Возвращение в Ленинград после окончания войны

Посвящается светлой памяти моей мамы Гитман Инны Яковлевны, прошедшей Великую Отечественную Войну от самого начала до самого конца в звании старшего лейтенанта медицинской службы.

     Наше с матерью возвращение в Ленинград состоялось в начале 1947 года. Город встретил нас по-ленинградски сумрачным весенним днём, озабоченный проблемами того послевоенного времени. Повсюду были видны следы пережитой войны: строительные леса  возле полу-разрушенных зданий, неубранные укрытия вокруг скульптур и зданий культурного назначения. Во всём чувствовалась скрытая тревога, как будет дальше скаладываться мирная жизнь. Заводские гудки и пронзительные звонки трамваев усугубляли тревожное настроение ленинградцев, озабоченных предстоящей денежной реформой в связи с заменой старых денег на новые.
     Со школой мне повезло. Она находилась рядом с домом, в котором  мы с мамой жили. Это была 187 мужская средняя  школа на углу Чайковской и Потёмкинской улиц возле Таврического сада. Я быстро вписался в школьный уклад и страстно полюбил классную воспитательницу, математичку Валентину Фёдоровну Полковникову. Эту любовь я пронёс до окончания школы.
     Среди моих школьных сверстников у меня было много друзей и завистников. Ближе всех я сошёлся с Костей Магула и с Чарыковым, имя которого я сейчас уже не припомню. Помню только, что его воспитывала родная тётушка, профессор какой-то  академии, которая в то время располагалась на соседней улице Петра Лаврова, где позднее разместился Дворец Бракосочетаний.
      Вспоминая Костю, мне прежде всего хочется отметить его особый, отличаюшиийся от всех внешний вид, который не вызывал никакого сомнения о его глубокой связи со своими военно-морскими боевыми сородичами. Одетый в плотно застёгнутый медными пуговицами тёмно синий китель с подшитым снежно-белым вертикальным воротничком, он всегда появлялся неожиданно, полный свежих новостей.
       Что же касается моих завистников,то о них мне хочется поговорить особо и как можно поподробнее. Всё произошло из-за моей глупости похвастаться, что у моей мамы дома храниться пистолет, с которым она прошла всю войну. «Ты можешь ничего и никого не бояться. Я тебя никому не дам в обиду.» Это не прошло ие только мимо моих ушей, но и мимо ушей моих недругов, которые поспешили поделиться этой новостью с учителями.
        В один прекрасный весенний день к зданию школы подъехала милицейская машина. Какие-то военные дяди зашли в школу. Меня вызвали к директору, познакомили с этими людьми и, после короткого разговора заставили сесть в их машину. Так я оказался в комнате у военного следователя в здании на Дворцовой площади. Меня посадили на стул и стали строго спрашивать по поводу оружия, которое хранит моя мама. Я испугался, заплакал, говорил, что не видал никакого оружия. Меня отвели в какой-то кабинет и закрыли на ключ. Увидев диван, я прилёг, закрыл глаза и, задумавшись о том, чем вся эта история кончится, заснул. Проснулся я от шума людей за дверями, которая вдруг распахнулась и я увидел маму, протягивающую ко мне руки со словами:
       - Ремочка, сыночек мой! Что ты себе выдумал какой-то пистолет? Где ты его видел? Горе ты моё луковое!