Сделка. 23. Машенька

На следующий день Сергей сидел в своей машине, припаркованной в уголке просторного двора, образованного четырьмя панельными девятиэтажками времен застоя. Обкромсанные твердой рукой коммунальных служб и уже ощетинившиеся молодой порослью старые тополя напоминали сказочных чудовищ, выстроившихся в каре и закрывающих собой детскую площадку в центре двора. На горках и качелях, на крошечных каруселях и в песочнице играли малыши. Группка мамаш шушукалась на лавочках рядом. Тянущиеся к небу тонкие ветки уже покрылись первым зеленым пухом листвы, запахом клейких листочков перебивая вечные ароматы бензина и выхлопных газов.

На крайней скамейке сидела Тоня и читала книгу, рассеянным жестом покачивая яркую разноцветную детскую коляску. Сердце у Сергея дрогнуло и пустилось в галоп, едва он заметил девушку в светлой курточке с книгой в руке. Захотелось немедленно броситься к ней, но что-то удержало. Страх? Сомнения? Если она так решительно выставила его за дверь тогда, то почему сейчас должна принять с распростертыми объятиями? Может он ей совсем не нужен! Может у нее уже давно другой и в его, Сергея, помощи Тоня не нуждается? Но в коляске спала его дочь, крошечный человечек, бросить которого он не мог, просто не мог.

Сергей вздохнул поглубже, сдерживая волнение, и вышел из машины, решительно направляясь к детской площадке.
Пока он пересекал запруженную машинами дорожку, пока миновал шеренгу страшилищ – тополей, Тоня поднялась со скамейки, убрала книжку и покатила коляску в сторону своего подъезда. Сергей ускорил шаг, но догнал ее только у дверей дома.
- Тоня, подожди! – воскликнул он, вдруг испугавшись, что вот сейчас она войдет в подъезд вместе с коляской и тяжелая железная дверь с хищным лязгом захлопнется за ней, опять сорвав все его планы.

Девушка вздрогнула от неожиданности и подняла на него свои невозможные ангельские глаза.
- Ты?!!
- Я… Наконец то я тебя нашел!
Антонина пододвинула коляску с ребенком, словно закрывая ее собственным телом от незваного гостя.
- А как ты меня нашел?
- С большим трудом, но нашел. Давай поговорим, Тоня.
Она быстро справилась с растерянностью и решительно тряхнула головой. От этого движения из прически выпала прядь длинных темных волос и мягким локоном легла вдоль длинной изящной шеи. Господи, силы небесные, она стала еще красивее! Безумно захотелось протянуть руку и заправить эту непослушную прядь за маленькое нежное ушко.

- Нам не о чем с тобой говорить, Сергей. В тот раз я тебе все сказала.
Она повернулась к нему боком с явным намерением прекратить разговор и уйти. Но он придержал ее рукой за плечо.
- В тот раз не было ее, нашей дочери.
- С чего ты взял, что это твоя дочь? - В серых глазах сверкнул вызов и насмешка, но где-то в глубине он все-таки уловил страх. – Может у меня была куча любовников.
- Нет, Тонечка, не может. Ты же ангел, а у ангелов не бывает кучи любовников.
- Это не твой ребенок! – настойчиво повторила Тоня и оттолкнула его руку.
- Зачем ты врешь? Я же знаю, что мой, я чувствую.
- Чувствует он! – язвительно хмыкнула девушка и, повернувшись к нему спиной, стала толкать коляску к двери подъезда. Сергей робко заглядывал через ее плечо, пытаясь рассмотреть обитателя коляски. – Это не твой ребенок! Это мой, и только мой ребенок! Понял? Уходи, Ермаков, и больше не появляйся в нашей жизни, очень тебя прошу!
- Ну, зачем ты так, Тоня?
- Затем, что нам никто не нужен! Никто, понял? Уходи и забудь сюда дорогу!

Она заторопилась и никак не могла протолкнуть коляску в распахнутую дверь подъезда, наехав колесом на какое-то препятствие. Руки ее тряслись, а в ногах появилась противная слабость. Испугавшись, что вот сейчас упадет прямо перед этим человеком и не сможет встать, Тоня собрала последние силы и втолкнула коляску в темный и пыльный тамбур между двух дверей.
- Тонь, ну почему ты такая глупая и упрямая? – бросил в удаляющуюся спину в светлой курточке Сергей, уже понимая, что все его усилия были напрасны. – Скажи хоть как назвала?
Узкая спина на секунду застыла в нерешительности, но девушка не обернулась. Из-за закрывающейся двери до него донеслось тихо, неуверенно:
- Маша.
- Мария Сергеевна значит? А фамилия у нее Аркашкина?.. Черт! – не сдержался Сергей и выругался. Но ему уже никто не ответил. Чуткий слух уловил из-за железной двери отдаленный гул лифта.

В голове пронесся ураган мыслей: «Почему она с ним так?», «Что теперь делать?», «Не могу я бросить ребенка!», «Маша, Машенька, Машутка…», «И как теперь жить?». Сердце разрывалось на части от обиды и радости: у него есть дочь Машенька! Черт бы побрал этого упрямого ангела! Да и разве настоящие ангелы так поступают? Его опять оттолкнули, но Сергей продолжал стоять у подъезда, задрав голову и всматриваясь в окна. За одним из них была его дочь и женщина, которую он любил больше жизни…
Тоня втащила коляску в квартиру и, обессиленная, рухнула на табуретку. Всего несколько фраз с ненавистным гостем из прошлой жизни, а такое ощущение, будто сдала тяжелейший экзамен. Весь адреналин израсходовала.
В коляске заворочался и захныкал ребенок. Тоня тут же вскочила и стала раскрывать коляску.

- Девочка моя маленькая, солнышко мое, - бормотала она, доставая укутанную в комбинезон дочь и прижимая ее к груди, - все будет хорошо, не волнуйся. Он больше не придет! Потому что нам с тобой никто не нужен, правда ведь?
Уложив ребенка на кухонный стол, Тоня сняла с малышки комбинезон, развязала розовую вязанную шапочку, освободив покрытую светлыми, тонкими как пух волосками, головку. Сонные голубые глазёнки взглянули на нее.
- Никому я тебя не отдам, сокровище мое, - прошептала Тоня, прижимая к груди ребенка и целуя теплую, пахнущую молочком макушку. – Ни-ко-му!

Надо было кормить малышку. Она потянулась за рожком для детского питания, и взгляд сам собой упал за окно… У подъезда топтался Ермаков и во все глаза пялился на их окна. Тоня отшатнулась от окна, будто он мог ее рассмотреть через плотные тюлевые занавески и закусила губу. Но, отложив рожок в сторону, снова подошла к окну, но уже сбоку, чуть отодвинув рукой занавеску.
- Ну что ты стоишь, Ермаков? – пробормотала она полным отчаяния голосом. – Уходи! Уходи, пожалуйста, и больше не приходи!

Но он не уходил. И Тоня, как привязанная, стояла у окна и смотрела на него до тех пор, пока Машенька не заплакала, напоминая, что подошло время кормления. 

http://proza.ru/2021/06/04/1222