Глава 36 Пути расходятся

Дамблдор встал, глядя на Барти Крауча с отвращением на лице. Затем он поднял палочку ещё раз, и из неё вылетели верёвки, которые обвились вокруг Барти Крауча и крепко связали его. После этого он обернулся к профессору МакГонагалл.
- Минерва, можно попросить вас посторожить здесь, пока я отведу Гарри наверх?
- Конечно, - ответила профессор МакГонагалл. У неё был такой вид, словно её тошнит, как будто она только что увидела что-то из ряда вон мерзкое. Однако когда она вынула палочку и направила её на Барти Крауча, её рука была тверда.
Дамблдор повернулся к Снейпу.
- Северус, пожалуйста, попросите мадам Помфри прийти сюда - нам надо отправить Аластора Мрача в больничное крыло. Потом разыщите Корнелиуса Фаджа и приведите его сюда. Ему несомненно захочется самому допросить Крауча. Если я ему понадоблюсь, скажите, что я в течение получаса буду в больничном крыле.
Снейп молча кивнул и вышел.
- Гарри... – тихонько сказал Дамблдор.
Гарри встал и снова зашатался; боль в ноге, которой он не замечал, пока слушал Крауча, вернулась к нему в полной мере. Его всего трясло. Дамблдор взял его за руку и помог выйти в тёмный коридор.
- Я хочу, чтобы ты сначала поднялся ко мне в кабинет, Гарри, - сказал он по дороге. – Сириус ждёт нас там.
Гарри кивнул. Его охватили оцепенение и ощущение полной нереальности происходящего, но ему было всё равно; он даже был рад этому. Ему не хотелось думать о том, что произошло с того момента, как он впервые прикоснулся к Кубку трёх волшебников. Он не хотел предаваться воспоминаниям, которые вспыхивали у него в мозгу чётко, как на фотографии. Maгоглаз Мрач в сундуке. Вертихвост, извивающийся по земле и держащийся за обрубок руки. Волдеморт, воздвигающийся из кипящего котла. Ceдрик... мёртвый... Ceдрик, просящий вернуть его родителям...
- Профессор, - промямлил Гарри, - где мистер и миссис Дигори?
- С профессором Спраут, - ответил Дамблдор. Его голос, такой спокойный на протяжении всего допроса Барти Крауча, впервые слегка дрогнул. – Она глава Дома, в котором учился Седрик, и она знала его лучше всех.
Они подошли к каменной горгулье. Дамблдор назвал пароль, она отскочила в сторону, и они с Гарри поднялись по движущейся винтом лестнице к дубовой двери. Дамблдор открыл её. Там стоял Сириус. Он был бледен и мрачен, совсем как тогда, когда он только что сбежал из Азкабана. Он мгновенно пересёк кабинет.
- Гарри, ты в порядке? Я так и знал… так и чуял что-то подобное… что произошло?
Он усадил Гарри в кресло у стола. Его руки дрожали.
- Что произошло? – нетерпеливо повторил он.
Дамблдор начал пересказывать Сириусу всё, что рассказал Барти Крауч. Гарри слушал лишь вполуха. Он очень устал, у него болели все кости, и ему хотелось просто часами сидеть здесь, чтобы никто его не трогал, пока он не заснёт и не будет ни о чём думать и ничего чувствовать.
Послышался тихий шорох крыльев. Феникс Фоукс слетел с шеста, перелетел через кабинет и приземлился на коленях у Гарри.
- Привет, Фоукс, - тихо сказал Гарри, поглаживая красивые ало-золотые перья феникса. Фоукс тихонько подмигнул ему. Исходящее от него тепло успокаивало.
Дамблдор замолчал и сел за стол напротив Гарри. Он смотрел на Гарри, который избегал его взгляда. Сейчас Дамблдор начнёт расспрашивать его. Сейчас Гарри придётся всё пережить заново.
- Гарри, мне нужно знать, что случилось, когда ты дотронулся до портключа в лабиринте, - сказал Дамблдор.
- А нельзя ли отложить это до утра, Дамблдор? – хрипло спросил Сириус, положив руку на плечо Гарри. – Пусть поспит. Пусть отдохнёт.
Гарри охватило чувство благодарности крёстному, но Дамблдор пропустил слова Сириуса мимо ушей. Он наклонился к Гарри. С большой неохотой Гарри поднял голову и взглянул в его синие глаза.
- Если бы я считал, что могу помочь тебе, - мягко сказал Дамблдор, - погрузив тебя в зачарованный сон и позволив тебе оттянуть момент, когда тебе придётся подумать обо всём произошедшем сегодня, я бы так и поступил. Но я лучше знаю, что к чему. Если заглушить боль на время, она потом станет ещё сильней. Твоё мужество превзошло все мои ожидания. Прошу тебя проявить его ещё раз. Прошу тебя, расскажи нам, что произошло.
Феникс испустил тихую дрожащую ноту. Она зазвенела в воздухе, и Гарри ощутил что-то вроде капли горячей жидкости, прокатившейся от горла до желудка, которая согрела его и придала ему сил.
Он глубоко вздохнул и начал свой рассказ. По мере повествования картины всего, через что он прошёл за вечер, вставали у него перед глазами: и искрящаяся поверхность зелья, оживившего Волдеморта, и мигратировавшие между могилами Поглотители Смерти, окружившие их, и тело Седрика, лежащее на земле рядом с Кубком.
Раз иди два Сириус порывался что-то сказать, по-прежнему крепко сжимая плечо Гарри, но Дамблдор останавливал его движением руки, и Гарри был рад, ибо ему было легче продолжать рассказ, раз он его начал. Это даже принесло ему облегчение - из него как будто выходило что-то ядовитое. Он призвал всю свою решимость для продолжения рассказа, он чувствовал, что ему станет легче, если он расскажет всё.
Однако когда Гарри рассказал, как Вертихвост порезал ему руку кинжалом, Сириус издал такой громкий возглас, а Дамблдор так резко встал, что Гарри вздрогнул. Дамблдор обошёл вокруг стола и велел Гарри вытянуть руку. Гарри показал обоим место разрыва мантии и порез под ним.
- Он сказал, что моя кровь сделает его сильнее, чем чья-либо ещё, - сказал Гарри Дамблдору. – Он сказал, что защита, которую моя… моя мать дала мне… теперь будет и у него. И он был прав – он смог дотронуться до меня без вреда для себя, он коснулся моего лица.
На мгновение Гарри показалось, что в глазах Дамблдора сверкнули торжествующие искорки. Но Гарри тут же подумал, что ему показалось, ибо когда Дамблдор снова вернулся за стол, он выглядел более старым и измождённым, чем Гарри когда-либо видел.
- Очень хорошо, - сказал он, усаживаясь. – Волдеморт преодолел этот особый барьер. Гарри, продолжай, пожалуйста.
Гарри продолжил; он объяснил, как Волдеморт возник из котла и пересказал всё, что помнил из речи Волдеморта перед Поглотителями Смерти. Потом рассказал, как Волдеморт развязал его, вернул ему палочку и велел драться на дуэли.
Но едва он дошёл до момента, когда золотой луч света соединил их с Волдемортом палочки, у него в горле как будто что-то застряло. Он попытался продолжить рассказ, но в его памяти всплыли воспоминания о том, что вышло из палочки Волдеморта. У него перед глазами вставали появившиеся из палочки Седрик, старик, Берта Джоркинс... его отец... его мать...
Он был рад, когда Сириус нарушил молчание.
- Палочки соединились? – спросил он, переводя взгляд с Гарри на Дамблдора. – Почему?
Гарри снова посмотрел на Дамблдора, но его взгляд был непроницаем.
- Приори инкантатем, - пробормотал он.
Он взглянул Гарри в глаза, и между ними как будто проскочил невидимый луч понимания.
- Эффект обратного заклинания? – резко спросил Сириус.
- Точно, - ответил Дамблдор. – У палочек Гарри и Волдеморта родственные сердцевины. У каждой внутри перо из хвоста одного феникса. Вот этого феникса, - добавил он и показал на ало-золотую птицу, мирно сидящую на коленях у Гарри.
- Перо моей палочки – из хвоста Фоукса? – изумился Гарри.
- Да, - ответил Дамблдор. – Мистер Оливандер написал мне четыре года назад и сообщил, что ты купил вторую палочку, едва ты покинул его магазин.
- Что же происходит, когда волшебная палочка встречает свою сестру? – спросил Сириус.
- Они не могут противостоять друг другу как следует, - ответил Дамблдор. – Однако если владельцы палочек используют их в битве... имеет место редкое явление. Одна из палочек заставляет другую показать заклинания, которые она произвела – в обратном порядке. Сначала самое последнее... a потом предыдущие...
Он вопросительно взглянул на Гарри, и тот кивнул.
- Что значит, - медленно продолжил Дамблдор, глядя Гарри в глаза, - должно было появиться что-то похожее на Седрика.
Гарри вновь кивнул.
- Дигори ожил? – резко спросил Сириус.
- Ни одно заклинание не может оживить мертвеца, - еле выговорил Дамблдор. – То, что происходит – это что-то вроде эха наоборот. Из палочки вышла тень живого Седрика... я прав, Гарри?
- Он говорил со мной, - ответил Гарри. Его вдруг снова затрясло. - При… призрачный Седрик или что там было, говорил.
- Эхо, сохранившее облик и характер Седрика, - подтвердил Дамблдор. - Я догадываюсь, что потом появились другие тени... более ранние жертвы палочки Волдеморта...
- Старик, - подтвердил Гарри с комом в горле. – Берта Джоркинс. И...
- Твои родители? – тихо спросил Дамблдор.
- Да, - ответил Гарри.
Сириус сжал плечо Гарри ещё крепче, до боли.
- Последние убийства, совершённые палочкой, - кивнул Дамблдор. – В обратном порядке. Конечно, если бы ты поддерживал связь, появился бы кто-то ещё. Очень хорошо, Гарри, эти копии, эти тени... что они сделали?
Гарри описал, как фигуры, появившиеся из палочки, ходили по краям золотой паутины, как Волдеморт испугался их, как тень матери Гарри объяснила ему, что делать и как Седрик изложил свою последнюю просьбу.
Тут Гарри понял, что не может продолжать. Он оглянулся на Сириуса – тот закрыл лицо руками.
Гарри вдруг понял, что Фоукс слетел с его колен. Феникс устроился на полу. Он положил прекрасную голову на больную ногу Гарри, из его глаз катились крупные жемчужные слёзы – прямо на рану, нанесённую пауком. Боль прошла. Рана затянулась. Нога была здорова.
- Повторю ещё раз, - сказал Дамблдор, как только феникс взлетел и уселся на шест у двери. – Ты, Гарри, проявил сегодня мужество, которое превзошло все мои ожидания. Ты был мужественен, как те, кто умер в борьбе с Волдемортом на пике его силы. Ты взвалил на себя ношу взрослого волшебника и смог выдержать её – ты показал нам всё, что мы были вправе ожидать от тебя. Пойдём со мной в больничное крыло. Я не хочу, чтобы ты сегодня ночевал у себя в спальне. Снотворное зелье и покой... Сириус, хочешь побыть с ним?
Сириус кивнул и встал. Он снова превратился в большого чёрного пса и вышел из кабинета вместе с Гарри и Дамблдором, следуя за ними до самого больничного крыла.
Едва Дамблдор открыл дверь, Гарри увидел рассерженную мадам Помфри в окружении миссис Уизли, Билла, Рона и Гермионы. Видимо, они расспрашивали, где Гарри и что с ним. Едва Гарри, Дамблдор и чёрный пёс вошли, все обернулись, и миссис Уизли приглушённо вскрикнула:
- Гарри! O Гарри!
Она поспешила к нему, но Дамблдор встал между ними.
- Moлли, - сказал он, подняв руку, - пожалуйста, послушай меня немножко. Гарри сегодня прошёл ужасное испытание. Но ему надо было рассказать мне об этом. Сейчас ему нужны сон, покой и тишина. Если он захочет, чтобы вы побыли с ним, - добавил он, оглядев Рона, Гермиону и Билла, - то пожалуйста. Но я не хочу, чтобы вы расспрашивали его, пока он сам не будет готов отвечать и, конечно же, не сегодня.
Мертвенно-бледная миссис Уизли кивнула. Она обернулась к Рону, Гермионе и Биллу, как будто они шумели, и прошептала:
- Слышали? Ему нужна тишина!
- Директор, - сказала мадам Помфри, увидев Сириуса в облике чёрного пса, - осмелюсь спросить, что?..
- Этот пёс немного побудет с Гарри, - просто ответил Дамблдор. – Уверяю вас, он отлично выдрессирован. Гарри, я подожду, когда ты ляжешь в постель.
Гарри был неизъяснимо благодарен Дамблдору за то, что тот попросил остальных не расспрашивать его. И не потому, что он не хотел их присутствия – просто он понял, что новый пересказ и появление в памяти всех этих картин выше его сил.
- Гарри, я навещу тебя, как только повидаюсь с Фаджем, - пообещал Дамблдор. – Прошу тебя остаться здесь завтра, пока я не переговорю со всеми в школе. – И он ушёл.
Мадам Помфри подвела Гарри к ближайшей кровати, и он заметил, что на другом конце палаты неподвижно лежит настоящий Мрач. Деревянная нога и волшебный глаз лежали на тумбочке.
- Он в порядке? – спросил Гарри.
- С ним всё будет хорошо, - ответила мадам Помфри, подавая Гарри пижаму и расставляя вокруг ширму. Он снял форму, натянул пижаму и лёг в постель. Рон, Гермиона, Билл, миссис Уизли и чёрный пёс зашли за ширму и расположились на стульях по обеим сторонам кровати. Рон и Гермиона глядели на него с особой тревогой, даже с испугом.
- Я в порядке, - объяснил он им. – Просто устал.
Глаза миссис Уизли наполнились слезами, а её руки машинально мяли его одеяло.
Мадам Помфри ненадолго ушла к себе в кабинет и вернулась с бутылочкой пурпурного зелья и кубком.
- Вам надо выпить всё без остатка, Гарри, - сказала она. – Это зелье для сна без сновидений.
Гарри взял кубок и осушил его в несколько глотков. Он тут же задремал. Всё вокруг подёрнулось дымкой; лампы в больничном крыле как будто дружески кивали ему сквозь ширму вокруг его кровати; его тело утонуло в тёплой перине. Не успел он допить зелье и сказать хоть слово, усталость взяла своё.
Когда Гарри проснулся, ему было так тепло, и он был такой сонный, что ему не хотелось открывать глаза, он желал уснуть снова. Комната всё ещё была тускло освещена; он был уверен, что ещё ночь и что проспал он совсем немного.
Потом рядом с ним послышался шёпот.
- Они разбудят его, если не замолчат!
- О чём они кричат? Уж больше-то ничего не могло случиться?
Гарри с трудом разлепил глаза. Кто-то снял с него очки. Он различил размытые очертания миссис Уизли и Билла рядом с ним. Mиссис Уизли стояла на ногах.
- Это голос Фаджа, - шепнула она. – A вот, кажется, голос Минервы МакГонагалл. Но о чём они спорят?
Теперь и Гарри услышал их: кто-то кричал и бежал к больничному крылу.
- Сожалею, Минерва, но всё же… - громко сказал Фадж.
- Вы не имели никакого права приводить его в замок! – кричала профессор МакГонагалл. – Когда Дамблдор узнает…
Двери больничного крыла распахнулись. Билл задёрнул ширму, все обернулись к двери, и Гарри незаметно для всех уселся и надел очки.
В палату ворвался Фадж. За ним по пятам шли профессора МакГонагалл и Снейп.
- Где Дамблдор? – спросил Фадж миссис Уизли.
- Здесь его нет, - сердито ответила миссис Уизли. – Это больничное крыло, Министр, и не кажется ли вам, что лучше…
Но тут дверь распахнулась вновь, и в палату вошёл Дамблдор.
- Что случилось? – резко спросил Дамблдор, переводя взгляд с Фаджа на профессора МакГонагалл. – Почему вы беспокоите их? Mинерва, вы меня удивляете – я попросил вас караулить Барти Крауча…
- Он больше не нуждается в охране, Дамблдор! – крикнула она. – Министр позаботился об этом!
Гарри не помнил, чтобы профессор МакГонагалл так выходила из себя. На её щеках от гнева выступили пятна, а руки сжались в кулаки; она просто дрожала от ярости.
- Мы сказали мистеру Фаджу, что поймали Поглотителя Смерти, положившего начало событиям этой ночи, - вполголоса сказал Снейп; он как будто боялся, что и его собственная безопасность под вопросом. – Он настоял на привлечении дементора для сопровождения его в замок и привёл в кабинет, где Барти Крауч…
- Я говорила ему, что вы не согласитесь, Дамблдор! – вскипела профессор МакГонагалл. – Я сказала, что вы запрещаете дементорам переступать порог замка, но…
- Mилейшая дама! – взревел Фадж, который тоже разъярился, как никогда. - Как Министр магии, я имею право решать, кого мне брать с собой в охрану при допросе потенциально опасного…
Но профессор МакГонагалл перебила Фаджа:
- В тот момент, когда… когда это существо вошло в кабинет, - прокричала она, показывая на Фаджа и дрожа всем телом, - оно проскользнуло к Краучу и… и…
У Гарри всё сжалось внутри. Профессор МакГонагалл запнулась, чтобы подыскать слова для описания произошедшего, но ему всё стало понятно. Он знал, что; сделал дементор. Он применил свой фатальный поцелуй к Барти Краучу. Он высосал душу из его рта. Это было хуже смерти.
- В конце концов, невелика потеря! – взорвался Фадж. – На его совести не одна смерть.
- Но теперь, Корнелиус, он не может давать показания, - сказал Дамблдор, глядя на Фаджа так, словно увидел его впервые в жизни. – Он не может давать показания насчёт того, зачем он убил этих людей.
- Зачем он их убил? А разве в этом есть какая-то загадка? – взорвался Фадж. – Он был сумасшедшим, маньяком! Из того, что мне сообщили Минерва и Северус, я понял, что он считал, что поступает по инструкциям Вы-Знаете-Кого!
- Лорд Волдеморт и давал ему инструкции, Корнелиус, - сказал Дамблдор. – Смерть этих людей была просто издержками плана вернуть Волдеморту его полную силу. План удался. Волдеморт вернулся в собственное тело.
У Фаджа было такое лицо, словно по нему ударили тяжёлой гирей. Безумно моргая, он уставился на Дамблдора, как будто не мог поверить до конца в только что услышанное. Он зафыркал, потом захохотал над Дамблдором.
- Вы-Знаете-Ктo... вернулся? Абсурд. Послушайте-ка, Дамблдор...
- Как Минерва и Северус, конечно же, говорили вам, - продолжил Дамблдор, - мы слышали признание Барти Крауча. Под действием сыворотки правды он рассказал, как сбежал из Азкабана, и как Волдеморт – узнав о его жизни от Берты Джоркинс – явился, чтобы увести его от отца и использовал его, чтобы захватить Гарри. План сработал, доложу я вам. Крауч помог Волдеморту вернуться.
- Послушайте, Дамблдор, - сказал Фадж (Гарри с удивлением заметил мимолётную улыбку на его губах), - вы… вы же не можете верить всерьёз, что Вы-Знаете-Кто… вернулся? Так-так... несомненно, Крауч мог считать, что действует по приказам Вы-Знаете-Кого… но воспринимать таким образом слова безумца, Дамблдор...
- Когда Гарри дотронулся до Кубка трёх волшебников, его перенесло прямо к Волдеморту, - твёрдо сказал Дамблдор. – Он был свидетелем возрождения Лорда Волдеморта. Я вам всё объясню, если вы пожелаете подняться ко мне в кабинет.
Дамблдор взглянул на Гарри, заметил, что тот проснулся, но покачал головой и сказал:
- Боюсь, я не могу позволить вам расспросить Гарри сегодня.
Фадж расплылся в улыбке, в которой угадывалось любопытство. Он тоже взглянул на Гарри, потом снова на Дамблдора, и спросил:
- Неужели вы… э-э… готовы поверить Гарри на слово, Дамблдор?
На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая ворчанием Сириуса. Шерсть у него на загривке встала дыбом, и он оскалился на Фаджа.
- Конечно же, я верю Гарри, - ответил Дамблдор, и его глаза засверкали. – Я слышал признания Крауча и рассказ Гарри о том, что произошло, когда он коснулся Кубка трёх волшебников; обе истории стыкуются и объясняют всё, что произошло с момента исчезновения Берты Джоркинс прошлым летом.
Странная улыбка не сходила с лица Фаджа. Он вновь, прежде чем ответить, бросил взгляд на Гарри.
- Вы готовы поверить, что Лорд Волдеморт вернулся со слов маньяка-убийцы и мальчика, который... ну...
Фадж снова стрельнул глазами в Гарри, и тот вдруг всё понял.
- Вы начитались писанины Риты Скитер, мистер Фадж, - спокойно сказал он.
Рон, Гермиона, миссис Уизли и Билл вздрогнули, ибо никто из них не знал, что Гарри не спит.
Фадж слегка покраснел, но его лицо приняло вызывающее и упрямое выражение.
- А если и да? – спросил он, взглянув на Дамблдора. – Если я выяснил, что вы совершенно спокойно скрывали кое-какие факты о мальчике? Например, змееязычие, а? И странные случаи сплошь и рядом…
- Я полагаю, вы имеете в виду приступы боли в шраме Гарри, которые у него случались? – холодно спросил Дамблдор.
- Так вы признаёте, что у него были эти приступы? – быстро спросил Фадж. – Головные боли? Кошмары? А может… галлюцинации?
- Послушайте меня, Корнелиус, - сказал Дамблдор, сделав шаг к Фаджу, и от него снова как будто изошла неведомая сила, которую ощутил Гарри, когда Дамблдор оглушил молодого Крауча. – Гарри настолько же здоров, насколько мы с вами. Этот шрам у него на лбу не проник в его мозг. Я думаю, шрам болит, когда Лорд Волдеморт находится поблизости или особенно агрессивен.
Фадж отступил от Дамблдора на полшага, но упрямства в его взгляде не убавилось.
- Простите меня, Дамблдор, но я до сих пор не слышал о заклятом шраме, который работает как сигнал тревоги...
- Послушайте, я видел возвращение Волдеморта! – выкрикнул Гарри. Он попытался вылезти из постели, но миссис Уизли удержала его. – Я видел Поглотителей Смерти! Я могу назвать их имена! Люциус Малфой…
Снейп дёрнулся, но когда Гарри взглянул на него, глаза Снейпа снова устремились на Фаджа.
- Малфой реабилитирован! – с явной обидой возразил Фадж. – Весьма старинная династия… пожертвования на благие цели…
- Макнейр! – продолжил Гарри.
- Тоже реабилитирован! Теперь работает в Министерстве!
- Эйвери… Нотт… Крэбб… Гойл…
- Ты просто повторяешь имена тех, кого оправдали тринадцать лет назад, не признав их Поглотителями Смерти! – рассердился Фадж. – Ты небось нашёл их имена в старых судебных хрониках! Боже мой, Дамблдор…  кроме того, мальчишка и в прошлом году порассказал кучу безумных историй… его рассказы становятся всё мудрёнее, а вы всё проглатываете… мальчишка может говорить со змеями, Дамблдор, а вы до сих пор считаете, что ему можно доверять?
- Идиот! – вскричала профессор МакГонагалл. – Седрик Дигори! Мистер Крауч! Эти смерти не были необдуманной работой сумасшедшего!
- А я, напротив, никакой связи не вижу! – заорал Фадж с побагровевшим лицом. – По-моему, вы все твёрдо решили начать сеять панику, которая сведёт на нет всю нашу работу за последние тринадцать лет!
Гарри не верил своим ушам. Он всегда считал Фаджа добродушным, пусть немного вспыльчивым, немного помпезным, но всё же добродушным. Но сейчас перед ним стоял злой человечек, наотрез отказывающийся принять, что его удобный и упорядоченный мирок рушится… поверить, что Волдеморт может возродиться.
- Волдеморт вернулся, - повторил Дамблдор. – Если вы, Фадж, безоговорочно примете этот факт и предпримете необходимые меры, то сможете как-никак спасти положение. Первое и главное – убрать из Азкабана дементоров…
- Абсурд! – снова вскричал Фадж. – Убрать дементоров? Да меня за такое предложение с поста вышвырнут! Половина из нас спокойно спит ночи напролёт лишь потому, что мы знаем, что дементоры несут вахту в Азкабане!
- Остальные из нас спят не так спокойно, Корнелиус, ибо мы знаем, что вы отдали самых опасных приспешников Лорда Волдеморта под надзор созданий, которые присоединятся к нему по первому зову! – возразил Дамблдор. – Они не сохранят верность вам, Фадж! Волдеморт может предложить им гораздо больше власти и удовольствий, чем вы! Если за ним встанут дементоры, а его прежние приспешники вернутся к нему, вам будет крайне сложно помешать ему вернуть себе ту власть, которая была у него тринадцать лет назад!
Фадж то открывал, то закрывал рот – он не находил слов для выражения своего гнева.
- Второе, что вы должны сделать – и немедленно, - продолжал Дамблдор, - отправить послов к великанам.
- Послов к великанам? – вскричал Фадж, вновь обретя дар речи. – Что за чушь?
- Протяните им руку дружбы сейчас, пока не поздно, - сказал Дамблдор, - или Волдеморт, как и раньше, убедит их, что он единственный из волшебников, кто вернёт им их права и свободу!
- Это… это же несерьёзно! – выдохнул Фадж, тряся головой и пятясь прочь от Дамблдора. – Если до магического сообщества дойдёт слух, что я сблизился с великанами… люди ненавидят их, Дамблдор… моей карьере конец…
- Вы ослеплены, - сказал Дамблдор, повысив голос; его глаза снова засверкали, и мощь, которая исходила от него, стала почти осязаемой. – Ослеплены любовью ваших подчинённых, Корнелиус! Ваш пост слишком важен для вас, и вы всегда выступали за так называемую чистоту крови! Вы никак не признаете, что главное - не кем человек родился, а каким он вырос! Ваш дементор только что погубил последнего члена чистокровной семьи, древнего рода, каких немного – и видите, какой выбор он сделал и на что пустил свою жизнь! Говорю ещё раз – предпримите шаги, которые я посоветовал, и вас будут помнить и в Министерстве, и вне его как храбрейшего и величайшего из всех известных нам Министров магии. Будете бездействовать – и войдёте в историю как тот, кто отошёл в сторону и дал Волдеморту второй шанс разрушить мир, который мы пытались восстановить!
- Безумие, - шептал Фадж, не переставая отступать. – Вы с ума сошли...
Воцарилась тишина. Maдам Помфри стояла у изножья кровати Гарри, прикрыв рот руками. Mиссис Уизли нависла над Гарри, держа руку на его плече, чтобы он не вставал. Билл, Рон и Гермиона уставились на Фаджа.
- Если ваше намерение закрыть на всё глаза зашло настолько далеко, Корнелиус, - сказал Дамблдор, - то наши пути расходятся. Действуйте по вашему усмотрению. A я… я буду действовать по своему усмотрению.
В голосе Дамблдора не было ни намёка на угрозу, это было простое утверждение, но Фадж ощетинился, как будто Дамблдор направил на него волшебную палочку.
- Послушайте-ка, Дамблдор, - начал он, угрожающе грозя пальцем. – Я всегда предоставлял вам свободу действий. Я очень уважал вас. Возможно, я был согласен не со всеми вашими решениями, но я оставил вас в покое. Немногие позволили бы вам нанимать на работу оборотней, или держать у себя Хагрида, или решать, чему учить ваших студентов без одобрения Министерства. Но если вы решили пойти против меня…
- Единственный, против кого я намерен пойти, - сказал Дамблдор, - это Лорд Волдеморт. Если вы против него, Корнелиус, то мы с вами на одной стороне.
Фадж, похоже, решил не отвечать на это. Он чуть-чуть покачался на своих коротких ногах, сжимая в руках котелок. Наконец он сказал чуть ли не со слезами в голосе:
- Он не может вернуться, Дамблдор, просто не может...
Снейп рванулся вперёд мимо Дамблдора, задирая на ходу левый рукав мантии. Он вытянул руку вперёд и показал её отшатнувшемуся Фаджу.
- Вот, - прохрипел Снейп. - Вот. Тёмная Метка. Она не такая чёткая, как час с чем-то назад, когда она почернела, но всё же видна. У каждого Поглотителя Смерти есть такой знак, который выжег Тёмный Лорд. Это наш знак отличия и средство призыва нас к нему. Когда он касался Метки любого Поглотителя Смерти, мы тут же должны были мигратировать к нему. У меня Метка весь год проступала всё чётче. У Kaркарова тоже. Почему, по-вашему, Каркаров нынче ночью сбежал? У нас обоих Метка просто горела. Мы оба поняли, что он вернулся. Kaркаров боится мести Тёмного Лорда. Он предал слишком многих Поглотителей Смерти, так что его не приняли бы с распростёртыми объятиями.
Фадж, мотая головой, отступил и от Снейпа. Он не поверил ни единому слову Снейпа. Он с явным отвращением уставился на уродливый знак на руке у Снейпа, потом поднял глаза на Дамблдора и прошептал:
- Уж не знаю, что за игры у вас и ваших подчинённых, Дамблдор, но с меня хватит. Мне больше нечего добавить. Я встречусь с вами завтра, Дамблдор, и мы обсудим, как быть со школой. Мне надо вернуться в Министерство.
У самой двери он замер, развернулся, вошёл в палату и остановился у кровати Гарри.
- Твой выигрыш, - коротко сказал он, вынув из кармана большой мешочек золота и бросив его на тумбочку. – Тысяча галлеонов. Его должны были вручить на церемонии награждения, но при нынешних обстоятельствах...
Он нахлобучил котелок и вышел из палаты, хлопнув дверью. Едва он вышел, Дамблдор оглядел всех стоящих вокруг кровати Гарри.
- Нам предстоит работа, - сказал он. - Moлли... могу ли я рассчитывать на вас с Артуром?
- Конечно, можете, - ответила миссис Уизли. Она побледнела, но взгляд её был решительным. – Мы знаем, что за человек Фадж. Все эти годы Артур работает в Министерстве лишь из любви к маглам. Фадж считает, что ему не хватает надлежащей чародейской гордости.
- Тогда мне надо отправить Артуру послание, - сказал Дамблдор. – Всех, кого мы сможем убедить в правдивости случившегося, надо предупредить немедленно, а он может поговорить с теми сотрудниками Министерства, кто не так близорук, как Корнелиус.
- Я пойду к папе, - сказал Билл, вставая. – Прямо сейчас.
- Превосходно, - согласился Дамблдор. – Расскажи ему о случившемся. Скажи, что я скоро свяжусь с ним сам. Однако пусть будет осторожен. Если Фадж решит, что я вмешиваюсь в министерские дела…
- Предоставьте это мне, - сказал Билл.
Он хлопнул Гарри по плечу, поцеловал мать в щёку, надел мантию и быстро вышел из палаты.
- Минерва, - сказал Дамблдор, обернувшись к профессору МакГонагалл, - я хочу, чтобы Хагрид явился ко мне в кабинет как можно скорее. A также – если она согласится прийти – мадам Максим.
Профессор МакГонагалл кивнула и ушла без лишних слов.
- Поппи, - обратился Дамблдор к мадам Помфри, - будьте так добры, сходите в кабинет профессора Мрача, где, как я думаю, сидит домашняя эльфиха по имени Винки; она в большом расстройстве. Сделайте для неё всё, что можете и отведите на кухню. Думаю, Добби присмотрит за ней.
- Очень… очень хорошо, - ошеломлённо ответила мадам Помфри и тоже ушла.
Дамблдор убедился, что дверь закрыта, и едва шаги мадам Помфри замерли в отдалении, заговорил снова.
- А теперь, - сказал он, - пора двоим из нас показать, кто они есть. Сириус... не мог бы ты принять свой обычный вид?
Большой чёрный пёс взглянул на Дамблдора и тут же превратился в человека.
Mиссис Уизли взвизгнула и отшатнулась от кровати.
- Сириус Блэк! – вскрикнула она, показывая на него пальцем.
- Тише, мама! – воскликнул Рон. – Всё в порядке!
Снейп ни закричал, ни отскочил, но на его лице отразилась смесь ярости и ужаса.
- Хм! – фыркнул он, глядя на Сириуса, взгляд которого тоже был полон отвращения. – Что он здесь делает?
- Он здесь по моему приглашению, - ответил Дамблдор, встав между ними. - Как и вы, Северус. Я доверяю вам обоим. Вам пора забыть свои старые распри и доверять друг другу.
Гарри подумал, что Дамблдор просит о чём-то близком к чуду. Сириус и Снейп пожирали друг друга глазами с величайшим отвращением.
- Пока мне было бы довольно прекращения открытой вражды, - сказал Дамблдор с некоторым нетерпением в голосе. - Пожмите друг другу руки. Теперь вы на одной стороне. Времени мало, и пока те немногие из нас, кто знает правду, не объединятся, у нас нет никакой надежды.
Очень медленно – но всё же глядя друг на друга, как будто желая своему визави болезни – Сириус и Снейп сблизились и пожали друг другу руки, но тут же разъединили их.
- Ну что ж, неплохо, - сказал Дамблдор, снова встав между ними. – Теперь у меня для каждого из вас есть работа. Поведение Фаджа, пусть оно и не было сюрпризом, всё меняет. Сириус, мне надо, чтобы ты немедленно отправился в путь. Предупреди Ремуса Люпина, Арабеллу Фигг, Мундунгуса Флетчера… всех старших. Пока затаись у Люпина; я свяжусь с тобой там.
- Но… - начал Гарри.
Он хотел, чтобы Сириус остался. Ему не хотелось опять расставаться с ним так быстро.
- Мы очень скоро увидимся, Гарри, - пообещал Сириус, обернувшись к нему. - Обещаю. Но я должен сделать всё, что могу, ты же понимаешь?
- Да, - ответил Гарри. - Да... конечно, понимаю.
Сириус вскинул руку, кивнул Дамблдору, превратился в чёрного пса, побежал через палату к двери и повернул её ручку лапой. И вот он ушёл.
- Северус, - обратился Дамблдор к Снейпу, - вы знаете, о чём я вас попрошу. Если вы готовы... да, если готовы...
- Я готов, - ответил Снейп.
Он был немного бледнее обычного, и его холодные чёрные глаза светились как-то странно.
- Тогда удачи, - сказал Дамблдор и с некоторой признательностью на лице посмотрел вслед Снейпу, который молча вышел за Сириусом.
Прошло несколько минут, потом Дамблдор заговорил снова:
- Мне надо спуститься, - объяснил он. – Я должен повидать чету Дигори. Гарри, прими оставшуюся порцию зелья. Встречусь со всеми вами позже.
Едва Дамблдор вышел, Гарри откинулся на подушки под взглядами Гермионы, Рона и миссис Уизли. Все долго молчали.
- Гарри, тебе надо допить зелье, - напомнила наконец миссис Уизли. Она принялась искать бутылку и кубок и задела рукой мешочек с золотом. – Тебе нужен долгий, хороший сон. А пока подумай кое о чём... например, что ты купишь на выигранные деньги!
- Не хочу я этих денег, - безучастно сказал Гарри. – Возьмите их себе. Кто хочет, тот пусть и возьмёт. Не я должен был получить их, а Седрик.
То, с чем он боролся с самого выхода из лабиринта, грозилось вновь одержать над ним верх. Он почувствовал в уголках глаз жжение и покалывание. Он моргнул и уставился в потолок.
- Это не твоя вина, Гарри, - прошептала миссис Уизли.
- Я предложил ему взять Кубок вместе, - сказал Гарри.
Жжение охватило и горло. Он хотел, чтобы Рон отвернулся.
Миссис Уизли поставила зелье на тумбочку, склонилась над Гарри и обвила его руками. Никто никогда не обнимал его так по-матерински. В объятиях миссис Уизли он ощутил всю тяжесть всего произошедшего в ту ночь. Лицо матери, голос отца, взгляд мёртвого Седрика на земле завертелись у него в голове, и он с трудом преодолел эти видения; его лицо перекосилось от стремления удержать вопль отчаяния, который так и рвался наружу.
Послышался громкий хлопок, и миссис Уизли отпустила Гарри. Гермиона стояла у окна и что-то сжимала в руке.
- Извините, - прошептала она.
- Твоё зелье, Гарри, - быстро напомнила миссис Уизли, вытирая глаза рукой.
Гарри выпил зелье залпом. Оно тут же подействовало. На него накатили тяжёлые непреодолимые волны сна без сновидений; он упал на подушки, ни о чём больше не думая.