Томатно-перечное новеллино часть 3

   Что  делают с человеком воспоминания? Кто-то получает откровение: «Так вот почему я (ты, мы, вы, они)…!». Кто-то прозревает, наконец, вершины духа  или глубины мудрости, куда ему срочно надо. Некоторые умягчаются сердцем.
   Мой младший брат, давно перешедший на позицию главного в доме,  как оказалось, уже не один год предавался воспоминаниям о беспечальном детстве на лоне природы и  втайне лелеял мысль о возрождении сада-огорода. Но житейские расклады тому не способствовали. И он решил, как ныне модно говорить, сублимировать хочу-не могу, воскресив традиции  заготовок на зиму. Об экспериментах с маринованием, солением и квашением я была наслышана и даже кое-что дегустировала, но была уверена, что дальше  опытных образцов дело не двигалось. Какая наивность, какое заблуждение!
   Родич мой  - человек масштабный во всех смыслах. С рождения. Среди его грандиозных планов был  злодейский умысел по выращиванию перцев – и сладких, и острых. Острых больше, чтобы было чем сдабривать все остальные  консервы. А закатывать предполагалось  отнюдь не несколько баночек, даже не десяток банок, а нормальное количество нормальных емкостей. Ради этой высокой цели он решительно расчистил от хлама бесполезные площади в кладовке, закупил тару и договорился  на оптовом рынке о партиях (тут вам не скромный интеллигентский килограммчик «на пробу»!) огурцов, помидоров и прочих годных  для дела корнеплодов  и зелени. Мне в этой операции предварительно отводилась роль помощницы на кухне.
     Но судьба, подкузьмила  нашего стратега, и пришлось ему совершить  ловкий маневр с переносом перечной плантации на московский балкон. Нас ожидало перевоспитание трудом и превращение в знатных перцеробов – чтоб хоть в передовице «Правды» прославляй.
     И потекли наши дни ровно по Гесиоду (любите, граждане, античную литературу, матрицу вашей жизни!), в трудах и заботах, в надежде узреть  обещанные прекрасные природные формы и оттенки, в твердом уповании, что мы отведаем плоды рук своих. 
    Пришлось погрузиться в изучение справочной литературы и сетевых рекомендаций. И тут мы были неприятно поражены открытием, что наши перцеотпрыски отстают в развитии почти на месяц. Стресс! Литром водки не залить!
    Чуть не обрушили мировую паутину, пока искали полезные советы. Добрые самаритяне  снабдили нас  чудодейственными эликсирами, и - о чудо! -  огород пошел вширь и ввысь, одарил нас пышным цветением и дружными завязями.
    Вот тут-то и настал момент  истины, тут-то и узнали мы, что  растим исключительно жгучие перцы. Одни из них видом напоминали ракетную боеголовку, другие  имели более знакомую по визитам на рынок стручковую форму, третья группка была миниатюрной копией сладкого болгарского перца. «Ракеты» и стручки  быстро  начали краснеть, а «болгары» сохраняли мрачно-зеленый цвет. Мы  почти уверились, что такими они и останутся, как вдруг они  начали менять окрас на ярко-желтый и наливаться соком. Пораженные переменой, мы  усилили поиски их истинного имени. И нашли то самое утраченное «что-то  оперное»: хабанера!
   Вообще-то  это целая группа  сортов под общим названием Habanero, и находятся  они верхней части шкалы жгучести, но на пакетиках семян в  наших краях пишут русскую версию, чтобы вызывать в памяти прекрасное и страстное «У любви, как у пташки, крылья», а не дикий взгляд  и вопли человека, лизнувшего  такую перчинку. Маркетинговая хитрость, как вы  уже поняли.
    И не только маркетинговая – педагогическая. Изо дня в день  пестуя кустики, увешанные очаровательными, словно откалиброванными, канареечного оттенка плодами «хабанеры», даже самый безголосый из нас выучит  наизусть все партии бессмертной оперы Бизе, включая хоровые!(Не подумайте обо мне плохо, это  преувеличение, конечно же!)
     Так незаметно прошло лето. Приблизился  срок сбора урожая.
     Поскольку  росли разные сорта, по-разному откликавшиеся на наши старания, перцы созревали неравномерно. В первой партии оказались исключительно стручки. Они были нанизаны, как принято у нас, дикарей, на нитку, стянуты в ожерелья и вручены белому господину, то бишь моему брату, как раз к началу заготовительного сезона. Стручководам и перцеробам была объявлена  благодарность и вручен….изящный нескольколитровый сосуд с самогоном: его брательник гнал, пока мы надрывались на грядках.
     Остальные перцы мы любезно презентовали  некоторым друзьям, которые морально нас поддерживали  все эти месяцы. Один из них, настоящий итальянец, явил чудеса национального характера, сжевав вприкуску с  хлебом  целый стручок. Но истинную духовную высоту мы узрели, когда  на трапезе  отец дьякон раскрошил себе в тарелку с супом «хабанеру», с хлюпаньем опорожнил ее, с чувством глубокого удовлетворения плавным жестом отер усы и бороду и  умиленно  обвел нас просветленным взором.
    Несколько недозрелых перцев оставались на ветках. Они явно  желали остаться с нами. И мы вдруг осознали себя садоводами-огородниками и решили создать семенной фонд. Муж с осторожностью нейрохирурга и педантичностью ювелира  извлек семена  каждого вида, потом лизнул пальцы, чтобы раскрыть бумажные пакетики, и… произнес длинный монолог в сугубо мужской стилистике. К сожалению, передать его не могу, так как не была тому свидетельницей, а сын отказался раскрывать тайну. Тем не менее, семена были упакованы и отправлены в дальний угол шкафчика с приправами.
   Друзья мои, читатели, вы глубоко ошибаетесь, если думаете, что гештальт был закрыт!