Базар из воспоминаний

«Хотелось похудеть, но есть хотелось больше.»
Леонид Либкинд.

 В послевоенной Виннице главной кровеносной артерией города являлся базар. Всё население города минимум один раз в неделю посещало базар, который работал каждый день с утра до вечера, так как продовольственные магазины практически были пустые. На прилавках лежали худые синие куры, которые кроме жалости и сочувствия не вызывали никаких других эмоций. Такое было впечатление, что их завезли после приговора трибунала и высылки их на Колыму за вредительство и срыв продовольственной программы партии. Бывало, правда редко, сливочное масло без вкуса, а также сметана, которая по вкусу была как вода, но белого цвета. О том, что это масло и сметана, можно было определить только по названиям на ценниках. Засохшая селёдка была немым укором крупнейшему в мире рыбному хозяйству страны-неоднократному победителю социалистического соревнования. Все продукты покупались только на базаре.
Острота ощущений особо чувствуется летом, когда жаркое июльское солнце и влажный воздух дают возможность тебе чувствовать себя комфортно. Вокруг много растущей, насыщенной ярким цветом зелени. Я ем хлеб с жёлтым маслом, которое мама купила на базаре. Масло продаётся на лопухе, разрисовано под листик, и вкусно пахнет свежим коровьем молоком. Ты это ешь со свежей головкой зелёного лука и огромным красным помидором, название которого почему-то «бычье сердце».
И первой достопримечательностью города, конечно, был базар, на который я ходил с большой охотой. Базар был чрезвычайно колоритен — это был огромный театр, где разыгрывалось одновременно много мини спектаклей и накал страстей не уступал шекспировским. Я помнил, как родители, подходя к базару, настраивались на торг, как бы готовясь к представлению. Ведь эти поединки между покупателями и продавцами напоминали в какой-то степени Испанию - бои быков и тореадоров, только без музыки и крови. Все хорошо знали правила и, только приехавшие из Москвы и Ленинграда отдыхающие портили спектакли, восхищённо покупая товары без торговли. Эти шлемазлы развращали рынок и повышали цены.
Мама, как бы случайно, подходила к продавцу, показывая, что делает большое одолжение ему и товару, и спрашивала цену. После того, как продавец называл ее, она с удивлением смотрела на него, не веря своим ушам - неужели ей послышалось? Тогда она переспрашивала его опять и после ожидаемого ответа задавала провокационный вопрос - зачем он пришёл на базар? Только ли для того, чтобы поиздеваться над людьми или всё-таки продать товар? Продавец уже на повышенных тонах оправдывал цену и начинался спектакль, в который никто не мог встревать до окончания спора. Все присутствующие могли только наблюдать. В конце концов находился компромисс, и довольная мама платила оговоренную сумму, а, только что возмущённо кричавший продавец, высыпал в её сумку товар, любезно приглашая приходить ещё. Конфликт исчезал так же быстро, как и появлялся, потому что в спектакле участвовали профессионалы.
Иногда папе приходилось отказываться от покупки и ходить какое-то время по базару, а потом возвращаться к этому же продавцу и, если товар был ещё не продан -дожимать последнего.
Приёмов в этой игре было множество - это было в своём роде искусство. Конечно, в разных случаях накал страстей зависел от многих причин, но финал был спокойный, так как игроки знали правила игры. Вокруг собирались зрители, подзадоривая обе стороны. Адреналин был получен сполна и стороны расходились довольные. Это действо на базаре захватывало меня, и я с удовольствием подыгрывал родителям, отыгрывая свою роль в этом спектакле - ещё одного недовольного ценой покупателя.
А язык: «Девочка золотце, съешь пирожок - поправься на минутку и порадуй свою мамочку», «Молодой мужчина, вы сюда пришли покупать или как?»
«Женщина, Вы когда -нибудь видели в своей жизни такую сметану? - Вы не на цену смотрите, а на качество - о цене поговорим потом, когда оцените качество». Всё это говорится на смешанном русско-украинском языке c соответствующим южным колоритом.
И это я ещё не рассказал за тётю Риву – старшую сестру моей мамы, которая единственная в семье жила около года за границей в самой Румынии. У неё было тонкое интеллигентное лицо, а на несколько длинноватом носу располагалось роскошное позолоченное пенсне. Я её обожал. Ну как можно было спорить о цене какой-то курицы или десятка яблок с такой интеллигентной женщиной? Продавцы уступали в цене, часто даже не вступая в игру. Конечно, мама и тётя Рива никогда не слышали о блистательной игре на парижской сцене Сары Бернар, но их спектакли пользовались не меньшим успехом, принося ощутимую помощь семейному бюджету.

Куриное мясо было основной едой. Покупали в основном живых кур, а на рынке было помещение, где их резали по правилам кашрута. Этих людей называли «резниками» (шойхетами).
Выбирали курицу, тщательно ощупывая ее, и почему-то дуя ей в зад. На мои вопросы по поводу дутья, терпеливо объясняли, что так по цвету кожи определяли жирность самой курицы. Я много раз дул, но кроме голого куриного зада без перьев ничего не видел – ну не дано. Важно было определить, есть ли недоношенные яйца внутри. Эти недоношенные яйца вместе с трубками, по которым они двигались и было самым большим деликатесом. Много лет прошло, но вкус я помню и теперь, в отличии от современной молодёжи, которая и понятия об этом не имеет. Из курицы делали бульон, варили и жарили, а фаршированную шейку без слюны и вспомнить нельзя.
Вы когда-нибудь покупали гуся? А фаршированного гуся в яблоках ели? А шкварки из него? Чувствую, что нет!
Всё покупают в магазинах - никакой фантазии при изготовлении, да и вкус не тот… Ну и о чём нам после этого говорить?