Адрана. Хроники войны. книга 2 Империя под ударом

Глава 13


Помимо воли у нее вырвался вздох восхищения. Мандрагора смотрела на дверь, как на произведение искусства. Так оно, в сущности, и было. Тончайшие полоски белого золота, лунный камень, сапфиры и бриллианты составляли причудливый узор. По небесно-голубой глазури расхаживали павлины с хвостами-веерами, пролетали драконы и фениксы, скользили лебеди, колибри и бабочки опыляли цветки Верхнего мира. Изображения казались живыми, как сама жизнь.

Два эльфа в белоснежных туниках стояли на страже. Гепарды лежали у их ног, вытянув передние лапы в золотых браслетах. Мандрагора взглянула на Ива Руску. Он тоже изменился. Не было больше эгина воителя. Светлое божество в позолоченных латах стояло рядом с ней. Кованый венец обрамлял красивую голову. Он улыбнулся Мандрагоре, и она отозвалась улыбкой, дрожащей, как солнце в листве.

- Красиво, - сказала она, указывая на изображения. – Жаль, это лишь рисунки.

- Ну, что ты, - возразил бог. – Пожелай, и они оживут.

Эльф коснулся двери, пальцы его погрузились в лазурь. Десятки бабочек слетелись к его ладони, кружась. Трепетали, ощупывали хоботками кожу. Эльф отдернул руку и посадил Мандрагоре на волосы бабочку с перламутровыми крыльями. Мандрагора охнула. Эльф спокойно улыбался, красивый, с магнетическим взглядом.

- Вдруг она улетит?

- Если только ты отпустишь ее, - сказал ее сопровождающий.

Между двух створ образовалась щель – двери открывались. Эльфы склонились в причудливом поклоне. Гепарды вскочили и так же поклонились, благоговейно произнеся:

- Прекрасная Мандрагора.

- Нам пора, - сказал бог. – Вашу руку, воительница.

Им открылась зала с бассейном и фонтанами, где струилась и звенела вода. Цветы ласкали и манили ароматами. Яркие попугаи шумели в ветвях, летали тодди и квезали, порхали алые, топазовые колибри, колибри-кокетки и лесбии. От стрепета их крыльев по воздуху шла звенящая рябь. Навстречу бросилась шелковая стая красных бабочек цимотоэ, укутав гостей алым флером. Их сменили сине-розовые клаудины. Геликониусы и голиафы осыпали вошедших изумрудной пыльцой.

Раньше всех пришельцев заметил тамарин, который, сидя на замшелой ветке, прилежно расчесывал свою золотистую гриву. Увидев Мандрагору, он замер, потом его сморщенное, почти человеческое личико расплылось в улыбе, и он произнес:

- Приветствую прекрасную воительницу.

Бог наклонился к Мандрагоре:

- На нас обратили внимание, - прошептал он. – Ничему не удивляйся. Будет неплохо, если ты улыбнешься ему.

Выныривая из изумрудной листвы, их шумно приветствовали ревуны, саки, юркие мартышки, рыжие длиннорукие орангутанги, гиббоны, дурукули с блестящими глазами. Семья императорских тамаринов сдержанно кланялась.

Слетались голубые турако, увенчанные коронами. Туканы с гигантскими клювами низко кланялись. На фоне их элегантного черного оперения задумчивые лори казались алыми пятнами крови. Адранида и ее спутник неспеша шли по розовой песчаной дорожке. Неведомо откуда лился свет. Сердце Мандрагоры радостно обмирало. Сопровождающий ее бог, слегка сжал и потеребил ее пальцы. Она обернулась.

- Я никогда такого не видела, - прошептала она, и он ободряюще улыбнулся.

На дорожку вышел дымчатый леопард. Его глаза мерцали, как драгоценные камни, дороже сапфиров, усыпавших его ошейник.

- Приветствую воительницу Адраны, - сказал он.

- И я приветствую тебя, великолепный хищник.

Незаметно Мандрагора и бог перешли в следующую залу. Здесь был сад камней. Два фонтана в форме раковин каури источали хрустальную влагу. Прозрачный аквариумный сумрак делал эту залу загадкой. Мандрагора подумала было, что здесь нет никого, и в этот миг, громко хлопая крыльями, пролетел гиацинтовый ара. Сумрак засветился. Мандрагора не верила своим глазам. Навстречу им шли кошки, вкрадчивые и ласковые убийцы. Здесь адранида смогла в полной мере оценить красоту этих созданий.

Ягуары, маленькие пятнистые тигрилло, леопарды, изящные львицы и царственные львы, тигры, черные пантеры с изумрудными глазами, и серебристые пантеры с глазами, как угли, гибкие гепарды, жестокие пумы, рыси, каракалы, осторожные ирбисы подобно придворным, склонялись перед потрясенной женщиной. Отовсюду слышались приветствия. Голоса хищников завораживали так же, как их глаза. И Мандрагора улыбалась и кивала в ответ.

Она попала в волшебный мир. Это был сон, очнувшись от которого, она вновь встанет на путь сражений. Она больше не ощущала упругости песка, не слышала хруста ракушек под подошвой. Ее рука все так же лежала в ладони Ива Руски, или бога, или счастья, внезапно пришедшего к ней. Они летели сквозь анфилады великолепных залов, сквозь воздух, опоенный темными, теплыми ароматами. Ее везде приветствовали, ею восхищались. Ей кланялись оронго с рогами как стрелы, тоненькие газели, викуньи, у которых глаза словно маслины. Из бассейнов, где не было видно воды за цветущим лотосом, вылезали бегемоты и раскрывали огромные розовые пасти. Стаи фламинго и черно-белых ибисов возвещали о ней миру. Благородные слоны трубили, задрав вверх бивни. Медлительные лори улыбались ей и перешептывались со змеями.

- Это настоящий триумф! – крикнула она Руске. – Мне здесь нравится. Здесь животные говорят!

- Открою тебе один секрет, - сказал Ив. – Все это обитатели Верхнего мира. Каждый надел личину по вкусу. Наш мир не похож на Реальный. Он очень мал. Верхний мир очень древний. Он появился задолго до возникновения вашего мира – мира свирепых воинов. У вас даже любовь – источник страданий, всепожирающее пламя. Никто из богов не выдержал бы этого. Для нас любовь – нежный шепот, источник жизни.

Бог обнял Мандрагору, поцеловал ее теплую макушку. Она была как ребенок в его руках. Слушала его. В мире ничего не осталось, кроме голоса. Туман заполнил все вокруг, одел ее в свои меха, стал кожей, тенью, смутным воспоминанием.

От поцелуя Мандрагора очнулась. Туман рассеялся. Они стояли на вершине мира, Ив прижал ее к себе. Было так тихо, что Мандрагора слышала, как бьются ее сердца. Там, внизу, лежали горы. Вставало солнце, и алые тени полосами ложились на снеговые сверкающие шапки. В глубоких ущельях таял свет. Из разломов всех оттенков синего тихо вытекал туман и клубился в подоле.

Всюду были только горы и небо. Такое небо, что захватывало дух. Мандрагора смотрела сквозь ресницы, и свет рассыпался осколками радуг. Была первозданная красота, тишь со вкусом ключевой воды, и руки бога. Мандрагора медленно подняла голову. Лицо Руски светилось изнутри. Это лицо было для нее глубоким утешением. По щекам Мандрагоры покатились слезы. От этого стало горячо внутри и сладко.

- Это место напомнило мне Адрану, - сказала она.

- Ты скучаешь по родине?

- Очень.

- Впереди долгий путь.

- Я знаю. Но это ничего. Лишь бы вернуться.

- Все будет хорошо. Твой груз приняли другие.

- Кто?

- Носители боли. Ты свободна. Сегодня ты новорожденная. Душа твоя смеется.

- Я – воин. Я снова потащу за собой свои грехи.

- Это твоя судьба. Но все рано или поздно нуждаются в прощении.

- Спасибо.

- Мир тебе, - Руска, наконец, улыбнулся, и она отозвалась на улыбку.

Ангел улыбался ей. Она смотрела в глаза цвета коры дуба с пульсирующими черными зрачками. Что значит быть просто рядом, смотреть в глаза любимого человека! Ангел. Моя плоть и кровь. Это личина, которую надел бог. Это совсем неважно. Это ты, мой Ангел.

- Это ты…

- Да. Будь счастлива.

Ангел поцеловал ее лоб, шелковистый, в бисере испарины. Горы исчезли. Они находились в амфитеатре. Его размеры подавляли человеческую волю. Тяжелый мрамор, открытый лишь небу, где с бешеной скоростью, сталкиваясь и клубясь, неслись облака. Гудели трубы Верхнего мира. Семнадцатигранные колонны поддерживали массивные ярусы амфитеатра. И был свет. И была тьма. И то, что оставалось во тьме, притягивало Мандрагору. Ночь глядела на нее, не отрывая глаз. Вверху было черным-черно, Антиной светил, как безумный. Между колоннами зажглись факелы. Трубы смолкли. Там, куда она смотрела, клубился живой мрак.

Тьма вокруг, и в душе, глаза ослепли, меня нет в Реальном мире, и здесь нет, все существующее – сон, все тот же томительный сон, исполненный печали и безысходности. Солнца поджигать будут небо. Не я. Не я.

- Тебя давно ждут, - сказал Ангел. – Подними завесу тайны.

Мандрагора обратила к нему вопросительный взгляд.

- Как я могу?

- Попробуй. – Он сделал приглашающий жест.

Больше всего сейчас ей хотелось солнца, такого, чтоб слезились глаза, сверкали снежные вершины, хотелось горячих камней и тернистой дороги, воли. Запахло пачули и северным мхом. Она выбросила правую руку.

- Солнца! – закричала Мандрагора. – Солнца!

Засиял день. Трибуны были полны, кричали и рукоплескали прелестные существа. В центре арены находились четыре трона, один из которых был свободен. Кобра, фараон и минотавр предстали Мандрагоре во всем блеске. Ангел вложил в ладонь Мандрагоры белый лоскуток шелка.

- Пусти платок по воздуху. Твой им поклон, - сказал он.

Белоснежная голубка полетела. Фараон вытянул руку. Птица опустилась в его ладонь.

В малом зале горели факелы. Было душно. Мандрагора потянулась к воротнику, чтобы ослабить его. Совершенно отчетливо понимала, что это место ей знакомо, она бывала здесь раньше, и все осталось по-прежнему: горячий воздух, словно из печи, слишком много тени по углам. Она подняла глаза на богов, сидящих перед ней. Рука упала вниз.

Откуда-то издалека сквозь стены просачивался гул. Мандрагора подумала было, что шумит океан, но загудели трубы, и она представила праздничную толпу на трибунах в лучах неистового солнца.

- Они там, в амфитеатре, - прошептала Мандрагора.

- Не беспокойся, - тут же отозвался Ангел. – Мы любим гостей. Начались триумфальные игры в твою честь.

- Что со мной? – она нащупала руку Ангела и стиснула его пальцы. – Помоги мне.

- Тебе не нужна помощь. – Ангел мягко высвободился из захвата. – Держись. И помни, мы тебе не враги.

Он направился к трону. Мандрагора проводила его взглядом. Плечи бога стали уже, шея удлинилась, он весь истончался, таял. Боевой плащ превратился в длинную накидку, розовый шлейф тихо шуршал. Приблизившись к свободному трону, он обернулся. Это была девушка. Совсем юная девушка с бледным лицом и глазами, алыми, как заря. Розовое платье облегало тоненькое тело. Массивная золотая цепь с драгоценными камнями лежала на неразвитой, почти детской груди. В высокой прическе мерцала диадема из трех нарциссов. Богиня развела руки ладонями вверх. В каждой ладони светило маленькое солнце.

- Боги Высшего Звена рады видеть тебя в своей обители, - сказала она.

Мандрагора опустилась на одно колено, коснулась правой рукой лба, затем груди.

- Мать Исида, великодушная и благая. Благородный Забар. Яростный господин Маргус, прелестная Ольга, - проговорила адранида. – Для меня великая честь находиться здесь.

- О! Маргус, - услышала Мандрагора голос Исиды, - она не утратила галантности с того дня, как ты прокатил ее на своей колеснице. Встань, дочь Лилит. Нам есть о чем поговорить.

Мандрагора повиновалась. Кобра исчезла. Величественная женщина сидела на троне. В руке ее был скипетр, и она, точно закрытым веером, похлопывала им по ладони.

- Я знаю тебя, рыцарь, - продолжала Исида. – Ты красива. Красный камзол. Да! Именно красный, цвет страсти, огня! И черный. Цвет королей. Цвет тьмы, что живет собственной жизнью. Какие тайны ты скрываешь, адранида, что несешь в своей душе? Я знаю… Садись! – рядом возникло кресло. – Нам сообщили, что состояние твое удовлетворительно. К тебе вернулись душа и память. О душе поговорим после, - Исида сделала нетерпеливый жест, рассекая воздух на две плоскости. – Меня волнует то, как ты оцениваешь реальность. Ты осознаешь, что была убита?

- Да, госпожа, я это знаю, - подтвердила Мандрагора.

- Тем лучше, - констатировала богиня. – Убита в бою, храбро сражаясь. Маргус пожелал, чтобы ты была в его свите… Но они решили иначе.

- Кто?

- Дочь Лилит, есть вещи, о которых лучше не знать. Итак, твоя смерть отложена, ты должна замкнуть свой круг. Твоя цель – Гребень дракона?

- Это лишь средство достижения цели.

- Ой-ой, люди, - Исида покачала головой. Боги переглянулись, золотой Забар сложил на груди руки, на щеках Ольги выступил румянец. Казалось, разговор доставляет им удовольствие. – Не ведаете, что творите. Дай вам в руки мир, вы сломаете его, как игрушку. То, что ты называешь своей целью, носит имя Ангел. Ради него ты приняла условия Кортесов. А ведь они воры. Достать Гребень ты считаешь своей миссией. Это не так. Тебе уже дали нужную информацию, ты знаешь, что Ангел – не бог, он – иной, и он наследник престола в Империи. Ты знаешь, дочь Лилит, что в Эгине сейчас война?

- Да, я стояла у ее истока.

- Теперь там все не так. Королевство обескровлено, сил сопротивляться Каньону больше нет. Все государства Лангрена и островные царства должны объединиться, пока еще не поздно. А Адрану терзают усобицы. Необходим лидер, способный остановить надвигающуюся тьму, и сделать это призван Ангел.

- А если этого не произойдет?

- Об этом лучше не думать. – Повисла тяжелая пауза. – Но, я отвечу. Если Каньон победит в этой войне, Реальный мир будет ввергнут в хаос. Ты что-нибудь слышала о Скволеде? Это божество мутантов. Они называют его Блуждающим, мы же зовем Грязным. Ни один из божественных миров не принимает его. Ему это и не нужно. Он желает получить все. Скволед – порождение человечества, его темная сторона, так же, как Каньон – результат жажды власти и разрушений. Если Реальный мир окажется  в руке Скволеда, то божественные миры примут битву. Мы все на пороге глобальной катастрофы.

Услышанное потрясло Мандрагору. То, что она знала теперь, было тяжело вынести.

- Это не все, - продолжала Исида жестко. – Вы, люди, думаете, что Гребень дракона – это что-то материальное, вещь, которой можно владеть. Это не так.

- Нет? Не понимаю. Существуют же древние тайные книги…

- Они написаны теми, кто хорошо знает, что такое человек, что есть его сущность. Гребень пришел из глубин Вселенной, настолько древних, что пространство там спрессовалось и стало как базальт. Это – знание, равновесие мира. Тебе лучше не думать об этом.

- Что такое Гребень дракона? – губы Мандрагоры дрожали. – Что это, мать Исида? Скажи мне, умоляю!

Богиня смотрела на Мандрагору с таким видом, словно решала: простить дерзость или уничтожить адраниду на месте.

- Это имя, которое нельзя называть, - сказала Ольга-Рут, богиня зари. – Имя Творца.

- Теперь ты понимаешь, прекрасная дочь Лилит, почему Кортесы потребовали Гребень в обмен на жизнь Ангела? – произнес золотой Забар. Облик фараона шел ему, печальная улыбка красила нежное лицо. – Они ведут свою партию против Эгина и Адраны. Считают, что смогут справиться с Каньоном. Но истинное положение вещей им не известно. Если миры Раиданы будут втянуты в войну, это отразится на параллельных мирах, всех без исключения.

- Почему вы, боги, не поможете людям? – воскликнула Мандрагора.

- То, что происходит в Эгине теперь – не наша война, - сказала Исида. – Люди должны все исправить. Я открыла тебе возможные варианты будущего, будущего, которое нельзя допустить. Соберите камни, которые разбросали!

- Ты жива, Мандрагора, и знаешь, что делать, - сказал минотавр, молчавший все это время. – Я буду следить за тобой.

- Позволь узнать, господин Маргус, то, чем я являюсь теперь, это действительно я?

- В полной мере. Даже более чем…

- Что это значит?

- Твое тело обновили и усовершенствовали. Укрепили дух.

- За чей счет?

- Ты ведь знаешь о параллельных мирах. В одном из них жил твой двойник. Изначально она создавалась для тебя, и должна была прийти в нужный момент. Теперь она здесь.

Маргус коротко кивнул, давая понять, что этим объяснения окончены.

- Как ее звали? – сказала  Мандрагора.

- Евгения.

- Мне знакомо это имя. Я видела ее во сне.

- Доверяй своим снам, Мандрагора. Теперь она с тобой. Твой дух и ее соединились. Она поможет тебе, адранида. Евгения невинна, она не приняла на себя ничьей крови, а потому сильна.

- В своем мире она умерла?

- Это неизбежно, - минотавр развел руками. – Кого удивишь смертью?

- Ты должна кое-что увидеть, - сказала Исида. – Подойди. Посмотри сюда.

В ее руке был небольшой округлый предмет с красивой огранкой по краям и выпуклым центром. Он вдруг затуманился. Появились очертания зала. Синеватым огнем горели факелы, не рассеивая тьмы. Мандрагора заметила каменного титана, поддерживающего свод. В глубине зала, где темнота была густая, как кисель, факелы равномерно гасли и вспыхивали, точно там что-то раскачивалось от стены к стене.

- Что это такое? – спросила Мандрагора.

- Зеркало мира, - отозвалась Исида. –  В нем многое можно разглядеть.

Мандрагора сообразила, что это разветвленная сеть коридоров, и во мраке раскачивается маятник. Совсем как в тот раз, когда по небу бесшумно скользил дракон, и от этого мигали звезды. Да, все сходится. Круг, мутанты, Евгения. Там, в Реальном мире, она порой засыпала с мечом, и это было естественно. После битвы, еще горячий, загоняла в ножны. …Эгин и в самом деле был стерт с лица земли. Повсюду расстилались унылые пустоши, разрушенные города глядели в небо пустыми глазницами. Поднимались обугленные остова дворцов, мертвые кипарисы царапали стены. Не было даже влажных непроходимых джунглей, царства орхидей и серебристых пантер. А с неба сеял мелкий тепловатый дождь.

- Не веришь глазам своим? – по-змеиному зашипела Исида, приблизив к Мандрагоре сумрачное лицо. – Но глаза зовут.

Какая-то мысль проскользнула на задний двор сознания. Мандрагора не обратила внимания на нее. Она глядела на пустошь, где в боевой порядок строились войска. Взошел красный Ариус, предутренняя луна, залившая все кровавым светом.

- Скоро начнется битва, - сказала богиня. – Еще не последняя, но решающая. Мутанты рвутся к Тропам. Овладеют ими, быть беде.

- Я должна оказаться там вовремя.

- Несомненно.

- Пока мы не можем вступить в сражение, не можем открыто принять сторону людей. – Мандрагора оторвала взгляд от Зеркала. Рядом стоял Маргус, его широкая ладонь лежала на ее плече. – Но я все же дам тебе небольшой отряд. Мои воины останутся рядом только до утра. Будь мужественна.

- Да, я ухожу. Что с Туборгом, моим другом?

- Он давно ждет тебя.

Мандрагора вздрогнула. И только.

- Значит, он жив?

- Да, воительница, он жив.

Маргус отстранился. В скудно освещенном зале стоял барон в полном боевом облачении. Нервы Мандрагоры не выдержали. Она быстро подошла к нему и порывисто обняла за шею.

- Я уже забыла, какой ты высокий!

- А я все помню… помню, как ты красива.

- Здравствуй.

- Ну, здравствуй, наконец, рыцарь.

- Снова будем сражаться?

- А для чего еще мы нужны нашему миру?

Послышался дробный стук копыт. Юноша вел под уздцы двух коней. Мандрагора узнала Беовульфа, плотоядного жеребца, своего соратника. В тот же миг она очутилась в седле. И Туборг был рядом. Его лошадь рвалась и вставала на дыбы.

Исчез сумеречный зал, растворился, как мираж со своими факелами, тронами и богами. Распустив плащи, летели они в ночном небе. Дождь заливал глаза, стучал по панцирям, как по жестяным крышам. Беовульф перебирал ногами, всхрапывал, длинная грива полоскала, подобно знамени. Мандрагора оглянулась. Рядом летел Туборг, пригнувшись, бросив вниз забрало. Чуть дальше – юноша, в котором она узнала Щура. С ними был отряд светлых всадников с длинными пиками – воины Маргуса. Сердце Мандрагоры забилось часто. Уже появились далеко внизу огни. То была армия Каньона. Мандрагора стиснула рукоять меча и наконец улыбнулась.