спальне, совершенно одетый. Услышав скрип двери, он поднял глаза.
- Где ты был? – спросил Гарри.
- О, привет, - ответил Рон.
Он улыбнулся, но очень странно и натянуто. Гарри вдруг понял, что до сих пор не снял алый гриффиндорский транспарант, которым обернул его Ли. Он попытался снять транспарант, но он был завязан очень тугим узлом. Рон неподвижно лежал на кровати, наблюдая за стараниями Гарри.
- Что ж, поздравляю, - сказал он, когда Гарри наконец освободился от транспаранта и забросил его в угол.
- Что значит «поздравляю»? – спросил Гарри, уставившись на Рона. Улыбка у Рона была явно какая-то странная. Она больше походила на гримасу.
- Ну так... никто больше не прошёл через возрастную линию, - ответил Рон. – Даже Фред с Джорджем. Чем ты воспользовался – мантией-невидимкой?
- Мантия-невидимка не провела бы меня через эту линию, - отчеканил Гарри.
- Ах точно, - согласился Рон. – Я подумал, что если речь о мантии, ты бы мне сказал... уж мантия-то прикрыла бы нас обоих? Но ты нашёл иной путь, да?
- Послушай, - сказал Гарри, - я не бросал своё имя в Кубок. Это мог сделать кто-то другой.
Рон поднял брови.
- И зачем же?
- Не знаю, - ответил Гарри. Он знал, что слова «чтобы убить меня» будут звучать этакой мелодрамой.
Брови Рона взметнулись так высоко, что того и гляди, могли исчезнуть под волосами.
- Да ладно, ты же знаешь, что мне-то ты можешь сказать правду. Если не хочешь, чтобы кто-то другой узнал – прекрасно, но я не пойму, что ты заморачиваешься с враньём, тебе же за это ничего не сделали? Эта подружка Толстой Дамы, эта Вайолет, уже всем нам сказала, что Дамблдор позволил тебе участвовать. А что – приз в тысячу галлеонов! Да ещё экзамены в конце года сдавать не придётся...
- Да не бросал я в Кубок своё имя! – вышел из себя Гарри.
- Ну допустим, - сказал Рон таким же скептическим тоном, как Седрик. – Только вот нынче утром ты говорил, что сделал бы это ночью, и никто не увидел бы тебя... Я, знаешь, ли, не дурак.
- Ну да, именно такое впечатление ты и производишь, - огрызнулся Гарри.
- Вот как? – спросил Рон уже без вымученной или иной улыбки на лице. – Ты, Гарри, спать хотел. Тебе небось надо завтра рано встать для фотосъёмки или ещё чего-нибудь.
Он задёрнул все шторы полога, а Гарри так и остался стоять у двери, вглядываясь в тёмно-красные бархатные шторы, скрывшие от него одного из тех немногих, кто, как он был убеждён, поверил бы ему.