Сон

       Сегодня Иван Фёдорович проснулся ни свет ни заря. Ему приснился странный сон, обдумывая который он долго крутился с боку на бок и больше не смог заснуть. Он вглядывался в тёмный проём окна, пока не стало светать. Тогда Иван Фёдорович поднялся с кровати и на цыпочках, чтобы не разбудить соседей, пошёл приводить себя в порядок. После утренних процедур он заварил крепкого чая.
       "И приснится же такое!" - никак не мог успокоиться Иван Федорович, попивая из кружки ароматный напиток и рассматривая серый пейзаж за окном. Низкие тучи ползли над рекой. Ивы по берегам клонились от ветра, купая ветви в тёмной воде. По узкой дорожке медленно шла старушка. "Грустно, наверное, - подумал Иван Фёдорович, - Одиноко..." Перед домом никого не было видно, кормушки для птиц пустовали, старый дворовый пёс забился в дальний угол будки. "Дождя боятся, - решил Иван Фёдорович, - Тучи-то вон какие... Сейчас ливанёт!" По подоконнику и правда застучали крупные капли. Старушка открыла большой зонт. За пеленой дождя её силуэт стал превращаться в размытое пятно.
       Иван Фёдорович отошёл от окна. Небольшая комната, которую он занимал, была наполнена старыми вещами и книгами. На стене висела клетка с дроздом. Ещё ранней осенью мальчишки принесли его с перебитой ногой. Рана долго не хотела заживать и птицу пришлось оставить на зиму.
       Давно перестали трещать морозы, речка уже сбросила ледяной панцырь, но весна не спешила ступать на порог. Несколько дней яркое солнце пыталось согреть озябшую землю и Иван Фёдорович был уверен, что вот-вот начнут лопаться первые почки, но северный ветер снова принёс непогоду. Небо затянуло грозовыми тучами, которые не пропускали солнечные лучи и время от времени поливали землю ледяным дождём.
       Да, весна в этом году задержалась, но птица явно чувствовала её приближение. Всю последнюю неделю дрозд вёл себя беспокойно: то хлопал крыльями, то поднимал громкий крик. Вот и сейчас он метался по клетке, выражая своё нетерпение.
        - Не сердись, Яшка! - пытался успокоить птицу Иван Фёдорович, - Хоть и зажила твоя нога, а крылья, отвыкшие летать, пожалеть надо. Бушует ещё непогода, видишь, боюсь не справишься!
       Дрозд уселся на жордочке и стал внимательно следить за всем, что происходило в комнате. Иван Фёдорович снова посмотрел на дождь за окном, покачал головой и уже хотел пойти вымыть кружку, но его взгляд задержался на комнатной герани. Эта красавица много лет росла на столике возле окна и каждый год радовала хозяина своими цветами. Вот только сейчас она выглядела как-то болезненно. Иван Фёдорович поставил кружку на стол и начал пристально осматривать цветок со всех сторон. Нет, он не ошибся: растение начало вять, листья стали блёклыми и безрадостными.
       - Видишь, Яшка, что-то с ней не так... - сказал Иван Фёдорович и, в довесок к сказанному, так громко вздохнул, что дрозд поднял ужасный шум и из клетки полетели остатки крошек. Иван Фёдорович строго посмотрел на птицу:
       - Шумишь, мусоришь! Покоя даже во сне не даёшь!
       Дрозд виновато склонил голову и заладил своё монотонное "чив, чив, чив".
       - Да, не сержусь я, не сержусь. Знаю, что на волю хочешь. Я всё про сон думаю: не могу понять почему мне твой собрат приснился.
       Ивану Фёдоровичу действительно приснился дрозд. Большой, упитанный дрозд ростом метра полтора, в бархатном сиреневом костюме и в очках. Он мерно расхаживал у школьной доски, размахивая длинной указкой. В классе было пусто, лишь на самой последней парте, у окна, сидел мальчик лет десяти, который от стыда был готов провалиться сквозь землю. Важный дрозд остановился, пристально посмотрел на сконфуженного ученика и спросил: "Ты так и не выучил урок?" Мальчик опустил глаза, втянул голову в плечи и ничего не ответил. Дрозд выждал какое-то время, потом подошёл ближе и, вытянув резко указку вперёд, добавил: "Если не усвоишь этот материал, то не сможешь перейти в следующий класс! " Мальчику показалось, что дрозд сейчас, как шпагой, проткнёт его указкой, он весь задрожал... И тут Иван Фёдорович проснулся.
       "Почему именно дрозд? - продолжал размышлять Иван Фёдорович, -  И что за непонятый материал?" Тогда, во сне, ему показался знакомым этот мальчик, похожим на него самого. Сейчас Иван Фёдорович был просто уверен, что это был он - Ваня - ученик тогда ещё третьего или четвёртого класса, мальчишка с ворохом непослушных волос на голове и в потёртом школьном костюме. Каким же он был в то время сорванцом! Как же любил бегать, лазить где не попадя и гонять птиц. Гонять птиц...
       Однажды ему в руки попалась рогатка. За пару дней все птицы во дворе выучили его фигуру и улетали, лишь только он появлялся из-за угла. Но одна птица вела себя иначе: после выстрела куском пластилина, отлетала недалеко и громко кричала. Ваня решил, что это просто наглость - не бояться рогатки. Спрятавшись за кустом, он выждал момент и стрельнул. Пулька из алюминиевой проволоки попала точно в цель и птица упала на землю. Ваня был горд собой. Целый день он наслаждался подвигом, а на следующий день весь двор обсуждал громкие крики птенцов, которые хотели есть и которых некому было кормить. Ване было стыдно признаться, что это он убил птицу. Вместе со всеми он возмущался произошедшему, вместе со всеми пытался кормить птенцов, но в течение нескольких дней они один за одним умерли. По ночам Ваня рыдал в подушку и давал себе обещание не обидеть больше ни одной птицы. Ему казалось, что все вокруг знают, что это он убил дрозда (а это был именно дрозд). Знают, но почему-то молчат. От этого стало невыносимо смотреть людям в глаза. Ваня стал тихим и необщительным, перестал лазить по заборам и всё время читал, читал, читал. Он читал книги о птицах: о том как их выращивают, как охраняют, как лечат. Он был уверен, что теперь сможет спасти любого птенца. Его интерес заметили в школе и он стал "главным по птицам" в живом уголке. Чуть позже стал заниматься выведением птенцов на станции юннатов, потом поступил в институт. Дипломированный орнитолог - он всю свою жизнь изучал птиц, выкармливал их, выхаживал...
        Что спросил этот дрозд во сне? Выучил ли он урок? Он не только выучил урок - бережно относиться к птицам, но и научил этому многих людей. И всё же Иван Фёдорович был уверен, что важный дрозд приснился ему не спроста.
       - Что же с ней могло случиться, Яша? - недоумевал Иван  Фёдорович, поворачивая из стороны в сторону горшок с геранью.
       Дрозд пытался своим правым глазом тоже рассмотреть цветок.
       - На листьях ничего не видно, всё в порядке... Значит что-то с корнем. 
        Яша чирикнул в ответ, соглашаясь.
        - Сейчас попробуем понять, - сказал Иван Фёдорович и разложил на столе старую газету. Потихоньку, чтобы не повредить растение, он стал вытряхивать герань из горшка.
        "Вот интересно, - размышлял он про себя, - если бы тогда хоть кто-то сказал, что знает о моём проступке, изменилась бы моя жизнь? Наверное мне было бы плохо, было бы стыдно, но был бы шанс признать свою вину... Признать и исправить. Наверное, тогда Ваня смог бы спокойно смотреть людям в глаза... "
       Герань была освобождена от горшка и Иван Фёдорович стал осторожно убирать землю с корней.
       - Как думаешь, Яшка, надо давать людям шанс признавать свои ошибки? Или лучше из жалости делать вид, что не заметил? Сам, мол, поймёт.
        Дрозд настороженно затих.
       - Знаешь, Яшка, люди - удивительные существа! Не учатся порой даже на своих ошибках. Вот я, например! Сам пол жизни страдал от ненужной жалости, а поступаю так же. Ведь мальчишки, которые тебя принесли, скорее всего камнями в тебя бросались.
       Дрозд стал бить крыльями.
       - Сами поранили, а сказали, что такого тебя нашли. Соврали! По глазам было видно, а я сделал вид, что поверил. Пожалел...
       В этот момент Иван Фёдорович среди комьев земли обнаружил червя.
       - Гляди, Яшка, вот она - причина, которая чуть не испортила жизнь всему растению. Прямо как ненужная жалость!
        Иван Фёдорович взял пинцетом червя и положил в клетку. Птица с удовольствием проглотила десерт.
       - А ведь прав был, Яша, важный дрозд: не усвоил я материал! Вот придут эти мальчишки в очередной раз справляться о твоём здоровье, обязательно им скажу, что бросать в птиц камнями нельзя.
       Дрозд в ответ закивал головой.

Картина художника Сharles-Spencelayh «The-early-bird»  («Ранняя пташка»)