Кино в Костроме до 1917-го года

      Так называемый «ярмарочный» период мирового кинематографа, по смутным воспоминаниям костромского гимназиста Сергея Михайловича Чумакова (1892-1864), «примерно с 1900 или 1902 года» ознаменовался появлением на Сусанинской площади деревянного Иллюзионного электробиоскопа Рихтера. «Был он небольшой, устроен так же, как и все другие балаганы для зрелищ: небольшая сцена, затем место для оркестра – он состоял из трех или четырех человек: валторна, труба, кларнет-а-пистон и еще что-то (духовик). Обычно музыканты, работая с утра до позднего вечера, подкреплялись «для сугреву». Во время сеансов (кино тогда было немое) замолкал то один, то другой инструмент, и, бывало, минуту-другую дует одна труба» (Костромские купцы Чумаковы: История купеческого рода: дневники, документы, воспоминания / сост. А.В. Бялко, Н.Г. Чудова.- М., 2006.- С. 446).
      Демонстрировались, соответственно, призведения изобретателей кинематографа Луи (1864-1948) и Огюста (1862-1954) Люмьер, а также их последователей Шарля (1863-1957) и Эмиля (1860-1937) Патэ и др.
      «Большой Парижский электротеатр» в трактире Саввы Кононовича Бархатова «на Павловской улице, против окружного суда» (Костромские купцы Чумаковы: История купеческого рода: дневники, документы, воспоминания / сост. А.В. Бялко, Н.Г. Чудова.- М., 2006.- С. 448), по свидетельству того же гимназиста, также открылся (25.10.1907) премьерой изготовленного пятью годами ранее игрового кинофильма французского актера (с 1898), режиссера (с 1901) и директора кинопроизводства и художественного руководителя кинофирмы «Патэ фрер» (с 1903) Фердинана Зекка (1864-1947) «Жизнь и страсти Иисуса Христа».
     И наоборот, за слишком фривольный репертуар владельцам баржи-кинематографа «Наяда», с 1908 года обслуживавшей приволжские города, 22 мая следующего года костромским вице-губернатором (1908-1910) князем  Александром Николаевичем Оболенским (1872-1924) было поставлено на вид.
     Импортозамещение, как и столетие спустя, началось с большим опозданием, зато путь отечественной кинопродукции как в «Большой Парижский электротеатр», так и другие кинозалы и кинотеатры Саввы Кононовича Бархатова – «Чайка» (1909) и «Прогресс» (29.01.1910) на Русиной и «Палэ-театр» на Ильинской (21.12.1912) и «Народный» (01.11.1915) на Цареконстантиновской улицах - оказался несравненно короче. 
      Достаточно сказать, что кинохроника похорон Льва Николаевича Толстого в электро-театре «Прогресс» демонстрировалась буквально на следующий день после похорон, согласно объявлению в «Поволжском вестнике»: «Только один день. Сегодня 11 ноября сего года пройдут «Похороны графа Льва Николаевича Толстого» и «Княжна Тараканова». Дирекция просит воспользоваться уважаемую публику воспроизведением редкой картины о печальном событии похорон графа Л.Н. Толстого и художественно интересной картиной «Княжна Тараканова». Дирекция Бархатов и Тюрин (Театр «Прогресс» // Поволжский вестник.- Кострома, 1910.- 11 ноября).
      А на следующий день после показа тот же «Поволжский вестник» передавал коллективные ощущения костромских зрителей от увиденного накануне: «Вчера в электро-театре «Прогресс» демонстрировалась картина печальной процессии похорон графа Льва Николаевича Толстого. Экран передает момент шествия процессии по дороге со станции к Ясной Поляне, внесения в дом , где жил великий писатель, вынос и момент перед опусканием дорогих останков в могилу. Картина захватывает чувства зрителя и невольно уносит воображением к тому месту, где нашел последний приют великий старец. Зал переполнен публикой. Как мы слышали, стараниями дирекции картина оставлена еще на один день и будет демонстрироваться сегодня» (В электро-театре «Прогресс» // Поволжский вестник.- Кострома, 1910.- 12 ноября).
     И только через два месяца городской полицией Бархатову было разрешено устроить и сорокоуст («Современный театр». В понедельник 10-го января 1911 г. кинемо-вечер, посвященный памяти Льва Николаевича Толстого. Специальная программа картин: события из жизни и последние дни Великого Писателя. Живые слова Л.Н. Толстого (на аппарате Биографон)» (Реклама и объявления // Наша костромская жизнь.- Кострома, 1911.- 9 января) и через неделю повторить его, вновь продемонстрировав прижизненные «День 80-летия графа Л.Н. Толстого» и «Лев Толстой в Кочетах», снятые фотографом Абрамом Иосифовичем Дранковым (1886-1949).
      Который, как известно, считается основоположником российского как документального, так и художественного кинематографа  - с незаконченным кинофильмом «Борис Годунов», материалы которого под названием «Сцены из боярской жизни» демонстрировались на киноэкранах в 1907 году, и кинофильмом «Понизовая вольница» («Стенька Разин и княжна»), представляющим собой экранизацию общеизвестной песни и поставленным в 1908 году Николаем Феофановичем Козловским (1887-1939) по сценарию Василия Михайловича Гончарова (1861-1915) с музыкой Михаила Михайловича Ипполитова-Иванова (1959-1935), записанной на грампластинку.
      В 1913 году в прокат поступила и документально-художественная эпопея Дранкова длиной 3000 аршин под названием «Трёхсотлетие царствования дома Романовых», являвшаяся инсценировкой истории династии от избрания Михаила Федоровича Земским собором , участники которого затем отправлялись в костромской Ипатьевский монастырь, где и оглашали решение собора Михаилу Федоровичу. Исполнителем его роли был Михаил Александрович Чехов (1891-1955), племянник писателя, а всего в киносъемках в Костроме, Ярославле, Троице-Сергиевой лавре, селе Измайлове и Москве участвовало 3000 человек. Инсценировку дополняли снятые братьями Люмьер в 1896 году документальные кадры коронации последнего из Романовых и снятые самим Дранковым в 1913 году эпизоды празднования трехсотлетия династии в перечисленных городах, а демонстрацию этой киноленты в костромском «Современном театре» вместе и попеременно сопровождали хор певчих и оркестр Пултусского пехотного полка.
      В том же году Дранков приступил и к производству первого отечественного детективного сериала под названием «Сонька Золотая Ручка», с неменьшим успехом демонстрировавшегося в 1914-1915 годах, а в 1917 году военную кинохронику в его творчестве сменила революционная тема игровых кинофильмов «Георгий Гапон» и «Бабушка русской революции» (Иванова В. и др. Великий Кинемо: Каталог сохранившихся игровых фильмов России (1908-1919).- М., 2002.- С.505-508; Поздняков А. Вечное пристанище Александра Дранкова // Киноведческие записки.- М., 2001.- № 50).
      Конкуренцию санкт-петербургскому киноателье Дранкова с 1915 года составляла московская кинофабрика «Русь», открытая другим костромским кинопрокатчиком, уроженцем деревни Цицино Шунгенской волости Костромского уезда, действительным членом Костромского общества образования (04.12.1907), совладельцем лесопилки в Костроме (1909) и владельцем кинотеатра «Современный театр» на Ильинской улице (1910), корреспондентом «Поволжского вестника», «Северной зари» и «Костромской жизни» (1910-1914) и редактором-издателем «Нашей костромской жизни» (1911) Михаилом Семеновичем Трофимовым (1856-1934).
      Логотипом «Руси» был гусляр в лаптях на фоне московского Кремля, а павильоны кинофабрики в 1916 году были построены на Бутырской улице в Верхней Масловке, при открытии первого из которых Трофимов сказал: «Я не для прибылей устроил это дело. Считаю кощунством наживаться на искусстве! На жизнь зарабатываю подрядами, кинематограф полюбил крепко и хочу, чтобы русская картина превзошла заграничную, как русская литература и русский театр…» (Михайлов В.П. Рассказы о кинематографе старой Москвы.- М., 2003.- С. 228-230). Один из его режиссеров Александр Акимович Санин (настоящая фамилия - Шенберг) (1869-1956), заманивая на «Русь» сценаристом Александра Александровича Блока (1880-1921),писал ему: «Хозяев тут двое – Михаил Семенович Трофимов и Моисей Никифорович Алейников. Сочетание случайное, но и удивительно удачное. Трофимов – самородок, начинал с мальчика, талантом, умом, кипучей энергией вышел в люди. Настоящая натура. Смесь широты, огня, размаха богатырского с какой-то застенчивостью… Алейников – инженер, мягкий, вдумчивый, истинно культурный человек. И как они добавляют друг друга! У одного все талантливо, все по интуиции, у другого взвешенно, все добыто разумом и пытливостью. Любят здесь искусство, литературу, всякое проявление таланта и талантливого ужасно…» (Там же).
      Кострома, соответственно, сделалась филиалом «Руси», и так называемый «литературный» период мирового киноискусства в одном лишь 1915 году ознаменовался в Костроме съемками четырех игровых фильмов , три из которых – «Невский проспект» по одноименной повести Николая Васильевича Гоголя, «Русские женщины» по одноименной поэме Николая Алексеевича Некрасова и «Катерина-душегубка» по повести «Леди Макбет Мценского уезда» Николая Семеновича Лескова – сняли оператор Иван Сергеевич Фролов (1890-1969 и режиссер и сценарист Александр Аркадьевич Аркатов) (1888-1961), настоящая фамилия которого была Могилевский.
      О некоторых из этих фильмов анонимный корреспондент «Поволжского вестника» сообщал такие подробности: «3-го августа и вчера Московской кинематографической фабрикой «Русь» местного купца М.С. Трофимова производились съемки для драмы , составленной по рассказу Лескова «Леди Макбет» (Катерина-душегубка). Главными исполнителями являются артисты московских театров В.В. Поливанов, исполнявший,  между прочим, роль Стеньки Разина в большой драме того же названия, и г-жи Романова и Баранцевич. 3-го августа производились съемки по Мшанской улице в д. Скалозубова, который по своему стилю как раз соответствует содержанию рассказа. Вчера снимались за Волгой, около мельниц. Особенно интересен снимок, который является финалом драмы, где действие происходит на пароме, на котором переправляется партия арестантов. На романтической почве между двумя арестантками происходит драка, закончившаяся падением обеих в Волгу. Один из конвойных бросается спасать арестанток, но поздно – оне утонули. Зрителей, для которых подобные съемки редкость, собралось много. Между прочим, фабрикой «Русь» уже производились съемки для драмы по Гоголю «Невский проспект». М.С. Трофимов предполагает в недалеком будущем в окрестностях Костромы произвести съемки для картины, сюжетом которой послужит текущая великая война (Съемки для экрана в Костроме // Поволжский вестник.- Кострома, 1915.- 5 августа).
      Последним из упомянутых и единственным из четырех сохранившимся, хоть и без титров, являлся, по всей видимости, сорокавосьмиминутный игровой фильм под названием «Дочь истерзанной Польши», снятый тем же Иваном Сергеевичем Фроловым, поставленным по мотивам рассказа «M-le Фифи» Ги де Мопассана и повествовавшим о том, как немецкие офицеры насилуют полячек, и в ответ поляки берутся за оружие.
      Это был режиссерский дебют киносценариста и киноактера Александра Александровича Чаргонина (настоящая фамилия - Гончаренко) (ок. 1875- не ранее 1939), снявшегося и в других своих фильмах – «О ночь волшебная, полная неги (1916), «Огородник лихой» (1916), «Сибирская атаманша» (1916), «Вырыта заступом яма глубокая» (1917), «Иринина могила» (1917), «Я жить хочу» (1917), «Масоны» (1918) и «Чертово гнездо» (1919).
      Бытовая драма «О ночь волшебная, полная неги», была озаглавлена первой строкой жестокого романса Николая Владимировича Зубова (1867 – не ранее 1908) «Жажду свиданья, жажду лобзанья» (Жажду свиданья, жажду лобзанья: Цыганский вальс для голоса с ф.-п.; h-g.2: Op. 39 / слова и муз. Н.В. Зубова.- Киев, 1898), ставшего популярным после его записи на грампластинку в 1901 году Анастасией Дмитриевной Вяльцевой (1871-1913). Фильм также сохранился без титров, однако его содержание вполне передают остальные слова романса, самостоятельно сочиненные композитором:
      
      О ночь волшебная, полная неги,
      Будит и грёзы о счастье минувшем,
      Где ты желанный мой, где? Отзовися!
      Приди на страсти призыв!

      Припев:
      Жажду свиданий, жажду лобзаний,
      Приди, мой милый, я в ожиданьи,
      Дай поцелуем твоим упиться,
      В страстных объятьях дай замереть!

      Но нет ответа мне, снова одна я,
      Кругом безмолвная, темная ночь.
      Бедное сердце навеки разбито,
      Горе не в силах я превозмочь.

      Припев:
      Жажду свиданий, жажду лобзаний,
      Приди, мой милый, я в ожиданьи,
      Дай поцелуем твоим упиться,
      В страстных объятьях дай замереть!

      История третьего чаргонинского фильма, известного также под названиями «Ужасы былого» и «Ужасы крепостного права», в котором режиссер-постановщик исполнил еще и роль барина, помеченного инициалом К., таким же анонимным, но не менее информированным корреспондентом «Поволжского вестника» излагалась следующим образом: «Кинематографической фабрикой М.С. Трофимова «Русь» произведена снимка картины «Огородник лихой» по сценарию исследователя костромской старины Н.Н. Виноградова. Н.Н. Виноградовым для инсценировки взяты действительные факты, почерпнутые в архиве одного из помещиков Чухломского уезда К. Один из этих фактов, между прочим, послужил темой для стихотворения Н.А. Некрасова «Огородник». Заключительные съемки картины производятся в настоящее время вблизи Костромы – в местности около с. Иконникова. Фабрикой «Русь» производится съемка ряда других картин – «Герои мировой войны братья Панаевы», «Сибирская атаманша» и проч.» (Костромская старина на экране // Поволжский вестник.- Кострома, 1916.- 7 июля).
       То есть присвоенная одним из костромских краеведов идентификация барина К. (Бочков В.Н. «Скажи: которая Татьяна?: Образы и прототипы в русской литературе.- М., 1990.- С. 130-143»), прообразом которого послужил отставной гвардии полковник и владелец усадьбы Занино Чухломского уезда Иван Николаевич Катенин (1783-1854), в действительности принадлежала Николаю Николаевичу Виноградову (1876-1938), а стихотворение  «Огородник», вопреки мнению одного из некрасоведов, имело не литературный, а изустный источник (Вацуро В.Э. Один из источников «Огородника» // Некрасовский сборник.- М.; Л., 1980.- Вып. 7.- С. 106-111).
     А поскольку киносъемочная группа «Огородника лихого» и «Сибирской атаманши» была общей, в Иконникове снимали тот и другой, судя по стихотворению актёра обоих фильмов, которым был выпускник Московского театрального училища (1893) и впоследствии театральный и киноактёр и режиссёр-постановщик художественных фильмов «О чем просила его жена» (1916) и «Как он устранил своего соперника» (1917), заслуженный артист РСФСР (1925) и лауреат Сталинской премии 2-й степени (1941), отец народной артистки СССР (1972) Татьяны Ивановны Пельтцер (1904-1992) Иван Романович (Иоганн Робертович) Пельтцер (1871-1959):
   
    … Для съемок здесь есть все, что надо:
         Аллей тенистая прохлада,
         Обрывы с лесом и рекой,
         Домов крестьянских разный строй
         (Хоть отбавляй наполовину),
         Пасущий пастушок скотину,
         Заезжий постоялый двор,
         Гусей и птиц крикливых хор,
         Собак голодных вереница,
         Старик, старуха, молодица,
         Босые дети без штанов,
         Гряды картошки, огурцов,
         Два рыжих молодца, десятский,
         Конь мерин, кажется, казацкий,
         Других десяток лошадей, -
         Поставленные за увей,
         Хвостом сгоняют мух лениво,
         Косясь на аппарат пугливо.
         Для дам – купальня; огород,
         Из досок крепко сбитый плот,
         На нем с багром в руках детина,      
         Напоминающий кретина…
         Все в аппарате завертелись,
         На пленке все запечатлелись…
 
         Увей – выражение Костромской губ., обозначающее место, защищенное от солнца (Прим. автора)

      (Пельтцер И.Р. В селе Иконникове: На кинематографической съемке картины фабрики «Русь» - «Атаманша» // Курьер.- Кострома, 1916.- 27-28 сентября.
      Несохранившийся художественный фильм «Герои мировой войны братья Панаевы», повествовавший о жизни и гибели на австрийском фронте офицеров 12-го Ахтырского гусарского полка Бориса (1878-1914), Гурия (1880-1914) и Льва (1882-1915) Аркадьевичей Панаевых, был примечателен тем, что имел документальное начало – фотографии и рисунки братьев (Гращенкова И.Н. Кино Серебряного века: Русский кинематограф 10-х годов и кинематограф Русского послеоктябрьского зарубежья 20-х годов.- М., 2005.- С.123).
     Его оператором был тот же Иван Сергеевич Фролов, а режиссером – исполнитель главной роли в первом отечественном художественном фильме «Понизовая вольница» («Стенька Разин и княжна»), выпускник драматического отделения Музыкально-драматического училища Московского филармонического общества (1898 – класс Немировича-Данченко В.И.), трагик драматической труппы Санкт-Петербургского народного дома, затем актер ленинградских театров и заслуженный артист РСФСР (1924) Евгений Алексеевич Петров-Краевский (ок. 1875 – не ранее 1937) (Гославская С.Е. Евгений Алексеевич Петров-Краевский.- М., 1968).
       Судьба каждого из вышеперечисленных, впрочем, также достойна экранизации.
       Кинооператор Иван Сергеевич Фролов снял два десятка фильмов, наиболее известен из которых короткометражный фильм «Похождения Октябрины» (1924), и был режиссером фильма «Первая комсомольская» (1931), за который стал заслуженным деятелем искусств Азербайджанской ССР.
      Кинооператор Александр Григорьевич Лемберг (1898-1974), сын и ассистент кинооператора Григория Моисеевича Лемберга (1873-1945) на съемках «Сибирской аатаманши» в Костроме, следом за тем снискал известность киносъемками последних лет и похорон Владимира Ильича Ленина.
     Остальные в 1919 году встретились в Крыму, откуда одни эвакуировались в Северную Америку, другие – в Западную Европу, а те, что остались, как костромичи, закончили свою жизнь в исправительно-трудовых лагерях.
     Ну а Кострому за вышеописанный вклад в досоветское киноискусство Советская власть лишила звания не только губернской, но и кинематографической столицы, и следующий фильм снимался в ней лишь в 1952 году.