Первая любовь Паши

По мнению одноклассников, первая любовь с Пашей приключилась довольно поздно.

Была середина октября, когда к ним в класс неожиданно пришла новенькая, Соня Кравцова. Невысокая, тоненькая как молодая березка, но с острыми чертами лица, лисьими колдовскими глазами и косой челкой с выбеленной прядкой.

Когда Паша из-за толчка в бок от соседа по парте поднял на нее глаза, замер и сам не понял от чего. Вроде, ничего особенного, обычная, в меру симпатичная девчонка, но…

Она была и похожа, и не похожа на остальных. Что-то было такое в ее взгляде, мешающее Паше отвернуться в сторону или опустить глаза вниз. Соня словно вызывала его на бой, словно что-то требовала своими лисьими глазами. Целую минуту Паша смотрел на новенькую, а она, казалось, смотрела тоже только на него, пока его снова Макс не толкнул в бок.

«И чего меня так накрыло?» - не понял сам себя ученик, а между тем невольно стал следить за Соней. А та вроде уже и не смотрела в его сторону.

*

Гляделки друг на друга украдкой продолжались почти месяц, пока одноклассники, шутя, не начали их женить в своих разговорах. Слушая чужой смех, Паша неожиданно понял свои чувства. Впервые влюбился не кто-то из его друзей, не герой книги или фильма, а он сам. Это было необычно, ново, и что делать с чувствами до конца было не ясно.

Но если раскладывать все по полочкам, то выбора оставалось не так уж и много. Паше нужно было решать: молчать и продолжать смотреть или признаваться и надеяться на ответное признание.

*

Не один раз Паша откладывал признание в долгий ящик, и не один раз он запрещал себе вспоминать лицо Сони, но однажды, увидев, как весело девушка болтает с Колей, не выдержал. Отвел девушку в сторону, заглянул в глаза и сказал: «Ты мне нравишься».

Паша не знал об этом, но, признаваясь, он покраснел. А признание его звучало так, словно ученик не утверждал, а спрашивал, но Соня вопреки своему насмешливому характеру не стала мучить одноклассника вопросами и уточнениями. Девушка улыбнулась, освободила руку, которую Паша судорожно сжимал на протяжение нескольких минут, и позвала его прогуляться в зимний сад.

Зимний сад – смелое название для застекленного окна и нескольких горшков с растениями, стоящими на полу, но, тем не менее, иначе никто этот школьный уголок не называл.

Паша прислонился к стене и почувствовал, что от нервов у него впервые запотели ладони. Как же легко было репетировать дома. И как же наивен он был, считая, что самое сложное это сказать три заветных слова. Нет. Самое сложное – сейчас, когда он стоит и не знает, что скажет ему Соня.

-Понимаешь, Паш, я…

Дальше он и слушать не хотел. Лицо побелело, руки остыли, а сердце забилось часто-часто, отдаваясь пульсом в ушах. Не любит. Точно, не любит.

-Я летом уеду обратно в Москву. Я не верю в отношения на расстояние и в перспективу у жизни в маленьком городе.

Она говорила что-то еще, что-то про то, что он тоже ей симпатичен, и если бы они были в Москве, или если бы он лучше учился, если бы планировал переехать, если бы… Она так много говорила. Это был самый долгий их разговор, вернее, ее монолог. Но Паша слушал, он стоял, словно приклеенный к стене, и слушал, разглядывая цветущий на полу декабрист.

«Надо бы сказать кому-нибудь про эту огромную трещину в горшке», - думал Паша, пока трещина, появившаяся в его сердце, становилась все больше.

-Ты закончила? – спросил Паша, когда Соня замолчала. Девушка кивнула, а он продолжил говорить. – Москва, перспективы, оценки, понимаю. Но, может, мы попробуем. Просто попробуем быть парой?

Девушка смотрела удивленно, да он и сам был удивлен не меньше, почему молча не ушел в сторону? Тем не менее, Паша снова ждал Сонин ответ.

Девушка пожала плечами. И да, и нет. Как хочешь. Как воспримешь.

Паша решил, что это согласие, и их снова стали называть парой, ведь они ходили вместе. Часто о чем-то болтали вдвоем.

Счастье было с какой-то червоточиной внутри, но было. Паша часто улыбался, иногда с ненависть смотрел на календарь или учебник по алгебре. Он даже стал заниматься с одноклассником, чтобы успешнее сдать ЕГЭ. Соня поддерживала.

Они не говорили о Москве, словно ее не существовало. Впрочем, в Пашином мире так и было.

*

Год закончился быстрее, чем все предыдущие взятые вместе. Паша позвал Соню на выпускной бал, девушка замялась, времени на подготовку мало, она хочет повторить материал перед экзаменом, но постарается быть. Павел видел, не будет, но соглашался ждать и на что-то надеялся.

На выпускной она не пришла, сказала, что заболела.

Розу, которую купил для Сони Паша, пришлось выкинуть в урну. На четвертом часу ожидания без воды цветок свесил голову на бок и стал терять лепестки. Один за другим. Один за другим.

Соня не отвечала на звонки, готовилась к экзаменам.

Не зря. Золотая медаль. Единственная отличница на весь их 11 «а». У Паши все тройки. Свои, не списанные, но для Москвы такие оценки просто не существуют.

После экзаменов и после озвучивания результатов экзаменов и после вручения аттестатов, на котором Сони не было, Паша ходил к девушке домой. Каждый раз мать девушки врала, что та гуляет.

Только однажды Павел встретил Соню на улице. И да, она действительно гуляла и улыбалась. Юноша развернулся и ушел. О чем он мог ей сказать?

*

В середине лета Соня уехала.

Паша стоял на берегу речки, рыбачил и провожал глазами электричку. Колеса с привычным безразличным тарахтением быстро увозили девушку, которую он полюбил в город, о котором она мечтала. В волшебный, еще более безразличный ко всем город, чем эти колеса и огромный поезд.

"Конец", - понял Паша и опустил удочку. За ней он не поедет.

Если Соня не видела перспективу у жизни в маленьком городе, то Паша не находил ее в большом. Здесь был его дом. Друзья. Родные. Здесь была его жизнь.