Скорый из прошлого. Гл. 12. 11. Спаси, помоги...

       Антон мог только благодарить и благодарить Валентину Ивановну. Если бы не она, то, действительно, не видать кредита на покупку грузовой машины. А теперь у него фура — просто зверь. Она запросто преодолевала любые подъёмы, а идти на обгон — не опасное лихачество, но сплошное удовольствие. И, что не менее важно, все рейсы — выгодные.

       В Речовске шла предвыборная компания, и, проезжая по городским дорогам, Антон не раз замечал на агитационных плакатах портрет Валентины Ивановны, красивой и успешной женщины, обещавшей жителям города конкретную программу действий на посту мэра. Она выступала по телевидению и радио, о ней рассказывали газеты — уверенность в её победе на выборах была безусловная. Этот факт радовал Антона, так как он всерьёз подумывал о том, что все-таки пора ему обзавестись семьёй. Не сейчас, когда он по горло занят грузоперевозками, а позже, когда Валентина Ивановна пригласит его, как обещала, в свои помощники. В её окружении, наверняка, немало незамужних женщин, с которым для начала можно было бы просто познакомиться.

       Он испытал настоящий шок, когда услышал по радио страшную новость: Валентина Ивановна Иванова, кандидат на пост мэра города Речовска, убита возле подъезда дома, где она проживала. Киллер изрешетил голову пулями и скрылся с места преступления. Заказное убийство.

       Потрясённый случившимся, Антон несколько дней провёл безвыездно в Светлых Зорях. Никакая работа не шла на ум. Что за жизнь такая?! Когда-то понадеялся на армейского друга Максима — пролетел как фанера над Парижем. Валентина Ивановна обнадёжила его, пообещав помочь в приличном трудоустройстве, — её убили.

       Нет и в помине бандитских группировок Комиссионера и «любезного» Интеллигента, но почему в Речовске продолжают убивать? А если продолжают убивать, то что тогда?!

       Надо было дальше зарабатывать деньги для погашения кредита, и Антон приехал в Речовск загружать фуру. Вот и торговая фирма, рекомендованная не так давно Валентиной Ивановной, но его там как будто не узнавали и предложили низкооплачиваемый рейс. Попытался возразить:

       — За аналогичную доставку грузов всегда получал достойную оплату. Что изменилось?

       — Ничем не можем помочь. В нашей фирме возникли, можно сказать, форс-мажорные обстоятельства.

       — За мизерные деньги не готов работать...

       Та же ситуация возникла и в других фирмах, рекомендованных ему ещё недавно Валентиной Ивановной. Мол, её в живых нет — отстаньте со своим претензиями по оплате рейсов. Делать было нечего — согласился на маловыгодные условия. Кажется, денег на погашение кредита с процентами всё равно должно было хватать.

       Он опрометчиво обязался доставить груз в один из городов, считай, в тмутаракань. Добрался туда благополучно, хотя зимние дороги не радовали. С обратным грузом возвращался, слегка переживая за несколько крутых подъёмов на уже, казалось бы, знакомом маршруте.

        Вот и очередной спуск и подъём. Небольшой колёсный трактор замаячил где-то там, в низине, у моста через замершую речушку. Зато впереди никаких других транспортных средств. Можно было предположить, что этот «муравей» благополучно  минует мост и начнёт шустро подниматься в гору.

       Антон не верил своим глазам и на спуске вынужденно притормаживал и притормаживал фуру: трактор остановился и торчал, как вкопанный, посреди моста. То ли мотор заглох, то ли водитель пьян. Скорее всего, он просто не замечал позади себя фуру. От этого умозаключения Антону не стало легче даже тогда, когда трактор стал подниматься в гору: фура неминуемо потеряла скорость.

       — Ну, давай, хорошая, давай, разгоняйся... Затяжной подъём, затяжной... Не подведи,  милая...

       Уже позади злополучный тракторишка, и самая опасная крутизна дороги тоже позади, однако фура, тяжело преодолевая  пологий, но длинный  обледенелый подъём, начала пробуксовывать и сползать к обочине. За ней — обрыв.

       — По тормозам!!! — сам себе скомандовал Антон.

       Слева протарахтел колёсный трактор, и Антон с досадой посмотрел ему вслед: вот же фраер... с цепями на колёсах, но, видно, не зря.

       Антон заметил вдоль обочины аккуратные холмики и обрадовался — там песок, но радость оказалась преждевременной. Песок заледенел, и даже лопатой нельзя было привести его в надлежащий вид. Скорее всего, от отчаяния Антон всё же набросал под колёса фуры крошево обледенелого песка и забрался в кабину.   

       Фура качнулась назад, потом чуть продвинулась вперёд и забуксовала, по-прежнему сползая к обрыву.
   
       Сама возможность того, что фура вместе с грузом может окажется где-то внизу и разобьётся в пух и прах, ужасала Антона. Ещё одна неминуемая катастрофа в его непредсказуемой жизни могла стать жуткой реальностью. С лопатой в руках Антон перебегал от одной заледенелой кучки песка к другой и таскал крошево под колёса, понимая, что это, на самом деле, мартышкин труд.

       Одинокий газик показался на встречной, но не остановился. Антон растерянно посмотрел ему вслед и забрался в кабину — ещё одна попытка преодолеть подъём?! Нет, нельзя больше рисковать. Надо... а что надо? Рубить лёд под колёсами надо!

       Он ударял и ударял острием лопаты по льду под фурой, надеясь добраться до асфальта, и, вконец обессиленный, упал на колени.

       Антон плакал. И плакал не так, как когда-то на площади трёх вокзалов в Москве, когда ему терять было уже нечего — не было больше у него ни любимой жены, ни вожделенного богатства, а лишь играла рядом скрипка; она играла, плакала вместе с ним и обнадёживала чем-то несбыточным.

       Здесь же, на обледенелой дороге, он остро почувствовал и трагизм той ситуации, в которой нелепо оказался, и безысходность своего полного одиночества. И тогда он вспомнил, как на бывшем школьном стадионе крёстная мать, та самая баба Параскева, сказала ему:

       — Живой ты, Антон, перед Богом живой... Когда тяжело будет, проси о помощи Пресвятую Богородицу, Матерь Божию. Услышит Она тебя...

       Не поднимаясь с колен, Антон взглянул на руки — в крови, грязные, а под ногтями — песок. Может, всё-таки попытаться тронуть фуру с места? Но как страшно и рискованно!

       — Спаси,  помоги, Матерь Божия... Пресвятая Богородица, помоги!!! Спаси меня и спаси фуру!!! Обещаю, клянусь — тотчас продам её... Помоги, спаси, пожалуйста...

       Он то и дело обессилено рубил и рубил лед под фурой и не сразу заметил, как над естественным гребнем дороги, там, где крутизна подъёма сменялась пологостью, возникла узенькая-узенькая полоска ярко-жёлтого света. Игра солнечных лучей на обледенелости шоссе — подумалось бедолаге. А полоска уже и не полоска, а кабины двух машин с этой самой ярко-жёлтой окраской, идущих в гору бок о бок.

        Неужели они?!!

        Вскоре можно было не сомневаться: за кабинами просматривались бункеры с песком.

        Песок разбрасывался и разбрасывался под фуру по всей её длине, и впереди, и потом дальше по дороге, а потерявший дар речи Антон, в конце концов, сообразил, что можно беспрепятственно продолжить этот злополучный обратный рейс.   

       В Речовске Антон разгрузил фуру на оптовой базе клиента, отказавшись от нового рейса в ту же тмутаракнь, хотя не в ней было дело. Он помнил о своём обещании продать фуру.

       Прохаживаясь возле неё, Антон прикидывал в уме, какую сумму можно запросить за неё у потенциального покупателя, чтобы полностью рассчитаться с банком за кредит. Рядом тормознул «Шестисотый». «Гляди-ка, старый знакомый... Кому-то достался после убийства Валентины Ивановны...».

       — Здорово, братан! — водитель «Шестисотого» дружески улыбался. — Колесишь на этой фуре, так ведь?

       — В кредит взял. Нравится?

       — Ну да. Хочу купить её. Продашь?

       — Могу и продать. Фура отличная. Несколько месяцев безупречной работы. 

       — Знаю. Не  с бухты-барахты подрулил к тебе, но рассчитываю на разумную цену.

       — Сговоримся...

       Продолжение: http://proza.ru/2021/05/30/1122