О преходящем!..

Друзья!

Сегодня- о бренности нашего существования на Земле! Этой не очень приятной теме в Сети уделяется немало внимания. Ведь Жизнь и Смерть - неразрывны! Во всяком случае для обычных людей, живущих в телах физических, животных. Кора планеты Земля усыпана сброшенными оболочками людей, животных, растений. Это-гумус, почва!
А души всех умерших переносятся в мир иной. Высший, чтобы потом снова воплотиться! Такой  бесконечный круг рождений и  смертей на Востоке называют сансарой.
Вырваться из него можно, лишь став бессмертным Богом!
А пока...о кладбищах!
Отступление.

"За последние 50 тысяч лет на Земле умерло более 100 миллиардов человек. Население планеты все увеличивается, во многих странах уже заканчивается место на кладбищах. Жители Гонконга годами ждут, когда найдется место для захоронения праха их близких. Покупка крошечного участка земли обойдется им по стоимости элитной недвижимости. Земли не хватает ни живым, ни мертвым. В таких условиях не каждый станет задумываться об экологичности захоронений.
Опасны ли кладбища
В России принято делить кладбища по их опасности в зависимости от занимаемой ими территории. Самыми опасными считаются кладбища, рядом с которыми расположены крематории с двумя или более печами. Защитная зона для таких объектов составляет 1 км, то есть от их границы зона жилой застройки должна отстоять как минимум на тысячу метров. Кладбища должны быть обнесены забором. Для кладбищ площадью от 20 до 40 Га защитная зона составляет полкилометра. Заметим, что 40 Га — это предельно допустимый размер кладбища. Расширение возможно лишь за счет смежных территорий, статус которых также предусматривает проведение захоронений и кремации. Само по себе кладбище состоит из нескольких участков, основным из которых является территория непосредственного расположения могил. Не далее, чем в 150 метрах от центрального входа должна располагаться остановка общественного транспорта. В административной части находится контора, в которую надо обращаться в день похорон. Эту работу берут на себя из родственников ответственное за захоронение лицо и агент ритуальной службы. При предъявлении счета-заказа на похороны и свидетельства о смерти они получают удостоверение о захоронении и регистрационный знак на могилу.
Если кладбище разрослось настолько, что 40 Га уже не хватает, то между ним и следующим участком требуется проложить дополнительную зону моральной защиты. Это должна быть озелененная территория шириной минимум 20 метров с дорогой и проложенными инженерными сетями. На ней можно устанавливать цветочные киоски и малые архитектурные формы для отдыха посетителей. С каждой стороны дорога должна закрываться двумя рядами живой изгороди, состоящей из деревьев и кустарников. Такие же защитные зоны должны отделять вероисповедальные участки от основного кладбища.
Наименее опасными по российскому законодательству считаются закрытые кладбища, последние захоронения на которых производились более четверти века назад. К ним приравнены колумбарии и кладбища, на которых захоранивается прах после кремации. Все сельские кладбища, независимо от их площади, также попадают в пятый класс опасности, что должно означать их минимальную опасность для окружающей среды, наряду, например, с голубятнями и отдельно стоящими супермаркетами. Санитарная защитная зона для таких объектов составляет всего 50 метров.
Требования к кладбищам
Кладбища располагаются в пригородной зоне с учетом требований санитарной и экологической безопасности. В санитарно-защитной зоне нельзя располагать дачи, коттеджи, скважины для забора воды, площадки для детских игр и спортивных состязаний, а в уже построенных для обслуживания кладбищ служебных помещениях работники должны работать строго ограниченное время.
Использование территорий, на которых располагались захоронения, разрешено не ранее чем через 20 лет после их переноса и только в целях озеленения. Если в ходе строительных работ были обнаружены могилы, грунт с этой территории не должен использоваться. Участок необходимо рекультивировать. На нем нельзя строить дороги, жилые и производственные здания.
Глубина залегания водоносного слоя должна быть больше 2,5 метров, а воду для питьевых нужд нужно брать из более высокого водоносного слоя или с верхней точки по отношению к кладбищу. До водозабора от границ традиционного кладбища должно быть не меньше километра. Отходы работы организаций, занимающихся хранением и омовением тел, считаются токсичными. Стоки должны обеззараживаться и разбавляться перед попаданием в канализацию
Ветер со стороны крематория и даже традиционного кладбища должен преимущественно дуть в противоположную сторону от заселенных территорий. Защитная зона кладбищ не должна совпадать с жилой застройкой, а также с территориями санаториев, курортов и прочих зон, используемых населением для отдыха и рекреации.
При эксплуатации объекта в штатном режиме санитарная зона должна обеспечивать его безопасность для проживающей на близлежащей территории населения. Предусматриваемые ограничения в использовании земель возле кладбищ и крематориев снижают физическое, химическое и биологическое воздействие на среду обитания до нормативных показателей.
Труп человека
Что же касается негативного влияния тела отдельного умершего человека, то оно несколько преувеличено. Для здорового человека мифический «трупный яд», который на самом деле является комплексом из нескольких токсичных веществ, образующихся при разложении органики, не может представлять опасности. Ослабленный организм при контакте с ними может получить головокружение, тошноту и прочие далеко не смертельные осложнения. Известные случаи гибели после контакта с трупом вызваны скорее не ядом, а теми вирусами, которые изначально послужили причинами смерти".https://mosgupritual.ru/
...Други!
Давно изучаю "Агни-Йогу"! Там всё подробно рассмотрено! Довольно кладбищ и могил, ведь наш ДУХ бессмертен! По словам Владыки Шамбалы Великого Учителя человечества М., так называемая смерть не страшнее стрижки волос. Конечно, если сознание полностью перенесено в собственную Высшую Бессмертную Триаду, не уничтожимую и вечную. В Учении Живой Этики она названа ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬЮ, в отличие от нашей временной и смертной личности (их у неё сотни и сотни на длинном эволюционном пути)!
Вывод: любите и берегите  этого своего Ангела-хранителя, олицетворяющего истинную бессмертную сущность каждого человека!

Вл.Назаров

***************
1.Болезнетворность кладбищ: врачи и парламенты

Насколько нездоровым был воздух кладбищ, было хорошо известно уже в начале XVII в. Полицейские трактаты тех лет настойчиво «советуют его избегать . Однако, если в пору эпидемий и предписывались некоторые меры предосторожности, в целом не было и речи об изменении старого порядка вещей в том, что касалось погребений умерших.
Если в XVI — XVII вв. в Париже и перемещали loca sacra, то лишь ради расширения церковных построек и прилегающих к ним служб, а отнюдь не по соображениям санитарии.
Но во второй трети XVIII в. общественное сознание в этом отношении сдвинулось с мертвой точки, и таинственные, зловещие явления, давно уже описанные на кладбищах врачами, начинают отныне восприниматься уже не как проявления дьявольской силы, а как естественное, но прискорбное состояние вещей, которое следует изменить. В 1737 г. парижский парламент предложил врачам обследовать городские кладбища — несомненно, первый официальный демарш в этой области. Врачи подошли к делу вполне научно, но их работа не имела последствий, ведь они рекомендовали лишь «больше заботы в погребении и больше благопристойности в содержании кладбищ»314.
Тогда же, в 1745 г., аббат Ш.Поре описывает в своих «Письмах о погребении в церквах» ситуацию, которую люди, обитавшие по соседству с кладбищами и церквами, начинали уже воспринимать как неприятную. Захоронения в церквах автор обличает как одновременно и вредные для общественной гигиены, и несовместимые с достоинством христианского культа. Аббат Поре вновь приводит все канонические запреты на погребение внутри церкви и оспаривает саму идею захоронения ad sanctos, «у святых», ставшую непонятной ни для католических реформаторов, ни тем более для протестантов. «Нам позволено любить здоровье и чистоту, которая так много способствует его сохранению». Чистота становится в это время все более неоспоримой ценностью. Для аббата Поре церкви должны быть здоровым местом, поэтому погребение там недопустимо.
Вот его идеал:- чистые, хорошо проветриваемые церкви, где чувствуется только запах ладана, а не чего-либо иного и где «не рискуешь сломать себе шею из-за неровности пола», постоянно перекладываемого могильщиками. Кроме того, автор призывает вынести кладбища за городскую черту, дабы обеспечить в городах здоровый воздух и чистоту.
Аббат Поре был далеко не первым, кто предложил церковным властям устраивать новые кладбища вне города. Но в его глазах речь шла не .только о поддержании общественной гигиены, но и о восстановлении того, что строго соблюдали в античности: разделение мира живых и мира мертвых. Мертвецы должны были быть навсегда отделены от живых, дабы не вредить последним. Исследовательница Мадлен Фуазиль склонна видеть в тексте аббата зарождение тенденции отторгать мертвых от мира живых, столь характерной для нашего постиндустриального общества. Такая тенденция здесь действительно уже присутствует, и о ней же, как мы увидим дальше, свидетельствует принятое парламентом в 1763 г. постановление о режиме кладбища. Вместе с тем ни аббат Поре, ни авторы постановления не верят, будто отделение мертвых от живых способно причинить ущерб самим мертвым и обречь их на забвение. Дело было скорее в стремлении придать благопристойность как местам отправления культа живыми, так и местопребыванию умерших. В «Письмах о погребении в церквах» по- прежнему настойчиво рекомендуется живым посещать кладбища: «Весьма полезно для смертных выслушивать уроки, что им дают мертвецы. Именно на их могилы надо идти, дабы убеждаться в хрупкости всего человеческого: гробницы — школы мудрости*. Эта рекомендация выдержана в традиционном духе memento mori и «суетностей* XVII в., без того культа памяти об умерших, который восторжествует позднее.
Решающими в изменении отношения к кладбищам были 60-е гг. XVIII в. Когда приход Сен-Сюльпис в Париже пожелал устроить новое кладбище вблизи Малого Люксембургского дворца, его владелец, принц Конде, решительно воспротивился. Генеральный прокурор не только признал правоту принца, но и призвал должностных лиц города обратить внимание на проблему новых кладбищ и их размещения.
Соседство с могилами не безопасно для живых в густонаселенных кварталах, где высокие дома препятствуют циркуляции воздуха и рассеиванию нечистых испарений. Стены домов пропитываются зловонием и вредоносными соками, что служит, быть может, неведомой причиной болезней и смертей жильцов. Впоследствии врачи скажу* об этом еще увереннее, чем прокурор.
Полицейским акциям до и особенно после постановления парламента 1763 г. предшествовала настоящая кампания по мобилизации общественного мнения: петиции из кварталов, прилегающих к кладбищам, памятные записки магистратов, сочинения врачей. Во всех этих документах отражены царившие тогда умонастроения, страхи, желания. Властителями дум становятся врачи. Они публикуют трактат за трактатом, оспаривая убеждение своих предшественников XVII в., будто болезнетворность кладбищ есть следствие дьявольских козней и иного сверхъестественного вмешательства. Основываются же врачи XVIII в. на распространенной тогда ученой теории воздуха, настолько охотно воспринятой современниками, что она стала вскоре общим местом.
В сочинении врача М.Маре, изданном в 1773 г., описывается со слов одного священника случай на кладбище Монморанси. Копая новую яму, могильщик случайно задел лопатой труп, захороненный годом раньше. Из трупа вышел смрадный пар, заставивший могильщика содрогнуться. Вновь взявшись за лопату, чтобы засыпать потревоженные останки, он тут же упал замертво. Другой автор, П.Т.Навье, также в трактате, направленном против преждевременных эксгумаций и погребения мертвых в церквах, рассказывает историю еще более впечатляющую. 20 апреля 1773 г. в Сольё, в нефе церкви св. Сатурнина, копали яму для женщины, умершей от гнилой горячки. При этом обнажился гроб с телом, погребенным еще 3 марта, и, когда женщину опускали в могилу, гроб раскрылся, и от старого трупа пошло такое зловоние, что никто не мог больше оставаться в церкви. Вскоре из 120 детей обоего пола, которых готовили к первому причастию, 114 опасно заболели, а также кюре, викарий, могильщики и еще более 70 человек.
Из них 18 скончались, в том числе кюре и викарий. Дети вообще были в таких рассказах наиболее частыми жертвами болезнетворных трупных испарений. При сходных обстоятельствах в приходе Сент-Эсташ почти все дети, проходившие катехизацию перед первым причастием, одновременно упали в обморок, а в следующее воскресенье то же произошло еще с 20 детьми и людьми разных возрастов.
Во всех этих случаях зараза проникает в воздух и не сразу поражает людей. Труп больного полностью хранит в себе болезнь и ее заразительную силу. Некоторые авторы видели именно в трупных испарениях или гнилостных соках, выделяемых разлагающимся телом, источник большинства инфекционных болезней. Знаменитый- французский врач Феликс Вик д’Азир в «Опытах о местах и опасностях погребений» (1778), ссылаясь на авторов XVI в., утверждает, что во времена эпидемий первыми бывают поражены дома, находящиеся по соседству с кладбищами.
Заражение воздуха происходит и при перенесении останков с места их первоначального захоронения в погребальные галереи, пишет Навье. Поэтому при погребениях и эксгумациях полезно зажигать огни, раскладывать большие костры, создающие очистительные потоки воздуха. Тех же спасительных результатов можно достичь и взрывами пороха. Воздух кладбищ портит все вокруг: не только здоровье людей, живущих поблизости, но даже продукты и вещи в их чуланах. Так, в домах, расположенных вокруг кладбища Сент-Инносан, замечает врач, сталь, столовое серебро, золотые галуны — все быстро теряет блеск и тускнеет.
Врачи не единственные, кто бьет тревогу. Протоколы полицейских комиссаров того времени изобилуют жалобами местного населения. В петиции парламенту жильцы квартала, примыкающего к кладбищу Сен-Мерри, жалуются на то, что «все нужное для жизни» портится у них дома в течение нескольких дней. Тогда же некая вдова Леблан заявила, что вынуждена всегда держать закрытыми окна, выходящие на кладбище Сен-Жерве, ибо «не может хранить ни мясо, ни бульон. (...) Дурные запахи просочились даже в погреб и испортили вино и пиво, которые у нее были».
Приходские власти признали справедливость этих жалоб и занялись поиском места на краю города, чтобы перенести туда кладбище.
Теперь уже, без сомнения, все или почти все убеждены в Париже в болезнетворности кладбищ. Люди во второй половине XVIII в. могут только поражаться тому, что их предки в средние века под влиянием суеверий предали забвению благоразумные обычаи древних и в течение долгих столетий сохраняли в самом сердце города, посреди жилых домов, эти рассадники эпидемий и ужасную картину разложения. Первыми к такому пониманию вещей приходят наиболее просвещенные: судейские чиновники, купцы, полиция. Постановление парижского парламента от 12 марта 1763 г., последовавшее за проведенным в городе обследованием мест погребения, было первой попыткой изменить тысячелетний порядок захоронений «у святых, при церкви».
Преамбула постановления воспроизводит аргументы врачей и жителей кварталов, прилегающих к кладбищам. В большей части приводов, особенно в центре города, ежедневно слышатся жалобы на идущие от могил тяжелые и тлетворные испарения, которые в летний зной становятся невыносимыми. Самые необходимые для жизни продукты начинают портиться в этих кварталах через несколько часов. Это вызвано или теснотой кладбищ, где уже нет места для новых захоронений, или тем, что слишком жирная могильная земля делает более долгим процесс истлевания бренных останков.
Предложение, содержащееся в тексте постановления, интересно и необычно по своей смелости. Постановление 1763 г. подходит уже совсем близко к позднейшей идее светского кладбища, где роль служителей культа сведена к чисто контрольной и протокольной. Самым сухим и официальным тоном постановление, проникнутое стремлением к чистоте, гигиене и порядку, требует закрыть все существующие в городе кладбища и создать за пределами Парижа восемь больших некрополей, где каждый приход имел бы одну общую могилу для всех его обитателей. В самом же городе оставались бы лишь помещения при церквах, куда после отпевания складывали бы тела умерших.
Каждый день погребальные повозки разъезжали бы по городу, собирая трупы, положенные в гроб или зашитые в саван, с прикрепленным к ним номером прихода. Их отвозили бы на одно из коллективных кладбищ, где и хоронили бы в соответствующих братских могилах.
В этой концепции отпевание умершего в церкви с выставлением его тела на катафалке должно было быть единственной и последней публичной религиозной церемонией. Если же парламент допускал и впредь, чтобы священник сопровождал траурную процессию, то речь при этом шла не об исполнении духовным лицом своего религиозного долга, а лишь о надзоре за могильщиками. Эти предписания относительно похорон вскоре начали осуществляться на практике: после богослужения тело уносили в особое помещение, а предание его земле утратило характер публичной и семейной церемонии, став простым делом муниципальной полиции.
Постановление 1763 г. не предусматривало ничего, чтобы кладбище по-прежнему было общественным, общедоступным местом. Посетителям скорее не рекомендовалось туда ходить. Сам некрополь должен был представлять собой достаточно обширную территорию, обнесенную глухой стеной. Большая площадь кладбища позволяла многократно использовать могильные ямы и при этом не истощать почву. Ибо парламент, вопреки возражениям некоторых врачей и кюре, сохранял многовековой принцип захоронения трупов в несколько слоев один над другим. Для того чтобы отвратить людей от погребения в самой церкви, не запрещая этого прямо, постановление вводит чрезвычайно высокую плату: 2000 ливров за право быть похороненным в интерьере храма и еще 1000 ливров за поминальную мессу и надгробие. Для кого это было слишком дорого, тот должен был сделать выбор: или отправиться после смерти вместе со всеми в общую яму, или же, уплатив 300 ливров — все еще весьма значительную сумму, — обрести вечный покой в отдельной могиле у стены, где специально отводилось место для таких индивидуальных погребений. Однако ни в коем случае не разрешалось накрывать могилу плитой или воздвигать там памятник. Человек имел право лишь на табличку с эпитафией, помещаемую на стене кладбища. Некрополь должен был быть совершенно голым, без надгробий и даже без деревьев, которые могли бы, по мнению ав торов постановления, затруднить циркуляцию воздуха. Еще до принятия постановления проведенное в приходах Парижа обследование показало, что не много нашлось бы желающих платить 300 ливров за отдельную, но почти безымянную могилу.
Быть может, именно радикализм постановления 1763 г. был причиной того, что оно никогда не было исполнено. Но интересно уже то, что такой документ был составлен и принят. Чтобы понять историю подобного радикализма, нужно вспомнить сказанное выше о стремлении людей Нового времени отдалить от себя смерть, об аффектации простоты погребения, об искушении небытием и о растущем безразличии к телу человека после его смерти. Постановление 1763 г. как бы венчает собой эти тенденции, являясь попыткой навязать их всему обществу. Однако общество не приняло этого, и его сопротивление идеям парламентских чиновников заслуживает пристального внимания.
В целом все были согласны, что кладбища в их тогдашнем виде служат рассадником заболеваний и с этим нужно что-то делать. Но реакция приходских властей на решение парламента была весьма прохладной: удаление всех кладбищ из города затрагивало материальные интересы церкви. Конечно, порядок богослужений должен был оставаться прежним, создание новых некрополей за городской чертой началось еще до постановления, а в самих церквах стали устраивать сводчатые склепы, чтобы не зарывать трупы прямо в грунт под полом. Но духовенство привыкло ежедневно участвовать в погребальных процессиях и тем зарабатывать себе на жизнь. Что стало бы с их заработками, если бы, как того требовало постановление парламента, похоронные процессии уменьшились или совсем прекратились? Так, из прихода Сен-Сюльпис доносились наивные возражения церковных властей: положим, в летнее время приходское кладбище действительно причиняет людям неудобства, «но эти неприятности не настолько велики, чтобы затмить крайнюю полезность кладбища для прихода Сен- Сюльпис*/ Достаточно принять некоторые меры предосторожности в момент предания тела земле и строго контролировать работу могильщиков.
Приходские власти церкви Сен-Жермэнль’Оксерруа заявили, что «уважают общественное благо*, каким является чистота воздуха, и согласны даже с введением общих кладбищ для группы приходов. Но, полагают они, придется считаться «со слабостью и обычаями народа и с тщеславием людей, живущих в роскоши*. Почему бы не разрешить таким людям хоронить своих близких по-прежнему в церкви, но не в земле под полом, а в специально сооруженных сводчатых подвалах? Еще один аргумент против радикальных реформ приводят в своем ответе церковные власти прихода Сен-Мерри: хоронить умерших гораздо удобнее на кладбище, непосредственно примыкающем к церкви, а близость мест погребения «возбуждает внимание верующих к тому, чтобы молиться за усопших».
Мы видим, что духовенство в целом согласилось с неизбежным, пытаясь, однако, сохранить главное: право продолжать, как и прежде, хоронить внутри церкви и иметь кладбище на как можно более близком расстоянии от нее. Единства во мнениях не было, и если попечители благотворительной больницы Шарите видели в создании общих пустынных кладбищ, где все будут равны без различия происхождения и состояния, возвращение к традициям христианства, то не было недостатка и в анонимных записках, резко оспаривавших решение парламента. Такой запиской является, например, «Мемуар парижских кюре». Его авторы выражаются откровенно, и это отнюдь не язык века Просвещения. Они вообще не соглашаются с тем, что соседство кладбищ с жилыми домами может быть вредным для здоровья. Да, в жару могильная земля распространяет подчас неприятные испарения. Но данные приходских регистров показывают, по словам анонимных кюре (они тоже апеллируют к статистике!), что от этого никто не болеет и не умирает, а часто в домах по соседству с кладбищем болеют даже меньше, чем в других. Люди, чьи окна выходят на кладбище, нередко достигают весьма преклонного возраста. Соседство кладбищ не более нездорово, чем близость кожевенных или крахмальных заводов и других производств, где используются процессы разложения. Люди там работают крепкие, и никаких эпидемий там не бывает.
Что же касается обычая хоронить мертвых в церкви или близ нее, то он очень древний и никогда не приводил ни к каким дурным последствиям. (При этом анонимные кюре ни словом не упоминают о многочисленных канонических предписаниях, запрещавших или ограничивавших практику погребения внутри церкви.) Кроме того, продолжают авторы «Мемуара», кюре в своих приходах всегда делали все, чтобы обеспечить гигиену погребения: покойников хоронили не позже чем через 24 часа после кончины, а при эпидемиях даже раньше, не дожидаясь завершения отпевания. Напротив, распоряжение парламента о создании особых помещений, в которых тело умершего лежало бы в ожидании похорон, лишь увеличивало бы опасность распространения заразы. Наконец, постановление парижских судебных вла стей идет, по мнению авторов «Мемуара», вразрез с многовековой практикой людей и способно «взбунтовать народ». Кюре грозят массовыми волнениями против должностных лиц, если постановление будет исполняться. Люди хотят присутствовать при захоронении своих близких и не допустят, чтобы это совершалось тайком, силами муниципальной полиции. Постановление «отнимает у сына останки его отца до того, как тот будет действительно предан земле, и прибавляет к его скорби мучительное чувство быть оторванным от него и не иметь возможности отдать ему последний долг». Таковы, по словам анонимных парижских кюре, чувства простого народа. По поводу высших слоев общества они пишут, что те в стремлении к простоте и смирению будут давать себя хоронить наравне с бедняками и церковь лишится и 2000 ливров за погребение в храме, и платы за поминальное богослужение.
Но дело было не только в народном недовольстве и прямых убытках для церкви. «Мемуар парижских кюре» обвиняет парламент в посягательстве на саму религиозную церемонию погребения. Отныне она как бы разрезается надвое: публичный обряд в церкви с выставлением там тела усопшего, а затем собственно предание тела земле, не имеющее отныне характера публичной религиозной церемонии. Но как бы то ни было, авторы «Мемуара», грозя магистратам возмущением народа, на самом деле опасались его безразличия и готовности принять вводимые новшества. «При нынешнем угасании веры и нравов это изменение произведет свое действие. В скором будущем благоговение к умершим уничтожится...» Виновниками этого будут «философы», проповедующие небытие и безразличие к телу после смерти. Больше всего кюре опасаются того, что с удалением кладбищ прихожане, перестав иметь могилы всегда перед глазами, станут менее усердно молиться за души чистилища. Ведь могила издавна исполняла в глазах духовенства двойную функцию: напоминание о смерти и побуждение к молитве за умерших. Вынесение кладбищ за городскую черту усилит безразличие к мертвым, окружит их забвением. Очень скоро и неизбежно верующие приучатся думать, «что умершие — уже ничто или что они уже ни в чем больше не нуждаются». Философы с их «новыми системами, сводящими все к материи», восторжествуют, а католический культ молитвы за умерших сойдет на нет.
Именно в том, что анонимные кюре связывают кладбище с молитвой за мертвых, состоит самая большая оригинальность их «.Мемуара». Они хотят защитить одно, чтобы спасти другое. Вместе с тем, хотя и не прямо и неосознанно, авторы этого документа также выражают новое, изменившееся отношение к кладбищам. Ведь они исходят из идеи статус-кво и не возражают против уже принятых церковными властями мер для обеспечения чистоты и гигиены. Одной из таких мер было повсеместно удаление из центра города по крайней мере обширных братских могил для бедняков — самых опасных источников эпидемий
В анонимных «Размышлениях по поводу постановления о кладбищах», появившихся в той же консервативной среде, звучат другие аргументы против решения парламента в 1763 г. Авторы согласны с необходимостью закрыть старинное парижское кладбище Сент-Инносан, вызывавшее больше всего жалоб и нареканий. Но «зачем упразднять все другие кладбища без разбору»? Ведь некоторые из них в хорошем состоянии и далеко не переполнены. Что же касается церквей, то вредоносные испарения появляются в них лишь тогда, когда вскрывают пол для нового захоронения. «Есть дурной запах, но только на четверть часа». Однако и этого можно было бы избежать, если бы у каждого была отдельная могила. «Если бы устроили яму каждому умершему отдельно, кладбища распространяли бы меньше запаха». Здесь консервативные авторы идут в радикализме дальше парламентских чиновников, оставивших неприкосновенным обычай хоронить в братских могилах множество трупов один поверх другого. Быть может, впервые в истории высказана в «Размышлениях...» новая идея, которая в начале XIX в. утвердится во Франции и во всей Западной Европе: каждому покойнику отдельную могилу. То, что здесь предлагается по соображениям гигиены, станет впоследствии выражением достоинства умерших и благоговейного отношения к смерти.

Источник: Арьес Ф.. Человек перед лицом смерти: Пер. с Фр.

***************
2.Исчезнувшие кладбища Москвы

Как ни странно это может показаться сейчас, но многие ныне популярные детские парки, торговые центры и даже элитные жилые комплексы располагаются на местах, где некогда были обширные древние кладбища.Что же осталось от давно исчезнувших захоронений? Подробно про все кладбища рассказывать не имеет смысла, рассмотрим самые большие и самые известные – Дорогомиловское, Лазаревское, Семёновское.

В древней Москве жителей хоронили возле приходских церквей и монастырей, а до 1657 г. и на территории Кремля. К концу XVII века в Москве насчитывалось свыше 300 кладбищ. В 1771 г., в связи с эпидемией чумы, Сенат запретил хоронить москвичей, умерших от чумы, на всех московских кладбищах. За пределами Москвы (за Камер-Коллежским валом), в том же году открываются кладбища: Армянское, Даниловское, Дорогомиловское, Калитниковское, Миусское, Пятницкое, Семёновское и старообрядческие — Преображенское и Рогожское, а позднее Еврейское, Мусульманское и др. Большинство кладбищ, закрытых в связи с эпидемией чумы, приходили в запустение и постепенно уничтожались. А в советское время, особенно в 1930-е – 40-е годы, в связи с застройкой и освоением бывших окраин города, был уничтожен целый ряд кладбищ. Ликвидированы кладбища Алексеевского, Андроньева, Данилова, Новоспасского, Перервинского, Покровского, Симонова, Сорокасвятского, Скорбященского, и частично Новодевичьего монастырей, а также Алтуфьевское (часть), Братское, Бибиревское, Богородское (часть), Бутырское, Воронцовское, Владыкинское (часть), Дегунинское, Дорогомиловское, Еврейское, Карачаровское, Кожуховское, Семёновское, Филёвское и Шелепихинское кладбища. Останки только некоторых выдающихся людей России были перенесены с них на Новодевичье, Востряковское и Ваганьковское кладбища.

Обычно на месте уничтоженных кладбищ разбивают скверы, парки, или отдают территорию под промышленную застройку. Но Дорогомиловское кладбище – исключение. На месте него построили квартал жилых домов, причем для партийной элиты! Кладбище находилось на территории между Можайским шоссе (ныне – Кутузовский проспект) и рекой Москвой. Захоронения на нём продолжались вплоть до 1930-х годов.
В 1948 году кладбище было закрыто, находившаяся там церковь святой Елисаветы и все захоронения уничтожены, территория застроена жилыми домами.

Примыкавшее к Дорогомиловскому и являвшееся его значительной частью еврейское кладбище также было уничтожено. Представлявшие для государства ценность могилы были перенесены на Новодевичье и Ваганьковское кладбища. Но старое кладбище до сих пор напоминает о себе. Жители района рассказывают, что стоит во дворах домов по четной стороне Кутузовского где-то копнуть, непременно наткнешься на захоронения. А когда строили мост “Багратион” и рыли котлован для фундамента на правом берегу, в ковше экскаватора то и дело попадались кости и обломки надгробий. А ещё говорят, что «при строительстве “Башни 2000? на набережной Тараса Шевченко, в 1998 году кости и черепа со стройки спокойно лежали на лавочке во дворе дома 22 по Кутузовскому проспекту… идешь домой с работы, а тут хлоп…»
На территории кладбища ещё стояла церковь Преподобной Елизаветы, построенная в 1839 году на месте старой церкви. Увы, Елизаветинская церковь разделила печальную участь кладбища: она была снесена где-то в начале 1950-х.

А теперь несколько рассказов очевидцев о Дорогомиловском кладбище:“В 1938 году, по воспоминаниям Ф.Ф. Егорова, в Дорогомилове еще хоронили. А уже в следующем году на кладбищенской конторе появилось объявление о закрытии кладбища и о его скорой ликвидации. Родственникам погребенных здесь было предложено перезахоранивать их останки на вновь открывшемся тогда Востряковском кладбище. Но сделали это очень немногие. Ф.Ф. Егоров говорит, что в лучшем случае лишь каждая пятая могила была перенесена на новое место. Перезахоронения продолжались до начала 1950-х годов. А с середины 50-х Дорогомилово было заново застроено и приобрело тот вид, который в основном сохранился и по сей день. Но старое кладбище до сих пор напоминает о себе. Жители района рассказывают, что стоит во дворах домов по четной стороне Кутузовского где-то копнуть, непременно наткнешься на захоронения. А когда строили мост “Багратион” и рыли котлован для фундамента на правом берегу, в ковше экскаватора то и дело попадались кости и обломки надгробий.” (Ю. Рябинин. «Плохая им досталась доля…») Обратите внимание: лишь каждая 5-я могила (в лучшем случае) была перезахоронена на Востряковском!

Ещё одно воспоминание, написал Сергей:
«когда в году 65-66-м по берегу реки вдоль ветки железной дороги прокладывали какую-то теплотрассу, мы мальчишками дневали-ночевали на этой стройке. Каждый вынутый экскаватором ковш грунта обнажал и вынимал множество захоронений. Варварство… Но тогда мы этого не понимали, было просто интересно и любопытно. Все останки сваливали в кучу, вроде их охранял какой-то приставленный дядька, но мы всё-равно тырили черепа, которые у нас охотно забирали более старшие “товарищи” – студенты-медики. До сих пор стоит в памяти картинка: ковш срезает боковую стенку очередного гроба а там… просто как вспышка – сноп изумительных цвета меди женских волос невероятной длинны и красоты. Сорри за такие подробности конечно… Находили пуговицы от мундиров (там были захоронения павших при Бородине), а однажды строители откопали какой-то склеп, который ковш экскаватора “не осилил”. Что там было – так для нас и осталось тайной, потому что всех “посторонних” погнали так настойчиво, что сопротивляться было бесполезно»

Краевед Игорь Сергеев пишет в своей книге:
“…Помню, как мы вынуждены были ходить на Еврейское кладбище снимать деревянные ограды. Запомнился случай, когда мы ломали ограду том месте, где ныне кинотеатр “Киев”, нас заметил охранник железнодорожного моста через Москву-реку. “Стой, стрелять буду!” – крикнул он и побежал к нам. Мы спокойно ждали. Он подбежал, поговорил с моей матерью и нас отпустил. Помню, что на этом кладбище лежала большая гранитная плита, на которой был вырублен целый рассказ об убийстве из-за ревности еврейской женщины. С этим кладбищем связано еще одно мое воспоминание, но оно относится уже к послевоенному времени. Когда-то то ячмень на Бадаевский пивоваренный завод паровоз подвозил по ветке мимо Дорогомиловского рынка по улице Можайский вал, останавливая движение автотранспорта по Дорогомиловской улице. При реконструкции этого района проложили в обход: к окружной железной под мостом и через ликвидированное Еврейское кладбище по набережной Тараса Шевченко к пивоваренному заводу. В то время оставался целым северо-западный участок Еврейского кладбища. При углублении котлована под железнодорожную ветку экскаватором только наполовину по откосу были вскрыты могилы. Верхние части скелетов оставались в земле. И вот мой товарищ, с которым я учился в одном классе. Женя Финоченко позвал меня туда добывать золотые коронки. Мы там копались, но никакого золота не нашли. Евгений Александрович Финоченко ныне подполковник милиции в отставке.»

Лазаревское кладбище

В 1758 году на самой окраине Москвы, в Марьиной Роще, было устроено кладбище для бедных, а также для тех, кто умер «дурной смертью». Лазаревское кладбище было окружено довольно густым Марьинским лесом и почиталось многими москвичами местом проклятым, таинственным…
Свой статус кладбище сохраняло до печально знаменитой эпидемии чумы 1771 года, когда оно вместе с десятком «новых» кладбищ стало местом, где хоронили тысячи умерших. А уже в следующем XIX веке тут находили успокоение купцы, представители духовенства, военные, артисты… Еще в 1787 году при кладбище построили церковь Сошествия Святого Духа.
К началу ХХ века Лазаревское кладбище было довольно запущенным. Как писал в 1916 году историк Москвы А. Т. Саладин, оно «далеко не ласкает взгляда… Спрятавшись от шума за прочными стенами, кладбище покрыто буйной растительностью.
Трава выше пояса – скрывает даже высокие гробницы, и к некоторым могилам можно подойти с трудом, обжигаясь о крапиву… В начале 1930-х кладбище было закрыто, а в 1936-м и вовсе ликвидировано. Большую часть могил сровняли с землей еще до войны, а последние уничтожили бульдозерами уже в послевоенные годы. Часть останков перенесли на другие кладбища, но большинство захоронений так и осталось под землей. А у «гробового входа» предписали «играть младой жизни» – на территории кладбища открыли… детский парк! И по сию пору, если копнуть под игровыми площадками, попадаются черепа и кости…На Лазаревском кладбище возле юго-западного угла храма в 1917 году был похоронен его настоятель Николай Скворцов с супругой. Они оказались жертвой обыкновенного грабежа: отец Николай собирал деньги на нужды неимущих. Об этом знали все; и грабители предполагали, что казну священник держит дома. Ночью они ворвались к нему, убили его и матушку, но не нашли ни копейки. Протоиерей весьма аккуратно сдавал поступавшие пожертвования в банк.
А в 1923 году тут был похоронен настоятель храма Святителя Николая на Маросейке Алексей Мечев. Среди его прихожан были Н. Бердяев, А. Голубкина, М. Нестеров…
Заупокойный молебен служил сам патриарх Тихон. Но в храм он в тот день не вошел: в нем уже обосновались «обновленцы». Отца Алексея перезахоронилина Введенском кладбище, а в 2000 году архиерейский собор причислил его к лику святых.
На Лазаревском кладбище были похоронены: профессор Р. Тимковский, редактор и издатель И. Кушнарев, бытописатель Москвы И. Кондратьев… А в 1837 году на кладбище похоронили мать Ф. Достоевского Марию Федоровну, урожденную Куманину. Семья будущего писателя квартировала тогда при близкой к кладбищу Мариинской больнице, на Новой Божедомке… Бывая в Москве, Федор Михайлович обязательно посещал могилу родительницы и делал пожертвования на нужды храма. Где была эта могила, можно указать только приблизительно, но надгробие чудом уцелело и хранится в Музее Ф. М. Достоевского.

Как и всякое старое кладбище Москвы, Лазаревское обременено многими легендами. Одно из них, о богатой купчихе, не пожелавшей и после смерти расставаться со своими драгоценностями и завещавшей положить их себе в гроб, по сию пору будоражит воображение кладоискателей… Впрочем, преданья о кладбищенских кладах этим случаем не исчерпываются.
Здесь когда-то была захоронена семья известного актера Силы Сандунова, оставшегося в памяти потомков устроителем бань на Неглинке. Похоронив своих весьма состоятельных родителей, братья Сандуновы с удивлением обнаружили, что им от покойных не досталось ни копейки.
Куда девалось родительское состояние – неизвестно. Но тут они вспомнили, что мать, умирая, просила положить в гроб ее любимую подушку. Заподозрив неладное, братья откопали гроб, вынули подушку, но ничего, кроме пуха и перьев, не нашли.
Раздосадованные Сандуновы установили над могилой родителей чугунный памятник в виде прямоугольного ящика, увенчанного чугунным же крестом, который обвивают две довольно мерзкие змеи…
Когда братья умерли, их похоронили тут же, подле родителей: актера Силу Николаевича – в 1820 году, а профессора Московского университета Николая Николаевича – в 1832-м…
Тайна так и осталась тайной. Но, может быть, братья просто плохо искали? Может быть, их родительница исхитрилась заказать для себя гроб с тайником? А значит, и сегодня где-то под дорожками парка лежат в земле сандуновские сокровища…
В 1920-е на кладбище вновь обосновались налётчики и деклассированные элементы. Скрываясь от погони, они чувствовали себя вольготно, облюбовав деревянное строение сестричества, упраздненного в 1929 году, спрятав там, а также в зарослях и склепах, награбленное. Милиция опасалась забираться вглубь территории кладбища и изредка устраивала там облавы.
Осенью 1932 года здание храма было оцеплено милицией, а настоятелю храма сообщили о его закрытии с конфискацией имущества и передачей здания в ведение Моссовета. А через год на кладбище запретили хоронить. Захоронения и надгробия переносились родственниками на другие кладбища в течение 1935—1936 годов за счет государства. И уже в 1936 году на месте кладбища был открыт Детский парк Дзержинского района с каруселями и танцплощадкой. Однако на территории парка ещё можно было увидеть последние бесхозные надгробия, которые во время субботника 1953 года вовсе исчезли. С середины 1990-х годов территория парка приходит в запустение и нередко используется как место для криминальных разборок. В настоящее время ведутся работы по благоустройству территории.

Храм Сошествия Св. Духа был возвращен Церкви в 1991 году, хотя ещё несколько лет после этого в трапезной части находились мастерские декораций Театра оперетты.
На кладбище в свое время были похоронены:
• историк, профессор греческой и латинской словесности — Р. Ф. Тимковский (1785—1820);
• метеоролог, доктор физики и химии, профессор, декан физико-математического факультета Императорского Московского университета — Спасский, Михаил Фёдорович (1809—1859);
• историк, москвовед, поэт, песенник, писатель, переводчик — И. К. Кондратьев (1849—1904);
• очеркист, редактор, издатель, владелец типографий — И. Н. Кушнерёв (1827—1896);
• мученики убиенные протоиерей Николай Скворцов со своей супругой (1917);
• основатель Медицинского факультета ПМИ — С. Г. Зыбелин;
• авиатор А. А. Мухин (1914);
• мать Ф. М. Достоевского — М. Ф. Достоевская (1837), тетка — А. Ф. Куманина;
• жена В. Г. Белинского (1890).
• русский архитектор, председатель МАО в 1879—1894 годах — Н. В. Никитин (1828—1913)
Хоть кладбище уже давно уничтожено, всё-же кое-какие следы остались. Например была обнаружена могильная плита

Семеновское кладбище

Семёновское кладбище было единственным «нечумным» из до-революционных кладбищ расположенных за Камер-Коллежским валом.
Семёновское кладбище, вернее, уцелевший фрагмент исторического кладбища, располагается на территории района Соколиная гора между улицей Семёновский вал, Семёновским проездом и Измайловским шоссе. Печальная история Семёновского некрополя — пример того, как утрата объектом его функции автоматически приводит к потере связанного с ним культурного наследия.
Официально кладбище в селе Семёновском было открыто в 1771 году, однако история использования в качестве места упокоения усопших участка, на котором оно расположено, гораздо древнее. Еще в XVII веке здесь располагался погост. Самое старое захоронение на территории Семёновского кладбища датируется предположительно 1641 годом.
Исторически так сложилось, что Семёновское кладбище, в первую очередь, выполняло функцию военного некрополя. Оно имело в своем составе большой воинский участок, много захоронений военных было и в «гражданской» части. Именно там хоронили многих раненых, умиравших в расположенном неподалёку Лефортовском военном госпитале. Помимо рядовых и офицеров там покоились и генералы, в частности, артиллерист Константин Васильевич Сикстель и участник Кавказской войны Николай Карлович фон Цеймерн. На Семёновском кладбище был погребён и умерший в солдатах поэт Александр Полежаев. Поиски его утерянной ещё до революции могилы продолжаются.

До 1855 года на этом кладбище не было храма, а само кладбище было приписано к храму Введения Пресвятой Богородицы в селе Семёновском (ныне храм уничтожен — см.: Список храмов, упразднённых советской властью). В 1855 году на средства московского купца Михаила Николаевича Мушникова и других вкладчиков был построен каменный храм во имя Воскресения Христова, и с этого времени кладбище сделалось самостоятельным.
Кладбищенский храм Воскресения Христова была закрыт в конце 1920-х или в начале 1930-х годов. В здании храма вначале была размещена кладбищенская контора, а позже здание было до неузнаваемости изуродовано перестройками и использовалось как производственное помещение.

В 1935 году Семёновское кладбище было юридически ликвидировано, а в 1960-х годах застроено, причём Семёновский проезд прошёл непосредственно по его территории. Незастроенным остался небольшой участок, превращенный в сквер. Таковым бывшее кладбище до недавнего времени и оставалось.
Однако в конце мая 2011 года управа района Соколиная гора начала работы по благоустройству территории сквера с целью устройства там детской площадки. Во время земляных работ нанятые управой рабочие наткнулись на старинные склепы, в которых обнаружились останки людей. В одной из раскрытых могил лежал человек в одеянии священника, предположительно опознанный местными краеведами как владыка Мелхиседек (Михаил Львович Паевский, 1878-1931) — выходец из западной Белоруссии, с 1922 г. бывший митрополитом Минским и Белорусским, осужденный в 1925 году по ложному обвинению в массовом сокрытии от конфискации церковных ценностей, сосланный в Сибирь, а с 1927 г. назначенный архиепископом Красноярским.
Кроме того, в ходе работ были открыты исторические надгробные плиты. Часть останков и плит (в том числе, надгробие 1806 года) сумел сохранить Геннадий Медведев, член инициативной группы по установке на территории кладбища мемориального знака.
Активисты общественного движения «Архнадзор», заметив работы на территории бывшего Семёновского некрополя, вызвали на место представителей археологической службы Департамента культурного наследия Москвы. Те, в свою очередь, выдали предписание о приостановке земляных работ. Тем не менее, по сведениям «Архнадзора», работы на территории Семеновского некрополя идут полным ходом. Землекопы продолжают уничтожать не только старинные надгробные памятники, но и саму память о нескольких поколениях воинов России, захороненных на кладбище.
Вот, что пишет В. Кардин в рассказе: «Тайна Семеновского кладбища»:
«Через несколько дней после начала войны многих наших студентов, и меня в том числе, вызвали в комитет комсомола и объявили мобилизованными на рытье котлована для большого авиационного завода. Дали адрес и – завтра без опозданий к восьми утра. Меня, не отличавшегося общественной активностью, по чистой случайности назвали одним из бригадиров. Это было особенно нелепо: родившийся в Москве и выросший на московском асфальте, я редко соприкасался с лопатой. Но не отказываться ведь, когда идет война и город полнится дурными вестями. Раз надо, будем копать землю. На заводе нас встретили радушно, дали лопаты и повели… на кладбище. Оно начиналось прямо за оградой и терялось где-то в зеленой дали. Задача формулировалась достаточно просто – рыть котлован и не обращать внимания на могилы. То есть, как – “не обращать”? А так! Война. Нужны боевые самолеты. Предстоит расширять завод, возводить новый корпус…Мы рыли с утра до вечера в дневную смену и с вечера до утра в ночную. Днем жара, но и ночью дышать тяжело. Рыли старательно, пытаясь подавить внутреннюю растерянность. Лопаты сокрушали гробы. Вместе с землей в тачку попадали кости, черепа, куски истлевшей ткани. Иногда в гробах обнаруживали клады – стеклянные банки с драгоценностями и золотыми монетами. Мы вызывали дежурившего неподалеку милиционера и передавали ему находку. Чтобы представить себе душевное состояние ребят-землекопов, приведу один лишь эпизод. Приятель-однокурсник Жора неожиданно бросился на меня с занесенной над головой лопатой. Но так же неожиданно замер. Обнял: “Прости, нервы сдали”. Мне почему-то запал в память этот случай. Хотя Жоры давно нет – погиб на фронте. Как и большинство моих сокурсников… Сознание безотчетно фиксировало какие-то странности. Но не пыталось их осмыслить. Почему, когда котлован еще не окончен, нас перебрасывали на другой участок, в другой конец кладбища? Мы снова рыли могилы, где хоронили многими десятилетиями. Иной раз останки лежали в два-три слоя. Но и очередной котлован не завершали – приступали к новому.Всякий раз, выполняя свои бригадирские обязанности, я задерживался после работы. Приходил молчаливый десятник. Покуривая, делал замеры, что-то писал в своем блокнотике. Однажды он вдруг разговорился. Попросив не передавать услышанное ребятам.Оказалось, вырытые нами котлованы закапывали другие бригады таких же работяг, как мы. Но почему? Зачем? Было мобилизовано большое количество молодых москвичей, преимущественно студентов. А у руководства нет уверенности в строительстве нового корпуса. Не исключено, что завод предстоит эвакуировать… “Как же кладбище?” – неуместно спросил я. Но ответа не удостоился. Докурив папиросу, десятник сказал лишь, что мы – ребята старательные. Глядишь, когда-нибудь нам сгодятся землеройные навыки …»
Ещё пишут, что:
«В 80- годы ещё можно было найти остатки каменных надгробий, валявшиеся то там то сям на территории бывшего кладбища и даже прочесть на этих надгробиях какие то фамилии.»
«в 90-е в сквере появились “гробокопатели”. А отдельные надгробия с надписями и даже кусок кованой могильной ограды в кустарнике сохранялись до начала 2000-х, когда в одну прекрасную ночь все остатки надписей были сбиты с плит отбойными молотками, а затем собраны и вывезены. Сейчас там снова реконструкция.»

Кладбище Моисеевского монастыря на месте Манежной площади Мы рассмотрели примеры кладбищ, которые были уничтожены в советское время. Но, ведь и до революции тоже сносились кладбища, и 200, и 300 лет назад! Самый интересный пример – древнее кладбище Моисеевского монастыря, которое было раскопано при строительстве торгового центра на Манежной площади.
Это самый крупный из некрополей, вскрытых за последние годы – там обнаружили более 600 захоронений. На этом месте когда-то стоял Моисеевский монастырь, который разрушили во времена Екатерины II (в 1765 году): она приказала построить там казармы для солдат, охранявших Кремль. При этом останки похороненных на территории монастыря людей так и оставили в земле. На них натыкались и раньше, например, при строительстве метро и реконструкции улицы Горького.
А когда в конце 1990-х на Манежной площади стали строить подземный торговый комплекс, все захоронения вскрыли и перезахоронили с отпеванием на христианском кладбище в подмосковных Ракитках. Кстати сказать, по словам гендиректора столичного Центра археологических исследований Александра Векслера, теперь все останки, на которые натыкаются в ходе строительства, перезахораниваются. В федеральном законе об охране и использовании памятников истории и культуры древние кладбища отнесены к памятникам археологии.
Векслер говорит, что раньше к древним захоронениям относились гораздо менее почтительно, чем сейчас. “Во все времена, кроме нашего, здания либо возводили на костях, либо, если делали подвалы, останки просто выкидывали вместе со строительным мусором, – говорит Александр Векслер. – А надгробия очень часто пускали в ход в качестве строительного материала. Почти в каждом храме в стены были заложены надгробные камни. Я очень много раз сталкивался с таким способом их использования”.
В ходе проведенных археологических работ удалось восстановить планировку некрополя монастыря, основные этапы расширения его территории. В некрополе оказалось более 600 захоронений, погребения в деревянных долбленных колодах были расположены в четыре яруса. При расчистке захоронений сделаны редчайшие находки: нательные резные деревянные кресты и керамические, стеклянные, металлические сосуды — слезницы для благовонного миро. Найдены и уникальные ткани, шитые шелками, причем, благодаря особенностям грунта, отличающегося особой кислотностью, они сохранили первозданный цвет.
И сейчас, когда мы ходим по торговому центру «Охотный ряд», даже не представляем, что еще 15 лет назад тут, на месте этих магазинов, в толще земли таились древние захоронения.

Знаменитости и уничтоженные кладбища
Масштабная зачистка кладбищ в советское время не пощадила и могилы некоторых знаменитых людей, к примеру Гоголя, Левитана и Веневитинова. Все они были перезахоронены на Новодевичьем кладбище. И, что интересно, все трое умерли далеко не в преклонном возрасте, Гоголь – в 42 года, Левитан – в 39, а Веневитинов – вообще в 21!

Тайна могилы ГоголяВ связи с ликвидацией кладбища Даниловского монастыря была вскрыта могила Гоголя, и его останки перезахоронены на Новодевичьем кладбище.
Вскрытие могилы Гоголя состоялось 31 мая 1931 года. Параллельно были вскрыты могилы философа-публициста Алексея Хомякова и поэта Николая Языкова. Вскрытие могил происходило в присутствии группы известных советских литераторов. В том числе во время эксгумации Гоголя присутствовали писатели Всеволод Иванов, Владимир Лидин, Александр Малышкин, Юрий Олеша, поэты Владимир Луговской, Михаил Светлов, Илья Сельвинский, критик и переводчик Валентин Стенич. Помимо литераторов, при церемонии перезахоронения присутствовали историк Мария Барановская, археолог Алексей Смирнов, художник Александр Тышлер.
Основным источником, по которому можно судить о произошедших в тот день на Свято-Даниловском кладбище событиях, являются письменные воспоминания свидетеля вскрытия могилы Гоголя — писателя Владимира Лидина.
Согласно этим воспоминаниям, вскрытие могилы Гоголя происходило с большими трудностями. Во-первых, могила писателя оказалась расположена на существенно большей, чем другие захоронения, глубине. Во-вторых, при раскопках обнаружилось, что гроб с телом Гоголя был вставлен в кирпичный склеп ”необычайной прочности” через отверстие в стенке склепа. Вскрытие могилы завершилось уже после захода солнца, и в связи с этим Лидин не смог сфотографировать прах писателя.
Об останках писателя Лидин сообщает следующее: ”Черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков: весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета; под сюртуком уцелело даже белье с костяными пуговицами; на ногах были башмаки, тоже полностью сохранившиеся; только дратва, соединяющая подошву с верхом, прогнила на носках, и кожа несколько завернулась кверху, обнажая кости стопы. Башмаки были на очень высоких каблуках, приблизительно 4-5 сантиметров, это дает безусловное основание предполагать, что Гоголь был невысокого роста”.
Далее Лидин пишет: ”Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя , остается загадкой. При начале вскрытия могилы, на малой глубине, значительно выше склепа с замурованным гробом, был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежавшим молодому человеку”.
Лидин не скрывает, что ”позволил себе взять кусок сюртука Гоголя , который впоследствии искусный переплетчик вделал в футляр первого издания ”Мертвых душ”. По свидетельству писателя Юрия Алехина, переплетенное фрагментом гоголевского камзола первое издание ”Мертвых душ” сейчас находится у дочери Владимира Лидина.
Лидин приводит городскую легенду о том, что череп Гоголя был украден по заказу известного коллекционера и театрального деятеля Алексея Бахрушина монахами Свято-Даниловского монастыря при реставрации могилы Гоголя , которая проводилась в 1909 году в связи со 100-летним юбилеем писателя. Лидин также пишет, что ”в Бахрушинском театральном музее в Москве имеются три неизвестно кому принадлежащие черепа: один из них по предположению… Гоголя ”.
Однако Леопольд Ястржембский, впервые опубликовавший воспоминания Лидина, в своих комментариях к статье сообщает, что его попытки обнаружить в Центральном Театральном музее имени Бахрушина какие-либо сведения о якобы находящемся там черепе неизвестного происхождения ни к чему не привели.
Историк, специалист по московскому некрополю Мария Барановская утверждала, что сохранился не только череп, но и светло-каштановые волосы на нем. Однако другой свидетель эксгумации археолог Алексей Смирнов опровергал это, подтверждая версию об отсутствовавшем черепе Гоголя . А поэт и переводчик Сергей Соловьев утверждал, что при вскрытии могилы не было найдено не только останков писателя, но и вообще гроба, но якобы обнаружилась система вентиляционных ходов и трубок, устроенных на тот случай, если похороненный окажется жив, сообщается на сайте ”Религия и СМИ”.
Как сообщает портал gogol.lit-info.ru, бывший член московского Военно-революционного комитета, дипломат и писатель Александр Аросев в своем дневнике приводит свидетельство Всеволода Иванова о том, что при вскрытии могил на кладбище Свято-Даниловского монастыря ”у Гоголя головы не нашли”.
Однако писатель Юрий Алехин, который в середине 1980 х годов провел собственное расследование обстоятельств, связанных с перезахоронением Гоголя , в интервью, впервые опубликованном в журнале ”Русский дом”, утверждает, что многочисленные устные воспоминания Владимира Лидина о событиях, происходивших 31 мая 1931 года на Свято-Даниловском кладбище, значительно отличаются от письменных. Во-первых, в личной беседе с Алехиным Лидин даже не упоминал о том, что скелет Гоголя был обезглавлен. По его устному свидетельству, донесенному до нас Алехиным, череп Гоголя был лишь ”повернут набок”, что, в свою очередь, мгновенно породило легенду о том, что писатель, якобы впавший в подобие летаргического сна, был похоронен заживо.
Кроме того, Алехин сообщает, что Лидин в своих письменных воспоминаниях скрыл факты, упомянув лишь о том, что он взял из гроба писателя фрагмент сюртука. По сообщению Алехина, ”из гроба кроме куска материи стащили ребро, берцовую кость и… один сапог”.
Позднее, по устному свидетельству Лидина, он и еще несколько литераторов, присутствовавших при вскрытии могилы Гоголя, из соображений мистического порядка тайно ”похоронили” похищенную берцовую кость и сапог писателя неподалеку от его новой могилы на Новодевичьем кладбищ.
Литератор Вячеслав Полонский, хорошо знавший многих присутствовавших на кладбище писателей, в своем дневнике также говорит о фактах мародерства, сопровождавших вскрытие могилы Гоголя : ”Один отрезал кусочек сюртука Гоголя (Малышкин…), другой — кусок позумента с гроба, который сохранился. А Стенич украл ребро Гоголя — просто взял и сунул себе в карман”.
Позднее, как утверждает Полонский, ребром Гоголя обманным путем завладел писатель Лев Никулин: ”Стенич… зайдя к Никулину, просил ребро сохранить и вернуть ему, когда он поедет к себе в Ленинград. Никулин изготовил из дерева копию ребра и, завернутое, возвратил Стеничу. Вернувшись домой, Стенич собрал гостей — ленинградских писателей — и… торжественно предъявил ребро, гости бросились рассматривать и обнаружили, что ребро изготовлено из дерева… Никулин уверяет, что подлинное ребро и кусок позумента сдал в какой-то музей”.

Не дожив до 22 лет
Не пощадила ликвидация кладбищ и могилу поэта Дмитрия Веневитинова, который умер всего в 21 год от чахотки (или, как многие считают, от несчастной любви). В начале 1930-х годов была снесена большая часть Симонова монастыря, как тогда говорили: «Вместо крепости церковного мракобесия – рабочий дворец культуры». На месте монастыря, и кладбища позже построили ДК «Зил», и разбили сквер. А Веневитинова перезахоронили на Новодевичьем кладбище, как и Гоголя.

Снова Дорогомиловское
И последняя история перезахоронения – связана с уже знакомым нам Дорогомиловским кладбищем, а точнее с Еврейским, которое являлось частью Дорогомиловского. Это могила художника Исаака Левитана.
Вот, что писал Саладин А.Т. про могилу Левитана на Еврейском кладбище
«От ворот в глубину кладбища ведет широкая, усыпанная песком дорожка. На ней какая-то служебная кирпичная постройка разделяет кладбище на две половины. Немного не доходя до этой постройки, с краю дорожки” погребен “Тургенев русской живописи” — Исаак Ильич ЛЕВИТАН, род. 18 августа 1860 г., ум. 22 июля 1900 г. На его могиле самый простой памятник, каких много на православных кладбищах, только снят крест. Надпись делана по-русски: “Здесь покоится прах нашего дорогого брата, Исаака Ильича Левитана (следуют даты рождения и смерти). Мир праху твоему”.
Перезахоронен он был на всё том же Новодевичьем кладбище. Бордюры из могил
Интересно, что многим могилам из ликвидированных кладбищ нашли и дальнейшее предназначение. Например, в 1930-е годы часто из могильных плит делали бордюрный камень. По большей части следы надписей оставались с внутренней стороны камня, но были и исключения. Например, до сих пор у церкви Петра и Павла на Новой Басманной сохранился один камень, на котором можно прочитать надписи:

Так что, когда гуляете по московским улицам и паркам или покупаете квартиру в элитном доме, иногда смотрите по сторонам и задумывайтесь, что здесь было раньше...

http://adonay-forum.com/
****************
3.Приметы на кладбище: как не навлечь на себя беду?

    Как правильно посещать кладбище? Вопрос, который беспокоит многих родственников умерших людей.
    Оказывается, в старину существовали поверья, которых придерживались еще наши прабабушки.

    Традиционно, с кладбищами связано множество суеверий, которые, кстати, не беспочвенны. Приметы на погосте могут предупредить о надвигающейся опасности, поэтому захоронения нужно посещать с максимальной осторожностью. Да и к знакам, увиденным на местах упокоения, нужно относиться внимательно.
    В первую очередь нужно помнить - тревожить мертвых ни в коем случае нельзя, это повлечет за собой беду. Приходить с пустыми руками к ним тоже не стоит, принесите сладости, которые оставите на могиле.

    Чтобы не "забрать" с кладбища в дом несчастья и беды, экстрасенсы советуют придерживаться простых правил поведения.

     Александр Жуков, экстрасенс: «Самое первое - на кладбище нужно правильно зайти, для того, чтобы не оставить там свою удачу, счастье, а главное на "понацеплять" различных болезней.
    На кладбище обязательно нужно заходить с открытыми руками, если вы несете сумку - нельзя зажимать ее в ладони. Необходимо перевесить через руку, чтобы все пальцы и кисти были открыты.
    Это делается для того, чтобы с собой ничего не занести, именно хорошего, что на сегодняшний день есть в вашей жизни».

     При этом, не стоит забывать и о том, что можно, а что нельзя говорить на местах упокоения. С умершими родственниками можно делиться своими переживаниям, но не жаловаться, а именно делиться. Однако слова не должны вызывать зависть или чрезмерную жалость: и в одном, и в другом случае погибшие могут "забрать" вас к себе.
    Помните, что позволить себе быть открытым можно только с тем родственником, которому вы доверяли при жизни и с которым были близки.

    Есть такая примета: О чем хорошем на могиле скажешь, то на ней и останется. Фраза вроде: «Мне так плохо, я хочу умереть...» - может стать роковой. Духи кладбища могут расценить это как призыв к действию.

    Помимо этого не стоит забывать и о том, что разговаривать с умершими, как и приходить на кладбище, можно далеко не всем.

    Александр Жуков, экстрасенс: «Сразу же скажу - беременным на кладбище нельзя! Ни на похороны, ни на родительский день. Вообще нельзя.  Согласно приметам, могут произойти следующие события:

    • души умерших заберут душу неродившегося младенца с собой;
    • в неродившегося ребенка может поселиться чужая душа.

    Эта примета сохранилась с давних пор и была связана с высокой детской смертностью и опасностью тяжелых родов у беременных. Сейчас эта примета не так актуальна, так что относитесь к ней разумно.
    Если беременной женщине необходимо проститься с покойным, или по зову сердца посетить могилы родственников, то она должна одеть что-нибудь красное, повязать руку красной нитью, или держать в кармане лоскут красной ткани.

    И ни в коем случае нельзя приводить на кладбище детей до 12 лет. Это очень опасно для здоровья ребенка и его будущего. Можно полностью поменять судьбу ребенка»! С мистической точки зрения – аура детей очень слабая, и от проникновения отрицательной энергии детям защититься трудно.

    Нельзя приходя на похороны прощаться с одним человеком, посещать одновременно могилы других людей, покоящихся рядом.

    Нарушение хотя бы одного из правил, может повлечь за собой притяжение большого количества негативной информации, которая, словно гиря, будет тянуть вас к земле.

   Посещение кладбища для поминания

    Несомненно, отдать последний долг покойному и почтить его память присутствием на погребении, это показатель прописанных обществом морально-этических норм.

    Кладбище – это особое место. На нем «соединяются» мир живых и мир мертвых. Поэтому относиться к нему уважительно и соблюдать определенные приметы и правила поведения необходимо, чтобы не разгневать мертвых и не поплатиться за свое неуважение.

     ?К посещению кладбища нужно тщательно подготовиться, обращая особое внимание на свою одежду. Традиционные цвета – белый и черный. Более всего для кладбища подходит черный цвет, так как именно считается траурным, цветом, символизирующим скорбь. Если в гардеробе нет вещей подходящей расцветки, следует выбрать одежду приглушенных тонов.

      ?Ноги обязательно должны быть закрыты. Недопустимо ходить по кладбищу в открытых босоножках или обуви на высоком каблуке. Погост – место скопления «мертвой» энергетики, особенно сильно пропитана ею земля. Существует такая поговорка: мертвое тянет живое. Расценивать ее можно, как предупреждение – кладбищенская земля, попадая на голую кожу, негативно влияет на человека. В первую очередь отрицательное воздействие сказывается на его здоровье.

     ?На кладбище до полудня, после полудня в церкви. Лучше посещать покойных родственников до обеда, а то после полудня духи могут подшутить над пришедшими.

     ?Нельзя ругаться на кладбище – вся ругань на тебе и останется. Это действительно, правда. Все нехорошее, что сказано на кладбище, ложится на плечи того, кто высказывался. Здесь даже не может быть других вариантов. На кладбище нужно быть особенно осторожным как в высказываниях, так и в делах. Вообще, пребывая на кладбище, необходимо быть очень осторожным. Внимательность и вежливость – это те качества, которые очень ценят усопшие. Это тот самый случай, когда мысль о том, что после смерти жизнь не заканчивается, имеет особое значение. Поэтому, необходимо проявлять уважение к тем, кто уже ушел, иначе они и наказать могут.

     ?Если вы принесёте красивый букет — это замечательно, только не стоит пренебрегать рекомендацией приносить чётное количество цветов.
    Выкидывая увядшие цветы, следует заменить их новыми и объяснить покойному, зачем это делается.

      ?Если при посадке цветов, копая на могиле обнаружились какие-то непонятные вещи, посторонние предметы,  надо вынести их с кладбища и выбросить. В идеале — сжечь, стараясь не попасть под дым.
    Вещи, находящиеся на могилах, могли быть оставлены колдунами, наводящими порчу. Взяв подобный предмет, человек принимает часть порчи на себя.

      ?Через неделю после Пасхи принято приходить на кладбище, чтобы помянуть родных и близких людей. Кушать на кладбище, или, что очень распространено у славян, распивать горячительные (алкогольные) напитки также запрещено.
    На кладбище скапливается негативная энергия, место это не располагает к веселью, люди приходят сюда с горем. Пища впитывает все это, и после еды можно себя почувствовать нездоровым.
    На том, чтобы не устраивали поминки на кладбище, настаивает и христианская церковь. Тризна на кладбище пришла с языческих времен, когда после захоронения на курганах проводили погребальные обряды. Христианство традиции язычества не поддерживает. Хотя споры об этом обычае ведутся до сих пор теоретиками церкви.
    Лучше раздайте подаяние нищим и посетите храм, закажите по усопшему панихиду – такой способ почитания мертвых более приемлем и духовно полезен.

     ?Если вы всё-таки придерживаетесь традиции помянуть усопшего рюмочкой водки у могилки, то  вспоминают о них только хорошее и пьют, не чокаясь, чтобы не перебросить беду с одного дома на другой.
   
    Приметы на кладбище
   
    Существует множество примет про кладбище. Даже глубоко безразличные к суевериям люди стараются их придерживаться. Такое уж это место. Никто не знает, что может принести мир мертвых, поэтому лучше отнестись к приметам внимательно.

     ?Осквернителей могил, кладбищенских воров, ждет печальная участь, ибо их преследует злой рок.

     ?Споткнуться на кладбище – не к добру. Еще хуже – упасть. Приметы советуют сразу покинуть кладбище, умыться святой водой, перекреститься и трижды прочитать молитву «Отче наш».
    Поверьте, душе неважно, где вы будете вспоминать о ней – на кладбище или в храме, или в разговоре с родными. Главное, чтобы вы были искренни и воспоминания эти носили светлый, добрый оттенок.

     ?Как уже говорилось, бытует суеверие, что на кладбище нельзя рассказывать об успехах и достижениях своей жизни, чтобы здесь все не оставить.

     ?Также не разрешается считать деньги на кладбище, иначе можно их больше не увидеть. Если купюру достали из кошелька, или она, вообще, упала на землю, ее необходимо оставить на могиле родственника или тезки, чтобы откупиться от возможной нищеты и преждевременной смерти.

     ?В принципе, любая вещица, упавшая на кладбищенскую землю больше не принадлежит своему живому хозяину. Не следует ее поднимать. Если вещь действительно необходима, нужно оставить откуп покойным и хозяину кладбища – бутылку водки и сладости.

     ?С кладбища ни в коем случае нельзя приносить домой никаких вещей (это не касается сладостей, которые собирают дети, поскольку ними они поминают всех мертвых). Это принесет вред тому, кто взял вещи, и людям, воспользовавшимся ими.
    Ничего не забирайте с кладбища и не приносите в дом, какая бы это ценная вещь ни была. По приметам, вы заберете это у мертвых, и они накажут вас бедами и болезнями.
    Данная вещь может причинить вред не только тому, кто принес эту вещь с кладбища домой, но и любому другому человеку, который возьмет ее в руки.

    Важно! Платочки со слезами во время похорон бросают тоже, закапывая могилу, с кладбища их не выносят!

     ?Не фотографируйтесь на кладбище; останетесь в окружении негативной энергетики на снимке, и кто знает, как это повлияет на вашу судьбу.
    Фотографируясь на фоне множества могил, вы запечатлеваете невидимый мир духов усопших и потусторонних сущностей, которые впоследствии легко найдут дорогу к вашему жилищу.
     Примета о сломанном надгробии

     ?Без причины упал памятник или крест, значит, душа покойного не завершила важных для нее дел, что-то ее беспокоит.

    Есть и позабытые, устаревшие  приметы, которым верят разве что в глубинке, в деревнях, куда современные нравы пока не дошли. Так, примета о сломанном надгробии априори не может обещать ничего приятного и доброго. Если памятник испортился без человеческого вмешательства, а не пострадал от рук вандалов и мародеров, то будет в недалеком будущем в семье умершего еще один покойник.

    Неважно, какие повреждения получило место захоронения: просто ли сломался крест, треснула могильная плита или сам постамент, или же просела земля и образовалась глубокая яма – каждое изменение грозит родным лежащего здесь человека очередной смертью. Вы можете понять, к кому старуха с косой заглянет в следующий раз, определив, с какой стороны обвалилась земля:

        с южного боку – умрет мужчина;
        северная сторона «упала» – погибнет женщина;
        восточный край просел – скончается пожилой член семьи;
        с западной ­стороны земля ушла – малого ребенка смерть заберет.

     Самоубийц можно поминать только тогда, когда птица клюет рассыпанное на их могилах зерно. На могилу самоубийцы сыплют несколько пшеничных зерен и смотрят издалека: если птица не станет клевать тех зерен, то не надо и поминать покойника, исключая субботы Дмитриеву и Всех Святых.

     Если вы знаете, что побываете на кладбище, возьмите с собой воду, и при выходе обязательно омойте руки и лицо, чтобы убрать негативную энергию.

     Не следует пить воду, которая течет в водопроводной системе, расположенной на территории кладбища. Ее используют только для уборки могил и памятников. Водой для питья следует запастись дома, до посещения кладбища.

     Следите, уходя, чтобы вы ни в коем случае ничего не забыли на кладбище, на забытые вещи наводят порчу.

     Уходите с кладбища всегда той дорогой, которой пришли. Но, навещая усопших, лучше выбирать  разные дороги, хотя бы обойти собственную улицу и зайти к дому с другой стороны.

     Уходя с кладбища, нельзя оборачиваться назад, даже если вас окликнули или позвали. Считается, что упокоенные души бродят среди могил и не осознают, что им уже нет места в мире живых. Когда человек оборачивается, усопшая душа может воспринять это, как приглашение пойти за живым человеком. В результате посетитель погоста приведет в свой дом покойника, который может доставить множество хлопот обитателям дома.

     Также приметы гласят, что после посещения кладбища важно вытереть тщательно ноги, чтобы не нанести домой кладбищенской земли. Эта земля может доставить немало проблем со здоровьем, она несет плохую энергетику.

     Покинув кладбище и придя домой, важно как следует согреть руки (даже если не замерзли) – подержать в горячей воде, над огнем.
    Лучше всего запалите спичками (только ими)  церковную свечу и прогрейте над ней руки. Поднесите ладошки рук настолько близко над огнем свечи, насколько можно вытерпеть. Поводите и “пропалите” таким образом всю область ладошек и пальчиков.
    После этого, свечу нельзя задувать, аккуратно потушите ее пальцами. Делается это для того, чтобы в дом смерть не занести, на себя не перетянуть, не заболеть.

      С похорон ни к кому нельзя заезжать - привезешь смерть в дом к тому человеку, к кому заехал. Но желательно завернуть куда-то в общественное место перед тем, как вернешься домой. Считается, что традиция поминок в столовой или кафе последствия этой приметы.

   Кошка на кладбище

    Давно известно, что мертвецы умеют передавать информацию посредством различных животных: птиц, кошек, собак. Недаром пернатых в старину считали воплощением потерявших человеческие тела душ. Но птицы, летающие над погостом или домом, где лежит покойник, не так опасны, как кошка, которая, вспомните, считалась мифическим, священным животным еще у древних египтян.

    В жилище, где случилась смерть, домашних питомцев сразу убирали, изолировали – чтобы дух усопшего не подселился к своему любимцу.

    Появление на кладбище кошки приметы трактуют следующим образом:

        если кошка лежит на могиле или гуляет рядом, постарайтесь покинуть это место – скорее всего, там сильная аномальная зона, разрушающая ауру человека;
        если кошка черная, то, возможно, ведьма вышла погулять, или это мечущаяся душа грешника;
        белая кошка – душа праведника, не закончившего свой путь на земле, предупреждает о надвигающейся опасности или болезни;
        если же кошка просто прошмыгнула мимо вас на кладбище – будьте спокойны – это просто чей-то дух пришел посмотреть на нового приятеля, то есть, на того, кого хоронят.

    В любом случае отнеситесь к кошке с уважением – не бейте и не прогоняйте ее, лучше отвлеките от себя (если она увязалась за вами) каким-то гостинцем.

     ?Хорошим знаком для ушедшего на тот свет человека и его сородичей является нахождение в подготавливаемой могиле старого, более раннего захоронения с целыми костьми. Старинное поверье говорит, что покойный в загробном мире найдет утешение, и не будет докучать своей родне, являясь им во снах и галлюцинациях.

    Многочисленные приметы и суеверия присутствующим на кладбище людям полны секретов, которые души мертвецов хотят до них донести. Возможно, вы видели, находясь на церемонии погребения кого-то близкого, как астральное тело покидает ставшую ненужной телесную оболочку. Происходит это в момент, когда первая горсть земли касается крышки гроба. Согласно примете, душа взлетает либо смеющейся, либо плачущей, скорбящей.
   
    Кладбища положено располагать к югу от церкви; с северной стороны хоронят лишь самоубийц и мертворожденных младенцев.

    Могилы роют в направлении с востока на запад, и гроб с телом укладывают ногами на восток – по преданию для того, чтобы легче было подняться в Судный День.

    Даже не веря в приметы, не стоит нарушать этику посещения мест скорби... Все обряды, связанные с усопшими появились не просто так и не зря народ бережет свои традиции.

   https://aleks1966.livejournal.com/
********************
Материалы из Сети подготовил Вл.Назаров
Нефтеюганск
3 июня 2021 года.