Предисловие издателя

Предисловие издателя
(миниатюрморт с 6-томником)

Издатель знаком с издаваемым Г. не так уж давно, но, фактически, со дня его рождения — где-то с середины 2009 года.
С уверенностью могу сказать о нем лишь то, что Г. не является ни поэтом, ни прозаиком (в когда-то высоком смысле этих слов). Сам же Г. называет себя «словатором», а о своем своеобразном творчестве он весьма самоуверенно выразился следующим образом: «На мое словотворчество можно наплевать, его же можно и оплевать, но переплюнуть, практически, невозможно». Что за словатор такой выискался и каков он в своем словотворчестве — судить читателю.
В свободные от бытовых забот минуты автор сформулировал свое литературное кредо: «Мой литературный Росинант — высокий юмор. Оседлав этого почитаемого конька, я люблю скакать на нем во весь ДУХ, не взирая (свысока) на наш с ним почтенный возраст».
А сверхзадача автора всегда такова: чуть-чуть продлить жизнь своему читателю, способствуя созданию (или сохранению) у него хорошего настроения. Если же оный при чтении 6-томника пару сотен раз улыбнется да еще пару дюжин раз рассмеется, непритязательный автор сочтет свою литературную миссию полностью выполненной.
Так или иначе, Г. не спутаешь ни с Сашей Черным, ни с ИльфоПетровым, ни с Зощенко, ни с Хармсом, ни со Жванецким... По той простой причине, что вышеуказанные — колоссы юмора, а наш словатор — по его собственным словам, «писатель 5-й шахматной категории». Однако шутит он неплохо, хотя, для многих, и непривычно, и слишком глубоко.
Свои опусы Г. по неизвестной причине называет «измышлениями». Да будет так! Каждое из четырех сотен своих измышлений словатор любит, как родное дитя. Он не исключает (точнее, прекрасно понимает), что не все его тексты восхитительны и совершенны. Г. обладает удовлетворительным литературным вкусом, но никому из литературных деток не отказал в праве присутствовать в 6-томнике. (Благородный словатор подчеркнул, что не желает лишать хлеба с маслом литературоведов и критиков, которые как надо оценят его измышления и произведут их ранжирование по тем или иным критериям. Они же, возможно, отберут малую толику для занесения на литературные скрижали и с верхом наполнят мусорную корзину «некондицией». За что и получат вышеуказанную пищу. Стремясь облегчить труды этих специалистов, Г. «подбрасывает» им такое: литературный гумус, дикая культура, мыслящий камыш, сенсорная травка, фильтрованный базар, словесный эквилибр, интеллектуальный балаган. Авось что-то пригодится.)
Объектами внимания Г. являются бульвары и сады, литконкурсы и фотосессии, алфавиты и отдельные буковки (а также цифры, числа и числительные), вокзалы и базары, брюквы и авокадо, оды, методы, каналы, ум (в различных формах и проявлениях) и мозг (и головной, и спинной), ивы и другие деревья, члены и челны, телефоны, детство, метрики, кино и вино, сольфеджио и рокк-нн-ролл, стихосложение и стихоумножение, пешки, реки, рифмы, триллеры, теннис, детективы (фильмы), аллюзии, компьютеры, рекорды, объявления, амфибрахий и анапест, футбол, школы (начальная, средняя и высшая), жизнь (непредсказуемая и разнообразная), розы и морозы, крики, запахи... и еще столько всякого-разного, что и за полгода не перечислишь.
Фигурантами измышлений Г. являются депутаты (всех уровней) и (жутко вымолвить) президенты, атеисты, белки и лошади, Гоголь (Николай), члены (партий) и расчленители (слов и тел), шахматисты (обоих полов), детективы (люди), Корней Ч. и Эзоп Н., художница Марфа и натурщик Киже, прозаик Сенька и поэт Санька, Иосиф Б. и Евгений Рейн, Никита Михалков и Эдичка Лимонов, семейка Насекомых в полном составе, старик индиго, Питон и Сталлонофф, Феня и Сеня, Чук и гей, Олег Григорьев и Дмитрий Горчев, Никита Хрущев и Эрнст Неизвестный... и еще столько всяких-разных, что и за два полугодия не перечислишь.
Да уж, любит автор поиграть словами и не упускает ни единой возможности одарить читателя острым словцом. Исходя из всего вышеуказанного и многократно перечитав все измышления, издатель утверждает, что шесть томов текстов сочинены, записаны и изданы не Славы и Денег ради, а Слова для.
Кстати (или некстати), не ищите вышеуказанные тома в магазинах, поскольку словатор предусмотрительно выкупил у издателя весь тираж.
Главное издатель сказал. Аллилуйя!
Остается объясниться с потенциальным читателем по некоторым второстепенным поводам.
1. Внимательный же читатель узрит, что некоторые текстовые фрагменты повторяются в разных измышлениях. И это не оптический обман, а фокус словатора. Дело в том, что Г. последовательно реализует свой «МЕТОД ЛИТЕРАТУРНЫЙ», одна из фундаментальных идей которого состоит в том, чтобы, по возможности, не выдумывать новое и многократно пользоваться уже выдуманным.
2. Многие измышления Г., кроме неизбежных заголовков,  имеют подзаголовки, посвящения, эпиграфы и «неотъемлемые комментарии». Г. полагает, что эти приемчики способствуют лучшему пониманию смысла. Ну, что же — у каждого автора есть свои фишки, бирюльки и пунктики.
3. Просьба учесть, что 6-томник выпущен в «экономной» версии. Автор хотел украсить его огромным количеством цветных иллюстраций, однако экономный издатель временно перевел хотение автора в область когда-нибудь достижимой мечты. Впрочем, на пару-тройку сотен черно-белых иллюстраций издатель все же согласился, а читатель с фантазией пока представит себе все остальные.
4. Г. надеется на отклики читателей (блажен, кто верует!) и потому упросил издателя указать контакты с автором. Выполняю:
Почтовый адрес: «на деревню, дедушке», телефон: +99 (666) 9999999.
Итак, издатель сказал и главное, и все прочее, и удовлетворенно умывает руки. Стало быть — неизбежный конец предисловия издателя? Как бы не так!
P. S. Большинство рецензентов «не догоняют» переполненные шутками измышления Г., а некоторые читатели «догоняют» (и изредка хвалят). Тем не менее, нашлись и настоящие литературные эксперты, которым удалось «глубоко проникнуть в Г.». Самым «глубокопроникшим» издателю представляется А., которого, напоследок, и процитируем кратенько: «На юмор от Г. нужно основательно настроиться. А лучше махнуть стопочку, чтобы легче было удивляться». […] В целом, юмор очень своеобразный и достаточно редкий».
Вот теперь уж точно конец предисловия... самоиздателя.