Красный террор на Кубани ч. 2

Комиссары приказывали отбирать оружие у казаков, арестовывали наиболее влиятельных казаков и местных священников; аресты исчислялись десятками и сотнями. В феврале 1918 г. красные первым в г. Армавире убили командира 18-го Кубанского пластунского батальона. Шесть дней труп офицера лежал на улице, собаки рвали его на части. Спустя два месяца толпой солдат казнены 12 офицеров; 79 арестованных офицеров, переданных в распоряжение командира советского сапёрного батальона, пропали без вести. Более 500 мирных армавирских жителей закололи штыками, изрубили шашками и расстреляли. Их казнили на улицах, в домах, на площадях, выводя смертников партиями. Убивали отцов на глазах дочерей, мужей перед женами, детей перед матерями. Бывшего атамана отдела Ткачева и учительницу вывели в поле, заставили вырыть себе могилу и в ней обоих закололи штыками, засыпав полуживых землей. Ужасы армавирских казней довели многих женщин до полного умопомешательства. До сентября 1918 г. красными «ваньками» было убито в Армавире 1342 чел. По воспоминаниям ген. М.А. Фостикова, в Армавире существовала организация Лабинского отдела, раскрытая большевиками 15 июня 1918 г., произведены расстрелы. Казаки станицы Барсуковской напали на станицу Невинномысскую и потерпели неудачу. В станицах начался террор красных. 5 июня 1918 г. в станице Чалмыкской начались казни казаков, которые продолжались целую неделю без всякого суда и следствия.

5-го числа после неудачного выступления измученного казачества нескольких станиц против большевистских властей, большая часть казаков принимавшая участие в этом восстании ушла в горы, а меньшая вернулась в станицу. Следом за отступившими казаками в станицу Чамлыкскую вошёл карательный красноармейский отряд, приступивший к розыскам и арестам казаков. Первую группу - 38 старых и молодых казаков, "ваньки" вывели к церкви на станичную площадь, выстроили в две шеренги спина к спине, разомкнули их ряды, и сами построились двумя шеренгами по 35 чел. против обречённых на казнь; по команде командира отряда комиссара Виктора Кроначева, "товарищи" с криками «ура» бросились колоть казаков штыками. Когда уже все жертвы оказались лежащими на земле, казалось, были все без признаков жизни, то палачи пошли за телегами, чтобы отвезти тела за станицу. Пока большевики уходили, двое израненных казаков - Карачинцов с 22 ранами и Мосолов с 9 ранами - успели отползти от покрытого кровью места казни и подозвали своих казаков, которые унесли спасшихся в станицу. Оба казака выздоровели; Карачинцов давал показания, Мосолов сражался у Царицына с большевиками. От неминуемой смерти ещё спасся казак Нартов. «Ваньки» его схватили в поле и там избили прикладами и искололи штыками; один из красных ударил штыком лежавшего Нартова в лопатку, штык защемило так, что, поднимая ружье, поднял он и тело Нартова, чтобы высвободить штык, красноармеец ногою ударил в спину заколотого. Выжил Нартов выжил, сутки пролежав в поле, он самостоятельно дополз до своих огородов в станице...

12 июня партию казаков в 16 чел. привели к кладбищенской ограде, выстроили, предварительно раздев их, и перекололи всех штыками. Штыками же, как вилами, перебрасывали тела в могилу через ограду; ещё живых казаков зарывали в землю. Изрубленный шашками казак Седенко застонал, просил напиться, большевики предложили ему попить крови из свежих ран зарубленных станичников. Казнено 183 казака, из них 71 подвергся особым истязаниям: им отрезали носы, уши, рубили ноги, руки. Трупы казненных несколько дней оставались не зарытыми, свиньи и собаки растаскивали по полям тела. В хуторе Хлебодаровском учитель начальной школы Петров зарублен шашками. В станице Ереминской 5 июня арестовано 12 казаков; «ваньки» вывели их в поле, дали по ним три залпа и ушли. Среди упавших оказались 5 казаков живых. Один из них, Карташов, уполз в пшеничное поле. Вскоре к месту казни пришли большевики с железными лопатами и стали ими добили ещё живых казаков. Свидетель слышал стоны добиваемых и треск раздробляемых черепов. В станице Лабинской, в январе большевик Рындин убил трёх лабинцев, ограбил вокзальную кассу; казакам, пытавшимся его задержать, препятствовали солдаты местного гарнизона. Казни казаков начались 7 июня, без суда расстреляли 50 невиновных казаков. Расстреляли молодого офицера Пахомова и его сестру; их мать пошла в станичное правление, разыскать трупы убитых; ей ответили грубостью, а затем застрелили и её. В тот же день на глазах жены и дочери убили бывшего станичного атамана Алименьева.

Ударом шашки красноармеец снёс черепную крышку, мозги выпали и разбились на куски по тротуару; вдова бросилась подбирать их, чтобы не дать схватить собакам. Красный палач отогнал вдову, закричав: «Не тронь, пусть собаки сожрут». Дочери казнённого просили отдать тело для погребения; большевики ответили: «Собаке – собачья честь, на свалку его, будешь рассуждать, так и тебя на штык посадим». 8 июня убили офицера Пулина. На просьбу отца и матери отдать похоронить тело, ответ был тот же. Исколот штыками на улице казак Ефремов, умирающего нашли родственники и взяли домой. Вечером узнавшие о том большевики ворвались в дом и закололи казака штыком в горло. Руководил арестами и казнями комиссар Данильян. Станица Вознесенская. Первые расстрелы казаков - Хахаля и Рамахы, начались в феврале. Казаки жили под постоянной угрозой смерти, на митингах слышалось: «устроить казакам варфоломеевскую ночь, вырезать их до люльки (до колыбельного возраста)». В конце сентября, уходя из станицы, «товарищи» расстреляли работавших на поле казаков из пулемётов, в течение двух дней казнили 40 пожилых казаков. Молодые ушли партизанить в горы. Казнили казаков поодиночке и партиями: расстреливали, кололи штыками, рубили шашками. Место казни – станичный выгон, у вырытых могил ставили обречённых, и красноармейцы рубили им головы, сбрасывая тела в могилу; живых засыпали землей вместе с трупами. В погребе убили арестованных офицера Числова из револьвера и казака Малинкова ружейными прикладами.

Тело офицера вывезли за станицу и бросили в навозную кучу, туда же скоро привезли туши павших лошадей и бросили рядом с телом офицера. Свиньи и собаки изорвали лошадей и тело офицера. В станице Упорной казни казаков продолжались с 7 июня до конца месяца. Убивали на улицах, в домах и хатах, поодиночке, выводили партиями на кладбище, казнили у вырытых могил. Убивали в подвале станичного правления, всаживая казаку по три штыка в бок и вынося ещё живого на площадь, где собравшиеся толпы большевиков и большевичек кричали «ура» и рукоплескали зверству. Казнено в станице 113 казаков. Станица Каладжинская. Казни начались после захвата власти большевиками. Арестовали до 40 казаков, более видных и тех, с кем у местных «товарищей» были личные счеты; 14 казнили. Их выводили из станичного подвала поодиночке, командовали «раздевайся», «разувайся», «нагнись» и двумя-тремя ударами рубили склоненную голову. Убитых сбрасывали в овраг за станицей. 7 июня убийства продолжились. 31 казака зарубили на краю оврага шашками, сбрасывали трупы в овраг и едва засыпали навозом; казачьи кости, растащенные собаками, находили в разных концах станицы. Связанного казака Кретова привязали за ноги веревкой к телеге и погнали лошадь вскачь по всей станице. Несясь по улице, сидевший в телеге «ванька» кричал: «Сторонись, казак скачет, дай дорогу». Изуродованного и окровавленного казака дотащили так до церковной площади и здесь казнили: один из красноармейцев воткнул казненному шашку в рот и, ворочая ею из стороны в сторону, приговаривал: «Вот тебе казачество».

Станица Зассовская. 5 июня большевики арестовали 130 казаков. Прибывший из станицы Владимирской красный карательный отряд выводил арестованных из подвала станичного правления и рубил шашками. Зарублены офицеры Балыкин и Скрыльников. Заключенных в школе казаков выводили поодиночке на площадь и спрашивали собравшуюся толпу – «казнить» или «оправдать»; оправданных осталась четвертая часть. Казаков раздевали до сорочки и рубили шашками по всему телу, кровь лилась ручьем. С утра до вечера трупы грудами лежали на площади неубранными, только к ночи вырыли могилы на кладбище. Тела свозили на телегах, в могилу с трупами сбрасывали и живых. Некоторые доезжали до кладбища сидя, они просили дать умереть дома, их закалывали или, как и остальных, сбрасывали в могилы и зарывали заживо. Выбрались из-под засыпавшей их земли казаки Мартынов и Синельников. Последний всё просил, чтобы перевернули его лицом вверх. Казак Емельянов, весь изрубленный, подполз к ведру около могилы, выпил воды, обмыл лицо и стал вытираться бешметом. Красноармеец заметил это и заколол казака штыком. Всего казнено 104 казака. Во время коротких перерывов красные палачи заходили в станичное правление, брали приготовленную для них пищу залитыми кровью руками и ели. Станица Владимирская. Казни начались 5 июня, за несколько дней убили 264 казака. Первым казнили на глазах дочери любимого населением священника о. Александра. Красноармейцы обыскивали дома, ловили казаков в полях и казнили на месте или на площади.

Продолжение следует в части  3                http://proza.ru/2021/06/02/1470