Дурочка

О том, что с ней что-то не так, Алиса поняла с детства. Диагноз произносился с разной интонацией, от мамы и бабушки было не обидно, от учительницы никак, от подружек до слез:
— Дурочка, не ешь сосульки, они холодные и грязные!
— Глупышка, не трогай розетку, там ток!
— Степанова, ты что, тупая? В сочинении про лето двенадцать ошибок!
— Дура, ты влюбилась в Ширанова? Тебе не светит.
— Ну ты и идиотка, на выпускной в платье и кедах!

Закончив школу в числе середнячков, Алиса решила провести эксперимент и сделать свою непохожесть на других «фишкой». Она так переживала на вступительных экзаменах в институт, так беспомощно вздыхала, что всегда находились желающие ей помочь. Безнадежное положение сподвигало их скрасить девушке грядущую неудачу. В результате к своему и их удивлению Алиса поступила.

Успех нужно было развивать. Убедив всех преподавателей, что ждать от нее ничего путного не приходится, она старательно округляла глаза и пыталась выдать то немногое, что знает, на экзамене и получала четверку также, как и отличница Клюева. Та за то, что не ответила на дополнительный вопрос, а Алиса за то, что вообще что-то сказала. Так и училась, без «хвостов. Вот уж мама была удивлена!

Кроме того все три года учебы модницы и задаваки сокурсницы не брали ее в расчет. Ходит такая смазливая, но недалекая, куда уж ей. Алиса же купалась в мужском внимании. Но тайном. Это устраивало обе стороны. Ребята ее жалели и хотели помочь, но не признавались публично в интересе к такой никчемной персоне, а Алиса спокойно стояла у стеночки на дискотеке, выбирая кто сегодня проводит ее домой. Вон тот, староста группы, помогает с домашкой, этот, рыжий, водит в театр на премьеры, а вооон тот, Ласточкин, просто прикольный, с ним интересно гулять. Смотрите-ка, как льнет к нему первая красавица курса Ярова! Он вчера так смешно ее показывал!

Но тут как-то на праздничной вечеринке взгляд Алисы привлекло новое лицо. Незнакомец вошел с группой курильщиков, многим кивнул или махнул, приветствуя. Скользнул взглядом по скучающим неприглашенным девушкам, весело рассмеялся в ответ на шутку приятеля и отвернулся. Алисе вдруг стало так стыдно. За то, что мама растила ее одна, за то, что на новый год вместо шампанского покупала любимые дочкой мандарины, потому что не хватало на все, за то, что работала много, чтобы ее одеть-обуть, за то, что мама ее жалела, за то, что она сама все годы учебы прятала себя под маской. Терпела свою незначительность и незаметность.

Заиграла новая мелодия, очень лиричная, про снег. Он кружится, летает и тает. Алиса решительно шагнула вперед. Никто не заметил ее маневра пока она не выпрямилась прямо перед «новеньким» и приглашающе не хлопнула его по плечу. Парень удивленно оглянулся. Большие голубые глаза в окружении золотистых кудряшек смотрели на него, беспомощно хлопая ресницами. Такой же нельзя отказать. Она шутила, он красиво смеялся, вокруг кусали надутые губки менее удачливые соперницы. Алиса была счастлива. Но тут музыка смолкла. Новый знакомый Валера кого-то увидел, быстро извинился, сжав ее руку, и ушел. Он не вернулся. Ни в этот вечер, ни через неделю на следующий дискач.

Алиса сбегала с пары, заглядывала в аудитории. Безуспешно. Девчонки хихикали, парни сочувственно пожимали плечами. Мол, не найдешь, я тут. Диагноз ей ставили прежний. А у нее внутри все болело. Мама расспрашивала, но что ей ответишь? Алиса перестала есть, замкнулась, сдалась. Ей не выдержать, не справиться, не осилить. Зачем? Один раз чуть было не шагнула на красный. Ласточкин схватил:
— Дура! Куда ты?
—Да, я ненормальная! — закричала она сквозь хлынувшие слезы, — Никчемная, никому не нужная, никем не любимая, но живая! Мне тоже бывает больно!

Тот опешил:
— Алька, ты чего?
— Ты Валеру не знаешь?
Ласточкин одновременно отрицательно покачал головой и уточнил:
— Какого? А, с дискотеки?
Она кивнула. Костя схватил ее за руки:
— Давай так: я поспрашиваю, а ты поклянись, что глупостей больше творить не будешь!

Алиса рассмеялась двусмысленности фразы и подняла руку. Наваждение спало. Что она так? Ведь только пять минут пообщались. Парень мог быть женат. Не надо его искать! Но Ласточкин уже убежал. Позвонил вечером, грустный.
— Тут такое дело. Он второгодник, в академке, посуду моет в столовке в общаге. Мыл то есть. Уезжает на стройку.

Уже утром Алиса была у декана, просилась в стройотряд. Он ей раз объяснил, что поздно, второй, третий. Стоит, бумажку протягивает. Припугнул, что потеряет год, что могут вообще отчислить. Не слышит. Подписал.

Она ехала счастливая, пусть не встретились, но он где-то здесь. Оказалось, что студентов не целый состав, а всего два вагона. Сначала начальник отряда прошел приветственно по их восьмому, потом перешел в девятый, Алиса пристроилась за ним. Валеры нигде не было. Отстал от поезда? Мы едем без него? Не раздумывая, она рванула стоп-кран. Сквозь крики и скрип тормозов бросилась в свое купе, схватила чемодан, упавший с верхней полки, и вместе с высыпавшими наружу возмущенными пассажирами сошла. В горячке ситуации на нее никто внимания не обратил.
 
Пересидела в кустах, а когда поезд отправился, потелепала по шпалам обратно в Москву. Чемодан сбросил сначала одно колесо, потом второе, понял, что сопротивляться бессмысленно, и уже ритмично заскакал вслед за своей упорной хозяйкой. Энтузиазм иссяк быстро вместе с силами. Она больно падала коленками в щебень, вставала и снова брела. Повезло, вдалеке показался перроновый затылок вокзала, рельсов стало больше, приходилось вертеть головой, чтобы не повторить печальный опыт Карениной.

Когда Алиса подошла ближе и смогла увидеть номера путей, на четвертом, с которого и началось ее путешествие, прямо под вывеской весело пила пиво знакомая компания. Ласточкин орал тост, Ярова перехватывала у него бутылку, а ее Валера вдруг обнял и поцеловал Клюеву. Когда перед ними с чемоданом наперевес появилась грязная с разодранными коленями Алиса, все застыли. Улыбки сползали медленно, сменяясь оскалом страха. Немая сцена отпечаталась в ее памяти, когда она из последних сил подняла чемодан над головой и швырнула его в обидчиков. Они рассыпались по перрону. Страшно закричала женщина, показывая на пути.

Алиса огляделась. Все здесь, кроме Таньки. Клюевой не было. Как назло вдалеке уже виден приближающийся поезд. Гадать, какой перрон ему назначен, не приходилось. Времени нет. Оставляя кровавые следы из разбитых коленей, Алиса бросилась к краю платформы. «Только бы она была жива!» Клюева сидела внизу, размазывая грязные слезы.

— Танька, быстрее! — Алиса подвинулась ближе к краю и опустила вниз руки. — Хватайся! Давай же! Поезд!

Клюева испуганно вскочила и скривилась от боли, наступив на левую ногу. Неловко прыгая на одной, она попробовала достать руки Алисы. Высоко. Что делать? Кто-то крепко обхватил Алису за ноги, и голос Ласточкина прокричал:
— Свешивайся ниже, я тебя держу!

Алиса подвинулась, потом еще и еще.  Они уже соприкоснулись пальцами, схватились ладонями. Поезд загудел. Опять истошно закричала женщина. Алиса вздрогнула, наклонилась еще, обхватила Клюеву где-то под грудью и прохрипела:
— Ползи по мне!

Та с неожиданным проворством, хватаясь за все, что попадется, царапая кожу Алисы ногтями, полезла. Поезд приближался, непрерывно гудя. «Они что там, не видят, что происходит? Мамочки, не успеем!»

Буквально в последний момент кто-то сбросил с нее Клюеву и рванул Алису на платформу. Она лежала на холодном асфальте и выла. Руки-ноги тряслись, сердце колотилось. Все мысли о маме. Мимо проносились вагоны, равнодушно-голубые, в них любопытные пассажиры смотрели, как на каталках увозят двух сильно израненных девушек. В стороне валялся изрядно побитый чемодан. Алиса краем глаза заметила, как Ласточкин его поднял.

Их поместили в одну палату. Сломанная нога Клюевой была приподнята. У кровати Алисы тоже стояли костыли. Девушки долго молчали, каждая искоса поглядывая на соперницу. Потом заговорили одновременно:
— Спасибо!
— Прости!

И рассмеялись, кривясь от боли. Таня рассказала: когда Ласточкин пошутил про Валеру, он не думал, что Алиса так отреагирует. Он приехал проводить, все еще надеясь, что она передумает. В кафе на вокзале сидели остальные. Ласточкин по телефону вел репортаж. Когда поезд отправился, все собрались на перроне. Валера растерянно курил. Костя тоже озадаченно тер затылок. А девчонкам было весело, они сбегали за пивасиком и стали смаковать все подробности истории, пока страшным призраком наказания перед ними не появилась Алиса.

В дверь постучали. Валера вошел с робкой улыбкой и букетом ромашек. Алиса выйти из палаты не могла, просто отвернулась к стене.
— Привет!
Ее ладони коснулись веточки. Золотые сердечки ромашек в белой опушке лепестков улыбались. Такой же букетик держала и Клюева. Ну и пусть!
— Поправляйтесь, девчонки!

Вот ведь гад, так и ушел, помахав им обеим. Ну ничего, только на ноги встать! Выписывали их тоже вместе. Клюеву забирали родители на черном мерседесе. Алису мама на такси.
— Дуреха ты моя, зачем ты за ними тянешься! — ласково гладила ее по голове мамина такая родная ладошка.

Алису отчислили из института за неявку в стройотряд. Другие приключения грозили суровым наказанием, но кто-то рассказал историю журналистам, вышла статья про ее героический подвиг по спасению подруги. Простили.

Где-то через пол года пришло письмо. «Клюева Т.А. и Гришин В.В. приглашают Вас на свою свадьбу...» Решила пойти, это его выбор. Встретила нарядного Валеру внизу, он курил у входа в ресторан. Подошла поздравить. В это время подъехал сверкающий белизной лимузин с куклой на капоте. Танька в фате, шикарном платье, с алым букетом подала руку симпатичному в сером блестящем костюме молодому человеку и вышла. Взяла того под руку и, подмигнув Алисе, прошла в зал. Та растерянно оглянулась на Валеру.

— Ну ты и дура! — беззлобно выпалил он, отбросив бычок. — Фамилию мою спросить забыла?

И захохотал так заразительно, что Алиса тоже смеялась до слез. Действительно, дура и есть!