Мертвый жених. хоррор-сказка

Посвящается памяти группы Король и Шут.

Жили-были на свете Иветта и Ивар. Ивар любил Иветту, а Иветта любила Ивара. Молодые люди собирались пожениться. Но вот Ивара призвали на войну да так он и пропал и никакой вести не было от него.

Прошло время.  Уже закончилась война и солдаты небольшой вереницей возвращались в родное село. Немногие уцелевшие, страшные и покалеченные, опираясь друг на друга, палки и костыли, брели они по сельским улочкам. Перемотанные кровавыми бинтами, с гноящимися ранами,у кого-то не было ноги, руки, либо покалечено лицо и почти у всех выбиты зубы – никого война не пощадила. Иветта с ужасом разглядывала эту скорбную процессию, ища глазами  Ивара. Но среди них его не было. Видимо он погиб. Девушка была безутешна, но все же со временем нашла в себе силы смириться с этой утратой и жить дальше.

Поскольку она была молода и хороша собой, от сватавшихся  к ней женихов отбоя не было. Но вот беда, ни один из этих бравых молодцев не смог затронуть ее сердца и никто из них при первом же рассмотрении не выдерживал никакого сравнения с покойным Иваром. Один был слишком стар, другой был слишком пузат и лыс, третий мал ростом, четвертый груб, пятый слишком жаден, шестой был пьяницей и гулякой, а седьмой был занудой. Одним словом, уже давно по селу пошла молва, что к Иветте не стоит свататься, если конечно ты не хочешь получить отказ. Так она и жила одинокой отшельницей на краю села в своем домике, дорога к которому постепенно зарастала диким вереском, осокой да терновником. На жизнь зарабатывала тем, что собирала в лесу травы, сушила  и делала из них чудодейственные лечебные снадобья, что помогали от многих хворей. От бабки она унаследовала дар разбираться в травах, а также старинную колдовскую книгу с заклинаниями, что за ненадобностью была закинута на чердак.

Тяжело было Иветте одной справляться по хозяйству. И вот однажды от отчаяния и бессилия достала она с чердака старую книгу, смахнула с нее пыль и давай колдовать, не зла ради, а исключительно в бытовых и хозяйственных целях. И теперь, если бы кто любопытный перелез через высокую изгородь из терновника, что окружала ее двор, то увидел бы, что у Иветты плуг сам пашет землю, печь сама печет хлебы, метла сама подметает двор, а топор сам починяет крышу. Ну и корова тоже доится сама, прямо в ведро, которое ловко подскакивает в нужный момент.

Прошли годы, Иветта постарела, но не утратила былой красоты. Хоть теперь ее лицо покинул юношеский румянец и появились первые морщины, а черные как вороново крыло волосы опутали первые паутинки седых волосков на висках, но ее стан остался все таким же стройным, а волосы все такими же густыми – так что со спины ее можно было принять за девушку. Мужчины по-прежнему обращали на нее внимание. Только теперь это были не молодые парни, а в основном женатые отцы семейства, которые украдкой от своих жен, то и дело оказывали знаки внимания Иветте. И по традиции, все они получали от разборчивой Иветты в ответ полное равнодушие и отказ.  Тем не менее это не останавливало особо настойчивых. Например, Эрика-дровосека. Эрик был лихим парнем, любившим дебоши и пьяные драки, а также был довольно хорош собою и  потому пользовался вниманием у всех местных женщин. Но только не у Иветты. Едва увидев его наглую самодовольную физиономию, она спешила прочь, опустив глаза. Однако это еще больше распаляло Эрика и он, не привыкший к отказам, принимался преследовать ее с удвоенным рвением. «Я все равно тебя добьюсь! Чего бы мне это не стоило!» - частенько поговаривал он, ударяя себя в грудь кулаком.

Однажды погожим летним вечером, когда на дворе уже начало смеркаться, Иветта услышала за дверью своей лачуги топот тяжелых сапог и грязную брань, а потом и громовой стук в дверь.

«Открывай, принцесса, твой принц пришел к тебе!» - во всю глотку заорал Эрик. Он возвращался домой из трактира сильно навеселе. Боясь, что она останется без двери, Иветта поспешила открыть. На пороге стоял Эрик, от которого разило брагой, и едва Иветта успела что либо сказать, он быстро  втолкнул ее в дом и вошел следом. «Что птичка, попалась?!» - грубо пошутил он. «Я же знаю, что ты давно любишь меня, просто стесняешься в этом признаться» - добавил он перейдя на шепот и уже вплотную приблизившись к ее лицу. Дело в том, что Эрик был настолько самолюбив и настолько успешен у женщин, что и подумать не мог, что кому-то из представительниц прекрасного пола он не по душе. «Ты пьян, прошу тебя уходи, проспись, а завтра утром на свежую голову и поговорим» – уклончиво ответила Иветта, надеясь, что утром он забудет свой хмельной порыв. Но Эрик раззадоривался все больше: «Да что ты о себе возомнила! Мы могли  бы быть прекрасной парой, если б ты не была такой недотрогой.» Видимо для пущей убедительности своих слов, он прижал женщину к стенке и запустил свою руку ей под юбку. «Оставь меня, не люблю я тебя» - закричала в отчаянии она и с усилием уперлась руками ему в грудь, тщетно пытаясь оттолкнуть навязчивого ухажера.

Вдруг  внезапно со стороны открытой двери потянуло могильным холодом и  трупным смрадом. Эрик ослабил свою хватку и скорчив кислую физиономию, произнес: «Фу, что за падалью у тебя воняет? Не иначе как твой кот издох?» И вправду, странный запах был очень силен. Иветта подняла свои глаза в сторону входа. И вот на пороге возник Ивар. Это был несомненно он, но как он изменился! Его кожа приобрела землисто-серый оттенок, кое-где на ней выступили синюшные трупные пятна, а в некоторых местах сквозь поврежденную кожу виднелась плоть. Его тело было испещрено ссадинами и кровоподтеками, а губы были черны от запекшейся крови. Обветшалая одежда была вся вымазана в земле и висела лохмотьями, а на груди зияла кровавая засохшая рана. Не дать ни взять – оживший мертвец! И лишь только его карие глаза, которые теперь были полны пламенным гневом, выдавали в нем прежнего Ивара. «Оставь ее, не видишь, она не любит тебя!» - закричал он и схватив за шиворот Эрика, рывком оттянул его от Иветты. Тот смотрел на Ивара не отрывающимся обезумевшим взглядом и следующим его порывом был сильнейший рвотный позыв. То ли от страха, то ли от ужасной вони, исходившей от живого мертвеца, Эрик обессилевший встал на четвереньки и побрел блевать в кусты.

«Ивар! Ты ли это?» - вскрикнула Иветта, и в порыве бросилась ему на шею, но вскоре невольно отпрянула – так тяжело было выносить этот трупный смрад, что исходил от него. На что Ивар сказал: «Прости, что напугал тебя, но я не мог пройти мимо, видя, что этот негодяй идет прямиком к тебе.» Переборов в себе инстинктивное отвращение и испуг, Иветта взяла Ивара за руку и увела его в дом, наконец заперев дверь. Там они уселись у камина и Ивар рассказал ей долгую историю про то, как погиб от вражеского штыка почти сразу, как только началась битва, про то, как после боя был похоронен с другими убитыми воинами в одной большой наскоро выкопанной братской могиле, как открыл глаза и увидел себя в кромешной темноте среди бездыханных неподвижных тел, как нашел в себе силы выбраться из-под земли, как долго странствовал и скитался, тщетно ища дорогу домой. И про то, как от него шарахались люди и в страхе разбегались прочь, когда он пытался спросить дорогу. А потом после долгих скитаний ноги сами привели его к родному селу. И он, не желая пугать односельчан, а потому, дождавшись темноты, устремился по темным улочкам к домику Иветты, где и увидел Эрика и подслушал их разговор. Ивар не собирался пугать Иветту своим присутствием, но показал себя только лишь потому, что не мог позволить, чтоб она пострадала от рук этого негодяя. «Да, я умер, но я не мог допустить, чтоб моя любимая выпила горькую чашу одиночества до дна, а потому принял решение вернуться, чтобы быть где-то рядом, видеть тебя хоть издали и защитить тебя» - закончил свой долгий рассказ Ивар.


Затем в их разговоре возникла пауза, и они внезапно потянулись навстречу друг к другу. В глазах Ивара возникло смущение и страх – он переживал, что его теперишний облик неприятен Иветте. Но женщина подумала про себя, что как можно оттолкнуть того, кого она любит и любила всю свою жизнь, а потому смело поцеловала Ивара в его  черные от запекшейся крови губы. Надо сказать, что несмотря на все произошедшие с ним изменения, Ивар по-прежнему был красив. Да, его кожа потеряла былую свежесть, местами сгнила и облезла. Но его умные карие глаза по-прежнему светились добротой и мудростью. Даже после смерти он сохранил свою осанку и выправку, и прекрасную мужественную фигуру. Так, что, если бы он шел своей энергичной походкой в обыкновенной человечьей одежде и шляпе, надвинутой на глаза, его вполне можно было бы принять за живого, просто сильно потрепанного жизнью человека.

Со временем Иветта привыкла к новому облику своего возлюбленного и даже ужасный запах склепа, постоянно сопровождавший его, перестал ее раздражать и даже стал казаться милым, родным и по-домашнему уютным. «Подумаешь, мертвый, - говорила она себе, - да он в сто раз лучше всех живых вместе взятых.» И это было действительно так: несмотря на то, что Ивар умер, он по-прежнему оставался тем добрым, веселым, энергичным  и неунывающим парнем, каким был при жизни. И даже кое-что приобрел. Дело в том, что при жизни он был довольно робок и слаб физически, теперь же он не боялся ничего и приобрел невиданную физическую силу. Человеку, что прошёл через смерть, жизнь уже не страшна. Вот так теряя что-то одно, мы приобретаем взамен нечто совсем иное. Теперь ему была не страшна никакая физическая боль и даже вражеский штык, от которого он умер в свое время, теперь вызвал бы у него лишь смех. Ведь то что мертво, умереть не может.

Так Ивар остался жить с Иветтой. Вместе бродили они по лесу, полям и лугам, собирая грибы, землянику и конечно же лечебные травы для снадобий. А вечера проводили у камина, рассказывая друг другу истории из жизни, что приключились с ними за эти долгие годы разлуки. И им никогда не было скучно вместе. Ведь несмотря на то, что он умер, Ивар остался все таким же душевным парнем, каким был при жизни, умеющим слушать и слышать собеседника. В моменты их совместных прогулок под луной, Иветта садилась отдохнуть прямо среди цветущего василькового поля, Ивар клал ей голову на колени, мечтательно смотрел на ночное небо, усеянное мерцающими звездами и улыбался. А Иветта проводила пальчиком по его мертвому лицу, нежно приговаривая: «ты у меня самый красивый». И это было чистейшей правдой, она действительно так думала. И даже трупный червячок, вылезший у него из уха, ничуть не портил его мертвой красоты.

Между тем, тучи над Иветтой начали сгущаться. Она уже давно слыла в селе странной и отшельницей, теперь же люди начали шептаться, что она ведьма. Эту плохую славу подкрепляли рассказы Эрика, который, к слову сказать, так и не оправился от потрясения после встречи лицом к лицу с живым мертвецом. Только подробности той встречи совсем перепутались в его голове и он то и дело рассказывал в местном трактире, что возле домика  Иветты на него напало здоровое лысое чудище со свиным рылом, копытами и хвостом. А в другой раз он уверял, что это был некто лохматый, с головы до пят покрытый густой шерстью. В третий раз он рассказывал, что это было страшное существо с щупальцами и клювом, от которого он едва унес ноги. Он сам путался в своих рассказах. И вскоре прослыл местным сумасшедшим. Но люди жадно слушали и внимали, потому что никто не любил Иветту. Ведь где это видано, чтоб дева столько лет жила одна, упорно пресекая все ухаживания мужской половины общества. Ответ напрашивался только один: она ведьма. Люди многое могут простить, но никогда они не простят самодостаточности и нежелания следовать их правилам. И вот беда не заставила себя долго ждать.

Так случилось, что год выдался неурожайный – из-за сильной засухи поля стояли выжженые,  как земля в аду. К этому добавился внезапный мор и падеж скота, что сделало жизнь простых жителей еще более невыносимой. Вскоре среди сельчан поползли первые еле слышные нити ропота: «Ведьму сжечь! Это она во всём виновата». Местный священник поддержал идею своей паствы. Он очень давно был зол на Иветту, ведь в свое время она отвергла его ухаживания, а он, будучи человеком мстительным и злопамятным, не смог ей этого простить. «Прощайте грешников и обидчиков ваших, ибо они не ведают, что творят» - вещал он с постным лицом на проповедях в маленькой сельской церквушке. А про себя добавлял с дьявольской ухмылкой: прощайте, но не забывайте, что Господь их всё равно  жестоко покарает. Он считал себя  посланником Божьим на земле, а потому полагал, что его руками Господь вершит правосудие. Он объяснил своей пастве, что нельзя так просто взять и сжечь ведьму. Сначала нужно устроить ей допрос и доказать факт колдовства, вырвав из ее уст признание. В своей душе он ликовал, представив, каким пыткам и мучениям он сможет совершенно законно  подвергнуть ту, которая когда-то ему отказала. И вот к Иветте были посланы двое конвойнеров, которые должны были доставить ее к священнику для допроса, а точнее – покаяния.

Был дождливый вечер с грозой. Наконец-то сильная засуха сменилась внезапным ливнем. Раскаты грома сотрясали всю округу, а Ивар И Иветта сидели возле уютно потрескивающего камина и болтали. Женщина перебирала засушенные травы, а покойник затачивал топор. «Представляешь, я совсем перестал испытывать боль» - Ивар, дурачась, поднес свою руку прямо к огню и долго не отводил ее, так, что его серая плотная, как выдубленный пергамент кожа, начала дымиться. «Не шути так, не могу на это смотреть» - Иветта в порыве вскочила и одернула его руку от пламени. В этот момент Ивар случайно перевел взгляд на окно и едва завидев двух рослых всадников, направляющихся  под проливным дождем прямехонько к ним, он метнулся к двери, накинув на голову капюшон и бросив на ходу Иветте: «Не спеши выходить, я открою.»

На улице было очень темно и всадники не поняли, кто перед ними, увидев в открывшейся двери темный силуэт Ивара. «Что привело вас сюда, любезные?» - широко улыбнувшись учтиво спросил он. «Здесь живет Иветта-травница?» - неожиданно писклявым голосом сказал один из всадников, который к этому времени уже успел спешиться, держа лошадь за уздечку. «А если бы и так, то что ей передать?» - уклончиво ответил вопросом на вопрос Ивар. «Мы прибыли сюда по распоряжению священника, чтоб доставить ее для допроса по подозрению в колдовстве…» - стражник не успел договорить,  увидев, как его лошадь косила испуганным глазом в сторону таинственного незнакомца и судорожно заржала, втянув ноздрями воздух. «Что за падалью тут воняет?» - поморщившись спросил другой стражник, подойдя к ним и с интересом уставившись на Ивара. Он было попытался пройти в дом, но Ивар преградил ему путь, встав в проеме и опершись рукой о дверной косяк.

«Господа, я не намерен сегодня принимать гостей. Никакой Иветты тут нет и  отродясь не было. Я живу один. Возможно вы перепутали дом. Ничем не могу вам помочь.» - Ивар уже собирался захлопнуть дверь прямо перед носом своего собеседника, но тут ему в грудь уперся наконечник алебарды, которой был вооружен стражник. «Да что ты такое?» - стражник принюхался и придвинулся вплотную к Ивару, пытаясь разглядеть в темноте его лицо. «Ладно, я хотел быть вежливым, но видно не судьба – разочарованно бросил Ивар сам себе под нос и сорвав с головы капюшон и наклонившись вперед прямо на собеседников, прошипел, тщательно выговаривая слова: «Валите отсюда , ублюдки, покуда целы».

В этот момент ударил очередной раскат грома, блеснула молния и ярко осветила лицо живого мертвеца. Увидев его страшный оскал, стражник завопил: «Аааа, да это же упырь, что прямиком вылез из могилы!» Его напарник быстрее пришел в себя и вонзил в горло Ивару кинжал, который внезапно вытащил из-за пояса. Лезвие кинжала частично вошло в плоть, брызнула черная липкая жижа, капли которой упали на лицо стражника, и тот, пытаясь стереть их рукой, громко завопил: «Ну что за тварь!» Но мертвеца это нисколько не смутило, а скорее рассмешило. И он , залившись громовым смехом, выступил вперед и заехал своим кулаком прямо в лицо сначала одному, а потом и другому стражнику. Завязалась драка, которая впрочем быстро закончилась тем, что нечеловеческой силой Ивар отшвырнул обоих нападающих на приличное расстояние и, поднявшись на ноги, они бросились на утек, позабыв про лошадей и брошенное оружие.

Ивар пытался завести в хлев испуганных лошадей, которые то и дело ржали и поднимались на дыбы, когда к нему подбежала встревоженная Иветта. «Собирайся скорей, нам придется покинуть это место, жизни тебе не дадут здесь» - бросил он ей.» -
- «А куда же мы пойдем и сможем ли далеко уйти?» - всхлипнула она.
- «Само провидение нам вовремя послало этих двух добрых коней» - сказал ухмыльнувшись Ивар и хлопнул одного из них по крупу. Эти лошади и правда были сильны, мускулисты и выносливы, что давало влюбленным неплохой шанс уйти от погони. «Когда я странствовал по свету в поисках дороги домой, то видел много дивных городов, что стоят прямо посреди поля, окруженные высокими крепостными стенами. За этими стенами жизнь кипит, там всегда можно найти себе занятие по душе и затеряться в толпе, став незаметным, даже если ты совсем мертвый» - сказал он, заговорщицки подмигнув Иветте. Ей же в свою очередь давно опротивела скучная сельская жизнь и односельчане, которых она ненавидела за их скудоумие и нетерпимость к иному мнению, которое выходило за пределы их унылого мира, ограниченного селом, церковью и семейным бытом. А потому, наскоро собравши узелок в дорогу, женщина покинула старый дом, служивший ей пристанищем столько лет, без малейшего сожаления.
 
Дождь закончился, и едва забрезжил рассвет, влюбленные, оседлав коней, двинулись в путь, навстречу приключениям, опасностям и новой жизни.