Книга Деревенские рассказы

               
                ДЕРЕВЕНСКИЕ РАССКАЗЫ
                Посвящается моим дорогим подругам.
           Говорят, «В своём Отечестве пророков нет…» -  согласна. Трудно смириться, что тот, кого ты помнишь с мала, чью семью знаешь, «как облупленных», от кого ничего не ждёшь - как перестал ждать от себя, вдруг обнаружил какие-то неведомые резервы, и… выделился. Была ли то сила характера, случайность или произволение свыше – не имеет значения: люди не в состоянии признать такой факт в принципе, и постараются его игнорировать.  Так мои самые близкие подруги, самые лучшие друзья и поступают: я  известила всех, но не получила от них НИ ОДНОГО поздравления с тем, что оказалась среди издаваемых  авторов – за что я благодарна Издательству Стрельбицкого. Для самой меня это большой праздник,  но никто из САМЫХ БЛИЗКИХ МОИХ ДРУЗЕЙ И РОДНЫХ не разделил его со мной… А я жаждала лишь одного слова: «Поздравляю»… Если заставляю друзей и подруг выслушать один из моих коротких «опусов», которые ПОСТОРОННИЕ люди читают с удовольствием, у ДРУЗЕЙ  вытягиваются лица и они говорят: «Читай Чехова…»,  «Я и лучше могу написать, только нет времени…» или презрительно отзываются: «Пишешь какие-то деревенские рассказы!..»  Я не обижаюсь – не лишаться же последних друзей, и чтобы порадовать их, свою следующую книгу так и назвала В ИХ ЧЕСТЬ: «ДЕРЕВЕНСКИЕ РАССКАЗЫ».  Они написаны в разное время и по разным поводам, сюжетной линии между ними нет, однако надеюсь, вам будет интересно узнать о ситуациях, которые иногда случаются в жизни… А они происходят  без конца…
 
          Криптовалюта
 
   
            "Алтынного вора вешают, а полтинного чествуют" (русск. пог.)
   
            Как-то в читальном зале обратила внимание на женщину, обложившуюся книгами философов и мудрецов, она делала какие-то выписки. Интересно! Обратилась к ней прямо:
           - Над чем это вы работаете?
           - Да вот -  сочинение внуку-шестикласснику пишу на тему общения, взаимопонимания, мировоззрения. Он с родителями в Мурманске живёт, пошлю ему по компьютеру - познакомились, Евгения.
          - Так вы владеете  интернетом? - спрашиваю женщину. 
          - Более, чем… Вот сейчас сижу здесь, а компьютер  дома работает, денежки мне добывает, криптовалюту. Три месяца назад приобрела её на тысячу долларов, сейчас уже заработала семьсот! Можно свою тысячу забрать, и пусть дальше криптовалюта копится…    
          - Ой, как здорово! Я тоже хочу говорить подругам: я, мол, сейчас с вами, здесь, а дома у меня денежки куются. И ещё… очень хочется не отставать от жизни, быть современной!
         - Так приходите к нам, мы вас научим! Собираемся три раза в неделю, все возникающие вопросы решаем по мере поступления…
        - А… сколько это будет стоить?
        - Да бесплатно, приходите!
         - Как здорово, я обязательно приду! А где это? -  Евгения мне объяснила, потом позвонила - напомнила, настойчиво позвала. Я тоже пригласила свою подругу, Веру, – что же это я одна буду богатеть? Пусть и она тоже, мне не жаль чужих денег – какой-то непонятной криптовалюты! Пришли с ней, сидим, вокруг тоже весьма спелые  женщины, человек двенадцать, только ухоженные, разодетые, с раскрашенными лицами! На меня с подругой поглядывают с презрением - мы с ней, и правда, сидим, как две курицы – обыкновенные старые тётки в валенках. Моя знакомая, Евгения  из библиотеки, даже не сразу поздоровалась – не узнала, пальтишко у меня старенькое.
         Оказалось, на этот раз обучать успешной добыче денег ИЗ НИЧЕГО прилетел даже менеджер из самой Москвы! Он заходит, это молодой, стройный, приятный  мужчина лет тридцати. Крашеные начёсы и натуральные седины заволновались, искусственные зубы стали демонстрироваться напоказ – какая хорошая работа! Мне лектор тоже нравится, а он разочарованно обводит аудиторию глазами:
         - Да-а, молодёжи нет, и мужчин тоже, жаль… Но давайте работать,  - и начинает плести искусную сеть из непонятных слов: «возвратный депозит», «альфа-кэш», «лидер-шип», «крипто-прайд»,  «бэта-тэст», «брэнд» - только это последнее слово я и поняла. А слушательницы сидят с понимающими лицами, одна, правда, в красной молодёжной беретке всё время… засыпает. Сколько, интересно, они отвалила реальных денежек на недоступную моему пониманию «КРИПТОВАЛЮТУ»? Главное и гипнотизирующее в этом словосочетании – «ВАЛЮТА»!.. Я вместе со всеми  делаю умное лицо, а опытный лектор знает, чем купить:
        - МЫ ПРИШЛИ СЮДА ВСЕ ЗА ДЕНЬГАМИ, так давайте объединяться! Чем больше у вас промоутеров (боже, что это?), чем больше у каждого из них команда, тем успешнее будете вы! Тем быстрее будете переходить на другой уровень! Если у вас в команде среди пенсионеров появится успешный человек – известный врач, программист, банковский работник, об этом надо немедленно давать знать всем промоутерам (опять…), это сделает более успешной вашу работу и ближе подвигнет к цели! Вот Я знаю своего ДИРЕКТОРА, знаю его давно, и это не холодный контакт (?..), он очень богатый и успешный человек (только что объяснил нам приёмчик, и тут же применил его к нам).
        Что-то мне всё это напоминает… Я немного разочарована - думала, что буду в тиши, в одиночестве, ковать своё богатство, копить денежки, чахнуть над златом… Оказывается, валюта добывается командой… Лектор – его зовут Александр -  продолжает рассеивать тьму нашего сознания (или ещё сильнее его запутывать), гипнотизировать непонятными словами, одновременно между делом  демонстрировать свою успешность: и папа-то у него ого-го кто, и денег у него уже ого-го сколько! Даёт понять, что и у слушателей его аудитории  впереди самые блестящие возможности!!! Это вдохновляет! А то нас все уже списали со счетов… А мы ещё ого-го! В зобу дыхание спирает от перспектив, щёки наши разрумянились, а та, в красной беретке, опять заснула…
          В ЧЁМ ЖЕ ИНТЕРЕС ЛЕКТОРА, ведь курсы – бесплатные!.. Из Москвы прилетел!.. И дальше у него назначена такая же встреча в Акмолинске… А потом полетит даже в Дубаи – продолжает он  поражать наше наше воображение. А я там уже четыре раза была… Присутствующие женщины внимают глазами и ушами – приятно, когда с тобой общается симпатичный, успешный человек, принимая тебя на равных. На улице-то такие  пробегают мимо, даже взглядом не тормозя… А этот так молод, так искренен, так позитивен!.. Я их понимаю – ласкает мысль не только разбогатеть, но быть в тренде – современной! Я тоже хочу, только куда мне до них! У меня ни сапог таких, ни шуб, ни косметики  СТОЛЬКО нету… Но -  главное – их отсутствие не помешает мне быть богатой!  Слушаю, но что же мне всё это напоминает?..

         - Первый этап: «Мечты – Цели - Задачи – Действия!» – глаголит лектор.
         - Второй: «Знания – Умения – Навыки!»
         - Третий: «Личностный рост, превращение навыков в привычки!»
         - Четвёртый : «Быть – Делать – Иметь!»
         - Пятый: «Фокусируйся на главном!» - мне понравился шестой:
         - Греби двумя вёслами одновременно, и достигнешь цели!
         Нам демонстрируются схемы добычи денег, способы их помещения в виртуальных кошельках, объясняется, что «биткоин» - это математический код, что РАНЬШЕ пенсионеры были необразованные, клали деньги под тринадцать процентов в государственные банки,  теперь же в его компании МЫ (образованные пенсионеры) можем зарабатывать до 700 %  криптовалюты в месяц, а есть такие, где зарабатываются и две с половиной тысячи процентов, и пять тысяч…
           Ничего себе – пять тысяч процентов! Хочу! Но тогда почему мы должны работать с его компанией, где «всего» семьсот процентов прибыли? – возникает у меня вопрос, и я его задаю! И вообще – что является основой стабильности компании? – тоже спрашиваю. Слушательницы недовольны – что за недоверие к такому прекрасному молодому человеку? Ну-у, деревня! Из уклончивого ответа Александра, тем не менее, узнаю: не так-то просто получить свои денежки назад, никому не обещают гарантий,  риск – это не только в казино, выделять надо такую сумму, чтобы при потере это не повлияло на нашу жизнь…
          А-а-а, понятно! Когда-то я уже вряпалась в подобную историю – взялась распространять продукты американской компании «Санрайдер», на двести долларов залетела - до сих пор жаль, больше не хочу! Всё, что слышу здесь, очень напоминает сетевой маркетинг и нейролингвистическое программирование! Сейчас уже этих опытных, поживших, не самых глупых женщин разводят на тысячи долларов… А ведь это – обыкновенная, но чудовищная по своим размерам пирамида, которую надо рисовать в своём воображении основанием вверх, и которая разрастаясь без сомнения, однажды лопнет! Ведь она базируется на воздухе…
               
          В общем, я провела время не без пользы – у меня появилась тема для нового рассказа. Да и моя подруга оказалась не промах - уходя, я увидела её, зажавшую в углу мою изысканную Евгению. В подшитых валенках и свисающей из-под юбки ночнушкой, она с вдохновением читала той свои незамысловатые стихи! А её слушательница  только завистливо провожала взглядом расходящихся подруг, и… расточала моей предприимчивой Вере незаслуженные комплименты. А что ей оставалось... Я скрылась по-английски...
         Звоню через несколько дней Веруне:
         – Ну, и как тебе курсы?..
         - А тебе? – спрашивает дипломатичная подруга, - ты почему ушла? Я свои стихи хотела тебе почитать! Евгении понравились, она даже одно переписала…
        - В другой раз с удовольствием послушаю, а курсы, по-моему, обыкновенный развод…
       - И я так думаю.
       - А что же женщины?.. Отдавать ЖИВЫЕ ДЕНЬГИ  за какой-то МАТЕМАТИЧЕСКИЙ КОД?.. Ведь они не дурнее нас с тобой?
       - Так они уже зомбированные…

      Я сейчас читаю книгу Кэролли Эриксон  «Елизавета 1» об английской императрице, которая меня давно интересует после прочтения книги Стефана Цвейга "Мария Стюарт", и  вот что читаю в тот же день: «Двор, где процветает алчность, где предательство расставляет повсюду ловушки… где опьянели от НАИВНОГО стремления ухватить ПОБОЛЬШЕ И СРАЗУ! Они  выглядят, СЛОВНО ДЕТИ, охотно меняющие ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ на ОБЫКНОВЕННОЕ ЯБЛОКО… дворцовая публика легко увлекалась то одним, то другим, лишь бы не отстать от моды…"
        А стихи... Раз уж мы заговорили о них... Странно, ведь про шотландскую королеву Марию Стюарт я  читала чуть ли не пятьдесят лет назад, а помню и сейчас на память строки влюблённой женщины:
     "Вы верите наветам злой молвы?
      Вам кажется, что я пуста и лжива?
      Мою любовь - о, как несправедливо,
      Готовы счесть игрой нечестной вы?
      И, моего не уважая слова,
      Решили вы, что я люблю другого?
      Что я коварство низкое таю?
      Что нравственных устоев не имею?
      Но и самой враждебностью своею
      Вы жажду распаляете мою!"

      Вот какие стихи надо писать! Чтобы их после прочтения пятьдесят лет не могли забыть! Но, конечно, подруге я этого не скажу...

Отшельница
 
                «Все мы не годимся, а все на свете живём» (русск. пог.)
   
                Как люди становятся отшельниками? И не обязательно  уходят в  глубокую тайгу – они есть и в городах. Как-то в телепередаче «Пусть говорят» Андрей Малахов познакомил нас с некоей Галиной, москвичкой, закончившей Московский Государственный институт с красным дипломом, двадцать четыре года не выходившей из собственной квартиры… Первые жизненные реалии так напугали Галину, что она вовсе отказалась от жизни! Сейчас ей всего пятьдесят пять, она похожа на тень человека…
                А как бывает у других? Не знаю ли я таких людей? Знаю! Много лет Любовь Степановна  не покидает стен своей квартиры  в  многоэтажке на окраине Петропавловска. Теперь её мир – это то, что она может окинуть взглядом со своего восьмого этажа. Вот уже лет десять, как её муж, Виктор Юрьевич, на вопрос соседей -  куда пропала его жена, отвечает, что она гостит у сестры в Подмосковье… Вообще-то он старается не останавливаться,  не заводить разговоров с людьми, чтобы не придумывать ответы на их вопросы. По магазинам и на местный базарчик за покупками он, по своему обычаю, бегает почти бегом, так что не всякий решится его и остановить.
                Сейчас-то они оба на пенсии, но раньше у Любови Степановны были совсем другие привычки.  Родилась она в Москве,  блестяще закончила один из Московских университетов, и по распределению попала в наш город Петропавловск. Вела какую-то научно-исследовательскую работу, и даже издала небольшую книжку по микробиологии. Преподавала в нашем университете, в своём распоряжении имела лабораторию и двух лаборанток. Поскольку была очень амбициозна, за счёт этих лаборанток и самоутверждалась - они её очень боялись! А ещё за счёт мужа и дочери, которые у неё появились через несколько лет.
                С соседями у неё тоже возникали стычки – те не хотели подчиняться её власти и уважать в её лице большого, перспективного научного работника – им не было никакого дела до микробиологии… Несмотря на все предпосылки, Любовь Степановна, долженствовавшая олицетворять современную интеллигенцию в нашем заштатном городишке, была нрава буйного, и могла себе позволить дать тумака чужому ребёнку или какой-нибудь опешившей соседке врезать не только ладонью по щеке – даже НОГОЙ – в ГРУДЬ!..   При её «регалиях» научного светила  и довольно крупной комплекции, это должно было быть, по меньшей мере,  зрелищем забавным!
                Результатом явилось то, что с ней никто из соседей не захотел не только связываться – просто здороваться. А она и не нуждалась ни в ком, завела собаку – крупного пятнистого дога, ему и отдавалось всё душевное тепло. Я помню страшные девяностые, когда люди теряли работу, квартиры, не знали, чем накормить родных. Нет, свою собаку Любовь Степановна кормила колбасой, мясом, яйцами и маслом, покупала дорогие витаминные добавки  для развития костной структуры и мышечной массы. Выросла порядочная зверюга – крупная, хищная, признававшая только хозяйку!
                Незаметно выросла и дочь, стала старшеклассницей. С родителями у неё тёплых, доверительных отношений не сложилось, а душевности и любви хотелось. Ира стала дружить с не самой лучшей прослойкой своих ровесников. Там, среди них,  она и  самоутверждалась, как личность - там-то её уважали: как же, мать её – профессор в университете! А собака у них какая!.. Из дома стали исчезать продукты, редкие дорогие вещи, потом  дело дошло и до пропажи новых простыней, сахара. Хватились родители – а дочь уже неуправляемая, да к тому же склонная не то к пьянству, не то к наркотикам… Со всей решительностью Любовь Степановна сослала дочь  в деревню – с глаз долой! Чтобы не портила имидж матери – бо-ольшой персоны!
                Ира в деревне, без всякой опеки, конечно, лучше не стала. Вокруг неё сгруппировались всякие молодёжные отбросы.  Появился «муж», потом – сын. Хотелось гулять, пить – а на что? Денег-то  нет… И однажды дочь ПЕДАГОГА  Ира повела «своих» на дело – к местному ПЕДАГОГУ – одинокой учительнице, за деньгами. Денег добыли мало, а учительница была убита…
                Подробности мне неизвестны, только результат – Ира оказалась в тюрьме.  Родители от неё отказались окончательно, не навещали, там девушка заразилась туберкулёзом, и была положена в городскую больницу. Позвонила моей дочери, как бывшая одноклассница, попросила принести мыла, зубную щётку, носки. Дочь сходила, отнесла передачу с нужными вещами и с продуктами, поговорить им не удалось. А вскоре Ира умерла – ей было немного за двадцать…
                Сына дочери, Артёма, бабушка с дедушкой из деревни забрали, стали воспитывать, ему к тому времени было года четыре-пять. Посещал ли детсад – не знаю, знаю, что во двор его не выводили, с соседскими детьми играть не разрешали – «чтобы не нахватался дурных привычек». Да и с кем общаться? С детьми «быдла»? Любовь Степановна по-прежнему всех соседей, если не сказать людей, презирала.
                И дед, и бабушка ходили на работу – они были ещё молоды. Мальчик подолгу оставался дома запертый, наедине с собакой, которую боялся смертельно.     Помню Любовь Степановну в тот период.  Женщина она крупная, красивая,  с вальяжной походкой, модно одетая. Не торопясь проходила она из университета после занятий по одной из центральных улиц города из начала в конец до магазина «Океан», делала здесь покупки, подолгу беседовала  со знакомыми.  Я там  торговала, и мы тоже перекидывались парой фраз. Потом уже Любовь Степановна ехала домой, в наш новый микрорайон на краю города. Я удивлялась – дома у неё маленький внук наедине с огромной собакой, а бабушка совсем не спешит…
              Потом  Артём стал ходить в школу, всегда сопровождаемый дедом. Из дома – в школу, из школы – домой, никаких личных контактов. «Эти дворовые мальчишки научат только плохому!..» - рассуждали опекуны. Он учился, наверное,  во втором или третьем классе, когда вполне здоровые, ещё не старые дедушка с бабушкой… сдали его в «Дом сирот» - посчитали, что им не по силам воспитывать внука… То с преувеличенной заботой берегли от лишних контактов, а тут – полностью на волю божью…
              Сейчас оба супруга на пенсии. Любовь Степановна много  лет  не выходит из квартиры. Муж её по-прежнему бегает вприпрыжку по магазинам и не любит, когда я его останавливаю:
              - Где Люба?
              - У сестры! -  и убегает, чтобы не услышать других вопросов. Как-то я бродила по лесу за грибами, и вышла прямо на «Дом детей, оставшихся без попечения родителей», зашла. Спросила про Артёма Крылова. Мне сказали, что парню шестнадцать лет, красивый, учится хорошо, много увлечений. В настоящее время поехали с группой школьников выступать в Дом Культуры железнодорожников – он поёт в хоре.  Я спросила, навещают ли его родные? Нет, но иногда, очень редко, дедушка звонит по телефону…

               Так что же? Получается, не желая слушать людскую оценку их жизненных неудач, даже не читать их в глазах окружающих, некоторые люди сами оценили свою жизнь так низко, что  добровольно изолировали себя от общества?..      
              Я, как всегда, ни-че-го не понимаю… А вы как считаете?
   

 
Настоящий полковник!
                «Не спрашивай старого, спрашивай бывалого» (русск. пог.)

               С дачи возвращалась с целой охапкой роскошных пионов. Куда мне столько? Встречная женщина неожиданно мне улыбнулась. Я протянула ей цветы: «Это вам!»  Так мы познакомились с Хадичой  Джамалитдиновной Сыртлановой. Первое впечатление не обмануло: человек она оказалась общительный и приятный,  мы подружились.
               Однажды зазвонил телефон, и я услышала знакомый голос:
               - Приглашаю вас к себе в гости на презентацию книги! - презентация? Дома? У сильно пожилой женщины? Что за розыгрыш? Я потребовала объяснений!
               - Приходите, тогда всё и узнаете! – сказала моя новая приятельница, и положила трубку. В назначенное время я была на месте, дверь открыла сама разрумянившаяся хозяйка. Она ждала гостей, и мне обрадовалась. Оказавшись в маленькой, уютной квартире, я осмотрелась. Негромко наигрывал магнитофон – известная певица пела о разочаровавшей её встрече с ненастоящим полковником. На накрытом праздничном столе блестел начищенными боками самовар. «В день рождения маме от сына» - было написано на его медном боку.
               Так у вас есть сын? – спросила я Хадичу Джамалитдиновну.
               - Да, мой сын живёт в Москве! Вот эти подарки он прислал мне недавно, а  этот – самый дорогой! – торжественно взяв в руки небольшую книгу, она протянула её мне. «Под крышей дома своего»  Марат Сыртланов – значилось на её атласной обложке, и от руки на первой странице: «Только маме».
              - Вот он, мой Марат! – с гордостью сказала мать, указывая на один из снимков, данный в полный разворот книги. За плечами Ельцина, рядом с мэром Москвы, стоял молодой мужчина  в форменном кителе с… тремя большими звёздами на погонах!
             - Настоящий полковник! – протянула я восхищённо в унисон с заканчивающей песню певицей, и мы обе засмеялись. Читаю короткую аннотацию:
«Марат Сыртланов после срочной службы в армии поступил на факультет журналистики Львовского военно-политического училища. Лейтенантское становление прошёл в воздушно-десантных войсках, затем в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане. По результатам службы военного корреспондента в Закавказском  военном округе был зачислен на редакторское отделение Академии, позже работал в центральной печати Министерства  Обороны России. В должности старшего редактора журнала побывал во всех горячих точках последних лет, включая конфликт в Чеченской республике. За мужество награждён медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги», ему досрочно присвоено очередное звание – полковник. Автор нескольких книг.»
              Собрались гости. Мы «обмывали» книгу молодого полковника прекрасным марочным вином, присланным им самим. Отведали и других московских лакомств.
Из гостей я уходила не с пустыми руками: уносила книги нашего земляка, его публикации в центральных российских газетах – дали почитать. Занимал вопрос – как он, человек из скромной семьи, где мать библиотекарь, а отец ветеринарный врач, выросший в сельской глубинке, стал образцом гражданственности и человеческой зрелости, одним из тех, кто формирует общественное мнение, а иногда и попросту учит жить?
              Я не нашла ответа. Снова пришла к Хадиче.  Мы перебирали старые письма Марата, его дневники. «Помнишь, - пишет он матери, - как ты за руку повела меня в библиотеку, записала, и отдала в залог пять рублей? Так я приобщился к литературе»… - нет, это ещё не ответ. Кто не читал запоем, перед кем книга не открывала двери в широкий мир?
              Однажды сын спросил: «Мама, а трудно быть писателем?» «Трудно, - ответила она, - надо очень много знать и не бояться говорить правду», и скоро в республиканскую газету «Дружные ребята» ушла первая заметка одиннадцатилетнего автора… Увидеть впервые своё имя, набранное типографским шрифтом… Это был праздник! Так для Марата стало самым большим увлечением в жизни  стремление аккумулировать впечатления в точном слове. А через год Марат Сыртланов из посёлка Узун-Агач  был послан в знаменитый пионерский лагерь «Артек» на седьмой Всесоюзный слёт юных корреспондентов!
             Наверное, сам Марат об этом никогда не думал, но там, в детском дневнике, который он вёл в Артеке, словно заложена программа его будущей жизни. Зачатки всех знаний, что он получил в детском лагере в форме игр, в дальнейшем он доведёт до профессионализма. И теперь он – кадровый военный, фотокорреспондент, классный водитель не только автомобиля, но и военной техники, и… писатель. И  были у него в жизни, как в Артеке,  и «военные игры» в Афганистане и Чечне, и «соревнования» снайперов, и сигналы тревоги «воздух», а ещё «огонь, вода и медные трубы»…
              Военный корреспондент Марат Сыртланов посылал свои сообщения о самом важном  оттуда, с первых рубежей борьбы за правду и справедливость, находясь среди героев своих публикаций – сам герой! Не понаслышке знает он, как свистят пули, как погибают молодые солдаты, как  взрываются снаряды, мины,  и как атакуют самолёты.
              Помните подлый взрыв на Котляковском кладбище в Москве, который унёс четырнадцать жизней его товарищей и двадцать восемь ранил? Пришли они туда в годовщину  помянуть боевого командира и товарища по Афгану М. Лиходея, не менее подло убитого  в подъезде своего дома уже в Москве. Вот все они на снимке, сделанном Маратом за двадцать секунд до взрыва. Те, кто остался жив, и сейчас стоят рядом с теми, кого не стало через несколько мгновений…
                Тогда на встречу с боевыми друзьями  Марат пришёл с двумя сыновьями-подростками, стал снимать всю группу. Выбирая лучший ракурс для снимка, он отошёл в сторону, и тут…
                - Помню, что асфальт вздыбился, в земле образовалась дыра, из неё повалил чёрный дым, - рассказывал он позже, как очевидец. – Я увидел, как над моей головой пролетело чьё-то тело, разрывающееся в воздухе на куски, затем  удар в голову, и – полная отключка! - придя в себя, кинулся искать сыновей. Особенно тяжело пострадал младший, Ринат. А фотоаппарат, который позже будет найден среди кровавых ошмётков человеческих тел, не пострадал, уцелел…
                Я снова смотрю на фотографию Марата Фаридовича Сыртланова, и думаю: всё-таки особенные у него глаза, глаза много повидавшего, мужественного, целеустремлённого и волевого человека.
               «Не избранный, а избравший» - написал он об одном из своих героев. Таков и он сам.



 Пикантная ситуация
 
              «Руки согрешат, а голова в ответе» (русск. пог.)

            Еду из бани. За окном автобуса темно, всё тело дышит, а после кружки пива особенно  чётко ощущаешь гармонию с миром. Кто сказал, что счастья нет? Мне хорошо... Конечно, когда тебе - за шестьдесят, о многих радостях забываешь.
Например, мужчины... Важная составляющая в прошлом, теперь она для меня не существует... Прохожу по улице - и ни одного не замечаю! Правда, и меня не видят... Да и где они, мои ровесники? Многие уже там, откуда не возвращаются... Но впереди ещё много хорошего - верю я!
           На одной из остановок в автобус входит молодой человек и садится рядом со мной - кондуктор тут как тут. Стоит, наблюдает, как парень мучительно  роется в карманах, выискивая деньги на билет, а карманов много, а  в голове туман. Заметно, что парень изрядно хватил. Наконец искомое обнаружено,  это - несколько крупных купюр и мелочь.
            - Вы осторожнее с деньгами, - советует кондуктор, отрывая билет. Парень понимает, прячет деньги подальше, садится и начинает дремать. Симпатичный, жаль  - будущий алкаш. Середина недели, конец рабочего дня - с чего пить? Почему они не хотят существовать в реальном мире? Чего им так не хватает - этим мужчинам?
Приятная дрёма навеяла парню приятные мысли, рука ожила и... легла на моё колено! Что ж, пусть, даже интересно... Чужое тепло проникает в меня... Да-а,
забытые ощущения... Ого! И гормоны проснулись!
            Парень по-прежнему дремлет, но автопилот работает: рука поползла
выше... Хватит экспериментов, я убираю мужскую руку со своей ноги.  Автобус внезапно встряхивает, парень открывает глаза, оторопело смотрит  вокруг и всё понимает:
           - Извините!.. – говорит мне.
           - Ничего! – отвечаю ему.
           - Извините!..
           - Ничего!
           При выходе снова, уже издали, поворачивается:
            - Извините!..
            - Ничего, даже приятно было! – громко успокаиваю я раскающегося грешника.
 


 Настоящие подруги
 
   
            "Дружба дружбе рознь, а иную хоть брось" (русск. пог.)
      
        Не знаю, почему никто не верит в женскую дружбу? Взять вот хоть нас троих - я, Ирка и Катька, подруги - не разлей вода! В последнее время, правда,  не так уж часто встречаемся, особенно мы с Иркой. Я за товаром в Эмираты - она в Китай!  Я - в Пакистан, она - в Польшу! Я - в Читу, она - в Москву! Время было такое, что теперь даже не верится - прямые чартерные рейсы "Петропавловск - Дубаи",  "Петропавловск - Карачи", "Петропавловск - Варшава"!
        Всё же выбрала как-то время, поехала  к Ирке в гости, она мне обрадовалась. Сидим, обмениваемся новостями, вспоминаем то, другое, угощаемся. Делимся - кто
что повидал  в дальних странах, на чём деньги сейчас делаем – рынок-то всё время меняется, надо подстраиваться! Меня больше всего поразило – как-то трикотажные изделия хорошо ушли, я решила добавить, ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ снова поехала в Алма-Ату, а там уже «старых» - недельной давности моделей - не найдёшь, новые пошли!..  Ну, китайцы, разве за ними угнаться нашим модельерам и дизайнерам! И ЭТАКОЕ  вытворяют люди,  которые совсем недавно ВСЕ ходили в одинаковых штанах и рубашках, когда женщину невозможно было от мужчины отличить!
          И Ирку Китай поразил - путёвка дешёвая,  товары недорогие,  люди приветливые, таможня снисходительная. За девять проведённых там дней мало того, что выгодно отоварилась - ещё и зубы поставила, прошла диагностику, курс лечебного массажа! А от укола, что ей там поставили, она за месяц похудела
на пятнадцать килограмм! И ещё пару бутылочек этого чудодейственного средства привезла, для похудения, может по дружбе одну мне уступить - названия я не запомнила. Ира назвала цену, я отказалась - показалось очень дорого...
            На другой день слышу по радио: "В Алма-Ате арестованы продавцы экстазина, который, якобы, является средством для похудения. На самом деле это - очень сильный наркотик, наравне с кокаином. Привыкание иногда - с первого раза! Человек ощущает подъём сил, повышается работоспособность, пропадает аппетит - но и сон тоже. Например, экстазин способен разбудить спящего летаргическим сном человека! В Китае выпуск не запрещён, но продажа рекомендуется  по рецепту врача.»  Я - к телефону:
            - Ира! Как называется твоё средство для похудения?
            - Экстазин! - тогда ещё мало кто о нём знал.
            - Ира! Это очень сильный наркотик! Привыкание - с первого раза! Не вздумай
употреблять!
           - Да ты что? Спасибо, что предупредила! Ты - настоящая подруга! Тогда я его Катьке продам, вот рада  будет, ДУРА!

 
         Подруги
 
                «Дружба не гриб, в лесу не найдёшь» (русск. пог.)

                Как хорошо, что есть подруги! Есть, кому наставить меня на путь истинный, а то я – человек легкомысленный.  Степень моего преступного  легкомыслия не укладывается в головах моих степенных и рациональных подруг, а мои потуги на литературной ниве представляются им смехотворными – тоже, писательница нашлась!
             Они   неустанно трудятся над совершенствованием своей бытовой жизни –«вытягивают» потолки, выламывают хорошие деревянные рамы и двери, чтобы заменить их пластмассовыми; буравят стены, делая сообщающимися зал и кухню; сносят межкомнатные перегородки, с опаской ожидая штрафных санкций от городских властей; тёмную мебель меняют на светлую, а дешёвые обои на всё более дорогие,  видя в этом высший смысл жизни! И всё это, разумеется, чужими руками за большие деньги, как принято сейчас - ведь так диктует мода! И зависть –  соседи-то  это  уже сделали…
           Я глупа, и не понимаю подруг – как можно так зависеть от  общественного мнения, чтобы смысл жизни подменять пустяками?   Сама   же  люблю путешествовать: мне  позарез необходимо хотя бы иногда снова  увидеть горы, море, другие города – походить по Московским театрам, почтить память знаменитостей на Ваганьковском кладбище, посетить Свердловский минералогический музей, Одесский планетарий, дом-усадьбу Волконских в Иркутске, искупаться в ледяных водах Байкала, понаблюдать, как застраивается к Олимпиаде Имеретинская долина в Адлере, окинуть взглядом весь Большой Сочи с горы  Ахун, а вот теперь как не побывать на Керченском мосту? Он у меня в планах на эту осень…
              Не выношу организованный, размеренный отдых, где люди четыре раза в день, как животные,  ходят «к кормушке»! Но способна помчаться в Москву на новую постановку «Евгения Онегина» или на другой конец страны, чтобы разыскать потерянную и ставшую неузнаваемой за десятилетия подругу, при этом заранее знаю, что скажет она: «Артистка!» – и осуждающе покачает головой. А узнав, что я пишу рассказы, произнесёт: «Я в шоке!» - разумеется, не выразив никакого интереса к моему «творчеству», ведь период, когда они что-то читали, давно прошёл… Такой будет моя награда за кучу истраченных усилий и денег, однако почему-то мне это необходимо!  Держа в поле зрения всех своих знакомых, пытаюсь определить закономерности развития людских судеб, своими мыслями делюсь со всеми – знакомыми и незнакомыми - через  прессу и интернет.  Ну разве я не «с приветом?»
            А как увлекательно несколько расплывчатых мыслей облечь в строгую литературную форму, придавая небольшой заметке кристаллическую структуру! В такие минуты я особенно счастлива! Кто же разделяет мою радость? Только вы, мои виртуальные друзья, вовсе не подруги! Спасибо вам за это!
           Да, в самых близких подругах я понимания не нахожу. Они способны выслушать - в беседе - даже длинный  РАССКАЗ, но если я пробую ЧИТАТЬ им с компьютера или с листа, блеск в их глазах моментально пропадает, они начинают зевать, отвлекаться, и откровенно ждут окончания. При этом Людмила считает в уме, сколько пучков укропа можно будет снять весной с квадратного метра теплицы, Нина соображает: с кем сегодня оставили внука и не напились ли  без неё муж с сыном, а Вера прикидывает, что необходимо отнести мужу в больницу? Мужу, который бросил её двадцать лет назад вместе с сыном, и которого теперь вышвырнула его молодая жена.
            - Как вам не интересно? – удивляюсь я. – Ведь я читаю  про знакомых вам людей! Вы бы таких подробностей их жизни  никогда не узнали! За день на моей странице в интернете по сто  человек бывает, им  даже  про незнакомых интересно, а  вы – мои подруги!.. – пытаюсь достучаться до их сознания.
          - Хватит тебе ерундой заниматься, иди лучше на базар! Мне нравится, когда ты стоишь за прилавком! – заявляет Люда, она рада, что сеанс чтения закончен, в пятый раз можно мне будет напомнить  чаще мазать кремом лицо:
          – Вот видишь, я мажусь!.. - и красноречиво замолкает, она убеждена, что выглядит лучше меня. Да, в молодости Людка красавицей была, настоящей!  А зубы – жемчуг! Были…  Теперь она хвалится  искусственными:
           - Правда, хорошо сделали? – демонстрирует новые челюсти. А мне на них страшно смотреть, у меня-то ещё свои. Вдруг её зубы  зашевелятся при разговоре, как у другой моей знакомой, и я перевожу разговор. Осталась Люда без заслуженных  комплиментов по поводу зубов!
           Потом подруга  в восьмой раз за два часа  напомнит условия правильного питания, хорошо ей известные, не беря во внимание, что этой зимой ей удалили жёлчный пузырь с огромными камнями:
           - И всё – через маленькую дырочку, ЭНДОСКОПИЧЕСКИ! – и покажет нам действительно маленький след на животе, - придёте ко мне, покажу камни! По два сантиметра в диаметре! – гордится она.
          - А как операция прошла? – спрашиваем её.
          - Хорошо, только врач сказал – жира много! – отвечает специалист по правильному питанию. В это время Нина, потягиваясь на кресле, спрашивает:
           - Ну, как я выгляжу? – имея  ввиду фигуру, да ещё в новом платье, выписанном дочерью из Китая по интернету – сама она им не владеет. Каждая из нас сегодня чувствует себя свежей не по годам, и Нина хочет получить свою обычную  порцию комплиментов на предмет её спортивности. В такие вот встречи она демонстрирует свой знаменитый мах ногой – до люстры! Это – в наши семьдесят лет… Вместо комплимента, я не без умысла приглашаю всех взвеситься на напольных весах. «Девчонки»  не хотят, встаю на весы первой. Мой вес – 72 кг. Вес Люды – 79, Нины – 83!
           - Ой, а дома я вешу 80! – говорит недовольная Нина. Ну вот, а то учат, учат меня правильно питаться. Сидят все трое в очках, жуют ненастоящими зубами, Вера даже уже с палкой ходит, а учат!.. Сейчас Великий пост, и дня три Нина в самом деле ограничивала себя в еде, даже принесла с собой несколько отваренных картошек и солёный огурчик…  Дожились… Правда, картошка с огурцами  так и остались нетронутыми – слишком много было соблазнов на столе…
           Так, исподволь, я мщу своим подругам. А то сидят за моим столом, и меня же поливают – и  дура  я, и неправильно живу, питаюсь неправильно,  постарела, и мебель не так стоит,  не в ту сторону света головой сплю, питаюсь вне зависимости от группы крови - в прошлый свой приход подарили такую книгу! У них дома стоят такие же книжки, уверена – нечитанные, но я-то хоть  пролистала!
          - Ой, чуть не забыла! Я же тебе опять свою кофточку принесла, носи! А то мне она малая стала! – говорит специалист по правильному питанию, «выросшая» из своей одежды, – и достаёт из сумки свою кофту. Я принимаю с благодарностью…
   
              Подруги…  Я очень ими дорожу - мы помним друг друга молодыми! А то ведь некоторые думают, что и всегда мы были старыми  мымрами! Это благодаря их визитам я иногда чищу кастрюли, передвигаю мебель, выкидываю старые половики, готовлю вкусные блюда… Даже заказала новый кухонный гарнитур! Скоро мне его привезут, установят, и я снова приглашу своих подруг в гости, «обмыть». Я заранее уверена, что они забракуют мой вкус, дизайн и цвет шкафов,  их расположение, освещение и не знаю, что ещё. Ох, и  РАСПЕСОЧАТ они меня!
             Но я их обязательно позову!..

             Нормальная баба
 
                «Бог даст совет, так и в пост мясоед» (русск. пог.)

             В каждом человеке может проснуться желание духовного роста, часто это происходит на склоне лет, когда отходят срочные дела. Но чтобы рост происходил, нужна ростовая почка! Не у всех она есть. Биологи знают: если срезать и посадить свежий лист фикуса, он приживётся, укоренится, будет увеличиваться в размере, хорошо себя чувствовать, зеленеть, но расти ему некуда – почки нет! Счастье, если у человека обнаружится склонность к какому-либо творчеству!
           У моих подруг вся творческая энергию уходит на свои семьи. Я бы тоже самоотверженно отдавалась своему материнскому инстинкту, но мои родные далеко, и выход своей духовной энергии нахожу в литературных занятиях. Мне интересно взять несколько лохматых, едва брезжущих  в сознании мыслей, и оформить их в литературно законченную форму, интересную для прочтения и раздумья. И как неожиданно далеко начинает простираться сознание в очищенном от шелухи пространстве!  Знающие люди это ценят, меня печатают довольно успешно, но подруги эту мою способность в грош не ставят – чего от Любки ждать? Она же «с приветом»! В крайнем случае, поинтересуются размером гонорара… Мы совсем разные, часто не понимаем  друг друга, но  дружбой  очень дорожим.
          Чем же заниматься не творческому человеку? Некоторые «ударяются» в веру – тоже своего рода духовный рост. Некоторые только пытаются соблюдать религиозные праздники, совершенно не понимая их значения и не стремясь к этому.
          - Так ты придёшь ко мне в гости с Людой? –  звоню  подруге Нине. – Я буду ждать!
          - Пост начался. Я же пощусь! Вот во вторник исповедуюсь, причащусь, соборуюсь, а в среду видно будет… - отвечает она. Это что-то новенькое, неожиданное! До сих пор в подругах ничего такого не замечала – бывших пионерках, комсомолках, как я полагала – и атеистках… Что она сказала? «Соборуюсь…»? Но это, вроде, делают перед смертью. Она же не собирается помирать! Достаю энциклопедию. Так и есть! У христиан – написано - соборуют во время тяжёлой болезни, у католиков – перед смертью, а Нина – спортсменка, каждый день по стадиону бегает, в махе ногой почти до потолка достаёт. Что-то не то…           Покупаю НЕМНОГО рыбы и МНОГО мяса, заваливаю два килограмма свинины в кастрюлю, варю.  Жарю рыбу, тушу капусту. Приходят гостьи:   
          - Ну, что, соборовалась? – не без ехидства спрашиваю Нину.
          - И исповедалась, и причастилась! - постным голосом гордо говорит подруга, бывшая атеистка. Она достаёт из сумки  пакетик с отваренной картошкой, с солёными груздями, демонстративно ставит перед собой. Дожились - как старухи!  Нам же ещё семидесяти нет! Я наваливаю ароматного горячего мяса с капустой – бигус, ставлю перед  гостьями по тарелке.   Начинаются обычные разговоры – ни о чём, и в то же время обо многом…
         - Так с какой стати ты собороваться решила? И вообще, ты себя кем считаешь – христианкой или католичкой?
         - Католичкой! – мать у Нины  была полька, как и у меня.
         - А исповедовалась где, в христианском соборе?
         - В христианском.
         - Так католики соборуются перед смертью! – продолжаю я расшатывать некрепкую веру подруги, и подвигаю ближе к ней тарелку с мясом. Но Нина пока   тянется к рыбе, игнорируя свою картошку.
         - А это никому не вредно - собороваться! Так легко сразу стало!- убеждает меня подруга, и хрустит зажаренной в масле рыбой.
         - А что это за пост – в честь чего? – спрашиваю. 
         - Ну, это…- нерешительно тянет подруга, и кладёт на тарелку свининки с капустой – только  попробовать, потом ещё накладывает, замолкает. Нельзя же одновременно есть мясо -  и разговаривать!
         А Люда рассказывает, как у неё совсем пропал аппетит после удаления жёлчного пузыря, и как ей строго показана диета, но я не слушаю, а выбираю ей на тарелку самые аппетитные куски. С бигусом скоро было покончено, да и от рыбы мало что осталось. От водки они на этот раз отказываются решительно, а я себе наливаю стопочку, потом другую - у нас в Петропавловске спирт гонят только из пшеницы…
         - Нина, вот есть у меня подруга Ира, раньше интересно было с ней встретиться, поговорить о разном, а теперь неинтересно. Теперь она – верующая, и все разговоры у неё сводятся к богу. Ограниченные стали интересы! Ты сильно в веру-то не ударяйся! – советую я подруге.
        - Ты что! Я же – нормальная баба!   - говорит она жирными губами, подчищая тарелку кусочком хлеба.

        Ну и СЛАВА БОГУ, коли так!..


 
Человек с ножом
 
                «Орёл орла родит, а сова сову плодит» (русск. пог.)

          Это было жарким летним днём - солнце пекло неимоверно,  ноги гудели, сумка с продуктами тянула книзу.  Я отошла от автобусной остановки, где сесть было не на что, и опустилась на трубу теплотрассы, драная  ИЗОЛЯЦИЯ  которой нисколько не исполняла своего назначения. Меня стало поджаривать и снизу, но не было сил подняться. «Терпят же другие», - подумала я, приглядываясь к бродяге, что примостился неподалёку. Этот человек в затрёпанной майке и узких, коротких, явно не его размера брюках с разошедшейся ширинкой чувствовал себя вполне непринуждённо, существуя в собственном мире. Чужие взгляды он не то, чтобы игнорировал - он их просто не замечал. На вид ему было лет тридцать пять. Собираясь «заморить червячка», он разложил рядом с собой на трубе несколько заплесневелых сухарей, и, вероятно, прикидывал варианты предполагаемого обеда. Увы, их явно не было.
         Глядя на этого человека, находящегося в возрасте, который принято считать временем расцвета духовных и физических сил, думалось: какие задачи, кроме самых насущных, приходится решать тебе? Кто и где твои близкие? Освободившись от всех обязанностей перед людьми и обществом, стал ли ты счастлив, и ЭТО ли было твоей задачей? Такая жизнь – это что, крайняя степень эгоизма? Я решила выяснить это немедленно!
          - «Всё моё ношу с собой»? – обратилась я к соседу, кивнув на пакет с какими-то тряпками у его ног.
         - А что, заметно? – неожиданно быстро отреагировал он, и сделал попытку натянуть короткую майку на разошедшуюся ширинку, в которой видны были грязные трусы. Суетливость этого движения не гармонировала с холодным взглядом светлых равнодушных глаз, раздавленный нос и наколки на руках и груди говорили сами за себя.
       - Заметно! Это и есть та свобода, о которой вы, мужчины, мечтаете? Мать-то, наверное, все глаза выплакала: где мой сыночек?
       - Родители у меня давно умерли, только брат остался – в тюрьме сидит.
       - Да и вы там побывали! Разве родители не учили вас: «живите честно»?
      - Учили. Мать всегда говорила: «Лучше быть бедным, но честным, чтобы люди тебя уважали». А почему я должен быть бедным? Почему кто-то может есть хлеб с маслом, а я нет? – неожиданно возвысил он голос.
      - Судя по всему, социальной справедливости вы не добились, - я кивнула на сухари. – А в тюрьме страшно?
     - Что же там страшного? – искренне удивился он.
     - Ну, хотя бы туберкулёз…
     - Меня не возьмёт! Вы не смотрите, что я лысый. Я ещё крепкий!
     - Видно, что крепкий, вот и обидно: сколько пользы бы могли принести, счастливым кого-то сделать…
      - А меня кто сделает счастливым? – снова обозлился собеседник. Достав из спичечного коробка  «бычок», он закурил. – У меня же семья была, жена с сыном. В первый раз в тюрьму сел – дождалась, второй раз – тоже, а в третий раз освободился, прихожу домой – нет никого. Вместе с сыном уехала куда-то! Даже дом и вещи бросила! Курвы вы все! – он прикурил второй бычок,  и продолжил:
       - Родительский дом мы с братом – ему тогда восемнадцать лет было – продали, деньги разделили поровну, а потом вместе пропили, остались без крыши над головой. Как-то зимой пошёл на автостанцию, переночевал кое-как, а утром менты на улицу выгнали! Мороз – градусов за сорок. Как назло, ещё и сапог развалился, и  голова болит с похмелья, что дальше делать – не знаю. Вдруг слышу:
         - Мужик, хочешь поработать?
         Смотрю, это ко мне  здоровенный дядя обращается.
         - Поработать можно, - говорю, - а деньги-то платить будешь?
         - Конечно! Ты не мог бы мне ещё пару крепких ребят подобрать?
        А что их подбирать, вон их сколько только на вокзале! Желающие поработать нашлись, сели мы к нему в машину.
        - Опохмелиться хотите? – мужик достал бутылку водки, пирожки. Выпили мы, закусили. Хорошо стало! А главное – тепло. Поехали. Ну и гад оказался! Из тех, кто мягко стелет, да жёстко спать! – чтобы заглушить неприятные воспоминания, мой собеседник достал из коробка последний окурок и зажал его между крепкими зубами, затем продолжил:
       - Усадьба у него оказалась километрах в тридцати от города - большое фермерское хозяйство: коровы, лошади, свиньи, птица всякая, свой инкубатор. Полные амбары зерна, отходов. Работников – таких же, как мы – человек десять, жили в тёплой хате. Всё чин-чинарём, у каждого своя кровать, постель. И кормили хорошо – мясо, яйца, молоко - ешь до отвала! Каждую неделю выдавали персонально сахар, чай и по бутылке водки. Обязанностей было много у каждого, но если сделал своё дело – отдыхай! Одно плохо: работа грязная, а помыться негде. Чешемся все – обовшивели, жалуемся хозяину, а он смеётся, подлец: «Давно бы взяли, да построили себе баню. Вас же десять человек! Материала я вам дам.» Как бы не так! Станем мы ему строить, проклятому капиталисту! Да ещё пристаёт:
       « Ребята, не хотите своё дело организовать? Я вам дам по паре поросят или по шесть десятков гусят – у кого к чему душа лежит. Материала любого на клетки берите, вырастите – деньги снова в дело вложите, сами хозяевами станете!» - тоже мне, Макаренко …! – грязно выругался мой собеседник, - надоел, одним словом! А тут тепло стало. Привёз нам хозяин из города летнюю одежду, обувь. Я свой комплект загнал – и напился. Хозяин узнал - озверел совсем:
        - Петро, ты зачем одежду пропил? – он меня по-своему уважал, не ожидал от меня такого.
        - Моё дело! - отвечаю. – Я же у тебя не украл, сам дал. Буду ходить в старой! 
А тут как-то ночью дежурили мы с Васькой в поле, на пастбище – молодой парнишка из Караганды, как сын мне был – и пропала у нас лошадь. Чувствуем: не поздоровится обоим. Хозяин сам здоров, и сын с братом  у него такие же. Держали они нас строго! Избить могли – за милую душу! Ну, мы с Васькой и сбежали – пешком всю ночь до города шли! Удалось!..
        - Ну, и где же Васька - как сын который? И где твой брат, с которым дом пропили?
        - Васька здесь, в городе, видел его как-то. А брат в тюрьме… - неохотно ответил Петро.
        - А вдруг с хозяином встретитесь?
        - Ну, и что? Раб я ему, что ли? Лошадь, я слышал, потом нашлась. Да ты кто такая? Из милиции, что ли, выспрашиваешь всё?
        - Из газеты. Вот возьму, и напишу о вашей «нелёгкой» жизни! – иронии он не почувствовал:
        - Ну, заливаешь! – ухмыльнулся он, не поверив, однако мысль стать героем газетной публикации показалась ему занятной и заметно расположила к себе. Он окончательно разоткровенничался:
       - Да нет, почему нелёгкой? Летом-то благодать! Я сплю вон там, в посадках, - он махнул в сторону железной дороги, -  колодцах я не могу, там вши, грязь, человек по двадцать на одних тряпках спят, а на хозяина я больше пахать не собираюсь, - сказал он, помолчав,  – лучше опять в зону. И голодать не буду – ограблю, убью, а наемся! – сказал он грозно! Осмотревшись по сторонам, он достал откуда-то из-за спины самодельный клинок и ПОКАЗАЛ ЕГО МНЕ!
         Был прекрасный летний день, море света окружало нас, менялись люди на остановке. Их было много, совсем недалеко, и всё же мне стало не по себе. Я смотрела на нож, специально изготовленный и ЗАТОЧЕННЫЙ… НА ЧЕЛОВЕКА! С бороздочкой вдоль всего лезвия… Потом взглянула в светлые глаза, которые за время нашего разговора ни на мгновение не потеплели. Было ОЧЕНЬ жарко, но в то мгновение мне показалось, что ледяной холод стали коснулся моего сердца!..
        Не только красноречие, даже способность говорить оставили меня вместе с проклятым любопытством. Молча вынула я из своей сумки полуторалитровую бутылку молока, булку хлеба, поставила их на землю около бродяги,  и метнулась к автобусу даже не глядя - мой ли это маршрут?

         «Пусть хотя бы сегодня этот человек будет сыт!» - подумала я.
Больше я его никогда не видела. Прошло очень много лет… Я узнала, кто был его работодателем, следующая заметка – о нём.
       Убивая в себе человека
 
               
                Есть у нас крупный предприниматель, снабжающий продуктами животноводства всю нашу область и соседние, владелец сети магазинов… Его имя – Владимир Зенков - на каждой упаковке молока, кефира, сметаны, творога. Не просто было затеять такое дело, ох, не просто! Много сам работал, много препон преодолел, разочарований испытал, но дело разгорелось. Вырастил детей, внуков, есть кому передать предприятие. В своё время я прочитала о нём целую книгу, в которой было множество семейных фотографий, узнала - каково это было. Ох, непросто!.. 
                А потом случайно познакомилась с автором книги – Александром Яровым. Талантливый журналист, он регулярно публиковался в средствах массовой информации, написал и другие книги. Этого человека в городе тоже знают, особенно в литературных кругах. Вот только жена его живёт далеко, в воспитании сына участия он не принимал. Вследствие пагубной привычки лишился квартиры, уже десять лет живёт у кого-то из милости, и  все гонорары относит в магазин… известно в какой отдел. Иногда мы перезваниваемся с Сашей.
                Вдруг узнаю – Владимира Зенков умер, сегодня… А знает ли Саша, что героя его большого труда, книги, за время написания которой они стали друзьями, не стало?..  Знает ли он об этом? Набираю телефонный номер, меня спрашивают – вам кого?
                - Позовите мне Сашу! – прошу я.
                - А его нет, он умер, – ответил абонент.
                - Когда? Не может быть! Шутите, что ли? Он же молодой!
                – Сегодня, в шесть утра...- отвечают. Понимаю - не шутка…

                Автор и герой его книги умерли в один день? Оба талантливые,  красивые люди, щедро наделённые природой лучшими физическими и человеческими качествами. Вот только один прожил на двадцать лет дольше и выполнил все свои задачи на земле, передал большое дело сыну. Второй - предав всех: мать, отца, жену, сына, а главное себя. Изо дня в день жил, убивая  в себе ЧЕЛОВЕКА...  И преуспел…

                Я поехала проститься к моргу, подошли и коллеги покойного -литераторы. Принесли цветы, собрали какую-то сумму денег, передали родным. Двоюродная сестра Саши, самая близкая ему из присутствующих, вспоминала эпизоды, когда он, ещё несколько лет назад, озабоченно спрашивал: "А ты будешь по мне плакать, когда я умру?.."  Несколько раз спрашивал. Увы, чтобы кто-то заплакал над твоим гробом, надо мно-о-ого потрудиться, много отдать кому-то усилий и своего сердечного тепла. Впрочем, слёзы на коротком прощании у гроба всё же были - мороз был жуткий, каждый поневоле всплакнул. А вот даже самых скромных классических поминок не было – наши петропавловские литературные светила сбросились, да сходили в кафе помянуть собрата по перу...
                На следующий день в газете на первой странице появилась большая статья о заслугах перед страной Владимира Георгиевича Зенкова с выражением соболезнования родным от самого президента,  описанием пышных похорон и роскошных поминок в ресторане. И в конце последней страницы три строчки про Александра Ярового...
               

      
       

               Жених
         «Счастье пытать – всё потерять» (русск. пог.)

            Нашёлся  и мне жених. С мужем-то я шесть лет уже не живу, так меня и пожалела наша уборщица Света, которая полы в подъезде моет. Постучала как-то в дверь:
            - Я тебе жениха привезла из нашей деревни - Михаила. Он давно холостякует, и ты одна. Уже сидит у подъезда, специально приехал - с бутылкой, с закуской! Звать, что ли? - Интересно!
          - Зови, посмотрю. - Заходит. Невысокий, приятный, улыбчивый, ласковый, скоро уж меня Любушкой да Любаней называть начал, понравился  мне. Конечно, чувствуется, что с грамотёшкой у него – никак: 
        - Я, - говорит, - тут,  городе грузчиком в хлебном магазине КАЖНЫЙ  день подрабатываю, так ты приходи ко мне в подсобку!.. – и подмигивает со значением.  Я смеюсь – давно двусмысленных предложений не получала, приятно, наконец кто-то и во мне женщину увидел! Вообще-то Михаил – тракторист, сейчас на пенсии, жена ещё пять лет назад умерла. Он живёт в своём  доме в Вишнёвке, сыновья – отдельно. Здоровье хорошее, по больницам не ходит, не прочь в город переехать, уточняет:
      - Света сказала, квартира у тебя трёхкомнатная?.. – и деловито осматривается.
      - Да -  говорю - трёхкомнатная, и ты мне, Миша, понравился! - Миша меня уже и за бока хватает, и целовать пытается, и планы строит - зимой, мол, будем жить в городе, летом – в деревне, дачу ТВОЮ продадим, МНЕ новую машину  купим! В победе он не сомневается!
          В техникуме я училась в деревне – в Чаше Курганской области. Помню: у меня день рождения, 16 лет исполняется. Как отметить, чтобы запомнился? Денег нет - мы по 13 рублей тогда стипендию получали, и придумала - первым поцелуем! Бегал за мной в то время молодой парнишка, тракторист. Мы с девчонками  все были городские – из Челябинска, Свердловска, Кургана, Петропавловска, даже из Донецка, Волгограда, Новосибирска, и над ним смеялись:  «Тракторист! Надо же – живой тракторист!» И приклеилась к нему кличка «Живой тракторист». А настоящего имени его не запомнила.
          Согласилась я с ним в тот вечер погулять. Он – счастливый, робкий, нерешительный, а мне надо позарез, чтобы он меня поцеловал! И самой интересно – как это будет? Почему люди, когда целуются, всегда глаза закрывают? Не мешает ли нос? Очень меня эти вопросы в то время занимали! Короче, насилу я паренька  к этому поцелую сподвигла, видно, и с ним это впервые случилось. Целует он меня, наконец,  неумело, а я думаю: только не забыть не закрыть глаза - возможно ли это? И  пялюсь на звёзды…
          После этой технической процедуры – первого и единственного с ним поцелуя – я потеряла к пареньку интерес, и оставила его обескураженным. Может быть, он даже решил, что был слишком смел! А я вернулась в общежитие, со смехом и шуточками всё  рассказала девчонкам,  похваляясь достижением - у них-то  ещё мало у кого такое событие произошло – первый поцелуй!
           Правда, не все одобрили мой выбор: вот если бы Вовка Черченко! Был у нас такой красавец! Но куда мне до чернокудрого красавца, тот мне не по зубам! Да он и занят – дружит с Любой  Венедиктовой,  черноокой украиночкой из Снежного Донецкой области - коса толщиной в руку! И вот снова в конце моей сексуальной жизни случился тракторист! Как символическое завершение какого-то жизненного цикла…  Опять обмануть ожидания наивного сельского жителя, хорошего, вероятно, человека? Это нечестно!
            И я объясняю Михаилу, что ему нужна нормальная жена, а я к таким не отношусь. Все мои интересы лежат вне сферы дома, натура я  экстравертная.  Что муж  мой почти сорок лет со мной промучился – сам варил, стирал, убирал, воспитывал детей, водил девочек в баню, заплетал им косы, гладил фартучки,  терпел мои «приходы» и «приветы», мои поездки и командировки, мои увлечения и даже измены! В конце концов не выдержал того аскетического образа жизни, который, в то же время, ему был сурово предписан мной – не пить, не курить, не изменять! Сработала так долго закручиваемая пружина –  мой ставший почти идеальным муж ушёл к пьющей женщине, и теперь сам пьёт, курит,  изменяет уже ей - моей сопернице. И, наконец, счастлив!
           Да, он, Михаил, мне понравился, и потому я с ним откровенна – жена из меня никакая. Я привыкла к свободе, не терплю ничьего мнения, варить не умею, стирать  не люблю, и хозяйка, и жена негодная, да к тому же - кошатница. А он – хороший, настоящий мужчина, от меня никакого надругательства не потерпит, и будут у нас конфликты. Обижать я его стану!  Может, даже бить, как мужа иногда поколачивала. А он, Михаил,  этого не заслуживает. Пусть найдёт нормальную женщину, и будет счастлив!
          У Михаила даже глаза вылезли – он и не знал, что бывают такие чудовища женского рода! Не поверил мне, и потому ещё некоторое время позванивал:
            - Любушка, приезжай! Я тебя встрену! И дорогу оплачу! - до его деревни от города восемь километров. Вот на какие жертвы был способен мой последний кавалер!   
            Через некоторое время Света, уборщица,  мне сообщила, что Михаил всё-таки женился. Привёз какую-то бабу из другого села, я даже ревность почувствовала!
Может, стоило попытаться?.. Прошло несколько лет, как-то на базаре узнаю, что соседка  по прилавку – из Вишнёвки. Из Вишнёвки?.. Спрашиваю, не знает ли она, как там Михаил поживает, тракторист?
         -   Михаил?.. Соловей, что ли?
         - Не знаю. Какой Соловей?
         - Ну, фамилия у него Соловей!
         - Может быть, фамилию у него не спрашивала! - а про себя думаю: подходит фамилия-то, хоть и неграмотный, а так соловьём и разливался!
        - Это  у которого недавно третья жена умерла? Ну, которую привёз из Бишкуля? Свои-то бабы замуж за него не хотели – пьяница, драчун, бездельник, валяется везде, вечно от него мочой воняет, и сыновья не лучше! Двух жён уморил, и третью на тот свет за два с половиной  года отправил! Говорят, она в гробу без носа лежала – откусил. Бумажка вместо носа!
          Теперь у меня глаза вылезли – чудовищем-то была не я!
           И фамилия ему была дана вовсе не от поющей сладко птички - от «Соловья - разбойника»!
 
У нас секса нет!
 
       - прозвучала когда-то по ТВ фраза, ставшая знаменитой. Но, наверняка,  не всем она показалась смешной. Ведь качественный секс – это внутренняя раскрепощённость, условия для его занятий и знания. Знаний у нас почерпнуть в то время было негде – каждый учился сам по себе, и редко кто достигал высот в этом вопросе. Зато каждый  был индивидуален, тут уж кто на что был горазд! Условий у нас и до сих пор для многих нет, хотя  стало легче. Во всяком случае, для случайных пар  стало возможным снять квартиру или номер в гостинице. Помните, как строго следили за нравственностью в советское время – «Посторонним  только до одиннадцати часов!»
               Жилищный вопрос до сих пор стоит очень остро, так о каком сексе может быть речь, если семья проживает в стеснённых условиях, вместе с тёщей, тестем и детьми? Слава богу, мы ещё не перестали рождаться от случайных соитий – о-о, сила жизни!
                Между тем, как говорят учёные, всякая энергия в нас носит сексуальный характер, вся она рождается в наших чреслах – это настоящий атомный реактор! И если эта энергия не найдёт применения в сексе, она выльется каким-нибудь уродством характера. Думаете, откуда берутся злые люди? Многие от сексуальной неудовлетворённости!
               
                Недавно из-под Донецка, по интернету, меня попросила подруга повидаться с её братом, Николаем, передать привет, рассказать о нём. Я  знала первую жену Николая, поскольку мы когда-то были соседями, Катю. У них есть два сына. Когда-то Катя оставила мужа и двух уже взрослых сыновей, и ушла к другому. Они познакомились на курорте, и он писал ей откуда-то издалека чудные письма о своей любви, которые не грех было бы и опубликовать, как образец эпистолярного жанра. Любовники соединили свои судьбы, и уехали в Ноябрьск.
                Бывший муж Николай долго был один. Жизнь вёл постную и замкнутую, несмотря на то, что был художником. А потом, как бы на время, оставил свои вещи на срок  командировки у знакомой – Веры. Вернувшись же после поездки, как само собой разумеющееся, остался у Веры жить, явочным порядком… Она – то ли бесхарактерная, то ли прикинувшая, что мужчина-то он с виду неплохой, а она одинокая, смирилась с этим, решив, что Николай будет ей мужем. Было ей в то время пятьдесят лет.
                Дети её жили  отдельно, а муж давно умер. Умерший  муж был неплохой, любил Веру, и в сексе знал толк. А вот Николай оказался никаким любовником – есть такие люди, сексуальность которых стоит на нуле. Мы жалеем отшельников, монахов, думаем, как тяжело им смирять плоть. Не всем тяжело, другим очень просто – нет секса, и не надо, или даже вообще противопоказано.
                И как стала Вера болеть, как стала болеть… Врачи так и сказали: это оттого, что в доме мужчина, который будит желания, но не откликается на них. Попробовали было  новоявленные супруги, во имя здоровья Веры, стать реальными супругами – не тут-то было. То убогое соитие, на которое решился Николай, никак не устраивало Веру.   
                Так и не возвращались больше к этому вопросу, почти  тридцать лет спали отдельно. Девяностые страшные годы как-то пережили благодаря своему союзу – Николай был рыбак, охотник, и когда перестали поступать заказы на оформление клубов и написание лозунгов, помог новой семье и новой подруге – не супруге. Они так и не расписаны, а мне стало понятно, почему от него ушла первая жена.
                Я взяла фотоаппарат, пошла к ним,  сфотографировала, и отправила подробный отчёт и снимок подруге.  Сейчас-то обоим супругам под восемьдесят, оба выглядят добродушными, умиротворёнными, оба ходят теперь с палочками. Вера, супруга Николая, как говорится, со следами былой красоты – величавая, чернобровая гречанка с примесью сербской крови. Вот такая гремучая смесь осталась без сексуальной реализации, разрушила здоровье…
                А то ещё один случай приходит на ум. У нас на заводе ЗИМ работал электрик Анатолий Гвоздев. Такой матершинник, такой пьяница – низкий, подлый негодяй! Особенно он ненавидел женщин, и не было последних грязных слов, которыми бы он их при случае не обзывал! Женщины старались с ним не общаться, не задевать, обходили стороной. А я всегда удивлялась – словно не было у него матери, сестёр, жены, которых он уважал, словно, его никогда никто не любил, и он - никого. Мне было 23года, я тоже как-то подверглась его атаке, грязные слова так и сыпались. А я в то время честно ждала мужа из армии и воспитывала крошечную дочку, нашего первенца. Мне было очень обидно. Что же с ним такое? Мне хотелось разрешить эту загадку.
                Давно нет завода, разбрелись работники, поумирали электрики, но Гвоздева я иногда встречала, долго. Потом узнала – умер. Прошло ещё несколько лет.  Случайно знакомлюсь с его женой, Ириной. И задаю ей вопрос, который меня мучил столько лет – как можно жить с таким неадекватным мужчиной? Или дома он был другим? Она мне ответила, что также всю жизнь, в присутствии двух подрастающих сыновей,  подвергалась оскорблениям и унижениям:
                - Когда уже за пол-года до смерти, больной и немощный, Толя стал меня называть просто по имени, это было так непривычно, так трогательно! Ведь всю жизнь я была бл-дь, сука, тварь, еб-тина, иб-шка и прочее. При этом я удивляюсь, как мы двух сыновей «сделали», ведь я ни с ним, ни на стороне, секса почти не знала… И так прошла вся жизнь…
               - Мне бы хотелось увидеть Толиных сыновей,  – сказала я.
               - А они всегда у магазина «Бриз» торчат – выпрашивают у людей копейки на выпивку. Один женился, да вскоре разошёлся – кто станет терпеть, как я, такое поведение? Другой вовсе не женился, оба не работают. А я в свои почти восемьдесят лет хожу на дежурство в нашу церковь, работаю, чтобы их прокормить…
              - Но было же в нём что-то хорошее? – спрашиваю свою собеседницу.
              - Было, он очень любил одну из своих сестёр - она живёт в Мамлютке. Всю жизнь ей всячески помогал, и, как мог,  обеспечивал…
              Не знаю, какая тут загадка. По-моему, если уж была у человека мать, он не должен ТАК общаться с женщинами. Но на это я не получила ответа. Так что и тут нереализованная сексуальная энергия превратилась в злобу и хамство.
 
              Так что же получается? Подведём итоги. Благодаря смене общественной формации и прессе, сознание наше раскрепостилось. Но условия жизни и отсутствие полноценных мужчин как раз и создают ту ситуацию, про которую и было сказано - "У нас секса нет". Спросите любую сорокалетнюю женщину - почти наверняка, она одинока, и с трудом вспомнит, когда целовалась в последний раз. А на Западе оставшиеся без мужского внимания даже 60-80-летние женщины ещё заводят себе бой-фрэндов...
              Да и разве можно назвать полноценным сексом убогое траханье по углам, часто без малейших признаков гигиены, с риском быть случайно обнаруженными, опозоренными?
              Так что не стоит смеяться над знаменитой фразой. Это, во многом, так и есть!
      


               
         

 
Случайный разговор
 
                «Рыбак душу не морит, рыбы нет, так чай варит» (русск. пог.)

                Я сидела на противоположном от города берегу озера Пёстрое, за моей спиной шумел лес. Конец августа. На синей глади озера отражались немногочисленные белоснежные облака, вдали виднелся город, на далёком шоссе, как игрушечные, бесшумно  мчались одна за другой машины. Неподвижные, как нарисованные, торчали кое-где по берегу рыбаки,  словно  неотъемлемая часть пейзажа. Пора, пора было возвращаться в город, к незаконченным делам, а я всё медлила. Давно не испытывала такого умиротворения…
            Из мрака леса неожиданно и бесшумно появился мужчина с удочкой, я бы даже сказала: возник. Увидев меня, он собирался так же бесшумно исчезнуть, но не   на ту нарвался! Уже насытившаяся красотами природы и философскими измышлениями, я была не прочь пообщаться:
          - На месте стой! Раз, два!.. - скомандовала я громко, мужчина подчинился.
          - Что вы здесь делаете? Рыбу ловите?- задаю ему вопрос.
          - А вы?
          - Не знаю,  – честно ответила я,  – но здесь так хорошо – не могу уйти!
          - Вот и вы попались! – констатировал мужчина. – Вы сейчас, а я раньше. И с тяжёлыми последствиями…  Берегитесь – это зависимость!
             Какая зависимость? Зависимость бывает от алкоголя, от наркотиков, табакокурение…
         - О чём вы? – не поняла я,  – да по вас никаких тяжёлых последствий не заметно! – я оглядела его с ног до головы – Молодой мужчина спортивного телосложения…
          - Вот-вот, и я об этом! Мне сорок лет, пора бы что-нибудь из себя представлять, а я – «молодой мужчина спортивного телосложения» - и всё!.. Немного помолчав, он продолжил:
           - Не знаю, поймёте ли вы меня? Нас здесь, таких, как я, человек двадцать, - он махнул рукой в сторону замерших с удочками рыбаков, которые отсюда хорошо просматривались, ни один даже удочкой не взмахнул ни разу.
           – Вы думаете, они рыбу ловят? Они-то ЗНАЮТ, что РЫБЫ В ОЗЕРЕ НЕТ! А не могут не ходить… Таскаемся сюда, сами не знаем, зачем. Кому-то в жизни удаётся соблюсти пропорцию: в меру работать, в меру отдыхать на природе. А мы, все вот эти – он махнул  рукой в сторону НАРИСОВАННЫХ РЫБАКОВ - без работы жить можем, а без ЭТОГО –  повёл рукой вокруг  - нет! - Итересная мысль, неожиданная для меня!..
            -  Не можем мы жить в городе, так и слоняемся вокруг пустого озера. Каждый божий день! Как отравленные. Времени у нас много, а заработков мало. Не знаю, чем и живы…- задумался он. - Природа – вот вся наша радость, - снова пытался он донести до меня свою мысль, видя моё недоумение. – Вы в плену у города: работаете без отпусков, телевизор смотрите часами. А мы в плену у природы. Сейчас мне невыносимо было бы работать: вставать рано, бежать куда-то, терпеть все эти дисциплинарные ограничения, улыбаться кому-то угодливо, заискивать, чтобы пинали тебя – туда иди, то делай…
         - Но  как же вы живёте? Расскажите! Мне интересно!
         - Да рассказывать, в общем, и нечего. Живу там, на горе, у товарища. Ни квартиры, ни семьи. Заработки? Время от времени. Если только знакомые пригласят отремонтировать телевизор – вот немного и заработаю. Открывал мастерскую по ремонту бытовой техники, так алкаши обокрали!
        - А  как у вас с алкоголем?
        - Пить я толком не пью, и по девчонкам не угораю. Женщины у меня уже год не было. Я не сторонник случайных связей, а хороших не попадается. Вот некоторые в кабак идут…   Это сколько ж денег надо! Нет, я не сторонник. Есть настроение выпить – возьми бутылку водки, закуски хорошей, пригласи друзей и посиди дома…
         - А как вы питаетесь?
         - Варю кашу, вермишель, картошку. Когда есть – мясо, примерно раз в месяц, чаще я не привык. Удивляюсь: я слышал, есть люди, которые ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ ТЕНГЕ   получают! Куда они такую уйму денег девают? – как про какую-то астрономическую сумму говорит мой собеседник, а это – всего ДВЕ МИНИМАЛЬНФЫХ пенсии.
          - А родители ваши где?
          - Отец меня любил, только пил очень, по пьянке и повесился. Я тоже о петле иногда подумываю…  А мать любила место жительства менять. Даже не знаю, где родился. В результате мы всё потеряли, что имели, остался я без «крыши». А мать в сорок лет умерла от рака.
         - Но вы, наверное, были женаты?
         - Да. Была жена Марина, ленивая была,  грязнуля. На работу её не гнал, сам работал. Всего-то и надо было ей дома да на огороде распорядиться, так нет! Дома грязно, белья нестиранного куча. «Почему не стираешь?» - спрошу. «Порошка нет» - говорит. Даже в магазин ленилась сходить, и на огороде всё травой заросло. Как-то привёз издалека два мешка скороспелой картошки, чтобы посадить, развести свою - съели! Ни в чём меня не поддерживала! Развёлся я с ней. Сын Артур сейчас школу заканчивает, видимся иногда с ним.
           - Так вы научите его рыбачить!
          - Новый отец его научит, он тоже рыбак. Вы не думайте, у меня раньше и машина была своя, продал - лишнее это! Зима наступит – тосол покупай, резину шипованную…  Сейчас, если делать нечего или непогода,  кроссворды разгадываю…
          - А если книгу почитать?
            Игорь весело смеётся, думая, что я пошутила.
          - Нет, правда, почему не почитать?
          - Я и так всё знаю!
          - Ну, так назовите столицу Украины?
          - Вот этого я вам не скажу, хотя одно время жил на Украине.
          - А что такое «Эльдорадо»?
          - Бой с быками, что ли?
          - Нет, а говорите, всё знаете. Как же вы кроссворды разгадываете?
          - Я люблю  простые, но лучше, конечно, рыбалка. Не сетью, а на удочку или на спиннинг! Раньше я на озеро Кендык ездил, и, что интересно, сидишь с удочкой день, два - карпа, нет! А только начнётся непогода, ветер с дождём – и тут успевай вытаскивать! А сейчас все озёра выкупленные,  если хочешь ловить – заплати двести тенге (четыре раза на автобусе проехать)! Да и ехать куда-то далеко надо, а на чём? Вот мы и  ХОДИМ на Пёстрое - узнаём, нет ли поклёвки? А какая поклёвка, если рыбы нет? Тут каждые три дня раньше сетью ловили, пока всё не выловили. И карп раньше килограмм на восемь попадался. Озеро мелеет, надо воду качать из Ишима, а с владельцев  за это сто тысяч тенге в день требуют! Где ж таких денег наберёшься?
            - А вы бы на реку ходили, на Ишим - это тоже не очень далеко!
            - А Ишим я запустил, уже лет шесть не хожу! Там толку мало – рыба пошла мелкая, а я килограмма на два люблю! Так раньше и было, а в том году карась немного поклевал  в Ишиме – и всё.
          - И вы ТРИ ГОДА ходите сюда, узнаёте - не клюёт ли рыба, зная, что РЫБЫ НЕТ? – всё не верила я.
          - А что делать? Как говорится, «мечта умирает последней».
          И мужчина скрылся в лесу, не прощаясь. Заметно было, что я ему надоела, или не хотел признаться даже себе, что привычка вести созерцательный образ жизни  под благовидным предлогом ожидания поклёвки стала привычкой... Нарисованные рыбаки на противоположном берегу всё так же горбились над пустыми удочками…
           Садилось солнце. Дикие утки  бороздили озеро, пробуя силу крыльев – скоро в полёт! Неприветливо зашумел лес, появилась тёмная туча, надо было уходить. Я шла к городу и размышляла о новом виде зависимости – ЖАЖДЫ БЫТЬ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ НА ПРИРОДЕ... Или это просто привычка к безделью?..
          На другой день молодая соседка пожаловалась, что сыну в школу велели принести природные материалы, а она не знает, где взять, в лес ехать одна опасается. Я охотно предложила ей свои услуги. Мы сели на шестнадцатый маршрут автобуса, и вот он – молодой дубовый лес, чудо! Раньше у нас дубы не росли, это – искуссвенное насаждение. Мы собирали с ней листья, жёлуди, шишки, причудливые сухие ветки, дышали  этим необыкновенным воздухом…
           Неужели я попала в зависимость?..
         


   Театр Джигарханяна
 
          "Выношенная шуба не греет" (русск. пог.)      
               
          Как-то бродила по Москве. Был чудесный день, мир радовался солнцу, свету, теплу! Я набрела на театр Джигарханяна, зашла в фойе, посмотрела - темновато показалось. Это позже здесь будут зажжены люстры, задвижется толпа, возникнут эмоции, предвкушение посвящения в таинство,  у гостей театра возникнут праздничные иллюзии…  ИЛЛЮЗИИ… А пока я поторопилась выйти на весёлую улицу, полную жизни и кипения!
          «Вся жизнь – театр, и мы в ней - актёры…» - не мной сказано. Вот перед нами раскручивается новый сюжет – один из эпизодов жизни большого артиста... Я вспоминаю, как ещё много лет назад Джигарханян  приезжал в Петропавловск с каким-то спектаклем.  В зале было много его единоплеменников.  После спектакля  зашла за кулисы - «АРМЯНЕ торопились засвидетельствовать почтение АРМЕНУ» - каламбур. Попробовала и я подойти поближе, да куда там! Но дверь гримёрной была открыта… Все желающие могли лицезреть, как ПАТРИАРХ С БЕЛОЙ ГОЛОВОЙ и белыми брылями, подобными усам,  УЧИЛ ЖИТЬ  своих единоверцев! А они были настойчивы, спрашивали – как именно надо жить? Как добиться успеха? Видно было, что Мастеру ОЧЕНЬ НРАВИЛАСЬ РОЛЬ ПАТРИАРХА И МУДРЕЦА. И он   изрекал ВАЖНО ЧТО-ТО БАНАЛЬНОЕ, и  все, не дыша,  внимали…
         И вот этого мудреца, как плохо привязанную лошадку, тонкая девичья рука «охомутала». Вряд ли у гарной девушки ВИТАЛИНЫ с УКРАИНЫ имелся подобный опыт, она, скорее, руководствовалась подспудной женской интуицией, говорившей, что мужчина – слабое звено эволюции, внушаемое и ведомое, руководствующееся САМЫМИ ПРИМИТИВНЫМИ ИНСТИНКТАМИ.   
            Конечно, надо быть авантюристкой, обладать огромной волей и пренебрежением ко всем основам человеческого общения и мнения, чтобы бросить обществу подобный вызов! Но чем компенсировать небрезгливой девушке ВИТАЛИНЕ - ВИТАМИНЕ годы лицемерия, если не сказать лицедейства, и гадливость от предательства собственной природы?.. Или девушка Виталина от ЭТОГО, от чего с отвращением бы отказались большинство женщин,  не страдает?.. Хотя бы родила маленького АРМЯНЧИКА-ДЖИГАРХАНЯНЧИКА, только это одно бы её оправдало, но, возможно, она до сих пор - девушка?..
           Мне непонятно - как Мария могла целовать Мазепу, а Линдт - Золотухина?.. Как Тлен может привлекать Жизнь?.. Какая-то особая форма извращения... Ровесника-то далеко не каждого согласишься приласкать, а тут - своему прадедушке залазать в штаны... Не понимаю я этого.
           А, может, совсем не на женские чары «клюнула»  рыбка - Армен, а сработало самолюбие: "жена далеко, а я ещё «в цене!» Артист же... Пошухерить, поиграть  напоследок хоть не на сцене – жизнь-то кончается!  И всё, что мы наблюдаем в этой ситуации, просто ТЕАТР ДЖИГАРХАНЯНА - давно не игравшего, но желающего приобрести миллионную аудиторию зрителей? Старого актёра, дающего последнее представление?..

            Надо отдать должное великолепной Виталине - профура, конечно, но при всей видимой хрупкости нервы стальные, самообладание железное! Как рыцарь бьётся она против всех, и с честью выдерживает бесчисленные нападки! Умные мужчины -  адвокаты, юристы, психологи – не могут к ней даже подступиться,  имела она их всех, как детей вокруг пальца обводит – настоящий боец, мужественный и хладнокровный! Я - за Виталину! Пусть берёт и театр, и квартиры, а мужиков за предательство жён - на трубы теплотрассы! Досталось уже нам от них...

 


       Авантюра
 
                «Не то денежки, что у бабушки, а то, что в запазушке» (русск. пог.)

           Узнав, что Иван Алексеевич, мой новый сосед, на все руки мастер, я пригласила его к себе. Мне нужен был совет – я не знала, как поступить с давно уже разостланным в прихожей и «отлежавшимся» линолеумом. Иван Алексеевич не стал давать советы, а взял в руки молоток, отвёртку, саморезы, планки, и самолично, быстро и абсолютно бескорыстно, всё приладил, как надо, получив в награду от меня три яблока. Попутно бесхитростно рассказал о своей жизни.
               По его выражению, «наклепали» они с женой ни много, ни мало - семь детей. Сейчас дети взрослые, разлетелись кто куда. Раньше работал на ответственных строительных должностях, теперь – просто пенсионер, у которого иногда прихватывает сердце.
                Жили они  раньше где-то в области, в хорошем доме, построенном его руками. Когда семья уменьшилась, половину дома продали. В мае прошлого года заболела жена, и в результате неправильного лечения умерла совершенно внезапно, накануне выписки из больницы, как здоровой. Буквально: позвонили – забирайте, выздоровела, приехал на другой день в город за женой – забирайте, умерла… К тому времени из семейного  гнезда уже вылетели все дети.
              Попробовал Иван Алексеевич жить один - невесело. И рана душевная болит – всё в доме напоминает об «ушедшей» жене. Но никуда не денешься – надо готовиться в одиночку преодолевать дальнейший жизненный путь.  Тут младшая дочь пригласила его жить к себе в город, хоть сами они с мужем живут в снимаемой однокомнатной квартире. Свой дом в деревне продавать не стал, прорубил дверь в стене, сказал соседям – пользуйтесь, и уехал.
              Вот теперь он здесь, ищет себе работу. Поскольку вредных привычек не имеет, надеется найти, чтобы заработать и помочь дочери приобрести собственную квартиру. Но в семьдесят лет наняться на  работу не просто, хоть он и в хорошей физической форме. Одним словом, я поняла – Иван Алексеевич хороший, простой,  работящий человек с широкой душой!
             А на днях сам Иван Алексеевич, воодушевлённый и обрадованный,  зашёл со мной посоветоваться, как быть? Повезло ему необычайно – он выиграл в какой-то  лотерее четыре с половиной миллиона тенге, и деньги эти ему будут кстати – купит дочери просторную квартиру! Он показал конверт с официальными бумагами от «Мэгги-Мол» - солидные, с печатями! Из них выходило, что всё просто. Для начала надо найти ближайший банк, завести счёт,  и послать своё согласие получить деньги с указанием всех своих паспортных и прочих данных. А, главное,  пусть не сомневается – деньги ему доставят ЛИЧНО и отдадут ИЗ РУК В РУКИ в знак особого к нему уважения!  Только счёт в банке пусть всё-таки заведёт!..
          - Бросьте письмо и забудьте! Это ловушка для простаков, лохотрон! Не посылайте ни в коем случае своих данных! На вас могут оформить кредит, с которым вы до конца жизни не рассчитаетесь! Последние штаны с вас снимут! – пыталась убедить его я. – Обманут!
          - Не может быть! Мне это клятвенно обещали! Сам руководитель проекта приедет! Он бы уже приехал, да сейчас в Польше, и деньги нам очень нужны…
           Я нашла по интернету фирму «Мэгги-Молл». Самыми поносными словами характеризовали её обманутые клиенты. Одно письмо за другим зачитывала я Ивану Алексеевичу предостережения, но на него ничего не действовало – деньги нужны…
И он пошёл в банк заводить счёт…  Потом  встретила соседа на улице:
          - Ну, как там у вас события развиваются? Надеюсь, не посылали своих данных?
          - Послал ещё неделю назад.
          - А дочь как относится к этой авантюре?
          - Одобряет…
          Прошло несколько месяцев, что-то я перестала видеть Ивана Алексеевича. Мне сказали, что его дочь с мужем запили, перестали платить за квартиру, их выселили, и теперь они обретаются в другом месте. А скоро я встретила самого Ивана Алексеевича – худой, тощий, небритый, вовсе не похожий на себя. Я его остановила – чем кончилось дело с лотереей? Сказал, что его долго мурыжили, никаких денег не получил, а теперь мотается по банкам, ищет правду:  жить не на что, вся его пенсия полностью уходит на какой-то кредит, которого он не брал…
         - Говорила же я вам… - начала я морализировать бывшего соседа, но он меня перебил:
         - Да кредит-то на меня оформила дочь! – и заплакал, отец семерых детей…
         Ещё через месяц его не стало…
         -
         
            
 Где нет проблем..
 
                «Смерть в глаза не смотрит» (русск. пог.)

        Зима. Крещенье. Мороз. Взяла тару и пошла с собакой к реке за "святой"
водой.  Моей собаке десять лет, дог – крупная, красивая, чёрная самка, Линда. Река Ишим течёт прямо рядом с нашим микрорайоном. Навстречу - затаренные уже люди, но народу немного, подходим к плотине. Перед ней  вся река стоит, скованная толстым льдом. С плотины же вода срывается с жутким рёвом - целый водопад, а под ним крутятся огромные буруны. Красиво, но попадёшь туда - не выплывешь! А что за одинокая неподвижная фигура там, у самой кромки?  Примёрз, никак? И что там делать человеку, это опасно!
         - Э-э-й! Мужчина-а! - ору я изо всех сил. Нет, не слышит - вода грохочет!
          - Пойдём, Линда! – командую я, и собака неохотно следует за мной. Вообще-то она боится воды, и летом её приходится даже насильно затаскивать в реку,  если  удаётся поймать и справиться. Здесь же, на плотине, она и к перилам не подходит, однако опасливо следует за мной, когда я начинаю спускаться к реке. Внизу - ещё страшнее. Вода так и ревёт, буруны так и вращаются! Осторожная Линда поджала хвост, сидит поодаль. А незнакомец так и стоит на самом краю, словно искушая судьбу...
        -  Молодой человек! – обращаюсь к нему я, никакой реакции. - Молодой человек! - не слышит. Может, глухой? Хоть мне и страшно, я подхожу ещё ближе и беру его за локоть. Ко мне поворачивается лицо с пустыми, словно отжившими глазами. Обыкновенный мужчина со светлыми усиками, скромно одетый. Только... он меня не видит, не слышит, он - в другом мире. В другом мире, где нет проблем. Там лучше, чем здесь, и до него близко, всего один шаг... Только надо принять решение… Я мешаю...
       - Вы меня слышите, мужчина? С Крещением вас! Сегодня праздник! -  призываю на помощь небесные силы. Молча, неохотно шагнул он от воды, и тяжёлыми шагами, как старик, стал подниматься по откосу. Похоже, сегодня у него не Крещение, а  Рождество... Я вдруг ощутила сильный озноб и запоздалый страх -  человек, которому нечем дорожить, на многое способен!
        - Линда, мы спасли человека! - сказала я собаке, и добавила: - А могли погибнуть сами...
                Ни в бога, ни в чёрта, ни в коммуну

                «Беда не по лесу ходит, а по людям» (русск. пог.)


               
            Вроде, не верим ни в бога, ни в чёрта, а когда мне вчера в автобусе какая-то женщина сказала, что сегодня на кладбище ехать нельзя – пасхальная неделя не кончилась, сошла на следующей же остановке - планировала на могилках убраться… Опять же как мы себя ведём в Родительский день? На могилках дары оставляем… как язычники…
            Пока мы ехали с ней несколько остановок, успели поболтать. В наших краях - казахстанских степях - она очутилась по призыву Коммунистической партии ехать на целину в 1955 году. С тех пор в родных местах - под Петербургом – бывает наездами. Женщина - Анна - рассказала, как там её черти на болото завели… В тот раз она с сёстрами  пошли за черникой. Сёстры наткнулись на хорошую полянку, и обирают ягодные кустики. Анна же вдруг увидела замечательный гриб – толстый, с густо-розовой шляпкой, такой обстоятельный – вроде подосиновика, явно съедобный! И пахнет очень хорошо! Она его – в корзинку. А за ним подальше – другой, третий, пятый – довольна, полную корзину набрала! Сестёр ягодная дорожка тоже куда-то завела – насилу друг друга отыскали. И тут оказалось, что вокруг них – топь, не выбраться! Уж они и туда, и сюда – нет, под ногами травяной покров качается, а палку сунешь вглубь – дна не нащупаешь!
            Это они в четыре часа дня обнаружили, что зашли невесть куда… Всё таки к девяти вечера выбрались. Дошли до своей деревни, видят – сидит старый дед Кузьма на завалинке, окликает их. Они подошли, рассказали, что с ними случилось, и показали добычу. Ягоды дед одобрил, а когда увидел грибы, говорит:
            - Э-э-э, я теперь знаю, где вы заблудились - на Чёртовом болоте! Такие только там растут! Не вздумайте есть – закопайте в ямке где-нибудь у забора, да поглубже! И руки не только вымойте – протрите водкой или керосином!
           Новая знакомая обещала мне и ещё много интересного рассказать, если я к ним приду – к коммунистам. А что, я же ко всем хожу – к баптистам, иеговистам, пойду и к коммунистам, сама когда-то была членом бюро горкома комсомола – надо посмотреть на бывших сотоварищей по партии. Хотя думаю, компартия так себя скомпрометировала не только в прошлом, но и в настоящем в лице таких «товарищей», как Порошенко, Тимошенко, Ельцин, Горбачёв, Хорошавин, Немцов, Ходарковский, Лукашенко, и прочих березовских, что будущего у неё нет! Да и сейчас разве всё наше руководство – не бывшие коммунисты?
           А ведь правильнее сказать, что режим коммунистов вовсе не менялся, остался, только переродился в Семибоярщину... Помните - как в Смутное время при Василии Шуйском?..  И у нас семь бояр - тех же самых коммунистов, овладели тем, к чему раньше и народу давали присосаться... А разве сейчас не прикрываются  делишки Семибоярщины, того же Улюкаева? И как нагло! Мы же помним, что он целые комнаты завалил деньгами - к спецрейсу, видать, готовил. А теперь ему вменяют... всего семнадцать миллионов!!! То-то мы с места никак не сдвинемся!..
           Смутное время... Только Семибоярщина два года продлилась, а теперь, видно, наше терпение выросло в десять раз... И любить своих руководителей по-прежнему хочется, и приседать перед кем-нибудь в благоговении, и кричать "Ур-а-а-а" на парадах... Ах, как мы любили своих предыдущих руководителей, начиная с Ленина, Сталина! А как в Горбачёва, в Ельцина все были влюблены - не забыли? Я лично и сейчас ВМЕСТЕ С ВАМИ люблю нынешних руководителей, потому, что от будущего добра не жду, а боюсь только, ЧТОБЫ ЕЩЁ ХУЖЕ НЕ БЫЛО!
            А Зюганов тупит, перекрашиваться в демократа не хочет - отсталый человек! Делает вид, что верит в Коммуну! А тоже мог бы черпать из государственных благ... Впрочем, ЗОЛОТО ПАРТИИ же ещё не обнаружили, может,  имеет доступ... На нуждающегося человека не похож, соратников на что-то прикармливает...
          Эк, куда нас Чёртово болото завело - в политику! На то оно и Чёртово!.. Надо
выбираться, здесь почва тоже зыбкая… 
               

      
 И БОЖЕ МОЙ,

              что творилось вчера на кладбищах, в Родительский день, за городом, а город стоял пустой – позакрывались все частные лавочки, и в магазинах половина отделов бездействовали. А там… Я подошла к знакомым могилкам – лежат отец и два сына, красавцы! Памятники хорошие… Третий, живой сын, трудится, вырывая старую траву… Подошла ветхая старушка – мать, ей 82 года. Приятная на вид, интеллигентная. Стала горевать над усопшими… Так вот она какая! Я вижу её впервые, а двух умерших сыновей знала. Знаю, что всех трёх сыновей она развела с жёнами, и вот мужа и двоих сынов уже проводила, живёт с третьим… Некоторые матери сыновей рожают для себя…
            Над могилкой другой девушки стоят мать с дочерью, видно, что пьющие,. На памятнике фотография – красивая была…
             - Дочка? – спрашиваю у матери.
             - Дочка.
             - Боже, отчего такая красавица рано умерла?
             - Сгорела, было ей 36 лет…
             - Пила, что ли?
             - Да, они с подругой «гуляли»…
             Иду дальше. Опять молодая женщина лежит, мать копается вокруг, сгребает листву.
             - Что с вашей дочкой произошло? Сколько ей было лет?
             Тридцать шесть… Рассеянный склероз…
            - До неё в семье кто-нибудь болел этим?
            - Никто и никогда.
            Да-а, вот горе… Недавно была на встрече с местным поэтом Гвоздевым, в областной библиотеке. Красивый парень, лет тридцати, читал прекрасные стихи, на которые хотел собрать денег для книжки. Завёл семью, родил детей, работал на престижной работе – всё было в порядке. А теперь вот с мамой, которая помогает ему передвигаться, уже без палочки не ходит. Боже, как страшно - в любой момент может ударить судьба!..
           Вот могила моей подруги Тамары, два года, как умерла. Сначала похоронила мужа, сына – давно уже. Стала жить с внуком, воспитывать. Чтобы заработать денег, после выхода на пенсию, моталась по клиентам – делала массаж. Это очень трудная работа! Тот женился, привёл супругу в квартиру, родили ребёнка. Тамара стала жить на даче – чувствовала себя в двухкомнатной квартире лишней, вот и включилась программа на самоуничтожение… А они, молодые, и на могилку не ходят…
           На другой знакомой могилке стоит молодой мужчина, пьяный -  просто  никакой, с бутылкой водки в руках, едва начатой. Подошла:
           - Вы знали Мишу? Расскажите мне о нём.
           - Это мой дядька, его током убило, давно, было ему 36 лет. А вам зачем? Кто вы такая?
          - Я подруга его сестры Люды, которая живёт в Свердловске. Мишу помню ребёнком, взрослым не видела, жаль…
          - На, помяни! – ПРОТЯГИВАЕТ парень бутылку. Я смотрю на парня, который едва лыко вяжет. Тоже долго НЕ ПРОТЯНЕТ при таком образе жизни, а ему всего лет сорок. 
         - Нет, я не буду. Тебя как звать?
         - Славик.
         - Я достаю фотоаппарат, фотографирую.
         - Зачем?
         - Людмиле от тебя привет по интернету передам. Как твоя фамилия?
         - Только скажешь – «Славик», она сразу поймёт! – парень роняет полную бутылку водки, хорошо, что она пробкой закручена.
        - Подними! – говорю я ему, но он не в силах оторваться от забора. Я отхожу в сторону и издали наблюдаю за ним. Славик, забыв про всё, с трудом передвигая ноги, направился домой. Полная бутылка водки осталась валяться на земле…
        Неподалёку проскакал по могилкам, заваленным угощениями, белый крупный заяц - ещё не перелинял. Будет ему сегодня пожива! А вокруг ходят подростки - девочки и мальчики,  собирают в сумки печенье, конфеты, пасхальные яйца и… сливают из стаканчиков водку в бутылки… Кому-то из них «повезёт» – найдут эту, полную. И приложатся… может быть, впервые…
         А раньше по могилкам слонялись с мешками только старушки… Сегодня их не видать, а неустроенной молодёжи много. Хорошо живём!..

 Книга судеб
 
                «Бог видит, да нам не скажет» (русск. пог.)

                Это - рассказ о моей бывшей соседке по рабочему посёлку Дусе. Прав-
да, родилась я уже после её смерти, а об истории этой знаю от сестры герои-
ни  моего рассказа, тёти Гути, как мы её звали детьми. Прожила тётя Гутя долгую жизнь, и рассказать ей было что, а вот сестре её Дусе не повезло… Евдокии  было шестнадцать лет, когда она увидела вещий сон. Якобы какой-то старец, чьего имени она не знала, в присутствии  большого количества народа, открыл "Книгу судеб", и обратился прямо к ней:
        - Хочешь, я расскажу тебе, как сложится твоя жизнь? - и  взоры присутствующих немедленно обратились на неё. Девушке стало стыдно, и она сказала:
       - Не надо. Только скажите, сколько я проживу?
       Добрый старец заглянул в Книгу, и сказал:
       - Ты умрёшь тридцатого ноября 1941 года!
       А дело было в двадцатые годы прошлого века. Дуся рассказала домашним про сон, и никогда не забывала о нём. Тогда грамотными были не все, а Дуся изо всех сил старалась учиться, и стала она хорошим специалистом. Переехала из Петропавловска в Курган,  там работала в аэропорту диспетчером. Самолётов тогда было мало, работа была почётная.  Образовалась семья, родились дети - всё, как водится.
          Началась Великая Отечественная война. Муж ушёл на фронт, и она с детьми вернулась на родину, к родителям. Стала жить на нашей улице Ново-Ленина, теперь она Ломоносова называется. Работать устроилась мастером на мясокомбинат, там  выпускались консервы для армии, и работать приходилось, не жалея себя.
         Петропавловский мясокомбинат в своё время входил в десятку самых мощных производств в стране, он обеспечивал армию консервами ещё в Первую Мировую войну. В 1940-м году там обнаружили настоящих, не выдуманных врагов - группу
людей, которые старались портить консервы: подкладывали в них стёкла, воло-
сы, навоз, всякую дребедень. Конечно, работа на оборонном предприятии была
напряжённая, но Дуся была здорова, дети подрастали. А время, между тем,
подходило к критическому числу!
        И оно наступило – тридцатое ноября 1941 года! Теперь мы только можем предположить, что думала в этот день Дуся. "Всё это - суеверия!" - наверное, как гра-
мотный человек, думала она. Но… в середине дня, когда она побежала к замдиректора подписать какие-то документы, прямо в коридоре здания заводоуправления она упала, и... умерла!
       Что хочешь, то и думай... Как тут не стать мистиком?

        А вы хотели бы заглянуть в "Книгу судеб"?
     Загар дорогой ценой

                «Хоть на час, да вскачь» (русск. пог.)

                В Северобайкальске, в Бурятии, в девяностые годы произошла эта
история. В годы, когда развалилась страна и всем жилось особенно трудно, у одного мужчины там дела пошли в гору, стал он удачливым бизнесменом - одним из первых! Стал бывать даже за границей! Желая порадовать единственную дочь, студентку местного ВУЗа, привёз ей из Америки солярий! И сейчас-то он мало у кого есть, а тогда о нём и слыхом не слыхивали - в провинциальном-то городишке.
          Известно, какое короткое лето в Сибири, и загореть не успеешь! И
стала Марина самой загорелой из девчонок!  Тем завидно, да что поделаешь… Однако стала она замечать что-то нехорошее - вдруг стали понемногу вылезать во-
лосы на голове, ресницы посыпались, брови...
         Тогда папа из зарубежной поездки привёз ей косыночки аж по сто долларов!  Такие, знаете – с  черепами, не знаю, как они называются. Подруги опять завидуют - у нас таких тогда было не достать. И опять Марина привлекает все взоры, опять выделяется среди всех! Ей даже удавалось казаться весёлой, беззаботной!       Нарисует Марина брови, ресницы, подвяжется косыночкой - и вот она
самая крутая девчонка в институте!
         Но как-то прошёл слух, что она – совсем лысая… Парни на дискотеке и сдёрнули с неё косыночку! А она,  и правда, лысая! Девушка перестала скрывать, что она больна, занятия стала посещать кое-как, прожигала жизнь в ресторанах и на танцах. Красивая девушка стала безнадёжно больной, и даже поездка в Москву не помогла. Появились многочисленные опухоли. Её пытались спасать и снова подвергали облучению. Ничего хорошего из этого не вышло.
           Вместе с отцом они полетели в Америку. Фирма извинилась за то, что их продукция не была сопровождена инструкцией на русском языке, только на английском, как пользоваться солярием, и девушка подверглась большой дозе радиации. Им выплатила большую компенсацию, чтобы не поднимали  шума, но разве это могло стать утешением?..
        Вскоре девушка умерла

 
      Диагноз
 
             «То ж смешно, да не то ж нашло» (русск. пог.)
      
         Сижу на рынке, торгую комнатными цветами. Соседка меня толкает
локтем:
           - Видели, подходила ко мне женщина? Это Надежда Павловна! Была
директором Треста, а теперь домашними заготовками торгует!
           - Я тоже одну знаю, была директор Дома Обуви, а теперь чай носит, да за воротник заливает - бывшая одноклассница Нина Попова. Раньше никого не  узнавала, а теперь первой здоровается! Я её спрашиваю, что  же ты раньше такая спесивая была? А она отвечает: а как же иначе? Надо было марку держать, ты же знаешь, КЕМ я была!
        - Ну, нет, Надежда Павловна совсем не такая! Она простая и интеллигентная!
        Через некоторое время оказалась я по соседству с Надеждой Павловной
за прилавком. Тут мимо идёт моя бывшая одноклассница Нина с термосами:
       - Чай! Чай! – кричит, пьяненькая. Я спрашиваю соседку, знала ли она её, когда та была директором Дома Обуви?
        - Да вы что? Разве это она? А я её не узнала!
        Помня, что Надежда Павловна "совсем не такая", рассказала, что Нина
раньше не считала возможным отвечать на приветствия одноклассников из-за своей высокой должности. Думала, что соседка оценит юмор ситуации. Однако реакция
оказалась неадекватной:
      - И со мной был похожий случай,  - оживилась Надежда Павловна. Грудь её стала
вздыматься, глаза заблистали, - захожу я уже после перестройки в один из магазинов, и вдруг ко мне одна из продавцов так, запанибрата, обращается:
       - Надежда Павловна, говорят, вы уже не работаете?
       А я ей говорю:
     - Ах ты, ничтожество! Забыли вы, как в моём присутствии дохнуть
боялись? Да как ты смеешь обращаться ко мне в таком тоне? Я ТОГДА
 была человек, и сейчас ПЕРСОНА! А ты никем была, никем и останешься!..
       Мне стало страшновато: глаза у Надежды Павловны вылезли из орбит,
грудь ходила ходуном, казалось, сейчас из ноздрей повалит дым, а изо рта - пламя!
     - А то зашла в одну организацию,  – продолжила она, - а мне один парень говорит:
     - Бабушка, вот сюда пройдите!
     - Ах ты, - говорю, - пащенок, какая я тебе бабушка? Работаешь в солидном
учреждении, а вести себя не умеешь! Изволь ко мне обращаться безличностным местоимением во множественном числе! Совсем обнаглели!..
 
      Я отодвинулась, и подумала: да, бывшее начальство - это уже диагноз!
В буфете
 
 
               
        « Баня здоровит, разговор веселит» (русск. пог.)

         Я сижу после бани в буфете и пью пиво – с рыбкой! Позволяю себе иногда, по большим праздникам. Чувствую, как промытое тело дышит всеми порами, и благодушествую. За соседним столиком – большая семья. Субтильная старушка лет семидесяти, на которую я ещё в бане обратила внимание, совсем ветхая, и четыре молодых здоровенных  бабы – дочери ли, внучки ли? В бане тощую старушку мылили, парили  и полоскали все четыре  бабенции, только что в таз не сажали, как ребёнка.
          Диву даёшься - это тощее, изжитое тело породило такой праздник плоти?  Думаю я  это, глядя на аппетит участвующих в пиршестве. Стол завален всякой вкуснятиной, бабы дуют пиво с кириешками, а  старушка лакомится пирожным, осторожно откусывая маленькими кусочками, и добродушно поглядывая на свою здоровую поросль. Видно, что семья у них большая, дружная, любящая, понятно, что встречаются часто и друг друга понимают. Даже завидно становится! А я всё одна, да одна…
         Ещё я наблюдаю за молоденькой тоненькой девушкой, Викой. Я видела её маленькой девочкой  тринадцать лет назад, она – внучка моей подруги Кати, которая, увы, давно умерла, приобретя стойкую привычку к пьянству. Вика меня, конечно, не помнит, и  я  молча любуюсь ею – красивая девушка! В буфет Вика пришла «подкрепиться» - до конца смены ещё далеко, и «уплетает» яичницу. Работает она банщицей – могла ли Такое представить Катя, имевшая высшее образование? Спроси у Вики, как называется столица Украины – не назовёт. Из нынешнего, малограмотного поколения… Они не знают, кто такой Чкалов, Гоголь, Мопассан, Гитлер, Ленин... Общество деградирует… Разве дети не должны добиваться большего, чем родители? Почему дети путаются в жизни, как мухи в паутине?
          Недавно я навещала её маму, Веру,  которую нашла через паспортный стол. Первое, что она мне предложила, когда я переступила порог их квартиры:
       - Ой, тётя Люба! Давно не виделись! Как вы меня нашли? Выпьем по писярику! – и взяла в руки начатую бутылку. Я отказалась, а Вера ушла с рюмкой на кухню и «пропустила» там.  Она выучилась на медсестру, но давно или никогда не работала, у неё есть сожитель – уже не первый. Получается, Катя имела высшее образование, её дочь – среднее, а внучка даже школу не закончила – взрослая жизнь её увлекла с четырнадцати лет…
        Итак, я сижу в буфете  бани, сибаритствую, и наблюдаю жизнь вокруг. За третьим столиком в буфете сидит худенький- худенький, детского сложения, татарин. Видно, что он тоже из бани. С наслаждением, смакуя,  он пьёт плохо заварившийся жиденький чай. Зачем же он вынул заварной пакетик? И чего там смаковать? Одет он бедно, но чистенько, в светлых брюках. Худенькие ноги-палочки, проваленная грудь, обтянутые щёки. Может, туберкулёзник, бывший уголовник, пристрастившийся в тюрьме к  «чифиру»? Только какой  же это «чифир»?
Но вот с чаем  покончено, татарин сходил к буфету с опустевшим стаканчиком, взял кипятка, и снова опустил в него мокрый холодный пакетик с заваркой. Заварится ли?
        Сидим все в буфете,  кайфуем. Кто над пивом с копчёной пелядью, кто – над пустым чаем, а кто и над водочкой…  Всё-таки баня и депрессия – несовместимы.
Ну, вот и я закончила. Проходя мимо татарина, наклонилась над ним:
        - А почему не пиво?..
        - Я  инвалид, какое пиво? На хлеб пенсии не хватает! Вот на баню едва наскрёб, позволяю себе иногда в баньку сходить… - Что-то у него неладное с речью, и с ногами. Оказалось – полиомиелит, с детства.
       - Пиво будете? – решила я его угостить. Пусть все вокруг будут счастливы!
       - Мне нельзя, я мусульманин! Пять раз в день молюсь! Спасибо, ничего не надо!
       - О чём же молитесь?
       - Чтобы все были здоровы. Тяжело жить больным калекой…
       Подхожу к буфету:
       - Вон мужчина сидит, бедный, второй раз одним пакетиком чай заварил. Что бы ему купить?
        - А-а, то-то он у меня кипятка попросил. Дайте ему вот это от меня! – и  буфетчица  протянула  какое-то лакомство а запечатанном пакетике. От себя я взяла большую плитку чёрного шоколада, положила оба пакета перед больным мужчиной и поспешила уйти, не желая  его смущать и слушать слова благодарности.

           Разве  сама жизнь нас не наградила? Здоровьем! И почему иногда слаще отдать плитку шоколада, чем съесть её?

            
 Денис
 
             К прилавку подходит длинный, белокурый, интеллигентного вида
молодой человек, разглядывает товар. Мне охота поговорить:
            - Ну и как вас звать?
            - Денис!
            - Это плохо.
            - Почему?
            - Потому что назвали вас в честь бога вина и веселья,  Дионисия. Это
на вашей судьбе отразится!
           - Уже отразилось, я- бармен!
 -
 Ведьма
 
 
       Восьмидесятилетняя Раиса Сергеевна Пяткова, соседка по прилавку на рынке, рассказала мне такую историю из своего детства.
      Отец Раи  ушёл на фронт в 1941 году. Осталась мать с кучей детей - один другого меньше. Всё бы ничего, да корова вдруг перестала есть, а потом и доиться. Просто ложись и помирай!
     - Тут без Куприянихи не обойтись. Идите, дети, просите, чтобы пришла. Хоть на колени вставайте, а  приведите! - послала она старшеньких. Старая Куприяниха - местная колдунья - жила с племянницей, иногда у неё случались продолжительные запои. Тогда она просила племянницу:
      - Стану у тебя требовать деньги - не давай. Пропью! - А деньжата у неё водились, едва ли не у одной во всей деревне. Умела она лечить людей и скот, снимала испуг и сглаз, делала заговоры от болезней и привороты на любовь. За услуги брала, что давали - чаще продуктами. Хоть за глаза и звали её ведьмой, но уважали и побаивались - кто её знает... Были такие, которые не верили в её искусство, но когда, бывало, припрёт и их, шли туда же, к Куприянихе! Больше-то к кому обратишься?
А силу свою она доказывала не раз. 
         Побежали дети в дырявых валенках - подшить-то некому - на другой конец деревни. Мороз, метель - страсть! Но хуже всего, что Куприяниха идти не может - то ли больна, то ли пьяна. Уговорили племянницу, та отдала  старуху. Накинули на неё шубёнку, посадили в санки, повезли к себе домой. Корову старая баба даже смотреть не пошла, потребовала браги! Налили ей ковшик. Выпила, и чуть не задремала, сидела молча, и то ли думала о чём, то ли в транс входила. Только вдруг объявила:
          - Знаю! В полночь к вам придут! Не открывайте!- и заснула. То ли правду сказала, то ли ей, пьяной, что-то пригрезилось…  Зимний вечер в деревне долог - без света, да с пустым животом. И кто его знает, когда она, эта полночь? Хорошо, хоть про утро петух извещает. Младшие дети заснули, остальные с матерью сомневаются -  кто глухой ночью по деревне шататься будет, сроду такого не водилось. Видно, останутся они без коровы, придётся по миру идти, а нищих и без них - целая армия!
И вдруг, в самом деле, среди ночи  раздаётся сильный стук в дверь:
         - Эй, хозяева, откройте! - От страха забились кто куда, молчат, не отзываются. Снова стук:
          - Катерина,да открой же, это я, твоя соседка! Дело есть!- правда, вроде, знакомый голос, чуть не открыли. Разбудили Куприяниху, та шепчет:
           - Только молчите - но соседка продолжала настойчиво тарабанить в дверь. Наконец, ушла. Подождали - правда, вроде, ушла…
           - Теперь берите ведро, идите к колодцу. Что достанете вместе с водой - несите сюда! -  Страшно, а что делать? Пошла сама мать, дети остались дома, стуча зубами от страха. Наконец, мать пришла с ведром воды, а в ведре - пук спутанных волос. Старуха его достала, пошептала что-то над  ним, и бросила в печь. Потом достала горсточку пепла, и велела намешать в корм корове. На следующий день корова понемногу начала есть, повеселела, и через неделю снова стала давать молоко!
       Нужный человек
               

              «По привету и собачка бежит» (русск. пог.)

              Загадочная вещь – подсознание. Вчера сходила на субботнюю ярмарку, хотела описать, села за стол – не могу ни названия придумать, ни трёх строчек сформулировать. Бросила, занималась своими делами. Вечером никаких себе заданий не давала, уснула, открыла глаза только утром. Пожалуйста – и название готово, и весь текст! Иди к столу и записывай… Вот что у меня родилось само собой…

               Хорошо, что сегодня суббота! Пойду на ярмарку, людей повидаю, поговорю, что-то узнаю, что-то подсмотрю, о чём-то догадаюсь – и тоска прочь! Живу одинокая, никому не нужная, лишь в субботу и повеселиться - на ярмарке. Одна беда - субботы всё чаще случаются: так и летят!.. Сегодня день морозный – минус двадцать пять, а снега по-прежнему мало. Странно - Омск, Челябинск, Новосибирск, Алматы, даже Сахару завалило снегом, а у нас, в Северном Казахстане, снега почти нет, аж пыль на дорогах после автобусов поднимается! Вокруг черно, где же настоящая зима? На днях поехала за город побродить по лесу, так и там сосновый лес выглядит пыльным, снег - чёрным... Снега, снега хочется! Какая-то аномальная зима...
                На базаре  надо сначала купить себе молочка, хорошее у нас молоко продают, настоящее! Жирное и сладкое, а на морозе оно и густым стало…               Теперь костей для собачек - по ночам прибегают ко мне под окно, знают – здесь для них что-то припасено! А самих их не увидишь – только следы, весь снег истоптан под утро. Не забыть синичкам купить семечек! Килограмма хватает на неделю – морозы жуткие, как не помочь бедолагам? У окна привязан кусок сала, но настоящее веселье начинается, когда выкинешь горсть семечек: мгновенные схватки, восторженный писк, озабоченное добывание зёрнышка…
               Теперь спешу к машине с большим выбором рыбы - здесь и карп, и  щука,  судак,  окунь,  чебак, ротан, пелядь, но это всё мне не по карману. Мне – самого дешёвого карася по пятьдесят тенге. Подходит моя очередь, и я прошу помощника продавца выбрать мне покрупнее, два килограмма.
             - Ишь, какая, покрупнее ей! Кладите всю подряд! – требует женщина, которая стоит за мной. Продавец успевает только взвешивать, так хорошо ей помогает помощник, он же водитель, он же грузчик. Это симпатичный, улыбчивый, покладистый и доброжелательный человек:
             - Покрупнее, так покрупнее, - говорит он, и склоняется над ящиком с рыбой, игнорируя требование женщины брать всю подряд.
            - Это что такое, управы на вас нет! – орёт баба, – а нам что,  мелочь?.. – Я не сержусь на неё, тоже, наверное, пришла на базар пообщаться, и это – её способ.
            - Женщина, успокойтесь, он мне и кладёт всю подряд, - говорю ей, и подмигиваю парню. Тот  хладнокровно  вываливает в пустеющий ящик следующий мешок дешёвой рыбы, и отбирает для меня лучшую. Два килограмма. Ого, какая красавица! Совсем как та, что стоит в два раза дороже! Такую я и себе поджарю! Расплачиваюсь.
           - Мне три килограмма! – заказывает женщина.
          - Вам покрупнее или всю подряд? – иронически спрашивает её парень.
          - Покрупнее… - слышу я, отходя.
          - Почему – покрупнее? – возмущается следующая в очереди женщина. – Кладите ей всю подряд!.. - Хорошо на ярмарке, весело! Мороз так и трещит, а румяные люди так и подпрыгивают! Мне неохота уходить, но куда деваться – направляюсь домой.  На углу две синявки с удовольствием расправляются с горячими беляшами. Мой контингент! Я ставлю около них ставшие тяжёлыми сумки, и достаю фотоаппарат:
          - Девочки, улыбаемся! – они послушно улыбаются, ошеломлённые моим напором. Чик-чик – и готово, два снимка!
          - А зачем это вы нас снимаете? – опомнилась одна.
          - Вы так аппетитно уплетаете беляши, что и мне захотелось. Посмотрите за сумками! – и я направляюсь к киоску с беляшами, чебуреками, самсой.  Мне кладут в пакет беляш из самых горячих, прямо с противня! Возвращаюсь:
          - Девочки, посмотрите за сумками! 
         - Посмотрим, - соглашаются  «девочки», они тронуты - не каждый доверит им свои покупки! Я отхожу, возвращаюсь к машине с рыбой. Очередь не уменьшается, парень совсем замёрз, и я сую ему горячий беляш:
        - На, погрейся!
        - Что вы, не надо! – пытается возражать он, но замёрзшая рука в тонкой перчатке уже почувствовала живительно тепло и автоматически сжалась. Я тороплюсь уйти, найду  ли  свои сумки и девочек? Нашла. Они на месте.
        - Как вас звать? – спрашиваю ту, что приветливей.
        - Люба, - отвечает она.
        - Ой, и я Люба! – радуюсь я. - А фамилия?
        - Алтухова. Вы… не дадите мне сто пятьдесят тенге?
        - А на что вам?
        - А мы бутылочку с разведённым спиртом купим… - доверчиво поверяет она мне, и глаза загораются от возможной перспективы… Я лезу в карман и считаю мелочь – около ста тенге. Ссыпаю в подставленную ладошку:
        - Больше нет. Молодцы, что беляши купили раньше водки.
        - Да это мы попросили, нас и угостили - узбеки добрые! Они нам всегда дают.
        - А вы где живёте?
        - В общежитии на Мира, - и она называет номер дома. Есть у меня там знакомые из подобного контингента, пора их навестить! Для меня эти люди загадочны. Я понимаю тех, которые берегут здоровье, ценят жизнь, а эти - антиподы. Они ищут способ убить себя побыстрее, и мне хочется их понять:
        - А в какой квартире? – спрашиваю Любу. – А то у меня есть бутылка хорошей самогонки - сосед угостил. Давно стоит, да  мне она в горло не лезет. Я бы вам отдала.
        - Я могу с вами пойти, - предлагает Люба. – А то живу у подруги, на птичьих правах, её муж будет недоволен, если вы придёте.
        - А ваш собственный дом где? Дети у вас есть?
        - Мой дом на набережной,  детей у меня четверо, все женатые. Да я дома не живу, а так - где придётся… Так мы пойдём к вам за самогонкой? - говорит многодетная мать.
        - Мне ещё нужно в одно место зайти, а вы подходите ко мне, я тут иногда торгую, - говорю им, и отправляюсь домой с хорошим настроением.
        По дороге я захожу в ветаптеку и приобретаю соску для котят - подбросили мне на днях маленького котёночка, а у него только-только глазки открылись. Ни из пипетки, ни из шприца не удаётся его кормить, теперь получится! Только вот стоит соска дорого – как все мои немудрёные покупки... Этими деньгами я собиралась интернет оплатить... Ну, ничего... Возвращаюсь домой совсем с другим настроением.  Ну вот, не такой уж я НИКОМУ НЕ НУЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК!.. 

          ИЗ МОЕЙ ЗАВОДСКОЙ ЖИЗНИ
        -   Ва-банк
 
         Вот и конец смены, Сергей пошёл в подсобку, чтобы переодеться и
идти домой. Открыл свой шкафчик для одежды и... замер. В верхнем отделе-
нии на уровне глаз заметалась мышка! И была она до того МИЛА И МАЛА, что
кроме симпатии ничего не вызывала. Ещё не зная, как поступить, Сергей смотрел на маленькое существо, всем поведением которого руководила крайняя степень отчаяния – выхода у него не было. Мышка остановилась, чтобы посмотреть опасности  прямо в глаза! Посмотреть, наконец, в глаза этому чудовищу, которое всегда снизу ей представлялось бесформенной громадой - ЧЕЛОВЕКУ! Вот так, на равных: ГЛАЗА – В ГЛАЗА!
      Сергей смотрел на тщедушное тельце, на бисеринки глаз, и уже открыл
рот, чтобы позвать товарищей посмотреть на маленькое животное. Мышка же,
вероятно, решила, что наступают её последние секунды и чудище хочет полакомиться ею - вон и рот открыл! Убедившись, что спасение или смерть - за красными флажками, она пошла ВА-БАНК, и прыгнула! Нет, не в рот - ещё не хватало устраивать сюрпризы врагу! В ГЛАЗА! "Если не уничтожить - тогда ослепить!" - вероятно, решила она. ГЛАЗА избрала она объектом своей атаки!
       И ВЫИГРАЛА!.. Пока Сергей моргал - и след отважной мышки простыл!
Получается, что даже маленькая мышь умнее большого волка! - с уважением подумал Сергей, и стал переодеваться…
Бренна земная слава
 
               "Если недруг с недругом сойдётся,
               Кто труслив, тот первым замахнётся" (каз. послов.)

       Наш завод ЗИМ помогал подшефному совхозу Новокаменке с уборкой овощей, на этот раз собирали картошку - вручную,  в конце двадцатого столетия...  А на заводе уже вовсю работали станки с числовым программным управлением…  Наполненные грузовики один за другим отбывали к овощехранилищу, дело шло к полудню. Гвоздём программы, конечно, был вовсе не сбор овощей – мы предвкушали обед с обязательной культурной программой. Уже  по полю носились соблазнительные запахи от  костров, где орудовали самодеятельные повара.
       Большой завод на большом поле - картина зрелищная, а хороший обед,
для которого специально заводом выделялись некие суммы, для уставших людей - перспектива возбуждающая! Хорошему настроению способствовала и отличная  погода. Вот и гонг. Разбившись по цехам, возлежа вокруг скатертей, расстеленных на траве и изобилующих снедью, мы с энтузиазмом предались еде, питию, и веселию. Последнему способствовала некая прозрачная жидкость с сугубо определёнными свойствами, которая на складах обычно хранилась в двухсотлитровых алюминиевых бочках, и подлежащая строгой отчётности...
         Дошло дело и до культурной части программы. Образовался один  большой круг, и по давней русской традиции вышел на середину добрый молодец, бывший мой одноклассник Женька Гатыч, рабочая профессия которого теперь – подсобник, известный на заводе, как забияка и драчун. Роста он был громадного, сложения – грузного,  без шеи, с большими надбровными дугами и доходящими до колен руками, могучий и первобытный, как  большая горилла. Разгорячённый спиртным,  ходил он по кругу, угрожающе надвигаясь то на одну группу парней, то на другую, задирал то тех, то этих - вызывал  желающих на честный бой!
       Тупое самодовольство было написано на его лице - он был в своей стихии, и казался не только сильнее каждого, а всех вместе! Даже самые горячие головы, трезво оценивая ситуацию, смущённо хихикая, убирались из первого ряда подальше. Трижды прошёл Гатыч по кругу приседая, с разведёнными в стороны руками - смелых не находилось! ЖЕНЬКА УПИВАЛСЯ ВНУШАЕМЫМ ИМ СТРАХОМ!
       Вдруг на круг пружинисто и самоуверенно выскочило какое-то невзрачное, мелкое и хлипкое на вид существо - не мужчина, почти мальчик! Наши глаза только успели оценить ситуацию, как безнадёжную, даже засмеяться никто не успел.  Не успело даже  родиться ни одной шутки, а ПЕРВОБЫТНО СУЩЕСТВО уже лежало на земле... Ура-а! ЧЕЛОВЕК ПОБЕДИЛ! Но чем заплатит он за победу? Наверное, ЖИЗНЬЮ!..
       Ошеломлённый, уверенный, что только внезапность атаки была причиной
позора, разъярённым быком бросился Гатыч на соперника! Опять ничего нельзя было понять, но через мгновение побагровевший Гатыч грянулся о землю!
       Только оказавшись в пыли в третий раз, Женька поверил: БРЕННА ЗЕМНАЯ СЛАВА! Переход от почёта к позору был слишком внезапным, чтобы в него  можно  было поверить сразу! А невзрачные черты победителя обрели для нас совсем иное значение.
        - Здравствуйте! - останавливала я его внимание каждый раз при встрече
на заводе,  польщённая даже скользящим взглядом невыразительных глаз
небольшого мужчины.
       Наступили новые времена. От завода остался один цех. А Гатыч... Говорят, он теперь роет могилы на кладбище... Известно, что это очень выгодная работа!..
 
     Предрассудки
 
               
                «Ус в честь, а борода и у козла есть» (русск. пог.)

              Такая простая вещь, как подаренный зонт, может стать причиной огорчения, и даже конфликта. Да-да, сейчас расскажу. Работала я тогда на заводе ЗИМ,  электрообмотчицей - на нашем участке перематывались сгоревшие электромоторы и трансформаторы. Техника была примитивная, ещё довоенная, а люди сложные, разных лет «выпуска» - человек шесть. Сериалы нам тогда заменяли рассказы тёти  Лены о её сложных взаимоотношениях в семье с пьяницей-мужем, двумя «хорошими» сыновьями, которые уже пошли по папиной дорожке, и двумя «невыносимыми» невестками - которые, кстати,  пытались сбить её сыновей с пагубного пути. Одно слово - мать…
          Да и все делились  наболевшим, секретов друг от друга у нас почти не было. Бригадиром был Олег Иванович  – солидный, зрелый, седой уважаемый человек. У него предстоял какой-то семейный юбилей, и он рассказывал о подготовке к нему.
       После выходных, когда праздник прошёл, Олег Иванович пришёл расстроенный. Поводом для этого послужил один из подарков – мужской зонт. Да,  дорогой,  да, красивый, да, импортный – тогда это была редкость, но… мужской зонт! Кому? Ему,  солидному мужчине с белой головой, уважаемому человеку, подарили какую-то фитюльку – зонт! Да разве станет он позориться? Чтобы ОН пошёл с зонтом по улице, на глазах всех прохожих? Не будет этого никогда!
              Не понимаете? Всё дело в том, что тогда – в семидесятые годы, как и до этого,  ходить  мужчинам с зонтами было не принято, неприлично, как-то по-бабьи, что ли. Не по-мужски - предрассудок такой. На улице все бы стали обращать внимание, насмешничать, вот такая дикость. Мы и сами не замечаем многих предрассудков, которые, конечно, существуют и сейчас. А тогда брюки, например, для женщин существовали исключительно, как спортивная одежда. Мужчины не носили шорт, девушки, понятно, не курили и не пили пиво, тем более, не дай бог, на улице. Одним словом – дикие времена!
         То ли дело сейчас! Шорты носят и пожилые люди, на девушках летом шорты  вообще больше похожи на плавки,  а брюки женщины всех возрастов НЕ НОСЯТ, а НЕ СНИМАЮТ. У некоторых юбок в гардеробе ВООБЩЕ  давно нет. В общем, я про старые времена, когда мужчина под зонтом – это было смехотворное зрелище и плевок общественному мнению, если не вызов! Расстроенный наш бригадир терялся в догадках: неужели столь близкий человек -  брат, который младше его на десять лет, дал ему понять, что НЕ УВАЖАЕТ ЕГО, а, может, и ПРЕЗИРАЕТ… О чём брат давал ему понять, делая такой нелепый подарок? Как теперь к нему, к брату,  следует относиться? А ведь родной человек!
         Но к концу рабочего дня настроение у бригадира улучшилось:
         - Придумал! – сказал он, - у брата через полтора месяца тоже день рождения, так я ему такую же  ПОДЛЯНУ  подстрою – ПОДАРЮ ЗОНТ! Где бы только его достать? - тогда ведь всё было дефицитом. Но – достал! Но – подарил! Но «отомстил»! И был очень доволен…
          Прошло много лет – почти сорок. Меняется общество, меняются  представления, меняемся мы - и сами не замечаем, что давно не те. Прошлой осенью я видела нашего бывшего бригадира, Олега Ивановича, с женой в районе Универсама, он там где-то живёт. Они неторопливо гуляли «под ручку», обоим за восемьдесят, ходят с трудом, но всегда приятно видеть эту дружную пару. Вот так, вместе по жизни, уже шестьдесят лет…
          Шёл мелкий дождь, и у обоих в руках было по зонту. Она большая, грузная – под маленьким,  ЖЕНСКИМ зонтиком, он – маленький, сухонький – под большим, МУЖСКИМ… Им поменяться – было бы как раз, но… предрассудки! Одни предрассудки сменили другие…

           Я  попробовала представить, что покажу им этот рассказ... Что будет? Мне стало не по себе, наверняка, я вызову большое недовольство. Представить, что ты был настолько косным когда-то - нелегко.  Откажутся, и меня отругают - такой будет реакция. Попробовать, чтобы проверить себя?
          А что вы посоветуете?
Маресьев
         
                «Удалось  сидню с печи упасть» (русск. пог.)

              По всей большой стране, от Киева до Владивостока, ездим и летаем мы, снабженцы. А следом за нами идут вагоны и машины с металлом, пиломатериалами, резиной, краской, нефтепродуктами. Но больше приходится ездить по городу,  экспедитором.  В тот раз за спиртом послали меня, это большая удача. Ведь там, где получаешь четыре тонны спирта, непременно что-то «прилипнет» к рукам, и товарищи завидуют мне, они-то всё понимают…
           Загрузились мы с Женькой  Маресьевым благополучно. Водитель он классный – не на машине бы ему ездить, на самолёте летать, как знаменитому однофамильцу! Возвращаемся на завод. Парень  весь в мечтах – сейчас встанем где-нибудь в  глухом переулке, запустим в двухсотлитровую бочку шланг, специально запасённый на этот случай, да и откачаем себе по трёхлитровой банке! Мы уже пару пустых банок в магазине купили, и теперь прикидываем, что сплоховали, можно было и четыре – с четырёх-то тонн, не заметят…
          Женька весь в эйфории от приятных перспектив: есть чем заняться вечером у друга в гараже. Прикидывает, кого ещё пригласить на  дармовщинку. Что скрывать, и я радуюсь - спрячу банку от мужа в сарае, на пол-года хватит гостей угощать! Молодые же были – то сами в гости к кому-нибудь прёмся, то у себя принимаем… Это сейчас живём, как раки-отшельники, а было время…
          Едем с Женькой со спирт-завода  мимо автомобильного моста через железную дорогу, я высоко сижу на пассажирском сиденье своего ГАЗ-66, взглянула направо, на мост, а с него машина легковая летит - что-то подозрительно быстро!.. Ближе, ближе…  Почему не останавливается, у нас же главная дорога!
          Вижу отчаянные глаза водителя легковой, он несётся, сам в ужасе от того, что сейчас произойдёт, и ЭТО уже неминуемо - прямо так в бок мне и летит! Я ничего не успеваю сказать своему водителю и даже испугаться, только инстинктивно задираю ноги к лобовому стеклу и откидываюсь на спинку сиденья!...
         Бах-тарарах! - ударило порядочно! Не сразу приходим в себя… Что было бы, если б я ниже сидела? Не знаю. Через несколько минут, поняв, что осталась жива и даже невредима, открыла дверь своей машины и… вышла прямо на смявшийся капот уткнувшейся в нас старенькой «Победы»… Пожилой водитель, создавший критическую ситуацию, пострадал – у него разбит лоб, видна кровь, он сильно расстроен.
         Мы  ждём ГАИ, рассуждая с водителем, что нам, во всяком случае, «репрессии» не грозят – правда на нашей стороне. А вот что обидно – остались мы без «приварка». Не станешь же жульничать на людном перекрёстке!
         - Второй раз попадаю! До этого двадцать лет никаких передряг! А теперь за короткий срок – второй раз! – горюет Женька.
         - Есть второй – будет и третий! – подливаю я масла в огонь. – Значит, ты уверился в своей удаче, перестал быть осторожным. ЭТО – ВТОРОЕ  ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ТЕБЕ! – вещаю я.
          - Типун тебе на язык! – ругается Женька и затейливо матерится. Я не «возникаю» по этому поводу, хотя в другой раз бы  не смолчала.  Бегу искать телефон – позвонить на завод, объяснить, почему опаздываем. Рейс-то наш на особом контроле! В отделе снабжения думают, поди, на нас, ЧЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ, НЕВЕСТЬ ЧТО!..
         Ровно через месяц, возвращаясь из Кокчетава,  где не смог получить кислород, расстроенным, с пустыми баллонами в кузове, попал Женька в серьёзную аварию. В результате ему отрезали обе ступни…   Потом-то  радовался, что не загрузился кислородом, тогда б ему точно «крышка» была!   
           А через полтора года он вернулся  к своей профессии, и работал уже на легковой машине, возил  заместителя директора завода. Фамилия не только обязывала, но, думаю, и помогла ему снова встать в строй!
       
             ПОДСНЕЖНИК

             "Дурной глаз на осину взглянет - осина завянет" (русск. пог.)

          На наш завод Валерка пришёл в 1969 году, всё ему здесь понравилось,
главное же - товарищи были хорошие! Ну, а про девушек что говорить - одна
другой лучше! Стал работать на токарном станке. Ещё и профессией как следует не овладел – женился, вскружила ему Зинка голову! Сыграли скромную свадьбу. Подруги Зины сложились,  купили кухонный стол и... три лотерейных билета. Квартиру молодожёны сняли в бараке - хорошо! И перспективы хорошие - лет через двадцать завод квартиру даст, а через сорок, может, на машину замахнутся... Нет! Если честно - про машину тогда и мыслей не было, это было нереально, как , скажем, сейчас простому человеку - самолёт купить.
      Через месяц в цехе повесили таблицу выигрышей. Сначала никто не мог поверить: Валерка выиграл самый большой приз - машину! Билет передавали с рук на руки, и каждый убеждался: выигрышный! Всем хотелось подержать его в руках.  Радости не было предела, больше всего довольны были товарищи из бригады - ведь это дело надо было отметить... Тем более работали последний день - завтра 8 марта!
 Валерка уговорил мастера отпустить его на час в город – прикупить  закуски, да подарки девчатам, которые купили лотерейный билет. Ну, а достать бутылку спирта на заводе - не проблема, мастер взял это на себя.
      Поостерёгся  Валерка лотерейный билет положить в рабочую тумбочку, хотя мысль такая была: друзья-то друзья, а в кармане надёжнее! Подался в город - завод-то был за городом, вблизи магазинов  раньше не водилось.   Март - месяц у нас вовсе не весенний, а в тот день метель была порядочная. Пешком побежал или на автобусе поехал - никто не видел. Только уже и смена кончилась - а его всё нет. Товарищи и подруги разошлись и разъехались по домам, разочарованные. Наступило утро - нет парня дома, и праздник прошёл – нету, загулял, что ли? 
        Только через месяц, когда снег сошёл, нашли Валерку  за заводом, на свалке металлической стружки. В карманах - ни ключа от тумбочки, ни получки. Только носовой платок да теннисный шарик, а  в виске - рана от отвёртки.

       В эти дни за городом появились первые подснежники.
Мой дельтаплан
 
               
              До края обрыва – несколько метров. Шаг, другой, ещё… Качнулась и поплыла вниз земля. Серебряная «ласточка» дельтаплана отделилась от сорокаметрового обрыва и  полетела! Знакомая окрестность – река Ишим, плотина, дороги, дачные домики -  с высоты кажется неузнаваемой, а как необыкновенны ощущения дельтапланериста, который управляет летающим крылом? О тком полёте мечтали целые поколения людей, и вот – свершилось!
              Встречный ветер, добрый друг дельтапланериста, поддерживает очень простой аппарат, поднимает его выше и выше, откуда уже не видать мелочей, а пойма Ишима просматривается особенно далеко – с этого обрыва и земли-то видно всё вокруг на сорок километров! Что же испытывает человек, который летит наравне с птицами навстречу ветру? Летит не за надёжной обшивкой самолёта и даже не в гондоле воздушного шара? Попытаемся понять, ства и отваги нужно, чтобы шагнуть в пустоту, научиться управлять дельтапланом, и… рисковать жизнью.
             Дельтапланеризм в восьмидесятые-девяностые  годы  приобрёл большую популярность. Он стал массовым увлечением людей самых разных возрастов и профессий. Видом спорта, воспитывающим мужество, смелость, развивающим силу, ловкость, позволяющим каждому в полной мере проявить творческие способности и техническую смекалку.
             - В нашем городе есть условия для развития этого вида спорта, - говорит Михаил Прибытков, инженер завода исполнительных механизмов. – По выходным, когда позволяет погода, мы с друзьями собираемся здесь, у самого высокого места над городом, и… летаем!
              Дельтапланеризм давно и прочно занял  своё место в жизни Михаила Прибыткова. Ещё когда он учился в Томском институте автоматизированных систем управления  и радиоэлектроники, его, бывшего воздушного десантника, привлекла возможность снова и снова испытывать ощущение полёта. И когда встал вопрос – кого послать на Всесоюзный слёт дельтапланеристов, организованный журналом «Техника молодёжи», который проводился в Карпатах,лучшей кандидатуры не нашли.
             - Нужен ли этот вид спорта здесь, в Петропавловске?
             - Конечно! – Считает молодой инженер – Ибо это десятки, сотни молодых ребят, занятых интересным и важным делом, овладевающих знаниями и навыками, которые могут пригодиться в дальнейшем «на гражданке» и на военной службе.
             Чтобы самому сделать дельтаплан, нужно немногое – дюралевые трубы и матерчатый парус. Но простота тут видимая: сложно достать и то, и другое. И молодые энтузиасты ещё более молодого вида спорта ищут связи со Всесоюзной федерацией дельтапланеристов, предприятиями, изготовляющими необходимые материалы, достают документацию и чертежи на интересные конструкции.
            - Когда приехал в Петропапвловск по распределению, никого не знал, - делится Михаил Прибытков. – Началось с того, что принёс в общежитие подходящую для конструирования дельтаплана трубу. Пордошёл ко мне тоже недавний выпускник Ленинградского кораблестроительного института. «Зачем это тебе?» - Спрашивает. Объяснил. Николай, который в институте увлекался горным туризмом, загорелся. В  дельтапланеризме ведь тоже горы нужны – большие или маленькие. Да ещё и крылья.
            Потом полётами увлеклись Миша Фалько, конструктор  ЗИМа Виктор Пятилетов из Областного Вычислительного центра, и другие. И вот в результате творческого союза появился первый аппарат. На нём, конечно, рекордов не поставишь, но научиться летать можно.
             Я побывала там, откуда взлетают отважные! И наблюдала такую картину:
             - Всё понял? – Терпеливо спрашивал у новичка Михаил.
             - Всё! – Отвечал тот. – Ручку сначала - на себя, потом – от себя. И балансировать в зависимости от ветра.
             Но… И минуты не прошло, а будущий дельтапланерист круто спикировал в сугроб.  Первая попытка не удалась! У кого меньше отваги, кто ещё не решился на прыжок в пустоту, помогают буксировать дельтаплан наверх. У них всё впереди…
             Более современные конструкции дельтапланов уже не будут так зависеть от водительских качеств планериста – в любом случае в полёте выровняются и полетят! Но такую конструкцию ещё предстоит создать.
             Так что у тех, кто любит небо, новые, интересные полёты!

             Такую статью я написала когда-то в областную газету, где она и была опубликована. Я слежу за судьбами своих героев. Когда заводы развалились, Михаил продолжал работать на железной дороге.  Выросли его дети. Иногда я встречала его в нерабочее время красного, подвыпившего. Иногда видела на крыльце магазинчика, торгующего спиртным, с друзьями. Увы, это уже были друзья другого сорта… А недавно узнала, что он… умер ещё год назад…
            Невольно подумаешь, что времена-то раньше были неплохие…

             А Николаю Ерохину его способность летать на дельтаплане очень пригодилась и необходима до сих пор – у него своя фирма по опылению сельскохозяйственных угодий сверху – пестицидами или удобрениями, не знаю. Наверное, тем и другим по необходимости…
 


    Пять баранов
 
               
                «Парень хорош, а работы ни на грош» (русск. пог.)

              На заводе случались минуты отдыха, и тогда я любила заскочить к Касыму Гафуровичу, старому толстому татарину, который, как он говорил, ремонтировал «веса и часа» в своей маленькой каморке. К тому же, он был моим соседом по дому – я в то время жила в «татарском краю» города, за парком. Родом он был из какого-то далёкого села, где  несколько поколений его семьи  выращивали скот, в основном, баранов. Семьи были большие, работали много, жили долго и не бедно. Что значит «не бедно»? Да просто ели досыта - вот и всё. У государства, во всяком случае,  ничего не просили.   
            Но как государству смириться с независимостью людей? А надо запретить держать скот, птицу! Запретили, стали сельчане за мясом в город ездить - ну, не смешно ли? Обеднели. Семья была не маленькая – четыре сына, да три дочери. ТОЛЬКО МУЖЧИН - ПЯТЕРО, как прокормиться? Подались в город, устроились на заводе ЗИМ - трое сыновей и сам старый Касым работали здесь, а четвёртый сын стал водителем. Ну, и  дочери не бездельничали.
            Жизнь в городе всем была не по душе, ведь раньше они жили по внутренним часам, в соответствии с ритмами природы. Вели больше созерцательный образ жизни, сопровождая большие стада своих овец по просторным степям. Противоестественный образ жизни, жёсткий ритм города и строгая заводская дисциплина  их удручали - попробуй опоздать хоть на минуту на оборонное предприятие! Сразу лишат пропуска, а потом ходи, объясняйся, что ты – не баран!
            Выучился  Касым  Гафурович на склоне лет ремонтировать заводские весы, или, как он говорил – «веса», попутно он брался починять и часы. И люди несли ему остановившиеся «ходики», настенные и наручные часы, а чаще всего приносили свой будильник,  ведь без него никак заводскому человеку не обойтись! Не думаю, что пожилой  «спец» был хорошим  мастером, но вот послушать его было интересно. Он обладал каким-то особенным юмором. Больше всего он любил рассказывать про прошлую жизнь в ауле, про своих баранов:
          - Смотрю, «задумался» один баран, эге, думаю, заболел, помрёт скоро, резать надо!  Ну, и зарежешь его, чтобы убытка не было. Мясо  когда сами съедим, когда в город  родственникам  пошлём. Жалели мы вас, горожан. Тут, в деревне, даже бесплатно отдать мясо некому – у всех своё было, собак бараниной кормили. А в городе – шаром покати, магазины пустые,   на базаре цена – не подступишься! Станешь лишнее мясо продавать – спекулянтом объявят…
        -   Эх, хорошо жили! Выгонишь баранов в поле – и спи весь день… Не то, что сейчас…   Однажды смотрю – сразу пять баранов  стоят «задумчивые»! И тут произошла интересная история! – рассказывает он, а сам копается в очередном будильнике. Вдруг что-то дзинькнуло!  Касым  Гафурович поспешно поднял голову:
          - Не видела, куда полетела?
          - Что полетело?
          - Да пружина из часов! – он начинает копаться среди груды забракованных весов, да где там найти маленькую пружинку! И я убегаю, не узнав окончания истории с баранами. На другой день «спец»  пошёл сам по цеху размять ноги,  остановился около меня, поздоровался.
         - Касым Гафурович,  чем история-то  с пятью баранами закончилась? - спрашиваю его.  Только начал отвечать, как вдруг, толстый и неповоротливый, суетливо присел за станок и даёт мне знак, чтоб его не выдавала.  Мимо прошёл наш слесарь. Через некоторое время старый Касым поднялся:
         - Видела, мужик проходил? Я ему «часа» ремонтировал!.. - сказал он многозначительно. Понятно, чем история с починкой этих часов закончилась - мастер, как я предполагала,  он был неважный, а вот рассказчик интересный, но мне никак не выпадал случай про этих пять баранов узнать! В 1993 году, я ушла с завода, занялась предпринимательством, переехала жить в другую часть города, и  потеряла знакомую семью из вида. Всё надеялась встретить своего соседа, да дослушать его историю про пять баранов - не выходила она у меня из головы. Чем закончилась, интересно? Но бывший сосед как-то не встречался.
            Однажды сообщили, что умер один его сын, который работал водителем -  в расцвете лет, оставив жену и маленьких детей. Потом другой, тоже молодой – оба «от сердца». «От сердца» умер и  старый  Касым, не выдержав потерю двух прекрасных сыновей. А время было жуткое, «перестроечное», люди во дворах пищу готовили на кострах из-за отсутствия электричества, квартиры теряли.   
              Вдруг вижу, что на месте их старенького  домишки, где ютилась когда-то большая семья, вырос роскошный особняк в виде замка с солидными воротами, сложенными из кирпича.  Такой,  какие  строят разбогатевшие  цыгане – безвкусный,  но с претензией на роскошь.  Видно, дела у них пошли на лад!.. Оказалось, третий сын Касыма, самый младший,  Камиль, тоже заводской парень,  который с виду даже казался немного придурковатым, оказался самым удачливым! После развала завода он занялся - не знаю, каким манером -  продажей и перевозкой леса в Россию, и хорошо разбогател, это он построил для своей семьи дворец!  Но занятие «бизнесом» его сердце «степняка» тоже не выдержало – вскоре умер, тоже  совсем молодым, как и братья. Узнала, что давно умерла их мать и самая младшая  сестра – все от «сердца»!
      
         Прошло двадцать лет… Вдруг вижу Хамита, сына старого Гафура, работавшего на нашем заводе. Мы не сразу узнали друг друга – когда-то худой парень возмужал, залоснился жирком, смуглое лицо мужчины дышало здоровьем. «Ну, что, как?» - начались расспросы. Я сказала, что в курсе невесёлых событий в его семье. А как поживает он?
          - Из всей большой семьи за короткое время в живых остались только я да  сестра, уже и у меня стало сердце прихватывать. И понял я, что и с  нами  вскоре то же будет, надо «рвать» в деревню! Вот теперь живу в Кокчетавской области, развожу баранов, у меня их двести штук.  Проблемы с сердцем забыты, а все остальные болезни лечим внутренним бараньим жиром – до города-то далеко! – рассказал мне Хамит.
           Из этой истории я поняла, что браться надо только за своё дело, даже если твоё призвание – пасти баранов! Без иронии, очень уважаемое занятие! И что я так никогда и не узнаю, чем закончилась история с ТЕМИ пятью «задумавшимися» баранами…
            Или я уже узнала её?..

 
Протокол
                «Работе время, а потехе час» (русск. пог.)

                Действительный протокол действительно состоявшегося собрания.
                Действующие лица действуют под действительными фамилиями.
                Место действия – электроучасток цеха №6 з-да ЗИМ, Петропавловск.   
                Собрание под  девизом   «Пьянству – бой!», время «развитого 
                социализма».                1980 г.
   
                Мастер Маликов Владимир: - Наша общая задача: создание нетерпимой атмосферы для алкоголизма на работе. У себя на участке я не потерплю пьянства! Буду понижать разряды и наказывать, невзирая на лица! Сейчас мы как раз поставлены перед таким фактом: в наш адрес пришла бумага из городского вытрезвителя на электриков Гуляева и Катюшкина. Я их уже выслушал, я им сочувствую, жаль, что так получилось, но факт есть факт – бумага пришла, надо дать ответ! Выслушаем Гуляева…
                Электрик Гуляев на повышенных тонах (пьяный): - Не хочу, не буду, и не считаю нужным говорить! Попали в вытрезвитель мы невинно… 
                Мастер Маликов (виноватым голосом): - Я понимаю вас, сочувствую и жалею, но пожалейте и вы нас – пришла бумага, и нужно дать ответ!
                Электрик Донских (навеселе, агрессивно): - Понимаешь нас? Что ты можешь понимать? Ты же в вытрезвителе не был! А чтобы понять, вот тебе мой совет: напейся и побывай там! Пони-ма-а-ает он…
                Электрообмотчица Токарева (у неё муж и два сына, работающие здесь же – пьяницы): - Да не пейте вы, ребята, хоть в рабочее время!..
                Электрик Катюшкин (едва «лыко вяжет», возмущённо): - Что, мы много пьём?..
                Наладчик Шевченко (о-очень эрудированный мужчина, но выпить тоже «не дурак»): - Но пришла бумага!..
                Электрик Донских (заплетающимся языком): - Заткнись!
                Бригадир электрообмотчиков Севлов (авторитетный, непьющий, седой): - Давайте говорить принципиально, ребята. Что вас не устраивает – заработок?
                Электрик Катюшкин: - Не устраивает! Сколько раньше бутылка водки стоила, и сколько теперь? Вот соответственно и платить надо!
                Электообмотчица Матвеева (я): - Будто вы не заводским спиртом напиваетесь… И мастер Маликов сам вам выписывает…
                Мастер Маликов (бубнит): - Я никогда не закрывал глаза на пьянство, особенно на работе, и закрывать не буду!..
                Реплика с места (снисходительно, благодушно): - Ну и не закрывай!
                Мастер Маликов (растроганным голосом): - Если вы по пол-дня без дела сидите на работе по моей вине, так я вам за это плачу, и плачу по пятому разряду! Если проработаете ночь, я плачу дополнительно по 25 рублей! И я плохой!.. (горько).
                Электрик Катюшкин (успокаивающе): - Ты хороший!..
                Электрик Белоглазов (очень эрудированный, сын главного энергетика завода, тоже не лишённый роковой тяги…): - Ты неправильно нас понял. Слесари ещё больше пьют – на них не пишут… Где правда, где справедливость? ( с энтузиазмом).  И нечего нас обсуждать!.. Пойдёмте, парни! У меня кое-что есть… А то в горле пересохло от этих дебатов… - все движутся к выходу.
                Мастер Маликов в спины (чуть не плача): - Я же предупреждал, что у меня строго, дисциплина!.. А на уступки я всегда пойду…

                На фото мой бывший мастер, Владимир Маликов. Теперь сидим в одной очереди в поликлинике, пенсионеры... Недоволен моим рассказом. Сам виноват – зачем МЕНЯ сделали секретарём того собрания? Я везде как шпион сижу – всё замечаю, записываю. А мастер не лыком шит оказался – когда в девяностые начальство «приватизировало» завод кусками, отхватил целый корпус завода – в четыре этажа! Теперь тоже кусками продаёт…
 

 
 
Товарищ подросток
               
                «Всё полезно, что в рот полезло» (русск. пог.)
 
              Он стоял перед выездной судебной комиссией в красном уголке своего завода и отвечал на вопросы:
              - Зачем тебе понадобилось вскрывать тумбочки своих товарищей по работе? И зачем нужен был инструмент в таком количестве? - парень старался отвечать, одновременно размышляя: как, зачем, почему? И всё-таки на многие из них не смог ответить ни судьям, ни себе. Стыдно перед товарищами, ещё стыднее перед отцом. Он сутулится где-то позади в своей старенькой спецовке, и сегодня совсем не похож на портрет в заводском музее, где он представлен, как один из лучших рабочих завода. Он и трёх сыновей привёл сюда, гордился ими – своей династией!  А паренёк  отвечал на вопросы выездной комиссии Городского Суда, и голос у него срывался…
              Ежегодно сотни подростков приходят на завод исполнительных механизмов. Как устроится их судьба в дальнейшем? Во много это зависит от того, каким будет их первый рабочий коллектив. Если товарищи по работе, уважая себя, свою профессию и завод, захотят и сумеют внушить подростку сознание важности, ответственности и любви к своему делу, к предприятию, на котором трудятся, - этот коллектив может стать единственным, необходимым. И там, где работа с подростками носит не формальный характер, это обязательно даёт свои плоды.
             Так случилось с Петей Васильевым. Устроился паренёк на лето на завод - в оранжерею.  Остановился однажды около него фрезеровщик Василий Александрович Ацин, и то ли в шутку, то ли всерьёз предложил:
             - А пойдём-ка к нам в цех! Разве это мужское занятие – цветы поливать? -        Петька загорелся. Три месяца простоял он за спиной опытного старшего товарища у станка, а осенью пошёл в училище – учиться на фрезеровщика. На заводе его помнили, уже и на практику приходил сюда же.
             - Шустрый мальчишка попался, - с удовольствием говорит о нём Василий Александрович,  – и способный. Мы рассчитываем, что после окончания училища и службы в армии он вернётся к нам на завод.
             Каждого подростка на заводе закрепляют за наставником-воспитателем. Сейчас на заводе проходят практику 150 выпускников ГПТУ. Всего на заводе 210 наставников, которые шефствуют над 229 подопечными. Среди них лучшие производственники – Почётный гражданин г. Петропавловска С.Ф. Башкиров  и награждённый Орденом Трудового Красного Знамени И.П.Дмитриев.
             Часто бывает, наставник становится старшим другом. Его добрый совет и высокая требовательность способствуют скорейшему овладению рабочей профессией.  А начальник  цеха Виктор Фёдорович Василенко даже считает, что из подростков, пришедших на завод прямо со школьной скамьи, получаются специалисты более классные, чем из училища.
              С ребятами проводится и военно-патриотическая подготовка перед их призывом в Советскую Армию. Им устраиваются торжественные проводы, даются наказы, вручаются ценные подарки, даже пишутся письма в военную часть (я сама писала), и многие после службы в армии возвращаются на родной завод. И снова - приветствия, рукопожатия, оживлённые беседы…
              Обычная картина – стоит у проходной завода парень в военной форме - находясь в отпуске, пришёл повидаться с друзьями, знакомыми, своими мастерами, почувствовать атмосферу родного коллектива, где его помнят, ждут… Так же стояли здесь Виктор Климентьев, Анатолий Леонтьев, Виктор и Александр Токаревы… И вот уже не первый год продолжают трудиться они на заводе, да и проработают здесь всю жизнь. Анатолий станет регулировщиком в цехе производства магнитофонов, Виктор Климентьев – электриком в цехе гальваники,  братья Токаревы – слесарями в ремонтном цехе.
                На заводе регулярно проводились конкурсы на звание  «Лучший по профессии», организовывался культурный досуг, практиковались коллективные выезды  в Боровое и на заводскую базу отдыха в Долматово,  в подшефных школах молодёжью завода организовывались дискотеки...
                Ну, а как же тот паренёк, что стоял перед судом в начале рассказа? Товарищи за него заступились, поверили раскаянию, и он получил условный срок, так же проработал на заводе всю жизнь.
                Я слежу за судьбами своих героев. Прошло много лет. Степан Башкиров, передовик и образец для подражания жив и активен, по-прежнему заседает почётным гостем на городских мероприятиях. Пешком не ходит – почти бегом по городу передвигается в свои чуть ли не сто лет. Виктор Фёдорович Василенко – самый молодой и красивый начальник цеха на заводе, увы, давно умер – лет сорока пяти…
               Пётр Васильев – мальчик, начинавший свою работу в оранжерее,  много лет, как  пенсионер. Он всю жизнь проработает на одном заводе – нашем. Я писала когда-то про его отца-долгожителя столетнего. Материал называется «Поклонник женской красоты», вы можете его прочитать в моей книге «Игры судьбы». Теперь Пётр идёт на рекорд долголетия, тоже вырастил хорошего сына.
             Братья Токаревы создали хорошие семьи, вырастили детей, внуков, и сами стали пенсионерами. Правда, некоторое время поклонялись Бахусу, но решительные жёны не дали им пропасть. Витя Климентьев вообще примерный семьянин, живёт в своём доме, и научил сыновей тому, что умеет сам – а он умеет всё! Толя  Леонтьев пришёл на завод ещё до армии, в 17 лет - это был белокурый ангел!  На заводе работала вся семья - мать, отец, брат, сестра... Со временем Толя  превратился в классного специалиста, сейчас на пенсии, подрабатывает слугами таксиста.
            Дурным их привычкам в своё время общество не дало развиться, положило предел. Но тяжёлые годы перестройки сказались. Все же они честно проработали всю жизнь, и теперь на пенсии.
            А нынешней социальной формации общества безразлично – как живёт, а часто - пропадает ни за понюшку табака, подросток. Вот и подумаешь – так ли плохо было?
            Конечно, мы были смешными в глазах мирового сообщества, как северные корейцы сейчас, но нас боялись. Теперь презирают. Не знаю – что лучше?
            А на фото вы видите одного из водителей, Николай, так же многие годы отдавшего родному заводу ЗИМ в Петропавловске. А выпускали мы секретную продукцию - сигнальные морские кабели, мимо которых ни один морской транспорт не мог пройти не замеченным. Теперь от завода остались одни руины…
            


                СЕНАТОР

                "Работа да руки - надёжные в людях поруки"(русск. пог.)               
 
           Мы, группа пожилых женщин, сидим около большого магазина. Свой
 товар,  цветы,  расположили прямо на земле, ведь наше право пенсионеров
- дачников торговать «беспошлинно» только декларируется, на базар нас не пускают. И здесь мы даём мзду милиционерам,  рэкэтирам,  владельцу магазина, около которого «окопались», и всякому, кому заблагорассудится с нас взять. Рядом  наяривает на гармошке другой пенсионер, раньше он был инженером. Ну и что, что с нас берут все, кому не лень? Спасибо, ЧТО НЕ ГОНЯТ! Надо же и им семьи кормить, мы понимаем!
       Рядом со мной сидит старая-старая цветочница, Евдокия Леонтьева, когда-то мы с ней работали на одном  заводе. Сейчас ей за восемьдесят, но у неё самые прекрасные цветы - розы. Просто не верится, что у нас здесь, в Северном Казахстане,  можно такие вырастить! Напротив, на заборе, призыв голосовать за депутата Чиркалина.
     - Вы посмотрите на него, - говорю я соседке, - за кого голосовать? Просто человек-невидимка! Борода и усы скрывают нижнюю часть лица, большие тёмные очки - верхнюю. В глаза такому не заглянешь!
      - А я его маленьким знала! - неожиданно говорит тётя Дуся,  и  рассказала, как в их деревню в тридцатые годы привезли большую семью Чиркалиных,  раскулаченных советской властью. Были они на самом деле богатыми или "попали под раздачу" неизвестно, а теперь стали, как и все вокруг, голытьба. И как-то сразу стало заметно, какая это трудолюбивая семья! Взрослые включились в полевые работы, подростки кто полы в школе мыл, кто пошёл сторожить по ночам котельную, даже маленькие дети норовили наняться кому-нибудь огород копать! Работают, но и учёбу не забывают. И всё делают с охотой, с усердием!
            В короткий срок  семья стала уважаемой в деревне, а со временем, и материально благополучной. Так вот, этот Чиркалин  - из той самой семьи, из самых младших детей.
            - Как же! Хорошо помню и его родителей, и самого его маленьким.  Видишь, какого почёта добился - кандидат в депутаты!- добавляет тётя Дуся. На выборах я проголосовала за Ивана Чиркалина, и стала следить за политической карьерой этого человека. Как-то, тоже на рынке, останавливается передо мной женщина, покупает кое-что из цветочной рассады, заказывает ещё. Условились, что я ей позвоню. Даёт визитку - Чиркалина...
           - А вы не жена нашего депутата?
           - Жена.
           - Я слышала много хорошего про вашего мужа и его семью, и проголосовала за него! Но почему вы ему не посоветуете насчёт внешнего вида? Он же сильно проигрывает от того, что у него ни глаз, ни лица не видать!

           Прошло много времени. Теперь Иван Чиркалин много лет представляет народ  Казахстана в самом высшем органе власти – сенате. Политическая карьера его сложилась удачно, я думаю, не случайно. Родители бы гордились таким сыном! И советом чьим-то он воспользовался - бородку сильно убавил, очки почти незаметны, стёкла прозрачны. Теперь на плакатах нашего славного земляка я вижу его лицо, и, главное, глаза!
 
Зоя, рождённая в концлагере.
    ДВЕ СУДЬБЫ
 
               

                «Старость не радость, а и смерть не корысть» (русск. пог.)


              Сегодня серый, безрадостный денёк, да к тому же холодный. В  такой  на даче делать нечего, чем бы его украсить? Отдамся своему любимому занятию – изучению судеб. Может, наконец, пойму какую-то систему их формирования? Есть у меня две знакомых – Галя и Зоя.  С ними много лет я работала на заводе ЗИМ.  Галя была техничкой в одном из цехов, а Зоя – кладовщицей на лакокрасках. Давненько  о них ничего не знаю, а живут они в одном районе города. Или уже не живут?.. Ведь обоим – далеко за семьдесят. Схожу, узнаю.
                Галя работала уборщицей  целых 36 лет, от завода ей и квартиру дали в Черёмушках. Я помню её  весёлой, миловидной, не без ехидцы,  и в то же время как бы немного не в себе, или – себе на уме, так скажем.  Простая, как валенок, она одна подняла двух сынов. Чему она могла их научить, почти неграмотная?  Если только трудолюбию… Дома её не оказалось, соседи говорят – видно, ушла в магазин. Ага, значит, живая!..
                - А сыновья? – спрашиваю их, а сама думаю: «живые? или спились?..»
                -  Оба живут здесь же, в городе, отдельно.
                Хорошо, собственно, это и почти всё, что я хотела узнать. Но ухожу немного разочарованная, - не повидалась с Галкой. Когда снова окажусь в этом районе? И мало что узнала… Выхожу из подъезда, оглядываюсь. Не Галя ли там медленно приближается?  Точно, Галя! Идёт тихонько,  а раньше только бегом бегала. Не сильно изменилась, меня  не узнаёт, собирается пройти мимо.
                - Галя! Привет! А я хотела тебя повидать, да соседи говорят – в магазин пошла. Думала уже, что не увижу. Как поживаешь?
                - Здравствуй, Люба. За колбасой ходила в магазин.
                - А я к Зое иду, помнишь её? Она на складе работала? Твоя соседка! Через квартал от тебя живёт…
                - Не помню. Я уже двадцать лет на пенсии, всех забыла.
                - А на заводе тебя помнят? Ты же много лет работала.
                - Помнят! Вот недавно опять приходили, четыре тысячи тенге принесли, и на День пожилого человека приходят, поздравляют.
                - Кто к тебе приходил? Наверное, Люда Красник? Она у нас профсоюзными делами заправляет.
                - Нет, мужчина какой-то, не запомнила фамилию…
                - А как твои сыновья живут?
                - Да всё хорошо, работают - женаты, имеют детей, квартиры, у одного  машина есть,  и второй собирается покупать.  Меня навещают, но чаще – я их. Вот купила колбасы, я люблю с салом, сделаю окрошку.  Пойдём ко мне зайдём, а то ты всегда на бегу, на скаку… 
                -  Второй раз на пятый этаж подниматься? Нет, в другой раз. Повидала тебя, и ладно. Ну, будь здорова, живи долго! Лет через пять опять приду!.. – грожу я ей.
               - Да хоть завтра! – и я продолжаю свой путь. 
                У родителей Зои трагическая судьба – во время войны они были угнаны в плен в Германию с Украины, и сама она родилась в концлагере, о чём свидетельствует и вытатуированный на руке номер. Их судьба описана в моём рассказе «Ещё один сюжет» в книге «Игры судьбы». Потом родители  прожили большую жизнь,  родили ещё нескольких детей. Я помню мужа Зои, Василия – тоже работал на нашем заводе. Выпить был «не дурак», всю тяжесть по содержанию семьи, воспитанию детей, несла Зоя. На заводе она была  заметным и уважаемым человеком – заведовала большим складом лако-красок. Через её руки также проходили тонны спирта, как технического, так и пищевого, а это - валюта конвертируемая… С Зоей надо было дружить и работягам, у которых поутру голова частенько раскалывалась, и начальникам цехов. Да что там говорить –  у самого директора завода бывали к Зое просьбы…
                Чтобы единолично распоряжаться всем добром, хранящимся на складе, Зоя не требовала, и даже избегала предлагаемых ей в помощь вторых кладовщиц, полагающихся ей по штатному расписанию, не ходила в отпуск, выезжала из дома на работу при необходимости и в выходные дни, и в праздники - по первому требованию. Сыновья росли проблемные, особенно младший. Помню, как к старшему она выезжала на место военной службы аж во Владивосток – якобы, в командировку. Я и сама в то же время навестила свою дочь в Находке – тоже за государственный счёт (эх, времена были!)…
                И вот прошло много лет. Я  знаю, что оба сына Зои женились по два раза, но в конце концов все оказались у матери в её комнатушке в бараке. С работой у обоих тоже не ладилось, оба «закладывали» за воротник. Я знала, что пьяницу-мужа Зоя до конца поддерживала, уже парализованного, и давно похоронила.  Похоронила одного за другим и обоих сыновей.  Никого у Зои не осталось, если не считать братьев и сестёр – у тех сложилось всё «по уму», но живут они далеко – в Москве, Калининграде, на Украине.
                А вот и Зоин давно сгнивший двухэтажный барак. Казалось, Зоя такая влиятельная, такая уважаемая на заводе была, все её знали, считались с ней, заискивали, а вот квартиркой так почему-то и не обзавелась. Ладно, когда в такой «хоромине» старики живут – они видели времена и похуже, ко всему привыкли, ничего не ждут. Горько мне было видеть молодых, красивых жильцов в такой гнилятине.
                А вот и Зоя. Она кое-как поднимается по лестнице к себе на второй этаж – после инсульта у неё парализована половина тела, ходит с палочкой. Несчастная – с самого рождения такая горькая и трудная жизнь! Мы пересматриваем её альбомы с фотографиями. Вот её взрослые сыновья, вот их жёны – я ведь видела мальчишек только маленькими, а теперь их и вовсе нет…
                - Как же это случилось? – спрашиваю её.
                - Младший, Денис, очень тяжело перенёс смерть брата, и вскоре сам повесился – у бывшей своей жены на квартире. Она мне звонит – так и так, встала утром, а он висит, и записку мне оставил. Вот она. Я читаю:
                «Мама, ты меня прости за всё. Пишу тебе, потому что сам сказать не смогу. Ты мне дала столько любви, сколько мало какие родители дают детям. Я благодарен тебе, но не смог доказать это делом, ты уже прости ещё разочек меня и не горюй.
Мамуля, ты у меня сильная, моя гордость, жаль, что я не в тебя. Но не об этом хочу сказать, а вот о чём.  Я тебя буду любить всегда и везде, мы навсегда вместе. Для нас нет расстояний и времени, помни об этом и не забывай! Твой беспутный сын Дениска.»
                Не совсем зря Зоя так билась – грамотный и красноречивый вырос сын, но разве легче от этого матери? Мы поговорили с ней о том, о сём, вспомнили общих знакомых – многих, многих уже нет, особенно среди шоферов, с которыми нам обоим пришлось много общаться. Я стала прощаться:
               - Ну, Зоя, крепись, мужайся! Ты, и правда, сильный человек. Не одиноко тебе? Я тоже одна, знаю – не сладко.
               - Да нет, ничего. Мы с соседкой одной сильно дружим, да и другие ко мне хорошо относятся.
               - Пенсия хорошая? И Меркель, наверное, подкидывает?..
               - Да нет, от Меркель ничего не получала, хоть она и обещала большую поддержку узникам концлагерей. А, может, и выслала, да наши чиновники тут всё расхватали…
                И мы простились. Так в чём причина неудавшейся родительской «карьеры» Зои? И Галка, и Зоя – отменные труженицы. И у Галки муж был пьяницей, но она с ним жить не стала, а Зоя изо всех сил сохраняла семью, и… погубила сыновей?..

               На фото Зоя Кольцова, родившаяся в концлагере в Германии. Несмотря на все жизненные перипетии и совсем подкосившее её нездоровье, живёт, сопротивляясь и... побеждая!
         
Владимир Высоцкий

              «Жадный сам себе покою не даёт» (русск. пог.)

             Что, поймала  вас на удочку? Думали, я написала про нашего кумира – певца и патриота? Не-ет, с ним я не была знакома, и только бывала несколько раз на Ваганьковском, да в театре на Таганке, где увековечена память об актёре и певце.
Я хочу вам рассказать о другом Владимире Высоцком – водителе с нашего завода. Родился он позже гениального тёзки, но в то время, когда тот ещё не был знаменит, так что родились они под разными звёздами. И хотя имя и фамилия у них одинаковые, может, потому так непохожи.
             Насколько талантлив,  великодушен, спортивен и смел был первый, настолько же бездуховен, тщедушен, плюгав и порочен  второй… Сложенный, как ребёнок - жёлтенькое лицо с кулачок, почти лилипут, он  чрезвычайно вороват, с очень развитым собственническим инстинктом. Всё, что лежит  плохо, оказывается  за забором его небольшой усадьбы. В этой непроходимой части города жила самая непроходимая беднота.  Мы с Володей  работали на одном заводе, и когда транспортный цех посылал к нам, в отдел снабжения, Володю на его грузовике, мы, товароведы, вздыхали: как бы не попасть в историю…
            Дело в том, что в советское время с государственными материальными ценностями советские люди зачастую обращались, как со своими, так что ловкие на руку дельцы могли хорошо «нагреть руки». Да и сами мы  были «не лыком шиты»!
Но какой Вовка был авантюрист – это ни в какие ворота… Как-то Володе на металлобазе должны были выдать по накладной пол-тонны железного листа, но стропальщикам, видно, не хотелось распечатывать пачку, и они загрузили ему в кузов всю – пять тонн! Володя не растерялся – не таков! На своей усадьбе он сгрузил лишние листы,  умудрился сдать кладовщице триста килограмм вместо пятисот, и вырос вокруг Вовкиной хилой усадьбы роскошный железный забор!
Наконец-то соседи не всё будут видеть!
               А скрывать было что! Как хищный хорёк, Вовка ничего не выпускал из вида, и тащил домой всё – пригодится! Через заводские ворота мы, товароведы, с ним никогда не ехали – неизвестно, что он хапнул на территории чужого завода или склада, пока мы хлопотали о получении своего груза - шли через обычную проходную. Как-то меня с ним послали  в Омск, за рубероидом. Кладовщица там считала кое-как, и мы поняли – вместо 200 рулонов, она отпустила нам …210. Мы, разумеется, промолчали. Договорились – разделим по пять. Обратно я поехала поездом – так комфортнее, а Вовка своим ходом. В дороге я строила план, как использую свои  пять рулонов – можно будет крышу нашей избушки перекрыть, больше с потолка капать не будет…
              Вовка доехал до города, десять лишних скинул дома, и следующим утром сдал, как положено, 200 штук кладовщице, попутно выпросив у неё два рулона для себя. Мне он под разными предлогами отдать рубероид тянул,  на этом всё и кончилось. Наша крыша продолжала бежать, а Вовка не только крышу перекрыл, а ещё и по глинистой усадьбе проложил рубероидные дорожки…
             В другой раз наши снабженцы по телефону выпросили на соседнем заводе сто лопат к субботнику. Поехала я с Володей, оформила, как положено, стала получать. Лопат на складе оказалось очень много, кладовщица и не подошла:  махнула рукой – там набирайте сами! Подъехали. Моё дело – получить и сдать сто лопат. Вовка грузит, разрумянился, вот и сто штук… Руки у него трясутся - он закидывает ещё штук десять.
              - Ты что делаешь? Я боюсь! – говорю ему.
              - А ты иди через проходную, раз боишься! Кто считать-то будет?
              - Не знаю, страшно! А ты мне лопату дашь? У нас дома лопаты нету.
              - Конечно, иди-иди! Встретимся после обеда на складе, сдашь свои лопаты! Я  домой, а ты где есть будешь?
             - Да здесь, в столовой поем. -  После обеда приехала на завод, сдала лопаты, и одну выпросила у кладовщицы, понимая, что Вовка не даст. Он и не дал…
              Ещё запомнился случай, как мы с ним поехали на мясокомбинат получать баночки-бутафорию – пустые бракованные консервные банки под мелкие детали – гвоздики, шурупчики, пружинки. Официально-то мы на заводе производили магнитофоны «Романтик», а неофициально – морские кабели, начинённые всякой электроникой и датчиками, которые протягивают по дну моря в приграничных районах.  Пройдёт над ними корабль – а сигнал об этом уже на берегу! Нагрузили нам пустых баночек - полный кузов! Я тороплю Вовку: поехали, быстрее сдадим – быстрее на обед попадём!
                Тогда никто с собой обедов не брал, все обедали в заводских столовых – брали комплексные обеды. Весело, интересно! По четвергам – рыбный день. В нашей столовой «Волна» шесть  залов на трёх этажах! Молодёжи много. В магнитофонный цех вообще брали только самых молодых и красивых! Три тысячи человек на заводе работало!    Кого только не увидишь в столовке!  Только не Вовку. Из экономии он или ездил домой, или брал с собой бутерброд, а обед стоил всего семьдесят копеек!..
                Итак, стоим мы на мясокомбинате с полным кузовом баночек,  он меня спрашивает, нет ли у меня знакомых – колбасы бы…   Знакомых нет, да разве откажут в таком пустяке? Я иду в колбасный цех, и в окошко, откуда выдают ящики с колбасой на погрузку в машины, спрашиваю: не дадут ли колбаски? Я, мол, с другого завода, застряли тут с шофёром, кушать хочется… Меня даже не дослушали – высунули  толстенную колбасину, с пол-метра длиной, бери!    Я отнесла полено Вовке, отдала. У него жёлтенькие щёчки стали розовыми.  Спрашивает - а не могу ли я консервов попросить?  Я всё могу! Жаль, что ли, государственного добра? Пошла в мясо-порционный, где в огромных чанах варилось мясо. А запахи какие! Мне также, ни слова ни говоря, насыпали штук двадцать консервов с тушёным мясом в сумку: «Только на проходной не попадись!» - вот почему говорят «как при коммунизме жили…» Я опять отдала Вовке: «Смотри, поровну разделим!» - предупредила.  Он полез прятать добытое под пустые банки, так и вывез. А я пошла в столовую.
               Побывать на мясокомбинате и не зайти в их столовую? Нонсенс! Обед против нашего постного заводского стоил в два раза дешевле, а мяса наворачивали в гуляш или в бигус – ого-го! Котлеты и зразы такой чудовищной величины бывали! Больше я нигде таких не видывала. Только вот работники мясокомбината обычно брали борщ или кашу – мясо им уже обрыдло… Ем, а на душе не спокойно – опять Вовка меня обманет!  После обеда скорее на завод, мчусь в транспортный цех – где Высоцкий? Оказывается, он баночки разгрузил, и вместе с машиной отпросился что-то себе отвезти. Так несколько дней и скрывался, и я опять махнула рукой…          
              Над ним смеялись в глаза и за глаза – маленький, а такой алчный! Но он продолжал гнуть свою линию.    Иногда его хитрости легко разгадывались, интересно было наблюдать, как меняется его лицо от жадности, нежелания чем-то делиться, даже жаль становилось  - весь мир ему затмила алчность.  И  думаешь: «Бог с тобой!».
             Пока не появился железный забор, на усадьбе у Владимира видно было множество сараюшек и пристроек. Все они были под крышу забиты доской, фанерой, картоном, рубероидом, толем - всем, что попадалось ему на глаза и под руку. А ещё там обитало множество кроликов, кур, даже, поговаривали, чернобурых лис держал.
И везде рачительный хозяин провёл свет. Где-то проводка была новая, из ворованного же провода, где-то – старая. Свет горел подолгу – при свете куры лучше неслись. Электроэнергия, конечно, тоже воровалась… Жену его я никогда не видела, знала только, что сыну его лет тринадцать.
   
             И однажды ночью случился пожар, большой пожар - короткое замыкание… Жаркий огонь с сараев перекинулся на дом во мгновение ока! Вовка с женой едва успели выскочить. А вот сын – подросток или не смог, или не успел, сгорел…
Через несколько минут от усадьбы остался только железный забор…

            Потом я видела Вовку несколько раз на заводе. Он был чёрный от горя.          Заговорить я не осмелилась… Прошло много лет. Года три назад видела его издали в городе…
         

            Опасная вещь

                «Одному и у каши не споро» (русск.пог.)
               

                Смотрю – стоит у магазина с тележкой, на которой несколько  выкопанных кустов флоксов, моя подруга детства Валя, торгует. Но покупают у неё только пучки  зелёного молодого лучка, вот и весь раскупили. Надо ехать домой, а  там – никого, так же, как и у меня, подхожу.
                - Здравствуй, Валя.
                - Здравствуй, Люба. Тебе не надо флоксов? Забирай,  – предлагает она мне.
                - Не надо, своих много, – отказываюсь я, но вербенник с удовольствием забираю. Сочувственно смотрю  на подругу: зубов нет, спина скрючилась - бабками становимся. В советское время Валя работала инженером по строительству на нашем  ЗИМ. Стройная, симпатичная, правда, замуж никогда не выходила, и, подозреваю, даже ни с кем не целовалась. На первом месте  у неё была забота о старенькой матери и о собственном здоровье, что-то у неё было со спиной – выпадали позвонки. Очень помогали визиты к какому-то мануальному хирургу в Киеве, ну, и регулярные поездки на курорты.
                С перестройкой всё дорогое лечение пришлось бросить, но с виду Валя оставалась стройной и здоровой, продолжала много работать  на даче. А дома у неё был затеян пожизненный ремонт – сама она и мебель сколачивала, и потолки «вытягивала», штукатурила, красила, белила. И всё у неё, строителя,  получалось хорошо. Особенно удались деревянные книжные полки – а  библиотека у неё большая, я иногда забегаю к ней.
                - Валя, пойдём в театр! – приглашала я её раньше, - Новая постановка. Кому и ходить в театр, если не тебе – интеллигентка, начитанная, и живёшь рядом? Вот скажи, когда ты была там последний раз?
               - Уже и не вспомню, давным - давно. Вот закончу ремонт…
               - Похоже, ты его никогда не закончишь, давай сходим! Я тоже ремонт в квартире делаю, и дача у меня есть, и семья, и мама старенькая - забот не меньше. А бываю и в кино, и в театре, и в газетах публикуюсь. Пойдём, сходим!.. Я зайду за тобой в субботу!
              - Нет, я после дачи устану, мне не до театра будет.

              Прошло много лет, теперь мы обе одиноки. Звоню Вале узнать, как поживает. Порядок, племянники не забывают. На даче пока успевает всё делать сама. Вот только спина… И ремонт…
              - Валя, а у меня вышла первая книга «Там, где бродят кенгуру»! Состоялась  презентация в областной библиотеке, уже почти весь тираж разошёлся. Между прочим, там была твоя соседка Людмила Ивановна, та, что на радио редактором работала. Я как-то записывалась у неё в студии. Она тоже приобрела мою книжку. Возьми почитать! Мне интересно узнать твоё мнение.
             - Хорошо, возьму.
             Сейчас, у магазина,  я вспоминаю об этом разговоре, который состоялся несколько месяцев назад, и, собираясь попрощаться, спрашиваю:
             - Так ты брала у соседки книжку мою? Прочитала?
             - Да нет, некогда. Вот закончу ремонт…
             - Ты мне уже сорок лет про ремонт говоришь. Никогда ты его не закончишь. Столько книг прочитала, интеллигенткой себя считаешь, а вся жизнь стала – ремонт и дача… Пойдём в парк сходим, погуляем? Ни ребёнка у тебя, ни котёнка… Зачем он нужен тебе – бесконечный ремонт?
            - Извини, нет времени… ремонт.

            А недавно встретила у одного автора понятие: «сужение сознания», и кое-что поняла. Всем, а особенно к старости, надо заботиться о расширении своего сознания – разнообразить занятия, расширять кругозор, заниматься если не спортом, то пешими прогулками, встречаться с друзьями, наслаждаться хорошей музыкой.
А то сознание совсем скукожится…   Останутся понятия – дача и ремонт… Есть люди, живущие только базаром - извлечением барыша. Или только домом. На картинке другая моя знакомая с суженным сознанием Катя - её занимают только сутяжничество с соседями и бесплатные обеды на праздниках.
            Опасная вещь!

Супермен

 
          "Отведаешь сам, поверишь и нам" (русск. пог.)

        В НАШЕМ НЕБОЛЬШОМ ГОРОДЕ Петропавловске БЫЛО ЧЕТЫРЕ КРУПНЫХ ВОЕННЫХ  ЗАВОДА, да и остальные предриятия работали на возможную войну, лишь понемногу  удовлетворяя нужды населения в товарах народного потребления. Но однажды заводы остановились или стали дышать на ладан, мы поверили, что вокруг - друзья, и возможная война - мифическая. Жить стало трудно, однако снабженцы – люди предприимчивые! Когда с продуктами стало совсем плохо, и народ растерялся - где чего брать, если в магазинах ничего нет - они организовали десант в деревню - за мясом. Вообще-то снабженцам было свойственно шнырить по всей большой стране, а область они даже знали плохо, однако, всё получилось. Хоть день выпал и хлопотливый - купили целую корову!
           Разделили её на одной из квартир сотрудников. Уже поздним вечером, довольные собой, сели за стол - надо было отметить это дело! Приятно пахло жареным мясом, побулькивал разведённый заводской спирт хорошего качества - за этим недостатка у нас никогда не было. Начальник отдела снабжения, Юрий Сергеевич,  встал, поднял рюмку. Человек он был хороший - его уважали, если не сказать - любили. Красивый мужчина лет сорока, плотный, кудрявый, без плохих привычек, он даже купался в проруби! Прекрасный семьянин, на вид такой прочный, что, казалось, природой он  был рассчитан лет на двести. В этот же вечер он чувствовал себя настоящим суперменом!
       Юрий Сергеевич  дожёвывал кусок забитой сегодня коровы. Уже открыл рот и набрал воздуха, чтобы произнести тост, и вдруг глаза его выкатились из орбит, он  рухнул, и умер в несколько мгновений! Все, конечно, засуетились, стали пытаться помочь, вызвали "Скорую помощь", но- всё было бесполезно! Подумали, что сердце остановилось, однако вскрытие показало, что причиной смерти стал мизерный  кусочек принесённой на заклание коровы, попавший в дыхательное горло...
        Кто бы мог подумать, что корова и заказчик её убийства, оба молодые, полные жизненных сил, умрут в один день!..
      
 

 
 

 

         

      Сводня

                Женаты – богаты, холосты – бедны» (Русск.  пог.)

            Я дружила на заводе с одной женщиной – Зоей Николаевной. Она работала технологом в цехе пластмасс. Как-то сходили с ней в драмтеатр, в другой раз случайно встретились на выставке в музее искусств. Однажды она откровенно пожаловалась на одиночество, которое приводило её в отчаяние:
        - Прихожу  вчера домой. В квартире тихо-тихо, пусто-пусто. Хоть на стены лезь! Хотела даже снова на улицу вернуться, во дворе посидеть – среди людей. Вдруг слышу: муха жужжит, в стекло бьётся!
       Так обрадовалась: не одна я! Поставила ей на окно блюдце со сладкой водичкой, посмотрела телевизор, и спокойно спать легла.
        А  утром просыпаюсь –  тихо.  Муха в блюдце утонула! Я так плакала, плакала!..
       Выслушала я свою знакомую, и подивилась: до чего одиночество доводит: над мухой плакать! Надо же! И решила помочь человеку. Столько одиноких сердец в мире…   Пусть меня кто-то сводней назовёт, мне всё равно!
       Всё-таки лучше бы – свахой...
       Поразмышляла я  так  и сяк, и вспомнила одного знакомого художника – Бориса Ивановича Мерзлякова. Когда-то сама училась у него рисованию. Он меня способной находил!
            Сам Борис Иванович, хоть и состоял в Союзе Художников  Казахстана, предпочитал зарабатывать  «халтурой» - оформлял деревенские клубы, готовил плакаты и лозунги к демонстрациям,  занимался прочей хорошо оплачиваемой дребеденью.
        Борис Иванович был недолго женат, где-то у нас в городе подрастал его сынишка, но выплачивал «папа» ему что-то совсем мизерное, ведь официально учесть его доходы было невозможно.
           Жизнь Борис Иванович вёл вольную, заманивал молодых девчонок, поил шампанским, которое у него не переводилось, и вёл себя  бонвиваном.
        - Я ещё не готов к отцовству! – говорил он и в двадцать, и в тридцать, и в сорок лет…
          Но теперь-то ему, слава богу, шестой десяток. Пора о старости подумать. Живёт, как студент, до сих пор на съёмных квартирах. Должен же у него проснуться голос разума! Старость – не за горами.
        А Зоя Николаевна ему очень подходила во всех отношениях – по  возрасту она была лет на десять или пятнадцать его моложе. Имела квартиру, хорошее образование, интересовалась искусством. Выглядела отлично.  Чего ещё?
        Я купила три билета в кинотеатр «Ударник», и пригласила обоих, не скрыв своих намерений. Встретились.
             Зоя Николаевна принарядилась, в парикмахерской побывала, глазки подкрасила, в  капрончике, на каблучках – тогда ещё не все женщины поголовно брюки носили. Длинный сухощавый Борис Иванович был одет, как джентльмен, галстук – бабочкой,  и пахнул  чем-то особенным – тогда только-только начали появляться завлекательные мужские дезодоранты.
           Познакомила я их.
           Вижу – никакого интереса друг к другу они не проявляют. Уж на что Борис Иванович всегда вёл себя, как дамский угодник, а тут – ни-ни! Даже в буфет кинотеатра по стакану лимонада выпить не пригласил. Молчат оба моих протеже. Общих тем для разговора даже не пытаются найти.
          В кинозале я хотела сесть с краю – Зоя Николаевна посадила меня посередине между ними, и шепчет в ухо:
         - Ты кого это позвала? Посмотри на меня и на него! Разве он мне – пара?
         Едва фильм до конца досмотрели,  разошлись. С Борисом Ивановичем нам было по дороге:
        - Что же вы были такой неинициативный? Я вас не узнаю! Обычно-то соловьём разливаетесь! Даже не попытались обаять невесту!
       - Какая она «невеста»? Плешивая старуха! У меня в мастерской знаешь, какие молодухи бывают? Голые позируют! Ты бы ещё  подревнее  мне нашла! Посмотри на неё и на меня! – ответил мне искушённый ценитель женской красоты, которому давно перевалило за пятьдесят.
        Прошло много лет. Пятнадцать или двадцать – не знаю, время так летит! Мне было известно, что Зоя Николаевна умерла одна в своей квартире от сердечного приступа, и её не сразу хватились…   А вот про Бориса Ивановича я долго ничего не знала. Однажды,  жарким летним днём смотрю – по железнодорожной платформе к электричке плетётся какой-то высокий худой старик. Тащит за собой  тележку, на которой, видно,  весь его скарб, и сверху валенки примотаны! Во всей его фигуре – горечь одинокой старости.  Я помогла ему втащить в вагон тележку – привычное дело -  и  только потом узнала его:
       - Борис Иванович! Вы ли? А я всё думаю – куда вы делись? Я вас не сразу узнала! Помните меня, я – Люба?
      - Люба? Не помню. Жил под Челябинском, клубы оформлял, лозунги писал, а теперь это никому не нужно, да и клубов не стало. Приехал вчера в Петропавловск, думал, у сына поживу, а он не захотел со мной и говорить - открыл дверь, взглянул, и захлопнул перед носом. Вот они – нынешние дети!
       - Чего же вы хотите? Помните, как вы хитрили, чтобы алименты ему не платить? А сами бо-о-ольшие деньги зарабатывали! Жене не помогали растить сына, сами вели богемный образ жизни - шампанское у вас в мастерской не переводилось, девчонок спаивали…  «Лето красное пропела, оглянуться не успела, уж зима катит в глаза…»
       Я была уверена, что вижу Бориса Ивановича Мерзлякова в последний раз.  Он тяжело дышал, совсем обессилел, по бледному лицу – холодная испарина, как смертный пот, синие  губы трясутся, из носа и ушей торчат пучки седых волос, на длинной морщинистой шее торчит большой кадык…
        - Так куда вы теперь?
       - Не знаю. Взял билет,  куда денег хватило – до станции Утяк,  под Курганом.
       - У вас там есть знакомые?
       - Нет, никого у меня нигде нет…
       Народу в электричке всё прибывало, и к нам подсела молодая девушка. Борис Иванович встрепенулся, как старый боевой конь, заслышавший боевую трубу,  и стал заигрывать с девушкой, которая ему точно годилась в правнучки! Старческими губами он рассказывал какие-то сальные  анекдоты, пытаясь произвести впечатление на молоденькую соседку, и скоро объявил мне, что это – его невеста, и он готов жениться! Зрелище было отвратительное, и я пересела подальше. Девушка, которая вначале смеялась, тоже нашла себе другое место. Ведь она ехала в своё будущее, а этот странный человек – в  никуда. Им было совсем не по дороге!
        Вряд ли он пережил то лето…
            Нянька
               

                «Нянька лукавая – змея семиглавая» (русск. пог.)

              Почему наши охранники легко превращаются в воров, а воры – в охранников? Ведь по всему видно – на наших дачных охранниках клейма негде поставить! Тем не менее – стоят на страже!  У большинства из них и дома нет – так и перебиваются в сторожке. Ладно бы летом - зимой! Новый председатель им хоть дрова  подвёз на эту зиму, а раньше они наши же дачи и разбирали – те, что подальше, да у не оплативших за охрану хозяев. Не платил – взятки гладки, сам карауль! Особенно один охранник вызывает мои опасения,  Виктор – самый подозрительный: весь в наколках, уголовный жаргон, блатные жесты, матершинник отчаянный… Значит, интересно будет с ним познакомиться!

           Вот какую историю рассказал мне Виктор.
            Как-то побежал он по короткой дорожке в соседний посёлок Борки не то за хлебом, не то за бутылкой - тут километра два напрямую.  Узкая тропинка то круто вниз к самой реке спускается, то вверх поднимается. Летний вечер, комарья налетело - не отмахнёшься. То и дело приходится за ветки, за корни хвататься, чтобы не потерять равновесие,  не свалиться в реку. Бурлит, шумит река, под откосом – водовороты. Вдруг слышит детский плач, в два голоса! Безнадёжный такой,  усталый, захлёбывающийся. Отошёл от тропы, поднялся выше. Видит – палатка разбита. Около неё двое малышей лет четырёх-пяти орут, казачата. Комары их облепили, а они и отбиться от них  не умеют, и  – никого вокруг!
        Заглянул в палатку – там  женщина, казашка лет тридцати,  спит. Разбудил, а та  «лыка не вяжет», пьяная, около неё пустая бутылка из-под водки. Посмотрела на него бессмысленными глазами, и снова свалилась. Рядом – крутой обрыв, свалятся дети – так и  покатятся с высоты в реку! Что делать? Самому выпить пора, душа горит! Загнал  он детей в палатку, велел не выходить, как смог – закрыл. И ушёл своей дорогой…  Будто его и не было!..
        - Так что же вы их с собой не взяли? Отвели бы в милицию, в Борки! – Упрекаю я криминального сторожа.
        -  Побоялся, нельзя мне в  милиции и показываться, да ещё с детьми, и слушать ничего не будут! Скажут – украл детей, или ещё что припаяют…  Нераскрытых-то дел у них полно, и загремлю я снова под фанфары!
          В общем,  купив  в магазине что положено, заглянул Виктор к своей зазнобе на минутку, а провёл там ночь – дело житейское! На следующий день возвращается обычным маршрутом к себе, и видит – у палатки родители малышей и вчерашняя «знакомая», ещё,  слава богу, и двое   деток с распухшими от плача и укусов лицами.
Сворачиваются,  домой собираются, перешучиваются.  Оказалось, родители оставили детей на няньку, а сами  пошли к кому-то из знакомых в тех же Борках, да и «задержались» до утра. Пикник удался, хоть и не совсем на природе. Нянька же - надеялись они - не бросит детей, присмотрит! Не чужая - тётка родная! И полагали, что всё было в порядке.
            Если бы не Виктор, родители и не узнали бы, на что обрекли своих детей, и  что те пережили этой ночью. На их упрёки  нянька только отвечала:
          - Извините, не рассчитала!..
      
      
Цыган
 
               
                «Зашёл в чужую клеть молебен петь» (русск. пог.)

                Мороз, я стою на привокзальной площади после бани, жду свою маршрутку. Сначала хотела дождаться самой прямой, остальные пропускала. Потом готова была сесть в любую, но они не шли. Замёрзла, просто заледенела, особенно голова – волосы-то мокрые. Наконец, подходит  автомобиль с незнакомым маршрутом, но мой пункт там указан: «Китайская стена». Наверное, куда-то в сторону заезжает, да мне уже всё равно, захожу.
                Маршрутка тут же рванула с места, спотыкаюсь в  начале салона на своих одеревеневших от мороза ногах, и пролетаю мимо всех сидящих  аж  до заднего сиденья! Успеваю развернуться и с ходу плюхаюсь на единственное свободное место, злая - мне стыдно за свою неловкость, чудом не упала у всех на глазах!            Рядом цыган средних лет, хорошо одетый, молча улыбается мне золотой улыбкой.
              - Что, не получилось развлечься? Думали -  я упаду, хотели посмеяться? – накинулась я на невинного человека.
             - Что вы говорите? Можно так упасть – не до смеха будет! - и он рассказывает, как недавно при нём пьяненький парень при резком развороте не удержался на сиденье и  грохнулся  в проходе маршрутки, сильно ударившись. То, сё -  разговорились. Я ему:
             - Смотрите, как  по- разному  мы живём. Вот вы хорошо одеты, дублёнка у вас дорогая, зубы золотые, деньги есть, а на самолёте не летали, в Москве не бывали, моря не видали! А у нас одежда  проще, зубов золотых не ставим, денег больших нет, а везде бывали, всё видели, даже и за границей - не по разу! Я вот почти каждый год на Кавказ езжу, горами любуюсь, в море купаюсь!
             - Возьми меня с собой! – придвинулся он ко мне и обещающе сверкнул своими чёрными горячими глазами. – Ей-богу, возьми! Правда! Охота на море посмотреть! Искупаться!..
            - Да я одна люблю ездить!
            - Одной нельзя, вдвоём надо, – он прижал мой локоть, - чтобы рядом человек надёжный был!
           Я уже развеселилась, смеюсь:
           - Это ты – надёжный? Цыган-то? Да я до первой станции с тобой не доеду!..
          - Ей-богу, надёжный! Вот ты меня проверь! – совсем притиснулся он тёплым коленом. Занятые разговором, мы не знаем, где едем - окна замёрзшие, стемнело.
Тут водитель объявляет остановку. Цыган  понимает, что проехал  мимо своей, хватает  мешок с картошкой, санки, и вылетает из автобуса! А я… Я понимаю, что еду в противоположном направлении..
              В двадцатый микрорайон с вокзала – через  Бензострой!.. Поговорили….
         
        Услуга за услугу
 
                «Друг он мой, а ум у него свой» (русск. пог.)

            Что-то загадочное было в этой высокой, симпатичной молодой женщине, которая бродила по базарам и  базарчикам, и предлагала купить у неё мужские китайские носки. Такая унылая осанка, такая посадка головы говорили о  крайне депрессивном состоянии духа. Годы тогда,  и  правда, были непростые. Мне хотелось с ней познакомиться, но не было повода. Всё же однажды это произошло, однако Марина – а её именно так и звали – оказалась человеком закрытым, так и не понятым мной за долгие годы.
              Судя по фамилии, муж её был кем-то вроде араба, но жила она одна,  воспитывала смугленькую дочь. Институт, вроде, закончила по иностранным языкам, родители, вроде, были люди высокообразованные, но мать давно умерла, а отец жил отдельно, вроде бы, в нашем городе. Улыбаясь, Марина быстро отделывалась от всяких вопросов,  в откровенности не вдавалась, держа меня всегда на расстоянии. Только однажды я решилась спросить её:
       -  Ты такая красивая и молодая, почему одна? Хоть любовник-то у тебя есть?
       - Откуда? – отмахнулась она,  и перевела разговор на нейтральную тему.
        В то время я хорошо зарабатывала, и едва ли не каждый год позволяла себе махнуть на Чёрное море на несколько дней.  Кто помнит – красота там неописуемая – кипарисы,  пальмы, бамбуковые рощи, магнолии,  камелии, и прочая беллетристика, но, главное, конечно, море. Мужчины красивые, но в программу моего отдыха в последние годы они уже не вписываются – то ли они меня не замечают, то ли я их…
         Ещё очень важно – где ты снимаешь квартиру. Я, например, предпочитаю Адлер. Сочи рядом, легко доехать на маршрутке, которые курсируют без перебоя.  И цены на всё в Адлере неизмеримо ниже. Останавливаюсь я всегда по адресу Богдана Хмельницкого, пять, у Светы - рекомендую! Море – рядом,  базар, почта, баня, кинотеатр, экскурсионное бюро – всё  под боком. Это – важно! Но ещё важнее, чтобы хозяйка была доброй. У иных нельзя пользоваться газом, ванной, телефоном, нет телевизора, горячей воды, может оказаться, что до моря надо ехать на автобусе, а   внимательные  глаза сопровождают все твои движения.
        Нет! У Светы вы отдадите небольшие деньги за проживание - и о тебе забудут! Вари, пользуйся посудой, солью, шампунем, холодильником, рви фрукты, приходи  во сколько хочешь – с хозяевами ты почти не встречаешься. Несколько ванн и туалетов в доме позволяют себя чувствовать комфортно, зато вокруг много молодых, весёлых, беззаботных лиц. Целые спортивные команды живут здесь неделями, и все приезжают сюда не однажды.
      На пляже как-то попросила одного мужчину поснимать меня видеокамерой – у него, вижу, такая же. Он не отказал, мы разговорились. Оказалось, приехал он из Кемерово с четырёхлетним сыном, и   хочет уехать – так он некомфортно чувствует себя в небольшой благоустроенной квартире, где снимает комнату, хочет уехать намного раньше срока. Пригласила его к себе, всё показала, познакомила с хозяйкой. Назавтра я освобождала комнату – уезжала, так он (Витя Ротов из Кемерово, привет!) воспользовался моей подсказкой, переселился, и до сих пор останавливается у Светланы.
         Надо сказать, сама Светлана с её большой семьёй – беженцы из Абхазии.  В девяностых годах купили они половину просторного двухэтажного дома, теперь превратили его в трёхэтажный, а сейчас воздвигли  на этой же улице, дальше, четырёхэтажный  - для замужней дочери (ничего себе, беженцы)! Комнаты есть простые, для непритязательных клиентов, а также для самых требовательных клиентов  – любой степени комфортности. Так что все – быстро в Адлер! А теперь там  рядом, через речку – Олимпийская «деревня».
          Вот так же я уговорила Марину – свою знакомую с базара - съездить отдохнуть, развеяться, раскрутить романчик. А как же – это очень вдохновляет, я же помню! Она обещала выехать следом за мной, и  вот я – на море!  Неделя прошла быстро: экскурсии, поездки в горы, в Сочи, в Дендрарий, в парк «Южные культуры», на «33 водопада», нашла давнюю свою подругу Зину Балыкову в Лазаревском, повидалась,  захотела уже домой – Марины нет…
         Возвращаюсь  поездом Адлер – Новокузнецк, надоедает, стараемся выйти на каждой большой остановке прогуляться. Ростов… На соседней платформе встречный поезд Новокузнецк – Адлер. Слышу радостное:
       - Лю-ю-юба-а! - меня? Оглядываюсь – Маринка, собралась, значит! Успеваем перекинуться несколькими фразами и разбегаемся по своим поездам. Снова увидела её через месяц – ходит по базару, торгует носками, но ведь это совсем другой человек! Стала ещё красивее, повеселела, уже совсем не кажется унылой, кураж появился! Видно, что человек живёт в позитиве!
       - Ну, что, как отдохнула? Не напрасно съездила? – спрашиваю её.
      - Спасибо тебе, что уговорила! И квартира  понравилась, и хозяйка добрая, всё, что ты посоветовала – посмотрела, увидела, что бы я делала там без твоих рекомендаций! А ещё столько приключений, столько поклонников! Даже испугалась – из-за меня там такие баталии развернулись! Пришлось  не уехать раньше, а тайком сбежать!.. - глаза у Марины сияют, грудь вздымается. Как же необходимо молодым  женщинам внимание мужчин! Но в подробности поездки меня, конечно, не посвятили. Я порадовалась за Марину.
         Прошло много лет. Дочь Марины выросла, закончила в нашем петропавловском  университете факультет иностранных языков, и уехала в Италию. Там  удачно вышла замуж и продолжила обучение уже в тамошнем  университете, по другой специальности. Теперь Марина частенько туда «прошвыривается», и подолгу гостит,  легко выучила итальянский язык, и не прочь навсегда там поселиться. Однако это, оказывается,  не просто.
              Теперь, наверное, ей смешно вспомнить дешёвую комнатушку и свою поездку на Чёрное море, которая, в своё время, её очень вдохновила. Сейчас она не ходит по улицам и не предлагает всем  встречным - поперечным дешёвые китайские носки, у неё – отдел в престижном магазине, где она сидит «вся из себя» за прилавком. И контингент покупателей у неё не из тех, кто делает покупки на  базарах. Ко мне теперь она относится немного свысока.
               А тут я стала готовиться к поездке в Австралию, к своей дочери – она тоже закончила  наш университет, тоже вышла замуж за иностранца и также продолжает обучение в Австралии. Смотрю – документов надо заполнить много, и всё – на английском языке. Зашла в турбюро – их помощь будет стоить сорок тысяч тенге - ого! А представительства Австралии в Казахстане нет. Самой оформить всё?  Сложновато.  Да, наверное, придётся в Москву выезжать?.. Как быть? В бюро заинтересованы с меня  содрать приличную сумму, и дельного совета не дадут…       Надо посоветоваться с Мариной, тем более, она хорошо знает английский язык! – осенило меня. Захожу в магазин, поговорили о том,  о сём. Нет, помочь с переводом она мне не сможет – некогда, а вот совет даст:
          - Узнай, может, документы в Москве примут и оформят по электронной почте! – и  как мне самой не пришло в голову? Я искренне и от души благодарю подругу: какая же она умница! И собираюсь уйти,  но Марина меня задерживает:
        - Так ты, это, за совет-то, не забудь – принеси мне коробку шоколадных конфет! - увидев моё лицо, добавила: - Чаю попьём!..
       Совет не пригодился – оказалось, что Австралия от Казахстана документы в электронном виде не принимает. Вот так - от всех принимает, от нас – нет! Каково?
Документы я собрала и заполнила сама, выслала шестого мая почтой, «курьером». А сегодня – пятнадцатого - уже получила визу! Оказалось, всё совсем не страшно, а обошлась мне высылка «курьером»  в десять раз дешевле, чем в турбюро!
         Как-то встретила Марину. Она мне напомнила:
       - ТЫ ПРО ДОЛЖОК-ТО НЕ ЗАБЫЛА… А я и правда, забыла, что ДОЛЖНА МАРИНЕ ЗА СОВЕТ, КОТОРЫЙ НЕ ПРИГОДИЛСЯ…
               
 
        Только веник!
                «Умный грешит, да поправить спешит» (русск. пог.)

          Суббота, иду на ближайший рынок за необходимыми покупками. Ранняя весна, хрусткий ледок на лужах, яркое солнце, просыхающие дорожки… Впереди меня тяжёлой походкой идёт  женщина моих лет. С тех пор, как и у меня стали побаливать коленки, сочувствую пожилым людям:
         - Что, ножки болят? – спрашиваю её, поравнявшись.
         - Да вот, думаю, дойти бы до дома, задыхаюсь… – ответила она.
         - Это что, сердце?..
         - Нет, лёгкие, недавно была операция - удалили одно лёгкое, рак.
         - Ну, и что говорят врачи - каковы перспективы? Вовремя сделали операцию?
         - Да, вроде, вовремя.
         - Ну, ничего, привыкнете, компенсаторные возможности организма велики. А почему это произошло с вами - курите?
        - Нет, что вы!
        - У меня была подруга, парикмахер, намного моложе меня,  Лена Колмакова - умерла в 44 года от рака лёгких, тоже не курила. Я всё недоумевала – отчего это с ней произошло? А потом встречаю статью в газете, что парикмахер – опасная профессия! Мелкие фрагменты  волос при стрижке летят в разные стороны, и представляют опасность – из лёгких не выводятся,  провоцируют онкологию…
       - Вот и у меня в лёгких нашли комок шерсти. Врач спрашивает: у вас есть домашние животные? Как же! У меня  собака, Линда,  прожила десять лет. Умерла. Я так горевала, даже с сердцем слегла в больницу. Ну, дочка мне и купила другую, маленькую, пинчера – и эта уже восемь  лет живёт.
       - А  теперь?..
       - Живёт, куда ж я её дену? Люблю её…
       - Пылесосом пользуетесь?
       - А как же без него?
       - У меня книжка есть «Наш быт глазами врача», так вот там про пылесос страшные вещи написаны!  Когда мы веником подметаем сор, взлетают только крупные пылинки, и скоро садятся, а от  пылесоса в воздух взлетают мириады настолько мелких, что они так и плавают в воздушных потоках, не садятся. И тогда наши лёгкие становятся пылесосом… На меня это такое действие произвело! В тот же день выхожу  на улицу, а  сосед-старичок, и спрашивает, не знаю ли,  где пылесосы чинят? Я говорю: стойте здесь! И вытаскиваю ему свой пылесос, отдаю. Уже лет пять прошло – а мой пылесос у них всё работает! С тех пор в для уборки  только веником пользуюсь!
        Тут моя спутница встретила знакомую, остановилась поговорить, а заодно и передохнуть. Дышала она, в самом деле, тяжело, а я побежала дальше. Хорошо, что разговор зашёл про веник – пора новый купить, не забыть бы!..
ТЁТЯ ТАСЯ
 
               «Смерть злым, а добрым вечная память!» (русск. пог.)

          Как-то я приехала навестить её, подругу моей матери, тётю Тасю Костюкову, и угадала прямо в день рождения – ей исполнялось девяносто семь лет!  Хорошо,
что привезла  бутылку кагора – старушки его любят, хорошего шампуня для её чудесных волос, да пол-кило изюма - для сердца... Улыбчивая и ласковая, она, как всегда, наговорила мне столько  приятных слов, сколько я и от родной матери не слышала. Добром помянула и моих родителей, и бывших соседей, которые давным-давно «успокоились». Привезла ей свежие публикации моих заметок, и она их обязательно прочитает - в отличие от моих подруг, которых давно сковало возрастное равнодушие.
             Мы беседовали, она живо расспрашивала про судьбы  знакомых.  Потом вспомнила, как  раскулачили в деревне её семью – отобрали единственную корову. Как тяжело жилось, как распалась родительская семья с её деревенским укладом, как от голода все подались в город…
          У  самой  тёти Таси  родилось  шесть детей уже в здесь, в Петропавловске. Как она их выкормила, вырастила? Не знаю. Помню, что и меня, единственную, было вырастить непросто моим родителям - мне всё время хотелось есть, и в шесть лет я объелась лесной ягоды, с тех пор у меня к ней жестокая аллергия. А ели мы тогда всё подряд – и «калачики», и корни рогоза, и цветки акации, и лебеду, и сурепку, а жмых, которым теперь кормят животных,  и подвяленная в печи мелко нарезанная морковь были лакомством…
        Что ела сама тётя  Тася в голодные годы, во время войны и после, имея шестерых детей? Тогда и  овощными   очистками, и мороженой картошкой не пренебрегали. За бардой с коромыслом ходили на спиртзавод – поить домашнюю скотинку, когда удавалось завести, налоги-то были непомерные! Это я помню.
         Вчера была передача по ЦТ – учили, как правильно питаться, чтобы прожить долгую жизнь… Смешные люди! Будто, им это известно... Вон знаменитая  целительница из Новосибирска, Травинка,  учила всех, учила, столько последователей имела, столько книг выпустила! А сама прожила едва больше шестидесяти…
          Я люблю людей, которые живут долго. А жить долго в нашей стране, где во все времена изводят народ с методической ненавистью – особая заслуга, мало кто выдерживает. По кладбищу и сейчас страшно идти: лежат молодые мужчины  сплошь и рядом… Слабаки!  Уходят от этой жизни раным-рано,  малодушно оставляя всё на женских плечах…  И только фанатическая материнская любовь не даёт жизни погаснуть, только она!
           Как чувствует себя на Земле человек, намного переживший своих ровесников? Как пришелец из прошлого, засланный в будущее? Интересно долго жить!  Родиться при Ленине, пережить всех наших монстров одного за другим – словно кукиш им показать:  «А на-ка, выкуси! Тебя уже нет, а я ещё жива, как ты ни старался!..»
           Вон Вере Васильевой, артистке, девяносто два года, она ещё «в форме» и даже выходит на сцену. Часто показывают и фильмы с её участием, где она совсем молоденькая. С каким чувством смотрит их она, пережившая ВСЕХ товарищей по сцене? Никого не осталось… Только редкие «могикане», вроде Этуша и ещё кое-еого… Может, секрет долгой жизни в хорошем характере? Вот тётя  Тася  прожила на виду у всех, достойно,  свою жизнь. И детей она, почти неграмотная, вырастила достойных, не трепля языком, а на собственном примере. Никого не обидела, не злобствовала и не завистничала, врагов прощала. Я не обладаю таким качеством, злопамятная, не прощаю никого! За то и сижу дома одна, как сыч – никто не стучит в мою дверь, не звонит по телефону…
      
         А в этом тёплом доме,  в нашем Рабочем посёлке, меня всегда ждал тёплый приём, приняли и сегодня. Я приехала проводить тётю Тасю  в последний путь…
 Только… я её сегодня не узнаю. В чём дело? Да ведь я тёть Тасю без улыбки-то  ни-ког-да не видела, потому она и кажется незнакомой…
          
          Много соседей, родных, детей, внуков и правнуков утирают искренние слёзы. Не такая уж это грустная картина, когда пожилые уже дети провожают старую мать! Она их одарила хорошими генами, и у них значительные перспективы стать долгожителями! До последних дней Анастасия  Силантьевна  Костюкова сохраняла оптимизм и желание жить, она даже обещала нам дожить до ста лет, но не исполнила слова. Видно, не от неё это зависело.
              И мы на тётю Тасю за это обижаться не будем, а пожелаем, чтобы следующая её жизнь была полегче!..
                                                Судьба
               
              «Не рок головы ищет, сама голова на рок идёт» (русск. пог.)

                Весна, пора ехать на дачу снимать укрытия с винограда, роз,  развязывать малину, с волнением вглядываться в оттаявшую почву – не появляются ли первоцветы? Рано, рано… Половина дачи, если не вся, ещё наверняка завалена снегом. Но… зато на дачу я буду ехать мимо берёзовых колков и лесов, а берёзы-то уже давно – ещё с  Наурыза – готовятся цвести! Да, не больше и не меньше! В городе, конечно,  трудно  найти берёзку, но если встретите, приглядитесь: они уже выпустили тоненькие упругие серьги!  Берёза – не сирень и не черёмуха, если внимательно не приглядеться, то и цветения её не увидишь, но я-то не из таких! Я увижу! Замечу! Порадуюсь раньше всех! Как давно прозвучавшей песне большой синицы! Именно с первой песни синицы, ещё в феврале,  начинается наша весна!
            Сегодня я поеду на дачу, а вдоль дороги и в перелесках будут видны гуляющие и бегающие люди, спортсмены и обыватели, велосипедисты, а, может, и последние лыжники – снега-то в лесах да оврагах ещё много. Раньше  можно было видеть и пожилого мужчину спортивного сложения, который ежедневно, методично, совершал  по автомобильной трассе многокилометровые пробежки. В любую погоду, с ранней весны до поздней осени - в одних трусах… Я ещё всякий раз боялась за него: рискует мужик! Ведь  здесь на трассе ни дорожек, ни тротуаров - так,  рядом с большим потоком машин, и бегает! Не зашибли  бы! На вид ему лет семьдесят, но дай бог каждому из нас в таком возрасте быть в подобной  спортивной форме! Однако в последнее время я его что-то не вижу, не случилось ли чего?
             Как-то меня, прямо на рынке, где я поторговываю,  начали «вербовать» в спортивную секцию для пожилых людей. У нас в городе их две, для людей разной степени подготовки. Многие  ходят давно и добились великолепных результатов: представьте,  пожилые люди способны пробежать и сорок километров! Они принимают участие даже в международных соревнованиях - разумеется, в своей категории.
           Вначале-то я клюнула – и в кроссах принимала участие, и просто по парку со всеми вместе бегала, и рядом с домом,  вокруг школы по утрам.  Но как-то это насилие над собственной природой мне не совсем по душе пришлось. Да ладно бы ещё на короткие дистанции бегать – оторвался на стометровке, и  тут же она кончилась - кайфуй!  А тут…  Бежишь, бежишь, и один круг по стадиону, и третий, и пятый, и по всем признакам – приходит тебе конец… Жалко себя становится!
           Конечно, мне уже семьдесят, жить охота - привыкла.  Понимаю, что живу неправильной жизнью без спорта, надо бегать! – убеждаю я себя. Опять же круг общения и перспективы… Мои новые знакомые, которые меня уговаривают заниматься спортом на регулярной основе, видят, что я сомневаюсь, убеждают. И  в качестве доказательства приводят такой пример: мол, был у нас такой товарищ, бегал много лет, рекорды ставил! Из Алма-Аты в какой-то юбилейный год с группой добежал до Ленинграда - так город в то время назывался. А в прошлом году произошло несчастье – на базаре  на него, случайно, откуда-то сверху ящик свалился!..   И погиб пожилой спортсмен  ни за понюшку табака! Но - что их радует и обнадёживает: при вскрытии выяснилось, что органы его внутренние соответствуют органам молодого человека!
           А на меня этот пример произвёл обратное впечатление.  Принимать такие муки, ежедневно изнурительно занимаясь спортом? Отказываться от незамысловатых удовольствий, доступных каждому  – где-то вкусно поесть, где-то немного выпить, где-то спокойно погулять с внуком в парке, поучить его уму-разуму. С женой посидеть в летнем кафе, неторопливо поразмышлять о жизни, посидеть со старым товарищем на стадионе, «поболеть» за любимую футбольную команду, полюбоваться закатом на рыбалке…
       Всего этого был лишён человек в нелепой мечте о бессмертии! Хотел поставить рекорд долголетия? Был уверен, что раз  предпринимал  такие титанические усилия десятки лет - его труды будут непременно вознаграждены? И всё затем,  чтобы какой-нибудь глупый ящик тебя  зашиб?
         - Это не тот ли мужчина, что бегал по Ново-Павловской трассе? – спросила я.
Да, оказалось, именно он! И тогда я решила окончательно,  что спорт – не для меня!
Видно,  судьбу-то ни обойдёшь, ни объедешь – хоть забегайся!
        Стимул
 
            
                «Живёшь – не оглянешься, помрёшь – не спохватишься» (русск. пог.)

            Сегодня, декабрьским деньком, за окном пасмурно, сильный ветер, и хоть пока больших морозов нет, настроение подавленное. А мне, чтобы жить, стимул нужен! Да ещё свет погас – видно, где-то ветром провода порвало, без электричества ни за компьютер не сядешь, ни телевизор не посмотришь… Что ж, зато почитаю, наконец. Что взять? Гоголя, Фабра? Тугласа? Всё перечитано не на один раз, всё почти наизусть помню. Оставила только самые- самые любимые книги, и то три полки в два ряда. Вот дочь приглашает в Австралию переехать, а как их, любимые книги, бросишь? Я дышать без них не смогу. Можно, конечно, каждую такую в библиотеке взять, но это – не то, ведь многие книжки – из детства… Странно -  читать не могу, потому что знаю наизусть, а расстаться не могу, потому что они мне необходимы, хотя бы по корешкам рукой иногда провести...
          Раньше у меня была большая библиотека. Как-то решила дать книгам вторую жизнь, понимая, что далеко не все снова возьму в руки. Три  полных, тяжёлых рюкзака увезла в терапевтическое отделение больницы, три – в хирургическое.  На последнем заходе убедилась: больные, которые до того сновали по коридорам и не знали, чем заняться, все лежат с книгами в руках по кроватям, а на подоконниках не осталось ни одной!..   
           Схожу-ка в магазин, и мусор за одним отнесу, прогуляюсь, может, развеселюсь! Оделась наскоро, вышла:
            - Здравствуй,  Зоя!
            - Здравствуй, Любушка! - это соседка по дому, злая горбунья. Умная, язвительная, в глаза льстит, за глаза поносит -  материт самыми изощрёнными матерками. В её-то возрасте так ругаться! Давно пошёл восьмой десяток, о душе бы пора подумать. Мимо и пройти страшно, если она с кем-нибудь стоит - тогда она  долго смотрит вслед и шевелят сухими губами - сплетничает.  Слава богу, что я давно не молодая, и стала почти безгрешной – сказать обо мне нечего…
             А больше всех Зоя поносит свою мать – недоглядела та когда-то, свалилась дочь всего-то со стула, повредила спину, и вся жизнь оказалась искалеченной.    Жаль мне Зою - у всех за плечами какая-то жизнь, какая-то любовь, какие-то дети, какие-то воспоминания. А её никогда никто не любил, только племянница иногда наведывается – не освободилась ли квартирка? Всех старух жаль, когда смотрю, как они по двору слоняются - те, которые себе места не найдут, у которых дачи нет или внуки далеко. Иногда подойду к ним, угощу своими ягодами или огурчиками:
             - Привет, молодёжь! Как вы ещё с ума не сошли?
             - А почему ты думаешь, что мы не сошли? – быстро находится  Антонина Васильевна, от остальных уже острого словца не дождёшься. Лет пятнадцать назад она переселилась откуда-то с юга Казахстана сюда, на север, в Петропавловск, с мужем и двумя сыновьями. Была она весёлой, приветливой, доброжелательной. Потом умер муж, убили сына, другой где-то далеко. Да и одиночество, что ли, заело – теперь от неё улыбки не дождёшься, хмурая. А я помню, какая она на старой-старой фотографии – молоденькая украиночка с венком полевых цветов на голове. Давным-давно я была у неё в гостях, и она мне всю-всю свою жизнь рассказала. Пришла домой -  и записала, что запомнила. Интересной и трудной оказалась жизнь Антонины Васильевны! Теперь пытаюсь улучить момент, когда у неё будет хорошее настроение, хочу  прочитать ей записанное, чтобы всё было, так сказать, документально  зафиксировано, пока она живая, ведь ей почти восемьдесят - отказывается слушать.
             - Я - говорит – не хочу вспоминать ничего, хочу забыть всё, что было!
            А мне кажется, что пожилые женщины  секрет какой-то знают. Спрашиваю одну, другую – бывает ли у них депрессия? Нет, говорят, не бывает! У меня ещё так много занятий, а жить иногда тошно становится, это просто беда! Боже, какой ветер поднялся, и  пасмурно. «За облаками – солнце» -  утешаю я себя, не помогает, тоска. Мусор выброшен, в контейнере копается  знакомая молодая  бомжиха,  Марина. Вчера днём вижу - сидит у меня под окном, совсем замёрзла. Я открыла форточку:
             - Хочешь чаю?
             - Давайте. - Вскипятила, заварила крепко, сахара  насыпала побольше в литровую банку,  кое-чего съедобного в пакет набросала, вышла, отдала:
             - Осторожно, горячо, не разбей! Дать варежки? - руки у неё даже не красные – синие.
             - Давайте! - поискала, какие отдать. Вот эти отдам, старые, но очень тёплые, из чистого мохера, сама вязала! Могла бы  ещё поносить, да ладно - человек  ведь пропадает! В окно подала:
              - Береги, не потеряй!
              - Хорошо, спасибо. -  А через несколько часов пошла в аптеку, смотрю - сидит Маринка на трубе теплотрассы, греется, а синие руки в рукава прячет.
             - А где мои  варежки? – удивилась я.
             - Да я их выбросила, они грязные стали! Мы железяки таскали… - конечно, зачем жалеть то, во что не вложен свой труд, а чужого не жаль…
           Ну, вот, мусор выброшен, теперь за хлебом зайду в магазин, и скорее – домой, в такую погоду не очень-то тянет гулять. Впрочем, ветер, кажется, утих, и  облака выше поднялись. Когда вышла из магазина, тучи разошлись, появилось солнце, а с ним – и желание жить! Да здравствует наше светило!
            И я в который раз убеждаюсь, что солнце – самый убедительный стимул к существованию!..
Старые матери
 
               
                «Мать кормит детей – сохнет, а они по ней и не охнут» (русск. пог.)

             Считается, что наш город – маленький - 200 000 человек! А можно всю жизнь прожить, и не встретить бывшего одноклассника! Любопытство частенько ведёт меня туда, куда другие не заглядывают. В старой части города Петропавловска, Рабочем посёлке, где я когда-то родилась и закончила школу, откуда  давным-давно уехала сначала блуждать по стране, а потом вернулась и поселилась в новой части города, у меня сохранилось много знакомых. Иногда я их навещаю  или разыскиваю следы потерянных. Увы, увы - многих на этой Земле уже не найти.
            Сегодня я разыскиваю Раю Пересыпкину, не видела её лет десять. Раньше, в молодости,  она была очень амбициозна, на жизнь у неё были большие планы.  Как-то, лет через двадцать после школы, встретила её, она давай мне «заливать», как хорошо живёт. Я стою, киваю и делаю вид, что верю ей, но оторванный и пришитый «на живульку» рукав старого её пальтишка говорил совсем о другом…
            Я иду по Рабочему посёлку, и сердце моё трепещет от воспоминаний, но не  былом я думаю сегодня. За прошедшие годы построено много новых домов, кое-какие хорохорятся и стараются «держать фасон», но большинство – это запущенные  лачуги, погрузившихся по плечи в землю.  Где только грязные занавески, где подставленное под вываливающуюся стену бревно или полузасохший цветок на окне, где привязанная худая собака  или старое бельишко на верёвке дают знать, что здесь ещё живут… Я знаю, кто живёт в каждом из старых домишек – старые матери!
Знаю, как выглядят эти «дома» изнутри:  пучащиеся  полы с хлюпающей под половицами водой, осыпающаяся с давно небелёных стен глина, почерневшие протекающие потолки, разваливающиеся печи с проглядывающими красными кирпичами и чёрными заслонками…
              Не всегда так было. Многие из  этих матерей были хорошими хозяйками, и, как могли, по-бабьи, конечно, ухаживали за домиками снаружи и внутри. Мужьям было не до того - они или пили, или рано умирали. А сейчас старым женщинам по семьдесят – восемьдесят -девяносто лет, и сил у них хватает не намного – так, за водой сходить, да печь истопить, ведь без этого – никак. Не мыть уже пол – подмести, не подбелить печь – только щели глиной замазать, чтобы дым в комнату не валил, чтобы тяга была.  А дымком всё равно попахивает, и не только дымком… Нищетой и кое-чем ещё…
               Нет, дети их не забыли! Кто-то  рядом построил новый дом, кто-то  живёт в других частях города в благоустроенных квартирах, некоторые даже имеют собственное дело и совсем не бедствуют. Я знаю одного такого сына, он – владелец продуктового магазина. И матерей они не забыли,  навещают, обычно – после получения ими пенсии. Почему-то все дети, и успешные тоже, очень нуждаются в деньгах – больше, чем их нищие матери. И стоят у матерей пустыми кастрюли на печке  и  полки в холодильниках, если они, холодильники, вообще есть. А телевизоры у большинства есть! Ну - те, старые, коробками, в которых  каналов всего два-три.
            - У вас же пять детей, сбросились бы,  купили вам новый телевизор да провели кабельное телевидение!..
           - Зачем мне? Сколько жить-то осталось?.. – с этой мыслью они прожили половину жизни – «сколько жить-то осталось»? И радостно продолжают выделять для деток сладкую капельку, отказывая себе во всём: это и есть для них радость и смысл жизни – они нужны! Радость, без которой человек жить не может.
           Первая моя мысль была: «Бедные, несчастные матери! Гадкие дети! Чем они отличаются от личинок, которые выводятся в телах своих матерей-гусениц?» Вторая была оптимистичнее: «Счастливые женщины, ведь некоторым  под сто лет! Они живые, и поживут ещё! А где их подруги, которым дети устроили «счастливую» жизнь, взяв их к себе, в благоустроенные квартиры? Если их впоследствии дети и внуки не заели от тесноты, то лишили необходимости двигаться, а сто телевизионных каналов  лишили и желания что-то делать, даже гулять!..»
            Я не застала «дома» Раю Пересыпкину - нет у неё дома вообще. В свои шестьдесят шесть лет она живёт из милости у какой-то старушки, считается – ухаживает за ней. Старушка, лет на двадцать старше моей подруги, с трудом колола дрова во дворе. Полный дворик гогочущих гусей, штук пятьдесят. Хозяйка пригласила меня в домик. Знакомая картина – между потолком и полом расстояние небольшое, грязь, рваные шторы,  вонища – от гусей со двора несёт чистым аммиаком! Мы познакомились. Я – Любовь Леонидовна Матвеева, старушка… Любовь Матвеевна Леонидова, бывает же такое совпадение! Раньше женщина работала в торговле, была в авторитете, жила в достатке. Теперь повсюду следы бедности и немощности, через дорогу – хороший дом её дочери.
          - Ну, что, скоро Новый Год,  – бодро говорю я, -  гусятины вам до весны хватит!
          - Что вы! Это – не для еды, на продажу! Дочке деньги нужны!..
          От Любови Матвеевны я узнала, что моя Рая выходила замуж, неудачно. Муж ушёл, сын умер ещё маленьким, одинока. Своего жилья нет, ухаживает за стариками, где можно и самой пожить. Пенсия маленькая - не то, что у неё, Любови Матвеевны!
          - Так у вас хорошая пенсия? Что-то незаметно, с сомнением огляделась я.
          - Да сынок строиться надумал… - понятно!  С половину часа я, наверное, просидела, но потом стало так есть глаза от аммиака, что я не выдержала, ушла.
Пообещала  прийти в другой раз.  Я ушла,  не дождавшись подруги, которая ухаживает ещё ЗА ЧЬЕЙ-ТО МАТЕРЬЮ в похожем домике…
          

 
 
        Почаёвничали
               
                «Спесь росту не прибавит» (русск. пог.)
                «У спесивого кол в шее» (русск. пог.)
               Раньше я работала на большом военном заводе, где было несколько тысяч рабочих. В основном все были русские, казахов  на заводе почти не было, зато все милиционеры в городе в советское время были казахи - хоть небольшая,  но власть! Очень у них амбиции развиты - про это и Сабит Муканов, и Габит Мусрепов, и Абай Кунанбаев пишут…
         Как-то поехала в командировку во Владивосток, иду по городу, увидела издали милиционера, подхожу ближе. Инстинктивно была готова увидеть милиционера-казаха, а он… русский, помню, что меня это…  поразило! Что, русский тоже может быть милиционером? – была первая мысль. Непривычное зрелище!
           Потом  поехала в командировку в Комсомольск-на-Амуре, в вагон подсела казашка,  которая тоже ехала по  делам туда же. Через пять дней прибыли, вместе устроились в гостинице, в одном номере. Я знала, что она здесь впервые, как и я.
Уехала утром по командировочным делам на лесопильный завод, вернулась уже после обеда -  и что вижу? Полный гостиничный номер… казахов! Все сегодня встретились, познакомились, и от души радовались друг другу! Ведь их здесь, вдали от родины,  так мало! Они пили чай, угощались, и … не могли расстаться. Только в одиннадцать часов дежурная выпроводила гостей  – не положено... Завидное качество – радоваться друг другу. А вот мы не умеем, а жаль…
              Настали другие времена. Если  раньше дети казахов на вопрос, кем хочешь стать, отвечали: «милиционером!», то теперь говорят: «начальником милиции» или: «прокурором», и не только говорят – становятся! Все начальники в нашем городе, как и в других в Казахстане – теперь казахи. Когда заводы позакрывали, открылось много  налоговых, статистических, таможенных управлений, судопроизводств и адвокатских контор – и всё это власть!  И не только начальники - почти все рядовые работники  там казахи, русским работы не стало, они уезжают в Россию. И РУССКИЙ ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР имени Погодина теперь тоже возглавляет казах. Сёла разрушаются, сельчане  приезжают, а население города всё равно уменьшается… 
             Вчера показывали старый фильм по повести Чингиза  Айтматова «Белый пароход».  Посмотрела с удовольствием – это жизнь маленького мальчика и его восприятие окружающего несправедливого мира.  В числе прочих, там бичуется непреодолимая тяга киргизов – родственного казахам  народа – к самовозвеличению. Быть начальником! Ходить с папкой! Заставлять подчинённых низкопоклонничать!   
Между тем,  народ это дружелюбный, мягкий, гостеприимный, добродушный,  и, конечно, талантливый – писатели, поэты, музыканты, певцы, артисты…  Один только Чокан  Валиханов чего стоит – военный и учёный, писатель и  путешественник - энциклопедист!
             Как-то меня пригласили в музей изобразительного искусства на встречу с артистами кукольного театра. В холле, как всегда, угощали чаем,  кофе,  желающим  и маленькую рюмочку коньяка  наливали.  Я обратила внимание на женщину средних лет, казашку. Она была в истерике,  почти лежала в кресле, с ней чуть ли не обморок был! Заболела, что ли? Рядом сидела маленькая испуганная девочка, её дочь или внучка. А знакомые мне  искусствоведы музея и сама заведующая приводили женщину  в чувство, буквально обмахивали её платками, уговаривали не сердиться, не волноваться, прийти в чувство, за что-то извинялись. Что происходит?  Видно было, что все работники музея переживали и даже были потрясены!
         - Кто это? – спросила я тихо у дежурной.
          - Это представитель   городского отдела  образования! – и она назвала ни о чём не говорившее мне имя.
          - А что с ней? – спросила я, уверенная, что вот-вот прибудет «Скорая помощь».
          - Ей подали холодный чай!
           Холодный чай? Где бы его взяли? Просто он оказался недостаточно горячим на её вкус - вон самовар кипит. Или обошлись с ней недостаточно уважительно? Но этого не могло быть, тут работают только интеллигенты! Не под ручки с двух сторон к креслу подвели? Разговаривали без трепета?.. Я поднялась наверх, выступление актёров началось, они рассказывали о своей работе,  показывали фрагменты спектаклей. Среди зрителей было много детей, они весело щебетали, хохотали и радовались.
              Поразилась ещё больше, когда встреча закончилась. Мы спустились  и обнаружили, что за полтора часа представитель горотдела образования  всё ещё не пришла в себя от пережитого шока – подать ЕЙ холодный чай! Вокруг неё по-прежнему униженно хлопотали  испуганные,  высокообразованные,  интеллигентнейшие  служители искусства! В этой ситуации больше всего мне стало жаль девочку, которая   так и просидела около матери все два часа,  вероятно, с завистью прислушиваясь к звукам шедшего наверху представления… А мать думала не о ней – о своих амбициях!
                И грянули кадровые изменения…  Почаёвничали…
 
Почему я не экстрасенс?
 
                «Гадал, да прогадал." (русск. пог.)

          Ну, почему, почему  я не могу быть экстрасенсом? Язык «подвешен», кое-что знаю, психологию почитываю. Наблюдая за человеческими судьбами, поняла кое-какие закономерности.  А как заманчиво – владеть  умами, манипулировать сознанием, гипнотизировать аудиторию, опутывать людей словами, зажигать, очаровывать, колдовать!.. В конце концов,  даже если всё это неправда,  Гёте сказал «Суеверия – это поэзия жизни»!.. Хочу, хочу стать экстрасенсом! 
         А могу ли? Как проверить? Ни с кем «из этих»  колдунов, способных заглянуть в прошлое и будущее, не посоветуешься, хоть я кое-кого и знаю – там тоже конкуренция! Придумала! Вот передо мной фотография нашего 4»В» класса 137 школы города Петропавловска. Кто у нас был самый-самый?
          Конечно, Толька Максимовский! Вот он сидит, озорной такой, с вихром над детским лбом, в «вельветке», а в глазах – чёртики. Говорят, первые обиды, как и первая любовь, не забываются. Про любовь нам тогда думать было рано, а вот первая обида случилась по его вине. Какую-то  его проказу наша первая учительница Раиса Александровна  Шишкина  приняла за мою, и наказала меня  – поставила за печку, в угол. Может, и простояла я там всего один урок, но мне показалось – все четыре. Как я рыдала! Что этот Толька проказником был – неоспоримо, как и то, что учился хорошо, и в будущем обещал многое, среди мальчиков он был лидером. Я уверена – Толька Максимовский  стал большим человеком!..
          А кто не «обещал» ничего, и из кого ничего и не могло получиться? Внимательно оглядев всех, понимаю – это Саша Колпачков! Такой тихий, такой никакой, он и уроки отвечал  шёпотом. Что из такого робкого человека могло получиться? Конечно, ничего! Наверное, даже жениться не сумел..
           Теперь надо проверить мои экстрасенсорные способности! Город наш хоть и считается небольшим, а всё-таки в нём – 200 000 человек. Как найти моих одноклассникорв?  Как раз с этими мальчиками за все прошедшие годы – почти шестьдесят лет - не встретилась ни разу. Но человек я находчивый, и через день у меня на руках - два адреса, иду по первому. Дверь открывает, по-видимому, жена Толи Максимовского. Я ей объясняю, что одноклассница её мужа, хочу его видеть.
           - Вам повезло, сегодня он дома, мы сами его редко видим, – она проводит меня в спальню, где уже неузнаваемый мной Толя смирно лежит в постели, положив руки поверх одеяла. Я показываю ему нашу общую фотографию – он не узнаёт ни меня, ни себя, ни свою первую учительницу, видно, что слаб. Я выхожу с его женой в другую комнату.
          - Что это с ним? И вообще, как сложилась его жизнь? Кем он работал?
          - Электриком работал, пока не запил. Нигде не держали, отовсюду выгоняли, теперь и вовсе не работает – по месяцу, по три на помойках да на трубах пропадает. Когда совсем дойдёт,  приходит домой. Я с него снимаю одежду, обувь, всё выбрасываю. Отмою, вот так лежит неделю, две - отходит от своей непутёвой жизни, а потом снова убегает… -  беспомощно разводит руками. Сама она работала штукатуром-маляром, сейчас на пенсии, и квартиру эту, трёхкомнатную, заработала сама. Вижу: женщина хорошая, в доме уютно, тепло, чисто, у них две уже взрослых дочери, которые любят и жалеют отца. И чего человеку не хватало? А ведь по лицу не скажешь, что алкаш! Семья небогатая,  но Толю вот поддерживают уже десять лет. Одна надежда – через год у него пенсия, хоть и минимальной будет, всё-таки поддержка…
            Пошла по другому адресу, это оказалось неподалёку – даже на автобус садиться не пришлось. Поднялась на пятый этаж, и почему все мои знакомые живут на пятом этаже? Дверь открыл, не сразу, пожилой человек. Симпатичный старик!
               - Я ищу Сашу Колпачкова, а вы кто?
               - Его отец. Сколько вы думаете, мне лет?
               - Ну, не меньше восьмидесяти!
               - Ошибаетесь, девушка, мне девяносто пять!
               - Ого, да вы молодец! Воевали,  поди?
               - А как же, начиная с Финской! Сашка-то у меня потому так поздно и родился – после войны, в 1947 году. Только я не знаю, когда он придёт. Может и не явиться.
              - Жаль. Надеялась его повидать. А как он жил? Кем работал?
              - Электриком работал, женился восемь раз - а детей нет. Да кто ему рожать будет! – махнул старик рукой и больше со мной говорить не захотел, закрыл дверь.
Я вышла во двор. А вот мой любимый контингент – старушки на лавочке.
               - Привет, «девчонки»!
               - Здравствуйте, здравствуйте! – обрадовался «контингент».
               - А я Сашу  Колпачкова ищу, что о нём известно? Докладывайте! - старушки довольны, что пригодились  наконец кому-то, и только хотели доложить всё по форме, когда одна указала пальцем:
              - Да вон же он идёт! – и я увидела своего однокашника. Конечно, все мы сейчас неузнаваемые, но ЭТОТ даже и на человека не походил. Я уж не говорю – грязный,  бомжеватый, но… у него не было носа! То есть - совсем! Дырка посередине лица, ямка, одна, и что-то нежное, розовое там виднелось в глубине… Ужас, одним словом, я такого никогда не видела и вообразить не могла…Изуродованные огрызки ушей, и остатки волос – полосами, клочками поперёк головы! Вся кожа на голове и лице –  натянутая, с какими-то лишаями, блестящая, но не такая, как остаётся после ожогов… Что же это могло так изуродовать человека? Мне неизвестна ТАКАЯ болезнь! Пытаясь не выдать отвращения и испуга, поздоровалась и протянула фотографию:
              - Найдите себя! - «существо» легко выполнило тест, указав точно на себя – аккуратного мальчика с белым воторничком.
             - А откуда у тебя моя фотография? Кто ты? – гнусаво спросило «оно».
              - А я – вот, Люба Поротикова! – указала я на девочку по соседству, с которой тоже не имела даже отдалённого сходства.
            - А-а, одноклассница! Ну, пойдём, выпьем по этому поводу! – кивнул он в сторону труб теплотрассы,  – Чур, угощаешь ты! - меня чуть не стошнило при мысли даже сидеть с ним рядом, не то, чтобы угощаться. Но я бодро спросила:
           - Ну, как ты?
           - Да ничего, несколько раз был женат, детей бабы мне не рожают, всё на квартиру зарятся. Думают - мы с отцом сковырнёмся, им достанется. Но теперь я снова холостой, а ты? – спросил он заинтересованно, явно не без намёка…  Сделав вид, что не поняла, задала другой вопрос:
          - А ты знаешь, что Толька Максимовский  тут рядом живёт? Ты с ним наверняка встречаешься – смотрю, образ жизни у вас одинаковый! Я только что от него.
          - Есть в нашей компании один Толян, может, это и он, да разве нас сейчас узнаешь? Спрошу! – сказал человек, которого бы и родная мать не узнала. А потом я   малодушно сбежала. Помню, что в тот день даже поесть не смогла, так и чудилась эта дырка, в которой виднелось что-то розовое… Прошло три года, я решила написать этот рассказа. Позвонила одному, другому. Новости были.
          Толя Максимовский добровольно лишил себя жизни - повесился перед самой пенсией, окончательно разрушив все надежды семьи.  А Саша Колпачков похоронил отца, которому было 98 лет, и снова… женился. Боже, за кого только не выходит замуж наш брат! То есть, сестра… Это наш тихоня женился в девятый раз! Он сообщил мне, что теперь остепенился, и почти не пьёт – так, по шкалику в день… Квартиру ему помог оформить, как наследство, племянник. А пенсионер он давно, ещё с сорока лет, по болезни… - я так и не решилась спросить, после какой?
           После этого погружения в прошлое я сделала вывод, что экстрасенса из меня не выйдет!.. Ничего не угадала!

            


 
         Городская сумасшедшая
 
               
                «Маленькое дело лучше большого безделья» (русск. пог.)

                Впервые я её увидела в страшные девяностые, люди тогда не знали, на что и как вообще жить? Не было тепла и света, воровство и преступление процветали. Машины можно было сохранять только на автостоянках, все обзавелись железными дверями, решётками на окнах. Уснуть можно было богатым, а проснуться нищим - инфляция. Зарплату не давали, одевались кое-как, мужики вешались от безысходности, не в силах содержать семьи.
                Но даже на общем фоне бедности эта женщина привлекла моё внимание именно нищенством одеяния - на ней была старинная беличья шуба.  Когда-то шикарная, теперь она представляла собой жалкое зрелище – протёртая во многих местах до основания, выцветшая,  с дырами и торчащими фрагментами обрывков. Кое-что можно было бы поправить, чтобы попытаться придать шубе не презентабельный, а хотя бы чуть-чуть более достойный вид, но попыток к этому не предпринималось. Вся картина завершалась кокетливой, изящной, старенькой фетровой дамской  шляпкой с вуалеткой, моды  пятидесятых годов. Не было сомнения, что когда-то хозяйка этих вещей была достойной, великолепной дамой, вероятно, это была мама нынешней владелицы всех этих музейных редкостей.
           Только представьте: женщина лет сорока, моя ровесница,  в старой грязной шубе и в летней шляпке с опущенной на лицо вуалью!  Одним словом, выглядела она, как городская сумасшедшая - это был повод узнать её поближе! Мимо таких людей я равнодушно не прохожу, решила, что непременно должна с ней познакомиться! Встречала странную женщину  часто – каждый раз, как выезжала в центр города. Видно, что человек мается,  не знает, куда себя девать. Она всё нарезала и нарезала круги по городу! То сидела на лавочке в парке, то стояла у скудных витрин магазинов того времени, вероятно, она была даже голодна…
           Сначала я стала просто с ней здороваться, как бывшая знакомая. Она останавливалась и долго удивлённо смотрела мне вслед, видно, пытаясь вспомнить,  кто это? Потом стала отвечать, ну, а там и разговор как-то завязался, ни о чём. Отвечала она вполне разумно,  держалась с достоинством, не откровенничала, была настороже. Оказалось, её имя – Полина.
          Как-то пошла в драмтеатр, и увидела её там - странную, ни на кого непохожую, в поеденном молью платье из  пан-бархата старинного фасона.  Выглядела она совершенно дико, но её, похоже, реакция окружающих  совершенно не заботила.
Пригласила  Полину в буфет театра, она не отказалась. Я взяла по  бутерброду, по рюмочке коньяка, и кофе – себе. Ей она без смущения попросила купить пачку  натурального сока, стоившую в два раза дороже порции коньяка. Мысленно я покряхтела, но купила – у самой ведь  денег было не ахти сколько… Коньяк Полина пить не стала,  поела с удовольствием, и попросила ещё для себя  бутерброд. А мне пришлось выпить спиртное и за неё, и за себя – не оставлять же  «добро» на столе!
            Так и повелось - всякий раз в театре я приглашала её в буфет и угощала. Сама я ходила не часто, а она, видно, не имея занятий, частенько. Пропускали на спектакли её без билета, наверное, знакомые билетёрши. Полина снисходительно принимала от меня все знаки внимания, улыбалась, но за многие годы я так ничего от неё самой и не узнала, кроме имени. А так хотела подружиться…
               По правде сказать, я завидовала её выдержке – сама-то я давно рассказала бы всё о себе любому заинтересованному во мне человеку. Видно было, что она имеет хорошее образование и умна, но – никаких откровений! Всего-то и удалось узнать о ней, что она преподавала не то в школе, не то в университете, английский язык, и что фамилия её – Гренадёр, узнала не от неё... И правда, было что-то в ней от гренадёра – крупная, высокая, решительная, немногословная, себе на уме, но ничего глупого от неё никогда не слышала. Вот тебе и городская сумасшедшая! Я была намного глупее  и простодушнее её! Много раз  приглашала её к себе в гости, на дачу, за грибами, но она всегда отказывалась. И продолжала метаться по городу – дома она сидеть, вероятно,  не могла…
           Встречались мы и на городских праздниках, где я также торопилась её чем-нибудь порадовать, угощала, заводила всякие разговоры, даже заискивала, но всё было бесполезно – никаких откровений! И это у нас, где, практически, можно остановить любого человека на улице, и он тебе ответит на любой вопрос, откроет всю душу!
         Представьте – теперь  мы знакомы уже почти двадцать лет, а я о ней ничего не знаю! Загадка! Загадка, которую мне никак не удавалось разгадать. Полина меня интересовала всё больше, и хотя возраст её был не пенсионный, почему-то не  работала… А добром безделье, я давно заметила, не кончается…
           И вот как-то я перестала её видеть. Уже два - три года не встречаю её ни в городе, ни в театре, ни на городских праздниках. Жива ли? Когда-то я видела случайно Полину, входящую в некий двор. Не там ли она живёт? Пошла, разговорилась со старушкой на лавочке, узнала – да, здесь. Оказывается, родители её преподавали в Пединституте, приехали откуда-то издалека. Отец ради её матери где-то ТАМ  бросил жену и сына. ЗДЕСЬ родилась Полина, получила образование, высшее. Родители  нежно любили друг друга и свою дочь,  во всём помогали, но  когда они умерли, по какой-то причине Полина оказалась совсем беспомощной, и действительно жила тяжело. Работы лишилась, и больше попыток найти её не предпринимала. Замужем она никогда не была, детей не имела, соседи чем могли, помогали.
           Приехал её старший брат, когда-то брошенный отцом - откуда-то с Украины, помог ей оформить не то пенсию, не то какое-то пособие. И квартиру, доставшуюся Полине по наследству – хорошую, дорогую профессорскую квартиру, оформил на неё, как наследство! Так она кое-как и перебивалась с помощью брата все эти годы,  который помогал ей издали. Но теперь брат умер, а она, оказывается, сейчас  лежит… в психоневрологческом диспансере,  уже два года. К квартире же проявляет интерес еврейская община…
          Я навестила её в больнице. Полина сильно похудела, побледнела, долго разговаривать со мной не захотела, держалась по-прежнему с достоинством. На мои шутливые упрёки – зачем, мол, окопалась здесь, не выходишь долго,  в городе и в театре без тебя  скучно - отвечала неохотно. Сказала, что пора пить лекарства и спать – послеобеденный отдых. И ушла,  не улыбнувшись, не проявив никакого интереса ни к внешнему миру, ни ко мне, унося пакет с угощением.
         - Как она плохо выглядит! – обратилась я к медсестре.
         - Что вы, поглядели бы вы на других! – ответила медсестра. Она сказала, что  Полина могла бы давно выйти из больницы, но предпочитает оставаться здесь - и убежала. О болезни Полины говорить она отказалась, дав номер телефона врача. Ответит ли он на мои вопросы, ведь я Полине – никто?
            Что-то неладное творится  в нашем мире, если человек, прожив больше шестидесяти лет, остаётся всем чужим на этой Земле! Прошло опять два года, на этом я и хотела закончить свой рассказ, но решила узнать продолжение. Покопалась в записной книжке, нашла телефон словоохотливой соседки своей знакомой, старушки, которая мне всё рассказала о ней, что знала.   Полину я навещала зимой,  сейчас весна, изменилось ли что-либо в её жизни?
          Старушка ответила на звонок.  Меня она не помнила, как и наш разговор про Полину, сама сильно болеет. Но ответила, что Полина  теперь находится в Доме престарелых, куда её оформила больница, а квартиру она своей волей  отдала государству, обманув ожидания навещавших её с гостинцами и советами практичных соплеменников.
         Узнаю Полину! Ведь известно, что шизофрения – чем, вероятно, и страдает  моя знакомая, так и не ставшая подругой - это болезнь, не затрагивающая интеллекта, кроме периодов обострения. А когда я захотела  навестить Полину в Доме престарелых, то узнала… что теперь она существует только на страницах этой книги…
               
 


Плохая соседка
 
               
                «Другу угодить – себе досадить» (русск. пог.)

        Субботний вечер, все сидят по домам, смотрят телевизор. И я смотрю. Нет, не все – за окном пьяные голоса, какой-то конфликт. Бегу на кухню, к окну. А-а, это снова бузит мой сосед,  Кайрат. Они живут надо мной – снимают квартиру.  Жена Света у Кайрата русская. Не знаю, где она работает, только вижу – уходит утром, приходит вечером. Их общий сын, Аманбол, учится в четвёртом классе, но ростом уже наравне с отцом – высокий, красивый, умный. Вот только вместе с отцом я мальчика за несколько лет ни разу не видела.
        Наравне с Кайратом быть нетрудно – он худой и маленький, как подросток. Экспедитор – сопровождает грузы по магазинам. Но частенько и днём, пока жена на работе,  ошивается  с друзьями, водит их домой. Заработать ни деньги, ни авторитет он не стремится. Сегодня  суббота, почти праздник, а, значит, это надо «отметить»! Святое дело!
          В такие дни они крутятся под окнами, одурманенные водкой, до самого утра.  Света, жена, его не ищет, не зовёт домой, не старается ограничить его общение с друзьями-собутыльниками, на всё смотрит хладнокровно, с улыбкой. Меня Кайрат  считает своим врагом за  душеспасительные беседы, когда я пытаюсь достучаться до его сознания:
          - Кайрат, опомнись, ты же погибнешь! А сыну какой пример? Ты вообще женой и мальчиком не занимаешься, а они у тебя такие славные!
          Конфликт под окном, между тем, перерос в потасовку, а потом и в жестокую драку. Сначала все бутузили  друг друга, потом один отступил в сторону. Другие два продолжили тузить  Кайрата кулаками, оплеухами и  пинками. Моего маленького  соседа загнали в сугроб и долго не давали ему подняться.  Кайрат кричал неестественно тонким голосом, и со всеми обвинениями соглашался. Речь шла о каких-то недоданных коробках.
              Потом его бросили. Шапка и варежки валялись далеко в стороне, и парень не поднимался, наполовину зарытый в снег, со слипшимися от крови волосами. «Если его не убьют сейчас, то к  утру он замёрзнет» - подумала я, и вызвала милицию. А когда снова выглянула в окно – конфликт, по-видимому, был исчерпан: двое самых агрессивных парней  удалялись.  Они скрылись в дальнем подъезде дома напротив, а Кайрат… снова стоял у подъезда с товарищем, который не принимал участия в драке, и мирно с ним беседовал.
            Я смотрела телевизор и радовалась, что полиция  не приехала. Пронесло! У них там наверняка фиксируются телефоны, с которых делают вызов! Я уже обо всём забыла, когда поняла, что за окном снова что-то происходит. Подошла к окну.
Полицейские всё же приехали, а парни снова все были здесь. Они добродушно и весело улыбались, и невозможно было поверить, что недавно эти прекрасные юношеские лица искажала  звериная злоба! По всему было видно, что правоохранители  верят, что вызов был ложным, а эти парни – лучшие на свете друзья! Я не выдержала. Распахнула окно, высунулась:
           - Это я звонила, не верьте им! Вот этот здоровый – самый агрессивный! Вы уедете, а они продолжат драку! Эти двое уходили домой и вернулись – не думаю, чтобы мириться!
            - Уходили домой? – переспросил один из полицейских. Один из них ловко схватил большого парня, другой   его обшарил. В карманах ничего не нашли, а  вот из рукава выпал нож… Всех вместе увезли в участок.
            Теперь сосед совсем перестал со мной здороваться – он на деле убедился, что я - плохая я соседка!


 
     Память
 
                «Помни своих, не забывай наших» (русск. пог.)
          
             Монументальное здание на центральной площади, где находится всё городское начальство, у нас называется «акимат». Зашла, спросила - где «Совет ветеранов»? Нашла, прошу  показать мне «Книгу Памяти», где увековечены имена не вернувшихся с войны героев. И  другую - где названы наши земляки, вернувшиеся живыми. Я хотела убедиться, что в них упомянуты два известных мне лица. Вот они  книги - несколько толстых томов исписаны мелким почерком, где на каждого бойца – всего по две строчки. 
           Один из тех, кем я интересовалась – Николай Заикин. У нас в семейном альбоме сохранились несколько его фотографий – орёл парень! Это несостоявшийся жених моей матери. Мать моя, Нина  Генич, красавицей была, и Николай за ней сильно «убивался», проходу  не давал! Для себя считал уже дело решённым, у неё же были другие планы, но Кольку она побаивалась – уж очень горяч. Пожалуй, и бить будет!
        Работал Николай на железной дороге, в депо. И подсказывает ему сердце однажды: убежала Нинка на танцы! Отпросился у мастера - и в парк, на танцплощадку. Она действительно там! Он её хлесь, хлесь по щекам! За руку,  домой отбуксировал, и опять бегом в депо, на работу! А будущая моя мать босоножки в руки – и снова на танцы!
         В это же лето война началась, забрали парня. Погиб, письма не успел никому написать. А дольше бы пожил – быть бы ему героем!  Вот как раз из таких  хулиганов герои и получаются! Я убедилась в этом, когда познакомилась с биографией другого нашего земляка – Вениамина  Кошукова. Тоже был до войны отчаянным парнем, которого  боялись и девушки, и парни. А когда на побывку был отпущен во время войны – вся грудь в наградах! Лётчик! Несколько фашистских самолётов  сбил!
            Конечно, теперь девушки его не избегали. После короткого отпуска вернулся на фронт, и через два месяца в воздушном бою, в Прибалтике,  когда кончились боеприпасы, пошёл на таран и сбил ещё один вражеский самолёт – ценой своей жизни.  Память о нём жива, в его честь названа улица в городе,  и домик его сохранился.
            В конце нашей улицы Ломоносова в Рабочем посёлке до сих пор стоит  родной домик Николая Заикина. Я как-то заходила познакомиться с его родными. Дома оказался родной брат Николая,  который ничего о нём не помнил – маленький был. Так что от жизни погибшего на войне Николая Заикина остался  только  старенький домишко, в котором живут не знающие ничего о  нём люди.          Вениамин Кошуков, успевший прославить своё имя  в сражениях Великой Отечественной, и  Николай Заикин, не успевший стать героем, и забытый…               В чём был смысл их жизни и гибели? Не в том ли, чтобы мы теперь могли размышлять о смысле бытия, радоваться весне, солнцу, своим детям и внукам?.. У каждой медали – две стороны. У Николая могло быть много детей, как тогда водилось, если бы он женился на моей матери, но меня бы тогда не было…

          А вторым  «протеже» был мой отец,  Поротиков Леонид, вернувшийся с войны живым. Он принимал участие  в обороне восточных рубежей нашей страны – в Монголии. Так вот, в так называемой «Книге Памяти» погибший Николай Заикин  не оказался упомянутым и короткой строчкой!  В других томах, где упомянуты вернувшиеся живыми, не нашла я и фамилии своего отца.
        А мы декларируем: «Никто не забыт, ничто не забыто»…   Списки призывавшихся в нашей области – самой маленькой в Казахстане – подавал военкомат, сколько же людей он забыл упомянуть?.. Даже те, что упомянуты – на каждого две строчки мелкого текста – в нескольких толстых фолиантах, а если бы обо всех написали?..
В столовую зайти, что ли? Проголодалась.  Спустилась в цокольный этаж  акимата – интересно, как здесь начальство кормят? Взяла винегрет,  «мясо по-французски» и чай с молоком. Вкусно! 500 тенге. Раньше это было пол-зарплаты, а ещё раньше – пятая часть стоимости машины. Девальвация…
          Весна! Хочется  шляться по городу, радоваться первому теплу, миру, солнцу, весеннему ветерку, весёлым ручейкам!..

 
      
Находка
                «Детей учить – не лясы точить» (русск. пог.)
               
              Под моим окном в садике копаются маленькие дети, стараются обнаружить что-нибудь интересное.  Иногда сюда выставляются ненужные игрушки - скоро, конечно, от них остаются обломки. Я высунулась в окно подышать. Смотрю, знакомые детки лет семи – девяти  что-то передают из рук в руки и  внима-а-ательно разглядывают. Что это? Приглядываюсь. Презерватив с содержимым!.. Увидев меня в открытом окне, дети спрашивают:
           - А что это? – и показывают мне резиновое изделие с мутной жидкостью. Я в растерянности. Дети привыкли мне доверять и всегда охотно отвечают на мои вопросы, а я охотно делюсь с ними тем, что знаю.  Что же мне им сказать?
         - Это жидкие семена! – говорю.
        - Чего семена? – доверчиво спрашивают дети, они мне верят, обмануть нельзя.
        - Не чего, а кого - человека! - и трусливо захлопываю окно…
        Я живу в этой пятиэтажке уже больше тридцати лет. На моих глазах выросло не одно поколение  маленьких любопытных человечков. Вечером  иду гулять перед сном: ну и воздух! Цветёт черёмуха… А если встать лицом к нашему дому и попытаться ссобразить, где «поспели» найденные днём детьми «семена»,  легко определить – в этот раз  на третьем этаже!..
Мухомор
 
                «Боль врача ищет» (русск. пог.)

             Странно…  Некоторые люди – по всем признакам – должны прожить большую жизнь, а умирают молодыми. Другие молодыми должны умереть – и проживают долгую жизнь… Очевидное невероятное… Было это в пятидесятые – шестидесятые годы прошлого века. Фима жила где-то в глубине Тюменской области, имела двух маленьких дочек, и ждала третьего ребёнка. Муж очень хотел сына, а родились двойняшки -  и снова девчонки! Фиме ещё не было и тридцати, когда она стала неважно себя чувствовать, но не придавала этому значения: хозяйство, маленькие дети – когда лечиться? Да и больницы путёвой  в деревне не было, так, перемогалась…
               А тут срочно понадобилось в город, в Петропавловск. По делу, да и с роднёй пора было повидаться. Оставила детей и всё хозяйство на мужа, поехала. Хорошо, хоть остановиться было где – здесь в городе жила  её родня по матери. Дело своё Фима решила, но родные уговорили её обратиться в больницу. Последовал страшный диагноз: онкология! Положили было её в больницу, да оказалось – надежды нет никакой, рак съедал молодую женщину. А дети? Что будет с ними? Четыре маленьких дочери! Хоть бы увидеть напоследок…
             Она собиралась в обратную дорогу домой, когда прошёл слух, что в деревне «Зарослое» какой-то мужчина, народный целитель, успешно лечит подобные заболевания. Поехали на попутном грузовике. Тогда, в шестидесятые годы, не было регулярной связи с районами, а область у нас  большая, как целое европейское государство! Три раза сменили попутные машины, пока доехали.
            Мужичок-целитель  никому не отказывал, и цены за лечение большие не загинал, тем более, что само лекарство почти ничего и не стоило - тогда люди ещё не забыли про совесть. С дороги и накормили путешественников, и ночевать оставили.
Замшелого, неказистого деревенского Айболита в  замызганной телогрейке здесь за глаза звали Мухомором. Это потому, что каждому желающему вылечиться – а с какими только болезнями сюда не ехали люди – он вручал банку с настоянными на самогоне мухоморами. Несколько капель настоя, разведённых в воде, надо было непременно запить ложкой растопленного коровьего масла. Вот и всё лечение!
             Совет был простой, но действенный. Почти все пациенты снова начинали, как говорится, возносить хвалу господу и… деревенскому своему спасителю, знахарю. Выздоровела и Фима. Да. Такое чудо! Она вырастила всех своих дочерей, не одного внука и даже правнука бог довёл увидеть. Умерла она всего два года назад, когда ей было далеко за восемьдесят – от инфаркта.  Муж её и до сих пор жив, он идёт на рекорд долголетия. Говорят, у него в кладовке всегда стоит настойка мухомора, которой, при случае, он пользует всю деревню. Врачей-то путёвых там и  до сих нету.
         А историю эту я узнала, торгуя на базаре,  от двоюродной сестры самой Фимы, к которым она когда-то приехала в гости – на своё счастье!
Кросс
 
               

                «Старого не учат, мёртвого не лечат» (русск. пог).

             - Люба, завтра – общегородской  кросс. Побежим до Бишкуля? Участникам бесплатные майки дают! – позвонила мне подруга Нина. До Бишкуля? Но это же двенадцать километров! Бесплатные майки? Заманчиво!
             - Конечно, побежим! Спасибо, что позвонила! – ответила я, не раздумывая – где ещё ают бесплатные майки? Подруга у меня спортсменка. Зимой на лыжах в парке «зажигает», летом на стадионе бегает, ежедневно делает зарядку и ногой достаёт в махе до самой люстры! А я всю зиму пролежала на диване, и вот так – с дивана прямо на спортивное мероприятие! Двенадцать километров? Чревато… Зато как греет мысль о бесплатной майке! Опять же можно взять с собой фотоаппарат… А ведь я хотела завтра сходить на базар, поторговать…
           Однако, в чём же я фотографироваться буду? Сгребаю остатки пенсии и еду  на базар. Купила себе спортивный костюм, кроссовки, симпатичный комплект – шапочку, шарфик и перчатки, и утром была на месте в числе первых! Правильно сделала – хоть и много было маек, а на всех не хватило. На груди – портрет президента,  на спине – надпись: «Я – за Назарбаева!» Нина пришла позже, но маечку я для неё припасла. Выстроились. Сигнал: «На старт!» Побежали…
           Справедливости ради надо сказать, что после первого городского квартала моя подруга-спортсменка  свернула себе щиколотку, и выбыла с дистанции, потом месяц хромала. «Не свой темп взяла» - пояснила она мне. А я… я бежала… На старте народу было много - нагнали студентов, спортсменов и просто желающих. Но большая их часть не добежала и до конца города – скрылись в переулках. Прямо так – в бесплатных майках! А я – человек честный,  чувствовала себя обязанной отработать за себя и за подругу! И я бежала. Меня обошли уже почти все, мой бег больше походил на пешую прогулку, но я не сдавалась. Пот заливал моё лицо. Небо казалось с овчинку. Я уже не понимала, где город и где Бишкуль, где небо и где земля. Сердце разбухло и стучало в рёбра – оно хотело на свободу! Или разорваться?
Когда я и подобные мне «спортсмены» уж очень сильно отставали, на сопровождающей машине нас милосердно «подбрасывали» вперёд и снова выпускали на дорогу.
          Короче, моё самое большое достижение это то, что я, потеряв по дороге перчатки и шапку, забежала в числе самых  последних во двор Бишкульской школы и успела… сфотографироваться - среди спортсменов! Покажу потом подругам, похвалюсь: пусть знают  наших! Это вам не ставить рекорды по поднятию тяжестей, когда вы таскаете сумки с базара! Вот и майка осталась моей – в доказательство причастности к спорту!
        Небольшая группа пожилых спортсменов на обратный путь разместилась в автобусах. Они честно пробежали всю дорогу. Некоторые из них бегают  по сорок  и больше километров. Молодёжь побежала и назад – это студенты факультета физкультуры. А я предвкушала встречу со своим диванчиком… Не-ет, больше никаких спортивных мероприятий! Никогда!
       Только на другой день мне пришло в голову: я могла пойти на рынок поторговать, и худо-бедно заработать тысчонки три тенге. Вместо этого я предпочла истратить шесть тысяч тенге  на экипировку, чтобы заслужить трёхсоттенговую майку. Майку, которую и в люди не наденешь. А ведь могла потерять не только половину пенсии, но – жизнь!
            Но это мне пришло в голову ещё позже…
Коллекция
 
                «Не дай бог лечиться да судиться» (русск. пог.)

            Люблю помыться в бане! И хотя живу в благоустроенной квартире, раз в месяц посещаю это заведение. Бывает, что-то в жизни не складывается, как надо, плохое настроение, а то и жестокая депрессия. Тогда бросишь все дела, и –  айда  в баню! Да если ещё после бани позволишь себе в буфете пивца с рыбкой…  под музыку, и сидишь, как в ресторане, фертом! А вокруг сидят такие же довольные сограждане с распаренными лицами, забывшие о своих невзгодах…  Развеселишься, и кому-нибудь незнакомому улыбнёшься:
         - С лёгким паром!
         - И вас! – ответят тебе добродушно.
        Вот где гармония и полное взаимопонимание! Вот когда ощущаешь, что жизнь удалась! И здорово (ударение на втором слоге), и полезно, и приятно… А неподалёку от бани стоит старый двухэтажный дом, окружённый серым выцветшим штакетником. Неухоженный двор, несколько вскопанных на солончаке грядок, ворот  не существует, рядом – вечно переполненный бак для мусора.  Дом – как большинство в этом районе, общественная собственность. И почему людям не договориться и облагородить дом и двор? Не посадить цветы? Не покрасить забор? Ведь десятилетиями, а то и всю жизнь  живут здесь!
       Посмотришь – рядом частные дома…   Некоторые - как игрушки! А про дорогие коттеджи что и говорить! Их тоже не мало. У меня соседка была по даче, Аня, бухгалтер. Обыкновенная бедная семья, муж, двое детей. Потом муж у Ани умер. Дачу она продала – деньги были нужны, да и кто будет управляться? Еле-еле «концы сводили».
         Прошло много лет. Неожиданно узнаю – вон тот роскошный  коттедж  в  три этажа с мансардой – её. Ничего себе! А я думала, все коттеджи принадлежат  крупным бизнесменам и наркодиллерам! Оказывается, и  рядовой бухгалтер располагает какими-то источниками… Сама Аня  по-прежнему одна, вырастила детей, дала им образование, и не только…
       Но я отвлеклась. Я про старый двухэтажный дом вообще-то хотела вам рассказать. И дом – как дом. И штакетник – как штакетник. Если бы не нанизанные на штакетины пачки из-под сигарет. И все – одной марки,   «Соверен». Понятно, что кто-то из  жителей этого дома  выставил напоказ свою «коллекцию», и давно. С одного края  пачки уже потемнели от дождя и снега, пожелтели от солнца, обветшали от времени. С  другого  коллекция пополняется новыми пачками, белоснежными и глянцевыми. Красиво упакованная смерть…
        Владельцу этой коллекции почему-то нравится   лицезреть  в полном объёме масштаб своей трагедии. Большинство-то куряк выбросят пачку, и как бы забудут про нанесённый себе вред. Видела я как-то в музее выставленные для сравнения заспиртованные куски здорового лёгкого - молочного цвета, и  лёгкого заядлого курильщика – как антрацит, чёрного. Пачек на заборе, как и штакетин, сотни, скоро и забор кончится. «Кто кончится раньше – забор или хозяин?» – задумываюсь я.
        «Как это возможно?» - думаю всякий раз, выходя из бани, проходя или проезжая мимо. - «Лошадь умирает от никотина, содержащегося в одной пачке, а здесь их   такое множество…Что за создание – ЧЕЛОВЕК? Выдерживать такое количество  отравы?» Ясно, что добром это не кончится. Можно даже не сомневаться, каким будет результат! Не хотят люди жить… Убивают себя всякими способами… Настроение у тебя плохое? Так рядом – БАНЯ! Сходи! Пожалуй, и пивца попей! Развеселись, порадуйся здоровым способом! Я-то вон с другого конца города сюда езжу, а у тебя такое полезное и приятное соседство - БАНЯ!
        Но этой весной замечаю – новые пачки перестают увенчивать верхушки штакетин. А до конца забора ещё десяток их осталось, «не украшенных». Что-то произошло. Что?.. Как-то, пробегая  в очередной раз в баню с остановки,  увидела: во двор въехала машина, из неё вышла женщина лет пятидесяти. Я – к ней:
       - Вы  знаете человека, который собрал эту «коллекцию»? – спрашиваю.
       - Знаю. Это мой муж.
       - Как его здоровье?
       - Он умер месяц назад.
       - Соболезную вам. Извините, а можно узнать – нельзя ли было его остановить? Как подумаешь, что такое количество сигарет он пропустил через свои лёгкие – жутко! Посмотришь – иногда сами женщины несут мужьям целые коробки  сигарет -этой смерти…
        - Что вы! Ещё как боролась! Да разве их остановишь? А, главное, как сыновьям говорить: «не кури», если папа курит! Да вы, наверное, думаете, что муж умер от рака лёгких?
       - А разве нет?
      - От ошибки врачей. Его лечили от давления, а у него была скоротечная пневмония, залечили. Не это – жил бы ещё, да жил! Я нарочно патологоанатома спрашивала – как лёгкие? Он сказал: «Ещё лет на двадцать бы хватило!..»
    
Женская логика
 
               
       
                «У бога палок много!» (русск. пог.)

                Поликлиника, сидим в очереди к терапевту, нудно тянется время. Наконец, и моя очередь подходит. Но тут появляются двое – мужчина и женщина. Странная пара! Оба синие – мужчина от наколок,  женщина от синяков. Молодая женщина в меру полна, хорошо одета. Синяки из-под глаз сползли на нос, который, видно, когда-то был перебит…  На мужчину  страшно смотреть - бурно вздымается грудная клетка, но в лёгкие воздуха попадает мало, и он задыхается. Глаза провалились, лицо обтянуто кожей, резко обозначая всю его костную структуру. Он заметно  старше женщины, типичный туберкулёзник!
               - Мы по ЦИТу! – сообщила женщина, что, по-видимому, обозначало, что у них есть право пройти без очереди. Срочность обращениия к врачу была очевидна, и мы не возражали. Они зашли. Оказалось, им в другой кабинет, вышли. Мужчина отошёл в сторону и присел на корточки – видно было, что это для него привычная поза. Так сидят заключённые на тюремных дворах в ожидании переклички. А ведь рядом стоял пустой диванчик! Женщина же суетливо бегала по кабинетам с документами в руках. Из одного кабинета следом за ней выскочила врач:
         - Срочно, срочно его в больницу! Прямо отсюда! Немедленно! На такси!
         - Да, да! – согласилась женщина, и побежала ловить такси. Мужчина поднялся и медленно пошёл следом. С лестницы он спускался, держась за перила обеими руками. Спустившись на один пролёт, снова присел – дальше он идти не мог. Подбежала снизу его спутница, и стала ему помогать дойти до машины. Видно было, как она озабочена и как хочет его спасти…
           Чтобы он снова попытался её убить?
           Вот она – женская логика!

           Я улучила момент, спросила у женщины, где она работает. Она назвала парикмахерскую. Позже я найду её там через несколько лет, чтобы, как я думала, узнать, что мужа давно нет. Нет, есть! Он жив, и она по-прежнему его спасает.
           А он по-прежнему её... бьёт.
 
Гости
 
                «Пили-ели –  кудрявчиком  звали,
                Попили-поели – «Пошёл вон, шелудяк!»(русск. пог.)

              Как-то так получилось, что наступление нового, 2011 года, я не заметила, пропустила - одна же живу, счёт времени потеряла. Да, ждала,  да, готовилась, да, предвкушала, но не поняла, что он наступил. И когда первого января подняла телефонную трубку и позвонила знакомой, поздравляя её «С наступающим Новым Годом», она привела меня в чувство, объявив, что он наступил ещё вчера! Ничего себе! Я была ошарашена. А как же салат «оливье», запеченная утка с яблоками, как же купленная исключительно по случаю Нового Года сёмга и прочие яства? Как же шампанское, коньяк и водка? Не выпить за наступающий, то есть, наступивший Новый Год рюмочку? Позвать некого и долго, сегодня и так все лежат с больной головой…
           Вдруг слышу стук в окно. Открываю, выглядываю. Это наши дворники, брат и сестра, известные во дворе своей роковой тягой к спиртному. Пора бы и за ум взяться – обоим за шестьдесят – но они, видно, считают, что ещё рановато:
           - Люба, опохмели!
          Вот, кто-то уже опохмеляется, а у меня – ни в одном глазу!..
          - Заходите!- обрадовалась я. Мои гости приятно удивлены тем, что видят на столе. Дорогое качественное спиртное они не отвергают, хоть привычны к самому низкосортному винцу.  И против  хорошей закуски  ничего не имеют, хотя ею не избалованы. Когда-то, давно, они и не такое видали, но это – в прошлом. Садятся за стол, заметно оживляются. Шампанское они не захотели, открыли водку, разлили по хрустальным рюмкам. Вместе выпили за проводы старого года, за встречу нового. Две рюмки для меня – норма. А гости продолжили, развязались языки. Я поставила диск  с приятной музыкой, радуюсь - хорошо сидим!    
              Пока угощаемся, они пытаются быть интересными собеседниками, рассказывают всякие  случаи из своей жизни, а вспомнить им есть что!  Оба они – с высшим образованием, их родители относились когда-то к городской элите, но водка, водка… С водкой  покончили быстро.
            - Налить чаю? – спросила я.
            - Какого чаю? Ещё водки! – потребовали осмелевшие гости.
            - Водки нет. Коньяка?
            - Какая-то ты странная! Ну, давай коньяка!
           К коньяку я уже не прикоснулась. Когда оставалось пол-бутылки, брат начал останавливать сестру:
           - Хватит пить, а то не дойдёшь до дома!
           - Я не дойду? Я трезвая! Дай сама налью! – она тянется к бутылке, наливает, расплёскивает.   На крахмальной белой скатерти расплываются светло-коричневые пятна, бутылка падает на пол, из-под стола слышно бульканье. Но мы подхватываем не бутылку, а женщину – она, что называется, «готова»…
         - Всё-таки ты какая-то странная! – мямлит она пьяным языком
          Ещё бы! Даже самые близкие родные гнушаются пригласить их за праздничный семейный стол! А тут…
       - Я всё же налью чаю!  – уговариваю я гостей.  - Ведь торт даже не разрезали, куда мне столько?
         Но эта субстанция их не интересует:
         - Да пошла бы ты! – отвечает мне благодарная гостья. Они не без усилий натягивают  свои вещи и уходят…

        Прошло несколько лет, и Галины, моей ровесницы, не стало. Сергей очень боялся подобного обстоятельства, да и я его подзуживала: "Не хочешь бросать пить - готовься жить в колодце!" Однако племянница его, уже слепого и не получающего никакую пенсию, не имеющего документов, ни гражданина России, ни Казахстана, не бросила, продолжает содержать, и даже жалеет - иногда выводит погулять. Позвонила мне, что ему одиноко, не согласна ли я посидеть с ним, поговорить? Я с удовольствием  это сделала, ведь Сергей продолжает оставаться неординарным человеком и хорошим рассказчиком! Это об истории их семьи мой рассказ "Куркули" в предыдущей книге «Не остуди своё сердце».
             .
 
 
      Ревизор
 
           "Играй, дудка, пляши, дурень" (русск. пог.)
 
           Последний спектакль, который я смотрела в Москве несколько лет назад – «Ревизор» в Вахтанговском театре. Там, понятно, играли знаменитости – Маковецкий, Максакова, Немоляева… А тут у нас, в городе Петропавловске, в Казахском Драматическом,  поставили его же! Надо сходить. Гоголь – из самых любимых мной авторов. Уж, кажется, наизусть всё знаешь - и произведения, и биографию, а нет-нет, да и снова полистаешь, а то и с головой погрузишься в давно знакомую ситуацию! И… опять найдёшь какой-то новый нюанс, и сам посмотришь вокруг глазами мудреца-писателя, и подивишься неизменности пороков  человеческой природы… Время идёт, а люди всё те же!..
            Ну, а театр нужен нам,  чтобы с помощью режиссёра, через литературное произведение,  найти какие-то ответы на вопросы сегодняшнего дня. Посмотрим, какие новые тенденции возникли вокруг «Ревизора»!
            Труппа Петропавловского Казахского театра, можно сказать, молодая.  Всего лет десять назад они прибыли из Алматы всей группой, сразу после окончания театрального института. Прижились, полюбились местным театралам. Казахи – очень благодарные зрители. Любят они  пообщаться, побыть вместе со своими единоверцами, ощутить единение нации, ведь территория Казахстана огромна, людей мало. 
           И вот мы в предвкушении начала спектакля.  Раздеваемся, получаем наушники для перевода, поднимаемся в фойе на втором этаже. Бывшее здание Дворца Энергетиков напоминает нам об архитектуре середины прошлого столетия -  с  колоннами, карнизами, парадной лестницей, коврами, затейливыми балясинами,  ажурной лепниной. Да, что-то мы потеряли в современном  стремлении к минимализму и рациональности!
          Живой оркестр перед началом спектакля ещё больше погружает нас в атмосферу былого, когда даже перед началом киносеансов зрители получали музыкальный заряд, не говоря о театре. Помню я эти времена! Зал небольшой, по сравнению с современным театром имени Погодина – Русским Драматическим театром, тем уютнее чувствуешь себя в нём. Опять музыкальная прелюдия - группа молодых музыкантов со своими инструментами из фойе переместилась к сцене, и в дальнейшем сопровождала спектакль. 
          Увы, на этом всё приятное и закончилось, едва начавшись.  Мне мешало правильно  воспринимать спектакль не то, что всех этих обывателей из глубинки,  героев «Ревизора»,  я представляла толстыми, седыми, маститыми,  степенными, пожилыми, в париках, любителями понежиться на мягких пуховиках... А эти оказались молодыми, длинными хлыстами, подвижными, как ртуть, сверх меры горластыми, черноголовыми! И не то, что современные костюмы,  платья, обувь, реквизиты, причёски  перепутаны с атрибутами  той эпохи - теперь режиссёры и у нас, в глубинке, экспериментируют! Нет. Пошлость царила на сцене!
             Режиссёр, чтобы порадовать, повеселить публику, ввёл в действие в изобилии проституток(!), которые заморочили голову слуге Хлестакова Осипу. Зачем бы они, полуголые,  так  старались,  бесились вокруг голодного, безденежного Осипа, тормошили его и соблазняли, который после их исчезновения долго стряхивал и стирал шарфом НЕЧТО в районе ширинки, пока самый недогадливый зритель в зале не понял, что именно он стряхивает и оттирает? Уж на что в зале было полно солдат, даже им это не показалось смешным!..
           Мало вызывали веселья  и городничиха с дочкой, которые всю первую половину спектакля  не могли привести себя в порядок,  носились со страшной энергией по сцене в каких-то несвежих кальсонах. Они падали на спину, задирали ноги, демонстрируя свои нижние намёки на выпуклости - вверху не было даже намёков на выпуклости - нулевой размер, царапали щиколотки, чесали головы, выбрасывались из окна, вопили и плевались хуже  дворовых девок – так преувеличенно демонстрируя всего лишь своё нетерпение в ожидании известия – КТО ЖЕ ПРИЕХАЛ?..
          Орущие   артисты не довольствовались сценой. Они часто и проворно, во главе с городничим, спрыгивали  в зал - люди, долженствующие быть солидными, являть собой Величие и Закон! Они носились между зрителей так, что ветер стоял! Я терпела и ждала появления главного героя, Хлестакова, а он его всё не было. Ждать пришлось долго. Может, он утешит меня, как зрительницу? А вот и  Хлестаков. Поначалу вызвал симпатию - по всем внешним параметрам актёр соответствовал образу: молодой, самонадеянный, амбициозный! Но затем Хлестаков-дворянин лазал по стенам, как ящерица-геккон, рыгал на сцене самым непотребным образом, блевал, вставлял пальцы в рот, якобы от  недостойного его обеда. Ему подражал  бедный Осип…   
          Пол-спектакля ушло не на развитие действия, а на ожидание известия – кто же приехал? У кого-то из зрителей хватило  эстетических резервов вытерпеть пошлое действо до конца, у меня – нет. Было неловко, но, дождавшись подходящего момента, я с облегчением покинула зал. Зачем же так не уважать зрителя? Конечно, молодёжь сейчас мало знает, но тем более её надо воспитывать не в правилах дурновкусия. И что они теперь будут думать о Гоголе?..
         А артисты неплохие – в других спектаклях они хороши. Наверное, плох режиссёр-постановщик... Я вспоминаю, какие чувства возникают и остаются после прочтения воистину бессмертного произведения: восхищение остроумием Гоголя, его наблюдательностью за типажами, способность оценить и довести до читателя юмор ситуации… А после этого спектакля, думаю, у мало-мальски притязательных зрителей останется осадок, и чтобы его уничтожить, понадобится снова взять в руки заветный томик… Только возьмут ли?
           В чём преимущество чтения? Каким ты выдумал себе героев, такими они и возникнут в твоём воображении. В чём преимущество театра, когда режиссёр  по-новому интерпретирует созданное? Наличием не столько новых поворотов в сюжете, сколько наличием новых мыслей. Есть они – экспериментируй, ну, а если их нет – следуй тексту!

           .
 
Врачей надо слушаться!
 
               
      
                «Здоровью цены нет» (русск. пог.)

            Ласковым и приветливым мальчиком рос Данияр – единственный сын у своей матери Розы, хирургической сестры Областной детской больницы города Петропавловска. Он не проносился галопом мимо старушек на лавочке – наших состарившихся матерей. Любил с ними посидеть, послушать их нравоучительные речи, даже пообниматься и поцеловаться, за что мы, дети этих пожилых женщин,  были ему благодарны.
           Шло неумолимое время. Наши матери постепенно "уходили", мы тоже старели, а Данька, как ласково называла его Роза, вырос в красивого целеустремлённого юношу, поступил в Карагандинский Медицинский Институт. Теперь мы видели его редко.
           - Данияр, где находится у человека печень? – по своему обычаю задирать молодёжь спросила его как-то.
           - А мы ещё не проходили! – был ответ. Ничего себе - "не проходили"!.. А учится уже на втором курсе! Мимо чего же они там «проходят»?
           Роза много-много лет отправляла сыну деньги и посылки. Работала она на двух, на трёх работах – где-то дежурила, ухаживала за больными на дому, работала горничной, кому-то делала уколы и инъекции приватно, продолжая трудиться в хирургическом отделении главной медсестрой. И хоть была молодой женщиной, никогда мы не видели рядом с ней ни одного мужчины. Всегда озабоченная, всегда утомлённая, всегда спешащая. На лице - ни тени косметики. Только сын Данька был светом в её окошке!
            Во времена студенчества сына - долгие годы - частенько к подъезду подъезжала нанятая машина, в которую с пятого этажа из их однокомнатной квартирки сносилось множество заранее приготовленных Розой пакетов и мешков -  родители нескольких студентов скидывались на такси, чтобы отправить "гуманитарную помощь" в Караганду. Да мы, соседи,  передавали нашему студенту по баночке какого-нибудь домашнего варенья, печенья, а чаще свои приветы.            Теперь уже пришёл наш черёд сидеть на лавочке у подъезда, но у Розы, по-прежнему, никогда не было минуты присесть с нами. Только на ходу она приветливо и откровенно делилась ходом учёбы Данияра - обожаемого сына. 
             И вот парень вернулся дипломированным специалистом в родной город, работает терапевтом в третьей поликлинике и ведёт пациентов в горбольнице.  Заходила как-то посмотреть на нашего молодого врача в его новеньком кабинете.
            - Я больше люблю работать с больными в стационаре, а не проводить приёмы  –  пооткровенничал со мной Данияр, он доволен тем, как его приняли в коллективы обеих больниц, да можно было и не сомневаться – при его-то характере! Душевный и неконфликтный, он поладит хоть с кем! Работает наш молодой сосед, как и мама, много, зарплатой доволен. Он уже приобрёл себе скромную машину, чтобы было удобно поспевать везде, и первым делом обозначил свою готовность помогать людям на дороге - на переднем стекле можно увидеть знак "Красного креста", означающее, что в машине врач!
              Представляю, как гордится Роза своим сыном! Но теперь мы её  совсем не видим – она по-прежнему много работает и живёт в другом месте, а в свою прежнюю квартиру Данияр привёл молодую жену, Асель. Она тоже медик. Теперь мне есть кому задавать каверзные вопросы на медицинские темы.
             - Данияр, - спрашиваю его как-то на ходу, - почему трупным ядом можно заразиться, работая в патологоанатомии, но не слышно, чтобы продавцы мяса им заразились? Они ведь тоже имеют дело с трупами?..
            Немедленно получаю ответ, и всё-таки думаю: ну какой он врач? Сколько надо ещё ему жить и учиться – и на своих ошибках тоже – чтобы стать по-настоящему сведущим врачом! Они и себя-то, врачи, не всегда могут вылечить…
            А вчера долго режу ледяной кочан капусты, принесённой с балкона, в холодной комнате – отопления пока не дали – и вдруг чувствую: большой палец на правой руке онемел. Взглянула – а последний сустав чёрный! Как я напугалась! Стала массировать, опускать в горячую воду! Насилу-насилу оттёрла! Стала звонить в поликлинику – да разве туда дозвонишься… Хорошо, что на сегодня я записана к своему терапевту – это будет в три часа дня, а пока утро…
           Пытаюсь сообразить, к какому врачу мне следует попасть на приём… Наверное, к кардиологу – ведь это кровь не поступает в сосуды… А ещё недавно кардиограмму снимала, и всё было в порядке… Ничего себе! Что делать? Этак утром проснёшься – а у тебя уже гангрена началась! Я в панике… Понимаю: ещё вчера я была счастливым человеком, у меня ничего не болело, и вдруг такая беда... Вон у соседки так же почернела нога в гипсе (туго наложили эскулапы), и она умерла от гангрены! Я уже чувствую близкое дыхание смерти! А мне... всего-то семьдесят на днях исполнилось! Я жить привыкла! Тут вижу в окно – учёный сосед! Выскакиваю в подъезд:
           - Данияр! Смотри, что делать? Отчего это может быть? - парень осматривает, ощупывает мои руки, они ледяные. Он озабоченно качает головой:
           - Возможно, это в шейном отделе позвоночника нарушилось кровоснабжение, вам надо записаться к неврологу!
           « К какому неврологу» - думаю я, - «и при чём здесь невролог? Мне надо к кардиологу!». Мчусь сначала к терапевту, потом записываюсь к кардиологу. Сижу, жду приёма. Передо мной два человека. У мужчины уже был инфаркт, женщина пережила инсульт. Мне не хочется слушать их упаднические разговоры, и я подхожу к плакатам. Признаки инсульта... "Онемение мышц"... Кажется, у меня признаки приближающегося инсульта... Читаю про инфаркт. "Потеря чувствительности"... Кажется, я левую пятку как-то нечётко ощущаю... Наверное, грядёт инфаркт... А что про сахарный диабет написано? И здесь - невладение мышцами, онемение... Уж не сахарный ли у меня диабет?..Да ну вас! Я здорова! Но вот я и у врача. Опытная врач  Елена Владимировна выслушивает меня, осматривает, и говорит:
          - Вероятно, это нарушение кровоснабжения в шейном отделе позвоночника. Надо записаться к неврологу!..
          - У меня холестерин высокий. Что делать? Лекарства очень дорогие.
          - Поменьше жирного, соблюдайте диету, и про витамин "С" не забывайте - смородину, малину, фрукты, овощи!
          Я успокаиваюсь. Да, диету я не соблюдаю - всё жареное ем. Между тем, в холодильнике полно замороженных ягод с дачи... Ну, показалась врачу, и уже не страшно. Наверное, ножом передавила вену, да и холод собачий дома... «Уже всё прошло!» - думаю я, и строю планы на следующий день.
          Вечером встречаемся с Данияром  у подъезда:
          - Любовь Леонидовна, вы ходили в больницу? Что сказал врач?
          - То же, что и ты – нарушение кровотока в шейном отделе, сходить к неврологу, и побольше витамина "С"! А-а, уже всё прошло!
          - Надо сходить, и  срочно! – авторитетно ответил Данияр, наш молодой сосед и дипломированный врач. А врачей надо слушаться, даже если они только что получили свой диплом…
         
          "На врача учиться сложно,
           Анатомию на пять,
           Помню, было невозможно,
           Трудно выучить и сдать.

           Там, где трупы в учрежденье,
           Человека мы строенье
           Изучали все отважно,
           Хоть в анатомичке страшно.

           Холодны апартаменты,
           В белом бледные студенты,
           Резкий запах формалина,
           Слёзы льются не картинно.
          
           Ямки, выпуклости, кости,
           Мы на ощупь вновь и вновь,
           Чтоб тянулись знанья в росте,
           Постигаем суть основ.

           Скрежет, скрип, скелет подходит -
           Я кричу от жутких снов,
           Руку он мою находит,
           И сжимает: "Будь здоров!"

           Крылья тянутся по следу,
           Мышцы, связки я учу...
           Сдан экзамен по билету...
           Всё смогу я. - Я лечу-у-у!.. - написал молодой врач.

 
       Гинеколог
 
               

                «Здоровому врач не надобен» (русск. пог.)

            Ольгу Александровну Заикину, гинеколога, хорошо помнит моё поколение горожан. Это она помогала нам избавиться от «лишних» детей, уверенно отскабливая их от нежной нашей утробы. Лично мне она отскоблила троих (как бы они сейчас мне пригодились),  а моей подруге Нине – без счёта. До двенадцати Нина сосчитала, а потом сбилась. Родила пятерых. Последний сын и загнал её в могилу – наркоман. Отскабливаем наугад… Может, наука когда-нибудь достигнет знаний - от кого избавляться, от кого нет.
             Много лет Ольга Александровна уверенно действовала своим «очистительным» орудием, но потом глаза стали слабо видеть, голова и руки дрожать, однако важного своего дела - ограничивать неконтролируемый прирост горожан -  она не оставляла: и после семидесяти продолжала работать. Недавно я говорила с пожилой женщиной, которая жаловалась – врач Заикина в своё время чуть не загнала её в могилу: во время аборта открылось кровотечение. Возраст сказывался, но амбиции не позволяли бросить дело.
            Я вспоминаю Ольгу Александровну, когда она заходит к нам в палату, где лежим мы, "очищенные" и умиротворённые, и те, которым предстоит страшная процедура, и начинает «костерить» всех подряд, особенно молодых девчонок, которые в пятнадцать – шестнадцать уже пришли "скоблиться":
            - Вам надо книжки читать, уроки учить, спортом заниматься, а вы под мужиков торопитесь лечь! Где ваша гордость? Девушками не побыли, из девчонок – в бабы лезете!
            Склонная к публичным выступлениям и морализаторству, она бывала резка в выражениях, а то и употребляла матерки. Мы робко внимали, не смея возражать, чтобы не усугубить её гнев. Ведь мы всецело находились в её руках. Не смели даже стонать во время операции, чтобы не услышать: "Под мужиком не стонала, что сейчас расстоналась? Предохраняться надо! Ты же у меня пол-года назад была, и снова придёшь через пол-года!.."
            А мы, и правда, не стонали под мужьями - слишком тонкими были стены наших семейных общежитий, слишком скованными мы. Сексу учиться было негде, все были самоучками. Правда, интуитивно некоторые достигали больших высот! Но большинство так и оставались с комплексом, что ЭТО - стыдно.  Ольга Александровна тоже культивировала в нас чувство вины, и нам было стыдно, что мы спим со своими мужьями...
            Ещё вспоминается случай, как мы сидели в очереди к её кабинету – молодые женщины. Кто-то пришёл наблюдаться, чтобы стать мамой, кто-то с жалобами на нездоровье в половой сфере, а больше – на аборт. Все женщины скромные, выделялась только одна – яркая обесцвеченная красавица, добротно и кокетливо одетая. Мы завистливо на неё поглядывали. У каждой работа, скромный бюджет, дети и семья не позволяли уделять много времени своей внешности. Вот красавица зашла в кабинет…
            Через несколько минут разъярённая Ольга Александровна выскочила из кабинета, длинное лошадиное лицо её было возмущённым, высокая причёска сбилась, в руке она держала вагинальное зеркало – ложку, на которой горкой пенилась жёлтая гнойная масса, с которой капало на пол:
            - Вы пришли жаловаться на свои болезни? Знайте - откуда они у вас появляются! От ваших мужей, которые посещают таких  проституток! Вот куда суют они свои х.., чтобы потом наградить своих жён гонореей, а то и сифилисом!..
            Красавица из кабинета вышла красная, не зная, куда девать глаза, а мы готовы были её разорвать, ведь почти каждая из нас была знакома с изменами и предательством мужей.
            Потом газета поручила мне написать об Ольге Александровне статью. Той было уже далеко за семьдесят. Не помню, работала ли она в то время – раньше и до восьмидесяти работали. Специалистов ценили, молодым было пробиться нелегко! Тогда Ольгу Александровну Заикину часто можно было видеть на улицах города. Почти каждая женщина считала за честь поздороваться с уважаемым врачом - большинство их прошли через её руки...  На ногу она была лёгкая, фигурой худощавая, энергичная, вот только спину время неумолимо согнуло, и я как-то отметила это в своём очерке. Статья, которой я гордилась,  скоро появилась на страницах городской газеты, но не порадовала старого врача:
            - Ты зачем написала, что я сгорблена? Разве я горбатая? Это возмутительно! У меня здоровье – дай бог каждому, а ты описала меня, как старуху! – выговаривала  мне почти восьмидесятилетняя женщина, стараясь держаться прямо. Я виновато оправдывалась…
            Говорят, потом Ольга Александровна уехала в Москву – там кто-то из её знакомых работал врачом. Это было время, когда все начали увлекаться инъекциями стволовых клеток – для омоложения. Метод был ещё недостаточно исследован, и  мало кому удавалось сделать такую операцию даже за большие деньги, но Ольге Александровне «по блату» удалось – не зря она была "Заслуженным врачом СССР"! Теперь-то признано, что это чрезвычайно опасно – молодые стволовые клетки стимулируют неконтролируемый рост тканей, и в результате возникает рак…
            Это с ней и произошло. Желая оставаться молодой, Ольга Александровна приблизила свою смерть. Но в памяти горожан она жива и поныне. Признаться, я подзабыла имя и отчество старого врача, помнила только фамилию. Но первая же пожилая женщина, к которой я обратилась буквально на улице, легко  назвала мне имя и отчество моей героини... которой уже тридцать лет нет на этом свете, и которая, может быть,  могла быть до сих пор жива…

            
Друг юности
 
                «Умный дурачится, а дурак  умничает» (русск. пог.)

        Любовь Матвеева

        Здравствуй, Лёша! Так рада, что тебя нашла, я тебя сразу узнала! Уже второй раз в интернете набираю - не было. Видно, ты только приобщился к нему, а я ещё – год назад.  Помнишь Надю Пастухову, как ты ей стихи посвящал? Юноша нежный, кудрявый, влюблённый... Таким я тебя и запомнила. Ну, как ты поживаешь?
                29 марта 2011 г., 10:13
        Любовь Матвеева

        Лёша, не молчи! Я жду! Ты бываешь в Петропавловске? Ищу в интернете Надю Пастухову уже много лет, да не нахожу. А тебя нашла – ты не отвечаешь…
                17 ноября 2011 г., 17:44

        Любовь Матвеева

        Ну, что ты молчишь? Я же вижу, что ты получил и прочитал моё письмо! Трудно ответить, что ли?
                28 декабря 2012 г., 19:50

        Любовь Матвеева

        Лёшка, поздравляю тебя с Днём рождения! Надо же - нам уже по семьдесят лет... Желаю долголетия, здоровья и счастья! Тоня Зинковская присоединяется! Помнишь её? Это подруга Нади Пастуховой. Я так Надю и не нашла. Она жила на Байконуре, а потом переехала куда-то в Россию. Почему не отвечаешь? Прямо "человек в футляре"!
                2 февраля 2013 г., 21:48

        Любовь Матвеева

        Здравствуй, Лёша! Стараюсь на тебя не обижаться. Помню, каким ты был простым и милым, возвышенным и духовным. Посмотрела твои фото в интернете, у  тебя красивая дочь! Привет тебе от Тони Зинковской, она теперь живёт под Донецком с украинской стороны, и ездила скакать на Майдан – представляешь, как у них там «крышу снесло?
                20 февраля 2013 г., 21:48

        Любовь Матвеева

        Почитай мои рассказы - на этой странице и в блоге. Тебе должно быть интересно, ты же творческий человек! Я даже помню некоторые твои стихи!.. Привет тебе от родного города Петропавловска!
                29 марта 2013 г., 10:13

         Любовь Матвеева

         Лёша, поздравляю тебя с праздником 7 ноября! Помнишь, как мы "гуляли" в Рабочем посёлке дома у Нади, тоже отмечали 7 ноября? Ты читал нам свои стихи, и мы думали: какой ты талантливый. Надеялись, что далеко пойдёшь! Правда, что ли «далеко ушёл», большим начальником стал?Не молчи! Я жду! Ты бываешь в Петропавловске?
                7 ноября 2013 г., 17:44
         Любовь Матвеева

         Ну, что ты - ни живой, ни мёртвый? Трудно написать, что ли?
                28 декабря 2013 г., 19:50
 
         Любовь Матвеева

         Лёшка, хорош молчать! Скоро навеки замолчим! Откликнись!
                11 февраля 2014 г., 23:56
 
         Любовь Матвеева
 
         Почитай мои рассказы. У меня вышла первая книга. Про Австралию. У меня там живёт дочь. Вот, побывала, и описала. Не хочешь поздравить? Да ответь мне, наконец!
                27 февраля 2014 г., 12:06
           Любовь Матвеева

           У меня вышла вторая книга про мои зарубежные поездки. Ты тоже, наверное, много где побывал. Расскажи! Да в блог ко мне зайди! Сегодня у меня день рождения, может, по этому поводу прервёшь молчание? Я же тебя поздравляла... Три года тебе пишу, а ты ни "бе", ни "ме", ни "ку-ка-ре-ку". Совесть имей, друг юности туманной!

                29 сентября 2015 г., 21:53
           Aleksey Kuzin
   
           Люба!!! Поздравляю тебя с Днем Рождения! Желаю тебе всего того, что обычно желают в такие минуты хорошим людям!
                29 сентября 2015 г., 19:17
 
           Любовь Матвеева

            Даже для первого письма и поздравления слов не нашёл... Ты всегда на двадцать писем отвечаешь одним?..
                30 сентября 2015 г., 16:19
           Aleksey Kuzin

           Не всегда. Пиши.

                14 декабря 2015 г., 9:06

            Любовь Матвеева

            Разрешаешь? Прямо как барин себя ведёшь! Лёша, можешь ты мне по-человечески написать про себя, как живёшь? Несколько строчек? Бываешь ли в Петропавловске? Вы жили в начале улицы Мира около фабрики «Комсомолка», в старом бараке. Помню твою старенькую маму...  А потом мы случайно встретились в девяностые - ты из Казахстана переезжал в Россию, обещал не теряться - и вот потерялся... А я тебя не забывала, всех знакомых стараюсь держать в поле зрения. Так как ты поживаешь? У меня вышли ещё две книги - про судьбы наших земляков в тылу и на фронте "Упасть в твои объятья". Там молодой солдат пишет жене, как мечтает "упасть в твои объятья", да не довелось - война началась, не вернулся. У тебя же отец тоже был фронтовик, кажется? И ещё одна "Записки уличной торговки" - это о моей нынешней жизни. Жду ответа!
                15 декабря 2016 г., 10:55
             Aleksey Kuzin
             Люба привет! Вот и ты через год соизволила написать. Ну что, постараюсь написать по человечески. Вопрос о том как живу наверное наивный. Как может жить в современных условиях нормальный российский пенсионер, не очень радостно, но и не совсем плохо. С нормальной работы меня по ХОРОШЕМУ попросили ещё пять лет назад, другой ХОРОШЕЙ так и не удалось найти, поэтому живем не очень ХОРОШО, но на трудности не жалуемся. В Петропавловске бываю можно сказать не часто, но регулярно, примерно 2-3 раза в год. То что я НЕ СОВСЕМ ГОТОВ К ОБЩЕНИЮ, согласен. Все это началось наверное в те годы когда, условно говоря, Я
БЫЛ ПРИ ВЛАСТИ. ЧЛЕН  ЦК, ДЕПУТАТ притягивало многих. Вот и приходилось ПРЯТАТЬ ДУШУ ОТ ДУРНОГО ВЗГЛЯДА. МОЖЕШЬ МНЕ ПРОДОЛЖАТЬ ПИСАТЬ, но теперь ты поймёшь, если я  НЕ ОТВЕЧУ  НА ТВОЁ ПОСЛАНИЕ. Знай я тебя уважаю за твою ЖИЖНЕННУЮ(!) позицию (ошибки – не мои, а ЧЛЕНА).                16 декабря 2016 г., 9:20

            Любовь Матвеева

            Ты меня обескуражил. Странно, как ты сформулировал "Вот и ты через год СОИЗВОЛИЛА написать..." Я к тебе столько стучалась, достучаться не могла, потом обиделась, и потому год молчала. А ты ожидал, что я так и буду писать без ответа? Я вообще не знала о твоём высоком статусе в обществе, а ты из-за этого, оказывается, молчал? Считаешь, что мы – не одного поля ягоды? "Головокружение от успехов"? И ты думаешь, что даже БЫВШЕЕ "высокое положение" в городе регионального значения даёт право высокомерно обращаться с людьми? Какое убогое сознание... Боже, кто нами руководит! Во всяком случае, спасибо за наконец-то полученный ответ - и будь здоров!..

                22 июля 2017 г., 7:28

            Любовь Матвеева
    
            Ну что, всё чванишься, что был депутатом? ПОРА ЗАБЫТЬ, А ТЫ НЕ МОЖЕШЬ? А не лучше быть приветливым и доступным человеком!? Вот вы какие -  наши избранники... Ты хоть понимаешь, что компрометируешь всех? Опять молчишь?..                30 августа 2017 г., 8:38

             Любовь Матвеева


             Лё-ША-А! А-у-у! Жду ответа! Был ты Лёшка - живой, остроумный, талантливый, друг юности весёлой! А стал абстракцией... после депутатства. Материализуйся!..


            
 
Водитель
 
             "Ругать жалко, а похвалить не за что" (русск. пог.)            
      
         Я пришла на танцы «Кому за тридцать» к городскому парку, но они ещё не начались. Куда бы присесть? Публика уже собралась. Можно сказать, копытами стучат в ожидании сигнала, и всё больше женщины. Чего только не перенесли они за жизнь, а вот – потенциал ещё сохранили! Приоделись -  туфельки, чулочки,  седину закрасили или подцветили, кое-кто и пудрой пользуется до сих пор. Мужья их по тридцать лет в могилах лежат, а они всё несут на себе бремя заботы о детях, внуках, правнуках… Не заботы ли и держат их на этой земле?.. ещё вот культурный досуг себе позволяют.
           Куда бы присесть? Солнце печёт ещё ощутимо, но в тени все места на лавочках заняты. Присяду с представителем вымирающего вида – мужчиной. Он читает книжку. Интересно – какую? Сажусь рядом, краем глаза вижу – книжка-то умная! Что-то по нейрофизиологии, лингвистическому программированию сознания, и прочее…
          - Наверное, вы преподавали в университете? – спрашиваю с уважением соседа по лавочке, ответа нет. Глухой, что ли? Да нет, вряд ли он работал в высшем учебном заведении. Пожилой, неряшливо одетый, на допотопном велосипеде с прикрученной к нему проволокой разваливающейся  коробкой.  На руке мужчины старинная наколка, какие делали мальчишки в шестидесятые годы, подражая уголовникам. Тогда этот разряд людей – уркаганы - навевал романтику на наших пацанов!  Сколько ему лет? Не мой ли ровесник? Задаю мужчине ещё несколько вопросов, неужели я его не разговорю?
          - Мне нравится, что вы читаете! Сейчас народ перестаёт интересоваться литературой. Вот вы читаете книжки, а я пишу… И не хотите со мной поговорить...
         - А как ваша фамилия? - наконец откликается он, и оказывается,  сильно шепелявит – похоже, во рту – ни одного зуба.
         - Матвеева.
         - Не слышал про такого автора! И где же вы учились, что книжки пишете?
         - В молочном техникуме.
         - В Чашах?
         - Да.
         - А Нину Нетесову знали?
         - Да, учились с ней на одном курсе.  А до этого – в одном классе.
         - В тридцать четвёртой школе?
         - Да.
         - Я тоже с Ниной учился в одном классе…
         - А как ваша фамилия?
         - Чумаков.
         -  Витька?
         - Да.
         - Надо же! Так ты  – мой одноклассник! Куда ты пропал? А я – Люба Поротикова! - Мой собеседник тоже поражён. Мы перебираем знакомые фамилии одноклассников, учителей – половины уже нет… Пять лет нет и Нины Нетесовой…
         - А как у тебя жизнь сложилась? Я помню тебя красивым мальчиком. Кажется, ты нравился Вале Шадриной…
         - Да нет, мы больше с Людой Абросимовой дружили…
         - Люда живёт в Свердловске, всю жизнь там прожила. Иногда приезжает, мы видимся.  Дети-то у тебя есть? Хорошие выросли? Сами живут или нуждаются в твоей помощи? Жена есть ли? Для кого живёшь? Что греет твою душу? – засыпала я вопросами бывшего одноклассника.
         - Детей у меня шестеро… Воспитанием их я не занимался – какие выросли, такие выросли. Жена воспитывала, а я ездил на машине по стране, водитель  был. Теперь все разъехались… С женой разошлись, лет семь не жили. Она от злости заболела и теперь её нет...
        - Видитесь с детьми?
        - Да нет, редко, почти не видимся…
       - Помогаешь им?
       - Нет.
       - А они тебе?
       - Тоже – нет.
        - Где живёшь-то?
        - На Партизанской… Дом совсем развалился…
        - Один?
       - Один… - всё ясно… Водитель... Куда же ты привёл свою машину? Почему так проложил маршрут? Теперь мой бывший одноклассник – водитель старенького велосипеда,  владелец доживающего дома на окраине и собственной биографии…  Родил шесть детей – но не муж, неотец.Хотел  прожить полегче… Детей воспитала жена… До последнего была  нужна  детям, внукам. Она была нужна, и ей были нужны... А кто-то проживёт, нужный только самому себе…
       Я, не прощаясь, перехожу на теневую сторону – там освободилось место, а то солнце совсем запекло… Скоро грянула музыка, пожилые дамы и кавалеры степенно отправились на танцплощадку, чтобы там уже забыть о своём возрасте. А как же, ведь знакомый голос громогласно уверял:
          "А я одной тобой любуюсь,
           И сама не знаешь ты,
           Что красотой затмишь любую
           Королеву красоты!
           И я иду тебе навстречу,
           И я несу тебе цветы,
           Как единственной на свете
           Королеве красоты!.."

         
          Так зачем я описала этот эпизод? Мало ли и с вами таких случалось? Зачем я вообще пишу? А потому, что только описав случившееся начинаешь размышлять дальше: почему же так произошло?  Я пришла к выводу, что именно эгоизм загоняет нас в одиночество! Взять хотя бы и меня...


Зависть
 
            "Деньги потерял - ничего не потерял, время потерял - многое потерял, здоровье потерял - всё потерял" (русск. пог.)               

            Рядом со мной в автобусе случайно встретились две подруги, наговориться не могут. Взахлёб беседуют, как у нас принято у пожилых людей, о пенсиях. Только обычно ноют, что пенсия маленькая, эти же обе получают максимальную пенсию – что-то в районе ста тысяч тенге! На российские деньги это где-то двадцать тысяч! А я-то, я-то… самую минимальную - в три раза меньше их… Всё оттого, что в нынешних пенсиях стаж не учитывается, а он и у меня немаленький! Слушаю и молча завидую... Куда они такую прорву денег девают? Догадываюсь - всё до копейки отдают детям, внукам, как у нас принято... Вот бы мне такие деньги, мне тоже есть - кому отдать!..
           Потом стокилограммовые пожилые девицы переходят на болезни. Радостно обнаруживают, что у обеих - сахарный диабет. Но у одной  инсулинозависимость уже наступила, у другой пока нет. Начинают сладострастно рыться в подробностях других своих болезней, обнаруживая порядочные знания по медицине. А я даже не знаю, что такое головная боль… И сахар у меня пока в норме… И давление…
         Женщины моложе меня, обе в очках. Суставы на руках у одной, на ногах  у другой вывернуты - даже дырки прорезаны в туфлях для шишек… У обеих одышка... Большущие сумки с продуктами - ни овощей, ни фруктов в них не видно - мясо, колбаса, печенье, конфеты… Потом одна начинает другую учить, как готовить быстро торт… «Какой торт, вам же смотреть на торты нельзя!» - думаю я.
          Из разговора понимаю, что обе работали на ЖБИ, на тяжёлой работе - таскали в вёдрах цемент в лабораторию… Мордовались, получили квартиры сами, пока мужья упражнялись с выпивкой. Да, хорошие деньги платят за тяжёлую работу, но какой ценой они достаются?..
          Мы продолжаем ехать, я перестаю прислушиваться к разговору, и… перестаю завидовать большой пенсии соседок. Бог с ней, с пенсией, если она досталась такой ценой!
 
Генномодифицированные
 
           "Сын мой, а ум у него свой" (русск. пог.)               

           Впереди меня к остановке автобуса идёт женщина, и разговаривает сама с собой – громко и недовольно.
           - С кем это вы беседуете? – иронически спрашиваю её, догоняя.
           - Видели - парни навстречу шли? Нет уступить дорог, прямо так и прут! Я даже в лужу наступила! Да ещё матерятся! Убила бы этих мужиков, всех до одного!
          - А было время – любили… Что же так кардинально изменило ваше к ним отношение? За что на них обозлились?
          - Не знаю. Может, оттого, что жизнь такую прожила… Муж сначала ничего был, потом пить стал. Пил-пил, да и повесился…
         - Ну а какими вы своих сыновей воспитали? – наугад спрашиваю я.
         - У меня их двое, и их бы убила! Прямо взяла автомат, и расстреляла! Обоим уже к сорока, живут со мной – ни семей не создали, ни работать не хотят…
        - Зачем им жениться – жены работать заставят… А зачем им работать, пока мама кормит? Сами вы и виноваты. Что же вы их-то не воспитали, как надо?
        - Не знаю. Может, гены…
        - Да вы же говорите, муж хороший был? Работал, вы работали, и сыновья не негодяями родились… Вы, конечно, много сделали и делаете для сыновей, но женская  самоотверженность для мужчин губительна… Наверное, правильно делают западные женщины, когда и о себе не забывают. Стал ребёнок совершеннолетним – сам и отвечай за себя…
        - Выгнать и не кормить не могу, я  же МАТЬ! - почти пафосно произнесла она.
        - Плохая мать...

        Мы дошли до остановки и сели в разные автобусы.

               
 
       Вруша
 
                "Болтун речист, да на руку нечист." (русск. пог.)

             Познакомились мы в толпе зевак, когда смотрели, как молодёжь танцует брейк. Ирина мне сразу понравилась и нравится до сих пор своим оптимизмом, жизнелюбием, вездесущностью. Своих проблем на других не вешает, никогда не ноет, о себе говорить не любит. Куда ни пойдёшь, ни поедешь в городе – она там! У неё какой-то нюх на событийность – даже не зная о мероприятии, она непременно окажется в центре происходящего! Одевается она аккуратно, всегда в чём-то свежем – белом или розовом, симпатичная, с улыбкой на лице, но зубы в таком состоянии, что рта бы ей лучше не открывать – он пустой, и сверху с одной стороны - три больших косых обломка… Но рот она "открывает" - болтает без умолку, повторяя без конца одно и то же, и красится изрядно…
           - Ты почему всегда одна? У тебя есть семья? – спросила её как-то.
           - А как же! Но муж всегда на рыбалке, а у сына свои дела – ты же знаешь молодёжь…
           - Мне дали двух котят, надо хотя бы одному найти хозяев… - как-то жалуюсь ей в парке. Мы обе пришли потанцевать.
          - Я тебе помогу! У меня есть подруга, она хочет котёнка, да не знает, где взять… - предлагает мне Ирина.
          - Ой, как ты меня выручишь, пойдём, я  тебя пивом угощу! –  радуюсь я. Покупаю ей и себе  пива, пакеты с сушёной рыбкой, сидим  за столиком открытого кафе, угощаемся, глазеем на танцующих. Звучит музыка, танцуют те, кому за тридцать, есть и молодёжь. Даже парочка бомжей – мужчина и женщина, энтузиасты! Они присутствуют на  каждом мероприятии, и танцуют хорошо, как профессионалы! Мы с Иркой болтаем, я рада, что почти пристроила котёнка.
         Когда позже я попытаюсь найти её по полученному адресу, окажется, что её там нет и никогда не было. Хозяин найденного домика (а моя новая знакомая говорила, что живёт в благоустроенной квартире) ругает меня и говорит, что здесь  часто ищут какую-то Ирину… Я недоумеваю,  при встрече пытаюсь выяснить настоящее место пребывания подруги – напрасно, но не настаиваю – наверное, есть причины скрывать… А котёнок ПОДРУГЕ ПОДРУГИ уже, оказывается, и не нужен… Начинаю сомневаться, была ли вообще таковая?
         - Вчера познакомилась в библиотеке с мужчиной, бывший преподаватель, интеллигентный! - говорю Ирине как-то. - Во дворе у себя организовал компанию подростков, научил их играть в настольный теннис, теперь там такие баталии разыгрываются! Предлагает мне и на даче помочь, и дома, если что понадобится сделать…
        - Ой, моей подруге надо прибить полку! Он не поможет?
        - Не знаю, спроси его самого. Вот его телефон… -  через некоторое время узнаю, что приезжал, помог и полку прибить самой Ирине, и участок  вскопать, что-то ещё… Но доброго слова и благодарности не заслужил – всё сделал не так, оказывается… Позже я догадаюсь – не оправдал каких-то других надежд…
          - У меня есть перспективный жених – обеспеченный и одинокий, ищет женщину, жениться хочет, - говорю ей в другой раз, твоим подругам не надо? – я по-прежнему делаю вид, что продолжаю верить в Ирины  басни, хотя начинаю предполагать, что она одинока.
         - Мне не надо - у меня же муж есть! А вот подруге… -  я даю ей телефон. Через некоторое время встречаю мужчину, спрашиваю:
         - Вам не звонила Ирина?
         - Звонила, встретились, я ей сразу сказал: "Да у тебя же зубов нет!.." Она обиделась, и мы расстались...
         Встречаю Иру:
         - Ну, как жених, по вкусу ли подруге пришёлся?
         - Да он же старый!..
         Зато другому кавалеру она пришлась сильно по душе, прямо влюбился! Он пылко выражал свой восторг по поводу Иры, но был ею забракован:
         - Дурак какой-то!
         - Дурак? Не заметила, а внешне вы очень подходите друг другу!
         - Скажешь тоже – где я и где он?..
         Узнав, что послезавтра у меня день рождения, Ирина «обрадовала», что непременно придёт поздравить, и с подарком! Я отнекивалась, но подруга была настойчива чрезвычайно! Я вынуждена была согласиться. «Да в самом деле, - подумала, - живу, как дикий человек, пусть приходит"! Озаботилась достойным приёмом -  набрала вкусных продуктов в супермаркете, салатов, что-то сварила, накрыла стол, жду… Ира пришла вовремя,  подарила мне красивый фартук. Пока я готовила стол, бесцеремонно обследовала комнаты, их у меня три. В одной склад товаров - вожу кое-что из Москвы для продажи в праздничные дни.
         - Ой, сколько у тебя хохломы! Мне надо вот такую матрёшку! И ложку! И чашку! - что-то дарю ей, за что-то она обещает отдать деньги. Потом сидим, угощаемся. От спиртного она отказалась, а продукты воспринимала с большим недоверием – всё брезгливо обнюхивала, морщилась, подозрительно приглядывалась.
          - Ты что, Ирочка, всё свежее!  Даже обидно!..
          - Надо всё проверять! Знаешь, как отравиться можно? Я же медсестрой была! 
          - А я микробиологом, всех тварей под микроскопом видела! Знаю, что смывы с рук медсестры (а Ирина медсестра) такое обнаруживают, чего и в общественном туалете не найдёшь! Но так же себя не ведут за праздничным столом, как ты! – однако Ирка так же продолжала всё обнюхивать и морщиться гадливо. Мне это надоело изрядно, и я уже жалела о потерянном дне, а ведь могла бы прекрасно провести его на даче! Когда уже надеялась, что визит подходит к концу, услышала:
          - У вас есть горячая вода?   Можно я у тебя помоюсь?.. – а-а-а, всё равно день пропал!
          - Как хочешь, - сказала я, и обречённо повела её в ванную. Мылась Ира долго, а когда вышла, попросила фен, у меня его не было. Хотела подруга высушить волосы естественным путём, а поскольку день уже сильно клонился к вечеру,  я побоялась, что она и переночевать захочет. Дала ей тёплую белую вязаную шапку (которую она подозрительно осмотрела прежде, чем надеть на голову) и… настойчиво проводила, обещая себе в дальнейшем не поддаваться ни на какие подобные провокации!
           Зубов у Ирки нет, на зубной пасте она может экономить, а вот волосы хорошие -  длинные и густые, и потому я не удивилась, что в новом большом флаконе шампуня почти не осталось… Шапку она долго не отдавала, как не отдаёт уже почти год долг, каждый раз при встрече ссылаясь на обстоятельства. Якобы, у её племянницы в Мичурино умер муж, та осталась с тремя детьми, а Ира помогает им всем необходимым, костьми ложится, чтобы помочь…
            - Как  фамилия твоей племянницы? Я многих в Мичурино знаю! - Ирина ушла от ответа...
            - Что с твоим телефоном? До тебя никогда не дозвониться!
            - Да что-то на линии…
            - А я уверена, что ты его отключаешь! Так ведут себя нечестные люди!.. – но Ирина продолжает утверждать, что она – самый честный человек на свете! И долг она отдаст… когда-нибудь потом!

            Мне хочется разгадать «загадку» Ирины. Нашла всё же, где она живёт: ПРОЕЗД улицы Дальней, дом три, а когда её спрашивают, где она обитает, на какой улице, она говорит "УЛИЦА Дальняя, три". Вроде, разница небольшая, а адреса эти в разных концах длинной улицы... Я пошла снова – хотелось получить долг. Место оказалось далеко, на краю города, в каком-то гиблом проезде,  в болотине среди камышей, в разваливающейся двухэтажке, где общественный транспорт не ходит, но огромные грузовики то и дело обдают грязью на узкой улице.
            Мне никто не открыл дверь. Я подумала, что Ирина увидела меня в окно... Пошла восвояси - не чая, выберусь ли живой из такого заброшенного края. Когда уже подходила к автобусу, вечерело. Вдруг увидела Иру – она шла навстречу, возвращаясь домой - свежая, улыбчивая, в розовой кофточке, она явно была поражена моим появлением.
           -  Ты же говорила, что живёшь по другому адресу? – спросила её в упор.
           - А я и живу по другому адресу, у тётки… Тётка совсем плохая…- и давай что-то снова тараторить…
           - Где это – у тётки? - подруга неопределённо махнула рукой. Окончательно припирать к стенке мне её не хотелось, я напомнила про долг, и мы, поболтав о том, о сём, разошлись дружески…
           Женщина не хочет делиться с другими своими секретами, бедами? Это её право… А пока я по-прежнему ничего о ней не знаю... Прошёл почти год. Иру  я иногда вижу - встречаю в городе, вот и на Масленицу встретила. Она настояла, чтобы я сделала несколько её снимков на фоне праздника:
           - А деньги я потом отдам. Ты же меня знаешь!.. – да уж, знаю… Фотографии  напечатали, и вот уже пол-года ношуих с собой. Поехала снова к ней - может, удастся хотя бы свою книжку забрать? Они мне в типографии дорого обходятся! Жаркий день. Пыльная-пыльная дорога без тротуаров, которая в непогоду становится грязной-грязной, мимо то и дело снуют грузовые машины. Ирины опять не оказалось дома, я отдала фотографии соседке с просьбой передать ей и сказать, чтобы та принесла книжку.
          - Да ничего она вам не отдаст! Я помню, что вы уже приходили.  Мы решили отремонтировать дом, хоть фундамент поправить, заказали щебень, песок, цемент. Половину работы уже сделал мой сын. Все соседи понимают, отдают деньги, а Ира и не собирается... Раньше люди жалели её, что одна живёт, приглашали в гости чаю попить - она любит ходить в гости -  да она на всё морщится, и на руку нечистая... Теперь не зовём.
         Я призналась, что очень хотела бы посмотреть, как живёт Ира.
         - К себе она никого не запускает. Хотите посмотреть? Взгляните на её окна, и всё представите. У неё такой бардак! - я посмотрела. Шторы были чёрные, какие-то пыльные вещи и сухие букеты загромождали подоконники!..
        - Да где же она?
        - Она на работу устроилась, но куда - не говорит. Может, за больным ухаживать. Сын-то у неё пил, и потому умер рано, взрослый, он жил с родителями. Муж был очень хороший человек, но тоже пьющий. Его подкосила смерть сына, он сильно заболел, потом стал лежачим больным. Соседи слышали, как он просил днями у Иры поесть, но она не давала... И его уже нет на свете... Как Ира его хоронила и хоронила ли вообще – неизвестно, сюда тело не привозила... Найдите лучше себе другую подругу!..

       Я вернулась домой. Подходя к подъезду, взглянула на свои окна. Сегодня поздно, но завтра я начну день с чистки стёкол... Действительно, взглянув на окна, легко представить и всю квартиру... И вруша я порядочная...
       Так вот почему мне нравится Ирина – мы с ней похожи!..
         
      
Тёплый человек
 
                "Доброе братство лучше богатства" (русск. пог.)         

          Что за холод объял меня, что за вселенская стынь наступила? Не пойму. Как-то неприветливо стало в этом мире…
          - Ты не знаешь, где это Николай из восьмой квартиры пропадает? - спросила меня Роза-соседка.
          - Не знаю, а , правда, что-то его не видно! Мне уж и самой в голову приходило, я спрашивала у его жены. Говорит – на месте,  работает…
          Надо найти его по интернету, спросить самого! Что-то здесь не так… Так вот почему так неприветлив стал мир – не вижу больше своего соседа Николая! Не слышу его, подвыпившим,  горланящим песни под «караоке» с открытым во двор окном. Не вижу его улыбки, не слышу его: «Любанька, здравствуй!» Никто не предлагает угостить пивом, не напрашивается сам на «бутылочку», не суётся в квартиру, чтобы поздравить с праздником. Когда у меня захлопнулась дверь, он сумел деликатно её отжать плечом, открыть, в то время, как другой сосед при повторившихся обстоятельствах разворотил мне весь косяк… Когда мой муж ушёл к другой женщине, и я не хотела жить, Колька не говорил мне утешительных слов:
          - Я сегодня оставлен «на хозяйстве»,  сварил вкусный борщ. Хочешь?-  сказал он,  и «притаранил» полную тарелку борща, приготовленного "с душой" -  для своих. Выходит, и я не совсем чужая...
        Отношения между людьми становятся всё более схематичными, а частицы тепла, любви и сердечности крупицами приходится вычленять из окружающего, чтобы согреть сердце. Я не ругаюсь с соседями, и, наверное, если обращусь за помощью, мне не откажут. Но если при встрече, здороваясь, они мне улыбнутся, я их… не узнаю.
          Нашла своего соседа Николая, живущего всего лишь этажом выше, надо мной - во всемирной сети, по интернету! Дожились… Оказалось, он и в самом деле далеко… Я послала ему фотки разлившегося Ишима – мы живём почти на берегу. Он обрадовался, написал, что первым делом, приехав, пойдёт на Ишим.
          Пока же Николай согревает окружающих  в другом месте… Очень тёплый человек! Обещает скоро вернуться… Скучает по Петропавловску, по дому…       
           А мы скучаем по Николаю…

           Забыла сказать, что Николай работает дорожным рабочим на ЖД и пишет талантливые стихи, с которыми вы можете познакомиться на сайте "Хорошие стихи", Николай Ткач, где увидите и его портрет. Николай Ткач - мой добрый сосед и поэт! А ещё - тёплый человек...
         
 
         
 
Фараоны
 
            "Дураку по пояс, а умный сух пройдёт." (русск. пог.)               

            25 апреля, сижу на центральной улице Петропавловска. Это наш Монмартр, наш Арбат, наше Пикадилли и одновременно улица Красных Фонарей! Раньше была улица Ленина, потом вернулись к дореволюционному  названию – Вознесенский проспект, теперь, в Новой истории Казахстана -  улица Конституции. Вокруг фланируют степенные горожане. Это те, кто убелён сединами или ловко их закрасил.
Молодёжь – как везде, беснуется. Вон два здоровых парня борются, стараются окунуть друг друга в фонтан. Наконец, цель достигнута – оба полощутся в фонтане, вылезают, начинают раздеваться и выжимать одежду, выливать воду из обуви. Я подхожу, снимаю их, они не возражают, позируют. Пьяные, конечно.
            - Парни, вы кто?
            - Фараоны! – смеются они.
            - Нет, правда, как вас звать?
            - Тутанхамон!- представляется один.
            - Рамзес! - представляется другой. Ого! Продвинутые!
            - Рамзес-первый или Рамзес-второй?- спрашиваю парня.
            - Я всегда первый!
            - А кто такие – ФАРАОНЫ? – спрашиваю их.
            - Воины!
            - Не воины, а правители… - поправляю их. – А в какой стране?
            - Кто их знает...
            - В Египте! А где находится Египет?
            - Мы там не были.
            - В Африке. А кто такой – Пугачёв?
            - Так Киркоров же…

            И они пошли домой сушиться. На этом наш интеллектуальный разговор завершился.
      
            -
Режиссёр-постановщик
 
              "Молодец красив, да на душу крив" (русск. пог.)

           - Вы не дадите мне шестьдесят пять тенге на проезд? – спросил молодой мужчина, сидящий рядом на остановке. Я посмотрела на него: хорошего роста, гармонично сложенный красавец, только… нечищеные давно зубы, непромытые глаза, лоснящаяся куртка и порвавшиеся около карманов брюки, и ... глаза со следами вчерашнего перепоя...
         - Тебе сколько лет?
         - Тридцать.
         - А мне семьдесят… Не стыдно просить? Не работаешь?
         - Работаю, по отделке квартир в «Казградстрое». Только сейчас лечусь,  – парень задрал штанину, там – обугленная нога в области лодыжки.
        - Допился… Почему образование-то не получил? Лень было?
        - У меня высшее образование, я  учился в Екатеринбурге, получил диплом режиссёра-постановщика.
        - Такая интересная специальность, а с твоими природными данными – да режиссёром… Все артистки и все зрительницы были бы у твоих ног! А тебе ничего  не надо - только водку жрать, и зачем матери вас рожают, мучаются? Где мамка-то живёт?
       - Уже не живёт, умерла…
       - Ну вот, мамку уже ухайдакал. Отец, что ли, забулдыга?
       - Нет, военный был, тоже умер. А родился я в Чимкенте, потом работал в Омске, ну а поскольку гражданство казахское, здесь теперь очутился. Живу на квартире на Бензострое, только сегодня не дома ночевал, на вокзале. Дайте денег доехать!
       - А ты пешком не хочешь? Тут всего километра три. В войну сельские женщины  получат задание, идут до поля девять километров туда, работают весь день, потом – назад столько же, и  попробуй не сделать - засудят! А дома ещё за скотиной, за детьми ухаживают. Женат-то был, дети есть?
      - Нет, рано ещё.
      - Поздно уже! Твои дети в школу могли бы ходить, а теперь кому ты нужен, если не нужен сам себе? Зубы нечищеные, брюки рваные... режиссёр… Свою жизнь-то не можешь срежиссировать. Как тебя звать, фамилия?
     - Влад Железняков.
     - В интернете есть?
     - Есть, на фэйсбуке и в инстаграмм…
     - Покажи телефон!
    - Зачем?
    - Нет у тебя, потому что пропил! - я достала фотоаппарат, сфотографировала парня, обратив внимание на его руки - длинные красивые пальцы талантливого человека искусства, а ещё - грамотные обороты речи, отсутствие агрессии...
     - Зачем вы меня фотографируете?
     - Помещу тебя в интернете, напишу, что живой, а то друзья-то давно потеряли…  Ты почему жить не хочешь?
     - Почему не хочу? Хочу!
     - Сам знаешь, что плохо кончишь, и скоро...
     Дав ещё пару подобных советов и прогнозов, но не дав денег даже на булочку, отправилась восвояси… Легко давать советы…  Дома быстро нашла его на фэйсбуке - на меня смотрел розовый юноша, полный надежд...

 

 
Любить и быть любимым

                «Счастливое дитя и без сорочки счастливо» (русск. пог.)

          хочет каждый человек. Но холод и равнодушие мира по отношению к нему постепенно проникают в сознание, и вынуждает каждого идти на компромисс. Хорошо, если вокруг человека образуется кокон любви хотя бы из нескольких, самых близких людей, или хотя бы одного... С годами человек смиряется, понимая, что больших  претензий к миру он иметь не может, поскольку и сам самоотверженно и с полной отдачей никого не любит. Но эта мудрость приходит с годами.
          Любить и быть любимыми  ВСЕМИ хотелось псковским подросткам всего-то - тем, которые недавно наделали переполох, а потом покончили с собой. Хотелось со всем юношеским абсолютизмом! Но со стороны ровесников – они в этом убедились - ничего этого нет,  каждый жаждет счастья для себя. Хорошо, если семья у детей полная и любовь родительская по отношению к ребёнку выражается откровенно. Если же нет отца в семье, дети могут пойти на компромисс и удовлетвориться материнской любовью – но беспредельной, жертвенной,  и многие женщины на это идут.       
          Но если мать желает искать счастья для себя, она рискует ребёнком, он этого не простит! Не случайно в этой, последней  истории фигурирует дом отчима… Типичный случай, когда дети не могут простить родителям недолюбленности.
          - Папа, ты меня совсем не любишь! – рыдала моя тридцатишестилетняя дочь в телефонную трубку при разговоре со своим отцом, ушедшим из семьи уже в пожилом возрасте, и посвящающим теперь себя чужим детям. А ведь в своё время он был прекрасным, нежнейшим  отцом, однако уже взрослая наша дочь и в свои  зрелые годы нуждается  по-прежнему в отцовской  любви.

            Много испытаний каждому выпадает в жизни, и самая надёжная - родительская любовь - продолжает питать каждого из нас на всех жизненных дорогах и путях. Любите своих детей!


 
 
 
Я молодой!
 
            
            «Молодости не воротить, а старости не избыть» (русск. пог.)

               Мой знакомый сидел под грибком на пляже замшелым пеньком – оплывший, усы и борода у него, как у Карла Маркса, и озирал беснующееся племя молодых вокруг. Летали мячи, загорелые мелькающие ноги оставляли следы на мокром песке, детские крики, гомон и визг купающихся превышали все допущенные децибеллы, но в жаркий день на прекрасно обустроенном для отдыха водоёме – озере Пёстром – это не раздражало, а наоборот создавало атмосферу бесконечного праздника.
               Я искупалась и подошла к Александру, поздоровалась, присела рядом. Он - бывший архитектор, художник, энтузиаст всяких проявлений культуры в нашем городе. Заговорили о прошедшей недавно в областной библиотеке презентации новой книги Веры Яворской – местного краеведа. Мой собеседник слушал меня вполуха – он заинтересованно наблюдал за красивыми соседками, которые  загорали рядом.
              - А она на меня смотрит, вон та!.. – обронил Александр.
              - Да я просто прислушиваюсь к вашим словам! У молодых совсем другие разговоры, мне и интересно! – немедленно ответила девушка.
              - Я тоже молодой, – сообщил ей Александр.
             – А ну-ка повернись лицом, я рассмотрю, - попросила я. Девушка повернулась, сняла очки, сдвинула шляпу. - Красивая,  – резюмировала я, - и фигура что надо, и купальник симпатичный! А главное – молодая!
             - Я тоже молодой! – продолжал утверждать Саша.
             - Какой ты молодой? Молодые и ведут себя не так – бегают, болтают глупости, радуются, а мы только головой крутим, фиксируем действительность, да рассуждаем.  У тебя скоро из ушей и ноздрей волосы полезут, ты хоть купался? Да и шамкаешь уже! – огорчила я его. Помню же, как у меня в своё время  вызывало отвращение внимание пожилых мужчин в МОЮ бытность молодой.
            - Да? Шамкаю? А раньше у меня была хорошая дикция! Надо что-то делать… - не рассердился на меня  лояльный Саша.
            - Время вспять не повернёшь, смирись,- ответила ему.
            - Никогда! Я ещё молодой, и девушки мне нравятся… - привёл он в доказательство последний аргумент.
            - А кому они не нравятся? Тут важно – нравишься ли ты им? Да и они теперь у тебя вызывают только эстетическое наслаждение, как у художника. "Видит око, да зуб неймёт..."
            - Ну почему же?.. - мне стало скучно, и я снова кинулась в воду. Ну и жара сегодня! Потом пошла бродить по пляжу.  Купила кокчетавского мороженого, и опять убедилась – невкусное, прошло часа два. Пойти снова поболтать с Сашей? Всё это время он так и не тронулся с места, беседовал с девушками, а потом пошёл неспешной  пожилой походкой на остановку автобуса, так и не окунувшись в живительные воды.
             Я снова подошла к девушкам, Лене и Марине. Оказалось, что у красивой – Лены – уже два взрослых сына, пятнадцати и девятнадцати лет, работает она  техничкой в кафе, в парке. В своё время рано влюбилась, учиться дальше не стала, зато создала хорошую, прочную семью.
             - Я пятый раз пришла купаться, хорошо здесь! – похвалилась я.
             - А я купаюсь всё лето, ответила Лена. Об этом же свидетельствовал и её прекрасный загар.
             - Ну, что архитектор - кадрил? – спросила её.
             - Поговорили… - расплывчато ответила она, и мы простились.
    
             На фото известный в городе Петропавловске художник и архитектор, общественный деятель Александр Листопадний. И... добродушный, необидчивый человек.
 
Догнали Америку
 
                "Ум слабый не желает науки, а хочет век прожить без скуки" (русск. пог.)         
                Мне надо подняться на шестой этаж  некого учреждения, и я подхожу к лифту, там уже ожидает молодая женщина – мне сейчас все кажутся молодыми.  Стоим, ждём, подбегает парень лет двадцати двух, и начинает бешено тыкать в кнопку вызова.
                - Так нельзя,  – говорю я ему,  – поломаете!
                - Поломает – он же и починит. Он у нас всезнайка! – заступается за него женщина. Лифт наконец приезжает, кабинка открывается, мы входим.
                - Всезнайка? – привязываюсь я, - назови мне столицу Украины? – парень молчит.
                - На каком континенте мы живём? - молчит.
                - Сколько всего континентов? - молчание – мне ответ.
                - Ой, в Америке люди не знают собственную столицу! – говорит женщина.
                - Быстро мы догнали Америку, – отвечаю ей. Лифт открывается, мы выходим, парень быстро удаляется, так и не издав ни звука. С женщиной мы идём в одну сторону.
                - Всезнайка? А я их называю дебилами, – говорю ей,  - они же ни одной книжки не прочитали!..
                И мы расходимся.

         ИДОЛ
                "Материнская забота конца не знает" (русск. пог.)
         
                Зима. Сегодня мороз помягче, решила сделать уборку на балконе, приоткрыла окно. Слышу - женщина страстно так, с большой горечью, проникновенно, с чувством громко взывает к кому-то:
                - Ну, хоть бы раз ты меня пожалел! Разве не видишь, как мне трудно? Убиваюсь на твоих глазах! А тебе всегда хоть бы хны! – мою душу окатило сочувствие от такой  пламенной тирады. Что за холодная душа, что за бесчувственный идол, что за каменный человек может равнодушно слушать такие речи? У меня,  постороннего человека,  и то болезненно встрепенулось сердце! Надо посмотреть на этого изверга!  Приоткрыла балконное окно пошире, жду - кто появится на тротуаре из-за кустов?
                Появляется  молодая женщина с измученным выражением лица, которой принадлежал голос.  Одной рукой она тащит санки, на которых лицом вниз лежит малыш лет трёх и с интересом смотрит на след,  оставляемый полозьями  санок.   Другой рукой женщина держит сынишку немного постарше, лет четырёх, тут же болтается сумка с каким-то содержимым.  Старший, шестилетний малыш, идёт сзади и куксится - ему тоже позарез необходимо материнское участие, надоело ему быть большим, он устал! Он хочет если не на санки, то хотя бы за ручку с мамой идти! А у матери... нету третьей руки.

               Вот к этому "идолу" и была обращена горячая речь!
      
Для вас стараюсь!

             «Наперёд запрягай, а там погоняй!» (русск. пог.)

   Автобус переполнен, едем по оживлённой улице, а кондуктор снова и
снова к водителю с разговором: трещит, трещит... Оторвёт билет -  и опять к
водителю обращается.  Автобус лавирует в массе машин, останавливается на светофорах,  тормозит на пешеходных переходах. Вот один старик едва увернулся, и погрозил шофёру палкой. Пассажиры молчат, а я не выдерживаю:
         - Не отвлекайте водителя! - обращаюсь  с заднего сиденья громко к кондуктору.
         - Я наоборот для вас стараюсь, - обиделась кондуктор, - чтобы он не заснул! Две недели по три часа спим!..
       Гоблин

                «Сначала подумай, потом говори» (русск. пог.)

         Сразу после Нового Года сижу в новой, третьей поликлинике, жду приёма у терапевта. Народа мало, народ ещё гуляет, мне скучно... Рядом сидит совсем молоденький  паренёк мелкой комплекции, лет двадцати, казах. Подчёркнуто аккуратный, какими бывают банковские работники: новый чёрный  костюм, белая рубашка,  галстук,  хорошо начищенные туфли с длинными - длинными носками, и  уши какой-то странной формы... Старается держаться осанисто, с достоинством!
        И это несоответствие юного возраста с подчёркнутой  значимостью, солидностью, и эти длинные носки туфель  при небольшом  росте, а больше всего уши  делают  паренька немного смешным и очень милым.
        - Вы-то здесь зачем? - обращаюсь я к нему.
        - А как же? Год начался, надо провериться! – с достоинством отвечает он дискантом, не выходя из "образа" делового человека.
        - Разумно, значит - профилактический  осмотр? Если так будете заботиться о
 здоровье, долгожителем станете! А где вы работаете?
        - В банке! - гордо заявляет он. Угадала, так и подумала сразу: банковский работник! Однако кого-то же он  мне напоминает? Очень симпатичного...  Кого? А-а, кажется, вспомнила.  Не этих ли карликовых созданий, что в рекламе про банк показывают? Точно! Пытаюсь вспомнить непривычное слово...
         - В банке? Так я и подумала, вы очень похожи на этих... этих... забыла...
Из рекламы...
         -На олигархов? - паренёк весь горделиво засветился.
         - Нет, - вспомнила я наконец, - на гоблинов! - радостно произнесла я, и  осеклась... Молодой человек стал очень грустным, встал и отошёл от меня. И тут, в дополнение к возникшему образу, я увидела, что он совсем  маленького роста... Ну, правда – совсем, как те милые мультяшные создания... Что, конечно, не помешает ему когда-нибудь стать олигархом... при очень большом трудолюбии.
       Этого мысленно я и пожелала ему, сама досадуя на свою неделикатность.
 
 
     Ёлки-палки
 
        "Кто доброе творит, тому ничто не вредит" (русск. пог.)

        "Ну, никак не растут у меня ели, и всё! С какими предосторожностями ни
пересаживаю их из леса на дачу - засыхают! А вот соседка-старушка вырастила не
одну - четыре прямо под окном пятиэтажки, в городе! Рука у неё лёгкая, что ли?" -  размышляю я, любуясь вместе с другими прохожими лесными красавицами, ставших горожанками. Их хозяйка Надежда Ивановна - в свои восемьдесят - ни одного дня на лавочке во дворе не сидела, и ровесниц презирает за безделье. Садик её под окном  полон цветов, на подоконниках - тоже сады эдемские.
      - Надежда Ивановна! - обратилась я как-то к ней, когда она хлопотала
в своём садике, - как вам удалось вырастить таких красавиц в городе? У меня они и на даче не растут! - старушка заулыбалась, и рассказала, как в её садике появились ели. Много раз она просила свояченицу Зину из Борового привезти ей саженцы ели, но та всё забывала, так было не один раз. Но однажды Зина с порога объявила:
      - Привезла я тебе ёлки! -  Посидели, как водится, за столом, поговорили, попили чаю. Уставшая  после шестичасового переезда на автобусе, гостья заснула. Тут Надежда Ивановна  вспомнила про саженцы, и кинулась к сумкам - надо было их срочно посадить! Странно, но саженцев не было. Посмеялась племянница над старухой, что ли? Или опять забыла? Наконец, гостья проснулась.
        - Где же ели? - был первый вопрос.
        - Да привезла я, привезла!- ответила ещё сонная Зинаида, лёжа на пышной деревенской  перине. Из глубины обширного лифчика, прямо с тёплой груди,
достала она четыре помятых стебелька и протянула хозяйке... И ведь не только принялись - выросли!
         Прошло семь лет, нет уже Надежды Ивановны, и чудного её садика не стало… А вот ели стали ещё красивее… Что же останется после нас?..
         
 
 
 
     Ондатра
 
         "Утопший пить не просит" (русск. пог.)

       Было это в девяностые годы. Майское утро было великолепно! Тепло ещё ощущалось, как диковинка, и очерствевшие за зиму сердца горожан после тяжёлой и долгой зимы в квартирах без газа, а зачастую и света, тихо млели.... В роще на другой стороне реки гремел хор соловьёв, а рыбаки прекрасно дополняли ландшафт. Кто-то направлялся через плотину за реку на дачи, кто-то прогуливал собак или гулял сам по себе, неподалёку и первые смельчаки "пробовали" воду - купались. С плотины с шумом и грохотом срывался зелёный водопад.
         - Смотри, Петя, ондатра плывёт! - пожилая женщина указывает своему
спутнику на нечто, дрейфующее на воде в заводи перед плотиной. Издали в бликах сверкающей под солнцем  воды трудно было что-либо рассмотреть.
         - Какая же это ондатра? - не соглашается "Петя", пожилой грузный  мужчина, но с определением предмета не спешит. - Если бы это была ондатра, она бы куда-нибудь плыла - рассуждает он,  - а "это" видишь - кружит на одном месте!..
         - Ондатра!
         - Нет! - собралась небольшая группа зевак, стали спорить. Большинство  же равнодушно проходили мимо.
         - Однако, ребята, не утопленник ли это? - наконец осенило затасканного мужичонку - местного рыбака Николая. Так и оказалось. Кто-то вызвал милицию, она, как водится, не спешила, часа три прошло - к утопленникам они раньше и не выезжают, чтобы тело закоченело.
        Между тем, утопленника принесло ближе к берегу, рыбаки и сочувствующие энтузиасты подвели верёвки, которые кто-то достал из багажника, и вытащили "ондатру". Это оказался молодой паренёк в стареньких трусах. За рекой, словно понимая ситуацию, замолкли птицы. Солнце закрыли облака, а природа продолжала исходить истомой. Надвигалась гроза, первая в этом году. Наконец, приехала милиция, милиционер достал блокнот, ручку:
         - Кто первый увидел? Кто вытаскивал? Назовите фамилии!.. -  махнув рукой, ушёл Николай, он незаметно скрылся за спинами зевак. Стали расходиться и остальные. Совсем потемнело, поднялся резкий ветер, и первые капли упали на сухую землю...
 
 
    Закодируйтесь!
 
         "Призывает к трезвости, а сам лыка не вяжет" (русск. пог.)

         Каких только реальных историй не наслушаешься в поезде, пока едешь два - три, а то и пять дней! Вот одна из них. Некая семья переехала из Киргизии в Ленинградскую область, поближе к  родственникам, стали устраиваться на новом месте. Поразило повальное пьянство местных жителей, местная администрация даже была вынуждена принять драконовские меры. Пошёл приехавший мужик устраиваться на работу, а его не берут:
         - Мы вынесли решение не кодированных не брать!
         - Да я вообще не пью, даже по праздникам! Хоть у жены спросите!..
         - Знаем мы вас, "непьющих"! Вот закодируетесь, тогда приходите!- ответил председатель сельского поселения.
         - Да как она хоть выглядит, справка-то эта? - спрашивает претендент.
         - Вот так! - и глава администрации достал из стола справку. Она была ... на его фамилию.
 
 
Отблагодарила...
 
         "Коли не наплачешься за столом, так наплачешься за столбом" (русск. пог.)

       Эту историю я записала в поезде Владивосток - Москва 2июня 1997 года, вот она со слов рассказчицы:
       -  Жили мы тогда на БАМе, в городе Бийске. Как-то летом поехали с друзьями - две молодых семьи с детьми – за город, на шашлыки. Природа роскошная,  сидим на берегу реки - выпиваем, закусываем, смеёмся. Рядом - в трёх метрах от нас - дети плещутся. Наш-то Никитка, которому 12 лет, порядочно от берега отплыл, а пятилетний Данилка, сынишка друзей, на надувном красном плотике плавает рядом с берегом - теплынь, солнце, смех, радость!..
          Вдруг вижу - красный плотик пустой плывёт, а позади - буль, буль, - несколько пузырьков лопнуло, и всё… Всё по-прежнему - солнце, смех, радость, тепло, только… плотик пустой... Да верно ли я поняла? Успела встретиться глазами с отчаянными глазами своего сына, Никитки, который торопливо плыл  к берегу, и поняла: верно! Ни сказать, ни крикнуть ничего не успела - как была, кинулась в реку! Вода показалась холодной, течение -  быстрым, Вот из глубины поднялась макушечка - только мелькнула, и опять вниз ушла... Вода была непрозрачная, но всё же я успела нащупать ребёнка и схватить! Тут и Никита подплыл, и родители спохватились, все всполошились - положили Данилку на берегу, давай откачивать!  Мать-то Данилки, Антонина, медичка была - пригодилось! Не сразу  мальчик пришёл в себя, наконец закашлялся, задышал, ожил!
      - Ну, и как они вас отблагодарили? - стало мне интересно.
      - Отблагодарили? - моя попутчица задумывается, впервые в её сознании соединяются два конца одной истории. И она продолжила:
      - Потом мы долго не виделись. Уже через много лет попала я в тяжёлом состоянии в больницу, была ночь, я теряла сознание. Поставили мне капельницу, и я окончательно провалилась в беспамятство. Когда пришла в себя, бог довёл - смотрю, а в трубке уже чуть-чуть лекарства осталось, сейчас воздух в вену пойдёт! Испугалась я, все ведь знают, воздух в вене - смерть, эмболия! Я рванула иглу из вены - брызнула кровь, закричала, зажала вену. Прибежала медсестра:
      - Больная, что вы кричите? - и тут я её узнала: Антонина это!
      - Эх ты, говорю, я тебе сына спасла, а ты меня чуть на тот свет не отправила! - извини, - говорит, - спать сильно хотела, вторую ночь дежурю! А сын, Данилка,  после того случая через три года… утонул.
 
 
        МОНА ЛИЗА
 
          "Чудеса не колеса, сами катятся" (русск. пог.)

          Как-то у стены соседней девятиэтажки  я подобрала дешёвую копию "Моны Лизы" Леонардо-да-Винчи, напечатанную на куске древесно-стружечной плиты,
для массового покупателя. Возвышенный идеал женственности... С виду она была  как новая, только на лицевой стороне какие-то мелкие жирные капли портили впечатление. Картину принесла домой, помыла и повесила в спальне. Получилось очень даже ничего! Года через два обратила внимание на какие-то потёки на обоях в спальне, под картиной. Подняла глаза, и ахнула: мироточит! Позвала мужа, дочь, соседку: точно! Над картиной - чистая стена, течёт с картины. Не так, чтобы сильно, но заметно!
           Никто не знал, как к этому отнестись, наблюдали месяца два, потом явление сошло на  нет. Стали делать ремонт - побелили потолки, обои содрали, наклеили новые, картину помыли, повесили снова, и... забыли о ней, ведь это  была дешёвая картинка, не икона. Её даже копией назвать можно было с натяжкой – плёнка с изображением, по-видимому, приклеена на кусок древесины и залакирована - какая это копия?
            Года через два явление повторилось - непонятно... "Может, не зря прежние хозяева её выкинули?" - подумала я, вспомнив, что нашла её с такими же каплями и сопоставив с некоторыми отрицательными событиями в своей жизни за последний период... Сняла я картину со стены, и поставила в садик - под окном своей пятиэтажки. В ту же ночь для картины нашёлся новый хозяин, а я... Я, конечно, хотела бы верить в чудо,  но, думаю, существует и какое-то другое объяснение...

      
Закономерность возмездия
 
           "Вина голову клонит" (русск. пог.)

         Попросила у своей знакомой - Ларисы - почитать её любимую книгу. Женщина она умная, начитанная, библиотека у неё отменная. Хотелось проникнуть в её внутренний мир - в общем, мы все мало знаем друг о друге. Она мне дала томик Фрейда. Я давно хотела познакомиться с его сочинениями, и с удовольствием взяла.   Книга в самом деле оказалась увлекательной, и я за несколько дней её прочитала, даже выписки сделала.
          Лариса жила с сыном и стареньким отцом на другом конце города в частном доме. Я поехала к ней, с удовольствием предвкушая интеллектуальную беседу с подругой - надо было обсудить прочитанное, но дома её, к моему большому огорчению, не оказалось. В доме не было никого, а во дворе бесновалась собака, книгу я обещала не задерживать... Что же делать? Я нашла выход - затолкнула книгу в почтовый ящик, и уехала с чистой совестью и с чувством исполненного долга.
          Встретились мы с Ларисой в центре города месяца через два, случайно. Она меня упрекнула: её любимая книга пришла в негодность, так как в почтовом ящике не было дна, и книга попросту вывалилась на землю. Следующим "читателем" после меня была собака... Я упрекнула её, что в доме два взрослых мужчины, а почтовый ящик некому привести в порядок, и предложила ей деньги взамен испорченной книги. Лариса отказалась, на том и разошлись.
          Я - большая любительница животных, и по мере сил оказываю помощь братьям нашим меньшим. На этой почве подружилась с женщиной во дворе нашей пятиэтажки. Лариса - а её звали именно так - была владелицей магазина строительных материалов в центре города. Она оказывала большую благотворительную помощь не только бездомным животным, но в трудные времена помогала кормить и оплачивала при необходимости услуги ветеринаров для бедных владельцев собак и кошек. Я её очень уважала! Была у неё и собственная большая собака - Дик. Всё у неё было, но мне хотелось сделать что-нибудь для неё приятное, и я дала ей почитать свою любимую книгу про животных - английского ветеринара Джеймса Хэрриота. Его знание животных, его удивительный язык, сама его личность меня восхищали! Я хотела, чтобы и Лариса  насладилась книгой. Через некоторое время Лариса мне сообщает при встрече:
         - Я очень виновата, боюсь даже тебе признаться... Требуй чего хочешь, но... моя собака порвала твою книгу!.. – я не столько расстроилась, сколько удивилась: две Ларисы, две собаки, печальная участь двух любимых книг… Явно прослеживалась причинно-следственная связь... Ну разве это не был повод задуматься о закономерности возмездия? "Через случайности бог говорит…" Я простила Ларису легко - не исключено, что в том, что произошло, была моя, не её  вина...
 


 
Чеченцы - не звери!

               «Чёрт ли нёс на худой мост» (русск. пог.)

          Я сдаю внаём дочерину квартиру, очередной квартирант пришёл договариваться об условиях со своим другом - заметным в городе бизнесменом, владельцем рыбного завода.  Условия сдачи квартиры были обговорены, договор составлен, плата мною за месяц вперёд получена, и вдруг я узнаю, что мой  квартирант и его друг  - чеченцы.  Я охнула, и прямо сказала: если бы знала, не пустила ни за что! Видите разбитую дверь? Это сделал сосед-чеченец! Ещё он и моего мужа побил, и  дочь напугал! Моя дочь, хозяйка квартиры, будет недовольна!
Но делать было нечего. Я ушла в тревоге, и всё ждала подвоха.
           Однако квартирантом Саид оказался идеальным - он сам подвесил купленную
мной новую люстру, отремонтировал окно на балконе, поддерживал
нормальный  порядок в квартире, да ещё и оказался с чувством юмора.
       - Вы там не продали ещё мою жилплощадь? - звоню я ему.
       - Нет ещё, только объявление в газету вчера дал!
       - Признайтесь, зачем вы приехали из Чечни? Наркотики сбывать или  вербовать парней в ИГИЛ?
       - Да, у меня тут целая сеть дилеров! А вы не хотите подзаработать?..
       - Наверное, ещё и деньги для боевиков собираете с чеченских бизнесменов? – пытаю его я.
       - Да, два чемодана уже набил деньгами!
       -  Признайтесь, вы вербуете молодёжь в боевики? А сами воевали? Убивали людей?
       - Ага, был полевым командиром!.. - ехидничать-то ехидничаю, но всё больше по телефону. Ходить туда, на квартиру, побаиваюсь, тем более, оставаться с ним наедине. Когда привозит плату, в свою квартиру не пускаю - на улицу выхожу, и всё ожидаю, что чем-нибудь нехорошим мой квартирант себя проявит! Наступила весна, и Саид сказал, что уезжает.
       - В горы пора подаваться? - ехидничаю я.
       - Да, там у нас уже всё зазеленело, боевики зовут! – и  рассчитался чин - чином.
       Я разочарована:
       - Какой же вы - чечен? И не трахнул, и не грохнул?..
       - Передайте своей дочери, что не все чеченцы - звери!
 


 
 
Жестокость
 
       "Наглому дай волю, он захочет и боле" (русск. пог.)
         
       Еду в автобусе в районе универсама, раннее утро, все торопятся на работу, идут и едут.  Из окна наблюдаю такую картину: сосредоточенно, спеша на работу, идёт  по тротуару молодой,  высокий, хорошо сложенный парень, казах. Одет в дорогой костюм, белую рубашку с галстуком, наверное, в банке работает. «Красивый!» - подумала я, - «наверное, девушкам нравится!»
       Вдруг парень делает прыжок, подскакивает к маленькому бомжу  той  же национальности, который копошится около трубы теплоцентрали, складывая что-то в свою сумку. Деловито наносит ногами несколько жестоких ударов! Бомж молча немедленно свалился, и даже не пытался встать, только прикрывал руками  лицо. В него-то и метил супермен носком острой туфли!  Несколько жесточайших пинков - и парень спокойно, гордой походкой пошёл дальше,  не перестав даже жевать резинку.
Бомж остался лежать кульком - неподвижный, с разбитой головой…
        Вечером этот зверь будет нежно целовать свою девушку, а потом, когда-нибудь,  её, уже  жену и мать своих детей, бить так же жестоко!..
 
 

 
ХЛЕБ
 
             «!Не столько роса с неба, сколько пот с лица» (русск. пог.)

              Мать только собралась хлеб печь - подошла опара в квашне. Шесть детей мал мала меньше по лавкам сидят,  смотрят голодными глазёнками. Хлеб - вот и вся еда, а муки-то всего мешок, чем жить дальше? Видно, как и прошлую зиму -  пухнуть им с голоду! Пришла новая власть разорить этих богачей - Раздорских! Семью в Боголюбово пришли раскулачивать. Забрали у Раздорских старого одра Гнедка, у которого в чём душа держалась; да телушку, на которую была вся надежда, что коровой станет,  да последний, спрятанный, мешок муки выволокли  из амбара – нашли всё-таки!
             - Ой! Беда какая, чем же я буду детей кормить? - заголосила мать. - Дайте
хоть немножко тесто замесит, опара подошла!..
             Не дали.
Сливки общества
                «Что ни навьючишь на осла -
                В верблюда он не превратится,
                Какой корова б ни была,   
                Она не станет кобылицей» (каз.посл.)
        В нашем дворе иногда можно видеть стройную красивую женщину. От
всех она резко отличается манерой поведения, осанкой, чувством собственного достоинства, какой-то особенной грацией и изысканностью. Чаще всего женщина  выходит из подъезда, чтобы тут же сесть в дорогую иномарку, за рулём которой сидит её муж - удачливый делец. Хотя мы с ней обмениваемся приветствиями, имя её мне неизвестно. "Такими, наверное, бывают дамы из высшего общества» - думаем мы, провожая её глазами, и таким не место в спальном районе...
      Однажды летом я услышала за окном разнузданные голоса пьяных  женщин. Кто это "гуляет"?  - заинтересовалась я, и выглянула из окна. Зрелище, увы, характерное для нашего микрорайона: три  бабы  шли размашистыми шагами, громко матерились, ржали - иначе не скажешь - и лузгали семечки, далеко расплёвывая  кожуру! Три хорошо одетые матроны, напившихся, без сомнения, не водкой, и закусывавших, наверняка, не огурцами... Я глазам не поверила,  когда увидела, что одна из них - та самая "дама из высшего общества"! Расслабившись от выпитого, и устав обуздывать свойственные им инстинкты, они выдали себя... семечками - удовольствием для самых простых людей!
 
       Теперь я  не встречаю свою бывшую соседку - она давно переехала в центр города продолжает, наверное, разыгрывать из себя небожительницу.
Профессор и «Вор»
 
           "Тою же порою, да не тою горою" (русск. пог.)
               "Специалист подобен флюсу - полнота его одностороння"

                Встретила знакомого - Владимир Борисович  много лет преподаёт  в нашем университете английский язык, имеет глубокие знания и высокие звания, он закоренелый холостяк, и, как положено учёному человеку, чудаковат. Немного среди моих знакомых столь высокообразованных  людей, и я дорожу этим знакомством.
          - Здравствуйте, господин профессор! Почему вас не было на встрече с Андреем Кураевым?
         - Я не знал, что он приезжал.
         - А на Караченцева почему не пришли? Было интересно! Живёте рядом с драмтеатром, а ни на одном спектакле вас за зиму так и не увидела.
         - Меня никто не пригласил! - кокетливо.
         - Тогда я вас приглашаю на закрытие театрально сезона, будет премьера нового спектакля! – говорю ему я.
         - Я вообще-то больше книгочей.
         - Ой, я тоже всем развлечениям предпочитаю книгу! - радуюсь я. Наконец с кем-то можно поговорить о литературе! - Кроме нашей классики, я люблю английскую и австралийскую, а ещё Набокова, Аксёнова, Берберову, Астафьева... А Генрих Бёлль? А "Мысли" Паскаля? - называю книги одну за другой по психологии, дипломатии, философии... - А что вы думаете о Викторе Суворове? Правда, он нам на многое глаза открыл? А ваши любимые авторы?
       - Надо подумать...
       - Я понимаю, но самый-самый?..
       - Не могу так сразу ответить.
       - Я знаю, что у вас нет компьютера, и телевизор не работает, но сегодня что занимает ваши мысли? Что вы читали вчера? – пытаю я его.
      Профессор наконец сосредоточился и вспомнил:
     - Я уже неделю читаю "Вор в законе", автор Дашкова, что ли… Очень
интересно!
      ???... -  Это мне было недоступно… От горькой необходимости прочла подобную книжку в Тайланде, где ВООБЩЕ нечего было читать… Вот тебе и прорфессор…
      
     Год назад он умер, оставив квартиру просто знакомой. Такая роскошная библиотека - множество полок со специальной литературой по языку - хоть бы институту завещал... Нет, новая хозяйка, далёкая от науки,  потихоньку распродаёт книжки за бесценок... Уговариваю её подарить институту - не согласна.

       И всего-то было ему немного за шестьдесят. Ничем не болел - так, вообразил... Перестал выходить на улицу, замкнулся в себе... Одиночество...

А мне можно?
                «Год не неделя – дни впереди» (русск. пог.)

           Мне под шестьдесят, а не верится. Ко мне уже иногда обращаются: бабушка! Всякий раз это кажется каким-то досадным недоразумением, наверное, потому, что внуков нет. Дочь летает по миру, делает карьеру. А я  ещё оценивающе смотрю на мужчин глазами симпатичной женщины, которая привыкла ко вниманию со стороны противоположного пола, но они меня давно  игнорируют.
          - Бабулечка! - ласково обращается ко мне молодая девушка на рынке.
          - Скотина! - шепчу я ей вслед сквозь зубы, оскорблённая.  Да-а, эта девушка уже могла бы быть моей внучкой... Но всё равно больно... Одним словом, к этому состоянию надо привыкать. Зашла в аптеку купить для матери витаминов. Ей - за восемьдесят. Стараюсь её чем-нибудь радовать, развлекать, поддерживать здоровье.
        - Мне поливитамины! - молодая аптекарь подаёт коробочку:
        - Вот эти - для стариков! - отхожу, поражённая, выхожу на улицу,и всё стараюсь сообразить: откуда она знает, что я их приобрела для матери?  Возвращаюсь:
       - А мне можно?
        ??? - по реакции понимаю, что меня-то она и имела ввиду, краснею и отхожу...
 
       Больно...


 
Считаем звёзды
 
           "Не найдёшь в себе, не найдёшь и в селе" (русск. пог.)

           Вышли как-то с собакой январской ночью погулять перед сном, звёзды посчитать.  Мороз порядочный, скрипит  под ногами снег. Последние прохожие, прикрывая нос варежкой, спешат домой. Нарезаем с Линдой круги вокруг соседней школы. Здесь, во дворе, меньше фонарей и можно наблюдать за небом. Ночь ясная, и хорошо видно, как перемигиваются звёзды. Вот пролетела комета, куда ты, стой! Я ещё не успела загадать желание! Словно какое-то  жужжание наполняет Вселенную... Всё-таки в ночном зимнем небе есть что-то знойное - в который раз убеждаюсь я.
           Пытаюсь представить огромный КОСМОС,  и нашу маленькую звезду Солнце, и совсем крошечную планету Земля, и совсем уж ничтожный - как пятнышко плесени, наш городок. А люди в масштабах вселенной даже не микробы
- вирусы! - фантазирую я. - И эти вирусы умудряются за коротенькую жизнь
 испытать столько эмоций, лишений, горя и счастья!.. А, может, профессор Вернадский прав, и Космос - просто огромный организм, в котором мы - какие-нибудь кровяные шарики?.. Кровяные шарики пытаются представить организм - своего хозяина?.. Не в состоянии ЭТО постичь, называют ХОЗЯИНА - БОГОМ?..
            Навстречу попались два паренька. Мы обогнули с Линдой школу - идут те же  парни, негромко, но горячо беседуют о чём-то. Досадно - я не слышу, о чём, и  вообще,  о чём они могут говорить? Какая-то несообразность - зимний вечер, почти ночь, все дела завершены до утра, во всём умиротворённость, тишина, а эти двое вносят диссонанс, ведя горячие дебаты!
            Сделаем ещё круг. Линда покорно тащится за мной, но она замёрзла и
 охотнее вернулась бы домой. Скрипит снег, слетают с орбит звёзды, уже
 не мечтается... Эти двое, что снова идут навстречу, мне мешают!..
           - Э-эй, парни! Не подскажете, что такое Детройт? - спрашиваю их я. Сейчас сморозят какую-нибудь глупость!
           - Город в Америке! - немедленно отвечает один из пареньков. - Штат
Мичиган, расположен на Великих озёрах, населения - полтора миллиона,
основан французами в 1700 году!.. - я ошарашена.
          - Молодец! - говорю ему. - Только ты забыл сказать, что Детройт - центр автопромышленности, там бы мы так не гуляли, не принято там  гулять, все только на машинах ездят! - горжусь я старинными знаниями.
          - Ну, не совсем так, - деликатно возражает паренёк, - заводы уже не работают, а вот что СТРАШНО гулять - это так, преступность, безработица, Детройт становится городом-призраком, все оттуда бегут...
         - А ты откуда знаешь? – обижаюсь я.
         - Я там летом был, ездил от университета по программе обмена студентами.
         Ой, сейчас Земля сойдёт с орбиты! Надо восстановить равновесие!
         - Может, вы и столицу Украины знаете? - незаметно для себя перешла я на «вы». Наверняка знает, такой продвинутый парень!..
         - Белоруссия? - вопросом на вопрос ответил паренёк.
         - Уфа? - спросил другой?
         - А кто такой Чкалов? – задала я новый вопрос, оживляясь.
         - Литературный герой? - спросил один?
         - Нет, писатель! - возразил другой.
        Фу-у, мир остаётся на месте! И мы с Линдой спокойно пошли спать. Но почему я спросила именно про Детройт?..
 
Два мнения

              «Не вдруг на гору, а с поноровочкой» (русск. пог.)

            Побывав в другой стране, я решила, что нашим горожанам это будет
 интересно,  написала большую статью о впечатлениях, отнесла в газету. Одна из литсотрудниц мурыжила её целый месяц, и наконец отдала мне её назад со словами:
        - Материал не пойдёт, написано плохо, ну и что из того, что вы съездили? Город это не интересует!
        Я не поверила ей, тут же зашла к редактору:
      - Умоляю! Прочитайте, хоть пол-странички!..  - начал он без интереса, а потом прочитал всё:
     -  Материал очень интересный! Написано хорошо! Думаю, город это заинтересует! – и  поставил в следующий же номер газеты…

Клещи

          «На ершах и щуки давятся» (русск. пог.)

          Как-то в поликлинике обратила внимание на пожилую даму - глаза у
неё были красные. Плакала, что ли? Может, смогу помочь?
        - Что у вас сегодня с глазами? - сочувственно спрашиваю её, готовая
 выслушать какую-нибудь печальную жизненную историю.
       - Это у меня не сегодня - уже пять лет! - ответила она. - На даче как-то
умылась несвежей водой - клещи завелись! А врачи это знают, но не  могут мне помочь! - это меня поразило.
      Теперь на даче после сна промываю глаза только кипячёной водой. А потом как-то по телевизору показывали даже червей в глазах...

      И вообще неизвестно -  кому мы служим домом?
Житейская хитрость
              «Ходил ни по чём, принёс ничего» (русск. пог.)

                При мне в служебное помещение сантехников, обслуживающих девятиэтажку, входит старушка из соседней квартиры с маленьким чайником. Она смущённо и просительно улыбается:
            - Ребята, налейте мне водички, а то у меня вчера водяной счётчик поставили!..
               
Всё относительно...
 
             "Не урод, так и красавец» (русск. пог.)

               Автобус останавливается только на пару минут на остановке "Третья городская больница", из его окна я вижу:  на остановке ждут своего маршрута  три поколения одной семьи  - бабушка, мама и внучка. Они сидят в ряд на скамейке, а на земле присела небольшая собачка на поводке.
          Ну и ну - думаю я, глядя на них из автобуса - если все люди из обезьян произошли, то эти, наверное, из свиней - полная  идентичность!  У всех трёх толстые короткие носы с большими ноздрями задраны вверх - точно, как свиные пятаки! И даже  собака  похожа на поросёнка... Смешные и некрасивые, словно карикатура на людей - с моей точки зрения.  А с точки зрения Природы они прекрасны! И она
множит именно этот тип из поколения в поколение, из самой глубины  веков!
       И как же хорошо, что  все мы не похожи друг на друга, что  вкусы у всех людей разные, и что для каждого находится любящий человек!
Кто нас лечит?
 
         "Грех не грех, а только людям смех»(русск. пог.)

        Раннее утро, я ещё не разложила товар, а у меня меня - первые клиенты, мать с дочерью. Купили немного, но это неважно: ранний клиент - хороший знак. День обещает быть удачным!
       - Хотите, я вас рассмешу? - обращаюсь я к женщине, своей первой
покупательнице.
       - Хотим! - отвечает её дочь, девица лет двадцати.
       - А клоуном будешь ты! - отвечаю я ей. - Назови столицу Белоруссии?
       - Н-не знаю.
       - А Америки?
       - Не знаю.
       - Кто такой Пугачёв?
       - Не Пугачёв, а Пугачёва! - поправляет она меня. Я смотрю на мать, уверенная, что она изумится девственному состоянию мозгов дочери. Ничуть не бывало! Она изумляется моей наглости и идёт в атаку:
       - А зачем ей это знать? Она же будет медик!
       - Медсестра? - спрашиваю у девицы.
       -  Ну вот! - фыркает девица,  - я ни за что не стала бы медсестрой – врачом, педиатром!- с гонором отвечает она. - Учусь уже на втором курсе в институте!
      - Где у человека печень, почки, поджелудочная?..
      - А мы ещё не проходили!

      И этот тёмный человек будет лечить маленьких детей?
 
    
Лампы не было!
 
            "Ум за разум зашёл" (русск. пог.)

           В шкале моих жизненных ценностей не существует многих понятий, к большому моему сожалению. Но некоторые непререкаемы. Зная, что струя воды толщиной в спичку даёт за сутки расход воды в две тонны, я не терплю бегущих кранов. А не выключенная лампочка или разбитая бутылка ведут к тому, что где-то зря рубят лес, достают из недр уголь, качают нефть или срывают горы до основания. Так, Жигулёвские горы больше не существуют - они пошли на изготовление бутылок! Я буду звонить на ТЭЦ, если увижу днём уличное освещение. Я буду
звонить знакомой в доме напротив, чтобы она выключила свет над подъездом, ведь давно рассвело! Или стыдить выходящих из подъезда и не реагирующих на мощную горящую у их подъезда лампу:
     - Вы же платите за этот свет, а прошли мимо выключателя - если уж вам природных ресурсов не жалко!
     - А вам какое дело? Ну и что!
     Однажды гуляю с собакой и вижу: над одним из подъездов соседнего дома, соперничая с солнцем, пылает мощный прожектор! Я возмущена: дело к обеду, сколько  людей равнодушно прошли мимо за пол-дня! Но я просто не могу так это оставить! Пылая негодованием, ринулась в чужой подъезд. Не зная расположения и задач выключателей, нажала на все встреченные на пяти этажах, а потом ещё открыла электрический щит и выключила рубильник!
      Выскочив из подъезда, я подняла голову, чтобы убедиться, что цель
достигнута. И увидела - лампы не было вообще! От стоящего в зените солнца сиял алюминиевый отражатель!..
               
Не по зубам
 
                "Дураков стадо - пастуха надо." (русск. пог-ки.)

        Большим грехом  рабочего человека в советское время была любовь к пиву, но с пивом была беда - трудно было его достать! Мы ещё помним, как мужички с утра перед работой с безумными глазами носились с банками и бидончиками по городу, разыскивая искомое. Потом уже вставали на рабочее место и выдавали "на гора" продукцию. Теперь те  мужички или уже на том свете, или роются в помойках. Было время, в помойках рылись потемну, а теперь уже не стесняются - в любое время дня! Недавно в своём дворе за этим занятием увидела знакомого с завода. Классный специалист по работе со станками с числовым программным управлением, в свободное время раньше он занимался полётами на дельтапланах! О нём писали газеты, он пользовался уважением на заводе и в семье. И вот - "дошёл"... Другие не опустились  до этого - работают, но часто не получают денег.
       Что мы делаем по вечерам? Трупами лежим на диванах перед телевизором  и ничего не делаем, чтобы изменить жизнь! А скоро пойдём на голосование, и проголосуем – за кого скажут… Чего мы всегда боимся? ЧТОБЫ ХУЖЕ НЕ БЫЛО!
После неожиданных событий на Украине, где люди выступили и хотели как лучше,  стало понятно -  ЧЕГО МЫ БОИМСЯ: все изменения получаются всегда не в нашу пользу, всё неожиданно может всё перевернуться с ног - на голову. 
        А как же демократические ценности? Или нам это вовсе не по зубам?

       
 
 
                Точка роста
 
           "Кто бежит, тот и догоняет" (русск. пог.)

           Наверное, всем людям свойственно желание расти и совершенствоваться. И, как у растения  - ПОЧКА, у человека должна быть ТОЧКА РОСТА. Например, если вы посадите в землю лист фикуса, он укоренится, станет больше,  лист будет жить, но расти ему некуда - нет точки роста... Одни люди все свои творческие задатки вкладывают в семью, в воспитание детей, в совершенствование своего жилища, в кулинарию. Другие самовыражаются в искусстве - вышивают, рисуют картины, поют. Третьи - к ним принадлежу и я - находят удовольствие в необходимости найти точные слова к появившимся мыслям или донести до людей какой-то интересный факт чьей-то или своей биографии. А кто-то самосовершенствуется, изучая религию...
         Моя подруга Ирина была очень интересным, много повидавшим и пережившим человеком, красивой женщиной. Она очень хорошо  пела, жила с мамой. Когда поняла, что замужество ей не светит, родила ребёнка от женатого любовника, таксиста - Милу.  Девочка росла с бабушкой, а мать - Ира - взяла на себя финансовую составляющую: она ездила за товарами по  свету, торговала на  рынках разных городов, а иногда и стран, имела поклонников.
        Когда дочь подросла, нашёлся и претендент на руку Ирины, но она только посмеивалась, когда военный в чине майора выстаивал около её прилавка в Кургане целые вахты. Он не скрывал, что влюбился, но её любовью к тому времени стали свобода и дух предпринимательства! Майор по всем статьям был хорош, но получил у Иры отставку. Сидеть дома, быть женой и ограничивать свои интересы кухней не казалось ей в то время привлекательным. Мне же очень нравилось при редких встречах послушать её рассказы - рассказы бывалого человека.
       А потом она и не заметила, как попала в руки сектантов. Она, которая так дорожила свободой, отошла от торговли, стала изучать библию, опутала призрачными химерами мать и дочь, и теперь все они - в теснинах своей религии. Там пригодился и её певческий талант - поёт теперь какие-то нескладные  псалмы.
       Я, которая так её любила, теперь избегаю встреч - о чём нам с ней говорить? Она стала ограниченным человеком, способна обсуждать только одну тему, и заинтересована только в том, чтобы в моём лице найти нового адепта для какой-то разновидности христианской религии...
 
      Однако, видимо, на данном этапе жизни для неё религия - точка роста...
      
      
       Не потопаешь - не полопаешь!

                "Работай до поту - поешь хлеба в охоту" (русск. пог.)

          Иду как-то по одной из улиц своего родного Рабочего посёлка, кругом беднота, убожество, грязь! Домишки покосились, крыши провалились, заборы разобраны,  огороды травой заросли - выше человека! Голодные тощие собаки стаями рыскают, а  которые хозяев имеют и  сидят на цепях, тоже тощие да  злые, разорвать готовы. , сорняки, пустые окна с чёрными занавесками без цветов, пустые глаза, пустая жизнь, пустые хлопоты... Зато у каждого  дома – лавочка, кто на ней семечки не щелкает, тот за забором "гуляет". Ах, да, сегодня же большой праздник: воскресенье! - вспоминаю я.
         И вдруг - праздник красок: красный дом с синими ставнями и  белыми разводами, железная надёжная крыша, крепкие ворота, завезён песок, а на окнах в горшках - изобилие экзотических цветов! Почему такая разница? Я должна выяснить! Хотела забарабанить в ворота, но обнаружила кнопку звонка, звоню, сама не знаю, что скажу. Выходит хозяйка - маленькая седая женщина в белом платочке с засученными рукавами:
        - Люба! Как ты меня нашла? Проходи! – я и сама глазам не верю: знакомая старушка, выносит иногда чудные фиалки на продажу.
         - Валентина Дмитриевна? Так это вы-ы  здесь живёте?
         - Я, проходи! - захожу во двор. Кругом - изобилие и красота, будто в другом мире очутилась! Цветов посажено больше, чем овощей -  георгины, сальвии, петунии, цинерарии, настурции, бересклет, бархатцы, фуксии, космеи!  Дорожки уложены плитками, засыпаны щебнем, вода с крыши по желобам поступает в бочки!
        А собака! Таких я отроду не видела. Размером с трёхгодовалого телёнка! Обыкновенная дворняга, подобранная когда-то на помойке ободранным щенком, выросла во что-то устрашающее!    
        - Вы зачем так собаку раскормили?
        - Что ты, скажешь тоже - раскормила! Да Амур так есть не любит, что если я
его из рук не покормлю - вообще  не будет, как маленький! Старый уже, вот и живём  по-стариковски!  - узнаю, что Амуру девять лет, и сестра  хозяйки Ольга, когда приходит, смеётся:
        - Эх, Амур, попал бы ты к нам на Якорь, тебя бы сразу слопали! - рассказывает мне баба Валя.
        - Его и здесь, в Рабочем, за милую душу употребят, - добавляю я. - У меня тут, на вашей же улице,  бывший одноклассник живёт, Володя Харин - он бы не отказался, и за грех это не считает! - Амур, наверное, догадывается о том, что представляет собой гастрономическую ценность, и со двора - ни ногой!
         - А кто же всё это делает?- я развела руками,  - красит, копает, сажает?
         - А я на что? - семидесятипятилетняя женщина удивляется.  Я удивляюсь ещё больше, когда захожу в дом: чистота, порядок, множество цветов! Полы поверх краски покрыты лаком, повсюду вышивки, выбивки, кружева! На нескольких стеллажах,  искусственно освещённых,  богатая коллекция кактусов!
          Садимся чай пить - пирожки, булочки, пряники собственного изготовления! Я  спрашиваю, как одной ей  удаётся держать в порядке всё хозяйство?
        - Всё потому, что люблю работать, -  говорит она,  - с утра проснусь, сразу думаю: что бы сделать? И оттого, что работы много, - весело! - я удивляюсь. А вы видели таких людей - любит работать! А Валентина продолжает рассказывать о себе.  Потом выходим во двор. Я поняла – чего всё же не хватает во дворе:
      - Валентина Дмитриевна, а почему у вас лавочки нет? - ищу я, где бы  присесть, ещё поговорить...
      - А зачем она мне, мне сидеть некогда! Вот кур пора кормить, да развела назём - сарай замазать надо!
         И я поняла, что это - намёк...

  Снова иду по улице, глаза ещё больше режет бесхозяйственность, лень, распущенность! Кругом помойки, свалки, неухоженные дети, на окнах редко увидишь засохший цветок! Вот сидит на лавочке, не знает, чем заняться, сорокалетняя  женщина. Я бросила взгляд на окна её дома:
        - А где цветы? - спрашиваю.
        - Нету, не до цветов. Живём с мужем - едва на ладан дышим, на пособие  для детей, их же у нас четверо! – отвечает молодая женщина.
        - А почему вы не работаете?
        - Так мне уже за сорок - то здесь кольнёт, то там… - подходит девочка в грязном платьишке лет десяти. Я опять:
        - Вот у вас девочка подрастает, как вы собираетесь ей образование давать?
        - Какое сейчас образование? Старшая дочь уже на базаре стоит, и эта пойдёт туда же. Хоть бы школу закончила, - озабоченно вздыхает молодая мать.
        -  А почему дом такой неухоженный?  И огород у вас большой, весь травой зарос, могли бы что-нибудь посадить!
       -  На ремонт дома деньги нужны, а огород... кто его копать-то будет? Мужа не
заставишь, он если не пьёт, то телевизор смотрит.
        - Хоть бы заставили его ставни на место повесить - оторвались. Да занавески бы  постирали...
        - Руки не доходят, да и время какое - депрессия одолела, ничего  делать неохота... – я слушаю её, а у меня перед глазами пример пожилой женщины с маленькой пенсией - у  той до всего доходят руки и на всё хватает денег, было бы желание!

        И я обещаю себе теперь жить иначе... А ниже вы прочтёте , что рассказала о своём детстве Валентина Дмитриевна.
 .      



        ВАЛЯ
 
                "Тому не о чем тужить, кто умеет домом жить" (русск. пог.)

            Валя рано осталась без отца, мать переехала из деревни в город, снова вышла  замуж. Отчим был человек хороший, и Валю не обижал, любил, как родную Тогда - восемьдесят лет назад - почти все дома в городе Петропавловске были частные, и городские  жители, в общем,  вели сельский образ жизни: выгоняли
рано утром "в стадо" коров, коз, овец, на усадьбе разводили кур, гусей, уток,
свиней, имели большие огороды и хорошие погреба. Выезжали в свои выходные дни за город на отведённые места косить сено, рубить лес, заготавливать  дрова, собирать хворост, сажать картофель, они топили печи и доили коров...
         Работы было много не только для взрослых, но и для детей. А Валя отличалась особенным трудолюбием. Рано утром ей уже не спалось. На дворе ещё темно - она бежит сделать что-то по хозяйству в сарай, на огород - выгнать животных на улицу, напоить, накормить, прополоть что-то. Было ей тогда всего шесть лет, а не существовало  дела, за которое она не хваталась бы по доброй воле.
       - Господи, и в кого ты такая уродилась, да поспи ты ещё! – сонным  голосом говорила мать.
         - Ты меня позоришь, - говорил отчим, - разве мы тебя гоним? Поспи,
Валечка!
        - Не могу! - говорила девочка, и бежала в огород, руками вырывала каждый сорняк с корнем.
        - Почему не тяпкой? - спрашивали родные, - тяпкой легче и быстрее!
        - Я и так быстро, зато надёжней!
        - У неё мать не родная, наверное, раз ребёнка заставляет с этих пор работать! - шептались соседи.
         - Да она сама так хочет!.. - оправдывались родители перед соседями, те не верили.
         - Поспи ты ещё! - уговаривали они дочь сонными голосами ранним утром, когда так трудно оторвать голову от подушки даже взрослому человеку, - только  позоришь нас перед соседями!.. - нет, Валька вскакивала, хватала вёдра, бежала за километр за водой, убирала у свиней, копала, пасынковала, полола, рыхлила, смотрела за братьями-сёстрами. По природе своей она не может терпеть, если что-то нуждается в её руках, ну а в хозяйстве, известно, всего никогда не переделаешь.

       Вот так и прожила жизнь в трудах и заботах, вырастила своих детей, и ей не скучно - интересно и весело! У неё сорвана спина, смещены позвонки,
но она не из тех, кто сидит на лавочке.  Прошло много времени, жизнь прошла - Валентина Дмитриевна всё та  же неугомонная хозяйка. Это её дом я описала в заметке "Не потопаешь - не полопаешь". Я сделала вывод, что и с самым незначительным доходом можно благоденствовать, если не лениться. Другое дело, что с приходом  "цивилизации" в нашу жизнь человек становится всё дальше от земли, от труда. Но даже не эта мысль меня сейчас больше всего занимает: я не могу решить,  что это за качества - "лень"и "трудолюбие"... Вина ли человека, если он не обнаруживает в себе энергии, не способен и не стремится подняться с дивана, чтобы что-то сделать? Иначе говоря,  ТРУДОЛЮБИЕ  - ЭТО ВРОЖДЁННОЕ КАЧЕСТВО ИЛИ ПРИОБРЕТЁННОЕ?..

        А вы как думаете?

 
        Лежебоки
 
           "Лежебок хочет есть, да не хочет с печи слезть" (русск. пог.)

       Недавно прошла по самой длинной улице в Рабочем посёлке - Украинской. Хорошо, если десяток усадеб наберётся, где видно, что хозяева  рачительны, трудолюбивы, ведут активную трудовую и трезвую жизнь. В основном впечатления ужасны - на солончаковой почве ничего не растёт, люди бедны, дети заброшены, собаки голодны, везде помойки, хаос и пьянство!       
       Вот стоит домишко - три стены. Четвёртая грудой глины лежит на земле,
обнажая внутреннюю часть домика - обрушилась после дождя. А дождь этот  прошёл две недели назад. На лавочке хозяин "со товарищи" соображают на троих. Подхожу, соболезную случившемуся. Узнаю, что домишко был слеплен из самана ещё родителями хозяина ДО ВОЙНЫ. Теперь в доме три  взрослых мужчины - сам хозяин, его сын и двадцатилетний внук! На что они надеются? На помощь государства?
        Почему такой повсеместный инфантилизм?  Не само ли государство его породило в своё время, вмешиваясь во все сферы жизни семьи, лишая людей инициативы и желания самим отвечать за свою жизнь? На нашей памяти же ещё, как облагали налогом каждую не  корову даже или козу - каждую курицу! Добились... Теперь и в деревне  не хотят вести хозяйство, за мясом и картошкой ездят в город -  этого добивалось государство?  Такова была политика – убить в человеке хозяина.  Преуспели!       
        А если в ком ещё теплится инициатива и решит, например, молодая семья дом  построить, то за участок надо заплатить столько, что махнут рукой супруги, и десятилетиями будут ожидать очереди на квартиру, а детей  воспитывать в невыносимых условиях, так же порождая иждивенцев! У нас что, земли для них бы не нашлось?
       Иду мимо пятиэтажки уже в своём, новом микрорайоне города – двадцатом.  Квартиры там типа общежития - с общим коридором. Ступени разваливаются, на крыльце провалы, ямы - не дай бог по ним в сумерках подниматься! Перед домом лавочки, конечно, нет - брошено несколько шин. На них всегда завсегдатаи-мужчины часами вокруг бутылки водки или с пивом сидят. Старухам и вовсе присесть негде... Рядом - пыльная дорога. Ах, как много они могли бы сделать для своего дома, для двора! Не хотят... И для молодёжи какой пример?..
       А как под дачи в семидесятые годы выделили пойму Ишима? Народ поднялся с диванов - уже в последний, видно, раз - засучил рукава, принялся строить дома, бани, городить заборы, возить землю и песок, копать колодцы и сажать фруктовые  деревья! Сколько труда и денег было вложено, сколько рождено надежд!
        Ну и что? После нескольких паводков пришлось всё бросить, махнуть рукой - мало земли у нас, видно. Дали под дачи всякие неудобья, а бывшие колхозные поля заросли сорняком, хоть снова целину поднимай!
       
        А как декларируется развитие малого и среднего бизнеса! Людей-то инициативных у нас осталось всего ничего, всё же некоторые романтики поверили! Ага! Такой НДС наложили – все опять прогорели…  Из малых бизнесменов скоро только бабки с дачным товаром останутся. Ну, этих только дустом...
        И я поняла - государству мы удобны в виде лежебок!


 
 
В Доме Престарелых
 
                "Если не отшельник он, не бог,
                То несчастлив всяк, кто одинок!" (русск. пог.)

      Одна моя знакомая пожилая женщина, Зинаида Васильевна,  очень страдает от одиночества. Детей у неё не было никогда, а муж, с которым она прожила много лет, давно умер. Ощущая необходимость о ком-нибудь непременно заботиться, она пустила квартиранта. Имея слабость к спиртному, тот всё пропивал, она же его выхаживала, кормила, одевала больше пятнадцати лет, но пришёл и его срок…  Жизнь теперь ей  не мила, одиночество съедает, и я решила ей помочь. Поехала в наш Дом престарелых, что на территории старого аэродрома. Задача была такая: подруге нужен не красивый и не молодой мужчина, нужен был несчастный, одинокий человек, жизнь которого она хотела облегчить, а свою сделать осмысленной.
       Я сошла с автобуса на оживлённой трассе - гудели машины, обгоняя одна  другую, сигналили велосипеды, раздавались голоса. Вошла на территорию искомого Дома Престарелых. Здесь время словно остановилось: тишина, покой, только несколько пожилых не очень старых людей – есть даже мои ровесницы - сидят на крыльце, стучат  палками,  и тупо смотрят на забор. На высокий забор, за которым - жизнь! Даже говорить им, видно,  уже было не о чем, они ждали сигнала на обед.
       Ко мне, новому человеку, отнеслись без внимания – странно… Я узнала распорядок дня. Скоро обед, а после обеда - сон. Телевизор включают в четыре часа, один на весь этаж, но смотрят его только новички поначалу – странно… В основном - едят и спят. Ещё "гуляют",  сидя на крыльце, в ожидании сна или обеда.
       Зашла в здание. Столовая, лечебные кабинеты, несколько комнат для тяжёлых больных - они лежат по два человека в каждой. Чисто, приветливый персонал, но запах... Я поспешила выйти на крыльцо. Вокруг - прекрасная, просторная,  ухоженная усадьба, огород со спеющими помидорами и картошкой, чистота,  порядок.
      - Наверное, это старики всё делают? Вон как помидоры тщательно  пасынкованы! - спрашиваю одну из работниц.
      - Что вы! Они у нас ничего не делают - всё мы сами! Один только старичок и трудится - вон какой забор сам поставил! А теперь баню собирается  делать для желающих - бабки просят.
     - Как бы на него посмотреть? - оживилась я.
     - Сегодня он в город поехал кому-то помочь. А зачем он вам? – я  объяснила.
     - Нет, мы его не отдадим! Берите этого! - она кивнула на одиноко сидящего пожилого мужчину. Я подсела к нему, заговорила. Совсем ещё не дряхлый человек, он с трудом оперировал  мыслями и подбирал слова. Я узнала, что дети у него есть, но далеко, что от пенсии здесь ему оставляют десятую часть, но и их он не знает, куда девать.
      - А почему в город не ездите?
      - Что там делать?
     - А куда ваша квартира делась?
     - Не знаю, - без интереса произнёс он, я с удивлением посмотрела на него. Потом поговорила с женщинами на крыльце - они мало что помнили и НИ О ЧЁМ не размышляли, кроме одного: НЕ ПОРА ЛИ НА ОБЕД? А кормят здесь хорошо…
      - В город ездите?
      - Нет, мы боимся потеряться! -ответила мне ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТНЯЯ  женщина.
     - У вас тут благодать - есть, где поработать, к чему руки приложить! - говорю я.
     - Мы на заслуженном отдыхе! - обиделись нестарые женщины. Наконец, их позвали на обед.
     - Потом ещё побеседуем! - говорю.
     - Нет, мы спать будем!
     - А потом?
     - А потом - есть! – и я поняла кое что. При таком режиме любой человек за три года станет слабоумным! Нет – надо РАБОТАТЬ И РАБОТАТЬ, в любом возрасте!
   
     Как раньше говорили: "Помирать собирайся, а пашенку сей!"

     Уходя, я снова полюбовалась ухоженным огородом. Начинала спеть смородина, я  наклонилась над кустом сорвать ягоду, и чуть не попала пальцем в осиное гнездо. Осы гневно зажужжали - у них столько работы, а тут бездельники шляются! Они спешили выкормить в свои сроки личинок собранным мёдом. А стариков у них не бывает, ведь в природе так – или трудись, или погибни! И я поспешила уйти, чтобы не мешать труженицам.


 
 
     Ясновидящая
 
          "Всё в свой срок: придёт времечко, вырастет из семечка" (русск. пог.)

             Две сестры Катя и Марина - женщины вполне зрелого возраста - решили обратиться к гадалке - в семье возникли какие-то проблемы, и они не знали, как поступить. Последовали совету какой-то знакомой, которой ясновидящая помогла. Выбрали время, и поехали в подгорную часть города, к той же гадалке. Домик ворожеи оказался весьма скромным, сама она - очень простой,  почти неграмотной женщиной. Казашка, она плохо говорила по-русски, жилище её было бедным, а семья - большой. Сёстры засомневались в способностях хозяйки дома, и даже хотели немедленно уйти, но та вдруг говорит:
          - Хорошо, что вы пришли, кое в чём я могу вам помочь. Сейчас вы услышите имена и узнаете то, чего  знать не должны. Только дайте слово, что мстить не будете!
          Такое начало заинтриговало сестёр. А гадалка говорит:
          - Вашего родного брата зовут Николай, ему - сорок три года, он - пьяница,
давно не работает  и семью свою замучил, вы это знаете. В последнее время он стал болеть - так вот, это жена Соня навела на него порчу - до смерти. Но не вините её - так сложились обстоятельства, и не мстите - она сама ответит за свой грех. Николай всё равно умрёт через полтора месяца, и сделать уже ничего нельзя!.. - сёстры переглянулись.
           - Ты - Маша...
           - Марина, - поправила её женщина.
           - В метриках у тебя записано – Мария, надо называться тем именем, каким тебя назвали родители! Ты заболеешь через два года, если не сменишь место жительства! Твой дом стоит на плохом месте, только на твоей памяти в нём умерло пять человек по этой причине! Его потому и продали – плохое место… - затем  гадалка покрыла себе голову тёмным платком поверх светлого, сосредоточилась, помолчала, и снова заговорила:
         - На днях у тебя, Катя, в доме будет большой праздник, соберётся вся  родня. На празднике случится большой скандал, дело дойдёт до поножовщины. Сразу вызывайте "скорую помощь" и милицию, а то будет беда! Сделайте всё  правильно!
          - А скандал будет из-за Веры? Она у нас самая заводная! – спросила  Катя, которая через неделю собиралась женить сына.
          - Нет, из-за Юли! - назвала она имя невесты.
          - Да она - тише воды, ниже травы!
          - В тихом болоте - черти! Всё, больше ничего не вижу! - оробевшие женщины протянули пятьсот тенге, но гадалка оставила себе только двести, объяснив, что ей больше брать нельзя. Всё сбылось в точности:  скандал на свадьбе, драка, поножовщина, вовремя вызванная "скорая", через полтора месяца умер брат...

           Что оставалось Марине? Через пол-года они купили другой дом и переехали.
           Чем чёрт не шутит?..
          
 
Найти свою нишу!
 
                "Всяк молодец на свой образец" (русск. пог)
 
           Я сижу у окна в переполненном до отказа маршрутном такси, и вместе  с другими пассажирами громко возмущаюсь, когда водитель останавливается на
очередной остановке, даже если никто не намерен выходить - час "пик" скоро
закончится, и водителю надо побольше "урвать" от пассажиров. Останавливаемся на очередной остановке, дверь открывается, пассажиры выпучиваются наружу, и всем ясно что машина больше не способна принять в себя НИКОГО. Это ясно всем, кроме двух толстенных бабенций, которые всё же нагло лезут внутрь, уверенные, что ИМ-ТО места обязательно должно хватить! Они тискаются изо всех сил, несмотря на возмущённые вопли помятых пассажиров, и - что интересно - место им действительно находится!
          А я смотрю на двух других, худеньких женщин, которым бы надо ехать, но они отходят в сторону -  нам места не хватит! И остаются стоять на обочине дороги, а, может быть, и  на обочине жизни...
 

        БЫКИ
 
               "Не потому место уступил, что она - женщина, а потому, что я - мужчина!" –
                сказал кто-то...
   
               Еду в маршрутке, все места заняты. На одной из остановок входят четыре прехорошеньких молоденьких девушки. Их волосы пострижены и выкрашены по последней моде, ресницы такой длины, какой не бывает в природе, загар - будто они приехали прямо с морского побережья, ногти - чуть  не до пола, ушки, пупки, а, может, что-то ещё проколоты и украшены, на гладеньких ножках - ни одного волоска, и косметика - верх совершенства! - одним словом, впору хоть на посольский приём.  Сколько усилий, денег, времени и искусства ушло на то, чтобы так выглядеть! Середина обыкновенного буднего дня превращается в праздник для всех, кто это видит.  А смотрят все - и мужчины, и женщины,  во все глаза. Когда такое чудо ещё увидишь!
         Между тем, все места заняты, и только они, четыре девушки, ухватившись за поручни, качаются на высоченных каблуках. Иногда какую-нибудь чуть не  заносит на колени сидящих молодых мужчин... А их в салоне – семь, я посчитала. Семь мужчин тупо уставились на красоту... И  ни один из этих быков не встал!

          Дорога показалась мне долгой...
 
 
    Бизнесмен
 
            "Не трудиться - хлеба не добиться" (русск. пог.)

            Едва тащу с базара тяжёлую ношу - почти пол-мешка картошки. Прохожу мимо опорного пункта милиции, двор подметают двое бомжей - мужчина и женщина. Я обращаюсь к опустившемуся молодому мужику: не поможет ли он мне? Заплачу! Тот с разбитым опухшим лицом рад заработать, и охотно берётся мне
помочь, по дороге старается вести достойный разговор. Заметив моё пренебрежение, объясняет:
          - Вы не подумайте, я - не "трассовик", я - домашний! У меня квартира есть!  Жена не работает, с детьми сидит, их же кормить надо! Бизнес у меня – металл, вот сегодня нашли старые трубы, тащим сдавать, а Жумагулька -  коллега моя, всегда такая вспыльчивая!  Тащим мы трубы, подошли менты,  она сразу давай материться. Уж не первый раз - она матерится, а забирают меня! Вот и взяли нас, двор подметать заставили - больше-то с нас ничего не возьмёшь! - немного помолчав, он продолжил:
        - А Жумагуль - просто подруга. Раньше она ветеринаром была в Мамлютке, и  семья у неё была. Всё бросила - родителей, мужа, детей, их у неё трое. Приходит иногда к нам с женой - помыться, поесть, ну и выпить. Теперь  она вон там, под трубами живёт, у них своя компания. Но я с "ТРАССОВИКАМИ" - повторил он новое для меня слово - не общаюсь. Я - БИЗНЕСМЕН!
 

 
Радоваться солнцу!
 
                "Будь всегда и всем доволен,
                И тогда не будешь болен!" (русск. пог.)
 
         Прислушайтесь - о чём говорят при встрече наши люди, о чём говорите вы! О маленьких пенсиях,  плохом здоровье,  неудачах на работе, негодных детях, плохой погоде... Похоже, многие из нас вообще неспособны видеть положительное в нашей жизни. И потому за границей легко отличить наших туристов: к них всегда какие-то проблемы!.. Когда у немцев, французов и американцев только что слюни не текут изо рта - так они расслабились - наши... озабочены ерундой - куда пойти купаться, ехать ли на экскурсию, что дадут на обед, и как там - дома? И мы всегда найдём, о чём горевать… Я стараюсь разрушить этот стереотип и быть спокойной, довольной,
счастливой, замечать положительные перемены в нашей жизни и радоваться  даже пустякам!
          Одного мудреца когда-то давно спросили - стоит ли родиться в муках ради того, чтобы прожить один год? И умудрённый жизнью человек ответил: "Стоит родиться и умереть в муках ради того, чтобы увидеть ОДИН  восход, или ОДИН  закат солнца!.."
         А я видела много восходов и закатов, зим и вёсен, у меня есть друзья, много любимых занятий, интересных встреч, ещё не прочитанных книг и мест, где я никогда не бывала!.. Значит, ещё есть о чём мечтать!
         Я родилась сразу после войны и мне есть, что с чем сравнить. На  улицах тогда было много искалеченных войной людей, нищих, да и все мы были бедны. Детей уродовал полиомиелит, а взрослых косил туберкулёз! Сколько встречалось лиц, изуродованных оспой! Даже не все тогда умели читать и писать! Многие люди жили в землянках, а у кочующих цыган и такого "угла" не было...
          Сейчас все грамотны; калек не видно; туберкулёз побеждён; прививки
повсеместны,  голод ушёл из нашей жизни! Мы не починяем старую обувь,
выкидываем, бывает, даже новые вещи, не штопаем носков, не шьём платьев - Китай нас всем обеспечил. Мы не "ставим" тесто - покупаем готовое; полуфабрикаты облегчают труд хозяек, не лепим пельменей- легче купить пачку готовых. Стирают нам автоматы, веники заменили пылесосы. Таким образом, мы экономим время, больше отдыхаем. Многие из нас не топят печей, не возят с колонок воды во флягах, и  горячая вода льётся прямо из-под крана! Мы не лицемерим на собраниях, голосуя "единогласно", не кричим на парадах "Ур-а-а!" родной ленинской  партии, срывая голос! Теперь от нас не скрывают правду, и нам доступна любая информация!
         Да, я вижу много положительного в нашей жизни! А до чего дошёл технический прогресс! Помните первые магнитофоны? Мы таскали их с собой, сгибаясь от тяжести и делая вид, что нам это – нипочём, а сейчас магнитофон можно вставить в ухо! Чтобы позвонить, раньше надо было пробежать несколько кварталов, и часто при этом увидеть обрезанную трубку... Забыли? Сейчас же телефон у каждого в кармане!
         А благословенный интернет! Вот только сегодня с утра я по скайпу
повидалась с дочерью из Австралии, поговорила с другом из Германии, поделилась новостями со знакомой из Италии!  А у меня ещё и много других абонентов, с которыми я без интернета не увиделась бы никогда! И многих бы никогда не нашла, чтобы поинтересоваться - как сложилась их жизнь.
        А как похорошел наш город! Как улучшились дороги! Мы стали меньше болеть и дольше жить! Так что давайте не только нудить по поводу  и без повода, но и
 замечать хорошее, что происходит вокруг, и - РАДОВАТЬСЯ!

           МИРЦУ! СОЛНЦУ! ХЛЕБУ!
 
 
Трагический эпизод
 
                "Не всё то золото, что блестит!" (русск. пог.)
    
           Я увидела Розу издали, и приготовилась к плохим новостям.
          - Что на этот раз? - спросила я вместо приветствия.
          - Брата убили! Ему всего 38 было! Собутыльники! Ещё раньше всё из дома повынесли! Хорошо хоть квартиру его мы вовремя на мою дочь оформили! Так и не женился, вот, бегаю – оформляю, завтра хороним... Так жаль брата - на моих руках вырос... – и моя собеседница заплакала. Меня всегда удивляло, до чего иногда внешние атрибуты не соответствуют внутренним характеристикам. Вот моя знакомая Роза... Посмотреть -  внешность вполне успешного, счастливого человека:  норковая шуба, дорогие сапоги, ухоженное лицо. А за этим фасадом - муж-инвалид, дочь с не сложившейся судьбой, внучка с церебральным параличом, сын - бездельник и наркоман, а теперь - брат...
         - Вы не подскажете, как пройти к студенческой столовой университета?-
остановилась около нас скромно одетая женщина, казашка.
         - Я вам покажу! - ответила я, и попрощалась с Розой, выразив  ей свои соболезнования. Направились к университету - мой путь лежал в ту же сторону.
         - Вы - приезжая? Откуда? - спросила я спутницу. Оказалось, она из какой-то далёкой деревни, приехала сдать бухгалтерский отчёт, сдала, а сейчас встреча с односельчанами в столовой, у которых тоже случились свои дела в городе. Через час их группу от столовой заберёт автобус, и увезёт всех назад, в деревню, домой.
         Для деревенской жительницы она выглядела совсем неплохо, идти нам было вместе несколько кварталов, и я попросила её рассказать какую-нибудь историю из её жизни. Оказалось, НИЧЕГО НИКОГДА НЕОБЫЧНОГО с ней  не происходило. Муж хороший, детей трое, родители живы, на работе уважают, всё в порядке!..
        - Но всё-таки вы прожили больше сорока лет, так не бывает! - настаивала я. - Может, вы НЛО видели? Было же что-то страшное, интересное, смешное или трагическое? Или, может, у вас домовой за печью живёт?.. - пытаюсь я навести её на мысль.
        - Вспомнила! - вдруг обрадованно воскликнула Нагима - мы к тому  времени познакомились. И рассказала СТРАШНУЮ, ТРАГИЧЕСКУЮ историю из своей жизни. О том, как, будучи в Астане и торопясь домой,  она выскочила из городского автобуса на железнодорожный  станции,  и в спешке села в электричку, идущую в противоположном направлении!
         - Представляете - подходит ко мне контролёр, я протягиваю деньги  на билет и называю свою станцию... И УЗНАЮ, ЧТО ЕДУ НЕ ТУДА! А поезд уже тронулся... Пришлось проехать до следующей и вернуться в Астану! - я вижу, что женщина искренне взволнована при воспоминании об "ужасном" событии.
        - Нет, вы представьте, какой вы счастливый человек, если такой эпизод
 из вашей жизни - самый трагический? - говорю я. И мы вместе весело смеёмся.
 

 
       Леший
       
                "Лес без лешего не стоит" (русск. пог.)
 
          Грибы нынче - на диво. Обычно я дальше Берёзовки не хожу, но на этот раз на попутке доехала до Ташкентки. Первый же лесок  меня порадовал, не разочаровал и второй, в третьем ходить почти с полной корзиной стало тяжеловато. Я поставила её у поваленного огромного дерева, огляделась, запомнила место, и снова полюбовалась на добычу- дорогая красивая корзина, полная отличных подосиновиков - это, я вам скажу, настоящий натюрморт! Я взяла пустой полиэтиленовый пакет, нож, и пошла вдоль опушки.
         Иду-иду, а опушка не кончается. И лес, вроде, небольшой, а конца опушке не видно. Где же я корзину оставила? И дерева поваленного нет, того самого. Других - много, а того нет! И грибов не стало... Нет, вот он, стоит, красавчик, в траве! Шалишь, братец, не спрячешься от меня! Я аккуратно срезала роскошный подосиновик с нарядной головкой, и от радости поцеловала его упругую атласную шляпку. Однако -  шутки в сторону, куда это я зашла? Надо вернуться! Вернулась - вот с этой стороны я зашла в лес, где же корзина? Ведь в ней не только грибы - ещё обед, запасная обувь, кошелёк, ключи от квартиры, в конце концов!.. Так и так, по системе и без, пыталась я найти корзину - всё напрасно! Уже и ноги по кочкам  едва таскаю, и солнце стало клониться к закату, легли вечерние тени...
         Молилась даже богу: "Господи, яви чудо, и я уверую в тебя!" Но на этот раз
бог не помог мне - уж не в первый раз пыталась я его подкупить таким обещанием... Отвернулся от меня господь, леший взялся за дело! Окончательно потеряв надежду, махнула рукой и на грибы, и на корзину - видно, пора и мне лесу подарок сделать! Вышла на дорогу, надо мной остановилась тёмная туча, закрапал дождик. Я подняла руку - скромная, побитая машинка стареньких "Жигулей" остановилась - такие всегда останавливаются.
        - У меня беда: корзину потеряла, вместе с грибами и с кошельком, денег нет. Подвезёте? - обратилась я к пожилому водителю.
       - Садитесь! Какой разговор? - едем. Водитель говорит:
       - Мы вчера с женой тоже в лес ходили - ничего не нашли!
       - А я нашла! Много! Вот таких! - хвастаюсь я, и вынимаю единственный красавчик- подосиновик из полиэтиленового пакета.
      - Но мы ничего и не потеряли! - лукаво замечает водитель. И я грустно замолкаю...
 
         
 
       Техничка
 
       
                "Какая-никакая работа - враг лентяя" (каз. пог.)
 
             Елена Николаевна всю жизнь проработала на руководящих должностях. Но вот наступил пенсионный возраст, и оказалось, что пенсия маленькая, да и дома сидеть невмоготу. Я заметила: есть три рода пенсионеров. Одни спокойно переносят
внезапно образовавшееся большое количество свободного времени, находя себе занятия. Другие не находят себе места, но ничем заниматься не хотят и даже иногда сходят от этого с ума. Третьи не выносят безделья и одиночества категорически, и готовы на любое сообщество и на любую работу.
            Такой и оказалась Елена Николаевна. Сидеть дома она  была совершенно неспособна,  стала искать себе занятие. Задействовала свои немалые  связи, и ей пообещали должность завхоза в одной из престижных школ. Однако, когда она пришла оформляться на работу, оказалось, что директор уже "сосватала" на это место свою родственницу.
       -  Ну, так возьмите меня хоть кем! - взмолилась Елена Николаевна.
       - У нас свободно только место технички, вы же не пойдёте полы мыть? -
ответили та подтянутой, ухоженной и эффектой претендентке.
       - Я согласна! - воскликнула обрадованая Елена Николаевна, всё было лучше, чем маяться от безделья!
       - В таком случае, будете, так сказать, "представлять фирму" - пол мыть в фойе! – «обрадовала» её директриса. Несколько месяцев Елена Николаевна  "представляла "  фирму, но, поскольку родители детей, пришедшие в школу, часто принимали её за директоршу, пришлось её уволить...
      
 


 ,
        Богач и бедняк
 
 
               "Один слепнет от голода, а другой - от золота" (русск. пог.)

             Давным-давно хотела я посетить одно место в городе, где бывала
маленькой девочкой вместе с родителями. Так ясно я помнила бревенчатый  дом на двух хозяев, низенький палисадник с немудрящими васильками, окна с чистейшими стёклами, которые на ночь закрывали ставнями с засовами, и  огород, где я играла в прятки с соседской девочкой Людой. В то время,  присев за помидорный куст, мы становились невидимыми... Наверное, мне хотелось ненадолго вернуться в детство, вспомнить родителей, проверить память, и вообще посмотреть - каким стал этот знакомый мне дом? Принадлежал он отцовской сестре тёте Море - Марине - и дяде Ване Вороновым У них была единственная дочь Лида, которую я помнила тоненькой девушкой с короткой стрижкой густых вьющихся русых волос. Сейчас Лиде  восемьдесят пять лет, она стала грузной и брюзгливой, волосы по-прежнему густые и вьющиеся, стрижка короткая, только голова её теперь белая-белая. Живёт  за парком в благоустроенной квартире.
           Их бывшую усадьбу  я помнила отлично, только "где эта улица, где этот дом"? Моя двоюродная сестра долго сопротивлялась моему желанию узнать их прежний адрес – считала причудой или не помнила, а может не считала нужным.
Наконец, она назвала мне их старый адрес - улица Петренёва, 200. Где же это? Название улицы поменялось, что же говорить о номере? За прошедшие пятьдесят с  лишним лет он мог поменяться много раз... Наконец, я узнала, что улица Петренёва - нынешняя Первомайская, и снова прошёл не один год, пока всё сложилось: дела завели меня в тот район.
            С трепетом подошла я к заветному месту. От дома, который я помнила ухоженным, покрашенным, с забавным флюгером на крыше, осталась одна половина - осевшая, убогая, запущенная, с оторванными ставнями и чёрными от грязи тюлевыми занавесками. Электропровода, подходящие к дому,  были отрезаны. Да, это была именно та половина, где и жила моя тётя! Я его не то, чтобы узнала - почувствовала: это он! Вторая же, соседская половина дома, была снесена, и на усадьбе раскинулся роскошный трёхэтажный особняк с автоматически закрывающимися воротами и цепным кобелем.
            Я постучала в ветхие ворота - бесполезно. Подошла к окну - садика-то не было, постучала - с таким же результатом. Склонившись к пыльному стеклу, закрывшись ладонью от солнца, вглядывалась я в темноту запущенного человеческого жилья, больше напоминающего сарай. Наконец, разглядела у дальней стены убогую кровать с придвинутым вплотную деревянным столом без скатерти. На столе сидела кошка, на кровати -  хозяин, оба – неподвижные, оба глядели прямо на меня. Если бы не рука,  поглаживающая спину кошки , можно было подумать, что это - манекены. Больше в комнате ничего не было, когда нет телевизора, и кошка - развлечение.
         А хозяин продолжал отказываться реагировать на моё появление. Настойчивым жестом я позвала его к окну. Некоторое время он ещё сидел, словно надеясь, что я сгину, потом медленно, неохотно поднялся, и, с трудом перебирая ногами, подошёл.
         - Выйдите! - ещё настойчивее я показала на ворота и отошла, поняв, что мужчина намерен отказаться, он явно тяготился моим появлением. Долго не показывался, наконец дверь домишка отворилась, и мужик цыганистого типа - высокий, чёрный, но страшно худой, с провалами вместо щёк, постоянно кашляющий, подошёл к воротам.  Каждый вздох ему давался с трудом, и любой, казалось, мог стать последним. Опираясь на какую-то палку,  мужчина с трудом тащил ноги.
        - Чего надо? - неприветливо спросил он.
        - У вашего дома давно такой номер?
       - Не знаю, мы живём лет десять - не менялся . А чего надо?
       - Я хотела бы зайти, посмотреть... Когда-то бывала здесь в детстве...- сказала я, сомневаясь уже -  хочу ли я в самом деле этого?
        - Нельзя, я болею, мне и так трудно ходить...
        - Туберкулёз? - спросила я с сочувствием.
        - А как вы догадались?
        - Видно! - больше ничего не отвечая, угрюмый хозяин отвернулся и потащился
к дому. "Настоящий уголовник! - подумала я. - Хорошо, что он меня не пустил. И куда только не приводит меня моё любопытство!" - отошла. Посреди улицы несколько бомжей ковырялись  с какой-то штуковиной, пытаясь отделить  металл от пластмассы.
        - Привет, молодёжь! Как добыча?
        - Да вот, сами видите - скромная...
        - А вы не знаете, кто живёт в этом доме?
        - И в том, и в этом - цыгане.
       - А почему такая разница: эти бедные, а те богатые?
       - Этот - Борис, только из тюрьмы вышел, помирать выпустили. А по тем  тюрьма ещё плачет! - догадываясь, на чём разбогатели хозяева коттеджа, спрашиваю:
        - Вы-то наркотиками не балуетесь?
        - Мы что, враги себе? - сказал, почёсывая в голове, самый замусоленный бродяга с обмороженным лицом, и с новым энтузиазмом продолжил своё копеечное занятие, добывая средства на выпивку. А я продолжила путь.
 
         Ведь  у каждого - своя дорога!
 
Голодомор
                «Голодный откусил бы и от камня» (русск. пог.)
                Китайцы удивляются, почему у нас, в Казахстане,  столько людей умерло от голода в известные годы? Ведь вокруг столько прекрасной еды, такое изобилие деликатесов - одни лягушки  чего стоят! А ещё сколько угодно всяких личинок, червей, жуков, бабочек, муравьёв!..
Прогулка
                "За печью ничего не высидишь"! (русск. пог.)
 
            Как прекрасно прогуляться по лесу, а ещё лучше, когда есть перспектива найти грибы! На базаре-то вон их сколько - сыроежек, лисичек, даже сырых груздей! Грибник я не совсем неопытный - и по шесть вёдер, бывало, собирала. Но на этот раз сколько ни ходила по лесу - ничего! Ни грибов, ни грибников... Крапал дождь…  Наконец, я окончательно промокла, замёрзла, промочила ноги, и, в довершение всего – заплутала, и даже спросить некого. Вышла к железной  дороге, но в какой стороне город - непонятно. Наконец, сообразила, куда идти. Так, с пустой корзиной, и поеду домой?
         - Господи, хоть бы три гриба найти! - громко возопила я, атеистка. И вот оно, чудо, свершилось в который раз: стоят на опушке красавчики, и ровно три, как заказывала - крепкие белые сухие грузди мощно приподняли прелую листву. Богатыри! И зачем я только три заказала?.. Срезала грибы - и бегом из леса! В туфлях хлюпает ледяная вода. А вон и автобус виднеется, только подошёл! Минут пять простоит, успею!..
         Навстречу мне идут с автобуса несколько молодых женщин,  с корзинками, приехали из города, чтобы "соединиться" с природой. У таких, наверняка, и бутылочка горячительного с собой... Жаль их - следующий автобус только через два часа. Грибов нет, дождь капает, только вымокнут зря...
       - Да не ходите туда, лес пустой! - предостерегаю их.
       - ХОТЬ СВЕЖИМ ВОЗДУХОМ ПОДЫШАТЬ! - возражает мне одна. Она достаёт пачку, каждая берёт себе по сигарете, все дружно прикуривают, и с чувством ЗАТЯГИВАЮТСЯ ДЫМОМ...
         
Не смеши бога!
 
              "Если хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах!" (русск. пог.)

         Моё пожилое одиночество нередко заставляет меня обращаться к незнакомым людям в поисках общения.  Кто-то понимает и поддерживает разговор, кто-то даёт  понять, что это – неуместно, я не обижаюсь. Как-то я несколько дней находилась под впечатлением от рассказа соседа по дому Виталия о случае, произошедшем на его глазах: он стоял на одной  из автобусных остановок в центре города, подъехала очередная маршрутка, открылась дверь. Из неё вышла симпатичная женщина лет сорока, поскользнулась, упала, ударилась о бордюр, и... умерла. Вот так просто:  прямо на его глазах упала, ударилась, умерла!.. 
        Виталий рассказал мне этот эпизод без эмоций и пошёл своей дорогой,  а меня несколько дней преследовала эта картина:  ВЫШЛА, УПАЛА, УМЕРЛА... Так просто случай покончил с чьими-то планами, мечтами, самой жизнью? Ещё не стали самостоятельными её дети,  кого-то любила она, кто-то - её, и вдруг - всё! Конец! Ни обсудить, ни пофилософствовать на эту тему мне было не с кем – одна…
         Через неделю  я ехала на маршрутке из своего микрорайона в центр города. На одной из остановок водитель отчего-то медлил, возможно, поджидал кого-то. И вдруг меня осенило: это произошло здесь! Я сидела на правом сиденье у самой распахнутой двери, выглянула, представила: вот здесь, наверное, поскользнулась, вот об это ударилась... Поделиться бы с кем-нибудь, да забыть, наконец!
         Рядом сидела совсем молоденькая девушка. Я наклонилась к ней, рассказала вкратце мучившую меня историю, да и сама я знала её только вкратце - никакой реакции, девушка продолжала сидеть с каменным лицом, глядя прямо перед собой. Может, она не слышит? Я снова наклонилась к ней: 
       - Представьте: вот так же остановилась маршрутка, так же открылась  дверь... - никакой реакции, бывают же такие неэмоциональные люди! Я снова склонилась к ней, тихо:
       - А, может, именно ЭТА маршрутка, и именно ЭТА дверь!.. - продолжала я, - даже не моргнёт!.. - И сидела она, может,  на вашем месте!..- совсем зловещим шопотом, по всем  законам жанра, закончила я.
       - Что вы такое говорите! - вдруг взвизгнула девица, вскочила и рванула в открытую дверь!  Поскользнулась, чуть не упала, и прихрамывая пошла прочь - подальше от страшной старухи! И тут я обратила внимание на её сумочку - украшена она была изображением человеческого черепа на фоне скрещенных костей!..

          Бояться даже мыслей о смерти и... носить на себе её атрибуты!..
      
         

 
Не анекдот
 
      
            Одной симпатичной девчонке-строительнице   бригадир говорит:
               - Зачем тебе работать? Иди на панель!
               - Я согласна бы панели красить, да у меня аллергия на химию! 
              *            *          *
               
           Жена, следователь из районного центра Сергеевки, выгнала мужа за измены, и сама воспитала двух детей. Когда взрослая дочь вышла замуж и родила внучку,
истаскавшийся муж попытался вернуться:
           - Давай сойдёмся снова, будем сидеть по-стариковски на диване, да внучку воспитывать!
           - Это ты всегда был стариком, а я никогда не буду сидеть на диване!..- и через пол-года вышла замуж за мужчину, моложе себя на 10 лет.


 
Сельский экстрасенс

           «Хвать похвать, ан не может взять» (русск. пог.)

         Увы, короткая у нас память... И правнуки Иллариона Воронова из Боголюбово,  возможно, ничего не знают об удивительных способностях своего предка. Эту историю я узнала от его внучки Анны Костиной, которой и самой уже за восемьдесят...
          В конце позапрошлого века жил в казачьей станице Боголюбово под Петропавловском обыкновенный, вроде бы, мужик Илларион – работник, муж, отец. По праздникам, как и все, надевал он щеголеватую казачью форму, фуражку, награды за  честную службу батюшке-царю, подкручивал усы, и, статный, с военной выправкой, шёл в церковь - кум королю, всей улице на загляденье! Выпивку и пьяные компании не любил, избегал, но - куда деваться - деревня! Нет-нет, да и возникал повод попраздновать. Как-то его товарищи-друзья завернули к нему в гости: завтра - Петров день! "С Петра - солнце на зиму, а лето на жары",  "Солнцеворот вершит поворот"… С завтрашнего дня  выпадают большие росы, а, значит, пора сено косить! Ведь для всякой сельской работы не то, что своё время - свой день предназначен! Выходи и работай, если ты не забулдыга.
          Ну, а сегодня надо отпраздновать это дело!.. Жена Иллариона приняла гостей, как положено: наставила закусок на стол, достала из погреба запотевшую бутыль мутного самогона, и пошла стадо встречать. Время идёт, вот уже бабы и по хозяйству управились, дети на печку забрались - поглядывают оттуда на гуляющих мужиков. Уже и сумерки наступают, лампу керосиновую зажгли. Вставать завтра чуть свет, а мужики всё гуляют! Сказать, мол, идите по домам - не принято, обидятся, не водится этак в деревне-то…
           Вышел Илларион в сени, а дверь в дом оставил широко распахнутой. И вдруг - батюшки-светы! Как хлынет вода через порог! Широким потоком бурлит, сейчас всех потопит! Дети на печи завизжали, бабы лезут куда повыше - на лавки, на полати, подбирают подолы... А гости - за фуражки,  да прямо в распахнутые окна попрыгали, уверенные, что едва спаслись от неминуемой гибели!..
           А в другой раз, в престольный праздник, засидевшимся за полночь гостям показалось, будто в дом целое стадо поросят ворвалось, визжат, хрюкают, зубами прямо за ноги хватают - ну и переполоху было!..
           Вот так - не простой мужик-то Илларион оказался! Односельчане его уважали, даже побаивались. Одно время появился у него в хозяйстве конь Орлик, не конь -  огонь! За большие деньги в городе Петропавловске на ярмарке куплен был! Соседи
завидовали, а цыгане проходу не давали:
           - Лучше продай, всё равно украдём!
           - Как не то!
           - Как пить дать - украдём, не вводи в грех!
           - Спорим! - предложил Илларион цыгану Федьке. - Украдёшь - я тебе сам бутыль первача поставлю, и  коня забирай! А не сможешь - ты мне две бутыли поста-
вишь! - поспорили. Месяца полтора прошло. Дочь Иллариона Лена -  мать упомянутой выше Анны и моя соседка по Рабочему посёлку, помнила, как её отец по вечерам строго спрашивал:
          - Все сходили до ветру?
          - Все! – тогда Илларион выходил ненадолго во двор, потом возвращался, и все ложились спать. Больше выходить из дома было нельзя никому! Утром отец обяза-
тельно выходил первым, затем разрешалось выходить остальным. Однажды - чудное дело - выходят они во двор утром рано, вслед за отцом, а во дворе - цыган Федька, известный конокрад.  Много он горя принёс жителям окрестных деревень. Своих, местных, правда, до сих пор не трогал, знал, поймают - убьют! Под уздцы Федька держал Орлика с замотанной тряпкой мордой. И так, и этак пытался он перевести коня через прясло - конь же на ровном месте как будто в стену упирался, шагу не мог за ограду ступить!
          Так и проиграли цыгане спор! Отец тогда по секрету сказал знакомым, что если бы даже удалось коня угнать, то не дальше Надёжки - подох бы! А потом произошла революция, и к Вороновым пришли уполномоченные - раскулачивать. Время было вечернее, на столе дымился ужин, вся семья в сборе, и хозяин во главе стола сидит.
           - Где хозяин? - спрашивают незваные гости. Все испуганно молчат, не понимают - вот же хозяин! Но те его не видят. Обшарили все закутки в доме, в сараях - не нашли. Забрали гордость хозяина Орлика, любимую корову Зорьку, дававшую по ведру молока, и ушли. Наказали Иллариону самому явиться в сельсовет, как придёт! Хозяин, всё время сидевший за столом, сказал жене:
        - Собери-ка мне узелок! Подамся я отсюда, в покое всё равно не оставят, – и
ушёл. Пешком, когда повезёт - на чьей-нибудь подводе, добирался он не до Петропавловска, ближайшего города, до Екатеринбурга, где стал работать на заводе.
Так начала рассыпаться  семья коренного казака Боголюбовской станицы Иллариона Воронова, так началось разрушение деревни, которое не прекратилось до сих пор и почти завершилось...
          
 
         
 
 
Выиграла миллион
 
 
                "По ремеслу и промысел"(русск. пог.)

          Года три назад в середине августа в гулкой тишине моей квартиры раздался телефонный звонок. Я удивилась: кто это про меня вспомнил? Наверное, по ошибке.
Беру трубку.
           - Здравствуйте! Я - менеджер БТА-банка Айнагуль...  Вы знаете о том, что вчера у нас разыгрывалась ежегодная лотерея для клиентов нашего банка?
          - Нет, не знаю.
          - В таком случае сообщаю вам, что вы выиграли ... тысяч тенге! - и называет какую-то астрономическую для меня сумму, близкую к миллиону тенге, моментально блокирующую мозг! - от радости я не запоминаю ни сумму выигрыша, ни  фамилию менеджера.
          - Поздравляю вас! Приходите за деньгами! С клиентами мы работаем до пяти часов, -  приглашают меня.
          - Хорошо, спасибо, приду! - вот это радость! Куплю, наконец, себе стиральную машину-автомат! И телевизор плазменный - чтобы на стене висел! И газовую печь заменю... ТАКОЙ суммы хватит ещё и на отдых за границей! Но куда от меня теперь денется мой выигрыш? Пойду за ним завтра, а сегодня я обещала подруге в лес поехать за грибами, да и настроилась уже на лес, сейчас она придёт с минуты на минуту...
          Подруга не пришла. Я не поняла, что это только начало... Поехала  всё же в лес, на попутной машине до села "Ташкентка", в лесу заблудилась, потом потеряла нож. Но грибов зато набрала полную корзину! Подруга пожалеет, что не поехала!             Оставляю у заметного пенёчка корзину ненадолго, чтобы с лёгким пакетом напоследок исследовать ещё один лесок, но потом не могу найти корзину с грибами – я уже описывала вам эту историю. Выхожу на дорогу, какой-то добряк довозит меня до города бесплатно.
          - Все мои злоключения - расплата за крупный выигрыш! – объясняю  я ему дорогой, и предвкушаю... На другой день еду в банк, захожу к менеджеру:
           - Вы Айнагуль?
           - Я.
           - А я - Любовь Матвеева! - и красноречиво замолкаю.
           - Ну и что? - отчего-то краснеет Айнагуль.
           - Вы мне вчера звонили насчёт выигрыша...
           - Я вам не звонила.
           - Как не звонили? Лотерея была?
           - Была, но я вам не звонила, честное слово! Да, я звонила выигравшим, но не вам!  И вообще выигравших я знаю, - тараторит почему-то испуганная Айнагуль, это совсем молодая девушка. - Можете зайти к моему руководителю, у него тоже есть список, проверьте!
          - Странно... Как вы можете знать выигравших? - недоумеваю я. Уже потом, вспоминая весь разговор, подумала: "А не работают ли выигравшие в банке?.." -  Посмотрите в своём списке: мой телефон такой-то! А адрес - такой! - всё ещё не верю я, не хочу сдаваться.
          - Вот он, список, вас в нём нет! Над вами кто-то подшутил!
          - Вы знаете, я настолько одинока, что даже подшутить надо мной  некому. А какие выигрыши?
         - До миллиона... - вздохнув, я вышла. Как же быть? Пошла на телефонную станцию:
        - Можно узнать, звонили ли мне позавчера из банка?
       - А у вас договор есть на регистрацию входящих звонков?
       - Нет.
       - Тогда мы вам не сможем помочь, давайте заключим договор!
       - Не надо, - снова вздохнула я, и вышла - когда я в следующий раз выиграю миллион?.. А уж если выиграю, получение его не стану откладывать и на час! Так вот почему говорят: "Куй железо, пока горячо!"         
        Всем друзьям
 
                "Друга иметь не убыток!" (русск. пог.)

         Спасибо всем друзьям, знакомым очно и по интернету, которые заглядывают на мою страничку, читают мои рассказы.  Ваше внимание очень вдохновляет и дорогого стоит!  Я надеялась поделиться своими жизненными впечатлениями и заняться чем-нибудь другим, но вот уже несколько лет, как  не могу даже приблизиться к окончанию этого замысла - и воспоминаний много накопилось, и жизнь подбрасывает новые сюжеты практически каждый день, надо только быть внимательным. Оглянитесь - сколько вокруг нас интересного происходит!
          Кроме того, многих героев рассказанных мной историй уже нет на свете, поэтому считаю себя обязанной рассказать их родным о ставших мне известными   эпизодах жизни дорогих им людей. Все истории реальны, и до меня никем и нигде не излагались.  Жизнь слишком коротка, чтобы загружать её мифами. Низкий всем поклон и благодарность! И успехов в вашем собственном творчестве, в чём бы оно ни выражалось!
 
ОТЕЦ И СЫН
 
                "Доброе слово сказать - посошок в руку дать"(русск. пог.)

              Я иду с базара - вот и день прошёл, ещё один. Навстречу мне из нового детского садика "Балапан" родители, бабушки, дедушки ведут за ручки маленьких деток. Старшее поколение ведут детей не спеша, подлаживаясь под детский
шаг, обсуждая прошедший день, новые впечатления, внимательно выслушивая невнятный лепет. Мамы и папы, конечно, устали после рабочего дня, деток торопят,
но выслушивают, сами о чём-то рассказывают, ведь они не виделись целый
день!
              Вон ещё навстречу идут отец и сын, мальчику годика четыре. Он пытается что-то рассказать отцу, ведь ему надо за короткий период многому научиться. Он жадно хочет разобраться - "что такое хорошо, и что такое плохо", но отец его грубо обрывает, не хочет говорить, даже за руку не держит – стремительно идёт вперёд. А ведь "крошка-сын пришёл к отцу" когда-то! Но ЭТОТ  отец с мальчиком очень зол: 
            - Замолчи, перестань,  глохни!..
            Я останавливаю их:
          - Молодой человек, так нельзя! Сын соскучился, он ждал вас! Сколько
событий за день произошло, вы должны научить его давать оценку этим событиям! Иначе у вас в дальнейшем не будет взаимопонимания! Зачем вы так грубо ведёте себя с ребёнком?
          - Да он мне ещё с вечера надоел! - нетерпеливо рванул сынишку "папа", и они пошли, молча...
          «С вечера или сразу с рождения надоел сын отцу"?.. - думаю я, глядя им вслед...
           Счастье

                "Счастью не верь, а беды не пугайся"(русск. пог.)

          У меня почти назойливый интерес к людям: как сложилась жизнь человека? Зависело ли что-то от него или всё было предопределено? Можно ли по каким-то признакам понять -  как сложится в дальнейшем? Особенно интересно поговорить с пожилым человеком, узнать историю его жизни. Тут уже можно делать какие-то выводы...
        К новой  поликлинике на Юбилейной приписали половину города, теперь
там столпотворение, своей очереди на приём приходится ждать подолгу. Я и
пристала к одной семидесятилетней женщине: что да как, удалась ли жизнь,
что интересного бывало с ней? Женщина мучительно пытается вспомнить - и не может рассказать мне ни о чём интересном.
         - Так вы жили или спали летаргическим сном? Вспоминайте! – требую я. - Может, какой-то удивительный, необъяснимый, таинственный случай?..
         - Был! - осеняет её наконец. - Недавно постелила я в общем коридоре,  куда выходят несколько квартир, выброшенный кем-то на помойку линолеум поверх выщербленных плиток. И однажды утром - представляете - открываю дверь, и обнаруживаю, что часть его отрезана! После этого он стал загибаться и мог стать причиной падения, травмы. Я его убрала, и положила другой, маленький. И что же? Представьте: однажды он таким же таинственным образом… исчез!..
         Я смотрю на женщину, жду продолжения. Она смотрит на меня, ждёт реакции.
        - И всё? - не верю я.
         - Всё! Так и не узнала - кто! - чтобы усилить впечатление, добавляет она таинственно. Как? Она родилась до войны, наверняка пережила и голод, и  холод, и любовь,  и предательство, и смерть близких, понятно, что  много работала, воспитывала  детей, мужа... А в сознании отразилась только потеря куска найденного
линолеума! И это - самое удивительное, произошедшее в её жизни?
        - Ну, а трагическое? - пытаюсь я навести её на мысль. Женщина напряжённо вспоминает.
       - Было! Когда я ещё молодая была! Возвращаюсь я поздно вечером домой из гостей, а навстречу мне - мужчина, пьяный! Я испугалась, ускорила шаг. Прохожу мимо него, а он остановился и говорит:
       - Вот бы тебя трахнуть! Прямо так и сказал! Ни живая, ни мёртвая, прошла мимо него своей  дорогой, а там и до дома добежала! – я жду продолжения, собеседница молчит.
       - И - всё?..
       - Всё! Но я так испугалась!.. - повезло бабе, если такой незначительный эпизод она считает самой большой трагедией в своей жизни!
       - Ну, и мистическое? -  не оставляю я своих попыток. – Необъяснимое что-нибудь?... - Женщине очень хочется меня порадовать, она видит, что я разочарована. Наконец, вспоминает:
         - Было! Две недели назад купила я булку хлеба в магазине, булка тёплая, я к груди её прижимаю. И вдруг - голуби! Откуда взялись? Стали летать вокруг меня, штук пятнадцать, прямо прохода не дают, никогда такого не было! Так и кружатся! Я покрошила им, они занялись крошками, и я прошла... Иду, и думаю: что это значит?
         - А что вас удивило? Суровая зима, минус тридцать, птицы замерзают от голода, и вдруг увидели вас с хлебом!.. – я  махнула рукой и ушла от собеседницы разочарованная. Что за люди? Украденный кусок чужого линолеума для них - самое большое горе! А потом подумала: может, это и есть - счастье? Вот так, без больших событий, без потрясений, без разочарований ПРОЖИТЬ ЖИЗНЬ?..
 

 
Метеорит
                "Чудеса не колеса, сами катятся" (русск. пог.)

              Вчера поехала в баню - даром, что живу в благоустроенной квартире. Не-ет, баньку ничто не заменит! Вот сейчас зайду с мороза в раскалённую парную, и поверю: счастье есть! Еду, а по радио в автобусе всё муссируют новости про упавший вчера под Челябинском метеорит. Этот упал днём, а ночью ожидали другой – я  выходила в первом часу ночи, ждала, искала - должен был на фоне Большой Медведицы пролетать. Не увидела, да и говорили, что по крайней мере, нужен бинокль - хоть покупай, беда, как теперь жить без бинокля? Такое чудо - и не увидела... А могла...
              Помылась, выхожу из бани счастливая. Ощущаю - тело дышит всеми порами, вспоминаю, какие поговорки знаю: "Баня - вторая мать", "Баня здоровит, разговор веселит". РАЗГОВОР ВЕСЕЛИТ… Да,  поговорить хочется, за день-то дома слова не с кем молвить! Подсаживаюсь к билетёрше, она кроссворд разгадывает:
              - Спасибо за баньку! Давайте, слово угадаю! - та не против, читает:
              - Искусственно сделанная полынья?
              - Прорубь? - спрашиваю.
              - Нет, а то тогда другое слово не подходит - "осётр".
              - Рыбы-то много, а тут точно - прорубь! - убеждаю её я. Мы начинаем про эту прорубь, потом - про полынью в Чебаркульском озере, которая образовалась от падения метеорита, и билетёрша говорит:
             - А у нас вчера мылся очевидец этого события! - и передаёт его рассказ. Вот он с её слов.
             "Я решил из Челябинска в Петропавловск ехать на автобусе - поезда удобного не было. Только начали путь, ещё из города не выехали, вдруг всех ослепила яркая вспышка, и мы оглохли! Так бывает в самолётах при перепадах высоты. После этого света белый день показался сумерками. Не сразу вернулся и слух. Все открытые части тела - лицо, шея, руки - словно "горели" ещё часа три. Ехали мы, конечно, дольше, но всё не могли прийти в себя, словно оглушённые. Ощущения не пришли в норму даже и сейчас, спустя двое суток. И в баню пошёл не столько, чтобы помыться с дороги, сколько в надежде вернуть прежнее мировосприятие. А оно пока не вернулось!.."- больше моя собеседница ничего не смогла добавить.
             Эх, не встретился он мне! Уж я бы его расспросила!

 
         Чтобы не быть быдлом...
 
             «Не в попы, так в звонари» (русск. пог.)

           Мне  немало лет, но я сохранила большое любопытство к  окружающему миру, и меня занимает множество вопросов. Огорчает полное отсутствие контактов между поколениями – так мне кажется. Как пенка  на молоке поднимается в нашем дворе одно поколение за другим, и растворяется без следа... Отшумит, откричит, отбегает одна партия ребятишек во дворе - глазёнки горят:  «а что?», «а почему?», «а где?», «а когда?» - терзают они родителей. Немного подросли - утихли. Отгуляли выпускной - глаза потухли, разбредаются по жизни - кто на диван, кто - в тюрьму, кто - на работу.
          В тринадцать они попробовали пива, в пятнадцать – водку, в восемнадцать их уже садят за праздничный родительский стол на равных. И уже их  не отличить от вываренных жизнью, потерявших к ней интерес, людей... Они ещё ничего не видели, нигде не бывали, не читали книг, не думали о жизни. Они далеко не разрешили ещё для себя всех вопросов, но им почему-то это больше не интересно… И жить не очень интересно…
           А во дворе поднимается уже следующая волна маленьких людей с одухотворёнными глазами и массой вопросов, которые решить -  жизни не хватит!
Но им скучно… При случае, я изучаю это явление. Как-то еду в автобусе, путь далёкий. Присматриваюсь к соседу - молодому парнишке, ведь у него в руках книжка!
          - Что-нибудь читаете?
          -  Да нет, просили передать…
          - Сами почему не читаете?
          - А зачем мне это?
          - Чтобы быдлом не быть, вы же тёмный, малограмотный человек! Что это у вас в сумке тяжёлое?
          - Печатный станок.
          - Листовки печатать? Вы что, в оппозиции к власти?
          - А?
          - В оппозиции… Не слышали такого слова?
          - Нет.
          - А Ленин - кто?
          - Правитель.
          - А Сталин?
          - Правитель.
          - Как вы к ним относитесь?
          - Уважаю!
          - Ваши дети и этого знать не будут!
          - А зачем им?
          - А потому, что правителям выгодно,  что тёмные люди их уважают. Никакой ОППОЗИЦИИ  тогда и не будет!
         - Ну и пусть! - задаю ему ещё кой-какие вопросы - тёмный человек! Он немного навеселе, так ведь утро же!.. Оказалось, ночью он не спал – работа такая, стриптизёр в ночном клубе.  Ему выходить,  встаёт к дверям, двери распахиваются. Я ему напоследок:
        - Вот придёте домой, скажите родителям, что вы даже бывшей столицы Казахстана не знаете! Даже столицы Украины!..
       - У меня нет... - дальше не слышу, выходит. Чего у него нет? Интереса? Охоты
 к новым знаниям? Но ведь ещё недавно их было не утолить... Дверь захлопнулась, я провожаю его глазами из автобуса. Так чего у него нет?.. А парень направляется к зелёному зданию - "Дому юношества", где живут… сироты после детдома. Так вот кого у него нет!
         И мне становится стыдно… (Потом я узнаю, что это был Лунёв Максим, в детдоме они были вместе с сестрой)
Хотел спасти

              «Дурак дурацкое и делает» (русск. пог.)

          Одному мужчине друзья посоветовали вымыть машину бензином - чтобы блестела! Он так и сделал. Но отчего-то возникла искра, и всё вспыхнуло, в том числе и незадачливый хозяин. Находчивый прохожий, желая спасти человека, схватил ведро с бензином,  думая, что там - вода, и выплеснул его на горящего водителя!
          Через два часа человек скончался в больнице.
 
 
Умная девочка и глупый постовой
 
            «Не всё должно, что можно» (русск. пог.)

          Отцом Виктор стал только в сорок лет. Дочь Ирочку он любил безмерно, в  детсад сам отвозил и забирал. На велосипеде для дочери было оборудовано
специальное мягкое сиденье. В очередной раз вывел он её из «группы», и уже собирался  посадить впереди себя, чтобы ехать домой, но тут его окликнула
заведующая  детсадом Мария Семёновна:
         - Вы не поможете нам выкатить из подвала бочку с капустой? – у Виктора и мысли не было отказать, ведь в детсаде работают только женщины. Он строго-настрого наказал Ирочке не отходить от велосипеда и ждать папу! Дочь поняла, кивнула, и осталась около «машины», сама величиной с велосипедную спицу.
        Выкатить огромную бочку из подвала оказалось делом не простым, к работе присоединились ещё двое отцов, и наконец её извлекли на божий свет. Но какой  ужас испытал Виктор, когда дело было сделано, а дочери на условленном месте он не обнаружил! Не было её и во дворе, а  рядом - открытые ворота, и сразу за забором напряжённая магистраль: ревут, сигналят машины, перегоняя одна другую!        Несчастный отец бегал вокруг садика, расширяя круги. К поискам подключились  добровольцы - девочки нигде не было...
        Воображение рисовало Виктору одну картину ужаснее другой, а, может,
ребёнка украли?.. Волосы у него вставали дыбом только от вероятности  того, что могло случиться! Уже почти добежав до своего дома, Виктор увидел, наконец, своё чадо - двое прохожих остановили девочку, и совещались, как ей помочь. Стоит ли говорить, как обрадовался отец! Не сразу отлегло от родительского сердца. Но как же она пересекла улицу? Крепко держа беглянку за ручку, ещё дрожа от пережитого, Виктор подошёл к регулировщику:
      - Товарищ милиционер, вы видели эту девочку?
      - Видел!
     - Почему же вы её не задержали?
     - Гражданка переходила улицу на зелёный свет по переходу! – был ответ…
Размышления над унитазом
 
                «Бог дал путь, а чёрт кинул крюк» (русск. пог.)

                Чищу унитаз, но думаю о высоком - о божественной природе вещей! Всё вокруг в природе так совершенно, и  ЧЕЛОВЕК - тоже. Возможно даже, что он - действительно венец творения! Но вот когда сам он, подобно богу, пытается что-то создать, все его "открытия" и "озарения" - лишь  неловкое повторение каких-то природных явлений, и всё так несовершенно!..
          Например, экскаватор - подобие человеческой руки, но  как примитивны его движения: ковш порывисто упал, зажал, поднял, повернул, опустил, вывалил... И как, напротив,  художественно, плавно движение руки, какое множество вариаций и направлений!..
          Придумал человек унитаз, решено, что это - достижение цивилизации! А колени у нас теперь не гнутся, а кишечник - не опоражнивается  потому, что глубоко присесть мы уже неспособны... От этого заболеваем и укорачиваем себе жизнь... А какие-нибудь старики в частных домах с неблагоустроенными туалетами до старости не теряют способности глубоко присесть…
         Или взять мочевой пузырь... Маленькая камера для концентрированной мочевой кислоты. Концентрированной! И находится она там подолгу! Но... живёт человек, а камера самоочищается у некоторых и до ста лет!
          А как с унитазом? Моча попадает туда, чтобы тут же быть смытой водой! И тем не менее уже через неделю стенки  унитаза требуют очистки от осевших солей мочевины...  Сто лет - и неделя!..
       Так совершенна природа в каждом проявлении, и так несовершенны  плоды труда и раздумий человека!.. Я смотрю за окно, я вглядываюсь в лица, я погружаюсь в книги, и думаю: кто же он - творец всего сущего?..


 
Питекантропы

            «Рот не огород, не затворишь ворот!» (русск. пог.)

         Еду в автобусе. За моей спиной два парня громко разговаривают о генетике.
Студенты ВУЗа, а вся речь - на матерках:
         - Я, туды-сюды, взял конспект, туды-сюды, а там про рецессивный ген в
тринадцатой хромосоме, туды-растуды, и про картирование хромосом в ДНК -
ничего не написано, туды-растуды! Думаю - где брать, так-растак? Ведь
завтра спросят, туды вашу маму!..
         Некоторые пассажиры ёжатся, но молчат, другие вообще не обращают
 внимания. Дети кругом... Как им не стыдно? Как вообще они понимают друг друга?  Матерков больше, чем фраз со смыслом! Я не выдерживаю, поворачиваюсь:
          - Генетику изучаете, а сами недалеко от обезьян ушли: ведёте себя, как
 питекантропы! - студенты изумлённо замолчали.
         Молодые люди, задумывающиеся о генной инженерии, о том, как устроена и из скольки хромосом состоит ДНК,  как выглядит аппарат наследственности, не задумывались до сих пор, как САМИ ВЫГЛЯДЯТ СО СТОРОНЫ!..
 
 
Пан спортсмен
 
              «Кто бежит, тот и догоняет» (русск. пог.)
    
             Как же негармонична наша жизнь! - думаю я, глядя за окно. Раннее-раннее утро, ещё не рассвело, а там из соседнего дома вышел пожилой мужчина с палочкой. Вот так, ежедневно, по многу раз, спотыкаясь заплетающимися ногами, он часами нарезает круги окрест. Шагнёт левой ногой на длину ступни, подтащит правую на пол-ступни, и снова правой  шагнёт, и опять левую подтащит... Вернётся домой, отдохнёт, и опять его несёт куда-то на неверных ногах. Это я наблюдаю много лет. С раннего утра он отправляется  в поход по микрорайону часа на два-три по ведомому только ему маршруту. Говорят, раньше он был юристом. Куда его несёт? Бог весть! Или он идёт туда, куда несут ноги?      
             По-моему, у него и с головой не в порядке. Но что есть - то есть, спорт в его жизни присутствует! А у меня всё наоборот - интеллектуальная составляющая присутствует, а вот спорт – отсутствует, с этим надо что-то делать! И я отправляюсь на улицу - бегать. Неторопливо, недалеко, трусцой... Ой, как тяжело! Один квартал, два, три... Неужели я живая? А вон и сосед, хороший повод передохнуть:
            - Здравствуйте, пан спортсмен! – имени я его не знаю, да и не запомню – он  казах.
            - Здравствуй, а ты кто?
            - Соседка ваша, вы меня никогда не узнаёте!
            Мужчине льстит, что я называю его спортсменом, и он хвалится, что сегодня  много прошёл - десять километров! Человек он разговорчивый, приветливый, общительный, подмигивает, и, узнав, что я живу одна, обещает зайти на огонёк. О-о-о, он ещё способен на многое! - игриво намекает он. Его оптимизм радует, я смеюсь, и  убегаю, а сосед продолжает свой  бесконечный путь. Такие сцены повторяются почти ежедневно:
           - Пан спортсмен, ну и далеко же вы сегодня ушли! – говорю ему, встретив в соседнем микрорайоне.
           - А кто ты такая? Где живёшь?
           - Соседка ваша! Вот, глядя на вас, тоже спортом занялась!..
           - Я сегодня десять километров прошёл! - эта цифра застряла в его больной голове. - Скажи, где живёшь, я к тебе в гости зайду! Я ещё - ого-го! - снова пытается он меня соблазнить. Велика ты, сила инстинкта!  - А хочешь, - продолжает он, - как  будет тепло, к реке пойдём? У меня деньги есть, коньяк купим!..
           - Да вы мне и в прошлом году обещали, и в позапрошлом!
           - Нет, правда, пойдём?
           - Смотрите на него, - смеюсь я, обращаясь к идущей мимо нас пожилой женщине, - едва ноги таскает, с палкой ходит - а на реку зовёт! Вот бросишь палку, тогда договоримся!
           - Не-ет! - не согласен сосед, которого я считаю слабоумным, - надо сначала договориться, а потом палку бросать! – шутит он. Значит, он не безнадёжен? Надо к нему приглядеться!..
           Прошло уже лет семь, как я написала этот рассказ. Однажды его напечатали в газете вместе с другими, я купила газету и отдала ему. Он ничего этого не понял, не запомнил, и продолжает свои бесконечные путешествия. Когда я с ним здороваюсь, он по-прежнему спрашивает: "А ты кто?" Да вон он, снова идёт на прогулку – какой молодец! А я давно не бегаю, надо бы…
  На пляже
 
                " Умрёт или хлебнёт беды,
                Кто от огня, кто от воды" (каз. пог.)

           Как-то с маленькой дочерью мы поехали купаться на городской пляж -  на Ишим. Народу было так много, что трудно было найти место для лагеря. Выходной день, гомон молодёжи, горячие солнечные лучи и острый холод глубинных струй рождали праздничное настроение. Некоторые группы весельчаков грело не только солнышко...
         Фигура лежащего прямо у воды молодого мужчины чем-то постоянно
привлекала моё внимание, что-то необычное было в ней. Я то забывала о  нём, то снова натыкалась взглядом, прошло часа два. Мужчина лежал всё в той же позе, ногами в реке. И как ему не надоело? Наконец я встала, стряхнула песок, и буквально перешагивая через тела, подошла к нему. Под жаркими лучами солнца, среди птичьего и детского гомона,  посреди пиршества жизни лежал... мертвец. Молодой парень  в  семейных трусах. На теле уже начали появляться пятна, ногти посинели, а черты лица ещё не изменились, будто несколько минут назад закрыл он
 глаза. Навсегда закрыл. В разгар жизни. В разгар лета…
       Он лежал, чуждый всем, среди всеобщего веселья. Вокруг бурлила  жизнь, не умолкали голоса, не пропадал аппетит... Группа маленьких сорванцов, гоняясь друг за другом и кидаясь мокрым песком, перепрыгнули по очереди через труп и унеслись прочь. С ног маленьких шалопаев кучка песка упала на грудь мёртвого паренька…
Люди входили в реку, выходили, шлёпались по соседству на песок, беседовали о сиюминутном. Поглядывая на неудачливого соседа, выпивали, закусывали... От них я узнала, что парень утонул утром, что вызывали водолазов чтобы его найти, что милиция в курсе, и что в таких случаях они приезжают через три часа – чтобы труп окостенел.
        Я собрала вещички, взяла дочь за руку, и мы перебазировались выше
покойника по течению. Потом милиция и в самом деле приехала, труп забрали, а через пятнадцать минут на его месте лежал другой паренёк, только что подошедший с девушкой.
         Жизнь продолжалась...
Куриные мозги
 
                «Курица кудахчет на одном месте, а яйца несёт на другом» (русск. пог.)

        Мы думаем, что куры сносят яйца исключительно для нашего удовольствия - чтобы мы по утрам яичницу себе готовили... А это совсем не так, они  хотят продолжить свой род! Поняв своими куриными мозгами, что их регулярно обкрадывает хозяйка, они начинают яйца прятать. Тут идёт противоборство - хозяйке надо  найти, курице - не отдать! Но поскольку спрятанные яйца курице инстинкт
велит высиживать, тут их, голубушек, и находит хозяйка.
      Некоторые куры проявляют чудеса сообразительности. Одна курица закопала яйца в ... уголь. В кучу угля с солнечной стороны, и они лежат,  обогретые, эмбрионы развиваются... Курица их навещает днём, видит - всё в порядке. А ночью сидит на них, не даёт остыть...
      Но люди, конечно, умнее! Хозяйка выследила, когда хватилась - а яйца для пищи уже не годятся, выбросила она их. Курица - в горе! Разыскивает  потерянное сокровище, кудахчет, новых яиц нести не хочет - переживает! Тут у хозяек свой приём - хватают несчастную курицу-мать без церемоний за ноги, и вниз головой окунают её в бочку с холодной водой несколько раз!
         Курица забывает свои нелепые фантазии и начинает снова производить
 яйца для нашего удовольствия. Вот тебе и куриные мозги!

 
БОМЖ

                "Работа гонит порок, бедность и тоску" (русск. пог.)

                В первом часу ночи вышла погулять перед сном. Хоть и зима, а хорошо: полная луна, снег блестит, звёзды перемигиваются. Задрав голову, мысленно разговариваю со Вселенной... Откуда он появился, я и не заметила - хлипкий, с колючими глазами и хищным выражением лица. Одежонка кой-какая, в руках тяжёлый мешок. Поставил его на землю – отдохнуть, на вид лет тридцати пяти. "Бомж" - сразу определила я.
          - Гуляем, бабушка?
          - Гуляем, да кота ищу - потерялся. Три дня уже дома не был. А вы?..
         Он немного замялся:
          - Да я по делам бегаю!..
          - Какие могут быть дела ночью?
          - Самые дела ночью и делаются, - хрипло засмеялся он, и стало видно, что с одной стороны зубы у него отсутствуют совершенно, и сверху, и снизу. - Вам варенье не нужно? А солёные огурцы?
        - Свои консервы некуда девать.
        - Может, инструменты нужны? Новая дрель? Топор?..
       Я посмотрела на мешок. Из него высовывалось топорище.
        - Ворованное не покупаю! - мужчина ухмыльнулся:
         - А как нам жить? - спросил, поняв, что его "раскусили".
         - Работать идите! - кивнула я на соседнюю стройку. Сейчас, в морозы, там выкопали котлован, уложили фундамент, и заканчивают кладку первого этажа!
        - Я, конечно, строитель, но лучше лета подожду, меня уже пригласили в Кокчетав ангар строить.
        - Так до лета дожить надо!.. А как?.. - спрашиваю его.
        - А вот так, - и он сделал гребущее движение рукой, - на базаре здесь - яблочко, а там - колбаску, и живи неделю! - тут я разглядела у него под ухом кровь:
        - Кто это вас?
        - Да амбал один, мусорный контейнер не поделили. У меня вся голова разбита. Пробовал сегодня в больницу попасть, но не взяли, только помазали зелёнкой. Хорошо бы недельку полежать! - мечтательно заключил он,  - помылся бы!..
          - А сейчас-то куда?
          - Да переночую где-нибудь в подъезде, я ж детдомовский. Отца вообще не видел, а мать три года назад в психушке умерла. Вместо того, чтобы квартиру дать, прописали в локомотивном общежитии, а места для меня там не нашлось...
        - А как тебя звать? Фамилия как?
        -  Василий Валерьевич Латышенко, 1972 года рождения! – шутливо отрапортовал он, потом близко придвинулся и перешёл на "ты":
       - Пойдём в подъезд, поговорим, а то тут холодно! - губы у него и правда уже посинели,  - А ты одна живёшь? - тут я сообразила, что глубокая ночь, рядом - опасный мужчина с топором, что стоим мы с торца здания, где и окон-то нет, что пора отступать:
         - Почему одна? Сейчас муж выйдет! Ми-иша! - громко окликнула я несуществующего мужа на всякий случай. Мужчина отодвинулся и оглянулся. - А вон там - открытый подъезд, туда идите! А то у нас везде домофоны! - подсказала ему, где переночевать, и мы разошлись.
          Утром понесла выбрасывать пакет с мусором. У одного из подъездов лежала придушенная кошка, из бродячих, знакомая длинношёрстная кошка, которую я подкармливала. "А могла бы на её месте быть я!"- подумала, взяла уже окоченевшее тело за задние ноги и отнесла к контейнеру. Зачем наводить на людей негативные мысли? 
         

 
 
Венец безбрачия
                «За богом не пропадёт, да не скоро получишь»  (русск. пог.)
               
          Много лет я сдаю дочкину однокомнатную квартирку в районе университета. Кто-то из квартирантов живёт долго, годами, кто-то совсем немного. Эта пара прожила всего один месяц, и съехала, а я всё не могу их забыть. Миловидная молоденькая жена Марина,  муж Сергей и их дочь – двухлетняя Рита. Именно Сергей вызывал большие вопросы – высокий, хорошо сложенный, он был бы хорош, если бы не ужасный шрам, пересекавший всё его лицо сверху донизу. Я сторонница теории, что «бог шельму метит», и недоумевала, как Марина могла доверить свою жизнь этому человеку, родить от него ребенка… Моя теория оказалась верной – Сергей не хотел работать, пристрастился к наркотикам, и вскоре семья распалась. Каждый из молодых родителей вернулся в свою семью. Меня занимала мысль: как они живут сейчас?
           Незаметно прошло двенадцать лет… пятнадцать… Я знала, в каком доме и какой квартире жили родители Марины, всё поглядывала на этот дом,  проезжая или  проходя мимо,  всё откладывала встречу. Марина, наверное, вышла замуж – гадала я. Дочь выросла, а Сергей… Жив ли? У меня и самой за это время многое изменилось. Муж ушёл к другой женщине, дочь живёт в невообразимой дали, я одна, и мне некуда спешить – никто меня не ждёт. Вчера я не прошла мимо их дома, а позвонила в 25-ю квартиру…
            Открыла сама Марина. Оказалось, что не только у меня хорошая память – она тут же назвала меня по имени-отчеству, и пригласила войти. Познакомила с мамой – Валентиной Васильевной, позвала дочь Риту. Ничего себе акселератка – четырнадцатилетняя девочка была выше мамы и бабушки, весьма плотного сложения, и очень похожа на отца:  сразу вспомнилось его лицо. Я не скрыла, что очень интересуюсь, как сложилась дальнейшая жизнь моих бывших квартирантов.   Оказалось, Сергей жив, но в настоящее время сидит в тюрьме. Все эти годы он не работал – мать, повар, работница ресторана, кормила, так же, как и его брата-бездельника, тоже сорокалетнего мужика.  Этот  второй  и жениться не пробовал - такие у нас самоотверженные и глупые матери.
            Интересна судьба Марины. Живёт она по-прежнему со своими родителями – очень положительными людьми. Пробовала и второй раз выйти замуж – в Омск. Некоторое время жили со свёкром – лежачим больным. Жены у того не было, и вся забота о нём легла на плечи Марины. Но она любила мужа Вадима, а Вадим любил и её, и Риту,  молодая женщина мирилась.  Через некоторое время умирает свёкор, а муж попадает в страшную автомобильную аварию. Врачи спасают Вадима, но он становится неадекватным – приступы  необоснованной агрессии отравляют семейную жизнь. Врачи советуют Марине спасаться бегством – и она, и её дочь могут быть убиты…
             Она следует их советам, и возвращается в Петропавловск к родителям. Скоро узнаёт – муж наложил на себя руки. В психологии как-то мне попадалось объяснение, что человек, в светлые минуты осознавая, что он способен причинить вред другому человеку, способен на такое. В наследство от семьи мужа Марине достаются дом и квартира в Омске, а  недавно умерла её родная бабушка по матери, оставив ей квартиру в Петропавловске.   
              - А у Сергея, первого твоего мужа,  нет других детей?
              - Нет, как нет и у его брата. Мы с Ритой поддерживает отношения с ними, так что и их квартира со временем, скорее всего, достанется нам. Теперь мне нет необходимости снимать квартиру – я вся в квартирах, а счастья как не было, так и нет.  Ни мужа, ни любовника, а ведь мне и сорока  лет нет. Вот собираюсь к бабке сходить – снять венец безбрачия.  Не знаю – поможет ли?..
            Опять незаметно прошло несколько лет... Сейчас Марина живёт и работает в Новосибирске... Этой зимой умер её папа, она приезжала на его похороны в Петроправловск... Здесь же с её мамой живёт дочь Рита... А Марина по-прежнему одна... Она успешно занимается карьерой, общественными делами, очень любит ходить на городские танцы, где все любуются её грацией и красотой, но устроить семейную жизнь почему-то не получается...

 
 
 
А пока мы только дети...
                Как родители жили, так и нас благословили» (русск. пог.)

                Сирена пожарной машины громко оповестила о своём приближении, но не проехала мимо, как это обычно бывает, а въехала в один из дворов на улице Джамбула,  полном детей самого разного «калибра». Сюда  прибыли  маленькие граждане со всего города, из самых отдалённых микрорайонов. О празднике в честь Дня защиты детей было широко оповещено, и кто последовал приглашению, не пожалел! Но зачем же на весёлый праздник приехал  экипаж пожарников во всей экипировке,  в полной «боевой» готовности - ни дыма, ни огня нигде не видно… Дел у них других нет? Есть! И важное. Всем интересующимся  сегодня они подробно расскажут о своей работе, объяснят устройство пожарной  машины,  назначение рычагов, шлангов,  кнопок,  лестниц, действие механизмов.  Сначала все – и взрослые, и маленькие - только смотрят  на большую красную машину – настоящий танк! Но вот самые отважные  уже лезут со всех сторон, карабкаются  вверх. Конечно, это дети.  Такого случая они не упустят! У них  захватывает дух. И вот уже некоторые мальчишки  решают, что они определились со своей будущей профессией!
                Есть в этом дворе и ещё один «танк» - из фанеры. Основа его – детский велосипед. На своих трёх колёсах он ездит туда-сюда по площадке, тоже восхищая и удивляя – на этот раз самых маленьких. Только в амбразуре виднеется сосредоточенное лицо водителя – как бы кого не задавить! Когда четырёхлетнего «танкиста»   достают из боевой машины, чтобы он получил свой приз, паренёк ещё и оказывается в полной солдатской амуниции!
                Так много детей этот двор ещё никогда не видел, но прекрасно оборудованная детская площадка уже даёт много возможностей для веселья – желающие качаются на качелях, играют с мячом в футбол, волейбол, просто копаются в свежем песке, занимаются на гимнастических снарядах. В небо поднимаются воздушные шары, змеи.  Нарядные ослики спокойно прогуливаются туда-сюда с гордыми наездниками на спинах. Дети постарше группируются вокруг настоящих мотоциклистов – их обещали покатать.  Вокруг десяти легковых машин закипает работа – детские руки расписывают их,  как душа пожелает – сегодня можно! Желающих позже вывезут  в город, чтобы проехаться  по центральным улицам «с ветерком». Вокруг много полицейских – их задача обеспечить безопасность праздника. Они регулируют движение, следят за порядком.
                Весёлые клоуны не дают скучать никому. В честь начала праздника раздаётся салют из хлопушек. Поздравляют именинников, родившихся в этот день, вручают им подарки –  их оказалось несколько человек. У всех – и у взрослых, и у детей, горят глаза. И молодая мама Юлия Крестьянинова привела свою дочь, трёхлетнюю Алису, на праздник. Девочке не терпится: хочется самой принять участие и в конкурсе костюмов, и в соревнованиях, и в выступлениях – она ведь уже большая! Мне знакома эта парочка – они у меня в друзьях в интернете. Я вижу по выложенным  фотографиям, как много внимания уделяет Юля воспитанию своей дочери  – они вместе много бывают на природе, на спортивных площадках, вместе читают, рисуют, развиваются. Юля и сама серьёзно занимается спортом  помимо своей основной работы.
                Большинство родителей стараются быть в гуще всего происходящего – здесь раздают мороженое, там – соки, конфеты, подарки. Здесь – конкурс рисунков, там – соревнования по катанию на роликах, скейт-бордах, велосипедах. Надо везде успеть!  ДЕТИ ТАКИХ РОДИТЕЛЕЙ принимают участие в конкурсах, выступлениях, соревнованиях, презентациях – и получают свою долю внимания, наград,  аплодисментов, проникаются своей значительностью. Можно надеяться, что и люди из них вырастут занимающими активную гражданскую позицию, уверенными в себе – им в дальнейшем двигать прогресс, формировать общество.
                ЕСТЬ ДРУГИЕ РОДИТЕЛИ - они со своими детьми стоят в сторонке, вдали от всех занимательных мероприятий, смотрят на происходящее скучающими глазами, и вскоре,  а некоторые почти сразу после начала праздника, уводят упирающихся детей домой. Сами равнодушные, инертные, такими же они вырастят  детей. И ПРОЖИВУТ ТЕ СЕРЕНЬКУЮ ЖИЗНЬ НА ОБОЧИНЕ…
                На импровизированную сцену выходят один за другим Александр Зайберт и его взрослый сын  оба они - композиторы, поэты, певцы.  Затем  с собственной песней о городе Петропавловске выступает  Сергей Мазлов – он тоже продолжает династию талантливых родителей. Они поют о счастливом детстве, о гармоничной семье, радости жить в мирной стране. Поют не за деньги – бесплатно, по зову сердца. И все присутствующие с удовольствием слушают их выступление, любуются этими красивыми людьми, нашими земляками.
                А Максим Чепухин запечатлевает на плёнку моменты праздника, помогая матери -  Татьяне Юрьевне Чепухиной –  она  очень много сделала, чтобы этот праздник состоялся. Вспоминается русская поговорка «Какие корни – такие и ветки, какие родители – такие и детки».  Очень способствует хорошему настроению  тёплый солнечный денёк. Но для того, чтобы праздник был весёлый,  мало хорошей погоды и  энтузиазма добровольцев. Самый большой вклад внёс главный спонсор мероприятия – компания «Казградстрой» в лице её генерального директора А. И.  Авдеева. Он давно известен  своим меценатством, и многие люди искренне благодарны ему за серьёзную помощь в решении их проблем. Так, нескольким  нуждающимся семьям Александр Иванович  помог решить жилищную проблему – просто подарил пять квартир!.. Да и мне он помог издать одну из книг…
Подобные городские мероприятия способствуют укреплению семейных связей, улучшают атмосферу в семьях. Даже не знаю – кто больше радовался ему – взрослые или дети. Во всяком случае, ЭТОТ праздник удался на славу! А ещё вспоминаются слова известного поэта:
               «Что старость в детство нас приводит – пустяки,
                До самой старости мы дети, вот в чём дело!..»

         
 
Два представления
 
               
                «Хоть бы в кабалу, да на похвалу» (русск. пог.)

                Вторая история, которой я «разжилась», посетив свою подругу детских лет Свету Попову, это то, как в сектах оболванивают людей. Много лет Светка вместе с тридцатипятилетней дочерью и десятилетним внуком являются приверженцами одной из таких ячеек по одурманиванию сознания с красивым названием не то «Согласие», не то «Милосердие».  Света рассказала про женщину, Валентину, у которой были мать и дочь, а ещё квартиры, машины, частный дом, гаражи, дачи, деньги, и как всё уплыло в загребущие руки так называемого «пастора».  Остались Валя, её мать и дочь с носом, в маленькой квартирке, и… продолжают славить бога…
             Если раньше пастор  довольствовался тем, что дадут прихожане по доброй воле, то когда к нему после учёбы в Москве  вернулась повзрослевшая дочь, аппетит  резко возрос. Глава общины стал требовать у прихожан «десятину», тут только у некоторых «открылись глаза», однако на решительные действия они, подпавшие под влияние своего духовного отца, не способны, продолжают посещать собрания…                Мне стало интересно, захотелось разобраться. Что заставляет людей давать помрачать своё сознание, расставаться  с кровно заработанными деньгами, что за мазохизм? Я узнала, где и когда бывают собрания, и… явилась, не запылилась…
Некоторый опыт у меня уже имелся - много лет назад я побывала на баптистском собрании. Всё оказалось очень похоже: небольшое помещение, много людей, детей, духота, громкая музыка, повторяемые много раз примитивные  стихи плохого качества, типа:
                - Мне так не хватает тебя, Господь,
                Мне так не хватает тебя!
                Свою любовь излей на меня,
                Мне так не хватает тебя!
                Твой огонь изнутри
                Ярче пусть во мне горит,
                Каждый миг…
                Лишь в тебе моя нужда,
                Моя жизнь для тебя,
                И во всех моих делах
                Я весь твой!!! - вот такие нескладухи распевают прихожане во весь голос, талдыча одно и то же, то поднимая  руки ладонями к сцене, то все берясь за руки, за плечи, и постепенно входят в транс. Смотрю - некоторые уже начинают неадекватно себя вести, вскрикивать, уже легко представить, что кто-то упадёт в падучей с пеной у рта – такое я уже видела у тех же баптистов и по телевизору. Обратила внимание – у всех приготовлены конверты с деньгами, соседка-старушка на моих глазах вложила пятисотку, и теперь с энтузиазмом  и самоотречённо распевает псалмы, которые высвечиваются на большом экране.
                Что утешало и радовало – пастор! Высокий, красивый, хорошо сложенный мужчина, уверенный в себе, славно постриженный и побритый, с хорошими зубами и отличной дикцией… Он распевал неудобоваримые тексты с завидным энтузиазмом, благословлял на сцене всех детей с возложением рук на головы, поздравлял всех именинников в зале с раздачей шоколадных плиток – благодушный, щедрый, всем  - отец родной. Женщины – а их в зале большинство – не сводили с него глаз, я – тоже, обаятельный мужчина! Где ещё такого мужика увидишь? На улице все какие-то хлипкие, неряшливые, кривые. Короче – всё по Фрейду – с сексуальной подкладкой…
                - Я люблю вас, Любовь Яковлевна! – Говорит красивый пастор старушке.
                - И я вас, пастор! – расцветает та, и суёт ему конвертик. От кого ещё она услышит слова любви… Увидела среди прихожанок одну знакомую женщину, Наталью - работали раньше на одном заводе. Когда я только заходила, она меня словно не узнала, а когда я стала пробираться к выходу, преградила мне дорогу:
                - Люба, как я рада, что ты здесь! Теперь у тебя будет много друзей! Неужели ты уходишь?..
                - Не хочу давать себя зомбировать,  – ответила я. Мне пришлось её чуть ли не оттолкнуть – так она была навязчива, и я с облегчением выскочила на воздух. Во дворе под навесом стоят две дорогих машины – пастора и его дочери.  За воротами мимо идёт мужичок – кривой, неряшливый, хлипкий.
                - Что это за церковь такая? – спрашиваю его.
                - Ходи-ходи, оставят тебя без квартиры, и детей твоих продадут! – ответил он, и прошаркал мимо.

                Вечером я пошла на другой спектакль – в театр, на ГАЛА-КОНЦЕРТ АСТАНА-БАЛЕТ, билеты – по полторы тысячи тенге! Раскошелилась. Только вначале вышел на сцену конферансье  - тощенький мужчинка на тоненьких-тоненьких ножках, объявил что-то по-казахски, нам теперь не всегда переводят – надо знать и учить язык коренного народа!  А потом всё девушки, девушки исполняли какие-то танцы народов мира. Балетом там и не пахло, а девушек – молодых, тонких, звонких, было на сцене очень  много, наверное, пятьдесят. И ни одной русской! Теперь русских везде осталось по чуть-чуть, а то и вовсе избавились…
                Хотела я отсюда тоже уйти раньше, всё ждала антракта, но его устраивать не стали, наверное, боялись остаться во втором отделении без зрителей. Сюжеты танцев были неинтересные, и всё повторялись: «Пламя востока», «Затмение», «Прикосновение», «Наречённые», «Радость».  Иногда часть девушек переодевалась в мужчин, когда они были нужны по сюжету, и пристойно изображали страсть, огонь чувств, вожделение.  Но мы, зрители, как Станиславский – «не верили»!
               Почему это парней в балете совсем нет? Мне потихоньку объяснили со значением – «Потому что БАЛЕТ – ПРЕЗИДЕНТСКИЙ…» В общем, костюмы были хорошие, а танцы однообразные, как утренние псалмы.

                Зато день у меня случился разнообразный…
 
 
Свиной цепень
 
                "Ешь варёное, слушай говорёное"(русск. пог.)          

                Вчера зашла к бывшей однокласснице Кате Масловой, и «разжилась» двумя историями «из жизни» - сама-то я придумывать ничего не умею. Оказалось,  четыре месяца назад она похоронила сына, сорокашестилетнего красавца. Жил Олег в Омске, работал в нефтяной компании, имел семью. Работник он был ценный, квалифицированный, и, дорожа репутацией, никак не мог выбрать время, чтобы избавиться от… свиного цепня, который поселился в нём почти двадцать лет назад. Да, вот так - день за днём и жил  с мыслью, что надо бы, да нет времени… И что напишут в больничном – что у него… глисты? Иногда из  Олега, выходили оторвавшиеся членики паразита, но потом это опять забывалось…
               Кто знает, когда и как попали в него цесты глиста? С сырым ли шашлыком, с заражённой ли водой или с грязными руками, но факт есть факт, и никто из нас от этого не гарантирован. Семья мирилась, жена не была настойчивой, только мать, Катя, в разговорах по телефону и скайпу просила, умоляла, напоминала, чтобы он избавился от сожителя – чем очень ему досаждала.
               К сорока годам аппетит у него сильно повысился, Олег располнел, стал выпивать помногу пива – паразит требовал калорий! Но вот у него резко ухудшилось самочувствие, вздулись лимфоузлы, забарахлили сразу сердце, печень, желчный пузырь, потом и остальные органы. Поневоле пришлось обратиться к врачам, а они сказали: рак. Компания предложила за их счёт лечиться в Петербурге, и Олег с женой и дочерью, окончившей к тому времени нефтяной институт,  поехали туда. Устроились пока в гостинице, стали проходить предварительные анализы. Тут Олег и вынужден был признаться – у него в кишечнике живёт свиной цепень! Двадцать лет…
              - Что, сжился с ним? – спросила его врач, и дала что-то выпить. В животе забулькало, и червь, не выходя на волю, окончил своё существование... Через три дня Олег был вполне освобождён от паразита, но не от последствий действия продуктов его жизнедеятельности на организм, и оказалось – поздно лечиться!  Два месяца врачи бились так и этак - бесполезно.  Дочь родители устроили на работу в один из филиалов компании в Петербурге, а самого Олега едва успели живым довезти до Омска. Все расходы на похороны компания взяла на себя…
              Олег лишился жизни в расцвете сил и карьеры, жена -  мужа, дети – отца, а моя подруга – сына…  из-за когда-то съеденного непрожаренного шашлыка? Нет, из-за БЕЗОТВЕТСТВЕННОГО ОТНОШЕНИЯ  к собственной жизни!
 
              Единственной, прекрасной, неповторимой….

 
 

 
 
 
 

 
 
 
 
Петух-патриот
               «Своя земля и в горсти мила» (русск. пог.)
               

                Подарил житель села Андреевки Северо-Казахстанской области  своему  Бишкульскому другу красивого, голосистого петуха. И всё  бы хорошо, да не принял хозяйский петух чужака. В честном поединке он изрядно поколотил  гостя. Тот обиды не стерпел, и ушёл со двора нового хозяина, да не один – увёл с собой двух чужих хохлаток! Куда ушли? Неизвестно…
                А через некоторое время порядочно ощипанный петух вернулся к старому хозяину, в Андреевку - это в ста двадцати километрах, и на другой стороне реки Ишим... Правда, вернулся путешественник только с одной курицей. Второй, вероятно,  не по силам оказалась дальняя дорога… Сумел воспользоваться мостом…

                На фото - река Ишим. Знаменитый немецкий путешественник Александр Гумбольдт два с лишним столетия назад путешествовал и в наших местах. Писал: "Пересекли широкую и бурную реку Ишим..." Теперь-то она не широкая и не бурная - идёт опустынивание...

 
 
Пили, били, гуляли
 
                "Плохое начало не к доброму концу" (русск. пог.)

              Анна, тридцатилетняя женщина, переехала из Боголюбово, что под Петропавловском, в город Петропавловск, где и сняла домик в Рабочем посёлке. Приехала не одна – с маленькой дочкой Верой. Поселились они прямо напротив нас, на улице Ново-Ленина - так она тогда называлась, наша улица. Отцом Веры, ставшей моей подругой - об этом я узнаю намного позже -  был деревенский непутёвый, но красивый парень Петька Гусев. Хоть и обещал, но не женился он на Анне! Да, может, и к лучшему – не раз Анна страдала от крепких кулаков Петьки.
               Который ПИЛ, БИЛ, И ГУЛЯЛ… Бегала от него Анна по деревне, кричала: «спасите!». Может, сначала потому и пудриться стала, чтобы синяки скрыть. Тогда, в пятидесятые годы, женщины-щеголихи  пудрились, и некоторым чувство меры изменяло  очень сильно.  Анна была из таких. Черты лица у неё были мелкие, незначительные.  Напудрится, нарумянится, бывало,  брови черным-чёрным выкрасит – и пошла гулять!  Надеялась на лучшее – жизнь должна поправиться, семья  - состояться! В городе хоть тоже ощущалась недостача мужчин после войны, а всё вариантов больше, чем в деревне. Да и увести можно  у какой-нибудь ротозейки.
Но всё как-то случались неудачные варианты - непродолжительные связи, ненадёжные друзья-любовники...
                Встреченные мужчины опять ПИЛИ, БИЛИ И ГУЛЯЛИ… Да ещё их раздражал  «незаконный» ребёнок Анны - тогда этому придавали большое значение! У «незаконных» в графе «отец» был позорный прочерк… Итак, впереди у Анны была большая жизнь,  надежды, вот только Верка  сильно мешала!  Маленькая её дочь частенько оставалась в доме одна, боялась,  прибегала к кому-нибудь из подружек переночевать - тогда это было в порядке вещей. Недоедала, терпела насмешки друзей, побои матери, чувствовала отсутствие  всякой защиты.
               Помню, и у нас она иногда ночевала на большом деревянном ящике, сработанном руками моего отца, в котором  хранились вещи – шкафы тогда мало у кого были. Лежит маленькая, испуганная, наверно, и голодная. Со мной-то мать была нежна и заботлива, а, помню, Верку даже не накрыла на ночь. Той холодно, скорчилась, худенькая, но чужой матери её не жаль - материнская любовь хоть воспевается, но ведь она обращена только к своим детям, если смотреть правде в глаза…
               Когда родители улеглись, я, помню, накрыла подругу  старой шубой, да сунула ей  кусок лепёшки, тогда ведь и куски были считанные… Хоть жили и мы, и почти все наши соседи в то время  скудно, своё детство я вспоминаю, как счастливое. Меня, единственную, родители берегли  и холили, старались защитить от всякой беды, их самоотверженную любовь я ощущала каждую минуту! А что переживает заброшенный ребёнок,  которого не признаёт отец, на котором  вымещаются материнские обиды?.. Слава богу, Я об этом только могу догадываться.
               После восьмого класса я уехала из города, поступив в техникум, потом по распределению – в Башкирию, через четыре года  оттуда завербовалась на Дальний Восток, и многих друзей детства потеряла из вида. Вернулась в родной город с мужем.  И жизнь полетела!.. А теперь и  почти пролетела…
               Где же ты, подруга детства, Вера? Как сложилась твоя  жизнь? Не повторила ли ты  судьбу матери?.. Я вспоминаю наши детские игры, твою грустную улыбку, черты твоего лица, рисунок твоих своенравных губ – в них ощущался будущий характер…  Пробовала узнавать у общих знакомых – им ничего неизвестно…
               Когда образовалось время,  поехала в Боголюбово, на родину Веры. Должна сохраниться родня! Нашла, однако оказалось, они также мало что знают. В годы распада Советского Союза Вера с мужем и  десятилетней дочерью  приезжали - привезли хоронить Анну, жившую до тех пор с ними. Похоронили на сельском погосте, а затем  из Петухово Курганской области уехали  дальше в Россию. Но куда?.. Вера о себе знать ничего не даёт родне уже более двадцати лет…
               Я постояла над могилой Анны на деревенском кладбище, которая так хотела быть счастливой, но не сумела.  Вот и её фотография на скромном памятнике. Интересно -  хоть дочка-то  стала счастливой? Меня очень занимал этот вопрос! Но как найти подругу, которую я видела двенадцатилетней в последний раз, а теперь нам обоим по семьдесят?.. Вернулась в Петропавловск.
               Имя дочери  Веры  и фамилию по мужу я узнала от родни, стала искать их в интернете. Ох, много таких имён и фамилий -  не выбрать, а всем не напишешь. Вот эта немного похожа, что-то знакомое в рисунке губ... Только волосы совсем-совсем  чёрные... Нет, Верка была рыжей. Не могла у неё быть такая  тёмная дочь! Всё же написала сорокашестилетней женщине: «Не Верой ли звали  вашу маму?.. Не из Боголюбово ли она была родом?..». Из множества – одной написала, без всякой надежды, просто так... но оказалось – мама была Верой, оказалось – из Боголюбово!.. Да, дочь... Случаются же чудеса!
                Вот что узнаю от  дочери подруги Наташи. После семи классов Вера поступила в Петропавловский сельскохозяйственный  техникум, на отделение животноводства. На третьем курсе полюбила однокурсника Виктора. Поженились. Пара они были красивая. Оба после окончания учёбы стали работать зоотехниками на звероферме сначала под Петропавловском, затем в Курганской области. Анна  жила с ними, видно, не получилось у неё своего счастья.
                Вера с мужем  жили  плохо, потому что муж  ПИЛ, БИЛ, ГУЛЯЛ.  Однако так хотелось  семейного счастья… Родила двух девочек и мальчика. Одна из дочерей в  десять лет умирает в больнице после операции по удалению аппендикса, потом умирает муж Виктор –   от непутёвой жизни, умирает и… сама Вера – ещё в девяносто пятом году…  К тому времени они  жили в Западной Сибири, в Канске (а я в те годы бывала там в командировках…)
                Дочь Наташа переезжает в Новосибирск, заканчивает учёбу в институте,  работает.  Выходит замуж, рожает сына, муж  её ПЬЁТ, БЬЁТ И ГУЛЯЕТ…
Расходится, теперь воспитывает сына одна. В это время  родной брат Наташи, Женька продолжает оставаться в Канске, женится -  ПЬЁТ, БЬЁТ жену,  ГУЛЯЕТ.
Жена от него уходит,  Женька связывается с плохой компанией, по поводу чего-то был задержан органами правопорядка, в милиции его избивают – он получает травмы, от этого умирает…
                Подводя итог – отец – Петька Гусев, муж и сын Веры жили недостойно, потому и укоротили себе жизнь.  Осталась одна дочь Наташа, она имеет высшее образование, сын  её учится в каком-то колледже - симпатичный парень, ещё не женат. Но, судя по тому, как неохотно она о нём говорит – хвалиться нечем…

                По какой формуле будет жить он?.. ПИТЬ, БИТЬ И ГУЛЯТЬ?..

                В настоящее время Наташа работает комендантом одного из молодёжных общежитий в Новосибирске. Цепь несчастных судеб… Генетическая?.. Кто бы проследил, откуда это идёт и как далеко продолжится?
               
 
 
 
Осенние цветы

                «Ученья корень горек, да плод сладок» (русск. пог.)

         В моих руках прекрасный букет  астр – последние, крупные, разноцветные, красивые. Я сорвала их на своей даче. Завтра морозом будут убиты все остальные, а эти долго-долго будут радовать того, кому я их подарю - не оставлять же себе такую красоту! Такие же, только похуже, уже стоят на моём подоконнике. Но кому отдать эти?
                Я хотела бы подарить их многим людям, которым за что-то благодарна и от кого ещё чего-то жду - их много.  И соседке бы хотелось подарить, и подружке, и сестре - им я тоже многим обязана или на что-то ещё рассчитываю… Только букет всего один…
                Наконец я определяюсь. Кладу в пакет книгу Виктора Суворова "Ледокол", несколько гроздей винограда, выращенного на   своей даче.  Красивой лентой перевязываю букет. На соседнем базарчике покупаю кусок  мёда в сотах, сажусь в автобус и еду в центр города. Нахожу нужный дом, звоню в двадцатую квартиру по домофону.  Меня не спрашивают, кто это - дверь открывается, там открывают всем, и всем рады. Только не часто хозяев гости беспокоят звонками… Поднимаюсь на второй этаж.
                Степан Нестерович Челобанов  уже открыл дверь, а сам привалился к стенке, чтобы не упасть - ведь ему девяносто четыре года! Он плохо видит и плохо слышит, но приветливо улыбается:
                - Кто это? Не узнаю!
                - Люба Поротикова!
                - Любушка!..
                - Кто  пришёл? – слышится взволнованный голос хозяйки  из соседней комнаты. Она совсем плохо передвигается, и большую часть дня проводит на диване -  Роза Ивановна всего на два года моложе мужа.  Я прохожу, и вручаю им цветы и подарки. Это мои учителя... Они научили меня читать, писать,  думать... Я радуюсь встрече больше их, ведь мне уже семьдесят – а мои учителя живы! И  МНЕ ОТ НИХ НИ-ЧЕ-ГО НЕ НАДО, только пусть живут ещё много лет, ведь пока они живы, я - ученица... Хотя и бывшая...

         
 
 
Смерть от воды
 
                «Смерть не за горами, а за плечами» (русск. пог)»
   
          Одному молодому пареньку - Сергею - цыганка сказала:
          - Тебе смерть от воды будет! - и так уверенно ткнула ему в какую-то линию на ладони, что он поверил.  Много лет он не подходил близко к открытым водоёмам, даже в своё время отказался от бесплатной путёвки на море. Потом женился, родились дети. Когда сын пошёл в четвёртый класс, а дочь - во второй, решили строить собственный дом. Уж на что, кажется, много земли кругом, и просили-то не в городской черте, ан нет - без взятки участка не получишь. Пол-миллиона положил кто-то в карман!..
            Да тут ещё беда - отец умер в деревне. Продали по дешёвке старый  родительский домик, мать переехала к Сергею в  город, и ближе к лету начали ставить сруб.  В один из воскресных жарких летних дней кроме двух нанятых работников приехали помочь брат и два друга  Сергея, тут же по мере сил помогали дети. Работа шла споро,  на совесть, почти без перекуров. Дело шло к обеду, уже доносились аппетитные запахи со стороны походной кухни, где орудовали жена и мать хозяина. И захотелось Сергею пить.
           Бросил инструменты, подошёл к ведру, набрал в ковш холодной - только из колодца - воды, глотнул, и...захлебнулся. Вода попала в дыхательное горло, а откашляться он не смог – спазм сжал гортань. Упал - и умер.

 
 
Ведьма
 
              «Век протянется – всего достанется» (русск. пог.)

         Восьмидесятилетняя Анна Егоровна, соседка по прилавку на рынке, рассказала мне такую историю из своего детства. Отец её ушёл на фронт в 1941 году, осталась мать с кучей детей - один другого меньше. Всё бы ничего,  да корова вдруг перестала есть, а потом и доиться - просто ложись и помирай!
       - Тут без Куприянихи не обойтись. Идите, дети, просите, чтобы пришла. Хоть на колени вставайте, а  приведите! - послала она старшеньких деток. Старая Куприяниха - местная колдунья - жила с племянницей, иногда у неё случались продолжительные запои. Тогда она просила племянницу:
       - Стану у тебя требовать деньги - не давай, пропью! - а деньжата у неё водились едва ли не у одной во всей деревне. Умела она лечить людей и скот, снимала
испуг и сглаз, делала заговоры от болезней и привороты на любовь. За услуги брала, что давали - чаще продуктами, а, случалось, и деньгами. Хоть за глаза и звали её ведьмой, но уважали и побаивались - кто её знает... А силу свою она доказывала не раз. 
          Побежали дети в дырявых валенках - подшить-то некому - на другой конец деревни: мороз, метель - страсть! Но хуже всего, что Куприяниха идти не может - то ли больна, то ли пьяна. Уговорили племянницу, та отдала старуху. Накинули на неё шубёнку, посадили в санки, да повезли к себе домой. Корову старая баба даже смотреть не пошла, потребовала браги!  Налили ей ковшик. Выпила, и чуть не
задремала. Сидела молча, и то ли думала о чём, то ли в транс входила. Только вдруг объявила:
        - Знаю! В полночь к вам придут! Не открывайте! – и заснула. Зимний вечер в деревне долог - без света, да с пустыми животами. И кто её знает - когда она, эта
полночь? Хорошо, хоть про утро петух извещает. Младшие дети заснули, остальные с матерью сомневаются -  кто глухой ночью по деревне шататься будет? Сроду такого не водилось. Видно, останутся они без коровы, придётся по миру идти, а нищих и без них - целая армия! И вдруг, в самом деле, раздаётся сильный стук:
       - Эй, хозяева, откройте! - от страха забились кто куда, молчат, не отзываются. Снова стук:
       - Катерина, да открой же, это я, твоя соседка Дуся! Дело есть! - правда, вроде, знакомый голос, чуть не открыли. Разбудили Куприяниху, а та шепчет:
       - Только молчите! - Соседка продолжала настойчиво тарабанить в дверь, наконец, ушла. Подождали - правда, вроде, ушла.
       - Теперь берите ведро и идите к колодцу. Что достанете вместе с водой - несите сюда! – распорядилась Куприяниха. Страшно, а что делать? Пошла сама мать. Дети остались дома, стуча зубами от страха. Наконец, мать пришла с ведром воды, а в ведре - пук спутанных волос. Старуха его достала, пошептала что-то над  ними, и бросила в печь. Потом достала горсточку пепла, и велела намешать в корм корове.

     На следующий день корова понемногу начала есть, повеселела, и через неделю снова стала давать молоко!   А сейчас путёвую старуху не найдёшь…

 
 
       Детройт

           "Ученье в счастье украшает, в несчастье утешает" (русск. пог.)

           Вышли с собакой погулять перед сном. Мороз порядочный. Скрипит
 под ногами снег. Последние прохожие, прикрывая нос варежкой, спешат
домой. Нарезаем с Линдой круги вокруг соседней, девятой, школы. Здесь во дворе меньше фонарей и можно наблюдать за небом.
        Ночь ясная, и хорошо видно, как перемигиваются звёзды. Вот пролетела
 комета. Куда ты, стой! Я ещё не успела загадать желание! Словно какое-то
 жужжание наполняет вселенную... Всё-таки в ночном зимнем небе есть что-то
знойное - в который раз убеждаюсь я.
     Пытаюсь представить огромный Космос,  и нашу маленькую звезду Солнце,
и совсем крошечную планету Земля, и совсем уж ничтожный - как пятнышко
плесени, наш городок Петропавловск. А люди в масштабах вселенной даже не микробы - вирусы! - фантазирую я. - И эти вирусы умудряются за коротенькую жизнь  испытать столько эмоций, лишений, горя и счастья!..
     Навстречу попались два паренька. Мы обогнули с Линдой школу - те же
 парни. Негромко, но горячо беседуют о чём-то, спорят. Досадно - я не слышу, о чём. И вообще - о чём они могут говорить? Тем более, так страстно? Они же ни-че-го не знают! Какая-то несообразность - зимний вечер, почти ночь, все дела завершены до утра, во всём умиротворённость, тишина... А эти двое вносят диссонанс, ведя горячие дебаты!
     Сделаем ещё круг. Линда - дог - покорно тащится за мной, но она замёрзла в своей тонкой шубе и охотнее вернулась бы домой. Скрипит снег... Слетают с орбит звёзды... Уже не мечтается...
     Эти двое, что снова идут навстречу, мне мешают!
    - Э-эй, парни! Не подскажете, что такое Детройт? - спрашиваю их я.
Сейчас сморозят какую-нибудь глупость...
    - Город в Америке! - немедленно отвечает один из пареньков. - Штат
Мичиган, расположен на Великих озёрах. Населения - полтора миллиона,
основан французами в 1700 году!
    Я ошарашена.
   - Молодец! - говорю ему. - Только ты забыл сказать, что Детройт -
центр автопромышленности. Там бы мы так не гуляли - Не принято там
 гулять. Все только на машинах ездят! - горжусь я старинными знаниями.
   - Ну, не совсем так, - солидно возражает паренёк, - а вот что страшно
 гулять - это так!
   - А ты откуда знаешь?
   - Я там летом был. Ездил от университета по программе.
    Ой, сейчас Земля сойдёт с орбиты! Надо восстановить равновесие!
    - Может, вы и столицу Украины знаете? - незаметно для себя перешла я
на "вы". Наверняка знает! Такой "продвинутый"!
      - Белоруссия? - вопросом на вопрос ответил паренёк.
      - Уфа? - спросил другой?
      - А кто такой Чкалов?
      - Литературный герой? - спросил один?
      - Нет, писатель! - возразил другой.
      Фу-у! мир остаётся на месте! И мы с Линдой спокойно пошли спать.

      Но почему я спросила именно про Детройт?..
 
 
Жестокость
 
 
                Еду в автобусе в районе универсама по улице Мира. Раннее утро. Все торопятся на работу, идут и едут. Наблюдаю такую картину: как и все, сосредоточенно, спеша, идёт по тротуару молодой, высокий, хорошо сложенный парень. Одет в дорогой костюм, белую рубашку с галстуком. Казах. "Наверное, в банке работает, красавец!" - подумала я. "Ну и нравится же, должно быть, он девушкам!"
       Вдруг парень делает прыжок, подскакивает к маленькому бомжу  той
 же национальности, который копошится около трубы теплоцентрали,
складывая что-то в свою сумку. Деловито наносит ногами несколько жесточайших  ударов! Тот немедленно свалился и даже не пытался встать, только
прикрывал руками  лицо. В него-то и метил "супермен" носком острой туфли!
       Ещё несколько пинков - и парень гордой походкой пошёл дальше, заправляя манжеты, которые вылезли от махов руками,  и не перестав даже жевать резинку. Бомж остался лежать кульком, неподвижный...

       Вечером этот зверь будет нежно целовать девушку, которая, может быть, выйдет за него замуж... Чтобы впоследствии стать жертвой его агрессии...
 
 
Приоритеты
 
     Одним вещам мы придаём большое значение, другие для нас словно
 не существуют... Если я встала утром и не почистила зубы - мир для меня
 теряет краски, я ничему не рада, и весь день чувствую свою ущербность. Если в зубах появился изъян, я бегу сломя голову к зубному врачу:  спасите
 мои зубы! Если у кого-то пахнет изо рта - для меня теряется всякая его человеческая ценность.
        Но вот хозяйка я - неважная. Равнодушно смотрю на беспорядок в
 доме и никакого значения этому не придаю. А хотела бы придавать, и походить на свою знакомую - Люду. У той в доме - аптека! Чистота несусветная!
Встречаю как-то на рынке её мать. Она тоже прекрасная хозяйка.
      - Тётя Вера! Какая у вас дочь замечательная! Уж такая хозяйка - вся в вас!
Я как у неё побываю, прихожу домой - всё вымою! Только у меня порядок
 долго не держится! Почему?
     - Чисто не там, где метут, а там, где не сорят! - отвечает умудрённая
жизненным опытом тётя Вера.
     - Только подскажите ей, что у неё изо рта пахнет, а то мне неудобно! - я
обнимаю тётю Веру, чтобы сгладить грубость своих слов.
    - Хорошо! - говорит тётя Вера, и из её рта пахнуло гнилью ещё круче, чем
у её дочери...
 
 
Кредит
 
                "Не вяжись с казною, не пойдёшь с сумою" (русск. пог.)
       
                Собралась съездить в Москву на несколько дней, да денег маловато – а  билеты уже взяты, так и так – ехать надо. Опять себе отказывать во всём, ужиматься, чувствовать себя ущербной – что такое человек без денег? Да ещё в столице, где каждая поездка в метро чувствительна? А хочется и в театр сходить – вон в Большом опять новая постановка «Онегина», и в Третьяковку заглянуть, и на обзорной экскурсии по столице побывать… Попросила у подруги Тани – у неё нет. У остальных и просить бесполезно – у кого перед Новым Годом бывают лишние деньги? Послезавтра уезжать…
                Пошла в банк, поменяла деньги на российские, и между делом  робко спросила: нельзя ли взять небольшой кредит на короткий срок? Сегодня же. Через две недели я смогу расплатиться! Ещё до Нового Года…
                Как расцвели лица банковских служащих! Как же нельзя? Можно! Всё – для вас! Чуть не под руки меня отвели к менеджеру, и тут мне – горячий приём. Меня даже в жар кидает: да, сегодня, быстро, через час уже могу получить деньги! У меня берут удостоверение,  мне подсовывают две бумажки: распишитесь здесь и здесь, и ещё вот здесь…
                - Да я только узнать условия… - Сопротивляюсь я. – Я ещё подумаю!..
                - Вы  думайте, я вам сейчас всё расскажу, и рассчитаю. Только подпишите…
                -  Да зачем подписывать? И я ничего не вижу. Вы что так мелко печатаете? Нарочно, что ли? Обыкновенный текст я бы и без очков прочитала…
                - Никто вас не собирается обманывать! Подпишите! Мы просто пошлём запрос, не брали ли вы в других банках кредиты, выясним ваше материальное положение. На это нужно ваше согласие… А деньги вам сразу и выдадим! На руки! Через час!
                Далеко отставив бумажки, я умудряюсь прочитать первые строчки – там действительно речь идёт о моём согласии на выяснение моего материального положения. Что ж, мне скрывать нечего: минимальная пенсия, других кредитов нет… И я подписываю…
                Тут выясняется, что денег мне дадут много и надолго – в пять раз больше названной мною суммы. Из них сразу заберут довольно значительную сумму за свою комиссию. И высчитывать потом будут  почти год, забирая большую часть моей пенсии.  При этом не беря в расчет, что на оставшиеся деньги я не смогу жить, платить коммуналку…Раньше срока рассчитаться нельзя… Согласна ли я?..
                Голова у меня, как в тумане: «Не было ни гроша, да вдруг алтын!»… Прошу время подумать, и выхожу в коридор с бумажкой, на которой все расчеты. Пытаюсь остыть, сообразить. Смотрю в расчеты. Как переплата указана как раз та сумма, которая мне нужна сейчас, а то, что сразу с меня заберут половину этой суммы  за посредничество – не указано. И зачем мне столько денег? Конечно, я бы нашла и им применение, но похмелье от счастья будет очень долгим…
                Вспоминаю своих знакомых, погоревшим на кредитах. Выступление Набиуллиной вчера по ТВ, что условия банков могут меняться, и решаю: лучше поехать с небольшими деньгами, но свободной от всех обязательств… СВОБОДА – вот мой девиз!
               Я прощаюсь с курочкой, которую мысленно уже купила в дорогу. Опять поеду, как бедная студентка! И так – всю жизнь… И что я там подписала? Мне тревожно. Возвращаюсь к менеджеру:
              - Я решила кредита не брать! Верните мне подписанные бумаги!
              - Как хотите. – Тон девушки заметно остывает. – А бумаги я вам не верну. У нас такие правила… Да они уже и ушли…
              Выхожу из банка встревоженная: что я подписала?  А вечером поздно раздаётся звонок -  Таня:
              - Люба! Я нашла для тебя деньги! Подруга поедет к сыну после Нового Года, и может тебе одолжить на короткий срок!

               Хорошо иметь друзей! А чтобы их иметь, чтобы тебе верили, надо быть честной с ними всю жизнь… По-другому не бывает…
            
 
 
Кому отдать велосипед?

     «Не то беда, что латки, а то беда, что дыры кругом» (русск. пог.)

         - думаю я, приступая к ремонту в квартире.  Уж третий год на балконе  стоит,  надоел. Покупала велик с намерением самой ездить - когда-то «зажигала» даже и без руля. А этот нынче летом снова вывела на улицу, поехала – какой-то руль неудобный, какое-то сиденье неловкое… Чуть не свалилась с непривычки, опасно! Лучше на автобусе буду ездить!
               Сколько помню велосипедов в  семье, сначала родительской,  потом в своей – все их рано или поздно крадут. Штук семь было – все украли! Который от магазина угонят – прямо на глазах быстро отстегнув замок. Который из гаража или  из подвала выкрадут.  А последний перед этим у меня в лесу украли, новенький. Всего-то за куст зашла, грибы собирала, тут же вернулась – нет… Только гомон подростковых голосов из недалёкого интерната для детей, оказавшихся без попечения родителей.
Такая у них судьба, наверное - у всех велосипедов.
               Больше всего запомнился самый первый, немецкий, трофейный - это сразу после войны. Отец мой очень о нём заботился. На зиму вообще разбирал, все детали очищал, выдерживал  в бензине, промазывал  маслом, закладывал куда надо солидол. Потом высушивал и натирал до блеска! Выглядел велосипед всегда, как новенький!  Лет двадцать служил ему и всем нам, пока не украли!      
                Так кому же отдать этот?.. Всё-таки денег стоит!.. А-а, придумала! Есть у меня давнишний знакомый – Олег Жидков. Так, шапочное знакомство, но адрес его у меня записан.  Что-то с ним не в порядке - инвалид из самых бедных. Не то с рукой беда, не то с ногой, или с тем и другим. Для экономии ездил со своего Бензостроя в центр города на стареньком велосипеде – а это далеко.  В последнее время видела его из автобуса несколько раз уже без велика, а недавно и вообще – милостыню просил у Колхозного рынка. Стоял с протянутой рукой! Что же случилось? Вроде, непьющий, какую-никакую пенсию получает, даже деньги – признавался - копил… Решено! Отдам Олегу! Есть же такие убогие люди, бедняга… Говорил, что мать у него есть, брат, два сына… Посмотрю, как они живут…
             Еду на Бензострой, нахожу дом, квартиру. Открывает худая-худая женщина, мать Олега, совершенно бестелесая - тонкие руки, как верёвочки висят, даже намёка на грудь нет, лицо бледное, рот пустой, на лице  страдание написано. Прямо богоматерь!
            - Можно к вам? Я хочу Олега повидать.
            - Олега нет, он в церковь пошёл.
            - А с вами можно поговорить?..
            - Проходите, - знакомимся, женщину зовут Лидия, моя ровесница – с 47-ого года. То, сё, разговорились.  Работала Лида на швейной фабрике. Перед Новым Годом году в 70-м был аврал такой, что и 31-ого декабря они остались в ночь работать в цеху - чехлы какие-то шили. Сын  Олег – на круглых сутках в яслях. Персонал садика недосмотрел – праздник отмечали, и Олег из детской кроватки бухнулся головой о пол, тогда и начались у него проблемы со здоровьем. Всё же выучился на фотографа, да кто возьмёт инвалида на работу?
            Женился. Родились два сына, здоровые. Старший пошёл в армию, а после его возвращения начался у парня рассеянный склероз - тот, который не лечится… Сейчас ему двадцать пять лет, инвалид… Правда, болезнь ещё не сильно выражена, пытается как-то заработать. Второй сын, Сергей,  ещё подросток - баловался с ребятами, откуда-то  не то с гаража, не то с забора, свалился, да так неудачно, что с трудом спасли. Удалили парнишке  почку, инвалид…   У Лидии есть ещё  и старший сын, Николай.  Ему сейчас тридцать один год, неженат. Поехал куда-то в Боголюбово, село, с расчётом подработать. Да какая в деревне работа!
            Олег с женой разошёлся, но она живёт здесь же – больше негде. Она одна только из всей семьи и  работает.  Вот с Лидией и содержат семью.  Трудно платить за квартиру.
            Я осматриваюсь: грязные стены, провисшие электрические шнуры, пыльные лампочки, все углы завалены какими-то деталями, хламом, вероятно, с помойки. На большущей «стенке» - до самого потолка, с антресолями, ни одной живой дверки – или висят на одной петле, или просто прислонены. Та же беда во всех шкафах, на кухне и в спальне, во всех трёх комнатах.  Проваленные диваны на убогих подпорках, жалкие кресла, на которые не сядешь, не ляжешь. Много книг - парни любят читать. Обращаю внимание на три велосипеда, стоящие на балконе.
               - А почему Олег не ездит на них?
               - Да они все негодные – у одного то отвалилось, у другого – другое.
              - Так почему из трёх не сделать один?
              - Не знаю. ДЕЛАТЬ ВЕДЬ НАДО…   
              - В доме четыре мужчины, а ни одной живой дверки на шкафах…
              - Я рада, что ХОТЬ НЕ ПЬЮТ, ЧИТАЮТ…
              Мы смотрим фотографии - красивая женщина была Лида!
              - А почему вы зубы себе не поставите? – спрашиваю её.
              - Какие зубы? За коммуналку нечем платить, всё на еду уходит.
              - А что с сыновьями, внуками будет, если вас не станет?
              - Пропадут...
              - Я видела Олега – милостыню просил. Что за беда заставила?
              - Была у него мечта – накопить денег. Нам не давал свою пенсию, всё на банковской карточке копил - наверное, тысяч двести собралось. Вдруг однажды обнаруживает: все пропали с карточки.. Он в таком горе, и концов не найдёт… Вот тогда и просил милостыню – нам совсем есть было не на что…
            - Сергей! – громко зову я, зная, что в доме есть один из сыновей Олега, хочется посмотреть.  Приходит двадцатилетний здоровый парень, садится рядом.
            - Бабушка  на тебя жалуется, что ты не хочешь обследоваться на предмет инвалидности – как, на что жить-то будешь без почки? А без бабушки? Посмотри на неё – вы все жилы из неё вытянули. Четыре мужика кормитесь бабкиной да материной титьками?
           - Вот устроюсь на работу каменщиком, я учился… Да нигде не берут без практики… - ничего себе, каменщик без почки…
          - Ну, так пока бы дворником во дворе потрудился, всё бабке с матерью помощь…
          - Вот ещё - дворником…
          Я задаю ему несколько вопросов на предмет общего развития – отвечает достойно. Среди любимых писателей называет Марка Твена, Жюля Верна, Джека Лондона… Его ровесники о таких и не слышали, зато работают. Ухожу, оставив свои координаты - чтобы приехали быстрее за велосипедом, только предвижу его печальную судьбу: стоять ему вскоре четвёртым на балконе! Прошла неделя, месяц, год – не звонят, не едут...

            Кому бы отдать велосипед?..
         
 Бескрылые...
 
                Я сижу в ученической парикмахерской, и над моей головой упражняются сразу три ученицы по очереди. Ещё две девушки и парень стоят в сторонке – учатся пока визуально. Парня девушки называют «Николя». Представляю, как они надругаются над моей причёской! А всё экономия – здесь-то с меня возьмут в три раза меньше, чем в обычной!  Скоро мне надоедает сидеть молча, я начинаю потихоньку разговаривать. Все девушки очень красивы, особенно  Ксюша. Такая особенная, выпуклая, сценическая красота – ей бы на сцену: прямые, густые, светлые волосы, длинные ресницы, спелые розовые губы, и всё – натуральное, без обмана и уловок. Высокая, хорошо сложенная, ей двадцать пять лет. Но крадётся к ней какая-то нервная болезнь – руки в постоянном треморе, я чувствую неукротимую, незаметную со стороны дрожь. Я это чувствую, когда она натягивает пряди. Ксюша  замужем, детей пока нет, работает продавцом на рынке, хочет сменить работу на более лёгкую.
             - Как переводится твоё имя с греческого? – спрашиваю её.
             - Не знаю.
             - У тебя есть святая покровительница – Ксения петербургская, чем она известна?
             - Иконка у меня есть, а чем прославилась – не знаю.
             Потихоньку начинаю   задирать молодёжь: тёмные вы, неграмотные, ни одной книжки не прочитали! Они хорохорятся, особенно Николай:
             - Как это тёмные, как неграмотные?
             - Ну, скажи, где находится Австралия?
             - Ну, это где-то между Германией и… и…
             - Ты путаешь, хочешь сказать про Австрию. А есть созвучные Ливия и Ливан,  Сербия и Сирия,  Либерия и Нигерия,  Гваделупа и Гватемала…
             - Зачем лишнее знать? А вот скажите, что такое «квазар»? - хочет поймать он меня.
             - Это небольшие космические объекты с очень мощным излучением – больше, чем у целых галактик. Ты осведомлён в астрономии? Тогда что такое «парсек»? - на это ответа нет. Я выговариваю им, что они ни одной книжки за свои двадцать лет не прочитали! Парню неудобно перед девушками, и он говорит:
             - Я  прочитал книгу…-  и называет какого-то японского автора. Я умолкаю – даже не слышала о таком.
             - А как называется? – спрашиваю.
             - «Как стать богатым».
             - Ты хочешь стать богатым, работая парикмахером? Что вы такие бескрылые? На земле  строят новые города, наукограды, космодромы, тянут нефте- и газопроводы -  вот где для вас откроются новые перспективы! Там можно будет и самому реализоваться, карьеру сделать, и квартиру получить! Вот где нужна ваша молодая энергия! Хватит вам сидеть под мамкиными юбками! Едьте уже куда-нибудь! Ни Москвы не видели, ни моря, не летали на самолёте!.. - в разговоре принимают участие и другие присутствующие, общий вывод – «нам и здесь неплохо», злятся на меня. Да-а, если бы у них, как у их предшественников, рабочим инструментом была бритва, я бы не стала их злить…
                В конце концов из соседнего зала приходит мастер принять у учеников работу. Делает заключительные  штрихи – и я лишаюсь последних остатков какой-никакой шевелюры. Из круглой головы торчат беззащитные уши, которые я просила прикрыть наполовину, зато теперь до самой весны можно забыть о парикмахерской!

                Я рада, что мучительная и долгая процедура закончена, плачу триста тенге за изуродование личности, и мы расстаёмся к обоюдному удовольствию.
               
 
 
 
Квартиранты
 
                «Хомут надел – так и тяни» (русск. пог.)          
                «Бойся вора и богомола» (русск. пог.)
              По моей неиссякаемой доверчивости, которую подруги называют глупостью, я продолжаю верить в людей. А это качество не приветствуется в квартиросдатчиках. Много лет сдаю квартиру дочери на случай её возвращения, но разве от Австралии добровольно отказываются? Она там адаптировалась, получила гражданство, работает и учится, воспитывает детей. В общем, счастлива на западный образец – живёт спокойной, достойной жизнью, в ограждении законов и прав - пресновато на мой взгляд.
              А мы тут привыкли жить без законов, которые только декларируются, и в этом – кайф, рулетка. Государство борется с тобой, ты с государством - кто кого победит? А если ты ещё и сдаёшь квартиру, то ты – точно мазохист! Как меня ни надувают квартиранты –  ломают и вывозят  мебель, холодильники, телевизоры, затапливают нижних соседей, уезжают не расплатившись и оставляя большие долги за коммуналку – я продолжаю верить в людей! Особенно когда гляжу в молодые, чистые глаза своих квартирантов, легко обманываюсь. А это поколение, которое не слышало в  процессе воспитания таких слов, как честь, достоинство, целомудрие, патриотизм, совесть, стыд...
             Вот, например, вселилась молоденькая пара – Костя  и Ирина. Родители Иры живут на этой же площадке – удобно! Может, детки появятся…  Вместе они уже несколько лет и утверждают, что пока намерены жить для себя.  Поставили широченную кровать на пол-комнаты… Ирина очень красивая, Костя – немец. У него лицо деревенского белобрысого простака - кажется... Но что-то с ним не просто!.. У меня вызывает недоумение его тон – чуть ли не отеческий, покровительственный. Он вежлив, обращается ко мне по имени-отчеству, степенный, всегда настойчиво приглашает на кухню – посидеть, побеседовать, попить чаю.
             Я отказываюсь от чая, но чтобы выслушать претензии, присаживаюсь.  А претензий много. Необходимо заменить унитаз – этот неудобный, «когда какаешь» (объясняет Костя). Поменять кухонную стенку – старая. Поставить целое стекло на балконе – это лопнуло. Купить новый холодильник. Перекрасить стены - цвет не тот. Заменить газплиту, да и плитку на полу в ванной переложить.  Переставить розетки по-другому,  и т.д, и т.п. Многие пустяки могли бы сделать сами молодые, но они, как говорится, «ни за холодную воду…»
             Соглашаюсь с Костей, но если я произведу эти работы, квартплата изменится… С этим не согласны квартиранты.  Трудно прийти к консенсусу, но, должна признать, мой квартирант обладает  даром убеждения. В конце концов я меняю унитаз, устанавливаю новую газплиту, меняю стекло на балконе, ставлю евро-розетки, обновляю кухонную стенку, начинаю подумывать о новом холодильнике... оставив старую, минимальную в нашем городе, оплату за квартиру…
             Но Костю, по-прежнему,  ничего не устраивает. Он хочет чего-то другого. Чего? И этот странный тон – отеческий, покровительственный, приглашения к чаю, к беседе… Наконец меня осеняет: не проповедник ли он какой-то секты? Так и оказывается! Он уже опутал сознание своей молоденькой жены, её родителей, пытается влиять на соседей.  Доходят слухи - что-то происходит с квартирами, где они до этого снимали жильё... Однажды вижу в руках Ирины вязанье, и это - пинетки... Э-э, думаю, докувыркались? Однако потом всё остаётся без последствий. Стороной узнаю - Ира сделала аборт! Костя сказал: рано иметь детей. А ещё верующие...
             Продолжаются попытки меня "завербовать".  Я  говорю парню: беседовать со мной на  темы религии бесполезно. Что можешь мне сказать ты, не прочитавший ни одной книжки, кроме Библии - тёмный, малограмотный человек?  Мне, которая прожила и повидала немало, и которая сама является проповедником противоположной точки зрения на мироздание? Квартиранты съезжают под предлогом:
             - Любовь Леонидовна, вы нас не уважаете… - и  поселяются неподалёку, в двухкомнатной квартире. Скоро узнаю, что её хозяйка, пожилая, одинокая женщина, до тех пор ходившая в православную церковь, становится приверженцем секты Иеговы…
             Помня претензии бывших квартирантов, нанимаю работника. Он на два раза перебеливает потолки, перекрашивает стены квартиры,  рамы и полы. Квартирка сияет! Продать надо, замучилась я с квартирантами. Никакого дохода квартира не приносит. Но цены так упали и  жить не на что – на минимальную пенсию не проживёшь. Пускаю одного квартиранта,  Жамарта.  Приличный молодой человек, платёжеспособен - сейчас только казахи и платёжеспособны.
              Когда прихожу через неделю посмотреть, как устроился мой квартирант, обнаруживаю в маленькой однокомнатной квартирке целый аул: спят вповалку на полу, без простыней,  на каких-то грязных, притащенных с прежних квартир матрацах. На новенькой газплите нагар в три пальца. Новая мойка на кухне изувечена, кран в ванной висит на душевом шнуре, оторванный.  Мясо, забытое на балконном подоконнике, растаяло, и кровь стекает на пол по белой стене… Ковёр заплёван, спички бросают на него же, помещение закурено, и не только сигаретами… Какое-то странное приспособление из пластиковой бутылки с полиэтиленовым пакетом – для вдыхания чего-то… И запах – не передать… Я уж не говорю про немытую посуду, гниющие в пакете помидоры, покрытые фруктовыми мушками-дрозофилами, и скопившиеся мешки с мусором.  Вместо туалетной бумаги пользовались газетами, в дальнейшем бросали их  в унитаз. Ещё недели две – и поползут тараканы, забегают мыши, а мухи уже летают… Стены подъезда облиты чем-то белым – молодёжь развлекалась...
             Соседи в голос жалуются на громкие вопли, музыку в ночное время, и  обещают написать на меня жалобу, куда надо… Кое-как дожив до конца месяца, молодёжь сваливает, не оставив долгов, но оставив разгромленную квартиру.  Я  в отчаянии – надо, надо бы её продать, но она сейчас мало чего стоит… И дешевеет с каждым днём… Мой риэлтор предлагает или продать квартиру совсем за бесценок, к чему я не готова, или снова рискнуть – пустить студентов. Трёх… Помня, что риск – благородное дело, соглашаюсь.
             Нанимаю машину – привожу ещё две кровати, пружинные матрацы, постельное бельё, одеяла, подушки, ещё посуды, кастрюли, туалетную бумагу, то да сё… Приглашаю двух соседей – мужичков, они приходят с инструментом, укрепляют хлипкие деревянные кровати надёжным образом – молодые парни, надо быть предусмотрительной…  Начнут девушек водить…
             Прихожу через неделю, в обеденное время, посмотреть, как устроились квартиранты. Университет рядом, они планировали обедать дома. Звоню по домофону – ответа нет. Долго звоню – нет ответа. Кто-то открывает подъезд – я за ним. Поднимаюсь на свой этаж, звоню. Нет ответа. Стучу, громко стучу в дверь! Всё тихо. Достаю свой ключ, открываю замок. Вхожу.
             Прошла неделя, а ничего не изменилось:  кровати не заправлены, одеяла и простыни в тех же сумках стоят посреди квартиры, посуда и кастрюли не разобраны, мешают под ногами, газплита чистая,  продуктов не видно,  съестным даже не пахнет, и в ванне за неделю никто не мылся… А за столом, каждый над своим ноутбуком, сидят три сгорбленные фигуры в трусах с устремлёнными на экраны лицами, почти не двигаются. «Вот что значит – студенты факультета информационных технологий! Уроки готовят!» - думаю. Захожу за спины – нет, в игры играют!
             - Почему вы мне не открывали?
             - А мы не слышали.
             - А почему дома, понедельник ведь?
             - Мы по понедельникам не учимся, у нас три выходных.
             - Значит, завтра пойдёте?
             - Нет, завтра у нас военная кафедра.
             - Так надо же идти!
             - Мы не ходим… - вижу, что я им мешаю. Раздеваюсь, иду на балкон. Что-то надо отпилить, что-то прибить, замазать. Забелила потёки крови от растаявшего мяса под окном, оставшиеся после предыдущих квартирантов. Потом развела цемент и приклеила несколько ненадёжных плиток в ванной, затёрла швы. Привернула с шайбами несколько болтов на кухонной стенке, чтобы было понадёжнее. Часа два возилась. Никто из квартирантов за это время с места не сошёл – ни  перекусить, ни  в туалет сходить.  Зомби…  Мне жалко мальчишек - что это за жизнь, что за учёба?
              - Мальчики, моя дочь этот же факультет закончила в девяносто шестом году. А когда понадобилось, через десять лет после его окончания, подтвердила свои знания – на английском языке – в Нотингемском университете! В Англии! А как вы диплом защищать будете?
             - Мы его купим!
             - Девчонки ваши, поди, думают: хоть бы Женька позвонил, хоть бы Димка в кино позвал, или их бы  к себе пригласили… Вам же по двадцать лет, сидите, как старики, дома!
             -  Мы по девчонкам не угораем, вот ещё…
             - Тлеген! Тлеген! - Не слышит... Перестают отвечать, полностью погрузившись в виртуальный мир.
             Зомби… Настоящие зомби… Я тихо прикрываю за собой дверь…


             С другой стороны – так спокойнее… квартиросдатчику, - рассуждаю я.  -
Мир перевернулся. Парни теперь обманывают не девчонок, а родителей, будто учатся. Что будет с демографией? Жизнь на Земле иссякнет. А как же тот инстинкт, который называют основным?.. Утрачен в пользу интернета?

 
 
Не того боимся!
               
                «Бойся – не бойся, а року не миновать» (русск. пог.)

               « Страх, который мы испытываем – чувство иррациональное…» - прозвучало вчера с экрана ТВ. Интервьюировали какую-то спортсменку, и  та дала понять, что случается не то, чего мы ожидаем, поэтому не стоит зря и беспокоиться. Я взяла себе на заметку эту мысль, и попробовала  проанализировать.  Чего БОЮСЬ  я днём и ночью? Что не даёт мне беззаботно жить, есть, спать? Какие страшные картины рисую я себе по ночам, ворочаясь до утра?  Что в данный момент и уже много лет отравляет мою жизнь?
              Я сдаю квартиру уехавшей дочери. Она располагается на шестом этаже, и больше всего на свете я БОЮСЬ, что мои безответственные квартиранты – а ими оказывается большинство жильцов – не расплатятся за квартиру, наделают коммунальных долгов, и «свалят». Но, что хуже всего, БОЮСЬ, что зальют  соседей снизу, как случилось уже однажды…
             Того же – потопа с нашей квартиры – БОЯЛАСЬ  и моя соседка снизу, Наташа, сделав евроремонт. Это ей я в своё время отдала разом пятьдесят тысяч тенге за причинённый потопом ущерб. Сейчас ей было бы всего тридцать семь лет, но два года назад она погибла от ножа маньяка со странной фамилией Калькутта, преследовавшего её, и требовавшего ответной любви… Теперь парень не то сидит, не то лечится, а Наташи нет… Не того, чего надо было, БОЯЛАСЬ Наташа…
           И мне бы не того БОЯТЬСЯ, что квартиранты зальют соседей – ведь моя дочь в одиночку преодолевает жизненные препятствия на другом конце Земли! И вообще – почему мы, русские, всегда озабочены и чего-то БОИМСЯ? Особенно это заметно за границей, где вся остальная часть человечества беззаботно и всецело  предаётся  отдыху и веселью? А потому, что история целых поколений наших предков учит – ничего хорошего не жди!
             Моя подруга детства Валя  отправила своего сына после окончания университета в Москву, где он делает прекрасную карьеру. Больше всего БОЯЛАСЬ, что в опасной столице, вдали от родительской поддержки, он  встретится с мошенниками – столько их там, всяких мастей, развелось - рыба-то гниёт с головы. Глядя, какие дела проворачивают депутаты думы,  мэры городов и руководители областей (выше уже боюсь подумать, но приходится), всякая мелкая шушера торопится урвать своё любой ценой. Так что тревога за сына  Валентины, была понятна. Но случилось другое - когда сын рано утром торопился на работу, первый вагон электрички метро, в котором он ехал, был взорван террористами… Первый в учёбе, первый на работе, в первом вагоне… Во всём он хотел быть первым!  Слава богу, он остался жив, но сильно пострадал… - БОЯЛСЯ  опоздать на работу… Не того БОЯЛСЯ…
            
             А взять молоденького соседа Лёшку, выросшего на моих глазах? БОЯЛСЯ не поступить в Омский Университет? Поступил! БОЯЛСЯ, что дед не выполнит обещания в этом случае купить ему машину? Напрасно. Дед купил! А накануне начала студенческой жизни эта самая машина стала причиной смерти других двух молодых людей, которым жизнь тоже обещала так много… И восемнадцатилетний Лёшка загремел «под фанфары», где проходит теперь совсем другие университеты…
           Не того БОЯЛСЯ!
             Или взять моего бывшего мужа - всю жизнь  боялся пропустить юбку. Каждая следующая податливая женщина искренне представлялась ему большой и чистой юношеской любовью… И только нехорошая  жена представлялась чуть ли не исчадием ада,  ведь она ограничивала его дурные привычки, ходу его очередному роману не давала.  И вот в шестьдесят лет, мой муж, белоголовый аксакал, почти не имеющий зубов, но толстый и здоровый, встретил очередную пассию - женщину, имеющую склонность к алкоголю… «Это – ЛЮБОВЬ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ» - Подумал он. Но не скрыл от жены ни адреса новой подруги, ни телефона, даже назвал код подъезда – пусть разберётся! Сам-то принимать решения не привык...
            А мне вдруг стало обидно за себя, заговорила гордость – что за  жалкая роль мне предназначена? И я… отпустила мужа на свободу. Должны же у всех мечты сбываться. Только сказала:
            - Ты думаешь, встретил Любовь, а это – твоя Смерть!.. - теперь муж худой и больной,  здоровье его сильно пошатнулось…
            Не того БОЯЛСЯ…


           И все мы БОИМСЯ НЕ ТОГО…

           Кончай, ребята, бояться, пора жить! Надо обязательно больше общаться с природой! Уж там-то всё гармонично устроено. А ЧЕМУ БЫТЬ  – ТОГО, видно,  И НЕ МИНОВАТЬ!..
            
 
 
 
 
Зазнался
 
                «Свёкор гроза, а свекровь выест глаза» (русск. пог.)

             Жила молодая семья  с родителями мужа. Муж – Дмитрий – был  амбициозный  человек лет около сорока, по  профессии педагог, женат он был не в первый раз, но как-то выбор его всё не одобряла мать - Нина Алексеевна, властная женщина -  и браки распадались. В город переехали они из деревни, и жили в большой квартире все вместе. Когда Дмитрий  стал завучем в одном из местных техникумов, много вообразил о себе, стал давать понять соседям, что лучше его называть по имени-отчеству.  Впереди ему вырисовывалась перспектива стать и директором техникума, среди училок-то педагогов… Вообразил себя сверхчеловеком… И решил он, что по статусу ему положена любовница. Завёл себе толстозадую и усатую любовницу-армянку, похожую на гренадёра,  из своего же педагогического коллектива, с которой откровенно запирался в своём кабинете.
              Жена Дмитрия Михайловича, Юля, была таким прелестным цветком, женственным и обаятельным, что понять мужа было трудно - мужчин вообще бесполезно пытаться понять. У них с мужем уже было двое мальчиков-подростков.  Узнав об измене мужа,  Юля ушла к своим родителям, в их тесную двушку, вместе с подрастающими сыновьями.
               Зато такая ситуация очень нравилась матери Дмитрия - Нине Алексеевне.  Мне всегда была непонятна материнская ревность к сыновьям - позволить уйти невестке с двумя внуками десяти и двенадцати лет, и с восторгом принимать чужую женщину-армянку, с её дочерью-подростком?.. Где тут логика?
                Отец Дмитрия, Михаил Ефимович,  мельче сына, сложен гармоничнее и не лишён обаяния. Раньше был гармонистом, первым парнем на деревне и заведующим клубом в своём селе до того, как они переехали в город. У меня  есть другой знакомый старик - ему за восемьдесят, и когда у него поёт душа, он берёт свою гармошку, выходит во двор, и наяривает одну за другой любимые мелодии с ошибками, но от души!
               Я спросила Михаила Ефимовича - есть ли у него инструмент, и почему за двадцать лет, что я его знаю, он не брал его в руки, будучи профессиональным музыкантом? Оказалось - есть отличный аккордеон, который надо продать за хорошую цену. И ещё надо найти покупателя на дорогой бинокль, цейсовский - появился он и кое-что ещё после того, как сын командовал в школе кабинетом физики и астрономии…
               Я попросила Михаила Ефимовича поиграть, хотела послушать настоящего музыканта, но он мне отказал. В бинокль на Луну посмотреть дал – из своих рук. Я так и осталась в недоумении – как это: быть любимцем муз, человеком культуры, и… уйти от этого точно, когда тебя определили на пенсию? Многого, многого я не понимаю…
               Дмитрий продолжал высокомерничать, не всегда даже отвечал на приветствие, заматерел – высокий, грузный, с толстой головой, сейчас пошла пора каких-то толстоголовых. Маленько чего-то добьётся человек – у него раздувается голова, особенно затылок. Замечали?
                Года через два после развода Дмитрий поехал на Чёрное море отдыхать по путёвке, в Анапу. Молодой, свободный, перспективный  мужчина, он наверняка имел большие планы  на отпуск. Приехав на курорт, определился в номер, надел купальные плавки, взял полотенце, первый раз окунулся в море. Вышел, лёг вниз лицом на песок на сложенные руки...
              Кто-то часа через два, а, может, три, обратил внимание на неподвижную фигуру. Оказалось - сверхчеловек вознёсся - толстым затылкам не показано солнце,  осталась только оболочка.  Оболочку увезли в МОРГ, чтобы не снижать потенцию отдыхающих, и скоро на его месте лежал другой сверхчеловек!
            Дали знать родным, выдать тело могли только родителям или жене. Наняли машину, и Юля, брошенная жена,  поехала за непокорным мужем, согласие которого уже не требовалось. Поехала своим ходом - поездом  от нас до Анапы ехать три дня, и обратно столько же, на машине, наверное, не меньше. Догадываюсь, что было это тяжело, неприятно,  и утомительно... У гроба стояли рядом жена, бессовестная армянка, их дети, и убитые горем родители покойника.  Покойник был чёрного цвета...
               Интересная, должно быть, наука психология! Вот стоят мать, отец, любовница, лежит сын, мотивы поступков которых мне недоступны. Здесь же стоят  жена, дети - будущие мужчины, им тяжело. Но мальчики, прошедшие это горнило испытания, превратившись во взрослые особи, почти так же легко и бездумно пойдут по той же дороге предательства любимых жён, детей, как их отец... Тому много примеров...
                Прошло несколько лет. Старики ходят убитые горем и потерянные, часто бывают на кладбище - сын был единственным их ребёнком… Тем не менее, продолжают интриговать против невестки и внуков - ради чего? Продолжают на всём экономить, копить деньги - для кого?  У нас есть общая знакомая, подруга Нины Алексеевны. По секрету она мне сообщила, что старики размышляют, как сделать так, чтобы квартира не досталась ни нелюбимой невестке, ни внукам… Старикам за восемьдесят, они очень больны…

                А армянка с дочкой дорогу к ним не забывают…
               

 
 
Курьер
 
          «У нищего хлеб на уме, а у скупого и корочки на счету» (русск. пог.)

        Я живу на первом этаже, и из кухни мне хорошо слышно – кто-то безнадёжно пытается попасть в наш закрытый подъезд.  В последнее время наступившие холода заставили активизироваться бомжей и синявок,  а этого допускать нельзя – люди у нас только-только расслабились, стали оставлять без опаски внизу коляски и велосипеды. Я выглядываю в окно - да нет, там стоит худенькая женщина с двумя полными сумками газет – разносчица рекламы. Вижу, что распространяет она газету «Здоровье» – сплошной лохотрон.
           - А у нас уже этот номер разносили! – говорю ей.
           - Да? – она достаёт тетрадку, сверяется с записями. – Действительно, а  где Победы  8а? – спрашивает.
          - А вон напротив! – отвечаю ей.
          - Так тяжело стало работать! – жалуется разносчица. – Подъезды не открывают, а мне всё это надо разнести, – кивнула она на сумки. Метель между тем задувает, лицо у маленькой женщины посинело, руки без перчаток, старенькие башмаки ветхие, наверное, и ноги промочила, тоненькое пальтишко, невысокая ростом, щуплая телом, преждевременно состарившаяся…
         - Заходите ко мне, погрейтесь,  – предлагаю ей,  – я вас кофе напою! Звоните в четвёртую квартиру! - она заходит, я предлагаю женщине, не разуваясь,  пройти на кухню. Гостья говорит, что предпочитает чай – ещё лучше, чай  у меня только что вскипел!  Наливаю ей большую кружку, добавляю молока, достаю из холодильника варенье, сыр, масло. Хорошо, что есть свежий батон - белый и пышный! Достаю из кастрюли кусок горячей свинины, разрезаю на куски, посыпаю солью.
          Женщина просит разрешения помыть руки, отказывается от жирного мяса -  непривычна. Тогда наливаю ей тарелку рыбного супчика с рисом, и его она съедает с удовольствием, от добавки  отказывается.  Жаль, что колбаса заморожена. Я с сочувствием  смотрю на  узкое личико, тоненькие ручки подростка, а ведь лет ей не меньше сорока пяти… Узнаю, что имя её Валентина. Раньше она работала на заводе Кирова, упаковщицей на складе. Живёт с братом-инвалидом, ни мужа, ни детей нет и не было.  До пенсии ещё, «как до Китая», а работу найти трудно. Вот, когда разнесёт по квартирам и этажам не открывающихся для неё подъездов эти две полные, большущие, тяжёлые сумки – заработает пятьсот тенге - по два тенге с газеты…
 Проездного автобусного билета ей не выдают, а чтобы не ездить домой на обед, берёт с собой бутерброд или что придётся.
           Я предлагала ей снять пальтишко, но она только расстегнула его на груди.  С удовольствием выпила кружку чая с булкой, намазанной маслом,  взяла кусочек сыра,  попросила ещё чая.  Я с готовностью налила.
            - Как же вам с братом прожить на такие маленькие деньги – пятьсот тенге? Это же - один раз скромно одному человеку пообедать в столовой? И почему вы легче работу не найдёте? Вон по телевизору  всё время реклама: требуется курьер на две тысячи тенге в день.  Я  даже думаю – не пойти ли самой? Рисую себе картину, как буду бегать по городу, знакомиться с разными людьми - интересно!
           - Так я же и есть тот курьер! Да, обещают многое, но чтобы заработать  две тысячи, надо восемь таких сумок разнести, а это невозможно… Поэтому люди не держатся, и реклама на ТВ, что требуются курьеры,  всегда актуальна… Валя уже стоит у двери, благодарит за чай. Я сую ей пакет с парой пирожков, и предлагаю оставить часть газет мне – я буду распространять их везде, куда ни пойду сегодня, хочется  помочь чем-то Валентине. Но она отказывается – их проверяют, и она обязана доложить, где были оставлены газеты…         
            Курьер…  Ничего себе, работка…
 
 
Весёлый инвалид
 
             «Хоть веселы хоромы, да не очень здоровы» (русск. пог.)          

              Иду к остановке автобуса  через большой соседний двор.  Это здесь мы летом наблюдали, как молодой парень с крыши  прыгать собрался – жить надоело. А сейчас осень, золотая! И мне невесело... Почему? Я же всегда любила осень... У меня, кажется, начинается депрессия…
              Впереди меня жизнерадостно ковыляет на костылях мужчина лет сорока, казах. Крепкий такой торс, а ноги совершенно беспомощные, кандыляются кое-как между палками. Обгоняя, взглянула на лицо. Выражение довольного жизнью человека с большими планами если не на жизнь, то на этот день, даже немного улыбается - чего улыбается?
              - Привет, весёлый инвалид!- говорю ему.
              - Привет!
              - Чем это вы так довольны? – недовольна я.
              - Да ведь всё хорошо! С крыльца спустился – не упал, как в прошлый раз. И в автобус  помогут залезть - люди у нас хорошие! Хочу тётку навестить, что-то хандрит! Надо её поддержать.
              - Больной пошёл поддержать здорового... Это хорошо, что вы присутствия духа не теряете. У меня сейчас бывший одноклассник лежит после инсульта уже год, подняться не может. И руки у него действуют, и ногами шевелит, сидит, а подняться на ноги не может. А вот в Австралии я была, так там если у какого инвалида хоть один палец работает – уж он разъезжает на автоматической коляске по городу - в кафе, в больницу, в библиотеку, в театр, музей  – везде! А почему вам такую не купят? У нас, наверное, тоже есть.
             - Даже если купят, то по нашему городу на ней никуда не доедешь, даже улицу не пересечёшь – ничего не приспособлено для инвалидов, - отвечает мне неунывающий собеседник.
             - Ну вы хоть бы каким спортом занялись для колясочников, вон какой крепкий! Есть же у нас в городе такие люди – и в Америке побывали, и на Сочинской олимпиаде, а недавно в Омск на соревнования выезжали!
            - Хорошо бы, конечно, только вы разве не заметили – у меня же и рука не работает!
            Смотрю – и правда, левая рука просто  болтается, а костыль поддерживается как-то подмышкой и плечом… А мужчина продолжал улыбаться…

            Я пожелала здоровья и бодрости духа случайному попутчику, и наши пути разошлись. Кажется, депрессия моя прошла. А после случайно возникшего разговора я поняла, что и повода унывать у меня не было...

 
 
Есть в жизни счастье!
 
                «Мешай дело с бездельем, будешь жить с весельем» (русск. пог.)
      
                Я живу в благоустроенной квартире, и когда меня  одолевает депрессия и требуется по-другому посмотреть на мир – с его восхитительной стороны – когда надо добавить градусов, ложусь в горячую ванну. Вода уносит все выдуманные и реальные печали, и я становлюсь другим человеком. Я снова смотрю на мир, на людей сквозь свои розовые очки, хочется завизжать от счастья щенком и кинуться на шею первому встречному – так я всех люблю!
                Но бывают моменты, когда вдруг чувствую: ванны с горячей водой недостаточно, хочу в баню! Я начинаю обзванивать городские бани, и, по закону подлости, оказывается, что именно сегодня почти все они –  выходные! Мне говорят: приезжайте завтра!  Но это невозможно, до завтра я без бани не доживу! Баню требуют все мои закупоренные поры! И я нахожу-таки какую-нибудь работающую баньку,  судорожно собираю всё необходимое, и лечу стрелой, иногда на другой конец города!
               И вот блаженный момент: я вхожу в парную! Там молча нежатся несколько женщин. Я занимаю место поближе к раскалённым камням, достаю пакетик с солью, и начинаю растирать кожу. Другие мажутся мёдом, глиной, которую покупают в аптеке, дорого.  Вот дурочки! У любой глины – белой ли, жёлтой ли, или голубой, резонансные колебания соответствуют резонансным колебаниям здоровых органов человеческого тела, поэтому когда мы накладываем её на больное место, орган перестраивается, и боль проходит.  Тонкий же слой ЛЮБОЙ глины оказывает прекрасное косметическое действие.
               Окружающие заметно наслаждается ситуацией, жар обжигает кожу и дыхание, постоянные хлопоты, заботы, беспокоящие мысли далеко, забыты. Все заняты не детьми и мужьями – только собой и своими ощущениями. А они восхитительны!..
               - Что, есть в жизни счастье? – спрашиваю я соседок. Они охотно откликаются:
               - Вот только здесь и есть! – говорит одна.
               - Не скажите! – откликается другая. – Я вот в том году поломала ногу -  открытый перелом со смещением костей -  так такого натерпелась! Мне зять каждый день машину предоставлял,  но я завидовала тем, кто не нуждался во внимании родных и просто сам мог перемещаться без всяких костылей и приспособлений. «Ходить САМОМУ НА СВОИХ НОГАХ – вот это – счастье» - думала я тогда, и теперь так думаю.
              -  Да просто быть здоровой – счастье, но разве мы это ощущаем, пока беда не припрёт? – вступила другая.
             - Да, вчера передавали по телевизору про мужчину – ему не больше сорока – как он вышел из комы, но ещё два месяца не мог дышать самостоятельно. Потом начал дышать сам, и думал, что это – счастье. Но потом к этому привык, стал несчастным оттого, что не мог поднять руку, чтобы без посторонней помощи почесать себе нос. Теперь он владеет одной рукой, и опять  на какое-то время почувствовал – это счастье! Привыкаем к хорошему, и опять нам подавай что-то необыкновенное… - посетовала третья.
              Мы выходим из парной, и расходимся по своим лавкам. Напротив меня  моется женщина лет тридцати, русская. Она с девочкой, очень хорошенькой, но отец её явно казах.  Покрикивает на неё без конца, всем недовольна. Девочка покорна и следует её замечаниям.  Мать идёт с тазиком за водой к кранам, но и издали не оставляет девочку без внимания, строго издали громко кричит на неё, чтобы не садилась на голую лавку – та послушно стелет клеёнку. Все обращают внимание на эту пару. Остальные матери с дочерьми ласковы, и ощущают посещение бани, как праздник. «Наверное, неродная дочь» - думаю я. – «Настоящая мачеха!..» Моя соседка  уходит в парную,  не забрав с собой девочку, хоть та просилась, и я обращаюсь к ней:
              - Как тебя звать?
              - Карина.
              - Сколько тебе лет?
              - Шесть.
              - А кто эта женщина с тобой?
              - Мама.
              - Какая она строгая! Часто кричит на тебя?
              - Да. Сначала она кричит на меня, потом папа кричит на неё, чтобы она не ругалась, и все кричат…
              - Тебе тяжело это слышать?
              - Да… - отвечает несчастный ребёнок. -  Девочка сама пытается мыться, растирает себя не намыленной мочалкой. Возвращается женщина, и с энтузиазмом продолжает мыться, продолжая  делать замечания  дочери, привязываясь к ней на каждом шагу. Я берусь за веник:
             - А можно девочке со мной в парную? – спрашиваю сварливую соседку.
             - Да сколько хотите! Хоть отдохну от неё…
             Мы с Кариной идём в парную, поднимаемся вверх на полок, жарко. Карина немного трусит. 
             - Раз! Два! Три! Четыре! Пять!- громко веду я счёт, и осторожно хлещу девочку по плечам, потом по спинке:
            - Раз, два, три, четыре, пять! – потом по попке:
            - А это, чтобы двоек в школе не получала, а только пятёрки:
            - Раз! Два! Три! Четыре! Пять! - девочка громко считает вместе со мной, и объясняет, что в школе – а она уже посещает школу – её успехами довольны, а мама всё равно ругает…  Ещё мы попарим горлышко, и грудку, и животик, и коленки – чтобы никогда не болели! И вернёмся в моечное отделение совершенно счастливые… Женщине уже неудобно орать на дочь, и она молча начинает её мыть нетерпеливыми, нервными руками.
             - У тебя  кошка есть? Спрашиваю я девочку.
             - Есть собака, она живёт во дворе.
             - А братик или сестрёнка?
             - Есть, вчера мы его встретили на улице.  -  двоюродный, понимаю я.  Единственный ребёнок - и такое обращение… Между тем, у соседки под жировой складкой на животе почти    незаметный рубец от широкого разреза - так удаляют яичники. Значит, больше детей не будет…  Я намыливаю себя снова и снова,  пялюсь вокруг. Впервые обращаю внимание, что у большинства пожилых женщин и у половины молодых – шрамы на животе, под жировой складкой, почти незаметные.  Вот тебе и проблемы с демографией – КТО-ТО следит, чтобы мы слишком не размножались…
            И у меня есть такой шрам. Правда, когда меня вскрыли на операции, собираясь быстренько и привычно выкинуть яичники, оказалось – что с ними всё в порядке. Зашили, удалив для очистки совести аппендикс. Спасибо им, а то что бы стоило выкинуть и здоровый орган, чтобы неправильный диагноз не посчитали  за непрофессионализм? Кто доказал бы что?.. Теперь вон и почки крадут. А, может, и сердца - и ничего не докажешь… Но это – с другими, не со мной, и не сейчас. А СЕЙЧАС Я СЧАСТЛИВА…
           Я выхожу вслед за своими соседками, мы одеваемся. В кармане куртки  обнаруживаю несколько свежих, сегодня подобранных на даче желудей. Глянцевые, крупные, блестящие, они очень нравятся Карине, когда я вкладываю их девочке в руку.   И объясняю:
           - Каждый человек должен посадить дерево. Это – дуб, который растёт тысячу лет. Завтра ты их посадишь,  они сразу пустят корень, а взойдут весной. И через пять лет у вас  будут  собственные веники. И когда-нибудь, когда тебя не будет, твои правнуки скажут: «это посадила наша прабабушка!»
           - А я буду всегда! – уверенно заявляет Карина, улыбается даже её мама. Мы взаимно поздравляем друг друга «с лёгким паром», и расходимся, удовлетворённые.   Большинство посетителей в этот момент, наверное,  тоже думают: «Счастье, всё-таки, есть»!

 

 Украли почку
 
                «У корысти всегда рожа бескорыстна»  (русск. пог.)               

                Такой умной себя считаю, а что тонометр изначально должен стоять на нуле – не догадывалась. Думала, что у меня нормальное давление, и вдруг оказалось, что если отсчитывать от нуля - давление под двести! «Скорую» вызывать стыдно, приняла сильную таблетку, и сама поехала на станцию скорой помощи – день был субботний. Спасут, думаю.  Доехала, сижу, жду помощи.
                - Что вы, женщина, сидите здесь?
                - Высокое давление. Спасите!
                - Ждите!- убежали. Я продолжаю сидеть, жду помощи.  Время от времени кто-то заходит в отделение с улицы, пытаются найти помощь – но никого нигде нет. Стучат в дверь заведующего, она закрыта. Открывается дверь изнутри, по особому стуку,  своим, и снова захлопывается... Что они там делают?.. И за другой дверью скрывается медперсонал – покушать, отдохнуть, но это – за высоким столом регистратора,  их там никто не беспокоит. А они и не беспокоятся, беспокоятся сами больные, которые не могут получить помощи. Подсаживаюсь к молодому мужчине:
                -  Что с вами?
                - Да жёлчью блюю уже несколько дней, и чувствую себя плохо! Сильно похудел. Мне же всего тридцать один год, а меньше сорока не дают. Уже несколько раз обращался сюда, говорят – иди домой. А сегодня совсем скрутило…
                - Пить меньше надо! – мстительно говорю ему. – Как вас звать?
                - Артур. Да я уже не пью.
                - Сколько? Неделю?
                - Две…
                - А жёлчью блюёте сколько?
                - Два месяца…
                - Сами жить не хотите! И зачем вас матери рожают, мучаются? – наконец  Артура приглашают в смотровой кабинет, туда проходит врач, а с улицы, по-видимому,  с машины «скорой помощи», заводят нового горемыку. Этот  натуральный бомж - худой, грязный, с синяком под глазом, ещё не отошёл после вчерашнего запоя. Он едва стоит на ногах, держась за живот:
                - Как фамилия? – спрашивают его.
                - Исенов, – отвечает бедолага, и  с гордостью суёт удостоверение личности – сумел сохранить! Из смотрового кабинета выходит Артур. Я устремляюсь за ним. Парень вышел на улицу бледный, дрожит неукротимой дрожью, идёт к воротам, едва переставляя ноги.
               - Что сказал врач? Что с вами? – спрашиваю его, догоняя.
               - Сказал, «иди домой», обращайся по месту жительства к своему терапевту. А я не знаю, доживу ли до понедельника? Мне всё хуже и хуже...
               - Ну, удачи вам! - вернулась в отделение ТАК НАЗЫВАЕМОЙ «СКОРОЙ ПОМОЩИ». Бомжа уже осмотрели, пригласили сторожа, дежурившего у  ворот, и он его сопровождает на выход, под руку - вывести за территорию. Тот едва передвигает ноги, выхожу вслед:
               - Что вам сказали? – спрашиваю его.
               -  Острый панкреатит, сделали обезболивающий укол, и отправили домой… - отправили домой того, у кого, возможно,  нет дома… Я вернулась в отделение, присела, жду помощи... Хоть бы не загнуться самой!
               - А что с вами? – спросил меня на ходу тот же врач.
               - Давление…
               - Ждите… - ушёл, это не его профиль, он хирург. Жду... Кого-то  отвели в кабинет УЗИ, но установка, оказалось, не работает. Об этом громко кричит медсестра одна – другой. Рядом со мной присаживается пожилой мужчина с заткнутыми ватой ноздрями – у него третий день идёт носом кровь - высокое давление! Привезли на «скорой» с дачи, врач осмотрел и решил отправить его в больницу. Как освободится машина, отвезут. Василий Иванович Москвитин – бывший водитель, а теперь пенсионер.
              - Ничего, спасут! – подбадриваю я его, глядя на багровое лицо. Ох, хоть бы успели!
              - Ага! Как жену… – отвечает он, и рассказывает, что год назад лишился жены. Ту мучила позвоночная грыжа, отвезли на операцию в Астану. Сделали удачно, вернулась женщина повеселевшая – выпрямилась, и ноги пошли без боли.  А врачом как была довольна – бессребреник… А через месяц внезапно умерла! Дочь настояла на вскрытии.
             - А куда у неё делась одна почка? – спросил врач-патологоанатом. Оказалось, почка украдена через спину в то время, как делали операцию на позвоночнике... Вторая, сморщенная больная почка, была оставлена и не выдержала возросшей нагрузки…
            - Но раз вам делали операцию в Астане, вы ничего не докажете!.. – посочувствовал эскулап.
              Наконец, ко мне подошла добрая Майра Баймуканова, медсестра – в благодарность я узнала её имя. Она тонометром измерила мне давление, оно оказалось большим, но не угрожающим. Поняв, что здесь, кроме совета обратиться к своему врачу, я ничего не получу, ушла.

              А теперь вторую неделю пытаюсь попасть к своему терапевту… Вот и вчера была в новой, третьей поликлинике. Даже записалась - большая удача - с утра по телефону. Явилась - оказалось, записали меня к той, которая сегодня не работает...
С врачом встретиться пока не получается - ничего! У нас же, В КРАЙНЕМ СЛУЧАЕ, есть «скорая помощь»!
      
 
 
Романтик
 
                «Милому мила – и без белил бела» (русск. пог.)            

                Вчера пол-дня возилась на даче, когда пришла соседка Валя: 
                - Люба, ты знаешь, что доллар вырос?
                - А как же! Я вчера ещё удивилась - сто девяносто тенге, куда это годится?
                - Так то вчера! А что сегодня – двести шестьдесят, ты знаешь?
                - Да ты что? А мне надо газовую плиту заменить! Так я побежала, пока цены не выросли! - наскоро закончив дела, поехала в город. Захожу в магазин «Сулпак» - не успела, ценники уже меняют! Самая дешёвая газплита за 27 000 тенге теперь будет стоить на 15 000 дороже. Ладно, потерплю пока... Мещанство сейчас процветает, люди хорошее меняют на лучшее! Значит ли это, что мы стали лучше жить? Дети ни одной книжки не прочли, а родители свои библиотеки выкидывают  на помойку. Пушкина – на помойку!..
                И сами люди изменились. Например, романтиков совсем не осталось… Где они, романтики? – размышляя на эту тему, зашла в продуктовый магазин,  набрала побольше продуктов, пока и здесь цены не подняли. Даже настоящего сыра купила  килограмм! Вышла из магазина - сумки тяжёлые, приседаю,  но несу - своё, не бросишь!
                - Вам помочь? – спрашивает встречный мужчина. Высокий, рыжий, худой, с оттопыренными ушами, на голове кепка старенькая с поломанным козырьком - смешной.
                - Думаете, откажусь? Помогите! - мужчина подхватил мои сумки, пошли. Идти недалеко, и живу я на первом этаже.
               - Как это вы никуда не торопитесь?.. – спрашиваю его.
               - Я человека разыскиваю. Здесь живёт, в двадцатом микрорайоне, Шура Шевченко. Вы, случайно, не знаете?
               - Не знаю. Так вы не найдёте - без точного адреса. А что за нужда?
               - Да мы в больнице когда-то встретились, хочу с ней поговорить. Давно это было, в 1966-м году…
              - Ничего себе! Так её и живой может уже не быть!
              - Вообще-то она мне нужна, чтобы найти другую… Хоть бы имя ТОЙ  узнать, а то ищу того – не знаю кого. Третий год приезжаю издалека, и пока никаких результатов… -  Мы доходим до моего подъезда, я приглашаю мужчину зайти: надо обо всём узнать! Может быть, я смогу ему помочь? И узнаю такую историю.   
               Парнишке шестнадцать лет. По какой-то причине ходит в поликлинику на уколы - ещё в ту, старую, в начале Красноармейской улицы.  Очереди, чего не наслушаешься и не насмотришься! И вот он «положил глаз» на одну из медсестёр -  высокая блондинка с пышными формами, лет двадцати четырёх. Что стоит влюбиться подростку?  Он и влюбился.  Несколько дней паренёк радовался, видя объект своего обожания, да и она стала его замечать -  КАЖЕТСЯ…
              А тут случилась беда. Зашёл он на процедуру, и когда спустил брюки для принятия инъекции  ТУДА, вошла ОНА.
              - Что, боишься, герой? Терпи, терпи! – шутливо сказала она пареньку.         Как кипятком облило мальчишку! ОНА видела ЕГО в таком виде!.. И он ответил что-то грубоватое, подвид:
              - Не ваше дело! Занимайтесь своими обязанностями! - девушка пожала плечами, вышла, и больше не обращала на него внимания, когда он сидел в очереди в последующие дни.  Это было очень больно!
             Вот и всё, что было ТОГДА… Шли годы, вроде бы, объект юношеского обожания затерялся в памяти Виктора Борисовича Кузнецова.  Однако, он никак не мог встретить девушку, хотя бы немного похожую на ту, что взволновала его в юности! В 1985 году Виктор из Петропавловска переехал в Саратовскую область. Было ему тогда уже тридцать восемь лет, ни разу не женатому… И там случилось - встретилась ему-таки  высокая блондинка! Женился, родился сын Никита, потом - дочь Кира. Жена попалась с характером, но неплохая. Сейчас им обоим – за шестьдесят.
               Как-то Виктор Борисович поехал на родину, в Петропавловск. Повидался с тёткой, с братом, с сестрой, познакомился с племянниками. Сам живёт в гостинице «Кызыл-Жар» - по пять тысяч тенге платит за каждые сутки! И это – цена самого скромного номера, ДОРОГО! Но ему ДОРОГО  и то, что стоит гостиница  на его родной земле – именно здесь когда-то стояла их старенькая двухэтажка, где он появился на свет! ДОРОГО ещё и то, что рядом сохранился старый магазинчик из красного кирпича… Правда, теперь там ресторан.
              Гуляет Виктор  по городу своей юности, радуется – красивый стал! И вдруг так ясно вспомнилась первая любовь! И как он грубо обошёлся с девушкой… Вот бы найти, попросить прощения - ничего больше!
              - Не обманывайте себя! Не столько попросить прощения, сколько хотите её увидеть, ощутить те чувства, что она будила в вас! – говорю Виктору Борисовичу.
              - Да, очень хотел бы увидеть! – признаётся тот. – Третий год приезжаю только за этим! Скоро найду! Я уже узнал: ту, что с ней работала, зовут – Шура Шевченко. От другой  узнал имя и фамилию моей мечты – кажется, Нина Фёдорова! – восторженно закончил он. – Был уже и в областной больнице, и в паспортном столе!.. Говорят, она давно уже уехала куда-то в Россию. Но я её всё равно найду!
             - За гостиницу дорого платите, а кепку новую себе не купите. Вас бы иначе воспринимали… - советую ему.
            - К этой привык.
             - Может, лучше искать девушку не надо? – спрашиваю.
             - Я, конечно, чудак в ваших глазах, но теперь без этого жить не могу. Идея фикс! Пока не найду, не остановлюсь! Сейчас ей года семьдесят три…
              Я ищу по телефонному справочнику Шуру Шевченко. Таких  две, звоню -  обе слишком молоды… Обещаю опросить знакомых медсестёр, провожаю своего гостя, мы выходим из подъезда.
             
 
             - А это – не она? – спрашиваю своего собеседника.  Мимо костыляет седая, высокая старуха. Была ли она раньше блондинкой? Не знаю, а сейчас – точно!
             - Ну что вы!... – оскорблено отвечает Виктор Борисович, в сознании которого живёт образ прекрасной молодой девушки. Разве у Мечты могут быть седые волосы и больные ноги? Мы прощаемся.

              Кто-то скажет – нелепый человек. А я скажу: романтик!
            
       
 
 
Брось палку!
 
                «Что грешно, то и смешно» (русск. пог.)
            
                Сегодня звёзды по гороскопу предвещают мне романтическую встречу. Давно пора! Уже забыла, когда целовалась! Неужели больше – никогда? Надо быть внимательной, не пропустить удачу.  На дачу сегодня не поеду – кого на даче встретишь? Поеду в центр города, да и дела там поднакопились.   
                Наряжаюсь тщательней, косметикой не пренебрегаю, иду на остановку автобуса. А там ОН стоит! Высокий, симпатичный, в шляпе, слегка полноватый – как я люблю, и одет хорошо. Только… с палкой! Наверное, помоложе меня – это ничего, я за молодость не бракую! А счастья своего не упущу! Не семнадцать мне, и ждать с моря погоды некогда. Вот только палка всё портит… Я подхожу к мужчине:
                - А ну-ка, брось палку!
                - А? Говори громче,– наклонился он надо мной, приставив ладонь к уху.
                - Э-э, да ты глухой, – разочарованно тяну я. Мужчина сильно сощурился, пытаясь поймать меня в фокус своего зрения.
                - И слепой… - недовольна я.
                - Да просто очки дома забыл, – ощерился он беззубой улыбкой.
                - Где зубы-то оставил? – громко ору ему в ухо.
                - Дома. Протез такой, что никак не привыкну, - мужчина снял шляпу, и промокнул вспотевшую лысину. Лысый... Я махнула рукой и вскочила на ступеньку подошедшего автобуса - не ОН… Я осматриваюсь в автобусе - надо быть внимательной! Сегодня – или уже никогда!
      
 
 
Коллекция
 
 

                «Не дай бог лечиться да судиться» (русск. пог.)

         Люблю помыться в бане! И хотя живу в благоустроенной квартире, раз в месяц-два  посещаю это заведение. Бывает что-то в жизни не складывается, как надо, плохое настроение, а то и жестокая депрессия. Тогда бросишь все дела, и – айда в баню! Да если ещё после баньки позволишь себе в буфете пивца с рыбкой… под музыку... и сидишь, как в ресторане - фертом! А вокруг такие же довольные сограждане с распаренными, потерявшими форму глупыми физиономиями, забывшие о своих невзгодах… Развеселишься, и кому-нибудь незнакомому улыбнёшься:
        - С лёгким паром!
        - И вас! – ответят тебе добродушно. Вот где гармония и полное взаимопонимание! Вот когда ощущаешь, что жизнь удалась! И здорово, и полезно, и приятно… Выйдешь на остановку автобуса, а напротив бани - старый двухэтажный дом эпохи семидесятых, окружённый серым выцветшим штакетником. Неухоженный двор, несколько вскопанных на солончаке грядок, ворот не существует, рядом – вечно переполненный бак для мусора. Здание – как большинство в этом районе, общественная собственность. И почему людям не договориться, не облагородить и дом, и двор? Не посадить цветы? Не покрасить забор? Ведь десятилетиями живут здесь! Посмотришь  и сравнишь со стоящими  рядом частными  домами… Некоторые - как игрушки! А про дорогие коттеджи что и говорить!
         У меня соседка была по даче, Аня, бухгалтер. Обыкновенная бедная семья – она,  муж, да двое детей. Потом муж  Ани умер, дачу она продала – деньги были нужны, да и кто будет управляться? Еле-еле «концы сводили». Прошло много лет. Неожиданно узнаю – вон тот роскошный коттедж в два этажа с мансардой – её, Анин. Ничего себе! А я думала, все коттеджи принадлежат крупным бизнесменам и наркодиллерам! Оказывается, и рядовой бухгалтер располагает какими-то источниками… Аня по-прежнему одна,  вырастила детей, дала им образование, и, видно, не только…
         Но я отвлеклась. Я про старый двухэтажный дом вообще-то хотела вам рассказать. И дом – как дом, и штакетник – как штакетник, если бы не нанизанные на штакетины пачки из-под сигарет, и все – одной марки, «Соверен». Понятно, что кто-то из жителей этого дома выставил напоказ свою «коллекцию», и давно. С одного края пачки уже потемнели от дождя и снега, пожелтели от солнца, обветшали от времени. С другого коллекция пополняется новыми пачками, белоснежными и глянцевыми. Красиво упакованная смерть… Пачек на заборе, как и штакетин, сотни, скоро и забор КОНЧИТСЯ. «Кто КОНЧИТСЯ раньше – забор или хозяин коллекции?» – задумываюсь я.
         Владельцу этой коллекции  нравится лицезреть в полном объёме масштаб своей трагедии. Большинство-то куряк выбросят пачку, и как бы забудут про нанесённый себе вред. Видела я как-то в музее выставленные для сравнения заспиртованные куски здорового лёгкого молочного цвета, и лёгкого заядлого курильщика – как антрацит, чёрный…
        «Как это возможно?» - думаю всякий раз, выходя из бани, проходя или проезжая мимо. - «Лошадь умирает от никотина, содержащегося в одной пачке, а здесь их – множество… Что за создание – ЧЕЛОВЕК? Выдерживать такое количество отравы?» Ясно, что добром это не кончится. Можно даже не сомневаться, каким будет результат! Не хотят люди жить… Убивают себя всякими способами… Настроение у тебя плохое? Так рядом – БАНЯ! Сходи! Пожалуй, и пивца попей! Развеселись, порадуйся здоровым способом! Я-то вон с другого конца города сюда езжу, а у тебя такое полезное и приятное соседство!
          Но этой весной замечаю – новые пачки перестают увенчивать верхушки штакетин, а до конца забора ещё с десяток их осталось, «не украшенных». Что-то произошло. Что? Наверняка то, что я и предвидела! Как-то, пробегая в очередной раз в баню с остановки, увидела: во двор въехала машина, из неё вышла женщина лет пятидесяти, я – к ней:
          - Вы знаете человека, который собрал эту «коллекцию»? – спрашиваю.
          - Знаю. Это мой муж.
          - Как его здоровье?
          - Он умер месяц назад.
          - Соболезную вам. Извините, а можно узнать – нельзя ли было его остановить? Как подумаешь, что такое количество сигарет он пропустил через свои лёгкие – жутко! Посмотришь – иногда сами женщины несут мужьям целые пакеты и коробки этой смерти…
         - Что вы! Ещё как боролась! Да разве их остановишь? А, главное, как сыновьям говорить: «не кури», если папа курит! Но вы, наверное, думаете, что муж умер от рака лёгких?
         - А разве нет?
         - От ошибки врачей. Его лечили от давления, а у него была скоротечная пневмония… «Залечили». Не это – жил бы ещё, да жил! Я нарочно патологоанатома спрашивала – как лёгкие? Он сказал: «Ещё лет на двадцать бы хватило!»

 
 
Ажиотаж
 
              «Дурень и дом сожжёт, так огню рад» (русск. пог.)               

                Иду к остановке автобуса  через просторный соседний двор,  чтобы уехать на дачу. Он образован двумя большими зданиями, построенными буквой «г». Один – девятиэтажка под названием «китайская стена»,  другой, напротив,  – пятиэтажка. Обычно летним днём двор пустынный – жарко. Вяло копается несколько деток в песочнице, да несколько старушек сидят в тени, на лавочке. Сегодня же  чувствуется какое-то оживление, все смотрят куда-то вверх, показывают на что-то руками. Можно было пройти и не заметить, но мне стало интересно: что за ажиотаж?
                Ба-а! Да на противоположной стороне огромного двора, оказывается, собралась толпа. Все смотрят наверх, что-то бурно обсуждают. Несколько экипажей полиции, машина «скорой помощи», стражи порядка оцепили участок вокруг одного из подъездов. Под балконом натянут тент, человек шесть полицейских крепко держат его натянутым… Наконец, вижу: на козырьке балкона  пятого этажа сидит на корточках, на самом краю, молодой парень. Его ступни наполовину висят в воздухе, худое тело тёмно от загара, рубашка намотана на голове – жарко!
                - Артур, не прыгай! – просят соседи и друзья.
                - Прыгай! Прыгай! – требуют блогеры, они, оказывается, третий час стоят с вытянутыми в руках телефонами с видеокамерами, чтобы не упустить единственный момент… А он, кажется, сейчас наступит… Над парнем с краю крыши наклоняются несколько человек – до крыши балкона отсюда метра три. Они просят прекратить сцену, предлагают помощь,  грозят спрыгнуть к нему – парень хладнокровно говорит:
                – Не успеете, я прыгну первый! Позовите мамку! -  Мамку ищут, она где-то в городе, на работе, зарабатывает двум сыновьям на еду и пиво - одна вырастила двух сыновей, да, видно, не на радость. Наконец проносится слух: «мать нашли, едет!». Одновременно: «В интернет  запустили ролик, и уже пришло сто комментариев!» - не хватает заключительной сцены…
                - А где искать в интернете? – спрашиваю молодого человека, принёсшего весть.
                - В рубрике «Петропавловск типичный» - отвечает он мне. Да уж, что типичный - то типичный, и двор этот – настоящий Бермудский треугольник. В прошлом году по этой же крыше бегали две подвыпившие или обкуренные девчонки, тоже грозились спрыгнуть, обошлось. А несколько лет назад охранники с соседней автостоянки увидели, как на балкон  шестого этажа девятиэтажки вышла молоденькая девушка, раскинула руки, и… полетела. Вниз, конечно!
                Вокруг меня в толпе и сегодня вспоминают тот случай, они тоже были свидетелями, как приехала «скорая», как шестнадцатилетнюю девушку положили на носилки, а она ещё открыла глаза.  Но не провезли и квартала – умерла.  Поговаривали - её изнасиловал отчим. С мужем тогда женщина сразу рассталась, и он куда-то уехал… Мне показывают и её брата, лет тридцати, он тоже сегодня здесь, ждёт вместе со всеми развязки…  А парень всё торчит на краю, смотрит вниз, никак не решится, ждёт мать. Хоть бы у него голова не закружилась! Он явно не в себе – не то пьяный, не то обкуренный.
                - Где мать? – громко вопрошает он. – Ну, пусть бабушка придёт, а то прыгну! - бабушка не идёт – у неё отнялись ноги от такой новости. Наконец появляется мать – женщина лет сорока пяти, симпатичная, в бриджах и яркой летней кофточке. Она плачет, умоляет сына спуститься. Артур доволен – столько внимания ему никогда не было. Весь двор здесь, друзья, подруги, теперь и соседи будут знать, его в лицо! А то живём как-то анонимно…
                - Мамка, бери пару банок пива, и поднимайся ко мне! – предлагает этот идиот отчаявшейся матери.
                - Куплю, куплю! Спускайся ТЫ ко мне, сынок! Не бойся! – кричит она ему и скрывается в подъезде. Через некоторое время с краю крыши склоняется и её голова. Какой-то шустрый блогер тоже залез на крышу мимо всех препон в виде стражей порядка, и торопливо берёт крупным планом лицо отчаюги, поднятое к матери. Идут переговоры, увещевания, угрозы.
                «Прыгнет – не прыгнет» - заключаются пари внизу, в толпе. Всем уже надоело ждать развязки. Сколько здесь старых и больных, которые мечтают ещё пожить, просят у бога отсрочки… Сколько молодых, могущих пожелать такой же славы… А здоровому, красивому парню, Артуру,  всего двадцать пять лет, и ему жизнь стала в тягость. Почему? Нигде ещё не был, ни одной книжки не прочитал, а вокруг – прекрасный мир… Умственная ограниченность, отсутствие интересов, большое количество свободного времени – ведь наверняка не работает. Бедную мать как судить – её хватает только на то, чтобы вкладывать подросшему птенцу еду в клюв. Где отцы? Сеют семена… Наверное, природой так задумано – отцы сеют, матери высиживают…

                Наконец медленно по узкому для такой машины тротуару приблизилась пожарная машина, стала выдвигать стрелу с люлькой к балкону. Парень нервно закурил, все замерли. Крепко натянули тент внизу: прыгнет – не прыгнет?..         Люлька подъехала к балкону, по лестнице вверх побежал полицейский - прыгнет – не прыгнет?.. Парень поднялся с корточек, отбросил сигарету. Что сейчас сделает? Ему не нравится, что к нему по лестнице вверх бежит полицейский.
                - Артур, не бойся, он хочет тебе помочь! – кричат со двора и с крыши одни.
                - Прыгай, прыгай! – требуют блогеры, и пытаются занять удобную позицию для съёмки последней, решительной  сцены. Но парень залезает в люльку с помощью полицейского, и  двор  аплодирует.  Другие разочарованы. Парня спускают на землю и под руки уводят к полицейской машине.
                - Молодец, Артур! – орут «благожелательные».
                - Олень! – комментируют разочарованные блогеры.
                Готовь, мамка, сердце для новых ударов! Готовь деньги для новых штрафов!  "На похороны бы меньше ушло" - шепчут в толпе.

                Вырастила мать сына не на радость…
      
         
 
 
 
Как посмотреть...
 
           «Хоть с корыта, да досыта, хоть с блюда, да худо» (русск. пог.)

          Осенний денёк был отличный, настроение - ещё лучше! Мы выкопали  свою картошку с пяти соток, устали, и предвкушали заслуженный отдых. Только на чём отвезти картошку домой? Искали недолго, и нашли: незнакомые люди - молодая пара - согласились довезти нас до города. Они не скрывали  своего недовольства и горечи по поводу того, как разочаровал их урожай.  Наш же урожай был хорош!..
        Муж поехал в кабине, я же вскарабкалась в кузов грузовичка, и мы поехали. Снова и снова ощупывала я глазами и пересчитывала свои мешки с жёлтыми заметными завязками - это чтобы не перепутать с чужими - их было ровно десять! Не забыть бы ненароком какой мешок при выгрузке и не прихватить чужого...
       А сколько же собрали наши благодетели? У них же тоже было пять соток.       Пересчитала...

       Их было тоже десять!..
 
 
Домовой чужих не любит
 
        «До кого что не доходило, тот того и не знает» (русск. пог.)

          Иногда я прошу своих покупателей на базаре рассказать какую-нибудь историю из их жизни. Для большинства это - непосильная задача, мало кто задумывается над событиями своего существования. Но некоторые охотно откликаются. Вот подошла хорошо одетая, на вид успешная и счастливая женщина, подъехавшая - я заметила -  за рулём собственной дорогой машины. Купила у меня что-то.  Она явно не торопилась, и я спросила, не случалось ли в её жизни что-нибудь необыкновенное? Женщина - её звали Марина - немного подумала, и рассказала такую  историю.
          Будучи совсем юной, она влюбилась в Сергея, и решила выйти за  него замуж. Мать её сильно отговаривала, парень ей не нравился. Предчувствовало материнское сердце для дочери нелёгкую жизнь! В знак протеста бунтарка ушла к подруге Ольге,  жила там три дня. Она очень удивилась, когда в первую ночь - ни с того, ни с сего - несколько раз громко хлопнула форточка: не было ни ветра, ни сквозняка! Просыпаясь и снова засыпая, она недоумевала. Встала с тяжёлой головой, невыспавшаяся.
       Ольга, дочь хозяйки дома и подруга, объяснила: это - домовой! Ни в  каких домовых Марина не верила, и только посмеялась. На вторую ночь снились ужасные кошмары, и Марина проснулась с жуткой головной болью. Но, оказалось, это не всё - руки у неё были в синяках, будто кто-то её крепко щипал!
        - Это тебя домовой выживает! - объяснила подруга,  - даёт понять, что ты - нежеланная гостья. Так-то он у нас  добрый, только  не любит чужих!
        - Что за глупости? - возразила Марина. - Может, я вам мешаю, так и скажи!
        - Что ты, живи  сколько хочешь! - ответила Ольга.
        Когда на третью ночь кровать затряслась и  встала на ребро, беглянка свалилась на пол.
       - Оля! Оля! - закричала она в ужасе. Или ей казалось, что она кричала? На её призывы никто не проснулся. Утра Марина дождалась с трудом, заснуть больше не пыталась. А когда стала упрекать подругу, та сказала,  что ничего не слышала.  Акт протеста пришлось прекратить, и Марина вернулась домой. Сопротивление матери было сломлено, и замуж за Сергея она всё-таки вышла..

       Потрясённая рассказанными событиями, я не сразу пришла в себя. Догнала Марину уже у её машины:
      - А как жизнь-то сложилась? Наверное, мать была неправа?
      - А когда мать бывает не права? - грустно ответила женщина со всеми
атрибутами счастливой жизни, и повернула ключ зажигания...
 
Только люби меня!
 
            «Не вовремя старость, не к делу хворь» (русск. пог.)

       На пенсии стало больше времени, и я решила проведать давнишнюю
знакомую, Людмилу Константиновну - когда-то вместе ездили торговать салом в Новокузнецк. Она старше меня лет на десять, мужа  давно похоронила, сын живёт далеко. Только жива ли она сама? Давно о ней ничего не знаю, даже забыла, в какой квартире живёт. В подъезде знакомого дома двое парней прячутся от жары:
      - Скажите, ребята, тут пожилая женщина живёт - Людмила Константиновна,
не подскажете, в какой квартире?
      - А старушка бодрая или нет?
      - Как сказать... С вашей точки зрения и я - древняя старушка, а  моя знако-
мая старше меня.
      - Тогда второй этаж, и направо! – поднимаюсь, звоню. 
      - Кто там?
      - Люба Матвеева! - дверь распахивается. Точно, она  - Людмила Константиновна!
Ничего себе,  старушка - в белоснежном, дорогом кружевном белье! У меня такого сроду не было. Хозяйка накинула белый атласный пеньюар:
      - Ой, Люба, хорошо, что ты пришла, хоть с тобой поделюсь! У меня же любовь! Я сейчас на базаре семечками торгую, а он - Николай - напротив, овощами. И всё время так смотрит, так смотрит! А бабы такие завистливые! Слышу, одна говорит ему:
      - Не смотри ты на неё, не смотри! - Я так страдаю... На днях он подошёл, спросил что-то, а я так растерялась, сердце забилось - слышу, и не понимаю, как будто мне пятнадцать лет... Нет бы мне  ему сказать что-нибудь в ответ - стою, и молчу, как дура!.. -   Я слушаю и удивляюсь молодости души моей знакомой.  А она  продолжает:
      - Он, конечно, женатый, но с женой живёт плохо - она такая скотина! А мне ничего не надо - только бы он смотрел! И он говорит: "Мне ничего не надо, только люби меня!" - Людмила Константиновна порозовела, глаза блестят - вот она, сила
любви!
       - А сколько у вас с ним «роман» длится?
       - Да года четыре!
       - Людмила Константиновна, забудьте его! Ходите на танцы "Кому за тридцать" - вы там самая красивая будете: чулочки, каблучки, музыка... И кавалеры...

       - Ой, мне никого не надо! Только его люблю!..
 
 
Старые женихи
 
                «Был бы сокол, а вороны налетят!» (русск. пог.)

                Мне под семьдесят, из них почти сорок лет прожила с мужем. Учила его, лечила, отдавала лучший кусок – а он ушёл к другой.  Много  лет живу одна, женихов у меня  сейчас больше, чем в молодости.  Мужчины, которые приморили кто по одной,  кто по три жены, теперь хотят во мне найти следующую жертву. Но я трезво смотрю на претендентов, правильно оцениваю мотивы, женихи  для меня – открытая книга. Я В БЕЗОПАСНОСТИ, ПОКА НЕ ВЛЮБИЛАСЬ…
                «Господи, не допусти такой беды!»- думаю я иногда.
                « Господи, пошли мне это счастье!» - надеюсь я в глубине души.
                Вот недавно позвонил муж умершей года три назад подруги, Нины Лазаренко.  Когда-то она увела его от семьи, от детей, и стала одного за другим  рожать своих - чтобы назад не ушёл. Пятерых родила! Мужик с горя и запил. Работал он механиком в компрессорном цехе на молзаводе, где и Нина работала мастером в цехе мороженого. Со временем и она стала к рюмке прикладываться. Водка да жирная еда, которой на молзаводе полно,  совсем подругу развалила - умерла...
                Дети выросли, уехали в Россию, остались пьющие отец с сыном-наркоманом в четырёхкомнатной квартире, вот и "квасят" с утра до вечера. Звонит мне он, пьяненький, предлагает встретиться и прочее - видно, совсем  осовел. Чтобы я - с Нинкиным мужем?.. Да и все мы - как остатки чьей-то еды на тарелке после ужина, неаппетитные...
                Мимо окна ещё один ходит спортивной походкой, демонстрирует стать и поглядывает на мои окна. Уже излагал мне свои матримониальные намерения - на квартиру мою облизывается. Приехал из деревни, отец семерых детей. Живёт с младшей дочерью и её мужем на квартире в соседнем доме. Вроде, нормальный, а их соседи тоже жалуются - шумно бывает, когда к тем приходят гости. Тоже, видно,  выпить не дураки... А тут позавчера неожиданно раздался звонок:
                -  Здравствуй! Узнаёшь? Нет? Помнишь, как мы в автобусе разговаривали? Я-то  тебя запомнил! Не знаешь, кто такой? А вспомни, как прошлой весной ездили в центр города, на ярмарку? – болтает мне мужской голос с признаками опьянения на том конце провода.
                - Да кто же это? Представьтесь! – прошу я.
                - Ну, я тебе ещё помог тяжёлую сумку с овощами в автобус занести! – напоминает мне незнакомый голос. «Сделал доброе дело – и до сих пор забыть не может» -думаю я, пытаясь вспомнить мужчину, год назад помогшего мне с  сумкой.
                - Шрайбер? – наконец вспоминаю я, - Николай? -  мне про него нашёптывала пожилая  Анна, с которой мы разговорились  в том же автобусе,  бесплатно каждую субботу вывозившего пенсионеров в центр, на областную ярмарку. Она рекомендовала мне своего соседа, как жениха. Мол, одинокий мужчина, бабы на него смотрят, облизываются, да все уже старые. А ты ещё молодая! У тебя получится! У нас же каждый одинокий мужчина – жених, и каждая семидесятилетняя баба – сваха.
                Был в своё время этот Шрайбер, наверняка,  из первых парней в своей  деревне, блудил налево и направо. Потом, видно, принёс жене какую-то заразу, стала она снизу гнить да гнить, и отправилась на тот свет несколько лет назад. А муж вот снова женихается…
                Вообще-то я рада звонку – одиноко живу, хоть поговорить… Мой абонент рассказывает, как жил в деревне, как выдали ему натурой заработанные деньги -  десять тонн пшеницы.   Он продал зерно  на элеватор,  и  послал жену - тогда она ещё была жива - в город: купить ту однокомнатную квартирёшку в доме общежитского типа, в которой сейчас он и проживает.
                Иногда его навещают сыновья на предмет – не скоро ли освободится жилплощадь? А вообще, догадываюсь, жить одному ему  скучно,  он иногда и позволяет себе спиртное. Я его понимаю - от скуки можно даже в брачные аферисты податься, всё лучше, чем старческое одиночество. Мужчины наши лишены инициативы. Чтобы он что-то захотел сделать, его надо ругать, грызть, толкать,  контролировать  и ежеминутно подвигать на какое-то физическое действие.  Это и называется  «пилить».  Сами они ни-че-го не хотят, чисто – осенние мухи.
                Даже удивительно – всё вокруг создали и изобрели мужчины: дороги, здания, телевышки, каналы,  мосты,  машины, механизмы, совершили множество открытий, постигли природу и закономерность многих физических   явлений.  А в жизни посмотришь – мужчину трудно даже уважать - он ничего не хочет и, кажется, ни на что не способным. Так вся наша цивилизация – не результат ли женского «пиления»?..
                Вот и мой телефонный собеседник, видно, подумал "надо как-то скоротать остаток жизни". С женщиной он бы вёл более правильный и здоровый образ жизни, дольше бы "протянул".  Она бы его пилила, он бы отбивался, жизнь наполнилась если не смыслом, то каким-то содержанием. В общем, договорился Николай  до того, что  меня забыть не может, и готов хоть сейчас прийти ко мне! Подозреваю – и  перейти.
               Догадываюсь, что это работа той же знакомой  Анны. Она любит всех учить и «давать ума».  А своему стареющему сыну, с которым живёт в такой же конурке, как Николай,  этажом выше,  ума дать  не может. Анна была как-то у меня в гостях, видела, что я живу в просторной квартире, и теперь желает свести два одиноких сердца. На самом деле всем старикам и старухам скучно, и они рады бы устроить нечто, способное развлечь их. А  получится или нет – посмотреть потом со стороны…   Я и сама такая…
                - Давай встретимся! Я к тебе сейчас приду! – вещает мне пьяненький голос в трубке.
                - Хотите прийти ко мне? Нет, нет, я иду на дачу! Купила рассаду капусты, надо посадить!
                - Так вместе пойдём! Я помогу! Поверишь – забыть не могу тебя! Как увидел прошлой весной…
                - Да-а, замедленная у вас реакция… Год прошёл – забыть не можете. И вспомнить, видно, не получается. Да вы мимо меня каждый день ходите, я на рынке нашем сижу, и вижу вас постоянно. Подходите, поговорим!.. – обещаю  ему, и кладу трубку. Да-а, задала человеку задачу…   Теперь он в положении героя Леонида Куравлёва в старом фильме, который никак не может вспомнить на свадьбе -  кто его невеста.
               Вчера была местная субботняя ярмарка, я принесла на продажу  рассаду цветов. Сижу за прилавком, смотрю – идёт мой телефонный абонент, Шрайбер. Мужчина на вид  неплохой – высокий, подтянутый, не лишённый обаяния. Внимательно смотрит в лица продавщиц. Отвернулась, и Николай прошёл мимо.
Я в безопасности, пока не влюбилась… «Господи, не допусти такой беды!» - прошу я бога. «Господи, пошли мне это счастье!» - надеюсь я в глубине души…

               Надежда ведь  никогда не оставляет человека…
 
 
       Ярмарка

             «Торг потеху любит» (русск. пог.)

         Ещё только разгорается весёлое утро бабьего лета, но уже ясно, что день будет погожим, тёплым и солнечным. Местный  базарчик около «Короны» начинает оживать. А что это за группа пожилых людей собирается здесь по субботам? Пенсионеры степенно переговариваются и поглядывают в конец улицы  – не показался ли автобус, который увезёт их на городскую ярмарку? Отдел соцобеспечения акимата организовал для малообеспеченных граждан бесплатные поездки на ярмарку из нескольких районов города, и  пенсионеры   получают  на каждую поездку персональное приглашение по телефону. Пожилым людям, многие из которых одиноки, приятно ощущать  внимание государства, снова чувствовать  себя членами  какого-то коллектива, и они за это признательны городским властям, хотя корысти в этом не много. Кое-кто  из них уже познакомился, даже подружился.            К нашей группе подходит статный мужчина. Немолодой, но интересный! Это Николай Шрайбер, бывший механизатор, ставший городским жителем. И Анна Козыркина толкает меня в бок, шепчет: «Приглядись! Одинокий! Хороший человек и мой сосед по квартире!» -  Ох уж эти свахи, никак не успокоятся!  Но Анна меня интересует больше, и я расспрашиваю её о жизни. Она рассказывает без утайки про нелёгкую юность,  про первую любовь к Ивану Берчатову -  парень был не из худших в их деревне! И замуж звал Аню перед тем, как уйти  служить в армию, да она решила, что рановато связывать себя семьёй – всего-то обоим по восемнадцать…
             Запомнилось из её рассказа,  как в день рождения любимого купила Аня на нелегко заработанные деньги розового штапеля на рубашку, подарила. А  мать Ивана сшила из него пару наволочек - до сих пор обидно! Анне сейчас семьдесят шесть лет, она признаётся, что за жизнь прочитала всего одну книгу «В любовь надо верить». В женщине  и сейчас осталось что-то романтическое от той молодой девушки, какой она была когда-то - хотелось бы ей встретиться с Иваном, вспомнить молодость, поговорить, узнать, как сложилась его жизнь. Сердце-то  не стареет! Она знает, что бывший односельчанин  жив, и живёт где-то рядом с городом,  где раньше была  звероферма…
            Но вот подходит автобус, и пенсионеры степенно рассаживаются, места хватает всем, едем. Каждый раз в поездке нас сопровождает Светлана Новосельцева, из отдела занятости населения, отдавая этому безвозмездно половину своего выходного дня. Это она обзвонила каждого из присутствующих, и  теперь напоминает, чтобы не опаздывали при возвращении – в десять часов автобус отправится назад.
           А на улице Жумабаева уже вовсю идёт веселье: шумит городская осенняя ярмарка! Нынче они следуют одна за другой, и горожане охотно посещают каждую! Это – настоящий праздник! И сельские предприятия, и городские, и частные предприниматели пользуются случаем подзаработать. Я останавливаюсь около одного прилавка - любезные продавцы предлагают кисломолочную продукцию, творог, сгущённое молоко - всё стопроцентно натуральное. Ого, какой сыр! Цвет – насыщенный, жёлтый, глазки большие, круглые - значит, только нужная микрофлора развивалась в течение нескольких месяцев,  и я покупаю  полкилограмма!  В молочной продукции я понимаю толк – сама работала когда-то экспертом по качеству на Гормолзаводе!
         Соблазнительно пахнет шашлыком, в больших котлах дымится жёлтый от приправ ароматный плов, кое-кто отведал медовухи, а я покупаю себе стакан кумыса - полезно и вкусно! Всё есть – овощи, фрукты, мясо, мёд, молоко, и всё – натуральное. Хорошо живём! Чего ещё надо? А ещё ярмарка хороша тем, что здесь можно встретить знакомых.
        Вон идёт Валерий Лысенко, бывший конструктор завода ЗИМ. Несёт в сумке творог, молоко. А  вот и водитель с того же завода – Валерий Соколов, ему далеко за семьдесят, но я помню его молодым - вместе работали на заводе. Его стаж за баранкой – пятьдесят лет. Этот купил рис, сметану, творог, тоже ходит на ярмарку не столько, чтобы что-то купить, сколько пообщаться, встретить бывших товарищей по работе, сослуживцев. Увы, знакомых встречаем  всё реже…
         Разговариваем со знакомой, и одновременно прислушиваемся к весёлому шлягеру прошлых лет – местная знаменитость Николай Колокольчиков исполняет на сцене знакомое:
             - Люди встречаются, люди влюбляются, женятся,
               Мне не везёт в этом так, что просто беда… - у некоторых слушателей ноги сами идут в пляс, и окружившие эстраду зрители  поддерживают рукоплесканием и певца, и танцоров.   Но  вот прозвучало новое имя: Бахыт Ильясов! Это  молодой солист   нашей областной  филармонии. Со сцены, усиленные микрофонами,    понеслись прекрасные звуки мучительно-страстного  призыва одинокой души «Бэсамэ мучо», немедленно найдя отклик в сотнях сердец гуляющих на ярмарке. А затем, в том же исполнении, прозвучала не менее  прекрасная  серенада трубадура из «Бременских музыкантов»…  Ого! Вот это – голос! Глубокий лирический баритон, чувствуется настоящий профессионал! Это имя надо запомнить – Ильясов Бахыт! Далеко пойдёт с таким-то голосом!
             Его   сменяет ансамбль «Сладка ягода», но  время нашего организованного пребывания на ярмарке подходит к концу.  Только десять часов утра, золотое «бабье лето». Весь день – яркий, солнечный, тёплый и радостный – впереди. Пожилые люди подтягиваются к своему автобусу, нагруженные покупками и впечатлениями.
          Нас  встречает и сопровождает Светлана Новосельцева, напоминая,  что в следующую субботу  автобус будет на месте в восемь утра.  И она - тоже…
 
         Мы уезжаем с городского праздника, но не с праздника жизни. И верим – у нас ещё много радости впереди!

 
Губительная доброта
 
               
                «Кто любит винцо, тот сам себя губит» (русск. пог.)

                Была когда-то Наиля дочерью, женой, матерью, а потом полюбила водку, и утратила  всякий социальный статус, стала бомжем. Родители умерли,  муж пропал, дети  рассеялись. Избушка в Рабочем посёлке окончательно пришла в негодность, крыша провалилась, двор превратился в болото. Теплотрасса стала её домом,  мусорный контейнер – столовой, друзей заменили собутыльники. Кое-как с новыми знакомыми разными путями добывали денег на спиртное. Вдруг  прошёл слух: Наилю Шарафутдинову разыскивает полиция! Женщина уже и фамилию свою забыла, а тут такое… Пришлось вспомнить – фамилию, а вот греха за собой никакого не знала:
                - Я ни в чём не виновата, не замешана ни в чём! Не воровала, не убивала,  в чём полиция меня хочет обвинить – не знаю! – убеждала она своих знакомых и работников пунктов приёма металлов, куда бродяги носили всё добытое для сдачи.
Ей верили,  помогали скрываться. Однажды полицейские  нагрянули с проверкой в одно из таких мест, где общаются бедолаги.  Наиля спряталась в соседнем гараже, приспособленном под склад металла - сидела, дрожала, молилась всем богам, чтобы её не выдали! Не выдали, так продолжалось целый год.
                Всё же потом её схватили, отвезли сначала в отделение полиции. Там подняли бумаги узнать – на предмет чего разыскивается Шарафутдинова? Затем доставили в акимат, и… торжественно вручили ключи от двухкомнатной квартиры в новом микрорайоне города! Эх, раньше бы дали, когда семья была в сборе, когда они нуждались во внимании и поддержке государства! Это тогда они хлопотали, собирали документы, вставали на очередь! Очередь дошла, а семьи нет…
                Женщина взяла себя в руки, стала разыскивать мужа, детей, искать работу. За квартиру уже накопились долги, друзья-бомжи  приходили  переночевать, помыться, ну и, конечно, выпить… Бутылка спиртного служила пропуском, отказать бывшим дружкам  она не могла,  характера не хватало.  Работа не находилась, чтобы искать детей и на что-то жить нужны были деньги… И всё опять закрутилось по старой схеме. Через два года Наилю выселили, квартиру продали за долги - хорошо ещё, что было лето. А зимой Наиля замёрзла около «своего» дома. Было ей всего сорок два года…
 
Человечество спешит
 
              "Спеши, да не торопись" (русск. пог.)            

              Случайная моя попутчица в поезде – Светлана Шевелёва. Это молодая женщина, живёт она в городке Булаево, под Петропавловском, на севере Казахстана. Жизнь у неё нелёгкая, как была всегда и у всех – у её мамы, бабушки, прабабушки, у всех соседей, родных, знакомых и незнакомых…   Мы так к этому привыкли, что праздная, лёгкая, весёлая жизнь большинству из нас  покажется невыносимой.
              Света  с грустью рассказывает мне о своих проблемах. Самое последнее огорчение – это то, что ласка забралась в сарай, и отъела головы у подросших уже молодых курочек. Всех погубила - целых шестнадцать штук! А вырастить их до подросткового возраста было совсем не просто, ведь эти шестнадцать выжили из сорока! Куры  должны были стать подспорьем в молодой семье, а пришлось  отдать собакам – сами съесть побоялись: дикие животные могут быть переносчиками опасных болезней.
              - Ну, а как у вас вообще жизнь, в деревне? – спросила я её.
              - Плохо. Работы ни молодым, ни тем, кто постарше, нет, не то, что при Советской власти! Тогда нам странным казалось, что на Западе какая-то безработица есть.  Пятьдесят шесть семей из Советского совхоза Булаевского района продали по дешёвке дома и переселились в Беларусь – там работой обеспечены все, и, практически, сохранился социализм, гарантирующий право человека на труд, а не только декларирующий его. -  Сейчас Светлана спешит в Алматы по делам, чтобы скорее вернуться назад – хозяйство осталось на муже, а это чревато непредсказуемыми последствиями…

                Знакомлюсь  с оралманом – казахом-переселенцем из Монголии. Он совсем плохо говорит по-русски. Рассказывает, как  с семьёй вернулись на историческую родину. Неподалёку от Петропавловска, под Бишкулем,  вырос целый городок для таких переселенцев с красивым названием  «Байтерек». Дома стоят просторные, красивые, стандартные – несколько улиц. Там же детсад, школа. Выглядит посёлок, когда едешь мимо на автобусе,  очень впечатляюще!
              Местные, наши  казахи, обижаются: многие из них родились и живут в  ветхом жилье,  у них по бедности нет никакой  надежды построить новый дом, так и бедуют. А для приезжих казахов из России, Узбекистана, Монголии, Китая, Таджикистана ставят  хоромы, выделяют скот, деньги дают  на обзаведение!
              - Ну, и что, на новой родине, в Казахстане,  лучше, чем в Монголии? – спрашиваю у попутчика-оралмана, не сомневаясь – конечно, лучше!
             - Что вы! Там у самого бедного казаха или монгола пасётся в степи отара овец по меньшей мере из пятисот голов, а чаще – намного больше,  – возражает он. – Дома-то здесь построили красивые, а жить в них нельзя, некачественные – без фундаментов, холодные! Вот многие и раскинули во дворах современных усадеб  древние юрты. Местное население нас принимает плохо, смеются, завидуют. А чему завидовать-то?
            Он подтверждает, что правду говорят – приезжие скот, выделенный государством на обзаведение, режут, съедают. Дома продают или бросают,  и возвращаются на старые места проживания. Вот и мой собеседник едет в бывшую столицу, чтобы договориться с родными о возвращении в Монголию. Спешит…          Я тоже спеш - завтра у меня самолёт на Урумчи, и дальше – Гуаньчжоу, Бризбен – лечу в Австралию, опаздывать нельзя!..

             А пока мы едем в сторону Алматы  в плацкартном вагоне.  Сейчас мы за Карагандой. Бескрайние степи сменяются другим пейзажем – на горизонте начинают появляться горы Казахского мелкосопочника, некоторые – с белыми вершинами. Где-то здесь рождается наш Ишим, протяжённость которого почти две тысячи километров. А степь за окном синяя-синяя: цветёт дикий миндаль, как цвели до этого маки, а до них тюльпаны. Прекрасна наша степь! Приближаемся к Балхашу. Скоро понесут по вагонам роскошную копчёную рыбу, такую и не захочешь – купишь! Трудно будет сдержаться, а надо  – куда мне с ней?
              В соседнем купе на нижней полке сидит, подогнув под себя ноги калачиком,  старая казашка в национальном платье. На коленях она расстелила белую простыню, и вычёсывает густым гребнем голову с распущенными, длинными, негустыми волосами. Истово так, тщательно вычёсывает, внимательно наблюдая, что выпадает с головы. А там, кроме отдельных волосинок, ничего и не выпадает. Старуха аккуратно собирает время от времени каждую волосинку, скатывает их пальцами в колобки, и снова продолжает своё занятие. Ехать ещё далеко, можно не торопиться.  И она продолжает своё занятие, ни  на кого не глядя, полностью поглощённая происходящим.
             Что-то древнее  почудилось мне в  образе старой женщины, вычёсывающей свою голову,  ведь это - обряд из давней глубины веков. Вши – давние враги человека, переносящие болезни, в частности, тиф. Накидываются они в голодные, неблагополучные годы, поражая всех подряд. Надо сохранить способность с ними бороться. Вши бывают иногда очень  большими, у них хорошо видно внутреннее строение – они прозрачны. Поймаешь такую, с зубчатыми  боками, шевелящую лапками, положишь на гребень или ноготь, и раздавишь! Раздаётся громкий хруст.
Куда они подевались – вши, клопы, блохи, тараканы? Существуют ли ещё в природе?
            Я сижу на боковой полке, а напротив меня,  за столиком, другая женщина наблюдает ту же картину. Мы молча переглядываемся:  и самим доводилось вычёсывать или ловить у кого-нибудь вшей руками в голодные послевоенные годы, азартное занятие!
            -  Лет десять назад я работала медсестрой в инфекционном отделении областной больницы, - начинает она первой разговор. – У нас  умирала молодая девушка от последствий гепатита, медицина ей уже не могла помочь. Рядом – страдающая мать. Мы, младший персонал,  подсказали ей: надо найти вшей, и скормить девушке несколько штук, поможет - убеждались в этом не раз. Мать ухватилась за эту мысль, ищет – не может в городе вшей найти. Поехала в деревню, к знакомым – нет нигде! Тогда она пришла в сельскую школу, поговорила с директором. Под предлогом общей профилактики, стали осматривать учеников на предмет педикулёза, и нашли паразитов!..
             Случай был совершенно безнадёжный, однако девушка выздоровела!..

               Мы беседовали, старуха вычёсывала несуществующих вшей, кто-то спал, кто-то флиртовал, кто-то пил чай, кто-то смотрел в окно… На путь, который раньше занимал недели,  мы тратили всего полтора дня, но и они  казались нам вечностью… Уже ходят по этому же маршруту особенно скоростные поезда – на них цена в четыре раза дороже...

              Человечество спешит. Куда? Не туда ли, где всем могут понадобиться густые гребни?..

 День Святого Валентина
              «Праздники – ватажники, а будни – одиночки» (русск. пог.)      

             Сегодня праздник влюблённых, и хоть к любви я уже никакого отношения не имею, надо это отпраздновать! Неужели всё было – продолжительная супружеская жизнь, романы,  случайные встречи,  маленькие интрижки, и всё – в прошлом? Да ведь никто не ставит на себе крест, и надеется, что впереди ещё будут праздники души и плоти!
             Как я хочу провести этот день? Лучше всего – на природе. Хотя природы, по большому счёту, у нас, в Западной Сибири,  по пол-года не бывает – морозы, снег, метели, гололёд… Поеду на озеро Пёстрое! Оно сразу за городом, и многие автобусные маршруты – к моим услугам.  В последние годы озеро благоустроили.
Это была не первая попытка. Много лет назад городские власти вздумали  его обнести невысокой бетонной стенкой, чтоб красивше было. Ну и, конечно, нагреть себе карман. Обнесли всю  огромную окружность озера! Сколько цемента, кирпича и "дикого" камня, гранита,   ушло на эту стенку!
          И что? Талые воды уже  не так активно пополняли его весной,  вокруг почва стала заболачиваться, а во время разлива Ишима икру и молодь с недалёкого реки  Ишим перестало сюда заносить. Закисло озеро, завоняло, обмелело, разрослись камыши, которых  до этого было очень немного. Рыбы не стало – задохлась,
купаться  невозможно – вода "цвела", купающихся мучила аллергия.
           Властям опять забота, и… опять пополнение кармана – стенку снесли.  Разломали с тем же энтузиазмом, с каким возводили! Её остатки и теперь калечат ноги отдыхающих и не украшают пейзаж.  Зато озеро снова зажило, задышало, опять стало любимым местом отдыха горожан! Экосистема была восстановлена.
          Противоположная береговая линия озера, вместе с  бывшим пионерским лагерем, сосновым бором,  дубовым лесом, фруктовым питомником  и асфальтированной дорожкой вдоль озера, теперь, в "новые" времена, обнесена колючей проволокой.  Там лают сторожевые псы – частная территория! Об этом предупреждают и таблички. Теперь беда, если на присвоенную частными лицами  территорию заберётся даже ребёнок! Это раньше, при Советской Власти, там  звучали детские голоса и пионерские горны!
           Я рискнула, забралась, хоть и было страшновато - вдруг охранники вздумают стрелять? И собаки - крупные овчарки - могут разорвать. Хотелось вспомнить, как пионеркой отдыхала в лагере, как приезжали ко мне родители, как удивлялись мы огромным махаонам, майским жукам, зарослям папоротника, как  лазали в питомник за ягодой - ворованная-то намного вкуснее!
           Увы - из бабочек остались одни капустницы; маленькое дупло, в котором каждый год поселялись майские жуки, давно пустует, нежилое; ни лилий лесных, ни папоротника; асфальтированная дорожка погребена под многолетней опавшей листвой, пружинит под ногами, и сам просвет дорожки почти закрыт разросшейся бузиной и волчьим лыком. Ах! Белка валяется! Красивая! Видно -  подстрелена совсем недавно! Охранники, видно,  упражнялись... Отнесу её токсодермисту – знаю такого, пусть хоть чучело сделает. А живая была бы лучше…
 
           Чтобы люди не возмущались, со стороны города, рядом с пыльной, загазованной, многополосной автомобильной  дорогой,  обустроили горожанам пляж - надо же и собакам кость кинуть! И поставили на высоком постаменте стилизованную звезду. Устроили скверы,  детские площадки, лестницы, дорожки.   
Даже зимой приезжают сюда молодожёны  - выпить под звездой шампанского, да завязать ленточку на искусственное дерево –  и будет им  счастье! А живые деревья здесь не растут - ни деревца на этой стороне озера,  ни кустика... Я заметила - во вредных местах, в геопатогенных зонах никакие деревья не растут!
             И сейчас, зимой,  там, наверняка, большая горка для детей. Воображение рисует мне, как рыбаки сидят на льду, колдуют над лунками,  и вообще… Природа, одним словом… Поеду! Постою над азартными рыбаками, прокачусь с высокой горки прямо на лёд, зайду в лесок - до него ещё надо дойти, покормлю прошлогодними желудями  белок - я их много запасла для такого случая. Подышу, в конце концов! Кого бы позвать с собой?
             Звоню одной подруге, другой, третьей. Нет, они лелеют свои болезни, и напоминают мне – сколько нам УЖЕ лет.  Нам ЕЩЁ столько – убеждаю я их, напрасно! Вот так всегда. Что интересно – у нас одни и те же болячки -  то  суставы беспокоят, то давление - но подруги их культивируют, а я не обращаю внимания!
Да ну их, и болезни, и подруг!
            Я приезжаю маршруткой на озеро. Представляла, что выйду на лёд – так нет, лёд покрыт пышной периной снега! Думала, понадоедаю рыбакам – ни одного! Хотела зайти в лесок – далековато, идти предстоит или по глубокому снегу, или по проезжей части оживлённой дороги, а  машины так и свистят! Даже дорогу трудно перейти. Нет! Я жить привыкла!  Залезла на высокую горку – оказывается, съехать можно только на санках, так как ледовое покрытие вздулось под лучами потеплевшего солнца, и уже не скользит. Я сошла с горы на поверхность озера, попробовала походить по лыжным следам – неудобно, по целине – того хуже. Села на парапет под звездой, достала бутерброд с колбасой, и стала любоваться окружающим пейзажем.
             С шумом подъехал свадебный кортеж, и молодые новобрачные стали совершать соответствующие ритуалы. Холодный ветер задирал фату, остужал разгорячённые лица друзей и родных новобрачных, пенилось шампанское в полиэтиленовых стаканах, горели розы на щеках невесты…

              Странно... У них всё впереди, а я им вовсе не завидую. Легко ли быть молодым? У меня многое позади, но повторить всё снова я не хочу - неинтересно.
Я надеюсь, что впереди у меня ещё много новых радостей, встреч, и… счастья!

              Да разве каждый прожитый день – не счастье?
 
 
Благовещенье
 
                «Бог не поберёг – что вдоль, что поперёк» (русск. пог.)

                Вон они, пересекают наш двор, семья:  маленькая, худенькая женщина в старой шубе, Вера,  и её дети – тридцатилетняя дочь Марина  с девятилетним сыном, Вадимом, и два парня - Никита и Кирилл, лет по двадцати, на моих глазах выросли! Все – выше мамы чуть ли не на две головы, все симпатичные, крупные. Парни  при случае помогают мне с компьютером разобраться, и  поговорить с ними интересно -  умные. Даже маленький Вадим развит намного  больше сверстников. Наверное, в церковь пошли – ведь сегодня Благовещенье!
              - Мне бы миряночку! – откровенно мечтает Кирилл.
              - А кто это? – недоумеваю я.
              - Ну, верующая девушка! – отвечает парень. А брату его, Никите, нравится соседка Настя, о ней мечтает! Конечно, их время пришло -  гормоны, весна, любовь  кружат голову, пора.  Но… почему они не работают? А племянник их Вадим пока, как  все малыши, полон жизни, носится по двору с товарищами, играет в футбол и мечтает стать нападающим! А ещё он хорошо осведомлён обо всех вопросах, связанных с богом, и твёрдо знает молитвы…   
              Стареющая Вера крутится у плиты или тащит из магазина тяжёлые сумки -  материнский инстинкт! Кормит выросших, оперившихся, но не «вставших на крыло»  птенцов. Вера – человек духовный. Мало того, что она глубоко верующая, так ещё и поэтесса – пишет очень хорошие стихи.  Конечно, это занятие материальной пользы не приносит, только убытки – издавать книги приходится за свой счёт. Я вижу какой-то перекос в её подходе к воспитанию, но поговорить с ней об этом невозможно – она человек закрытый. Поздоровается – и норовит быстрее мимо проскочить.  Вот такие мы разные люди…
           Если у большинства людей сейчас духовной жизни, как таковой, не имеется,  то здесь я вижу избыток  духовной и недостаток физической, реальной жизни.  Как-то у них никто совсем не привязан к  действительности. О чём они просят бога? Здоровья и манны небесной? Как говорится, «божьим именем сыт не будешь», «богу молись, а в делах не плошись».
         Вечером выхожу погулять – на нашей лавочке сидят все трое взрослых детей Веры, пересмеиваются над чем-то.
           - Что, - спрашиваю, - скучно?
           - Скучно! Скучно! – весело отвечают они.
           - А работать не пробовали?
           - Я ищу работу! – отвечает сестра в который раз.
           - А вы могли бы хоть дворниками устроиться – говорю братьям. - Вам, молодым, такая работа по плечу!  - парни весело смеются, принимая мои слова за шутку, и снисходительно поглядывают на дворничиху, пожилую женщину, которая с большим усилием раскидывает неподалёку снег. Той тоже  есть кого кормить - пьющего пятидесятилетнего сына…
        - Нет, правда, каково вашей матери приходится, она уже на нитку изошла! Усохла вся! Не жалко вам её – такие все богатыри! Давно пора на себя нагрузку брать! Что бы вам стоило убрать снег, подмести двор – а матери помощь! Деньги бы за работу получали!
          - А сколько? – заинтересовались братья.
          - Да хоть сколько! Мало? Берите ещё двор - и работайте! -  Я выношу деревянную лопату – надо воспользоваться ситуацией,  протягиваю её Кириллу:
- Помоги мне снег от крыльца отгрести, может, понравится… А то тебе за двадцать, а ты ещё палец о палец не ударил!
          - А сегодня нельзя – «Благовещенье»! – говорят эрудированные в религиозных вопросах парни.   Молодёжь со смехом поднимается и уходит, такие разговоры им не по душе. Работать? Кто же их теперь заставит работать, если они поняли, что можно жить и без работы?   
          Дураки они, что ли?

 
 
   Воровка
 
               
                Елена Николаевна была воровкой, а, может, и убийцей, ведь  во время войны мухлевала с хлебными карточками голодных, отёкших от недоедания людей, когда и пустяковые болезни валили таких с ног, за что и получила десять лет Карагандинских  лагерей.   Тех самых, в которых отбывала наказание актриса Зоя Фёдорова. Кстати, пятилетняя тогда дочь актрисы, Виктория, в это же время жила со своей тётей, тоже сосланной, в нашей области, порд Петропавловском.
                Елена Николаевна из тех людей, которые «умеют жить». Из  страшных лагерей она вернулась к мирной жизни  в прекрасном физическом состоянии.   А ещё из мест, «не столь отдалённых», она привезла  красавца-мужа Станислава, от которого в начале пятидесятых и родила дочь Надю. Старшую дочь Люду она родила  от мужа, погибшего на войне. Получается, один муж – герой, другой – уголовник. Неизвестно, за что «мотал срок» Станислав,  но через несколько лет благополучная жизнь даже с такой ловкой и рисковой женщиной, как Елена Николаевна, показалась ему пресной, и он «слинял», а  Елена Николаевна опять работала не то буфетчицей, не то завхозом.

                И воздвигся у нас, в одном из бедных кварталов Рабочего посёлка у одинокой женщины с двумя детьми, недавно отбывшей срок, среди саманок и насыпушек, великолепный бревенчатый дом с  роскошными наличниками и высоким забором! Разве с маленькой зарплаты  поставишь хоромы? Дай бог, если только сыт будешь...  Поговаривали, что имелась «кубышка» с золотишком. Видно, и там, за колючей проволокой, где золото меняли на кусок хлеба, умела она попасть на «хлебное место»!
                Умела жить Елена Николаевна, что говорить! Одевалась она богато, ходила величаво, да и на лицо – красавица! Густые чёрные волнистые волосы, смелые глаза, представительная фигура…  Одна походка чего стоила! Как сейчас вижу: идёт, гордо подняв голову, в чернобурке, плавно и высоко разводя свободной рукой. Совесть её не мучила - люди же таких, «умеющих жить»,  уважают. В глаза...
А вот женское счастье ей никак не давалось!
        Уж на что вокруг беднота  жалась в своих завалюшках, женщинам  надеть, покрасоваться,  было нечего, а отцам если в праздник была возможность нарядиться в  новую ватную телогрейку -  так и это было праздником! Тем не менее, отцы никуда не девались от своих жён, детей  – так, если выпьют да поколотят в праздник кого-нибудь. И снова в квартале текла мирная жизнь.
                - Нового мужа привела Елена, слышали? – шушукались соседки  между собой.  Раз пять с мужчинами даже и до ЗАГСа доходила Елена Николаевна, с остальными – так, гражданским образом… Много, ох, много их было… Одного я хорошо запомнила – Алексея. Он привёл с собой дочь – худенькую, некрасивую. Елена Николаевна так и стелилась перед обоими, угнетая собственных дочерей! Прожили несколько лет. Неожиданно узнаём: Алексей ушёл вместе с дочерью! Поселился в другой части города, снова женился только через несколько лет.
Для Елены Николаевны это был большой удар! Тяжело его пережила женщина. Что за притча? Никто  не понимал - почему мужчинам не жилось в прекрасном доме, с прекрасной хозяйкой, где всего в те скудные времена было в изобилии?.. Может, душу берегли…
                Дочери Елены Николаевны росли красивыми, умными, высокомерными - «гордыми», якшались не со всеми. Некоторым детям всё же хотелось с ними дружить, но это было возможно при одном условии - полного подчинения! А таких охотников не много находилось. Пришло время отдавать старшую дочь замуж. Люда  работала всего-то фельдшером на «Скорой помощи», но  тоже была страшным снобом. Таких заносчивых людей я больше по жизни не встречала! Критерий оценки  был очень высок, с кем попало она не общалась!  И из парней её круга никто ей был не пара!
             Елена Николаевна съездила в аэропорт, и… привезла «на квартиру» двух молодых  лётчиков, попавших к нам после лётного училища по распределению. Что стоит молодому парнишке влюбиться? А ничего! И скоро сыграли свадьбу. Другого лётчика прибрала к рукам подруга Люды, Нина.  Пришло время определяться и Наде. Надо сказать, что между сёстрами всю жизнь  существовала жестокая конкуренция: кто лучше устроится по жизни, богаче и фешенебельнее обставит её?    Надя тоже добилась всего, но не сразу, и обе сестры, как и их мать, «умеют жить».   Они много ездят по фешенебельным курортам,  и по-прежнему соревнуются между собой – кто круче обставит свою жизнь атрибутами благополучия? Считают, что все вокруг завидуют им… Какое заблуждение! 
          А Елена Николаевна жива – ей уже сто лет… Живёт в пансионате…
               
 
 Маньяк
 
                "Сильный умирает от насилия" (русск. пог.)

        Когда дочери  было семнадцать, мы купили ей однокомнатную квартиру около университета, в который она поступила учиться на факультет прикладной математики. Квартира была на четвёртом  этаже, а на третьем, прямо под ней, жила другая студентка – Рината, учившаяся на юридического факультета. Обе девушки хорошо закончили  учёбу, обеих оставили преподавать -  каждую на своём факультете. Через год наша дочь уехала в Москву, и дальше по большому миру. Квартиру её мы стали сдавать квартирантам – вдруг хозяйка вернётся? Квартиранты нам попадались разные, но все люди неплохие, в основном молодые семьи, с детьми. Нет-нет, да возникали конфликты с Ринатой.
            Годы шли, Рината продолжала преподавать, карьера складывалась удачно, а в личной жизни ничего не менялось. А пора бы - вот ей уже и за тридцать, и тридцать пять – замуж выйти не получается. Чем дальше, тем меньше шансов. Характер портится, лицо тоже. Самоутверждалась ли она, регулярно устраивая скандалы моим квартирантам, выговоры им по пустякам? Особенно её раздражал топот детских ножек по полу, а ведь маленькому ребёнку, который научился ходить, не прикажешь сидеть на диване!
            Но однажды наши  квартиранты… залили нижнюю квартиру. Не так, чтобы сильно, но обои на кухне у соседки немного отошли. Рината так уже запугала квартирантов, что они перед ней трепетали, как осенние листья. Течь была немедленно устранена, но соседка жаждала расправы, и потребовала хозяев!
Я приехала, поговорила с квартирантами, вместе мы спустились к Ринате - посмотрели на ущерб. Да, было небольшое пятно на потолке, и узкой полосой, длиной метра два, отошли обои. Но как кипела молодая женщина! Мне никак не удавалась попытка решить вопрос по интеллигентному, без криков. Похоже, могло  дойти и до рукоприкладства!.. Виноватые и раскаивающиеся, с руками, прижатыми к сердцам,  мы стояли перед ней и просили прощения,  клялись, что такого больше никогда не повторится! С таким же успехом мы могли обращаться к столбу! Рината кипела:
              - Ты знаешь, - подступала она ко мне, ровесница дочери, с кулаками, готовыми ударить, - я юрист, я тебя засужу! У меня все судьи знакомые! Я беременная, могу скинуть ребёнка! Достали вы меня! Сколько я буду из-за вас нервничать? Завтра приглашу независимую комиссию,  оценят – у тебя денег не хватит мне заплатить! За моральный ущерб тоже заплатишь! – я и без того была испугана, и тоже могла «скинуть», если бы было что. Отступая,  уже ничего не соображала, кроме одного – хоть бы не ударила! Если она ударит, я не смогу ответить, и она поймёт, что со мной можно сделать что угодно, растоптать!
         С самого начала я признала вину и согласна была оплатить ущерб, но пока Рината не выговорилась, она не соглашалась ни на какие компромиссы  – только суд! Как она бесновалась! Наконец, женщина немного успокоилась, и заявила – она согласна оценить ущерб в 50 000 тенге! Не то придётся мне через суд отдать 200 000! Цифра была совершенно несоразмерная. Если нанять человека побелить потолок и поменять полностью обои, и то бы вышло в пять раз меньше, но я  трусиха, судов боюсь, моментально согласилась. Это была моя трёхмесячная пенсия…
               По правде сказать, судиться мне уже приходилось, и я поняла – правды там не найдёшь.  Гоголь написал в одном произведении: «… из окон Городской Управы  выглядывают «неподкупные» лица блюстителей Фемиды. Господа, если придётся вам судиться – лучше отрежьте фалды своего сюртука  и скорее уносите ноги!..»  Так что жизненный опыт и классик меня убедили – дешевле отдать любую сумму «полюбовно», чем решать свои проблемы с помощью юриспруденции. Надо же, как разрослось «крапивное семя» - при Гоголе в Городской управе вмещались, наверняка вместе с другими службами, а сейчас только у нас, в одном небольшом городе, несколько пятиэтажных зданий разных судов…
               На другой же день я отдала Ренате требуемую сумму, и бутылку шампанского – покупала себе на Новый Год, да так и не распечатала. Ещё 18 000 отдала за то, чтобы вызванные срочно сантехники заменили трубку под ванной.  Оказалось, что в сливное отверстие ванны  кем-то из квартирантов был засунут большой гвоздь, на который намотались волосы и мыло, образовался клубок, закупоривший слив, и вода рванула через шов. С квартирантов, понятно, ничего не возьмёшь, я даже  не пыталась, зато когда через неделю, уже другие сантехники, пришли заменить ту же трубку в моей квартире, это мне обошлось всего в одну тысячу тенге…
              С тех пор я мимо квартиры соседки ходила на цыпочках,   запугивала квартирантов, чтобы они были осторожнее, и даже подумывала продать квартиру – осадок и страх  оставался, было неприятно. Какие люди бывают! Уже после я узнала, что подать в суд она могла только на хозяйку квартиры - а её ищи-свищи, живёт хозяйка на другом конце Земли! Что моральный ущерб по поводу коммунальных инцидентов не взимается, и что в моём случае я сильно переплатила. Но я всё равно была рада, что вопрос быстро решился - здоровье дороже!
                Прошло года три. Я радовалась, что с Ринатой не сталкиваюсь,  ничего о ней не знала. Наверное, уже и  ребёнок подрос, не домогают ли её соседи снизу из-за топота детских ножек? Наверное, стала снисходительнее, мягче к людям…      Всё же интересно…
              В очередной раз, когда я платила за КСК в дочерином доме председателю,  я решилась:
                - А как поживает Рината? – спросила я её.
                - Рината? – удивилась та. – А вы что, не знаете? Её же полгода назад убил маньяк! Про это и в газете писали…
                - Что вы говорите? А-а… ребёнок?
                - Какой ребёнок? Не было у неё никакого ребёнка! И замужем она не была.

               Бедная Рината! Оказалось, хоть её красота не была очень яркой, она внушила серьёзные чувства одному из своих учеников-студентов. Тот питал к ней страсть во время учёбы, а затем сохранил чувство и после того, как сам стал работать юристом - успешным адвокатом! Осмелел, стал надоедать Ринате, настаивать на ответном чувстве. Хоть парень и был красивым, видно, что-то настораживало в нём девушку, да и разница в возрасте тоже останавливала. И бывший  педагог парня не соглашалась ответить на его чувства. А со временем его настойчивость, его навязчивые преследования вообще стали пугать!
               Женщина уезжала даже из города, потом вернулась, сдала свою квартиру, сама жила у подруги, сменила работу. Писала заявления в милицию, чтобы приняли меры:
              - Вы что, ждёте, когда он меня убьёт? - ничего предпринято не было…
              Однажды она возвращалась с работы, благополучно дошла до дома, зашла в подъезд. Вынула телефон, и успокоила свою подругу:
              - Я дошла, сейчас поднимусь! - не суждено было.  Парень по имени Женя, со  странной для русского уха фамилией Родригес,  ждал её  площадкой выше, с ножом… Другие подробности мне неизвестны.
              А недавно узнала – бывшего успешного адвоката Евгения Родригеса посадили на двенадцать лет…
               
 Большой секрет
 
             В опасные игры играли наши послевоенные мальчики! Тогда у мужчин, вернувшихся с войны, на чердаках и под крышами сараев было немало припрятано трофейного и всякого оружия, а сейфов для его хранения, сами понимаете, не было. Да разве наши мальчишки не найдут отмычку к любому замку? Они и находили - как открыть чужой сарай или дом, как вскрыть вагон с ценным грузом, пока его гоняют по маневровым путям - рядом-то проходит Транссибирская Магистраль, и чего там, в вагонах, только нет… Они бы и гаражи открывали за милую душу, только гаражей тогда не было, как не было частных машин.
              Почти у каждого мальчика  в кармане «на всякий случай» был спрятан нож, отвёртка или заточка. Да и время, правда,  было небезопасное – по Указу Сталина в начале пятидесятых из тюрем было выпущено множество уголовников, которых на работу брали неохотно, но которые тоже хотели жить…
              Мне нравился Витька Наумов, веснушчатый одноклассник. Но он никак не хотел взрослеть, и в свои шестнадцать всё  бегал в коротких мальчишеских трусах по улицам, гонял футбол и голубей, когда его ровесники уже надели длинные брюки – стеснялись.  А года через два Витька со  своей компанией только начал ходить на танцы в Клуб Железнодорожников, и то не из-за девочек ещё – просто там кипела жизнь, все туда шли, ну, ходили и они.
              Однажды ему понравился шарф на каком-то пареньке, он и потянул шарфик к себе. Парень не захотел отдать - ему шарфик тоже нравился. Витька вынул шабер (трёхгранный напильник) из кармана, и воткнул тому в сердце… Любопытный! Хотел узнать что-то новое? И узнал, что в человеческое тело инструмент входит так же легко, как в сливочное масло. Оба они ещё даже не целовались с девчонками.
В самом начале своей и его жизни, в разгар лета, когда вокруг звучала весёлая музыка!.. Потом он ещё много чего узнал в те пять лет, которые провёл за решёткой. Дружки его пошли туда же - за соучастие.
             
               Пройдёт двадцать лет, и Витька Наумов, уехавший от плохой славы из Петропавловска в Новосибирск, остепенившийся,  имеющий жену и дочь,  будет ехать в электричке с работы - нормальный гражданин. Какой-то залётный парень, вроде того, каким он сам  был когда-то,  не знаю по какому поводу, воткнёт ему в сердце нож… Может, тоже был из любопытных. Витьке  было сорок три года…
Прошлые наши ошибки нас догоняют…
               Вовка Харин, герой моего рассказа «Друг мой, Вовка», был вполне миролюбивый паренёк. Любил смешить друзей, даже в ущерб своему авторитету. Над ним смеялись, когда он откусывал голову у кузнечиков, а потом их съедал. А он по наивности думал, что просто смешит друзей. В восьмом классе он шатался по Рабочему посёлку даже с обрезом за пазухой - на всякий случай. Но по доброте характера случая выстрелить ему не представилось, случайно. А могло... Как много зависит от случая! Но вот из  пушки по самолёту он стрелял!
              В шестидесятые, в выходные дни и особенно по праздникам, чтобы порадовать детей, над городом Петропавловском летал самолёт-кукурузник. За небольшую плату можно было сделать несколько кругов над городом. Детей в аэропорт водили целыми классами! Если хватало места, катали и взрослых. И я летала. Помню свой восторг и восхищение: увидеть город сверху! Школу-то свою двухэтажную мы успевали рассмотреть, а те хибарки, в которых жили, конечно, нет. Аэропорт находился сразу за Рабочим посёлком, за оврагом.
            В овраге мы, дети, любили проводить время. Из белой глины такие гипсовые друзы выкапывали – как розы! Там до сих пор много остатков ракушек, отпечатков древних рыб, ведь несколько десятков миллионов лет назад здесь было дно мелководного океана. Вся огромная Западно-Сибирская низменность – бывшее дно океана! Теперь от него  осталась только цепь горько-солёных озёр.
            А на месте старого аэропорта сейчас находится приют для стариков. Новый же аэропорт – в пяти километрах от города. Было время, он принимал самые большие самолёты, аэробусы. В девяностые я летала за товаром прямыми рейсами «Петропавловск – Карачи», «Петропавловск – Дубаи»! Сейчас  взлётные полосы нового  аэропорта потихоньку зарастают травой…
             Но - назад, в прошлое! Год 1962-й. Сделали наши мальчишки самодельную пушку, установили на крыше сарая, и стали поджидать самолёт. В какое время он летает, все знали. Раздался  гул, летит, прямо над сараем! Любопытные мальчишки! Им всё интересно! Такова мужская натура... Вовка Харин прицелился, и выстрелил! Вырвалось пламя метра на три, через мгновение самолёт покачнулся.  Ожидая, что тот рухнет, мальчишки скатились в погреб. Долго сидели там, только к вечеру дядька уговорил их вылезти оттуда, сказав, что ни про какой подбитый самолёт в городе не слышно.
              На другой день в школу номер 34 пришли несколько военных, и среди них – начальник аэропорта по фамилии Шарко. Оказалось, у самолёта повреждено крыло. Лётчик, видно, заметил, откуда примерно был выстрел, пытались найти виновников, провели беседы в школе, и тем закончилось. Повезло!
              Это был в своё время бо-ольшой секрет, о котором можно было говорить только с уха на ухо! Но известно – «Говоришь с уха на ухо, а слышно с угла на угол».  В общем, весь младший состав  Рабочего был в курсе - мальчишеский народ должен знать своих героев! Не  знали секрета  только те, кому знать следовало.   А шкодливого Вовку, наконец-то, стали уважать!
              Вовка Харин  рассказал мне эту историю по телефону сам, он сейчас после инсульта, снова учится не ходить – сидеть! Пытается меня смешить,  рассказывая, как цепляет ремнём руку, чтобы держать телефонную трубку. Или   как с трудом  шевелит ногами, называя это зарядкой:
             - Если бы ты увидела сейчас меня,  как я зацепил себя за шею ремнём – и за гвоздь,  чтобы поднять голову, поговорить с тобой, ты бы смеялась! А как я усовершенствовал свою кровать - куда там Кулибину или Дикулю! - пытается по старой памяти развеселить меня  Вовка. Речь его стала невнятной, слух пропадает, иногда приходится повторять  по два раза.
             - Вовка, я напишу про подбитый тобой самолёт! Можно? – говорю  ему весёлым голосом, стараясь не выдать себя.
             - Напиши. Я теперь и сам подбит болезнью. Никто не захочет со мной возиться в тюрьме, да и срок давности истёк…
             Прошлые ошибки нас догоняют…

               Теперь и вы знаете большой-большой секрет моего друга Вовки. Только… никому не говорите!


 
Молоток
 
               

               Прошлой зимой смотрела местные новости. Там городские власти были озабочены  спасением социально неадаптированных граждан, так как стояли жестокие морозы. Чтобы спасти людей, были открыты  бомбоубежища самого большого нашего завода, имени Ленина, где раньше работало больше 10 000 человек. Соответственно, и убежища были огромные, и могли вместить любое количество желающих – а их были сотни. Бомжей там кормили два раза в день, старались всячески помочь в оформлении документов или обнаружении родных. В новостях об этом объявляли, показывали помещение, приглашали нуждающихся, и даже брали интервью у бродяг.
               Я что-то отвлеклась – слышу, одна из женщин, нашедших там приют и спасение, очень бойко и грамотно говорит, отвечая на вопросы корреспондента. А, может, голос и манера говорить показались знакомыми... Смотрю на экран – ба-а, да это наша бывшая инженер-конструктор, Тамара Ильинична Молоткова! Чёрная и замызганная, не стесняясь своего положения, она продолжала свой красочный рассказ о мытарствах, которые они, бомжи,  испытывают зимой. Вот это да! У неё же была квартира около магазина «Океан»! Ещё, помню, она что-то про дочь говорила, интересно!
                И месяц, и два смотрю на улицах вокруг внимательно – не увижу ли Тамару? Нет, не вижу. Что же у неё произошло? А, впрочем, я и сама могу рассказать её историю. По догадкам. В самые тяжёлые годы перестройки она носила чай по базару, всегда охотно и чересчур возбуждённо останавливалась около желающих поговорить, и со мной здоровалась. Мы не много общались на заводе, поэтому её говорливость я объясняла индивидуальной особенностью, пока как-то при общении на меня не пахнуло чем-то спиртным. Тамара объяснила, что у неё идёт какой-то суд, и она расстроена. По этому поводу и «приняла» рюмочку.
               Затем она исчезла из поля зрения. Так продолжалось некоторое время. Уже после передачи я как-то сидела в зале центральной сберкассы, ждала свою очередь на получение пенсии. Смотрю – Тамара! Я подошла, поздоровалась, присела. Потом пересела подальше, сами понимаете – отчего. Толком поговорить не успели. Она только сказала, что очень бережёт документы, и пенсию получает исправно, а тут её очередь, вызывают. Я скорее спросила – где её можно найти? В 10-й квартире бывшей гостиницы «Восход».     Раньше это была лучшая гостиница в городе, теперь – бомжатник, туда переселяют тех, кто оказался неспособным платить за квартиру, и был выселен по суду.
                Скоро вызвали за пенсией и меня. Мы с Тамарой опять потерялись. Прошло немало времени, пока я решилась зайти в гостиницу. Там так страшно! Можно подниматься на второй, третий, пятый этаж, а всё будет казаться, что ты в подземелье – разбитые окна закупорены. Есть там и нормальные люди, они ставят крепкие железные двери. Остальные живут вообще без замков, хорошо, хоть 10 квартира оказалась на первом этаже!
                Я постучала. Не скоро мне открыл едва стоящий на ногах хозяин. За его спиной в разных позах валялись четыре бесчувственных мужика.
               - Принесла? – спросил он меня.
               - Чего?
               - Бутылку! – я поняла, что бутылка – пропуск. Объяснила, кто мне нужен: Молоькова Тамара. По имени он такую не знал, и ответить мне не смог, да и интерес сразу потерял. Хотел уже захлопнуть дверь, а потом у него что-то в голове забрезжило:
               - Как ты сказала? Молоткова? Так это же Молоток, наверное! Есть у нас такая, только давно не приходила. Может, она уже и того…- и закрыл дверь. Вот так - была Тамара Ильинична, а стала "Молоток"!

                В эту зиму бомбоубежища не открывали. Приют для бомжей  устроили в Центре социальной адаптации, где раньше был вытрезвитель. Им там есть где помыться, кормят неплохо, они всем довольны. Как ни хорошо в Центре, а все проживающие там с нетерпением ждут весны. Я только недоумевала – зачем столько милиционеров, с оружием? А когда увидела несколько хищных мужчин в майках, разрисованных синими татуировками, поняла – есть в этом смысл!  Всего бомжей в Центре пятьдесят, видно, для отчётности такой цифры довольно.
                Остальных... зима приберёт!
   

               
 
       Наурыз

               «Много в людях, да дома нет» (русск. пог.)

         Хорошо зимой,  пол-года сидишь дома – снег да мороз. Никуда и не манит. А сегодня большой праздник – Наурыз – Новый Год, значит! Его здесь весной отмечают. В Казахстане живём,  нельзя - надо ехать в центр! Мы вместе с ними отмечаем их праздники, они – наши. Ох, уж эти праздники!.. В копеечку обходятся! Поеду, пошатаюсь среди людей, может, знакомых встречу. Положила пятисотку тенге в карман. Только сошла с автобуса – и сразу оказалась на концертной площадке. Молодой симпатичный казах поёт «Королева красоты», громко так, да хорошо! Наверное, настоящий певец из филармонии. Толпа густая вокруг него,  некоторые и в пляс пошли. Казахи – народ талантливый, певучий. По-русски так говорят, что с закрытыми глазами не отличишь от русского. Вообще в Западной Сибири, считается, речь классическая, как у дикторов телевидения или радио. Вот москвичи, например, плохо говорят. Отдыхали мы с дочкой в Крыму, одна женщина, москвичка как раз, спрашивает меня:
          - Откуда вы?
          - Из Петропавловска, - говорю.
          - Как вы странно разговариваете – из Пет-ро-пав-лов-ска, говорите.
          - А как надо? – Спрашиваю. Интересно!
          - Из Птр-а-а-п-а-а-влск-а-а надо.
          - Так вы четыре буквы проглотили, - говорю ей.
          - Ну и что, а вы смешно говорите. «Вехотка» - говорите на мочалку, смешно… И вообще… Вообще или в общем, а сегодня я иду  по праздничной центральной улице. Раньше она имени Ленина была, теперь ей вернули дореволюционное название – Вознесенский Проспект. Или снова переименовали? Да, теперь называется имени Казахстанской Конституции. Только старые улицы да города переименовывать и умеют, а новые строить – нет их.
        Народу – тьма, весь город, кажется, здесь. Где же мои друзья, подруги, родные? Ни одного знакомого рыла! То ли дело раньше – каждого второго можно было за полу схватить, и наговориться досыта! Теперь – шабаш, теперь – не то! Как будто мне уже сто лет! Ни-ко-го из знакомых не вижу!
            В планах у меня выпить пол-литра кумыса - гулять, так гулять! Бог с ними, с деньгами! Поди, тенге двести обойдётся – горюю я заранее. И зря. Кумыса нигде нет, все казахи вокруг – а их большинство, –  и русские пьют водку. Веселятся, закусывают вкусными, дымящимися блюдами. В больших казанах повсюду плов парит, шашлыки на мангалах дымятся!.. Такие запахи витают! Кушать что-то захотелось. Зажав в кармане пятисотку, хожу от продавца к продавцу:
              - Сколько стоит шашлык?
             - А вам из баранины, свинины, или говядины? Может, из конины?
             - Да мне подешевле…
             - Шестьсот тенге!
             - А плов?
             - Четыреста. - Ах, чёрт, как вкусно пахнет! Купить что ли? Разориться? Один раз живём! Гулять, так гулять! – подбадриваю я себя. А сама прикидываю: дома-то на 400 тенге можно несколько раз поесть! В такие дни обычно есть места, где угощают бесплатно. Нахожу такое – пельмени дают, вкусные, наверное. Здесь же можно за деньги, в пачках купить. За деньги-то и дурак купит, а бесплатно – слишком много желающих, большая, плотная очередь. Да ну их, пельмени!                И так  весело, и так  хорошо! Можно просто по парку погулять. Здесь музыка потише, белок можно увидеть. А насквозь парк пройти – можно на Южном рынке яблок уценённых купить. Побаловать себя уже ради праздничка…
              Прохожу насквозь парк, посидела на скамейке. Солнышко-то как сегодня светит! Господи, какая я счастливая! Скоро здесь черёмуха зацветёт, сирень! Хорошо жить на свете!.. Дохожу до рынка. Яблок море, но уценённых нет. Ладно, обойдусь, в другой раз! Кто я такая – яблоки зимой есть? Вот свои на даче поспеют – сибирские  ранетки…
             Сажусь на автобус, поехала, дунула на свою окраину. Что, у меня дома нечем полакомиться? Голодный год, что ли? В кастрюльке как каша сварена, пшённая, со свиными шкурками. Не пробовали? Рекомендую – и деликатесов не надо, вкусно!
Жую кашу, смотрю в окно, и подсчитываю убытки: два раза на автобусе туда-сюда прокатиться в наше время не шутка… Скорее бы восемьдесят лет было – бесплатно буду ездить…

               О-ох, уж эти праздники, в копеечку обходятся!..
            
       
    
      
 
      ШАНС БЫЛ!
 
              «Коли сам плох, так не даст и бог» (русск. пог.)

            Я иду по длинной улице имени Клары Цеткин в Рабочем посёлке. Тут я родилась, тут мои корни. Я люблю побывать на родной окраине – здесь другие запахи - от золы ли, которой пытаются засыпать лужи, от дымка ли печей, от близкой ли степи, от железной ли дороги, или просто от воспоминаний... Здесь для меня и солнце светит по-другому. Вот и остов моей школы, сорок седьмой, где я закончила восьмилетку. Сердце моё трепещет от воспоминаний.  В нашей школе работал замечательный учитель физики – Степан Нестерович Челобанов. Ветеран войны, он так увлёк наших мальчишек физикой, что некоторые стали знаменитыми, работают физиками-ядерщиками, и сами пишут учебники по этому предмету!
            Борис Калмыков и Борис Жидков носили ему модели плавающих корабликов, и Степан Нестерович возился с мальчишками. Не зря! Калмыков  закончит Ленинградский Кораблестроительный институт, и будет строить настоящие корабли, заняв  высокую и ответственную должность! А Жидков на Дальнем Востоке будет водить морские суда, и станет вице-адмиралом! Нынче моему учителю физики будет 94, в городе его знают, помнят.
           Я своему родному городу славы не принесла, и меня никогда не занесут в "анналы", но я не страдаю – сама потихоньку собираю кусочки истории, встречаясь с долгожителями, ветеранами, записывая их воспоминания, сотрудничая с музеями.
А знаменитых людей, топтавших наши улицы, немало.
           Дальше по этой же улице стоит другая школа, в которой в годы войны учился лётчик-космонавт В.А. Шаталов. Здесь в области родился и другой лётчик-космонавт А.С. Викторенко. В 1919 году у нас жил и работал в штабе 5-й Армии Тухачевского Ярослав Гашек, автор «Бравого солдата Швейка». В Петропавловске, мальчиком, жил создатель знаменитой сказки «Конёк-Горбунок» П.П.Ершов. Известные советские писатели Всеволод Иванов, Сабит Муканов, Габит Мусрепов, Иван Шухов, знаменитый фантаст Александр Казанцев и великий певец Ермек Серкебаев родились здесь, на этой земле, прежде чем их именами назвали улицы, занесли во все энциклопедии!
                Вспоминая знаменитостей, перепрыгиваю с ухаба на ухаб, буксуя в размякшем снегу, и время от времени зачерпываю весеннюю воду кроссовками.  Сейчас ещё что, а вот когда совсем растает снег, здесь будет такая распутица - ног из грязи не вытащишь! Цивилизация, со времён пребывания здесь классиков и знаменитостей, не потревожила своим  влиянием ни поверхностей дорог, ни убогих хижин горожан, имевших счастье - или несчастье - родиться и жить в Рабочем посёлке. Наконец, выбираюсь к асфальту. А вот и моя остановка автобуса! На грязной скамье, о которую вытирали подошвы несознательные граждане, сидит, скорчившись, замусоленная женщина. Ба-а! Да кажется, я её знаю! В ТАКОМ виде я вижу её впервые.
             - Здравствуйте! Вы меня не помните? Мы на базаре рядом торговали! А потом вы жили в двадцатом, где и я… - обращаюсь я к ней.
             - Да, я там ухаживала за старушкой, она потом умерла, - отвечает женщина.
             - А здесь вы что делаете?
             - Пришла к знакомой, хотела у неё пожить – она меня пускает иногда, но оказалось, вместе с сыном уехала в Таинчу на несколько дней.
            - Что же теперь будете делать? - интересуюсь я.
            - Не знаю, есть хочется. Не дадите на хлеб?  Вообще-то у меня тут в одной заброшенной  избушке есть продукты – крупа, растительное масло, но там крыша обвалилась, и всё пропало, - я протягиваю ей мелочь, на хлеб хватит.
              - А где ваш родной дом?- спрашиваю.
              - В Таинче был, родители отписали его брату, а он дом продал, пропил, сейчас сидит в тюрьме.
              - Родители ваши ещё должны быть молодыми, почему рано умерли? Пили?
             - Пили.
              - А вы зачем пьёте? Пропадёте!
              - Ну и что? У меня и сейчас есть… - она трогает свою сумку. – Глотнёшь,  и лучше становится…
               Я знала её не один год. Была нормальная женщина. Я помню даже наши разговоры с ней. Она планировала замуж выйти, а потом, кажется, и выходила…  Сейчас же её лицо почернело, обуглилось от морозов, потрескалось, и сама словно меньше стала, как старуха. А ведь ей  всего лет сорок…
              - Где ночевать-то будете, например, сегодня?
             - А вы с кем живёте?
             - Одна.
             - Возьмите меня к себе, я всё делать умею!
             - Да нет, я одна привыкла, - подошёл мой автобус, я простилась, и поторопилась зайти. Хорошо побывать в Рабочем Посёлке, но жить бы  снова здесь я не хотела… Да, одни люди родятся и живут, чтобы украшать и славить свою землю, другие – только удобрять. Но разве для этого надо называться человеком?…

               А шанс был у всех!
      
 
ЛЮСЯ И ЛЮДА
 
            "Соседским теплом не угреешься" (русск. пог.)
         
            Когда я жила в частном секторе, за парком, в нашем доме на двух хозяев за стеной жила большая семья, где всем парадом заправляла старшая дочь хозяев, Люда.  За забором же, в соседнем доме, тоже жила большая семья, где главной была дочь хозяев, Люся. У нас же только я, муж, и дочь. Наша половина дома была на солнце, и это вызывало зависть. Огород, разделённый поровну, казался нашим соседям за стенкой больше, наша малина обильнее плодоносила, помидоры были крупнее и слаще, сарай капитальнее, и вообще всё вызывало раздражение и обиду.
          -Эх, если бы упереться в стенку, которой перегорожен дом, и подвинуть её! Зачем вам, троим,  столько места? – мечтала Люда. Была она злющей старой девкой, и мать её, старуха, была ехидной чрезвычайной! Не раз они доводили меня до слёз.     Над общей дорожкой свесится моя верёвка с постиранным бельём -  Люда не нагнётся, чтобы пройти. Она вернётся в дом, возьмёт ножницы, и торжественно перережет, обрушив стираные тряпки в грязь! То объявят с мамашей, что у них малина – «плясом», тут есть, а там нет. Не мы ли собрали?
       Когда я написала на открытке поздравление с 23-м февраля, Днём Советской Армии, их отцу-ветерану – скандал! Оказывается, мы люди, недостойные даже и соседей поздравить. А из чего это следовало? А из того, что их отец воевал на Западном фронте, где было горячо, а мой – на Восточном, где было потише.
Люда могла банально зимой заплевать нашу дверь множеством плевков! Представьте 30-летнюю женщину, которая в сильный мороз тужится, стимулируя в себе способность сорок раз плюнуть на соседскую дверь! Наверное, это было непросто, зато какое удовольствие смотреть на замёрзшие, стекающие плевки… Мне казалось, что их составляющая – не слюна, а яд!
           Каждый самоутверждается по-своему... Между тем,  наши соседки через стенку, как хозяйки,   были идеальные, и дома у них была аптека – невероятная чистота! Увы, я совсем не могла этим похвастать, что греха таить – грязновато жили. Кроме работы у меня  были общественные нагрузки, я всегда  училась на каких-нибудь курсах, а то и ездила в командировки. Экстраверт – мои интересы  лежали за пределами дома. Тем не менее, почему-то, на нашей половине дома и в подвале никогда не водились ни  мыши, ни тараканы. Однажды я, точно, из вагона с вещами перенесла  таракана домой. Он выпрыгнул на моих глазах, и… убежал к соседям! Злые же  соседи не могли отбиться от этих тварей, не раз устраивали нам ревизии на предмет наличия, однако, не обнаружив, всё равно грызли нас, как могли.   
          Горя от них мы повидали немало, страдали от Люды и её  родные,  и другие соседи, и все  мы мечтали, чтобы она вышла замуж! В конце концов, она, уже за тридцать, вышла замуж за водителя по имени Саша. Пьячужка оказался порядочный. Родила сына, но мягче не стала.
                Мы с мужем и дочерью старались что-то не заметить, что-то сгладить – не скандальные мы люди, защититься толком не умели.      Так страдали от злых соседей, что вылезли из кожи, пошли на всё, и… двадцать пять лет назад  приобрели новую благоустроенную квартиру! Да,  если бы не Люда, мы бы и до сих пор жили в старом, с просевшей крышей, доме, где она и посейчас обитает – иначе не скажешь.
             Свою половину  дома мы продали,  новые хозяева стали почему-то быстро меняться, а последние и вообще забросили свою часть. Подозреваю – неспроста. Старики-родители Люды получили квартиру, и жили ещё долго. Остальные дети разлетелись, только Люда  остаётся старожилом. Сын вырос, шоферит. Считавшая себя умнее всех, Люда не смогла ему дать образования, и хобби у него то же, что  у отца - выпивка…
              А за забором, не забывайте, живёт Люся с мужем Колей. Однажды Коля поехал по своим делам в соседнее большое село – Бишкуль. Встретился с другом, «отмечают» встречу  во дворе. Вдруг Коля видит Сашу во дворе соседнего дома.
             - А что ЭТОТ здесь делает? – удивился он. – Это муж моей соседки Люды. У них сын растёт.
              - Ошибаешься! – отвечает подвыпивший сосед,  – это муж МОЕЙ соседки Веры, у них дочь!
               Так открылось двоежёнство, и Люда даже выгоняла мужа недели на две…

                Теперь про Люсю, соседку за забором. Была она моложе меня, весёлой, заводной, смешливой, добродушной, работала бухгалтером. Муж Колька сильно попивал, и побивал. Подрастали два сыночка – Сашка и Витька. Иногда я уговаривала Кольку взяться за ум, не пить, не материться – сыновья растут!
                - Спросят, что такое «ёб твою мать», что скажешь? - спрашивала я его. Он только смеялся, и тыкал мальчишкам сигарету, чтобы обо всём узнали пораньше. Застолья у них бывали часто,  Колькины мать с отцом,  и Люся гостей жаловали.  А гости бывали – у Люси были свои родители и ещё три сестры, дружились.
                - Сами же спаиваете мужей!- уговаривала я Люсю, но та только смеялась. – Ты же беременная, тебе пить нельзя! – но там, за забором, веселье шло каждый выходной. Потом у них родилась  Алла - симпатичная, здоровая  девочка.
                Летом ничего, а вот зимой и с ними у нас бывали конфликты. Помойная яма у них прямо за забором, около нашего дровяного сарая. Намёрзнет у них над  ямой бугор, и все помои сливаются прямо к нам во двор. У них  старуха вредная была. Я чуть не плачу, через невысокий забор уговариваю лить в другое место – каждое утро приходится ломом дверь нашего сарая освобождать от намёрзших соседских помоев…
               Представьте: зимняя ночь ещё не кончилась, пять часов. Просыпаюсь я – скоро дочь встанет, в доме холодина,  муж ещё с гулянок не вернулся, надо топить печь. Одеваюсь, сонная иду в сарай за дровами – дверь не отворяется, примёрзла. Хорошо, если  лом  снаружи, а не в сарае - хоть плачь! Уголь в другом сарае, а ещё золу надо выгрести из печи… Тут слышу - и соседи за забором проснулись. Бабка выносит в ведре продукты ночной жизнедеятельности семьи, и льёт их с размаху на свою яму. Они немедленно стекают к нам, и вот я с ломом стою в луже, разбиваю лёд, летят брызги вокруг, и в лицо тоже, явственно пахнет мочой…
               - Что же вы делаете, Вера Васильевна?
               - А я лью в свою яму! – говорит Колькина мать, и  идёт в свой сарай, за дровами.
              - Так уже лейте прямо к нам через забор, не стесняйтесь – всё равно здесь будет! – вопию я, как в пустыне.  А больше мы ничего не могли сделать. Всё это было в восьмидесятые…

               Теперь я живу одна в трёхкомнатной квартире в новом микрорайоне города – с мужем расстались, дочь уехала. Захотела узнать, как поживает Люся – давно не виделись. Знала, что у неё две квартиры в городе – одну получила сама, другая досталась от стариков – их отец также получил квартиру, как ветеран войны. Свекровь, свекор, муж Николай и один из сыновей умерли. Два года назад  видела Люсю  на пляже, отдыхающих с семьёй. Генка, сын, оказался точной копией отца, только тот не сидел в тюрьме, а этот, видно, побывал! Об этом говорили наколки и общий вид. Я не решилась подойти – там шло веселье! И как им пьётся в жаркий день? С трудом узнала её адрес, поехала. Странно… Она же всю жизнь жила в центре города! Почему вдруг Рабочий Посёлок? Та-а-к, улица  Лазутина, а вот и её номер. Что за дом? Скворечник! Пытаюсь зайти – ворота не открыть,  они примёрзли, как когда-то наш сарай. Кричу хозяев – нет ответа. Но ясно – собаки нет. Кое-как пролажу правдами-неправдами в щель,  стучу в дверь.
               -   Кто?
               -  Соседка! – открыли, захожу - беднота, убогость, трое маленьких ребятишек… Или четверо? Люся шокирована моим появлением, мы давно не виделись, не ожидала она:
               - Люба? Ты как адрес узнала?
               - От твоей сестры Марины, встретила недавно. Почему по интернету не отвечаешь? Я тебе писала.
               - За интернет нечем заплатить, я же теперь на пенсии, минималка… - ставит чай. Постепенно разговорились. Спрашиваю – отчего муж умер, молодым – пятидесяти не было? Сердце… А сын двадцати трёх лет почему? Так он же больной был… Сначала Люся, мать, его в коляске перевернула – ударился головой. Потом сам два раза откуда-то свалился – тем же местом, опухоль. Успел жениться, произвести на свет дочь, сейчас она в Чириковке, с матерью.
                - Я видела вас на пляже. Похоже, второй сын у тебя сидел?
                - Да, два раза - за ерунду, вот его дочери. Сейчас он на заработках, в России. Курс рубля упал, и они там ничего не зарабатывают. С первой женой разошёлся, связался с другой, которая его на 16 лет старше - сосёт из него деньги… А его первая жена связалась с цыганом, он её приобщил к продаже наркотиков, и она теперь сидит в тюрьме…
               - Говорят, дочь Алла у тебя сильно гуляет?
               - Что делать, женщина-то она молодая, а муж в тюрьме сидит - так, за ерунду!.. Вот их детки...
               - А куда квартиры-то твои делись?
               - Так я же их разделила детям, они всё промотали, прогуляли, и ко мне же пришли. У меня к тому времени был хороший дом на улице Степной. Жили все вместе. А тут сестре Наде, штукатуру-маляру, пришло на ум бизнесом заняться. Она заложила свою квартиру, уговорила меня  и ещё пару-тройку людей, близких родственников, войти в долю. Приобрела магазин в селе Чириковка. Пролетели все, все лишились собственности, пострадали и посторонние люди, выступавшие гарантами в банке.
                Люсин хороший дом на улице Степной продали с аукциона за бесценок – один миллион двести тысяч тенге. Теперь новый хозяин поставил его на продажу за восемнадцать миллионов! А этот скворечник они… снимают за двадцать тысяч тенге в месяц. Сама Люся могла бы пойти работать, да детей не на кого оставить… Даже телевизора своего нет – хозяйский.
                - Ой, какая беда! – сочувствую я, а какие ошибки ты видишь, что сделала по жизни, отчего так всё неудачно получилось?
               - Ошибки? Никаких! Ни одной! Впрочем, сестре не надо было денег давать - и сестры лишилась, и денег, такая аферистка оказалась! Теперь не общаемся, она-то в своей квартире живёт!.. – Я предложила Люсе забрать у меня ненужные мне  телевизор и компьютер старых марок, она записала мои телефон и адрес, и мы расстались… Через день они приехали, забрали…
             
              Вот что бывает на свете… Я это не к тому, что отлились кошкам мышкины слёзки, а к тому, что наши дела к нам возвращаются!

 
 
Конкуренция
 
           "Велик звон, да не красен" (русск. пог.)
             
           Я стою на последней остановке автобуса, и смотрю на руины маленькой баньки, построенной двадцать  лет назад одновременно с нашим  микрорайоном. Недолго она нас радовала – жаркая, уютная, недорогая! Помешала кому-то, сгорела. А к кому ездить стали – тому и помешала, такая логика напрашивается. Ездить же мы стали в центр, в хорошую, дорогую баню на улице Петренёва, с двумя парными -  обычным паром и  сухим в общих отделениях, с кабинками для индивидуальных омовений, с подогреваемым полом, массажистами,  парикмахерами и  хорошим буфетом.
          А тут что-то вспомнила про железнодорожную баньку, которую я тоже любила.  Она построена на месте старой, куда мать меня в детстве водила,  и где я собственно, и узнала, что такое русская баня. Было это в пятидесятых… Старая "деповская" баня была просторная, грязная, из тусклых окошек едва пробивался свет, ни о какой кафельной плитке и речи не шло - везде цемент да старое, потемневшее, полусгнившее дерево. Но баня пользовалась большим спросом, мы высиживали огромные очереди - иногда по многу часов. Зато  когда до нас доходила очередь - это было счастье!
        Одежду мы сдавали на прожарку - от вшей. Это были большие котлы, где создавалась высокая температура, делалось это за отдельную плату. А дома нас мучили тараканы, но ещё больше - клопы. Когда не спалось от их укусов, надо было включить свет или зажечь керосиновую лампу, и, обнаружив кровососов на стенах, осторожно полить на стену выше клопа из пол-литровой бутылки с керосином. Ручеёк сбегал на клопа, и мы мстительно наблюдали, как насекомое  немедленно задирало хвост, и сваливалось на пол. Проливались керосином и все составные узлы железных кроватей. Банщицами были исключительно пожилые женщины. Не то, что теперь - молодые девчонки - банщицы в мужских отделениях! Нет, раньше такого быть не могло! Люди понимали, что - нравственно, что - нет.
         После бани мать меня заводила в столовую,  покупала что-нибудь вкусное. А вкусным  тогда казалось  всё! Столовая была разделена на две части – для чёрной публики и для белой. В первой части помещения полы были замызганы, столы  ничем не застелены, окна не завешаны, ложки алюминиевые перекручены, вилки без зубов, а посетители  – кочегары с паровозов, путевые обходчики, грузчики в рабочей одежде. Обед они – и мы - получали в порядке очереди.
          Через широкую дверь виден был следующий зал –  с высоченными потолками, белёными стенами, пальмами в бочках,  шикарными   занавесками, бархатными портьерами, на столах белые скатерти, салфетки, стулья - под чехлами. Клиентов обслуживали пожилые официантки в белых наколках, которые не боялись рискнуть репутацией – тогда об официантках и секретаршах плохо думали. Ложки - мельхиоровые, которые считались серебряными. Официантки строго за них отчитывались. Это был другой мир, для «ЧИСТОЙ» публики. И хоть мы шли прямо из бани, этот мир  был не для нас.
          Потом ту баню снесли, и построили новую. Появились другие бани в городе -  благоустроенные, с ваннами, и теперь больших очередей в банях не бывает. Но остаётся ещё много приверженцев! Раньше я в новой железнодорожной бане часто бывала, но вот года два, как не была. В бывшей столовой теперь находится пекарня.
           Итак, я стою на остановке, жду автобуса, смотрю на разорённую баньку. А вот и автобус!.. А вон и баня – новая деповская… Захожу, предвкушаю… Э-эх, первым делом на полок в парной залезу, хоть здесь и одна парная, зато какая! Пар крутой, обжигающий, нигде такого нет!  И вода горячая, прямо кипяток! Пол в предбаннике сухой,  чистый.  А что это на стене висит?  Читаю: «Благодарим таких-то и таких за помощь в ремонте» - и длинный список фамилий  жертвователей. Человек тридцать внесли  на ремонт от 500 тенге  до 5 000. Странно!..  Спрашиваю у банщицы, пожилой женщины – что это? Оказывается, она меня помнит.
                - Так вы же давно у нас не были, ничего не знаете! Мы  целый год закрыты были, судились. Владелец центральной бани – человек из властных структур города - хотел отнять бизнес у моего сына и его товарищей, которые вскладчину выкупили у железной дороги эту баню! Захватили, разорили, и доказывали в суде, что это – нежилое помещение. Мы предоставили  все документы о праве собственности, отчётность, что баня работала, что мы платили налоги и прочее - сколько нервов, здоровья потеряли! Всё-таки суд принял нашу сторону! А когда мы снова вошли, тут был ужас что такое, всё пришлось восстанавливать заново! Товарищи сына отказались от своих долей, мой сын  взял новый кредит,  сделал ремонт.  А я сижу -  в мои-то годы - за кассира, и за банщицу, и за бухгалтера – людям нечем платить.   
           Во-от как бывает! Захваты-то не только по телевизору показывают! И вокруг нас – конкуренция, бессовестная, беспощадная! Какие хищники среди людей бывают! Да я теперь в баню на Петренёва – ни ногой!..
           Прошло два года – хожу на улицу Петренёва – в единственную оставшуюся баню. Всё-таки они всех дожали, всех победили, засудили, отобрали бизнес, разорили!
               
 
Лучшая подруга
 
                «Дружить – дружи, а за полу не держи» (русск. пог.)

          Господи, почему я так одинока? Муж ушёл к другой - туда, где любят отмечать праздники. Почти сорок лет пыталась сделать из него интеллектуала -  ничего не получилось, ни одна духовная высота не была им взята! Дочь уехала на другой конец Земли, там хорошо, и я её не зову обратно. Не стучат в мою дверь соседи, не звонят подруги. Нарочно провожу эксперимент – молчу, когда хватятся?.. Вот уже и две недели, и три прошло – молчок. Я дуюсь, считаю дни, коплю обиду, наконец не выдерживаю, набираю тот единственный номер, который всегда держу в голове – лучшей своей подруги, Нины. Берёт трубку, я с ходу в атаку:
                - И это называется  - подруга? Не позвонишь мне, не узнаешь, может, я уже умерла! Ты же знаешь, что я одна, трудно разве набрать номер?..
                - Это я чуть не умерла. Лежала сначала в одной больнице восемь дней, потом в другой – пять, где же ты была, подруга? Хоть бы позвонила! Как конь носишься по городу со своими дурацкими рассказами, охотишься за сюжетами, а живых людей за ними не замечаешь!  Кому они нужны, твои выдумки?
              Не понимают меня подруги! Я виновато молчу. У подруги тяжёлая ситуация – муж пьёт вместе с сыном много лет, из Челябинска приехала и гостит уже год девяностолетняя  свекровь, одна радость – дочь Юля, у которой и судьба складывается, и карьера.
               - Что с тобой было-то? – спрашиваю виновато.
               - Много чего было, и есть, и всё – от нервов. Мои мужики опять три недели не просыхают! Они меня кончат! Да ещё грипп…  Только на одни лекарства истратила 10 000 тенге!
              - Так ты же вечно ищешь, что подороже! Я тоже гриппом болела. Пришла в аптеку, говорю «Что у вас от гриппа?» «Вот вам лекарство за 130 тенге» Я спрашиваю, а дешевле нет?» «Есть, за тридцать.» «Вот его и дайте!» - и так же вылечилась, как ты.
                Мы с Ниной соревнуемся – она старается всё, от продуктов до сапог, купить подороже, лучшего качества, я же – наоборот, но, как ни странно, ни она не беднеет, ни я не богатею.
                - Ты с Тоней-то Орловой общаешься? Передай ей, что нынче  пятьдесят лет, как мы закончили строительный  техникум, будет встреча одногруппников, пусть приезжает, – говорит Нина. С Тоней мы когда-то жили через дорогу в Рабочем посёлке с самых «младых ногтей». Потом я уехала в Курган, поступила в молочный техникум. Она - в строительный, в Петропавловске. После окончания Тоня вышла замуж за Бориса, строителя-инженера.  Работали они по специальности в Целинограде – будущей Астане. Быстро получили квартиру в центре города. Затем подались  на Алтай, под Барнаул, в село Зудилово. Сдали, как дураки,  квартиру государству – боялись тогда «химичить».   Так захотел Борис, а Тоня ему никогда не перечила – потому и семья сохранилась. Много лет они там прожили, детей вырастили на живой природе. А сейчас живут в северной столице – Санкт-Петербурге.
              - Хорошо, передам, - говорю Нине. Вряд ли на встрече бывших выпускников будет больше, чем несколько человек. Даже живущие в городе не все придут - проходят годы, и душа усыхает, воспоминания отмирают. Люди живут сиюминутными проблемами и завтрашним днём, назад оглядываться нет времени. А многих однокурсников, увы, уже и нет…
             - Тебе одиноко? Ну, так приезжай ко мне, - говорит Нина. – Я  готовлю плов, вместе пообедаем! Может, Юля на обед прибежит, ты же её давно не видела! Они недавно из Египта прилетели, всей семьёй отдыхали. Фотографии посмотришь!
             - На обед? Нет. В другой раз…
             - Хочешь, вместе в баню сходим?
             - В баню? Хорошо. Как-нибудь сходим… - В баню я и сама собираюсь, но везде предпочитаю ходить одна. В гости? Сидеть, пялиться друг на друга, и перебирать знакомых? Конечно, бывает интересно, но так быстро надоедает…
          - А хочешь, я к тебе приеду? – предлагает Нина. Придёт, и будет сидеть несколько часов? Если бы я к ней пошла, могла бы уйти в любое время, а  она придёт – не сбежишь! Ужас!.. Не-ет, мне моя свобода дорога! А она – увы, родня одиночества…
         - Вот Люда из Омска приедет (другая моя подруга), приходите! Буду рада! – отвечаю я Нине.
         - Ты сама не хочешь видеться, так не жалуйся, что одна. Вон Тамара Драпкова заходит почти каждый день, просто так, без повода. 
          На этом мы прощаемся, обещая чаще звонить друг другу. Я вытаскиваю тумблер стационарного телефона из розетки, отключаю радиотелефон - чтобы не звонили, не отвлекали, - сажусь за стол, и начинаю писать:
          "ГОСПОДИ, ПОЧЕМУ Я ТАК ОДИНОКА? Муж ушёл к другой, а подруги не звонят..."

            
         
        НА ДНЕ
 
              «Пьяное дело шатовато, а похмельное тошновато» (русск. пог.)
            
             Сегодня я решила себя побаловать вкусной едой, и приготовить обед «с душой», что бывает редко. Стою на кухне, рассматриваю кусок свинины, купленный специально для тушёной картошки, и удивляюсь. Когда стоишь на базаре перед продавцом, и он убеждает тебя, что в куске одно мясо – ты не только веришь, ты видишь это! А дома обнаруживается, что  приобрёл кости, едва прикрытые мясом…  Придётся варить борщ. В кухонное окно раздаётся стук. Я обрадовалась - неужели ко мне? Странно, почему не звонят? И интересно – разве я не всех знакомых ещё распугала? Открываю своё окно на первом этаже, выглядываю. Одна синявка стоит под окном, и, дотягиваясь палкой, стучит, другая сидит, скорчившись, на скамейке. Первая протягивает мне деньги, и просит «налить».
             - Вы ошиблись, здесь не наливают, вам надо в соседний дом, за углом. Сейчас я покажу! - всё интереснее, чем варить! Я одеваюсь наскоро, выхожу. Сидевшая женщина в старой  искусственной шубёнке поднимает лицо, и я вижу – это моя знакомая, Лида! Не видела её лет пять. Раньше  она работала с сыном в большом магазине «Океан», что-то по ремонту помещений. На сына жаловалась, но он старался держаться за работу. Да-а, с Лидой произошли разительные перемены! Она с трудом поднялась со скамейки, и мы пошли. Надо было пересечь улицу, пройти мимо школы, завернуть за фасад противоположного дома, и в длинном здании найти нужное окно с кнопкой звонка, выведенного с балкона наружу.
           Лида рассказывает, что сын Игорь запился, заболел туберкулёзом, и только недавно вышел из больницы. У самой Лиды тоже была операция на лёгких – ей вырезали пузырь, наполненный не то микробами, не то червями, и теперь она потеряла работу и плохо себя чувствует, «загибается».
            - А что за праздник, девчонки? – спрашиваю бодро.
            -  Игорь дома картошку жарит, а мы решили за бутылкой сходить,  – говорит Наташа.
            - Это, конечно, праздник, отметить надо. Зачем пьёте-то? – спрашиваю.
            - А ты что, не пьёшь?
            - Не пью.
            - И не куришь?
            - Не курю.
            - Так значит, у тебя денег много!
            - Да нет, похвастать не могу. Денег чаще нет, чем есть.
            - А я и пью, и курю, и на один автобус сегодня тысячу тенге истратила! При этом не работаю! – хвастается Наташа.
            - Да, похоже, вы богаче меня! -  Мы дошли до угла, за которым  находится искомое. Здесь  из окна одной из квартир на первом этаже производится торговля разбавленным спиртом.  Наташа  встаёт на камень, настойчиво и продолжительно давит на пуговицу звонка – ни ответа, ни привета.  Может, товар кончился, а, может, лавочку прикрыли. Женщины очень разочарованы. Денег у них 250 тенге, а на них ни водки не купить, ни вина, только какой-нибудь суррогат – но где его взять? А я знаю:
              - Пойдёмте, покажу вам один магазинчик! Только туда с тарой ходят.             Женщины рады, что выход нашёлся, идут за мной. Лида далеко отстала – ей плохо. По дороге поднимают две валявшихся полиэтиленовых бутылки.  Мы наискось пересекаем квартал, и уже издали видно – ЭТОТ магазин пользуется популярностью. Здесь на розлив продают хоть стакан, хоть бочонок, и мужчины разных возрастов предпочитают далеко от него не удаляться,  обнаруживая всё новые резервы в своих карманах и желудках. Заходим - за прилавком стоит сноха моей соседки, и мне неловко – что она подумает?
              - Вот, привела вам клиенток, они не знали, что у нас тут такая благодать.
Продавец  наливает из-под крана в обе бутылки вина, и понимающе улыбается. Точно теперь будет думать, что я в доле с ЭТИМИ!  Чтобы отмежеваться, я не тороплюсь выходить на улицу, рассматриваю витрины.    Однако когда всё же выхожу, женщины, оказывается, стоят, ждут меня - не знают, как благодарить, они счастливы… Хотят и меня сделать счастливой, и зовут с собой…

                На дно?.. 

        Возвращаюсь домой, что-то ВАРЮ, что-то ПЕРЕВАРИВАЮ в голове. Сажусь обедать. Ем, и не чувствую вкуса. Что это я опять сварила не то? Но разве это важно?
        Важно то, что у меня родился новый рассказ!      

 
 
Друг мой, Вовка Харин
 
               «Друг – ценный клад, недругу никто не рад» (русск. пог.)
         
              Сразу после войны союзная Америка, поставлявшая Советскому Союзу по Ленд-Лизу тысячи «Студебеккеров», не могла допустить, чтобы эти прекрасные, мощные машины, на которых во время войны устанавливались «Катюши», участвовали в восстановлении разрушенного хозяйства нашей страны, и потребовала, чтобы их  свезли на Дальний Восток и отправили, как металлолом,  на переплавку в Японию.
           Вот в нашем городе Петропавловске и занимался организацией отправки этих машин до Хабаровска Павел  Кавецкий, симпатичный военный в чине капитана, фронтовик и герой. Он прошёл три кампании, три войны – Финскую, Отечественную и Японскую, и в торжественных случаях грудь его украшала не одна боевая награда. Где-то на Ставрополье его ждала семья - жена с дочкой Аллой, и хотя  шёл уже 1946 год,   демобилизации он пока не подлежал.
           На жительство определился, в маленьком скромном домике  Хариных, в Рабочем Посёлке, где жили мать, отец, и три сестры. Тогда все дома были скромными, ну, и девушки… тоже. О-о, да, раньше девушки были не в пример скромнее нынешних!..  Но знают и военные, и гражданские парни какие-то волшебные слова, и в результате, когда, через год,  Павла  Кавецкого, наконец, демобилизовали и он отправился на родину, оставив на память несколько фотографий, у восемнадцатилетней Зинки, самой младшей дочери  хозяев,  начал заметно округляться живот…
            Так на свет появился Вовка Харин, в метриках у которого вместо фамилии отца – прочерк, раньше этому придавали значение. Мы учились с ним с первого класса. Ученик он был посредственный, никаких талантов за ним замечено не было, ничем от ровесников не отличался - как и я.  Мать его,  Зинка, сыном не занималась, на школьные собрания не ходила – устраивала  личную жизнь: весёлая, красивая, легкомысленная. Воспитывала Вовку  родная сестра  Зины - Анна, да ещё бабка с дедом. Жили они  всё в том же стареньком домике в начале улицы Украинской, похожем на скворечник.  По доброте сердечной, взяла Анна на себя ещё и другую племянницу -  дочь другой родной сестры Шуры, Вальку. Была Валька двумя годами старше  Вовки. И вторая девочка оказалась  сиротой  при родной матери.  Шура, после того, как отказалась принять после войны своего мужа, лишившегося на войне ноги, тоже полюбила не дочь, а весёлую жизнь.  Анну, тётку,  приёмыши звали «мама-Нюра».
           Забегая вперёд, хочу сказать, что, несмотря на неимоверные лишения, все  сестры стали долгожительницами – Алексадра Ивановна прожила 81 год, Анна Ивановна 89 лет, а Зинаида Ивановна  проживёт 96 лет – жила с сыном Володей – брошенным ею когда-то. А других детей, кроме Вовки и Вальки, сёстрам бог не дал…
          Что такое наше послевоенное детство? Бедность, грязь на дорогах непролазная, на улицах много повозок, влекомых лошадьми, много нищих, инвалидов, сумасшедших, цыган - тогда они ещё кочевали целыми таборами. Не все люди были грамотны, но все повидали нужду, и сочувствовали несчастным - пускали ночевать бродяг, подавали нищим, цыганам, ходили к соседям "на помочь", если те строили дом. По утрам выгоняли в стадо коров, овец, коз. Мальчишки и парни ходили на железную дорогу кататься на маневровых поездах, воровать уголь и не только... В результате некоторые теряли руки, ноги, жизнь, садились в тюрьмы.
         За водой мы ходили на водокачку, стояли в очереди и расплачивались талонами. И хлеб давали по талонам, очередь за ним надо было занимать ночью.  Мальчики играли в лапту и в кости, девочки - в классики и "глухой телефон", и все вместе - в "Кондалы закованы, раскуйте нас, кто из вас?" Мы восхищались подвигами Гули Королёвой, Зои Космодемьянской и Павлика Морозова. В школу  ходили в чём придётся, а вместо портфелей у многих был просто  холщовый мешок. Руки наши, и не только руки, были вымазаны чернилами, потому что чернильницы вечно проливались, а на уроках пения мы уныло тянули:
          - Бу-у-ря мглою небо кроет,
            Вихри снежные крутя,
            То ка-ак зве-ерь она завое-ет,
            То запла-ачет, как дитя-я.
              Выпьем, милая подружка
              Бедной юности мое-ей,
              Вы-ыпьем с горя, где же кру-ужка,
              Се-ердцу бу-удет веселей!.. - тогда ведь детских песен не было, а это всё-таки классика, Пушкин! От  уроков пения всегда оставалось грустное настроение.
В лютый мороз мать меня грузила на санки, и везла в нашу старенькую одноэтажную школу при железной дороге, где раньше находилось  "Погрузбюро", а Вовку приносила на закорках "мама-Нюра". Она-то любила своих приёмышей! 
           Было у Вовки  что-то нездоровое с ногами – маленько их подволакивал, не то одну, не то обе. Мальчик  был крупный,  простодушный – над такими ровесники любят подшутить. Над ним и посмеивались, и дразнили. Авторитетом тогда пользовались хищные, наглые, опасные... Среди мальчишек и взрослых парней процветала уголовная романтика. В драках за  соперничество среди пацанов я его не помню, и девочек он никогда не обижал. По мягкости характера многое он прощал своим товарищам, но при случае мог и припечатать где словом, а где делом – ни остроумия, ни силы ему было не занимать. Кличка у него была «Валло».
           - А почему «Валло»? – спросила я его. – Что это значит?
           - Это дружок у меня был, Вовка Конкин, сейчас он живёт в Германии. Тогда была популярная песня 
              «…По-армянски я - Вано,
             А по-русски – Ваня…» - я как-то напел, он и говорит:
             - Будешь теперь "Валло"! - так и закрепилось за мной, тогда у всех ребят клички были. А после того, как позже овладел кузнечным ремеслом, иногда и "Вакулой" звали - как кузнеца Вакулу у Гоголя.       
          Юношеские драки, безотцовщина, отсутствие моральных устоев, склонность к воровству и прямому разбою, пьянство многих наших мальчиков  в  Рабочем Посёлке довели до беды – и до тюрьмы, и до смерти.  Тогда, после войны, многие мальчишки восхищались парнями, отсидевшими сроки в тюрьмах, и шли по проторённым  теми дорогам. Вернулось много репрессированных, отбывших большие сроки. Да и бывшие фронтовики иной раз с трудом находили себя в мирной жизни - пьянствовали, били жён и детей.
        И мои ровесники многие пошли не по той дорожке, многих давно нет. Мало что успели понять вы в жизни, и уж точно - не исполнили своего предназначения на Земле. Плохие вы были сыновья,  мужья, отцы и граждане! Не довела вас до добра блатная романтика!
         А Вовка, Валло, Вакула, благополучно миновал опасный период - неконфликтный был человек. Вёл себя тихо, жил скромно, сам, вроде, ни в ком не нуждался, а к нему, почему-то, люди тянулись. Обычно после работы, а по выходным особенно, его фигура добродушного увальня приветливо торчала за невысоким заборчиком родной неказистой усадьбы, осматривая окрестности и наблюдая за происходящими на улице событиями. И хотя у других дома были повыше, ворота покрепче,  лавочки поудобнее, а брёвна поглаже, именно сюда, к Вовкиному домику,  стекался праздный мужской народ с соседних улиц обсудить текущие события, пощелкать семечки или "раздавить" бутылочку. Среди друзей и знакомых парень считался чудаковатым, взгляд на жизнь имел иронический, и любил покалякать с хорошими людьми. А хорошими он считал всех, никого не браковал!
            Много лет Владимир Харин работал водителем на большой грузовой машине, как отец, о котором он знал только понаслышке.  При случае мог быть и кузнецом, и сварщиком, и механиком, и строителем, печником – на все руки мастер оказался, хоть вырос без отца, и деда потерял рано.  Женился, построил с женой Ритой хороший дом на месте старой халупы, с мансардой! Вместе воспитали дочь, одного из внуков, Женьку, который продолжает жить с ними. Тут же жила и мать Володи, Зинаида  Ивановна, которой он, по своему простодушию, давно простил все обиды.

            Прошло много лет. Теперь Владимир Павлович Харин - человек опытный, себе на уме, не злой и не добрый, тёртый калач! Хоть его по-прежнему легко принять за простачка, он знает людей. Весь его облик вызывает доверие, ему легко рассказать обо всём - он всё поймёт, всем посочувствует. Я издали следила, по мере возможности,  за судьбой одноклассников. И вот нам по пятьдесят, шестьдесят, и больше... Надо сделать ревизию – кто жив, а кого нет? Стала  разыскивать потерянных.  Вот странно – кто подавал, как ученик,  большие надежды, из них ничего не получилось - красивые, умные, уважаемые – где вы?  Скромные и незаметные, наоборот,  зачастую вышли  "в люди" – такой парадокс.               
            
             В общем, хожу я по одноклассникам,  пришла и к Вовке Харину. Не виделись опять лет десять. В ограде беснуются две больших, толстых собаки. Меня провели в дом. Вовка обрадовался, беседуем. Сейчас нам под семьдесят, и родились, оказалось, мы с ним в один день – 29 сентября. Сидит  Вовка у стола на кухне, с чёрными ногами – сахарный диабет. Редко и с трудом выходит теперь он на улицу. Вместе разглядываем старые  фотографии  нас, четвероклассников, на общем снимке с  первой учительницей, Раисой Александровной Шишкиной.
             - А что это за точки на горле вот, вот и вот? – спрашивает меня Вовка.
             - Это те, кого уже нет…  Вовка, а правда говорят,  что ты собак ешь?
              - Собачек-то? Да, а что? Это очень полезно! А вкусно как, особенно, если напополам с говядиной! Правда, Марго? – обращается он к жене. Рита по профессии медсестра, хорошо ухаживает и за мужем, и за пожилой свекровью. Она бегает по дому, и Володю  не слышит. Тут же снуёт мать Зинаида Ивановна – она ещё легка на ногу.  Внук Женька хлопочет около печи.
       - О чём я мечтаю - это найти отца. Как он, где?  Может, ещё живой...- говорит мне Володя.
            - Так сейчас это несложно по интернету. Почему дети тебе не помогут? Откладывать-то уже нельзя! - говорю ему, и записываю данные отца. Рита накрыла на стол, сама присела, по рюмочке нам  налила, а Вовке - нет. Он уже давно отдал дань Бахусу, теперь и в рот не берёт. Чем мне закусить? Я покосилась на  котлеты, и подцепила вилкой огурец. Простились.
             Вечером по интернету ищу Вовкиного отца. Легко, сразу, нахожу Павла  Кавецкого -  наверняка названного в честь деда. Молодой парень быстро откликнулся, и сообщил, что он - сын Григория Кавецкого, который родился у Павла Галактионовича уже после демобилизации. На другой день мчусь к Вовке - порадовать, родня нашлась! Теперь  Володя  общается со своим братом по отцу, Григорием, который младше его на два года, и от которого узнал, что их общий отец, Павел Галактионович Кавецкий,  похоронен в Керчи ещё в 1995 году.  А дочь Алла умерла в 2005-м…  Брат Григорий – успешный предприниматель – у него своя конеферма. Он с радостью узнал про существование сводного брата, охотно поддерживает с ним связь, приглашает в гости. И генетической экспертизы не требует – они очень похожи.          
              Тёплый, приветливый  дом у Вовки Харина! Что интересно, у него-таки обнаружился талант - талант дружбы, мало кому он дан.  Благодаря таким людям,  лишённым больших амбиций, болезненного самолюбия, ложных приоритетов, способным прощать плохое и помнить хорошее, сохраняются связи между людьми. Очень ценное качество!
        С тех пор, как я у него побывала и пожаловалась на одиночество, он мне звонит каждый день. Сначала я удивилась: мало ли кому я жаловалась -  таким же одиноким бывшим одноклассникам, знакомым, даже подругам – никто мне  не звонит. А Вовка - каждый день! Сейчас он второй месяц  лежит, пришлёпнутый ударом - инсульт. Жена, дочь, зять, внуки помогают ему, чем могут. А он продолжает свою миссию дружбы – едва отошёл, начал опять звонить  друзьям и мне.
         Что интересно, он никого не забыл, и его помнят. При необходимости, охотно приезжают помочь поправить крышу, положить новую печь, привезти для неё из магазина плиту, угостить пойманной рыбкой или просто повидаться, душевно поговорить. В своё время они ему и дом помогали строить... А планшет ему подарил племянник Игорь Бухонин, узнав, что Володя нашёл брата, и хотел бы с ним общаться по скайпу. Сегодня с утра у меня в квартире опять раздался звонок:
            - Здравствуй, моя хорошая!
            - Ты, Володя? Ну, как твоё здоровье? Уже садишься? Молодец! А родные как? Всё в порядке?
            - В порядке. Только сегодня ночью плохо спал, не выспался - роды принимал. Кошка вздумала рожать прямо у меня на кровати. Два чёрненьких котёнка, и два рыженьких, - с умилением говорит Вовка.
           - Ну, и какая их судьба ждёт?
           - А вот мать, Зинаида Ивановна,  проснётся, выйдет,  и утопит их в ведре - это её обязанность.
           - Ну ты и живодёр! Собак ешь, кошек топишь...
           - Я людей люблю. Ты же не плачешь о корове, из которой сделана колбаса, которую ты ешь?  - припечатал меня по своему обыкновению бывший одноклассник, и я заткнулась.
           - Когда вставать-то будешь? Выкарабкаешься? - спрашиваю, чтобы сменить тему.         
           - Выкарабкаюсь! Летом выходить на улицу буду. Ты мне, это,  точку-то не ставь!..
           - Если «крякнешь», поставлю, ничего не поделаешь. А мне и точку поставить некому будет!... – опять начинаю жаловаться я, здоровая, своему больному другу.

              Другу моему, Вовке, который любит людей…

               
 
В лотереи не играю!
 
           «Радость не вечна, печаль не бесконечна» (русск. пог.)
 
          Мой новый знакомый, Иван Алексеевич, прошлым летом остался без жены. «Залечили» - так объясняет он свою беду. В самом деле, в июне прошлого года жена позвонила ему из городской больницы, чтобы приехал, забрал её – выписывают, хоть она и не очень хорошо себя чувствует. Приехал на следующий же день, а ему в регистратуре говорят: «Забирайте, она в морге… Получите и распишитесь»… Всего у них вместе было семь детей – от  их предыдущих браков и общих.  Дети выросли, определились, разлетелись. А теперь вот и вторая жена умерла, с которой он прожил двадцать лет. Попробовал жить один у себя в деревне – тоскливо. Запер он свою хату, и подался к младшей дочери в город. Дочь с мужем снимают однокомнатную квартиру, и хоть живут уже семь лет, детей у них нет.
          - Что-то вы, Иван Алексеевич, зажились у дочери, не мешаете молодым? – спрашиваю его как-то. – Вокруг невест полно, определяйтесь!
          - Да нет, не мешаю. Я им есть варю. Придут вечером с работы,  у меня убрано, сварено. А невест, конечно, много. Деревенских вон сколько вешается, даже одна тридцатилетняя есть, замужняя. Я, говорит, от мужа уйду, давай жить вместе! И сватья,  мать дочериного мужа, живёт в Заречном, в бараке: «Переходи ко мне», - говорит. То сама к нам придёт в субботу помыться, бутылку водки принесёт, то у неё посидим, выпьем, она всё: «Оставайся» да «Оставайся»…
            Проходит время, при встрече мы здороваемся с Иваном Алексеевичем. Выглядит в свои семьдесят он неплохо – стройный, спортивный, много ходит. Пару раз заходил ко мне, посоветоваться.- - какая-то фирма «Мэгги-Мол» морочит ему голову с лотереей, и он надеется получить в скором времени от них три с половиной миллиона рублей. Уже свои данные послал в Москву!
           ПОЧЕМУ-ТО оба его визита пришлись на праздники, и оба раза я предложила ему пройти, угоститься – Иван Алексеевич не отказался. Пару рюмок налила ему я, за третьей у него уже рука сама тянется.
          - Что за люди там у вас на третьем этаже квартиру снимают? – спрашиваю у знакомой из того подъезда, где живёт Иван.
          - Не знаю, только шумят очень. Наверное, пьют хорошо.
          Через некоторое время опять зашёл - то да сё. Говорит что-то о деревенских новостях, я слушаю вполуха. Кто-то его там зовёт, скоро весна, что ему нужна прописка городская, а то пенсию получать неудобно… Вдруг  он говорит:
            - А я  сказал, мы с Любашей вместе приедем!
            - С какой Любашей? – улыбаюсь я.
            - С тобой! – внезапно перешёл он на «ты». А сколько можно «выкать»? От таких предложений не отказываются – уверен семидесятилетний кавалер. Хоть и лет ему немало, и сердце всерьёз прихватывает, цену он себе знает! Тем более, что скоро ему из Москвы три с половиной миллиона пришлют!
           – Скоро весна, надо огород сажать, - продолжает он. - У меня пятнадцать соток! Дети помогут, кур на лето заведём, яйца свои будут! – соблазняет он меня. – Ну, а зимой – сюда! - он деловито осматривается. «Да тут места и дочери с зятем хватит!» - наверняка думает про себя. 
           Может, и непросто обошлось ему это решение – была бы я помоложе, сподручнее было бы за таким огородом ухаживать… Нет, что интересно, - думаю я, - мне предназначена роль ухаживать за огородом, за ним, за домом в деревне и за квартирой в городе, а за мной ухаживать не надо? Это же только у животных, у птиц в брачный период всякие там танцы и ритуалы, а мы люди – так обойдёмся… Стать третьей женой после двух умерших? Проститься со своими одинокими творческими вечерами? Посвятить себя чужому, ненужному мне человеку, чтобы было кому  подать мифический стакан воды? Да раньше его семь детей МЕНЯ  угробят!
             - Что вы, Иван Алексеевич! Какая я жена? От меня и муж ушёл, что жена я никакая! А вам нужна хорошая женщина!  Сегодня восьмое марта, давайте, я вас угощу!
            - Ой, а я и забыл, поздравляю! -  проходит он к столу, торопливо откручивает пробку, наливает себе в рюмку, расплёскивая дрожащей рукой, выпивает, и наливает снова. А я сижу с пустой рюмкой…
             - Так как ты смотришь на моё предложение? – спрашивает он, слегка захмелев.
             - Я в лотереи не играю! – отвечаю ему.

               
         
      Призвание
 
                "Талан не туман, не мимо идёт" (русск. пог.)

               Нет, это не медведь ревёт полярной ночью - это поёт мой сосед сверху, Николай. Но медведь всё-таки имеет отношение к нему – он точно наступил мужику на ухо! Однако  Николаю это неведомо, он нарочно купил караоке, и упражняется всякий раз, как «заложит за воротник», со всем энтузиазмом неофита и в полную силу голосовых связок. А закладывает он не редко.
              - Я тебе не мешаю своим пением? – спрашивает он меня при встрече.
              - Что ты, наоборот! Пой громче! Вот ещё поупражняешься – и хоть на сцену! Эх, тебе бы подходящую аудиторию! - как можно искреннее говорю ему я.
Об аудитории Николай и сам не забывает. Мороз - не мороз, он распахивает своё окно, и… представление начинается.  Торопившиеся прохожие замедляют шаги, и, улыбаясь, отыскивают взглядами  окно, из которого несутся мощные, не совпадающие с мелодией,  рулады.
            - Понимаешь, я чувствую, ЭТО – моё! – откровенничает он. Я понимаю.
            - Только связки не застуди! – советую ему. – Для певца это  последнее дело! -  Николай – личность творческая. Он пишет неплохие  стихи, и летом мы, соседи,  стараемся не попадаться ему во дворе. Он немедленно ДОРСТАЁТ из своего кармана записную книжку с новыми опусами, и…ДОСТАЁТ.Особенно ДОСТАЁТСЯ мне, в которой он видит собрата по перу, ведь РАССКАЗЫ У МЕНЯ РОЖДАЮТСЯ ТАК ЖЕ ЛЕГКО, КАК У НЕГО - СТИХИ. Я слушаю,  подбирая умные слова для рецензии, одновременно соображая - как «смыться»:
           - Не был никогда хорошим сыном,
             Ты меня, родная, не ругай.
             Уезжать собрался на чужбину,
             И прощай родимый с детства край!
             Как же будем мы теперь с тобою,
             Мой родной, любимый человек?
             Душу я кому теперь открою?
             Пропасть ожидает нас навек!.. - декламирует Николай. - Понимаешь, в сорок пять лет меня неожиданно на даче "пробило" - открылся дар. Теперь пишу, не могу остановиться! - откровенничает непризнанный гений.
      
           В другой раз, увидев Николая в окно подходящим к подъезду,  я мщу ему, всучив  в коридоре листочки со  своими  литературными опытами. Что делать? Николай неохотно берёт их, убеждаясь в который раз, что за всё надо платить, и за внимание соседки – тоже.  На сайте Стихи.ру у него много поклонниц, но это всё - фигуры виртуальные, а признание хочется получить реально, желательно немедленно. Лучше же меня о его талантах никто не скажет, и он любит со мной при случае пообщаться.
          Однако свои несуществующие вокальные данные он ценит не в пример выше реальных успехов в поэзии. А вообще-то Николай – путевой обходчик на железной дороге. У него свежее приятное лицо,  хорошая семья. Дети выросли, закончили институты, и теперь живут отдельно. Недавно Николай стал дедом.
             Иногда с ним угощаемся у меня на кухне по какому-нибудь поводу – то мне станет одиноко, то он поможет чем-то по хозяйству. Угощаемся в который раз, одни в моей трёхкомнатной квартире. Николая немного угнетает то ОБСТОЯТЕЛЬСТВО, что  никогда не пытался воспользоваться ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМИ - как мужчина, и он оправдывается, глядя на мою довольно оплывшую фигуру:
           - Понимаешь, у меня стандарты: 90-60-90! – я понимаю, одновременно вспоминая стандарты его супруги – 120-120-120, которая выше его на пол-головы, и задёргивая на всякий случай занавеску на окне - окно моё у самого подъезда, на первом этаже. Его жена Галя частенько заливисто смеётся, но когда гневается, с ней лучше не иметь дела! А гневается она, когда к ней приходит бухгалтер КСК за коммунальными долгами и когда застаёт мужа на месте преступления.
           То ли утраченное  либидо,  то ли собственные критерии к мужчинам, то ли внушительные стандарты его супруги не  позволяют  и мне  в Николае разглядеть никого, кроме доброго соседа, несмотря на все его таланты и симпатичное лицо.  А, может, просто виноград зелен...
            Сегодня 8 марта, и он - с глубокого похмелья - уже ломился в дверь с бутылкой и закуской, желая меня поздравить, предлагая отметить праздник, и наверняка с новыми стихами в кармане. Я, конечно, не лучший вариант, но другого нет…       
           - Спасибо за поздравление, но празднуй в другом месте! – ответила я ему, едва приоткрыв дверь и не пуская дальше.
           - Смотри, скоро я буду концертировать! – я  желаю ему успеха, и захлопываю дверь. Николай пробует позвонить к другой соседке, больше отвечающей требуемым стандартам и тоже одинокой, но и там получает отпор. И вскоре со второго этажа начинают доноситься дикие звуки…
 
           Призвание!..
         
 Миниатюры-1
 
                Стою на кухне, у газ-плиты, боюсь отойти – караулю закипающее молоко, а оно караулит меня.   Шалишь! Сегодня не убежишь! Сейчас закипит, не упущу! Всего на несколько секунд отвела взгляд – тут же сбежало!
        Мистика…

         Сын-наркоман украл у матери кольцо, которым она очень дорожила, но продать не успел – мать заметила. Требует вернуть!
         - А сколько дашь за него? – спрашивает сын. Кольцо для матери очень дорого, дала равнозначную стоимость – 3 500 тенге. Сын быстро истратил, теперь снова требует кольцо!
 
          - Иван Алексеевич! Я про вас в газету написала. Сегодня напечатали, большая статья. Идите, купите, а то закончатся газеты – не успеете… - довольная, что обрадую соседа, говорю ему.
          - Мне некогда! Ты купи, я к тебе через три дня зайду, прочитаю, и отдам... – и  через неделю не зашёл. Ну, люди! Какие нелюбопытные! – удивляюсь я в который раз.

 
            Смотрю на витрину, хочется чего-нибудь мясного. Курочки бы… Я люблю, чтобы целые. Но куры – по 900 тенге, тогда как окорочка – по 870. И я инстинктивно покупаю окорочка… Только потом сообразила, что  разница самая несущественная.
            Привычка лишать себя удовольствий или мазохизм?

               
           - Кикимора! Ты зачем это платье надела?– кричит во дворе на десятилетнюю дочь моя соседка, Ольга, которую я очень уважаю за интеллигентность. К тому же она – большой начальник у себя на работе. Видно, там не накричалась. Я в ужасе:
           - Ольга Александровна, вы что делаете? У девочки психика только формируется…
           - А что? Я же любя.
           - Ничего себе – любя! Как девочке уважать себя, если то, что к ней так обращаются  - в порядке вещей. А ровесники услышат, «кикиморой» прозовут! И ничего вы с этим поделать не сможете! Это же на её судьбе отразится!
          - Пусть попробуют!..

               
            Оказывается, есть молодые – умные, и старые – дураки…

               
 
           Сижу в автобусе, завидую – у молодой соседки на руке очень красивые часы, просто шикарные! На моей руке – ещё советские, фирмы «Чайка». Недавно за ремонт отдала 2 000   тенге, а они опять что-то капризничают.
           - Девушка, какие у вас красивые часы! Сколько же они стоят?
           - Да они везде продаются – китайские,  шестьсот тенге…
           - Всего-то? И как, довольны?
           - Да уже третий год ношу - ничего…
    
 
             - О чём вы мечтаете? – спрашиваю соседку.
             - Поставить пластмассовые окна, сделать европейский  ремонт! – без запинки отвечает она. Видно, это то, о чём она всерьёз и подолгу думает.  Зубов у неё половины нет, а те, что есть – больные, изо рта сильно пахнет гнилью. Но губы накрашены - косметический ремонт…
             - А себе собираетесь делать ремонт? Вы же совсем молодая, а без зубов. Вдруг вам кто-нибудь понравится?
             - Сначала – окна!.. – категорически заявляет она.
             У всех – свои приоритеты. Иногда – ложные, ведь  деревянные рамы в её квартире, наверняка,  совсем не нуждаются в замене…

               
            Татарка 86-ти лет, живущая в своём доме, осталась без мужа. Умер. Теперь она очень хочет найти спутника жизни с благоустроенной квартирой и выйти за него замуж. Зачем? Чтобы «ходить» в тёплый туалет… Только условие: жених  непременно должен быть татарином! То есть, два условия: мужчина должен исповедовать мусульманскую веру и обладать тёплым туалетом. Подмываться мусульманам надо часто, а как это делать на улице в мороз?
           О-о, женщины!

 
             Восьмидесятилетняя женщина, Светлана Евгеньевна,  пришла к семидесятипятилетнему вдовцу, соседу по фамилии Ордан,  с подругой, чтобы помочь ему засолить в банках огурцы. Возились долго, до самого вечера, всё сделали.  Подруга ушла – дома ждали муж, сын, а одинокая Светлана Евгеньевна осталась, рассчитывая на награду. Интимную. Ордан ещё мужчина ничего – высокий, симпатичный, и, как у нас водится, окружающие женщины всех возрастов строят на него матримониальные планы. Но к «роману» с 80-летней красоткой он не был готов.
           - Иди домой, я спать буду! – объявил он.
           Оскорблённая в лучших чувствах женщина ушла. «Импотент» - с её слов стали с удовольствием шушукаться старушки на лавочке. Известна пословица – «Говорят с уха на ухо, слышно с угла на угол.» Эх, если бы Светлане Евгеньевне было бы хотя бы пятьдесят, не опозорила бы она мужчину.
            О-о, женщины!

                ЛЕГКО ДАВАТЬ СОВЕТЫ

               «Не уговорясь на берегу, не пускайся за реку» (русск. пог.)

               
               В опускающихся сумерках я вижу одинокую фигуру пожилой женщины, казашки,  на пустой детской площадке во дворе школы. Кажется, человек плачет. Я подхожу – что случилось?  Жила она с мужем и детьми в деревне Смирново. Муж был хороший, построил дом для семьи, дом для старшего сына, для другого купил квартиру в Астане, для дочери – квартиру  в Петропавловске. Держали животных – лошадей, овец, работы было много.
              Но вот муж умер, дети разъехались. Одиноко ей стало, задумала она поставить мужу хороший, дорогой памятник – чтоб не хуже, чем у людей. Переехала жить к дочери, в город.  Дома, скот  в деревне продала. Деньги незаметно разошлись, но с мечтой поставить памятник она не рассталась. А теперь, живя у дочери, чувствует, что лишняя. Вот - уходит по вечерам, когда дочь и зять возвращаются с работы, часа по четыре гуляет в любую погоду. Плачет, чувствует себя лишней. А скоро зима… Но, что хуже всего, в мозгу у неё обнаружили опухоль, от чего она иногда теряет сознание. Сказали – когда опухоль подрастёт с четырёх миллиметров до шести, её удалят. Но доживёт ли она? Вот так свалится, и замёрзнет где-нибудь… В городе ни подруг, ни друзей, даже чая попить да поговорить не с кем!
           - Отчего опухоль? Может, вас муж бил по голове?
           - Нет, только по щекам! Хороший муж, памятник надо поставить!
           - Надо вам возвращаться в деревню, - советую я ей. - У вас включилась программа на самоуничтожение, погибнете! Вы ещё не старая – что за возраст шестьдесят? В деревне и до девяноста проживёте! Возвращайтесь, а то сами рядом с мужем ляжете – вместо памятника!

            Легко давать советы…
            
    
 
Богачка
 
           "Богатство с деньгами, голь с весельем" (русск. пог.)
   
           Всё мне охота что-нибудь «выкинуть», а ведь давно пора остепениться! Не подарить ли себе шикарный день рождения 29-ого сентября, когда мне исполнится  66 лет? Гостей и застолье я не люблю, что бы придумать? Хорошо было бы поехать в Москву - побродить по Старому Арбату, ВДНХ, Коломенскому, Измайловскому, вдохнуть снова запах кулис в каком-нибудь из театров…  Билеты я обычно покупаю самые дешёвые, на последний ряд, а на спектакле сижу в первом ряду – среди иностранцев и привилегированной публики. Одно местечко для меня всегда найдётся! Решено. Еду в Москву!
           - Сколько стоит плацкартный билет до Москвы? – спрашиваю в кассе железнодорожного вокзала. – 20 000 тенге? А до Алматы? – 4 000 тенге? Дайте до Алматы на двадцать седьмое сентября! -  Странно, думаю я, отходя от кассы - и в Москву и в Алматы ехать от Петропавловска по полтора дня, а такая разница в цене! Хорошо побывать и в бывшей столице Казахстана в конце сентября! Там ещё тепло, город богатый,  красивый, похожу по театрам, поднимусь на Медео, поброжу по паркам, наберу каштанов – там они повсюду, схожу в серную баню!
           Ищу по интернету гостиницу – самые дешёвые 3 000 тенге в сутки… Накладно - почти как стоимость билета! Придётся разориться! – вздыхаю я. Но в поезде от торговцев узнаю, что можно устроиться и за одну тысячу. Еду с ними, ночью,  на самый край города, где расположены оптовые рынки, и в грязной комнатке с четырьмя койками,  без телевизора, на смятых уже кем-то простынях, устраиваюсь,  довольная – сэкономила!
          Вот только хозяева жилья внушают тревогу - два мужика разбойничьей наружности. Мои спутницы куда-то делись, я в доме из постояльцев одна, абсолютно беззащитная. Дом окружён высоким забором, во дворе беснуется здоровая овчарка, скорее бы наступило утро! Если потеряюсь - некому меня хватиться. Подумают ещё, что я приехала за товаром, что у меня большие деньги, а у меня всего-то обратный железнодорожный билет... Я кое-как укрепляю дверь, и в тревоге засыпаю. Хоть бы проснуться!
          Следующий день – мой день рождения. Устремляюсь на автобусах с двумя пересадками, через весь город – в горы! Вот и знаменитый Чимбулак. Следующая остановка – высокогорный каток Медео, но там я была, и я выхожу здесь. Весёлые кабинки канатной дороги снуют на вершину и вниз. Читаю объявление у кассы – пенсионерам билет обойдётся в полторы тысячи тенге, всем остальным – две с половиной. Ого! А раньше пенсионерам было бесплатно. Вздыхаю, и достаю деньги.  Сажусь в новенькую, застеклённую кабинку воздушной дороги.
            Приятно такое «восхождение», или, скорее, «вознесение». Плавно движется  кабинка от одной опоры до другой, и вот внизу уже виден стадион Медео, монументальная, защищающая город от селя плотина с кучкой туристов на гребне,  предгорье Тянь-Шаня -  Заилийское  Алатау. Подо мной горы, покрытые еловыми и лиственными лесами, различными плодовыми деревьями, арчой сибирской. В палитре проплывающих подо мной лесов – все оттенки зелёного, жёлтого, оранжевого и красного цветов. Роскошная картина! Только здесь, в окрестностях Алматы, у подножия гор, растут чудесные яблоки  сорта «апорт». На одной стороне горы – следы жестокого пожара, бушевавшего  несколько дней назад. А ведь здесь,  прямо под нами, расположен заповедник, где бродят козероги, туры, снежные барсы, горные бараны и винторогие козлы!
        Но вот перед нами раскинулись ледяные вершины, достойные кисти Рериха! Выхожу. Красота!    Заснеженные горы,  ледяные пики, одинокие вершины, упавшие деревья, истреблённые лавинами – только сокол-балабан парит там, в высоте, над ними, ища себе добычу - сурка, куропатку или улара! Среди каменистой гряды поблёскивает горная речка, кое-где обрушивающаяся вниз водопадом. А вон немногочисленная группа альпинистов медленно, но неуклонно штурмует одну из вершин.
           Вид изумительный, что говорить! Но сколько на это можно любоваться? Японцы в День Сакуры выезжают в горы на весь день, а мне через пол-часа становится невыносимо скучно, и я радуюсь просьбе молодой пары поснимать их. ЛЮДИ – это намного интереснее любых гор и пейзажей! Парочка  приехала из Ленинска, Кзыл –Ординской области, иначе говоря,  Байконура. Из Байконура? Надо поближе познакомиться! Может, они помогут мне найти подругу – Надю Пастухову, что-то она перестала отвечать мне на письма, и в интернете её нет.
           Молодые люди – казахи. Он маленький, кривоногий, но с хорошими перспективами - чиновничает в каком-то ведомстве. Скоро его переводят в Астану, в администрацию президента. Девушка – высокая красавица, случайная любовница, была приглашена им на четыре дня. Вообще-то у неё есть свой парень, но редкая девушка сейчас  откажется от такого соблазнительного предложения, где  «всё включено». Они живут в дорогой гостинице, ни в чём себе не отказывают. Девушка даже была ПОЛЬЩЕНА предложением провести вместе несколько дней с обеспеченным кавалером, и вполне довольна, хотя перспективы в их отношениях не существует – паренёк пока намерен делать карьеру.  Да, он  может и женится, если подвернётся богатая и престижная невеста – не скрывает он своих планов. Там, в нынешней столице - дёшево он свою свободу не продаст! Парень спокойно рассуждает об этом при девушке.
          О, времена, о, нравы!..
          Мы расстаёмся. Они идут в дорогой ресторан, я – в простенькое кафе. Заказать обед? Я заглядываю в меню, и узнаю, что даже стакан кофе стоит…    двести  тенге. Ничего себе! Или заказать? Вокруг у людей дымятся на столах бараньи бока, шашлыки,  люля-кебабы, в бокалах пузырится дорогое шампанское. Подходит официантка, спрашивает – чего мне? Нет, ничего - я краснею, поднимаюсь и ухожу. Подумаешь, немного стыдно – и я хвалю себя за мужество. Внизу кофе выпью, там наверняка дешевле! Ещё постояв у парапета, полюбовавшись окружающей красотой, снова занимаю место в кабинке. Внизу, действительно,  кофе стоит уже 120 тенге.  Всё равно дорого! Сажусь в автобус.
        Город прекрасный! Один Дворец Президента чего стоит! Вокруг роскошные новые дворцы, площади, а машины какие дорогие! «Это всё мафия» - объясняет мне сосед,  – «Чиновничья мафия, присосавшаяся к государственному карману. Только они и живут»… Я снова пересаживаюсь, и отбываю на свою окраину, где среди старых, кое из чего сделанных домов, находятся огромные оптовые рынки. Через несколько месяцев они начнут гореть один за другим – надобность в них отпала. Передел собственности, ведь желание стимулировать  мелкий и средний бизнес только декларируется. Пусть покупатели идут в огромные супермаркеты, которые растут во всех городах, как грибы. А их владельцы – олигархи… Участь мелких торговцев решена… Я и сама в своё время вылетела в тираж по той же причине...
На окраине большого города,  я захожу в узбекскую столовую, и заказываю скромный обед, а кофе мне обходится всего в пятьдесят тенге.
     Мой шикарный День Рождения прошёл, завтра – домой. В театр с моей окраины не попадёшь, и в серную баню – тоже. Автобусы по вечерам почти не ходят, а такси мне не по карману... Зато в сумке - большой пакет очаровательных орехов конского каштана! Набрала в одном из парков около христианского собора. Это - сувениры для друзей. Носи такой в кармане, и сосредоточивай на нём свои желания - сбудутся!
      
          - Ты где была, я тебе звонила. Хотела поздравить с днём рождения! – спрашивает  через несколько дней меня  знакомая в Петропавловске, встретив на улице.
         - Ездила в Алматы, день рождения провела в горах! – многозначительно отвечаю я, и протягиваю ей большой, блестящий, каштан глубокого каштанового цвета. - На, учись колдовать -  пора!
        - Ну, ты даёшь! Богачка! – завидует подруга, с удовольствием принимая подарок.  Она, на свой день рождения пригласившая в ресторан двадцать человек, считает меня богатой! На те же деньги, что истратила я в поездке, можно было  бы угостить только пятерых, и то – дома. Но я  не возражаю - богачка, так богачка! Но, самое смешное, - я, и правда, считаю себя богачкой!

          Так зачем же я ездила в Алматы? Что, я на самом деле такая экстравагантная? Заглянув в себя глубже, поняла: мне надо было испытать дискомфорт и неудобства путешествия, подвергнуть себя лишениям и стрессам, неизбежно связанным с дорогой, чтобы больше ценить домашнее тепло и благополучие. По большому счёту, нет ничего лучше, чем в СВОЁ время лечь в СВОЮ постель на чистые простыни, спокойно заснуть, прочитав перед сном несколько страниц любимой книги, а утром спокойно выпить чашку СВОЕГО кофе, чтобы затем позвонить СВОИМ друзьям.
         И снова ощутить себя счастливой. Ведь всё познаётся в сравнении!
      
         Иначе говоря, Я ПОЕХАЛА ЗА ПРИКЛЮЧЕНИЯМИ, ЧТОБЫ ПОТОМ СПОКОЙНО ЖИТЬ БЕЗ НИХ.
 
Только бизнес!
 
                "Всякое лихо споро, не минет скоро" (русск. пог.)

           Оказавшись в районе петропавловского железнодорожного вокзала, зашла в здание и поднялась на второй этаж. Хотелось порадовать знакомую – по интернету я нашла её родственницу и свою подругу Веру Балееву, о которой давно ничего не было слышно. Однако знакомой  в газетном киоске, где она работает,  на месте не оказалось – она ушла домой. Я осмотрелась. Да-а, пассажиропоток заметно иссяк, народа в зале немного. Вот одиноко сидит какая-то женщина моих лет, интересно, куда несёт её нелёгкая? Я сажусь рядом:
          - Здравствуйте! Интересно, куда сейчас народ едет?
          - Я – в Москву, потом – в Киев,  – улыбнулась она.
          - Ой, зачем в Киев? Там же страшно! Оставайтесь здесь! У нас хорошо…
          - Да, согласна с вами - здесь, в Казахстане,  хорошо. Я и сама родилась и всю жизнь прожила в Петропавловске. Потом переехала к дочери, на Украину. А сейчас приезжала ухаживать за родственником – мужем родной сестры. Один он остался, вот три месяца и ходила за ним. Умер, похоронили, пора возвращаться…
         - Бывают ещё благородные люди! – вздохнула я.
         - Не потому, что я – благородная, а потому, что он – хороший человек. Моя сестра пятнадцать лет лежала неподвижная, он не бросил её, ухаживал, спасал, как мог. Вот и сам заслужил хорошее отношение. Я очень ему благодарна за сестру. Ухаживала за ним от всей души, но спасти его уже было нельзя.
         - А где он жил?
         - В двадцатом микрорайоне, улица Победы, дом три.
         - Ой, а я живу на этой же улице, в шестом доме, напротив вашего. И что теперь с его квартирой будет?
        - Родственники продадут, разделят, обещали часть выслать. Но это уж на их совести – вышлют, так вышлют, а нет – так нет. Главное, у меня совесть чиста…
       - Объясните мне - вы там, на Украине, что, с ума все сошли? Как у вас мозги перевернулись! У меня есть две подруги, так они тоже – на баррикадах, за Порошенко! Пишут: «Наконец-то у нас хорошая власть!»
       - Не у всех перевернулись мозги, просто многие боятся. Вот, скажем, у нас, в подъезде живёт сантехник, так он всех запугал. При встрече кричит: «Слава Украине!» И попробуй ему не ответь. А теперь следит, чтобы все жильцы по-украински общались, а мы и языка не знаем, стараемся на людях молчать…
        - А другая моя подруга, Тоня, которая родилась здесь, в Петропавловске, здесь училась и которую мы русской считали с её польской фамилией,  замужем была за евреем – они уехали под Донецк. Там она всю жизнь проработала завучем в школе, теперь вместе  с националистами в свои почти семьдесят лет скачет: «Москаляку на гиляку»! Говорит: "Я патриотка Украины, за неделимую Украину, никаких республик!" Поклоняется новым героям, вроде Бандеры, который говорил: "Утопим РУССКИХ В КРОВИ ПОЛЯКОВ И ЕВРЕЕВ!" А про украинцев говорил, что они – «хитрый и расчётливый народ, изворотливый и пакостный». Я так и не поняла – за кого же она? Коломойский им, евреям,  платит, что ли? Её отец воевал с честью, жив её учитель, герой, ветеран Великой Отечественной войны -  Тоня  была его любимицей. Теперь они для неё - колорадо. Мы разругались с ней по интернету! При этом она живёт под самым Донецком, в Красногоровке, в трёх километрах от города - "У нас, говорит, здесь Украина, а не ДНР!" Я ничего не понимаю - что с людьми произошло?
        - Да, что правда, то правда – украинцы народ расчётливый и часто беспринципный, если дело касается выгоды. Вот у нас в подъезде одна женщина сильно болела - думала, что умрёт. И переписала на дочь свою квартиру. А теперь выздоровела, так дочь её выгоняет – «Квартира теперь моя, иди, куда хочешь!» Уже поставила на продажу. Мы пробовали с ней говорить, она отвечает:
             - Я против матери ничего не имею - мать есть мать. Но квартира теперь моя, а это  уже – бизнес. Бизнес есть бизнес! Ой, извините, вон подруги идут меня провожать! До свидания.
           - Счастливого пути! – пожелала я собеседнице, и мы простились.
      

 
Старый рояль весь в испуге
 
          "Ум - добро, а два и лучше того." (русск. пог.)

          Ольге Наумовне давно надоело вытирать пыль со старого рояля. «Цимерман» - было написано золотыми буквами на его крышке. Дочь давно закончила музыкальную школу, уехала с мужем в Сургут, и там продолжает свою карьеру. Вот недавно выступала в тамошней филармонии с самим Хворостовским! Внук начал было учиться музыке, но потом всерьёз увлёкся компьютерной техникой, и теперь готовится  к поступлению на Физико-Технический факультет Томского университета. Так что избавиться от рояля стало насущной заботой Ольги Наумовны. Слишком много места занимал дорогой инструмент, купленный когда-то у местной музыкальной знаменитости недёшево,  в её малогабаритной двухкомнатной квартире! Избавиться бы хорошо, да как это сделать? Продать? Проблематично! Посоветовалась с соседкой, Клавдией Яковлевной.
          - Я знаю точно, что когда инструмент без работы стоял много лет, вызывают настройщика! – заявила она.
          - Сколько же это будет стоить?
          - Да уж не меньше тысячи тенге точно, а то и две! Может, и целых три… - отдать три тысячи за настройку, чтобы потом продать за две? – подумала Ольга Наумовна, и дала объявление в газету: «Продаётся старый рояль за тысячу тенге!» Пусть тысяча сейчас мало чего стоит, лишь бы избавиться от ненужного инструмента! Освободить жизненное пространство  стало навязчивой идеей!
Через три дня на пороге появился молодой человек:
            - Это у вас продаётся рояль?
            - Да, проходите! - тот подошёл к инструменту, поднял крышку, осмотрел. Протянул хозяйке  тысячу тенге:
           - Инструмент мой?
           - Ваш, только его, наверное, придётся  настраивать!
           -  А мы сейчас сами его настроим! - парень достал из кармана пальто кусачки, ловко обрезал половину струн, и, смотав их в клубок, вежливо попрощался:
           - До свидания!
          Три тысячи тенге обошлось вынести инструмент из квартиры и отвезти на свалку.

         - Рандоль - это сплав золота, серебра и меди, из которого делаются струны - позже объяснил старой женщине сведущий человек. - А рояли  марок «Цимерман» и «Рёнис» с годами не дешевеют, а только дорожают…
 
 
ДЛЯ ВАС ЖИВУ!
 
            - А вы сходите в партию «НУР-ОТАН», вам помогут! Там всем помогают!– Услышала я как-то обрывок чужого разговора в автобусе, и мысленно усмехнулась: «Как же, держите карман шире! Помогут!» Вспомнились пустые глаза чиновников всех уровней, когда в течение жизни приходилось несколько раз куда-то обращаться за помощью, и всегда – без результата.
             А тут меня взял за живое один несчастный человек, потерявший себя в жизни вследствие дурных привычек. Ни жилья у него, ни родных, ни здоровья, ни пенсии, которую должен бы получать уже почти десять лет. Всё утрачено… 
          А ведь работал когда-то специалистом высокого класса - инженер, прораб!  Десятки  зданий в городе построил он! Стаж большой, да все документы давно потеряны. Голодный, холодный, ходит на ощупь по родному городу, ведь он почти слепой. По городу, где родился, женился, трудился всю жизнь. Бывшая семья далеко, в России, ничего о нём не знает.   Бывшие знакомые и коллеги или не узнают, или отворачиваются: до чего дошёл человек!
         Только одна сердобольная женщина, которая молодой девушкой проходила когда-то практику в одной из подчинённых ему строительных бригад, при встрече здоровается:
         - Здравствуйте, Сергей Иванович! - И норовит сунуть ему в руку какую-то денежку.
         Сам он никого не видит, не узнаёт, не помнит.
         Каково это – в семьдесят-то лет? А ведь зла никому не делал, только себе...
         Захотелось ему помочь. И вспомнилась эта фраза, услышанная случайно: «Партия «Нур-Отан» действительно помогает!» Поехала в офис партии, это около университета.  В коридоре подсела к пожилому мужчине, познакомились.
          Анатолий Илларионович Подкорытов рассказал про свою беду. Из-за построенных неподалёку коттеджей нарушилась работа водоносных слоёв почвы, и их частные дома, по всей улице в районе Мещанского леса, весной стали затоплять талые воды. Вот и ходит он по инстанциям, как человек неравнодушный и желающий помочь и себе, и людям. Только  в официальных кабинетах, куда до сих пор стучался, их беда никого не заинтересовала. А здесь, в партии «Нур-Отан», не только сочувственно выслушали, а конкретно взялись помочь! Теперь скорое наступление весны его уже не пугает!
             Захожу наугад в какой-то кабинет. За столом – миловидная  женщина средних лет с усталым лицом, Татьяна Юрьевна Чепухина. Заместитель председателя городского филиала партии "Нур-Отан". Без конца раздаются  звонки, но она выслушивает меня, и… исполняется сочувствием к моему протеже. Я прошу её помочь человеку советом или делом в восстановлении документов, называю фамилию и обрисовываю жалкое его, униженное положение – бесправного, потерявшего всё, старого, слепого, беспомощного…
           Видя, что хозяйка кабинета - человек занятой, свою просьбу  изложила за пять минут. То ли я была красноречива, то ли сердце Татьяны Юрьевны так отзывчиво, но в следующие пять минут она позвонила в одно место, в другое, попросила за моего протеже от своего имени, ей что-то пообещали. Написала мне на бумажке адрес и телефон  учреждения социальной адаптации, где обещали помочь. Потом встала, подошла к вешалке, вынула из  кармана своего пальто и протянула мне пятисотку:
           - А пока передайте этому человеку на хлеб! – Сказала она.
           Сказать по правде, я была потрясена. Видно,  повидала она людское  горе и нужду, а, может, и сама испытала, если так горячо откликнулось её сердце!  Через месяц Татьяна Юрьевна  позвонила мне, предложив  войти в состав комиссии по адресной поддержке социально уязвимых слоёв общества – пенсионеров, инвалидов, нетрудоспособных, больных детей.
             - Потому что социальное самочувствие простых людей – вещь важная! – Сказала она. А я вспомнила слова Конституции Казахстана: «Наша главная ценность – Человек, его достоинство и права, благополучие и законные интересы.»
               И ещё я вспомнила двух стареньких одиноких соседок Анну Ивановну Козыркину и Анну Михайловну Кузеванову, которые  заслужили, только не могут дождаться внимания государства, как ветераны труда, как много пережившие и заслуженные люди. Пенсию они, конечно, получают, но на бывшей работе их давно забыли, а им очень хотелось бы, хоть раз в год, получать подарок. Прямо, как маленькие дети!
     И Владимира  Павловича Харина вспомнила, сына фронтовика, похороненного под Керчью. Он никогда не видел своего отца. Вырос без него не очень здоровым, но трудился всю жизнь водителем, как отец когда-то. А теперь его разбила болезнь, и голубой мечтой является приобретение биотуалета. Ведь, живя в частном доме в Рабочем посёлке, во двор он не выходил  уже несколько лет. Но для него приобретение это  очень дорогое, не по средствам.
       Вспомнила и другого инвалида, с которым разговорилась на улице. Едва таская ноги, он ищет работу, не зная, как дожить до весны, когда начнёт получать пенсию. Хорошо, что я спросила его адрес!
              Мысль, что я, возможно,  смогу помочь всем этим людям, вдохновляла! Ведь на свою минимальную пенсию, которая норовит кончиться в середине месяца, я мало что могу... Я согласилась войти в комиссию, и, как активный гражданин, способствовать тому, чтобы статьи Конституции государства, которые гласят, что  все граждане страны должны иметь равный доступ к социальным услугам, были не простой декларацией.
            А ведь реализация данного проекта приобретает особую значимость в преддверии празднования 70-летия Великой Победы!
            Собрание комиссии состоялось, где я познакомилась со многими уважаемыми в городе людьми. Одни занимают ключевые посты в социальной сфере общества, другие уже отошли от дел, но горячие, неравнодушные сердца их  не позволяют быть в стороне от общественных проблем. Там я снова увиделась с Анатолием Илларионовичем Подкорытовым. Он, бывший преподаватель и давно пенсионер, имеющий большой опыт общественной работы, также был приглашён,  как неравнодушный человек.
           Все присутствующие внесли свои предложения по активизации работы с населением, отметив, что особого внимания требует категория одиноких пожилых людей, большинство которых нуждается не только в уходе, лечении и улучшении жизненных условий, но и в простом человеческом внимании.
           В прошлом году, на День Победы, я наблюдала, как по улицам носились украшенные машины патриотично настроенных молодых людей - праздничный автопробег. Красивое зрелище! Вот и мой молодой сосед хлопотал вокруг своей машины всё утро, украшая её Георгиескими лентами и знамёнами.
         А при этом другой сосед - Николай Ефимович Морозов, ветеран Великой Отечественной Войны,  - тоже выглядывал из окна, и тоже, конечно, радовался. Но сам он мог дойти лишь до ближайшего магазина в свои девяносто лет. И я подумала: сколько таких ветеранов на свой праздник смотрят из окна, видя только мусорные баки... Эх, если бы в каждой машине автопробега - да по ветерану! Прокатили бы стариков в праздник, они же давно и города толком не видели...
        И ещё предложила несколько мест в театрах оставлять для пенсионерок , которым стало трудно приобретать билеты, ведь  в кассах для этих нескольких завзятых театралок скидок на билеты не предусмотрены...
            «Ну вот, - думала я, выходя после собрания на вечереющие улицы своего любимого Петропавловска, - теперь и от меня самой будет многое зависеть.  Теперь не на кого будет кивать, если я не сделаю своей части работы в этом благом деле.»
              Рабочий день закончился. Нам было по пути с Татьяной Юрьевной Чепухиной.  Темнело. Я уже знала, какой напряжённый день был у неё сегодня.
             - Вы что, каждый день заканчиваете работу в семь часов? – Спросила я её, и поблагодарила за помощь моему знакомому в оформлении документов, ведь дело двигалось к завершению.
             - Почти каждый, - Ответила она. – У меня и завтра, в субботу, почти весь день будет занят!  Для вас живу! – Наполовину шутливо закончила она, и немного застенчиво улыбнулась. Я ей поверила. И мы перешли на менее пафосные темы.

                Через пол-года её уволили, и заменили "национальным кадром".
            

 
 
СО МНОЙ В БАНЮ!
         Я уже набрала в ванну горячей воды, когда подумала: бог с ней, с экономией! Не сходить в баню 31-ого декабря? Это как-то не по-человечески. Потом я себя не прощу!     Принесла с балкона веник – дубовый, с собственной дачи - а у меня кроме огромного дуба ничего на даче и не растёт, собрала сумку с чистыми вещами, и отправилась.
          На улице ажиотаж – хозяйки таскают полные сумки из магазинов; казахи перетаскивают низкие столики для новогоднего тоя; мужчины всех национальностей, как всегда, ничем не озабочены и не отягощены. Некоторые уже начали праздновать.
           В автобусе же никого – у нас остановка конечная. В салоне только я и водитель.
           - Везите меня в баню! – Громко объявила я водителю, по-барски расположившись на любимом заднем сиденье - тут как-то больше ощущается процесс езды - маленького путешествия.
          - Будет сделано! – Поддержал он шутку, и включил зажигание.
          Скоро автобус был полон, а я занялась своими мыслями и наблюдениями. Но вот и моя остановка. Ожидая сдачу, получила напутствие от водителя:
          - Не улетите в Ленинград!
          - Не улечу! – Механически ответила я, недоумевая. Потом поняла: «Ирония судьбы»! Но автобус был уже далеко.
           Очереди в баню нет, но моечное отделение оказалось заполнено. Любимое место вблизи парной и рядом с кранами занято. Там расположилась знакомая бабка, тоже из нашего микрорайона. С ней я не здороваюсь, и никогда не пытаюсь разговориться. Видно, насколько человек одинок и погружён в собственный мир.
         Она странная, и вызывает недоумение у окружающих. Всегда с ручной тележкой, но обязательно почему-то с двумя  пустыми, болтающимися сумками в руках,  в страшных опорках на больных ногах,  горбатая, ветхая, грязная, угрюмая, необщительная, живущая в другом измерении.  Настоящая Баба Яга! Она таскает свою тележку по базару, заглядывая иногда в мусорные бачки, и никогда ничего не покупает.
         Но сегодня она ничем не отличается от окружающих – такая же голая, как все, плещется с энтузиазмом в своём тазу. Перепоясана по талии какой-то серой тряпкой, которая из-за горбатой – колесом – спины оказывается то под животом, то поверх груди. Она поправляет пояс, но он немедленно сползает с бывшей талии.
          А ведь тоже была и молодой, и красивой! Предложить помыть ей спину?
        Мы набираем рядом воду. Боже, какие у неё чёрные, изъеденные грибком до основания ногти на ногах! Потом замечаю – и на руках тоже! Кругом потоками льётся вода, и страшные дрожжевые грибки – повсюду! А я, как назло, босиком - забыла сланцы! Беру тазик, и отхожу подальше, к другим кранам. Не-е-ет, спину я ей точно мыть не буду! Не хватало заразиться…
         Наблюдаю издали. Вместо мочалки у старухи – красная синтетическая сетка из-под лука, какие-то тряпки, которые она стирает в тазу. Полощет, выжимает, и снова полощет.Может, и мой таз – от такой старухи? Я ещё раз ошпариваю свой тазик, перемываю с мылом.
         Когда бабка  ушла, как казалось, насовсем,  вместе с тазом и со всеми причиндалами, её место заняли. Но она вернулась. Видно, решила ещё помыться.  Торопиться некуда.
        Обнаружив, что место её занято, оккупировала один из столиков вместе с кранами, из которых набирают воду. Столик хоть и не предназачен для этой цели, но удобный  - с большой поверхностью, невысокий, надёжный.    Вижу, как женщины, красноречиво постояв над ней, уходят. Ожидали, что она поймёт, что мешает -  ведь у других кранов очереди.  Наверное, чёрные ногти увидели!
           А старую женщину ничего не волнует: она снова и снова, бесконечно и  невозмутимо плещется,  полощет свои тряпки. И к кранам никого не подпускает. Кажется, у неё и мыла нет…  Зато есть природное средство – я вижу, как она натирается собственной мочой. Берёт её между ног, и втирает в плечи, локти, голову – болят, видно.
         Потом потеряла её из вида, и снова встретила в парной. Наскоро попарившись, предложила попарить её. Она не отказалась. Молча подставила спину. Добросовестно отхлестала старуху, и, отдав ей веник, выскочила – сердце у меня распухло и уже едва билось. Жарко! А бабка выходить не спешила.
         Но вот вышла и она. Что она делает? Подойдя к деревянному бочонку, полному ледяной воды, дёргает за цепочку. Потом к другому, третьему… Молодые женщины, сидящие неподалёку, взвизгивают и шарахаются, а бабка идёт к своему столику.
        Ничего себе – ветхая, больная! Поживёт ещё!
         Я закончила мытьё, подхожу к бабке и оставляю ей мыло.  Никаких эмоций. Но мыло берёт и начинает энергично мылить свою сетку.  Вижу, что у неё и в самом деле никаких моющих средств нет. Жаль, что шампунь закончился. И я выхожу.
        Большинство женщин - казашки. Они у нас, на севере Казахстана, красивые, белые, даже смуглых мало. Как-то я в командировке в Джамбуле, на юге республики, пошла в баню. Вошла и испугалась - до того все чёрные, смуглые, некрасивые, а русских и совсем нет. Только банщик - русский старичок с протезом вместо одной ноги. В советские времена все работу находили!
         Эх, хорошо! Чувствую, как дышит всё тело. Пожалуй, и пива себе  бутылочку позволю!.. Новый Год всё-таки…
          Голова начинает кружиться с непривычки.

          - С лёгким паром! – Приветствует меня знакомый водитель с четырнадцатого маршрута.
         Надо же! Опять встретились!
         - Спасибо! Вы уж проследите, чтобы я попала по назначению! – Шучу я.

         И мы отправляемся...      
   
         
         

 
 
Святки
 
               

                «Любовь не пожар,
                загорится – не потушишь» (Русск. пог.)

             Вечера между Новым Годом и Крещением – страшные вечера. Святки. Святые вечера. Нечистая сила в такие дни, а особенно ночи,  очень активна, и ходить по деревне становится  небезопасно.
             Однако девушки с нетерпением ждут этого времени, чтобы гадать ночи напролёт – на суженого, конечно.  Вера с Надей, например, вчера ходили за деревню, на перекрёсток дорог. Слушали: в какой стороне залает собака, туда и замуж идти!
           При этом надо приговаривать:
           - Взлай, взлай, собачка, на чужой стороне, у свёкра на дворе, у свекрови на печном столбе, у ладушки на кроватушке!
           Гадают, а всем стра-а-шно!   Святки! Нечистая сила лютует! Скорее бы залаяла собака, да домой убежать. Да и холодно…
        Звали девчонки с собой и Настю, третью полдружку, но та уже определилась – для неё не было на свете никого лучше Гришки-тракториста. А что,   и собой  хорош, и профессия солидная!
            Одна  беда – её мать ни в какую не хотела свадьбы, знала она кой-какие грешки за этой  семейкой, но какие – говорить дочери не хотела! Свои, видно, счёты были…
           Деревенские парни тоже    любят это время – Святки.  Вовсю  чудят: то поленницу дров кому-нибудь опрокинут, то двери или ворота заложат – хозяевам на улицу не выйти, то на крышу залезут, закроют доской печную трубу. Начнут хозяева печь топить, ан дым-то весь в хату!
            Ходили парни по деревне в вывернутых наизнанку полушубках, ряжеными в чертей, леших, домовых. Ходили целыми гуртами, с палками,  мётлами, и пели:
            - По деревне пойдём,
              Что-нибудь, да сделаём,
              Дров поленницу рассыплем,
              Или двери закладём!... 
            Весело раньше праздники проводили! Всей деревней праздновали!
            Могли парни и поколотить под горячую руку – бражка-то для таких дней готовилась  бочками  в каждой хате. Сладкая, вкусная! Пили её не стаканами, а ковшами.     Не пробовали? Хмелеешь от неё незаметно для себя, но основательно!     Ходили хмельные парни подеревне, чудили.    Таким образом можно было с кем-то счёты свести, или, наоборот, выразить кому-нибудь внимание…
               Об этих проказах молодёжи прекрасно знали и относились к ним снисходительно. Тем более, что сразу после Крещения они прекращались. А от настоящей нечистой силы на дверях и окнах рисовали мелом большие кресты.
            Помогало!
            Хуже всего, если кто на это время свадьбу задумает – не бывать тому счастливым!
             Нет уж! В эти дни – никаких свадеб! Свадебные – это те несколько недель, что отделяют Крещение от Масленицы.   Мясоед. Женитесь тогда – и  будет вам счастье!
 
 
 
Оболтусы
 
               
                «Пьяный скачет, а проспался плачет» (Русск. пог.)

                Сашка и Витька – наши дворники в КСК. Оба – горькие пьяницы. Но Сашка, маленький шибздик, непонятно почему, считает себя намного выше Витьки на социальной лестнице.
               - Пьяница беззубый! – Иногда кичится он перед высоким, могучим по сложению, товарищем, ухмыляясь, и обнажая  обломанные корешки своих чёрных,  испорченных зубов. Витька по добродушию всех крупных людей, терпит его поношения молча.
                Живёт Сашка, по милости председательши, в бытовке, где ни воды, ни канализации. Жену он давно оставил в деревне, а сын, который учится в городе в каком-то колледже и живёт в общежитии, иногда приходит к нему денег просить.
             Витька же имеет собственную квартиру на десятом этаже. Раньше его можно было видеть курящего на запущенном балконе. Года два назад он привёл туда любовницу, тоже пьющую. Она забрала над ним такую власть, что не всегда пускает и ночевать в его собственную квартиру.
            И тогда Витька ночует в подвале соседнего дома. Те жители его привечают и подкармливают за то, что он им бесплатно двор подметает. Но квартиры, похоже, Витька скоро лишится совсем – за неё много лет не плачено.
           Как-то весной уговорила я их вскопать мою дачу. Те согласились, поехали посмотреть  фронт работ. Дача им понравилась – трёхкомнатная, с мебелью, с телевизором, с коврами. Сторожей я предупредила, чтобы их пропускали на территорию дачного кооператива.
           На другой день я привезла еды дня на три, а парни заявились… со всеми вещами, и объявили, что будут здесь жить до окончания работ. Работы на моей даче много, и я согласилась.
             Попросили аванс. Дала половину оговорённой суммы.
              Через два дня поехала принять работу. Меня встретил возмущённый сосед – кого, мол, ты приняла, жена теперь боится на даче ночевать! Зачем платить сторожам, если самим приглашать всяких бомжей? Они за выпивку хоть что украдут!
             Я смущена. Придётся работникам отказать, стыдно. Вот приму работу. Наверное, уже вскопали.    Подхожу к даче. Что такое? На даче и конь не валялся! Зато в домике валяются пьянющие Сашка и Витька. Еда кончилась, пустые бутылки из-под водки, окурки…
        А вонь какая! Чем воняет? Что это? Вдруг понимаю: богатырь Витька лежит обоссанный в новеньких, мной подаренных штанах! И диван под ним весь пропитался… Видно, не однажды опорожнился…
               Я зверею. Бужу их, и выгоняю с треском. Плакали мои денежки! Плакал мой диван! Я и с кровати всё выбрасываю, где спал Сашка. Выбрасываю заблёванный ковёр и  загаженные полотенца.  Телевизор не включается, плитка перегорела. Хорошо хоть, дачу не спалили!
   
                Года через два после этого инцидента, не зная, куда девать старый компьютер, отдаю его Сашке.
             И что вы думаете? Сначала он кое-как научился им пользоваться, потом захотел подключить интернет, да в его, не числящееся в жилом фонде помещение,  интернет  отказались провести.
         Тогда Сашка снял квартиру, бросил пить. Всё свободное время проводит в интернете. К нему приехала жена. И теперь он не только примерный дворник, но  оказался неплохим  электриком и сантехником.
           Получает хорошие деньги.
    
            Слава интернету!

            А Витька потерял квартиру, отморозил ноги, их ему отрезали, и теперь он продолжает своё существование в каком-то приюте...
 
Деменция
 
               
                «Голова с лукошко, а мозгу ни крошки» (русск. пог.)

                Раньше попасть к врачу – это был целый ритуал, на который порой уходил весь день. Теперь наша молоденькая, амбициозная  фельдшер Юля Морозова так наловчилась самостоятельно принимать решения и выписывать рецепты, что во враче надобность отпала. Через пятнадцать минут в поликлинике я  получаю в гардеробной своё пальто обратно.
              - Так быстро? – Удивляется полненькая гардеробщица Куляш. – Не попали на приём?
              - Да я уж давно попасть не могу. У нас теперь фельдшер – такая энтузиастка, умудряется и дома нас навещать, и здесь прямо в коридоре перехватывать. Я была записана к врачу на час,  сейчас всего половина первого,  а я даже не узнала, в каком кабинете наш врач принимает.   А рецепты – вот они! – Жалуюсь, надевая пальто. – До чего дошёл прогресс, скоро  врачей, как в Москве, поувольняют. Зачем они, если фельдшер всё знает?
                А сама медлю. Раньше насидишься в очереди, наговоришься. Узнаешь что-нибудь новенькое. Я уж и сегодня пристала к одному иностранцу. Ходят по поликлинике с переводчицей. Один приветливо так, с улыбкой,  провожает взглядом молодых девушек. А у самого уже в бородке и седина поблёскивает.
         Не положено у нас улыбаться! Тут не заграница какая-нибудь! Это там все приветливые. А у нас улыбнёшься кому-нибудь - подумают, сумасшедшая!
              Переводчица куда-то отошла с остальными, а я, проходя мимо этого, с бородкой,  строго, по-прокурорски, спрашиваю:
               - ОБЭЭСЕ?
               Он испуганно:
              - Ноу, ноу, мадам!
              И перестал улыбаться. То-то!
              Я пошла дальше, уверенная, что теперь и мне вслед смотрят…
       
               Одним словом, домой неохота. Ни одного сюжета для своих рассказов сегодня я не почерпнула. О чём вечером писать буду?
               - У вас тут, наверное, всякие смешные ситуации бывают? – Спрашиваю гардеробщицу Куляш.
               - Бывают. – Охотно сообщает она. – Особенно со стариками. Не узнают собственное пальто - «Моё другого цвета было»! – Говорит мне вчера один. – «Я  не в этом  пальто был, это не моё!»
                А другая старушка:
                - Это не моё пальто, вон моё! – И показывает на моё собственное, большого размера. Пальто наши, действительно, похожи. Но пуговицы разные.
               - А ты пуговицы перешила! – Доказывает субтильная старушка. – Моё новее! Это  оно!
               Я подала ей своё пальто, в котором бабушка  утонула, и только тогда убедилась…
              -  Старческая деменция… - Добавляет поднаторевшая в медицинских терминах гардеробщица,  –  слабоумие…
               Я слышу новое для себя слово ДЕМЕНЦИЯ,  и с уважением смотрю на гардеробщицу. Слово красивое, а такую некрасивую вещь обозначает…  Скоро нас в поликлинике уборщицы начнут лечить…
            
              Выхожу из поликлиники, далеко и долго еду в социальную аптеку, чтобы получить выписанные мне бесплатно лекарства.
         По дороге вспоминаю своего соседа, Володю, всего-то шестидесятилетнего мужчину, который уже теряет память. Раньше он был водителем, а теперь сторож. Может посреди рабочего дня забыть, зачем он там сидит. Бросить охраняемый объект и приехать домой.    Уже дважды родные, наняв такси, возвращали его на пост. Боятся, что он потеряет работу.
               Володя идёт в туалет, и по привычке берёт спички. Раньше он там курил. Теперь забыл, что курит. Сидит на унитазе, зажигает, а зачем – не знает. Иногда жена ему вставит в рот сигарету, так он и покурит.  А в другой раз корзину с бумагой в туалете поджёг, и сидит, смотрит на огонь… В другой раз снова чуть пожар не устроил,  и сам едва не сгорел. Хорошо, что дочь дома была…
             С чувством превосходства я вспоминаю другие случаи старческой деменции… Слава богу, мне до этого далеко…
              Но вот и моя остановка.
              Выхожу из автобуса, захожу в аптеку, и вдруг понимаю: рецепты-то остались в медицинской карте, которую я сдала в регистратуру! Придётся вернуться.
               С досадой выхожу. Вон и мой автобус, сейчас отойдёт… Я бросаюсь бегом, заскочила. На всякий случай заглядываю в сумочку, и вижу… рецепты!
                Успеваю выскочить.
                Снова возвращаюсь  в аптеку. Одна молодая женщина, беременная, сидит на диванчике, другая, её подруга, долго набирает лекарства для больной матери. Я ужасаюсь, слыша весь перечень. А потом говорит:
                - И мне дайте что-нибудь хорошее для памяти. А то скоро сессия в колледже.
                Ей предлагают  на выбор – глицин или меморию?
               - Давайте и то, и другое!         
                - И на меня возьми! – Просит беременная.
    Та оплачивает и отходит от окошка.
                - А вы преподаватели или студентки? – Спрашиваю их.
                - Студентки, которые скоро станут преподавателями! – Гордо говорит беременная, разглядывая стеклянные пузырьки с таблетками, а, может, каплями  для улучшения мозгового кровообращения.
               - И уже есть необходимость пить таблетки «для памяти»? – Удивляюсь я.
               - Вдруг и правда поможет. – Говорят они, и выходят.

               «Деменция  молодеет», - думаю я, протягивая в окошечко свой рецепт.
               
               

      
Баптисты
 
               
                «Бог-то бог, да и сам не будь плох»
                «Богу слава, а попу кусок сала» (Русск. пог.)

                Семье баптистов понадобилось сварить железный забор. Нашли сварщика, договорились о цене работы. Мастер целый месяц вкалывал на совесть – для верующих людей надо постараться!
              А когда закончил работу, насилу получил половину оговорённой платы.
              При этом баптисты жалуются:
              - Эх, много взял с нас! Но мы помолились, и у него балкон, только что отделанный новой рейкой, сгорел!

 
               Другой случай.
         
                Баптист-энтузиаст увлёк своей верой неверующую богатую  женщину, Веру, мать двух  дочерей. Дочки уже жили отдельно, поэтому препятствий для встреч не было. Возникли и любовные отношения. А вера у баптистов такая – мол, будь бессребреником, всё отдай в общину!
              И стали дочки замечать – у матери исчезают золотые украшения, шубы, ковры. Однажды приходят – в квартире ничего нет, пустая. Мать лежит на кровати чуть ли не на голой железной сетке, и вдохновенно возносит псалмы господу!

            А любовник скоро переключился на другую жертву – он делал свой вклад на алтарь господа – приносил ему в дар жирных тельцов.
             В общине мужчина  был на хорошем счету…


            Ещё случай.

         У нас, в Петропавловске,  в районе бывшего завода имени Куйбышева, стоит хороший дом. Трудолюбивая семья когда-то построила его своими руками для себя. Мечтали, как в нём будут подниматься поколения их потомков одно за другим.
          Теперь в этом доме баптистская церковь.
 
          Семья же много лет ютилась в собственном гараже.
          Теперь о них ничего не слышно, а в гараже стоит машина руководителя общины...

          Лучше уж ходить в ненавязчивую православную церковь.На фото наш батюшка-Сергий в Крещение на Ишиме.
 
ЕСТЬ ХОЧУ!
                «Голод не голод, а подарок дорог.» (русск. пог.)

             Несколько лет одну мою знакомую, Нину, мучил домовой. То вещи необъяснимо пропадали, топал в соседней комнате, хлопал форточкой, дверью, когда в доме некому было шуметь, шаркал ногами, кряхтел, снился, и раза два даже хватал за горло, после чего появлялись синяки.
               Нина плохо спала, от бессонницы у неё начала болеть голова. Снотворные не помогали. Я не знала, чем ей помочь. Вообще-то я стояла на материалистических позициях, но легко быть принципиальной, когда такие вещи происходят с кем-то другим. Гёте сказал когда-то: «Суеверия – это поэзия жизни». Так что и верить я не могу, и не верить одинокой  подруге с синяками на шее невозможно.
                Однажды мы случайно познакомились с молодым человеком, который позиционировал себя, как экстрасенс. Это, конечно, интересно, но тоже маловероятно. Ну, хочет парень девушек дурачить – пусть дурачит. А с нами этот номер не пройдёт!
               Нина догадалась спросить у него совета насчёт домового. Совет был простой: поговорить с ним, спросить, чего он хочет.
                - Я боюсь, а как спросить?
                - Да просто. Как приснится в следующий раз, спросите его прямо: чего он хочет?
              Ждать долго не пришлось. В ту же ночь домовой явился во сне, не запылился. Совсем обнаглел, хватает уже не только за шею… И Нина спрашивает его там, во сне:
                - Зачем ты меня мучаешь? Чего ты хочешь?
                - Есть хочу! – Был немедленный ответ, чёткий, внятный.
                Нине показалось, что от голоса домового она и проснулась немедленно. Встала, пошла к холодильнику на кухню. Достала молока, налила пол-стакана, отрезала хлеба. Поставила на стол в кухне, и вернулась в спальню. Впервые за долгое время крепко заснула.
               Проснулась со свежей головой.
                И так ей понравилось спать крепким, полноценным сном, что ради этого она почти каждый день оставляла на столе что-нибудь съедобное. Иногда нарочно – что-нибудь вкусненькое.
             Незаметно было, чтобы кто-то это трогал, но кошмары и непонятные явления – все – прекратились...
             
               Мы пожалели, что не спросили парня, давшего Нине совет, кто он такой. Может, и правда – экстрасенс?
 
Стремительные роды
 
               
                «Родился – торопился, а теперь незачем. (Русск. пог.)

                Этим летом бабушкам на лавочках в соседнем  дворе было о чём поговорить. Сами знаете – мимо их внимательного взора ничего не пройдёт. Вот уж не первый год они наблюдают за  семьёй с третьего этажа второго подъезда.         Семья небогатая, детей трое, да на днях должен появиться ещё один ребёнок. Вряд ли родители этому рады – и с этими-то  детьми не знают, что делать. Какая-то родственница из Германии помогает им - посылает детям одежонку, а старшему даже недавно выслала велосипед. И соседи помогают, чем могут. Те от помощи не отказываются.
           Жена, понятно, не работает, да и муж не энтузиаст трудового фронта. Голодные, неухоженные дети безнадзорно мотаются по двору наших пятиэтажек целыми днями. С ними живёт и бабушка – мать жены.
            Этой ночью у женщины начались предродовые схватки. Муж позвонил в «Скорую», и все вместе они стали спускаться во двор. Вот уже и на улице. Жена присела на низкую широкую лавочку у подъезда, подъехала машина с медиками.
           Внезапно женщина изогнулась, и двор огласил крик роженицы. Прямо на землю вывалился… новорожденный ребёнок. Все, понятно, в шоке. Что делать, как поступить? Бабушка кинулась назад, домой, принесла простыню, полотенце.
          Молодая фельдшер в шоке. В её мозгу включились стереотипы:
          - Простыня глаженая? А полотенце стерильное?  – Спрашивает у бабушки.
          - Нет! – Отвечает та, и пытается поднять ребёнка с земли.
          - Нельзя! Не трогайте! Ваши руки могут инфицировать ребёнка! – Громко кричит растерянная девушка-медичка.  А что делать с лежащим на земле рёбёнком - не знает. Мать и ребёнка соединяет пуповина…
         Вызвали вторую «Скорую» с опытным фельдшером-акушером. Дом не спит. Из окон звучат советы, как поступить.
         «Прилетела» вторая машина срочной медицинской помощи. Увезли мать и новорожденного. Подробностей не знаю, но известно, что через день выписали из больницы здоровыми и мать, и сына.
            Четвёртого, нежеланного, в бедной семье мальчишку...
    
              А родители ещё совсем молодые…

              Фото: бабушкам на лавочке есть о чём поговорить...
 
 
Исправится!
 
                «Чтоб не жалеть весь век потом,
                Жену должны мы брать,
                Поговорив с её отцом,
                И поглядев на мать!» (каз. пог.)

               Женя вышла замуж за Игоря по большой любви.
                - Смотри, у него семья пьющая, да и сам он «закладывает»! – пыталась предостеречь её мать.
               - Ничего, исправится! – была уверена Женя. Года два всего она и порадовалась на Игоря. Родила сына. Муж к тому времени больше полюбил время проводить с друзьями, чем дома, да и к работе прилежен не был. Со всем хозяйством и на огороде Жене приходилось управляться самой, да разве везде успеешь! Но сыночек радовал.
               Когда сын вырос, муж уже пил вовсю, до потери образа человеческого, зато сын  обещал «в рот не брать эту заразу, водку. Учился хорошо. Закончил школу, строил большие планы. Собирался уехать в город, добиться больших успехов в жизни!
               Но понемногу стал «прикладываться» сначала со сверстниками, потом и с отцом. Приглядел девчонку из той же деревни. Симпатичная! Вот только родителю "закладывали".
                - Смотри, они там все бездельники, потому и беднота! – предупреждала мать сына.
                - Ничего, исправится! – отвечал сын, как она своей матери когда-то. То же самое и и вышло. Всё, как матери сказала…
 
                Только кто слушает матерей? А в деревне появилась ещё одна пьющая семья...
      


 
День милиции
 
               
               «Для бездельника и пустомели
               По шесть праздников в любой неделе!»  (каз. пог.)

             Спешу на остановку автобуса. Вижу – трое алкашей скрупулёзно подсчитывают мелкие деньги на ладони. Потом направляются в сторону магазинчика.
            - За бутылкой? – строго спрашиваю я, останавливаясь. Без меня же дело нигде не обойдётся! – Середина рабочей недели, разгар рабочего дня… С какой стати?- продолжаю их допрашивать.
             - Так ведь сегодня праздник!- отвечают они.
             - Какой? – удивилась я.
             - День милиции! -  ответили они, и продолжили путь. Я побежала дальше.
           «А какое они могут иметь отношение к милиции?» - подумала, и остановилась. Жаль, что не спросила. Как бы они обосновали? Вероятно, тем, что именно с милицией им чаще всего приходится иметь дело. Но компания ушла уже далеко, пройдя мимо магазинчика, торговавшего спиртным, и завернула за угол.
           "А-а-а, вон куда!" - понимаю я. Там у одного окошка на первом этаже оборудован звонок, а под окном стоит камень, с которого не представляется сложным дотянуться до балкона, чтобы позвонить в квартиру (двери подъездов с другой стороны дома). Из окна высовывается рука, принимает деньги и пустую тару – обычно самую маленькую бутылку, и взамен выдаёт «чекушку» когда полную, а когда и на донышке… «Точка» работает круглые сутки в течение больше, чем двадцати лет… Об этом знают все...
           Я повернулась, чтобы продолжить путь. Неподалёку стоял милиционер, и также смотрел в сторону скрывшихся за углом пьянчужек. Его осенила идея!          А что? До зарплаты далеко, а сегодня праздник… Не навестить ли знакомую квартиру, чтобы принять поздравления и... мзду?..
         
          
 
Благодетели
 
               

                «Через желудок наш идёт всегда
                К нам самая опасная беда.» (Казахская. пог.)

              Старенький домик на двух хозяев находится далеко  не в престижной части города. Называется он у нас в Петропавловске «Татарский край». Одна половина дома давно пустовала, да и в другой половине законный хозяин, Сашка, появился не так давно. Из своих двадцати пяти лет пять он провёл в тюрьме, и освободился года два как…
             Все эти два года пьянствовал неизвестно на что. Впрочем, почему неизвестно? Соседи предполагали – воровал. А тут связался с Иркой, симпатичной сорокалетней разбитной бабёнкой. Поговаривали, что дети её выросли в интернате, и знать мать не хотели.
            В пустой половине хаты разрешили они жить бездомному бродяге, ветхому старику.  Ни родных у того, ни документов, ни пенсии. Пусть живёт!
           Тот и жил. Впрочем, разве это – жизнь? Вся еда и одежда – из мусорных баков. Нищенствовал  около церкви. Случалось и на бутылку раздобыть деньжат.
           В такие дни он был рад угостить добрых хозяев:
           - Благодетели вы мои! – Рыдал он от полноты чувств. Но чаще сами хозяева его угощали спиртным.
          Как-то Сашка приревновал Ирку, и  перерезал ей шею от уха до уха. А окровавленный нож вложил в руку валяющегося пьяного квартиранта.
         Начались суды. Брат Сашки, Виктор,  – сварщик – хороший специалист и неплохой семьянин. В среде бедолаг, с которыми якшается Сашка, слывёт богачом. Помог брату выпутаться без последствий, «погрел» руку, кому надо.

          И восьмидесятилетнему деду дали десять лет…


 
 
Дочка
 
                "Дочерьми красуются, сыновьями в почёте
                живут" - (русск. пог.)
          Была такая поговорка, да устарела.  Сейчас больше подходит : "Дочка - горючая слёзка".
         Как-то пожилая соседка попросила меня зайти в миграционную службу, и взять для неё пакет документов для оформления российского гражданства. Зашла. Оказалось , там очередь. Приличная. Узнаю - не только уезжают,  некоторые просятся назад. Стою. Скучновато. За мной заняла совсем старенькая миниатюрная женщина. Разговорились.
          Оказалось, несколько лет назад дочь уговорила её переехать из Казахстана к ней, в Омскую область. Мать продала большую квартиру в центре нашего города,  и уехала. На новом месте привыкать было трудно, но утешала мысль, что она помогла дочери. На материны деньги зять купил дорогую машину, завёл какой-то немудрёный бизнес.
          Старая мать помогла родным воспитать младших детей, подрастить правнука. А когда необходимость в ней отпала, вдруг стала всех раздражать. К тому времени "бизнес" из-за неопытности "бизнесменов" прогорел, зять запил, и по пьянке разбил машину.
           - Убежала я от них, убежала! - Горестно рассказывала женщина. - Теперь по очереди живу то у брата, то у сестры, и сама вижу, что мешаю им. Упрекают, что в своё время не послушалась их совета! Вот, опять прошу казахское гражданство, а меня спрашивают, знаю ли я язык? Где мне на старости лет язык выучить, если ума нету? Старая я, а за пенсией надо каждый раз через границу в Россию ехать. А то, бывает, и милостыньку попрошу - на хлеб!
        Я рассказала эту историю моей старенькой соседке, которая собралась переезжать к сыну в Россию, а также  своей подруге Людмиле.
       - Хорошо тебе , у тебя дочка, - вздыхает Люда, не сделав должных выводов. - У тебя дочка, а у меня - сыновья. Куда пойду на старости лет?
       А я вспоминаю, как на моих глазах и глазах её сыновей разворачивалась драма жизни её свекрови, которая также мешала в своё время Людмиле, и понимаю - некуда. Грядёт расплата!
        Да, конечно, далеко не всегда у дочек хорошо, а у сыновей плохо. Бывает и наоборот. Бывает, что у сына старой матери даже лучше, чем у дочери.

        Но... это только если он не женат!
 
 
Маргарита с гайморитом
 
 
                "Болен - лечись, а здоров - берегись!"(Русск. пог.)

               Сижу в поликлинике, жду приёма. Наблюдаю. Больных так гоняют по этажам, что приходит на мысль: чтобы ходить лечиться, надо быть очень здоровым! Рядом шмыгает носом женщина. Такая беда - а у неё нет носового платка. И она шмыгает, шмыгает... Кашляет. Ей трудно дышать, и женщина то и дело поковыривает в носу...
             - Это что - эпидемия гриппа началась? - Интересуюсь я. Пересесть  некуда, надо хотя бы понимать степень опасности.
          - Нет, это гайморит. Хронический. Пристеночный. Вот, выписали с больничного листа, а мне не легче. Ночью вообще тяжело - дышать не могу, воздуха не хватает, нос не дышит. Несколько раз за ночь встаю - принимаю нафтизин, мажу в носу оксолиновой мазью... Лечить не хотят. Кому мы нужны? Мне 55 лет, до пенсии ещё 3 года работать надо, а станут меня на работе такую держать?..
            И она подробно, со вкусом посвящает меня в подробности своей болезни. Мне жаль её - ладно, когда пищи не хватает, ну, воды. НО ВОЗДУХА!.. Это ужасно!
           Женщина -  она назвалась Ритой - кондитер. Часами стоит над своей продукцией. Я ужаснулась, представив, как уже завтра она выйдет на смену, и  у неё вот так будет литься из носа некая субстанция... И она будет пытаться остановить эти потоки. И прочищать пальцем носовые ходы, давая путь воздуху...
          - А хотите - я вылечу вас за один вечер? - Предложила я ей. Да, я могла её вылечить! У меня даже опыт уже был. Соседа моего должны были на следующий день положить на операцию по проколу гайморовой пазухи. Он ужасно боялся, и я смогла ему помочь: за полчаса у него сами открылись все проходы, и гной вышел в три полотенца! С тех пор прошло пять лет - болезнь не возвращалась!
           Соседка недоверчиво смотрела на меня:
           - А как?
           - Мы же живём неподалёку друг от друга, приходите ко мне! От этой болезни нет лучше средства, чем сок цикламена или запах каштана. Я совсем недавно привезла из Алма-Аты свежие каштаны, они непременно вам помогут! Очистите орех, вставите в нос, подышите, и за вечер всё пройдёт, поверьте! Платить мне ничего не надо.
           - Да, я слышала, что это помогает! - Но, немного подумав, женщина отказалась. Правду врачи говорят , что мы любим свои болезни! Всё же я заставила её записать мой телефон.

           На днях подруга пригласила меня на чай. Из кулинарии она принесла очень симпатичный  тортик. Но я есть его отказалась. Ведь мне так и не позвонили...

 
 
Зависимость
                "Досуг - благо, безделье - напасть!" (Русск. пог.)

           - Как ты поживаешь? - спросила меня при встрече знакомая.
           - Плохо!  - ответила я. - Жить осталось не так уж много, я же чувствую, что "прожигаю" жизнь зря! Надо бы что-то делать, а вместо этого лежу на диване и часами смотрю телевизор. Как-то испортился  - за три дня  чуть с ума не сошла. Гуляю, читаю - всё не то. Да и читать разучилась. Если раньше - запоем,  то теперь - две страницы, и засыпаю!.. Зато телевизор часами смотрю. Ужас какой-то! Зависимость...
         - Да-а, я тоже с этим столкнулась. В кои-то веки позвонила подруге, думаю, сейчас поболтаем, а она мне говорит:"Извини, у меня сериал начинается.." - и бросила трубку. Теперь не звоню никому - отбила охоту.
       -  А ты сама-то как? Тоже попала в зависимость от телевизора? Чем занимаешься по вечерам?
       - Ну, у меня такой зависимости нет! Андрея Малахова посмотрю "Пусть говорят" и выключаю, - гордо заявляет моя собеседница.
       - А потом что делаешь? - докапываюсь я.
       - Потом? - она пытается сосредоточиться, - Потом... я включаю компьютер, и... играю  в карты до двух часов ночи... - упавшим голосом заканчивает она.
      
 
            Благодарю читателей, отнёсшихся с интересом к моим книгам, это очень вдохновляет! Особенно радует, что некоторые из виртуальных друзей, пожелавших иметь книгу в бумажном варианте,  из абстрактных стали реальными - почтовые нити соединили нас! Сообщаю, что готовится к выпуску следующая книга  –  я пока не намерена останавливаться. В ней, как всегда, будет описано много сюжетов не то, чтобы ОСНОВАННЫХ на реальных событиях,  а ПРОИЗОШЕДШИХ на самом деле, и не с кем-то, а с автором или его знакомыми. Зачем что-то придумывать, когда жизнь  и без того полна событий? Мои любопытство и склонность к философии  помогают видеть всё вокруг в необычном ракурсе, так что события, которые на первый взгляд кому-то кажутся обыкновенными, мне представляются оригинальными. Я рада, что людей, которым нравится читать мои  заметки, не так уж мало.  Я и сама много читаю, это так здорово – увидеть мир глазами другого человека. Давайте же неустанно предаваться этому изысканному занятию!