Переходный возраст

          
     Людмила сидела на лавочке сквера и тяжело вздыхала от воспоминаний своего прошлого. Она сама не знала, как ее ноги привели в этот сквер, через который когда то молоденькой девушкой бежала на работу, вечно опаздывая и не останавливаясь посмотреть на красоту сквера. Он с годами менялся так же, как менялась и сама Людмила на протяжении своей жизни, хотя она этого почти не замечала. Лишь только тогда обратила внимание на меняющиеся с годами лавочки и дорожки, когда уже после родов катала по этим дорожкам своего старшенького Дениса, а затем Леночку и Игорька.
     Вот так прошла вся ее молодость в суете, воспитания детей, беготне с работы на работу, в детский садик, а затем в школу по кругу, по мере подрастания детишек. Муж работал водителем на автобусе и практически все время от зари до зари был на работе, чтобы прокормить семью и детей выучить. Трудно конечно было, когда наступал переходный возраст у Дениса, а затем и у Игорька, особенно, когда они порывались курить глядя на своих школьных товарищей. Школьные друзья часто сбивали их с толку.
    Людмила благодарна мужу, что он находил время в воспитании детей и не упустил эту проблему, поговорив с детьми по мужски. Нет, рукоприкладством муж никогда не занимался, хотя иногда надо было бы приложить ремешок по одному мягкому месту, чтобы следующий раз неповадно было, но он больше разъяснительной работой учил и примерами. Вот только примеры похоже не очень то засели в их головы, а вот ремень возымел бы действие, тогда они не пускались бы во всякие авантюры.
    А у Леночке, как будто и не было переходного возраста, она как то быстро выросла и упорхнула из отчего дома. Поехала учиться в Москву в университет МГУ и там замуж вышла. Сейчас у нее две девочки, но Людмила их только по фотографии и видела. Учились они с мужем долго, поэтому детей Леночка родила аж в тридцать лет и сразу двойню. С девочками свекровь сидит и похоже души в них не чает, а Лена ее мамой зовет. Мамой...Людмила вздохнула и почувствовала, как кольнуло с левой стороны и она быстро положила под язык валидол. Нет, она не против конечно пусть зовет, видно у них такие отношения, что есть за что звать.
    У нее тоже была хорошая свекровь, но с детьми она сидеть не хотела, потому что еще работала и только помогала с устройством детей в садик и иногда брала их с собой на юг, где снимала квартиру во время отпуска. Людмила считала это тоже большой помощью, так как работала и по всем инстанциям заведений хлопотать путевки то в садик, то в школу, была не в состоянии. Все пенсию зарабатывала, а когда пенсия на пороге постучалась, то оказалось получать не так уж и много приходится, одни копейки да и только.
     А накоплений практически не было и те, в связи с перестройкой пропали. Только и наскребла, чтобы мужа похоронить, который от инфаркта умер не дожив до пенсии всего пять лет. Хорошо хоть тогда с работы его помогли похоронить и деньгами помогли. Уважали его там очень! Все деньги, что с мужем копили сыновьям на свадьбу ушли. Только Леночка у них ничего никогда не просила, наоборот сама высылала когда узнала, что у матери мизерная пенсия. Вот и сейчас Людмила пойдет на почту перевод от дочки с зятем получать. Хороший перевод что и говорить, не жадничали они, с избытком давали да так, что и стыдно ей было от них получать, у самих семья.

   У сыновей Людмила никогда не просила денег и когда они звонили говорила, что все у нее хорошо и все хватает, хотя иногда ей пришлось и поголодать. Не частые они гости были в ее доме, но однажды приехали и давай выпытывать кому она квартиру завещает из них троих, а она возьми и скажи, мол кто за мной ухаживать будет тому и квартира достанется, но она пока еще помирать не собирается, поэтому эти вопросы попросила ей больше не задавать. Но чувствовала, что гложет их этот вопрос. Она никак не могла понять, где они с мужем допустили ошибку в воспитании детей, что те больше о материализме стали думать, чем о матери.
     Отец, а ее покойный муж Михаил всегда учил их заботиться друг о друге, особенно старшему о младшем, как бы у кого не сложилась жизнь. Но слава Богу все они в достатке живут и квартиры себе сами купили и у жен их квартиры есть. Не понимала Людмила что еще им надо было, что о квартире пришли разговаривать? Не этому ведь учили они их с отцом, но потом узнала что сыновья в долговую яму попали и их на счетчик поставили. Узнала и продала квартиру, а деньги им отвезла, чтобы с долгами расплатились, а они даже спасибо не сказали, как должное приняли.
     На оставшиеся деньги она каморку какую то купила в гостевом доме, всего семь метров комнатка и кухня махонькая, но это не пугало Людмилу, лишь бы на улице не быть. Ей и этого хватит, все равно целый день на улице бродит. Зато экономия теперь у нее и она может позволить вкусненькое купить и мороженое, которое любила. Леночке пока ничего не говорила, пусть думает что у нее все хорошо. С такими мыслями Людмила задумчиво сидела возле прудика и смотрела на проплывающих мимо уточек с маленькими детками и подумала, что когда то и ее такие же маленькие были. Опять ее что то кольнуло под лопаткой и круги побежали перед глазами. Сквозь забытье Людмила слышала мужской голос, который кричал:
   - Женщина, вам плохо? Держитесь, сейчас скорую вызову.
    Очнулась Людмила уже в палате, а возле нее сидел какой то немолодой мужчина и прощупывал ее пульс. Увидев, что Людмила очнулась, он сказал:
   - Что же вы голубушка так cебя не бережете? Хорошо хоть гипертонический криз, а не инфаркт. Сколько вам? - он посмотрел в планшет - Так, пятьдесят семь всего то, а сердце как у древней старухи. Так не пойдет голубушка, будем лечить и восстанавливать вас в этом стационаре, и выбросьте из головы все плохие мысли, вам еще жить и жить голубушка. - Он улыбнулся и похлопал Людмилу по руке вышел в коридор.
     Людмиле сразу стало легко от этого прикосновения и улыбки доктора, она закрыла глаза решив еще раз вздремнуть. Проснулась Людмила от прикосновения медсестры, которая принесла ей таблетки и сделала укол. Затем приезжали снимать кардиограмму сердца и прослушивали ее шумы. Когда все процедуры закончились, принесли вкусный ужин и мороженное. Людмила не могла поверить своим глазам, когда увидела в вазочке ее любимое мороженное! Как и кто мог догадаться, что она любит клубничное? Людмила терялась в догадках, ведь она никому об этом не говорила. А может это просто совпадение? Тогда это очень приятное совпадение!
    После ужина пришел опять этот же доктор, назвавшись Эдуардом Викторовичем и сказал, что он будет ее лечащим врачом и его задача поставить ее на ноги. Он стал расспрашивать с кем она живет и есть ли у нее дети, которые уже могут ее навестить. Людмила о детях ничего не сказала, а только опустила глаза и отвернулась к окну, чтобы не расплакаться. Эдуард Викторович все понял и больше не стал расспрашивать. Этой женщине сейчас нужно прийти в себя, а самое главное не думать о плохом , он приступил к осмотру другого пациента. Когда за доктором закрылась дверь, Людмила дала волю слезам.
     Она тихо плакала, чтобы ее никто не услышал, но Людмила не знала, что за ней по монитору наблюдал доктор и задумчиво поглаживал свою небольшую бородку. Он переживал за эту пациентку и чувствовал, что она перенесла какую то эмоциональную травму, которую ему как врачу необходимо было с нее снять, чтобы в дальнейшем не повторился гипертонический криз, который приравнивался к инфаркту. Он сделал у себя в блокноте записи и выключив монитор, пошел делать ночной обход у тяжело больных пациентов.
     Так прошла неделя и Людмила могла уже вставать и гулять по коридору, где стояло много пальм и возле расположенных в круговую кресел висел на стене телевизор. Но Людмиле совсем не хотелось его смотреть. Она просто ходила по коридорам и чувствовала прилив сил, а так же она вспоминала разговор с Эдуардом Викторовичем, который говорил ей, что сейчас с выходом на пенсию, у нее наступает очередной переходный возраст к которому надо настроиться и перейти без стрессов. Людмила подумала, что в ее ситуации все так и есть, что говорил доктор. Дети выросли, муж умер и она осталась совершенно одна, поэтому ей  необходимо общение по ее интересам, а для этого можно совершить поездку или на море, или посетить зарубежные страны, или переехать в другой город.
     Лечение давало положительные результаты, но Эдуард Викторович чувствовал, что от нее еще не уходит та эмоциональная травма, из за которой она попала к нему в стационар. И он стал осторожно и потихоньку заводить разговор о детях, и тогда Людмила ему все рассказала. Эдуард Викторович внимательно слушал и сказал, что она самая добрая мама на свете, вот только доброта не всегда уместна в воспитании детей, и как бы прочитав ее мысли сказал, что иногда в воспитании не обойтись без розги, как в древности называли ремешок. Он так же рассказал, что если бы его отец не порол его розгой, как сидорову козу, то из него никогда бы не получился хороший врач.
    Людмила засмеялась, что очень обрадовало Эдуарда Викторовича и сказала, что он самый замечательный доктор! И действительно, только он мог так легко подойти к ней и узнать, где проживают ее дети и чем они занимаются. А Эдуард Викторович из их разговора сделал вывод, что если дочь ей высылает деньги, значит она самая благодарная из троих детей Людмилы Николаевны, поэтому решил вызвать ее дочь в стационар на беседу с ним. Елена, дочь Людмилы Николаевны прилетела с мужем буквально в этот же день, как только Эдуард Викторович ей позвонил и влетела в кабинет доктора с вопросом:
   - Что с мамой? Она жива?
    Эдуард Михайлович рассказал Елене в каком состоянии доставили в больницу Людмилу Николаевну и все что с ней произошло до этого. Елена слушала с широко открытыми глазами из которых текли слезы. Она и представить не могла, как жила в последнее время мама после похорон отца, ведь она писала что у нее все хорошо. А Елена так была занята учебой, а потом детьми и работой, что не находила времени к ней съездить. Эдуард Викторович не смел даже ничем упрекнуть Елену, а только слушал ее. Когда Елена закончила рассказывать, то Эдуард Викторович осторожно спросил, что она в дальнейшем думает предпринять по отношению к матери, и Елена вместе с мужем наперебой стали заверять Эдуарда Викторовича, что возьмут мать к себе в Москву.
     Эдуард Михайлович напомнил им, что у ее мамы сейчас переходный возраст, так как она только пошла на пенсию и ей еще надо с этим освоиться, поэтому ей необходимо найти себе интересное занятие, чтобы не быть ущемленной и никого не ущемлять, она уже и так натерпелась в жизни. Для нее сейчас самое главное не замыкаться в себе и поменьше воспоминаний, самое главное быть окруженной заботой и любовью дорогими для нее людьми. Ее сейчас не в коем случае нельзя оставлять одну.
    Елена подходила к двери палаты тихо, боясь напугать мать и осторожно приоткрыв дверь, вошла. Мама лежала на кровати и спала. Лена подошла к ней поближе и присела на краешек кровати, а затем тихонечко погладила ее волосы. Людмила открыла глаза и сначала не поверила, что перед ней сидела ее Леночка. Она еще раз закрыла глаза подумав, что видит сон, но затем быстро их открыла увидев улыбающуюся дочку. Елена обняла мать и поцеловав ее прошептала:
    - Мама, мамочка, ну как же ты так? Почему мне ничего не писала? Я бы сразу приехала, а теперь я тебя здесь одну не оставлю и ты поедешь с нами - прошептала Лена и обняла мать.
    - Доченька, я не хочу быть у вас обузой, - сказала Людмила, но ее тут же перебил зять и муж Леночки:
    - Людмила Николаевна, вы для нас не будете обузой, потому что я люблю вашу дочь, поэтому если не захотите жить с нами, то у нас для вас есть еще одна квартира, куда мы вас и пропишем, а сами будем к вам ходить в гости. Галина Петровна, моя мама очень хочет с вами познакомиться, поэтому мы поедем только с вами, а здесь вас не оставим и Лене будет спокойней, что с вами все в порядке, и с внуками пообщаетесь.
     У Людмилы потекли слезы радости от того, что она теперь не одна и у нее есть и будет настоящая семья, и от этого все ее плохие воспоминания улетели куда то далеко далеко, как улетают птицы в дальние края. Она счастливая обняла детей и стала собираться, а ее зять поехал к ней на квартиру, чтобы собрать ее нехитрые пожитки, которые после переезда, так и стояли не распакованные, как будто Людмила чувствовала, что здесь долго не задержится. Поблагодарив и простившись с Эдуардом Викторовичем, они все вместе поехали на вокзал.