Хроники детства

Истории, которые я расскажу, могут показаться немного смешными жителям европейских столиц, немного скучными посетителям средиземноморских курортов, немного старомодными владельцам загородных латифундий. Но зато они могут оказаться довольно интересными всем нам.  Ведь мои невыдуманные хроники касаются той жизни, когда нас было 250 миллионов, у нас было самое маленькое море в мире, зато самое большое озеро, самые низкие горы, зато самая большая часть суши. А главное, мы и наши близкие были намного моложе, а потому – счастливее. И пусть сегодня мы разбились на олигархов и люмпенов, демократов и либералов, прошлое у нас все равно одно на всех.

Конечно, детали уже позабылись, зато сохранились дневники. Дневники вели мои родители, вела его в детстве и я, сейчас электронный дневник ведет мой сын. В восьми тетрадках по девяносто шесть страниц зафиксировано все: работа, учеба, быт, отдых, праздники, поездки, а также цены на повседневные траты, которые могла себе позволить наша семья. Мой папа, кроме дневников, тщательно собирал вырезки из газет и журналов о всех интересных фактах и событиях, происходящих на просторах нашей необъятной Родины. Назвал он свой труд так: «Удивительные истории жизни людей в условиях советской бюрократии». За двадцать лет он успел собрать три тома вырезок.

Однажды я спросила папу, а что же будет в двадцать первом веке? Он мне ответил: «Тебе исполнится тридцать три года, и ты будешь такой, какими мы есть сейчас». Я засмеялась и подумала, как же это все ещё далеко. И вот двадцать первый век наступил и помчался на всех порах, я стала взрослой, как и предвидел мудрый папа, а родители постарели, но никто из нас и в самом дурном сне не мог представить себе, что всем нам предстоит пережить в начале третьего тысячелетия от рождества Христового! Так что теперь та удивительная жизнь кажется мне чудным сном, от которого не хочется просыпаться.

Поэтому предлагаю вам заварить чашечку крепкого черного чая с медом и лимоном, уютно устроиться на старом диване (разрешается и на новом) и вместе перелистать странички нашей памяти. Приятного чтения!

Часть первая
Город. Прежде, чем начать нашу историю, познакомлю вас со своим Городом. Он находится в самом центре крупного угольного бассейна, а мы живем в самом центре Города. Эта часть Города выглядит очень прилично, думаю, не хуже всем известных столичных городов. По улицам проплывают троллейбусы, дребезжат трамваи, шумят машины, по Главной улице снуют толпы народу. По вечерам все площади и скверы залиты огнями. На окраинах Города, конечно, гораздо скромнеё. У нас и окраин-то нет, а просто шахтерские поселки, куда из центра ходят автобусы. Мама, которая во время фашистской оккупации жила в Городе, рассказывала, что эти поселки были полностью разбомблены вместе с шахтами. После войны все здесь восстанавливали пленные немцы. Местные жители уверены, что немцы, когда строили дома, специально направляли их торцами на шахты и другие важные объекты (водонапорные башни, подстанции, больницы и т.д.), чтобы летчикам в будущем удобнее было сбрасывать бомбы. Интересно, а сегодняшние обстрелы ведут по тем же указателям?
Раньше мы жили в одноэтажном доме. Его после войны перестроили из детского сада и сделали в нем квартиры для учителей и работников городского хозяйства. Мамина мама работала учительницей, а папа – бухгалтером в городском хозяйстве. Из удобств в нашей квартире была только ванна и газовая плита, а деревянный туалет гордо красовался в общем дворе. Когда я была совсем маленькой, этот вопрос меня сильно не волновал, так как в наличии имелся горшок (ночная ваза, как деликатно именовала его бабушка Оля). Но с возрастом проблема стала угрожающе надвигаться, но во весь рост встать не успела – когда я дохаживала в детский сад, мы получили новую квартиру. Однако, панический ужас перед общественными туалетами остался со мной на всю жизнь.

Мы очень долго ждали новую квартиру. Мама возмущалась, что уже третий год мы стоим первыми в списке, а новоселами становятся каждый раз другие. Она ходила на приемы к городским начальникам, те обещали разобраться. И действительно, стали предлагать – то в ветхом доме на окраине Города, то в центре, но тесную двухкомнатную квартиру. А папе, как кандидату наук, был положен отдельный кабинет для написания докторской диссертации. Поэтому мы каждый раз отказывались и продолжали ждать и надеяться. Наконец в самом центре Города снесли кучу маленьких домиков и стали строить новый микрорайон из современных девятиэтажных домов.
И в одном из первых домов нам выделили большую трехкомнатную квартиру. Когда в исполкоме торжественно выдавали ключи очередникам, то на средние этажи селили шахтеров и металлургов, а на последние и первые этажи – учителей, врачей и научных сотрудников. Такое правило. Мы – научные сотрудники. А прямо под нами живет многодетная семья Муравьевых. Их отец – шахтер, мама – героиня, а большинство из восьми детей, как говорят соседи, по тюрьмам и по каторгам. Мать-героиня, когда в адекватном состоянии, цепляет свою звездочку на мужнин пиджак и идет в исполком жаловаться, что им опять отрезали свет за неуплату.
Но меня такое расположение нашей квартиры вполне устраивает. Прямо с лестничной площадки железная лестница ведет всех желающих на крышу (чердака у нас нет). Мы с Ритой играем там в прятки. Папа на крыше трусит коврики, а наш сосед Павлюк летом загорает на раскладушке. Наверное, там ещё что-то делают, потому что под ноги регулярно попадают пустые бутылки.

Наш микрорайон называется шестой. Такое название. Интересно, что, кроме нашего, есть ещё четвертый микрорайон и строят третий. А где, спрашивается, первый, второй и пятый?

В нашем Городе существуют и другие загадочные адреса. Так, одна моя школьная подруга – Лена, живет тоже в нашем микрорайоне, но в старом пятиэтажном доме, папа называет его «хрущевкой» (а наши, что, будут «брежневками»?). Так вот, её дом имеет адрес: улица такая-то, дом номер 42, хотя никаких других домов тут нет и в помине, только её дом один и стоит. А куда же, дико извиняюсь, подевались предыдущие сорок один? Дом у них хоть и старый, но квартира четырехкомнатная, потому что Ленин папа работает директором фабрики индпошива и ремонта обуви – очень красивое и таинственное название, особенно слово «индпошив» меня волнует, наверное, это пошив для иностранцев.

Наши дома стоят вдоль шоссе, по которому часто ездят междугородние автобусы, поэтому, чтобы создать праздничное настроение проезжающим пассажирам, на каждом доме прикрепили огромные надписи-лозунги очередной пятилетки: «Больше», «Лучше», «Быстрее». На нашем доме красуется надпись: «Дешевле». Папа загадочно утверждает, что как дом назовешь, такая и будет в нем жизнь. Интересно, что он имеет в виду?
Ещё я подметила в нашем городе удивительную склонность к цифровым параметрам в застройке. Так, вместо обычных улиц с названиями, проложены проспекты и линии под номерами: от первой по тридцать первую линию, от первого до двенадцатого проспекта. Например, наша старая квартира находилась по адресу: девятая линия, восьмой проспект. Говорят, что в начале двадцатого века архитектор, нанятый заводовладельцем Юзом для разработки плана застройки рабочего городка, особо не напрягался, взял и поделил все на кварталы, как в Нью-Йорке. А что, запрещается?
В наше время все улицы в Городе имеют обычные названия, но мы по старинке называем их линиями и проспектами. И как по мне, это очень удобно. Не заблудишься, потому что всегда понятно, где что находится. Например, «аптека на восьмой линии» – все понятно, а «аптека на Московской улице» – уже непонятно, потому что восьмая линия идет только по центру, а Московская улица – через полгорода.

Мне очень нравится наша квартира. Во-первых, в ней есть целых два балкона, один из которых называется «лоджия», потому что задняя часть его находится в спальне, а передняя – на улице. Во-вторых, у нас с Ритой имеется своя отдельная комната. В ней помещаются две кровати, моя парта и Ритин секретер. Мы, как самые настоящие взрослые, можем на ночь закрывать дверь и заниматься любимыми делами: Рита слушать музыку радиостанции «Маяк», а я – читать книги.

Ещё одна достопримечательность, которая есть в нашей квартире – телефон. Нам его поставили без очереди, потому что папу часто вызывают на расследование аварий, и он должен быть на связи. Чтобы читатели понимали всю важность момента, замечу, что в нашем классе только ещё у двух человек есть квартирные телефоны. Один – у Наташи, дочери ответственного работника горкома партии, второй – в семье все той же Лены, у которой папа – директор фабрики индпошива.
Но ещё больше мне нравятся обитатели нашей квартиры. В ней проживают папа, мама и две девочки с косичками: старшая – Рита тринадцати лет и младшая, одиннадцатилетняя Лера (кто из них я, вы, наверное, уже догадались). Мой папа – кандидат технических наук и старший научный сотрудник научно-исследовательского института, у нас все говорят просто НИИ. Мама – не кандидат наук, а просто младший научный сотрудник в другом отделе этого же НИИ. Вы спросите, почему мама не кандидат наук? Отвечаю. Потому что у неё двое детей и наш папа.
Распределение хозяйственных обязанностей в нашей семье такое. Мама стирает и готовит кушать. Ещё она убирает квартиру. Мы помогаем – вытираем пыль и пылесосим ковры. Папа ходит по магазинам за продуктами, по субботам – на рынок и в баню, платит за квартиру, стоит в разных очередях и ездит в Москву в командировки, откуда привозит дефицитные товары. В свободное время мама вяжет, папа играет в шашки по переписке, я читаю или рисую, или занимаюсь марками. Рита играет в куклы, перекладывает артистов или висит на телефоне.

Я расскажу об одном месяце из жизни нашей семьи – сентябре. Это самый напряженный месяц из всего года: каникулы только закончились, ближайший праздник, День Конституции – в октябре, дней рождений тоже ни у кого не предвидится, в общем, один труд. К тому же, и отпускные деньги все потрачены, а новая зарплата только через месяц. Конечно, каждый месяц не похож на остальные, как сегодня уже не похоже на вчера. Но для подробного знакомства с нашей семьей и жизнью этого вполне достаточно.
***
День первый. Вот и закончились чудные летние каникулы. Наступила трудовая осень. Накануне нового учебного года мне наконец-то, после многолетних страданий и просьб, обрезали косы. Поскольку это событие молниеносно перевело меня из разряда просто девочек во взрослые девочки, остановлюсь на нем поподробнее. 

Посещение парикмахерской стало первым в жизни визитом во взрослую жизнь. Глаза просто разбегались от множества зеркал, вида красивых женщин, суеты загадочных мастериц с фенами и плойками. А аромат салона красоты с тех пор прочно ассоциируется у меня с красивой жизнью, как в кино.

Дамский мастер понимающе протянула не маме, а мне, как взрослой, каталог стрижек. Я выбрала «сессон», как у французских певиц и артисток из телевизора, и зажмурилась в радостном ожидании. К моему удивлению, превращение произошло довольно быстро. Я со страхом открыла глаза и увидела круглолицую хмурую девочку, сильно напоминающую меня и совсем чуть-чуть – школьных красавиц. Подбодрила меня мама, которая со вздохом заметила, что я теперь стала похожа на всех остальных девочек. Я же про себя подумала, что хоть чем-то стану на них похожа, потому что всем остальным я резко от них отличаюсь. Взять хотя-бы веснушки на все лицо.
Попутно замечу, что вскоре, с маминого личного разрешения, я переключилась на чрезвычайно популярную в то время «химию». С новой прической я стала походить на Анжелу Дэвис – пламенного борца за права женщин, не сходившую с телеэкранов. В школе меня отчаянно ругали учителя и страшно завидовали подружки.

На обратном пути мы зашли в универмаг и для полного счастья в новом учебном году купили в кредит новинку отечественной телеиндустрии – цветной телевизор «Электрон-718» с сенсорными кнопками. Стоит к ним легонько прикоснуться пальчиком, и канал сам переключается. Никаких рычагов и щёлканий. Раз – и уже следующий канал. Огорчало, что кнопок на панели шесть, а каналов всего три – первый, второй и республиканский.

Теперь после школы все подружки будут собираться у меня и смотреть разные передачи, в основном, конечно, детские фильмы и мультфильмы, которые показывают днем. Не все они цветные, а только те, возле которых в программе стоит буковка «ц». таких, к сожалению, меньшинство. Но мы и этому рады.

Неожиданно телевизор стал большим подспорьем в нелегком деле уборки квартиры. Полюбоваться на цветной, а не голубой, огонек теперь частенько забегает моя лучшая подруга – Оля. У них дома, оказывается, кроме цветного телевизора, нет ещё и пылесоса. Поэтому Оля с огромным энтузиазмом, а главное, с результатом, пылесосит наши ковры, чтобы затем насладиться просмотром цветных мультфильмов. Честное слово, к Тому Сойеру это не имеет никакого отношения.

Теперь о грустном. Первого сентября я, как и миллионы советских, ни в чем не повинных, детей обреченно пошла в 5-й Б класс средней школы, Рита – в 7-й Б класс этой же школы. Наша школа считается лучшей в Городе, стоит в самом центре, напротив горисполкома и горкома партии, в котором работают родители многих наших учеников. Так как желающих учиться в нашей передовой школе становится все больше, то классов всем не хватает, поэтому в этом году заниматься мы будем во вторую смену, с часу дня. Все пять дней: с понедельника по субботу.

Учеба не доставляет мне особых хлопот, ведь как говорит папа, я – ребенок выдающихся способностей. Но и удовольствия тоже. Проблема заключается в том, что мне безумно интересно получать новые знания, но категорически не нравится учиться в школе. Конечно, есть предметы, которые я обожаю – это, конечно, история, русская литература и язык, меньше английский, география и рисование. Хуже обстоит дело с математикой, украинским языком и литературой, а также ботаникой. Я просто не понимаю, зачем нужно тратить на них кучу времени, когда можно почитать книжку.
 По секрету скажу вам: я хочу стать археологом! В одном из шкафов, плотно набитых книгами и журналами, мне попалась толстая книга о жизни древних славян. Мне стало интересно, а что со славянскими племенами стало дальше. Ведь сейчас их нет! Я записалась в библиотеку и прочитала ещё пару книг о Киевской Руси. Разобравшись в этом вопросе, я понеслась вглубь по исторической лестнице. Как-то папа откопал в книжных развалах учебник для средней школы «История Древнего мира» 1950 годы выпуска, затрепанную с жирными пятнами, и подарил младшей дочери в подарок за любознательность и тягу к знаниям. Наверняка у многих из вас где-то пылится такая же книжечка. Тут уж погружение в историю пошло полным ходом.

Затем пришло время «Трех мушкетеров». Тут уж я «заболела» Францией и Людовиками. Стала читать про это. И пошло-поехало. Постепенно любимыми книжными темами стали приключения, тайны и сокровища.

Потом в моей жизни появились музеи. Вначале в них водил папа, потом мы ходили с классом. Больше всего я полюбила музеи, которые называют краеведческими. Всякие специальные музеи – художественные или военные, – меня не заинтересовали. Помню, какой пыткой для меня стало посещение музея известного советского писателя. Будь моя воля, я бы в него и бесплатно ногой не ступила. А ещё пришлось и за билет платить. Лучше бы на мороженое потратила.

В музеях я любила рассматривать, как жили люди раньше, во что одевались, что у них в домах было. Мне стало интересно, откуда же берутся вещи в музеях, старинная одежда или газеты, например. Как всегда, пристала с расспросами к папе. Он объяснил, что вещи иногда приносят в музей пожилые люди. Это реликвии их семьи, которые собирали ещё их родители, дедушки, бабушки (реже). Но большинство старинных вещей хранятся под землей. Их специально прятали древние люди, чтобы не достались разбойникам с большой дороги. К тому же раньше не было сейфов или банков, или не все ими пользовались. Гораздо проще было закопать монеты в земле. Это было надёжнее. Ещё раньше часто случались пожары. И если дом сгорал, то монеты в земле оставались целыми. А на спрятанные деньги можно было построить новый дом. Так и моя бабушка в войну, когда в их село пришли фашисты, закопала свой скарб на огороде. Но солдаты быстро прощупали весь участок и забрали все, что она спрятала.

Вот эти-то закопанные сокровища, но не живых, а древних людей, и раскапывают специальные люди – археологи. А потом передают в музеи. Вот так папа ввел меня в основы археологии.

Сказав спасибо папе, дальше я действовала сама. Отыскала в библиотеке книгу о ведении раскопок. Оказалось, это очень тяжёлая работа. Толпа людей с лопатами выкапывает огромный ров. Потом залазят внутрь и аккуратно снимают землю, слой за слоем, пока не дойдут до самого древнего. Открывшуюся поверхность осторожно расчищают веничком. Доходят до старых предметов, артефакты  называются, бережно их вытаскивают. Сходят с ума от радости. А потом оказывается, что нашли кучу глиняных черепков. Потом эти черепки месяцами прилаживают друг к другу пока не получится кувшин, например. А из этого кувшина уже складывается история про целое поселение, жившее лет тысячу назад. Каждую новую находку примеряют к историческому периоду или народу. С этого места опять стало интересно. Во-первых, стало похоже на складывание головоломок – занятие, которое я обожала. Во-вторых, я почувствовала запах тайны, которую археологи постоянно разгадывают. А разгадывать загадки – одно удовольствие для меня. Как-то я даже помогла соседям найти украденный велосипед. Но об этом я расскажу в другой раз.

Кстати, такие артефакты хранятся и в нашей квартире. Например, старинное немецкое пианино. Оно досталось нам в наследство от бабушки Оли – маминой тети, в чей аккуратный домик с крошечным двориком приходила я каждый день после школы. В комнатах на стенах – деревянные часы с маятником, «Незнакомка» Крамского и «Дети, бегущие от грозы» Маковского. С потолка свисает тканевый абажур с кисточками. На кухне возле печки – ящик с углем и кочерга в углу. Во дворе – будка, а в будке – кудлатый Тузик.

Бабушка Оля была удивительным человеком! Родилась она в Краснодаре, который тогда назывался Екатеринодар, в конце ХІХ века, в дворянской семье! Уму непостижимо – бабушка Оля видела живого царя! До революции она успела закончить женскую гимназию, ездила на балы, а потом всю жизнь проработала учительницей младших классов. За доблестный труд была награждена орденом Трудового Красного Знамени. Её потрет висит в городском краеведческом музее. Расставаясь со школой, бабушка Оля подарила ей свою библиотеку, включая подшивки дореволюционной «Нивы» и детского журнала «Светлячок».

Выражалась она всегда правильно, полностью строя предложение и употребляя слова, которые давно вышли из нашего лексикона. Например, туалет она называла уборной, зимний шарф для неё был только кашне, а плечики для одежды – тремпелем. Ещё она говорила: «вероятно»:

– Вероятно, сегодня тебе, Лерочка, будет над чем потрудиться.

Или вот ещё:
 – Детка, будь так добра, никогда не употребляй слов-паразитов: «Вот», «Ну», «Значит».

И никогда ни на что бабушка Оля не жаловалась! Даже когда во время войны довелось продать за мешок муки золотые часики и колечко с бриллиантом. Или, когда крохотной пенсии стало не хватать на дорогие сердечные лекарства и пришлось взять квартирантов:

– Теперь мне не так одиноко! Есть с кем словом перемолвиться, кому печку затопить и двор от снега почистить. А у людей есть крыша над головой.

Каждый год перед праздниками мы с бабушкой Олей торжественно вывешивали перед домом красный флаг. Однажды и перед пасхой вывесили. А что, тоже ведь всенародный праздник!

Отдохнув, мы вместе готовили домашние задания, учили таблицу умножения, читали букварь и наливной ручкой старательно писали в прописях «Мама мыла раму». Затем следовал неизменный урок игры на пианино. Этот старинный немецкий инструмент с резными боками и бронзовыми подсвечниками до сих пор стоит у нас дома. Я усаживалась на круглый вертящийся табурет и несмелой рукой выводила «Во поле березонька стояла», «Жили у бабуси…» и «Пойду ль я, выйду ль я». Затем за инструмент садилась бабушка Оля, и старенький домик наполняли чарующие звуки полонеза Огинского. Потом был вкусный обед с изумительным картофельным пюре и сочной сарделькой. На десерт подавался сливовый компот с домашним сметанником.
После завершения всех дел, наступал самый сладкий миг. Бабушка Оля вытаскивала из резного буфета красивую деревянную шкатулку. У меня замирало сердце. В шкатулке лежали: жестяная коробочка для табака с полустертым рисунком и буквами с «ять»; треснутое пенсне, высохший флакон из-под духов, черепаховый гребешок, серебряный стаканчик с загадочными вензелями, изумительный медальон с портретом старшей сестры бабушки Оли – курсистки Бестужевских курсов, принявшей смертельный яд из-за несчастной любви. Старые черно-белые открытки. Но самое главное – перевязанная ленточкой стопка солдатских писем с фронта от её сына. Бабушка Оля осторожно развязывала бантик, надевала очки и приступала к чтению.

Когда бабушка Оля умерла, картины, шкатулку и пианино мы забрали к себе. Грузчики долго чертыхались, поднимая его на девятый этаж, поскольку в лифт инструмент никак не помещался.

Но вернемся к делам школьным. После того, как я поняла свое призвание, все остальные школьные предметы, кроме истории, перестали меня интересовать. Мама была в полной панике. Только она с Ритой утрясла ситуацию, как младшая дочь тоже решила учиться по-своему. Мама даже пригрозила отнести все книги из дома в букинистический магазин. Пришлось торжественно пообещать, что и остальным урокам я буду уделять минимальное внимание.

Больная тема – это уроки физкультуры и труда. Особенно – физкультуры. В нашей школе нет ни спортивного зала, ни спортивной площадки, зато есть пристроенная спортивная школа по гимнастике и акробатике. Там и проходят наши уроки, которые проводят тренеры спортшколы. Поэтому на физкультуре мы отрабатываем из урока в урок гимнастические и акробатические элементы. И если художественную гимнастику я просто не люблю и не могу делать всякие упражнения с лентами и мячами (как говорит тренер, у меня полностью отсутствует координация движений), то элементы гимнастики спортивной – все эти прыжки через коня, упражнения на брусьях и бревне просто вызывают ужас. А ещё лазанье по канату! Кто не долезет до верха, получает двойку. А если я, например, обожаю бадминтон, играть в футбол, пионербол, кататься на коньках? В бадминтон, к примеру, могу играть не один, а все пять уроков подряд. Почему это не оценивается? Я бы вообще на уроках физкультуры запускала детей в спортзал и разрешала заниматься сорок пять минут, кто чем пожелает. Каждый что-нибудь да найдет для души и тела. А потом бы каждому ставили оценки за старание. Вот бы я старалась…

Уроки труда – отдельная тяжелая история. Но об этом я расскажу позже.
PS. Вчера, в последнее воскресенье августа, был День шахтера. Я, Рита и папа ездили на стадион смотреть концерт звезд современной эстрады. Когда ехали в автобусе, я обратила внимание на странную систему оплаты проезда. Кондуктор у всех входящих спрашивала, до какой остановки он едет, и называла всем разную цену – от 5 до 20 копеек. С нас запросила по максимуму. Я пристроилась рядом и пыталась уловить хоть какую-то закономерность: может дело в количестве остановок, может – в их протяженности или расположении (мы проезжали два города). Ничего не получалось. Я уже в отчаянии решила, что кондуктор просто смотрела на пассажира и определяла, сколько с него можно потребовать. Будет возмущаться или нет. Выдохшись в попытках выяснить истину, я обратилась за помощью к папе. Он, подумав, высказал гениальное предположение, что в этом автобусе маршрут разбит на зоны, как в электричке. Каждая зона – пятак. Едешь через две зоны – выкладывай уже 10 копеек, три – 15, и так далее. Количество остановок не имеет никакого значения, хоть одна, но из зоны в зону – все, попал на десять копеек. На обратном пути я специально проверила эту теорию, и все сошлось. Вот какой у нас папа умный. Единолично разгадал коварный замысел этого маршрута. Все, буду теперь ездить сюда исключительно троллейбусами. Даже если с пересадкой, все равно выйдет дешевле. И атмосферу меньше загрязним.

Сам концерт мне не особо запомнился. Вообще было удивительно сидеть на трибуне стадиона и смотреть не футбол. Тут и на поле можно было выходить, но не особенно хотелось, ещё потеряешься в темноте. После концерта был салют, который я увидела первый раз в жизни. Домой вернулись в половине двенадцатого вечера. А сегодня на половину восьмого нужно уже бежать на линейку. Прямо как внезапно все радостное закончилось.

День окончен. Расходы за день – 5 рублей.
***
Отступление. Музыкальный момент. В интеллигентных семьях принято, чтобы дети, кроме общеобразовательной школы, посещали ещё и внеклассные заведения. Мы с Ритой ходим в музыкальную школу. Это неудивительно, учитывая, какой заслуженный инструмент имеет наша семья. Правда, чтобы его настроить, пришлось вызывать трех настройщиков. Рита учится игре на фортепиано, я – на скрипке. У Риты имеется хороший слух и приятный голос, а у меня все эти таланты глубоко скрыты в недрах организма. Просто мне однажды понравился квартет скрипачей, который исполнял что-то очень красивое по телевизору. И я имела неосторожность сообщить об этом маме. Та мгновенно повела меня в музыкальную школу. В мечтах она, наверное, уже видела во мне вторую Веронику Дударову (это Ванесса Мей того времени). На фортепиано в тот год был очень большой конкурс, который я, естественно, не прошла. Взамен мне предложили поступить на скрипку!  Пока я про себя удивлялась, так как в моем понимании, для игры на скрипке требуются куда большие музыкальные данные, чем для фортепиано, мама быстренько согласилась. Я так думаю, что не в малой степени из-за финансовых соображений. За Риту она платит целых двадцать рублей в месяц (у нас, оказывается большая зарплата, а там платится какой-то процент). А за скрипку со всех, и бедных, и богатых, берут по полтора рубля. Я сразу почувствовала себя какой-то уцененной. Есть у нас в Городе такой магазин уцененных товаров. Мы как-то после школы в него забрели и очень быстро вышли. Во-первых, там стоял специфический запах старых вещей, а во-вторых, на полках и на вешалках находились какие-то совсем грустные вещи: галоши, сумки «авоськи», фетровые шляпы (мы их, правда, примерили), рабочая одежда и тому подобное. Так вот, я тоже переместила себя в разряд уценки, с которой по такой цене и требовать то нечего. Но из вежливости смирилась.

Из всех предметов музыкальной школы мне нравится только два: русская и зарубежная музыкальные литературы, остальное – просто ужас, особенно, ансамбль, где я играю третью партию и никогда вовремя не вступаю. Дома я ежедневно трачу тридцать минут драгоценного свободного времени на унылое разучивание скрипичных этюдов Черни и арпеджио, с горечью думая при этом, сколько страниц я могла бы прочитать или сколько рисунков могла бы нарисовать за это время. Мой одноклассник Сережка занимается в художественной школе. На уроки рисования он приносит огромную картонную папку с рисунками и шикарный набор остро заточенных карандашей и постоянно вставляет загадочные словечки, типа: «графика», «пастель», «гуашь» и тому подобное. А чем я могу блеснуть на уроках музыки, где наш учитель постоянно формирует хор мальчиков и разучивает целый год одну-единственную песню «С чего начинается Родина»?

Единственный член семьи, кто меня мотивирует в этой тяжкой работе – это кот Мурзик. Причем, когда наступает Ритина очередь заниматься музыкой, кот совершенно спокойно и размеренно дремлет у неё на коленях, чем несколько затрудняет её фортепианные экзерсисы. Картина кардинально меняется, когда за дело, то есть, за смычок берусь я. Мурзик со всех ног несется ко мне, где бы он не находился (включая кухню), причем это он делает ещё до начала волшебных звуков музыки, а только заслышав звук открываемого футляра. Быстренько пристраивается рядом и вступает буквально со второй минуты. Все остальное время мы выступаем уже дуэтом, причем партия кота звучит намного мощнее. Наверное, мои страдания затрагивают что-то очень личное в котиной душе.

Вскоре наши страдания привлекли внимание соседей (стены в наших панельных домах не очень толстые), и они стали приходить к нам с требованиями прекратить мучить кота. Так как они вряд ли бы поверили нашим объяснениям про музыкально одаренного кота, пришлось (к моей дикой радости) максимально сократить время вечерних концертов и плотно прикрывать все двери в квартире.

Но это ещё не все. Неприятности, связанные с музыкой, перекинулись и на обычную школу. Однажды, наверное, классе в третьем, ко мне подошла вожатая Валя и предложила выступить семейным дуэтом на школьном концерте, посвященном Дню учителя. Вам, дорогие читатели, конечно, сразу вспомнились знаменитая песня «Папа у Васи силен в математике…» . Но, уверяю вас, наша жизненная история происходила совершенно автономно и независимо от киношной.

Так вот, как вы уже догадались, я – человек очень ответственный. Поэтому я не смогла отказаться от этого кошмарного предложения, а просто стала со все нарастающим ужасом ждать страшного дня. Для исполнения мы выбрали «Сурок» Бетховена просто потому, что это были единственные ноты для скрипки и фортепиано, которые имелись в нашем распоряжении. Каждый вечер мы разучивали это незатейливое произведение и, как ни странно, Мурзик безмолвствовал, что означало кое-какие успехи. В школе нас несколько раз забирали с уроков на репетиции в актовый зал, что значительно повысило мой рейтинг в классе.

Наконец, настал день концерта. Зал был полон учеников, учителей и родителей. Нашим я категорически запретила приходить, и, как оказалось, не зря. Первые номера концертной программы прошли для меня, как в тумане. Мы стояли в комнате за сценой, и я понимала, что не смогу выйти оттуда в зал, ноги просто приросли к полу. Вдруг старшеклассница, которая следила за объявлениями, схватила нас за руки и потащила к двери. Я не ожидала такого натиска, растерялась и вывалилась на сцену. Зал казался далеким, черным и страшным. Сильно захотелось сбежать в туалет или попить, или просто куда-нибудь подальше от этого ужасного скопления людей. Но Рубикон был пройден, назад со сцены нас уже вряд ли кто-нибудь выпустил без обещанного номера, так что, пришлось смириться с неизбежным. Мы кое-как, на ватных ногах, подошли к пианино, Рита села, я стала рядом. Наступила тишина. Рита заиграла вступление, я подхватила. Остальное я помню плохо. Как потом рассказывали очевидцы, были хорошо слышны звуки фортепиано, сквозь которые иногда прорывались скрипичные «па». Чтобы усилить впечатление (или, что более вероятно, скрыть кое-какие «огрехи» нашего исполнения), после первого, и как я надеялась, последнего куплета, к нам неожиданно присоединился учитель пения и мощным басом затянул: «По дальним стра-а-нам я-а бродил, И мой су-рок со мно-ю…». Пришлось играть дальше. Не знаю, сколько длилась эта пытка, но порцию заслуженных оваций мы получили и пулей слетели со сцены. Несколько дней после этого концерта учителя при виде меня как-то странно улыбались. А я поклялась страшной клятвой, что это было мое первое и последнее выступление на публике.

Но и это ещё не все мои музыкальные «достижения». Следующая «музыкальная история» произошла через несколько лет. В школе проводили конференцию по истории культуры, где ученики выступали в школьном зале с докладами. Тема конференции была «Культура и искусство в Российской империи в первой половине ХІХ столетия». Я решила блеснуть познаниями, взять материал не из школьного учебника, а из учебника по музыкальной литературе, и рассказать о народных музыкантах. Тщательно подготовилась и рассчитывала на триумф. Все шло хорошо, меня внимательно слушали, пока я не произнесла сакраментальную фразу: «По многим селам и городам скитались бродячие труппы лирников и бандуристов». Вначале в огромном зале повисла пауза, а потом чуть не упала люстра от хохота. Эти «трупы» преследовали меня до окончания школы.

Но не буду сгущать краски и показывать все в черном сете. Была в моей музыкальной биографии и одна «минута славы».

Как-то всем объявили, что завтра в музыкалку придет фотограф из городской газеты готовить фоторепортаж, посвященный очередной годовщине создания школы. По этому поводу всем сказали прийти в парадной форме. И действительно, во время урока по специальности, в класс зашел человек с фотоаппаратом. Мне стало очень неудобно, что появился ещё один, кроме преподавателя, свидетель моих жалких скрипичных потуг. Чтобы окончательно не расстроиться, я машинально водила смычком по струнам, а сама пыталась думать о чем-то постороннем и приятном, например, какое мороженое я куплю на обратном пути – «эскимо» или «ленинградское»?
Фотограф, тем временем, сделал свое «яркое» дело и тихонько ушел, и я о нем прочно забыла. А примерно через неделю, меня прямо на уроке природоведения срочно вызвали к директору школы. Я потащилась в полном унынии, не понимая, что ещё ужасного могла совершить в последнее время, не считая вытоптанного газона в школьном дворе, но там топталась не я одна, а целая бригада игроков в «пятнашки»! В общем, в директорский кабинет я приплелась в полуобморочном состоянии. А директор, наоборот, встретила меня с распростертыми объятиями, на всякий случай уточнила, я ли это, а когда я тоскливо подтвердила, что таки это я, торжественно развернула передо мной областную газету, где на первой странице красовался мой анфас со скрипкой и тоскливым взглядом. Подпись к нему гласила коротко, но ясно: «Вдохновение», ниже шли мои анкетные данные, данные школы и пояснение – «Победитель фотоконкурса Донбасс – 80». Так на некоторое время я стала школьной знаменитостью! Кто бы мог подумать, что мои музыкальные муки в руках мастера превратятся в фотошедевр!
***
День второй. В школе нам продиктовали расписание на четверть и выдали учебники из библиотеки. Некоторых книг не хватало (не все сдали их в конце прошлого учебного года), некоторые были в плачевном состоянии. Придется пополнить недостачу в книжном магазине, где каждый учебник стоит примерно 20-25 копеек. Сплошное разорение с этой учебой.

Я вообще предлагаю, чтобы тех учеников, которым не хватило учебников, освобождали от бесполезных уроков, а в появившиеся окна они ходили бы на те предметы, по которым у них весь комплект в наличии. Представляю, какой бы ажиотаж творился в библиотеке в начале учебного года. Народ бы расхватывал основы знаний исключительно по любимым предметам. Вот бы красота бы наступила! Я, к примеру, с ходу отхватила бы все истории, литературу, географию и, наверное, английский, все же может в жизни пригодится. И все! Никаких алгебр, геометрий, биологий. Сидишь часами, ломаешь голову над тем, как поставить числа в нужном порядке, портишь кучу бумаги, тратишь дефицитные стержни. Как будто от этого прибавится какой-то информации. А при моей системе освоения школьной науки, вырисовывается куча преимуществ для всех сторон. Во-первых, уроков учить в два раз меньше, следовательно, можно тщательнее готовиться и ещё получить кучу свободного времени для личных нужд. Во-вторых, и учителям прямая выгода. Ученики на уроки бегут вприпрыжку, домашние задания все делают, успеваемость катастрофически растет. Родители с тихой гордостью подписывают дневники своих чад, дети с облегчением не пользуются заезженным анекдотом, типа: «Папа, а ты умеешь писать в темноте? Тогда подпиши, пожалуйста, мой дневник». В общем, сплошная учебно-воспитательная идиллия.

В микроскопическую компенсацию от горького известия, о том, что у нас с этого учебного года начинается изучение алгебры и геометрии, нам оставили рисование, которое раньше было только в младших классах, а в средних менялось на черчение. Я вообще-то люблю рисовать, только не предметы или геометрические фигуры, которые нам задают на уроках, а сцены из любимых книг или фильмов, или что-то срисовывать. Лучше бы меня отдали в художественную школу, чем в музыкальную! (хотя лучше всего – на танцы).

Так вот, вернемся к радостям рисования. Весь прошлый год в классе единолично красовался мой сопартник Женька, которому отец привез из Ленинграда набор фломастеров. Женька тихо млел от осознания своей исключительности. Правда, как-то слишком быстро цвета потускнели, а вскоре фломастеры высохли полностью. Женька впал в тоскливую депрессию, но тут на помощь пришли опытные старшеклассники. Они посоветовали вынуть плоскогубцами крышечки и залить внутрь одеколон. Мы трясущимися руками проделали эту ответственную операцию у Женьки дома в ванной комнате, истратив на это половину флакона духов его мамы. От волнения жидкость никак не заливалась внутрь тоненькой трубочки. Но зато результат не подвел наших ожиданий. Цвета немного улучшились, а от Женькиных школьных принадлежностей теперь исходил стойкий запах «Клима».

Весной папа из очередной командировки в Москву привез чудесные рисовальные палочки и мне. Я предусмотрительно приберегла их на осень. Мгновенно мой статус в классе (а это, на минуточку, 42 ученика) вырос на заоблачную высоту. Недоволен остался только один человек – наш учитель рисования Михаил Иванович, который считает, что фломастеры упрощают рисунок, к тому же отвлекают класс от работы. На случай возможного высыхания я уже тайно заготовила полный флакон «Тройного» одеколона.

Насчет командировок – это вообще отдельная тема. Папа, как я уже сообщила, работает в НИИ. Зарплата старшего научного сотрудника не такая уж и маленькая – 300 рублей, но ведь у папы большая семья, и кот в придачу. Поэтому денег на хватает. Большим подспорьем выступают командировки, для которых выписывают загадочные «суточные». И ещё компенсируют все транспортные затраты. Но для этого в бухгалтерию необходимо предъявлять купленные билеты. Поэтому мы все имеем партийное задание не выбрасывать ни один автобусный билет. После возвращения из командировки по окрестным шахтам, где испытывают придуманные в НИИ приборы и оборудование (обычно папа выписывает командировку на несколько дней, а управляется за один), в квартире кипит работа. На столе раскладываются все собранные билеты. Рита намазывает каждый талончик клеем, папа осторожно приклеивает его на бумагу, а я прижимаю пальцем, пока не засохнет клей. Потом папа сдает эту «простыню» в бухгалтерию и получает 2-3 рубля компенсации. Красота! Можно всем сходить в выходной в кино!

Но самые приятные командировки – в Москву! Там находится папино министерство, куда он возит отчеты и докладывает на совещаниях об успехах своего НИИ в деле безопасности горных работ. Из Москвы папа возвращается с полным чемоданом дефицитов! Как объяснил папа, наша область снабжается по высшему разряду – как в столицах. В магазинах у нас есть все продукты (ну почти все). Когда я возвращаюсь из школы мимо автостанции в субботу, то вижу вереницы «Икарусов», которые привозят жителей соседних областей за нашими продуктами. Гордость за свой край переполняет меня. Чего у нас нет – так это модных вещей. Вернее, они есть на «толчке», где спекулянты продают их втридорога, или в закрытых магазинах, куда ходят жены и дети ответственных работников. Потом в них щеголяют в классе. Чтобы не отставать от подруг, приходиться надеяться на папины командировки. Каждый его приезд из Москвы – это праздник, не хуже Нового года!

В этот день я пулей несусь домой, чтобы первой открыть дверь папе. Даже обед ему готовлю, чтобы он не отвлекался. Папа торжественно выставляет чемодан на середину комнаты и медленно открывает крышку. Я закрываю глаза и … сначала на свет извлекаются мамины заказы: растворимый индийский кофе в круглой банке, палка «сухой» колбасы, ярко желтые лимоны, капроновые колготки, шампунь «Пондс», брасматик «Ланком». Затем следуют наши заказы: каждому шоколадка «Вдохновение», бутылка пепси-колы, пачка артистов для Риты, пара значков для меня, и дальше по ситуации – сапоги-чулки (маме), свитер-гольф (Рите), книги (мне) и так далее. Как бы мы жили, не будь этих папиных командировок, не представляю!

Вернемся к трудовым будням. Из школы после второй смены мы вернулись непривычно поздно: я в шесть часов вечера, а Рита – вообще в семь, и обе голодные – ещё не открылась школьная столовая. В младших классах нас организованно водили обедать, выдавали бесплатное молоко с пенкой и порцию, за которую мы сдавали старосте каждую неделю рубль и две копейки, выходило по 17 копеек в день. Теперь каждый устраивается сам: или берет в буфете томатный сок с сочником (очень вкусно), или в столовой – порцию каши с котлетой (сомнительного вида, вкуса и запаха), но уже за 20 копеек. Нам родители выделяют на день 40 копеек, чтобы хватило ещё и на мороженое. Но мои любимые эскимо и «ленинградское» стоят 22 копейки, так что приходится ужиматься. Рите повезло больше: её пломбир обходится всего в 19 копеек, так что она может позволить себе ещё кое-что.

Отвлекусь на мороженое и кино, они у меня идут как-то в связке. Самое вкусное развесное мороженое продается в буфете кинотеатра возле школы, куда мы частенько забегаем смотреть индийские фильмы (кинотеатр как-то на них специализируется). Летом там обычно идут фильмы из собрания Госфильмофонда, тоже можно нарваться на что-нибудь веселенькое, например, фильмы про Фантомаса. В сочетании со сливочным мороженым в вафельном стаканчике лучшего развлечения не придумаешь. А всего за копейку можно попросить дополнительный хрустящий стаканчик! Не удивительно, что каждую неделю мы здесь, даже огромная очередь не отпугивает. Рита как-то подсчитала, что, наверное, установила мировой рекорд. Она посмотрела фильм «Бобби» с Риши Капуром 18 (восемнадцать!) раз во всех пяти кинотеатрах города. Мое достижение гораздо скромнее. Любимый фильм «Искатели затонувшего города» удалось пересмотреть всего восемь раз.

Следующим в рейтинге мороженого стоит центральный кинотеатр. Там на втором этаже есть шикарное кафе, в котором мы объедаемся пломбиром, политым фруктовым конфитюром! Подают его в металлических вазочках – креманки называются. Название, конечно, не ахти, но выглядит такой ансамбль превосходно. Прямо, слюнки текут. Можно и запить специальным напитком желтого цвета. Так в ценнике и написано «Напиток фруктовый». По вкусу похож на газированную воду. Когда родители ходят сюда на вечерние сеансы, фруктовый напиток заменяют шампанским, но мороженое остается.

Конкурентом мороженому выступает новый кинотеатр «Эра». Этот завлекает нас игровыми автоматами: «Морской бой», «Воздушная дуэль» и, конечно, «Тир». Цена – 15 копеек, народу – не протолкнуться. А вместо мороженого балуют молочным коктейлем за 14 копеек. Поэтому мы чередуем походы в оба кинотеатра.
Ещё есть захудалый кинотеатр «Космос», до него ехать трамваем на край Города. Там идут старые фильмы и нет ничего приятного для души. Мы ездим туда чрезвычайно редко, разве что посмотреть ещё раз понравившийся фильм, и съесть перед сеансом на лавочке по порцию эскимо.

И, наконец, есть прекрасный детский кинотеатр «Орленок» в Пионерском парке возле нашего микрорайона. Там нет ни мороженого, ни игровых автоматов, в зале – облезлые деревянные сиденья, зато идут все лучшие детские фильмы, а цена на все сеансы – 10 копеек. Кинотеатр, правда, закрывается на зиму, потому что не отапливается. Возле кинотеатра стоит кафе – целое двухэтажное здание. А если пойти вглубь парка, то наткнешься на заброшенный городок аттракционов. Помню, папа водил сюда нас в раннем детстве, тогда и кафе работало, и кассы. Сейчас все сильно обветшало, кафе и кассы закрылись, но качели работают исправно. Катаешься, а вокруг заросли, птички поют, выглядывают остатки загадочных каруселей, в животе щекочет от страха, вдруг кто-то выскочит. Народ говорит, что ещё дальше, в самой заброшенной части парка живет цыганский табор. Поэтому мама неохотно нас сюда пускает, только в кино, и смотрит с балкона, чтобы мы не отклонялись от маршрута.
Теперь всем понятно, что в кино мы ходим каждую неделю. На премьеру обязательно и как можно раньше, в первые дни после выхода. Если не удается сбегать после школы, приходится ждать выходных. Часто ходим всей семьей. Если фильм идет с пометкой «Только для взрослых», билетеры нас не пускают, даже если удается обманным путем купить билеты. Шел такой фильм, например, «Синьор Робинзон». Что мы только не придумывали, чтобы на него проникнуть. Специально купили билеты в другой зал на какую-то ерунду.  Отсиделись до сеанса в кафе на втором этаже. Думали, как народ повалит из фойе во все двери, тут и мы протиснемся. Не тут-то было, отловили и выставили из зала. Пришлось слушать содержание в пересказе взрослых.

Отступление про кино закончено, продолжаем рассказ о нашей жизни. Собственно говоря, из событий за день, это все. Вечером уроки мы не делали, для этого есть утро. Посмотрели по телевизору фильм «Учитель пения» и программу «Время». В ФРГ бушуют лесные пожары, которые подбираются к складам боеприпасов.  Есть версия, что это поджоги. Из приятного – начался чемпионат мира по хоккею.
 
Спать завалились по привычке в полдесятого.

День окончен. Расходы за день – 9 рублей.
***
День третий. Сегодня, пока мы были ещё дома, папа пришел на перерыв и принес наши учебники, которые он обвернул в полиэтилен на специальной машинке у себя на работе. У меня опять будут самые красивые учебники в кассе, так как остальные обвертывают их во что попало: бумагу, целлофан от пакетов, вообще ни во что. Интересно, почему нельзя изобрести прозрачные обложки для книг, ведь есть обложки для тетрадей! Я дала это задание папе – ведь он заслуженный изобретатель, вот пусть и изобретет.

Теперь, когда мы учимся во вторую смену, решилась и проблема обедов. Раньше, когда мы возвращались из школы, дома никого не было, приходилось устраиваться с едой самостоятельно, а это не всегда хотелось, да и времени всегда в обрез. Зато теперь красота! Папа постоянно приходит в перерыв домой и жарит себе сказочную яичницу на сале. Никому другому, включая маму, не удается повторить этот кулинарный шедевр. Теперь вместо одной порции он делает три. Правда, и расход яиц увеличился втрое, но пока наша птицеперерабатывающая промышленность работает исправно.

Жаль, что маме не удается присоединяться к нашему пиршеству. У неё, наоборот, проблема обедов как раз появилась. Дело в том, что с этого года её направили заведовать кабинетом радиоэлектроники в учебно-производственный комбинат (УПК), в котором старшеклассники получают какую-то профессию, как говорится, без отрыва от учебы. Обычного перерыва на новой работе теперь нет, только перерыв между уроками. После окончания уроков большинство её коллег ходят обедать в расположенный рядом ресторан «Кристалл». Маме приходится присоединяться, хотя и без особого желания. Во-первых, там подают комплексный обед, а это, на минутку: салат, первое, второе, компот и булочка. Мама жалуется, что начинает не сходится молния на юбке. Во-вторых, – обед стоит целый рубль, как на курорте!
Косвенно мамины служебные перестановки задели и меня. Мама мягко намекнула, что и мне вскоре предстоит определиться с выбором рабочей профессии, так что, не заняться ли мне радиоэлектроникой? Я поинтересовалась, а есть что-то поинтереснее? Оказалось – ничего нет. Только швеи, обувщики, продавцы, слесари и радиоэлектроники. Какой-то кошмар! Вообще-то я, кто подзабыл, планирую стать археологом, на худой конец, детским писателем, но никакой не швеёй. Для дальнейшего творчества мне могла пригодиться разве что профессия машинистки. Я мечтаю купить переносную печатную машинку и возить с собой на отдых, чтобы не пропустить ни одной ценной мысли. Можно ещё на автодело, только не разбирать машину, а ездить на ней. В крайнем случае, на парикмахера, хоть свою голову научусь причесывать. К сожалению, на парикмахеров в нашем УПК тоже не учат, исключительно на продавцов и обувщиков. Надеюсь, до десятого класса ситуация изменится к лучшему. Я уже попросила маму сказать об этом директору УПК.
Итак, шел сентябрь месяц. На улице похолодало и запахло осенью, тротуары засыпались разноцветными кленовыми листьями.

Утром мы как следует выспались, часов в одиннадцать позавтракали бутербродами со шпротным паштетом и черным кофе со сливками. Вкуснотища! Как-то необычно теперь идти в школу в разгар дня, хочется вообще-то уже обратно. 
Конечно, мы сделали остановку на сбор осенних букетов. Возле школы встретили пару человек из класса. Они таинственно сообщили, что в «Спорттовары» завезли пистолеты, которые стреляют из резинки, как рогатка, так что к ним не нужно покупать пистоны, которые в страшном дефиците. Про это ещё не знает параллельный «А» класс, но есть одна проблема – пистолеты по 35 копеёк, ни у кого нет столько денег. Я предложила немедленно сброситься монетками и закупить несколько пистолетов на класс, а потом по очереди пользоваться. Так и сделали. А стрелять можно и жеваной бумагой. К середине уроков классная комната пятого «А» была уже по колено в бумажках. Но кто-то проговорился, откуда пришло оружие, и после четвертого урока начался обстрел уже нашего класса. Все дело закончилось отбиранием двух пистолетов (никто не признался, даже под угрозой вызова родителей, что пистолетов было куплено четыре), замечаниями в дневниках и внеплановой генеральной уборкой класса.

На физкультуре опять собрались оба пятых класса: наш «Б» и «А» (их учитель уехал на соревнования). Устроили эстафету по разным видам спорта. Это, конечно, поприятней, чем упражнения с лентами или брусья. Но все равно, когда подошла моя очередь бежать и прыгать через коня, это закончилось падением и разбитым в кровь коленом. Жаль, что не рука, тогда можно было бы не ходить на музыку. В результате мы проиграли (не только из-за меня), я сильно разволновалась и решила никогда в жизни не участвовать ни в каких соревнованиях. Нет у меня для этого морально-волевых качеств.

Перед последним уроком зашла пионервожатая и сообщила, что завтра нужно принести по рублю, чтобы подписаться на «Пионерскую правду». Я не в восторге от этой газеты, хотя и большая любительница чтения, газет в том числе. Почтальон в поту носит нам двенадцать наименований периодической печати: газеты «Известия», «Городской рабочий», «Советский спорт», журналы «Крокодил» (всем, кроме Риты), «Наука и жизнь» (папе), «Работница» и «Литературная газета» (маме), «Советский экран (Рите), остальные не помню.

После школы купила в киоске два ученических проездных на троллейбус: себе и Рите, по рублю за каждый. С завтрашнего дня начинается музыкальная школа, а это три остановки от дома. Можно, конечно, пешком ходить, но, когда ждешь троллейбус, всегда есть надежда, что он сломается, и тогда с чистой совестью можно опоздать на урок, а пешком никогда не опоздаешь.

Вечером папа объявил, что с завтрашнего дня их отдел будет ездить на уборку помидоров в совхоз, за что потом дадут отгулы. Я заволновалась. Вот это повезло папе! Во-первых, привезет оттуда целую сумку бесплатных помидор – уже экономия! Во-вторых, не надо ходить на работу – уже как бы отдых, а за него ещё дадут выходной! Я бы тоже хотела вместо школы убирать помидоры, а потом отдыхать.
На ужин была картошка с гуцульским соусом, это такой рецепт из Западной Украины: сваренную целиком картошку кинуть в сметану, перемешанную с укропом и чесноком. На десерт зарезали очередной арбуз. Арбузов этой осенью видимо-невидимо по 20 копеек за килограмм. Полная машина приехала прямо к нам во двор, так что мы завалили арбузами целый балкон, хватит до морозов.

Рита весь вечер посвятила ответственному делу – размещению в купленный альбом новой коллекции артистов, скопившейся за лето. Я тоже прикупила себе новый альбом для марок, но у меня таких залежей не было, так что я управилась значительно раньше и отправилась смотреть хоккей Канада-СССР. Вообще-то мы в школьное время ложимся спать в полдесятого, сейчас, когда вторая смена – в десять, но на время чемпионата мира папа сделал мне исключение и разрешил смотреть все игры с участием наших. После чтения книг, футбол и хоккей – самые большие мои увлечения. Причем в футбол люблю и сама поиграть. Раньше я каждый вечер играла с мальчишками за домом на площадке. А этим летом они сказали, что им со мной уже не интересно. Я, конечно, очень расстроилась, но виду не подала. Придется ограничиться телевизором.

Во время игры я вся извелась, пыталась время от времени выключать телевизор, или переждать нервные минуты в туалете, надеясь на чудо: наши проигрывали 2:0 и 3:1. И чудо случилось - выгрызли ничью 3:3. Удовлетворенная просмотром, растолкала сонную Риту, торжественно объявила ей результат и завалилась спать!
 
День окончен. Расходы за день – 4,5 рублей.
***
День четвертый. Сегодня воскресенье – единственный выходной от школы! Целый день только приятных дел (не считая выполнения уроков) или ничегонеделанья.
Проснулись в предвкушении счастья, впустили в комнату кота Мурзика (ночью не особо приятно чувствовать, как по твоему лицу кто-то осторожно пробирается), повалялись ещё в постелях, обсудили план на день и окончательно встали где-то часам к девяти. Хотели начать воскресный день с зарядки, но после тщательных раздумий решили отложить начало этой программы ещё на недельку. Учебный год такой длинный! Умылись, застелили постели и сели всей семьей завтракать: я с Ритой – кофе с молоком и рогалики с маслом и медом, папа с мамой – черный кофе, бородинский хлеб с маслом и голландским сыром, Мурзик – сырую треску.

После завтрака приступили к просмотру любимых телепередач. Начали традиционно с «Будильника». После этого, пока шла не очень интересная «Служу Советскому Союзу», быстренько расправились с уроками, чтобы ничего не отвлекало от любимой «Утренней почты». Потом ещё посмотрели «Музыкальный киоск», вернее, первую часть с классической музыкой смотрела одна мама, а к концу, когда появились эстрадные песни, и мы подтянулись. Затем пошли папины передачи – «Международная панорама» и «9-я студия», к этому времени он как раз вернулся с рынка, нагруженный мясом и овощами, а мы засобирались в кино. На этой неделе вышел новый фильм «Зорро», папа успел посмотреть, а мы с Ритой ещё нет. Мы пригласили с собой маму, но она была сильно загружена домашней работой. Вышли чуть раньше, чтобы занять очередь в буфете за кофейным мороженым в стаканчике.

После фильма обменялись впечатлениями. Наши мнения катастрофически разделились. Я хохотала и переживала весь фильм, а Рита сказала, что скучно и непонятно. Даже Ален Делон её не вдохновил. Лучше бы я пошла с кем-то из подружек. Дома я в подробностях обсудила фильм с папой (здесь я нашла полнейшую поддержку), а с мамой мы договорились, что сходим с ней вместе когда-нибудь утром перед школой.
Воскресный обед состоял из супа с фрикадельками и котлет с макаронами. Я всякие макаронные изделия обожаю, могу есть тоннами и даже без мяса, просто со сливочным маслом. А Рита, наоборот, капризничала и требовала картошку-пюре. На десерт выдали целую миску синего винограда. Виноград, правда, был мелковатый и кисловатый, местного урожая, но мне все равно, что подгрызать перед телевизором, хоть виноградные семечки.

Тут подоспел «Клуб кинопутешественников». Тоже неплохо. Правда, опять неразбериха с названием. Я долгое время думала, что эта передача называется «Клубкино путешественников», так, по-моему, гораздо понятнее. Такой себе киноклуб про путешественников, а то какие-то кинопутешественники, непонятно, они настоящие, или это монтаж, как в кино.

На время эфира «В мире животных» меня перед голубым экраном сменила Рита – большая любительница всякой живности, а я сделала перерыв на чтение «Таинственного острова» Жюля Верна, найденного на чердаке у бабушки и спасённого от участи быть пущенным на растопку. Папа у себя в переплетной мастерской, где сшивали диссертации и отчеты, сделал новые картонные обложки, страницы, правда, по-прежнему истрепанные и заляпанные, но мне – хоть изгрызенные, главное – буквы видно.

Днем немного, но с удовольствием, послонялась по квартире, в основном, по кухне, в надежде разжиться чем-то съедобным. Меня с теми же тайными надеждами сопровождал Мурзик. Закончилось все тем, что мама прогнала нас заниматься музыкой. С этим делом я управилась молниеносно, попиликав для порядка два арпеджио и этюдик Черни. Понравилось, как всегда, одному Мурзику.
Мама весь день хлопотала на кухне, закрывала баклажаны, которые папа привез из совхоза. Она недавно узнала от приятельницы новый рецепт, называется «Огонек». Во время ужина отдегустировали - вкусно, только во рту все горит от перца. Зато название сразу стало понятным, а то я сначала переживала, что мама перепутала баклажаны с перцем. Потом весь вечер водой обпивались.

Рита почти весь день висела на телефоне, болтая по очереди с подружками Аллой и Мариной и пересказывая им содержание предыдущего разговора. Что, интересно, нового могло появиться за сегодня, ведь они всю неделю провели вместе в школе? Не понимаю я пока женских радостей.

Вечером, после программы «Время», началось самое интересное: опять хоккей, СССР – Швеция. Испереживались с папой со страшной силой, даже мама прибегала из кухни просматривать голы. От нервов я даже съела внеплановый бутерброд с молочной колбасой и выпила стакан молока. А ведь дала себе торжественное обещание похудеть, чтобы ещё сезон поносить любимое осеннее полупальто – оранжево-коричневое, в крупную клетку, тоже из Москвы, и ставшее тесноватым ещё весной. Но все мои жертвы были принесены напрасно – наши опять сыграли вничью.
Рита тоже ещё не спала, а всеми забытая, радостно слушала в детской программу «Маяк» по приемнику «Океан», который папа подарил нам на 8-е марта. У нас дома нет магнитофона, только проигрыватель. В магазинах пластинок нормальных не продается. Приходится покупать на улице в музыкальном киоске самодельные, сделанные из какого-то прозрачного материала, наклеенного на открытку. Там помещается всего одна песня, качество отвратительное, и хватает максимум на месяц прослушивания, потом вместо пения – подозрительный хрип. Ещё можно покупать журнал «Кругозор», там в середину вклеиваются мягкие пластинки с песнями. Но этот журнал, во-первых, тяжело достать, а во-вторых, не часто в нем приклеивают что-то путное. У моей подружки Наташи есть кассетный магнитофон «Весна», но кассет нормальных тоже нет и переписать не у кого.

В нашей квартире есть и обычное радио, но мы слушаем только «Радионяню» (есть такая передача). Один раз даже послали на радиконкурс свой смешной школьный случай, и его (это же надо!) прочитали в радиоэфире: «Учительница диктовала предложение: «девочка сачком ловила бабочку», а Вова написал «Девочка сачком ловила бабушку. Ха-ха-ха!». А потом ведущий всем объявил, что этот смешной случай прислали Рита и Лера из Города. К сожалению, никто из наших знакомых не слушал ту передачу, но мы все равно страшно гордились своей известностью.
Простенький приемник распахнул передо мной окно в волшебный мир музыки, которую по телевизору не услышишь. Я навсегда её полюбила и теперь могла украсить любой дневник пожеланий скромным текстом: «Любимая песня – Smokie, What can i do. Любимая певица - Amanda Lear», любимая группа – Бони-М. И дальше в том же духе. Будут теперь за мной в очередь выстраиваться.

Оказалось очень увлекательным делом искать всевозможные передачи на разных волнах приемника. Например, есть ультракороткие волны – там идет большинство зарубежной музыки, есть средние и длинные – там много интересных передач, включая радиорепортажи о футбольных матчах, которые я с удовольствием прослушиваю. Иногда удается поймать «Голос Америки» и «Би-Би-Си», но с большими помехами. Честно говоря, ничего интересного в них нет, такие же скучные новости, как и по телевизору. Зато там иногда крутят песни Высоцкого, которых вообще больше нигде нет. Ещё там частенько поет Вилли Токарев, но к шансону никаких позитивных эмоций я не испытывала и не испытываю до сей поры.

К тому же по приемнику можно слушать музыку и поздно вечером, когда нас отправляют спать и не дают смотреть телевизор. Сегодня как раз успела на мелодии и ритмы зарубежной эстрады. Передавали инструментальный концерт. Мелодия, которую исполняли, стала для меня таким потрясением, что я не могла заснуть полночи. Я не успокоилась, пока не узнала, что это было. А это была группа «Спейс» и песня Just Blue – вот что. Она до сих пор звучит у меня в душе.

Первая трудовая неделя сентября окончена. Расходы за неделю – 35 рублей.
***
День пятый. Мне сегодня приснилось, что мы опять в Ялте, но нас не берут на квартиру, потому что с нами Мурзик, только маленький, и ежик, которого мы нашли в лесу этим летом. Папа прочитал в каком-то древнем соннике, что котенок – это к прибыли. Интересно, может быть, найду пятак и куплю на него жареный пирожок с ливером? Нет, уж лучше пусть папе дадут обещанную премию за авторское свидетельство. Тогда, наконец, он купит мне велосипед, а если останутся деньги – новую стиральную машину маме.

В приподнятом настроении от приятных мыслей, я незаметно добрела до школы и тут вспомнила – ведь сегодня вместо школы у меня сьемки! Но расскажу все по порядку.
Этот год вообще какой-то урожайный получился на публичные выступления. Сначала «грандиозное» выступление на школьном концерте, теперь вот какое-то телешоу. События закрутились позавчера, когда меня и ещё пару одноклассников вызвали прямо с урока в пионерскую комнату и вожатая Валя предложила нам поехать в составе школьной команды на телеконкурс «Рулевые, к штурвалу!». Название меня сразу насторожило. Я решила, что это будет передача про море. А я в нем немного плаваю. Оказывается, нет, это будет игра, посвященная всему, что связано с нашим краем. Покажут её по областному каналу телевидения. Слава богу, никто не увидит. Я там ещё ни одной передачи не смотрела, так в программе и не нашла ничего интересного. Теперь хоть одну посмотрю. В общем, я согласилась, хотя и страшновато было.
Как нам объяснила Валя, в конкурсе будет несколько индивидуальных заданий и одно командное. Индивидуальные вопросы уже известны. Мне выдали вопрос о последнем достижении металлургического комбината и сказали быстренько найти ответ в библиотеке. Ну для меня это плевое дело. Я в нашей городской детской библиотеке – одна из лучших читательниц. Поэтому на следующий день к открытию я уже стояла под дверью библиотеки. Объяснила библиотекарю свою задачу, та снабдила меня подшивками газет и отправила в читальный зал. Через час я усталая, но довольная вышла из храма информации, наполненная знаниями о запущенном совсем недавно кислородно-конверторном цехе – одном из самых современных в Европе.
В пионерской комнате собрали всю команду – восемь человек, включая мою лучшую подругу Олю. Её назначили капитаном. И задание ей выдали совсем чепуховое – о людях разных национальностей, проживающих в нашем крае. Что тут искать, мы на классном часе недавно обсуждали эту тему и выяснили, что только в нашей школе учатся дети пятнадцати национальностей! Даже ассирийцы есть, которые самый древний народ на Земле, и которые, по моим представлениям должны были вымереть несколько миллионов лет до нашей эры вместе с динозаврами. А вот, поди ж, не вымерли, выжили и преспокойненько живут себе в Городе и даже учатся в нашей школе!

Нам выдали морские воротники, чтобы мы стали похожи на рулевых, и предупредили, чтобы завтра пришли в белом верхе и черном низе, взяли по 40 копеек на проезд в автобусе, и на этом тренировка завершилась. Я вышла с чувством какой-то неудовлетворенности, так как, по-прежнему, не представляла, как будет проходить игра, и как определят победителя, если все свои ответы выучат заранее. Как глубоко я ошибалась! Выучили то все, но выученное ещё надо было озвучить! И тут «слабым звеном» оказалась как раз я! Но обо все по порядку.

На следующий день приехали в телецентр. Нас завели в большую комнату и сказали сидеть и ждать. В комнате стояли длинные кожаные диваны, а вдоль стен стояли книжные шкафы. Я сразу кинулась к книгам, потянула за корешок первую попавшуюся, а это оказался муляж. Одни склеенные корешки заполняли все шкафы. Мне сразу не понравился такой обман. Но дальше пошло ещё хуже. Начало игры я помню смутно. На сцене выстроились команды, по-моему, четыре, внизу сидели в несколько рядов школьники из ближайшей школы – зрители (вот кому уж повезло точно: ничего делать не нужно, а в телевизор попали). Вышла красивая ведущая, и игра началась. Прожекторы слепили прямо в глаза, камера постоянно то наезжала, то уезжала. Что-то мы отвечали хором, что-то поодиночке, каждый играл свою роль, а все вместе было неинтересно. Не так я себе представляла наше участие. Хотелось какого-то соревнования, чтобы можно было блеснуть эрудицией и сорвать овации восторженных зрителей.

Передача катилась своим чередом, все происходящее я воспринимала, как в тумане, потому что приближалась моя очередь выходить к микрофону, а я понимала, что просто не смогу разлепить рот от волнения.

Но все когда-то случается. Подошла и моя очередь. Ведущая что-то объявила (я, конечно, ничего не поняла), к микрофону на краю сцены вышли по одному человеку из других команд. Из нашей никто не вышел. Ведущая улыбалась и смотрела на нас. Оля дернула меня за руку и вытолкнула вперед. Я, как оловянный солдатик, на негнущихся ногах промаршировала к шеренге отвечающих. Ведущая сказала, что в этом задании представитель каждой команды должен рассказать о последних трудовых достижениях наших земляков. Мы стали тянуть из коробки жетоны с номерами выступлений. Мне достался, естественно, первый. И вот я подошла к микрофону, камера уперлась мне в живот, а прожектор – в глаза. Я ничего не видела перед собой и обливалась потом. Все молчали. Неимоверным усилием воли я разлепила рот и чужим и противным голосом стала что-то лепетать (текст то я знала на память), пока не добрела до словосочетания «Кислородно-конверторный цех». И тут меня раз и навсегда заклинило. Я глубоко вздохнула и попыталась медленно, по буквам, произнести эти слова, но стоило дойти до сочетания «конвек…», «корвен…», «коквек…» и все. Дальше слово не проталкивалось. Снова и снова пыталась я произнести эту проклятую фразу, но безрезультатно. Пот лился с меня ручьями, я просто не знала, что мне делать дальше. Тут ведущая сжалилась надо мной и сказала «спасибо, достаточно». Я на ватных ногах вернулась в строй. Ни на кого смотреть не могла, представила, как это все по телевизору видят в школе и готова была уже навеки остаться в этой кошмарной студии, только чтобы не возвращаться назад.

В игре мы заняли второе место, мой провал как-то не сильно отразился на общем результате. Наверное, это место нам уже выделили заранее. В автобусе на обратной дороге все были в приподнятом настроении, с грамотой, нам к тому же раздали по бутылке ситро и по сочнику, в общем все как будто быстро сгладилось. Зато в школе, конечно, на следующий день поиздевались всласть, причем, как ученики, так и учителя просили «на бис» произнести знаменитую фразу «кислородно-конверторный». Дома, правда, утешали. Рита сказала, что меня в телевизоре узнал Мурзик и просидел перед экраном всю передачу. Мама заметила, что юбка мне уже коротковата, нужна новая. Папа, как всегда, подбодрил, оценив мое выступление с содержательной точки зрения, как наиболее подготовленное. Но главным результатом этого мероприятия стало ясное понимание того факта, что актрисой мне не стать (была у меня такая потаенная мечта).
 
Вечером, ещё успели сбегать с мамой в «Детский мир» и всё-таки купить мне новую юбку к пионерской форме, в которой завтра нужно прийти в школу. Я бы и в короткой походила, но мама сослалась на указание Риммы Марковны (наш классный руководитель) строго следить за длиной школьной одежды. Пришлось старую юбку подарить Мурзику на подстилку, а из семейного бюджета незапланированно изъять целых семь рублей на не самую желанную покупку. Заодно зашли в книжный магазин и купили нам с Ритой нотные тетради в музыкальную школу. Тоже не особая радость.
Так и закончился этот насыщенный переживаниями день, хотя и не совсем: ночью опять подскакивала от кошмарного сна – меня вызывают на сцену петь, а я совершенно забыла слова и к тому же не одета.
***
День шестой. Папа целый день провел под лозунгом «деятели науки – полям!», а именно – в совхозе. Вернулся поздно вечером и рассказал, что в этот раз убирали уже не помидоры, а лук у корейцев, которые и до нас докатились со своего Дальнего Востока. Они арендуют у совхоза земли и выращивают только лук. Рассказывают, что в прошлом году местные жители пожаловались, что тоже не против выращивать лук, если им дадут в аренду совхозные земли. Корейцам отказали, в результате весь прошлый год все были без лука. Теперь корейцев опять запустили на поля, а в магазинах, соответственно, появился витаминный горький продукт. Папа говорил, что у него весь день было странное ощущение, ведь тридцать лет спустя он снова работал на хозяина. Прошлый раз это было во время войны, когда он в семилетнем возрасте пас коров у хозяина в Латвии. За хорошую работу всем научным сотрудникам разрешили взять с собой по 7 кг лука, причем каждую сумку хозяйка луковой плантации лично взвешивала.

Кстати, мы со школой тоже в прошлом году ездили в колхоз на уборку картофеля и моркови, где я поняла, что сельскохозяйственные работы мне категорически не подходят, нет пока у меня тяги к земле. Рита из той поездки привезла целую сумку великолепной моркови, а я – пораненный в самом начале уборочной страды палец и ощущение зря потраченного времени.

В школе пошли первые оценки – пока неплохо: у меня «пять» по истории, у Риты – по украинскому языку.  Я повторно разбила колено, в этот раз на школьном асфальтном дворе, убегая от пистолетных выстрелов. Замечания тоже пока устные, так что дневник на подпись даю с высоко поднятой головой.

А ещё меня выбрали звеньевой четвертого звена. Это моя первая общественная нагрузка. Сразу поручили собрать по 15 копеек и купить альбом для записи трудовых дел нашего звена. Сдавать деньги пока никто не спешит. Но это не самое страшное. Главный вопрос – какие такие дела я буду в этот альбом записывать? Спросила у других звеньевых. Они вообще об этом уже забыли и сказали, что и те, кто давал поручение, тоже забыл. Но все равно нервничаю, а вдруг проверят, а у меня ничего не записано? Будет стыдно. Придется что-то придумать самой, сделать, а потом записать. Такие вот странные у нас поручения. Раньше они меня как-то обходили стороной, и я вообще не замечала, чтобы и другие чем-то занимались. А теперь выходит, что правда не занимались.

Зато Рите сразу поручили конкретное и солидное дело. Её вместе с подругой Аллой назначили ответственными за питание класса. Они каждую неделю собирают по рублю двадцать копеек со всех одноклассников и сдают в столовую. Кроме того, они перед большой переменой сообщают на кухню количество присутствующих, чтобы не выставляли лишнюю порцию. А потом в конце недели перебрасывают неиспользованные деньги на следующую. Для этого у них есть общая тетрадь с кучей всяких цифр и записей. С ними в столовой теперь весь персонал здоровается. Вот что значит, уважаемые люди, не то, что общественные активисты. Жаль, что для меня любая возня с цифрами и деньгами – скука смертная, а вот оказывается, что на самом деле в жизни главное.

Утором перед уроками нас всех погнали на субботник, посвященный двухсотлетию Города. Обычно в этот день у нас в школе проходит выставка цветочных композиций (ещё одно мучение для меня), в этом году добавился субботник – тоже сомнительное удовольствие. Подмели скверик перед горкомом партии. Потом с Наташей забежали в сам горком к её папе. На самом деле, папа – это только повод, а причина – бесплатный автомат с газировкой в вестибюле. Вместилось в каждую по три стакана.

По дороге домой зашла в библиотеку. Взяла, как всегда, максимум – пять книг. Из них нужно обязательно брать одну на украинском языке, ещё одну – любознательную (о природе) или о революции. Так что для чтения остаются всего три. И то, самые интересные книги – приключения, находятся в читальном зале, а я не люблю читать в библиотеке. Там ни кресла удобного, ни еды вкусной – желательно бутерброд с молочной колбасой, в крайнем случае – яблоко. Поэтому я долго не брожу перед стеллажами, а сразу кидаюсь к столику с последними сданными книжками. Народ ведь знает, что здесь можно выбрать, зачем ещё и мне время терять на поиски.

Сегодня в школе ещё и родительский день. Мама пошла на собрание к Рите, папа – ко мне, чтобы защищать в случае несправедливых нападений со стороны учителей. Папа вообще меня все время хвалит. Мама – не так часто, она придерживается строгих методов воспитания и надеется влиять на меня методами наказаний и поощрений. К слову сказать, длительные раздумья на тему воспитания привели меня к твердому убеждению, что детей нужно как можно больше хвалить и говорить им, что они самые красивые и умные. Мне лично любое критическое замечание впивается в сердце, как стрела и оставляет в нем неизгладимый рубец. А если меня хвалят – могу и горы свернуть. История знает, конечно, классические обратные примеры Моцарта и Шопена, но поскольку задатков гениальности я за собой не замечаю ни в какой области творчества (кроме бурной фантазии), то для личностного роста мне вполне достаточно поощрения.

У нас в этом учебном году появилась новая классная комната – кабинет английского языка (бывший туалет) и новый классный руководитель – учительница английского Римма Марковна (старую наконец-то проводили на пенсию, она работала в школе с послевоенных времен, ещё вместе с маминой мамой). Папе новенькая понравилась, говорит – симпатичная, и прочитала интересную лекцию о воспитании школьников. Мне она тоже пока нравится, не кричит и разрешает всем сидеть, кто с кем хочет.
Правда тут возник один нюанс. Поскольку новый кабинет английского изначально был предусмотрен для другого назначения, его размеры не могли одновременно вместить весь наш класс. Тем более, что иностранный язык по новым правилам полагается изучать в малых группах. А поскольку Римма Марковна справедливо захотела учить обе наши группы, чтобы подробно изучить наш здоровый коллектив, пришлось установить для уроков английского дополнительное время. То есть, первая группа приходит на нулевой урок, а вторая – соответственно, на дополнительный, после занятий. Я выбрала первую группу – не люблю по вечерам нигде задерживаться.

А вот мои подруги все, как одна записались в вечернюю смену чтобы утром подольше спать. Я ещё не уточнила, что кроме главной – Оли, у меня имеются ещё три подруги – Наташа, Лена и Алла. С каждой из них я сижу на каком-нибудь уроке. Так сложилось исторически, и никому не обидно. Вообще, мы дружим вчетвером, хотя каждая по-отдельности дружит с кем-то одним, а кого-то из нашей четверки может и недолюбливать. Всех их вместе объединяю, как ни странно, я, и наши совместные мероприятия происходят исключительно по моей инициативе. До четвертого класса я дружила только с мальчиками и продолжала бы дружить с ними до сих пор, но как-то наши интересы разошлись. Их родители отдали на дополнительное обучение в спортивную школу, а меня, как вам уже известно, – в музыкальную. А жаль. С девочками не поиграешь и не обсудишь футбол, войну и многое другое.

Так вот, бросили меня все подруги и осталась я, значит, на уроке английского в гордом одиночестве. Пришлось выбирать ещё одного человека без пары, которой оказалась наша стабильная двоечница Света. Вначале я с опаской отнеслась к такому соседству. Дело в том, что за все предыдущие годы я с ней если и говорила пару раз, то мимоходом. Мне казалось, что отстающие ученики какие-то не такие люди, как мы, может даже умственно отсталые. И какое счастье, что случай свел меня с этой замечательной девочкой, которая полностью развеяла все мои глупые иллюзии.
Мы с ней отлично поладили. В благодарность за мои языковые подсказки Света оказывала мне неоценимую помощь на уроках труда, где мы с ней тоже попали в одну бригаду. Она оказалась отличной хозяйкой, умела все прекрасно делать руками, что как раз не является моей сильной стороной. Благодаря ей я научилась пришивать пуговицы, делать выкройки, вышивать крестиком, а главное, открыла для себя мир приготовления вкусной еды. В нашей семье со всеми хозяйственными делами прекрасно справляются родители, я даже не знала, сколько стоит хлеб и другие продукты, кроме мороженого и газированной воды, в чем мне было стыдно признаться. А так мы с ней вместе ходили по магазинам, покупали продукты для урока труда, и я незаметно для других ликвидировала свою финансовую неграмотность. Я даже освоила пару рецептов приготовления вкусных блюд и плавно втянулась в это дело.

Оказалось, изготовить вкусную, питательную и легкую еду – это тоже творчество. Так и быть, поделюсь парой рецептов вкусных бутербродов. Сразу обращаю внимание, что эти бутерброды предназначены не для легкого перекуса, а наоборот, чтобы быстро и вкусно накормить внезапно нагрянувших гостей.

Итак, номер один. Берем батон, нарезаем тонкими ломтиками. Поджариваем на сковородке без жира одну сторону и сразу, пока горячая, натираем её чесноком. Сверху покрываем тонким слоем соуса типа майонез. Сверху посыпаем мелко нарезанным крутым яйцом и зеленью, кому какая нравится. Все. Вкусно – пальчики оближешь.

Номер два. Начало такое же. Только вместо яиц кладем предварительно мелко нарезанные и обжаренные свежие помидоры. Кто боится микробов и не любит жевать, может предварительно ошпарить кипятком и снять шкурку. Я считаю, что это совершенно лишняя трата времени. Порезали, обжарили - и на бутерброды. Сверху опять зелень. Можно готовые бутерброды порезать на более мелкие порции. По виду и вкусу – натуральные тарталетки с красной икрой. Приятного аппетита!
Возвращаясь к нашей истории, замечу, что Света при близком общении оказалась очень доброй и отзывчивой девочкой и приятной собеседницей на разные житейские темы, просто читать она не любила.

Вечером этого же дня случилось большое хоккейное расстройство, которое мы с папой в глубине души предвидели. Наши не совершили очередной подвиг и проиграли в полуфинале 1:3 канадцам, которые в финале будут играть с чехами. Зря столько времени переживали и недосыпали (сказанное не касается Риты). После этого сразу начался бокс с участием Мохаммеда Али, но с меня было уже предостаточно острых ощущений, так что поплелась спать, но с каким-то чувством неудовлетворенности. Даже не осталось душевных сил чтобы поскандалить с Ритой по поводу спящего кота на моей расстеленной кровати.

День окончен. Расходы за день – 6,3 рубля.
***
День седьмой. Сегодня все дружно встали в начале восьмого утра и вместе выпили утренний кофе, кто черный, кто с молоком. Заодно обменялись информацией. Новости такие. Мохаммед Али победил по очкам. У папы до сих пор болят ноги после уборки корейского лука (может у Мохаммеда Али тоже болят, но за значительно большие деньги). У мамы сегодня самый трудный день в неделе – десять часов занятий со школьниками всего города по электротехнике. Мурзик упорно отказывается есть позавчерашнюю мойву. У нас с Ритой никаких катаклизмов не предвиделось. После завтрака даже успели сбегать в «Орленок» на новые выпуски «Ну, погоди!».
В школе сегодня тоже все хорошо. Во-первых, на физкультуре у нас сейчас легкая атлетика. В нашем школьном дворе нет места для спортивной площадки, поэтому дорожки для бега расчертили в сквере с Вечным огнем. Бегать на короткие дистанции я умею. Сегодня как раз бежали тридцать метров. Я пробежала на «отлично». Вообще, я люблю всю легкую атлетику: бегать, прыгать в яму с песком или через планку, метать гранату – это у меня получается неплохо, в отличие от гимнастики (см. выше). Я даже научилась, возвращаясь с уличной физкультуры, элегантно перепрыгивать через низкий заборчик перед школой, держась за ограду одной рукой. При этом страшно хотелось, чтобы кто-нибудь из учителей случайно выходил из школы и поразился моим спортивным талантам.

Во-вторых, мы сейчас проходим по труду тему «питание». Мы – это девочки. Дело в том, что на уроке труда класс делится на две группы по половому признаку. Мальчики спускаются в подвал, в мастерские, где ремонтируют школьную мебель. А девочки изучают домоводство – учатся шить, готовить, вышивать. Потом мы меняемся, девочки вниз, на электродело, а мальчики, наоборот, – наверх, на домоводство. К тому же труд идет сразу по два урока, так что этот день в любом случае уже облегченный.

Но это ещё не все. Самое приятное, что сейчас мы учимся готовить и украшать закуски. Это вообще праздник для всего класса! Бригадиры решают, какая бригада какое блюдо готовит, чтобы не повторяться, и распределяют, кто что принесет. У нас бригадир Света, а готовить будем салат «оливье». Для него нужны дефицитные продукты – майонез и зеленый горошек, но нам это нипочем, потому что в нашу бригаду входят Наташа и Лена. У одной отец работает в горкоме партии, у другой – директор фабрики индпошива и ремонта обуви. Мне скромно достались пролетарская вареная картошка и зелень, а также большая миска для перемешивания ингредиентов. Света обещала принести «изюминку», которая украсит весь наш салат.
Первый из двух уроков мы все сосредоточенно нарезали и украшали свои закуски под присмотром Веры Ивановны. К концу урока за дверью начался невнятный шум. Это мальчишки потихоньку сбежали из своего подвала и подтянулись поближе к ароматным запахам. Как только прозвенел звонок на перемену, они толпой вломились в класс, но, зная правила, терпеливо ждали у двери, пока Вера Ивановна не сняла пробу со всех блюд и не выставила за них бригадные оценки. А вот после этого начался пир горой! Кстати, Светина «изюминка» оказалось клюквой, которая действительно сделала оливье ещё вкуснее, хотя это практически невозможно. Попробуйте и вы, не пожалеете.

К сожалению, праздник желудка длится обычно не больше месяца, а потом начинается ненавидимая мною тема «Кройка и шитье». Из неё я освоила, и то, благодаря Свете, только выкройки, и то, только на бумаге. При переносе выкройки на ткань пропорции почему-то разлазятся. Слёдующая часть – собственно пошив: наволочек, кухонных полотенец, ночных рубашек («ночнушек», как говорит Вера Ивановна, а ещё она говорит: «юбка-колкол») - мне вообще не под силу ни вручную, ни, тем более, на машинке. Все эти изделия изготавливает, естественно, мама, причем уже по второму кругу (первый она проходила этот этап с Ритой). Кстати, эту юбку-колокол я таки скроила и даже сшила на швейной машинке под маминым наблюдением. Но тут уж и Мурзик, наверное, сшил бы – вырезаешь большой круг, в середине – маленький, обстрачиваешь по краю, втягиваешь резинку и все. Даже надела её пару раз. Может этот шедевр портняжного искусства до сих пор хранится в одном из наших необъятных шкафов. 

Зато следующая тема по труду опять ничего – электродело. Теперь уже девочки спускаются в мастерские, а мальчишки, наоборот, поднимаются на домоводство. Тут мы изучаем устройство электрического патрона, учимся зачищать и правильно соединять провода, а главное, плетем изумительные закладки из разноцветных проводов. Этот элемент у меня, вообще, получается лучше всех, и я обмениваю свои hand made изделия на всякие нужные мелочи: пистоны для пистолета, марки, значки, артистов для Риты и т.д. Так что счет 2:1 в пользу урока труда.

Сегодня папа ездил в командировку на шахту, проверять, как работает его опытный пеногенератор для тушения взрывов. Если вы помните, наш папа – заслуженный изобретатель и рационализатор. У него больше сорока авторских свидетельств по безопасности взрывных работ в шахтах, но денег за них платят не очень много, не больше двухсот рублей за одно свидетельство. Вот если бы что-то из них внедрилось в производство, тогда заплатили бы двадцать тысяч рублей, и мы бы, как говорит папа, деньги «лопатой загребли», а так просто иногда «латаем дырки в семейном бюджете». Иногда он ещё получает гонорары за статьи в разные научные журналы, недавно получил пятьдесят рублей из журнала «Уголь Украины» и в честь этого сводил всех в кафе-мороженое.

Так как папа вернулся раньше обычного, то прошелся по магазинам и напал на очередь за куриными яйцами. Купил 50 штук, больше в одни руки не давали. По этому случаю он накормил всю семью своим фирменным блюдом – омлетом «по-книжному». История этого блюда такова. Однажды, когда мама была в Киеве, где она училась в аспирантуре, папа решил приготовить девочкам (нам) омлет. Для надежности взял книгу рецептов, где прочитал, что смесь из яиц и молока во время приготовления на сковороде нужно периодически помешивать. Он тщательно выполнил эти указания, и в результате получился омлет в виде поджаристых яичных шариков. Мы с Ритой были в восторге. Во-первых, эстетически блюдо выглядит очень привлекательно, во-вторых, очень вкусно. С тех пор мы периодически просим папу приготовить нам омлет «по-книжному», он не отказывается.

Из интересного на сегодня все. Вечером села заполнять «Дневник наблюдений» – завтра урок природоведения, будут проверять, а у меня за неделю ни одной записи. Пришлось привлечь всю семью, чтобы вспомнили все атмосферные явления за каждый из семи дней (какая была температура, какое небо, куда дул ветер, шел ли дождь и т.д.). Я, честно говоря, до сих пор не понимаю, в чем состоит скрытый смысл этого упражнения. Рита великодушно предложила воспользоваться своим прошлогодним дневником, все равно ведь погода во всех сентябрях одинаковая. Я с благодарностью согласилась, но мама на корню зарубила такую хорошую идею. Видимо, ей больше нравится отвечать на мои гидрометеорологические вопросы. Зато после тягомотного заполнения уже совсем не осталось времени на музыку, так что мамина воспитательная инициатива вышла боком. Счет «один – один».

В программе «Время» показали целый репортаж из нашего города – митинги, посвященные празднованию юбилея. Мы всей семейкой прилипли к экрану, включая Риту. Она же и заметила в кадре наш дом вместе с эпичной надписью: «Дешевле». Оказывается, у нас известное место. Может и бабушка смотрел у соседки (у них в селе один телевизор на всю улицу). Теперь, если спросят: «Вы откуда?», можно не как раньше робко бормотать: «Из города областного подчинения, это почти областной центр, нас только столб разделяет», а громко и небрежно бросить: «Из Города, его даже в программе «Время» показывали. А вы не видели?».

Поздним вечером вышли на лоджию смотреть на лунное затмение. Собрались все, включая нелюбопытную Риту, и улегшегося спать кота. Рита пришла с приемником. Кот – со светящимися в темноте глазами. Луна на наших глазах вдруг начала медленно исчезать слева снизу (обычно, из этого места она рождается). Через час было закрыто примерно две трети луны, причем контуры перекрытой части все же можно было заметить. Мы старательно вглядывались в это природное явление, а Мурзик тем временем шастал по перилам, потом, заскучав, отправился заглядывать в окна к соседям. В результате на балконах скопилась уйма народа. Наконец, луна скрылась полностью, проглядывался только контур. Я немного заволновалась, а вдруг не откроется? Но ровно в полночь показался малюсенький кусочек месяца. Все вздохнули с облегчением, захлопали в ладоши и полностью удовлетворенные увиденным отправились по кроватям.

День окончен. Расходы за день – 5,0 рублей.
***
День восьмой. Утром мама с Ритой ходили в кино смотреть двухсерийный фильм «Белый Бим Черное ухо». Я категорически отказалась, зная в общих чертах содержание из журнала «Советский Экран», который выписывает Рита, но читаю я. И, как оказалось, не зря – из кинотеатра вернулись все зареванные. Очень нужно портить перед школой настроение. Я бы вообще запретила ставить такие фильмы. Какой смысл? Те, кто животных любит, очень сильно расстроится, а те, кто издеваются, все равно смотреть не будут. А на сэкономленные от сьемок деньги лучше построить приют для выброшенных животных – как за границей.

Вместо этого я занялась более приятным делом – зашла перед школой к Наташе и взяла почитать книгу Майна Рида «Оцеола – вождь семинолов». В ней 450 страниц, как раз на вечер пятницы и два выходных дня. Ещё нужно будет купить у бабушки на трамвайной стакан жареных семечек за пять копеек – тогда будет полный комплект.
По истории проходим Древнюю Грецию и Рим. Так себе. Правда, я всё-таки немного в теме – благодаря папе одолела и «Историю Древнего мира», и «300 спартанцев» и «Спартак» в кино смотрели из собрания Госфильмофонда. Я с большим нетерпением жду Новую историю, когда будем изучать времена мушкетеров и Людовиков. Вот там-то я блесну познаниями. Сегодня учили параграф, в котором утверждается, что доспехи воинов-спартанцев стоили сорок пять коров, и не каждый человек мог это себе позволить. Не понимаю, зачем нам это важно знать, и как будто сейчас кто-то из нас может себе это позволить! У бабушки одна Зорька в хозяйстве, и то она с ней замучалась!

Из актуальных домашних новостей – у нас в подъезде уже неделю, как сломался лифт, и во всем доме отключили горячую воду на неизвестное время. А на улице как раз сильно похолодало, мы с Ритой надели куртки, а родители – плащи. Вечером на какое-то время перестала течь и холодная вода. Пришлось нам с папой сбегать несколько раз к колонке во дворе, которая по неизвестным причинам осталась после снесенных частных домов. Мама философски заметила, что если ещё отключат свет и газ, то будет почти как в ленинградскую блокаду. Хорошо, что у нас всегда есть запас спичек, свечек и соли. Теперь к нему прибавились и две канистры с водой. Первое время продержимся.

Из приятного – во-первых, маме на работе знакомая из кабинета продавцов продовольственных товаров достала по блату складной японский зонтик, фирма называется «Три слона». Мама обещала нам с Ритой дать по одному разу сходить с ним в школу. Вот все попадают, когда я его разложу в классе! Главное, чтобы дождей хватило на всех.

Во-вторых, папа на выходных едет за грибами вместе со своим отделом в лес на целый день. Он вообще профессиональный грибник. Но берет только настоящие грибы – никаких зонтиков, гнилушек, свинушек, шампиньонов и тому подобной нечисти, которую народ собирает в посадках! Поэтому его выбрали экспертом, и он ответственно захватил в автобус картинки с описанием разных видов грибов. Как результат, папа привез два ведра маслят, остальные – по полведра всякой всячины. Папин сосед по автобусу гордо держал в руках ведро сомнительных грибов, которые он упорно называл белыми, а папа – заячьими. Судя по тому, что с этим человеком папа потом неоднократно общался по работе, все отделались легким испугом и зря потраченной дефицитной туалетной бумагой. Люди рассказывают, что приготовление таких «белых» грибов растягивается на много дней: всякие замачивания, засаливания, кипячения, вываривания и т.д. А я люблю по-простому: грибы жареные (лисички) или маринованные (белые и маслята), а также обожаю суп из сыроежек. Главное, не класть в суп ничего лишнего – лук там, или морковь. В крайнем случае, одну картофелину. А лучше – вообще ничего, грибы сами по себе дают навар и вкус, можно ещё добавить кусочек сливочного масла. Просто объеденье! Кстати, сыроежку могу иногда съесть и в сыром виде, но только не все подряд, а одного вида – с коричневыми шляпками, папа их называет «бугровки».

Вообще, грибной день для нашей семьи – это целое мероприятие! Сначала торжественные сборы, раннее вставание, провожание, потом долгое волнительное ожидание: наберет – не наберет? Потом приятное созерцание полных корзин. Наконец, когда все налюбуются видом и запахом грибов, начинается трудная работа. Весь пол в нашей малогабаритной кухне застилается газетами, на которые высыпаются грибы. Затем начинается чистка и одновременно сортировка по способам приготовления: на жарку, на суп, на маринование, на сушку (если есть белые). Мурзик принимает во всем этом самое горячее участие: он обожает носиться по газетам, производя ужасающий треск и, кроме того, обожает сами грибы во всех видах, кроме сырых. Заканчивается все это тем, что у мамы лопается терпение, и она тряпкой или веником вежливо просит кота покинуть помещение кухни и закрыть за собой дверь. Обиженный кот весь вечер издает протестные звуки из-под ванны, где обычно отсиживает наказания. Потом почищенные грибы по очереди загружаются в ванну для мытья в нескольких водах, затем раскладываются по соответствующим емкостям – кастрюлям, банкам, сковородкам. Нам с Ритой доверяют самую тягомотную работу – чистку грибов. Я ничего не имею против, тем более что под этой маркой можно позже лечь спать. Кроме чистки маслят! Полностью отделить скользкую и очень тонкую шкурку от хрупкой шляпки масленка может только человек с христианским терпением и смирением. Я считаю, что к чистке маслят вполне можно приговаривать мелких преступников или заменять ею пятнадцать суток принудительных работ.

Из других новостей – папа после трехмесячной борьбы проиграл ещё одну партию в шашки по переписке и очень расстроился, так как теперь он не доберет очков для кандидата в мастера спорта. Вообще странная это игра по переписке. Почти каждый день в почтовом ящике мы вынимаем открытки, где ни «Здравствуйте», ни «До свидания», а только обозначения ходов, какие-нибудь: е2-е4, с5: а7 и т.д. Вот на почте, наверное, удивляются. Как это ещё в милицию не сообщили, что кто-то шифровки все время шлет в 72-ю квартиру? Причем папа одновременно играет несколько партий, так что должен все время помнить, в какой партии, какой ход он сделал три недели назад. Просто кошмар какой-то. Я пока домой дойду после урока математики, уже ни одной задачи из урока не помню, а тут столько времени держать в голове такое скопление ходов. Конечно, шашисты делают записи в специальной тетради, но, когда приходит очередной ход, нужно перехаживать всю партию с начала, чтобы вспомнить течение игры. А с другой стороны, кроме этих шашек, в голове ничего уже не поместится, и ни о чем приятном уже не подумаешь. В общем, никогда в жизни не буду играть в шашки по переписке.  Без переписки можно.
Вечером мама из остатков фарша приготовила макароны «по-флотски» – мою любимую еду. Я могу есть их каждый день на завтрак, обед и ужин. Побольше бы таких остатков! А сегодня к ним была ещё домашняя аджика, собственноручно сваренная папой по какому-то редкому рецепту. Конечно, я потребовала себе законную добавку, но не объедалась, потому что надо было оставить место на арбуз! Папа авторитетно заявил, что восемь килограмм арбузной мякоти за сезон полностью очищают организм от шлаков. Наверное, правда, поскольку после этого у нас ночью всегда очередь в туалет. Хорошо, хоть Мурзик не любит арбузы.

День окончен. Расходы за день – 8,5 рублей.
***
День девятый. Сегодня была крайне беспокойная ночь. Во-первых, как и ожидалось, все убегались в туалет. Во-вторых, полил сильный дождь с ветром, от которого за окнами что-то сильно хлопало и не давало уснуть. В-третьих, по этому поводу разбушевался Мурзик и разбудил нас всех после того, как мы с трудом заснули. Наверное, решил, что раз мы поздно легли, то уже не стоит и крепко засыпать – все равно, скоро вставать. Первый раз, он захотел в туалет по-маленькому, второй раз – по-большому, хотя арбуз вроде и не ел. После каждого посещения туалета он оглушительным мяуканьем требовал спускать воду – сам он этого делать, к сожалению, никогда не научится. Наконец кот выполнил все намеченные задачи и затих, и все начали снова засыпать, как вдруг зазвонил телефон, и папу вызвали на аварию на шахту. Вернулся он уже вечером и рассказал, что был взрыв метана, погибло пятнадцать человек, ещё некоторые под завалами (позже умерли от травм и отравления ещё 5 человек). Уже создали правительственную комиссию, папу привлекли в качестве эксперта.

Но были в этот день и приятные события. В Город, как обычно в сентябре, приехал чехословацкий Луна-Парк! Всколыхнулись все: от мала до велика! Расположился Луна-парк в Северном парке, от нас шесть остановок на троллейбусе, но нас ничего не останавливает. Мы бы и пешком добирались, и вплавь.

На целых две недели Северный парк окунается в мир веселья, иностранной речи и музыки, как в кино. Вместо традиционных бабок-дедок, запускающих унылые аттракционы, здесь всем заправляют девушки в брюках и парни с длинными волосами – я готова часами ими любоваться. А главное, здесь чувствуется запах настоящей заграницы. Пусть кто-то отдыхает по турпутевке в Венгрии или Болгарии, кто-то ездит в командировки в Париж и Лондон, а у нас – простых городских жителей, есть своя заграница – это ежегодный Луна-Парк.

Из аттракционов мне больше всего нравится, конечно же, автодром и американские горки. Но они и самые дорогие – 60 копеек за тридцать минут стояния в очереди и три минуты сумасшедшей езды. Дальше идет, конечно же, кегельбан. За те же деньги можешь покидать шарики в лузы. Кто наберет больше очков, получает приз: разные пупсики, конфеты, иногда попадаются даже карандаши фирмы кохинор, которые очень ценит папа. У меня до сих пор хранится пепельница из чешского стекла, которую я выиграла в кегельбане! Дальше в рейтинге – комната страха. Причем страшная она не от чучел скелетов, расставленных вдоль дороги, по которой мчится вагончик, а от того, что в темных закоулках прячутся живые работники Луна-парка и в кромешной темноте на полном ходу гладят тебя по голове. После такой ласки волосы начинают шевелиться от ужаса. И на десерт – американские горки! Тоже жуть порядочная. Хорошо хоть, что машинка на двоих, не так страшно. Я сначала побаивалась, что могу вылететь на полной скорости, но тут на помощь пришла мама с её законами физики, согласно которым сила притяжения в этом случае намного больше силы отталкивания. Для убедительности она даже один разок со мной прокатилась. И страх сразу улетучился.

Многим ещё нравится центрифуга, но только не мне. Только от одного вида несущихся вниз головой людей начинает подташнивать. Но однажды я всё-таки рискнула – Оля с Наташей заманили. Залезли все в огромный барабан и стали по периметру. Нас крепко привязали ремнями, центрифуга стала раскручиваться, и тут началось.  Центрифуга, как бешенная, крутилась по кругу, одновременно поднимаясь на один бок, а потом резко опускаясь. Ноги и руки стали непривычно тяжелыми, как будто к ним подвесили гирю. Меня мгновенно затошнило. Не помню уже, сколько длилась эта пытка. Последние круги я вращалась в вертикально поднятом барабане. Земля и небо полностью смешались. Появилось жутковатое чувство потери ориентации в пространстве. На землю еле спустилась – помог вежливый улыбающийся билетер. Все вокруг кружилось и двоилось, к горлу поднимался ком. Доползла до лавочки и долго-долго сидела, пока другие веселились. Еле очухалась и поклялась страшной клятвой, что даже если будут предлагать миллион, никогда в жизни больше не залезу в центрифугу. Папа со знанием дела рассказал, что так тренируют космонавтов для будущей невесомости. Хорошо, что предупредил, теперь я точно знаю, кем уж точно не стану.

В Луна-перке, кроме аттракционов, есть ещё такой маленький прицепной вагончик-магазин, в котором продаются всякие иностранные безделушки, и самое главное, жвачка, которая у нас нигде не продается. Иногда завозят какую-то прибалтийскую, в подушечках, «Калев» называется. Мы её сразу переименовали в «Камень», так как жевать её невозможно – не разжевывается, и вкуса никакого нет, зато намертво прилипает к зубам, не отдерешь.

А здесь, все, как положено, или в пачках по пять мягких пластинок фирмы Ригли Спеарминт, или ароматные подушечки Педро. Рита все обвертки тщательно приклеивала в свой дневник пожеланий в рубрику «Моя любимая еда». Для неё в эти дни вообще другой жизни не существовало. Она готова была каждый божий день ездить в Луна–Парк, но не на аттракционы, конечно, а в кегельбан и в заветный вагончик. Она для этого даже разбила свою копилку. Конечно, мама была против такой пагубной страсти, и конечно дома происходили грандиозные скандалы с рыданием. Потом вдруг все затихло, мама радовалась, что старшая дочь взялась за ум, а оказалось, что Рита просто сменила тактику и по-прежнему ездила в Луна-парк, но уже по-тихому, вместо музыки. Просто выходила из троллейбуса на три остановки позже.
Но из любого праздника приходится возвращаться – и снова оказываешься у себя дома. Луна-парк уехал, а мы остались в Городе. На улице, не по-сентябрьски, очень холодно – только +10°. Поэтому в школе уже затопили, да и дома в трубах забулькала вода, а на крыше загрохотали шаги сантехников. Папа на всякий случай (обещали очень холодную зиму) купил обогреватель – их «выбросили» в универмаге, пришлось отстоять полтора часа в очереди. Обогреватель очень красивый – в виде декоративного камина, а спирали горят, как настоящий огонь. Больше всех оценил камин Мурзик, который незамедлительно перенес к нему место своего спанья. Слава богу, не будет теперь толктись у меня в постели и разбрасывать свою шерсть по подушке.

Из-за холодной погоды раньше обычного открыли сезон травяных чаев. Травы свои – от бабушки. Завариваем их для целевого употребления: для питья – бруснику и ветки малины, для полоскания горла – эвкалипт, для снятия зубной боли (папа) – тысячелистник, для тонуса – зверобой (мама), для улучшения самочувствия после перегрузки алкоголем (папа, крайне редко) – полевой хвощ. Алюминиевая кастрюлька, превратившаяся за столько лет из серебристой в угольно черную, до сих пор присутствует в нашей квартире и в ней до сих пор мама заваривает траву.
Вечером папе позвонили с работы и рассказали, что в институте было собрание трудового коллектива, на котором коллективу объявили, что из-за бедственного положения с уборкой урожая в коллективных хозяйствах, сотрудники городских учреждений будут командироваться на уборочные работы вахтенным методом, на пятидневку, с проживанием. Об этом, как сказали на том же собрании, принято постановление Совета Министров и Политбюро ЦК компартии республики. Вот, оказывается, чем они там занимаются. Мы все, включая Мурзика, были, естественно, не в восторге от этой государственной инициативы. Накрылись теперь наши совместные завтраки и вечерние посиделки. Правда, как сказал папа, может и обойдется, так как в первую очередь посылать на работы будут членов партии, в которой никто из нашей семьи не состоял (эта традиция сохранилась и по сей день). На всякий случай решили заранее достать с лоджии пустые банки и бутыли – ходили слухи, что работникам зарплату будут платить тем же урожаем. Надеюсь, не пшеницу они будут молотить.

 Опасаясь длительного отсутствия, папа сбегал в стоматологическую поликлинику и записался на золотые зубы. За ними тоже, оказывается, очередь. Это ж надо, меня в зубоврачебное кресло только поду дулом автомата можно усадить. Когда к нам в школу приезжают зубные врачи, у меня срочно обостряются все болезни, начинается расстройство желудка, и я всю неделю отсиживаюсь дома в укрытии. А тут люди добровольно становятся в очередь, ещё и деньги за это платят.

Перед сном все с азартом накинулись на арбуз, потому что ими завален целиком балкон, и мама не может пробраться к бельевым веревкам. Мы с папой дополнили удовольствие ещё и просмотром футбола – начался сезон еврокубков. Сначала играло «Динамо» (Киев) – «Айнтрахт» (ФРГ), счет 1:1, потом «Интер» (Италия) - «Динамо» (Тбилиси), счет не знаю – заснула после первого тайма (правда, потом ещё три раза просыпалась в туалет, но футбола к тому времени уже не было).

День окончен. Расходы за день – 8,5 рублей.
***
День десятый. Вот и наступил последний день сентября, подарившего нам непрекращающийся дождь и примерно такое же настроение. В школе все как-то быстро вошло в привычную колею неинтересных уроков и таких же домашних заданий. Даже с моей любимой историей и то неприятность – у нас поменялась учительница, прежняя меня нахваливала изо всех сил на каждом уроке, а эта ведет в основном старшие классы, а к нам, и ко мне, в частности, относится пока, как к бесплатному приложению. Но тут я спокойна, дайте мне ещё пару месяцев – и самый строгий в мире учитель не устоит против моих выдающихся исторических способностей.

Дополнило общую картину сентября Ритино сообщение о том, что она надумала бросить музыкальную школу и уже целую неделю прогуливает занятия в Луна-парке, но не решается открыться маме. Я, во-первых, удивилась такому её решительному поступку, а во-вторых, сильно расстроилась. Вообще-то, на её месте должна была быть я, потому что именно я не имею ни голоса, ни слуха, ни каких-либо жизненных планов, связанных с музыкой. А Рита, наоборот, неплохо поет и играет на пианино, и даже подумывала о поступлении в музучилище за компанию со своей одноклассницей Люсей. А теперь получилось все наоборот. Мама, конечно, жутко расстроится и в этой ситуации обо мне никакой речи уже не может пойти. Придется из чувства долга и дальше пилить ненавистную скрипку, коту на радость. Хорошо хоть в музыкальных школах учатся всего семь лет, видно там, где утверждают учебные планы, хоть немного сочувствуют нашей тяжкой доле. И главное, мои тайные планы поступить в танцевальный кружок накрылись медным тазом – времени на все не хватит. 

В общем-то, я догадываюсь, чем Рите помешала музыкальная школа. Она отнимает у неё драгоценное время, которое они вместе с Аллой тратят на просмотр индийских фильмов и поиск открыток с артистами. Эти активности занимают у них все время, за исключением сна, школы и крохотного отрезка на приготовление уроков. В искусстве находить или выменивать драгоценные открытки она, наверное, уже чемпионка мира.
Кстати, Рита и меня склоняет к пособничеству, не понимая, какой интерес может быть в коллекционировании марок, которых везде полно. Покупай, не хочу. В глубине души я с ней согласна, но из чувства противоречия отстаиваю свой выбор. У меня собраны уже целых три альбома марок, а могло быть и больше, если бы я тратила меньше денег на мороженое, а откладывала на покупку марок. А правда состоит в том, что марками я стала заниматься, чтобы идти в ногу со своим другом Женькой. У нас тогда была традиция – после школы заходить в магазин «Кругозор» и покупать очередной набор марок. Причем негашеные ценятся гораздо выше, чем гашеные, до сих пор не знаю почему. Мне лично просто нравятся красивые марки, а их коллекционная ценность меня как-то не волнует. Темы, которые я собираю – флора и фауна, спорт и космос. Иногда вместо марок продавцы пытаются подсунуть этикетки от спичечных коробок. Вот ужас! Как-то я нашла у мамы альбом со старыми, довоенными марками. Там были и марки Германии, в том числе, с портретом Гитлера. Женька сразу же стал клянчить, чтобы я ему некоторые подарила, а марки все были приклеенные, мы попортили целую кучу, пока парочку отодрали. Испорченный альбом я надежно спрятала от маминых глаз на самый низ самой нижней полки книжного шкафа. Век будут искать – не найдут.

В школе сегодня на последнем уроке был классный час, посвященный дружбе народов. Как я уже упоминала, в нашем Городе живут люди пятнадцати национальностей, прямо мини-стана получилась. Только в одной нашей школе учатся украинцы, русские, евреи, белорусы, татары, греки, есть эстонцы и ассирийцы. Вообще-то интерес к этой теме возникает только когда кого-то из одноклассников освобождают от изучения украинского языка, и все завидуют счастливчику со страшной силой.
Дома тоже новости – у папы возобновляются вечерние дежурства в ДНД – это добровольная народная дружина, хотя непонятно, почему добровольная, очень даже принудительная, по графику. Правда, ничего особенного там делать не нужно, вначале все сидят в комнате, играют в шахматы и шашки, потом выезжают на автобусе вместе с участковым проверять неблагополучные семьи, а потом этот автобус людей развозит по домам. И за это дают отгул. Интересно, а когда сотрудники НИИ успевают делать основную работу? Получается, что в коротких перерывах между уборкой урожая, командировками и дежурством в ДНД. А ещё ведь и отпуск есть!
Теперь папы периодически не будет дома по вечерам, и у меня появляется законное право позже лечь спать – нужно ведь дождаться его и обсудить текущие школьные и мировые проблемы. Можно, конечно, и с мамой обсудить, но она всегда перегружена домашней работой, поэтому слушает невнимательно и к тому же не всегда на моей стороне в спорных ситуациях. А папа во всех абсолютно случаях – мой защитник (Ритин, конечно, тоже) и всегда поощряет к длительным беседам на общественно-политические и познавательные темы.

Из-за надвигающихся холодов решили срочно прибить на стену новый ковер, за которым мама долго стояла в очереди – почти год, так как это дефицит – в магазинах такие вещи не продаются. Взяла ковер в кредит за 150 рублей и теперь из её зарплаты будут вычитать каждый месяц по десять рублей в течение года. Ковер очень красивый, бельгийский, в желто-зеленых геометрических фигурах, висит в спальне до сих пор, как новенький.

Сегодня произошло знаменательное происшествие с Ритой. Она и так не самый здоровый человек в мире, постоянно чередует ангину с насморком или гриппом. В этот раз у неё заболел живот и болел, не переставая, неделю. Папа лечил её бабушкиной настойкой из черники «от живота», но даже это вкуснейшее лекарство не помогло. Сегодня боль усилилась, и мама в панике вызвала «Скорую помощь». Машина с ужасающей сиреной приехала сразу, мы даже не успели морально подготовиться. Врач помял живот, похмыкал, объявил, что очень похоже на хронический аппендицит и решил везти Риту в больницу на анализы. Мама поехала тоже. Мы с папой и Мурзиком остались дома и страшно запаниковали от неизвестности. Решили скрасить ожидание картами, но игра не клеилась. У меня вовсю разыгралась тревожная фантазия, и в уме проносились апокалиптические картинки. Вот Риту обследовали и выявили жуткую болезнь, которая лечится только срочной операцией. Вот её везут на каталке, и в больницу срочно съезжаются лучшие врачи Города. Может, её уже прооперировали, с ней осталась мама, а нам с папой нужно завтра везти им передачу. А куда везти? И что готовить? Вряд ли мои бутерброды с яйцом подойдут в качестве диетической пищи? А осталась ли у нас в доме вообще какая-то еда? Я судорожно переключилась на гастрономическую тему и начала прикидывать завтрашнее меню, которое смогу осилить самостоятельно. И я тут-же дала себе торжественное обещание, как только вернется мама, брать у неё уроки кулинарного дела. Так, вытесненная хозяйскими заботами, тревога постепенно стала ослабевать.

Каждый час я выскакивала на балкон и напряженно высматривала внизу знакомые фигуры. Никого не было. Тем временем стемнело. Папа судорожно накручивал диск телефона и пытался узнать что-нибудь в той самой «Скорой помощи», которая увезла наших близких в неизвестность. Там холодно ответили, что подобных справок не дают. Он рвался бежать туда лично, но тут заревела я и категорически отказалась оставаться вдвоем с котом. Какая-то «Рукавичка» наоборот получается. Все уходят, и никто не возвращается.

Прошел тревожный вечер. Наступила беспокойная ночь. С балкона уже было ничего не разглядеть. Мы молча сидели в квартире, даже телевизор не включали. Вдруг послышался шум подъехавшего лифта, затем – долгожданный звонок. Сбивая друг друга, все втроем кинулись открывать дверь. На пороге стояла мама, а за ней бледная Ритка. С улицы донесся шум отъезжавшей машины. Я кинулась на балкон. Все та же белая машина с красным крестом медленно выезжала из нашего двора.

Обессиленная мама поведала нам захватывающие подробности их эпопеи. В приемном покое дежурный врач сразу сказал маме, что для постановки диагноза простых анализов недостаточно. Нужна Ритина медицинская карточка из детской поликлиники. Плачущую Риту оставили лежать на клеёнчатой кушетке, а мама в полубессознательном состоянии помчалась в поликлинику. Хорошо, что оба учреждения находились в двух кварталах одно от другого. Залетела в регистратуру и слезно попросила Ритину карточку. Регистратор спокойно объяснила, что карточки на руки не выдают, а только сообщают, какому врачу она нужна, и регистратор лично относит ценный документ в нужный кабинет. Мама терпеливо пояснила, что карточка нужна для «Скорой помощи», куда попала её дочь. Регистратор совсем загрустила и опечаленно сообщила, что «Скорая» не относится к детским лечебным заведениям. Нужен или письменный запрос оттуда или письменное разрешение главврача. Мама понеслась наверх. В приемной главврача ещё более вежливая секретарь ответила, что главврач сейчас находится в городском здравотделе и сегодня уже не вернется, поскольку рабочий день через минуту заканчивается.

Мама даже расплакалась от горя. Та же вежливая секретарь посоветовала ей не расстраиваться, а подойти завтра в приемные часы. Мама вернулась к Рите. Та все так же лежала на кушетке и дремала. Мама кинулась к дежурному врачу. Тот вошел в положение и пообещал сделать все необходимые анализы без карточки. А за окончательным результатом прийти уже с карточкой, а ещё лучше – обратиться в детскую поликлинику по месту жительства.

Наконец, анализы сделали, Риту осмотрели человек пять, которые болтались в это время на станции «Скорой помощи». В результате сообщили, что аппендицит в норме. Поскольку не знали, что ещё с ними делать, на той же машине отправили домой. Приятно, конечно, что у нас медицинское обслуживание трудящихся находится на такой высоте.  Но всё-таки интересно, от чего у Риты болел живот?

На радостях папа всем выдал по рюмке черничной настойки, хотя Рита уверяла, что у неё уже все прошло. Тем и закончилась эта загадочная история. Больше про живот Рита не вспоминала, переключилась на коленки, которые у неё стали регулярно ныть на плохую погоду перед контрольной.

Итак, первый месяц осени благополучно завершился. Подведем некоторые итоги. Расход семейного бюджета – 326 рублей. Семейный доход за месяц – 380 рублей (папины 248 рублей + мамины 132 рубля), сэкономить удалось 54 рубля. Детализирую некоторые из расходов:

Плата за квартиру и электроэнергию за месяц – 26 руб.;
В фонд Мира – 4,5 руб. (1 процент от двух зарплат);
Лотерейные билеты ДОСААФ – 1 руб. (2 билета);
Подписка на газеты и журналы – 35 руб.;
Детские проездные на троллейбус – 2 руб. (2 шт.);
Зубные коронки папе – 45 рублей;
Кофе растворимый индийский – 2 руб. (1 банка);
Картофель – 4,5 руб. (15 кг);
Горошек зеленый – 1 руб. (5 банок).

***
Новый Год. Шел второй день зимних каникул. Температура воздуха + 2°, дождь. Правда, у Риты из-за постоянных простудных заболеваний половину учебного года и так были каникулы. А меня наоборот – ничего не брало. Даже не чихнула ни разу. В классе всех скосил грипп, в школу ходили восемь человек из сорока, мама утверждала, что мифическое районо обязано объявить карантин при такой низкой явке, но практически пустая школа упорно работала.

Встали сегодня мы поздно, где-то около 10 часов утра. На улице лил, не переставая, дождь. Наверное, если бы выпал снег, мы бы больше удивились. На кухне нас уже поджидал праздничный «Наполеон» маминого приготовления. Папа, как обычно, убежал на рынок кое-что подкупить к новогоднему столу, а мы с мамой принялись за уборку квартиры. После рынка папа попытался сходить в баню, но вскоре вернулся со своим веником назад, говорит, что очередь там часа на четыре, так как баня в центре города одна, а традиции – у многих. Но заготовленное пиво с таранкой папа все же отдегустировал после горячей ванны, не пропадать же добру.
Потом наряжали ёлки. Обычно мы ставим две ёлки: одну маленькую, иску
сственную, ещё довоенную, из маминого детства – на стол; вторую – живую, из ёлочного базара – на пол.

Игрушек у нас, правда, маловато. Большая часть разбилась во время прошлогоднего новогоднего пожара. Тогда после выстрела из хлопушки в полночь ёлка неожиданно загорелась. Прямо как в рекламе про опасность домашних пожаров! Я думала, такое только в кино бывает. Вначале мы все несколько растерялись. Мама первая пришла в себя, быстро опрокинула ёлку на пол и стала сбивать огонь. Тут и мы подключились, побежали за водой. А огонь как-то не спеша стал распространяться по мебели. Но страшно не было. Это потом, когда вспоминали, то поняли, что были на грани провала. А тогда быстренько собрались с духом, носили в ведрах воду и заливали огонь. Наконец, перестало гореть, только дым кое-где струился и воняло горелым. Нам казалось, что мы сражались всю новогоднюю ночь, но на самом деле на все ушло минут 15-20. Даже соседи не пришли жаловаться, хотя дымом на площадке попахивало ещё с неделю. Наверное, решили, что мы жарим шашлыки в квартире.

Мы сели досматривать Голубой огонек и подсчитывать убытки. Обгорели два стола – обеденный и журнальный, ковер, немного посуды разбилось. Но самое грустное – большинство ёлочных шаров разбились при падении. А ведь приличных шаров у нас не купишь, надо ехать в Москву, но, новогодние базары работают только в декабре, а, как назло, в это время у папы никакой подходящей поездки не намечалось. Так что пришлось делать игрушки своими руками. Мама говорит, что во времена её детства все так делали. Очень кстати по телевизору в передаче «Умелые руки» показали, как самим сделать ёлочные украшения. Мы и сделали: конфеты в фольге и на ниточке (мама), гирлянду из цветной бумаги (Рита), а также некие рожицы, нарисованные на пустых яйцах (я). Вообще-то рукоделие – не мое любимое занятие, но для общего дела пришлось попотеть.

В этом году мама категорически запретила в квартире любые хлопушки и бенгальские огни. Не успели нарядить ёлку, как прибежала Оля с новыми, только что подаренными, санками и срочно позвала нас с Ритой кататься. Дело в том, что у нас в микрорайоне находится самая лучшая горка, залитая жеком на бывшем бомбоубежище. Народ к ней стекается со всего центра. Но только не сегодня. Снег на улице практически растаял, горка тоже вся была в залысинах, а земля перед ней – в лужах от идущего дождя. Предложение, если честно, было так себе, разве что быстрее дождаться боя курантов и подарков, ну и конечно, поддержать подругу. Она ведь с нами в кино всегда ходит, даже если оно индийское, и по пятому разу. В общем, съезжали мы, съезжали с горки практически в гордом одиночестве, пока Оля с санками не опрокинулась в самую крупную лужу. Кое-как обтерли её и потащили к нам домой. Мама выдала ей комплект сухих вещей, и тут выяснилось, что даже в сухой одежде идти Оля уже как-то не очень может. Мы не стали тянуть время и выяснять, не является ли это скрытым желанием встретить Новый Год в кругу нашей семьи.
Быстренько погрузили Олю на новенькие санки и со страшным скрежетом поволокли по тротуарам, с которых почти полностью сошел снег. Зрелище было впечатляющим. Слава богу, что зрителей было маловато, всё-таки до Нового года оставались считанные часы. Можно было попытаться пройтись пешком, поддерживая Олю и волоча санки, но мы не искали легких путей. Обливаясь потом, втащили ценный груз на четвертый этаж, сгрузили Олю перепуганным родителям и грохоча по асфальту пустыми санками, помчались назад, потому что ещё утром обещали маме помочь с праздничным ужином .
Дома обедать не стали – глупо есть обыкновенную яичницу перед Новым Годом. Чтобы скоротать время, разложили свою любимую настольную игру – «Музыкальная викторина».
Суть её проста. В картонной коробке находятся карточки, на которых в два ряда размещены названия музыкальных произведений и фамилии композиторов. Каждое произведение – с иллюстрацией, каждый композитор – с портретом. Возле каждого из них – отверстие. Карточки по очереди укладываются на нижнюю часть коробки, которая содержит два ряда металлических выпуклостей, соответствующих отверстиям на карточках. Игрок должен угадать, кто из композиторов какое произведение написал. Для этого нужно было приложить клеммы на двух проводках одновременно к отверстию возле фамилии и возле названия. В случае правильного ответа загорается лампочка. Сколько слез мы проливали с Ритой, когда изнашивались драгоценные квадратные батарейки, на которых работала игра. В магазинах их не достать – дефицит. Папа специально привозил их нам из своих московских командировок. Каждый раз перед началом игры мы с содроганием щупали языком металлические пластинки. Если язык защиплет, значит – ура, ещё жива старушка. Если язык в порядке – дело труба, надо менять. А ещё на всю жизнь я запомнила, что «Хованщину» написал Мусоргский, «Пламя Парижа» – Борис Асафьев, а «Петю и волка» – Сергей Прокофьев. Постепенно мы выучили все соответствия наизусть, но не могли отказать себе в удовольствии снова и снова наблюдать, как по нашей команде загорается заветная лампочка.

Папа тоже времени зря не терял.  Изучив свежие газеты, сообщил всем радостную весть – с 5-го января Государственный комитет по ценам снижал розничные цены на следующие товары:

– часы наручные электронные со стрелочной индикацией и с цифровой индикацией на жидких кристаллах на 47 процентов;
– карманные микрокалькуляторы и запасные части к ним на 35 процентов;
– холодильники бытовые на 15 процентов;
– пальто, полупальто и куртки из искусственного меха на 15 процентов.
– верхние трикотажные изделия из синтетических и искусственных волокон на 30 процентов;
– сорочки трикотажные мужские и детские из капроновых, нейлоновых и других синтетических и искусственных нитей на 25 процентов;
– блузки трикотажные женские и детские из капроновых и других синтетических и искусственных нитей на 25 процентов;
– белье женское и детское трикотажное из синтетических нитей на 30 процентов.
– сапожки, полусапожки и ботинки мужские с верхом из синтетической кожи на 25 процентов;
– жидкие и пастообразные синтетические моющие средства на 18 процентов.

Из этого перечня нас интересовал только холодильник, но за людей было приятно, как и за успехи легкой промышленности, осваивающей новые технологии. Одновременно было объявлено и неприятное повышение цен на некоторые товары и услуги:
– ювелирные изделия из золота и металлов платиновой группы на 60 процентов;
– бензин до 15–20 копеек за 1 литр, ремонт и техническое обслуживание легковых автомобилей, принадлежащих гражданам, и запасные части к легковым автомобилям на 35 процентов.

Также вследствие значительного роста внешнеторговых цен на импортируемые кофе и какао-бобы повышены до 20 рублей за килограмм розничная цена на кофе натуральный (в зернах) и соответственно цены на продукты с применением кофе, а также на 30 процентов розничные цены на шоколадные кондитерские изделия.

Поводов для грусти было побольше. Поскольку о повышении зарплат в сообщении не говорилось, придется урезать потребление кофе и конфет. Зато может теперь они и в наших магазинах появятся, не придется из Москвы тащить. Остальное нас не касалось – машины у нас не было, а для покупки ювелирных изделий из золота и металлов платиновой группы не было свободных денег. Папа ещё раз порадовался, что вовремя успел оплатить свои новые зубы.

Тут мама позвала готовить праздничный стол. У каждой из нас есть свое фирменное блюдо. У Риты – новинка, бразильский салат, который она подсмотрела в гостях у подружки Аллы. Я долго удивлялась тому, что Аллина семья – ассирийцы, а едят бразильский салат. Но когда попробовала сама, все стало понятно: такую вкуснотищу кто угодно съест. Могу и вам предложить. Маринуете в уксусе с сахаром лук кольцами и укладываете нижним слоем. Сверху вареную курятину. Дальше – крутые яйца. Самый верхний слой – зеленый горошек мозговых сортов (если достанете). Каждый слой помазать майонезом, сверху посыпать зеленым луком. Объеденье.
Я тоже не ударила в грязь лицом и собственноручно приготовила бутерброды «школьные», освоенные до автоматизма. В моих блюдах дефицитов нет, готовятся быстро, зато едятся с не меньшим удовольствием чем крабы.

Мамина часть программы – индейка с яблоками – сидела в духовке с утра и сводила с ума своим запахом Мурзика, ну и всех остальных, конечно. А на десерт полагался фирменный торт «Наполеон» из десяти слоев, вернее то, что от него осталось после завтрака.

Папа был ответственный за напитки, которые тоже были праздничные и самые любимые: очень сухое «Советское шампанское»  (папа), коричневый напиток «Байкал» (я и Рита), газированная вода в сифоне (мама).

Ёлочные и кухонные хлопоты так уморили маму, что она в шесть часов вечера решительно заявила, что идет спать, и чтобы её разбудили не раньше десяти. А мы решили скоротать предновогодний вечерок игрой в преферанс, в котором здорово продвинулись во время летнего отдыха. Наконец, все закончили посторонние дела и сконцентрировались на встрече Нового Года. Выключили верхний свет, зажгли гирлянды и свечи на пианино, уселись за новогодний стол, который по этому случаю разложили до максимума. Пытались и коту приладить на хвост украшение из дождика, но он его категорически отверг и даже немного обиделся (до подачи индейки).
Проводили Старый Год под первую серию «Иронии судьбы». Я помыла посуду под горячее.
Ничего не предвещало осложнений, но в 22.30 погас свет во всем микрорайоне. Первые пятнадцать минут все терпеливо сидели в темноте за накрытым столом. Потом решили позвонить в аварийную службу, но телефон тоже не работал. Тогда, немного удивленные, стали искать свечи, которые, как назло, все закончились, нашёлся только маленький огарочек у папы, с которым он выходит на площадку записывать показания счетчика. Мама, утомленная целым днем приготовлений к празднику, заявила, что если ей не дадут по-человечески встретить Новый Год, 1-го января она с папой разведется. В 23.00 в обстановке полной паники и разногласий папа взялся колоть лучину из деревянного обрубка, раздобытого в свое время для кота, который точил об него когти. В 23.30 зажгли импровизированный светильник и с каким-то мистическим ужасом стали ждать повторения прошлогоднего сценария с пожаром и водными процедурами. В 23.50, когда семейный корабль на всех парусах шел ко дну, свет включили. В 23.59 папа открыл шампанское и налил всем, с нами включительно, для примирения. Чокнулись под звон курантов, прокричали «Ура!», мы с Ритой сбегали на балкон и там осторожно выстрелили хлопушками, целясь в небо. Грохнуло на весь микрорайон. Через некоторое время начали грохотать ответные выстрелы из других домов (может, именно мы в те далекие времена заложили моду на новогодние фейерверки на балконах).

И вот наступил самый долгожданный момент целого года – вручение новогодних подарков! Я чуть не умерла от радости при виде комплекта А. Дюма: «Три мушкетера», «Граф Монте-Кристо», «Графиня де Монсоро», «Двадцать лет спустя», «Десять лет спустя». Оказалось, что папа во время последней командировки в Москву купил дефицитные книги в обмен на макулатурныые талоны, которые тоже купил перед этим. В придачу были выданы мандарины и конфеты «Белочка». Каникулы ощутимо превращались в счастливейшие десять дней.

Рита получила в подарок немецкую куклу с вставными волосами, которые можно расчесывать, и набор открыток с артистами (все, конечно, тоже из Москвы).
Мама стала счастливой обладательницей французских духов Climat (заветная синяя коробочка, по-моему, до сих пор используется мамой для хранения разных мелочей). На подарок для папы мы в свое время сложились втроем и приобрели кожаный дорожный набор со всякими нужными в путешествиях вещами. Это мамина коллега по работе в УПК – Лидия Ивановна, где-то достала.

Распираемые счастьем, мы накинулись на наполеон с чаем. Тут и новогодний «Голубой огонек» поспел. А потом вдруг все отчаянно захотели спать. Мама покинула новогодний праздник первая, где-то около часа ночи, туманно намекнув, что пойдет приберется на кухне. Мы с Ритой мужественно пытались досидеть до четырех часов, чтобы посмотреть «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады», даже бегали умываться холодной водой – не помогло. Свалились в два часа. За новогодним столом остались папа и Мурзик. День, месяц и год окончен.

P.S. Первого января на улице пошел снег, а во всем доме выключили отопление. С Новым Годом, дорогие друзья!