Затерянный в марийских лесах. Часть 5

Сурок, Суслонгер, Кундыш (документальная повесть)
Часть 5.
Окончание
 Стало быть, слухи о том, что в лесах, где располагались военные лагеря, захоронения есть - имеют вполне реальное основание. Свидетельства поразительно похожи, как будто жители разных районов и даже из других областей сговорились.
Окончательно опровергают сомнения очевидцы тех событий.
Полковник юстиции Н.В. Патшин передал редакции рассказ своего сослуживца - прокурора  Рыбно-Слободского р-на Петра Илларионовича Матросова. Он в самом начале войны был в Суслонгере  на курсах командиров взвода ПТР. Доучился до младшего лейтенанта и дожил до фронта. Пришлось испытать издевательства, собирать картофельные очистки. Так что фронт показался 20-летнему лейтенанту избавлением. П.И. Матросов утверждает, что действовали в лагере настоящие вредители и выявил их маршал К.Е. Ворошилов, приехав в лагерь с проверкой. Виновные были отданы под трибунал и расстреляны.
Хакимов Насип  Хакимович, рожд. 18.09.1924 г. призван 18.09.1942 г. Попал в 37-й учебный полк. Помнит, как натерпевшись голода и мучений в Суслонгере, солдаты посылали письма в Москву, надеясь, что «там» услышат их вопль о страданиях. Но ожидания были тщетны... Интенданты держали свиней, бойцы- «шестерки» откармливали их из батальонных столовых, а «учебникам» (курсантам) выдавали пойло.
Доходило до того, что украдкой ночью пробирались к помойным ящикам, чтобы собрать смерзшиеся кости и в казарме выковыривать из них мозги. Случалось, что кого-то поймают за таким «воровством», тогда ему изрядно перепадало от сытых старослужащих, на попечении которых было приготовление еды в батальонной столовой. Командирские «шестерки» из рядовых торговали на базаре нашим хлебом, сбивая цены спекулянтам; в ход шло и мясо забитых ротными свиней; торговали полушубками, валенками, предназначенными  для  обмундирования  учебных полков. Многие курсанты не выдерживали, вешались на обмотках...
Насыбуллин  Гайфутдин  Бадриевич пришел в редакцию сам, со своими документами. «Чтобы поверили». До войны он жил в Новой Поповке, что в черте Казани. В армию призвали в июне 1943 г., в 18 лет. Приписали к 361 стрелковому полку. В эшелон попал вместе с солдатами из госпиталя, возвращавшимися после ранения на фронт. Когда пошел слух - отправляют в Суслонгер - кто-то из «стариков» даже заплакал: умрем, мол, от голода. Молодым, конечно, не верилось, что такое может быть. Тем более с собой родители дали Гайфутдину 6 килограммов сухарей.
Выгрузились действительно на ст. Суслонгер, потом километров 15 по лесу двигались вдоль узкоколейки. В лагере было несколько бараков и землянок. Построили новичков около штаба и мимо них прошла маршем рота хорошо откормленных, обученных солдат. Всем, конечно, поверилось, что и они уйдут из лагеря такими же бравыми вояками.
Оказалось, что нет для них места не только в бараках, но и в землянках - жить пришлось до осени в плащ-палатках. Но это было не самым страшным. Вскоре увидели сами, как выносят из землянок и бараков умерших от голода солдат. И не мудрено: хлеб, который выкладывали на столы под открытым небом, был похож на замазку, да и его успевал кто-то украсть до прихода хозяев. Суп был совершенно «голый» и давали его в тазах на 6 человек. Так что если у тебя украли ложку - ты был обречен на настоящий голод. С 18-летним юношей так и случилось. Но до похождений по помойкам дело не дошло. Спасло паренька то, что он не курил. Весь паек табака менял у соседей на хлеб. Да еще друг из Казани посылочку получил - тоже табак. Он и выручал лучше всякой валюты.
На работу гоняли постоянно. Но рубить лес рядом с лагерем не разрешали, хотя лагерь стоял в глухом лесу. Бревна таскали за несколько километров.
Однажды выдали винтовки и объявили учения. В лесу Гайфутдин с товарищами наткнулся на небольшой домик. Зашли туда и ахнули: штабелями свалено около 20 трупов. Кто это - узнать не удалось, вскоре прибежал младший командир и выгнал всех из этого морга. За малейшую провинность или «лишние вопросы» солдат попадал «на губу», где хозяйствовали уголовники из Сибири - издевались как хотели.
25 октября 1943 г. Насыбуллин запомнил на всю жизнь. В этот день политрук вел лекцию особенно долго. Когда время обеда уже прошло, кто-то не выдержал:
- Почему не кормите?
- Терпите, товарищи курсанты,- угрюмо отвечал лектор.
Как потом оказалось, в тот день в лагерь прибыл сам Ворошилов с проверкой. Солдатская почта объясняла его приезд тем, что какой-то солдатик, сын полковника, вырвался из лагеря и рассказал обо всем отцу. Тот, судя по всему, был лично знаком с легендарным наркомом. Ворошилову не нужно было много разбираться, чтобы установить нарушения и ужасающие условия жизни солдат. Сам Гайфутдин не видел, но перед строем объявили о расстреле каких-то офицеров из командования лагеря во главе с начальником. Назавтра на столах стоял хороший хлеб, нормальная еда. Курсантов стали осматривать врачи.
Выяснилось, что у  Насыбуллина  куриная слепота. Отправили на лечение домой. После выздоровления взяли на службу в частях светомаскировки, здесь и прослужил весь срок. А уже после войны повстречался в своей Новой Поповке с бывшим начальником пекарни суслонгерского лагеря. Звали его Садыков Файзи, было ему уже лет 40.
- Почему хлеб в лагере был такой плохой? – спросил  Гайфутдин.
- Водой разбавляли, чтобы весил по норме, - не моргнув ответил пекарь, и без стеснения похвастал, - муку и продукты мы продавали местным марийцам. Жена моя специально за деньгами приезжала каждую неделю. Правда, поволноваться пришлось, когда проверка приехала. Ну да пронесло, уцелел, как видишь.
Разговор этот - лишнее свидетельство того, что массовый голод в Суслонгере - не происки вражеских  агентов, а результат преступного воровства и беспредела со стороны тех, кто занимал командные посты в этом филиале Всесоюзного ГУЛАГа. Прежде всего это было выгодно тем, кто наживал на чужих смертях состояние. Говорят же: «Кому война, а кому мать родна».
Хотя остается сомнение. Ворошилов с проверкой появился в лагере только в конце октября 1943 г. За два года войны из Суслонгера отправлены на фронт СОТНИ ТЫСЯЧ солдат и офицеров. Неужели НИ ОДИН ИЗ НИХ не смог сообщить о преступлениях в лагере соответствующим органам? Неужели два года все они молчали, простив (или забыв?) свои мучения и смерть товарищей?
Такого быть не могло. Злоупотребления в  Суслонгере продолжались в течение двух лет войны и не были замечены наверху НЕ СЛУЧАЙНО. И в этой неподдающейся человеческому разуму  тактике  уничтожения собственного народа была, видимо, какая-то логика, известная только избранным. Каковы были ее движущие силы и замыслы - еще предстоит разобраться. Может быть, скажут свое слово знатоки национальной и внутренней политики тех лет? Или ответ кроется в папках засекреченных архивов?
Возможно, отбор в лагеря Суслонгера проводился по национальному или политическому  признаку  со  всеми вытекающими  последствиями.  В этих лагерях были и красноармейцы, вернувшиеся из окружения или плена.
В любом случае нужно продолжать работу по сбору сведений об умерших в марийских лесах, чтобы наиболее полно восстановить имена жертв той трагедии, найти и благоустроить их могилы. Привести, наконец, к их могилам детей и внуков, разбудить Память. Ведь именно сон Памяти приводит к повторению трагедий истории. И тайна Суслонгера - лишь она из них.
Свою версию о причине массовой смертности солдат в марийских военных лагерях могли бы рассказать ветераны войны, очевидцы тех событий. Может быть, в чьей-то семье , сохранились письма с более  подробным  описанием  службы в  Суслонгере?  Загадка ждет решения. Можно ли полвека мириться с тем, что тысячи наших соотечественников забытыми и безымянными лежат в лесу, а их родные и близкие до сих пор ждут весточки, мечтают хотя бы посетить могилу. Сколько их еще - таких станций на территории нашей необъятной России, хранящих свои тайны?
Александр В Моисейчев Says:
Мой отец ,русский. 1926г рождения с 1943года прошел Сус Уч лаг. После этой “учёбы” он получил обмороженные ноги и туберкулез. Подлечившись в госпитале, ещё тянул солдатскую лямку до середины 1950г в г Саратов, был уволен по инвалидности и умер от туберкулёза в 1965г. О ужасах Суслага он ничего не говорил. То о чём вы рассказываете я узнал от его однополчанина, которому повезло больше.
И еще эпизод от воина прошедшего Суслонгер:
И я побежал. «Побежал» – сильно сказано! Еле волочил ноги, через каждые сто метров падая в изнеможении на снег, потому как из запасного полка в Сурке мы прибыли на фронт форменными дистрофиками из-за постоянного недоедания. Истощены были до такой степени, что, когда стали грузиться в вагоны, чтобы следовать на фронт, многие не могли без посторонней помощи взобраться в них по трапам. А тут сразу такие физические нагрузки! Вернувшись на место, откуда мы со старшиной «стартовали» полчаса назад, никакого ящичка там не обнаружил! Меня охватила паника: с чем возвращаться? Заглянул в землянку роты связи, где девушки в наушниках соединяли командиров с передовой. Спрашиваю: не видел ли кто ящичка? На меня закричали: «Вон отсюда! Не мешай работать!» Выскочил наружу и вижу – на бруствере лежит точно такая же коробка, что я ищу! Схватил ее и бегом к танку. Но там уже никого не было – все ушли вперед…
Заключение.
Вот и все, что можно было найти о том времени, пока все я так думаю. Возможно еще, когда-либо добавятся эпизоды,  мой дед был в 46 зсбр 139 зсп, но я умышленно не стал отделять из этой темы воспоминания и факты затрагивающие и 47-ю и 31-ю зсбр, потому что практически все три бригады были в одном месте и соответственно положение солдат я думаю сильно не  отличалось друг  от друга независимо в какой из выше указанных в\ч они были. Все начинали одинаково, в холодном зимнем, не приспособленном для жизни лесу. Я понимаю , что в 41-42 годах жизнь на фронте далеко была не медом. Но обидно другое, зачем было призвано такое количество людей, которых были не в состояние обучить и направить на фронт, где так были нужны бойцы, зачем тысячи смертей в далеком тылу, из-за халатности и не желания считать человека человеком, изначально уничтожая его в тылу, ведь ресурсы человека-бойца были масштабны, это сейчас даже в армию призывать не кого , а тогда нас действительно было много и что сыграло не маловажную роль в победе над фашисткой Германией. Это наша огромная страна и человеческие ресурсы, когда пулеметы закидывали телами. Но это другая тема, тогда и время было другое, впрочем, и сейчас человека особо не ценят, только вот скоро его совсем не будет…
На этом можно поставить точку в прояснении судьбы своего деда, и из всего, выше сказанного  следует, вероятнее всего, что он Г.К. просто даже не попал на фронт, а сгинул в тех марийских лесах как тысячи его собратьев. Вот поэтому нет в архивах МО сведений о дальнейшей судьбе его. А кто сомневается в этом, и думает, что тыловые безвозвратные потери с данных частей сильно преувеличены, пусть походит по официальным сведениям, о тех о ком что-то осталось. В свободном доступе есть список захоронений на одном из кладбищ Йошкар-Олы, там указана дата смерти и в\ч и даже населенный пункт, так вот из этого списка уже явно проглядывается около пяти сотен, официально захороненных именно из этих частей и мест. Заметить следует и то, что все происходило за тысячи километров от фронта. Ну а если добавить братские могилы без имен, существующие ныне там и  прибавить к этому те места  и леса где просто закапывали без  имени и памяти. Вот она  и набежит эта тысяча, а может и более.
А еще интересно добавить, посмотрите сами в сети, что в местах тех ныне, они живописны, озера  и чистый воздух, можно посмотреть фото. Построены дома отдыха, санатории и просто базы отдыха и проложены туристические маршруты отнюдь совсем не упоминающие на чем они стоят и почему проходят. Рекламу зазывающие туда на отдых, на дачные участки и прочие развлечения нашей жизни, можно в изобилии найти и увидеть в сети в прессе и прочих средствах массового вещания.
Ребята, а ведь это все на костях безвинно убитых и  замученных наших с вами отцов, дедов.  На века оставшихся без могилы, не найденных и  не установленных судеб, а ведь все они шли достойно защитить свою Родину  и если и погибнуть, то на войне, а не у себя в тылу дома,  почти за околицей…