Красный террор на Кубани ч. 4

На казни священника, "ваньки" говорили: «Ты нам глаза конским хвостом замазывал, теперь мы прозрели... не надо нам попов». О. Алексей молча стоял перед палачами и только перекрестился, когда на него навели пулемёт. Перед тем, как зарыть тело священника, конный красный каратель пробовал истоптать его конскими копытами, но конь не шёл на труп или же перепрыгивал его. В станице Владимирской священник Александр Подольский, 50 лет, имевший университетское образование, зверски убит за то, что служил молебен по выступлению своих казаков-прихожан против красных. Перед тем, как убить, его долго водили по станице, глумились и били, потом вывели за село, изрубили и бросили на свалочных местах, запретив хоронить. Прихожанин, желая оградить тело покойного от растерзания собаками, ночью пришёл и стал его закапывать. Однако был замечен пьяными красноармейцами, изрублен и брошен там же. Станица Удобная. Священник Фёдор Березовский, более 50 лет, убит в 1918 г. "ваньками" за то, что отзывался неодобрительно о большевиках; тело его запретили погребать. Станица Усть-Лабинская. Священник Михаил Лисицын, около 50 лет, убит 22 февраля 1918 г. Красные в течение трех дней, накинув ему на шею петлю, водили по станице и били, так что под конец он уже сам молил поскорее с ним покончить. На его теле оказалось более 10 ран, голова изрублена в куски; жене пришлось заплатить 600 рублей, чтобы ей разрешили его похоронить. Священник станицы Должанской Иоанн Краснов, 40 лет, убит в 1918 г. за служение молебна перед выступлением прихожан против большевиков.

Станица Новощербиновская. Священник Алексей М. (фамилия в документах разнится), 50 лет, убит в 1918 г. за осуждение красноармейцев в том, что они ведут Россию к гибели, и за служение молебна перед выступлением казаков-прихожан. Станица Георгие-Афипская. Священник Александр Флегинский, 50 с лишним лет, избит красными, с бесконечным глумлением выведен за станицу и изрублен в куски; останки его найдены много времени спустя. Станица Незамаевская. Священник Иоанн Пригоровский, 40 лет, в великую субботу 1918 г. избит в храме, затем выведен на площадь, красноармейцы выкололи ему глаза, отрезали уши и нос, размозжили голову; окровавленного вытащили за станицу и убили, запретив хоронить. В станице Пластуновской священник Георгий Бойко был мученически убит, на горле обнаружена ужасная рана – очевидно, оно было разорвано. Станица Кореновская. Священник Назаренко убит в 1918 г. Храмовый алтарь обращён в отхожее место, при этом использовались священные сосуды. Станица Поповичевская. Священники Николай Соболев и Василий Ключанский убиты в 1918 г. Станица Придорожная. Священник Пётр Антониевич Танцгора, 41 год, убит в 1918 г., осталось пятеро детей. Станица Спокойная. Священник Александр Бубнов, 53 года, убит в 1918 г. Станица Урупская. Диакон Василий Нестеров убит в 1918 г. Священник Моисей Тырышкин убит в 1918 г. в станице Ключевской. Священник Аркадий Добровольский убит в станице Убинской в 1918 г. Станица Успенская. Диакон Котлов убит в 1918 г. В станице Некрасовской в 1918 г. убит священник Георгий Руткевич.

Марии-Магдалинский монастырь Кубанской области. Священник Григорий Никольский, 60 с лишним лет, пользовался любовью и уважением прихожан, глубоко верующий человек. 27 июня 1918 г. после литургии, за которой приобщал молящихся, взят красноармейцами, выведен за ограду и там убит выстрелом из револьвера в рот, который его заставили открыть с криками: «мы тебя приобщим». Станица Восточная. Псаломщик Свято-Троицкой церкви Александр Михайлович Донецкий приговорён за «принадлежность к кадетской партии» к заключению в тюрьму, 9 марта 1918 г. по дороге убит и изрублен красноармейцами, по их распоряжению зарыт на местном кладбище без отпевания. В марте 1920 г. большая часть Кубанской области находилась уже в руках большевиков. В кубанских станицах сменили власть. Вместо атаманов были назначены председатели ревкомов. В апреле, когда красные части стали уходить на польский фронт, предревкомов заменили прибывшие коммунисты из центральной России. Новые предревкомы приступили к организации милиции, набирая в неё самый низменный элемент: пьяниц, конокрадов, местных коммунистов, бездомных босяков. Офицеров, зарегистрировав, отправляли в центральную Россию и на север, многих расстреливали при отделах и на станциях. Та же участь затем постигла урядников. У жителей всё взяли на учет: хлеб в зерне, кормовое зерно и сено, лошадей, рогатый скот, свиней, овец, домашнюю птицу, пчел и др. и, определив норму расходов для каждого двора, на расходование остального наложили строжайший запрет.

В станицах процветал сыск, у казаков отбирали строевых лошадей, седла и обмундирование (оружие сдано раньше). В конце апреля приступили к насильственным реквизициям хлеба и рогатого скота. Милиция грабила, убивала, расстреливала, многих казаков выдавали местные бездомные. В мае казаки открыто возмутились, по ночам убивали милиционеров и коммунистов, бежали в горные леса. Станицы, не выполнившие разверсток, подвергались террору. В горы большевики наступать боялись, и к концу июня 1920 г. горный район Баталпашинского отдела (станицы: Кардоникская, Зеленчукская, Сторожевая, Преградная), а потом и часть Лабинского и Майкопского отделов ККВ, находились под контролем «Армии возрождения России» ген.-майора М.А. Фостикова. В станицах снова выбирались атаманы и назначались коменданты. В июле 1920 г. ген. Фостиков узнал о зверском убийстве своих родных: бабку, отца, сестру-вдову с шестью детьми и ещё нескольких родственников расстреляли большевики. В 1920 г. продразверстки выполнялись частями особого назначения (ЧОН), подчинёнными Губчека. Так, в станице Рождественской всех жителей от 18 лет согнали на митинг на Красную улицу и окружили красноармейцами. Развернулись пулемётные тачанки, конные разъезды сновали по улицам. Чекист Старченко потребовал вывезти хлеб на станцию Рыздвянскую. 71-летний старик Чуйко, бывший вахмистр, стал просить чекиста оставить в покое станицу, так как отдали всё, что могли. Старченко скомандовал: «Пулемёты – огонь!». Под ураганным огнём люди с криком рухнули на землю, не зная, что патроны холостые.

В станице Сенгилеевской пулемёты зарядили боевыми патронами. Десять мужчин и двух женщин расстреляли за «отказ» выполнить продразверстку. Хлеб у казаков, с применением таких методов, забирался до последнего зерна. В районе указанных станиц восстание против большевиков возглавлял казак станицы Ново-Марьевской есаул В.А. Беззубов. Около месяца длились жестокие бои, под натиском войск ЧК казаки ушли в горные леса и продолжали борьбу. 1 октября 1921 г. отряд есаула Беззубова в 700 чел. ушел в глубь Кавказских гор, а 4 октября большевики расстреляли возле Холодного Родника взятых заложников-стариков, отцов ушедших. Весной 1922 г. отряд Беззубова вернулся в лес. Чекисты взяли новых заложников: матерей, жен, сестер и несовершеннолетних девушек. В ответ на это, спустя полтора месяца, повстанцы забрали заложниками жен представителей власти и сотрудников ЧК. В результате начавшихся переговоров, решили - освободить невинных с обеих сторон. В Ново-Марьевской 770-780 заложниц содержали в подвале, доме и сараях Беляевских. Двух женщин, имеющих грудных детей, чекисты отправили в лес с запиской, в которой говорилось об освобождении заложников. Повстанцы поверили и освободили своих заложников. В ту же ночь чекисты стали выводить по 25 женщин на скотомогильник и расстреливать их. Родственникам не разрешали подходить к убитым. Жаркий июль, вокруг жертв невыносимый запах. И только через два месяца, когда невозможно было узнать ни трупа, ни одежды на нём, советская власть «разрешила» похоронить расстрелянных.

Продолжение следует в части  5                http://proza.ru/2021/06/05/516