17 дней в открытом море, 3 часть

17 дней в открытом море, 3 часть

Рассказ моего дяди Колесникова Григория Ельпидифоровича

Эта трагедия произошла в сентябре 1973 года, когда затяжной жених Ларисы (дочери) Юра Кукулеев пригласил меня на рыбалку. Я уже рассказал, какие испытания пришлось нам пережить за 17 дней в открытом море, когда тайфуном нас унесло на боте 25 сентября. Дополню то, что ещё не вошло в мои воспоминания.
Нюся и Лариса долго упрашивали меня, потому что Юре ехать больше не с кем. Сильно недовольный, я всё же согласился. Лодочкой нас перевезли на бот, который стоял на рейде. Бот на вид немаленький, полностью килевой и довольно устойчивый на волне, но когда его осмотрел, то объявил Юре, что этот бот к плаванью не готов совершенно. Аккумуляторы обеспечивали запуск двигателя не более трёх раз, отличительных огней не было, ёмкости с водой не было, нет постельных принадлежностей или какой-либо запасной одежонки и никакой посуды. Спасательные средства полностью отсутствовали – это было недопустимо…
***
…10 октября вахтенный матрос с эсминца заметил в стереотрубу предмет и определил, что это подводная лодка. Командир корабля посмотрел в прибор и подтвердил, что - «да» - это подводная лодка. Но как она появилась, когда тут не должно быть никакой лодки. Штурман, оторвавшись от прибора, сообщил, что у ПЛ на волне не может так раскачиваться рубка. - "Я полагаю, что это бот, и он идёт под парусом". Командир проверил это предположение, подтвердил, что это бот. - "Ну, знаете, это геройские ребята, что ходят в этих местах под парусом" - и приказал идти в сторону бота. - «А что вы думаете, - сказал немолодой сильно поседевший капитан 2 ранга,- "может они нуждаются в помощи и даже, наверное» - так потом рассказывал мне командир корабля Васильев…

…Нас трудно или невозможно было узнать, к какой нации мы принадлежим, потому что чёрные до предела, и они нас принимают за японцев или корейцев. Поэтому первым вопросом командира к нам был:
 - Кто вы такие?
- Мы русские, ответил я.
- Откудова? (Так он сказал)
- Из Владивостока.
- Как же вы здесь оказались?
- Нас унёс тайфун.
- Когда?
- 25 сентября.
На палубе корабля, куда высыпала буквально вся команда, стало тихо, офицеры о чём-то говорили, советовались. Стал спрашивать доктор:
- Как вы питались?
Я ответил, что суточный запас продовольствия растянули на весь этот период.
- А пили ли вы морскую воду?
- Да, пили.
- Сколько дней?
- Трое суток.
Видя наше трагическое положение, командир, видимо поэтому стал нас успокаивать: - «Вы не беспокойтесь, не волнуйтесь, не волнуйтесь – сейчас мы будем поднимать вас на борт».

Выброска несколько раз падала мимо бота, вскоре мы приняли конец, подтянулись к борту, выбросили шторм-трап, на бот прыгнули офицер и три матроса, они начали осмотр бота. От жажды у меня перехватило дыхание – это от волнения – стал просить пить, но доктор не разрешил, он сначала хочет нас осмотреть. Этот осмотр он произвёл в каюте, которую для нас освободили. Доктор раздел нас полностью и тщательно осмотрел, прослушал, перевязал мне голову и спросил, на что я жалуюсь, но мне казалось, что я совершенно здоров и жалоб у меня не было.

После этого принесли нам по кружке абрикосового сока, и тут же зашёл в каюту командир корабля, который сказал: - «Давайте ваши фамилии и адреса, надо срочно дать радиограмму во Владивосток, успокоить ваши семьи. Вы знаете, что вас дома уже похоронили?» Затем, подумав немного, спросил, можем ли мы документом подтвердить свою личность? Кукулеев показал права на управление ботом, а у меня документов не было никаких. Как же быть? Тогда я снял с руки свои часы и подал ему.
- Что это?
- Посмотрите на обороте, может быть этого будет пока достаточно, чтобы удостоверить мою личность?
Там была монограмма: «Г. Е. Колесникову – 20 лет Победы над фашизмом от коллектива комбината Приморскуголь». Он широко заулыбался:
- А, знаете, неплохой это паспорт, убедительный.
 
В каюту зашёл офицер и доложил, что бот осмотрен, обнаружено две сырых картофелины, ложка концентрата и в солонке немного соли, больше ничего нет.
Принесли нам по небольшой тарелке куриного супа и грамм по 50 белого хлеба. Когда мы ели, то все на нас смотрели.

Корабль лежал в дрейфе. Я спросил командира, почему корабль так долго не даёт ход? Он ответил, что запросили штаб, что делать с вами: возвращаться во Владивосток или следовать по назначению. Они шли в Сингапур – там на Малаккском полуострове англичане строят крупную ВМБазу и, конечно, нужно там быть. Я высказал своё мнение командиру, что не стоит возиться с ботом и самым лучшим решением будет его утопить, расстрелять или подорвать.
- Я не могу сам принять какое-либо решение, жду указания из штаба. Если везти его не разрешат, то конечно не оставим на плаву.

Через четыре часа мы пошли курсом на Корейский пролив – там в условленном квадрате произойдёт встреча, и нас передадут на корабль, который идёт во Владивосток.

Окончание завтра.