Сделка. 9. Новый год

                Новый год.
Близился Новый год – шестой по счету в их с Аркашей совместной жизни. Предпраздничная Москва сияла разноцветными огнями, переливалась неоновой радугой витрин. Улицы заполнили толпы прохожих, в радостном возбуждении опустошающие полки магазинов, чтобы купить подарки. В искрящемся предвкушением чуда воздухе, казалось, пахнет не бензином и выхлопными газами, а ванилью и мандаринами. И ухо невольно настораживалось, прислушивалось: не донесется ли издалека серебристый перезвон колокольчиков на быстрых санках Деда Мороза.

Тоне отчего-то было грустно, как будто праздник не имел к ней никакого отношения. Словно детская радость погружения в сказку была не для нее. Она пыталась понять, почему настроение не поднимается, несмотря на всеобщее воодушевление вокруг, но не понимала. Вроде все в ее жизни хорошо: любимая работа, обожаемый муж, дом… В глубине души бродили, не давая покоя, мешая радоваться жизни непонятные мутные токи, названия которым не было.
Они чуть не поссорились с Аркашей, решая, где встретить Новый год.
- Пойдем к Кате с Володей, они нас приглашают, - сообщила Тоня и бросила на мужа полный надежды взгляд.
- Это та самая Катя – училка, у которой муж автослесарь? – не скрывая презрения фыркнул Аркадий. – Извини, бэби, но что мы там будем делать? О чем можно разговаривать с автослесарем?
- Напрасно ты так. Володя очень умный и начитанный человек. Уверяю тебя, нам будет весело!   
- Нет уж, пролетариат – это не мой уровень! Поедем к Лёше Щепкину. Он как раз звонил мне вчера и пригласил.
- А что мы будем делать у Щепкина? – не сдержалась и возразила Тоня. – Наблюдать, как твой друг напивается до поросячьего визга?

В последнее время Алексей действительно слишком много пил и не всегда мог вовремя остановиться. Но Аркаша привык настаивать на своем.
- Не напьется. Я ему не дам. Зато там будет много старых знакомых. Повеселимся! Впрочем, если ты так хочешь, то можем разделиться: иди к своему автослесарю, а я пойду к своим друзьям.
«Как это, разделиться?! – захотелось крикнуть Тоне. – Мы же с тобой семья!» Но выражение лица Аркадия было таким непреклонным, что Тоня вслух произнесла совсем другое:
- Хорошо. Пусть будет так, как хочешь ты.
Аркаша удовлетворенно хмыкнул и снисходительно потрепал ее по щеке. В глубине души шевельнулась обида. Он совсем не ценит ее, не дорожит каждой минутой, проведенной вместе. Как можно любящим друг друга людям порознь встречать Новый год? А вдруг поговорка о том, что, как встретишь год, так его и проведешь, сработает? И следующий год они будут жить каждый сам по себе? Вдруг, повинуясь таинственным мистическим законам, судьба и вправду разведет их? Тоне стало так страшно, так одиноко, что она решительно отставила в сторону собственные желания и интересы. Вспомнились последние бабушкины слова: «любовь – это служение, жертвенность». Хочешь, чтобы в семье были покой и согласие – придется чем-то жертвовать.


И вот они снова в той самой квартире на другом конце города, где когда-то начались их отношения. Многое напомнило о прошлом: чужие, незнакомые лица, большое количество бутылок на столе. Вот только курить все выходили или на лестницу, или на балкон, что немного радовало. Тоня, нарядившаяся в свое самое красивое платье, оставила Аркашу увлеченно болтать со своими знакомыми – литераторами и пошла на кухню помогать резать салаты Лёшиной девушке Светлане.
Квартира постепенно наполнялась новыми голосами и предвкушением праздника. Две девушки на кухне раскладывали угощение по салатницам, когда в дверь ввалился радостный Щепкин и с порога заявил:
- Смотрите, девоньки, кто к нам пожаловал! Мы уж не чаяли когда-нибудь его снова увидеть!

Тоня вздрогнула от неожиданности: из-за плеча хозяина квартиры на нее смотрел Ермаков. Он изменился, заматерел как-то. Простая черная водолазка и трехдневная щетина на щеках наводили на мысль, что на праздник к старым друзьям он попал случайно, неожиданно. Возможно, вернулся из долгой командировки, не успел привести себя в порядок, как телефонный звонок наметил новые планы.
- Привет! – улыбнулся гость. – Давно не виделись. А вы все хорошеете, барышни. Такие красотки, что глаз не отвести!

Вроде бы слова Сергея были обращены обеим кулинаркам, но смотрел он только на Тоню. Она не выдержала этот взгляд и отвела глаза. Господи, только этого тут не хватало!
Но опасения, что Ермаков не даст ей проходу, не оправдались. Он сидел за другим концом стола, мило беседовал с соседями, много улыбался, на Тоню даже не смотрел. Все правильно, подумала девушка, после той истории прошло много времени, почти три года. В прошлом остались и жаркий шепот, и горячие поцелуи у лифта, и руки, сильные мужские руки, прижимающие ее к широкой груди. Он все забыл. Но в место облегчения эта мысль принесла почему-то грусть и разочарование, будто ее обделили подарком на всеобщем празднике.

Под бой курантов и бьющие в нос пузырьки шампанского встретили Новый год. Веселье набирало силу. Включили музыку и стали танцевать. Вот только Аркаша опять куда-то пропал. Тоня походила по комнатам, потолкалась среди гостей, разыскивая мужа. Настроение совсем упало, когда она выглянула в окно сквозь тонкую тюлевую занавеску и увидела Аркашу с одной из его давних поклонниц на балконе.

Они курили. Ветер разносил дым от сигарет, трепал роскошные кудри Вяземского. Тоня сначала хотела открыть балконную дверь и с возгласом «Ах, вот вы где!» выйти к ним, но передумала. Уж очень близко стояли они друг к другу, уж очень низко наклонялся Аркадий к своей знакомой, что-то нашептывая ей на ушко, а девушка отвечала ему радостной улыбкой и таким обожающим взглядом, что по спине Тони побежали мурашки. Захотелось немедленно уйти, сбежать с этой вечеринки. Ведь здесь она была явно лишняя.

Вдруг за спиной раздался мужской голос с легкой хрипотцой:
- Можно вас пригласить на танец?
Чуть повернув голову, Тоня встретилась глазами с Сергеем.
- Пойдем, потанцуем, негоже самой красивой девушке грустить на празднике, – сказал Сергей и протянул к ней руку.
Тоня застыла на мгновение. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас танцевать, а уж с этим кавалером и подавно. Но за балконной дверью шептались о чем-то Аркадий с чужой девицей, будто Тони и вовсе не было. Поэтому она гордо вскинула голову, повернулась к Ермакову и, вложив руку в его ладонь, ответила:
- Пошли!

Медленная лирическая мелодия плыла по заполненной хмельными гостями квартире, заглушая голоса и звон посуды. Ёлочные гирлянды, замысловатой сетью развешенные на окне, перемигивались красными, синими и зелеными огоньками, добавляя немного таинственности шумной вечеринке. Тоня с Сергеем медленно покачивались в танце в центре комнаты.
 
Руки девушки лежали на его широких плечах. Черная водолазка туго обтягивала хорошо тренированные мышцы. Его ладони обнимали ее тонкую талию, но не прижимали к груди. Хотя как-то сразу было понятно, что вздумай она вырываться – не отпустит.
- Ну что, Тонечка, - спросил Сергей, склонившись к ней, так что она щекой почувствовала тепло его кожи, ноздри уловили терпкий запах мужского парфюма, - тебе еще не надоело все это?
- Ты о чем? – не поняла Тоня.
- О твоей жизни с этим доморощенным гением.

Она сразу внутренне напряглась, выставив в сторону партнера по танцу тысячу ежиных иголок.
- У меня прекрасная жизнь и в твоем участии я не нуждаюсь!
- И тебя не достает, что он превратил тебя в прислугу, а сам бездельничает, взвалив все заботы семейной жизни на твои хрупкие плечи?
- Аркаша не бездельничает! – встала на защиту мужа Антонина. – Он пишет книгу! А книга требует от него полного сосредоточения, полной самоотдачи. Пушкин, между прочим, тоже уединялся в Михайловском, чтобы писать. Много бы он создал, если бы вынужден был каждый день ходить на службу?
- Ну ты сравнила, - засмеялся Ермаков, - где наш Вяземский и где какой-то там Пушкин! Александр Сергеевич и в подметки не годится нашему Аркаше.

Ермаков откровенно ёрничал. Волна возмущения захлестнула Тоню. Она остановилась, совсем забыв про танец, и сердито уставилась на собеседника.
- Да ты просто ему завидуешь! Сам то ты ничего не пишешь толкового кроме заказных статеек в бульварных газетенках.
- Завидую, еще как завидую! – неожиданно согласился Сергей. Руки его продолжали обнимать девушку за талию, хотя музыка давно уже кончилась. – Ведь у него такая жена – умница, красавица, золотая хозяйка. Мечта, а не женщина! Я, конечно, ничего кроме статеек в бульварных газетенках не пишу, но и его гениальной книги пока никто не видел. А ведь он ее, на сколько я знаю, последние лет пять пишет.
- Пусти меня! – Тоня уперлась ладонями в крепкую мускулистую грудь.
- А если не пущу?

Кажется, на них стали обращать внимание окружающие, бросая удивленные взгляды в их сторону. И Сергей разжал руки. Девушка высвободилась и отошла на шаг, сверля его неприязненным взглядом.
- Серьёзно говорю: бросай ты своего Вяземского, Тоня, и уходи ко мне.
- Ха-ха-ха! – демонстративно захохотала Антонина: - А ты то мне зачем сдался?
- А я тебя на руках носить буду, беречь буду, как настоящее сокровище. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, Тоня!
- Да ты у нас сказочный принц, оказывается! – с издёвкой усмехнулась Антонина.
- Что происходит? – вдруг рядом с ними возник Аркаша и удивленно переводил взгляд то на жену, то на однокашника. – Чего не поделили?
- Да вот твой старый друг, Аркаша, предлагает мне тебя бросить и уйти к нему! – не стала таиться Тоня и заявила громко, так, что все слышали. Пусть этому нахалу станет стыдно!

Вокруг них быстро собирался круг любопытных зрителей. Запахло скандалом! Аркадий недоверчиво хмыкнул.
- Не обращай внимания, бэби. Серега сегодня перебрал и неудачно пошутил.
Он попытался снисходительно похлопать приятеля по плечу, но тот дернул плечом и сбросил его руку.
- Я совершенно трезв и вовсе не шучу, - заявил Сергей, в упор глядя на Аркадия. И взгляд этот был, как стальной клинок.
Кажется, Аркаше бросали вызов! Кривая усмешка исказила красивое лицо Вяземского. Небрежным жестом он откинул со лба волосы.
- А в писании сказано, между прочим: не возжелай жену ближнего своего.
- А еще там сказано, - парировал Сергей: - не прелюбодействуй!

  В глазах Ермакова было столько холодной решимости, что Аркаша испугался: а ну как сболтнет при Тоньке то, о чем лучше молчать! И взгляд его панически заметался по сторонам, словно ища защиты. Но и Сергей понял, что перегибает палку. Не стоило устраивать публичное шоу для зрителей. И он попытался все перевести в шутку, заставив себя усмехнуться.
- Что ж ты, Вяземский, бросаешь жену-красавицу скучать в одиночестве? Разве так поступает хороший муж? Смотри, уведу я у тебя жену, ох, уведу!
- Зря стараешься! Кишка тонка увести жену у МЕНЯ! – самоуверенно заявил Аркадий и посмотрел на зрителей: - А чего все стоят? Кто выключил музыку? Почему не танцуем? Почему не веселимся, народ?

Гости очнулись, словно им дали команду, заговорили хором, зашушукались, засмеялись. Снова зазвучала музыка. В центре комнаты задвигались пары. Аркадий подхватил жену, увлекая ее в гущу танцующих. Празднование Нового года благополучно возвратилось на круги своя. Сергей достал пачку сигарет из кармана и вышел на балкон.

Студеный ветер ударил в лицо, выдувая из души угли и пепел только что бушевавшего костра. Вдалеке сверкали и переливались разноцветные вспышки фейерверков. Веселый смех и возбужденные голоса людей будоражили непривычные к такому шуму ночные московские дворы. Сергей был зол и прежде всего на самого себя - не сдержался. За спиной скрипнула дверь.
- Дашь закурить? – тихо и как-то робко спросил Лёша Щепкин.
- Кури, - Сергей протянул пачку хозяину квартиры.

Взяв сигарету и разминая ее в пальцах, Лёша спросил:
- Какая муха тебя сегодня укусила? Я, грешным делом, подумал ты Аркаше в морду дашь.
- А стоило бы! Вот только праздник тебе портить не захотел. – И добавил, щурясь от сигаретного дыма: - А жену у него я все равно уведу, вот увидишь, уведу.
- Хм, - покачал головой с сомнением Щепкин и глубоко затянулся, - думаю ничего у тебя не выйдет, Серёжа. Тонечка, конечно, очень хорошая девочка. Но Аркадий у нас гений и к тому же красавец-мужчина. Таких бабы не бросают. А мы с тобой, Ермаков, рожей не вышли. Так что остынь и успокойся. Хочешь познакомлю тебя с балеринкой из Большого театра?
- Нет, не хочу, – мрачно мотнул головой Ермаков. - Иди к гостям, Лёшка, пока они не заскучали. А мне остывать еще долго придется.
- Смотри не простудись!

http://proza.ru/2021/06/02/1007