27. Кентавр и ябеда

- Что, Гермиона, жалеешь небось, что бросила предсказания? – фыркнула Парвати.
За завтраком через два дня после увольнения профессора Трелони Парвати завивала волшебной палочкой ресницы и смотрела на себя в оборотную сторону чайной ложки. В то утро им предстоял первый урок с Фиренцем.
- Ничуть, - равнодушно ответила Гермиона, не отрываясь от «Ежедневного пророка». – Никогда коней не любила.
Она перевернула страницу и продолжила чтение.
- Он не конь, а кентавр! – изумлённо возразила Лаванда.
- Великолепный кентавр… - вздохнула Парвати.
- Всё равно у него четыре ноги, - холодно ответила Гермиона. – А я-то думала, что вы обе расстроились, что Трелони ушла.
- Ещё как расстроились! – заверила её Лаванда. – Мы сходили навестили её; принесли ей нарциссы… не те гудящие, которые у Спраут, а красивые.
- Как она? – спросил Гарри.
- Неважно, бедняга, - сочувственно ответила Лаванда. – Она плакала и говорила, что лучше навсегда покинет замок, чем останется там, где находится Амбридж, и я её не виню. Ведь Амбридж вела себя с ней просто ужасно.
- По-моему, Амбридж только начала вести себя ужасно, - мрачно предрекла Гермиона.
- Ни в коем случае, - возразил Рон, пододвигая к себе блюдо яичницы с беконом. – Хуже, чем она есть, она не станет.
- Попомни мои слова, она захочет отомстить Дамблдору за назначение нового учителя без её ведома, - сказала Гермиона, сворачивая газету. – Особенно ещё одного получеловека. Поглядел бы ты на её лицо, когда она увидела Фиренца.
После завтрака Гермиона ушла на арифмантику, а Гарри с Роном вышли в вестибюль вместе с Парвати и Лавандой – им предстоял урок предсказаний.
- Разве нам не в северную башню? – удивился Рон, когда Парвати прошла мимо мраморной лестницы.
Парвати насмешливо оглянулась через плечо.
- Как, по-твоему, Фиренц поднимется по той лестнице? Теперь нам в одиннадцатый кабинет, вчера это было написано на доске объявлений.
Одиннадцатый кабинет находился на первом этаже в коридоре, ведущем в вестибюль, напротив Большого зала. В этом кабинете уроки проходили не постоянно, так что он немного походил на чулан или кладовку. Войдя в класс вслед за Роном, Гарри застыл на месте, потому что оказался посреди лесной полянки.
-Что за?..
Пол класса был покрыт мхом, из него произрастали деревья; их покрытые листьями ветви закрывали потолок и окна, так что комната была полна косыми лучами мягкого, неровного зелёного света. Студенты, которые уже пришли, сидели на земляном полу, прислонившись к стволам деревьев или валунам, обхватив колени руками или скрестив руки на груди, и выглядели довольно нервными. Посреди поляны, где не было деревьев, стоял Фиренц.
- Гарри Поттер, - произнёс он, протягивая руку вошедшему Гарри.
- Э-э… привет, - сказал Гарри, пожимая руку кентавру, который смотрел на него, не мигая, удивительно синими глазами, но не улыбался. – Э-э… рад снова увидеться.
- Взаимно, - ответил кентавр, склоняя белокурую голову. – Было предсказано, что мы встретимся снова.
Гарри заметил на груди у Фиренца отпечаток в форме копыта. Присоединяясь к классу, он заметил, с каким благоговением все смотрят на него, явно глубоко впечатлённые тем, что он в таких отношениях с Фиренцем – остальные его побаивались.
Когда дверь закрылась и последний студент сел на пень рядом с мусорной корзиной, Фиренц обвёл рукой класс.
- Профессор Дамблдор любезно обустроил для нас этот класс, - сказал Фиренц, когда все устроились, - схожий с местом моего обитания. Я бы предпочёл учить вас в Запретном Лесу, который был… до понедельника… моим домом… но теперь это невозможно.
- Простите… э-э… сэр, — еле выговорила Парвати, подняв руку, - почему нет? Мы были там с Хагридом, мы не боимся!
- Дело не в вашей храбрости, - ответил Фиренц, - а в моём положении. Я не могу вернуться в лес. Стадо изгнало меня.
- Стадо? – смущённо переспросила Лаванда, и Гарри понял, что ей на ум пришли коровы. – Что… ой! – Её лицо озарилось. – Вас там много? – изумилась она.
- Хагрид вас разводит, как тестралов? – живо спросил Дин.
Фиренц медленно повернул голову к Дину, который понял, что ляпнул что-то оскорбительное.
- Я не… я хотел сказать… извините, - сдавленным голосом договорил он.
- Кентавры людям не слуги и не игрушки, - тихо ответил Фиренц.
Наступило молчание, затем Парвати снова подняла руку.
- Простите, сэр… за что остальные кентавры изгнали вас?
- За то, что я согласился работать на профессора Дамблдора, - ответил Фиренц. – В их глазах это предательство нашего рода.
Гарри вспомнил, как около четырёх лет назад кентавр Бэйн накричал на Фиренца за то, что тот позволил Гарри ради безопасности поехать на нём верхом; он назвал его “мулом”. Уж не Бэйн ли ударил Фиренца по груди?
- Начнём, - предложил Фиренц. Он взмахнул длинным белёсым хвостом, поднял руку к пологу листвы наверху, потом медленно опустил её, и свет в классе потускнел; теперь они как будто сидели на поляне в сумерках, а на потолке возникли звёзды. Послышались охи и вздохи, а Рон сказал вслух: “Чёрт побери!”
- Лягте на пол, - спокойно сказал Фиренц, - и наблюдайте за небесами. Для тех, кто способен видеть, там начертана судьба нашего жизненного пути.
Гарри вытянулся на спине и уставился в потолок. Сверху ему мигнула красная звезда.
- Я знаю, что вы проходили по астрономии названия планет и их спутников, - послышался спокойный голос Фиренца, - и что вы наносили на карты движение звёзд в небесах. Кентавры разгадывали тайны этого движения на протяжении веков. Наши открытия учат, что будущее смотрит на нас с небес…
- Профессор Трелони учила нас астрологии! – восторженно воскликнула лежащая на спине Парвати, вытянув руку перед собой. – Марс – причина несчастий, пожаров и прочих бедствий, а когда он образует угол с Сатурном, как сейчас… - (она начертила в воздухе над собой угол) — …это значит, что надо соблюдать особую осторожность при переносе чего-нибудь горячего…
- Это человеческая глупость, - спокойно проговорил Фиренц.
Рука Парвати безвольно упала.
- Обычные травмы, мелкие людские неприятности, - произнёс Фиренц, глухо переступая копытами по мшистому полу. – Для Вселенной они значат не больше, чем муравьиная суета, и на них движение планет не влияет.
- Профессор Трелони… — сердито и обиженно начала Парвати.
— …человек, - просто сказал Фиренц. – Поэтому она ослеплена и опутана ограничениями вашего рода.
Гарри чуть-чуть повернул голову в сторону Парвати. У неё, как и у нескольких человек рядом с ней, был оскорблённый вид.
- Не знаю, возможно Сибиллу Трелони посещали Видения, - продолжал Фиренц, прохаживаясь перед учениками туда-сюда и рассекая воздух хвостом, - но она в основном теряет время на самообольстительные глупости, которые люди называют предсказанием судьбы. Однако я пришёл объяснить знания кентавров – беспристрастные и целостные. Мы наблюдаем за небесами в поисках нашествия большого зла или изменений, которые иногда начертаны там. Иногда, чтобы увериться в том, что видишь, требуется с десяток лет. - Фиренц показал на красную звезду прямо над Гарри. - За последнее десятилетие появились указания, что магический мир переживает лишь краткое затишье между двумя войнами. Maрс, вестник боёв, ярко светит над нами и свидетельствует, что скоро опять разразится битва. Кентавры могут предсказать, насколько скоро, сжигая некоторые травы и листья, наблюдая за дымом и пламенем…
Для Гарри это был самый необычный урок. Они сжигали прямо на полу класса шалфей и сладкую мальву, и Фиренц велел им высматривать в едком дымке некие формы и символы, но он явно не огорчился, что никто из них не увидел ни одного из описанных им знаков и сказал, что вряд ли люди способны к этому - кентаврам для того, чтобы овладеть этим искусством, понадобились долгие годы; наконец он заявил, что в любом случае глупо слишком верить в такие вещи, потому что иной раз даже кентавры читают эти знаки неверно. Он совсем не походил на учителей-людей. Похоже, он стремился не научить студентов тому, что знает сам, а внушить, что ничто в этом мире не достоверно – даже знания кентавров.
- Кое в чём он не очень точен, - тихо сказал Рон, поджигая сладкую мальву. – Я и то мог бы рассказать о предстоящей войне побольше, а ты?
За дверью класса прозвенел звонок, и все вскочили; Гарри совсем забыл, что он в замке, он искренне считал, что находится в лесу. Студенты вышли из класса в некотором замешательстве.
Гарри с Роном хотели выйти вместе с остальными, но Фиренц позвал:
- Гарри Поттер, на два слова.
Гарри обернулся. Кентавр подошёл поближе к нему. Рон замялся.
- Можете остаться, - сказал ему Фиренц. – Только, пожалуйста, закройте дверь.
Рон поспешил подчиниться.
- Гарри Поттер, как я понимаю, вы с Хагридом друзья? – спросил кентавр.
- Да, - ответил Гарри.
- Tогда передайте ему предостережение от меня. Его попытка безнадёжна. Ему лучше бросить это дело.
- Его попытка безнадёжна? – машинально повторил Гарри.
- И ему лучше бросить это дело, - кивнул Фиренц. – Я бы и сам предупредил Хагрида, но меня изгнали. Мне теперь не резонно приближаться к лесу — у Хагрида и без битвы между кентаврами неприятностей хватает.
- Но… что Хагрид пытается сделать? – нервно спросил Гарри.
Фиренц безмятежно взглянул на Гарри.
- Хагрид недавно оказал мне большую услугу - и уже давно завоевал моё уважение за заботу, которую он проявляет ко всем живым существам, - ответил Фиренц. - Я не выдам его тайну. Но он должен одуматься. Его попытка безнадёжна. Скажите ему, Гарри Поттер. Хорошего вам дня.
* * *
Радость, которую Гарри ощутил после выхода интервью в «Спорщике», давно испарилась. Унылый март перетёк в бурный апрель, а его жизнь снова превратилась в череду тревог и проблем.
Амбридж продолжала посещать уроки ухода за волшебными существами, так что передать Хагриду предостережение Фиренца было очень сложно. Наконец однажды Гарри удалось соврать, что он потерял свой учебник «Фантастические твари и где их найти» и вернуться после урока. Когда он повторил слова Фиренца, Хагрид в явном замешательстве уставился на него распухшими глазами с почерневшими веками. Но потом он, видимо, собрался с силами.
- Фиренц хороший малый, - проворчал он, - да ничегошеньки не понимает, о чём толкует. Попытка вполне себе удаётся.
- Хагрид, что ты задумал? – серьёзно спросил Гарри. – Тебе же надо быть осторожным. Амбридж уже уволила Трелони и, если хочешь знать моё мнение, она закусила удила. Если ты делаешь что-нибудь, что тебе делать не следует, тебя…
- Эти вещи поважнее, чем работу сохранить, - заявил Хагрид, но его руки при этом дрогнули, и полный нарлов таз грохнулся на пол. – Не боись за меня, Гарри, всё в порядке, он парень ничего.
У Гарри не было иного выбора как оставить Хагрида сгребать с пола навоз; он совсем упал духом и поплёлся в замок.
Тем временем, как без конца напоминали учителя и Гермиона, С.О.В. всё приближались. Все пятикурсники в какой-то мере испытывали стресс, но первой за успокоительной настойкой к мадам Помфри пришла Ханна Абботт; она разразилась слезами на уроке гербологии и сказала, всхлипывая, что слишком глупа, чтобы сдавать экзамены и хочет немедленно покинуть школу.
Если бы не занятия А.Д., Гарри был бы совсем несчастен. Иногда он ловил себя на том, что заново переживает часы, проведённые в Заветном Зале за упорной работой и одновременно за самолюбованием; его просто распирало от гордости, когда он смотрел на своих товарищей по А.Д. и видел, как далеко они продвинулись. Иной раз Гарри задумался, как отреагирует Амбридж, когда все участники А.Д. получат на С.О.В. по защите от тёмных искусств “отменно”.
Они наконец добрались и до патронусов; каждый стремился приступить к отработке этих чар, хотя, как всё время напоминал им Гарри, вызывать патронуса посреди ярко освещённого класса, когда нет никакой угрозы – это совсем не то, что колдовать, противостоя кому-нибудь вроде дементора.
- Oй, не будь брюзгой, - весело сказала Чоу, любуясь своим серебристым патронусом-лебедем, летающим вокруг Заветного Зала на последнем собрании перед Пасхой. – Они такие милые!
- Им не положено быть милыми, им положено защищать вас, - снисходительно возразил Гарри. – Нам бы богарта сюда или ещё что-нибудь в этом роде; я сам так выучился, мне надо было наколдовать патронуса, когда богарт принимал вид дементора…
- Но это же жуть! – сказала Лаванда, из палочки которой вылетали серебристые облачка пара. – А я до сих пор… не могу… наколдовать его! – сердито добавила она.
У Невилла тоже были проблемы. Его лицо исказилось от сосредоточенности, но из палочки вылетали только слабые струйки серебристого дымка.
- Ты должен подумать о чём-нибудь счастливом, - напомнил ему Гарри.
- Я пытаюсь, - отчаянно сказал Невилл, который так упорно старался, что его круглое лицо блестело от пота.
- Гарри, по-моему, у меня получилось! – крикнул Симус, которого Дин привёл впервые. – Посмотри… ой… исчез… но это точно было что-то покрытое шерстью, Гарри!
Вокруг Гермионы скакал её патронус – блестящая серебряная выдра.
- Какие они славные, правда? – спросила она, любуясь патронусом.
Дверь Заветного Зала открылась и снова закрылась. Гарри оглянулся посмотреть, кто вошёл, но никого не увидел. Он не сразу уловил, что все, кто стоял у двери, затихли. Потом он ощутил, что кто-то дёргает его за мантию у колен. Он опустил глаза и увидел, к своему великому изумлению, домашнего эльфа Добби, смотрящего на него из-под восьми шерстяных шапочек.
- Привет, Добби! – сказал он. – Что ты… Что-нибудь случилось?
Глаза эльфа расширились от ужаса, он дрожал. Стоявшие рядом с Гарри члены А.Д. притихли; все в зале смотрели на Добби. Несколько патронусов, которых кому-то удалось вызвать, превратились в серебряный туман, отчего зал стал ещё темнее, чем был.
- Гарри Поттер, сэр, - пропищал эльф, трепеща от макушки до пят, - Гарри Поттер, сэр… Добби пришёл предостеречь вас… но домашним эльфам велено не говорить…
Он стремглав бросился к стене. Гарри, знающий привычку Добби наказывать себя, собрался схватить его, но Добби уже врезался в стену; к счастью, восемь шапочек смягчили удар. Гермиона и ещё несколько девочек вскрикнули от страха и жалости.
- Что случилось, Добби? – спросил Гарри, схватив эльфа за ручонку и оттаскивая его от всего, обо что он мог начать биться.
- Гарри Поттер… она… она…
Добби с размаху ударил себя по носу свободным кулаком. Гарри схватил и вторую его руку.
- Кто «она», Добби?
Но он понял: только одна «она» могла так испугать Добби. Эльф смотрел на него, прищурившись и безмолвно открывая рот.
- Амбридж? – в ужасе спросил Гарри.
Добби кивнул, потом попытался побиться головой о колени Гарри. Гарри вытянул руки, чтобы помешать ему.
- Что Амбридж?.. Добби… она что, узнала об этом… о нас… об А.Д.?
Он прочёл ответ на сморщенном личике эльфа. Гарри крепко держал его за руки, поэтому эльф попытался дать самому себе пинка и упал на пол.
- Она идёт? – тихо спросил Гарри.
Добби взвыл и принялся стучать свободной ногой по полу.
- Да, Гарри Поттер, да!
Гарри выпрямился и оглядел неподвижных, поражённых ужасом студентов, наблюдающих за конвульсиями эльфа.
- ЧЕГО ВЫ ЖДЁТЕ? – заорал Гарри. - БЕГОМ!
Все разом бросились к выходу, образовав у двери затор, потом вывалились из зала. Гарри услышал, как они несутся по коридору и понадеялся, что у них хватит ума не нестись так всю дорогу до спален. Было всего без десяти девять; достаточно было скрыться в библиотеке или совятне – они-то гораздо ближе…
- Гарри, скорее! – крикнула Гермиона из гущи студентов, толкающихся в дверях.
Гарри схватил Добби, который всё ещё собирался нанести себе серьёзную травму и побежал с эльфом на руках к остальным.
- Добби… это приказ… вернись в кухню к остальным эльфам, а если она спросит, предупреждал ли ты меня, соври и скажи, что нет! – велел Гарри. – И я запрещаю тебе причинять себе вред! – добавил он, отпуская эльфа уже за порогом и захлопывая за собой дверь.
- Спасибо, Гарри Поттер! – пискнул Добби и умчался. Гарри посмотрел налево и направо; все бежали так быстро – только пятки сверкали… вот они уже скрылись в других коридорах; он рванул направо; там поблизости туалет для мальчиков, он может притвориться, что был там, только бы добежать вовремя…
-AAA!
Что-то обхватило его лодыжки, и он картинно упал, протащившись на животе футов шесть, пока не остановился. Позади кто-то рассмеялся. Он перевернулся на спину и увидел Малфоя, спрятавшегося в нише под уродливой вазой в форме дракона.
- Заклятье-подножка, Поттер! – заявил он. – Эге-гей, Профессор! ПРОФЕССОР! Я поймал одного!
Из-за дальнего угла выскочила Амбридж – запыхавшаяся, но восторженно улыбающаяся.
- Это он! – возликовала она при виде лежащего на полу Гарри. – Отлично, Драко, отлично, просто замечательно… пятьдесят баллов Слизерину! Я заберу его отсюда… встаньте, Поттер!
Гарри встал на ноги, глядя на обоих. Он никогда не видел Амбридж такой счастливой. Она сжала его руку словно тисками и с широкой улыбкой обернулась к Малфою.
- Драко, сбегайте посмотрите, не поймаете ли ещё кого-нибудь, - велела она. – Остальным накажите поискать в библиотеке… всех, кто запыхался… проверьте туалеты, мисс Паркинсон может пройтись по туалетам для девочек… идите… а вы, — добавила она нежнейшим и угрожающим голоском, едва Малфой ушёл, - вы пойдёте со мной в кабинет директора, Поттер.
Через несколько минут они стояли перед каменной горгульей. Гарри прикидывал, сколько человек поймали. Он подумал о Роне… миссис Уизли убьёт его… и о том, каково будет Гермионе, если её исключат до сдачи С.О.В. A Симус вообще первый раз на собрание пришёл… a у Невилла стало так хорошо получаться…
- «Шипучие пчёлки», - пропела Амбридж; каменная горгулья отскочила в сторону, стена раскрылась, и они взошли на движущуюся каменную винтовую лестницу. Они дошли до полированной двери с молотком в виде грифона, но Амбридж не потрудилась постучать, а ворвалась внутрь, по-прежнему крепко держа Гарри.
В кабинете было полно народу. Дамблдор безмятежно сидел за своим столом, соединив кончики пальцев. Рядом с напряжённым лицом застыла профессор МакГонагалл. Министр магии Корнелиус Фадж переступал с носка на пятку у камина, явно безгранично довольный всем происходящим; Кингсли Шеклболт и коренастый волшебник с очень короткими и жёсткими волосами, которого Гарри не знал, стояли по обе стороны от двери, как стражи, а у стены колыхалась веснушчатая очкастая фигура Перси Уизли с пером и большим свитком пергамента в руках, явно припасёнными для записей.
В этот раз портреты бывших директоров и директрис не притворялись спящими. Все были напряжены и серьёзны и наблюдали за происходящим. Когда Гарри вошёл, некоторые из них перебрались в ближайшие к ним рамы и поспешно что-то зашептали на ухо соседу.
Едва дверь закрылась, Гарри освободился от хватки Амбридж. Корнелиус Фадж взглянул на него со злобным удовлетворением.
- Так, - сказал он. – Так-так-так…
Гарри ответил ему самым дерзким взглядом, на какой только был способен. Сердце внутри бешено колотилось, но мозг был до странности холоден и ясен.
- Он бежал в гриффиндорскую башню, - пояснила Амбридж. В её голосе слышался омерзительный восторг, то же бессердечное удовольствие, когда она наблюдала за профессором Трелони, поверженной в вестибюле. – Его поймал молодой Малфой.
- Да ну, да ну? – благодарно спросил Фадж. – Не забыть бы сказать Люциусу. Ну что же, Поттер… надеюсь, ты знаешь, почему тебя привели сюда?
Гарри так и подмывало дерзко ответить “да”: он уже открыл рот и чуть не произнёс это слово, но тут его взгляд упал на лицо Дамблдора. Дамблдор не смотрел на Гарри прямо — его глаза были устремлены куда-то за его спиной — но когда Гарри взглянул на него, он едва заметно покачал головой.
Гарри запнулся на полуслове.
- Д… нет.
- Прошу прощения? – переспросил Фадж.
- Нет, - твёрдо ответил Гарри.
- Ты не знаешь, зачем ты здесь?
- Нет, не знаю, - ответил Гарри.
Фадж недоверчиво посмотрел на Гарри, потом на профессора Амбридж. Гарри воспользовался этим коротким отсутствием внимания, чтобы бросить ещё один быстрый взгляд на Дамблдора, который едва кивнул и как будто подмигнул ковру.
- Значит, ты понятия не имеешь, зачем профессор Амбридж привела тебя в этот кабинет? - произнёс Фадж с неприкрытым сарказмом в голосе. - Ты не понял, что нарушил кое-какие школьные правила?
- Школьные правила? – переспросил Гарри. – Нет.
- Или декреты Министерства? – сердито напирал Фадж.
- Ничего не понимаю, - вежливо ответил Гарри.
Его сердце по-прежнему бешено колотилось. Да, стоило лгать Фаджу, чтобы полюбоваться, как тот раскраснеется, но он не мог понять, как ему выкрутиться: если кто-то навёл Амбридж на А.Д., то он, руководитель, может прямо сейчас собирать чемодан.
- Так выходит, что тебе в новинку, - сказал Фадж, громыхая от гнева, - что внутри этой школы обнаружена незаконная студенческая организация?
- Да, так и есть, - ответил Гарри, изображая на лице не очень убедительное невинное удивление.
- По-моему, Министр, - слащаво проговорила стоящая рядом Амбридж, - дела пойдут лучше, если я позову нашу осведомительницу.
- Да-да, конечно, - кивнул Фадж, и едва Амбридж вышла, злобно посмотрел на Дамблдора. – Что может быть лучше хорошего свидетеля, правда, Дамблдор?
- Совершенно верно, Корнелиус, - серьёзно ответил Дамблдор, склонив голову.
Прошло несколько минут ожидания, никто не смотрел друг на друга, затем Гарри услышал, как дверь позади него открылась. Амбридж прошла мимо него, держа за плечо кудрявую подружку Чоу, Мариэтту, закрывающую лицо руками.
- Не пугайтесь, милая, не бойтесь, - мягко сказала профессор Амбридж, гладя её по спине, - всё в полном порядке. Вы правильно поступили. Министр очень доволен вами. Он расскажет вашей матери, какая вы хорошая девочка. Министр, мать Мариэтты, – добавила она, глядя на Фаджа, - мадам Эджкомб из Департамента магического транспорта, Администрация Сети летучего пороха – это она помогает нам следить за каминами Хогвартса.
- Отлично, отлично! – искренне сказал Фадж. – Какова мать, такова и дочь! Ну давайте, милая, посмотрите на меня, не стесняйтесь, послушаем, что вы собираетесь… сожрите меня горгульи!
Едва Мариэтта подняла голову, ошеломлённый Фадж попятился и чуть не уселся в камин. Он выругался и потоптался по задымившемуся подолу мантии. Мариэтта взвыла и подтянула горловину мантии до самых глаз, но все успели увидеть, что её лицо обезображено кучкой пурпурных прыщей, расползающихся по её носу и щекам в виде слова “ЯБЕДА”.
- Не обращайте внимания на прыщи, милая, - сердито сказала Амбридж. - Просто уберите мантию со рта и расскажите Министру…
Но Мариэтта снова приглушённо взвыла и неистово замотала головой.
- Ну и ладно, глупая девочка, я сама ему расскажу, - вспылила Амбридж. Она опять изобразила на лице тошнотворную улыбку и сказала: - В общем, Министр, сегодня вечером, вскоре после ужина мисс Эджкомб пришла ко мне и сказала, что хочет сообщить мне кое-что. Она сказала, что если я поднимусь в секретную комнату на восьмом этаже, называемую Заветным Залом, то найду нечто в свою пользу. Я её немного расспросила, и она сообщила, что там состоится своего рода тайное собрание. К сожалению, в тот момент это заклятие подействовало, - она махнула рукой в сторону скрытого лица Мариэтты, - и, увидев своё лицо у меня в зеркале, девушка была так потрясена, что не смогла больше ничего сказать.
- Ну что же, - сказал Фадж, вперив в Мариэтту взгляд, который он явно считал добрым и отеческим. - С вашей стороны, моя дорогая, было очень смело прийти к профессору Амбридж и всё рассказать. Вы поступили абсолютно правильно. Теперь расскажите мне, что было на том собрании? Какова его цель? Кто там был?
Но Мариэтта молчала; она снова замотала головой, её глаза расширились и наполнились ужасом.
- У нас есть контрзаклятие на такой случай? – сердито спросил Фадж у Амбридж, показав на лицо Мариэтты. – Чтобы она свободно заговорила?
- Мне пока не удалось найти ни одного, - нехотя призналась Амбридж, и Гарри охватила гордость за Гермиону и её мастерство накладывать заклятия. – Но даже если она ничего не скажет, я могу восстановить картину и без неё. Вы же помните, Министр, как в октябре я послала вам донесение, что Поттер встретился со множеством других студентов в Хогсмиде в «Кабаньей голове»…
- A вы-то откуда знаете? – перебила её профессор МакГонагалл.
- У меня, Минерва, сведения от Уилли Уиддершинза, который как раз был в баре в то время. Он был весь обмотан бинтами, это правда, но слух его был в полном порядке, - церемонно ответила Амбридж. – Он слышал каждое сказанное Поттером слово и тут же поспешил в школу сообщить мне…
- А, так вот почему его не наказали за все эти взбесившиеся унитазы! – сказала профессор МакГонагалл, вскинув брови. – Как много интересного можно узнать о нашей системе правосудия!
- Bопиющая коррупция! – взревел портрет дородного красноносого волшебника за столом Дамблдора. – В моё время Министерство не заключало сделок со всякими преступниками, нет, сэр, такого не было!
- Спасибо, Фортескью, всё нормально, - тихо сказал Дамблдор.
- Целью встречи Поттера с этими студентами, - продолжила профессор Амбридж, - было их убеждение присоединиться к незаконному обществу для изучения чар и заклинаний, которые Министерство сочло неподходящими для школьного возраста…
- По-моему, Долорес, тут вы неправы, - спокойно перебил её Дамблдор, глядя на неё поверх очков-полумесяцев, сползших на его горбатый нос.
Гарри уставился на него. Он представить не мог, как Дамблдор вызволит его в этой ситуации - если Уилли Уиддершинз действительно слышал каждое сказанное им слово в «Кабаньей голове», ему будет непросто выкрутиться.
- Ого! – подал голос Фадж, снова покачиваясь на пятках. – Да, давайте послушаем новейшую небылицу, призванную выручить Поттера! Что же, продолжайте, Дамблдор, продолжайте… Скажете, что Уилли Уиддершинз солгал? Или в тот день в «Кабаньей голове» был брат-близнец Поттера? Или будет простое объяснение насчёт поворота времени вспять, ожившем покойнике и паре невидимых дементоров?
Перси Уизли весело рассмеялся.
- Очень хорошо, Министр, очень хорошо!
Гарри захотелось пнуть его как следует. К его удивлению, Дамблдор тоже мило улыбнулся.
- Корнелиус, я не отрицаю — уверен, что и Гарри тоже — что в тот день он был в «Кабаньей голове» и что он пытался набрать студентов в группу для изучения защиты от тёмных искусств. Я просто обращу ваше внимание на то, что Долорес совершенно неправа, утверждая, что на тот момент группа эта была незаконной. Если вы помните, Декрет Министерства об упразднении всех студенческих сообществ был принят лишь через два дня после посещения Гарри Хогсмида; следовательно, там, в «Кабаньей голове», он не нарушил ни одного правила.
У Перси был такой вид, словно его ударили по лицу чем-то очень тяжёлым. Фадж застыл с раскрытым ртом.
Амбридж пришла в себя первой.
- Всё это прекрасно, директор, - слащаво улыбнулась она, - но со дня принятия Декрета об образовании № 24 прошло уже почти полгода. Если первое собрание и не было незаконным, то все остальные, имевшие место с тех пор, несомненно, были.
- Ну что же, - ответил Дамблдор, наблюдая за ней с вежливым интересом поверх сцепленных пальцев. - Несомненно, были, если бы продолжались после вступления Декрета в силу. У вас есть какие-либо подтверждения, что такие собрания имели место?
Пока Дамблдор говорил, Гарри услышал позади себя шорох и подумал, что Кингсли что-то прошептал. Он готов был поклясться, что что-то промчалось мимо него, что-то неуловимое, вроде ветерка от птичьего крыла, но он ничего не увидел.
- Подтверждения? – повторила Амбридж, растянув жабий рот в ужасной улыбке. – Разве вы не слушали нас, Дамблдор? Зачем, по-вашему, мисс Эджкомб здесь?
- Так она может рассказать нам о собраниях на протяжении шести месяцев? – спросил Дамблдор, вскинув брови. – У меня сложилось впечатление, что она говорила лишь о сегодняшнем собрании.
- Mисс Эджкомб, - тут же заговорила Амбридж, - расскажите нам, дорогая, как долго продолжались эти собрания. Можете просто кивать или качать головой, я уверена, что ваши пятна от этого хуже не станут. Они происходили регулярно в течение последних шести месяцев?
Гарри ощутил ужасную тяжесть в желудке. Вот он, тупик жестокой реальности, и даже Дамблдор не сможет предотвратить угрозу.
- Просто кивните или помотайте головой, дорогая, - вкрадчиво сказала Амбридж Мариэтте. - Ну давайте, заклятие не подействует снова.
Все присутствующие смотрели на макушку Мариэтты. Между натянутой на лицо мантией и кудрявой чёлкой виднелись лишь глаза. Возможно, из-за отблесков света в камине, её глаза казались до странности пустыми. И тут — к величайшему удивлению Гарри — Мариэтта покачала головой.
Амбридж бросила взгляд на Фаджа, потом снова на Мариэтту.
- Дорогая, разве вы не поняли вопроса? Я спрашиваю, ходили ли вы на собрания в течение последних шести месяцев? Вы же ходили туда?
Мариэтта снова замотала головой.
- Что означают ваши качания головой, дорогая? – вспылила Амбридж.
- По-моему, всё совершенно ясно, - резко произнесла профессор МакГонагалл., - Никаких тайних собраний в течение последних шести месяцев не было. Правильно, мисс Эджкомб?
Мариэтта кивнула.
- Но сегодня собрание было! – взъярилась Амбридж. – Состоялось собрание, мисс Эджкомб, вы сказали мне об этом, в Заветном Зале! И зачинщиком был не кто иной как Поттер, именно Поттер организовал его, Поттер… почему вы мотаете головой, детка?
- Ну, обычно, когда человек качает головой, - холодно проговорила МакГонагалл, - это означает «нет». Если только мисс Эджкомб не использует какой-нибудь язык жестов, пока неизвестный человечеству…
Профессор Амбридж схватила Мариэтту, повернула лицом к себе и начала неистово трясти её. Через долю секунды Дамблддор вскочил с поднятой палочкой, Kингсли шагнул вперёд, и профессор Амбридж отцепилась от Мариэтты, размахивая в воздухе руками так, словно их обожгло.
- Я не могу позволить вам применять рукоприкладство к моим студентам, Долорес, - сказал Дамблдор, впервые рассердившись.
- Успокойтесь-ка, мадам Амбридж, - проговорил Кингсли густым басом. – Вам же не нужны неприятности.
- Нет, - еле слышно сказала Амбридж, глядя на воздвигшуюся перед ней фигуру Кингсли. – То есть, да… вы правы, Шеклболт, я… я забылась.
Maриэтта стояла там, где Амбридж отпустила её. Похоже, внезапное рукоприкладство Амбридж её не побеспокоило, но и освобождение не обрадовало; она по-прежнему натягивала мантию на свои странно пустые глаза и смотрела прямо перед собой.
У Гарри тут же зародилось странное подозрение насчёт шёпота Кингсли и чего-то неуловимого, пролетевшего мимо него.
- Долорес, - сказал Фадж с видом человека, решившего покончить с делом раз и навсегда, - сегодняшнее собрание… которое, как мы знаем, несомненно состоялось…
- Да, - сказала Амбридж, взяв себя в руки, - да… в общем, мисс Эджкомб дала мне наводку, и я тут же отправилась на восьмой этаж в сопровождении неких надёжных студентов, чтобы застать участников собрания врасплох. Однако очевидно, что их предупредили о моём прибытии, потому что когда мы дошли до восьмого этажа, все разбегались кто куда. Впрочем, это не имеет значения, мисс Паркинсон вбежала по моей просьбе в Заветный Зал, чтобы проверить, не забыл ли там кто-нибудь чего-нибудь. Нам нужно было подтверждение, и Зал предоставил его.
И, к ужасу Гарри, она вынула из кармана список имён, прикреплённый к стене Заветного Зала, и вручила его Фаджу.
- Увидев в списке имя Поттера, я поняла, с чем мы имеем дело, - сладко проговорила она.
- Превосходно, - сказал Фадж, улыбаясь во весь рот. - Превосходно, Долорес. И… чёрт возьми…
Он оглянулся на Дамблдора, по-прежнему стоящего рядом с Мариэттой и крепко сжимающего в руке волшебную палочку.
- Видите, как они себя назвали? – тихо спросил Фадж. – Армия Дамблдора.
Дамблдор обернулся и взял у Фаджа листок пергамента. Он воззрился на заголовок, начертанный Гермионой несколько месяцев назад, и как будто утратил дар речи, но тут же улыбнулся.
- Ну вот, кончен бал, - просто сказал он. – Что вы предпочтёте, Корнелиус — моё письменное признание или достаточно заявления при имеющихся свидетелях?
МакГонагалл и Кингсли переглянулись. На их лицах читался страх. Гарри не понимал, в чём дело, Фадж, очевидно, тоже.
- Заявление? – медленно переспросил Фадж. - Что… разве?..
- Армия Дамблдора, Корнелиус, - ответил Дамблдор, продолжая улыбаться и помахивая перед носом Фаджа списком имён. – Не армия Поттера. Армия Дамблдора.
- Но… но…
Вдруг по лицу Фаджа разлилось озарение. Он в ужасе отступил на шаг, ахнул и снова чуть не упал в камин.
- Вы? – прошептал он, снова топчась по тлеющей мантии.
- Правильно, - любезно ответил Дамблдор.
- Вы организовали это?
- Я, - подтвердил Дамблдор.
- Вы набрали этих студентов в… в вашу армию?
- На сегодняшний вечер было запланировано первое собрание, - кивнул Дамблдор. – Просто чтобы понять, захотят ли они присоединиться ко мне. Теперь я, конечно, понял, что приглашение мисс Эджкомб было ошибкой.
Мариэтта кивнула. Фадж смотрел то на неё, то на Дамблдора, его грудь нервно вздымалась.
- Tак вы замыслили заговор против меня! – возопил он.
- Правильно, - весело ответил Дамблдор.
- НЕТ! – вскричал Гарри.
Kингсли метнул в него предостерегающий взгляд, MакГонагалл угрожающе раскрыла глаза, но Гарри внезапно сообразил, что; собрался сделать Дамблдор и не мог допустить этого.
- Нет… профессор Дамблдор!..
- Тише, Гарри, иначе, боюсь, тебе придётся покинуть мой кабинет, - спокойно попросил Дамблдор.
- Да, Поттер, заткнись! – рявкнул Фадж, не переставая пожирать Дамблдора возбуждённым взглядом, полным ужаса. – Так-так-так… сегодня я прибыл сюда, надеясь исключить Поттера, а вместо этого…
- Вместо этого вам придётся арестовать меня, - улыбнулся Дамблдор. – Это всё равно что потерять кнат, а найти галлеон, не так ли?
- Уизли! – воскликнул Фадж, уже дрожа от возбуждения. - Уизли, вы всё записали, всё, что он сказал, вы зафиксировали его признание?
- Да, сэр, всё так, сэр! – тут же отозвался Перси, нос которого из-за быстрого ведения записей был забрызган чернилами.
- И о том, как он попытался собрать армию против Министерства, как он вёл подрывную деятельность против меня?
- Да, сэр, да, всё записал! – радостно отрапортовал Перси, просмотрев свои записи.
- Вот и хорошо, - сказал Фадж, светясь от радости. - Скопируйте ваши записи, Уизли, и немедленно вышлите копию в «Ежедневный пророк». Если мы пошлём быструю сову, то сможем поместить это в утренний выпуск! – Перси бросился вон из кабинета и захлопнул за собой дверь, а Фадж обернулся к Дамблдору. – Теперь вас препроводят в Министерство, где вам предъявят официальное обвинение, потом отправят в Азкабан ожидать приговора!
- Ах да, - кротко проговорил Дамблдор. - Да, по-моему, тут небольшая загвоздка.
- Загвоздка? – переспросил Фадж голосом, по-прежнему дрожащим от радости. – Не вижу никакой загвоздки, Дамблдор!
- Ну, - извиняющимся тоном ответил Дамблдор, - боюсь, что я её вижу.
- Да неужели?
- Видите ли… вы, похоже, пребывали в убеждении, что я… как там говорится?.. смиренно подчинюсь. Боюсь, Корнелиус, что я не стану смиренно подчиняться. Я совершенно не намерен отправляться в Азкабан. Я, конечно, мог бы сбежать… но мне незачем тратить на это время и, откровенно говоря, у меня целая куча дел, которые я предпочту заключению.
Лицо Амбридж становилось всё краснее,словно её наполнили кипятком. Фадж уставился на Дамблдора с глупым выражением лица, как будто его оглушило внезапное дуновение ветра, а он не мог поверить, что это случилось. Он издал приглушённый звук, потом обернулся к Кингсли и мужчине с короткими седыми волосами – единственному из всех присутствующих, который остался безмолвен. Последний ободряюще кивнул Фаджу и чуть подался вперёд, оторвавшись от стены. Гарри заметил, что он почти небрежно поднёс руку к карману.
- Не валяйте дурака, Долиш, - дружелюбно сказал Дамблдор. – Я уверен, что вы превосходный геспер… припоминаю, что вы сдали все У.Д.А.В. на «отменно»… но если вы попытаетесь… э-э… захватить меня силой, мне придётся навредить вам.
Мужчина по фамилии Долиш тупо заморгал. Он снова взглянул на Фаджа, но в этот раз - надеясь на подсказку, что теперь делать.
- Значит, - усмехнулся Фадж, взяв себя в руки, - вы надеетесь одолеть Долиша, Шеклболта, Долорес и меня в одиночку, не так ли, Дамблдор?
- Meрлинова борода, нет, - улыбнулся в ответ Дамблдор. - Если только у вас хватит ума не применять ко мне силу.
- Он не один! – во весь голос заявила профессор МакГонагалл, нащупывая за пазухой волшебную палочку.
- Перестаньте, Минерва! – резко приказал Дамблдор. – Вы нужны Хогвартсу!
- Хватит молоть чушь! – прикрикнул Фадж, доставая собственную палочку. - Долиш! Шеклболт! Взять его!
По залу пронёсся луч серебристого света; раздался грохот, подобный пистолетному выстрелу, и пол задрожал; чья-то рука схватила Гарри за шиворот и уложила его на пол в тот момент, как пролетел второй серебристый луч; несколько портретов завопили, Фоукс пронзительно закричал, и воздух наполнился тучами пыли. Кашляя от пыли, Гарри заметил, как перед ним с грохотом шлёпнулась тёмная фигура; послышался вой, затем глухой удар, кто-то крикнул “нет!”; потом раздался звон разбитого стекла, тяжело шаркающие шаги, ворчание… и тишина.
Гарри повертел головой, чтобы посмотреть, кто чуть не задушил его и увидел скорчившуюся рядом профессора МакГонагалл: она оберегла их с Мариэттой от травм. На них по-прежнему потихоньку падала пыль. Слегка повернувшись, Гарри увидел направляющуюся к ним очень высокую фигуру.
- Вы в порядке? – спросил Дамблдор.
- Да! – ответила профессор МакГонагалл, вставая и поднимая Гарри и Мариэтту.
Пыль осела. В кабинете царил разгром: стол Дамблдора был опрокинут, все столики на витых ножках валялись на полу, серебряные приборы разбились вдребезги. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш неподвижно лежали на полу. Феникс Фоукс описывал над ними широкие круги, тихо напевая.
- К сожалению, пришлось заколдовать и Кингсли, иначе могли возникнуть большие подозрения, - тихо объяснил Дамблдор. – Он весьма быстро сообразил и изменил память мисс Эджкомб так, что всё предстало в ином свете… поблагодарите его от моего имени, ладно, Минерва? Все они очень скоро очнутся, и лучше им не знать, что мы успели поговорить… вы должны действовать так, словно не прошло и секунды с тех пор, как их всех уложили, они не вспомнят…
- Куда вы теперь, Дамблдор? – прошептала профессор МакГонагалл. – На площадь Гриммо?
- О нет, - мрачно улыбнулся Дамблдор. - Не для того я ухожу, чтобы спрятаться. Фадж скоро весьма пожалеет, что не изгнал меня из Хогвартса, обещаю вам.
- Профессор Дамблдор… - начал Гарри.
Он не знал с чего начать: с извинений, что он организовал А.Д. и довёл до неприятностей или сказать, как ужасно, что Дамблдор уходит ради его спасения от исключения? Но Дамблдор перебил его, не дав сказать и слова.
- Слушай меня, Гарри, - быстро проговорил он. – Ты должен приложить все усилия к изучению оклюменции, понял? Делай всё, что велит тебе Снейп и особенно тренируйся каждый вечер перед сном, чтобы закрыть своё мышление от плохих снов… ты очень скоро поймёшь, почему, но ты должен обещать мне…
Долиш шевельнулся. Дамблдор схватил Гарри за запястье.
- Помни… закрывай своё мышление…
Но едва пальцы Дамблдора сомкнулись на коже Гарри, шрам на лбу пронзила боль, и он снова ощутил ужасное змееподобное желание напасть на Дамблдора, укусить его, причинить ему боль…
— …ты поймёшь, - шепнул Дамблдор.
Фоукс облетел кабинет и слетел к нему. Дамблдор отпустил Гарри, поднял руку и схватился за длинный золотой хвост феникса. Вспыхнул огонь, и оба исчезли.
- Где он? – заорал Фадж, поднимаясь с пола. – Где он?
- Не знаю! – крикнул Кингсли, тоже вставая на ноги.
- Но не мог же он мигратировать! – вскричала Амбридж. – Внутри школы это сделать нельзя…
- Лестница! – крикнул Долиш; он тут же бросился к двери, распахнул её и исчез; Кингсли и Амбридж бросились за ним по пятам. Фадж замялся, потом медленно встал на ноги, отряхивая пыль. Воцарилось долгое мучительное молчание.
- Что ж, Минерва, - язвительно сказал Фадж, приводя в порядок разорванный рукав рубашки. - Боюсь, что вашему другу Дамблдору пришёл конец.
- Вы и вправду так думаете? – насмешливо спросила профессор МакГонагалл.
Фадж как будто не слышал её. Он оглядел разгромленный кабинет. Несколько портретов зашипели на него; один или двое даже сделали неприличные жесты.
- Отведите-ка лучше этих двоих в спальни, - велел Фадж, обернувшись к профессору МакГонагалл и снисходительно кивнув в сторону Гарри с Мариэттой.
Профессор МакГонагалл молча повела Гарри и Мариэтту к двери. Прежде чем дверь закрылась за ними, Гарри услышал голос Финеаса Найджелуса:
- Знаете, Министр, мои взгляды во многом не совпадают со взглядами Дамблдора… но нельзя отрицать, что он обладает стилем…