Ложесна. Марина Буткевич

Автор свое произведение как «Бегущая кинолента, пронизывающая двадцатый век» позиционирует, и правильно автор делает. Впечатление от книги такое ровно, как если немой фильм смотришь, на черно-белую пленку снятый. На экране кадры и сцены мелькают, понятные и не очень. Строка субтитров бежит (местами на польском и белорусском, и без перевода, что быстро злить начинает). Некоторые сцены отсняты практически гениально — не отнять. И это главное достоинство книги. Остальное — просто на очень хорошем уровне. Фильм сложный и запутанный. Не всегда удается сквозь многие имена и конструкции типа «отец твоей матери» и «мать твоего отца» продраться . Рассказчик — камера. То есть, сам зритель. Иллюстрации ради, вот уж совсем лобовая цитата из сцены с поездкой на машине: «Лобовое стекло дорогу трясет, как плохая ручная камера». Видимо, чтобы зритель об этом не забывал, по тексту рефреном идет «Я вижу...» (162 повтора поиск насчитал).

Стилистическое решение тоже, по мне, спорное. Постоянная инверсия с перемещением глаголов в конец предложения, возможно, и переносит акцент на действие, что хорошо для кино, но и придает всему тексту милую неправильность немного сродни сюсюканью, что плохо для литературы. Возможно, автор именно этого и добивался — подчеркнуть, насколько неправильно все происходящее. Однако ж, неправильность текста есть отражение неправильности рассказчика: он или очень уж не от мира сего, либо откровенно болен. Но здесь, помним, рассказчик — это камера и зритель. Я, читая это, должен чувствовать себя — кем?

Кроме того, прием вообще имеет мало отношения к литературе, таланту и даже стилистике. Не так уж и трудно переставлять  слова в предложении.  Сравните. «Он вышел из здания вокзала и сел в желтое такси». vs. «Из здания вокзала он вышел и в такси сел. Желтое». Лучше? Нет. Страннее. Такой чисто технический прием, сродни печати текста на серой или черной бумаге.

И наконец, не выдержан этот прием. Периодически описания (обычно, в отсутствие спасительных глаголов) соскальзывают в обыденность, и тогда кажется, что пленка перед глазами вдруг резко рванулась вперед, и герои, до того двигавшиеся глухо и плавно, как черно-белые рыбки в мутной аквариумной воде, вдруг расцвели, засуетились и решили пожить нормально.

Последняя претензия: равномерность повествования. Вроде и век проскочили, а на экране все та же тоска, нищета и безысходность. Будто пленка движется, а время нет.

При всем при этом, общее впечатление от книги очень положительное. Там точно было на что посмотреть. Некоторые кадры я бы увеличил и вставил в рамочку. Впрочем, где-то внутри меня они ведь именно так теперь и висят. А это, по-моему, лучшее, что может случиться с книгой — навсегда оставить какую-то свою часть в читателях.


Прочитать книгу полностью можно на сайте премии
https://pushkinprize.ru/2021/05/14/марина-буткевич/2/
А еще можно проголосовать за нее на сайте год литературы (в самом низу страницы)