Пристав

Медиумический рассказ, записанный при помощи "яснослышания".


  Он долго соображал, как ему ответить? А ответить нужно было в том ключе, что он не виноват и ему стоит доверять. Суд не устроил его ответ, который состоял из слов, ничего не значащих для судьи, и было вынесено решение...
  - Вот тут-то я сорвался, - сетовал подозреваемый, ставший в одночасье преступником, - а дело выеденного яйца не стоило.
  - Не огорчайся, - успокаивала мать, - заплатим штраф, - она надеялась всё ещё, - образуется... сколько-сколько? Ты сказал?.. У нас нет такой суммы, мой мальчик.
  - Вот я и сказал – "сорвался", сумма штрафа утроилась, мама, - плаксивым голосом, который совсем не был похож на настоящий, ответил "её ребёнок"
Мать боготворила его, ласкала за каждую провинность, вместо наказания, а он отвечал ей тем же: всегда дурачился, подставлял под расходы.
  - Где я возьму такую сумму? – мать крутила у виска. – Надо было догадаться, а? Спорить с судьёй. Он знаешь кто?.. – она многозначительно посмотрела на сына. – Он, о-о-о, тогда... – она что-то решала, о чём-то думала, слегка покачиваясь в кресле, - ладно, - сказала она решительно, - потом поговорим, а пока я поеду.
Зануду судью она знала с детства, "ребёнок" этого не знал, кичился своими подвигами на ниве всего связанного с юриспруденцией, однако "победить" судью ему не удавалось никогда. "Штраф это что, - рассуждал он с друзьями ещё школьной поры, - я бы сам выплатить мог, но мама, женщина доверчивая, пусть поможет мне деньгами, у неё есть, я знаю".
  - Развод на деньги, вот это что, - сказал один принципиальный друг, он уважал маму свою и в том числе друзей, - лучше признайся, что не говорил таких слов, и штраф обоснованный, ты сам всё знаешь.
Другой поддержал своего друга, у него мать была не так хороша в общении и он её боялся, побаивался.
  - Ну, пусть заплатит, мать всё-таки, - сказал, - моя маман этого бы не допустила, конечно, - ты как хочешь, если за обман не считаешь.
  - Ладно, моё дело, конечно, только вот кого мне приставом назначить? Всех друзей моих она знает, вас, - он оглядел с ног до головы каждого, - узнает, если что, по голосу – нет, не годится! Кого же мне взять?
  - А возьми... ему срочно нужны деньги, - предложил, соглашающийся со всеми проделками друга, товарищ.
  - Его...? Нет, он зачем-то приходил, с маменькой подолгу разговаривал – узнает. Она что, не в себе? Узнает, конечно, даже не сомневаюсь.
  - Может подкрасить усы?
  - Подкрасить? Может... хотя... каким он был тогда? Дай вспомнить. Да, рыжий. Он красится в рыжий цвет или свой цвет такой: не помнишь?
  - Вроде красится, не помню, нет.
  - Тогда выкрасим его... ради денег может согласиться.
  - Ради денег и я могу.
  - Нет, уже сказано, тебе нельзя и ему, - строго посмотрел на другого (Петра), будто он просился – "загримируйте меня".
Выглядел он растерянным, уважаемую им женщину друзья обманывали и один из них – её сын.
  - Н-н-нет, меня не спрашивайте, не хочу участвовать... уч... сами.
  - Ладно-ладно, не заставим. Только давай так: не докладывай, ладно?
  - Хорошо. Когда я... докладывал?
  - Вид у тебя, прямо скажем, недоверчивый. Может, приходить не будешь... пока?
  - Попробую, - смиренно отозвался трусливый Пётр.
  - Хорошо, - довольно потирая руки, сказал хозяин положения и денег, что стоило получить от матери.
"Пристав" был хорош, старался во всю: со строгим лицом всё удавалось. Мать как пришибленная стояла и чуть не кланялась ему в пояс, когда он пригрозил описать имущество в доме.
  - И вообще, - заключил он в конце, - долги нужно выплачивать вовремя, вот так, госпожа Нефёдова, вот так-то.
  - Я у вас не занимала, помнится, - вдруг очнулась "ото сна" мать должника, - а я вас помню и были вы мне, помнится, должны, но я простила ваш долг, ведь вы пришли с сыном.

"Разгулялось не на шутку, - сказал после пристыженный сын, - оказалось, у неё договор с судьёй, кажется, он ей знаком, что не будет требовать с меня долг, а штраф он снял сразу, как только увидел её, мою маму, здесь что-то нечисто. Долг она отдала сама по мировому соглашению, расписка была на руках".

"А стояла я так, сынок, потому что думала, когда ты успел ещё задолжать? Но потом убедилась, что не было у тебя на это времени, да и голос оказался знаком, а как узнала – всё расставила по своим местам. Занимай, да меру знай: так, сынок?"
Это сказала мне мама, ничуть не рассердившись на меня, сказала: "Зловредина ты, сынок, но я такого люблю больше".
Вот такая она у меня, мама. Я всё же решился спросить:
  - А ты что, вправду знаешь судью?
Она засмеялась.
  - Не дружили, конечно – ухаживал немного, да я любила твоего недотёпу-отца.

"Пристава" мы отчитали, денег не дали и велели лучше работать над гримом, и чтоб голос научился изменять как положено.