Глава 17. Прерванный ужин

Всю последнюю неделю синьора Маркони была завалена работой. Угроза Стричелло оказалась реальной: Элена действительно получила официальное указание провести исследование писем Александра. Конечно, она не написала в этом опусе о своих подозрениях и, тем более, о своих снах. Кроме того, бывший муж попросил отредактировать его книгу. Несколько ночей она доводила до блеска его работу. Вдобавок серьезно заболела мама. И Элена думала уже, что придется все бросить и лететь в Дрезден. Неделю она прожила в страшном беспокойстве.

Когда наконец пришли успокаивающие новости из Германии о том, что маме уже заметно лучше, книга Марко отослана с правками, а на стол ректора института легла ее рукопись, Элена отправилась в тратторию. Сидя за пастой con funghi* и бокалом тосканского вина, она наслаждалась покоем, воцарившимся в ее жизни, и прикидывала, чем заняться в ближайшие дни. Хотелось съездить на море — обидно, когда оно в часе езды на машине и, тем не менее, недосягаемо. Привести в порядок квартиру — ну, это вечная тема! Прочесть, наконец, русские литературные новинки, которые скопились в невероятном количестве за последнее время… Но все решил телефонный звонок.
— Pronto?**
— Buongiorno, Elena! Sono Raspono. Ho una grande notizia per nostro affare! Ho trovato i foglie, molte foglie. ; magnifi co!..***
Вот до чего же итальянцы эмоциональны! И язык их создан именно для такого темперамента. Все, что они говорят, делится на molto-importante-interessante-emozionato-e-subito**** — что произносится на повышенных тонах, часто даже мелодически пропевается, и noioso-ottuso-non-importante*****, — произносимое такой скороговоркой, какую с трудом разберут они сами. То, что говорил Распоно, относилось к первой категории. Но Элена все равно ничего не понимала.

_______________
*  С грибами. — итал.
**  Алло. — итал.
***  Здравствуйте, Элена! Это Распоно. У меня грандиозная новость! Я нашел листы, много листов! Это потрясающе! — итал.
****  Очень-важно-интересно-эмоционально-и-сразу. — итал.
*****  Скучно-нудно-неважно. — итал.



Тем не менее, суть сообщения Распоно была в следующем. Помимо того первого листка, о котором она уже успела забыть, нашлась целая тетрадь. Листок вырван из этой тетради. Все страницы исписаны пером, иногда карандашом. Местами строчки размыты, нужно просвечивать специальными приборами. Но в целом слова видны, и прочитать тетрадь можно. Элене надлежало немедленно отправиться в Венецию, в Археологический музей и заняться изучением этой тетради.

— Кое-где я нашел записи на французском. Они вполне читаемы. Думаю, что и русский ты легко прочтешь. Если ты приедешь в ближайшие дни, я смогу договориться о квартире на острове Лидо. А добираться до музея будешь на vaporetto*.
— Я не могу, мне нужно сначала разобраться со своими завалами.

— Считай, ты уже разобралась! Марко в восторге от того, как ты поработала с его книгой! Я уже договорился с твоим институтским начальством — тебе оформят научную командировку. Проведешь несколько лекций нашим. Ты же уникальный специалист!
— Каких лекций? Ты о чем? Я вроде бы тетрадью буду заниматься.

— Ну, это я так. Нет, если не хочешь — не надо. Я подумал, только расшифровкой заниматься — скучно! А так — погуляешь по Венеции, поплаваешь в море. На Лидо — чудесные пляжи. Ну и когда надоест, поучишь нас жизни на римский лад.

— Я должна подумать, — протянула Элена, покусывая дужку очков. — Подготовиться.
— Да что тут думать! Завтра утром, в девять тридцать пять, — сквозной поезд frecciarossa Roma-Venezia**. Садись на него и приезжай. Я встречу тебя на вокзале Santa-Lucia.

— Как завтра? Я завтра не могу. Давай хотя бы послезавтра.
— Отлично, послезавтра я жду тебя на вокзале! Билет вышлю тебе на почту. Ciao! Ci vediamo!***

______________
 
*  Катера в Венеции, которые выполняют функцию водных автобусов. — итал.
**  Скоростной поезд Рим-Венеция. — итал.
***  Пока! Увидимся! — итал.

Убрав телефон, Элена вернулась к своему ужину. Но… паста остыла, вино внезапно стало кислым, а в душе зажглось нетерпение. Все-таки, исследователь в ее натуре был главным. И предвкушение нового открытия отзывалось дрожью в руках и шумом в ушах. Двойной эспрессо — и домой, собираться!

Сон Элены

Рождественский бал в просторной, ярко освещенной зале. Она в сиреневом бальном платье кружилась в вальсе с поручиком.

Вдруг среди гостей появилась ослепительно красивая дама. Она была великолепна — алое бархатное платье, рубиновое ожерелье и такие же серьги. Необычайно сложная прическа изумительно шла ей, придавала ей еще большее обаяние. Ее царственная осанка, величественный вид вполне бы подошли бы императрице. Она была не просто красива, она — великолепна. Неудивительно, с каким почтительным восторгом приближаются к ней мужчины. Несколько раз она замечала на себе взгляд этой женщины. Взгляд был внимательный, оценивающий.

В перерыве между танцами она устроилась на диване в одной из гостиных, где собрались исключительно дамы.

— Сударыня! — красивый мелодичный голос раздался совсем рядом.
— Ваша светлость! — пролепетала она смущенно. Она никак не ожидала, что такая красивая и важная дама снизойдет до нее. Царственная красавица села на свободное кресло рядом.

— Давайте не будем церемониться. Меня зовут Анна. Я очарована вами, моя дорогая. Вы — подлинное украшение петербургского общества.
— Спасибо, но… рядом с вами… все меркнет и бледнеет.

— Без церемоний все же не обошлось, — улыбнулась княгиня. — Ну, хорошо. Это все внешнее. Я же вижу в вас большой талант и большое будущее.
— Что?
— Да, девочка. Случалось ли с вами такое, что мужчины вокруг вас теряют голову и готовы на все ради вашей благосклонности? Или вы просто с кем-то поговорили или потанцевали, а к вам обращаются со словами любви?

— Ну, откровенно говоря, — непонятно, как отвечать на эти вопросы. — Откровенно говоря, все это мне не очень нравится.
— Согласна, это утомляет! Иногда так хочется быть незаметной! — улыбнулась Анна. — Но это не наш с вами удел! Хотя, при определенной сноровке можно стать почти невидимой для мужчин.
— Невидимой? Как это?
— Я хочу сказать, не привлекать к себе внимание.
— А как этому научиться?

— Что, сильно донимают? — доверительно наклонилась княгиня к самому уху.
— Не то, чтобы очень. Мне бы хотелось, чтобы меня замечал только один человек.
— Ну, тогда, лучше оставим все, как есть. Тут или все, или никто. А вообще, вы мне очень понравились, дорогая! Дай Бог вам счастья! И внимания того, кого вы выбрали! — с этими словами красавица княгиня поднялась с кресла и покинула гостиную.

С ее уходом темой общего разговора всех дам стала… эта самая княгиня. И лестные отзывы о ней потонули в хоре злобных, завистливых замечаний.
«Вот судьба всех тех, кто выделяется из толпы, кто обладает собственным достоинством, — подумалось с грустью. — И мне, наверное, так косточки перемывают за спиной! Ах, как хорошо быть знатной дамой! Можно ничего и никого не бояться!»