Лес

Мы вышли под дождь. Вода падала с неба бесконечным потоком.

— Отлично! — Марко был крайне доволен, - тени не любят воду, можно спокойно идти в лагерь короткой дорогой, не опасаясь, что нас засекут.

Я поежилась, не слишком разделяя его энтузиазм, но отвечать ничего не стала. Мы двинулись через лес.

Лес... Это моя любовь. И в том мире, и в этом. Я точно знаю,  чувствую это. Чувствую каждую травинку, каждый корешок дерева, какждый листочек на дереве. Я сама не заметила, как остановилась, как потянулась к лесу всем своим естеством, как душа пустила корни и переплелась с корнями деревьев, стала деревом, сплелась ветвями с кронами, стала ветром и полетела среди могучих стволов, стала водой, падающей с неба. Растворилась в миге тишины и  вновь вернулась ко мне.

Я — дома.

Я стою в бесконечном лесу,  среди исполинских деревьев, под потоками дождя. И я — дома.

Всё, что я знала о прошлой жизни, той, что была до моего забвения вернулось легко, раскрылось в памяти, как раскрывается цветок на рассвете.

Я открыла глаза. Напротив стоял счастливый Марко и смеялся. Вода стекала по его волосам, капала с носа,  но, кажется, это его совсем не волновало. Давно я не видела его таким счастливым.

— Вот теперь ты точно вернулась, сестр;нка!

Лес вел нас, расступаясь перед нами и ложась под ноги ковром мха, а затем смыкался за спиной непроходимыми дебрями.

—  Расскажи мне, как обстоят дела в клане.
— Когда война кончилась, от нас осталось меньше сотни, это вместе со стариками и подростками. Детей забрали всех, почти всех женщин. Остались в основном те, кто скрывался в пещере за вторым водопадом — раненные и те, кто за ними ухаживал. А ещё старики.

— А что случилось с пещерой за первым водопадом? Там же были женщины и дети, — я на секунду остановилась.

— Среди людей оказались предатели, что перешли на сторону Теней, — Марко помрачнел, — за обещание жизни и власти они помогли Теням выследить место, где мы прятали детей и забрать их.
— Их забрали люди?
— Нет. Тени нашли способ перекрыть реку и когда водный поток иссяк, пещера оказалась без защиты. Женщины, конечно, сражались за своих детей, но не смогли победить. А воинов, охранявших вход, убили сразу.
--Ясно. Что стало с предателями?
— Сама как думаешь, — криво ухмыльнулся он, — перецветню всё равно, предатель в коконе или нет.

Я понятливо хмыкнула.

— Так что же было дальше?
— Мы затаились. Залечивали раны, выхаживали выживших. После того, как тени забрали тебя и Сонго  из поцелованных Силой остался только старый Хонг. У дочери Менгери то же оказался Дар, она родилась сразу после войны, так что ещё мала. Так вот, Хонг стал искать способ, как разбудить тех,  кто спит. И нашел его. После ритуала кровник может придти в сон к тому, кого хочет разбудить, и тогда, возможно, человек проснется. Мы уже разбудили многих, нас около семисот человек. Мы нашли, где скрывали наших женщин и стариков, которых успели забрать. Их почти не охраняли. Этих разбудили в первую очередь — их жизни в другом мире кончались и некоторые уже стали Тенями. Эти хитрые твари нашли реальность, где человеческая жизнь очень коротка — не больше века.
Детей то же почти не охраняют, но их решили пока не будить. А вот с воинами и шаманами всё сложнее, — брат замолчал, словно задумался о чем-то.

— Сколько взрослых воинов сейчас в клане?

— Около полутора сотен. Это те, кто был ранен, кто смог скрыться от Теней и те, кто вырос за эти годы.

— Да уж, не густо, — вздохнула я.

Когда-то наш клан Черного Медведя занимал целый город. Бергород, город-крепость.  А, впрочем, крупных воин не было до той войны уже три сотни лет. Так, мелкие стычки с варварами на окраинах Леса, который занимал б;льшую часть суши нашей планеты — Геолиса. Но мы чтили традиции и обучали юношей и девушек воинскому искусству. И воинов-мужчин было больше десяти тысяч, и около пяти тысяч — женщин.

Мы процветали, дружили с соседями. Благодаря смешанным бракам появились такие, как я — в нашем клане воинов стали рождаться шаманы и друиды.

Люди расселились за стены крепости, вокруг города образовалось несколько крупных деревень.

А потом в окрестностях обнаружили крупные залежи иллидиума — минерала, способного накапливать и увеличивать  магическую силу в десятки раз. Правитель Бергорода, Великий Ворг, возрадовался этому известию, решив, что теперь наш край расцвет;т ещё больше.

Но не прошло и года, как на нас напали Тени. Являясь выходцами изнанки миров, призванные чужой магией, они напали сначала на нас, покорные воле безумного колдуна, захотевшего власти и могущества, чьё имя в наказание вычеркнуто из истории. А затем, убив своего хозяина, словно чума распространились по миру. Их не интересовал волшебный минерал, деньги или власть. Только жизненная энергия этого мира, которую они высасывали, словно упырь кровь, перестраивая, ломая окружающее пространство под себя.

И тени давно бы заполонили весь Геолис, но сама структура реальности противилась тварям изнанки, выталкивая их, как занозу, борясь, как с инфекцией. Только поэтому тени ещё не заполонили планету, а люди — ещё живы.

— Часто тут дожди, Марко?
— Часто. Скоро заквакаем, — он рассмеялся, — последние лет пять они идут каждый день, а в перерывах солнце палит нещадно. Хонг говорит, что сам Геолис  отторгает Тени, которые не любят воды и яркого света.
— Что с остальными кланами?
— Большую часть то же переловили тени. Остатки Клана Зеленой Ветви спасается, строя жилища на болотах. Островитяне сидят на своём Гребне Кита и носа оттуда не высовывают, они, кстати, почти не пострадали. Клан Орла забрался высоко в горы, и построил крепость там, где снега. Снег Тени то же не переносят. По этой же причине остатки кланов Белого Медведя и Дикого оленя ушли далеко на север. Коготь Ягунди ушли глубоко  в пустыню, туда, куда тени под палящим солнцем не могут добраться, а ночи не хватит на переход, заключили мир с остатками варваров и благодаря совместным усилиям шаманов привели туда воду. Там теперь крупный оазис и город.
— Ого, кто бы мог подумать.
— Да. Клан серебристой рыбы построил плавучую деревню, — Марко замолчал.
— А остальные?
— А остальных либо не осталось, либо остались единицы, которые примкнули к другим кланам.

Я шокированно выдохнула: из двадцати семи кланов, населявших Лес и окрестности, осталось  восемь.

— А...
— А от клана Серебряного волка не осталось почти никого, — брат перехватил мой взгляд и правильно его истолковал, — пара мальчишек, они в Зеленой ветви, их нашли друиды после нападения. Кстати, твоя мать там же.
— Отца не нашли?
— Нет. Иначе что бы ей там делать, — лицо его стало грустным, — моих тоже не нашли. Ни родителей, ни сестру.

— Мирра?
— Разбудили три года назад. А она смогла найти и разбудить Лиссу, - лицо парня словно засветилось на миг.
— О, это здорово!

Мы дошли до слияния двух полноводных рек — Наави и Алой и я присвистнула, увидев с высоты берега открывшуюся картину: реки сходились  плавно, идя на протяжении примерно семи километров почти паралельно друг другу,  в одном месте образуя перешеек суши буквально метров триста. Вот там-то мои соклановцы и прорыли широкий канал, образовав таким образом искуственый остров, на котором расположилась крепость и засеянные поля.

— Ого, здорово придумали, — искренне восхитилась я.
— А какой у нас был выбор? Хочешь жить — умей вертеться.

Я в ответ только хмыкнула, отметив поговорку, просочившуюся из одного мира в другой.

Марко издал кличь, больше похожий на птичье клекотание, с другого берега ответили. Затем откуда-то из-под пребрежных кустов вынырнула лодка с гребцом и направилась к нам. Когда лодка подходила к берегу, я пригляделась: парнишка лет шестнадцати, что сидел на веслах, был мне не знаком. Ну или, по крайней мере, я его не узнавала.

— О, ты же Самари, сестра Мирры? — Паренёк радостно заулыбался, и чуть не подпрыгнул от радости, - Марко, ты разбудил её! У нас теперь будет свой друид!
— Самари не совсем друид, успокойся, Торкес-тхи.
— Ого, ты из клана Летучей мыши? —я внимательно рассматривала паренька, — много вас осталось?
— Не много, двадцать семь человек по разным кланам. Но мы уже нашли наших, и обязательно их разбудим! Правда же, Марко? — мальчишка продолжал улыбаться.
— Конечно разбудим!

Лодка нырнула под кусты и уткнулась в небольшой помост. И в следующую секунду меня буквально смело рыжеволосым радостно визжащим вихрем. О, сестра как всегда в своем репертуаре. Я в ответ обняла её так, что она пискнула. И разревелась от захлестнувших меня чувств, словно внезапно прорвавших плотину.

В том мире у меня не было сестры...