На пенсионном одре, век ХХI- часть I

«Академик Павлов занят - он умирает! Легендой стали последние часы жизни академика Павлова. Говорят, вокруг себя он велел собрать коллег. Слабея, диктовал им собственные ощущения - рассказывал, что происходит с организмом при смерти». Ивану Петровичу было нелегко. Тогда не было Фейсбука, и Ютуба не было. Аудитория его коллег не сравнится с аудиторией соцсетей. И я не академик Павлов, и судя по всему, пока не умираю /на этой мысли взгляд, что в последнее время бывает всё чаще, с надеждой устремился в небо, стал задумчивей/. Задумчивость, как ей и положено, привела к мысли не отстать в светлых порывах от академика, пусть и на своём инженерно-обывательском уровне. Мысль без действия - ничто, кроме созерцания. А оно всегда эгоистично, ибо кормится им, только, душа созерцающего. Воспитанному в социализме, где общее главнее личного, сие противно. Социализм учит делиться всем и со всеми, даже, с народами. Буду!
Буду «...диктовать им собственные ощущения - рассказывая, что происходит с организмом при…» пенсии.
Уместная оговорка - откровенно эротические события, переживания, болевые ощущения, позывы к протестному суициду, освещаться не будут. Не потому, что не имеют места быть, но из скромности, воспитанности, и интриги для.

Итак - «На пенсионном одре, век ХХI- часть I»:

Пятница. Лето.

Утро.
Ночь прошла вполне астрономично, рассвет случился вовремя. Все хотят умереть во сне в своей постели, при том радуются, каждый раз, просыпаясь в ней же. Не будем отставать.
Во рту сухо, в теле продолжается ночь. Ноги на подушке, хотя, точно помню, при засыпании там была голова. Как всегда, полная несбыточных, устаревших планов.
Снилась женщина, та самая, которой в жизни не бывает. Полетали в облаках, пообщались. Всё было мило. Закончилось плохо - пришлось вставать и идти в темноте. Полегчало. На втором заходе в сон женщина сбежала по своим делам, не оставив номера телефона. Волноваться, смысла нет. Придёт. Пару раз в месяц обязательно заглядывает навестить.
За ней снились истребители пятого поколения, настырные зомби, красивые дензнаки и монеты, извергающиеся из жерла спящего вулкана, лавой в луга, цветущих графиков погашения ипокредита и счетов за коммуналку. Потом всё смыла большая волна, и спать дальше смысла уже не было.
Рассвет расцветился занудным пением дворницкого триммера под окном, криками бакланов с крыш. Пахнет травой и размножением в природе. Встал, отнёс себя в утро. Привкус зубной пасты во рту напомнил о флотских годах, и житейских подвигах. С той лишь разницей, что не нужно спешить на вахту, построение, увольнение, на завод, стройку, в роддом, на свидание, совещание. Вообще, никуда спешить не нужно. Никак к этому «никуда» не привыкнуть.
В мозгу немым укором поздние отцы, в лице Олега Табакова, Чаплина, Виторгана, с Кончаловским и семидесятилетним другом стармехом Володей, пестующим пятилетнюю дочурку, и красавицу жену-китаянку. От этого мороз по коже разом с желанием заиметь собачку, чтоб заставляла утром и вечером выходить на прогулку.
День Интернетом разливается по телу. Сейчас быренько гляну, что там, как, и сразу в люди, в лето, в движение! Оно - жизнь! Объявления о продаже собачек быстро надоедают астрономией цен, и картинками собачьих хосписов, где доживают свой обиженный век, престарелые создания. Переключаюсь на сонники. С зомби и истребителями - беда. Истребители наши - добрые, а у зомби все лица иностранные - злые. К чему снится такое?! Ни в одном, из пятидесяти просмотренных сонников, не упоминаются. Редко туда хожу, а вопрос сверлит. И волна эта, она откуда?! Кроме тазика и вулкана в картинке ничего не было! Из тазиков такие голубые и мортальные волны не бывают! Предчувствия нехорошие. «Куда ночь, туда и сон», три раза через левое плечо, и вперёд!
«Палки у печки стоят, летний рассвет за горой…». Пойду ходить по-скандинавски улицей зелёной!
Вот, сейчас. Только, прочту, что там сказал Лавров, в ответ Госдепу, на его наезд в сторону «Бацьки», посадившему самолёт на голову Путину, и сразу пойду. Заодно, как вежливый человечек, поздравлю троих с Днюхой, отвечу далёкому френду, приславшему, нафиг не нужный, идиотский клип со свечкой - «разошли друзьям, будет всем счастье», успокою даму, разочарованную моей четырёхженатостью, полистаю ленту новостей, вставлю по самое «немогу» одному дебило-либерасту, и всё! Я уже иду!
Записываете, успеваете? Сказанное на пенсионном одре, - мой незыблемый, посильный вклад в светлое будущее туманного человечества. Выпейте валерьянки, и продолжим!

Полдень.
Зачем я шёл на кухню, куснуть еды или за сигаретами?... Да. Курево держу на кухне. Так рентабельней и полезней для здоровья. Захотел курить, встань и иди, движение жизнь. Когда они всегда под рукой, каменеешь за компом, и прикуриваешь одну от другой.  Блин-н-н! Смеситель дал течь. Где-то была прокладка, надо заменить. Завтра. Выпил Колы, вернулся. Не хотел её, пока не увидел. Так всегда. Откроешь холодильник, не думал, не хотел, увидел - сразу напросилось. Только вернулся, сел, перед глазами сыр оттуда, уже нарезанный, и ветчина такая же. Снова на кухню. Тостер, чай. Или кофе? Или всё же чай? Кусок холодной говядины на косточке из вчерашнего борща! И да, сыр! А-а-а… Я ж не завтракал! Алиби, алиби. Пузатая, дымящая чашка чая с лимоном, слегка дрожит в обратном пути. Главное не пролить на клаву. Бесславный конец творчеству. Уселся, встал. Сигарету забыл. Пошёл. Полил в коридоре цветы, вспомнил - давно не поливал. Сигарету всё же взял. Вернулся, чай остыть не успел. Пью, курю, мышь в руке, глаза в мониторе. Жо...а, зараза, ещё не сидела по полной, уже устала. Или делает жалобный вид, зная, что ей предстоит сидеть немеряно.
С утра не выходил из дома дышать полной грудью, ходить по-скандинавски. Ноги, забывшие бег, отвыкают от ходьбы. Нужно двигаться!!! Клялся, божился себе, каждый день утром и вечером в поля, пампасы, дол лесной! Во всём виноват Черчилль, с его присным «Не беги, если можешь стоять; не стой, если можешь сидеть; не сиди, если можешь лежать»! Десять гаванских сигар и пол литра коньяка в день, и так до девяноста лет! Сцуко! Как только, просыпается, уставшая в житейских боях воля, он тут же выскакивает чёртиком толстопузым с рожками под цилиндром, и эта бедняга растворяется в дыму его сигар и аромате коньяка! Не пробую взять себя в руки, глупое занятие. Кого-то взять в руки, пока, слава Богу, не вопрос, особенно, если женщина в соку. Вот, себя в соку не обхватить, что тот баобаб тысячелетний. Выскальзываю, и рук не хватает. Заняты клавой.
Нужно творить. Писать ты можешь иль не можешь, и писать хочется всегда /ударение на выбор записывающих/ Всё так смешалось в этой жизни, а в той, и знать нам не дано. Сверстники - соседи по одру;, урологи и психиатры в курсе, поймут.
Ни дня без строчки! И, чтоб без выходных! Минимум две страницы нетленки в день, 730 в год, ПСС за пять лет. Люди заслуживают прикоснуться к великому! А ещё они заслуживают благодарно воспользоваться моими перспективными находками в технической области! Поэтому в стопятый раз, в перерывах на сон и литераторство я стану переделывать, улучшать их презентации, и рассылать в десятки новых адресов, где их вряд ли прочтут-просмотрят.
И всё вместе это будет данью, неуёмному желанию быть полезным миру, не зря прожить в нём, творить во благо, как ты его понимаешь. На самом деле - глупой, шикарно скрашивающей жизнь иллюзией движения к цели. Без цели кранты человеку, так и не научившемуся жить, исключительно, для себя любимого. Не только функции отмирают за ненадобностью, люди тоже. /вот это, можете занести в цитатник/
Только бы, не подвернулся по ходу, какой-нить классный сериал, срочный выпуск новостей об очередном конце мира или двухчасо;во счастливый звонок друзей детства из Одессы.
И вот они, несколько часов никуда неспеше;ния, витания в чистых грёзах текстов, диктуемых, непонятным голосом изнутри, только успевай записывать. /Кстати, вы успеваете за мной?/
Иногда эти часы совершенно незаметно перетекают в ночь и, что теперь уже много реже, - в утро. Это от возрастной нехватки сил гореть, летать и реять 24/7. А иногда, и просто, от нехватки курева.
Закрывайте блокноты, выключайте диктофоны, устал. Тем более, сегодня выход в свет предопределён мне судьбой. Нужно идти в аптеку, и за тем самым куревом. За вечер расскажу, когда проживу его, буде на то, воля Божья. Эх, раззудись нога!

Вечер.
Если все в сборе, записывайте дальше!
Вечер мимо. Ничего, достойного озвучания. Возрастное остывание в первой летней жаре. Ужин, он же обед на неголодный желудок, вялые позывы к неосознанному подвигу, и смеситель в кухне не идёт из головы. Всё, как обычно. Компьютер в разброде и шатании, кино, вино и домино. Последнее - в смысле постижения философичности того самого «принципа».
Вот, вам слева в галстуке, что непонятно? Не отнимайте время у аудитории! Потом наберёте в ютубле «принцип домино», и будет вам счастье!
Ушёл в ночь бывалым дредноутом, с заглушками на стволах главного калибра, растаял дымкой в горизонте моря штилевого.

Суббота.
Шабат шалом! Всё строго, но по-русски, с электричеством. Еду;, как и положено, не готовили, доедали вчерашнее. Суточный борщ вкусней свежего. Разница с куриным супом в виде говядины некошерного цвета не смущала, лишь усиливала, привитую с детства, дружбу к братским народам. Заставлять себя, как-то особенно общаться с Богом и близкими в этот день, необходимости не было. В этом смысле у нас с сестрой все дни недели Шабат.
И да! По-ихнему грешен. Нажимал кнопки! А ещё, кощунственно просверлил дырку в стене. Это, чтоб в сотый раз перевесить на самое правильное место, картину, искусно вышитой крестиком ангелицы с крылышками и лирой в ручках. Творение последней жены-ведьмицы. Отложить было никак не возможно. Так прочитал в свежей статье по феншую, из которой следовало, что эта картина, вися на старом месте, перенаправляет благоприятные потоки энергии ци от меня соседям сверху. Терпеть такое до утра счёл недопустимым.
Феншуй и Тора, бхай бхай - вскричал православный!
На такие случаи давно держу в запасе толкование Блж. Феофилакта Болгарского Лк. 13:14 - «Господь сказал ему в ответ: лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведёт ли поить». Всегда выручает в оправдании моих бесчисленных нарушений канонических ритуалов на вахтах в море, производственных авралах, и не только.
Металлурги, космонавты, спасатели и солдаты меня поймут /это не записывайте/.

Воскресенье. То же лето.

Что-то новое в затылке, и нахальное до приёма таблеток, заставляет заглянуть внутрь себя. Заглянул, прошёлся по помещениям, осмотрелся. Тонометр, глюкометр, оксиметр, Интернет - в помощь. Потянуло писать завещание. Никак к этому разнообразию новизны в разных частях организма не привыкнуть. Завещать особо нечего, и особо некому. Сколько не брался за написание, столько и тонул в глубине освещения вопроса моего отношения к смыслу жизни, личного вклада завещателя в судьбу человечества, и международным отношениям. Как ни крути, всякий раз получается трудоголическое CV пополам с Нагорной проповедью. Чтоб отточить слог, углу;бить содержание, и не путать потомков и юристов, в который раз, отложил до следующего раза. Такой подход подводит многих завещателей. Потому что, есть слово «Бац!». Слово, достойное притч. А если за ним союз «и» со словом «кирдык», то никаких завещаний, сразу некролог.
Встревожился за олигархов. Как там у них на пенсии, на избеге бытия… Мне-то легко - пришёл в этот мир голым, приложил старания недюжинные, и ушёл голым. Жалеть не о чём, наказания вводить близких во блуд дележа, нажитого тобой, избежал.
А им, бедолагам, каково?! Представил со своего пенсионного одра - лежит такой на смертном одре посреди виллы, а в гараже двумя этажами ниже, чужие руки трогают за выпуклости его  «Ламборджини», «Порше» и любимый «Bugatti 1936 года». И «бизнес-джет» грустит на лётном поле с седым пилотом, и яхта всеми палубами и бассейнами ждёт в экзотическом порту нового хозяина… Представлять его молодую жену с её выпуклостями, которые вот-вот познают чужие руки не стал из соображений сбережения здоровья и облика-морале. Лишнее, когда захлёстывает глубокое, и такое же, искреннее сочувствие к страданиям предпогостным, метаниям дельцов великих. Оглянулся по сторонам - чисто, просто, без хлопот. Есть время о душе подумать. Без нотариусов и страховщиков.
Жаль к храму не приучен. Самое время грехи замаливать, с Богом говорить, а колени остались в молодости. Опуститься на них ещё можно… со скрипом, и если думочку им подложить. Простоишь недолго, и от ощущений в них будет не до молитвы. Вставать будешь долго с криком. Господь поймёт, соседи - вряд ли.
Житейские подвиги, не из разряда «Родина-мать зовёт!», в молодости всегда дело добровольное. Хочешь - совершил, недосуг сегодня - отложил на вчера. Сам выбираешь поводы, время, размер самопожертвования.  Всё меняется на пенсионном одре. Здесь подвиг нужен каждый день. Простые действия твои, которые раньше организм производил не задумываясь, теперь почти все перешли в разряд подвига. Любое движение - подвиг, реализованное желание - подвиг, терпение - подвиг, прощение - подвиг. И что-то подсказывает, - чем дальше, тем, просто желание жить будет подвигом. Быть может, самым большим за всю твою жизнь. На пенсионном одре истощается не только тело, мечты уходят в примитив выживания, истончаются цели. Когда скукожатся до точки, её небеса и поставят. И только, дух беспокойный, да стимулы кровные могут длить желание жить. У меня с этим пока спокойно. Кровных стимулов - сестру подольше не огорчить, друзей десяток. Детки, внуки в стороне, их не огорчу, слава Богу. Дух беспокойство не растерял. Целей через край, успеть бы. Незавершёнки полно. Пока она есть, есть желание длить подвиги. Начинать что-то новое можно, но грустно. Мир не любит стариковских начинаний.

Рига. Июнь 2021 г.