Перезвон льдинок

Эта зима стала редкостно изменчивой и резкой. Ведь как обычно она приходит на смену осени? Снижает и снижает столбик крашеной ртути термометра. Ну еще немного пошалит морозцем в январе, да потанцует вьюгами в феврале.

А эта, словно не спав целый год, едва дождавшись положенного времени, устроила дикую пляску. То заморозит, то оттает. Весенней капелью в лучах декабрьского солнца разрыдается, а на следующее утро ворчит захрустевшим от мороза настом. То подует, то поцелует. Укроет пушистым снегом и тут же размете сугробы по дворам и дорогам.

От таких плясок зима обогатилась льдинками. Они были везде: самые крошки примостились даже на иглах елей и мягких сосен. Массивные, тяжелые, огромные ледяные глыбы нарастали под крышами домов и на склонах холмов. Время от времени они, словно перезревшие плоды, обрывались с «веток» крыши и с глухим уханьем ныряли в сугроб. А если накануне зима было снова надулась и метелила, ледяные плоды хрустя проламывали наст и, словно выдыхая от усилия, протяжно и мягко ворча, погружались в объятия снега.

Чаще всего звучали крохи на иголочках елей и тонких ветвях гибких берез. Переливы, звон, шелест, порой похожий на детский смех, раздавались с утра до вечера. Ночами льдинки пели колыбельные о том, как зима веселилась и грустила. Плакала, ворчала, играя свои мелодии оркестром ледяных инструментов.

Вот звучала история про растущий на далекой горе ледник. Звон капель. Шелест опускающихся с неба снежинок. Скрежет тяжелеющего, сминающегося наста. Шорох и треск замерзающих и ломающихся пластов льда.

Шепот начала схода лавины. Crescendo. Ухает вниз огромная льдина барабанным боем и тут же вступает трель скрипок брызгами горной речки, принявшей в себя сползшую глыбу.

Перезвон льдинок обрамляет историю горного ледника. Капает слезами ручья. А когда ручей и ледник утихают, льдинки зачинают свою историю. Легкую, почти невесомую, с чуть слышным шепотом снежинок, звонкую как трели летних соловьев.

Перезвон льдинок теперь поет о нежности и веселье, о любви и надежде, обрамляя историю сверканием своих граней под солнечными лучами, тая слезами счастья.