Три дня из жизни веселой семейки

  День первый

 Сегодня, я раньше обычного зашла за сыном в садик,  нужно было еще успеть попасть на прием к врачу.
 Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я уже слышала его зычный, не по годам мужской голос.
 "Опять что-то не поделил"- подумалось мне, вслушиваясь в его речь. Ему шел четвертый год.
 Он говорил много и нараспев, начиная слова с гласных букв, его не сразу все понимали и это,  меня беспокоило, записавшись на прием  к логопеду.
 
 Свой громкий голос он накричал еще в роддоме,  где никак не мог влиться в больничный график кормления.
 Когда приносили детей на кормление к мамочкам, мой ребенок спал, и никакая сила, казалось, не могла разбудить его, я и тормошила его,  и щипала его за щечки и пяточки,  отчего они становились все более ярко розовыми, но он, покряхтывая, не просыпался.
 Зато когда уносили, минут через десять, весь этаж слышал его "мужской" крик.
 Я так и стояла под стенами детской, мне приходилось сцеживать молоко и отдавать нянечкам, чтобы он не оставался голодным.

 "Поперечный" называли они его. Он так и рос до определенного возраста, делая все наоборот, не знаю уж чем это вызвано, то ли противоречивым характером,  он, явно выраженный Телец по гороскопу.

 Услышав мой голос, сын прекратив свои разборки, бросился ко мне из группы.
 Я пояснила, воспитателю, что нам нужно пораньше к врачу и, обращаясь, к  Марику:
 "Одеваться нужно побыстрей".

 Воспитатель что-то говорила про очередные чудачества сына и его фантазии, я их слушала вскользь, зная, что по дороге, он все расскажет сам. Марик медленно натягивал колготки, и я, уже теряя терпение, помогала ему одеваться.

 В раздевалку зашла юркая бабушка, торопливо озираясь, ища свою внучку.  Сын, нараспев потянув слова, громко спросил:
 
 " А- а за кем вы приш-ли?".
 "Как за кем? как за кем?- быстро перебирая словами, зачастила бабушка:
 "За Валюхой, вот пораньше... за Валюхой!".
  Сын помолчал, что-то обдумывая, а потом выдал: " А у нас Зава-люхи нет!
  " Как нет,  как нет, сама утром приводила,  за Валюхой   я"-  скороговоркой , сыпя словами, продолжала она.
 "Зава-люхи нет!"- упрямо твердил Марик".
  Бабушка быстренько подбежала к двери группы, просунув голову, позвала громко: "Валюха, где ты?"

 Родители, одевавшие своих детей, так и прыснули со смеху.
 
 "Какой смешной у Вас мальчик!"- улыбаясь сказала одна.
 "Не смешной, а жизнерадостный"- парировала я в ответ.

 "Ну- да, ну -да!"- закивала она головой.
 Вышла Валюха, такая же "жизнерадостная", круглолицая девочка и чем-то даже внешне похожа на сына, бросилась к нему, взяв его за руки.

 "Так вот, кто этот объект обожания!" - пронеслось в голове у меня.
  "Ну, теперь не расстанутся"-внутренне негодовала я, потянув сына за руку к выходу, боясь опоздать к врачу.
 
 По пути забрали дочку, из старшей группы в этом же садике, где воспитатели тоже поделились своей смешной историей за день, по вылавливанию ее по узким коридорам всем коллективом, включая поварих и даже уборщицу с веником, чтобы поставить прививку, которых она страшно боялась, но зато бегала отменно,  заставив всех попотеть и вспомнить "кросс по забегу" на целый час. Все это, уже привычно выслушав каждодневные чудачества своих детей, я  отправилась  с ними, наконец, в поликлинику.

 В этом возрасте слово "почему " у сына  было самым главным в его словарном запасе. Ни одно предложение без него не обходилось.

 В саду он набрался стишков, "не совсем цензурных", от которых мы с трудом избавлялись, не заостряя на них какого-либо внимания.

 Он впитывал все, как губка, и потом, интерпретировалось им собственным понятием, к  тому же память была у него просто необыкновенная.
 
 Вот, потому-то я все время была на чеку: небрежно сказанное слово, или какое-то выражение, сказанное вслух смехом, преображалось им в какую-то фантастическую историю, выдававшую за реальную.
 Ту пору взросления детей, я иногда сравнивала с работой сапера, настолько осторожничала в разговорах  и действиях с ними.
 
 И теперь, идя с ними по дороге в поликлинику, наставляла Марика.
 "Когда зайдем к врачу, она попросит тебя рассказать короткий стишок, ты, помнишь его: "Наша Таня громко плачет....
или "Идет бычок качается, вздыхает на ходу...,
но прежде, обязательно нужно поздороваться с врачом, понял?"
"Да"- кивал головой "образцовый" сын.

 Посидев немного в очереди в поликлинике, прошли в кабинет. Едва переступив порог кабинета, не успев и закрыть  дверь, Марик своим незаурядным голосом начал выдавать:
 Обезьяна ЧИ -ЧИ-ЧИ, продавала кирпичи,
 За веревку дернула и нечаянно п-рнула!
 Ошеломленная врачиха, не успев произнести ни слова, смотрела на нас круглыми глазами.
 В таком же оторопелом состоянии пребывала и я, дергая его за руку, на что он никак не реагировал, пока не закончил и  еще выразительней крикнул: "Драс-твуй-те!"
 Хорошо, хоть врач оказалась с юмором, быстро справившись с замешательством, она перевела разговор в другую плоскость.
 Я, вся красная от стыда, негодования и душащего смеха, вышла в коридор, ловя на себе недоуменные взгляды мамочек с детьми, только глухой мог не расслышать его громоглас.
 Дочка сидевшая тут же на диване хихикала, закрыв рот ладошкой.
 
 Вечером, придя домой, в трехкомнатную квартиру, в которую переехали мы три года назад, обведя взглядом стены коридора, решила, что надо преобразовать скучные стены. "Детям не хватает эмоций!" - решила я. В комнатах, стены были оклеены скромными обоями, а стены коридора были окрашены светло зеленой краской, это было скучновато.
 Коридор представлял из себя букву Г, маленький коридор переходил в комнату с дверью для Марика,  а кухня была у самого выхода из квартиры, обычная 75 серия.
 Сразу делать ремонт при переезде в квартиру не стали, не было средств, да и дети совсем малы были. Шел  1995 год. 

 День  второй
 
 Утром следующего дня веду детей в садик, повторяем на ходу скороговорки,  короткие стихи наизусть, загадки.
 Дочка,  идет  распевая песни, готовясь к утреннику.
 Дворники, машут метлами,  подметая дворы от листьев и веток, нападавших после  ночной грозы.
 "По-чему он двор-ником рабо-та-ет", завел Марик свою "почемучку".
 Я, потеряв всякую бдительность,  высказалась: "Учился видно плохо, маму не слушал, а теперь образования не хватает на другую работу, вот и работает дворником."
 "А, по-чему?"-
  "Потому, что читать нужно книги, чтобы много знать".
  "А по-чему?"
  "Чтобы умным быть"-назидательно говорю я.
  "А по-чему?"
 Я отвлекла внимание "почемучки" к сестре. Он замолчал, а потом резко отделился от нас и пошел к одному из дворников.

 Подойдя к нему, потрясая указательным пальчиком, произнес громко: "Книжки не читал,  маму не слушал,  неумным стал, а был бы космонавтом!"
 Остальные дворники остановились, как по команде, вслушиваясь в разговор,  далеко раздавался его голос.
 "Так, так! "- кивая головой  произнес дворник-  "А, ты, учись, сынок, учись,  Ученье- свет, а не ученье- тьма!"

 "А что такое-тьма?"- не унимался Марик.
 "Пошли уже! "- насильно взяв за руку потянула его за собой - "Просвещенный ты, мой!"
 Отправив детей по группам в саду, я  предупредила сына, вечером поедем на трамвае в Центр восстановительного лечения, на массаж. Дочку заберет из сада соседка.
 Освободившись после работы, забрав сына, сели в трамвай,  который уже был переполнен пассажирами, (час пик), мы сидели на переднем сиденье.  Марик неотрывно смотрел в окно и как всегда громко "почемукал" нараспев. Проезжали  мимо трамвайного парка.
 "А па-чему трам-ваев много?"-
 "Это трамвайный парк."-
 "А что они ту-ут де-лают?"
 "Это место, где они спят ночью, называется парк, а утром они выезжают на работу".
 "А па-чему, где я с-сплю, парк не на-зыва-ется?
 "У людей, место для отдыха, называется спальная".

 Пассажиры, невольно слушая наш диалог, улыбались, и потом, комментируя  каждый свое, уже смеялись во всю.
 "А я,  ха-чу, чтобы у ме-ня дом-а-а тоже было на-писа-но "Парк".
  В конечном итоге мне пришлось сдаться и пообещать ему, что и  дома будет такая же вывеска "Парк".
 Такие наши поездки в общественном транспорте всегда выливались в веселые экскурсы с участием пассажиров.
 Массаж прошел более менее спокойно, потому как  разговаривать там  не разрешалось.

 На обратном пути, войдя в вагон трамвая, нас приветствовала уже знакомая нам по предыдущим поездкам, громогласная грудастая кондуктор: "Добро пожаловать, господа пассажиры, проходите,  мамаша с ребенком, вот сюда, как раз два места".

 Мы заняли свои места, ехать предстояло минут сорок. Чтобы скоротать время, я решила зашить дырочку на перчатке у сына, обнаружившую накануне.
 Как у солдата, иголка с ниткой всегда была при мне, за манжетой рукава плаща.
 Я склонилась, чтобы никто не видел, быстренько орудовала иголкой.
 
 И вдруг, надо мной раздался громовой голос кондуктора:
 "Мальчик, какая у тебя бабушка рукодельница!" Народ, как по команде повернули головы налево, высматривая "рукодельницу", не каждый день встретишь такое в переполненном трамвае.
 Марик не заставил себя долго ждать с ответом и в такой же тональности ответил:
 "Она не ба-буш-ка, а моя ма-ма, и моло-дая еще!"
 "Ну, извини, мальчик, лица не вижу"- кондуктор в ответ.

  Она не знала еще, кому попалась на язык.
 "А, у Вас, ды-роч-ка на коф-точ-ке"- констатировал сын, разглядевший  прямо на груди растегнувшуюся у ней пуговицу.

 "А, Вы сни-май-те ее, ма-ма и Вам зашь-ет-" тут же предложил он.

 Ни сколько не смущаясь, сквозь нарастающий смех в вагоне, кондуктор продолжила:
 "Ну, что ты, мальчик, если я сниму, все пассажиры выйдут из вагона".
 Ничего не поняв , Марик все также басовито тянул: "Вот и ха-ра-шо, сва-бодно  па-е-дем, а то, как киль-ки в боч-ке".

 В вагоне трамвая уже стоял хохот с комментариями.
 Тут же, подхватив их диалог, мужчина из середины вагона выкрикивает: "А, можно я сниму рубашку, а то у меня тут пуговицу выдрали, пришьете, пока едем"  и, опять хохот.
 
 Мне пришлось себя обнаружить, и, поддерживая юмор, сказала: "Спасибо, заказы сегодня не принимаю, да и выходим мы уже, вытянув сына  с сиденья на одну остановку раньше, не дав ему опомниться.

 До дома, уже прогулялись пешком.
 Вечером дома, опять  оглядев стены коридора, утвердилась в решении в их преобразовании, взяв назавтра и послезавтра два отгула на работе.
  Муж, как всегда задерживался, что- то не ладилось у них в фирме с поставками оборудования.

  День третий
 Проводив утром мужа на работу, детей в сад,  принялась в квартире красить стены коридора быстросохнущими красками.
 Рисовала я хорошо, и опасение было только  в том, что останется запах, не успеет выветриться до конца дня.
 Стены маленького коридора между туалетом и ванной, я раскрасила сказочными персонажами: прудик, в котором плавали уточки, по берегу которого, крадучись, замерла лиса, внизу и по бокам росла осока и  сочная зелень с лягушками, цветами: колокольчиками и ромашками.
 С двух сторон коридора во всю высоту были деревья с пышной кроной. Получилась такая большая живописная картина.  Стены большого коридора  были изображены солнечными полянками с цветами, пчелками, стрекозами, бабочками и большой радугой.
 Комната Марика была продолжением стены маленького коридора с нарисованными  деревьями, на которой и повесила обещанную вывеску "Парк", красивыми официальными буквами, подсмотренными на уличной вывеске парка, находящимся рядом с нашим домом.  Вот, точно такую же вывеску, один в один, я и  нарисовала на ватмане.
 День клонился к вечеру, я была очень довольна своей работой,  получилось очень и очень красочно и живописно,  как в настоящем парке.

 Вечером позвонил муж, сообщил о своих проблемах на работе, сказал, что задерживается и вечером зайдет к Димону, своему другу, снять стресс.
 Я не стала возражать, это было нечасто, только предупредила, чтобы дети не видели его в таком состоянии. На что он ответил, что придет поздно, дети уже будут спать.
 О своих шедевральных зарисовках  в квартире, мужу я  ничего не сообщила.
 
 Вернувшись из садика домой, дети были в полном  восторге от преображения коридоров, веселясь и разглядывая героев из сказок, и за вывеской "ПАРК" к моему удивлению, вовремя и  счастливо заснули.
 Утром, следующего дня  мне предстояло встать пораньше и приготовить праздничный пирог, и  не дожидаясь возвращения мужа,  я уснула.
 Муж, как и предупреждал, пришел поздно, выпив лишнего "стрессового средства" и в одежде уснул в комнате, на диване.
 
 Под утро, захотевший по надобности, под свет ночника, прошелся по преображенным коридорам, с травой и деревьями и вывеской "ПАРК" (Точная копия вывески уличного ПАРКа) и  до конца не проснувшийся, и не протрезвевший, решил, что находится на улице и пошел к выходу из квартиры, на ходу одевая ветровку,  пытаясь попасть в рукава.
 А тут я, выхожу из кухни и вижу его очумелый взгляд, будто увидел приведение, глаза непонимающего человека, где он вообще находится.

 Да, я и сама в тот момент перестала что-либо понимать. Раннее утро, готовлю праздничный пирог и что я вижу?. Муж пытается торопливо улизнуть из дома.
 Увидев меня, удивленно наконец выдавил из себя: "А что, ты, тут делаешь?".
 "Не поняла"- не менее изумлено отвечаю я - "Вообще-то живу я тут!"
 "А вот, ты куда собрался в такую рань?"- уже наступала Я, подперев бока руками.
 "Так, я, что, дома что ли?"- опять сыплет вопросами муж.
 " А, там, что?- махая руками в сторону коридоров, -"деревья, трава, ПАРК?"
 "Ну, вот, до снимался стресса с Димоном, вот и первые звоночки!"-стала нудеть я.
 "Иди, уж, спи, стрессовый, ты, мой!"- видя, что объяснять ему сейчас бесполезно, проводила до туалетных комнат и  дивана.
 
 А сама, от смеха, еле сдерживаюсь: "Ну и семейка у меня! Не соскучишься с ними!
 В этот день  никто никуда не пошел, я еще была в отгуле, муж взял долгожданный выходной, у детей  появилась возможность побыть дома с обоими родителями вместе.

 Когда все выспались, вместо привычного каждодневного "Встаем! Подъем!  появилось новое выражение:" Выезжаем из парка!" Выезжаем!"- которое хорошо работало потом несколько  дней.
  Я была уверена, что в скором времени сын придумает еще что-нибудь,  неординарное.
 Затем все дружно сидели за кухонным столом, ели праздничный пирог, отмечали праздник, праздник  хорошего дня, всей своей веселой семейкой.